Бесплатный фрагмент - Большое сердце маленького человека

Это сборник моих стихов. Хотя я никогда не претендовала на звание поэта. Я писатель. Точнее «Писака». Так меня называет один мой друг. Проза для меня — это плодотворная и кропотливая работа.

Стихи — это огоньки, которые зажигаются и освещают мой путь, когда мне темно. Если эти огоньки способны согреть кого-то помимо меня, я счастлива… Несказанно и безмерно.

Эта книга посвящается тем, кого я люблю…

С бесконечной Благодарностью Богу за то, что он дал мне почувствовать, что такое — Любить…

Маяк-человек…

Я не писатель…

Куда мне…

Просто конструктор слов.

Старый, скрипучий маяк…

Проектор для твоих снов..

Открываю грудную клетку…

Достаю свою лампу-сердце…

Протираю, вставляю обратно

И на ключ закрываю дверцу.

Я — немая башня со светом…

Руки мои — лучи.

Убери ладони, открой глаза…

В темноте никогда не кричи…

Я буду стоять сто, двести…

Захочешь, хоть триста лет.

Я твой сигнальный огонь…

Жизни твоей амулет.

Если тьма случится повсюду…

Если некому будет согреть.

Вспомни… маяк — человек…

Будет тебе гореть…

Будет в тебе гореть…

Лишь для тебя гореть…

Харлей

Я бы надела сейчас косуху…

Завела бы свой старый Харлей…

Крутила бы ручку с газом,

Стараясь выжать насухо.

И неслась, не боясь ни ветра…

Ни встречных людей.

Я спала бы, укрывшись брезентом.

Разводила бы на ночь костры.

И смотрела на звезды,

Представляя, что между ними

Огромные, кованые мосты…

Я могла бы дарить тебе

Скорость, ветер и небо…

Я могла бы писать тебе

Миллионом хвостатых комет.

Жаль вот только, что у меня ни косухи…

И ни Харлея… нет…

Молевое пальто

Я — размазня. Я — старое молевое пальто.

Ты приходишь. Меня надеваешь.

И говоришь, что я без тебя никто…

Ты презрительно шепчешь:

«Ну что за тоска? Что за вид?

Дыры и те полиняли».

А у меня в плечах, и где пуговицы болит…

Я не люблю тебя в гневе.

Ты страшен как ураган.

Швыряешь меня и орешь:

«Продам тебя, на хер, продам!»

И вот я в ломбарде.

Мне страшно. Я — молевое пальто.

Меня не возьмут и не купят

В ближайшие лет эдак сто…

Вдруг рядом со мной говорят:

«Мне это пальто заверните.

И будьте поаккуратней.

Смотрите, его не помните!»

Я еду в пакете свернувшись.

От страха подкладка дрожит…

Сейчас распакуют, примерят,

Увидят убогий мой вид…

Вот дом. Достают из пакета

Меня как ценный товар.

И бережно так надевают,

Как никто еще не надевал…

Я вскрик восхищения слышу:

«О Боже, какое пальто!

Я в нем — дворянин, англичанин!

Я — лорд… И не меньше того!»

Тебя я носить буду редко.

Почищу, повешу в свой шкаф.

Ну, может быть только на праздник.

Вместе с рубашкой в шелках.

Кричу я: «Носите! Носите!

Мне всё ведь еще невдомек…

За все мои 30 лет

Меня так никто не берег…»

Просто текст…

Я хотел бы тебя обнять,

Но я просто текст…

Тридцать три алфавитные буквы.

С пробелами или без…

Я тянусь к тебе всеми дефисами и тире,

Через весь земной шар.

Мегабайтами фраз во тьме.

Ты прими меня, ты пойми — я конструктор слов.

Я не знал ничего, кроме ямбовых этих оков.

Да местами я вычурен, слишком криклив.

Но едва я вижу тебя, я смущенно затих…

Мой хозяин — поэт… алкаш…

Хлещет водку, вино и ром.

Я бы бросил его, но знаю

Не выдержит, кончит дном…

Если б он не вдыхал в меня жизнь,

Не строчил бы строку за строкой,

За ним бы давно пришла

Та самая гостья с косой…

Я хотел бы тебя обнять,

Но я просто текст.

Не могу согреть, но зато

Могу рассказать:

Каждый вечер он письма шлет…

Только глупый огонь,

Хоть ты тресни, не может их прочитать…

Вроде умный хозяин, толковый.

Но что за беда?! Как не может понять,

Что в камине они не дойдут никогда!!

Он сжигает и пишет…

Заливает тетради вином.

Хлещет водку. А в промежутках — ром.

Пламя лижет буквы, строчки, слова…

Я всего лишь текст…

Мне тебя не обнять никог…

Не отвечено

Вот что бывает, когда наизнанку душа…

Когда выпиваешь тонну полусухого.

Когда сообщение прочитано,

Но не отвечено.

Ты сердце открыл…

А тебе же в ответ — ни слова.

Когда так бомбит,

Что в высоких окопах

Не скрыться.

Дрожь в голове и в ватных моих ногах.

Я столько раз хотела забыться,

Что распята за это

На всех известных крестах.

Как человек, прочитав, может

Вдруг не ответить?..

Раньше такое было мне невдомек.

Но я ведь взрослею…

И, в общем, не глупая девочка.

За тысячу раз можно усвоить урок.

Когда нет ответа: Значит, тебя не помнят.

Не ценят. Не любят. И точно не берегут.

Нет. Нет. Я не злюсь. Какое имею право?

Я трубку на твой звонок больше не подниму…

Помнишь, я говорила, что будет легче?

Помнишь, я говорила, что будет легче?

Я соврала тебе. Легче уже не будет.

Парочку книг и точно не выдержит печень…

Десяток стихов и к черту слетит рассудок.

Я торговала собою как на базаре:

«Что вам? Тепла? Завернуть?

Килограмма два хватит?

Вам что? Улыбок? Сколько?

Граммов на двести?

На мерных весах я вешала свое сердце.

Я отрезала с лихвою по сантиметрам…

Вот вам любовь, доброта, сострадание…

Я не жалела… вам ведь оно нужнее.

Заботу в пакет положу и на сдачу внимание…

Я вдруг оглянулась… О, боже, и что же я вижу?!

Исчерпан лимит! Ведь сердце Мое не резина.

Лавку закрою, повешу на Сердце табличку:

«Окончен прием! Учет на дверях магазина…»

Дезертир

И больше ни строчки. Не выдавлю. Не скажу..

Надо признаться: бремя не по размеру.

Надо уйти живому с этой войны.

Надо во всех делах знать свою меру..

В спину кричат: Дезертир…

Да пошли они на хер.

Сожгу все листы и смою в речной воде.

Светятся строчки как серебро на бляхе..

Я не писатель…

Это все не по мне.

Бегу с корабля я как та оголтелая крыса…

Сжигаю тетради. Сжигаю мосты за спиной…

Я проиграла. Довольны? Ведь вы говорили…

Предупреждали, жизнь не считать игрой…

Стану обычной. В офис, наверно, устроюсь…

Стабильность. Работа.

Карьера и Коллектив…

Я отдаю непосильную эту ношу…

Поторопилась, ее на себя взвалив.

Я не писатель. Мысли, прошу вас, заткнитесь!

Осточертели мне душу когтями рвать.

Я не писатель. И не «писака» даже…

Порву я блокнот и готова это признать…

Про Маяковского

Я обещала стихи не писать.

И видишь, как не сдержала слово.

Для меня все, что касается тебя

Непонятно… Несдержанно…

Нетолково.

Меня спасает одно лишь то, что

У всех великих людей была муза.

Я Маяковского привожу в пример…

Для него любовь не была обузой.

Он — громадный, жилистый Эверест.

Сердце его как глыба железная.

Как он хотел, чтобы Лиля его

Была с ним мягкая… женская… нежная.

Его, вершителя звезд,

Громкого покорителя зимней стужи.

Закрывали на кухне на ключ, когда

Лиля в спальне уединялась с мужем…

Как он сносил это?… как терпел.

Жилистая эта громадина.

Как не выламывал хлипкую дверь.

Как не кричал: « Убью тебя! Гадина».

Я не писатель. Я, помнишь, маяк…

Свет мой для всех не ярок.

Я не Володя… Но, знаю давно:

Любовь — это Божий подарок.

О Папе…

Я смирилась почти со всем:

Между нами звезды, миры и время.

Но что я никак не могу принять:

Каждодневные эти потери…

Я жалею больше всего, что

Никакому умнику в 21-м веке,

Не придумать катушку памяти,

Чтоб намотать на нее мысли о человеке.

Все эти гаджеты, айфоны,

и прочая виртуальная забота,

Не вернут мне того, как папа бурчал:

«Ирка, ну выпил немного с работы…»

Я так хочу помнить,

Как пахла у папы ямочка под ключицей…

Но всё, что могу — распускать о нем память,

Как петли со ржавой спицы.

Создайте уже такой аппарат,

Чтоб в сердце хранил все забытые мелочи:

Родную улыбку, ямочки на щеках,

Скупое проявление отцовской нежности!

Мне страшно подумать, но я забываю

Черты родного лица…

Папка, любимый…

Печали моей совсем не видно конца…

Капитан

Он говорит, капитан, зачем вам война?

Ваш корабль похож на старый, дырявый бак.

Посмотрите на ваших матросов: Из них

Каждый третий — трус.

Четвертый каждый — слабак.

Дайте руку, скорее же мой дорогой капитан!

Я вас выведу в место, где вечно тепло и светло..

Оставляйте корабль, зачем вам эта борьба?

В ней за годы столько бойцов полегло.

Я же вижу, повыбит мех, и мундир не тот…

Вы устали… Сложите уже ружье…

Отпустите матросов. Не мучайте больше их.

Пусть они получат каждый уже свое…

Капитан презрительно так смотрел:

Ах, ты дьявол! Старый паршивый черт.

Убирайся в ад. К таким же своим чертям.

Мои люди каждый на перечет…

Капитан команду отдал бойцам:

Драить люки! Свистать всем на самый верх.

Не сдадим корабль наш никому.

Только крысы бегут трусливо и раньше всех.

И матросы выстроились в плотный ряд.

(Клетки знали — лечение к ним идет).

Капитан в ответе за весь организм…

Вместо страха надежду он подает…

Гранатовый браслет

Я свернусь для тебя в кулон:

Надевай меня и носи.

И спасу я тебя от бед,

И укрою от темных сил.

Я как волк — почую врагов.

И оскал им свой покажу…

И не дам я в обиду тебя.

Ни своим, ни чужим, никому.

Я как тот неказистый браслет,

Из шести бордовых гранат…

Моя жизнь так похожа на то,

Что герой Куприна испытал.

Возвеличивать и воспевать…

Все, чем я могу оплатить…

Драгоценный мне Бога дар —

Возможность тебя любить.

Клоун

Я встаю за сервант.

Я грустный усталый клоун.

Я закутаюсь в пыль.

И выйду отсюда не скоро…

Моя маска прибита на гвоздь,

Я ее не снимаю.

Под кожей моей война.

Страшнее, чем вся мировая…

У меня нет улыбки.

Ее заменила гримаса.

Я свернусь за сервантом

В клубок. Куда вам не добраться…

Вечная девочка — свет.

Да замкнули пробки…

Война… война… война…

В моей черепной коробке.

Оставьте меня в покое.

Мне клин не вышибить клином.

Я — клоун с гримасой боли…

Пародия на пантомиму.

Девочка-волк

Хорошо ты себя причесываешь

Да приглаживаешь…

Повернешься — ну прямо девочка-паинька.

Только тот, кто внимательно в тебя всмотрится,

Видит волчьи глаза твои изжелта-карие…

Только тот, кто смотрит вовнутрь,

А не поверхностно,

Только он лишь суть твою сможет выведать.

Улыбнешься ты скромно, даже застенчиво.

Да клыки твои тебя острые выдадут.

Ты всегда со всеми приветлива и участлива,

Да вот только затронь —

И повеет могильным холодом…

За родных своих и друзей своих расстараешься —

Вспорешь глотки, сочтя это веским доводом.

Хорошо ты просто воспитана, милая девочка,

И натуру свою в узде ты звериную держишь.

Дыбом шерсть и глаза свои дико-волчьи

В отраженье зеркальное прячешь и холодеешь.

Быт укрепляет любовь

Настоящее счастье не терпит пафоса,

Не любит напыщенных слов.

Вы говорите, что быт убивает…

А я говорю — укрепляет любовь.

На расстоянье любить очень просто.

А ты подойди и попробуй вблизи…

Как сложно порою услышать другого

А не орать как дурак «НЕ БЕСИ!»

Вот этот кайф — ты приходишь с работы

И знаешь, что дома тебя кто-то ждет.

И даже не «кто-то», а самый любимый.

Тот, кто поддержит тебя и поймет!

Сегодня не хочется рвать рубаху,

Писать про безумную страсть…

Спасибо, родной, что ты рядом со мною!

И в радость… Да и в напасть…

Спасибо за день, спасибо за вечер!

Тепло от души мне твоей…

Ты рядом, любимый, и все прекрасно.

И нет в целом мире родней!

Дьявол смеется громко

Ему и не надо тебя убивать…

Дьявол смеется громко..

Ты и сама себя сможешь добить.

Вот этой, последней стопкой.

Страшно, не то, что ты часто уж пьешь,

Не чаще, чем все остальные…

Ты этой рулетке себя отдаешь…

Патроны в ней не холостые.

Стреляешь по сердцу…

Я зла на тебя. И так оно бедное, давит…

Подумай про маму, она как никто

От этого сильно страдает…

И поводов нету для пьянки уже,

Так ты их сама сочиняешь!

И все твои доводы только лишь «пшик»…

Ты их под себя подгоняешь.

Мне страшно. Мне страшно.

Прошу тебя: Брось. С этим не шутят нынче…

Этиловый спирт — самый главный твой враг.

И маленький этот графинчик…

Любовь — война

Время собрать камни.

Время закончить войну.

Пересчитать пленных.

Убитых спрятать в листву…

Все мы — герои, да только

С медалями не везет…

В боях за любовь отдельный,

Особый, жестокий счет.

Мои генералы — не трусы.

И смел каждый мой рядовой.

Просто ты бой не выиграешь

Сражаясь с самим собой.

Если устала армия,

Выход всегда один:

Людей своих пожалей

И в тыл, назад уходи…

И нет никаких различий

На фронте каком война.

Любовь не ведает жалости,

И не дает ордена.

Любовь — это та еще сука.

Штрафной весь ее батальон.

Она дезертир и штрейкбрехер.

Своих же и предает.

О себе…

Зима для меня — перемены.

Стиля. Взгляда. Слова.

Я крепко держу всё, что дорого

И шагаю туда, где ново…

Зима мне не мать, а мачеха.

И холод ее не по мне.

Я кутаюсь в слой из кожи

И дома варю глинтвейн.

Зима пляшет дикие танцы.

В безумном моем миру.

Я так устала бояться

Непонятой быть никому…

Зима… Сколько в слове этом

Холода и теней…

Меня спасает одно:

Что я пишу для людей.

Зеркало в комнате стылой

Присыпано белой пургой.

В нем отражается девушка

С книжной своей судьбой.

Зима мне не мать, а мачеха.

Но даже она говорит:

«Пиши себе, милая девочка,

Покуда душа велит…»

Я так много грешу

Я так много грешу,

И мало стою на коленях.

Бесов уже не унять.

Смотри, как они озверели…

Кружат черными стаями,

Мельтешат надо мной.

Едва оступлюсь, как сразу

Свирепо бросаются в бой.

Крестик сожму я в ладонях

И попрошу у Бога:

«Господи, прогони,

Этих тварей с порога…»

Дай моим мыслям покоя,

Дай душе утешения.

Голос вдруг сверху услышу:

«В сердце ищи спасение».

Я поклонюсь до земли,

Святой умоюсь водой.

Молитву под вечер прочту,

И будет в душе покой.

Крестом я себя осеню:

«Благослови мой сон!»

Господь поможет тогда,

Когда в твоем сердце он.

Дед Мороз

Я тот, кого все ждут под Новый Год:

Колпак на мне и борода не с ваты.

Мои олени мчатся сквозь снега,

И я работаю не за зарплату.

Реальный, настоящий Дед Мороз!

Желание свое мне загадай!

Подумай, взвесь, чего же хочешь ты.

Все-все мечты с чулана доставай!

Ты взрослая. Не веришь в чудеса…

Готовишь оливье, бокалы, водку.

Со списком длинным ходишь в магазин:

«Тааак… Не забыть бы свёклу и селедку».

Родная моя девочка, оставь

Всю суету кому-нибудь другому!

Я ехал столько верст, оленей гнал!

Порадовать тебя пред Новым Годом.

Ты вспоминай, как верила в меня,

Когда стихи читала мне несмело.

Горели твои детские глаза…

Ты знала — это всё на самом деле.

Так и сейчас: куранты круг пройдут

Загадывай, чего душа желает!

И верь, что настоящий Дед Мороз

Лишь для тебя всё это исполняет.

Чудес и не случается тогда,

Когда душою в них совсем не веришь.

И сбудутся они наверняка,

Когда ты сердце им свое доверишь…

Все хорошее начинается с тебя

Очень просто человека «утопить»,

Отказаться поддержать, в него не верить.

И так сложно руку протянуть,

От души обнять, не лицемеря.

Вспомните, мы все тут только гости.

И нам с вами нечего делить!

Неба голубого, солнца, леса

Хватит всем! Лишь руку протяни.

Добрые слова — это объятия,

И от них тепло, как от огня.

Люди! А давайте быть добрее?

И начните, главное, с себя…)

Время — подвести итоги

Это время — подвести итоги.

Снять свою тяжелую броню.

В ванну лечь и смыть с себя обиды,

Скопленные в годовом бою.

Это время — разобрать по полкам,

Вытрясти весь хлам из головы.

И налить себе в бокал вина.

Пить его легко, без суеты.

Это время для тебя, для новой.

Без брони, доспех, тяжелых лат.

Хватит воевать сама с собою.

Время получения наград.

Год уходит. Наступает новый.

Не мешай. И дай ему войти.

Попроси для всех у Бога мира,

Счастья, солнца и земной любви.

Отче наш

Отче наш, молю тебя, сущий на небесах,

Эти люди закрыли меня в глухих, четырех стенах…