Бесплатный фрагмент - Бурый от тины

Бурый от тины

Распахнув хлипкую дверь, впустив ночную прохладу, Джузеппе, по кличке Сизый нос, влетел в темную мастерскую. В глазах старика — дикий ужас, хоть святых выноси, а в руках увесистый дергающийся холщовый сверток.

— Карло! Ты не поверишь! Смотри… смотри, экого чёрта нашел! — Джузеппе положил сверток на стол и прежде, чем развернуть, нервно сдернул шляпу и перекрестился.

— Бог ты мой… изыди, — Карло отпрянул и попятился от живого извивающегося обрубка, как от лешего, а потом перекрестил его и себя. — Свят! Свят!

Трупные красно-зеленые пятна на коре, остатки тины, шероховатости и трещины — всё напоминало кусок тела покойника. Кора грубая и сморщенная, как кожа у древнего старика, а услышав голос, раздающийся из недр полена — писклявый с хриплым дребезжанием, хотелось бежать прочь со всех ног.

— Жуть принес, убирай его отсюда! Чуть свечу не потушил, врываешься без стука, — Карло поплелся к шкафчику на стене, достал кувшин и пару кружек. — Будешь, по стопарику, авось, отпустит, а то душа из задворок вернуться не может.

Они хлопнули крепкой настойки, ударившей по ногам, и быстренько присели рядом со столом на старую, скрипучую лавку. Где-то далеко голодным волчьим зовом предков взвыла собака. Карло взглянул в маленькое оконце — кровавая луна, отливая червонным золотом, нехотя показывалась из-за старой церкви на холме.

— Давай, поставим его? — предложил Джузеппе, а сам с опаской взглянул на друга.

— Сам и ставь. А лучше, выкинь его, от греха подальше. Принес же черта в ночь полной луны.

На ватных ногах Джузеппе подошел к мерзкому извивающемуся полену. Руки от страха тряслись, как у замершего. С грехом пополам получилось поставить обрубок на верстак. Под дверью внезапно свистнул шустрый ветерок, отчего та неприятно скрипнула.

— Лучше переверни, так он на инкуба похож.

Джузеппе перевернул полено — теперь сучок располагался вверху.

— А что? Карло! Вырежешь из него куклу, научишь красиво говорить, потом выйдешь с шарманкой на улицу, а он песенку добрую — одну, вторую споет. Деньгу зашибешь.

Полено несколько раз шевельнулось, подпрыгнуло и, остановившись сучком в направлении стариков, затихло, будто прислушиваясь.

— Акстись! — Карло наложил на себя крещение и повернулся к иконам в дальнем углу. — Даром не нужен! И с деньгами не возьму. Еще по одной?

Приятели опрокинули по второй.

— А енто — какое дерево? И пищит ведь, тварь… не разобрать!? — выдохнул Карло, морщась от настойки.

— Вроде осина, а что?

— Нет — так просто. Символично. Скукоженный какой-то. Кого-то он мне напоминает.

— Давай-ка, дружище, по третьей. И покурим! — пробормотал Джузеппе.

— Курёхи у меня нет, давно не баловался. Наверное, с тех самых пор, когда мы в крайний раз этим занимались! — он показал рукой в сторону оккультной стены славы.

Там висели рисунки, каждый из них — перечеркнут накрест углем. В три ряда. Вверху — какодемон Карабас, а за ним вся свита вурдалаков, вампиров и другой нежити. Начиная со зверей и заканчивая страшными куклами вуду. Поверх всех рисунков, подобно оттиску, на стене виднелась большая, слегка затертая гексаграмма — печать Соломона.

— Помнишь, как мы их? — торжественно спросил Джузеппе.

Карло налил в кружки спиртное.

— Еще бы! Главное — кольев всем хватило.

Они хлопнули по третьей и перекрестились, вспоминая пугающие события минувших лет. Обрубок что-то запищал и начал подпрыгивать.

— Полено на бурята сморщенного похоже, — хмыкнул Карло.

Обрубок допрыгался до того, что с грохотом свалился с верстака. Какая-то часть тины осыпалась от удара. Карло, не вставая со скамейки, сильно оттолкнул его ногой, как надоевшую псину. Кричащее полено отлетело в сторону двери и, простонав себе под нос очередную дьявольскую скверну, ехидно замолкло.

— Бурят из осины, — констатировал Джузеппе. — Где-то я это слышал.

Карло облокотился на стол, всматриваясь в блестящие глаза друга — и то, что увидел, заставило вскочить его как ошпаренного. В нем словно заиграла молодая кровь. Он нервно зашаркал по свободному пространству взад и вперед, изредка останавливаясь, чтобы сощуриться и рассмотреть обрубок.

— Как ты сказал? Бурят из осины? Точно! Очень знакомое. Откуда мы это знаем?

Джузеппе задумался и почесал кончик носа.

— Надо посмотреть, — Карло прошел вглубь мастерской мимо стеллажей со столярными инструментами, небольшими коробками и всякой ерундой «авось пригодится когда-нибудь». Порылся, пошумел чем-то и вернулся с объемной старинной книгой. Аккуратно положив ее поверх стола, он дал знак другу подвинуть свечу ближе.

Переплет из тончайшего металла. Неизвестные буквы названия и орнамента вырезаны и залиты медью с контурным окрасом. Листы книги — тонкая, на уровне пергамента, кора молодых деревьев. Внутри, схожий с нотами текст, и диковинные оккультные гравюры.

Старики склонились к книге и принялись искать.

— Помнишь, Карло, ты обещал меня научить читать эти странные буквы.

— Отстань. И жизни не хватит! — он продолжил поиски, аккуратно и бережно листая по одной странице.

— Пойду, дверь запру.

— Во-во.

Чуть позже им удалось отыскать схожую гравюру.

— Похож! — радостно гаркнул Джузеппе.

— Это точно он, — Карло вглядывался в рисунок полена с сучком наверху.

— Читай, старина, что там?

— А мы почти… правильно его назвали. Тут он именуется — «Бурый от тины — демон низшего девятого круга, питается кровью, в древних письменах, легендах и фольклоре носит второе имя — Буратино. Является хранителем ключа».

Они переглянулись и хитро посмотрели на шевелящийся обрубок.

— Раскусили мы тебя, дурная нечисть! — рявкнул Джузеппе.

Карло стал вчитываться дальше.

— Здесь пишут — «нужно активировать ключ. До начала метаморфозы Бурому от тины надо прозреть и выговориться». Дальше что-то непонятно написано.

— Не ясно мне. Енто как?

— Тихо! «Ключ рождается с появлением сердцебиения. Если демон начнет задыхаться — это знак, нужно забить осиновый кол в сердце». Готовься, Сизый нос.

Карло поднявшись из-за стола, достал из маленького сундука остро-заточенный короткий колышек и тяжелый молоток.

Полено будто почуяло неладное. Оно изгибалось в попытках подпрыгнуть.

— Подними-ка его на верстак, мордой к нам. Держи крепче.

Когда Джузеппе бухнул пенек на верстак, его друг размашисто крепкими ударами вогнал несколько больших гвоздей в основание обрубка, закрепив его вертикально. Тот заверещал как-то глубоко в себе, засопел и согнулся посмотреть, что с ним сделали.

— Вот так надежнее. Давай, Джуз, режь ему глаза.

Старик выхватил из правого голенища сапога нож и подошел к нечисти.

— Смелее, Сизый нос, режь. Пусть прозреет, гадина.

— Ты меня не торопи… в этом деле! — тут он резко ударил ножом в предполагаемое место левого глаза. Полено запищало, прорезь скрипнула и приоткрылась, обнажая безумный зрачок рептилии. Джузеппе отпрянул.

— Может в глаза нельзя смотреть? Как думаешь? — голос Карло напрягся.

Джузеппе, набравшись мужества, вернулся к верстаку. Прицелившись, нанес еще удар ножом. В этот раз немного промахнулся — правый глаз оказался смещен далеко от носа, отчего вид демона изменился. Глаза хоть и получились перекошенные, но в них явно читался оккультный спиритизм с едва заметным оттенком гипноза.

— Не смотри в глаза! — закричал Карло, заметив, что друг подносит нож к своему горлу. Повалив его на пол и отобрав опасное орудие, Карло немного успокоился. — Понял, да? Не смотри!

Дыхание Джузеппе сбилось, и вместо ответа он быстро закивал головой.

Карло помял рукоятку ножа в руке. Опустив голову, чтобы не встречаться взглядом с поленом, приблизившись к нему, он резанул с силой, как мог — на пол бревна. И в этот момент едва слышимый писк превратился в грубый, низкий, почти пещерный голос, отскакивающий эхом из дальнего, темного конца мастерской. Пламя свечи задрожало, создавая на стенах иллюзию танцующих полутеней.

Внезапно ливень хлестанул мокрой плеткой по окнам, заливая водой стекла. Огромным колоколом прогремел раскатистый, низвергающий гром. Казалось, небеса рухнули на землю, сея мрак и смерть.

— Мы все равно — вас достанем! — верещало полено. — Режьте меня кусками, за мной придут другие, вы не избавитесь от проклятья, пока не умрете. Сегодня я заберу вас с собой!

Обрубок начал выкрикивать чудовищную помесь неизвестного заклинания и мантры.

Старики попадали на пол, закрывая уши руками. Голос резал воздух сакральными текстами, громкими на столько, что слышать их становилось невыносимо. С каждой минутой голос всё глубже, до тошноты, погружался в тела мужчин, испытывая их низкими частотами.

Молния ударила где-то близко, осветив мастерскую яркой вспышкой, создав на стене корявую тень от обрубка. Разряды грома начали учащаться, словно готовясь к апокалипсису, дождь усиленно молотил в окна, пытаясь разбить их на мелкие осколки.

Корчась на полу от нестерпимой боли, закрывая голову руками, старики орали что было духу, пытаясь не впустить тьму в свои сердца. Давление звука продолжало увеличиваться, и в этой смердящей какофонии уже казалось, что выбраться живым не получится…

В какой-то момент демон замолк. Почти одновременно с ним закончились дождь и гроза. И в этой повисшей тишине появился едва различимый стук, схожий с ритмом сердца.

— Что с ним? — вдруг спросил Джузеппе.

Карло взглянул на демона. Обрубок выгибаясь взад-вперед, хватал воздух черным беззубым ртом, будто кашлял.

— Где кол? Быстрее! — скомандовал Карло, вскакивая на ноги. А сам, схватив полено и оторвав от верстака, со всей силы грохнул его об пол. Бурый от тины продолжал задыхаться, открывая мерзкую пасть подобно жабе.

— Вот тута, где кора поднимается от ударов! Да! — Карло перешел на крик, беря в руки молоток. — Становь, ну же!

Только Джузеппе поставил кол в нужное место, Карло тут же, резво замахнувшись, ударил по нему. Демон рявкнул последний раз, согнувшись в конвульсиях, открыл огромный рот и беззвучно замер. Наполняя мастерскую скрипом и едким тухлым запахом, полено медленно расщепилось надвое.

— Смотри-ка! — Карло, просунув руку в образовавшуюся щель, достал ключ размером с ширину ладони. — Желтый, резной. Интересно, от какой он дверцы? Это латунь?

— Может, в книге… прочти, что там?

Старики вновь склонились над древними листами.