Бесплатный фрагмент - Девочка без зонта

Пролог

Маленькая Мила смотрела из окна 3 этажа. Еще ночью начался сильный дождь, и маленький следопыт не мог пойти на улицу, чтобы отыскать хоть одного умеющего читать мальчика. Около 10 утра Мила стояла возле окна, и все ждала, когда этот парад черных зонтов под ее окном закончится. Девочка сильно злилась, она возненавидела дождь, и мысленно уже строила диалог с новыми друзьями, от которых хотела получить новые знания и расспросить про другие книжки.

— Мам, а почему у всех взрослых такие некрасивые зонты?

— Ну, не думаю, что есть какая-то особая разница, под каким зонтом скрываться от дождя. — мама Милы убирала со стола после завтрака, и пыталась придумать какое-нибудь занятие для своей дочки.

— Мне это не нравится. Я насчитала уже около 15 человек, и у всех черные зонты. Получается, что все взрослые- одинаковые? Или всем взрослым выдают именно черные зонты, когда они взрослеют? Я не буду взрослой тогда, мне такой уродливый и грустный зонт не нужен. — мама рассмеялась.

— Милая, что ты придумываешь? Каждый человек сам себе выбирает цвет зонта. Черный цвет не плохой, он стильный и практичный. Если зонт замарается, то на нем не будет этого видно, и..

— То есть, они все добровольно выбирают одинаковые цвета? Это еще хуже, как будто у взрослых один мозг на всех. Нет, я никогда в жизни не буду пользоваться зонтом.

— Тогда ты будешь промокать и болеть.

— Я найду другие способы.

«Почему? Почему именно такая форма? А если я хочу себе квадрат над головой, а не этот вонючий круг. Квадрат, опускающийся вниз, чтобы стекала вода, и он не тяжелел. А если я хочу очень- очень яркий желтый квадрат, с механизмом, который спускает воду с поверхности? Пф. я уже и не уверена, что взрослые умные. Они выглядят как роботы, и делают все одно и тоже — какой кошмар! Мама сказала оставаться собой и ни за кем не гнаться — значит ли это, что я могу ходить без этого страшного прибора порабощения человечества над головой? Надеюсь, что да.»

Глава 1. «Где появляются глаза и руки»

Сентябрь.

Он не раз задумывался- что такое Земля, на которой мы живем. Конечно, все молодые люди думают о смысле жизни, и нашем происхождении, но едва ли кто-то находил ответ. Адам был из тех пытливых умов, которые всегда хотят все довести до конца. Так что же такое Земля, на которой мы живем? Почему мы на ней живем, и что нам делать?

Он не спал трое суток, и ответ пришел в его голову сам. Кто разговаривает с тобой в твоей голове, пока ты ведешь монолог, кто отвечает на все эти вопросы — ты сам, или кто-то другой?

Дано:

Природа и человек. По каким причинам нам это дано- не очень понятно. Адам считает, что ни одна теория происхождения человека даже приблизительно не близка к истине, но все равно похвально, что они существуют, что людям всегда было это интересно, и интересно по сей день. Вернемся к тому, что дано- как и в любой задаче, нам что-то дают. Во-первых- для чего, во-вторых- как с этим обращаться?

Нет, Адам не раскрыл новую теорию, и не собирался. Верить нужно только во что-то непоколебимое, постоянное и бесспорное, поэтому Адам решил, что единственная истина- это система.

Молодой человек смотрел глобальнее- раз существует солнечная система, то существует и другая, другие, множество систем, которые приводят к чему-то. Ему нравилась мысль о том, что кто-то просто управляет нашими системами, подобно игре Sims, кто и что — никогда не будет понятно. Как будто управляющие говорят между собой:

— «Эти люди дали своей планете название, сейчас они уже летают по небу на том, что назвали „самолетами“. Забавно сравнивать названия, конечно- они чего только не придумали уже — умело управляют своим инструментом, который назвали „мозг“. Представляешь, еще они назвали закономерность звезд „знаками зодиака“ и отдельно придумали „таро“, но многие относятся к этому скептически, потому что они сами же из этого делают цирк. Эх, а мы такую хорошую подсказку оставили им, чтобы разобраться, а вышло вот так. Ладно, это еще ничего — как и на твоей планете, мои придумали свои деньги, и все зависит только от них — чего и следовало ожидать. Сейчас они все не очень отличаются от животных, в этой гонке за деньгами. Без них умирают даже. А есть те, о которых помнят. Не знаю, сколько еще лет будут помнить, но это интересно — редкость. Кстати, у них очень много разных языков, об этом я даже не задумывался. Глупость, как по мне- ходят по одной земле, и не могут друг с другом поговорить. Ну, это я уже хочу идеала. А у тебя там что нового?»

«Система, которая приведет к чему-то. Система, которая уже привела к тому, что есть. Дано:

Природа и человек. У природы свои правила и законы, у человека свои.

Человеку дан мозг, нашей планете дано ядро — значит, есть центр. Система- закон природы, без него не получится результата. Даже эта кружка на моем столе — из чего она? Из материала, действий человека. Создание кружки — результат, но почему ее удалось создать? Из-за системы действий, из-за всего того, что может человек в наше время.

Все, что мы имеем- система, до которой мы смогли додуматься. Вот и вся истина.»

Адам ловко поднялся с кровати. Он был очень высокого роста, худощавым и темноволосым. Адама раздражали его слишком худые руки, но он вполне был доволен своим лицом. Этот загадочный молодой человек учился в институте Культуры и искусств, факультет «Культурология», но никогда ни с кем не контактировал. В свои двадцать лет он жил один, и был этому очень рад.

Еще в детстве у его родителей отобрали родительские права, и когда Адаму исполнилось 18 лет, государство подарило ему квартиру, и пособие. Он много рисовал.

Иногда Адаму удавалось продавать свои странные рисунки в интернете, вместе с авторскими правами, и этих денег ему вполне хватало. Произведения Адама многим нравились, и современная молодежь обращалась к нему за очередной обложкой на альбом безвкусной попсы, считая все это верхом концептуальности.

С самого раннего детства его недолюбили- и он ненавидел вспоминать своих родителей. Мама и папа были заядлыми алкашами, которые зачали ребенка по случайности. Все, чего им хотелось- найти деньги на бутылку водки, не умереть от голода, и вовсе не работать. Поначалу в его матери просыпалась нежность- несмотря на то, что Адама они не планировали, и мамой она быть не собиралась, они решили его оставить, потому что у нее «что-то екнуло в сердце». Милый малыш, на которого часто забивали, чтобы выпить за чей-нибудь счет. Мать растила ребенка ужасно, отец никогда не обращал на него внимания. Адам сам качался на кровати перед сном- укачивался, плакал, и засыпал.

Родители продавали семечки на базаре, постоянно оставляя ребенка одного дома. Когда Адам подрос, мать решила, что он даст ей любовь, которую не давал муж-психопат. Собственно, только по этой причине Адам еще не находился в детском доме. Мама требовала от своего ребенка любви, но к ее несчастью, у Адама ее не было. После того, как Адаму исполнилось 5 лет, мама оставила попытки заполнить свою пустоту таким способом, и при каждом раздражении била мальчика. Отец уже к тому времени спился и умер (а то Адама уже давно убили), и мать пыталась просто вырастить этого чужого для нее человека. Родительские права у нее отобрали, когда мальчику было 7.

На всю жизнь Адам решил для себя, что никогда не будет пить алкоголь. Он боялся, что эти гены как-то в нём аукнутся, но пока не наблюдал ничего подобного.

Адам Кински считал себя красавцем, и чувствовал абсолютное, постоянное презрение ко всем людям, но едва ли из-за своей красоты. Он не отличался эмпатией, трудно понимал человеческие чувства, не умел отдавать свои, но слишком много читал хорошей литературы, чтобы различить в человеке лицемерие, алчность и тщеславие. Еще в раннем детстве ловко структурировал практически всю жизнь и модель поведения разных людей- манипуляции, ложь, понты, ежедневная актерская игра людей была как будто доступна его взгляду. Говоря об этом, стоит подчеркнуть ключевое слово «как будто» — так ли это, или только он так думает?

Он быстро собрался, но его размышления немного тормозили процесс. Сегодня по расписанию философия, а это одно из немногих, что ему было интересно слушать на парах. Адам закинул в сумку яблоко, и хлеб и с ужасом заметил, что на дне сумки очень много крошек от старого хлеба. Он вытряхнул остатки в мусорное ведро, и случайно ударился головой об дверь со всей силы.

«Если кто-то управляет мной, как в игре — то у него хорошее чувство юмора. Или руки из жопы растут».

***

Профессор лежал на кровати- голова немного шла кругом, и казалось, что ориентиры реальности стираются- как будто он куда-то падает, находясь при этом в спокойном состоянии. Робкий луч света подглядывал за ним сквозь шторы, нарушая атмосферу грузности и полного отчаяния.

Он так долго смотрел в потолок, что зрение совсем расфокусировалось.

После долгих размышлений он поднялся- надо было привести себя в порядок. Несмотря на происходящее, у него не было никакого права не идти на работу. И никто не будет брать в расчёт то, что он совершенно не спал всю ночь, даже он сам- привык. Хорошо, что он живет один- нет лишних глаз, чтобы постоянно следить за ним и лишних ртов, которые могли бы говорить, что «все будет хорошо», «она того не стоит», «было бы из-за чего переживать».

Профессор философии. Какой он? Конечно же, очень красивый. Совершенно несчастный для своих 35 лет, одиноко лежащий в однокомнатной квартире, что досталась когда-то от родителей, (с ними он давно не общается, потому что ему не интересно).

В его просторной комнате достаточно уютно, но в последнее время слишком мрачно. Не раздвигает шторы- не видит в этом смысла, их все равно потом зашторивать. Не заправляет кровать по этой же причине. Профессор философии- фаталист? Он не знает, да и ему уже все равно, во что верить и какому философскому течению придерживаться. Ему главное просуществовать этот день так, чтобы никто не задавал никаких лишних вопросов. Это не дурной образ мыслей, вовсе нет. Этот человек еще не до конца разочарован в жизни, но совершенно в ней запутался. Ищет ли он что-нибудь, что может доставить ему радость? Иногда. Радоваться ему вовсе не обязательно, он не считает это важным для себя. Не сказать, что всё так плохо, но и не хорошо.

Профессор поднялся с кровати, чтобы умыться. В зеркале отражалось прекрасное лицо с потухшими и глубокими, темно-карими глазами. Сегодня там особенно бессмысленный взгляд. В спальне, в ванной, в зеркале- повсюду нависло чувство непонимания происходящего. Ему нравилось своё лицо, да и многим оно нравилось- особенно студенткам. Честно признаться, сам Профессор думает, что он самый красивый человек в мире.

До встречи с той, которая разбила ему сердце, он испробовал 37 разнообразных девушек, и каждая вешалась ему на шею сама. За последнее время он получил много писем от студентов в социальной сети. Мило, даже смешно, потому что он никогда не имел свойства изменять любимой. Не то, чтобы сообщения эти его не волнуют- он учтиво отклоняет их предложения выпить с ним чашечку кофе, переспать и стать чьим-то мужем- кто на что горазд. Среди них есть красивые, есть умные, имеются даже парни. Всё это могло воодушевлять человека, но к сожалению, Профессора убили этой ночью.

Всё дело в ней- уже далеко не студентке. Кто бы что ни говорил, но все женщины коварные, хитрые и властные- любая из них. Женщина… Он отдал 5 лет своей жизни ей. Сколько это времени в часах, а в минутах? Никчёмные мысли. Всё не зря, он же не потратил это время впустую. Хоть и не сказать, что был счастлив. Кажется, он был счастлив когда-то в детстве, но и это не точно. А что женщина? Она просто воткнула ему очередной нож в спину- добавила для количества его коллекции. Разочарован человеком и в этот раз.

Кто виноват в разочаровании- тот, что разочаровал, или тот, кто очаровался и взвалил свои ожидания на чьи-то плечи? Они не жили вместе, но Она могла оставаться неделями, и эти недели они вместе создавали свою любовную историю, кроме двух последний лет, в которых в ней что-то умирало, и она его бросила.

«Как понять человека, который не говорит прямо, чего хочет?

Она ушла, хоть я и пытался дать всё, чего она просила. Оказывается, они хотят намного больше, чем просят, и вдобавок к тому, не говорят о том, что их задевает, продумывая какие-то планы мести или ухода. Как я должен был понять это всё? Почему я стал виноват в том, что не смог прочитать её мысли, и не узнавал о её настроении? Меня не учили такому, я не умею чувствовать других людей, я и себя-то не понимаю, как я могу понимать кого-то другого?

Если она ответила «все хорошо», почему всё должно быть не так?»

***

Многие люди любят осень, конечно же, кроме школьников. Сентябрьская суматоха в начале учебного года закончилась, поэтому вокруг царила атмосфера умиротворенности. Всё, что попадает в поле зрения на улице- уже не зелёное, природа почти полностью переоделась в желтые тона. Профессор любил эту прохладу, она бодрила его перед парами, будоражила- особенно осенний дождь. Люди любят такую банальность, в этом нет ничего унылого. Погода сегодняшнего дня отлично передавала состояние главного героя, и дарила безмятежность.

Профессор был подавлен, а холодный осенний ветер успокаивал и помогал привести мысли в хоть какой-то маломальский порядок. Он вдохнул свежего воздуха, и сделал попытку улыбнуться. Тщетную. По пути к месту работы он обычно видел угрюмых школьников и воодушевлённых стариков, но последние сегодня сидят дома и смотрят телевизор.

«Всё всегда так непостоянно, и это так бесит. Сегодня я всех ненавижу- хочется попросить отгул. Ужасное состояние, лишь бы не вырубиться на какой-нибудь паре- глаза слишком тяжелые. Мне кажется, что меня вытошнит от любой человеческой глупости, но сейчас я иду прямиком в её „царство“. Как же мне пережить день? Я задаюсь этим вопросом каждый раз, просто с разным настроением. Сегодня всё посерьезнее. Я уже давно перестал пытаться что-то подытожить в этой жизни, иногда мне кажется, что проще не жить, а существовать, не любить, не ощущать. Самое непостоянное- это люди, которые могут в любой момент предать, растоптать. Ладно, хватит страдать взрослому мужчине, сегодня уже новый день, новые расстройства и разочарования. Скоро приду к моим нелюбимым студентам, которым и даром не нужен мой предмет. Я не знаю, зачем они приходят на эти пары, и уж тем более- зачем туда направляюсь я. Очень мокро, и грязь налипла на ботинки. День будет „чудесным“, уже предвкушаю. Одна из моих студенток идёт. Господи, как же она вымокла вся. У неё что, зонта нет? Потом спрошу, может быть.»

Они вдвоем зашли в двери, она робко поздоровалась. На неё, правда, было жалко смотреть. Поначалу казалось, что она специально не взяла зонт, а потом её лицо стало выражать злость, а не грусть. Девочка совсем маленького роста и с обычной, по мнению Профессора, внешностью. Кому-то она покажется очень милой, но не этим утром, и не ему.

Раздевалка, в которую попадает любой человек, который хочет посетить институт Культуры, была полна студентов, и невероятного количества грязи на полу. На входе стояли коллеги из Администрации- они исполняли роль жандармов, заставляя каждого входящего переобуваться, наслаждаясь их недовольными лицами, или вовсе не допуская молодых людей до пар. Профессор легко миновал это препятствие, и поднимаясь по лестнице до нужного этажа, ощутил сильную головную боль, которая слегла пошатнула его, направляя тяжелое тело прямо на промокшую студентку перед собой. Выглядело это как романтичная сцена из фильма, в котором девушка умело подыграла, и взглянула в глаза своего преподавателя со страстной любовью.

— Извините, ноги подкосило- Профессор выпрямился, и открыл дверь в аудиторию, пропуская девушку вперед.

Пара началась спокойно.

— На прошлом занятии я просил вас прочитать про Фейербаха. Кто расскажет о нем в двух словах? — Руки было три. Не так уж и плохо, на самом деле. Среди них была та самая, насквозь промокшая девочка, но он не стал ее спрашивать, и так было горько на неё смотреть. Выбор профессора пал на ее соседа по парте, студента по имени Марк.

— Ну он немецкий философ… материалист. И атеист.

— Это все?

— Вы в двух словах просили, я три сказал. — он широко улыбнулся.

— Ладно. А сейчас вы должны будете описать философию Людвига Фейербаха не в двух словах, и на бумаге, то есть- написать эссе. Можете подойти к этому с любой стороны, в любой форме и виде, главное, чтобы я видел ваше отношение к этому философу и его трудам. Это достаточно творческое задание, и я полагаюсь на вашу креативность, дерзайте. Жду ваши работы в конце пары. Рассчитывайте время и не лейте воды- её сегодня и так много — Он перевёл взгляд на ту самую бедную студентку. Профессор долго на неё смотрел, хотя все уже преступили к работе: обычно он не любил кого-то выделять и практически никого не запоминал, но решил все- таки спросить. Он поймал её взгляд (чем явно напугал девочку), и спросил:

— У вас нет зонта? — в аудитории нависла абсолютная тишина. Многие удивились. Она совсем растерялась, и еле слышно ответила:

— Нет… Нет зонта.

— Почему не купите? Вы же вся мокрая — ей явно было странно от таких вопросов, но с одной стороны она понимала, что все логично- она промокла, и преподаватель спрашивает очевидные вещи. Успокоившись и вздохнув, она ответила:

— Честно говоря, я просто не хочу его покупать — пояснила она и окончательно расслабилась. Профессор с каменным лицом продолжал интересоваться, но интересно было уже всей аудитории.

— Лучше сидеть в мокрой одежде, или не хотеть покупать зонт из-за каких-то принципов -как считаете?

— Лучше всего сидеть на ваших парах, и не важно, в каком виде- отрезала она, но у неё просто вырвалось. Студентка округлила глаза от испуга. В аудитории были слышны смешки, но не громкие. Ей стало жарко и максимально неловко. Заставив себя посмотреть в глаза профессора, она обнаружила абсолютное безразличие. Он даже бровью не повёл, ему было безразлично столь интимное для неё признание, и он ответил:

— Прекрасно. Думаю, вы замечательно справитесь с эссе, раз так любите философию- за его словами последовала не искренняя и натянутая улыбка.

— Да уж. — ответила она и уткнулась в работу.

В голове Адама всплывали любимые цитаты Людвига Фейербаха, и ему было трудно собрать мысли в один поток, чтобы написать эссе.

«Где появляются глаза и руки, там исчезают боги.»

«Именно самые простые истины человек постигает позже всего.»

«Лишь тот что-то значит, кто что-то любит. Не быть ничем и ничего не любить — одно и то же.»

«Мир жалок лишь для жалкого человека, мир пуст лишь для пустого человека.»

«Там, где прекращается желание, прекращается и человек.»

Молодой человек остановил свой выбор на первой цитате — это почти такие же рассуждения, что и с самого утра в его голове, тем более можно здесь и сейчас их додумать и оформить.

Осенний, меланхоличный день казался Профессору бесконечным- люди ему не нравились, но несмотря на это, он был им благодарен, ведь одному всегда сложнее справляться с болью. Забыть то, что произошло, хоть и на короткий срок, отвлечься. Ему было душно от собственных мыслей, и он даже подумывал идти под дождём без зонта. Забрав стопку с эссе, он решил заглянуть перед уходом к коллеге, и выпить с ним чай, но того, к сожалению, не было. «Не страшно» — подумал он — «Зато не будет лишних расспросов о моем настроении.»

Спускаясь по лестнице, он увидел двух студенток, но они не прошли мимо, а встали посреди лестницы, и начали что-то говорить. Профессора это просто взбесило. Взяв эмоции под контроль, он сказал:

— Девушки, давайте отойдём, раз вам что-то от меня надо.

Одна из них просто пожирала его глазами, а вторая тупо улыбалась- очень тупо улыбалась.

— Извините за беспокойство- начала «голодная» — Мы просто хотели узнать- почему вы не добавляете студентов вконтакте в друзья? — они так волновались, что вторая даже перестала улыбаться. Не забывая про самообладание, он ответил:

— У меня открыты сообщения. Если хотите что-то спросить в соц. сетях- пожалуйста, стараюсь отвечать всем. А в друзьях у меня только друзья. — Они остались довольны ответом, он обворожительно им улыбнулся, и удалился.

Выйдя на улицу, он вспомнил, что хотел охладиться, поэтому не стал доставать зонт из портфеля, и вышел прямо под дождь.

Он остановился и почувствовал, как ему хорошо. Чувствовал каждую каплю, будто они с особой нежностью накрывали его, а не били с огромной скоростью. Профессор стоял под прохладным дождём, видел пар от собственного дыхания, и ему казалось, что раны на спине стали заживать. Да, вот так просто. Как только он решил для себя, что достаточно промок, он услышал голос позади:

— У вас нет зонта?

Профессор сразу понял, кто спрашивает, и подумал про себя «как иронично». Но он не смог сдержать настоящей улыбки от сложившейся ситуации. Профессор повернулся к ней, улыбаясь, и увидел, как она сразу влюбилась в этот вид. Все было написано на этом милом лице. Он ответил:

— Есть, и я сейчас его достану. В этом вопросе я практичнее вас. — Не дождавшись её реакции он достал зонт, и ушёл.

А она так и стояла. Под действием его очарования. И дождём.

Глава 2. «Очарование»

Вернувшись домой, она первым делом сняла с себя всю одежду. Эмоционально опустошенная, и не в силах сложить аккуратно вещи сушиться, она упала на кровать.

В мыслях ей хотелось очень сильно заболеть, и в последствии умереть. Внутри молодой девушки разыгрывался конфликт разума с сердцем, которое в эту секунду жаждало влюбиться в Профессора.

«Какой же он красивый… Профессор. Я не так давно здесь учусь, но за этот месяц, да и за всю свою жизнь, я никогда не встречала никого прекраснее и загадочнее. Капли дождя так были ему к лицу, это что-то невероятное…»

«Мила, которая мило выглядит» — вот, как её называли. Она не была красавицей на самом деле, но что-то в ней цепляло. Так можно говорить про многих, но у Милы Новак были большие зеленые глаза, блондинистые волосы ниже лопаток, слегла пухлые щеки, не очень красивые тонкие губы, но в целом мило — чем-то смахивала на актрису Эль Фанинг, с грациозной мимикой и живой улыбкой.

Она любила просыпаться от первых лучей солнца, нежно касающихся её прекрасных щёк- невероятно романтическая душа, которая обожала свежие цветы на своем маленьком столике, и там же обязательный предмет декора- очередной зарубежный роман, который она читает на неделе. В этот раз столик украшала Джейн Остин — «Гордость и предубеждение». Роман, который Мила перечитывала уже второй раз. Она любила эстетику- это чуть ли не смысл её жизни. Милая безупречность в розовых тонах, и с приятным ароматом- её жизненное кредо. Она много ухаживала за собой, заботилась об интерьере своей комнаты, и слишком много мечтала.

Мила жила с мамой с самого детства- вдвоём, как лучшие подруги. Ей не совсем удавалась быть с мамой откровенной, она жалела о том, что не получала отцовской любви, которой ей очень хотелось. Иногда, слушая грустную музыку, она представляла, как гуляет с папой по парку, и как он покупает ей сладкую вату- и каждый раз она плакала. Он умер, когда ей было 5, ничего в голове не осталось- даже образа. Лишь пара странных моментов, и ощущение того, что она помнит его голос.

Мама воспитала её достойно- решительной, умной. Иногда слишком решительной, но это совсем не мешало ей жить.

Этим летом они переехали сюда из-за повышения мамы в должности- она работала в бухгалтерии, но была выдающимся кадром, в следствии чего, компания с радостью организовала переезд в более крупный город, дав возможность работать не в филиале, а в главном офисе. Милу успешно перевели, хоть ей и было горько прощаться со своими подружками, которые без конца ей восхищались. Плюсы этого города- всегда тепло, недалеко море, и Мила даже слышала, что здесь живут какие-то их родственники.

Мила, как любая уважающая себя дама, решила дать волю своим чувствам, и не сдерживать потоки мыслей о человеке, который так сильно сумел ее очаровать. Девушка всегда мечтала писать стихи, и ей казалось, что это самый подходящий момент- момент зарождающейся, пылающей любви. Она накинула на себя пижаму с единорогами, села за свой маленький столик, и стала набрасывать строчки в излюбленном блокноте, в котором раньше находились списки дел, фильмов, что ей надо посмотреть, и книг, что нужно прочитать «обязательно до 30 лет».

Сначала у неё не очень выходило- только банальные слова и лезли в голову. Ей не хватало опыта, но она твёрдо решила, что всё это не просто так, не совпадение, и не случайность. Со скоростью падающего дождя она влюбилась в Профессора, и уже никто не смог бы её остановить; с этой же скоростью в голове пролетали беспорядочные мысли о нём. Включив любимую классическую музыку, строчки стали вырисовывать цепочку романтических слов, и когда она дописала свой первый стих, то разрыдалась, и почувствовала поднимающуюся температуру.

Это обычное начало. Цепляться за что-то, все чаще и чаще думать, идеализировать, влюбляться. Она может без конца крутить его образ в голове, и восхищаться его чертами лица и поведением, может улетать далеко в своих фантазиях, а всё почему? Потому что он просто красивый, и ей это приятно. Словно вирусная инфекция её охватит эта наивная влюблённость — могла ли она отмахнуться от этих мыслей? Могла ли восхититься и забыть об этом случае, не идеализируя ни Профессора, ни ситуацию? Могла ли просто сказать себе «да ничего особенного», и всё это просто бы стёрлось через пару часов с концами? Кто знает.

***

Наступило утро следующего дня. Ни один луч света не посмел заглянуть в его мрачную комнату, по той простой причине- света не было вовсе- здесь царила атмосфера безысходности и печали, запах алкоголя перебивал желание просыпаться.

Профессор пытался заглушить душевную боль, переходящую в физическую, решив выпить вчера вечером очень много коньяка, и никому об этом не сообщать. Боль никак не заглушалась, а в голове наперебой крутились фразы, выброшенные ею перед уходом.

«Она говорила, что я самый лучший мужчина в её жизни. Получается, срок годности моего обаяния пять лет, или это срок годности женского терпения? Что же она говорила мне позавчера? Определенно, я узнал, что был слеп, эта фраза была повторена несколько раз. Да, да, точно- от меня требовали человечности. Надо было сказать ей в тот момент — сейчас, в кармане посмотрю. Какой человечности она хотела, я даже не понял, что я ей не додал- шквал обвинений в слепоте к ней, и ни одного ясного аргумента. Почему она имеет право не объясняться со мной рационально, и при этом, видимо, косячником вышел я. Голова просто взорвется сейчас. Господи, надо собираться на пары, и было совсем не разумно вчера пить. Что ж, образованный- не значит умный. Почему-то говорят, что с помощью алкоголя можно забыться, но такое ощущения, что всё стало только хуже. Боль стала чувствоваться острее, я даже пустил слёзы — наверное, для такого мероприятия нужна компания. Должно быть веселье, а не одиночество, которое наоборот давит в груди, и в мыслях.»

Совершив попытку привести себя в порядок, он включил компьютер, и проверил социальные сети. Профессор ждал сообщение от Нее, проштудировал все- от ватсапа до телеграма- пустота. Он хотел, чтобы она написала «Я ошибалась, ты мне важнее всех денег и других мужчин, ведь ты мой особенный», но увидел лишь сообщения от студенток. Их глупые вопросы и флирт. Только он решил выключить ноутбук, как ему пришло уведомление.

_____

Мне чувства эти мучительны,

Но сладок волнения трепет.

Для вас это все не значительно,

Для вас это- детский лепет.

Во мгле своей глупой кротости,

Пройду мимо вас, не смотря.

От страха и жизни жестокости,

В безмолвии сентября.

Все тайные сны подсознания,

Все грустные вздохи чувств,

Черты ваши очарования —

От них вряд ли я откажусь.

Мне чувства эти мучительны,

От них уж никак не избавиться.

Вы человек удивительный-

Мне это очень нравится.

_____

«Интересно. Таким образом ко мне еще не подкатывали…»

На это он решил ответить:

— Доброе утро. Это адресовано мне?

Он спросил, и решил посмотреть страницу этой студентки. Фотографий совсем не было, только какие-то странные картинки девушек со стертыми лицами. И имя, написанное на японском языке.

«Как странно. Может это не студентка?» И тут же последовал ответ.

— Доброе утро. Не вам, но я решила с вами поделиться творчеством. Вы преподаватель, и мне интересно узнать ваше мнение.

«Студентка. Но мне всё равно кажется, что адресовано мне.»

— Могу я узнать, с кем имею дело? По вашему профилю не очень понятно.

Его собеседник долго отвечал. Минут 5 она что-то набирала, потом остановилась. Через некоторое время он дождался.

— Одна из ваших студенток.

«Приплыли, будем играть?»

***

Выйдя на улицу, ему стало легче, он был очень рад этой погоде снова.

Какой-то старичок бежал из магазина с булкой хлеба и водкой в руке, боясь вот-вот нахлынувшего дождя, он громко пожелал «доброго утра», с чем, естественно, Профессор не согласился, но из вежливости кивнул.

«Пасмурно, как в голове. Влюбленная студентка- поэтесса, совсем не кстати, хотя, очень даже интересно. Теперь она будет добиваться моего внимания всеми способами, и поэзия- один из них. Красивый способ, не спорю, в какой-то мере мне это даже очень льстит. Я понимаю, за что в меня можно влюбиться- но почему нельзя просто учиться, не отвлекаясь. У каждой из них разные цели, видимо. Девушка решила играть игру, сразу не выдавая себя, но почему-то мне кажется, что это именно та, что промокла вчера насквозь.»

Этот день для него прошел легче предыдущего, не смотря на головную боль- он сам удивился тому, что мысли не подавляли его и не мешали работать. После пар Профессор опять зашел к коллеге, в надежде на его присутствие в кабинете. В институте не у всех были кабинеты, только у членов администрации, к которой относился его коллега-друг Максим Юрьевич. 38-летний мужчина, немного в теле, который любил пиво больше, чем ходить в тренажерный зал. Он сильно уступал во внешности Профессору, и был часто этим озадачен- поэтому старался ходить опрятным, отбеливал зубы косметическим путем, и даже делал маникюр. Профессор любил во время окон (особенно, если они совпадали с окнами друга), сидеть в этом кабинете, и перемывать косточки всем живым существам на свете, с подобающим презрением.

— Где ты вчера был после пар? — сразу начал Профессор.

— Меня вызывали к Декану. Я был у неё в кабинете, а по ощущениям, в змеином логове.

— Ну, не начинай. Я кружку не взял, есть свободная?

Поискав кружку, его друг решил внимательно присмотреться. Красные глаза, небольшой перегар, неопрятный вид.

— Мог бы и позвать меня, раз уж пил. Ты же не любишь это дело, тем более в одиночестве.

«Ну вот, хотел избежать вопросов, даже с нормальным настроением зашел. Выдал сам себя, как глупо.»

— Извини, обстоятельства. И с чего ты взял, что один? Может, у меня была крутая вечеринка?

— Не смеши меня, тусовщик. Держи свой чай и рассказывай.

И Профессор выложил всё, как на ладони. Кому еще рассказывать? Внутри столько всего, особенно негодования. Ему не нужны были советы, он прекрасно сам всё понимал. Не сказать, что ему стало легче, но получилось привести поток мыслей хотя бы в рассказ. Макс сочувствующе слушал, и был сильно огорчен- ведь они все были знакомы 5 лет- парами ходили на свидания, проводили время.

— Да, и еще. Одна студентка написала мне стих. Она сказал, что он не мне, но я не поверил. С чего бы ей присылать его тогда?

— Такое бывает, но со мной не было. Ну знаешь… ты можешь отвлечься и на студентку, кстати говоря. Не смотри на меня так. Не буду скрывать- было у меня тут кое-что с парочкой из них. Конечно с теми, кто на последнем курсе. И я не вижу в этом ничего плохого. Разве ты никогда не хотел какую-нибудь студентку?

— Как-то… похоже, что нет. Не знаю, почему. Они для меня еще дети, даже те, которые выглядят на 30. Или просто они меня не привлекают. Мне нравится в человеке интеллект, поэтому студентки даже не мелькали в голове.

— Ну, не удивительно, что ты считаешь себя тут самым умным. Просто говорю тебе, что так можно правда отвлечься, но дело твоё.

— Я тебя понял. Получается, что ты изменял Саре.

— Да, я мерзавец. А ты расстался с Лией, потому что эгоист.

— Я тебя понял.

Выйдя из кабинета, он подумал:

«Ну и чушь- увлекаться студентками. За это могут не только уволить, но и потом не взять на другое место работы из-за репутации, если узнают. О чём он только думает? Ладно, не важно, я не удивлён- он всегда был таким. Так, это идёт группа, в которой учится девочка без зонта. Как глупо, но мне хочется спрятаться, хоть и не знаю наверняка, от нее ли стих. А её здесь и нет. Вероятно, заболела. Надеюсь, ей не стало просто стыдно, отчего она не пошла на пары»

Его размышления прервал Марк:

— Здравствуйте. Ребята не поняли задание, которое вы прислали мне в электронном виде вчера. Можете мне объяснить?

«Что я им присылал там в пьяном бреду?»

— Что я кидал?

— Там был список докладов, но мы такие готовили в конце прошлого года, когда это проходили. Я сразу не посмотрел, только сегодня утром, и всем стало непонятно.

— Извини, я ошибся с документом. Не готовьте на завтра ничего, просто поговорим о немецкой философии.

— Да просто признайтесь, вам захотелось еще раз перечитать мою гениальную, талантливую работу. Помню, тогда вы заставили меня даже отвечать по нему… Я вас понимаю, я бы тоже не устоял… — Марк ехидно улыбнулся.

— Направьте свое остроумие на дискуссию завтра.

— Если это вызов, то он принят. Хорошего вечера!

«Не забыть проверить эссе. Почему-то хочу написать и спросить, по какой причине она не пришла, но она совсем чокнется тогда. Завтра узнаю на паре»

Вечером, проверяя работы, он зашел в социальные сети. Несколько благодарностей по поводу того, что он отменил задание.

«Какой я хороший. На самом деле нет.»

Она написала сама.

— Марк сказал, что ничего готовить не надо. Жаль, я всё утро читала про схоластику.

«Выдала сама себя, но она не знает, что я догадался, и что видел ее отсутствие в институте. Готовила прошлогодний доклад? Она что, не была на парах тогда?» Он решил ответить ей:

— Никогда не будет лишним почитать что-то- тем более то, что вы уже изучали.

— Извините, я новенькая в группе. Такое не изучала.

Он выдохнул от того, что не разочаровался раньше времени. У неё получилось отличное эссе, полное метафор и материала, что он задавал.

— Не страшно. Завтра просто обсудим немецкую классическую философию. Увидимся.

— Но вы не знаете, как я выгляжу.

— Зато я точно знаю вашу группу.

Профессор никогда не следил за новенькими и старенькими студентами, учитывая, что их в каждой группе около 30—40, поэтому ее информация тоже не должна была сильно повлиять на отгадку ее таинственности. В этом году в их группе пришло 4 новеньких переводом, и все девушки.

Пазл сошелся. Юное страдающее сердце не могло долго держать все в неведении, и открылось так глупо. Она все еще надеялась, что ничем не выдала себя, кроме группы, но все было очевидно.

***

Тучи стали рассеиваться. Закат был настолько невероятным, что романтическая натура девушки трепетала внутри, а по телу пробегали мурашки- у нее даже перехватило дыхание. Но для перехваченного дыхания у неё были и другие причины. Она пребывала в прекрасном влюбленном настроении. Весь вечер изучала немецкую философию, но так и не сумела сбить высокую температуру.

«Последние дни сентября, и он как будто горит. Нет, догорает. Кто-то поджег осень, и меня- мне так жарко, но я хочу пойти. Я точно буду на паре завтра, я хочу его видеть, у меня появилась возможность сказать своё слово. То, что я на самом деле думаю. Почему мне настолько жарко- из-за простуды или волнения? Надо постараться уснуть. Я точно не усну. Сколько раз я думала о нём сегодня? Проще посчитать, сколько минут я о нём не думала. Напишу еще стих- начало положено одной строчкой, вдруг выйдет.»

Уже почти ночью он получил еще один стих. Тогда сомнений не осталось — девушка была сильно влюблена.

Сентябрь. Холодно и сыро снова.

Он неприветлив. Впрочем, как и я.

И вид имеет он весьма суровый,

Не раздаёт свое тепло зазря.

Сентябрь. Ласковое греет солнце,

Даёт опять надежду на тепло.

И столько новых испытать эмоций

Ты мне помог. Огни внутри зажёг.

И как в душе- то пасмурно, то ясно

Живу от сентября до сентября.

Сентябрь догорает не напрасно

А вместе с ним и догораю я.

Глава 3. «Никогда не высказывайте, что чувствуете, или (еще того лучше), старайтесь поменьше чувствовать»

26 сентября.

«Я- тоже система?

Если да, то на какие составляющие можно меня разделить, да так разделить, чтобы это действительно работало?

Если подумать, то во мне есть одно опасное оружие, оружие, которое уничтожало государства, придумывало целые культы, распоряжалось историей. Во мне есть мозг — а это то, что может погубить меня, или же осчастливить.

У мозга своя система, и свои правила. А что тогда насчет бессознательного? Это еще та загадка для человечества. Считаю, что эти две вещи идут раздельно — бессознательное является подсказкой, которую нам так же любезно оставили. Кто оставил? Тот, кто создавал. Устрашающая мысль. Бессознательное часто кричит, если мы что-то делаем не так, пугает сонным параличом, страшными снами, лишь бы мы не сходили с правильного пути. Это не только мистическая подсказка, но и истинная суть, в которой прячутся животные инстинкты, рефлексы. Можно ли верить такой мысли? В целом- звучит логично, но как я это проверю?

Допустим, в системе «Я» есть сознание и бессознательное (это известно уже каждому), но нам ведь дано еще и тело. Это третье звено. Тело, у которого тоже свои законы, и нарушая их, мы просто себя губим. Телом управляет сознание- поэтому одно истекает из другого, поэтому существует психосоматика, поэтому за здоровьем обязательно надо следить. Хватит ли трех звеньев для такой уникальной системы? Конечно, в каждом составляющем есть еще по несколько систем, но мне кажется, что для одного большого «Я» достаточно трех пунктов.

Как здорово, что нам дали такую могущественную вещь, как мозг. Это ведь он один вершит историю, он один создает деньги, и он один воплощает безумие в реальность. Факт дня — существует еще много всего на свете, просто пока мы до этого не додумались.»

Адам плохо спал. Каждый раз, засыпая, он не мог остановить вереницу мыслей. Она текла мирно, словно убаюкивала молодого человека истинами, чтобы ему думалось в спокойствии и безопасности. Он не подскакивал посреди ночи, не записывал свои идеи, он просто думал, и молился про себя о крепком, хорошем сне. У Адама не было друзей, и не было родных. Парень целыми днями был предоставлен самому себе, именно поэтому с самых ранних лет ему пришлось искать смысл этой жизни. Для чего и для кого стараться? В конечном итоге, Адам сформировал свои вкусы, нашел к чему стремиться и четко определил свои предпочтения. Жизнь человека, на которого не влияло воспитание, а мнение общества обходило стороной. Вот он- практически чистый разум, который прислушивался только к себе с самого начала. Учиться, чтобы просто прийти к какой-то точке в своей жизни. Голова, не накрытая пакетами, что перекрывают обзор, и сердце, которое не умеет любить других людей, но вполне способно любить природу и творчество.

Он встал с кровати, и заметил за окном утро. Недолго думая, молодой человек умылся, надел свою любимую черную одежду, и вышел из дома.

Адам гулял по скверу, наблюдая за людьми. Иногда ему нравилось додумывать их жизни по внешнему виду и поведению, но чаще всего люди ему не нравились. Что бы ни предлагали ему люди- все получалось банально и неинтересно, как будто он знал всегда наперёд исход любой ситуации, при этом не прикладывая ни малейших усилий.

Адаму оставалось в этом мире лишь наслаждаться красотой природы и поменьше контактировать с людьми — каждый из них смог бы уловить нотки презрения, при разговоре с Адамом, посчитав его высокомерным нарциссом. Хотя, никто бы не стал отрицать, и он сам — что он невероятный красавец- его пронзающий взгляд не оставил бы в покое ни одного человека. Глаза Адама часто выбивали людей из равновесия, чему он, не придавал, опять же, никакого значения.

Сегодня компанию ему составляет Данте Алигьери. Совершив немалый обход сквера, он сел на лавочку, чтобы освежиться и увлечься «Божественной комедией». В наушниках играл Бах, и он несколько часов просидел так, не обращая внимания на подмёрзшие пальцы рук.

Когда голод взял вверх над кругами ада, Адам поднял голову, и увидел, как его Профессор философии куда-то направляется с пакетом в руках. Адам всмотрелся в его лицо, и тот кивнул от растерянности и пристального взгляда.

Адам стал смотреть в даль- этот красивый молодой человек постоянно хотел чувствовать единение с природой. Дождь немного моросил, но было тепло. Небо казалось фальшивым, одна сторона нагоняла на прохожих страх-темная половина горизонта неподвижно покоилась, словно скованная смертью; вторая половина выглядела так, будто кто-то сбивал облака в сливки, прибавив к ним отражающийся свет от солнца.

Он дышал глубоко, пытаясь впитать в себя запах каждой пылинки асфальта, прибитой дождем. К нему на лавочку подсела девушка.

— Невероятное небо, правда? — она очень внимательно вглядывалась в лицо Адама.

— Соглашусь.

— Ты очень красивый. Я не могла не подойти.

Адам не засмущался. Он испытывал на душе небольшую тяжесть от того, что ему помешали любоваться таким видом. Что же делать? Точно не грубить ей.

— Это не моя заслуга, таким родила мать.

— А ты скромный для обладателя такой наружности. Меня зовут Дина.

— Мое имя Адам. Ты рисуешь? — он кивнул в сторону альбома, который она держала в руках.

— Да. Я рисую много и часто. Природа меня просто влечет, и зовет каждый раз из дома, лишь бы я ее нарисовала — она мило улыбалась.

— Неплохо. Я тоже немного рисую. Чаще всего я просто смотрю- это тоже наполняет.

Дина не отрывала от него взгляда. Сколько нужно секунд, чтобы влюбиться? Ей нравились его черты лица, голос, спокойная интонация, искренность и задумчивость. Как продлить минуты с таким сдержанным парнем?

— Ты мне нравишься. Смею предположить, что я скоро без памяти буду любить тебя. Как тебе какой исход?

— Не в восторге. Все люди так разбрасываются словами и своими собственными чувствами. А если я серийный маньяк? Если я бью дома бабушку? Что, если я дикий абьюзер, и имею красивую оболочку, чтобы привлекать с первого взгляда? Зачем так быстро принимать решения и подталкивать свои чувства к глупостям — ты не дорожишь своей жизнью? А может, у тебя их несколько? — Адам сказал все это с расстановкой, спокойно. Дина сделала немалую паузу, прежде, чем ответить.

— По крайней мере, я теперь знаю, что ты зануда- и она громко рассмеялась. Адам невольно улыбнулся.

Дина стала показывать свои работы. По ним можно было сказать о ее высоком уровне рисования, некоторые даже вызвали у Адама мурашки по телу.

Он сообщил своей новой собеседнице, что голоден, и собирается домой, и Дина закляла ему прийти сюда завтра в это же время, либо в любой другой день- зависимо от обстоятельств.

Подходя к своему дому, он обдумывал сегодняшний день. Замедлившись возле подъезда, Адам с трудом достал ключи, из-за слишком замерзших рук. Внезапно, кто-то открыл подъездную дверь — так резко и широко, что снес Адама вовсе. Очнувшись от удара, он вопросительно посмотрел на небо —

«Серьезно?»

***

Профессор уже давно миновал ту лавочку с молодым человеком, пытаясь вспомнить, из какой группы эти пронзительные глаза.

***

«Бойтесь любить чистосердечно; никогда не высказывайте, что чувствуете, или (еще того лучше), старайтесь поменьше чувствовать»

Уильям Мейкпис Текккерей

Такое наставление висело у молодой девушки в комнате, вырезанное из одного журнала для любителей классических романов. Наша главная героиня, страдающая бедняжка, всегда относилась с симпатией к такому роду фраз, потому что все влюбленные- дураки. Теперь же, когда она еще с первой встречи с Профессором что-то почувствовала, а после дождливого дня с его очаровательной улыбкой, и вовсе сама жаждала влюбленности, молодая девушка считала это заявление на своей стене чушью и вульгарностью, вырванной из контекста.

Её размышления прервала мама, которая вошла в комнату.

— Ты измерила температуру?

— Нет.

— Пока не сделаешь этого, не вставай.

— Ладно… — Она улеглась обратно, и сунула градусник в подмышку. Долго всматриваясь в потолок, она не осмеливалась заглянуть в телефон- ей хотелось написать ему доброе утро, или просто спросить, как ему стих. Она сдерживала свои порывы, и прекрасно понимала, что если останется дома- сойдёт окончательно с ума.

Зайдя в комнату, мама достала у неё градусник, она всегда это делала сама. Мила не смотрела на градусник, потому что любила материнскую заботу и дарила этот маленький жест, как будто заявляя, «Я еще совсем маленькая, и не понимаю сколько там градусов, мам.»

— 38,8. Никакой учёбы сегодня. Я принесу лекарства.

— Хорошо… — Она расстроилась, но выдохнула с облегчением. В голове уже строился план, как не сойти с ума дома, но решение пришло быстро- нужно просто снова уснуть.

***

Марк проснулся в холодном поту, всю ночь ему снились кошмары, которые постоянно мучили. В этот раз они были связаны с аниме, которое он смотрел пред сном: кровь, крики, ужас от происходящего. Марк бежал с места битвы, но никак не мог убежать- смерть приближалась к нему, и он четко это осознавал. Кричать, как обычно, не получалось, и только в тот момент Марк понял, что спит.

«Да что же такое. Я слишком впечатлительный. Скоро там будильник зазвенит?»

Он потянулся к телефону, и обнаружил, что до звонка будильника одна минута.

«Фух, слава Богу. Не стоило смотреть Берсерка на ночь глядя.»

Поднявшись с кровати, он сразу заправил её. Марк всю жизнь был перфекционистом, и любая неточность его раздражала. Аккуратно раздвинув шторы и сложив тетради в рюкзак, он пошёл умываться.

Спускаясь по лестнице на кухню, он почувствовал запах кофе, а за ним и голод. Каждое утро начиналось с замечательного завтрака в кругу семьи- мама, папа и маленькая сестренка. Марк очень сильно любил свою семью, а она не обделяла любовью его.

— Доброе утро, милый- Ласково сказала мама.

— Доброе- Ответил он. Отец поправлял Марии воротнички, и та, вскочив, молча обняла Марка, затем уселась обратно, чтобы папа закончил мучения со школьной формой. Его сестренке было уже 9 лет, но каждое утро она получала хлопоты со стороны родителей, не желающих верить в то, что Мария уже все умеет сама. Завтрак проходил спокойно, и отец постоянно интересовался его делами.

— Видно, хороший у тебя преподаватель по философии. Ты много о нем рассказываешь.

— Да, он крутой. Думаю, заняться философией всерьёз.

— Милый — В разговор вмешалась мама- Конечно, занимайся. Если тебе что-то нравится, то не сомневайся. Может, в будущем, ты сам станешь отличным профессором по философии! -Нежно отозвалась она.

— Твоя мама замечательная женщина- вступил отец. -Я тоже считаю, что нужно заниматься тем, что нравится. Только занимайся этим усердно, и тогда станешь профессионалом. И я буду безмерно рад, если ты обретешь в этом счастье.

Мария долго слушала их разговор, и спросила:

— Мам, а философы получают много денег? — Наступила небольшая пауза, и все слегка рассмеялись, потому что для этой семьи было важнее всего заниматься любимым делом, вкладывая свою душу, а не гнаться за прибылью. Не смотря на такую политику, их отец зарабатывал достаточно много, и добился всего сам. Этого он хотел и от своих детей.

— Да, Мари, каждый философ получает миллион долларов в месяц, именно поэтому я буду им. — сестра широко открыла рот. — Буду получать миллион долларов в месяц, но для этого нужно выучить столько нудной информации, конечно… Да и термины всякие старперские… Ох, думать тоже придется, философствовать. Представь меня с огромной белой бородой — как тебе?

— Аааах, тебе не пойдет! Мама, он же меня обманывает?

— Он просто шутит — улыбнулась мама.

Марк перемыл за всеми посуду, потому что всегда уходил последним. Он любил наводить идеальный порядок на кухне, размышляя о многих вещах.

Марк- староста группы. Хорошего телосложения, голубоглазый и светловолосый. У него были довольно красивые черты лица, и если посмотреть на него первый раз, то на ум приходит слово «смазливый». Он постоянно улыбался- это была его визитная карточка. Марк с самого детства заметил тенденцию — если улыбается он, то улыбаются в ответ. Его шикарная, прекрасная улыбка заставляла отвечать взаимной симпатией даже самых печальных людей, согревая своей искренностью и отпечатываясь в голове на целый день.

Проверив еще раз социальные сети, он написал всей группе «Доброе утро», и не дождавшись ответа, ушел.

***

Просыпаясь сегодня, Профессору показалось, что всё ещё впереди. Конец- это начало чего-то другого, лучшего. Обида и боль от сказанных слов все еще жгла легкие, но взрослый мужчина его лет не хочет позволять себе эмоционировать подобно брошенным девочкам-подросткам, запрещать себе чувствовать- вот, чем занимается большинство взрослых. Его ум занимают пары, влюбленные студенточки, хорошие фильмы, он сам. Долго вглядываясь сегодня в свое отражения, он находил себя все привлекательнее и привлекательнее.

«И каким образом получается так, что кто-то в меня влюбляется? Сентябрь догорает не напрасно. А вместе с ним и догораю я. Это очень красиво. Как такое могло прийти ей в голову? Вчера мне тоже показалось, что он горит, закат был огненно-алым, и точнее описать просто невозможно. Может, сбрить щетину? Как-то она мне не нравится сегодня.»

И Профессор сделал это- сбрил щетину, надел самую светлую рубашку, хорошо позавтракал, перечитал последний её стих. Казалось, что этот грустный, преданный женщиной человек хочет что-то чувствовать к новой миленькой поэтессе.

День прошел легко и непринужденно. Он много рассуждал о немецкой философии в разных группах. Раздал работы, и на этот раз не забыл дать нормальное домашнее задание. Профессор не обнаружил ее среди студентов сегодня, и подумал, что она либо болеет, либо стыдится своих чувств и стихов. Последнее было бы странно, ведь она не догадывается, что он про все знает. Её эссе он передал Марку, как старосте, и был доволен собой.

Уже месяц он не ходил в тренажерный зал- месяц, в котором пришлось выяснять отношения, ссориться, отпускать любимую. Если алкоголем отвлекаться не получается, то можно и сходить в зал, и вообще- провести весь день с другом. Он зашел к своему единственному любимому коллеге, но у него в кабинете сидела какая-то студентка, и громко смеялась.

— Ой, здравствуйте — сказала она, как будто Профессор застал их за каким-то непристойным делом.

— Здравствуйте — он посмотрел на своего коллегу скептически. На что он ответил:

— Это Анна. Она студентка пятого курса. Мы обсуждали некоторые моменты по моему предмету, не подумай ничего такого — Макс широко улыбнулся.

— Не важно. Идем сегодня в зал?

— Оу, конечно. Я, в отличии от тебя, его не пропускал- похвалился коллега, и рассмеялся. Он говорил это, и напоминал павлина, распустившего хвост.

— Зайду за тобой в семь. Пока.

— Пока.

Он шел домой, и не мог справиться с потоком мыслей. Он не понимал, нужен ли ему сегодня зал, но понимал, что пора приходить в себя. Думал, почему в жизни всё так странно и несправедливо. В голове до сих пор звучал голос Лии, словно эхо, которое никак не удается заглушить. Фразы, что слетали с её губ, и насквозь пробивали внутренности, крутились без остановки.

«Как она там говорила? — Я буду всегда влюблена в тебя, но терпеть унижения в виде собственной испорченной жизни я не собираюсь… Я больше не могу стоять на месте, и тем более не хочу идти ко дну с тобой… Черт, и что это значит? Её просто-напросто не устраивал мой доход и моё отношение к ней. Менять работу ради каких-то загонов женщины я не собираюсь, да и кто в здравом уме на это согласился бы? Если ей нужен дополнительный доход, то почему бы ей самой не бросить свою дурацкую школу, и не найти нормальную работу? Это звучит так ужасно, но ведь справедливо. И в чем проблема- говорить обо всём, что не нравится сразу- не тянуть до полного краха? Как понять этих женщин, и пригодны ли они для чего-то, кроме как украшения кровати?»

Профессор решил сделать то, о чем он потом пожалеет. Раз уж решил, то останавливаться не стоит- решимость — черта настоящего мужчины. Сердце его немного колебалось, но первый шаг уже сделан, назад пути нет. Как унять боль, созданную людьми? Правильно — другими людьми.

Глава 4. «Tête-à-tête.»

Мила открыла глаза, и поняла, что уснула с включенной музыкой, мечтая о Профессоре. Мама уже ушла на работу, не сказав ни слова.

«Не хотела будить, наверное. Надо привести себя в порядок.» Но ходить было сложно- кости ломило и сильно болела голова. Спустя час, она приложила максимум усилий, и стала похожа на человека. Ее ванная комната напоминала кукольную — розово- персиковые тона практически во всем. Мама разделяла пристрастие дочери к таким оттенкам, поэтому квартирка этих дам в полной мере олицетворяла слово «девичья».

Мила пила лекарства, которые мама оставила на столе вместе с наставлениями по их приёму. Что-то не давало ей покоя, и она зашла в интернет. Профессора не было с самого утра, но это понятно. Он на парах. Где-то в два часа она думала — Написать ему, или нет?

Мила пролежала весь день в агонии и борьбе с собой — она не могла найти себе места, и наводила порядок по всему дому. Никого не было рядом, и казалось, что стены давят на нее своим одиночеством.

Вечерело. Дождь периодически моросил весь день, и погода заставляла усомниться в реальности неба, но к вечеру стало совсем тепло, и закат вновь начинал обретать пылающий красный цвет. Неожиданно кто-то постучал в дверь, отчего Мила сильно перепугалась. Увидев, кто стоит за дверью, девушка ужаснулась еще сильнее.

Она в ту же секунду открыла. Ей было слишком сложно говорить, но она выдавила из себя:

— Здравствуйте, Профессор.

***

После того, как Профессор вышел из кабинета коллеги, он слышал еще громкий смех нескромной студентки. Он перебирал в голове, что надеть сегодня в тренажерный зал, и на его пути опять появился Марк. Что-то часто он стал его ловить после пар.

— Можно кое-что узнать? — Начал сразу тот.

— Да, слушаю.

— Я хотел спросить, почему вы вместо «О, Господи» говорите, «О, Фейербах». — Профессор заулыбался. Не думал, что кто-то на это обратит внимание, хоть и надеялся. С нескрываемым восторгом он ответил:

— Просто я атеист. Я думал, вы додумаетесь. — Марк тоже стал улыбаться.

— Так я и думал. Я просто надеялся, что вы сделаете на этом акцент на паре, раз уж говорили на эту тему. Звучит гениально, по-моему, и … — Марк не успел договорить.

— У тебя есть адрес девочки, которая вымокла до нитки и сидела у меня на паре? — «Что со мной? На кой черт мне сдался её адрес? Сейчас он подумает что-нибудь не то, и мне с этим потом разбираться.» Но на удивление Профессора, Марк не подумал. У него был слегка глуповатый вид, несмотря на то, что говорил он довольно грамотно. Марк сразу продиктовал адрес Милы, и сказал:

— Если идёте её навестить, то может сами отнесёте эссе?

— Хорошо, я и правда хочу ее навестить, кажется она очень серьезно заболела?

— Да, температура высокая, и никак не проходит.

— Пойдешь со мной, как староста?

— У нас дополнительные по зарубежной литературе, я загляну вечером, мы с ней хорошо дружим. Смотрите, только не нагружайте ее сегодня Фейербахом, она его фанатка — парень рассмеялся, и ушел.

Марк думал над этой ситуацией. Он хотел её предупредить, но не стал.

«Пусть Мила будет приятно удивлена» — решил он. — «Если бы он пришел ко мне домой, узнать о моем здоровье, я был бы счастлив — это же невероятно круто. Не буду никому говорить, а то в группе её за это могут съесть.»

По пути профессор купил фруктов и сок, и постоянно думал о том, зачем ему это надо. Он совсем не волновался, предвкушая ее реакцию, чувствуя свое превосходство, проявляя жалость к влюбленной бедняжке.

Пройдя сквер, Профессор заметил на себе взгляд какого-то парня. Он все никак не мог вспомнить эти прожигающие, умные глаза, но понял одно- студент. Пройдя несколько метров вперед, эти глаза никак не покидали его разум, и Профессору стало неловко. В эту минуту он решил для себя во чтобы то ни стало разузнать все об этом парне, чисто из интереса, конечно же.

***

Она выдавила из себя слова, а в глазах не было ничего, кроме страха.

«Я что, похож на приведение? Надо её успокоить как-то». И он улыбнулся.

— Извини за то, что вот так, без предупреждения. Хотел узнать, как ты себя чувствуешь — Ей было слишком сложно совладать с чувствами, мысли в голове стали подводить, она хотела собрать их в кучу, но сложно было что-то уловить.

— Заходите. — Он прошел в квартиру, а у нее начали слезиться глаза. Удобно, когда можно свалить чувства на простуду.

Она молча делала чай, усадив Профессора на кухне. Разобрав пакет с фруктами, Мила принялась их резать, ей было сложно улыбаться ему в ответ.

— Какая температура? — Он так легко задаёт вопросы. Больная лишь мечтала о такой же непринужденности. Его голос отдавал ударами в сердце, отчего состояние ухудшалось.

— Мне очень приятно, что вы меня навестили, спасибо. Я сбивала температуру до 37,5, но сейчас снова… кажется, она поднялась. — Она села к нему за стол, протягивая кружку с чаем. Он внимательно посмотрел на неё.

— Надеюсь, вам хуже не от того, что я здесь. — Он улыбнулся после этой фразы, но ей было вовсе не до смеха.

— Ну, что вы. — Мила совершила попытку улыбнуться в ответ.

— Я ещё принес вам ваше эссе. Оно мне очень понравилось, держите. — руки девушки дрожали, и она не с первой попытки смогла его ухватить.

— Спасибо большое. Вы ко всем приходите домой, чтобы навестить? — Решительно спросила она, и перестала отводить глаза.

— А вы всем присылаете свои стихи? — Он улавливал её настроение и состояние подобно эмпату, но в эту секунду пожалел о сказанном. На глазах у Милы выступили слёзы, но она снова улыбнулась:

— Как вы догадались… Боже, как стыдно…

— Это было не трудно, а вам нечего стыдиться. Ваше творчество прекрасно, складно, как по мне. У вас есть еще произведения? Давно пишете?

— Есть.. Если честно, я не поэт. Я не знаю, почему так сейчас получается…

— Это всё осень- Перехватил он, чтобы их разговор не зашел туда, куда он не хочет. — Осенью всегда так- у многих людей появляется талант в поэзии из-за атмосферы. Меланхолия.

— Думаю, вы правы.

— Не хотите показать мне ещё своё творчество? Вы ответили, что у вас что-то есть.

— Ах, да — Она слегка замешкалась, вставая из-за стола. Она отчетливо понимала, что ей становится хуже, но решила терпеть, сердце готово было если не отказать, то выпрыгнуть точно. Мила нашла свой блокнот, и долго сомневалась, прежде чем войти обратно.

— Вот. — Она протянула ему блокнот, заранее зная, что стих написан красивым почерком, что явно её успокаивало.

— Прочитайте сами, пожалуйста- эгоистично попросил он.

— Боюсь, я не очень хорошо себя чувствую для этого.

— Я уверен, у вас получится.

— Хорошо.

Взгляд приветливый, полуулыбка,

Я учтиво взгляну вам в глаза.

Запах осени, звуки скрипки.

Холод ветра. Гром и гроза.

Дождь шумит под покровом ночи,

Я опять не смогу уснуть.

Из окна аромат цветочный,

Вновь пытаюсь себя обмануть.

И во сне всё те же тревоги —

Юно сердце, не знает покоя.

Знаю, разные наши дороги-

Влага. Холод. Окно закрою.

А мечту столь наивно-тайную,

Я зарою подальше от всех.

Снова ждать буду встречу случайную,

Снова знать буду, что это грех.

Я мечтаю о вас ежечасно,

Я касаться хочу вашей кожи,

Я сгораю от страсти напрасно,

Я тоскую о вас до дрожи…

Наступила неловкая пауза. Её трясло, а он улыбался.

— Невероятно. У вас определенно талант к этому.

— Спасибо вам. За всё.

— Мила, могу я к вам обращаться на «ты»?

— Конечно, если угодно.

— Ты напоминаешь мне одну актрису, хотя я нахожу тебя красивее.

Мила не знала, что на это ответить- она все еще боролась с чувством того, что это все сон, и она вот-вот проснется. Слегка ущипнув себя за локоть, она убедилась, что вовсе не спит. Ей хотелось продлить это мгновение, хотелось взять его за руку- прекрасную мужскую руку. Только бедняжка собралась что-то ответить, ее перебил он:

— К сожалению, мне уже пора. –Профессор начал вставать- Поправляйся, и узнавай задание у старосты. Буду рад тебя видеть на парах.

Она проводила его, упала на кровать, и разрыдалась- скорее, от счастья. Измерив температуру, Мила уснула.

***

После тренажерного зала Профессор со своим коллегой еще долго сидели на лавочке, и обсуждали всякую чепуху. Его коллега распинался перед ним, что у него ничего не было с этой Анной, хотя Профессору до этого было ровно.

— Слушай, пошли уже по домам. Завтра рано вставать.

— Пошли, конечно. Я хотел тебе сказать, что рад видеть таким. То, что произошло с тобой — совсем неприятно. Хорошо, что у тебя хватает сил справляться. Если что- пиши, звони- хоть ночью, хоть утром.

— Спасибо, я это ценю.

Он вернулся домой, и смыл с себя остатки этого странного дня. Иногда, при всей его рациональности, он просто не понимал, зачем делает некоторые вещи- как сегодня, например. Зайдя в социальные сети перед сном, он увидел сообщение, но оно было от Марка:

— Здравствуйте, я вас достал, наверное))) Хотел спросить- а можно я тоже так буду говорить- «О, Фейербах»? — Профессор улыбнулся от такого сообщения:

— Здравствуй, Марк. Не достал. Пожалуйста, используй в обороте, я буду только рад.

— Спасибо) Скоро заведу цитатник из ваших фраз, туда пойдет:

«Я думал, вы додумаетесь», «Направьте свое остроумие на дискуссию завтра», «О, Фейербах», « Кажется, ваша черепная коробка вам жмет», « Если вам неинтересно, можете выйти, но если вы уйдете, я не получу денег, так что пожалейте меня».

— Такие действия меня пугают, чувствую себя культом.

— Ладно, я шучу. Хорошего вечера!

Засыпая, Профессор пытался вспомнить строки последнего её стихотворения, но в голове крутилось только:

«И как в душе- то пасмурно, то ясно

Живу от сентября до сентября

Сентябрь догорает не напрасно

А вместе с ним и догораю я.»

Глава 5. Осенний бал

***

Она быстрым движением руки взяла такси, и очень нерешительно назвала адрес водителю. Был уже поздний вечер, и её сомнения только крепли- она не знала, какие слова будут уместны в разговоре с Профессором после того, что случилось. После того, как она бросила его, и ушла к другому человеку. Лия очень волновалась, но ещё больше беспокоилась за его жизнь.

***

Мила выздоравливала, и не могла найти себе места- так сильно ей хотелось пойти на учебу.

«Я должна быть самой красивой. Нет, я должна больше читать. Нет, я достаточно читала, нужно произвести впечатление на Профессора, с другой стороны. Может, написать ещё стих? Вдохновения точно хватит. Чёрт, тогда я не успею на учёбу. Ладно, оставлю это. Может, покрасить волосы? Нет, слишком кардинально нельзя меняться. Подкрашу глаза и брови. Нет, брови не буду трогать. Как сложно…»

В комнату зашла мама, и явно уловила настроение дочери.

— Ну что, красавица, полегчало?

— Да, мам. Температуры совсем не чувствую. — Мама смотрела на неё с каким-то подозрением.

— Давай проверим.

Мила вышла из дома в состоянии полного счастья. Вроде ничего не произошло, но по её ощущениям- произошло всё — она прописалась в своих мечтах, и постоянно улыбалась. Сегодня в расписании нет философии, но она чётко понимала, что должна увидеть Профессора, чего бы ей это не стоило. На паре по психологии Мила с Марком сидели снова вместе. Они уже не обсуждали вчерашний визит Профессора к ней домой, и Мила отпросилась выйти. Девушка едва ли понимала, зачем, но чувствовала, что это сейчас просто необходимо.

Пройдясь по коридорам, она прислушивалась к каждой двери.

«Что я делаю, а если кто-то выйдет? И если я не найду, в каком он кабинете сейчас, что дальше?»

Но она нашла, и услышав прекрасный знакомый голос, замерла в ожидании. Дверь в его аудиторию была слегка приоткрытой, и Мила слушала часть лекции. Профессор сухо рассказывал о том, чего Мила ещё не знала, но чётко решила потом почитать дома. Его голос был для неё музыкой, которая наполняла сердце. Каждая нота его баритона впивалась во внутренности, от чего бедняжка затряслась. Через 10 минут она вернулась в кабинет, на вид счастливее, чем была до этого. Хотя казалось, что счастливее уже некуда.

После пар Марк оставил группу на несколько минут, сообщив, что скоро пройдет мероприятие, под названием «Осенний бал.»

«Совершенно банальное мероприятие, на которое может прийти любой желающий, просто провести хорошо время, вы могли видеть афишу около входа» — не всем понравилась эта затея, кто-то даже фыркнул. Адам не стал слушать эту информацию, и просто ушел.

«От нашей группы требуются идеи, чем можно наполнить такое мероприятие. Естественно, король и королева Осеннего бала будут, они выявляются самими танцами и танцевальными конкурсами. Администрация хочет сделать мероприятие в стиле балов 18—19 века, но это слишком затратно по костюмам, да и вряд ли студентки, которые хотят потанцевать, будут сильно заморачиваться с пышными платьями. Короче, подумайте, потом напишите в группу. До бала осталось не так много времени, практически все готово, нужно просто что-то добавить.»

Осенний бал в стиле 18—19 века — вот, о чем всегда грезила Мила. Именно она предложила эту идею месяц назад студенческому совету, и делала все, чтобы это дошло до администрации. Читая в очередной раз о великолепии балов, о танцах и любви в прекрасных зарубежных романах, Мила визуализировала, как встретит свою любовь именно там — он подойдет, пригласит на танец, и, прижав к себе хрупкую красивую девушку, шепнет ей о том, как давно об этом мечтал. Кто это будет, Мила тогда еще не знала, но теперь все ее существо трепетало, а мысли уносило в картины, которые явно не под силу воплотить обычному мероприятию института.

Выйдя на улицу, Марк с Милой остановились. Кажется, что они оба ждали Профессора, но никто бы из них в этом не признался. Они разговаривали про бал, и Марк предложил поделиться стихами Милы со студенческим советом, чтобы они озвучили их на мероприятии. Её глаза загорелись, и она одобрила эту идею.

— Слушай, Марк. Навряд ли получится так, как я хотела. В лучшем случае, девушки придут в обычных платьях, а парни и вовсе могут припереться в джинсах. Не серьезно все это будет. Они придут просто поглазеть друг на друга, и протащить с собой пиво в пакетах, пока никто не видит. Как сильно это будет отличаться от того, что сейчас в голове у меня.

— Ну, ожидаемо. Цель мероприятия — погрузить молодежь в культуру. Будет играть классика и неоклассика, но кто из них под такое танцует? Уверен, что в администрации еще все переиграют, поставят современную музыку, просто разбавляя ее большим количеством медляков.

— Тебе не кажется, что это не справедливо? В Москве, в Лондоне, в Севастополе… Всего в мире не так уж и много балов в наше время, но что делать таким, как я? Я просто мечтаю попасть на настоящий бал, танцевать традиционные танцы, наслаждаться светским обществом… Я что, многого прошу?

— Дофига ты просишь, деточка. Едва ли тебя кто-нибудь поддержит. Во-первых, это дорого- и организация, и наряды. Просто с ума можно сойти, чтобы такое организовать в нашем городе, и даже если ты найдешь спонсоров, то не уверен, что все пройдет так, как ты захочешь. Какой студент позволит себе такой шикарный наряд, чтобы просто потанцевать один день в нем?

— А если делать анонс за год? Год готовить только одно мероприятие? Ведь за год многие смогут сшить прекрасное платье, накопить на само мероприятие. За такое количество времени можно и традиционные танцы выучить, если устроить участникам несколько мастер — классов. Всех спонсоров мира можно найти!

Марк задумался. Он видел этот огонь в ее глазах, и больше не смел возразить.

— Так, или иначе, на носу наш Осенний бал, на котором просто будут танцы и твои стихи. Это мероприятие не стоит сбрасывать со счетов, можно прекрасно провести время. А по поводу твоей идеи- советую обратиться к Декану, или к кому-то из наших. Идея отличная, поклонников такого мы точно найдем, нужно покровительство и поддержка. А вообще, ты чего хочешь? Ни Дориана Грея, ни мистера Дарси ты не встретишь — хотя я, превосхожу их всех, конечно…

— Ой, Боже — Мила рассмеялась.

Профессора они не дождались, и вскоре пошли домой.

Он снова сидел у своего коллеги в кабинете. Не осмелившись рассказать о том, что приходил к студентке домой, они говорили про расписание.

— Что ты думаешь про «Осенний бал?» — Начал Профессор.

— Я люблю такое. Студентки сами приглашают танцевать, и иногда это получается довольно весело, одним словом- советую тебе пойти.

— Да уж нет, спасибо. Мне хватает внимания студентов.

— Мог бы и отвлечься. Я бы не бросил тебя, случись что-нибудь странное.

— Нет. Спасибо. Меня уже тошнит от людей.

— Ладно, только здесь не оставляй последствий, у какой-нибудь из этих змей в кабинете блюй.

— Змеи… иногда мне кажется, что каждая из них хочет откусить мне голову.

— Есть и исключения.

— Есть и исключения.

По пути домой он был немного подавлен. Всю ночь ему снилась Мила, и не только — ему снилась Она. Её присутствие во сне тревожило его весь день. Периодически он вспоминал моменты, которые врезались в него с особой болью. С ним всегда было так- когда случались какие-то просветы в жизни, они быстро гасли, тучи реальности нависали, и не давали спокойно жить.

«Какой ещё бал? Чтобы Мила крутилась возле меня, боясь пригласить? Смотрела весь вечер в надежде, которую мне нужно было пресечь ещё вчера? Хотя… Я был бы не против с ней потанцевать, но я легко могу покалечить ее хрупкое сердце. Бедная девушка- красивая и романтичная. Её романтика иногда даже вдохновляет, я бы всё отдал за возможность иметь такие „розовые очки“, но увы -это жизнь.»

Дома ему снова захотелось перечитать её стихи, он читал их, и подсознательно понимал, что скоро выучит.

«От страха и жизни жестокости

В безмолвии сентября.»

«В безмолвии сентября. Я бы даже сказал в оглушающем безмолвии, я тоже становлюсь романтиком?»

И он думал всё время. Много думал. В очередной раз, открыв диалог с ней, он не удержался, и написал:

— Доброй ночи, девочка без зонта.

***

С того момента, как Профессор написал сообщение для Милы, прошла неделя.

Он очень сожалел о том, что это написал, и даже хотел стереть сообщение, но не успел. Желать ей доброй ночи, приходить к ней домой- все это лишнее, он не хотел этого делать, но хворост, который он подложил в костёр стремительной катастрофы, разгорелся моментально.

Мила долго смотрела в монитор. Очень долго. Сначала не поверила, потом перепроверила источник сообщения, и, как обычно, расплакалась. Температура её снова повысилась, но теперь уже не из-за простуды.

Ещё один толчок в мир грёз. Ещё одна практически бессонная ночь.

Профессор был доволен собой в тот момент, когда отправил юной поэтессе сообщение, потому что ему нравилась эта игра, точнее, нравилось кем-то играть- если не играешь ты, играют тобой. С другой стороны, он понимал, к чему это всё приведёт, и совсем не хотел этого. Одни противоречия.

Вскоре, он сам заболел, и уже на следующий день взял больничный. Это было ему на руку- можно было отсрочить неизбежное. Её волнение на парах, эти взгляды- удивительно, ведь в него влюблялись студентки столько раз, но его это совсем не волновало. Мила сходила с ума всю неделю. Она вечно его искала по кабинетам, хотя их предупредила о его болезни преподаватель, заменявшая его.

Мила писала ему в социальных сетях, узнавала о его здоровье, но он туда не заходил всё это время. Как будто просто сбежал, и всё из-за неё. Она приписала ему чувства к ней, которых на самом деле не было, и считала, что лишь она является героиней его жизни- его принцессой, его девочкой без зонта.

Студенческий совет объявил о мастер-классах по вальсу для тех, кто хочет вальсировать на балу. В среду актовый зал заполнило около 15 пар, что не могло не радовать всех организаторов мероприятия. Мила решила научиться танцевать лучше всех, чтобы потом казаться самой легкой, самой притягательной девушкой на балу. Марк для нее был слишком высоким, но другого выбора нет — она больше ни с кем не общалась, и не собиралась. В голове молодая девушка держала лишь образ Профессора, представляя его на месте своего лучшего друга. Руки Марка были словно лед, он невозмутимо смотрел на свою подругу, и пытался запомнить шаги. Мила отметила, что он весьма талантлив, и уж слишком грациозен на фоне остальных. Ей показалось, что он очень несчастен, когда не улыбается. Что-то не давало ей покоя, но она так и не поняла, что, и забыла об этой мысли, услышав его очередную шутку.

***

Сентябрь догорел без остатка, и свежий, приятный октябрь охватил все вокруг. Адам сидел точно там, где наказала Дина. Он делал наброски своих идей, которые больше напоминали психоделические карикатуры, либо обложки музыкальных альбомов ужасающих рок-групп. Дневной свет струился прямо на его лист, и он грел об него свои тонкие бледные пальцы. Дина молча села, и раскрыла свой незаконченный рисунок. Они переглянулись, и оба стали рисовать. Через несколько минут она все-таки решила заговорить:

— Что нового?

— Осенний бал.

— Не любишь такое? —

— Не знаю, для чего. — наступила небольшая пауза.

— Социализация. — Дина осторожно всмотрелась в его лицо.

— Не интересно особо.

— Думаешь, тебе всю жизнь будут не интересны люди?

— Надеюсь.

— Сегодня ты здесь, рядом со мной. —

— Да, сегодня я здесь. Когда я чем-нибудь увлекусь, больше я сюда не приду, потому что буду занят. Тебе надоест меня ждать, и ты тоже больше не придешь. — пафосно парировал Адам. Сразу после этого, он уронил карандаш из рук.

— Сложный ты. Неужели и правда, никто тебе не нужен?

— Для того, чтобы иметь с кем-то тесную связь, сначала надо самому стать полноценным. Хвататься за первого встречного просто потому, что он существует- глупо. Советы чужие мне не нужны, я намного логичнее, и в состоянии справиться со всем сам. Другое дело- отсутствие красок, какие- то гормоны счастья без людей не работают вовсе. Считаю, что это не беда, точнее, пока не такая уж и проблема для меня.

— Появятся ли краски, если ты будешь частью бала? Красивые ребята, музыка. Уверена, многие девушки захотят с тобой потанцевать, еще больше девушек просто растают, если к ним подойдешь ты.

— Не имею такой сверхспособности. Не замечал рядом с собой луж из девушек.

— Сходил бы. Что-то может тебя порадовать.

— Меня радует отсутствие глупых людей рядом.

— Что еще из нового?

— Мозг- невероятная вещь. Ты знала?

— Знала, но он не так прост.

— Как он устроен? Почему, имея такое мощнейшее оружие, люди не могут достичь элементарных целей? Сдается мне, что они его засоряют, и засоряют сильно. Психические проблемы, эмоции и чувства, которые и вовсе не уместны во многих ситуациях. Представляешь, чтобы разобрать хлам в голове, может потребоваться много лет — вот, как действует человек на другого человека — захламляет сознание.

— Про психические расстройства ты абсолютно прав. Даже мелкие неврозы действуют на человека губительно, его фокус просто переключается от нужного к бесполезному.

— Вот бы и мне найти это «нужное». Иногда мне просто кажется, что я не могу относиться ни к чему на этой планете, у меня нет своего места.

— Ерунда. Ты красив, умен, талантлив. Пиши книги, и будет тебе счастье. Контактировать с людьми не надо, и можно мыслить целыми днями.

— У меня есть такая развилка в голове. Что представляет из себя мозг?

— Самое интересное в нем- шишковидная железа. Это вроде что-то мистическое, именно это и есть основа мозга, как я поняла.

— Надо будет почитать. — Адам задумался на какое-то мгновение. Девушка рядом казалась ему похожей на него самого, и это слегка пугало.

— Надо. — ответила Дина, и погрузилась в работу.

Они молча рисовали остаток светлого дня, пока у обоих не промерзли руки.

***

Профессор сходил с ума- от одиночества и воспоминаний, которые убивали каждый день. Как проводит больничный человек, который расстался с любимой девушкой, с которой он делил свою душу пять лет, чувствуя истязающую тоску? Он не выходил из дома: Смотрел бесполезные сериалы, читал уже прочитанные им не раз книги, и очень редко отвечал на звонки. Профессор часто думал про Милу, но это его не спасало. Ему больше не хотелось ни приехать к ней, ни что-либо писать. В пятницу вечером он изрядно выпил; Профессор сел на диван, и просто смотрел перед собой, в его голову снова лезли фрагменты, связанные с Ней. В каждой мысли на тот момент мелькала лишь Лия. Как бы он не старался увести этот поток куда-нибудь на работу- всё без толку, и он попытался вспомнить её черты лица. Темно-карие, прекрасные глаза- глаза, которые смотрят прямо в душу. Сколько раз она просыпалась рядом с ним, сколько раз он их уже видел, но каждый раз, как первый. И каждый раз этот цепляющий взгляд. А волосы? Каштановые, по плечи. Разве они ему когда-то нравились? Возможно. Он помнил запах шампуня, и то, как иногда поправлял ей выбивающие пряди волос за ухо. Не из нежности, а от раздражения; властное лицо с выделяющимися скулами. Всегда длинные ресницы, и часто он не понимал, когда они накрашены, а когда нет.

Он написал ей сообщение.

«Я почти забыл твоё лицо. Лучше бы забыл и твои слова, которые в итоге оказались пустым звуком. Не забывай моё лицо. Скоро его не будет.» Он даже не стал перечитывать. Профессор сам не понимал в тот момент значение этих слов, но ему стало легче- он знал, что скоро Лия будет здесь, и он еще раз ее увидит.

Через 40 минут она постучала к нему в дверь.

— Что происходит? — Начала Лия.

— Уже произошло. Чего тебе? Я с собой кончать не собираюсь, просто напился. — несмотря на то, что он говорил, у Профессора был понимающий взгляд. И он дал ей войти.

— То есть ты пишешь мне эту чушь, потом не отвечаешь на звонки, и считаешь это нормальным? — Она держала себя в руках. Чувство вины не покидало её с того самого дня.

— Ой, извините, Ваше Высочество, заставил понервничать. Впредь такого не повторится, можете убираться из этой квартиры.

— Отлично. Пока.

— Подожди. Я..Я скучаю. Поцелуй меня в последний раз. Прошу. — Она начала нервничать, когда он подошел слишком близко.

— Алик… Я не могу. — И в этот момент он взорвался, отшатываясь назад.

— Она не может! Зато она многое другое может, да? Ну и какой он в постели? А ты? Уверен, что ты представляешь меня. Ну давай, скажи, что это не так. У тебя ещё не вырвалось мое имя во время..- Она перебила его.

— Не смей. -Лия держала слёзы, и продолжила — Эгоист. Интересно, когда у тебя откроются глаза на самого себя? Я с ним не потому, что он богаче, если бы ты относился ко мне, как к девушке, то не было бы никаких проблем. Да, ты такой человек- слишком умный, слишком обаятельный, это всё слишком было для меня. Мне надоело чувствовать себя ненужным тряпьём рядом с тобой. Романтика, сюрпризы… к чёрту все эти дешевые приёмы, мне нужен был просто человек, с которым я могла чувствовать себя нужной. Ты никого не замечаешь, кроме себя. Я виновата, да. Я терпела твой эгоизм столько лет. Теперь ты терпи мой. — И она ушла.

Он не мог просто стоять, ему хотелось разбить что-нибудь, или сломать кому-нибудь лицо. Через некоторое время он побежал за ней- без каких-либо мыслей.

На улице уже никого не было, и он просто пошел прямо. Начиная немного отходить от алкоголя, он вспоминал её слова, и никак не мог в это поверить.

«О каком эгоизме может идти речь? Я проводил с ней достаточно времени, я водил её в рестораны. Как я могу быть эгоистом? Да любая хочет оказаться на её месте. Чтобы я вот так скучал по кому-то? Студентки с ума сходят по мне, а я по человеку, которому вообще не нужен? Пусть катится ко всем чертям. Коварная тварь».

Его ноги привели прямиком на тот самый «Осенний бал». Профессор не заметил, как автоматически дошел до своей работы. Он зашел на мероприятие. Девушки в красивых платьях, классическая музыка. Мила весь вечер искала Профессора взглядом, Марк помогал ей с этим. Вокруг царила атмосфера светского приема, многие студенты прятали свои лица за маскарадными масками- для пущего эффекта. Администрация, отвечающая за этот праздник юных сердец, постаралось, и теперь все студенты и студентки потели в середине актового зала, чтобы заслужить заветное звание «Король и Королева осеннего бала». Мила отдала свои произведения в руки чтецам, но попросила самой зачитать финальный стих, выученный ей наизусть, через неопределенное время, как только она найдет нужного человека. Ребята, и без того очарованные ее нарядом и стихами, с радостью согласились. Мила только ждала Его, искала и ждала, отсрочив в который раз свое прочтение.

Профессор плохо соображал, но понимал, что выглядит неподобающе- в спортивной кофте и джинсах. Алкоголь побуждал на какое-то безумие, исключая из головы на тот момент промелькнувшую мысль о самоубийстве. Профессор решил устроить всем этим трещеткам мастер-класс парного танца. Мила, которая находилась уже совсем неподалеку от него, чуть не подскочила, увидев его. Недолго думая, он нашел того, кого искал. Взяв за руку Марка, он вышел в самый центр актового зала.

Глава 6. «О вас писать, и что-то ожидать»

21 октября.

«Ницше убил Бога. Он безжалостным образом расправился с ним. Люди, которые видели в Боге смысл жизни, и решили довериться Ницше- это маленькие дети, которых родители оставили в лесу; они бродят в нём каждый день, и не видят совершенно ничего, кроме высоких равнодушных деревьев.

Для них смысла нет, и его больше не найти. Смысла нет, и нет смысла его искать. Родители умерли, и больше не придут на помощь. Или родителей никогда не было, и эти маленькие дети сами как-то оказались в этом лесу? Так, или иначе- их не спрашивали перед тем, как отправить в лес неизвестности. Хотят они погулять, хотят ли они вообще видеть эти деревья? Изо дня в день они лишь видят таких же потерянных детей, и не осмеливаются к ним подойти, попросить помощи. Потому что они ничем не помогут. И они всю жизнь пытаются понимать мир, в котором, по сути, нечего понимать. Их кругозор узкий, они не видят ничего перед собой, им ничего не светит, ничего не хочется. Как же сильно человека пугает неизвестность- обезоруживает, парализует, перехватывает дыхание и забирает последние силы. Мир, в котором все подчиняется системе, нет места сомнениям и страху. Когда-нибудь люди перестанут опираться на кого-то, кроме себя.»

Такой небольшой текст Адам оставил на своей странице нового блога. Молодой человек не знал, куда же ему направить свои мысли, ведь они его душили, истязали, и никак не могли прийти в порядок. Выход только один- писать об этом. Писать в каком-нибудь блоге, на который никто не подпишется, но оставить его открытым, чтобы эти мысли выходили хоть куда-то. Да, сейчас это необходимо, ведь для книги нужна идея, а в голове молодого человека пока сплошная неразбериха, и ему понадобится немало времени, чтобы распутать каждую паутинку осознанной мысли, склеивающуюся с остальными.

Утро после «Осеннего бала».

Адама много раз просили ребята из студ. совета помочь с организацией мероприятия, но он отказал. Глядя на него, все почему-то находили умного и очень ответственного молодого человека, которому можно доверить даже свою жизнь. Только ни мероприятие, ни чья-бы там ни была жизнь, интереса в нем никогда не вызывала. Несмотря на это, люди были повсюду, и он не мог изолироваться от них, они заполняли все его пространство. Как бы вы заполняли свое сердце, если люди вам были неинтересны? Раскрылся бы характер в полной мере без этого важного компонента счастливой жизни?

Адам любил рисовать. Он в гордом одиночестве познавал неинтересный ему мир. В его комнате всегда были раскиданы листы с рисунками. Он не срисовывал какие-то изображения, и не пытался нарисовать что-то конкретное- на этих листах был набор красок, или массивные здания. Рисунки Адама были невероятны, но их автор видел в этих мазках лишь куски своего непонятного мировоззрения, и возможно, смог бы даже по ним рассказать что-то. Ему нравилось приходить домой, и наблюдать этот творческий хаос, хотя в остальном его квартира была хорошо убрана. Обилие красок на столе, и возле стола, были симпатичны, и не раз вдохновляли на новое, ведь яркие краски- это так здорово. Этот загадочный парень любил проводить много времени за рисованием, любил подбирать цвета, и накладывать интересные техники рядом, при этом думая о чем-то, что он изображал.

Он часто прибегал к идеям Дины, сравнивал их творения- иногда ему казалось, что у всего есть цвет: у чувств, у мыслей, у людей. Например, от Профессора философии веяло холодным синим, а от какой-нибудь светловолосой дурочки из его группы- розовым. Адам задумался. Образ его отца всегда был чёрного цвета, а мать красного. Парню не нравились эти цвета, он не понимал их, и очень боялся в детстве. В его коллекции было пару рисунков с такими оттенками, но эти рисунки всегда означали для него ярость и обиду, даже гнев и боль, словно он становился маленьким ребенком, которого хотят убить.

Он всего лишь хотел в своей жизни спокойствия, из-за чего в его работах преобладает зелёный- цвет листвы, цвет его безмятежности. Юноша иногда вспоминал Марка — не раз улыбка старосты наполняла Адама сомнениями и тревогами, и он не понимал- почему при его виде, хочется раскрасить этого, вроде улыбчивого парня, в жёлтый, но в другие моменты явно видно, что он темно-красный? Бордовый, как кровь. Этот диссонанс Адам пока не разгадал, но ему было интересно- и это единственный случай, когда какой-то человек, помимо Дины, интересовал его. На листе были набросаны ярко-желтые и бордовые краски. Они как будто соперничали между собой, или танцевали. Адам ещё долго смотрел на этот набор, и пытался что-нибудь понять, отпивая глоток холодного эспрессо.

«Не может быть в одном человеке таких контрастов».

Теория о том, что у всего есть цвет, была с ним с самого детства. Осознание пришло к нему само, когда Адам хотел как-то видеть происходящее, понять мир, причинявший парню сильные муки. Цвета, которые он подбирал всему, настолько въелись в его голову, что ему казалось, что они видны его глазу. Дина отдавала каким-то персиковым оттенком, очень приятным, поэтому он был не против с ней видеться.

Какое самое ужасное событие может произойти с парнем, что чурается всех людей, и хочет спокойствия? Верно- вернувшаяся мать.

Вчерашним вечером Адам выходил выбрасывать мусор, около 9 часов, и возле подъезда его окликнула какая-то женщина, чье лицо было опухшим от чрезмерного употребления алкоголя. Руки все потрескались, а под ногтями виднелись огромные слои грязи, волосы не мылись несколько месяцев, добрая половина зубов отсутствовала. На ней было вонючее тряпье и удивительно гордый взгляд.

«И почему у таких людей всегда гордый взгляд?»

— Адам, сынок, это я …мамочка твоя. Мне не хотели давать адрес твоей квартиры, но я нашла. Сыночек мой, как ты? Я еле как тебя нашла, мне пришлось ходить во все детские дома, но меня все время выгоняли. Ты такой красивый, пустишь маму к себе? Я уже два месяца живу на улице, мне некуда деваться, сыночек…

Адам был очень взволнован, но терпеть это чувство он больше не хотел. Помочь своей родной маме? Чье угодно сердце могло войти в положение, но не самого отстраненного и холодного человека. Он молча пошел выбрасывать мусор, а «мамочка» ждала у подъезда. Адам прошел мимо нее, и поднялся в квартиру, уговаривая себя не смотреть в окно. Утром ее не было. Она могла бы просидеть здесь, прождать его благосклонность, но ушла. Вероятнее всего, ей было куда идти — с кем пить, и убивать себя дальше.

«Никто не мог дать этой женщине мой адрес, наверное, мне просто показалось вчера.»

Но внутренние волнения Адама не проходили.

***

Его резко отдернули. Музыка перекрывала звон в ушах, перед глазами всё расплывалось, но можно было различить некоторые черты лица коллеги, который яростно начал выводить Профессора на улицу, а затем кричать:

— Какого чёрта ты творишь?

— Я? Да мне плевать…

— Заткнись- Его друг еле сдерживал гнев. Почему ты так напился и приперся сюда? Почему ты себе такое позволяешь? Когда я звал тебя, я не имел ввиду это, кретин! — он перевел дыхание.

Они уже стояли за Институтом, Максим Юрьевич крепко держал своего друга, но ему явно не хватало сил, от чего Профессор медленно скатился вниз.

— Мне… — Профессор начал задыхаться — плевать… — он свалился на асфальт, и почувствовал облегчение — лежать, и не напрягаться. Он чуть не уснул прямо там, но его коллега быстро схватил, и потащил в машину, прилагая невероятные усилия.

Марк стоял ещё некоторое время в середине танцпола, а Мила сверлила его взглядом. Все сверлили его взглядом- никто ничего не понимал, особенно он сам. Несколько мгновений назад Профессор просто взял его за руку, и сказал:

— Идём танцевать.

— Танцевать? — Марк не сопротивлялся, но скорее от недоумения, чем от страха.

Профессор ухватил парня за талию, и слишком сильно приблизился, пытаясь двигаться, абсолютно не слыша ритма музыки. Марк не мог ничего сказать, и лишь ожидал того, что произойдет дальше с каким-то волнением. После того, как Максим Юрьевич забрал своего друга, Марк широко улыбнулся, чтобы обернуть ситуацию в шутку, но никто не смеялся. Музыка не останавливалась, а парнишка, стоявший за диджейским пультом, не заметил происходящего. Через некоторое время все начали расходиться, и забывать об этой неловкой ситуации.

Марк стремительно удалился из-за чувств, непонятных ему, а Мила пребывала в состоянии, близкому к ярости. Ведь всё должно было быть идеально- прекрасные костюмы, красивая музыка, поэзия. Это не должно было так закончиться- сожалениями и возмущением. Когда не происходит того, чего ты очень сильно хочешь, создается ощущение незаконченности, от которой всё болью сжимается внутри. Нужно ли говорить о том, что произошло хоть кому-то из них, делиться этим хоть с кем-то?

Мила вышла на улицу, и ощутила всю безысходность ситуации. Она затряслась, и на мгновение возненавидела Марка. Но это было совершенно бессмысленно, и она это скоро поняла- Мила пыталась разобраться в своих чувствах, и была слишком красивой для того, чтобы снова расплакаться. Температура её тела поднималась, и она отправилась домой.

***

Выходные, что шли впереди после «Осеннего бала», заметно облегчали жизнь всем героям этой истории. Суббота была спокойной, герои оживали, и пытались анализировать происходящее- кому-то это давалось легко, кому-то нет, а у кого-то сильно болела голова.

Днем Марк позвал Милу прогуляться, (она точно знала, о чем они будут разговаривать, и сильно обрадовалась). Всегда чувствовала его на своей стороне, всегда знала, что он её полностью понимает. Он часто говорил нелепую, незвучную фразу, — " Я затебее всех.» Это значило, что «Я за тебя», но больше всех.

Мила решила не мыть голову, ей понравились кудри, которые для нее сделали в парикмахерской вчера, красить свое милое личико она тоже не стала — надела белый свитер, и стала разглядывать себя в зеркале.

Она убедилась в том, что невероятно красива, и решила, что Профессор просто вчера сильно много выпил, и не нашел её в толпе, а Марка вывел, чтобы узнать у него, где его Принцесса. В то время, как Марк собирался с ней на прогулку, он был явно обеспокоен, не расслышав и половину слов, которых нёс ему Профессор, но очень стараясь их вспомнить.

«Идём танцевать точно было. Но что-то ещё. У него был слишком странный взгляд, такой расстроенный. Что же ещё… Либо „они все дуры“, либо „стервы“…но почему именно меня? Я попался под руку ему?»

Марк не хотел думать о том, что это произошло не случайно, как и не хотел думать о том, что лицо Профессора было слишком близко во время танца.

Они гуляли беззаботно и довольно ненапряженно, после произошедшего. Марк услышал версию Милы, и решил не придавать значение фразам Профессора, поэтому согласился с ней- не сказать, что это его не беспокоило, просто настроение подруги было важнее пьяного бреда -так он решил.

***

К вечеру субботы Профессор уже отошел. Он множество раз поблагодарил своего друга по телефону, что тот не допустил всеобщего позора.

— Иногда ты меня поражаешь своей безрассудностью.

— Я сам себя поражаю. Вчера просто приезжала Лия… мне было очень плохо, я не умею контролировать свои эмоции в такие моменты.

— Ты их в любые моменты не контролируешь. Понаблюдай за этим.

— Извини. И спасибо еще раз.

Закончив разговор, Профессор засмотрелся в окно на трагично падающие листья, и подумал:

«Всё конечно. Если мы неизбежно скользим к обрыву, действительно ли необходимо то, за что мы цепляемся с такой силой? Она права — я эгоист, мы все такие. Человек не достоин ни любви, ни дружбы, человек- это эгоистичное, часто тупое существо. Здесь нет исключений. Человеку не важен никто, кроме себя, и пары людей- на малую долю. Хорошо, если ты входишь в эту долю. Если нет- уж извини. У всего есть срок годности. Не цепляться за людей возможно, но с трудом. Хотя бы не цепляться за прошлое-уж это подвластно разумному человеку. Нужно начинать с чего-то сейчас, отвлечься. Что-то исправить. Начну с неё.»

Осень поражала своей красотой каждого, кто на неё посмотрит. Еще не до конца переодетая, она как будто флиртует с прохожими. Вечерний свет украшает её подобно модному аксессуару, и многие люди просто стоят и смотрят на занесенные листьями аллеи. Такая красота подкупала Профессора, и он решил пройтись. Он зашел в социальные сети со своего телефона, и увидел тревожные сообщения Милы за его здоровье, которые игнорировал всю неделю. Он написал:

— Ты сейчас где?

Марк как раз только что ушел, и Мила разворачивалась к своему дому, но увидела уведомление. Она поймала себя на мысли, что её сердце уже не стучит так сильно как раньше, но ей стало очень волнительно, она не раздумывая ответила:

— Гуляю. Одна.

Профессор снова хотел почувствовать власть над слабым, увидеть дрожь в теле молодой девушки, напомнить себе о том, что он красавец, и доказать полную влюбленность этой бедняжки в него.

— Хочу угостить тебя вкусным кофе. Подходи к «Romantic coffee», который недалеко от тебя.

Она подпрыгнула от радости- в низу её живота как будто запорхали бабочки.

— Хорошо.

***

«Romantic coffee» — создано ли оно для романтических встреч? Безусловно. Атмосфера в этой кофейне не смогла бы оставить никого равнодушным: самые обыкновенные гирлянды и лампы- но столько в них этой самой романтики. Как только попадаешь сюда- сразу чувствуешь себя особенным, а музыка добавляла красок и сантиментов- вся эта картина, (и густой аромат кофе), заставляли людей здесь задержаться.

Мила вошла, и сразу увидела его. Она старалась скрыть волнение, но лицо, явно поменявшее цвет, очень контрастировало с белым свитером. Он с интересом выбирал кофе, и, заметив её, лишь спросил:

— Капучино? — Она присела, и, еле сдерживая неравнодушное дыхание, ответила —

— Да, пожалуйста.

Мила заметила, что он как-то изменился. Девушка внимательно рассматривала его лицо: щетина, морщины вокруг глаз, карие глаза- в них читалась напыщенность и ощущение его правоты и важности. Она ловила себя на мысли, что это всё выглядит немного «разочаровательно», но не стала придавать этому большое значение. Их разговор был бессмысленным и не содержал в себе ничего такого, ради чего можно было бы сюда прийти.

Он старался говорить о чём-то отвлечённом, но сам думал о том, что хотел рассказать ей о случившимся, он хотел, и даже читал в ее глазах немой вопрос «Боже, почему мы говорим о погоде, когда ты танцевал с Марком на том треклятом балу???», но Профессор старался это игнорировать, чтобы не портить себе настроение. Может расскажет, а может и нет. Главное- поговорить потом с Марком.

— Какие у тебя любимые цветы? — Внезапно спросил он. Первое, что ей пришло в голову- розы, но разве это не банально? Он спрашивает не просто так, надо показаться оригинальной:

— Ну… Я не люблю, когда срывают цветы- да, они красивые, но они так очень быстро умирают. — Профессор усмехнулся:

— Это понятное дело- в этом мире всё конечно, наши с вами жизни тоже. Срывать цветы, любить- всё одно. Тебе нравится цветок, и ты срываешь его. Тебе нравится человек, и ты постоянно делаешь ему больно. Это совершенно обычный цикл. Я говорю эти очевидные вещи, о которых вы знаете, но все равно мы будем продолжать делать людям больно, ровно как и срывать цветы. Так какие?

— Ромашки.

Профессор улыбнулся.

— Оригинально.

— Не так уж. — резко ответила Мила.

Они вышли на улицу, и решили пройтись по парку, её сердце снова заколотилось от волнения, и он это заметил. Она чувствовала себя особенной и хотела встретить кого-нибудь с учёбы, чтобы их увидели вместе.

— Как твое творчество? Ты писала ещё стихи? — Мила занервничала еще больше, услышав обращение на «ты».

— Да. У меня есть кое-что…

— Сможешь со мной поделиться сейчас? — И она точно знала, что сможет- тот самый стих для него, который он не услышал, а она так и не прочитала вчера. -Да, пожалуй.

Девушка сделала глубокий вдох. Сердце начало заглушать уличный шум, но Мила очень хотела дать волю этому прекрасному волнению. Найдя подходящую точку где-то за Профессором, она уставилась в нее, немного отвернувшись, и начала абсолютно спокойным, почти убаюкивающим голосом:

Мне нравится, что вы больны не мной.

Мне нравится? Да, чушь, я не согласна…

Я вами брежу, и кажусь больной-

Измучилась, сломалась и погасла.

Мне нравится, что я ещё держусь,

И что глаза не выдают усталость.

К себе строга, и на себя сержусь-

До разума, увы, не достучалась.

Мне нравится, что чувства так сильны,

Себе кажусь живой, непринуждённой.

Мурашки добегают до спины,

Когда бываю вами вдохновленной.

Мне нравится печаль по вечерам,

Что нахожусь в плачевном состоянии.

И что я верю собственным слезам,

Когда озвучить не могу желания.

Мне нравится скучать и вспоминать,

Мне нравится ломать, мечтать, молчать,

Мне нравится кричать, переживать,

О вас писать, и что-то ожидать.

После того, как она выдохнула, наступила пауза. Они стояли возле массивного здания, совершенно маленькие в его тени. Он развернул ее к себе, и взял за ладони.

— Этот стих ты писала мне? — Резко, как пуля, выстрелил его вопрос прямо в неё. Ей сложно было соврать, и деваться было некуда:

— Вам. Как и все остальные. — Ей стало невыносимо жарко. Профессор смотрел на неё, и внезапно захотел. Вот оно — роковое и неотвратимое признание.

Он подтянул к себе это милое личико, и взял за подбородок — в голове мелькали разные мысли, но он успокаивал себя тем, что это всего лишь игра. Он коснулся её не очень красивых губ своими, и почувствовал жар. Мила не могла стоять, не могла с этим справиться, её сердце вот-вот выпрыгнет, и она его больше не догонит. Он стал её целовать с большим напором, и она чувствовала, как колется его щека. Он не останавливался, и у неё вырвался стон, после которого внизу живота все ярко заиграло — непреодолимое желание чего-то большего.

— Ромашки. Я запомнил. — С этими словами он просто развернулся и ушёл.

Глава 7. «У каждого человека в душе дыра, размером с Бога.»

Мила разговаривала с Марком по телефону, чтобы передать свой восторг. Как только это произошло, девушка сразу запылала, внутри все перевернулось, а внизу живота сильно пульсировало. Она побежала домой, параллельно набирая другу. Проговорив с ним около 20 минут, она стала успокаиваться.

— Марк, нам надо сделать что-то грандиозное.

— Ты собралась мир захватить?

— Да. Давай все-таки устроим бал. Самый роскошный бал, который мы можем с тобой увидеть.

— Ты знаешь, мне это все нравится, но я не считаю, что такое нужно обсуждать по телефону. Надо встретиться, прописать все пункты, и рассчитать все. Дел там очень много, на самом деле, твои детские ручки и детский мозг без меня не обойдутся.

— Я понимаю, мы все сделаем. Я не могу оставить эту идею, не могу больше ждать, я готова делать все, что возможно.

— С таким настроем мы справимся. Главное, сохранить его до самого конца.

— Завтра я пойду к Декану. Если у меня получится попасть к нему, я попрошу помощи.

— Не страшно? Он может тебя не поддержать. Надо хорошо продумать, что говорить, а главное — с какой целью. Обязательно скажи, что это не ради того, чтобы твоя мечта осуществилась, а что-то типа «утверждения эстетических и нравственных ценностей на основе изучения культурного наследия прошлого, привлечение внимания к более глубокому исследованию литературы, истории, искусства 19 века… Ты поняла, всякую такую чушь.

— Конечно. Спасибо тебе за все. И ты прав — без тебя я не обойдусь.

— Это точно. — парень рассмеялся, и они закончили разговор.

Марк вздохнул — молодому человеку совсем не понравилась новая связь его подруги с Профессором. Он прекрасно относился и к ней, и к нему- но не видел в них пару, как будто они настолько разные, что даже в голове трудно уложить такой роман.

Возможно, к Профессору он относится даже лучше.

Это случилось в прошлом году- Марк увидел Профессора философии. В этом учебном заведении немало предметов велись мужчинами, но этот мужчина явно выделялся. Строгий, но не холодный; сдержанный, но не мертвый; красивый, но не высокомерный. Марк сильно полюбил предмет, и очень благодарил за это Профессора. Что на самом деле нужно простому, веселому парню, который постоянно смеется? Наполненность, начинка. Марку всегда хотелось много раздумывать над вопросами, на которых не бывает ответов, рассуждать ночами напролет, а особенно хотелось быть кем-то, и часами разговаривать о чем-то высоком, но молодежь сейчас не любит этого. И он наполнялся самостоятельно.

Читал философию, художественную и научную литературу. Проблема второго курса состояла в том, что ему не с кем было поговорить об этом. Марк- «душа компании», но компания эта не любит разговаривать больше, чем по пять минут в день, а остальное время тратить на разговоры абсолютно пустые, простые. И вот, наконец, месяц назад, пришла девочка по имени Мила, и захватила разум Марка.

Мила сразу стала с ним общаться, ведь он помогал ей адаптироваться, как староста, и он не мог не заметить ее страсть к знаниям, литературе и философии. В самом деле, они стали часто гулять после пар и на их общее удовольствие, могли много говорить о философии.

Кто-то спросит- «Что значит- говорить о философии»?

А кто-то сам прекрасно понимает. Сколько течений, сколько философов, а сколько мыслей можно было обсудить? Философы написали немало художественной литературы, в которой нужно и важно искать их теории и идеи. Полезна ли эта дисциплина? Нет. Интересна и развивает гибкость ума- этого вполне достаточно.

Марк снова решил прогуляться, ведь на улице было подозрительно тепло для осени — она стала мягкой и приветливой. Марк сел на лавочку и наблюдал за красотой деревьев, уже практически поменявших цвет. Парень задумался.

Марк не любил оставаться наедине со своими мыслями, но все же это иногда необходимо. Внутренний монолог, который так сильно его пугает, открылся в эту минуту.

«Он действительно очень красивый. Иногда мне кажется, что люди просто не понимают ничего в красоте- каждая морщинка возле его глаз- как отдельный мир. Скорее, это похоже на карту человеческой тоски. Иногда бывает такое- видишь человека, и хочешь его обнять, хочешь забрать всю его боль, всё, что мешает ему быть счастливым.

Я никогда никому не смогу помочь стать счастливым, как бы ни пытался — изо дня в день я чувствую лишь пустоту, чувствую лишь то, как у меня отняли самое дорогое, что было в моей жизни. Теперь мой смысл жизни — радовать других. Стараться помочь всем и сразу, разбираться в жизни других людей- лишь это на время заглушает мою боль. Сложнее всего по ночам, именно тогда открываются кровотечения. У меня хорошая жизнь — семья, друзья, учеба, хобби, но как тогда называется эта странная боль, которую я постоянно испытываю? «У каждого человека в душе дыра, размером с Бога, и каждый ее заполняет, как может» — Сартр, вроде. Мне не нужна такая дыра, я не хочу быть дырявым, но полноценным мне уже не быть. Пока что там заплатки в виде всего, что у меня есть, и лейкопластырь в виде сериалов и аниме. Вот бы однажды уснуть, и просто не проснуться.»

На его удивление, он увидел друга Профессора- преподавателя по экономике- Макса. Марк громко с ним поздоровался, так громко, что Максу пришлось присесть.

Марк был слишком подавлен, но не мог упустить возможность поговорить с кем-нибудь в эту минуту. Они говорили о погоде, и Марк внезапно спросил:

— Скажите, а почему Профессор такой грустный? — Макс задумался. Улыбнувшись, он ответил:

— Ну, не знаю. Мне кажется, что на людях он не такой уж и грустный. Да и у каждого из нас найдётся, о чём погрустить, не так ли?

— Конечно. Просто иногда мне кажется, что у него что-то случилось. Да, он этого не показывает, но я могу уловить тоску у людей даже в секундном взгляде. — Марк дружелюбно улыбнулся.

— Ты хочешь на него равняться? Он хороший человек, конечно, но со своими тараканами. Вспомни хоть тот бал, на котором он тебя вывел танцевать. Ты волнуешься- это понятно, но уверяю тебя- он справится. Я знаю его не первый год.

— Думаю, да. Я хочу на него равняться. Мне кажется, что он просто удивительный человек. Я и сейчас не промах, конечно, но если ровняться на кого-то столь интеллигентного и остроумного, то может выйти отличный результат, и отличный специалист в моем лице. — он снова заставил себя улыбнуться.

— Не буду с тобой спорить. Он и правда удивляет- Здесь Макс громко засмеялся. — Если хочешь, я скажу тебе, только это должно остаться между нами.

— Конечно.

— Он очень сильно любил одну женщину, но она ушла от него. Вот и вся история. Не смотря на её банальность, след она оставила сильный. Но с кем не бывает? Так что не переживай. А мне уже пора, рад был встретить тебя. Ты живешь в этом районе?

— Не совсем. Я просто гулял, и ноги привели сюда.

— Хороший они сделали выбор, здесь очень красиво. Ну, всего доброго, Марк.

— Хорошего дня.

И Марк снова остался наедине со своими мыслями. Их было так много, что он не удержался, и написал Профессору:

— Здравствуйте.

Марку было волнительно разговаривать о чем-то личном. Они оба страдают, оба что-то потеряли, и парню показалось, что здесь ему могут помочь. Он достаточно долго ждал ответа, и надеялся, что он не последует. Но его телефон завибрировал с его сердцем в унисон.

— Здравствуй, Марк. — Он не знал, что написать дальше, как оформить свои мысли.

— Хотел узнать, как у вас дела. — Довольно нейтрально и безобидно.

— Интересно, даже без всяких скобок и стикеров мне написал. У меня всё хорошо, спасибо. Что-то хотел узнать по философии?

— И да, и нет. Ответьте, как философ — Существует ли любовь на самом деле, или это всего лишь самовнушение?

Ответа не было очень долго, казалось, что этот вопрос ввёл Профессора в огромный тупик. Марк уже подходил к дому, когда пришло уведомление.

— Я не философ, я лишь веду дисциплину. Это долгий разговор, на самом деле, если тебя правда это интересует, я найду на него время.

— Спасибо. Я буду очень рад.

— Кстати, извини за бал. Об этом тоже позже поговорим.

— Да вы просто хотели выбрать самую красивую девушку, а красивее меня никого не оказалось — не берите в голову))))

— Возможно — Профессор по ту сторону монитора улыбался.

***

Маленький Марк держал её за руку. Ладонь девочки была такой нежной, и Марк изо всех сил старался придерживать пальчики аккуратно.

— Не волнуйся, ты точно победишь сегодня. — сказал он, улыбаясь.

— Не знаю… все такие красивые. Ну, знаешь… я не буду плакать, если проиграю.

— Правильно, нужно быть сильным человеком. А вообще, ты и правда похожа на бабочку. Правда, эта косметика на твоем лице мне не нравится, но, наверное, она помогает образу.

— Правда?

— Конечно. Тебе не стоит волноваться… если они не дадут тебе первое место, я заберусь прямо на сцену, и всех побью!

— Не надо — девочка рассмеялась. В этот момент ей казалось, что не существует человека надежнее, смелее, круче. Марк всегда сиял, и всегда защищал.

— Ладно, я шучу. Не хочу просто так бить людей. Просто помни — он слегка засмущался, но продолжил — ты самая красивая, прямо как те бабочки из книжки, а твои крылышки всех покорят. Обязательно.

***

Марк отдыхал в своей комнате, больше думать он не хотел. Что-то внутри так и не давало ему спокойствия, и он снова сделал это- зашел во все существующие социальные сети, и ввел в поиск имя. Имя, которое он вводит каждый день, в надежде найти.

«Вера Мазур» —

И вновь бесконечные списки, поиски одного человека из сотни других. Марк смотрит каждую страницу, отсеивая очевидные варианты. Закрытым профилям и профилям без фотографий он пишет сообщение, которое просто копирует из раза в раз. Сегодня он ничего не нашел, как и вчера, как и уже несколько лет. Утомившись, он уснул.

Уже третью ночь подряд Марка одолевали кошмары. Сегодня он видел во сне человека на стуле, который сидел с ног до головы в крови, он подошел к нему, и потрогал- вроде, краска. Эта краска невыносимо воняла, как будто человек умер несколько дней назад. Человек на стуле проговорил всего три слова, которые Марк всегда знал, но никогда о них не задумывался:

«Ад- это другие».

Резко проснувшись, он больше не мог спать. Он долго думал о любви, о своём сне, и по примеру Милы попытался написать стихотворение, чтобы избавиться хоть от части своих страданий.

***

Длинная лента улиц

Смотрит в окно негласно.

Тот человек на стуле

Выкрашен в темно-красный.

Он не пытался сделать

Криков себе на помощь.

Сырость и грязь разъела

Мир. И теперь мир сломан.

Солнечной пылью впитан

Мрачного страха газ.

Сорван остаток ниток-

Больше не видит тех глаз,

Больше не видит и губ,

Не сделает шаг потом.

Страшась обнаружить труп

С распоротым животом.

***

Уже совсем поздним вечером Профессор разбирал почту, заполнял документы, и собирался выйти со своего больничного. Он удалил номер бывшей девушки, чтобы больше не было никакого искушения ей написать, или позвонить. Забронировал на завтра столик в бильярде, чтобы провести воскресенье с Максом, проветрил всю квартиру, чтобы в ней не осталось запахов прошлой жизни. Анализировать свое поведение ему не очень удавалось. Стабильно раз в месяц ему хотелось покончить со своей жизнью, что-то сломать, или кого-то убить. Он очень часто срывался на Лию в приступе неконтролируемой агрессии, и считал, что она этого не заслуживает, и что это повод ее ухода. Он не мог ничего понять, сделать свою жизнь лучше, а психику стабильнее. Ему часто приходилось ловить себя на мысли, что он хочет изменить Лие с какими-нибудь дворовыми девками возле пивнух, что так вызывающе кричали на всю улицу. Так же, он не понимал, для чего ему Мила, но чувствовал, что она не так проста, как он сначала подумал. Девочка старается, имеет хорошую репутацию, чувственную натуру. Профессору нравилась ее кротость и покорность, и ему хотелось командовать ей, будто рабыней- в постели, на парах. Чтобы она плакала и просила его пощадить, но в то же время хотелось романтики и нежности, почти материнской. Мила, по его мнению, не такая красивая, как Лия, не такая статная. Она еще совсем наивна, и ему не очень хотелось портить такой «нежный цветочек», но ноги сами к ней несли.

Профессор решил не забивать себе голову перед сном, все, что ему сейчас хотелось — оправиться после расставания.

***

Вторник. Для всех наших героев это самый долгожданный день, ведь сегодня пара философии.

Для Милы этот день начинался замечательно. Она всю ночь вспоминала поцелуй с Профессором, и думала о чём-то большем. Она представляла лица её одногруппников, когда те увидят реакцию Профессора на неё на парах, станет нежно смотреть, или как-то выделять. Девушка сияла от счастья и летала по квартире подобно птице, которую выпустили из клетки. Мила была так воодушевлена, что решила написать стих о своей прекрасной влюблённости. У неё ничего не получилось.

Девушка воображала какой-нибудь нереальный и невероятный исход событий. Иметь возможность смотреть на него, слушать его голос, уже будоражило, и она горела от ожидания встречи и мыслей о поцелуе.

Марк грустил, но тоже ждал встречи с ним. Он ждал разговора и мечтал о самом малом- чтобы его поняли. Не смотря на тоскливое, безнадёжное чувство внутри- он всё же очень радовался за Милу, и пытался разделить её восторг.

Утро самого Профессора начиналось обычно- одиноко и посредственно. Он ничего не ожидал, ни о чём не думал- как будто уже устал, хотя только проснулся. Он хотел влюбиться, хотел, и прилагал максимум усилий к этому, но что-то всё время шло не так. Он не чувствовал совершенно ничего, кроме чувства собственного идиотизма временами, что было ему не совсем на руку.

Шло уже пять минут от пары, и вся аудитория замерла в ожидании- выходка Профессора на Осеннем балу вызвала ажиотаж у студентов. Он стремительно вошел, и у Милы забилось сердце. И не только у неё.

— Доброе утро. Кто скажет мне, на чём вы остановились с другим преподавателем?

Аудитория молчала. Профессор уловил насмешки студентов, но не стал поддаваться на провокацию и что-то им объяснять. Марк поднял руку:

— Мы начали Марксизм. Рассмотрели особенности мировоззрения Маркса и концепцию Марксизма. Хотя, мы вроде его закончили, но я не понял это наверняка. — он почесал затылок.

— Темы для рефератов вам давали?

— Нет.

— Сейчас я пущу листок с темами, напишите свою фамилию напротив понравившейся. Потом сразу перейдем к Западной философии.

Мила ждала. Она прожигала глазами Профессора и начинала терять терпение. Сколько она перекручивала в голове этот момент, но ей не приходило в голову, что может случиться совершенно обратное её наивным фантазиям. Он говорил с Марком, но она сидела рядом, и не поймала на себе даже мимолетный взгляд.

Марк выбирал между основными идеями философии марксизма и материалистической диалектикой К. Маркса. Он действительно относился очень серьёзно к этому предмету, что не удивительно. Когда лист перешел к ней, она не выдержала:

— Извините, Профессор… — «Вот он, тот самый момент, которого хотелось избежать» — подумал он- «Что же она сейчас выпалит?»

— Все темы закончились, у вас не найдётся какой-нибудь другой темы для меня? — Профессор немного подумал, и ответил:

— Не произойдёт ничего смертельного, если темы будут совпадать. Все прекрасно понимают, что вас слишком много. Напишите свою фамилию рядом с какой-нибудь другой- совершенно холодно ответил Профессор, практически не глядя на Милу.

Она еле сдерживалась, чтобы не взорваться:

— Всё же мне хотелось что-нибудь другое. Какую-нибудь особенную тему. Можно тогда я сама придумаю, напишу не реферат, а эссе? — Она улыбнулась. Он уловил её легкий флирт, и улыбнулся в ответ.

— Ваше задание- написать реферат. Когда будет задание написать эссе, тогда и дайте волю своей фантазии, а сейчас будьте добры- выберите тему. Итак, записываем- Западная философия в 20 столетии. Философия XX века представлена многочисленными и разнообразными концепциями, появившимися с 20-х по 90-е годы. Этот период ознаменован формированием ряда крупных философских направлений, которые создают «философское лицо» века: позитивизм, прагматизм, экзистенциализм, неотомизм, персонализм, технократизм и другие.

Каждое из направлений представлено всемирно известными философами, создавшими свои школы…»

Пара закончилась, и все начали выходить. Мила ушла в бешенстве, не пытаясь выяснить ровным счетом ничего. Марк хотел остаться, поговорить с Профессором, но решил побежать за подругой.

Он поймал её за руку только в коридоре:

— Эй, не горячись.

— Ты видел? Он даже не посмотрел! А слышал, как говорил со мной? Как будто ничего не было! Как он может так?

— А чего ты хотела? Чтобы он на всю аудиторию рассказал о вашем поцелуе? Или чего ты ждала? Особенную тему? Сними свои розовые очки, ты как маленький ребенок.

— Да Бог с ней, с этой темой! Он мог бы и улыбнуться, или просто посмотреть… Я не знаю, хоть что-то! Маленький знак того, что я не как все…

— Ты слышишь себя? Тебе нужно успокоиться. Просто успокойся и поговори с ним. Ты для него не как все. Я думаю, что остальных он не целует и не приходит к ним домой. Никто не заслужил его расположения, кроме тебя, а ты такая вспыльчивая и вредная…

— Расположение. Не так уж и сложно было его заполучить. Это ведь такая возможность для него. Я хочу его спасти, понимаешь? Только посмотри на него, его постоянную грусть. Так хочется наполнить его мир собой, чем-то прекрасным. Это же я — его спасательный круг. Неужели он не видит?

— Боже… кто тебе сказал, что он тонет? Кто здесь тонет, так это ты — в каких-то розовых соплях и мечтаниях.

— Ты думаешь?

— Ты же знаешь- спасение утопающих…

— Да, знаю. — Мила замолчала на некоторое время — Ладно, я поговорю с ним.

— Давай, а я на Историю. Увидимся.

— Спасибо, Марк.

«Обращайся. А лучше нет. Кажется, она сама не понимает, чего хочет- какой ещё круг? Если он и тонет, то уже давно. Спасение в её лице ему вряд ли необходимо. На самом деле мне кажется, что он просто с ней играет — как это еще можно назвать? Да и в последнее время он ведёт себя странно. Я сказал ей, что он вряд ли с кем-то еще целуется, но сам в это не поверил. Кто его знает? Может он так делает с каждой, кто ему понравится. Или же наоборот только с Милой, но решил, что это ошибка?»

В это время Мила уже подходила к кабинету, но снова разочаровалась. Закрыто. Как будто он быстро убежал от неё и разговора с ней. В этот момент она снова впала в ярость, но быстро остыла, услышав звонок.

Профессор ничего не рассказал Максу за чаем про поцелуй с Милой. Он лишь радовался тому, что у него было окно и такое замечательное убежище от нелепых разговоров со студентами. Он понимал, что поступает совсем не по-взрослому, просто всё само так получалось.

Макс ушел вести пару, оставив его одного в своем кабинете. Прошла половина пары, четыре кружки чая и несколько незамысловатых внутренних монологов. Кто-то неожиданно постучал в дверь, затем сразу зашел- это был Марк. Профессор удивился.

— Извините, я знал, что вы здесь. — Марк сказал это с таким грустным видом, что Профессору стало не по себе.

— Что случилось?

Марк зашел в кабинет, и закрыл за собой дверь.

— Вы мне должны разговор, помните? — парень улыбнулся.

— Ты ушел с пары ради этого?

Марк медлил с ответом, он сел на стул и сказал:

— Вы разбиваете ей сердце.

Долгая пауза. Они оба понимали, о ком речь, и оба молчали.

— Послушай, Марк, я понимаю, что ты за неё волнуешься. И еще я понимаю, что ты очень хороший друг. Я знаю, что делаю, и поговорю об этом с ней сам.

— Вы знаете, что делаете, конечно. Просто прошу вас- не обижайте её.

— Ты.. влюблён в неё? — Удивительно робко спросил Профессор.

У Марка в голове пронеслось миллион вариантов ответа, поэтому он очень долго думал.

— Я влюблён, но не в неё. Моя влюблённость куда сложнее. — Марк сделал попытку выдавить смешок, чтобы его выражения не звучали пафосно- Я бы сказал, она недосягаема. Поэтому я хотел с вами поговорить. Никто об этом не знает, и никто не узнает, мне просто важно ваше мнение. Вряд ли вы можете мне помочь, но я могу помочь Миле.

Профессор понимал его. К сожалению, он знал, что такое недосягаемая любовь.

— Ты настолько доверяешь мне? — Он поймал себя на мысли, что обращается к нему на «ты», хотя обычно ко всем студентам на «вы».

— Я доверяю вам, как никому. И никому не доверяю так, как вам. А еще я мастер пафосных выражений — он рассмеялся.

— Ох, я не настроен на разговоры о любви сегодня- это правда. И не могу пообещать тебе, что не обижу её- мне кажется, что скоро она будет плакать из-за меня, но знаю наверняка- ты можешь рассказать мне всё, что тебя тревожит. На самом деле мне всё равно на студентов, но тебя я понимаю.

Этого Марк и представить себе не мог. Профессор казался ему таким искренним, таким настоящим. Марк понял, что Профессор ему не поможет, и осознал ужасную вещь- никто не сможет ему помочь. Дыра в душе Марка и Профессора- это разные скважины. Совершенно разные. Марк вернулся на пару — он понял, что Профессор хочет закончить историю с Милой, и был не очень расстроен, потому что так и думал изначально.

Мила сидела подавленная. Ей не хотелось слушать лекцию, поэтому она рисовала цветы у себя в тетради, прокручивая в голове то, что скажет Профессору при встрече, и была этим увлечена.

День подходил концу, а Мила так и не нашла его, ведь про его убежище в виде кабинета Максима Юрьевича, она не знала. Девушка собралась с мыслями, и решила все-таки зайти к декану, чтобы серьезно поговорить с ним о ее мечте. К ее сожалению, попасть к нему сегодня не удалось, и она окончательно расстроилась.

На улице она увидела удивительно красивую женщину, подходящую к их учреждению. Женщина не была преподавателем и точно не была студенткой, она привлекла внимание Милы, потому что держала в руках коробку, на которой написано «философия».

Мила хотела пойти за этой женщиной, но передумала. «Не бежать же за всеми, кто хоть как-то связан с философией?»

Лия оставила коробку на вахте, и попросила передать Профессору. Ей ответили, что он ещё здесь, и она может отдать её сама. Другого бы случайного прохожего не пустили, конечно же, но Лию все знали, и знали хорошо.

Глава 8. Салат из винограда

Адам несколько раз перечитал стихотворение Марка — он нашел это произведение экзистенциальным, полным отчаяния, что пробирало Адама ежедневно. Парень поймал себя на мысли, что это даже славно- когда кто-то делится своим искусством. Марк просто написал строчки у себя на странице, и скинул запись в чат группы — и вот, все увидели новое искусство. А если ты не делишься своим творчеством ни с кем- это преступление?

У блога Адама было уже около 100 подписчиков, хотя он не считал свои мысли творчеством, это лишь способ выражать эмоции. Парень как раз перечитал свою последнюю заметку:

26 октября.

«Я не ученый, и не углубляюсь уж слишком. Однажды я просто взглянул под другим углом, и смотреть с прежней стороны больше не получается. Мир, в котором я живу- что же это такое? Набор случайностей, и система. Выборы, которые привели к конкретной точке, той, что просто есть. Как я могу познать мир, как я могу открыть что-то новое, или увидеть что-то новое? Быть может, это новое существует, просто я его пока не вижу, система моего тела еще не готова к этому новому. Так, или иначе- как я могу познавать? — Социум и информация. Да, способов миллион, и у каждого своя структура, но я предпочитаю минимализм. Информация, что есть в этом мире, информация, которую я легко теперь найду в интернете — прекрасный способ. А социум- это разве не информация? Конечно, но немного другая. Это информация не достоверная, спорная, эмоциональная. Именно поэтому она и интересна. Я вижу мир, вижу возможности, почему? Потому что другие люди это транслируют. Путешествуют, показывают мне места на планете, дают советы, свои мысли, которые я мог долго искать в интернете. Не знаю, как для вас, а для меня это два разных источника. Честно признаюсь, основная масса людей абсолютна не интересная, глупая, но люди, которые чего-то хотят, и могут это показать — нас спасают.

Все, что сейчас есть в мире на данный момент- мы придумали сами. Можем ли мы придумать что-то новое? Безусловно.

А что мозг? Я почитал, много почитал. Эта коробочка пугает нас, она отвечает буквально за все, но что в нем? Здесь я тоже сделал максимально простую структуру-

Для меня в мозгу есть несколько отделов, которые мне проще представлять клапанами, заложенные каждому из нас при рождении, если только их не повредили изначально.

— Эмоции и чувства. Прекрасный и сложный инструмент, вы его больше всего любите. Огромный спектр, конечно. Мы успели с вами назвать и описать около 150 эмоций, а то и больше — удивительно, правда? В этом клапане они просто есть, есть абсолютно у каждого человека, а как человек ими управляет — это уже его отдельный навык. Человек даже не всегда умеет их различать, а управление — это трудно для простого обывателя.

— Таланты. В этом отделе, как и во всех остальных еще сотни клапанов. У кого-то изначально, при рождении, прокачан тот, или иной талант, но нет таких людей, у которых нет ни одного. Без грамотного поиска вы начинаете плакать, что ни на что не способны в этом мире, хотя на деле просто опускаете рано руки. Кому-то повезло больше, и он стал с самого детства прокачивать то, что нужно, то, к чему стремилось все его существо. Предрасположенность к чему-то существует в разных количествах, у кого-то может быть 5 и 10 талантов, у кого-то всего два, но нам их дали, нам их заложили. Пользуйтесь.

— Психические процессы. Самое трудное для человека сейчас. Там столько хлама, столько неразберихи, и ты сам не можешь это знать, не можешь разгрести. Это то, что можно решить только с помощью информации. Как же глупо, когда пытаешься понять свою созависимость с помощью подружки-соседки и бутылочки вина, вместо настоящей помощи эксперта, или оправдываешь свой нарциссизм за счет родителей, которые тебя холят и лелеют. Человек, не разбирающийся в своих собственных тараканах — это бродяга с фонариком в темном тоннеле, который пытается просто выбраться, сворачивая в другую сторону, подсвечивая то, что не надо ему в данный момент, что приводит его в тупик, или заставляет заблудиться еще больше.

— Принятие решений. Самое главное из всех пунктов. Об этом напишу уже в следующий раз.»

Адам был взбудоражен. Сколько еще мыслей роилось в этой темной голове, к чему приведут эти размышления? Он допил кофе, взял подушки, и пошел в ванную — так парень обычно расслаблялся, иногда засыпая в горячей воде.

***

Что такое расставание? Подступающая тошнота к горлу во время происходящего. Постоянное ощущение тревоги и боли в животе. Примечательно то, что этот ад начинается моментально, после слов «нам нужно расстаться». «Нам нужно расстаться? Нет, только не бросай меня.»

Но тебя решительно и без малейшего колебания бросают. Внутри лишь создается пустота- пустынная местность, изображенная искажёнными и извращенными грузными пейзажами твоего воображения, в которых по разным углам мечется безумие.

Профессору нравилось играть с Милой, лишь по причине того, что он мог отвлечься. Когда тебя бросают в осознанном возрасте, ты всегда думаешь, что все мысли и эмоции под полным контролем. Это же так легко- понять мотивы и принять ситуацию. Каким же образом тогда происходят эти минуты полного отчаяния, когда в голове нет ничего, кроме «я просто никому не нужен.» Ему было совсем не по себе, изо дня в день он пытался заниматься чем угодно, кроме единения с самим собой. Вечер у Профессора был очень тягостным. Сегодняшняя пара философии в группе Марка выбила его из колеи- Профессору было максимально неловко от того, что Мила всяческими способами пыталась обратить на себя внимание.

«Все-таки глупая она. Я, как взрослый человек, должен был с ней поговорить, а не прятаться, но она так сильно влюблена, и я не хочу видеть ее рыдания.»

Как же это невыносимо- находиться в этой темной холостятской квартире- он думал о том, что явно не хотел бы сейчас встречаться с Милой, но очень хотел забыться чем-то. Кем-то. Он сидел практически голый, с открытыми окнами, и полистав все сообщения, которые ему сегодня отправляли студенты, он нашёл, что искал.

Какая-то студентка писала:

— Все волновались за вас, пока вы болели. Как ваше самочувствие? Если вам вдруг станет скучно, или грустно — пишите. Я живу одна, и всегда буду рада чем-нибудь помочь)

«Ой, как не скрытно она мне намекает.»

Через некоторое время он ответил:

— Интересно, и чем же вы можете мне помочь?

Он хорошо знал, куда вести такие диалоги, хотя практика его в этом умении никогда не перекликалась со студентками. Пока он ждал ответа, решил глянуть её страницу. Это была та самая Анна с 5 курса, которая ошивалась в кабинете Макса, и громко смеялась.

«Ну, вроде ничего такая. Темно-русая красотка, с большой грудью.»

Ответа долго ждать не пришлось

— А чем вы хотите, чтобы я помогла?)

Ну вот, как обычно. Только так они и умеют отвечать.

— Ничего конкретного мне не нужно, но мне действительно сейчас очень грустно.

— ул. Заемная, кв 114.

«Вот так это и решается, видимо. Я раньше никогда не плел интрижки со студентками, и не помню её, честно говоря. Если я не веду у нее пары, тогда почему она написала, что беспокоится? Стоит ли ехать, или остаться дома? Самобичевание мне уже надоело, и не похоже, чтобы она была всерьез мной увлечена. Поеду»

Он приехал через час и позвонил в домофон. Никто ничего не спросил, и подъездная дверь сразу открылась. Профессор зашёл в квартиру, стараясь при этом сохранять осторожность и хладнокровие.

— Здравствуйте. — перед ним стояла девушка в коротких шортах и при марафете. Стоит ли что-то говорить в таких ситуациях? У неё была красивая, большая грудь, которую она явно хотела показать своим глубоким вырезом на майке, (или ее подобии). Профессор сделал акцент на том, как она умело и ярко накрашена- казалось, что только ей одной в этом мире шел такой макияж. Он подчеркивал светло-карие глаза. Анна была всего на сантиметра 4 ниже Профессора, светло-русые волосы распущены по плечам.

— Здравствуй.

— Проходите. Я как раз приготовила.

Он зашёл в квартиру- сразу было видно, что девушка живет одна. Однокомнатная квартирка, в которой веяло интимностью, и буквально все постеры намекали на интересные увлечения владелицы, с пометкой 18+. Фиолетово-черные тона обоев и штор выглядели по крайней мере не безвкусно. Они прошли на кухню, и кроме вина и сыра не столе ничего не стояло.

— Приготовила?