Бесплатный фрагмент - Бременские музыканты 2.0

Любимым детям

посвящается

Давным-давно, но не так давно, как самое начало этой истории, а чуть позже, король Тюрингии тяжело захворал.

И хотя все считали короля глупым, он хорошо правил много лет. В его королевстве всегда был покой и порядок. Если не считать одного-единственного случая, когда сюда пожаловали бродячие музыканты из Бремена.

После свадьбы Трубадура и принцессы Раникунды король надеялся, что они будут жить во дворце. Но принцесса сбежала с бременскими музыкантами, и уже два года о ней ничего не было слышно.

Король Фисуд, так его звали, очень злился на Раникунду, но здоровье его становилось всё хуже и хуже, а королевство оставить было не на кого.

Ранним утром в южные ворота королевского замка Ангальт въехала карета, запряженная четвёркой быстрых и выносливых лошадей гуннской породы. Охране было наказано сопроводить её вплоть до тайного входа в личные покои короля. Только здесь карета остановилась, и из неё вышел невысокий человек, прикрывая лицо рукой. Это был алхимик Луллий, визит которого мог сильно обеспокоить правителей соседних королевств и даже вызвать войну.

Дело в том, что Луллий слыл известным магом и чародеем, умевшим навести порчу, гибель урожая или падеж скота. Уже не раз он помогал жадным и завистливым королям ослабить своих соседей, чтобы потом захватывать их земли.

Но король Фисуд позвал его не за этим.

— Подойди ко мне, — сказал он Луллию еле слышным голосом.

Алхимик приблизился и склонился перед кроватью, на которой лежал король. Лицо Фисуда было бледным и истощённым, а глаза наполнены тревогой.

— Боишься меня, король? — спросил Луллий.

— Чего мне тебя бояться? Я своё пожил. Но мне страшно, что моё королевство останется короля.

— И чем я могу помочь? Твою болезнь не вылечит даже магия.

— Найди мою законную наследницу Раникунду и верни во дворец.

— Ты странный, король. У тебя столько шпионов и сыщиков, зачем тебе я?

— Этот пройдоха — Трубадур — сумел охмурить её и одурачить. Она бросила меня и отказалась от трона. Мне нужно разрушить его чары.

— Думаю, ваше величество, чары здесь ни при чём. Это всего лишь любовь.

— Так отними любовь, пусть разлюбит своего Трубадура и вспомнит всё, чему я её учил. Что самое лучшее на земле — быть королевой.

— Хорошо, это в моей власти, но что я получу взамен?

— Конечно, золото, много золота. Сколько сможет увезти твоя карета.

— Что мне твоё золото? Я и сам могу наварить его столько, что тебе и не снилось. Хочу получить часть замка и стать твоим главным советником.

— Ладно, — ответил король, — ты получишь всё, что желаешь. Видишь в окошке самую высокую башню — Северную? Она твоя. Только сделай так, чтобы никто пока не знал о твоём присутствии. А сейчас поторопись, нельзя медлить ни минуты.

* * *

С этого дня жизнь в замке сильно изменилась.

Ворота теперь всегда были закрыты, а на окнах появились глухие шторы. Охранники день и ночь ходили вокруг стен, не смыкая глаз, чтобы ни один человек не мог ни войти, ни выйти.

А в Северной башне, которая и до того была мрачной, алхимик Луллий проводил свои зловещие ритуалы.

Он стоял посреди большого и тёмного зала напротив хрустального шара и, широко раскинув руки, медленно произносил заклинания:

— Принцесса Раникунда, покажись мне, я хочу видеть и слышать тебя.

Но ничего не получалось. Хрустальный шар честно пытался найти принцессу, перебирая всех девушек Тюрингии и соседних королевств. Но Раникунда уже так давно жила простой жизнью, что никак не походила даже на самую скромную принцессу.

И тут Луллия осенило:

— Хочу увидеть бродячего музыканта, женатого на принцессе.

В ответ хрустальный шар даже замер, не веря, что так бывает. Но потом собрался и начал искать.

Результат не заставил себя ждать, поскольку Трубадур, конечно, гордился тем, что смог очаровать настоящую принцессу.

Эти мысли, витавшие в облаках, не могли остаться незамеченными и позволили шару быстро найти дорогу к маленькому домику на берегу озера.

Раникунда готовила ужин, её муж сидел на большом камне возле берега и наигрывал новую мелодию.

Принцесса была счастлива. Она так устала от бесконечных дворцовых балов и приёмов, что хотела до конца дней прожить в этом прекрасном месте с любимым человеком.

А вот на душе Трубадура было неспокойно.

— Где моя вольная жизнь, где свобода? — мысленно вздыхал он. — Раньше я путешествовал со своими друзьями, а теперь?

Но больше всего он был расстроен, что не остался во дворце.

— Такая редкая удача — жениться на принцессе, — терзал себя Трубадур, — а в итоге живём как обычные люди. Вот стал бы я королём, во наделал делов!

Нет, он не изменился и по-прежнему любил свою Раникунду. Но ему не хватало веселья и приключений, как в старые добрые времена.

Только те времена ушли, казалось, безвозвратно. Друзья Трубадура разбрелись кто куда…

Осёл выгодно женился на фермерше. Правда, всё их фермерское хозяйство состояло из хижины и клочка земли, на котором они батрачили с утра до поздней ночи.

Пёс решил стать торговцем. Первое время всё шло очень неплохо. Он гонял обозы в Гамбург. На север шли баварские колбаски, а на юг — имбирные пряники из Голландии. Всё началось с одной повозки, которую Пёс позаимствовал у Осла и сам дотащил до Гамбурга. Колбаски раскупили всего за пару часов, и деньги потекли рекой. Через несколько месяцев уже по два быка в упряжи тащили десять обозов, гружёных доверху. А Пёс знай себе лежит на одном из них да покрикивает сверху, командует, значит.

Только говорили ему, что нанять охрану следует. А он всё экономил, мол, я и сам за себя постоять сумею. Вот и нарвался однажды на лесных разбойников, которые обобрали его до нитки и товар весь изъяли. Еле ноги унёс.

Поскольку половина обозов принадлежала не ему, а неким уважаемым бюргерам, попал Пёс в кабалу. Сослали его на восточную заставу да посадили на цепь, чтобы он границу охранял и таким способом долги отрабатывал.

Про Петуха долгое время вообще ничего не было слышно. Пропал Петух. Ходили слухи, что он подался к франкам и поступил на военную службу трубачом. Вдохновлял воинов на битвы, предупреждал об опасностях да так прославился, что его стали рисовать на боевых знамёнах.

И лишь Кот жил прежней жизнью — гастролировал по городам, давал представления. И к Трубадуру иногда наведывался, хотя отношения их стали не очень.

Не любил Трубадур рассказы Кота о новых городах и о том, как проходили его выступления. А вот с принцессой они могли часами сидеть на крылечке лунными ночами, когда Кот рассказывал о своих похождениях, а принцесса слушала с замиранием сердца.

Вот так и сейчас они сидели за полночь и пили глинтвейн по рецепту, привезённому Котом из далёких стран.

— Нет, не нравится мне этот Париж, — говорил Кот, — вокруг одни болота и комары. Ни музыкантов, ни культурной жизни, самая настоящая деревня.

— А в Риме как?

— Вот Рим богатый город. Хочешь, идёшь в театр, хочешь — в Колизей. Но больше всего я люблю Рим за его зернохранилища. Однажды я пробрался в одно из них просто переночевать, так там оказалось столько мышей, что во мне проснулся инстинкт настоящего охотника. Всю ночь гонялся за этими бестиями. А один раз присел на Пьяцца Навона просто помурлыкать от удовольствия, так тут же собралась почти сотня слушателей. Пришлось дать настоящий концерт. Жаль, что моих верных друзей не было рядом…

Кот замолчал и оглянулся по сторонам — нет ли поблизости Трубадура, потом продолжил почти шепотом:

— В Лондоне тоже неплохо. Была даже история, что я решил бросить бродячую жизнь и устроился матросом на корабль, идущий за океан. Вот только далеко уплыть не удалось. Корабль попал в шторм и утонул. Меня несколько дней носило по морю в пустой бочке, пока не выбросило на берег Ирландии, а там, еле живого, подобрали и приютили друиды… Принцесса Раникунда, да ты не слушаешь?

И правда. Принцесса, убаюканная рассказами Кота, сладко спала на крылечке, закутавшись в тёплый плед.

Но ночь выдалась неспокойной. Всё потому, что в это время Луллий проводил в Северной башне замка Ангальт магический ритуал. На полу зала, едва освещённого факелами, внутри большого треугольника была нарисована восьмиконечная звезда. Алхимик, одетый в плащ, перепрыгивал с одного луча звезды на другой, произнося заклинание:

— Уйди, любовь, ифариус-ромериус, скройся во мраке, утони в воде, улети в небо, растворись как облако, исчезни как сон.

Проснувшись утром, Трубадур застал Раникунду уже одетой в походный костюм.

— Куда-то собралась? — спросил он с недоумением, поскольку принцесса ещё ни разу не покидала их скромное убежище.

— Нужно проведать отца, — ответила та.

— Ты едешь в замок? Ты же говорила, что больше никогда туда не вернешься?

— Король заболел, я ему сейчас очень нужна.

— Откуда ты это знаешь?

— Сорока на хвосте принесла. Мне пора.

— Ах, Кот! Ну, удружил, приятель. Только он знает, что происходит во дворце. А как же я?

— Ты можешь дальше жить в этом сарае и петь свои серенады. Ещё увидимся.

С этими словами Раникунда хлопнула дверью, даже не попрощавшись. Потрясенный Трубадур вскочил с кровати и бросился вслед за ней. Какое там. Возле озера её ждала чёрная карета, которая тут же рванула с места, скрывшись в облаке пыли.

Трубадур ещё долго смотрел ей вслед. Ему казалось, что это сон. Начал накрапывать дождик, а он всё стоял, не понимая, что произошло. Слезы лились у него по щекам, и казалось, что дождь плакал вместе с ним.

* * *

Луллий праздновал победу. Раникунда вернулась во дворец и уже третий день подряд проводила наедине с королём.

Она сидела возле его постели и не могла наговориться. Принцесса не только рассказывала, как прожила последние два года за стенами замка, но и расспрашивала про Тюрингию. Её интересовало всё — как живут люди и какие платят налоги, кто охраняет замок и какие в стране законы.

«А она повзрослела, — радостно думал Фисуд. — Может, не зря уехала с Трубадуром. Повидала мир, пожила своим умом».

И так король радовался этим мыслям, что сам не заметил, как пошёл на поправку. Болезнь, конечно, не отпустила, но ему стало значительно лучше. Он уже несколько часов в день гулял по саду и даже начал понемногу опять заниматься государственными делами.

Народ любил короля, поскольку лучше иметь старого и глупого короля, чем нового, ещё неизвестно какого. Поэтому все приветствовали его выздоровление.

Всё, кроме Луллия. Он бродил по залам своей башни и задыхался от злобы.

Фисуд, конечно же, выполнил свои обещания, только чародею нужно было совсем другое. Он устал уже помогать королям и сам хотел занять какой-нибудь трон. Луллий надеялся, что земной путь Фисуда скоро окончится, и тогда никто не сможет помешать ему жениться на принцессе.

Но королю становилось все лучше, а убивать королей не дозволено даже самым злым волшебникам. Поэтому в голове алхимика начал созревать новый коварный план.

* * *

Восточные границы Тюрингии всегда были неспокойным местом. Именно здесь, на высоком берегу реки Белая, находилась застава, куда был сослан Пёс.

В одну из ночей, когда все уже спали, он нёс караул, охраняя границу от непрошеных гостей. Берег напротив был совершенно безлюдным, поэтому волноваться было не о чем. Пёс долго грыз косточку, которая перепала ему со стола начальника караула, побродил по пригорку туда-сюда и прилёг отдохнуть. Круглая Луна, выглядывая из облаков, напомнила ему колесо их повозки. Он лежал, понуро сложив голову на лапы, и вспоминал своих друзей — бременских музыкантов, как они здорово проводили время, сочиняли песни и давали представления в больших и малых городах.

За грустными мыслями Пёс не заметил, как на него опустился необычный жёлтый дым. Вначале всё было ничего, но затем Луна стала вдруг увеличиваться в размерах. Она светила всё ярче и ярче, заливая светом реку и лес на противоположном берегу.

Неожиданно из-за деревьев вынырнул человек, за ним ещё. Пёс наблюдал, затаив дыхание. Потом показались конные всадники с плетёными щитами и копьями. Через минуту весь берег наполнился неприятельским войском, которое немедленно приступило к форсированию реки.

«Тревога! Тревога!» — завыл Пёс.

Караульные тут же разожгли костры, передавая сигнал на другие заставы, а к берегу поспешили лучники.

— Что случилось? Где неприятель?

— Да вот, не видите? Целая армия переправляется через реку!

— Нет, ничего не видим. Темно же.

— Вон они, уже близко, стреляйте!

Лучники, доверившись, стали метать стрелы в темноту, а Пёс бросился к берегу защищать его от врага. Он так и не понял, что это Луллий наслал на него заколдованный дым. Что на самом деле Луна не только не стала светить ярче, а вообще скрылась, и что никакого врага нет и в помине.

Утром на заставу прибыл сам главнокомандующий королевских войск. Пса за ложную тревогу приговорили к смертной казни и бросили в глубокую яму.

Только дело этим не кончилось. Из соседней Лангобардии пришла нота протеста, что, мол, они расценивают ночное происшествие как нападение и у них есть боевые потери — стрелой была ранена курица в близлежащей деревне и две коровы от перепуга перестали давать молоко.

Дело шло к войне.

Встревоженный король сразу же вызвал своего нового главного советника Луллия.

— Только войны нам ещё не хватало, — охал Фисуд, дрожа как осиновый лист. — Что же нам делать?

— А вот что, — хладнокровно ответил алхимик с видом знатока, опытного в разрешении международных конфликтов. — Нужно ехать к королю лангобардов Вахо с примирением. Привезти ему ценные подарки. Только сделать это ты должен сам, иначе войны не миновать.

— Но как я поеду? Ты же знаешь, что я слаб. А может, принцесса вместо меня? Поезжайте вдвоём. Она наследница престола, ты опытный политик, вот всё и уладите. Да и принцессе это на пользу. Скоро она займёт мое место — ей нужно набираться опыта в подобных делах.

На том и порешили. Принцесса сильно не сопротивлялась, да и поездка была короткой — всего на неделю, как уверял Луллий.

А задумал алхимик следующее. Он знал, что король Вахо давно ищет жену благородных кровей и не сможет устоять перед красотой Раникунды.

Дальше он рассчитывал, что влюблённый Вахо предложит ей остаться и стать королевой Лангобардии. Фисуд опять затоскует и окончательно сляжет. Вот тогда наступит его время — время нового короля Тюрингии — Луллия Первого.

Медлить было нельзя. Принцесса, привыкшая к походной жизни, собралась быстро, а запряженная карета Луллия всегда была наготове. Через несколько часов они тронулись в путь.

* * *