Бесплатный фрагмент - Часы с глухой кукушкой

По несчастью или к счастью,

Истина проста:

Никогда не возвращайся

В прежние места.

Даже если пепелище

выглядит вполне,

Не найти того, что ищем

Ни тебе ни мне.

Геннадий Шпаликов

Глава 1

Татьяна усмехнулась, захлопнула ноутбук и обратилась к Люське:

— Да уж! Бабка отпраздновала сто двухлетие, до сей поры выпивает бокал вина на ужин и выкуривает несколько сигарет в день. Старушка всю жизнь прожила в сопровождении вредных привычек и никогда не занималась спортом! — Таня хмыкнула, скривив губы. — Вот же вруши эти бульварные издания!

Каждое утро Татьяна устраивалась за столом с кружкой горячего кофе и листала ленту новостей на ноутбуке.

— Никогда не поверю, что при таком отношении к собственному здоровью можно дожить хотя бы до девяноста. В какой-то спорт бабка обязательно втягивалась! Если она не бегала, не прыгала и не плавала, то секс использовала интенсивно это точно! Сигареты и бухло бабуся продолжает принимать уже автоматически и по-привычке, — женщина закинула ноги на соседний стул, глянула в окно и продолжила свои размышления по поводу счастливого долголетия. — Её уже не радует рассвет, вкус вина и аромат первой утренней затяжки. Её рецепторы затупились от столетнего применения. Глаза не видят пронзительного яркого солнца, напитки потеряли остроту, а нос уже не улавливает терпкости ароматов. А нужно ли такое существование? Вот девяносто, ну ладно девяносто пять и достаточно! Радость жизни ощущается пока в душе шевелятся влечения, хотения и желания, а тело в состоянии чувствовать прикосновения. Когда желудок пробуждает аппетит, рука тянется к куску жёлтого дырчатого сыра камамбер и рот радуется от предвкушения! А когда пропадут желания, тогда готовь гардероб к погребению, — Таня снова обратилась к собаке, которая растянувшись возле ног и наклонив голову внимательно слушала рассуждения хозяйки. — Помню мама, предчувствуя свою кончину, стопочкой сложила на полке в шкафу одежду, в которой её должны похоронить. И ведь выразила свои пожелания дочери, как именно она хочет выглядеть, находясь в гробу. Ну, кто так делает? — женщина сокрушённо качнула головой. — Выбрала гардероб в лиловых и сиреневых тонах. Её любимый цвет. Да уж глупость! Какое дело покойнику, насколько привлекательно он смотрится в гробу? И всё же наверное важно знать при жизни, что в день похорон от твоей физиономии и скорбно сложенных рук не отшатнуться в ужасе близкие и те гореватели, которые будут толпиться возле гроба, теребя в руках две тощие гвоздички. Вон посмотри на старуху! — Таня снова открыла ноутбук, мотнула головой в сторону картинки и снова обратилась к Люське — Она больше похожа на засушенный урюк, на мумию, — женщина всмотрелась в экран. — Глаза потеряли цвет, стали водянистыми и руки с дряблой кожей с синими прожилками просто ужас! Интересно, кто ей бухло приносит и сигареты покупает? Неужели близкие? Наверное ждут не дождутся, когда представители из похоронного бюро снимут мерки, чтобы гроб по размеру подогнать. И что с памятью старушки? Как долго сознание хранит свои кладовые? Тут уже не помнишь, что было вчера, а уж за сто лет точно забудешь половину. И хорошо! Например плохое желательно стереть. Неблаговидные поступки, разводы, предательства, трудности удалить. Надо сохранить лишь приятные воспоминания — рождение ребёнка, покорённые вершины, большую зарплату, полёт на параплане над морем, ощущение любви и вкус весны. Про зарплату какая-то чушь! Когда деньги были большими? Насколько большими? Относительно чего большими? — Татьяна снова приблизила лицо к экрану. — Судя по виду бабуси, она не оставит после себя огромного состояния! На запястьях фенечки из кожи и горного хрусталя, платьице бедненькое из ситца. Не в деньгах дело, важно запомнить моменты счастья и перебирать их как чётки в течение тех дней, которые остались до кончины. В это время пить вино и выкуривать вкусную сигарету, щурясь от пламени заходящего солнца! И ведь правда, Люся, как мало надо для счастья! И старушка находится в прекрасном состоянии нирваны, когда уже стёрлась грань между жизнью и смертью, а переход в иное состояние не принесёт страданий ни старушке, ни её близким.

Люська, с немом вопросом, задрала морду и посмотрела на хозяйку. А та продолжила свои размышления, уже ведя внутренний монолог:

«Вот когда я стану старой, — Таня не уточняла для себя насколько старой она предполагает быть для осуществления далеко идущих планов. — Я обязательно обоснуюсь у тёплого моря. Начну заводить знакомства с разными людьми, запишусь на языковые курсы, куплю сумку, куда поместится букет цветов и свежая газета. Сейчас жалко денег на такие вещицы, но в старости я обязательно куплю себе брендовые солнечные очки в пол лица и соломенную шляпку от „Шанель“. Да и вино! Обязательно вино. Бокал розового перед ужином. Я буду носить ситцевые платья, много браслетов и удобные сандалии.»

Татьяна повернулась и обратилась к собаке, которая уже не обращала внимания на хозяйку. Она, прижав уши, прислушивалась к собственному мочевому пузырю. И только виляющий хвост выдавал некоторую нервозность от ожидания — когда же эта зануда закончит разглагольствования?

— Ты знаешь в юности, стоя перед витриной магазина и наблюдая за посетителями, я всегда возмущалась, зачем старым женщинам такие дорогие вещи! Пожилые, состоятельные брали самое красивое и дорогое. Почему, думала я? Ведь тётеньки дряхлые, мысленно возмущалась я! Эти вещи мне нужны для форсу, пока я молодая! Как шикарно на мне будет смотреться эта юбка, блузка или плащ. Но нет денег. Только теперь понятно, зачем. Старости нужна красота, которая отвлечёт внимание от дряблости и увядания! Наверно это справедливо. Молодость и так хороша без мишуры и цирковых блёсток.

Таня вдохнула, допила из кружки остывший кофе и потрепала по уху Люську, которой жутко надоели рассуждения хозяйки о бренности бытия и несправедливом распределении средств между старостью и молодостью. Собака хотела в туалет, желала кувыркаться в снегу и ещё мечтала встретить свою подружку из соседнего дома, долговязую долматинку Донну. Дворняжку Люську сослепу или в тёмное время суток можно было принять за породистую лабрадоршу, но даже в темноте собачка демонстрировала дворовые манеры. Она не умела себя вести в обществе, норовила кого-нибудь лизнуть, беспрестанно виляла хвостом, не обладала выдержкой и печально скулила, когда хотела есть. Вот и сейчас Люсьена не лаяла, а лишь печально заглядывала в глаза хозяйке и выдавала звуки похожие на тирольские йодли. Лаять в квартире ей категорически запрещалось, потому что соседи — люди пожилые и склочные желали абсолютного покоя на своей жилплощади. Люська это знала и выдавала лишь песни альпийских горцев. Где она этому научилась никто не знал, а сама собачка своими умениями делиться ни с кем не собиралась.

Люсьена уже суетилась у дверей в ожидании, пока Татьяна натягивала на себя угги и пуховик. Собака выражала нетерпение. Ей казалось, что хозяйка слишком усердно укладывает шарф на шее, который напоминает длинную сосиску и намеренно долго рассматривает собственное изображение в зеркале. Люська справедливо полагала, что не требует многого. Она не поднимает домочадцев в шесть утра, как другие собачки, а терпит до того, когда Таня отправит сына Мирона в школу. Она находится в стоическом ожидании пока хозяйка пьёт кофе и делится своими мыслями непонятно с кем. Но сегодня рассуждения о старости перешли все временные границы. Наконец они оказались на улице. Люсьена раскорячилась сразу возле подъезда, блаженно закатив глаза.

— Ну хоть бы подальше отходили, — сделала замечание соседка с первого этажа — бабёнка вредная и склочная. — Гадите, где придётся, а здесь дети играют. Надо следить за своими питомцами!

Она вышла из подъезда следом за Иноземцевой, бросила походя ворчливую реплику и прошла вглубь двора не останавливаясь, неся в руках палетку для выбивания ковров. Таня изобразила гримасу на лице и показала Люське, которая радостно виляла хвостом. Собачка знала, что хозяйка всегда встанет на её сторону, поэтому плевать она хотела на соседку и на её претензии.

Гуляли долго, но скучно. Лабрадорша уже выгулялась, а кувыркаться в снегу одной было не интересно.

Неожиданно с ясного неба посыпались крупные снежинки. Люська вдруг обрадовалась. В отсутствии компании она решила радоваться жизни в одну морду. Собака прыгала, ловила языком снежинки и вообще она чувствовала себя совершенно счастливой если бы не поводок, который сдерживал полёт. Татьяна натянула капюшон на голову. Она тоже радовалась снегу, который опускаясь на землю быстро превращался в жидкую чачу. Носы замшевой обуви быстро намокли, как и короткая шерсть собаки. Пара вышла из парка, пересекла улицу и остановилась возле магазина. Таня потопала ногами, стряхивая снег и обратилась к лабрадорше:

— Так для утреннего променада достаточно, — она сунула поводок в Люськины зубы. — Жди меня здесь. Куплю молока с хлебом и пойдём назад.

Таня долго бродила по магазину, рассматривая товары и сбрасывая в корзинку то, что собиралась купить. Она не волновалась за домашнего питомца. Кому нужна беспородная собачка, которую они с сыном взяли в приюте. Когда Татьяна вышла на улицу, она увидела, что Люсьена терпеливо ожидает в том же положении, зажав в зубах поводок.

— Какая же ты у меня умная! — свободной рукой женщина погладила собаку. — Ты не Люська, а лохматый Энштейн. Даже язык показываешь, как тот вихрастый гений на картинке. Ну, теперь домой.

До подъезда дошли тоже не торопясь. Прогулка заняла больше часа. Сегодня Иноземцева никуда не торопилась. Она попала под сокращение. Потеря места работы расстроила её, разломала все планы не только на лето, но и на дальнейшую жизнь. Вместо запланированного отпуска в Турцию, придётся экономить и искать новую работу. Таня ещё находилась в растерянности. Женщина даже не пыталась размышлять, чем займётся дальше. Пока она пыталась очистить голову от дурных мыслей. Татьяна в раздумьях шла по заснеженной аллее с близким другом и ощущала на лице, как снежинки превращаются капли воды. Главное решение принято — ей сорок лет и она не планирует дожить до ста, но это пока. Может годам к восьмидесяти, что-то изменится. Второй раз замуж она не пойдёт, не заведёт в доме кота и не родит ещё одного ребёнка.

«Да уж, планы как-то не очень. Одни „никогда“, — Таня мысленно возмутилась тому, сколько преград она сама соорудила в своей жизни. — Ещё и ребёнка можно родить и замуж сходить и Люсьена кошку возможно примет, как свою. Только где на всё взять душевных сил? И всё же практика показывает, чем больше затрачиваешь эмоций, тем больше получаешь назад.»

Под козырьком подъезда Иноземцева нашла сухое место, поставила пакет с продуктами и смахнула снег со спины собаки, которая вдруг разволновалась, навострила уши и взялась неистово лаять. Таня кое-как утихомирила Люську. Та перешла на приглушённые йодли и скулёж, но рвалась с поводка, стремясь как можно скорее попасть в подъезд. Лифт громыхал дверями где-то на верхних этажах. Ждать подъёмник не стали, а пошли по лестнице. На третий этаж собака тянула хозяйку с неистовой силой. Она уже наплевала на все запреты и принялась безобразно лаять.

— Да что с тобой, Люська! — Татьяна запыхалась, она переступала через две ступеньки, шурша пакетами, которые норовили порваться от тяжести и болтанки. В пролёте между вторым и третьим этажами Иноземцева остановилась и расстегнула карабин поводка. Люська, почуяв волю, пулей полетела наверх. Женщина перевела дух и потянулась следом за собакой. Она смотрела под ноги и не сразу поняла, что дверь её квартиры приоткрыта.

— А это ещё что такое? — Таня замерла на пороге. — Мирошка ты вернулся? Забыл что-то?

Её насторожила тишина. Только из глубины квартиры доносился сдавленный скулёж собаки. Таня сбросила капюшон, поставила пакеты на полку рядом с зеркалом, не снимая обувь прошла по коридору и заглянула в гостиную.

— Мирон, — Иноземцева снова позвала сына.

Такую картину она никак не ожидала увидеть. Комната выглядела словно после обыска. Ящики шкафов выдвинуты, распахнутые дверцы полок обнажили внутренности, а на полу распластавшись лежало тело лицом вниз, из-под которого вытекла кровь образовав огромное красное пятно. Иноземцева некстати подумала о том, что новый светло фисташковый ковёр теперь придётся выбросить. Люська, покружив по комнате, села рядом с неизвестным предметом и завыла. Таня вздрогнула, когда сзади неожиданно вместе с выдохом раздался голос:

— Вот тебе раз! Это что такое?

Иноземцева обернулась и увидела пожилого соседа, который остановился рядом и прижав по-бабски сложенные ладони к груди, испускал звучное сопение вместе с парами перегара. Татьяна растерянно развела руками и круглыми глазами уставилась на пожилого человека. Она тряхнула его за плечо, выдёргивая из ступора и сузив глаза произнесла:

— Вы что здесь вынюхиваете? — женщина вздёрнула подбородок, указав на бездыханный организм, который уютно устроился на дорогом ковре. — Это ваших рук дело?

Пожилой мужчина вздрогнул и резко оборвал сопение. Он отвёл взгляд от распластавшегося тела и посмотрел на Иноземцеву глазами полными ужаса.

— Ну уж нет! Это ты его убила? — указательный палец мужика переместился от незваного гостя к лицу Татьяны.

— С ума сошли? Я сама только что зашла, — она тряхнула головой и перевела взгляд с соседа на неизвестное тело, в надежде на то, что жуткий мираж каким-то образом исчезнет. — Почему вы решили, что это мужчина?

— Посмотри, какие ноги, — Валентин Николаевич пошарил в карманах трико, вынул очки, натянул на переносицу и вытянул шею. — Размер ботинок сорок один или сорок два, да и куртка не бабская, — он втянул голову на место и снова вкинул глаза на Иноземцеву. — Ты его знаешь?

— Нет. Надо его перевернуть, может ещё дышит!

— Стой! — сосед уже полностью овладел собой. Он вцепился в рукав Татьяниного пуховика. — Похоже ему уже не помочь. Поздно! У меня докторский стаж тридцать лет. Уж в чём в чём, а в этом я толк знаю.

— А вы кого лечили? — Татьяна некстати задала вопрос Валентину Николаевичу, не отрывая ни на секунду взгляд от бездыханного мужика, фиксируя все мелочи на его одежде.

— Проктолог я, — не без гордости произнёс мужчина, распространяя перегар. — Однако и в моей практике случались летальные исходы.

— Верю, — автоматически ответила Татьяна. — Говорят у каждого доктора есть своё кладбище.

— Что несёшь-то? Какое кладбище у проктолога? — некстати вступил в спор с Татьяной сосед. Через секунду он нехотя согласился, — Хотя, каким бы не был гениальным врач, геморрой он всё равно будет лечить через жопу!

«Общение с пациентами внесло свой вклад в характер доктора, — подумала Таня. — И шуточки дурацкие!»

Она не ладила с соседями, которые настаивали на умерщвлении собаки Люськи за надоедливый лай. В голову некстати пришла странная мысль о том, что наверное педиатры или ортопеды к домашним питомцам относятся более терпимо. Они бы не требовали казни собачки за то, что та иногда тявкает и скулит, когда в собственном сне не может догнать кошку. Ну, а с проктолога спрос какой? Таня вздрогнула от резкого толчка в плечо.

— Стой здесь и не двигайся! Я вызову полицию и скорую помощь, — сосед засуетился шаркая по полу домашними тапочками. — Да ты собаку-то убери! Натопчет вокруг и осложнит работу следственной бригады.

— И в этом вопросе у вас тоже опыт есть?

— Сериалы криминальные смотрю.

Сосед стал по-деловому суетлив. Татьяна согласилась с его доводами, кивнула и кое-как затащила Люську на кухню. И зачем-то потрогала чайник. Он ещё сохранял тепло после утреннего кофе. В голове вдруг мелькнула мысль, что это было очень давно.

Полиция появилась быстро — не прошло и двадцати минут. Однако и эти минуты длились словно вечность. Вскоре квартира наполнилась людьми, которые хаотично передвигались, не спрашивая дозволения у хозяйки. Её могло бы утешить то, что представители власти натянули на обувь бахилы, но она понимала, что такая мелочь уже не играет никакой роли, потому что прекрасный ковёр не спасти. К ней обратился высокий рыжий мужик лет пятидесяти:

— Вы хозяйка квартиры?

— Да, — кивнула женщина. — Татьяна Иноземцева.

— Я следователь Трещёткин Александр Алексеевич из следственного комитета. Где мы можем поговорить?

— Здесь. На кухне, — Иноземцева открыла стеклянную дверь, посторонилась, пропуская следователя и обратилась к Люське. — Сиди на месте!

Люсьена задрала морду, проводила носом нового человека и только потом потелепалась к миске с едой, постоянно оборачиваясь и бросая на гостя взгляды полные подозрений.

— Собачка не кусается? — на всякий случай поинтересовался Трещёткин, придвинул к себе стул, но садиться не стал, лишь опёрся руками о спинку.

— Собака бывает кусачей только от жизни собачьей. А наша живёт, как в раю.

— Собственно, как и человек, — согласился следователь. — Расскажите, что произошло?

— Утром я проводила в школу сына Мирона, потом выпила кофе, почитала новости и пошла гулять с собакой. По дороге зашла в магазин за продуктами. Мы отсутствовали чуть больше часа. Когда пришли, то обнаружили открытую дверь и вот этого человека.

— Вы его знаете?

— А должна?

— Он же к вам пришёл, ещё и скончался на вашей жилплощади.

— Да логично. У человека фамилия есть?

— Скорее всего есть, но нам она не известна. Документов при незнакомце не обнаружено.

— Понятия не имею, кто это.

— И не видели ни разу?

— Не видела, наверное, не знаю! — Таня досадливо дёрнула плечами. Весь этот трёп напрягал, раздражал и вносил сумятицу в её бытие. — Мужик лежит лицом вниз. А со спины он точно мне не знаком.

— Пойдёмте, глянете. Эксперты уже перевернули тело.

— Это обязательно?

— По-другому не получится.

Иноземцева набрала в лёгкие воздух словно собиралась нырнуть под воду, вошла в гостиную, на мёртвом лице остановила взгляд и вернулась на кухню, по пути выпуская воздушную струю.

— Нет этого мужика я точно никогда не встречала, — Таня указала на стул следователю, который ходил за ней по пятам. — Да садитесь уже. Это же не всё, что вы хотели выяснить?

— Я могу посмотреть ваше удостоверение личности?

— Паспорт в ящике с другими документами в комнате. Собой носить важные документы не имею привычки.

— Хорошо. Когда эксперты разрешат войти в гостиную, тогда предъявите.

— А у нас это с вами надолго?

— Татьяна… извините не запомнил отчество.

— Михайловна.

— Татьяна Михайловна вы должны понимать всю серьёзность положения, — Трещёткин ушёл от прямого ответа. — Вы каждый день находите в своей квартире покойников?

— О нет. Первый раз со мной такой казус.

— Странная вы женщина. У вас труп в квартире, а вы называете это казусом, — Александр внимательно посмотрел на Татьяну.

— Какими словами для вас предпочтительнее назвать происшествие или случай?

— Преступление по меньшей мере!

Александру Алексеевичу хотелось укоризненно добавить:

«Э-э-х! Милочка ты моя! Всё бы тебе шуточки шутить!»

Но он кашлянул и с нажимом произнёс:

— Преступление с летальным исходом!

— Пусть будет так, — смиренно согласилась Таня и махнула рукой. — Вы задавайте свои вопросы, иначе так до утра не управимся! У меня сын скоро со школы придёт!

— Вот с этого и начнём. Кто кроме вас живёт в квартире?

— Мой сын Мирон шестнадцать лет и собака Люська без паспорта. Она не выездная. С мужем в разводе. Он с жилплощади выписался. Моя семья никак не причастна к тому, что произошло. Вообще какое-то недоразумение.

— Я так не думаю и скажу честно вы являетесь первым подозреваемым в убийстве лицом. Расскажу, как было дело. Вы вышли гулять с собакой, через какое-то время вернулись, застали в квартире вора и ударили его по голове тяжёлым предметом, от чего грабитель скончался.

— Вы серьёзно? — Иноземцева глянула на полицейского поджав губы. — Долбанула по голове потом стояла и наблюдала, как он истекает кровью, безвозвратно пачкая мой новый ковёр за пятьдесят тысяч рублей? И почему бы мне не вызвать полицию и скорую помощь сразу? И ведь я не понесла бы никакого наказания, потому что защищала своё жилище! Во всяком случае, могла бы тряпок под голову насовать, чтобы ковёр дорогущий спасти.

— По картине преступления ясно, что вы превысили пределы самообороны. А это уже статья!

Таня задохнулась от возмущения и уже мысленно начала подбирать слова для резкого ответа, как дверь открылась и на кухню втиснулся толстый вертлявый мужик в резиновых перчатках. Он мурлыкал себе под нос песенку без мелодии:

— Труп лежит, труп лежит, никуда не убежит! — он обратился к хозяйке. — Вы извините, водички для попить не найдётся?

— Да, конечно, — Таня открыла холодильник, достала пластиковую бутылку с минеральной водой. Крышка выпустила газ с недовольным шипением. Иноземцева вынула с верхней полки шкафа стакан поставила на стол, налила воду и спросила ни к кому конкретно не обращаясь. — Можно поинтересоваться, когда всё закончится?

— Ну тело мы уже можем увозить, а об остальном вам расскажет господин следователь. Я всего лишь эксперт и не уполномочен принимать решения по ведению дела, — криминалист стянул резиновые перчатки, залпом выпил минеральную воду, приподнял локоть и уткнулся ртом себе в предплечье, стараясь сдержать рвущиеся наружу пузырьки. — Мужику от тридцати до сорока лет. На руках перчатки. Дверь вскрыл пользуясь отмычкой. Связка отмычек обнаружилась в кармане брюк. Я внимательно осмотрел парня, но ни телефона, ни документов при нём не обнаружил. На месте пробью по базе отпечатки пальцев, авось идентифицируем личность.

— Время смерти уже определили?

— Он скончался от девяти до девяти тридцати от удара по голове тяжёлым предметом. Причём удар оказался такой силы, что мужик умер после одного раза, — эксперт шагнул назад и глянул на Татьяну. — Вы труп обнаружили? — Таня мелко затрясла головой. Криминалист помедлил и развёл руками. — Эта барышня не субтильного телосложения и всё же убить с одного удара всё равно не смогла бы. Да и ростом убийца выше, судя по характеру раны.

— Ну, ты за меня выводы не делай. Сам как-нибудь разберусь.

— Разбирайся. А мы с трупом поехали.

— Что по поводу орудия убийства? — следователь остановил эксперта вопросом. — Преступник хотел лишить жизни воришку или это произошло случайно?

— На мой взгляд это не преднамеренное убийство. Кто-то хотел обезвредить вора, но не рассчитал силы. Удар был один и пришёлся в височную часть. Поэтому много крови и быстрая смерть.

— Ударили чем? — начал терять терпение Трещёткин — кастетом, бейсбольной битой, кирпичом?

— Кулаком.

— Да ладно. Так вот с одного удара уложить в смертельный нокаут! Давай Георгиевич внимательнее смотри!

— А у меня есть алиби, — торопливо вклинилась в перепалку коллег Татьяна. — Когда мы с собачкой пошли гулять, то остановились на крыльце. В этот момент встретили соседку с первого этажа. Она ковры во дворе выбивала. Выходя из дома, я глянула на часы. Они показывали восемь часов пятьдесят пять минут. Обычно точно в это время я появляюсь в офисе и всегда смотрю на часы. В девять начинается планёрка.

— Я пожалуй пойду, — эксперт взялся за ручку двери, чем остановил словесный поток Иноземцевой. — Постараюсь до завтра предоставить экспертизы. А протокол вскрытия заберёшь в морге.

Трещёткин проводил криминалиста взглядом и снова обратился к Татьяне:

— Сегодня у вас выходной?

— Теперь у меня выходной на неопределённый срок — попала под сокращение. Так я продолжу свою мысль?

— Конечно, — кивнул следователь. Он слегка смутился, уловив досаду во взгляде Иноземцевой. — Извините. Я понимаю, что потерять работу в наше время это большая головная боль.

— Головная боль это попасть вам на крючок! А с работой я как-нибудь сама разберусь! Так вот, — вздохнув продолжила Татьяна. — Потом мы гуляли, перед тем как вернуться домой зашли в магазин. Я купила кое-какие продукты и в пакете есть чек.

Иноземцева кинулась в прихожую, но остановилась на минуту, пропуская санитаров, которые выносили чёрный пакет с телом мертвеца. Она сцепила ладони в замок, прижала к губам и проговорила:

— Неужели это происходит со мной!

Пакет так и стоял на полке возле зеркала. Иноземцева прикрыла дверь за траурной процессией и вернулась на кухню.

— Вот чек из магазина, — она поставила на стол коробку с молоком и положила булку хлеба, только после этого нашла на дне пакета заветный листок и протянула следователю. — Здесь зафиксировано время покупки.

— Мы всё проверим, не волнуйтесь. Давайте всё-таки присядем. Нам надо прояснить несколько важных моментов. Я осмотрел квартиру. Живёте вы в достатке, но не в роскоши. Почему грабитель решил обчистить вашу квартиру?

— Вот этот вопрос точно не ко мне!

— Вашему сыну шестнадцать лет. У него имелись проблемы с полицией?

— Да что вы! Мальчик совершенно домашний! Из школы сразу домой. Два раза в неделю посещает секцию по боксу. В школе учится без троек. Ну может приносит иногда, на то он и пацан.

— Вы сказали, что в разводе. На данный момент вы состоите в отношениях?

— Послушайте, вы лезете совсем в другую сторону! Как мои личные дела могут соприкасаться с сегодняшним инцидентом?

— Обычно на квартиру наводит кто-то близкий или знакомый. Вы храните дома деньги?

— Мне нечего хранить! Вообще наличные я в квартире не держу.

— Иноземцева это фамилия вашего мужа?

— Именно!

— Знакомая фамилия, — Трещёткин сдвинул к переносице рыжие брови. — Это не тот…

— Труп унесли. Сейчас я могу взять свой паспорт? — Татьяна резко прервала размышления следователя. — Уже хочется скорее закончить с этим.

— Да, конечно. Постойте! — Александр Алексеевич бесцеремонно поднял руку с телефоном и, наведя на лицо Татьяны, сделал фото.

— Это ещё зачем? — Иноземцева отшатнулась.

— Мы же должны определить ваше алиби. Сейчас мой коллега выяснит в магазине у кассира нюансы. Если это точно вы делали покупки, тогда отпадёт куча вопросов.

Татьяна потянула на себя ручку двери и заметила, что Люська уткнулась носом в щель. Она повернулась к полицейскому, который уже начал говорить по телефону и махнув рукой в сторону собаки, пальцами указала на виляющую хвостом персону:

— За собакой присмотрите, а то она на волю рвётся. Ей нельзя пока я кровь не выведу с ковра.

Трещёткн, не прерывая разговора, уцепил Люську за ошейник. Гостиная находилась в состоянии бардака. На полу валялись вещи и документы, выброшенные из шкафов. На светлой мебели эксперты оставили угольные разводы, когда искали отпечатки пальцев преступника. И всё же разорение не выглядело ужасающим. Вероятно вор только приступил к работе, как вдруг оказался в смертельном нокауте. Таня заглянула в спальню и в комнату сына. Там царил прежний порядок. Преступник начал разорение с гостиной. До других комнат добраться не успел благодаря чьему-то кулаку.

«И кто бы это мог быть? — подумала Татьяна. — Значит благодетель убийца вошёл через какое-то время за вором в квартиру. Увидев, что тот шарит по шкафам в поисках денег и драгоценностей, нанёс сокрушительный удар и был таков! Что же его спугнуло? Наверное лай Люськи. Она визжала, как резаная и рвалась наверх. Скорее всего убийца, услышав возню на лестнице этажами ниже, воспользовался лифтом.»

Иноземцева решила не делиться своими выводами с полицией.

«Там сами с усами. Разберутся, если не дураки. Только непонятно, кто этот товарищ с рукой-кувалдой? Зачем он появился возле моей двери? Он спас от разграбления квартиру, но оставил труп. А кто сказал, что это вор и что он хотел что-то спереть. Искал что-то это факт! Полки перевёрнуты, а вот шкатулка с драгоценностями не тронута. Странно. Если он лез по наводке, то должен знать, что взять здесь особенно нечего. А если преступник наркоман? Тогда бы точно нашёл, чем поживиться! И ещё вопрос: кто именно преступник? Тот кто залез или тот кто его убил? Да никакой дилеммы — преступники оба и вор, и убийца. А плацдармом для трагедии стала квартира.»

В прихожей на пуфике пристроился парень в штатском. Он что-то писал, подложив папку под лист бумаги. После беглого осмотра комнат, Таня вернулась в прихожую и обратилась к молодому человеку:

— Я уже могу собрать с пола документы и свернуть ковёр?

— Да, конечно, — парень поднял на хозяйку голубые глаза. — В протоколе осмотра я уже всё зафиксировал.

— Спасибо хоть контур трупа лентами зафиксировали, а не нарисовали чёрным мелом по светлому ковру.

— Сейчас технологии позволяют не делать и этого. В редких случаях мы обводим контур трупа. Компьютерная графика проделывает за экспертов множество вещей. А ковёр вам придётся сдать в химчистку. Трудно в домашних условиях избавиться от пятен крови с ворсистых поверхностей.

— Да уж, — вздохнула Таня, прошлась по разорённым местам, разговаривая сама с собой. — Придётся очистить и выставить на продажу. Ходить по ковру зная, что тут лежал труп жутко. Ещё начнёт ночами возникать, как светящийся фантом. И получится пуганная семейка. Не хорошо это. Да и Мирону об этом знать не обязательно. Однако кто-нибудь из дворовых проболтается! Такую сенсацию соседи ещё неделю обсасывать будут, пока не появится новый информационный повод.»

Она заглянула в шкатулку, где хранились украшения, задумалась на секунду и снова тихо проговорила:

— Вор домушник первым делом распихал бы золото по карманам. Наверное не торопился, искал деньги.

Двигаясь по комнате, Татьяна старательно обходила кровавое пятно. Мысленно она уже простилась с вещью, которую выбрала с большой любовью и купила совсем недавно за цену немалую для её достатка. А сейчас, когда лишилась работы, она ничего подобного приобрести уже не сможет.

Паспорт нашёлся на полу в куче других важных бумаг. Она вернулась на кухню и протянула следователю документ, удостоверяющий личность.

— Вот мой паспорт и поверьте, мне нечего больше добавить. Откуда взялся человек, который превратился в труп, что он здесь искал и вообще кто это я не знаю!

— Да действительно Иноземцева, — кивнул следователь, заглянув в красную книжицу. — Я вспомнил вашего мужа.

— Бывшего, — поправила Таня. — Только не надо его сюда приплетать. После развода нам с сыном досталась только эта квартира. Машину я взяла с рук по сходной цене уже после развода. Остались ещё ювелирные украшения, но большая часть хранится в банке. В шкатулке то, что я иногда надеваю.

— Вы сейчас проверили? Всё на месте?

— Странный вопрос от следователя, — хмыкнула Татьяна. — Труп если что-то бы и взял, то не смог бы унести. Человек просто валялся бездыханный, истекал кровью и нас ждал.

— Да вы шутница! — на лице Трещёткина не дрогнул ни один мускул. — Вор мог быть не один. Подельник забрал, что хотел, потом убил товарища и скрылся. В этой шайке, что-то не поделили. А вот что не поделили знаете только вы!

Иноземцева молчала. Следователь решил, что нет смысла продолжать разговор. На данный момент он выяснил всё, что мог. Полицейский вышел из кухни, потом обернулся со словами:

— Завтра я жду вас у себя в кабинете в десять утра. Надо подписать протокол. И думаю, появятся новые вопросы, — следователь вернулся и положил на кухонный стол визитную карточку. — Это мой номер телефона. Вдруг вспомните что-нибудь новое.

Татьяна проводила представителей власти, закрыла за ними дверь и пустилась на пуфик в прихожей. Ей нужно было подумать о том, что делать дальше. В квартире образовалась тишина. Даже Люська потеряла интерес к месту, где обитал труп и притихла где-то в районе собственной лежанки. В отличие от хозяйки её не сбила с толку и не привела душу в смятение ситуация с посторонним человеком. Неожиданно на лестничной площадке послышалось шуршание. По спине Иноземцевой пробежал холодок. Она взяла себя в руки, отважно прислонилась к косяку, тихо провернула защёлку замка и рывком распахнула дверь. Таня тут же облегчённо вздохнула:

— Как вы меня напугали! — она прижала руки к груди и закатила глаза, показывая, насколько велик её испуг. — Ну что вы здесь ошиваетесь? Собака же не лает!

На пороге топтался подвыпивший Валентин Николаевич. Вероятно сосед принял на грудь, от чего его взгляд излучал доброту и соучастие.

— Премного извиняюсь! Я так по-соседски, может помощь какая нужна?

— Спасибо, конечно, но я справлюсь сама.

Иноземцева закусила губу, чтобы мужик не увидел её улыбку. Он напоминал старого ворона. В чёрные лохматые волосы вплелась седина и кое-где проглядывали перья из подушки. Похоже Валентин Николаевич накануне вечером хорошо веселился, а с утра поправлял пошатнувшееся здоровье. И поправил совсем неплохо от чего из него пёрла энергия. Таня подумала, что нужно деятельного соседа использовать по назначению. Она махнула рукой и обратилась к спине, которая уже возвращалась на свою жилплощадь:

— Хотя постойте. Помогите мне ковёр скрутить. Рядом с кровавым пятном жить нельзя!

— Да без вопросов, — радостно засуетился сосед. — А ты в химчистку снеси. А лучше позвони, они сами приедут, заберут и вернут в лучшем виде! Правда берут дорого. Мы с женой ковры в чистку отдавали и знаем! Хотя можно и в домашних условиях. Нужна сода, перекись водорода и нашатырный спирт!

— Всё-то вы знаете, Валентин Николаевич! — Таня направилась в гостиную, а в спину ей дышал свежим алкоголем сосед. — По всем вопросам подкованный!

— Так давно живу, — отозвался мужик, вложив в интонацию философские ноты. — В этом мире всё всем известно. Только люди от близорукости своей этими знаниями пользуются. А ведь меня тоже допрашивали, — мужчина неожиданно перескочил на другую тему. — А я, как на духу! Говорю, мол соседка порядочная, здоровается всегда приветливо. Только собака невоспитанная. А так мы ладим.

— Помогите диван приподнять и стол передвинуть, — Иноземцева не обращала внимания на размышления соседа. Она думала о том, что скоро новый год и встречать праздник в комнате, где лежал покойник, дело совсем дрянное! А ещё он трогал вещи своими лапами и прикасался к мебели. — Вы уж извините, что напрягаю. Вы человек не молодой.

— То, что не молодой спорить не стану — скоро шестьдесят! Однако я и старым себя не ощущаю! — Валентин Николаевич поднял короткий рукав футболки и напряг дряблое плечо. — Есть ещё порох в пороховницах!

— Да уж!

Таня вложила в отклик ложное восхищение, но сарказма сосед не заметил и прытко взялся двигать диван.

— Скоро сын из школы придёт, а тут такое разорение, — Иноземцева со скоростью пули сгребала с пола вещи и бумаги, которые вывалил из шкафа не званный гость. — Главное следы преступления замести, чтобы Мирон этого не увидел. А дальше я сама разберусь — верну всё на прежние места. И версию для сына какую-нибудь придумаю.

Ковёр они свернули быстро, потом запыхавшись сели на диван.

— Говори, не стесняйся, что ещё нужно?

— Даже не знаю, как вас благодарить!

Таня действительно была благодарна соседу, с которым всегда скандалила из-за Люськи. А он оказался добрым порядочным человеком. И в тот момент, когда она нуждалась в помощи неожиданно именно недружественный гражданин оказался рядом.

— Не надо благодарности, — снисходительно произнёс Валентин Николаевич и поднялся. Люсьена подскочила со своей лежанки, потянулась, подошла и обнюхала соседскую штанину. — Да и собака твоя совсем не злодейка. Он улыбнулся своим воспоминаниям. Глянь-ка, не лает, а проявляет дружеские чувства, — мужик почесал Люську за ухом. Та, задрав морду, с благодарностью посмотрела на лохматого соседа. — А всё потому, что животное чувствует доброту. Ещё пахнет из-за твоей двери вкусно. Раньше таких запахов на лестничной клетке не ощущалось. В давнишние времена мы так из жжёного сахара петушки варили.

— Карамель сами делали? — удивилась Таня.

— Ага. В форму заливали и палочку вкладывали. Когда тягучка застывала мы бегали и облизывали прозрачный леденец.

— А почему «петушки»?

— Металлические формы, куда заливалась жидкая смесь, были в виде петушка, — Валентин Николаевич улыбнулся своим воспоминаниям. — мать ругалась на нас с братом, за то, что мы пережгли все кастрюли. Это сейчас из каждого утюга раздаётся крик о том, что карамель вредна для зубов и вообще для здоровья. А в наше время было что съедобно, то и полезно!

— Я застала такие кондитерские изделия, но никогда не пробовала.

— Какие твои годы, попробуешь ещё, — засмеялся своей шутке Валентин Николаевич. — И не благодари. Люди должны помогать друг другу, особенно соседи. Если что, знаешь, где мы живём! Так запахи-то откуда?

— Я работу потеряла. Вот сейчас торты и пирожные пеку на заказ.

— О какое дело прекрасное! И как бизнес процветает?

— Не очень. Раньше брала много заказов, а сейчас таких умельцев как я пруд пруди. По виду делают шедевры, а на вкус дрянь дрянью. А я кулинарю от души.

— Не унывай. Всё наладится.

Сосед ухмыльнулся и направился восвояси, оставляя после себя перегарное амбре. Неожиданно он остановился, помедлил секунду и вернулся в гостиную.

— Следователю я рассказал, что видел именно сегодня. Только его не интересовало то, что происходило раньше.

Таня замерла, держа в руках бумаги.

— А что вы видели раньше?

— Несколько раз я замечал возле твоей двери, на площадке, в подъезде, на улице незнакомого мужика. Здоровый такой детина. Я думал, что это твой ухажёр и бдительность проявлять не стал.

— Ага, — Иноземцева положила документы на журнальный столик и, сложив руки на груди, замерла во внимании. — Нет у меня никакого кавалера и с этого места по-подробнее.

— Ты Татьяна женщина молодая, видная и имеешь право на личную жизнь.

— А короче! — Таня начала терять терпение. — Может вы подумали, что это мой бывший муж?

— Я не продвинутый пользователь, но в интернете новости просматриваю и знаю, что твой бывший помер. Я же знал Иннокентия, мы здоровались, но стол не делили! Прими мои соболезнования.

— Ой, да ладно! — Таня отмахнулась. — Мы разводились с такими скандалами, что выражать сочувствия бессмысленно. Хорошо, что хоть эту квартиру удалось отсудить, а то пошли бы с сыном к трём вокзалам! Пожалуйста, опишите, кого вы видели?

— Так вот какая загадка, если бы я не был в курсе гибели твоего бывшего супруга, то мог бы подумать, что это он кружит вокруг своего прежнего места обитания. Этот тоже здоровый мужик в куртке с капюшоном. А лица я не видел.

— Как давно этот неизвестный товарищ стал мелькать в округе?

— Где-то недели две-три, — Валентин Николаевич потёр ладонью шершавую щёку.

— Одежда была всё время одна и та же?

— Я не рассматривал особенно, но запомнил его из-за куртки тёмного цвета с капюшоном. Рост примерно метр восемьдесят, широкие плечи. А вот лица я не разу не видел. Как-то он умудрялся не попасть в поле моего зрения.

— Этот тот, кто лежал мёртвым вот здесь? — Таня качнула головой, указывая на пол.

— Нет. Мёртвый мужик телосложения худощавого. Видно он спорт не уважал. И одежда другая. А вокруг тебя увивался гражданин крепкий.

— Почему вы решили, что он имеет отношение именно ко мне?

— Однажды я видел, как он тёрся возле твоей квартиры.

— Вот тебе раз! — по телу Татьяны пробежали мурашки. — Он возле двери стоял с ключами?

— Вот этого я не заметил.

«Не заметил, потому что в глазок наблюдал.»

Мелькнуло в голове Татьяны.

— А Люська лаяла?

— Нет. Я тогда тоже подумал, что собака или знает этого человека, или ты ушла с ней на прогулку. Хотя день был будничный — ты на работе, Мирон в школе, значит собачка одна квартиру караулила.

— С ума сойти! — Иноземцева всплеснула руками от таких новостей. — Я уже не работаю. Сократили меня, а значит Люська со мной где-то шастала, иначе бы лаяла как сумасшедшая.

— Так ты не знаешь, кто это?

— Понятия не имею!

— Ну я пойду, — Валентин Николаевич поплёлся к собственной двери, немного сожалея о том, что своими разговорами добавил сумятицы в настроение соседки. Иногда молчание дороже золота.

Она наводила порядок иногда замирала, рассматривая старые бумаги и вещи. Таня немного отвлекалась от роящихся мыслей. В какой-то момент она остановилась, запрокинула голову, выпустила воздух и обратилась к любимой собеседнице Люське:

— И что это такое происходит? Что за мужики вокруг мёртвые и живые? Ещё работы нет! Как будем жить дальше? Тортами бюджет особенно не поправить.

Люсьена разгадав настроение хозяйки гавкнула, пытаясь приободрить.

— Да ты права! Как-нибудь выкрутимся! Всё равно найду работу, на пропитание хватит. Только как платить за обучение Мирона? Если он не поступит на бюджет, то нам придётся туго.

Татьяна снова вернулась к прежнему занятию, потом сама себя поторопила. Если рассматривать каждый предмет, то уборка затянется надолго. Иноземцева вздрогнула от резкого звонка. Она заметалась по квартире в поисках телефона. Таня остановилась и прислушалась. Трели доносились со стороны кухни. Наконец она обнаружила трубку на кухонном столе и хаотично чиркая пальцем по табло, ответила:

— Да слушаю Иноземцева.

Татьяна так надеялась на то, что какой-нибудь директор, руководитель или в крайнем случае старший менеджер решил отреагировать на её резюме и предложить работу. Но ожидания рассыпались в пыль, когда она услышала голос классной руководительницы Мирона.

— Добрый день Татьяна Михайловна. Вам надо подойти к директору школы. У нас возникли проблемы.

— Что с Мироном?

— Как раз с ним всё в порядке. Пока, — строго добавила Изольда Робертовна.

— Да объясните наконец, что случилось?

— Это не телефонный разговор. Вам лучше приехать в школу. Через час устроит? Директор вас будет ждать и я тоже.

— Да, конечно. За час я не найду себе места! Скажите, что случилось?

— Боюсь, что новости вас удручат.

«Последнее время нет новостей, которые бы радовали.»

Подумала про себя Иноземцева и нажала на учителя:

— Да скажите уже!

Изольда Робертовна помедлила, потом приглушённым голосом выдавила из себя:

— Ваш сын избил одноклассника.

— И что в этой информации меня должно огорчить? На то они и мальчишки, чтобы драться!

— Вы не понимаете. Мирон избил сына депутата. И отец не намерен спускать на тормозах эту ситуацию. Вашему сыну грозит исключение из школы.

— За полгода до ЕГЭ? Вы с ума сошли? Куда я его переведу?

— Я не знаю, как вы станете разруливать эту ситуацию. Встреча с директором неизбежна.

— Я понимаю, — проговорила Татьяна и отключилась.

«Разруливать! — с раздражением подумала Иноземцева. — Ещё учительница. Слова грамотно подобрать не может, а ещё детей учит!»

Глава 2

Он никогда не видел заказчицу или заказчика, только слышал её или его голос. Его это не беспокоило. Какая разница кто клиент, главное, что деньги приличные и работа по плечу. Есть, конечно определённые риски, но когда на кону такие суммы, то можно и рискнуть. Что собственно он и делал. Сначала он решил, что это женщина, однако голос мог принадлежать и мужчине, и даже подростку. Заказчик вышел на него сам. Голос сослался на Семёна Аркадьевича Косторымова. Вроде тот выдал самые лестные комментарии и рекомендовал обратиться именно к нему — к Роману Короткевичу. Рома или забыл, или вовсе не знал, кто такой Косторымов, но выслушал клиентку и выяснил, какого рода услугу он может оказать. Если бы требования оказались трудно выполнимыми тогда он отключил бы телефон и отказался от дальнейших переговоров. После долгой паузы он так и сделал — то есть сослался на занятость. На том конце провода голос откашлялся, выразил сожаление и просил всё же не торопиться с ответом. Роман слушал клиента и думал, что в конце концов реноме не позволяет ему цапать все заказы без разбора. А тем временем голос снова перечислил требования и озвучил некую сумму, которая звонкими бубенчиками обрадовала слух. Выслушав клиента, он ответил, что должен подумать. То что Короткевич набивает цену было очевидным и для него, и для того, кто слушал его пресные интонации. Настал момент потянуть паузу тому, кто хотел поручить работу. Рома даже испугался, что разговор окончен или прервалась связь, но откуда-то издалека послышалось покашливание. Короткевич приободрился и перед тем, как отключиться спросил, куда можно перезвонить? Голос ответил, что до того, как будет принято окончательное решение о сотрудничестве, связь сохранится в одностороннем порядке.

— Ладно. Позвоните мне через неделю.

— Я свяжусь с вами через три дня. Если вы не согласитесь, мне придётся искать другого исполнителя.

— Ну хорошо, — снова нехотя протянул Короткевич. Он терпеть не мог быстрых решений. И всё же деньги, которые стояли на кону притянули интерес. — Через три дня я дам ответ.

Отключившись Короткевич глянул на номер абонента, но цифры оказались недоступными. Он открыл ноутбук, снял блокировку и просмотрел свои записи. С клиентом по фамилии Косторымов ему работать не приходилось. А вот Семёна Аркадьевича он помнил. Да какая разница Косторымов он, Сапрыкин или Кирпичёв. Рома личности клиентов не выяснял — привычки такой не имел. Зачем ему ненужная информация? Любопытной Варваре, как известно, на базаре нос оторвали. Он чётко умел считать деньги. Остальное его беспокоило мало. Роман брался за решение разных проблем, но никогда не ввязывался в ситуации с наркотой и не втягивался сомнительные дела, связанные с риском для жизни. Принципиальный пунктик у него такой имелся. Рома не гнушался розыском украденных автомобилей, находил в притонах непутёвых детей и даже пускался на поиски домашних животных. В общем занимался тем, от чего воротили нос полицейские. Они-то на государственной зарплате. Им подавай дела, сопряжённые с важными персонами. Полицейские, как датский принц Гамлет решают вопросы бытия! Раскрываемость вот их идол! Зачем блюстителям порядка поиски какого-то Бобика. Они человека только через три дня начинают искать. А его, как волка — ноги кормят. Главное чтобы за эти ноги хорошо платили. Семёна Аркадьевича Короткевича — состоятельного бизнесмена он помнил. Тот собирался выезжать из страны на постоянное место жительство в Израиль, но почему-то не хотел брать с собой жену. Тогда Роман удивлялся, зачем менять страну, когда тебе уже к шестидесяти? Начинать всё сначала на новом месте большая проблема. Это потом он понял — седовласый тучный мужик в одном уютном городке на земле обетованной всё приготовил для того, чтобы принять тихую старость. Вот только пожилая, русская, опостылевшая жена никак не вписывалась в прекрасное будущее. В то, что Семёна Аркадьевича ждёт тихая старость Рома засомневался, узнав, что в городе Нагария у гражданина есть домик на песчаном берегу Средиземного моря, в котором обосновалась молодая зазноба. Косторымов предложил обвинить старую жену в измене. Тогда, мол и процесс развода пройдёт тих и гладко. Короткевича вопросы этического порядка не волновали. Роман выполнил работу, состряпав не совсем красивую историю. Он подослал к пожилой даме одного артиста, услугами которого иногда пользовался. До постели не дошло, такой задачи не стояло, но репутация дамы пострадала. В итоге Сёма укатил в другую страну, продав всю недвижимость. А где встретила старость пожилая женщина уже никого не интересовало. Муки совести должны глодать Косторымова — настоящего изменщика. А Рома пошёл дальше, как тот известный персонаж из стихотворения Юнны Мориц:

«Ёжик резиновый,

Шёл и насвистывал,

Дырочкой в правом боку».

Заказчика с непонятным голосом, он в конце концов определил, как женщину. И дальше в разговорах, он обращался к ней на вы, но к глаголам в прошедшем времени добавлял окончание «-а».

Раньше Роман Короткевич работал в государственной автоинспекции пока не попался на взятке. Ситуация глупейшая. Поймали его, как бестолкового карася на крючок. Сосед приволок машину мощного бруса на баню, денег не взял, а попросил решить вопрос с правами. Документов выпивоха лишился по пьяной лавочке, да ещё попутно много чего накуролесил, а именно угрожал стражам порядка, лез в драку и дебоширил пьяно и безобразно. Права Рома выкружил, но что-то напутал с протоколами. И на первой же проверке Короткевич выглядел бледно. Пришлось писать рапорт на увольнение. Какое-то время Рома валял дурака, не зная, куда себя пристроить. Жена пилила, а дочери нужны были карманные деньги и золотые серьги. А Короткевич больше ничего не умел, кроме как стрелять из пистолета, махать жезлом и устраивать погони. После двух бессонных ночей он собрал документы и открыл своё дело, а именно детективное агентство. Компаньонами бизнесу заводить не стал, решил что сам хозяин и спрашивать будет сам с себя. Однако внештатных сотрудников завёл немалое количество. Со временем он оброс клиентурой и перестал заниматься саморекламой. Дела пошли совсем неплохо. И с рекламой он всё же дал маху. Потихоньку его контора зачахла. Конкуренты наступали на пятки. Детективные агентства плодились не по дням, а по часам. И печаль состояла в том, что эти конторы так же не тратили огромные деньги на рекламу. По факту крепкие ребята выполняли не поисковую работу, а занимались фикцией и совершенно грязной работой. Ушлые детективщики создавали алиби, подкидывали улики, подкупали и запугивали свидетелей. Иногда и он мог перейти черту, только не рисковал и не лез в грязные криминальные дебри. Ему хватало пропавших породистых собак, угнанных автомобилей, сбежавших от родителей подростков, неверных мужей и жён. Только поток заказов как-то захирел. Поэтому когда он получил предложение, то очень обрадовался. Однако для начала захотел покуражиться и цену себе набить. Три дня он ждал в тайне надеясь, что клиент созреет и позвонит раньше. К концу третьего дня он начал нервничать и даже с телефоном ходил в туалет. Когда в районе двенадцати ночи телефон встрепенулся и заголосил, Короткевич выждал паузу и ответил, намеренно громко зевая.

Со всеми условиями Роман согласился быстро. Напрягал лишь один момент — он ничего не знал о заказчике. Если другие клиенты хотели остаться в тени, он всё равно находил возможность выяснить кто это, откуда человек и по какой причине он обратился к частному детективу. Частного детектива не интересовали фамилии, его занимали мотивы. А тут вдруг словно тёмное пятно. Он даже не понимал мужчина это или женщина. Тайный субъект общался очень сухо. Он гарантировал оплату услуг и не ограничивал исполнителя в сроках. Даже наоборот предположил, что время пока не играет никакой роли. Исполнитель, то есть Коротченко должен предоставлять отчёты о финансовых издержках. И естественно помимо этого он получает на свой счёт в банке фиксированную понедельную заработную плату. Все финансовые сведения Роман отправлял на электронный адрес заказчика. Коротченко предполагал, что может мухлевать с отчётностью и завышать цифры. Но что-то его останавливало от подтасовки. Не исключено, что существует третий глаз, который контролирует его деятельность. Подпортит репутацию приписками, потом пиши пропало! А вот объект находился как на ладони. Жил себе не тужил. Конечно со своими проблемами и жизненными перипетиями. Коротченко не понимал в полной мере, что нужно субъекту от объекта. Рома не понимал до поры до времени, пока история не закрутилась в тугой узел, как бельё в стиральной машине после дикой круговерти в центрифуге.

Он проснулся не в духе. Когда ближе к вечеру Роман приехал домой его словно срубило. Он знал это состояние. Так было всегда, когда отступал стресс. Коротченко слышал, как жена громыхала кастрюлями на кухне. На второй этаж поднимался масляный дух блинов и тушёного мяса. Мужчина глянул на часы, которые неоновым светом освещали тумбочку. Оказалось, что сон сморил его всего на тридцать минут. Он прикрыл глаза и прислушался к своим ощущениям. Вот всё вроде хорошо. За время службы в ГИБДД он умудрился отстроить двухэтажный добротный деревянный дом, разбить сад с озерцом и отгородиться от любопытных взглядов высоким забором. Сауну поставил всё с того бруса, который получил в качестве взятки от соседа. Правда, права он вернуть ему не смог, сам лишился должности, но и стройматериал возвращать отказался. Что упало, то пропало! И нечего тут антимонии разводить! Никто не мог предполагать, что так получится. Сосед со временем смирился, но здороваться не начал и права каким-то образом вернул. Ромка замечал его за рулём автомобиля. Нашёл сосед ещё одного дурака только уже за машину песка, черепицы или гипсокартона. Факт рассчитался стройматериалами, потому что держит точку на строительной базе. А Кортченко что, да ничего — переступил и пошёл дальше. Некогда ему варится в бульоне заправленном муками совести. Бабки надо зарабатывать, бабки!

Ужинали в тишине. Дочь с женой видели, что глава семьи не в духе. Вообще Роман держал домочадцев в ежовых рукавицах. Так он сам думал, понимая в глубине души то, что женщины вертят им как хотят. Только семья чётко соблюдала правила игры — папа грозный, строгий добытчик, а девочки послушные и верные Пенелопы.

— Папа мне деньги нужны, — Маргарита подняла на отца ангельские глазки. — Мы всем классом собираемся в Санкт-Петербург на экскурсию.

— На сколько дней? — пробубнил с набитым ртом Роман. — И сколько надо?

— Поездка на три дня, — вклинилась жена. — И надо всего тридцать тысяч.

— Я разве с тобой разговариваю, — Коротченко сурово сдвинул брови. — А у тебя языка нет? — обратился он к дочери. — Кто в Питер собирается ты или мать?

— Ну я, — Маргаритка перевела взгляд от матери к отцу. Её не пугал грозный тон отца. Она знала, что все требования будут выполнены. — В тридцать тысяч входит билет на поезд туда и обратно, гостиница и питание. Ещё нужно на карманные расходы.

— Тебя не пугает тот факт, что наш ребёнок в тринадцать лет едет в самостоятельное путешествие в другой город? — Роман отодвинул тарелку с недоеденными мясом. — Может и тебе дать тридцать тысяч на поездку? Будешь ребёнка сопровождать.

— Нет не пугает, — качнула головой Светлана. — Когда-то надо начинать давать свободу девочке. И если все родители станут увязываться за детьми, то что это будет? И потом они едут в сопровождении классного руководителя и школьного психолога.

— Я побежала. Меня подружка ждёт. Уроки я уже сделала. Вернусь не поздно! — дочь поняла, что вопрос с поездкой решён. Она отодвинула стул и вышла из-за стола. — Деньги надо отдать завтра классухе, — она чмокнула отца, потом мать в щёку и вышла из просторной столовой.

Родители проводили девочку взглядом, потом Роман повернулся к жене и сдавленным голосом, чтобы не услышала Рита, произнёс:

— Ну ты мать даёшь! Так просто отправляешь дитя непонятно куда! А ты узнала какая гостиница, какой поезд, все ли дети едут? Ей всего тринадцать лет, а она помимо дорогого телефона желает получить золотое колечко, серьги, и вот сейчас подавай ей путешествие!

— Именно подавай! — беззлобно огрызнулась жена. — Привяжи её к ноге и запри дома. Вот тогда не будет причин для беспокойства! Наша дочь выросла!

— Да не болтай ты! Выросла! Куда там! Ей всего тринадцать!

— Не нервничай, — Светлана поднялась, подошла к мужу сзади и, склонившись, обвила руками шею. — Через год Рита получит паспорт, а через два окончит школу, поступит учиться в ВУЗ, потом встретит парня и выйдет замуж. Через какое-то время мы станем бабушкой и дедушкой. Таково течение жизни. Ничего не изменить, как в том стихотворении с фонарём и аптекой.

Оба не сговариваясь глубоко вздохнули.

Коротченко высвободился из объятий жены и поднялся.

— Спасибо за ужин, — он взял со стола телефон, который пискнул, получив сообщение. Рома прочитал текст и засобирался. — Мне тоже надо ехать.

— Так вечер на дворе, что за работа? — Света вернулась на своё место и уткнулась в тарелку изображая недовольство. — Ты не отдыхаешь толком. Вместе уже сто лет никуда не входили. У нашей дочери жизнь интересней, чем у нас.

— Вот умеешь ты испортить настроение! — Коротченко уткнувшись кулаками в стол, наклонился к жене. — Деньги сами себя не заработают и нет у меня любовницы. С вами бы справиться! Иди целуй уже!

— Ровно, как тот кот, который гуляет сам по себе, — женщина оттаяла. Она приподнялась, потянулась к мужу и уткнулась губами в шершавую щёку. Светлана отстранилась и погладила мужа по плечам. — Если мы уснём, то передвигайся тихо.

— Обещаю. Деньги переведу тебе на карту, — он направился в прихожую и на ходу крикнул. — Да выясни про гостиницу, кто едет и сколько денег дают другие родители на дополнительные расходы. Рано ещё шиковать. Так на мороженое, на пончики, колу и шоколад.

— Всё выполню, мой господин, — Светлана с ехидной улыбкой проводила мужа взглядом начала убирать со стола.

До того, как выехать из ворот, Коротченко открыл планшет, несколько минут провёл перед неоновым экраном, потом позвонил на знакомый номер:

— Привет. Надо встретиться.

— Что опять?

— Не опять, а снова.

— И что на этот раз?

— На месте решим.

***

Раскидав вещи по полкам Иноземцева отправилась в школу. Сначала шла быстрым шагом, но постепенно перешла на бег. А когда взялась за ручку входной двери сердце уже выскакивало из груди. В холле она неожиданно увидела своё отражение в зеркале и ужаснулась. Одежда была та же, в чём утром гуляла с Люьеной. Из-под пуховика выглядывала растянутая домашняя футболка, с шеи свисал жидкий длинный шарф похожий на коричневую сосиску, в добавок из капюшона выглядывали растрепанные волосы. Хорошо ума хватило сменить угги на сапожки. Хотя эта деталь уже не спасёт положение. Таня поправила выпавшую прядь, понимая, что ничего не исправит. Если снять шарф сосиску, то домашняя майка покажет себя во всей красе.

В зеркале позади себя она заметила сына, который стоял в компании одноклассников и смеялся. Иноземцева прикрыла глаза втянула носом воздух и задержала в лёгких на несколько секунд, потом выдохнула, повернулась и направилась к Мирону.

— У тебя есть одна минута, чтобы объяснить мне суть происходящего.

Она взглянула на сына снизу вверх и дёрнула его за руку, уводя прочь от компании. По ходу не выдержала и зашипела:

— Тебе я смотрю весело. Всё, что происходит это норма для тебя!

— Мам успокойся, — Мирон вялым мешком волокся за матерью. — Я виноват, но не виноват. Ты просто верь мне. Так сложились обстоятельства. И если бы ситуация повторилась, я сделал бы тоже самое.

Мать вдруг остановилась, закусила губу и выпустила руку парня. Она поняла, что в этом мире действительно можно доверять только сыну.

— Хорошо поговорим дома. А сейчас пошли, — Татьяна постучала в дверь и не дожидаясь приглашения, вошла в кабинет директора. — Разрешите?

— Да. Здравствуйте.

Директор тучная женщина с идеально закрученной высокой причёской и аккуратным маникюром строго посмотрела на визитёров поверх очков и указала рукой на длинный ряд стульев, предлагая выбрать самим, куда садиться. Рядом с руководительницей, поджав сухие губки, пристроилась Изольда Робертовна. Она неожиданно подскочила и заискивающе склонилась над директорским столом.

— Может будет лучше, если мы поговорим с мамой мальчика? А Мирон может подождать в коридоре.

— Вы для чего меня сюда пригласили? — Иноземцева поправила шарф-сосиску на груди, прикрывая мятую майку. Она не чувствовала неловкости от своего внешнего вида. На неё нахлынула какая-то агрессивная волна. — Из телефонного разговора я поняла, что мой сын что-то натворил. Вы являлись свидетелями происходящего? — Таня подержала паузу и не дождавшись ответа, продолжила. — Это он должен объяснить что случилось, а не вы! Пусть озвучит свою версию из первых уст. В конце концов, мы можем выслушать одноклассников.

Классный руководитель с директором переглянулись и последняя скривив губы, незаметно качнула высокой причёской. Иноземцева заметила, как два педагога солидаризировались перед внешним врагом.

«Они уже всё для себя решили, — с тоской подумала Татьяна. Она подошла к ряду стульев, села и потянула за рукав сына, силой усаживая возле себя. Её рассмешила мысль, которая мимолётно пролетела в голове. — Какой-то руководящий стандарт. Директоров словно вырезают по специальным лекалам. В какие чёрные дыры пропадают красивые, энергичные бывшие студенты педагогических институтов! Или усаживаясь в кресло на голове возникает хала, а на лице появляется спесь, важность и пропадает любовь к детям?»

— Я могу начать? — директриса взяла очки, сбросила серебристую дужку и пристроила на нос. — Ваш сын избил своего одноклассника. Вернее сказать, что покалечил. Пришлось вызывать медицинскую службу. Врачи оказали мальчику первую помощь. Мы вынуждены были пригласить родителей, которые и забрали его домой. Но прежде я, как директор отчиталась перед ними за инцидент.

В кабинете повисла пауза.

— Итак вы ждёте чего-то от меня? — Иноземцева еле скрывала раздражение. — Я не прихватила с собой ремень, публичную порку здесь я устраивать не стану. Для начала мне надо выяснить все детали этого недоразумения.

— Ах вы так это называете — недоразумение? — вклинилась Изольда Робертовна. — Татьяна Михайловна, вы должны понимать, что причины приведшие к рукоприкладству уже не имеют значения. Важен сам факт того, что Мирон ударил одноклассника. Произошла не драка между мальчишками, а избиение… можно сказать и так. Потому что мальчик не оказал сопротивления и не дал сдачи.

— А вы не думаете, что сын депутата специально спровоцировал драку, чтобы подставить моего сына?

Классная руководительница опустила глаза, она вспомнила, что сама проболталась родительнице о том, что инцидент произошёл с участием депутатского сынка.

— Да какая разница чей он сын, — продолжила гнуть свою линию Изольда Робертовна. — Бить нельзя никого! Это последнее дело. Тем более это не мужской поступок для такого крепкого и сильного парня, как ваш Мирон.

— В этом я с вами соглашусь, — вздохнула Татьяна, отодвинулась и всем корпусом повернулась к сыну. — Мирон ты можешь объяснить причину побоев? Зачем ты напал на мальчика?

— Побоев не было, — парень поднялся, не выпуская из рук рюкзака и тряхнул кудрявой головой. — Я ударил один раз и за дело, — Мирон помедлил. — Я не сожалею о содеянном и причину озвучивать не стану.

«Вот же упрямый — подумала Таня, с укором глядя на сына снизу вверх. — Ну что нам теперь делать? Ведь выгонят из школы!»

— Позвольте я поясню, — директор помедлила. — Мирон ударил одноклассника — это ЧП. Однако с такими ситуациями мы сталкиваемся почти каждый день. Школа живой организм. Дети чувствуют злость, несправедливость гораздо острее, чем взрослые. Конечно отчислять всех подряд за драки мы не можем и не хотим. Есть различные способы воспитания от школьной доски позора до постановки на учёт в отдел по делам несовершеннолетних при полиции. Но он нанёс побои сыну депутата и именно отец избитого мальчика настаивает на отчислении. Господин Павловский состоит в попечительском совете школы, он один из главных спонсоров, — руководитель школы устало сняла очки, прижала пальцы к переносице в уголках глаз, потом снова заправила дужки за уши. — Задача власти сделать жизнь граждан лучше! Идёт депутат в парламент и обещает, мол построю больницу, спорткомплекс и стадион! Снижу вам граждане налоги! Построю дороги ровные, как яйцо. От должностной высоты зависит и глобальность обещаний! И вот этот влиятельный господин от власти выполняет свои обещания. А конкретно — если Мирон останется в школе, то о спонсорской помощи можно забыть.

— И что нам делать? — Иноземцева сникла. — Мирону надо закончить полугодие. Через шесть месяцев ЕГЭ. Он уйдёт и вы его больше не увидите. Куда я его сейчас определю? В какую школу? Его просто никуда не возьмут!

— Я советую вам перевести сына на домашнее обучение, — директриса выражала неумолимость. — В июне придёт и сдаст экзамены вместе с другими ребятами.

— Значит материальное благополучие вам важнее судьбы ученика? — Татьяна лихорадочно соображала, какие доводы ещё может привести. — Это же человек, который только начинает жить! Не дайте ему разочароваться!

— Заметьте, что я ставлю на кон не своё личное благополучие, — директриса вздохнула. — Мне больше нечего добавить.

— Я хоть что-то могу сделать? — Иноземцева цеплялась за соломинку. — Может поговорить с этим депутатом или с его сыном?

— Я не думаю, что разговор приведёт хоть к каким-то результатам. Павловский старший настроен решительно.

Мать с сыном вышли в коридор. Школа ещё шумела привычными звуками. Они остановились возле окна из которого виднелся двор и искрилась разноцветными огнями новогодняя ёлка. Иноземцева невероятно устала за этот долгий жуткий день, она не хотела говорить и думать о том, что произойдёт завтра. Татьяна стянула с шеи шарф и вытерла со лба пот. После разговора наступила какая-то апатия. Мирон мялся рядом с виноватым видом. Мать резко потянула сына за локоть и закинула голову, пытаясь заглянуть ему в глаза.

— Скажи мне, чего тебе не хватает? Я разве мало делаю для тебя? Осталось всего чуть-чуть и ты вот взял и всё испортил!

— Дома учить предметы буду. Сэкономим на обуви и на школьных завтраках, — бубнил Мирон, пряча хитрый взгляд. — Не злись на меня, я всё правильно сделал. Обещаю, что буду учить предметы.

— Ты на уроках толком ничего не делаешь, а один дома без палки и контроля вообще дурака валять станешь! — мать потрепала Мирона за руку, показывая, что она не сердится. — Пороть тебя уже поздно. Да и не хочу я! Теперь ты должен сам принимать решения.

Они оторвались от подоконника и направились к лестнице, ведущей на первый этаж.

— Так расскажи сыр бор-то из-за чего? — накопившуюся досаду Татьяна пыталась спрятать за разговором.

— Из-за Машки.

— Из-за какой? Это у той, что тёмные кудрявые волосы?

— Ага.

— Красивая девочка, а шевелюра вообще чудо. То ли на еврейская кровь у неё, то ли армянская.

— Я не знаю. Но я в неё не влюблён, чтобы ты знала, — торопливо добавил парень.

— Теперь знаю, — улыбнулась Таня, понимая, что сын именно влюблён. — За что пацана этого отволтузил?

— Пвловский снял видео тайком и выложил в школьный чат.

— Про что кино?

— Если я расскажу, то мне придётся набить морду самому себе.

— Ладно, толку от такой тайны нет никакой. Вся школа видела компромат. Так твой одноклассник залез на чужую территорию?

— Именно! Павловский тайком снимал многих и с ним не связывались, но в данном случае он перешёл границу.

— И в классе не нашлось другого героя, который бы восстановил справедливость? — от бессилия Тане захотелось плакать. Она никогда не позволяла себе слезливую слабость. Вот и сейчас взяла себя в руки.

— Так получилось, что не нашлось. Изольда Робертовна же проболталась, что я высокий и сильный.

— Ну да. Я этого не знала.

— И потом никто не захотел связываться с депутатским сынком.

— А ты значит полез на амбразуру! Ты понимаешь, что через шесть месяцев вас уже ничего не будет связывать и этот подлый поступок одноклассника всеми забудется. Все пойдут дальше и только ты останешься на обочине!

— Скажи, а подглядывать за чужой интимной жизнью можно? — Мирон остановился.

— Мы все в той или иной степени взаимодействуем с окружающими нас людьми. И проявление любопытства это нормально, — Иноземцева чувствовала себя измотанной, но оставить без ответа вопросы сына не могла. Она аккуратно подбирала слова. — Однако, когда любознательность нарушает личные границы происходит конфликт интересов. Важно понимать, почему человек совершает такие поступки.

— В том всё и дело. Непонятно, зачем ему это? У Павловского состоятельные родители, он хорошо одевается, у него дорогие вещи. Даже в школу привозит личный водитель! Почему он унижает других, не таких богатых, более слабых сверстников? Почти всегда отвратительные выходки сходят ему с рук.

— Но не в этот раз, хочешь ты сказать, — мать покачала головой. — Робин Гуд засучил рукава и вышел на тропу войны. А давай попытаемся разобраться, почему возникают такие ситуации.

— В чём тут разбираться? Он подлец и кто-то должен был его остановить.

— Давай я буду называть причины такого поведения, а ты применяй это к Павловскому. Например: родители не объяснили нормы приличия и правила поведения. Мальчик попросту плохо воспитан.

— Это точно про Павловского. Родителям плевать на него. Они увлечены собственной карьерой и его воспитанием никто не занимается. Стоит только посмотреть светскую хронику в интернете. Там мамаша с папашей мелькают во всех ракурсах.

— Следующая причина тоже берёт начало из семьи. Родители попросту не объяснили ребёнку, где проходит граница между личным и чужим пространством. Они не втолковали парню, что существует элементарное чувство такта. У него возникло неудовольствие своей личной судьбой. Из-за отсутствия нормальных семейных отношений, близких дружеских связей появился нездоровый интерес к чужой более насыщенной жизни.

— Согласен. Одноклассник одинок. С ним никто дружить не желает, вот он и достаёт всех своим назойливым присутствием. И ты знаешь, всё что он делает получается из рук вон плохо.

— Вот, — кивнула Татьяна. — Возникает чувство зависти к одноклассникам, которым весело вместе. И мы переходим к основе взаимоотношений Павловского с обществом. Он просто несчастен и одинок.

— Может ещё пожалеть урода, который тайком снял видео о том, как девочка стягивает парик и оказывается лысой из-за генетического заболевания! Он думает, что это весело! И правильно, что дал ему в морду!

— И что никто в классе не догадывался, что Маша носит парик? — Татьяна всплеснула руками.

— Может кто-то и знал. Наверное её лучшая подружка. Без волос мы её не видели, даже короткую стрижку она не носила. В начале учебного года Маша пропускала много уроков и как-то незаметно произошла подмена на парик.

— И где Павловский застал её без волос?

— Угадай! В женском туалете.

— О какой ужас! Как это отвратительно подглядывать за девочками.

— А я о чём.

— Павловский сильно пострадал? Ты сломал ему что-нибудь?

— Не знаю. Я ударил один раз, но со всей силы. Кровь из носа пошла. Изольда Робертовна вызвала скорую помощь, следом прилетел папаша. Самое отвратительное во всей этой истории не драка, а поведение Павловского старшего. Как бы тебе объяснить? — парень задумался на секунду. — По большому счёту отцу было плевать на сына. Его разозлил тот факт, что кто-то может испортить его собственность. Реакция быдла, наглеца, хозяина жизни. Так же он повёл себя, если бы кто-то поцарапал его автомобиль или сказал дурное слово в адрес его жены. Это танк от власти, который не остановится ни перед чем. Ну, а дальше ты всё знаешь.

— Как всё сложно. Честно сказать, я не понимаю, как мы выйдем из этой ситуации.

— Забей! Я что-нибудь придумаю!

— Ой ну что это «забей»! Терпеть не могу весь этот дешёвый сленг. И что ты придумаешь? Придумалка уже выросла? Ты понимаешь, что деньги и власть сейчас решают всё! Мы такие маленькие винтики, как в наручных часах!

— Этот депутат напомнил моего отца. Да, кстати, а нам от от него что-нибудь осталось?

— Осталось! — раздражённо произнесла Таня. — Наша квартира и ресторан «Рога и копыта»!

— Вот что забыл. Пока тебя в школе ждал, позвонила бабушка. Завтра год, как отца нет. Она зовёт на кладбище. Ты разрешишь поехать?

— С завтрашнего дня ты птица вольная. Лети куда хочешь! В школу не надо, дисциплины нет, надзорные органы отсутствуют. И когда я тебе запрещала с родственниками видеться? Ко мне свекровь уже никакого отношения не имеет. Теперь она спокойно может пить кровь у молодой жены твоего отца. А для тебя она бабушка. Разрешу только с тем условием — она тебя заберёт и привезёт назад. Не нужно мне новых переживаний! Пережить бы те переживания, какие есть. А их немало!

Остановившись на крыльце, Таня снова натянула на себя шарф и застегнула молнию на куртке со словами:

— Пойдём домой. Я ужас какая голодная и устала сегодня, словно мешки разгружала.

Улицы покрылись сумерками, только фонари рассыпали жёлтые круги и из витрин магазинов и из ярких окон квартир наблюдалось движение. Сегодня Таня переживала один из худших дней в своей жизни. Проблемы словно накапливались, топтались возле дверей и ждали удобного случая. Трудности просочились в один момент радостно демонстрируя, насколько беспомощным может быть человек перед неумолимой судьбой. Проблемы подмигивали чёрными глазами и спрашивали:

— И как ты сможешь преодолеть нас, как решишь дилеммы и сложности, которые от тебя не зависят!

Иноземцева шагала загребая сапожками снег и засунув руки в карманы, демонстрируя свою досаду.

Она переживала нечто подобное в жизни, когда проблемы собирались в кучу, потом прорывались как нарыв. Так уже случилось, когда она находилась в состоянии развода с мужем. Казалось, что из этой ситуации уже не выбраться без потерь. Тогда накал дошёл до такой степени, что нечем было дышать. То, что она раньше боялась потерять, оказалось такой мелочью по сравнению с тем, что удалось сохранить! Хер с деньгами, с домом, машинами и с зарубежными виллами! Главное сын с ней рядом, есть жильё и покой. И вот тебе нате, получите и распишитесь! Покой нам только сниться! Очевидно, что увольнение с работы, труп в квартире и лишение школьного места это не конец. Должно ещё что-то произойти!

— Постучалась в дверь

Боль не званная,

Вот она любовь окаянная!

Промычала вполголоса Таня и про себя подумала, что постучалось что-то, но не любовь. Да и не до сентиментальных фантиков сейчас. Она, углубившись в свои мысли думала, что поёт про себя, а оказалось, что вслух и Мирон её услышал.

— Ты что поёшь? — парень забежал вперёд и встал перед матерью. — Отличное настроение для песен!

— Ты мне прикажешь плакать, рвать на себе волосы и посыпать голову пеплом? Не хватало нам проблем, вот ты тут добавил! Молодец ничего не скажешь, поддержка для матери растёт! — она закинула голову и глубоко вздохнула. Татьяна не хотела рассказывать парню о трупе в квартире. И в то же время понимала, что соседи разнесут известие о том, что в их квартире половину дня провели представители правоохранительных органов, — нас ограбить сегодня пытались. Я полицию вызывала.

— Нас обчистили? — в свете фонарей белки глаз Мирона блеснули, показывая бешеный интерес. Кто это сделал?

«В его возрасте ничего не имеет значения. Ограбили — вот это новость! Выгнали из школы — ерунда! Мало ли на свете школ! Родители развелись — так во многих семьях такое происходит. Если не поступит в ВУЗ, то придётся пойти в Армию — эка невидаль! Даже смерть отца он перенёс относительно спокойно. Это и понятно — к тому времени мы уже не жили вместе больше года.»

— Вора кто-то спугнул. Все вещи на месте.

— А полицию тогда зачем вызывала?

— Так замки сломаны, дверь открыта. На тот момент, когда мы вернулись с Люськой с прогулки я же не знала, всё ли на месте. Тут ещё Валентин Николаевич через плечо заглядывает. Любопытный.

— Это который сосед?

Иноземцева кивнула.

— И ты замки уже поменяла?

— Точно! Я как-то не подумала, — мать всплеснула руками. — Завтра вызову мастера. Даже не знаю за что вперёд схватиться — искать для тебя новую школу или с дверными запорами заниматься.

Иноземцева обошла парня и продолжая демонстрировать раздражение, снова двинулась, загребая сапогами снег.

Остаток дороги до дома шли молча. Главную часть разговора Таня решила донести до спокойных стен столовой. Она заварит чай, сделает какую-нибудь еду и они разберут ситуацию по полочкам. На приготовление ужина не было времени. В холодильнике есть полуфабрикаты. В последнее время Татьяна часто не находила общего языка с сыном. Он всё дальше отдалялся от неё. Вообще она не понимала это поколение. Иноземцева перебирала в памяти разговор с директором школы и сокрушалась тому, как могло такое произойти! И как она мать могла проглядеть такие огромные прорехи в воспитании? А может это и не упущения вовсе?

Дома мать с сыном расположились в столовой. Ужинали бутербродами, хрустели солёными огурчиками, которые Мирон вытаскивал из банки рукой. Иноземцева так устала, что делать замечания не имела сил.

— А ты чего ковёр свернула? — спросил сын с набитым ртом. — Новый совсем.

— Вор наследил. Завтра из химчистки приедут, заберут. Сейчас перекусим и ты пойди с Люськой погуляй. Только от дома далеко не отходи!

В дверь позвонили. Мать с сыном переглянулись.

— Кого ещё принесло?

Таня вышла из-за стола и направилась в прихожую, следом потянулся Мирон, а за ним виляя хвостом, засеменила собака.

На пороге стоял сосед и радостно улыбался.

— Ну так ты в полиции была? Выяснили личность трупа?

— Какого трупа?

Из-за спины Татьяны возник Мирон. Иноземцева глядела на Валентина Николаевича выпученными глазами, пытаясь заткнуть любопытного соседа. Только тот находился в состоянии нирваны. Вероятно в течение дня и за ужином он баловал себя веселящим напитком, от чего совсем не замечал предостерегающей мимики на лице Татьяны.

— Так труп в вашей квартире мы с твоей мамкой обнаружили! — радостно сообщил сосед, обращаясь к Мирону. — Да. Вот так и упал, как стоял в комнате. И ведь не понятно, кто сей гражданин!

— Я завтра иду в следственный комитет, — прервала монолог соседа Таня. — Когда узнаю, всё вам сообщу.

— А меня сегодня с утра допросили, — проктолог выдавал пояснения Мирону. — Я всё рассказал, что знал в подробностях. А что я знаю? Да ничего. Сам случайно здесь оказался!

— Вот и славно. А сейчас вам отдыхать надо уважаемый Валентин Николаевич, — Татьяна повернулась к сыну. — Что стоишь? Иди с собакой гулять!

— А что ты мне про покойника ничего не рассказала?

— Да потому что нечего сочинять байки! Доброй ночи Валентин Николаевич.

Иноземцева захлопнула перед носом досужего соседом дверь, сняла с вешалки поводок и сунула в руки сына.

— Гулять! — Видишь Люсьена жмётся, писать хочет. — Только не очень долго. Круг по парку и домой.

В руки Мирона попала также куртка. Он неохотно сунул ноги в сапоги, прицепил поводок к ошейнику и поспешил за соседом. Следом юркнула радостная собака.

Иноземцева продолжила наводить порядок в квартире. Перед походом в школу Татьяна толком не успела ничего убрать, поэтому вооружившись тряпкой, она с остервенением протирала все вещи и предметы, которых мог касаться покойник. Примерно через час Иноземцева остановилась и глянула на часы. Стрелки остановились возле цифры девять. Что-то нехорошее зашевелилось в районе желудка. В прихожей на полке она нашла свой телефон и набрала номер. Через секунду услышала трель в районе кухни.

«Вот Барбос! Телефон с собой не взял.»

Татьяна накинула пуховик и не дожидаясь, когда поднимется лифт, кинулась вниз. Минут двадцать она бегала по двору, потом переместилась в парк, где собачники обычно выгуливают четвероногих питомцев. Парк оказался совершенно пустынным. Только фонари равнодушно светили, создавая причудливые тени от сугробов.

— Мирон! Люська! — Таня металась как в бреду. Её охватил какой-то безотчётный ужас. — Мироша сынок!

Она развернулась и побежала назад в надежде, что сын вернулся домой. Квартира оглушила тишиной. И вот в этот момент Таня села на пуфик в прихожей и заплакала. Она вспомнила, что оставила на кухонном столе визитную карточку того рыжего следователя, который утром долго беседовал с ней. Иноземцева несколько раз ошибалась набирая номер, потом сквозь свои рыдания никак не могла услышать ответ. Когда абонент подключился, она ещё не услышав голоса, быстро заговорила:

— Это Татьяна Иноземцева. Помогите умоляю вас! У меня пропал сын.

— Расскажите всё по-порядку. Он вернулся из школы?

— Да. Его отчислили сегодня. Он пошёл гулять с собакой и ещё не вернулся.

— Не надо паниковать. Возьмите себя в руки. Так хорошо, — Трещёткин услышал, как Иноземцева утихомиривает рыдания. — Сколько времени его нет дома?

— Примерно часа два.

— А вы не думаете, что паниковать ещё рано?

— Вдруг его кто-то похитил и удерживает насильно? Неспроста валяются трупы в моей квартире! Так уже было! И сейчас Мирон пропал не с проста! Он очень ответственный парень. Просто так меня бы пугать не стал. И потом его несправедливо сегодня выгнали из школы! А вдруг он сделает что-нибудь с собой! Сколько таких случаев было?

— Вы звонили одноклассникам, друзьям, родственникам?

— Ещё нет, — Иноземцева растерялась.

— Вот успокойтесь и начните обзванивать родственников.

— У меня нет родственников. Я сирота, — непонятно для чего добавила Татьяна.

— Тогда набирайте телефоны друзей. А я приеду через минут тридцать.

Разговор немного успокоил Иноземцеву. Она собралась с мыслями, нашла в хаосе бумаг на полке записную книжку и начала звонить всем одноклассникам подряд. И сама удивилась, что фамилии Павловский в этом списке не было. Она ещё держала раскалённую трубку у уха, как в дверь кто-то позвонил. Татьяна метнулась в прихожую со словами:

— Ох Мирон точно выпорю тебя сегодня!

Однако на пороге стоял Трещёткин. Он шагнул внутрь без приглашения, потом вернулся к порогу и вытер подошвы о коврик.

— Вы напали на след сына?

— Никто после школы его не видел. Разговаривала только с тем, кому удалось дозвониться.

— Почему его отчислили со школы?

— Ударил депутатского сына.

— За дело?

— Говорит, что Павловский заслужил. Вот только папаша требует крови, а директор не смеет ослушаться.

— Да дела, — следователь огляделся решая присесть на пуфик или предпринять какие-нибудь действия. — Одевайтесь. Пройдём тем маршрутом, по которому обычно вы гуляете с собакой.

— Я уже всё обежала и во дворе, и в парке. Но находилась в таком состоянии паники, что могла что-то упустить. А вы полицейский. У вас глаз намётан, — Татьяна говорила и в это же время куталась в шарф. Потом сняла с вешалки пуховик и взяла с полочки ключи. — Пойдёмте.

Они вышли на лестничную площадку и пока Иноземцева запирала замки, двери лифта разъехались и из кабины сначала пулей выскочила Люська, а следом показался Мирон.

— Ты где был? — Таня прижала руки к груди. — У тебя нет совсем никаких мыслей о матери? Я весь твой класс на уши поставила, полицию вызвала! — она запрокинула голову и с облегчением выдохнула. — Предки были правы, когда отпрысков ставили коленями на горох.

— Ну вот и славно, — следователь протянул Мирону ладонь. — Трещёткин Александр Алексеевич.

Парень польщённый таким вниманием пожал руку.

— Ты где был? — мать метнула в сторону сына грозный взгляд.

— К Машке заглянул.

— Ну, конечно! Могла бы догадаться! Её телефон как раз не отвечал.

— Мы гуляли в её дворе. А её родители ещё не приехали с работы.

— Раз всё так славно разрешилось, я пойду, — Трещёткин направился к лестнице.

— Ну уж нет! Давайте я вас чаем угощу. Со вчерашнего вечера пирожные остались в холодильнике. Я сама пеку.

— А давайте, — после секундной паузы махнул рукой Трещёткин.

Глава 3

Трещёткин с утра чувствовал раздражение на самого себя.

«Какого чёрта сорвался, полетел спасать неизвестно кого. Прекрасно понимал, что у молодёжи ветер в голове. Молодые люди ничего не соображают. Юность безрассудна, действует не думая о последствиях. А если и соображает хоть что-то, то совсем не осознаёт степень опасности. И сам не стой этого пацана. Мог бы просто объяснить даме по телефону и утихомирить плещущие эмоции, — корил себя Александр и тут же оправдывал свою порывистость. — И всё же на тот момент Иноземцева заразила чувством опасности. Вот и побежал. Благо ехать недалеко. Ладно хоть не случилось ничего страшного. А могло? Чёрт его знает! Если бы труп лежал на лестничной площадке, то вопросов бы не возникло, а тут покойник обосновался прямо в квартире, — неожиданно Трещёткин перескочил мыслями на другую тему, которая почему-то согрела, как кружка горячего гинтвейна в морозную погоду на уличном базаре. — А кулинарит Иноземцева превосходно. Булочки, кексы и пирожные оказались восхитительными. Ел бы ещё, да чувство такта заставило откланяться.»

Следователь тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли вернулся к бумагам, которые только что принёс оперативник. Личность погибшего установили уже вчера вечером. Пробили по базе отпечатки пальцев и вот он, как на ладони голубчик. В квартиру Иноземцевой проник вор домушник Погорельцев Матвей Иванович по кличке Горелый, тридцати девяти лет от роду. Родился парень в городе Твери, однако кражами промышлял воришка в раздольной Москве. Видно в Твери тесно стало, вот и подался Горелый в столицу, как тот работяга за длинным рублём. Где зарегистрировался в Москве не ясно. Был судим за кражу, отсидел четыре года в колонии общего режима. После отсидки Матвей Иванович попадал в поле зрение правоохранительных органов, но дела к нему применить больше не получилось. И вот на тебе! Залез в квартиру и погиб при странных обстоятельствах. И ведь снова ничего не пришьёшь, потому что он не успел ничего взять. Однако поисками увлёкся, раскидал бумаги, перевернул шкафы. Убийца пришёл с ним или появился позже? Судя по прежним делам Погорельцев чистил квартиры и дома всегда один. Неужели домушник изменил своей традиции? А если не изменил, значит другой появился сам по себе. По силе удара понятно, что убийца человек сильный, если одним кулаком завалил Горелого. Хотя кого там валить? Тщедушное тело, которое нуждалось в дозе.

Следователь вернулся просмотренным записям, пробежал глазами по строчкам, чтобы удостовериться.

— Э-э-х Матвей Иванович, — проговорил вполголоса Трещёткин и покачал головой. — Ведь перед отсидкой пил, балагурил, но наркотой не баловался, а тут пристрастился, а через это заимел целый букет сопутствующих болезней. И помер бы ты, Горелый скоро сам, благодаря своим пагубным пристрастиям. А ведь у убийцы был выбор. Мог просто задержать вора и вызвать полицию. Или ударил и силу не рассчитал, из-за этого и покинул место происшествия? По уму обыскать бы жилище Погорельцева, да только как найти, где он хоронился. Он одиночка и к друзьям бы не пошёл на поклон. Не факт. Запрещённые препараты где-то брал. Хотя найти дилеров не такая уж и большая проблема.

Трещёткин взял следующий лист и уткнулся в протокол осмотра трупа. Ну да на локтевых сгибах следы от инъекций. Следователь заметил синяки на руках ещё в квартире Иноземцевой. Не капельницы же Горелый ставил с витаминами для поддержания здоровья. Хотя вор пошёл нынче непредсказуемый.

Александр Алексеевич отодвинул стул, глянул на часы и вышел из-за стола. До встречи с Иноземцевой оставалось около получаса. Он не успел позавтракать, а вот кофе организм требует. Саша вышел из кабинета, спустился на первый этаж, взял в автомате стаканчик «Американо», подошёл к огромному окну и задумался.

Какого чёрта мысли всё время возвращались к Иноземцевой он не понимал, однако она не выходила у него из головы. Про себя Трещёткин назвал Татьяну булочкой. Не потому, что она обладала пышными формами. Наоборот тело девушки выглядело, как надо на вкус Александра! Видно, что Иноземцеза занимается спортом или танцами, но без лишнего усердия. Вся такая подтянутая, энергичная и уверенная в себе. Следователь не мог определить возраст — это ещё девушка или уже женщина. Трещёткину нравились такие дамы. Они уже не наивные и беззащитные, не открывают испуганно рот при виде стража порядка. В этом возрасте девушки теряют розовый пух и обрастают жёстким оперением. Такие знают, чего хотят и всегда готовы орлицей кинуться на обидчика, защищая своих детей и родное жилище. К таким пожилые дамы в очереди обращаются:

— Женщина, вы тут не стояли!

Зрелые представительницы слабого пола с тихой завистью уминают пышный цвет молодости под себя.

А консультанты-мужчины в магазинах с дежурной улыбкой спрашивают:

— Девушка, какой размер вам принести?

Когда Александр первый раз появился в квартире, он не почувствовал запаха смерти. Такое тягостное амбре он ощущал всегда, находясь на месте преступления, там где произошла гибель человеческого тела. Однако в жилище витали ароматы ванили, корицы, карамели, шоколада и ещё каких-то неведомых носу следователя специй. А когда он увидел Татьяну — смуглую с тёмными волосами, то на ум пришло сравнение с булочкой. Такие булочки «Берлинеры», покрытые шоколадной глазурью он почти каждое утро покупал в кондитерской рядом с домом. С некоторых пор Саша перебрался в городскую квартиру, оставив в коттедже жену с сыном Иваном. Ему приходилось заботиться о пропитании самостоятельно и Александр шёл по пути наименьшего сопротивления. Завтракал по ходу движения в автомобиле булками, купленными по дороге или пончиками из кондитерской, обедал в столовой неподалёку от конторы и ужинал, как придётся!

Следователь находился в состоянии развода. Сам не предполагал, что с ним приключится такая дикая история, как бракоразводный процесс! Но произошло то, что произошло и ничего уже не изменить! Как так получилось Трещёткин сам не знал! Он не мог ответить на вопросы, которые задавал сам себе последние три месяца. Целый год они жили, как в аду и ни он, ни его жена Марина ничего не могли изменить хоть и пытались. Они только глубже разрывали ту яму из которой можно выбраться только врозь. Началось вся история не в одночасье. Тревожные звоночки сначала звенели издалека и редко. Угрожающий звон постепенно укорачивал промежутки, пока не перешёл в гулкий набат. Марина носила в себе ген ревности, о чём до женитьбы Трещёткин даже не подозревал. Наверное об этом не знала и сама Марина. И для мужа, и для жены это был первый брак. Сначала она одёргивала его, потом начала сердиться, а вскоре в семье нормой стали скандалы. Считал ли себя виноватым сам Трещёткин? Отчасти да! Он был влюбчивым мужиком. Ему нравились красивые дамы, но любование издалека и измена это разные вещи! Так считал Александр. В его голове никогда не возникала даже потаённая мысль о каком-либо адюльтере. Он любил жену Марину и сына. Они составляли его смысл жизни! Зато Марина считала по-другому. Она не могла залезть в голову мужа и поэтому домысливала сама. В своих фантазиях жена Трещёткина рисовала картины измен, разврата и совращений. Когда Саша задерживался на службе или уходил по тревожному звонку ночью, жена не подозревала, а знала, что дело не в расследованиях, а точно в какой-нибудь бабе! Патологическая ревность доводила Марину до низменного состояния. Она обнюхивала рубашки, тайком проверяла переписку на телефоне, обшаривала карманы и не гнушалась подслушивать телефонные разговоры мужа с коллегами. Они перестали выходить вместе. Любая вечеринка, поход в ресторан или в кино заканчивались скандалом. И повод уже не играл никакой роли, потому что причиной являлась ревность. Трещёткин даже предложил жене поговорить с психологом, но ощутил на себе грязный ушат упрёков. Он понял, что в этой ситуации им самим не справиться, а присутствие психолога в качестве советчика и третейского судьи жена не одобрила. Больше всего страдал их сын Иван. Мальчик стал замкнутым и раздражительным. Он учился в первом классе. Школу посещал без удовольствия и жил без какой-то детской радости. Однажды Саша в пылу ссоры подошёл к комнате Вани, чтобы закрыть двери. Он увидел, что сын сидит за письменным столом зажав ладонями уши и крепко закрыв глаза. Лицо сына покрылось краской и превратилось в гримасу. И тут Саша всё понял!

Женился он поздно за сорок и потом корил себя за то, что так поздно родил нового человека. В своих снах Трещёткин летал. Он как бы переставал зависеть от земного притяжения. Тело обретало невероятную лёгкость и ногам достаточно было оттолкнуться от земли чтобы взмыть вверх. Оттуда он видел всё, что происходит на земле. И не умение наблюдать происходящее с высоты воодушевляла, а сам процесс полёта и парения. А после женитьбы в суматохе и колготе он не сразу обратил внимание на то, что полёты ему сниться перестали. Саша старался вызвать лёгкие сны, но они не возвращались. Он скучал по этому невероятному чувству, но в голове словно что-то отрезало, какая-то маленькая точка заблокировала возможность полётов. После того, как он увидел сына в таком состоянии, то решение осталось только озвучить. Другого выхода Трещёткин не видел. Он решил разрушить брак ради спасения сына.

«Так будет лучше для всех, — уговаривал он сам себя. — От скандалов парень чахнет на глазах. Ванька не виноват в том, что мы его родители не в состоянии обеспечить себе и ему нормальное течение жизни.»

Бракоразводный процесс длился долго, со взаимными обвинениями и претензиями различного рода. Но сын этого уже не слышал. Александр собрал вещи и переехал из коттеджа в квартиру, которая осталась после родителей. Негативные эмоции фонтанировали на нейтральной территории и в зале суда. Трещёткин, как тот Понтий Пилат умыл руки! Он оставил жене и сыну всё! Он взял на себя все возможные обязательства только бы вся эта история скорее закончилась. Александр подписал документ о погашении долга по ипотеке за коттедж. А так же суд присудил ему ежемесячные выплаты на содержание сына, то есть алименты. Единственное о чём просил Трещёткин жену, чтобы та не чинила препятствий для его встреч сыном.

Саша не хотел вступать в новые отношения. Женщины вообще не входили в его жизненные планы. И эта Иноземцева всего лишь фигурант дела и ничего больше. И вечером после звонка Татьяны он понёсся лишь из-за её сына. Трещёткин остро чувствовал ответственность за детей и не важно за чьих. Словно если с его сыном случиться какая-нибудь беда, а отца не будет рядом, кто-то сильный окажется рядом и протянет руку помощи.

Трещёткин вернулся в реальность, стряхнул задумчивость, смял пустой пластиковый стаканчик и направился в свой кабинет. Уже садясь за стол, он с недоумением раскрыл ладонь и, прицелившись, закинул комок точно в мусорную корзину. В дверь постучали. Татьяна не дожидаясь приглашения вошла в кабинет.

— Здравствуйте.

Она внесла в комнату свежесть зимы и запах духов. По сравнению со вчерашним вечером Иноземцева выглядела ещё более привлекательно. Волосы уже не торчали в разные стороны и губы покрывала светлая помада.

— Вам идёт серый цвет, — неожиданно для себя произнёс следователь.

— Ах это, — Таня сняла пальто и бросила через руку. — Пуховик и угги для прогулок с Люськой. Ещё я хочу извиниться за то, что вчера я так глупо себя вела. Надо было просто подождать Мирона. Но вы должны меня понять. В свете последних происшествий я очень испугалась. Мирон это всё, что есть в моей жизни. Ах простите за пафос, — женщина прижала ладонь к груди и села напротив следователя.

— Это не пафос, а нормальная человеческая реакция. Не извиняйтесь. Вы правильно сделали. А я вам хочу сказать спасибо за вечернее угощение. Ну что правила приветствий при встрече соблюдены, теперь перейдём к делу. У вас появились какие-нибудь соображения по поводу трупа и вообще об этой истории?

— Прежде чем я перейду к сути, хочу объяснить кое-какие моменты. После развода с Иноземцевым, мы остались практически ни с чем. Только после длительных судебных разбирательств я сумела отбить вот эту квартиру и дачу. Сказать честно, дача лишь название. По сути огороженный клок земли с домом. Строение деревянное, которое требовало больших вложений. На ремонт денег у меня не имелось, поэтому мы с сыном подумывали о том, чтобы избавиться от домика. Там дело не столько в строении, сколько в том, на чём стоит дом. Подмосковная земля очень дорогая. Зимой спрос на загородную недвижимость затихает, но объявление на «Авито» я всё-таки выставила. Когда покупатель предложил хорошую цену, я немедля согласилась. Сделка произошла как раз позавчера. Покупатели рассчитались наличными. Деньги лежали дома, но к вечеру, даже сама не знаю, что меня подтолкнуло унести всю сумму в банк и положить на счёт.

— Вы хотите сказать, что вор мог знать о том, что в квартире храниться приличная сумма?

— Я не утверждаю, но очень может быть.

— Кто из близких был в курсе сделки?

— Никто. Я даже Мирону ничего не сказала. Как-то быстро всё сладилось. Покупатели — муж с женой приличные на вид люди, отдали деньги в тот момент, когда мы подписали документы о купле-продаже.

— Давайте уточним. Вы получили деньги в кабинете нотариуса?

— Ну почти. После оформления бумаг, покупатели должны были забрать всю сумму из банка. Вот там на самом деле они передали мне пакет, а я отдала подписанные у нотариуса бланки.

— Почему сделку оформляли через нотариуса, а не в МФЦ или в банке?

— Семейная пара почему-то торопилась. Именно поэтому получилась такая спешка. Сотрудники МФЦ оформляют документы в течении трёх недель. В банке тоже долгая песня и договор подписывается в том случае, если для этих целей покупатель берёт кредит. А нотариус выдаёт сертификаты на владение через два дня и у товарищей хранилась накопленная сумма для покупки.

— Ещё одно уточнение: деньги вы получили наличными?

Татьяна кивнула. Её начали раздражать пустые, на её взгляд, вопросы.

— Кто-то из банковских сотрудников присутствовал при передаче денег?

— Я не помню точно. Кажется какой-то клерк. Мы находились за тонированными стеклянными перегородками. Такие зоны имеются во всех офисах.

— Название финансового учреждения?

— Банк «Московский кредит-альянс». Передача денег состоялась позавчера двадцать второго декабря.

— Преступник мог знать о том, что вся сумма у вас на руках, но он не предполагал, что вы в это же день сплавите деньги обратно в банк. Кстати, куда вы их определили. В тот же «Московский кредит-альянс»?

— Нет. Наши сбережения хранятся в «Раффайзенбанке».

— Запишите, пожалуйста, всё, что вы знаете о покупателях. Не исключено, что от них могла просочиться информация о передаче денег.

Следователь ждал пока Иноземцева размашисто без раздумий заполняет лист, а сам делал пометки в блокноте. Он задумался на секунду потом спросил:

— Вам знаком Погорельцев Матвей Иванович по кличке Горелый?

— Нет, — Иноземцева открестилась от знакомства с домушником.

— Он из Твери, — следователь подвинул фотографию покойного. — Может сталкивались когда-нибудь по строительному бизнесу? Вы же выполняли разные заказы и частные в том числе.

— Я хочу пояснить некоторые моменты: архитектурно — строительный бизнес устроен так, что требует немалых затрат. К нам в контору обращались клиенты денежные, часто знаменитые, — Татьяна с брезгливым видом отодвинула от себя снимок. — А вот этот просто какой-то шнырь из подворотни. Да ещё, похоже он наркоман. Таких на стройку не берут даже цемент месить.

— Есть такое. Погорельцев промышлял мелкими кражами и к вам в квартиру попал по наводке. Осталось выяснить, по чьей? Я обязательно узнаю, кто ещё здесь замешан. Это дело техники и времени. А вот кто отправил в смертельный нокаут воришку вопрос сложнее, — следователь вплотную придвинулся к столу, как бы сокращая дистанцию. — Извините за вопрос, — он слегка стушевался. — Почему вы развелись с Иноземцевым? Если это, конечно, не секрет.

— Да какой уж тут секрет? Я училась на заочном отделении в строительном колледже и работала в архитектурном бюро, — Иноземцеву перестали раздражать вопросы следователя. Она беспристрастными глазами посмотрела на прошлое. — Вот там мы и познакомились с Иннокентием. Он тогда уже выполнял солидные заказы, а я выполняла роль принеси-подай и так по-мелочи составляла сметы на готовые проекты. Потом начала выполнять самостоятельно мелкие поручения. Набиралась опыта. Через год после знакомства мы поженились. Иннокентий настоял на том, чтобы я ушла из бюро. Тогда я не переживала за карьеру, профессиональный рост и прочую муру. У нас появился Мирошка. Деньги приходилось экономить несмотря на то, что Иноземцев работал, как конь. Сначала мы жили с его родителями, потом переехали в комнату в коммунальной квартире. Шикарная жилплощадь в виде комнатушки досталась мужу от бабушки. Вскоре Иннокентий открыл своё дело. У людей завелись деньги, соответственно появились и заказы. Элитные посёлки начали расти вокруг Москвы, как грибы после дождя. Вот тогда мы переехали из коммуналки в в квартиру, где вчера произошло убийство. Когда Мирон подрос, я вернулась к прежней работе, хоть муж был против. Тут у Кеши пошло-поехало! Он с товарищем основал строительную компанию. Я его не виню. Может это такие условия игры. Когда становишься предпринимателем и поднимаешься по ступенькам всё выше, то обязательно должен обрасти определённым окружением. Туда, как вы понимаете входят баня, сауна, в которых подписываются контракты и выигрываются тендеры. Обязательно присутствие длинноногих барышень для услады тела. Про рестораны и дорогие курорты я уже не упоминаю. Нам с Мирошкой тоже доставалось с барского стола. Мы стали хорошо питаться, дорого одеваться и далеко кататься. Как и положено каждому солидному бизнесмену, Иннокентий завёл себе любовницу. О таких вещах жена узнаёт последней. Я только потом поняла, насколько мы были счастливы в маленькой комнате коммунальной квартиры с одним туалетом на двадцать человек. Мы радовались, когда ели эскимо и целовались липкими губами на Лужковом мосту. Всё происходило и менялось постепенно. Однажды появился шикарный коттедж в элитном посёлке. Я радовалась жизни и плыла по течению. Муж, ссылаясь на совещания и занятость иногда не приходил ночевать домой, потом стал уезжать в длительные командировки. В итоге я узнала, что он завёл зазнобу. Когда шоры с моих глаз упали, настало время потрясений и открытий, связанных с разводом. Иннокентий оказался невероятно жадным! В суде мы бились с ним за каждую ложку и скатерть. И вот от всех активов нам с сыном досталась квартира и запущенная дача. Когда меня сократили из архитектурного бюро, стали накапливаться счета за подземную парковку, за коммунальные услуги, за элитную школу Мирона. К огромному сожалению, настало время расстаться с загородной недвижимостью.

— У вас востребованная профессия. Неужели сложно найти работу?

— В данный момент непросто. Стройки по всей стране приостанавливаются на неопределённый срок или вообще замораживаются. А за работу, которая ляжет под сукно или вообще улетит в корзину никто платить не станет.

Трещёткин задумался совсем о другом. Все происходило нелогично в этой истории. Вор лезет в квартиру, чтобы обчистить хозяев, набить карманы и на несколько дней, а может месяцев покрыть нужду в наркотиках. А этот роется в шкафах, перебирает какие-то бумаги, видит шкатулку с драгоценностями, но ничего не отправляет в собственный карман. Уважающий себя воришка обычно сметает всё более или менее дорогостоящее, как пылесос. А что Горелый хотел найти? Понятно деньги, но почему не взял золото? Странно. Дальше больше — на арене появляется ещё один персонаж. Пока он разбирается с Погорельцевым, то теряет время. Вот вот должна вернуться хозяйка с собакой. Он, не уточняя жив конкурент или уже нет, быстро покидает квартиру.

— Давайте снова проиграем вчерашнее утро. Возвращаясь домой с прогулки вы поднимались на лифте?

— Лифт громыхал где-то на верхних этажах. Мы пошли пешком.

— И собака громко лаяла?

— Лаяла и рвалась с поводка.

— Вы разминулись с убийцей в какие-то секунды. Я думаю он заблокировал лифт, чтобы иметь возможность манёвра.

— Почему вы считаете, что грабители пришли не вместе?

— В том всё и дело! Даже если воришки что-то не поделили, один из них тюкнул бы товарища и всё равно забрал бы драгоценности! Шкафы в гостиной перевёрнуты вверх дном, но ничего не пропало, — Александр Алексеевич спохватился. Он тормознул свою болтливость перевёл беседу в другое русло. — Вы уже пригласили слесаря или представителя какой-нибудь службы чтобы поменять замки? Если грабители не забрали то что нужно, они могут наведаться снова.

— Слесарь сможет прийти только ближе к обеду. А сейчас я попросила соседа присмотреть.

— Он присматривает в глазок? — Трещёткин широко улыбнулся.

— Не на амбразуру же его посылать, — Иноземцева тоже усмехнулась. — Да и Люська дом сторожит. Хотя с неё охранник ещё тот. Я свободна? Могу идти? — Татьяна поднялась и неожиданно расчувствовавшись заговорила. — Так бывает, когда все неприятности скапливаются в клубок. Я работу потеряла, Мирона со школы выгнали, сейчас за чистку ковра надо целую кучу денег отдать, ещё за замену замков. Я пока не знаю, за что схватиться в первую очередь. Ещё этот труп на мою шею! Только Люська довольна и счастлива.

— Проблема с сыном это да, — посерьёзнел Александр. — Так можно парню жизнь сломать. А остальное мелочи. Уже через несколько дней вы забудете и о ковре, и о замках. И всё же мой многолетний опыт следователя подсказывает, что история не закончена. И вы не только в курсе событий, но и в эпицентре. Только не понимаете в каких именно мелочах спрятан ответ на загадку. Может это связано со смертью вашего мужа или есть какие-то семейные тайны?

— Нет ничего такого. С мужем мы развелись за год до его кончины. Семейных тайн тоже нет. Про семейные загадки лучше спрашивать свекровь. Она в курсе всех событий. На бывшей работе государственных секретов мне никто не доверял, — Татьяна стояла возле стола и теребила меховой воротник пальто. — Я не жалуюсь ни в коем случае. И деньги есть от продажи дачи. Только это не выход из положения. Половину вырученных средств надо отдать свекрови, потому что недвижимость была оформлена на нас двоих. Вторую половину я планировала потратить на обучение сына в ВУЗ-е. И деньги, если их не пополнять, имеют свойство заканчиваться.

Иноземцева тряхнула головой, отгоняя грустные мысли, потом как-то виновато улыбнулась.

— А мне приятно было встретиться с вами, хоть я полицию не люблю и даже боюсь.

Разговор следователя со свидетельницей никак не походил на допрос под протокол. Беседа больше напоминала общение двух приятелей. Трещёткин залез на частную территорию, проявил интерес, а Иноземцева легко поделилась перипетиями своей жизни с официальным лицом. Александр Алексеевич крякнул по-стариковски и с ухмылкой пробубнил себе под нос:

— Ну, боятся нас не надо, — он подписал пропуск и протянул Татьяне. — Ограничений по передвижению для вас никаких нет, но вы из города не уезжайте пока. Вдруг возникнут вопросы.

Когда за свидетельницей закрылась дверь, Александр Алексеевич укорил себя за излишнюю участливость.

— Разболтался, — Трещёткин досадливо мотнул головой. — Какой-то я плюшевый следователь. Ну просто волк тряпочный.

***

Когда мать уходила из дома. Мирон ещё спал. Как только в последнем обороте лязгнул ключ, он проснулся и, не понимая что происходит, крикнул:

— Мама ты почему меня не разбудила?

Парень сбросил с кровати ноги и уставился на циферблат будильника. Мирон посидел несколько секунд, потом вспомнил, что его жизнь с этого утра резко изменилась. Он пока не осознавал, в какую сторону произойдут перемены, но не в худшую это точно! Подумаешь, выгнали из школы! Пойдёт в другую школу, в какой-нибудь колледж или техникум. Да мало ли! Вся жизнь впереди! Это матери упёрлось высшее образование. Зачем и кому оно нужно? Если курьер в какой-нибудь пиццерии зарабатывает в три раза больше, чем инженер. Мирон не хотел превратиться в клерка, в офисный планктон, не хотел сидеть на службе от звонка до звонка. На самом деле он много чего не хотел, а вот как видел своё будущее предполагал. Парень решил, что в первую очередь будет свободным. Хотя понимал, что это нереально. Свобода это такая субстанция, которой невозможно пользоваться по своему усмотрению! Иногда её нужно спрятать, иногда загнать в определённые рамки. Нет абсолютной свободы. Мирон это знал из школьной программы, когда учительница вдалбывала в молодые головы сентенцию господина Ульянова-Ленина, которая уже всем набила оскомину.

«Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя.»

Ну, нельзя, так нельзя! Значит придётся подстраиваться, льстить и лицемерить. Хотя мать учила тому, что враньё не приводит ни к чему доброму. А как жить?

— Придётся разбираться по ходу пьесы, — проговорил Мирон, перемещаясь в ванную. Он всмотрелся в своё отражение в зеркале и пригладил непослушные кудри. — О, бабушка меня сегодня ждёт!

Мирон вспомнил, что ещё вчера до известных событий отпросился у классной руководительницы на годовщину гибели отца. То есть любимая школа его сегодня не ждала в любом случае. Он поставил Изольду Робертовну в известность о пропуске по причине очень уважительной. А сейчас грядут времена долгих пропусков, но переживать Мирон по этому поводу не собирался.

«Се ля ви! Такова жизнь!»

Размышлял парень, посвистывая и передвигаясь по квартире в хорошем расположении духа. Он находился в том прекрасном возрасте, когда любая проблема не стоила выеденного яйца и каждое море не просто было по колено, а считалось просто лужей! В столовой он обнаружил бутерброды, накрытые салфеткой, термос с кофе и записку от матери, где она просила дождаться её. А Мирон и не торопился. Бабушка должна заехать за ним только через час. Он досматривал фильм, как услышал, что вернулась мать. По звуку голосов парень понял, что мама пришла не одна.

— О, мужчину в дом привела! — нелепо съехидничал Мирон, выглядывая из своей комнаты.

— Пошути мне ещё, — беззлобно осадила его мать и повернулась к пожилому дядьке, который уже приступил к замене замков. — Вы занимайтесь. Двери в вашем распоряжении.

— Ну я тогда пошёл. Бабушка уже наверное ждёт меня внизу.

— Ключи новые возьми, — Татьяна протянула связку. — Потом разберёшься какой от нижнего замка, какой от верхнего.

— Как в полиции всё прошло? — Мирон натянул куртку и и бросил ключи в карман. — Сильно пытали?

— Нормально. Сама во всём созналась, — поддержала шутки сына Татьяна. — Надеюсь бабуся тебя покормит. Я не знаю, когда вернусь.

— Ты куда-то собираешься?

— Позвонили с одной конторы, пригласили на собеседование. Может работу найду. Бабушке привет передавай.

— Удачи тебе с работой! И привет передам, — Мирон ткнулся носом в щёку матери и, протиснувшись между слесарем и косяком, исчез на лестничной площадке.

— Ну, наконец! — пожилая дама в норковом манто критически осматривала внука, который устроившись на переднем сидении, вытянул ремень безопасности и пристегнулся. — А что мать не поедет?

— Некогда ей. Слесарь замки меняет. А потом у неё встреча с работодателем.

— Ну у вас всегда не слава Богу, — бурчала Ольга Николаевна, поворачивая руль. — Могла бы отложить дела, навестить мужа в годовщину гибели.

— Ба не порть день. Мать к твоему сыну давно никакого отношения не имеет. Ты новую невестку на тризну пригласила? Если позвала, то тренируйся на ней, а мать оставь в покое.

— А ты скучаешь по отцу?

Мирон кивнул. К отцу он испытывал сложные чувства. Родители имели непростые отношения. Они часто ругались. При сыне склоки не доходили до драк, но парень замечал на теле матери синяки. От вопросов она уворачивалась или отвечала смехом, мол видишь, какая я неуклюжая. Вечно что-нибудь задену, на что-нибудь наткнусь или вообще упаду на ровном месте. Смех звучал натянуто и искусственно. Мирон ей верил на половину. На самом деле он не мог поверить в то, что отец способен на такое, а именно ударить женщину — его мать. Так было не всегда. Когда он оборачивался назад, то вспоминал доброго заботливого отца и счастливую маму. Зато в период развода папашина тёмная сторона развернулась на всю катушку. Парень выгнал мрачные мысли. Он вообще не любил, когда в его голову лезла темнота. Мирон усмехнулся и посмотрел на щёку покрытую сеточкой морщин.

— Жаль, что Матильда пропустит это знаменательное событие. Весело наблюдать за двумя пираньями!

— Вторая жена твоего отца действительно акула, — усмехнулась Ольга Николаевна. Она не обижалась на внука. В глубине души она даже соглашалась с ним. — Только меня из этой рыбной стаи убери! И вообще какой ты стал хам! Твой отец таким не был!

— Конечно не был. Если бы не мать, неизвестно, где бы мы жили! Наверное ютились бы в какой-нибудь хибаре.

— Тебя бы мы в обиду не дали! Мог бы жить со мной или в новой семье отца.

— Не понимаю, что мама сделала для вас такого ужасного, что вы лютуете в её адрес! Это отец завёл шашни на стороне, а не она!

— Мало ли кто и что заводит! Женщина должна уметь закрывать глаза на некоторые вещи и быть мудрой. Если бы не норов Татьяны, может был бы жив Иннокентий.

— Да брось ты ба! Как раз от разводов никто не умирал! Дело житейское! Отец скончался не от того, что потерял семью! А потому, что хотел всего быстро и много. И давай прекратим этот бесполезный разговор. Каждый раз ты заводишь одну и ту же пластинку. Мать много не хотела, только жильё. Всё осталось тебе и новой жене отца. Вон даже на его машине передвигаешься.

— Я его мать. Имею право, — Ольга Николаевна поджала губы. — Молод ещё взрослых обсуждать.

— Не я начал этот разговор.

Так за перебранкой добрались до кладбища. Мирон не серчал на бабушку. Он привык к разговорам такого рода. Парень всё время удивлялся терпению матери. Как она могла так долго переносить эту семейку? Одна бабка чего стоит! И батя тоже был ещё тот гусь — мог на мать руку поднять особенно перед разводом. Наверное она терпению научилась в детстве. Вообще все психологические травмы и стойкость характера берут начало в нежном возрасте. Ну ничего сейчас он маму в обиду не даст!

— Ты голодный?

Бабушка сохраняла во взгляде холод, вроде продолжала обижаться. Только Мирон понимал, что этот театр одного актёра скоро закончится и старушка снова превратиться в заботливую бабусю.

— Я ел бутерброды. Пока не голодный.

— Я заказала столик в ресторане. После кладбища нас ждёт сытный обед.

— Вот всё тебе надо с фендибоберами. Столик в ресторане, — передразнил внук. — Я и не одет прилично. Свитер старый вытянутый надел. Не ожидал, что поминки пройдут с такой помпой. Поели бы в каком-нибудь демократическом кафе среди народа. Дёшево и сердито. И куртку бы снимать не пришлось.

— Ещё чего! Ты меня ещё в забегаловку типа «Макдональдса» позови.

— Отстаёшь от жизни, бабуля! Эта американская компания давно покинула российское поле пищевой индустрии.

— Лишь бы перечить, — Ольга Николаевна припарковала машину возле центрального входа на кладбище. — Мирон возьми цветы с заднего сиденья.

Долго горевать на могиле сына статной даме не дала погода. Поднялся ветер и закружил позёмкой снег. Ольга Николаевна куталась в короткий форсистый полушубок и прятала в рукавах руки в тонких лайковых перчатках.

— Вот ты посмотри, ни одна из жён не вспомнила Иннокентия добрым словом, никто цветы не принёс. Мало он сделал для них! Одна в квартире, другая дом на себя переписала. Все устроились, только мальчика уже не вернуть! Лишь мать и сын пришли к последнему пристанищу, — дама хотела пустить слезу, но поняла, что в слякоти озябнет окончательно. Она передёрнула острыми плечами и взяла внука под руку. — Поехали дружочек в ресторан.

Бабуся энергично засеменила по аллее, втыкая каблучки сапог в снежные заносы. Мирон направился следом, норовя при первой опасности подхватить родственницу под острый локоток. Парень тоже замёрз. Он завязал потуже шарф, зажал натянутые рукава свитера в кулаках и спрятал в бездонных карманах куртки.

Уже возле автомобиля Мирон вынул руки, чтобы открыть дверь и не заметил, как кольцо с ключами зацепилось за нити вязанной кофты. Он так же не обратил внимание, как металлические изделия, сорвавшись с трикотажа без звука погрузились в свежий сугроб.

В тёплом салоне родственники расслабились, отогрелись, а уже подъезжая к ресторану почувствовали себя и вовсе чудесно. Учреждение общепита отличалось от не только от забегаловки, но даже от приличного заведения такого типа. Мирон оглядел площадь перед входом, мраморное помпезное крыльцо, швейцара в ливрее и, щёлкнув языком, тронул Ольгу Николаевну за рукав.

— Бабуля не замечал за тобой особой тяги к роскоши. Почему не предупредила? Я бы смокинг у кого-нибудь одолжил. А то в свитере я могу оскорбить своим видом чувства аристократов и нуворишей. Сюда просто так с улицы не попадёшь. Почему ты подружек своих не позвала. Веселее бы было.

Внук помог пожилой даме подняться на крыльцо. А уж швейцар, гардеробщик и следом администратор непрестанно расшаркиваясь, создали все условия для комфортного пребывания.

— Во-первых — это чисто семейный обед. И во-вторых — это же не гулянка с песнями и гармонью. Поминки всё-таки, — дама присев на краешек стула, поправила причёску и окинула взглядом немноголюдный зал. — По хорошему в церковь бы надо наведаться, о душе подумать, свечи поставить. И всё же хорошая еда всегда веселит душу и неважно по какой причине трапеза.

Ольга Николаевна слегка отодвинулась, давая возможность официанту заполнить стол блюдами. Когда молодой человек услужливо склонился в ожидании следующих указаний, дама махнула изящной кистью: мол сами справимся. И когда парень удалился, унося с собой пустой разнос, бабуся налила себе из запотевшего графинчика водки, выпила смакуя и проткнув вилкой дольку маринованного огурца, захрустела, закатив от удовольствия глаза. Мирон улыбнулся такому жизнеутверждающему поведению и спохватился:

— Бабуля, кто меня домой отвезёт и как сама поедешь?

— На такси поедем! А халдей машину на адрес доставит. Тебе алкоголь пить ещё рано. Ну, если только пиво. Только это напиток для тех, кто ничего не понимает во вкусе жизни! А на салаты налегай. Потом горячее принесут.

— А меня со школы выгнали.

— Фу ерунда какая! Как выгнали, так и назад возьмут, — качнула залихватски головой Ольга Николаевна.

Обед всё меньше напоминал поминки. Мирон порывался поделиться с бабушкой новостями, хотел рассказать о том, что вчера в квартире мать обнаружила труп мужчины. Однако бабуля не давала и слова вставить. Внук неожиданно понял, что его бабушка очень одинока, она соскучилась по обществу, по приятной беседе, по доброй компании. И самым задушевным собеседником оказался именно внук. Он махнул рукой на то, что разговор идёт в одну сторону, а с противоположной стороны ожидается лишь мимическая реакция. Ольга Николаевна с алкоголем не частила — всё же сказывался возраст, но несмотря на хорошую закуску, бабуся постепенно хмелела.