Я иногда спрашиваю себя: какого
черта мы так крутимся? Чтобы
заработать деньги? Но на кой
черт нам деньги, если мы только
и делаем, что крутимся?
Стругацкие
Вот и пришел очередной день рождения. Канули в Лету времена, когда мой день рождения был похож на свадьбу. Как-то само собой они пересекли какую-то невидимую линию и затем постепенно сошли на нет. Сейчас день рождения — просто ужин в кругу семьи, и, как я ни старался, не смог вспомнить, когда случился перелом и ожидание праздника сменилось безразличием и грустью. А ведь когда-то очень давно, много лет назад, я очень хотел быстрее повзрослеть. В то время застенчивый темноволосый мальчик с зелеными глазами предпочитал книгу шумной компании и, снося издевательства над собой, ждал с нетерпением каждый день рождения. Ведь тогда я точно знал, что все будет так, как я хочу, и что все, кто издевался надо мной, будут мне завидовать, и ничто в мире мне не сможет помешать это сделать. Тогда я был уверен, что в жизни можно всему научиться, это же несложно, повторяй старательно за другими — и все получится.
И вот я стал взрослым, и передо мной, как тогда мне казалось, открылись все возможности, о которых мечтал. Хорошо помню этот день, комнату, в которой стояло раскладное кресло с потертыми подлокотниками, на котором я любил мечтать, теплый свет лампы в торшере с пластмассовым выцветшим абажуром, неровный потолок, на котором я знал почти все бугорки. Вот черт, слезы не могу сдержать. Тряпка, а не мужик. Обманул я мечтателя под теплым светом лампы, не сдержал обещания, а он так верил в меня…
Я очень стараюсь оправдать надежды маленького мальчика, вот только когда наступает очередная годовщина моей жизни, снова становится некомфортно на душе, нет, скорее мерзопакостно, а в остальном все замечательно, жизнь удалась, наверное, я даже счастлив, у меня же почти все есть, к чему стремился.
Может, надо было жить по правилам, которые тебе диктует общество, в котором ты живешь? У тебя все будет хорошо и, главное, стабильно и предсказуемо, это нравится большинству. Когда будущее определено, это в какой-то степени гарантирует твое спокойствие. Отучился в универе, устроился на работу, стал карабкаться по служебной лестнице, начал встречаться с девушкой, женился, взял ипотеку, машину. Потом дети пошли, сад, школа, дача, все как у всех, не выделяешься, тишь и благодать. И, главное, все понятно тебе и окружающим, и ты понимаешь окружающих, и они тебя понимают — блаженство, счастье!
Но что делать с невозможностью выносить предсказуемость своей жизни? Эта же предсказуемость создает чувство пустоты внутри и рождает жажду неопределенности, желания погрузиться в хаос, насытиться его мощной энергией, дающей начало возрождения гармонии твоего настоящего «я». Того самого «я», который недоступен в обычной жизни и спрятан за мощной стеной сознания, которого невозможно понять, которого можно прочувствовать полностью только там, в хаосе.
Я же делал как все, я же видел, как другие это делают и у них получается, и лица у них довольные жизнью, да что со мной не так? Почему меня тошнит от разговоров людей, живущих как все? Наверное, потому что у них разговоры такие же одинаковые — о квартирах, машинах, деньгах, и, когда они получают все, о чем говорят, считают это счастьем. Счастье — это жить как все? Вот только мне не нравится такое счастье, пустота в нем. Если ты можешь рассказать о своем счастье словами, никакое это не счастье — это нам сказали, что оно такое, и мы согласились, это же просто — думать-то не надо, привет конформистам. В моем же понимании счастье — это то, что невозможно выразить словами, это чувство внутри тебя… Почему мне иногда кажется, что я живу чужой жизнью?
Иногда во сне ко мне приходит тот темноволосый мальчик с большими зелеными глазами и наивным взглядом, я ему опять говорю, что все только начинается и надо немного потерпеть, еще чуть-чуть, совсем немного осталось. Да кому я вру? Сам себе. Как же не хочется и как же страшно думать о своих ошибках, о тех, кого растоптал на пути к этой гребаной цели, которая, как оказалось, совсем не моя. Я не помню лиц, имен, помню только свою фразу «сожалею, но ничем помочь не могу», заканчивая про себя «ничего личного, это просто бизнес». Стоп, я просто устал, загнался, надо не думать о плохом, не надо замечать плохое, надо отвернуться и смотреть в другую сторону и сводить все к классной и удобной формуле «это не мы такие, это жизнь нас такими сделала». Кто-то скажет, это нехорошо, так нельзя поступать, надо же найти и понять смысл жизни. Про смысл жизни знаю, Ветхий Завет, Новый Завет, не прелюбодействуй, подставь другую щеку и все такое. Где-то в глуши, может, есть смысл жить праведной жизнью, здесь же тебя сожрут вместе с твоими благими намерениями, даже костей не оставят, сгинешь в вечности. Здесь правила простые и понятные — ставишь цель и вперед к ней, невзирая на преграды из людей, чувств, времени, законов. Мы же хищники, и клыки у нас есть, и, значит, мы должны рвать жертву. Не мы жестокие, это мир жестокий.
Этот ушедший наконец в небытие день оставил после себя ощущение бесконечной усталости и чувство такой же бесконечной несправедливости вкупе с агрессией к окружающему миру и в первую очередь бесконечно равнодушным и злым людям. Они же так и ждут удобного момента сделать мне еще хуже. Всегда было интересно, почему концентрация неадекватов вокруг меня возрастает именно в тот день, когда мне и так хреново. Смотрите все! Ему хреново! Добить его!
Незаметно подкрался вечер, таща за собой непредсказуемую ночь. Сегодня очень хочется накрыться одеялом так, чтобы мама не заметила, что я не сплю, а читаю с фонариком приключения Тома Сойера. Вот только нет у меня фонарика, сделанного из квадратной батарейки и примотанной к ней синей изолентой лампочки, да и книжки тоже нет. Мама, прости меня, я не думал, что так получится, я бежал к цели, боялся не успеть, думал, что всегда будет время поговорить с тобой, что впереди много лет жизни, прости.
Два часа ночи, я опять проснулся, сон как рукой сняло, наверное, опять какая-то хрень снилась, не могу вспомнить какая, только ощущаю мелкую дрожь внутри, черт бы ее побрал. Надо было таблеткой закинуться перед сном, тогда бы спал тяжелым крепким сном. Кто бы знал, как меня достала бессонница, она не просто достала, она заколебала меня вконец, в хлам, я ее ненавижу, но и сделать ничего не могу с ней. Даже полное обследование для выяснения причины бессонницы в лучшей клинике города ничего для меня не прояснило, все рекомендации сводились к медикаментозной терапии. Есть у кого-нибудь таблетка? Дайте ему таблетку! Оно, конечно, правильное решение, но секунду, счастье в моем понимании — это согласие со своим внутренним миром, которое дает тебе спокойствие и безмятежный детский сон. А если тебя дрожь по ночам подбрасывает так, что просыпаешься и не можешь уснуть, то никакая таблетка не поможет. Невозможно таблеткой душу вылечить. Теперь точно до утра не усну, боже, ум мой — враг мой, это какой-то бег по кругу, еще пару лет, и я рехнусь от такой жизни.
Спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
Ильф и Петров
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.