Бесплатный фрагмент - Centralia Tetrahedron

Централия — Тетраэдр

Глава 1, 1868

Начальник шахты осматривал рабочие места шахтеров и самих рабочих. Затем, закурив трубку, нахмурился:

— Стэнли, почему ты добыл меньше угля, чем твои коллеги по рудному делу?

— Хозяин, но ведь породу не наколдуешь, у каждого своя точка в тоннелях, у кого то больше залежей попадается, у кого то меньше.

— Ты ведь понимаешь, что я урежу твою зарплату?

— Но я тружусь в поте лица, вы не представляете на сколько тяжело даётся даже этот объем, я готов добывать больше с меньшей нагрузкой…

— А, теперь ты обвиняешь своих коллег в том, что они недостаточно усердно работают? Что они могут добывать ещё больше, если бы прикладывали столько же усилий, сколько прикладываешь ты? Хорошо, я принимаю твою позицию, возможно ты и прав, ведь это место золотая жила, я сам не видел нигде столько залежей угля. В таком случае я урезаю жалованье всем.

Работники загудели и стали косо посматривать на Стэна. Но хозяин шахты Грег только осек их:

— Тишина! Или вы хотите, чтобы ваша зарплата была такой постоянно? Мне нужно, чтобы за следующий квартал вы добыли для меня в два раза больше, чем я вижу сейчас. Все всем понятно? Вот и хорошо. Всегда оцениваете свой труд по добыче Стэна, вы должны добывать в три раза больше, чем он, — с этими словами начальник удалился к своему экипажу, оставив Стэна наедине с остальными шахтерами. Все косо на него смотрели, но Стэн лишь опустил голову и побрел в тоннели, работать дальше. Прошло около часа, когда сзади, через звон своей кирки, он услышал шаги. Обернувшись он увидел пятерых шахтеров, которые зачастую отличались буйным нравом и своего никогда не упускали. Они загородили проход и смотрели на испачканного углем Стэна. Тот, поставив кирку возле своего рабочего места, виновато проговорил:

— Мужики, я честно, не хотел чтоб так все получилось… я не это имел в виду, он всегда все переворачивает, проще вообще ничего не говорить, только сейчас дошло. В будущем буду держать язык за зубами.

Шахтеры продолжали стоять и все также сверлили его взглядом, затем один из них сказал:

— Да, мы верим тебе, что в будущем ты будешь держать язык за зубами, а пока что, по твоей вине, мы должны сделать выработку угля в три раза выше нормы, чтобы получить стандартную зарплату. И чтобы ты не забыл о своем проступке, чтобы больше не косячил, мы решили закрепить это в твоей голове…

— Мужики, вы чего? Мы же одна команда… я больше так не буду! — взмолился Стэн, но те закатали рукава и стали сокращать дистанцию.

Вечером Стэн плелся домой уставший и побитый. Фингал под глазом очень сильно болел, как и разбитая опухшая губа. Ребра и ноги так же гудели от побоев. Его так же лишили обеда, поэтому он работал до самого вечера без остановки. Проходя мимо гостиницы, он заметил как из стоящего рядом экипажа вышел священник с чемоданом и, расплатившись в возницей, скрылся за дверьми гостевого дома. Как только были вытеснены местные жители этого места, Католичество сразу взяло на вооружение данный момент. Но не смотря на то, что верование коренных индейцев было, по сути, искоренено в данном городке, рабочие и большая часть теперешних местных жителей, придерживались идей атеизма, не говоря о политических предпочтениях и склонности к коммунистическим взглядам. Поэтому появление священника было ещё одним поводом для конфликта среди местных. Стэн постояв некоторое время возле гостиницы, продолжил свой путь к дому, где его ждала жена…

— Ты почему так поздно пришел?! — услышал он с порога.

— Я как обычно пришел, может быть на минут десять припоздал…, — спокойно отвечал тот, та выбежала с полотенцем в руках, но увидев своего побитого мужа резко остановилась.

— Ты что пил?!

— С чего это ты взяла?

— Почему твоя рожа страшнее, чем обычно? Ты принес мне деньги?

— Да, держи.

— Ну, хоть какая то от тебя польза… почему здесь так мало?! Ты пропил часть скотина и брешешь мне! Своей жене! Правильно моя мать говорила, не выходи за этого оболтуса!

— Нам повысили нормативы, я не выполнил план добычи…, — виновато продолжал Стэн разувшись и стоя в прихожей.

— А, так тебя избили за то, что ты лентяй?! Правильно сделали! Ты что в постели никакой, что на работе, от тебя толку нет совсем. Что, понравилось тебе? Может теперь что то в твоей голове заработает как надо?

— Там не все так однозначно и просто…

— Я устала слушать твое извечное нытье, иди жри и спать, завтра чтоб больше всех выполнил норму!

— Хорошо, я постараюсь…

— Нет, милый мой стараться нужно было раньше, а теперь я даже не знаю, хочу я от тебя детей или нет.

— Но у нас и так ничего не получалось…

— Потому что я тебе не давала в себя кончить, осел! Ты вечно уставший и сонный, иногда я тебя просто рукой ублажала и то, с твоей эрекцией, в общем уйди с глаз долой. Не мужик, а размазня, честное слово.

Стэн ещё сильнее опустив голову, побрел на кухню. Его жена вкусно готовила, с этим не поспоришь. А с учётом того, что он сегодня почти ничего не ел, то это было для него как манна небесная. Наевшись, он искупался в теплой воде, которую жена так же приготовила для него и затем отправился на второй этаж. Зайдя в комнату, где они с женой спали на кровати, он увидел, что та оделась в красивый белый кружевной халат, она посмотрела на своего суженого и скривив гримасу проговорила:

— У меня нет настроения сегодня с тобой развлекаться, сегодня будешь спать в соседней комнате.

— Ладно…

— Какой же ты жалкий!

— Я устал. Неужели непонятно?

— Тем более, ты меня в таком состоянии сегодня удовлетворить не сможешь.

— Почему именно сегодня?

— Я чувствую это, меня переполняет желание. Но как только смотрю на тебя, это желание начинает пропадать, поэтому дай мне побыть одной.

— Как скажешь моя дорогая, доброй ночи.

— Ага, и тебе милый.

Неизвестно сколько прошло времени, когда Стэн проснулся от какого то шума в соседней комнате. Он встал с кровати и подошёл к двери. Видимо дверь в спальню его жены была приоткрыта или открыта и вовсе, так как были прекрасно слышны шлепки голых тел и ее стоны.

— Да, дорогой давай! Ударь меня по жопе, так же сильно, как ты ударил моего мужа в челюсть! — послышалось сквозь стоны.

Стэн сполз по стенке рядом с дверью. С одной стороны ему было гадко и обидно, а с другой стороны он осознавал, как он выглядит со стороны своей женщины. Спустя час, жена вдруг громко закричала:

— Давай! Не высовывай! Мне нужен ребенок!

Затем последовал мужской стон. Стэнли забрался к себе на кровать, укрылся и начал смотрел в потолок. Он не мог уснуть, его трясло. Покидая комнату жены, гость смачно поцеловал ее возле двери, где спал ее муж и спросил:

— А этот лошок не знает как дети делаются?

— Он не способен на них, да и если бы только это, я бы была рада и просто продолжительному сексу.

— Понятно, ну, если что обращайся.

— Обязательно, такому жеребцу с таким прибором грех не обратится, я ещё подружкам расскажу.

— Делаешь мне рекламу.

— Еще и ребёночка тебе сделаю.

— Но, а как же…

— Не волнуйся, я уверена, что если я ещё пять рожу от разных отцов, пусть даже один будет негром, он их вырастит.

— А ты стерва!

— Стараюсь, тебе же нравится?

— Нужно будет как нибудь тебя к нам на шахту пригласить, мужики там тоже устают…

— Хм, только с оплатой дорогой мой. Я готова развлекаться по одному, но когда вас много, я очень сильно устану.

— Я поговорю с напарниками, если хочешь, доплатим ещё сверху, если согласишься это сделать в смене, когда твой муж работать будет.

— Не, ну это уж слишком…

— Смотри сама, я не настаиваю.

— Подонок ты… ладно, я подумаю.

— Тогда до встречи. Я к тебе забегу и сообщу.

— Иди уже, бык осеменитель.

Жена зашла в свою комнату, а в прихожей хлопнула дверь. Стэн лежал, стиснув зубы и кулаки. Он был на столько подавлен, что не знал как ему быть, что говорить и что делать. Его жизнь в один день превратилась в самый настоящий кошмар.

На следующий день, он встал раньше чем обычно и вышел из дома. Жена услышав хлопок двери, проснулась и выбежала из комнаты. Она, возможно, осознавала, что в эту ночь ее муж не спал и все слышал. С одной стороны ей было немного жаль его, с другой же ей доставляло чувство власти над ним и она решила прийти сегодня на смену, дабы муж увидел, как ее будет ублажать целая бригада.

Стэн не хотел есть, аппетит отбивали мысли о прошедшей ночи, в его голове крутились картины, которые происходили по ту сторону двери. Он не понимал, любит ли он свою жену или это была привязанность, но сейчас его здравый рассудок был где то не с ним, казалось его разум замер в ожидании чего то. На улице стояла пасмурная погода и вот-вот должен был пойти дождь. Где то вдалеке уже слышался гром. Стэн не помнит как дошел до шахты, он пропустил мимо ушей усмешки того самого ублажателя своей жены, который собрал вокруг себя рабочих, своих близких товарищей и судя по всему рассказывал о том, какое хорошее тело у женщины и как хорошо она ублажала его своим ртом, прежде чем приступить к основному занятию. Стэн взял в руки кирку и приступил к работе, хотя до начала смены было ещё около получаса, просто рабочие заранее сходились, чтобы поболтать перед работой, пока ещё были на это силы. И вот, казалось прошло тридцать минут, но никто так и не приступил к работе, Стэнли обратил на это внимание, но не придал особого значения.

В этот момент, когда рабочие как раз собрались приступить к своей работе, к шахте подошёл, приехавший прошлым вечером, католик. Шахтеры переглянулись между собой и один из них вышел ему навстречу.

— Приветствую вас рабочие! Да благословит Бог ваш нелегкий труд!

— Тебе чего нужно святоша? Неужели ты думаешь, что мы такие образцовые верующие, что готовы принять твое благословение и сказать спасибо? Может тебе в ноги ещё поклонится? — загоготал шахтер, обернувшись к коллегам, стоявших позади него и те так же подхватили его смехом. Священник нахмурился, не понимания реакции рабочих.

— Что ты хмуришься старый хрыч? Не понятно что ли, что тебе здесь не рады? — перестав улыбаться грубо ответил шахтер и ударил священника в живот, из за чего тот согнулся и упал на колени в грязь. Остальные шахтеры стали подходить ближе.

— Откуда в вас столько злобы? Что я вам сделал? — взмолился тот, подняв голову. На что шахтер снова хохотнул и обратился к своим коллегам:

— Но не понимает, мужики, объясним ему?

— Я думаю, что доходчиво будет, — поддержал один из пятерых и все по очереди заржали, подобно лошадям. Затем тут же в лицо священника прилетел тяжёлый кулак, подобно молоту бьющему об наковальню. Священник упал в грязь лицом. Стал накрапывать дождь.

До Стена донеслись какие то странные звуки с улицы, которые эхом пронеслись по шахте и он решил передохнуть. Выйдя наружу с киркой в руке, перед ним предстала ужасающая картина: священник в грязной рясе лежит в грязи и его избивают ногами шахтеры. Стэн не мог стоять в стороне и кинулся на коллег, которые днём раньше так же избивали и его:

— Прекратите! Нам работать ещё нужно! — подбегая к самому здоровому и занеся кирку над головой закричал он, но тот среагировал быстрее, чем ожидал Стэнли. Он перехватил рукоять кирки и ударил головой слюнтяя-шахтера так, что тот рухнул в грязь спиной. В голове зазвенело, а с неба дождь стал капать ещё больше.

— Ты что выскочка? Мы тебя вчера недостаточно хорошо отделали? Хочешь, чтобы так же как и католику досталось?! — схватив за ворот грязной рубахи и приподняв с земли, обратился к нему верзила. Он поднял над ним свой огромный кулак и хотел было нанести удар, но позади раздался женский голос:

— Эй, я вообще то пришла оттянуться, а не смотреть как вы тут друг друга избиваете!

Шахтеры все разом остановились и повернули головы в сторону женщины. Это была жена Стэна, на ней было пальто из под которого проглядывалось ночное белье. Шахтеры разом заулыбались и оставив священника в покое стали подходить к женщине. Верзила снова посмотрел на Стэна:

— Твое счастье, что у тебя такая жена, прошлой ночью я её хорошо трахнул, она была в восторге, а сейчас мы будем трахать ее всей бригадой, всем кому она захочет дать. А ночью она сядет тебе на лицо и ты будешь вдыхать все наши ароматы и зловония грязных потных тел. Уж поверь мне, до конца рабочего дня мы её не отпустим! — с этими словами он заулыбался и отпустив бедного Стэнли, направился к его жене, которая облокотившись неподалеку об стойку для кирок, стала стягивать с себя трусики. Шахтер стоявший рядом уже спустил свои штаны и готовился к соитию. Стэн встал с грязи, дождь продолжал усиливаться. Униженный и оскорбленный шахтер, подошёл к избитому священнику и начал помогать тому встать.

— Б..благодарю тебя, Бог не забудет… твою милость и доброту, ты будешь… вознагражден…, — сквозь поломанные зубы и разбитые губы пытался говорить католик, на что Стэн закинул его руку к себе на плечо и они вместе покинули рабочий карьер. Даже отойдя на десять метров, были слышны шлепки и стоны его жены, которые доносились позади. Внутри вместо смирения и прощения, обиды и беспомощности загорелось пламя злобы и ненависти.

Шахтер довел священника до гостиницы и так же помог подняться в номер. Там он помог снять грязные одежды и помог умыться, затем нашел чем перебинтовать его голову, руки и уложил на кровать.

— Не думал я, что здесь так сильно ненавидят Бога.

— Сколько вам?

— Пятьдесят шесть…

— В вашем возрасте нужно сидеть в храме, куда никто не…

— О, поверь мне, если захотят и туда придут. И сожгут храм божий.

— Но все же это не такой риск, как то, что вы решили сделать недавно, зачем вы пошли на эту шахту?

— Эта женщина… она твоя…?

— Да. Это моя жена… но при чем тут это?! Я задал вам конкретный вопрос и…

— Прости мое любопытство, я догадывался, просто хотел уточнить. И не просто так разумеется. Ты спрашиваешь, зачем я пришел на эту шахту? До вашей бригады, была ещё одна…

— Да, я слышал. Там несчастный случай произошел. Работников убила какая то неизлечимая болезнь…

— Это то, что сказали, а на деле они сошли с ума и поубивали друг друга.

— Что же могло их свести с ума?

— Я тебе покажу… в моем шкафу. Там увидишь предмет замотанный в белую простыню. Принеси мне его сюда.

Стэнли недоверчиво посмотрел на священника, однако встал со стула и направился к шкафу. Открыв его, он увидел внизу тот самый предмет про который и сказал старый католик. По размерам он был средним, не большим, но и не маленьким. Взяв его в руки, он поднес к священнику, который явно стал бодрее, увидев в руках шахтера заветный предмет. Стэн протянул ему загадочный предмет, который явно был по форме с острыми углами, это чувствовалось даже через белую ткань. Священник стал разматывать простыню и перед ними на покрывале появилась фигура напоминающая железный тетраэдр с выгравированными символами неизвестной природы.

— Что это? — удивлённо спросил Стэн, которого явно озадачила находка.

— Мы назвали его Божественным Тетраэдром.

— В нем есть какая то сила?

— А ты не так глуп для шахтера. Да, именно он и стал причиной раздора прошлой бригады. Они нашли его в одной из шахт.

— И вы его забрали в церковь? Но неужели это было не опасно?

— Мы верим в то, что это божественный артефакт. Ведь рисунки не совпадают ни с чем, что мы когда либо видели. Оно напоминает древний язык алхимиков, но лишь отчасти. Возможно эта вещь ещё древнее, чем этот самый язык.

— И ничего странного не случилось, пока этот предмет был у вас?

— Ничего не происходило, храм в целости и сохранности, остальное братство, кто осмеливался прикасаться, в полном порядке.

— И все же вы вернулись с этим артефактом обратно в Централию… зачем?

— В архивах мы нашли записи об этих местах, есть здесь, неподалеку, затерянное поселение, куда были сосланы все местные племена, называемое Тихим Холмом. Индейцы почитали то место, как основное место их силы. Я думаю, что они в курсе, что это за артефакт и что с ним нужно делать.

— Но ведь у индейцев свои боги, разве нет?

— Они называют его по разному, но Бог един в своей силе и своем обличье.

— Хм, вам не обязательно отправляться в Тихий холм. В библиотеке собраны многие труды этих индейцев, я думаю, что информацию можно найти и там.

— Это будет лучшим вариантом…

— И все же мне непонятно, зачем вы пошли к шахтам?

— Я хотел посмотреть на то место, где обнаружили этот сам

ый артефакт. Это было лично моим желанием, но твои коллеги осквернили то место и оскорбили слугу бога, я думаю, что они заслуживают своего наказания и поверь мне, Бог покарает их за содеянное.

— Не хотелось бы показаться мстительным и злорадным, но самому хотелось бы это лично увидеть.

— И увидишь!

— В таком случае, я отправлюсь в библиотеку немедленно, что мне нужно искать?

— Все что связано с артефактами, божествами, ритуалами индейцев. И было бы неплохо, если бы ты принес эти книги сюда.

— Вряд ли мне дадут что то оттуда вынести…

— Скажешь, что тебя послал священник, который недавно приехал в город, они должны знать об этом. Городок маленький, слухи распространяются быстро.

— А если это не сработает?

— В таком случае, для благого дела и божьего промысла, можно и согрешить…

— Я вас понял.

Стэн покинул номер католика и вскоре уже покинул здание гостинцы. Он направлялся в библиотеку, расположенную в двух кварталах. Дождь продолжал лить, поэтому Стэнли промок. В библиотеке очень удивились тому, что шахтер зашёл в библиотеку. Подойдя к стойке информации, он поздоровался и спросил:

— У вас имеются какие либо книги, касательно ритуалов индейцев или что то, что связано с их священными артефактами?

— Хм, и вам добрый день… очень необычное явление, прежде к нам не заходили рабочие, для чего вам нужны эти книги?

— Я здесь по поручению священника, который недавно приехал в город…

— Почему же он сам не пришел, а прислал рабочего, да ещё и с шахты?

— Сегодня утром на шахте произошла крайне неприятная ситуация… шахтеры избили священника, я вмешался и сейчас он находится в гостинице.

— Очень все странно. Священники знают, как здесь относятся к религии, а в отношении работников уж тем более. А вы мне говорите, что католик отправился туда, где его в любом случае ждала взбучка.

— Он хотел изучить место, где добыли тот злосчастный артефакт…

— Ага, все таки это связанно с той находкой, так я и думала, что же, я поищу необходимые книги… я так понимаю, вам нужно отнести книги священнику в номер?

— Было бы неплохо.

— На улице идёт дождь, у вас есть сумка? Сами понимаете, книги подобного плана не первой свежести, если они намокнут, то толку от них будет мало, да и библиотеке тем самым вы принесёте ущерб, попадете на деньги.

— К сожалению не захватил… а у вас будет… временная?

— Сразу видно, недальновидный рабочий, ладно дам я вам сумку, только найду необходимые книги, обождите.

Регистраторша ушла к стеллажам и скрылась за ними. Стэнли выдохнул, уже хорошо, что ему не придется воровать. Так же он был заинтригован таинством того артефакта и того, что же собирался сделать священник с информацией, которую он обнаружит в книгах. Неужто они проведут какой то ритуал? Вскоре вернулась библиотекарь с двумя книгами, средних размеров.

— В одной описание священных артефактов индейцев, что удалось найти и копировать, а во второй книге описание всех ритуалов и она является подлинником, так как местные жители испугались того, что индейцы каким то образом смогут причинить вред своим колдовством, как то отомстить за захват их земель.

— А что, были случаи…?

— Много что рассказывали, но я лично считаю, что это обычное самовнушение и страх перед племенем здешних индейцев.

— Понятно, что же, я возьму эти книги.

— Мне нужны ваши данные, чтобы зарегистрировать…

— Запишите просто Стэнли из шахты и священник из гостиницы, этого я думаю достаточно будет?

— Городок маленький, я думаю, что в случае чего вас быстро найдут, если вы вдруг решите покинуть черты этого города с книгами.

— Мы не собираемся их присвоить себе, нам нужно это для исследования.

— То что у вас в голове я не могу знать, да и звучит крайне неправдоподобно. В отношении священника ещё может быть, а вот поверить в исследование шахтера и его помощь католическому богослужителю в изучении индейского артефакта…

— Да, звучит действительно неубедительно.

Библиотекарь уложила книги в большой кожаный портфель и положила на стойку.

— Приятного чтения и изучения.

— Благодарю, — ответил Стэн и, спрятав

портфель под плащ, покинул библиотеку.

По пути в гостиницу, мысли о предстоящем, перебивали мысли о его жене, которая скорее всего ещё была на шахтах и удовлетворяла всех рабочих своим телом. От досады и обиды, он стиснул зубы, крепче прижал к себе портфель и ускорил шаг. Вскоре он уже поднимался по ступеням гостиницы и следовал к номеру священника, который так же с нетерпением ожидал возвращения своего «послушника-шахтера». Дверь открылась и священник медленно поднялся с кровати.

— Ну, что, все получилось?

— Все прошло гладко, мне не пришлось воровать, — ответил Стэн и поднес сумку с книгами.

— Бог на нашей стороне, он благословил наши предстоящие труды! Давай посмотрим, что нам расскажут книги…

Стэн помог католику дойти до стола, после чего они сели друг напротив друга. Шахтер принялся изучать артефакты индейцев, а священник занялся изучением индейских ритуалов.

— Я нашел, это тетраэдр, — спустя какое то время, нарушил тишину Стэн и показал священнику.

— Что там написано?

— Судя по всему, индейцы использовали его для защиты своей земли, а так же он имел особую ценность во время прощания с умершими…

— Очень интересно…

— …здесь говорится об ангеле защитнике, который вселялся в самого сильного воина или члена общины и тем самым человек был лишь отчасти человеком, его сила и сознание было ангельским, тело было лишь вместилищем, но…

— Что?

— После защиты земли, избранный воин либо погибал, либо его убивали, так как божественная власть не была подконтрольна даже высшим жрецам.

— Необходима жертва… как агнец божий.

— Надеюсь нам не придется никого убивать?

— Неизвестно, я ещё не нашел писаний об этом артефакте… а что относительно прощания с умершими, какую роль он играл там?

— Пишется, что… неупокоенные это те, кого не смогли отпустить живые. И этот артефакт позволял человеку простится с умершим в загробном мире…

— Мир Лимбо, чистилище…

— Жутковато как то звучит… у меня теперь появился вопрос, почему шахтеры убили друг друга, когда нашли этот артефакт?

— Возможно, неверующие обречены на какое то проклятие, которое наложили индейцы…

— Неужто Бог одобряет проклятия?

— Проклятия нет, но защиту и наказание за грехи, суд вполне вероятен… так, я кажется тоже нашел…

— Вы уверены?

— Не совсем… тут идёт описание самого ритуала… язык частично английский… так… активация артефакта. Нужна свежая кровь, агнец.

— Нам нужна овца?

— Надеюсь, что здесь речь идёт об овце, но что то мне подсказывает, что здесь говорится о человеческом жертвоприношении…

— Я… не думаю, что это хорошая затея.

— Власть, мощь и сила этого артефакта нуждается в большом количестве энергии. Поэтому не удивительно, что кровь животного не подойдёт.

— Сколько нужно крови?

— …артефакт должен находится в теле агнца.

— Все таки нужна смерть…

— Жизнь. Энергия жизни!

— Это безумие…

— Послушай меня, мы должны показать всему городу и в первую очередь этим осквернителям, что бывает за их жестокость и неверие, осквернение и оскорбление тех, кто служит Богу! Ты же хотел справедливого наказания, разве нет?

— Да, но… это слишком… чем мы тогда отличаемся от них?

— А что предлагаешь? Простить их?

— Бог же всепрощающий… как мне говорила моя мать.

— Именно, но он и осуждающий, он великодушен на столько, на сколько и справедлив, мы сейчас его длань! Вообрази сколько верующих появится после! Люди поймут, что нельзя быть такими жестокими по отношению друг к другу!

— Я не знаю, что делать…

— Верь мне, просто нужно выбрать самого гнилого грешника, я здесь гость, ты лучше знаешь кого можно принести в жертву, я даю тебе возможность выбрать жертву. После того, как мы закончим, я заберу тебя в церковь, как своего послушника, тебе не придется больше жить в этой грязи!

— …мне нужно подумать.

— Не затягивай, неизвестно, что у этих шахтеров на уме, я допускаю, что они могут попытаться избавиться как от меня, так и от тебя, по скольку ты встал на мою сторону.

— Хорошо, я приду к вам, как только решу, что мне делать.

— Да прибудет с тобой Бог.

Стэн вышел из за стола и направился к выходу из комнаты.

День клонился к вечеру. Стэн уже сидел дома и смотрел в пол, когда услышал, как распахнулась дверь дома. Смех пьяной жены и того самого здоровяка.

— Ох, здорово вы меня сегодня трахнули, меня аж ноги не держат! Господи, до сих пор вытекает…

— Может на последок отсосешь?

— Пфф, да запросто, мой жеребец!

Эхом стали разносится по дому тихие причмокивания, через непродолжительное время, послышался мужской стон.

— Ох!

— Ммм, как много, я думала все уже вышло из тебя!

— А я думал, ты уже наелась, но ты всё глотаешь и глотаешь!

— Да, и завтра я хочу повторить все снова!

— Может мне стоит позвать ещё кого нибудь с города?

— Мм, я буду не против, выпивку только подготовь, чтобы мне полегче было.

— Хорошо дорогуша, иди отдыхай, денюжку я тебе уже отдал. Увидимся завтра!

— До встречи жеребец!

Дверь захлопнулась, а пьяная жена, стала подниматься вверх в свою спальню. Стэн сидел там же на их кровати. Встав в проёме, грязная женщина уставилась пьяным бестолковым взглядом на своего мужа. В ее руке была бутылка рома, в которой ещё были остатки. Запах пота и мужской спермы проникал в нос, даже на расстоянии пяти метров. Отхлебнув немного, жена снова уставилась на мужа.

— Что ты вылупился слюнтяй? Не видишь что ли, что твоя женщина устала? Заработала больше, чем ты за весь день! Моя киска полностью раздолбана, и ты сейчас будешь ее ласкать и успокаивать своим языком, понял? Сяду тебе на лицо и ты будешь вдыхать все эти запахи!

Стэн с презрением смотрел на нее, на грязные потрёпанные волосы, на грудь выглядывающую из под грязного белого халата, на потеки, видневшиеся на ногах. Его затошнило и он выбежал из комнаты оттолкнув ее в сторону.

— Что?! Тебя твоя жена не устраивает?! Ах ты неблагодарный червь! — она снова запрокинула бутылку и, еле переставляя ноги, поплелась к кровати, на которую рухнула вместе с бутылкой. Остатки рома разлились на покрывало и впитались в ткань.

Стэна вырвало на пороге. Голова снова гудела, будто его опять били по ней ногами. Злоба и отвращение снова затмили его разум. В одно мгновение, ни о чем больше не думая, он зашёл на кухню, схватил большой мясной нож и стал уверенно подниматься на второй этаж в свою спальню. Жена все так же лежала на кровати, не в силах пошевелиться. В полудрёме она еле-еле что то пыталась говорить:

— О, слышу шаги настоящего мужчины, неужто бить меня будешь? Ладно… вылизывать меня не надо, хочешь, можешь тоже трахнуть, я все равно уже ничего не чувствую, а на счёт залета не волнуйся, я в любом случае уже беременна…

Стэн стоял над ней, стиснув рукоять ножа. Его холодный взгляд снова осматривал в полумраке тело своей жены блудницы. Он поднял нож над ее телом, в тот момент когда она приоткрыла глаза и заулыбалась:

— Убить меня хочешь? Давай! У тебя же духу не хватит! Ты самый настоящий слюнтяй!

В этот момент, Стэн не удержался и со всей силы вонзил острие ножа в ее солнечное сплетение. Женщина широко раскрыв глаза подорвалась с кровати. Из рта брызнула кровь, которая попала на лицо и рубаху Стэна. Она не кричала, просто дергалась и хрипела, выплёвывая кровь. Стэн смотрел в ее глаза и вдавливал нож все сильнее. Жена подняла руку и поднесла к его щеке.

— Я… аа…, — попыталась она что то сказать.

— Заткнись, заткнись… — шептал Стэн, чувствуя как окровавленная рука гладит его щеку.

— Я… аа… люб… Лю… теб..бя.., — проговорила она и снова упала на кровать.

Стэна снова охватила злоба и досада. Челюсть снова напряглась. Он вынул лезвие из тела своей жены, затем снова вонзил его. Он начал кричать и продолжал наносить ножевые удары в брюшную полость. Вся кровать стала окрашиваться в алый цвет. Руки Стэна дрожали, когда он наконец, выпустил нож, который с глухим звоном упал на деревянный пол. Затем упал и сам Стэн. Он отполз к стенке и разразился плачем, обхватив колени руками. С кровати стала стекать кровь и впитываться в древесину. Через какое то время, он пришел в себя и, встав с пола выбежал из дома и направился снова в гостиницу. Нужно было сообщить священнику о том, что есть жертва. Зайдя к нему в номер, он обнаружил старца сидящего на кровати и держащего в руках тетраэдр. Символы на артефакте еле заметно мерцали, на углах так же прослеживалось свечение. Священник поднял голову на Стэна:

— С артефактом что то произошло, незадолго до твоего прихода…

— Я знаю что…

— Что ты сделал?

— Моя жена…

— Боже… ты убил ее?

— Все произошло случайно… слишком быстро, я…я не понял как все произошло. Даже не помню как взял нож в руки.

— Значит, так нужно было… нужно идти, где ее тело?

— В моем доме…

— Поспешим.

Священник с шахтером вышли из гостиницы и направились под покровом ночи в сторону дома Стэна. Артефакт с каждым шагом излучал все больше света. Католику пришлось спрятать его под рясу. Вскоре оба стояли на пороге дома. Он был темным, пустым. Скрип дерева распространялся по всем комнатам и казалось, что теперь это не было домом, скорее ощущалось кладбище, некий мавзолей. Священник достал артефакт, который осветил прихожую. Скрип ступенек предательски нарушал тишину. Дверь в комнату с телом жены Стэна, все так же была открыта. Окровавленная кровать выглядела ужасно. Нож все так же лежал в луже крови под ногами трупа.

— Боже мой… сколько раз ты её ударил?

— Я не знаю…

— Неважно сын мой, теперь пути назад нет, приступим.

Священник подошёл к телу и положил артефакт на окровавленное место. Артефакт будто стал прожигать одежду и кожу убитой жертвы. Он проникал куда то внутрь, а над его куполом поднимался дым. Символы на тетраэдре светились ярко. Католик отошёл от тела и, подняв руки вверх стал читать молитву:

— Отче! Великий властитель священного тетраэдра! Яви нам свою мощь! Накажи своим проклятием эту грешную землю и тех, кто повинен в смертях и жестокости по отношению к невинным! Сверши справедливый суд! Пусть твоя кара настигнет тех, кто совершил зло, кто не верит в твою могучую силу! Яви себя, чтобы эти убогие поверили!

Стэн стоял рядом и наблюдал, как с каждым словом священника, все ярче разгорается свет в артефакте. Затем, послышался щелчок и створки тетраэдра раскрылись, а оттуда медленно стал подниматься светящийся маленький шар. Шахтер и Католик заворожённо смотрели на это явление. Внезапно, шар метнулся в сторону Стэна и проник в его тело. Рабочий с криком упал на пол, будто его пронзили чем то. Священник склонился над ним:

— Стэнли! Ты избранный, не сопротивляйся! Ты теперь вместилище этой силы! Он избрал тебя! Ты свершишь наш справедливый суд!

— Больно! Как больно! Оно внутри меня! Горит! — кричал бедный Стэн, пока священнослужитель держал его за руку и повторял:

— Я с тобой сын мой!

В какой то момент, Стэн перестал извиваться и его дыхание остановилось, как и его сердце. Глаза закрылись и он отпустил руку старца. Католик в недоумении встал и отошёл от ещё одного тела, которое находилось в комнате. Прошло некоторое время, как вдруг глаза Стэна широко раскрылись, наполненные ярким огненным светом. Он встал с пола и повернулся в сторону священника, который оторопел от происходящего. Нечто находящееся в теле Стэнли прогудело нечеловеческим голосом:

— Владыка услышал твои мольбы старик, чего ты хочешь?

— Справедливого суда!

— На сколько ты готов взять ответственность за свои деяния перед этим местом?

— На столько, на сколько эти люди заслуживают своего наказания!

— В таком случае, через сто лет свершится твое проклятие, а за твоей душой я прийду лично, в день твоей смерти.

— Я согласен на эти условия, но что будет со Стэнли?

— Его тело послужило храмом для божества, великого ангела, его роль в данном представлении неоценима. Его жертву не забудут, можешь не волноваться католик, — с этими словами все исчезло. Осталась лишь пустая комната с окровавленным трупом, в животе которого зияла дыра с расплавленной кожей и органами. Священник решил быстро удалиться из этого дома, так как его могли заподозрить в убийстве жильцов.

На следующий день, начальник шахты посетил дом Стэнли, где и обнаружилось тело его жены. Началось расследование, при котором шахтеры рассказали все, что случилось за последние дни. Тень и подозрения пали на самого владельца дома Стэнли. По предварительным подозрениям, он признавался невменяемым психопатом и убийцей собственной жены. Священник сказал, что не видел его с того времени, как он принес ему книги с библиотеки, которые он отдал обратно в тот же день. Начались безуспешные поиски убийцы. Через пару дней, шахтеры стали подозревать, что католик, что то не договаривает и решили избить его в очередной раз, дабы тот сдал местоположение Стэна, после чего убить обоих или сдать полиции. Но когда рабочие пришли в гостиницу, то там встретились с полицией, которая сообщила им о том, что священника кто то зверски убил. Почерк не похож на убийство жены Стэна, так как раны рваные и больше похожи на укусы, которые находились в районе шеи. Так же было странным то, что в районе укуса наблюдались следы от мертвой хватки, будто его задушили в момент укуса. Шахтеры насторожились, в их головах стали закладываться сомнения по поводу того, что они натворили. Мысли о священной индейской земле и то странное, что происходило здесь не давали им покоя. Вскоре работники шахты стали спиваться одним за другим, несмотря на то, что город продолжал развиваться, как и сами шахты. Спустя около пяти лет, каждый кто участвовал тогда в избиении священника, окончил свой земной путь. Одних нашли в петле, других обнаруживали под рельсами вагонеток в шахтах, изуродованное тело, ещё одного, обнаружили на скалах неподалеку. Все указывает на добровольный суицид, а местные жители, кто лично был знаком с этими шахтерами, рассказали следователям о том, что рабочие последнее время очень много пили и несли бред о проклятии священника и, что мол, проклятие сбудется спустя сто лет. Полиция пометила в деле причину смертей: суицид на фоне белой горячки.

Глава 2, 1968

Яркий солнечный день для старого городка Централии был как всегда кстати. Местные жители беззаботно работали, кто то шел в магазин за продуктами, кто то сидел дома и смотрел черно белую картинку новой, недавно вышедшей модели телевизора. Во Вьетнаме как три года шла война, поэтому забот хватало. Однако жителей городка подстерегала ещё одна опасность, случившаяся в Тихом Холме два года назад, когда местные обитатели, не только американцы, но и потомки коренных индейцев угорели в своих домах, в результате подземного пожара. Власти Централии заверили, что Тихий Холм находился в опасной близости к основным старым угольным шахтам и виной всему послужило большое скопление мусора, из за которого произошло возгорание. Часть загоревшихся материалов попала в расщелину, под которой находились залежи угля. Воспламенение произошло быстро и город угорел буквально за сутки. Но опасности для жителей Централии, находившихся в нескольких километрах от Тихого Холма, не было. Так заверили власти, дабы все сконцентрировались на основной проблеме. На войне требовались добровольцы. И казалось все так и было, но…

Рабочий день был окончен и Том возвращался домой. Он был один из немногих, кто спасся из злополучного горящего города. Далеко он уезжать не хотел из этих мест, к тому же его семья уехала ещё до пожара в соседний штат. Он был один и для него эти места были родными, он здесь вырос и не хотел покидать насиженное гнёздышко. Два года назад, после возвращения из Тихого холма, его отправили в местную лечебницу, так как выявили отравление угарным газом. Той ночью, в дыму, застилающим подобно туману и в свете некоторых горящих домов, Тому померещились люди в старых одеждах, которые стояли посреди дороги. Затем, он видел как над городом пролетело нечто, его тень и звук хлопающих крыльев были настолько реальными, что тяжело было убедить себя в том, что это все воздействие грязной примеси в воздухе. Его отвезли в больницу в паническом состоянии. Но даже, когда он признался в том, что да, скорее всего это были галлюцинации, его не отпускали мысли о Тихом Холме. Все эти два года он изучал материал по существующим городам призракам, а так же нашел старые книги 19 века, об истории Централии и Тихого холма. Что то никак ему не давало покоя, слишком много мистификации по поводу этих мест находилось в историях. И было единственное желание в его голове, снова посетить Тихий холм. Тревожные подозрения роились в его голове о том, что не могут быть галлюцинации на столько реальными. Он четко видел племя индейцев стоящих на дороге, где главный вождь указывал в сторону дороги, ведущей прочь из Тихого холма. То демоническое или ангельское создание пролетевшее над городом, за которым закручивалась пелена дыма, висящего до этого неподвижно в воздухе.

Том зашёл в свой дом. На улице начало смеркаться. Включив телевизор он в очередной раз не услышал ничего нового, снова новости о военной обстановке во Вьетнаме и реклама о призыве на военную службу. Он приготовил себе ужин и сел за стол. После ужина, он убрал посуду и достал книги, которые он взял в библиотеке. Открыв одну из них, он взял в руки старую карту с обожженными краями. Старинная карта Тихого холма. Но что то в ней в этот раз поменялось, но что именно Том не мог понять. Он часами разглядывал ее каждый день и выучил досконально расположение домов, магазинов, муниципальных учреждений. Все было на своих местах, но что то явно было по другому. Он пристально начал всматриваться в старую бумагу. Прошло около часа, когда на Тома стал наваливаться сон. Но что было странным, этот сон не был от усталости или от того, что было позднее время. В воздухе дымкой повисло нечто до боли знакомое. В какой то момент Том не обращал внимания и поплелся было к кровати, как вдруг его внезапно осенило и он осмотрел свой дом. Он был окутан тонкой пеленой тумана, еле прозрачной дымкой.

— О нет, только не снова! — взбодрился он тут же и выбежал на улицу. Все улицы постепенно, подобно тому как волны накатывают на берег, окутывал необычный туман. Том подошёл к дороге и склонился над ней. Асфальт явно нагревался и был не нормально теплым, и он продолжал нагреваться. Из соседнего дома вышел сосед Тома и так же стал осматривать улицу, он так же был одним из выживших с Тихого Холма.

— Том! — крикнул он. В его взгляде явно читалась тревога и паника.

— Я знаю! Поднимай всех! — крикнул в ответ Том и забежав обратно к себе в дом, принялся быстро собирать необходимые документы и вещи. Централию постигла та же сама участь, что и Тихий холм. Видимо огонь с дальних шахт перекинулся по тоннелям к залежам, которые располагались под Централией.

Люди стали выбегать из своих домов с сумками и прочими вещами. Спустя какое то время, по городу прокатился воющий звук сирены. Услышав уже знакомый ранее звук, он пробирал до костей Тома. Не столько сам факт горящего города доводил до состояния оцепенения, сколько эта тревожная сирена. Руки стали трястись, он быстро закрыл свою сумку и выскочил на улицу, по которой толпой двигались остальные жители. На горизонте показались автобусы, машины скорой помощи, полиции и пожарных. Оттуда же, через рупор доносилось: «Местные жители Централии! Пожалуйста, сохраняйте спокойствие! Мест на всех хватит! Централия не повторит судьбу Тихого холма! Ситуация полностью под контролем! Пожалуйста, сохраняйте спокойствие! Без паники!»

Эвакуация происходила быстро. Два автобуса уже покинули потенциально опасную зону. Том усаживался в четвертый автобус, третий уже готовился к отправке. Когда оба были загружены, они отъехали от города, который уже покрылся густым дымом, а люди стоявшие на окраине стали кашлять. Нужно было действовать быстро, ситуация постепенно выходила из под контроля. Когда два автобуса ехали по главной выездной дороге и все дальше отдалялись от города, Том обратил внимание через окно, на асфальт над которым кружил дым. Под дорогой судя по всему так же были какие то залежи. В какой то момент, автобус ехавший перед ними, резко остановился и склонился на бок. Яркое пламя вспыхнуло где то спереди, а скраю дороги образовалась горящая трещина из которого вырвался дым с искрами и пламенем. Автобус в котором ехал Том, тут же объехал третий автобус и начал набирать большую скорость. Люди сидящие в четвертом автобусе занервничали, женщины начали плакать и причитать. Полицейский, который контролировал порядок в автобусе стал ходить между рядами и успокаивать людей:

— Все уже позади, вы все спасены, то что вы видели незапланированная случайность, не волнуйтесь, они выберутся, на дороге нет той опасности которая присутствует в городе.

— В том автобусе ехала моя подруга! — стала причитать одна из женщин сквозь слезы.

— С ней все будет в порядке, следующий автобус подберёт их, жителей спасут! Ситуация находится в большей степени под контролем, чем это было в Тихом Холме!

— Почему нам не сообщили об этой опасности? Мы бы уехали отсюда и раньше!

— Залежи под Централией не представляли такой опасности, как под Тихим Холмом, ситуация под контролем. Все это можно исправить, просто требуется время и спустя несколько лет можно будет вернуться в свой город. Тихий холм уже не вернуть, но Централию вернуть все ещё можно!

— Да какая разница, что можно сделать, а что нельзя? Правительство заботится только о войне, а то что происходит здесь, всем наплевать! Несущественно, подумаешь население то маленькое! — мужчины стали подниматься со своих мест и по очереди выговариваться, размахивая руками. Полицейский продолжал призывать к спокойствию:

— Я понимаю, что вы недовольны, вы вынуждены были покинуть свой дом, но не волнуйтесь, правительство предоставит вам новые дома, до тех пор, пока не будет решена проблема в Централии!

— Ой, да пошло это правительство!

— Пожалуйста, успокойтесь, все будет хорошо!

Том сидел и всматривался в карту, и только сейчас он понял что изменилось. Дата на карте. Когда он ее нашел в Тихом Холме, на ней была дата 1868, а сегодня цифры поменялись, теперь она датировалась 1968.

После эвакуации, Том, спустя несколько лет, решил вернуться в Централию и в Тихий холм, вместе со своим другом. Вернулся он один и его снова отправили в психиатрическую клинику. Его рассудок помутнел окончательно. В диагнозе было написано о полной поражении мозга угарным газом. Проезд к Тихому холму был заблокирован после пропажи конвоя с заключёнными. Что то было не так с тем местом. Никто не верил в мистические истории, по официальным данным в городке был повышенный уровень химических веществ, которые уничтожали мозговые клетки, калечили рассудок и вызывали помутнение сознания, всех кто вдыхал ядовитые испарения.

Глава 3, 2028

Майкл переехал в Централию три года назад. Ему было тридцать лет и он работал удаленно с сфере IT технологий. За последние тринадцать лет, город серьезно преобразился, а большая часть местных жителей либо не вспоминали о пожаре двадцатого века, либо были точно такими же приезжими как и Майкл. Не смотря на расширение города, место было тихое и спокойное, напоминавшее чем то города Ирландии и Исландии. Некая самобытность здесь присутствовала. Никто не был против друг друга и каждый занимался своей жизнью. Если сравнить с историей девятнадцатого века, то тяжело представить, что такое место было когда то пристанищем вражды между не только коренными и приезжими жителями, но и между друг другом. Шахты были максимально вычищены и засыпаны, дабы в дальнейшем трагедия не повторилась вновь. Централия представляла собой обычный жилой город, с повышенной температурой воздуха, частыми туманами, пасмурной погодой и редкими дождями.