Бесплатный фрагмент - Что несёт ветер

Часть I
1440 минут

***

Вечер сливает из офисов

то ли планктон, то ли просоленную потом селедку,

на забитые тротуары и затоптанные газоны.

Прежде чем допить остатки четверга из бутылки вина,

оцениваю резонность этого шага:

наутро

головную боль усугубит аромат кофе и какофония сигнализаций.

А может, всё не так плохо,

как может показаться?

***

Высовываясь из-под одеяла,

хочу обидеться на пятничное утро,

на кошку, ожидающую забытого ужина,

и на собственную физиологию,

не давшую поспать лишних пять минут.

А потом — захлебнуться в потоке таких же маленьких огорчений

на улице, где каждый сочувствует своему,

читая его в чужих лицах.

***

чай

скулы сводит от крепости

ночь или утро не знаю

и не всё ли равно

когда так холодно даже утро не кажется добрее

похмелье льется по скользким улицам запинаясь о сумерки

ночь

скулы сводит от слез

***

Утренняя радость

сдувается над горизонтом воздушным шариком:

вместо арбуза — Watermelon в баре,

на ужин —

босые прогулки,

нагретые кривящимися протекторами шин,

и ты

в полудрёме города принцесс и горошин.

***

…бежать до белых подошв,

не видя линии горизонта

и лиц невинных,

ногтями,

сквозь непривычную дрожь,

расцарапывать новые спины.

И кажется,

даже готова скинуть сандалии

вместе с тенью, прикованной к стопам,

но каждое утро любовно

сшиваю свой кокон.

***

По ступеням

веревочной истины —

Вниз,

Перебирая мысленно

варианты движения

От точки неба

к песчаному горизонту,

Планирует птица.

Надежды давно расквартированы по потребностям.

Растягивается линия жизни

От безызвестности к новостям.

***

солнце

играет с дождем в крестики-нолики

на карнизах и лестничных клетках

полуразрушенных мирозданий

пока бог трясёт в сторону каждого

сахарной костью

мир меняется со скоростью солнечных бликов и падающих капель

***

Пустынный ветер

мечет песчаные стразы к ногам города,

но вряд ли кто-то усмотрит в этом раболепие.

Мне страшно и холодно

в стеклянно-бетонном склепе,

где каждый глоток воды отдаёт горечью слёз бедуинов,

и башни благополучия

возвышаются среди священных руин.

Дубай — Алматы, июль 2011 года

***

Я давно научилась ходить от противного:

превращать орала в мечи и вино в воду,

не думать о мягких стенах,

что доводят до полной прострации,

рождая вопрос за вопросом своей безупречностью и белизной.

Я измеряю время

кривизной параллельных прямых,

смотрю на холодный свет с потолка, и,

запутываясь

в смирительном пододеяльнике,

с каждой новой кривой минутой отдаляюсь от реальности.

***

Они исполняют желания,

шутя и не спрашивая:

а ты уверен? —

Тени с волшебными палочками,

пропускающие через заветные двери.

Бегают по облакам,

утопая в пушистой вате, —

на небе это нетрудно —

и вечно спорят:

кто серее —

кошки ночью

или днём люди.

***

Земля —

Йо-Йо —

скачет на ниточке,

Уходя из-под ног разломами

И возвышаясь горами.

Спускается

«дэус экс махина» —

Конец. В неудачной драме.

Часть II
Коды кварт

Весна. Галочки на полях

***

март

выпал туманом за окном

на остановках

в ожидании счастливого пути

скучают розы и клары

без кораллов и шипов

но с сюрпризами для самих себя

и обидами, переданными по наследству

бабушками и мамами

***

Галочки на полях

уже обозначились в небе

первыми весенними дополнениями к тоске,

и отдаёт болезненным гулом

в районе среднего уха

серебряный колокольчик в детской руке.

Мысли расползаются,

как рубашка,

шитая гнилыми белыми нитками,

и от крепости нервов,

что корчатся в стальном кулаке,

перехожу к крепким напиткам.

***

Март.

И, кажется,

радоваться бы.

Скидывать сапоги,

и в кедах — по лужам.

Возвращаться домой к обеду

и отсыпаться до ужина.

Или, тонким льдом

надрывая вены,

дополнить статистику

психдиспансера

и недели на две,

а лучше на месяц,

привычно

спрятаться в панцирь.

Натянуть броню

из обид и непонимания,

ты ведь думаешь это лучше,

чем без малого в тридцать лет

оголтело носиться по лужам.

Лето. Жажда осени

***

Я не знаю,

в какой тональности звучит твой город,

и вряд ли это важно,

когда под прорывом летнего неба

дождь

тянет мутные нити к земле,

[Я раньше думала, что они серебряные.]

когда на смену острому слуху

приходит

прежняя дальнозоркость,

расцвечивающая семь цветов радуги

миллионным спектром

над горизонтом.

***

Отбиваю

пальцами дробь

в ожидании капель на плечи.

Ветер

сбивчиво шепчет о жажде осени,

читающейся в лица прохожих

и тысячами насекомых разбегающейся по коже.

А я улыбаюсь

и знаю точно:

прорыв неизбежен —

в небесной сантехнике вот-вот появится брешь.

***

Разговариваю с пылью —

ну где ещё найти собеседника легче

и въедливее.

В духоте многоэтажек

я давно научилась воспринимать пятницы,

как среды,

где в нереальности происходящего

тает моя тюрьма.

Я ждала в объятия зиму, но в ноябре

На пороге лето

с ароматом «Клима».

Осень. Бездушные лужи

***

Прячусь.

Ветер уже погнал собак

по следу ускользающего августа,

но всё также жарко.

Время тянется,

будто из-под хлыста,

неизменно шаркая отёкшими стопами по лунным фазам,

и снова отделывается пространными фразами,

что так было из века в век,

а может, тысячелетиями,

что об этом писали в каких-то рунах…

А я смотрю из укрытия на закат,

где всё также лопаются

метеозонды, запущенные накануне.

***

Закрываю глаза на простыне,

Марс навис второй Луною,

шебуршат чердачные мыши,

будто к небу тоннели роют.

Расплескался дорогой млечной