Бесплатный фрагмент - Цыпки

Цыпки

За земляникой

— Васька, вставай, слышишь меня, вставай.

Васька вскочил, словно его хлестнули крапивой. Соседка, баба Фрося, толкала его рукой в плечо.

В голове после сказочных снов восстанавливались картины реальной жизни.

Мама уже давно на ферме, она доярка. Отец в поле. Рядом в постели продолжает сопеть младший брат Лёнька.

С него спроса нет, мама наказывает с вечера Ваське, что нужно сделать по дому до её прихода. Она же просит соседку, бабушку Фросю разбудить его утром, а сама придёт только к обеду.

И тогда до вечерней дойки она будет дома, а Ваське можно будет бегать и играть с остальными ребятами на улице. А сейчас нужно не забыть, что наказала мама сделать.

Выскочив во двор, на уже яркое и пригревающее утреннее солнце, Васька сразу вспомнил все наказы. Гуси захлопали крыльями, загоготали, увидев его, напоминая, что им нужно сыпануть миску зерна и налить воды. Захрюкала в стайке свинья, и ей Васька вылил в корыто целое ведро приготовленной с вечера «мешанки».

Замычал телёнок, корову в стадо проводила мама.

А телёнка нужно Ваське отогнать за огороды, где бродят такие же недоросли.

Теперь огород. Полить огурцы, капусту — для Васьки не работа, но вот после нужно будет прополоть десять рядков картошки.

Ох, как не любит он тяпкой срубать сорняки и подгребать горячую от солнца землю к корням подросших кустов. Но сегодня он надумал протяпать не только свои десять рядков, но и прихватить ещё пять рядков маминых — вот, наверное, она обрадуется его помощи.

Васька решил управиться с огородом с утра, пока ещё спит Лёнька. Когда тот проснётся — работать не даст. Будет ходить по пятам и всё расспрашивать: почему жалит крапива, почему так зовут божью коровку, и кто её доит?

Откуда знать Ваське об этом, ведь у него не было старшего брата. И он начинает придумывать, сам веря в свои объяснения.

Крапива жалит, как пчела или осы, у неё такие есть жала под листиками, а божью коровку доит Бог, только он хитрый и прячется, Васька его сам ни разу не видел.

Васька тяпает картошку, он босиком, и ему приятно ногами проваливаться в горячую, накалившуюся от солнечных лучей, землю.

Только прогреется земля, ребята в деревне избавляется от обуви. Как надоедает она за зиму, и все с нетерпением ждут, когда прокукует кукушка, это она даёт сигнал, что можно бегать по земле босиком и купаться в речке. Не все ждут сигнала кукушки и начинают бегать ещё по холодной весенней грязи. За это кукушка их наказывает, насылает цыпки на ноги и руки.

Многие из читателей, наверное, знают, что такое цыпки. Эти маленькие трещинки на коже рук и ног донимают ребят особенно вечером, после насыщенного событиями дня. Боль от них выдавливает из глаз слёзы, а ещё дед, или отец насмехаются и дразнят:

— Что, завёл цыпки, зато без обувки бегал, а ты их мани: цып-цып-цып.

Тогда от обиды слёзы прорываются ручьём, и мама берёт тазик с горячей водой, моет и заставляет распаривать ноги, а после смазывает маслом или гусиным жиром. Сразу затихает боль, может, от жира, а, может, от ласковых маминых рук.

Я отвлекусь от рассказа, мой понимающий читатель, совсем немного, чтобы сказать своё мнение о том счастливом для любого человека времени, зовущимся детством.

Я назвал свои истории «Цыпки», потому, что они тоже начинают тревожить память, заставляют оглянуться в прошлое, далёкое детство, чтобы найти там что-то забытое и утерянное во взрослой жизни, но так необходимое сейчас. Эти воспоминания, словно те цыпки из детства: каждая история несёт свою маленькую, иногда приятную, а иногда горькую боль.

Первые пять рядков Васька пробежал и обработал охотно и деловито. Солнце поднималось всё выше, и духота с обжигающим зноем успели нагреть тело и выжать из него капли пота.

Эх, сейчас бы сбегать на Обрыв и, на бегу стянув трусы, выскочить на длинную плаху, нависшую над водой, подпрыгнуть и нырнуть в мягкие объятия любимой речки Белой.

А потом, вынырнув и отплевавшись, от попавшей в рот воды, лихо рвануть саженками через речку в заливчик, заросший жёлтыми кувшинками, на зависть бултыхающимся у берега младшим огольцам — мальчишкам.

Но вспомнил вчерашний день, когда он убежал на речку, позабыв про огород и Лёньку.

И только перед приходом мамы, примчавшись, домой, увидел умытого и накормленного брата и бабушку Фросю, решил не поддаваться искушению и работать, пока не придёт мама.

Васька сбегал до бочки с водой и, закрыв глаза, сунул свою лохматую голову в воду, подождал, пока она немного охладится в уже тёплой воде. Потом вытащил и хотел снова идти к своей брошенной тяпке.

— Васька, иди сюда, — услышал он голос Любки из-за забора.

— Чего припёрлась? Некогда мне, картошку тяпаю.

— Васька, а ты не знаешь чего-то, а я вот знаю.

— Ну и знай, мне то что.

— Да, если бы знал, то давно уже бросил тяпать.

— Давай, не тяни, выкладывай свою брехню.

— И вовсе не брехня, сама видела: тётка Поля земляники принесла целую крынку.

— Вот и брешешь, я позавчера ещё смотрел, зелёная земляника.

— Позавчера зелёная была, а сегодня тётка Поля целую крынку нарвала.

— А что, может и верно, за два дня поспела, такая жара стоит?

— Может, сходим, я девчонкам уже сказала, что ты всех поведёшь.

— А картошка? Мамка всыплет, если не протяпаю.

— Не всыплет, земляники нарвем, она обрадуется, а картошку вечером дотяпаешь.

— Хорошо, сейчас разбужу Лёньку, покормлю, а ты зови пока всех. Да не забудьте хлеба, а особо воды взять, кто захочет пить — домой возвращаться не будем.

Васька заскочил в дом, разбудил брата, умыл его, одел, посадил за стол, поставил перед ним кружку с молоком, очистил варёное яйцо, отрезал от круглой, домашней выпечки, булки хлеба ломоть, наказал Лёньке съесть всё, иначе не возьмёт его с собой за земляникой.

Сам побежал в огород, чтобы найти в ботве пару огурцов. Раздвигая ботву, увидел множество мелких, только завязавшихся, огурчиков. Через два три дня их будет полно, но вот первые, ещё крохотные, мамка запрещает рвать, особенно Лёньке, тот уже попался с поличным и она его отругала.

Васька нашёл один подходящий огурец и тут увидел три маленьких огурчика, которые были откушены до середины.

— Лёнькина работа, — подумал он и сорвал их.

— Твоя работа, ты откусил? Тебе что мамка сказала, не рвать огурцы ещё два дня, — накинулся Васька на братишку, который, сопя, смотрел на положенные перед ним, надкусанные огурчики.

— А я их не рвал, я только попробовал.

— Мамке будешь вечером объяснять, доедай эти огрызки, и пойдём, вон девчонки за забором уже пищат.

Собралась ватажка из мелюзги. Здесь были тётки Зоины девчушки — близняшки и Лёнькин погодок Витька.

В деревне существовал неписаный закон, старшие ребята несут ответственность за малышню. А малышам строго настрого запрещалось уходить в лес без старших. Старшими в собравшейся ватажке, Васька и Любка.

Ватажка прошла улицу, миновала последний дом тётки Эммы и вдоль городьбы подалась к лесу. Тётка Эмма полола в огороде картошку, она постояла немного, посмотрев вслед ребятам, и снова принялась за работу.

Васька шёл впереди, за его руку держался Лёнька, который впервые сегодня шёл за земляникой и потому очень горд. Он иногда довольно поглядывал, обернувшись, на идущего следом дружка Витьку и его распирало сказать ему: «Это мой брат ведёт нас всех за земляникой!»

Витька всего месяца на три старше Лёньки, но их дружбе это не мешало, Лёнька побойчее, а спокойный, толстый Витька во всём ему подчинялся. У Витьки в руках узелок с двумя, намазанными вареньем, пышками и бутылкой молока.

Узелок ему сунула в руки его бабушка Глаша, а бутылку с водой отдала Любке и долго ей наказывала, как приглядывать за Витькой.

Тётки Зоины близняшки Саша и Маша, которых все ребята на улице звали Сашмаши, всегда одинаково одетые, держались за руки, боясь потерять, друг друга.

У одной сестры в свободной руке была стеклянная литровая банка для ягод, а у другой бутылка с водой. Последней шла Любка, она тоже чувствовала себя ответственной за всех и внимательно следила за «мальцами», чтобы никто ничего не потерял или не споткнулся.

За огородом тётки Эммы лес начинался с мелкого кустарника. Сквозь него была протоптана коровами тропа, выходившая на просёлочную дорогу. А та вилась через березняк к покосам, где на первой поляне и поспевала запашистая, сладкая земляника.

Васька с Любкой проскочили бы этот светлый, весёлый березняк минут за десять. Но «мальцам» было всё интересно, потому они с взрослой снисходительностью позволяли ребятам останавливаться около всякой мелочи.

Вначале Лёнька увидел в выбоине от колеса зелёную лягушку. Та сидела на, ещё влажных от росы, листьях и раздувала шею. Лёнька с Витькой присели около неё на корточки и с интересом рассматривали.

Близняшки, не расцепляя рук, стояли за их спинами и повизгивали от восторга.

— Это папа — лягух — уверенно сказал Витька.

— Почему? — спросил Лёнька.

— Потому, что мама-лягушка сейчас сидит с лягушатами.

— А сколько у неё лягушат? — спросили в один голос близняшки.

— Наверное, три — сказал Витька.

— Или четыре — добавил Лёнька.

Васька с Любкой переглянулись, удивляясь их наивности. Любка начала терпеливо, с учительскими нотками в голосе, объяснять «мелюзге», как появляются на свет лягушки.

— Во, даёт, — удивился Васька. Прямо как наша учительница, Таисия Павловна.

Детей больше всего из рассказа Любки заинтересовали головастики, и Любка пообещала показать их в болотце около речки.

— Ладно, сами вы, как головастики, пошли, а то мы так и к вечеру не дойдём — сказал Васька, и ватажка снова двинулась по дороге к виднеющейся в просвете белоствольных берёз поляне.

На выходе ребята увидели на дороге, у небольшой, почти высохшей, лужи, огромную кучу сидящих плотно друг к другу бабочек-капустниц. Витька с Лёнькой, сорвавшись с места, кинулись на этот белый, шевелящийся коврик.

Бабочки взлетали, кружились около них, а мальчишки хохотали от щекочущих их крылышек, прыгали и кричали:

— Тучка, тучка, беленькая тучка.

Весь рой бабочек поднялся и кружился уже высоко, а на земле осталось несколько мёртвых, втоптанных в грязь.

Одна из них, с повреждёнными крыльями, ползала, пытаясь взлететь. Близняшки, наконец, расцепив руки, склонились над ней.

— Жалко, — сказала одна.

— Мне тоже, — добавила другая.

Чего их жалеть? — закричал Лёнька. Они капусту едят.

— Они вредные существа — изрёк Витька.

— И совсем они не вредные — со слезами на глазах сказала одна из близняшек.

— Это вы вредные — добавила другая. Зачем вы их топтали?

— Потому, что мы большие и сильные — ответил Лёнька. Подумаешь, бабочки.

— Сильные должны защищать слабых — в один голос сказали близняшки.

— И всё равно они вред приносят, капусту едят, они бесполезные — ответил Витька.

— Неправильно, в природе нет ничего бесполезного. Бабочки опыляют растения, если бы их не было, то и земляники бы не было. А сюда к луже они собрались, чтобы напиться воды — разъяснила всем Любка.

— И откуда ты всё это знаешь? — удивился Васька. Я про воду, ни в жисть бы не догадался. Значит у них здесь водопой.

— А ты поменьше в окно смотри, мечтатель, на уроке биологии — съехидничала Любка.

— Хватит, после разберёмся, пришли уже. Кто первым найдёт земляничку?

Я вновь отвлекусь, сделаю отступление, читатель. Если тебе приходилось бывать на лесной поляне, залитой спокойным солнечным светом, то ты меня поймёшь.

Нет ни дуновения ветерка. Вокруг поляны стоят высокие зелёные берёзы, сквозь зелень листьев проглядывает белый с чёрточками ствол. Они словно нарисованы на картине, не шелохнутся ни одним листочком.

На поляне живописно разбросаны ромашки, с жёлтыми головками в белых чепчиках, на некоторых сидят бабочки-капустницы, складывая и раскрывая крылья.

Иногда они бесшумно перелетают с цветка на цветок. Полнейшая идиллия лесного утра, когда солнце уже высушило росу, но ещё не начало припекать и палить своим жаром.

Среди редкой травы и невысоких ромашек выглядывают кустики лесной земляники.

На некоторых по три, четыре крупных ярко красных ягод, остальные висят зелёные, а местами ещё виднеются белые скромные цветочки.

Над поляной висит запах созревшей, нагретой солнцем земляники, от него в воздухе невидимо расплывается что — то, рождающее в душе спокойствие и безмятежность.

Вся ватажка, выйдя на поляну, нарушила картинную тишину. Все приседали и обрывали вокруг себя землянику, весело перекликаясь. Любка быстро наполнила свою глиняную крынку ягодой, поставила её на разостланный платок и стала помогать двойняшкам, собирать землянику. Васька уже обежал всю поляну, чтобы прогнать с неё, возможно, заползшую из леса погреться на солнце змею.

Лёнька с Витькой собирали ягоду рядом. Вернее собирал Витька, а Лёнька иногда бросал в банку горсточку собранной землянички. Васька брату сказал дома:

— Ты можешь не собирать ягоду, но чтобы наелся до отвала, дома я тебе земляники не дам, это мамке и отцу, понял меня?

Вот Лёнька и старался наесться, он срывал ягоду за ягодой и толкал её в рот вместе с плодоножками. Иногда, уставая, есть, он клал горсточку в Витькину банку, где ягоды еле-еле прикрывали дно.

Витька, как и Ленька, толкал сочную землянику вместе с травой в рот. Они сопели от усердия и даже не переговаривались между собой. Наконец оба устали ползать по земле и глотать ягоду, просто лежали на спине и разговаривали, глядя на синее, без единого облачка, небо.

— Вкусная и сладкая ягода — сказал Лёнька.

— Да, пить захотелось ужас, как, подай бутылку с водой — ответил Витька.

— Тебе ближе, сам возьми.

— Вставать неохота, давай девчонок позовём.

— Сашмаша!!

— Чего звали?

— Пышки с вареньем есть будете?

— Будем.

— Тащите сюда узелок, разворачивайте, а бутылку с водой мне.

— Нет, мне, я первый сказал.

— Пей из нашей бутылки, мы ещё не пили.

Витька с Лёнькой, лежали на спине и пили воду из бутылок, а двойняшки разломили пышки на шесть частей и позвали Любку с Васькой.

— Что налопались? Животы раздулись как у медвежат, почему лёжа пьёте, подавитесь водой — сказал подошедший Васька.

— Это вы столько вдвоём насобирали? Любка, зачем мы их с собой взяли. Трутни они.

Подошла Любка, она поставила полную с опупочком банку близняшек на землю, а после развернула платок и из него высыпала в Витькину банку землянику, наполнив её доверху.

— Доедайте остатки и запивайте молоком — предложила она близняшкам, которые сидели на земле и жевали свои кусочки пышки.

— А в нас больше не лезет — сказал Лёнька.

— Наелись до отвала — добавил Витька.

— Тогда идём домой, мне надо ещё успеть картошку дотяпать, пока мамка не пришла — сказал Васька.

— Вась, я помогу тебе, только девчонок домой отведу и сразу прибегу — предложила Любка.