Бесплатный фрагмент - Дети Моря

ИЗДАТЕЛЬСТВО

ПРЕДСТАВЛЯЕТ

ДЕТИ МОРЯ

Часть 1

Глава 1

Игорь Романович Горин доживал последние дни своей земной жизни. Диагноз врачей, его друзей-профессоров, висел над ним как дамоклов меч: «Болезнь неизлечима. Шансов нет!» Оставалось только смотреть, как меняется мир за окном, да предаваться нахлынувшим воспоминаниям.

А вспомнить было о чём. Жизнь как пёстрая кинолента проходила перед его мысленным взором. Вот он, мальчишка-первоклашка, стащил у спящей бабушки книгу, которую та ежедневно читала перед сном. У книги было странное название — «Библия». Кто он, этот загадочный Библия? Терминатор? Бэтмэн? Игорёк открыл книгу и начал читать о том, как Бог создал мир — луну, солнце, землю, заселил этот мир всякой живностью, и венцом его творения стал человек.

«Вся земля, сотворённая Словом всемогущего Создателя, озарённая сиянием ласкового солнца, дышала покоем и дивной красотой. И увидел Бог, что это хорошо». Ну, уж в это Игорь никак не мог поверить — чтоб от сказанного слова произошла жизнь на Земле. В его понимании, это было совсем иначе.

Мальчишка представлял себе Бога (или Библию, как он называл его в своём детском воображении) седобородым мудрым старцем, который стоит в звёздной лаборатории, колдует над колбами, чертежами, изобретая наш прекрасный мир. И вот работа закончена. Все атомы и молекулы собраны воедино. И великий Создатель, стоя над бездной Мира, открывает свою волшебную колбу. Из неё тонкой струйкой идёт чарующий дым: всё выше, всё дальше, окутывая всё вокруг. Дым рассеивается медленно, плавно. И вот оно, небо — бездонное, бесконечное, усеянное миллиардами ярких звёзд. Он открыл вторую колбу — и из неё полилась вода. Чистая и прозрачная, она фонтаном била из источника, разбрызгивая вокруг блестящие капли, разливаясь всё больше, всё шире, заполняя собою Землю.

А потом была расселена живность. Бог открыл свою волшебную шкатулку — и из неё посыпались рыбы и крабы, киты, дельфины и прочие морские создания. Они погружались в кристально чистую воду, которая отныне стала их домом. Затем из той же шкатулки выпорхнули птицы, расселись по деревьям и запели — и чудной музыкой наполнилась Земля. За птицами выпрыгнули звери и разбежались кто куда, громко крича и радуясь дивной красоте природы. И был из глины создан Человек. Именно так представлял себе мальчик труд Создателя. И именно эти представления решили его дальнейшую судьбу. Не от слов, а от дела пошла жизнь на Земле.

Этот образ и стал определяющим в выборе его профессии: Игорь Романович Горин стал учёным. Но он видел себя не простым учёным, а Божественным Создателем. Бог создал земную цивилизацию, а он, Игорь Горин, создаст морскую цивилизацию. Он сотворит нового человека, который будет жить под водой и наслаждаться всеми благами морского бытия. Это не будет человек-амфибия. Это будет новая ветвь человечества, существующая в подводном мире. Всю свою жизнь он посвятил этой безумной идее — созданию новой ветви человечества. Человек Разумный Морской. Выращивая в колбах человеческие эмбрионы и пересаживая им жабры морских рыб и животных, он пытался воплотить в жизнь эту детскую мечту.

Но, видимо, не суждено было Игорю Горину стать вторым Создателем: практически все его экземпляры нового человека погибали, и аквариум с эмбрионами, занимавший почти полкомнаты в его лаборатории, всё больше и больше пустел. И только один малыш, его детище, его гордость, которого Горин ласково называл «сынок», а иногда — Димор (дитя моря), всё ещё активно плавал в аквариуме, бултыхая ручками и ножками, упорно цепляясь за жизнь. Жизнь Горина угасала, и малыш тоже был обречён. Кто будет поддерживать в нём жизнь? Кормить его? Наблюдать? Изучать? Кто выпустит его на свободу в морскую пучину? Кто сотворит его вторую половинку, подругу жизни, которая подарит ему прекрасных малышей — первых жителей подводной планеты, основателей новой цивилизации?

Обуреваемый этими мыслями, профессор принял решение. С трудом заставив себя подняться, он оделся, наполнил небольшой бак водой из своего аквариума и отнёс его на заднее сидение своей машины. Затем перенёс в этот бак малыша Димора и повёл свою машину в сторону моря. Ехать пришлось долго. Многочасовая дорога утомила профессора. Он был измучен борьбой с болезнью, и его жизненные силы продолжали таять.

Но вот и море! Бесконечная водная ширь. Барашки волн искрятся в лучах яркого летнего солнца. Над морем висит бездонная синева неба. Волна за волной катятся к берегу медленно и лениво. А вокруг тишина, ветер не шелохнёт. Так откуда же волны? Не видно вокруг и птиц. Лишь иногда пролетит в поисках добычи белокрылая чайка и сядет на волну, усмотрев серебристую рыбку. Тихо, как ласковый котёнок, плещется море у ног человека. Но у человека-мечтателя осталось в этой жизни слишком мало времени, чтобы тратить его на любование природой.

Игорь немного постоял, созерцая это величественное зрелище, глубоко вздохнул и пошёл к лодочной станции. Взял напрокат моторку. Бережно перенеся в неё свою драгоценную ношу, профессор направил лодку от берега. Мотор взревел, лодка понеслась, оставляя за собою пенный след. Горин мчался вперёд. Вот уже и берег скрылся из виду. Профессор потерял ощущение времени. По какой-то причине лодка остановилась. Наверное, закончилось горючее, а может быть, руки сами непроизвольно остановили её, потому что мысли Горина были далеко. Наконец, профессор опомнился, увидел, что мотор давно молчит, придвинул к себе бак с творением всей его жизни, ещё раз грустными глазами взглянул на Димора — первого и единственного представителя новой ветви человечества — и вылил содержимое бака в море.

— Прощай, малыш! Дай Бог тебе выжить в этом огромном водном пространстве.

Малыш камнем пошёл ко дну. Горин долго смотрел, как расходятся круги по воде, потом грустно вздохнул и направил лодку к берегу.

Глава 2

Солнце садилось за горизонт, когда уставший, измученный болезнью профессор вернулся в свою холостяцкую квартиру. Одержимый созданием новой цивилизации, он так и не женился. Единственной возлюбленной его в этом мире была наука, которой он с любовью посвящал каждую минуту своей жизни. Горин, переодевшись, прошёл на кухню, запил стаканом холодного молока лекарство и, вернувшись в постель, опять предался своим воспоминаниям.

Димор был не единственным любимым детищем профессора. Он был просто единственным человечком, выжившим в результате длительных экспериментов. Горин не был монстром, он не воровал детей для своих экспериментов, как это могло прийти в голову кому-либо. Человеческие эмбрионы, а вернее, даже клетки, ему поставлял бывший школьный приятель, Егор Иванцов, который был звездой медицины. Он помогал бездетным родителям обзаводиться детьми, выращивая их эмбрионы в пробирках. Несколько клеток из пробирки доктор Иванцов вводил в организм женщины, которая хотела иметь ребёнка. Ну, а оставшиеся клетки — или «побочный материал», как в шутку говорил профессор, — Иванцов отдавал Игорю Горину, над одержимостью которого он в душе посмеивался, считая, как и все прочие, его идею безумной.

Вот из этих клеток и пытался Игорь Горин вырастить своих «морских детей». Сначала профессор пробовал заменять лёгкие жабрами уже сформировавшимся эмбрионам, но все эти операции заканчивались неудачно: прожив несколько часов, а порой даже несколько дней, его подопечные погибали. Тогда Горин решил делать операции под микроскопом совсем крошечным созданиям. Но его опять постигла неудача. После нескольких неудачных экспериментов профессор решил не удалять своим питомцам лёгкие вообще. Он делал их амфибиями, ну а дальше, возможно, подкорректирует природа.

Слово «амфибия» означает «живущий двоякой жизнью». Под водой амфибии дышат жабрами, как рыбы, а на земной поверхности — лёгкими. Операцию по созданию человека-амфибии профессор проводил под микроскопом почти клеточному эмбриону. Это была кропотливая, тонкая и точная работа. И случилось чудо! Его детища перестали погибать. И первой его удачей была Лилит. Его золотая рыбка Лилит!

Будучи мальчишкой, Игорь Горин любил читать. Читал он бессистемно — всё, что попадёт под руку. Однажды в газетной публикации ему попался на глаза миф о том, что первая женщина, созданная Богом, звалась вовсе не Ева, а Лилит. Лилит и Адам были вылеплены из одной глины, но, вдохнув жизнь в эти создания, Бог увидел, что красавица Лилит — очень гордая и самостоятельная, не признающая над собой мужскую власть. Недолгим было существование Лилит: Бог превратил её в пар, и вскоре из ребра Адама была создана спокойная покладистая Ева. Но профессор Горин любил красивых и гордых людей, и своё первое детище, подобно Создателю, он назвал Лилит.

Наверное, не зря бытует молва в народе, что имя несёт отпечаток судьбы. Вот и его любимица Лилит тоже просуществовала недолго. К больному уже Горину ежедневно приходила медсестра Галина, чтобы сделать укол. В один из визитов Галина пришла не одна. С ней был её пятилетний сын Никитка, непоседа и сорванец. Пока мать готовила укол, Никитка добрался до аквариума, в котором плавала Лилит, совсем крошечная, размером с кильку.

— Ой, мама, рыбка! — закричал Никитка. — И такая интересная, на маленького человечка похожа! Я таких рыбок ещё никогда не видел!

Предчувствуя недоброе, Горин рванул на кухню. Посреди кухни с кружкой в руках стоял Никитка. Кружкой он уже успел зачерпнуть из аквариума маленькую рыбку Лилит, чтобы поближе рассмотреть её. Испугавшись появления профессора, мальчишка машинально вылил воду из кружки в раковину посудомойки. Лилит была утеряна навсегда. Даже если в одном шансе из тысячи она по этой трубе и попадёт в речку или море, то её тут же съест какая-нибудь хищная рыба, приняв за мелкую рыбёшку или червячка. Профессор категорически отказался от дальнейших уколов, но спасти Лилит это уже не могло.

Следующей и последней в его жизни удачей стал Димор. Почти год прожил малыш в аквариуме Горина, но силы профессора таяли не по дням, а по часам. И, пожалуй, единственным шансом спасти малыша было одно — отпустить его в море. «Делай добро и бросай его в море», — с улыбкой вспомнил профессор цитату из одной своей детской сказки. Он устало закрыл глаза. Перед его закрытым взором встала бесконечная синева. Но не синева моря, где он мечтал создать новую цивилизацию, а неба — бесконечного, бездонного неба, где поджидал его Создатель, чтобы вынести ему свой приговор.

Молодой сорокалетний профессор Игорь Горин плыл по небу как белое облако, ощущая небывалые свободу и лёгкость. Как хорошо! Как спокойно! И вдруг словно какой-то водоворот его подхватил, закружил и понёс. Словно по какой-то спирали или трубе мчался Горин с невиданной скоростью — то ли вверх, то ли вниз, он и сам толком не мог понять. Спустя мгновенье после того, как внезапно начался этот полёт, он так же стремительно закончился. И Игорь увидел себя в каком-то дивном городе. Прямая широкая улица. Правая сторона улицы окутана нежной и непрозрачной дымкой, а с левой стороны — дома. Здания все одинаковые, один в один, и все они похожи на деревенские соборы с золотыми куполами — такие же белые, такие же светлые. Вот только крестов на них нет. Дивным светом окутан этот город: от крыш ли идёт этот свет или с неба, но он наполняет душу ощущением счастья и покоя.

— Что это за город? Почему я здесь? — эти вопросы пронеслись и растаяли в мыслях профессора. В его душе не было ни волнения, ни страха. Совершенно необъяснимые чувства: покой и свобода, восторг и счастье.

Словно из ниоткуда перед Гориным возник незнакомец. Внешний вид незнакомца был так же удивителен, как и всё вокруг. Одухотворённое лицо без единой морщинки, длинные белые одежды, ниспадающие от плеч до самых щиколоток мягкими складками, и большие, как у лебедя, крылья за спиной. Но всё это почему-то ничуть не удивляло Горина. Незнакомец знаком велел профессору следовать за ним, и Горин медленно двинулся вслед, наслаждаясь тишиной и покоем этого удивительного города. Ему казалось, что он всю жизнь мечтал только об этом городе. А вся его суета — колбы, пробирки, аквариумы, создание морской цивилизации — всё это так далеко, нелепо и ненужно. Всё это было так неважно. Важен только этот город, по которому он идёт с крылатым незнакомцем.

Незнакомец остановился. Поднявшись на крыльцо одного из этих дивных домов, он распахнул перед Гориным дверь, а затем исчез так же незаметно, как и появился. Профессор оказался в огромном пустом зале. Зал был весь наполнен струящимся мягким светом. Как и всё в этом удивительном городе, он был тёплым и солнечным. Прямо перед собой Горин увидел строгого мудрого старца, совсем такого, как он себе представлял, читая бабушкину «Библию».

— Я знаю, чего ты хочешь, — сказал Бог (а это был именно он). — Ты хочешь знать, что же случилось с твоими творениями. Какое их ждёт будущее? Ну что ж, смотри.

Глава 3

Стена перед глазами Горина растворилась как туманная пелена, и он увидел море. То самое море, куда несколько часов назад был брошен его Димор. Малыш шёл ко дну, но потом, отчаянно забарабанив ручками и ножками, поплыл под водой. Он плыл, маленькая песчинка в огромном океане, навстречу своей судьбе. Сколько времени плыл малыш, неизвестно. Там, где находился Горин, время измерялось по другой шкале — днями, годами, столетиями.

И ещё одну картину увидел профессор: плывущее по морю китобойное судно. Плавание было, по-видимому, неудачным. Китобойной бригаде не удалось убить ни одного кита. Сезон охоты был закончен, и они возвращались домой, подсчитывая убытки. На судне грустила гарпунная пушка, а вокруг корабля прыгала стайка дельфинов-белобочек. Это были сравнительно небольшие дельфины длиной около двух метров, их бока были расписаны бурыми, жёлтыми и белыми полосами. Тёмная полоска, которая окаймляла глаза и сходила на нет на клюве, придавала белобочкам особенно симпатичный вид.

Дельфины выскакивали из воды вертикально вверх, причудливо изгибаясь в воздухе, на высоту четырех-пяти метров, а затем шлёпались плашмя в воду и ныряли, оставляя в голубой толще воды белый след воздушных пузырьков. И вдруг какой-то злобный китобой повернул пушку прямо в сторону миролюбивых, как дети, дельфинов и, спустя миг, гарпун пронзил тело одного из них. Зачем? Что за необходимость? Животное с недоумением и болью смотрело на корабль. Из раны в спине хлестала кровь. Пока голова дельфина была под водой, кровь не текла, но только он высовывался из воды, чтобы глотнуть воздуха, как вода снова окрашивалась кровью. Животное отчаянно билось, пытаясь избавиться от торчащего из раны гарпуна. Другие дельфины окружили его и пытались помочь. Они били хвостами по палке гарпуна, пытаясь выбить его из раны. К раненому животному уже спешили на лодке люди. Но вот одному из дельфинов удалось сильным ударом хвоста выбить гарпун из раны товарища, и вся стайка быстро нырнула под воду, стремительно поплыв в сторону, противоположную движению судна. Корабль вскоре скрылся из поля зрения.

Уставшая стая дельфинов плыла медленно. Животные пытались помочь своему раненому товарищу, поддерживая его, потому как плыть ему было тяжело и больно. Дельфинята, как котята, жались к своим матерям: им было непонятно и страшно.

И вдруг дельфины увидели плывущего ребёнка. Они тут же его окружили и стали с любопытством рассматривать. Для молодых дельфинов это было в диковинку, но вожак дельфиньей стаи, мудрый опытный Зебс, сказал: «Это человеческий детёныш. Наверное, он упал с проплывавшего корабля или лодки. Надо отнести его на сушу».

— Не надо! — хотел крикнуть Горин, но сделать этого он, конечно, не мог. Он мог только наблюдать за жизнью своего любимого детища, ничем не в силах ему помочь.

Дельфинка Гета подхватила Димора себе на спину, и стая разделилась на две группы. Те дельфины, которые были помоложе, вызвались плыть с Гетой — искать пристанище ребёнку. А те, кто взял на себя заботу о раненом товарище, остались на месте, чтобы восстановить силы и найти пищу для всей стаи. Группа дельфинов во главе с Гетой плыла к известному им острову. Рядом с Гетой вертелся её первенец, маленький дельфинёнок Малёк. Ему было очень любопытно, что за игрушку везёт его мама у себя на спине. Дельфины плыли довольно долго. Согретый тёплым солнышком и убаюканный ласковым морем, маленький Димор уснул. Гета невольно любовалась человеческим детёнышем и думала о его маме — как она сейчас плачет и горюет, потеряв своего малыша. Она ведь и сама была матерью, и эти чувства ей были знакомы.

А вот и остров показался вдали. Дельфины быстро приближались к суше. Подплыв к самому берегу, Гета аккуратно сбросила, почти положила малыша Димора на мягкую зелень травы. От прикосновения травы к своему телу малыш проснулся и громко заплакал. Дельфины уже успели отплыть от берега, но от громкого плача ребёнка у Геты защемило её материнское сердце. Она вдруг поняла, что малыш совсем одинок, и никто этому крохотному созданию здесь, на острове, не поможет. И он умрёт от голода, маленький, одинокий, беспомощный человечек. Дельфинка вернулась, подхватила Димора и поплыла догонять свою стаю. Вот так и стал малыш полноправным членом дельфиньей семьи. Гета кормила его своим молоком, и мальчик считал её своей мамой, а Малёк теперь был ему родным братом.

Глава 4

Мудрый Зебс увёл свою стаю далеко от морских путей. Дельфины спасли своего раненого товарища, но в дальнейшем Зебс старался избегать встреч с людьми и их кораблями. Стая жила своей жизнью, обособленно, вдали от своих сородичей — других дельфиньих стай. Подраставшие малыши постигали все премудрости морской жизни. Сначала их учила Гета. Благодаря ей Димор и Малёк научились быстро плавать, нырять на глубину. Они уже знали, какая рыба им годится в пищу, а какая — нет, с кем можно поиграть, а кого надо опасаться. Мальчик научился выпрыгивать из воды высоко, как дельфин, хватая при этом воздух своими лёгкими. У него появилось много друзей: дельфинка Симка и её брат-близнец Сёмка, неуклюжий толстый дельфинёнок Мишка и тощий вертлявый Вьюн. Были и забияки Баюн и Боб, которые всегда стремились устроить драку или укусить человеческого детёныша. Поскольку мальчик был подарком моря, дельфины тоже назвали его Димор, произнося его имя с лёгким мурлыканьем — «Диморр».

После игр и занятий Димор и Малёк любили отдыхать вдвоём. Они плыли к тому острову, где дельфинья стая пыталась оставить малыша Димора, высовывали из воды головы так, что туловища их оставались погруженными в воду, а головы покоились на траве. Они тихо лежали, дельфин и мальчик, дышали тёплым воздухом, слушали пение птиц, наслаждались солнечным теплом и прекрасным пейзажем. Островок был маленьким и необитаемым, поэтому друзьям никто и никогда не мешал отдыхать.

Когда малыши подросли, мама Гета отправила их в дельфинью школу. Управлял школой, как и всей стаей, старый мудрый Зебс. Он принял малышей и развёл их по стайкам-классам. Димор и Малёк попали в самую младшую стайку, которую вела молодая дельфинка Лиа. Она ласково махнула хвостиком, и все малыши поплыли за ней в небольшую затоку, где отныне им предстояло учиться.

Первым уроком было «Дельфиноведение», которое проводила Лиа. Димор и Малёк слушали её, открыв рты. Какой они, оказывается, интересный народ — дельфины! Они, дельфины-белобочки, оказывается, вовсе не одни в этом огромном водном мире, а их 48 видов. И по «росту» они разные — от одного до десяти метров длиной, и называются по-разному — афалина, белобочка, морская свинья, косатка. Есть дельфины серые, чёрные, пятнистые, полосатые, беломордые, морщинистозубые, бесклювые и много-много других. У дельфинов более 70 зубов, огромный головной мозг, поэтому дельфины очень умны. Они способны копировать слова, произносимые человеком, очень быстро плавают — до 50 км/ч. Дельфины и киты владеют эхолокацией, с помощью которой ориентируются в воде. И всё это малышам предстоит выучить и освоить: и плавание, и эхолокацию, и речь.

Второй урок был географией. Гео — земля. Это было тоже что-то необычное. Димор и Малёк узнали, что их маленький островок — это не единственная суша в океане. Есть много земли, леса, горы, моря, реки. Планета Гео настолько многообразна, что так быстро и не выучишь всё. Ещё Лиа сказала, что они будут изучать астрономию, океанологию и рыбный мир.

Время летело. Дельфины подрастали, а вместе с ними подрастал и умнел Димор.

Преподавателем океанологии был рассеянный, но ужасно умный дельфин Зак, или «дядюшка Зак», как его все называли. Для более глубокого и наглядного изучения своего предмета Зак часто собирал своих учеников, и на несколько дней, а то и недель, они уплывали далеко от родных мест, чтобы своими глазами увидеть весь подводный мир и те континенты, о которых всегда с таким увлечением рассказывал Зак. Он был заядлым путешественником, обогнул весь Земной шар и теперь стремился не только рассказать, но и показать его очарование молодым дельфинам.

После возвращения из школы строгая мама Гета обычно подробно расспрашивала, как прошёл день, что нового узнали её любимые мальчики, кормила их кальмарами, рыбкой и другими вкусностями из водорослей и морских животных, а затем отпускала немного поиграть, порезвиться с друзьями. К ним тут же подтягивались Симка и Сёмка. Сначала игры носили спокойный характер. Но когда к дружной стайке присоединялись Боб и Баюн, то сразу же начиналась война или соревнование. Баюн любил быть первым. Ему постоянно хотелось кому-то доказать, что он быстрее всех плавает или лучше ныряет. Но и Малёк не любил уступать. И между ними шло незримое соперничество.

— Догоняй! — чирикал обычно Баюн, подплывая к друзьям.

И Малёк бросался плыть либо нырять с ним наперегонки. Если же у Малька не было настроения вступать с товарищами в соперничество, то Баюн искал способ его позлить. И лучшим для этого вариантом он считал несильно укусить Димора. Малька это выводило из себя, и он бросался в драку на защиту брата. А Баюну с Бобом именно этого и было нужно. Начиналось настоящее сражение.

Водная стихия не всегда бывает тихой, спокойной и солнечной. Бывает над морем и непогода: и дождь, и гроза, и шторм. Порой огромные волны до пяти метров высотой поднимаются к небу и падают в морскую пучину, сметая всё на своём пути. В такие дни строгая мама Гета приказывала своим малышам сидеть на глубине и не высовывать нос. На глубине море спокойнее и тише.

В спокойные дни, когда на море тишь да гладь, дельфинка разрешала Мальку и Димору плавать и на большие расстояния. Она считала, что так дети быстрее познают окружающий их мир и научатся самостоятельно ориентироваться в огромном морском пространстве.

Димор хоть и плавал шустрее всех и нырял глубже, но раньше всех и уставал. Он ведь не был настоящим дельфином. И тогда его друзья разрешали мальчику отдыхать у них на спине. Димор ложился на спину Малька или Сёмки и, положив руки за голову, смотрел в высокое небо, на белые облака, на пролетающих в небе птиц. Необъяснимой тоской наполнялось его сердце, смутные мысли роились в голове и вопросы, на которые он пока ещё не мог найти ответа, терзали его душу.

Глава 5

Время летело стремительно. Мальчик взрослел, превращаясь в красивого юношу, плавал по морям и океанам, набирался ума и опыта. Шестнадцать лет пролетели как одно мгновение. Повзрослевшие друзья-дельфины стали заглядываться на своих подружек. Малёк часто уединялся с Симкой, которая стала с годами необыкновенно обаятельной. А Димор оставался один. Он плыл к своему любимому острову, чтобы там отдохнуть и помечтать. Ввиду того, что островок был крохотным и удалённым от материков, на него до сих пор не ступала нога человека. Природа здесь царила в её первозданном виде. Но Димор мог любоваться только красотой берега. Ему было очень любопытно — а что же там, дальше, за теми полянами, за этим лесом? Однако воспитанный дельфинами мальчик даже не подозревал, что с помощью ног можно не только плавать и нырять, но также ходить и бегать, поэтому он иногда выползал на берег и лежал на мягкой шелковистой траве, глядя в высокое небо. Часто даже ночевать оставался на своём любимом острове.

Вот и сейчас, когда над миром опустилась ночь, Димор был на острове. Спать не хотелось. Величественная картина звёздного неба нависла над ним. Тысячи звёзд, мерцая и переливаясь, манили к себе его любознательный ум. Звёздное небо для мальчика не было закрытой книгой. Благодаря Дуку, своему любимому учителю астрономии, Димор знал, что взглядом можно охватить около шести тысяч звёзд. Но для того, чтобы ориентироваться в огромном мире воды, определять путь и своё местонахождение, есть навигационные звёзды. Их всего двадцать шесть. В северном направлении самая знаменитая — это Полярная звезда.

Полярная звезда всегда служила главным компасом. Если встать к ней лицом и раскинуть руки, то легко можно определить стороны горизонта: впереди — север, позади — юг, справа — восток, а слева — запад. Этот простой способ ещё в древности позволял правильно находить дорогу и на море, и на суше. Ещё есть на холодном Севере звезды Андромеда, Арктур и много-много других. Ну, а в южной стороне самое известное созвездие, конечно же, — Южный Крест. Его длинная «перекладина» почти точно указывает на загадочный Южный полюс. И, найдя на небе созвездие Южного Креста, будешь точно знать, где юг, где север и куда тебе плыть. Звёзды и созвездия, как добрые знакомые, подмигивали Димору с высоты своими золотыми глазами. Самое замечательное созвездие, по мнению юноши, — это Орион. Он, конечно, занимает большую площадь в небе, но если его звёздочки соединить друг с другом линиями, то получится фигура охотника. К юго-востоку от него светит голубая звезда Сириус, а к северо-западу — красная звезда Альдебаран.

А вон созвездие Дельфина. Он похож на ромбик с хвостиком. Мудрый Дук даже сказку рассказывал о том, как дельфин помог морскому царю Посейдону найти его невесту — морскую нимфу Амфитриту, и в благодарность за это отважный дельфин был помещён на небо.

А к югу от Рыб и Овна есть созвездие, похожее на морское чудовище. Это созвездие Кита. Кит тоже служил грозному царю Посейдону. Морской царь посылал Кита разрушать другие страны, похищать красивых девушек, чтобы затем превращать их в русалок. И за верную службу Посейдон тоже превратил Кита в созвездие. Самая известная звезда в Ките — это Мира, что значит «удивительная». Она удивительна тем, что может менять свой блеск.

А если найти созвездие Золотой Рыбы и внимательно к нему присмотреться, то можно увидеть другую галактику — Большое Магелланово Облако, которое находится от нас очень далеко, на расстоянии ста восьмидесяти тысяч световых лет. Димор, конечно же, такого расстояния себе представить не мог, но запоминал своим пытливым умом всё. А сейчас он любовался красавицей Кассиопеей. Это красивейшее созвездие на звёздном небе. Оно похоже на букву W. Большая часть звёзд из созвездия Кассиопеи лежит в Млечном Пути. Ну, а тот, кто не видел Млечного Пути, тот, наверное, не видел ничего!

Убаюканный величественным мерцанием звёздного неба и тихим шорохом волн, мечтательный мальчик уснул. Он ещё не знал, что это была последняя ночь его спокойного детства. Через несколько часов придет утро, а вместе с ним для Димора наступит новая жизнь, наполненная невероятными приключениями.

Утром мальчик-амфибия проснулся с первыми лучами солнца. Он любил спать на берегу рядом с тихим ласковым морем, любил понежиться после сна и поплавать в тёплой воде. Но сегодня Димору надо было спешить. Зак организовывал экскурсию к Галапагосским островам. Там, в Тихом океане, рядом с Галапагосскими островами, Зак обнаружил уникальное явление природы, которое он называл «чёрные курильщики» и которым немедленно хотел удивить своих учеников. Когда Димор приплыл к месту сбора дельфинов, все его друзья были уже на месте и ждали только его, соню, чтобы немедленно двинуться в путь. Заботливая мама Гета передала для мальчика завтрак, который принёс ему Малёк. Завтракая на ходу, мальчик и дельфин плыли рядом, весело болтая о последних новостях. Малёк восхищался своей подружкой Симой, с которой они в последнее время почти не расставались, и он часами мог говорить о том, какая она удивительная, необыкновенная и совсем-совсем не похожа на других дельфинок. А Димор рассказывал своему морскому брату об удачной охоте на кальмаров, которую он предпринял двумя днями раньше. Прежде дельфин и мальчик ловили кальмаров вместе, а сейчас, когда Малёк переживал период любви, Димору приходилось плавать за кальмарами одному.

Экскурсия затягивалась почти на сутки, но дельфины не унывали. Молодость есть молодость! И молодёжь резвилась вовсю: то они глубоко ныряли, пытаясь добраться до дна океана, то соревновались в том, кто выше выпрыгнет из воды, то гонялись друг за другом, поднимая шум и брызги вокруг. Плыли с остановками, чтобы отдохнуть, поесть и поспать. Наконец Зак дал команду: «Здесь!», и дельфины увидели перед собой действительно необычную картину. Нырнув на глубину вслед за своим учителем, Димор и дельфины увидели подводные горы или горные цепи, которые, извиваясь, проходили по морскому дну. Назывались они океаническими хребтами. Откуда же взялись эти горы на дне океана? Зак начал свой рассказ:

— Глубоко-глубоко под дном океана, внутри Земли, есть ядро — центр Земли. Его окружает раскалённая магма. Магма — это расплавленные горные породы. В некоторых местах земная кора раздвигается, и магма поднимается на поверхность дна океана, образуя эти горные цепи. Иногда в разломы успевает попасть вода. Магма фонтанами выталкивает воду обратно. Это напоминает кита, который фонтаном выбрасывает струи воды. Но струя из-под Земли идёт уже не чистая, а с минералами. Выброшенные минералы остаются вокруг разлома. Их постепенно становится всё больше и больше, и образуются высокие трубы — как на заводе.

Дельфины огляделись вокруг и действительно увидели высокие трубы, из которых фонтанами била вода.

— А почему вода такая чёрная? — спросил кто-то из дельфинов.

— В этой воде много серы, — ответил Зак. — Сера окрашивает воду в чёрный цвет, за что эти трубы и называют «чёрными курильщиками». Вода вокруг этих труб тёплая, богатая минералами, и поэтому здесь живёт много таких удивительных животных, которых нет больше нигде на свете.

Молодых дельфинов удивили огромные трёхметровые кусты: ветви их белые, а на концах — вверху и внизу — красные головки. Но дядюшка Зак сказал, что это вовсе не кусты, а сидячие черви с защитными трубками. Эти трёхметровые черви растут вместе, переплетаясь друг с другом. Их красные тела спрятаны в белый панцирь. Попробуй, съешь такого!

Но закадычные друзья Баюн и Боб и здесь не растерялись. Они умудрились найти безглазых крабов и омаров и хорошо пообедать. А Малёк подарил Симке огромный цветок, похожий на одуванчик. Но учитель сказал, что это вовсе не цветок, а морское существо, родственник медузы, и называется оно — сифонофора. Дельфинка немного огорчилась и тут же его съела. А Малёк нашёл их целую поляну, но Зак строго запретил есть этих морских созданий и предложил двигаться в обратный путь. Экскурсия закончилась.

Немного уставшие дельфины плыли группками, парами. Малёк плыл вместе с Симкой, делился с ней впечатлениями от экскурсии. Бобу тоже нравилась Симка, поэтому он вертелся вокруг влюблённой парочки и всячески им мешал: заплывал вперёд, шумно хлопал по воде хвостом перед ними, поднимая фонтаны брызг. Брат Симы, Сёмка, пытался утихомирить наглеца: догонял его, прыгал на него сверху, окунал в воду. Но скользкий Боб вырывался, смеялся и продолжал свою игру. Учитель Зак наблюдал за молодёжью, улыбался и не мешал им резвиться.

В этой суете все совсем забыли о Диморе. Да и волноваться-то не было причин. Дельфины очень умны, их мозг гораздо больше человеческого, поэтому он содержит больше информации и знаний. Димор воспитывался дельфинами и объём знаний получал такой же, как и они. Он умел разговаривать по-дельфиньи, а также общаться с помощью эхолокации, то есть передавать и принимать сигналы под водой через много километров. Он умел читать по звёздам, ориентироваться по луне и солнцу. Димор был прилежным учеником, а потому за него можно было не волноваться — из любой точки океана он найдёт дорогу домой. Но проходил один час за другим, вот уже и родная затока, а Димора всё не было. Первой подняла тревогу Гета. Как мать, вскормившая ребёнка своим молоком, она считала его собственным сыном и волновалась о нём, как о родном. Гета и Малёк тревожно метались вокруг: они подавали эхосигналы, громко кричали, высовывая головы из воды, но всё было напрасно. Зебс и Зак организовали поисковую группу к Галапагосским островам. Они обыскали все окрестности, каждый кустик из водорослей. Расстроенная плачущая Гета предполагала самое худшее: либо его съела белая акула, либо он попал в сети пиратов и погиб.

Глава 6

Куда же на самом деле подевался Димор? Он плыл за своей стаей дельфинов, то отставая, то догоняя их. Мальчик был физически слабее своих морских собратьев и поэтому чаще отдыхал, чем дельфины. Вот и сейчас он, расслабившись, лежал на воде и смотрел в бездонное голубое небо. Небо, как и море, всегда манило мальчика своей загадочной бесконечностью. Оно, как и море, могло быть добрым, ласковым, тёплым, а могло быть холодным и жестоким — с него вдруг потоками начинала литься вода, раздавался страшный грохот и сверкал огонь. Тысячи вопросов не давали покоя его пытливому уму: откуда там, наверху, берётся вода? Как она там удерживается? Почему проливается? Что там грохочет?

И ещё один вопрос не давал покоя Димору: кто он? Откуда взялся? Подрастая, мальчик видел, что сильно отличается от дельфинов, а значит — он не дельфин. Да и в стае его некоторые называли приёмышем. Димор всегда с удовольствием мчался на уроки к дядюшке Заку. Отправляясь в его долгие экскурсии, он мечтал встретить то морское животное, которое его, Димора, когда-то потеряло, которое было его мамой. Ну а в том, что он дитя моря, мальчик ничуть не сомневался и твёрдо верил, что где-то плавают по морю-океану его сородичи и он их обязательно найдёт.

Вот и сейчас Димор плыл, окрылённый такими мечтами, и не обратил внимания на голубого кита — огромного тридцатиметрового великана, который двигался ему наперерез. Кит плыл с открытым ртом, отцеживая из воды планктон себе на обед с помощью роговых пластинок вместо зубов. В эту открытую пасть морского чудовища и занесло Димора потоком воды. Пролетев по огромной гофрированной трубе вместе с большим количеством водорослей и рыбёшек, мальчик оказался в каком-то тёмном подвале вместе с теми же рыбёшками и зелёной массой океана. Этот подвал, как догадался Димор, был желудком кита. Его проглотили как какую-то мелкую рыбёшку! Такого поворота событий он никак не ожидал. Пока не поздно, нужно было как-то отсюда выбираться, иначе всё могло закончиться плачевно. Димор, прижимаясь к скользким стенкам желудка, стал потихоньку карабкаться к трубе пищевода, чтобы по ней долезть до горла и до китовых зубов-пластинок. Через них он надеялся попасть обратно в океан, чтобы искать дорогу к дому, где о нём волнуются мама Гета и брат Малёк.

Не так это, оказывается, просто, как могло показаться на первый взгляд. Много долгих часов потребовалось мальчику, чтоб обрести долгожданную свободу. Много раз кит глотательными движениями сталкивал его обратно в свой подвал-желудок, но Димор снова и снова с удвоенным упорством пытался осуществить свой план побега. Ценой невероятных усилий ему удалось добраться до раскрытой китовой пасти и выскользнуть на свободу. Морское чудище даже не заметило эту мелкую рыбёшку-человечка, проскочившего у него между зубов, и продолжил свой путь дальше.

Димор огляделся. Первое ощущение, которое он испытал, — это холод. Ведь дельфины не носят одежды, не было её и на мальчике. Вспоминая уроки всезнающего Зака, Димор пытался понять, куда же занесла его судьба. Вокруг было много фитопланктона — мельчайших растений, плавающих в воде, и бесчисленное множество мелких рыбёшек — зоопланктона. По рассказам дядюшки Зака, этот буйный рост водорослей и рыбёшек происходит только летом в Северном Ледовитом океане, и тогда в Арктику за продовольствием мигрируют многие рыбы, кальмары, птицы и киты. Так значит вот куда, на Север, привёз его кит! Теперь Димор решил быть очень внимательным. Попасть в неприятную историю или кому-нибудь на обед в незнакомом краю очень и очень просто, а этого мальчику никак не хотелось. Но и быть внимательным оказалось не так-то просто. Вокруг было столько всего интересного!

Мимо Димора проплыл небольшой кит. Но какой он был необычный! С виду кит как кит: и по форме тела, и по величине напоминает белуху, но на носу у него торчит огромное двухметровое копьё. Благодаря своей памяти Димор понял, что это единорог или нарвал, как его ещё называют, а копьё — это могучий, спирально закрученный бивень, который и в охоте киту помогает, и подо льдом не даст задохнуться. Нанося этим бивнем удары снизу, кит разламывает лёд.

Как бы подтверждая, что это действительно Север, навстречу Димору плыл морж — огромный морской зверь с очень толстой кожей. С такой-то шкурой никакой мороз не страшен! Над десной у моржа торчали большущие, почти метровые клыки и так же, книзу, свисали жёсткие усы. Внушительные размеры морского зверя могли испугать кого угодно. Но Димор не обратил на него почти никакого внимания. Его взгляд был прикован к небу.

Оно, небо, было расцвечено фантастическими красками! На далёком горизонте стояли перламутровые столбы света. Они как будто расширялись и играли разными цветами: то становились ярко-розовыми, то белыми, то вдруг зелёными — и наконец превратились в разноцветную завесу. Постоянно меняющиеся краски были так ослепительно прекрасны, что мальчик забыл обо всём. Красота северного сияния очаровала его. Он смотрел и смотрел, не мог отвести взгляд от этого потрясающе красивого неба. Это было сказочное зрелище. Небо продолжало высвечиваться множеством радужных полос, отражалось в гигантских айсбергах, плавающих неподалёку, и мальчик смотрел, затаив дыхание, забыв о холоде и голоде и обо всём на свете.

Неизвестно, сколько времени любовался бы Димор на северное сияние, если бы его не толкнуло какое-то толстое бревно. Мальчик очнулся. Буровато-серое бревно тоже высунуло из воды свою голову, и на Димора посмотрели маленькие чёрные глаза, расположенные на небольшой вытянутой морде. На конце морды был чёрный нос и большая щётка усов.

— Боже мой, кто это? — подумал Димор, — судя по всему, это морской заяц или, как правильно назвал бы его дядюшка Зак, лахтак. Если это он, то бояться его не стоит. Он питается моллюсками и мелкой рыбой, а значит — опасности не представляет, несмотря на то, что очень большой, более двух метров роста, да и весит килограммов триста.

— Привет, — с улыбкой по-дельфиньи произнёс Димор.

Он протянул было руку, чтобы погладить это большое безобидное животное, но огромный трусишка, увидев жест в свою сторону, нырнул поглубже и поспешил побыстрее уплыть от непонятного ему существа. Димор ещё раз улыбнулся вслед забавному лахтаку и подумал: «Как всё-таки богат и удивителен Север». Тут он почувствовал, что ему холодно и давно уже пора домой. Мама Гета и Малёк, наверное, очень волнуются.

Димор совсем уже было засобирался в обратный путь, но тут его внимание привлекло ещё одно диво. Покачиваясь на волнах, как большой корабль, по воде плыла льдина довольно внушительных размеров — где-то метра три в длину и, наверное, столько же в ширину. И на этой льдине, как на бригантине, восседал хозяин Арктики — белый медведь. Он, по-видимому, возвращался с удачной рыбалки, потому как тут же на льдине, рядом с медведем, Димор увидел небольшую кучку мороженой рыбы. Мишка сидел и лениво ел рыбу. Он был не голоден. А у Димора в животе запели барабаны: мальчик вспомнил, что давненько уже ничего не ел и двинулся в сторону плывущей льдины.

Доплыв до этого медвежьего корабля, мальчик вскарабкался на льдину и попробовал стащить у хозяина одну рыбёшку. Медведь довольно добродушно отнёсся к незваному гостю и милостиво разрешил ему съесть столько рыбы, сколько тот захочет. Димор с удовольствием воспользовался мишкиным гостеприимством, подсел поближе к рыбной кучке и наелся от души. Ну, а теперь можно и домой. Тем более, что сидеть на холодной льдине, пусть даже и на корточках, не очень-то комфортно. Мальчик подошёл ближе к медведю, погладил его большую белую лапу, как бы благодаря за вкусный сытный обед, позавидовал его тёплой шубе и спрыгнул с льдины в море. Льдина немного покачнулась от прыжка Димора, но быстро выровнялась и поплыла дальше путешествовать по волнам. Или показалось мальчику, или на самом деле — медведь, сидя на льдине, поднял правую переднюю лапу так, словно махнул вслед уплывающему другу. Димор улыбнулся и поплыл быстрее: слишком уж было здесь холодно!

Да и кит его, с которым прибыл Димор в эти далёкие края, кажется, тоже собирался в тёплые воды, а значит — им по пути. Мальчик решил плыть вместе с китом. Мало ли что может приключиться в пути с одиноким маленьким пловцом, а с таким огромным попутчиком и надёжнее и веселее. Он даже может спокойно влезть на спину киту и плыть на нём как на большом корабле. Именно так Димор и сделал. Он взобрался киту на спину, свернулся калачиком и уснул. Это только кажется, что спина у кита гладкая, а на самом деле его кожа обрастает усоногими раками, покрывается прилипшими ракушками, так что соскользнуть в пучину океана Димор не боялся, а отдохнуть немного мечтал.

Глава 7

Как оказалось впоследствии, решение мальчика отправиться в обратный путь вместе с голубым китом, оказалось очень правильным и спасло ему жизнь.

Вот как это было.

Чуткое ухо спящего Димора уловило какой-то неясный посторонний шум. Он, наученный горьким опытом, тут же проснулся, вскочил и огляделся вокруг. Им навстречу плыла акула. Это была большая белая акула, отличающаяся от своих родственников огромными зазубренными зубами треугольной формы и репутацией людоеда. Во всём мире это прелестное создание известно под именем «белая смерть» и «акула-людоед». Мудрый Зак рассказывал о ней страшные легенды. Димору особенно запомнилась история о слоне, который зашёл в воду, чтобы напиться, и тут же был разорван белыми акулами. Это самая кровожадная рыба из всех существующих в мире и одна из самых больших. Если просто акула — царь морей, то большая белая акула — царь царей. И вот сейчас она мчалась навстречу, разрезая волны, словно длинный нож. И это была именно она — белая акула. Зловещий её силуэт не спутаешь ни с какой другой. Её огромное тело — серое на боках, почти чёрное на спине и ярко-белое на брюхе — украшает тёмный спинной плавник, который виден издалека. Димор застыл в напряжении. Единственное своё спасение он видел в том, чтобы вжаться в тело кита, слиться с ним воедино. Не станет же шестиметровая акула бросаться на тридцатиметрового голубого гиганта.

И Димор стремительно лёг на спину кита, вжался в него всем своим телом и даже дышать перестал. Акула очень быстро приблизилась к животному. Она видела лежащего мальчишку, в её глазах горел алчный огонь, но достать жертву не представлялось возможным. Акула кружила вокруг кита, подплывала то с одной, то с другой стороны, выпрыгивала из воды, но увы! Её усилия были напрасны. Она была во много раз меньше этого морского гиганта и сражаться с ним в одиночестве ради какого-то мелкого мальчишки не решилась. Скрипнув от досады зубами, акула поплыла дальше, искать другую добычу, а мальчик, облегчённо вздохнув, продолжил свой путь верхом на ките. Вскоре акула скрылась из виду — опасность миновала.

Вода становилась всё теплее. Вдалеке показался островок суши. Димор вспомнил, что очень голоден и решил расстаться с китом, потому как бояться было больше некого: море, насколько его охватывал взор, было тихим и спокойным. Мальчик спрыгнул с китовой туши и поплыл в сторону видневшегося острова, чтобы найти там себе еду. Подплыв ближе к острову, Димор стал нырять в поисках кальмаров или мелкой рыбёшки. И каково же было его изумление, когда, нырнув, он увидел настоящий подводный сад. А может, это цветник под водой? Димор такого дива никогда не видел, но по рассказам своего учителя-всезнайки понял, что это коралловый риф. Большое разнообразие кораллов и их яркие цвета поражали своей красотой. Одни кораллы были ветвистые, другие — в форме холмиков, а некоторые похожи на яркие цветы. Мальчику казалось, что он попал в какой-то сказочный мир.