Бесплатный фрагмент - Благое намерение

1

…Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:

— M’apportez vous de tristes nouvelles, colonel?

— Bien tristes, sire, — отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, — l’abandon de Moscou.

— Aurait on livré mon ancienne capitale sans se battre? — вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.

Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, — именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор — потерять армию и Москву, или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.

Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.

— L’ennemi est-il en ville? — спросил он.

— Oui, sire, — решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажнились слезами.

Викто́р поднял глаза к окну, закрыл книгу и задумался. Перед его глазами возникла печальная картина безысходности, окутавшая Каменноостровский дворец. Бедный Александр! Не ему следовало бы наследовать престол — слишком уж он оказался мягок, слабоволен, осторожен и податлив. Если бы на его месте оказался кто-то решительнее, то возможно мы бы жили в другой России, самостоятельной и гордой.

Мысли прервал звонок мобильника.

— Привет дружище! Ты выходишь? — услышал Виктор голос коллеги, Даниэля. Уже несколько лет они работали вместе в лаборатории Временных Трансформаций Московского Университета, и успели стать хорошими приятелями.

— А что, уже пора? У, зачитался, экскюзи-муа! Я мигом! — взглянув на часы, Виктор энергично поднялся и направился к заранее собранному чемодану и дорожной сумке.

Проверив на месте ли кошелек, карты, документы и билет, и бросив книгу в сумку, он заторопился к выходу. Париж ждёт! Этой поездки они ждали давно, с трепетом и сладким чувством волнения. Шутка ли — своими глазами увидеть, что такое «прыжок во времени», примкнуть к немногочисленному научному сообществу избранных, познакомиться лично с мировыми светилами данного направления, и даже возможно испытать себя в качестве хрононавта! Правда, чтобы всё обошлось без косяков и в лучшем виде, нужно будет приложить много усилий, заслужить уважение других, удачно преподнести достижения своей лаборатории, добиться её включения на постоянной основе в европейскую программу развития исследований Времени. Там щедрое финансирование, новейшие знания и оборудование, и необозримые перспективы!

Это была не первая поездка Виктора по работе, и он уже знал, что так всегда бывает: новые впечатления от перемены мест всегда сопровождаются необходимостью напрягаться и выдавать результат. За спиной у него были сотрудники, бюджет, и конечно же любимое дело… Если дать слабину, твоё место займёт кто-то другой, и это будет вдвойне обидно, потому что московская лаборатория по праву достойна занимать почётное положение в международном научном мире. Её трудолюбивый коллектив совершил уже несколько прорывных открытий, благодаря которым путешествия во времени стали более удобными и безопасными. А сколько открытий может ждать впереди!

На огромном подземном Европейском вокзале всегда было многолюдно и царила суета. И ночью и днём скоростные поезда развозили пассажиров по городам и весям Старого Света. Перехватив кофе с бутербродом в магазине по пути, и пройдя через положенные проверки безопасности, Виктор подошёл к своей платформе. Сияющий покатыми боками состав, выкрашенный в цвета французского триколора и с надписями «SNCF», был уже подан для посадки. Купе на двоих, свой туалет с душем, телевизор и интернет — чего ещё можно желать для 16-часовой поездки? Всё-таки дешевле чем самолётом. В дороге можно и поспать подольше, и почитать, и обсудить будущие встречи получше. Пользуясь тем что приехал первым, Виктор застолбил за собой любимое верхнее место.

— Салют, коллега! — дверь купе отъехала в сторону и в проёме возникла плечистая фигура Даниэля. — Опередил-таки меня, чертяка!

Даня жил неподалёку от вокзала, и беспокоился чтобы не опоздать на поезд больше Виктора, но всё равно прибыл вторым. Окинув взглядом купе и увидев дорожную сумку Виктора на верхней полке, он состроил разочарованную гримасу, и со вздохом присел на своё нижнее место рядом с другом. Расстегнув свой рюкзак, он выложил на столик нехитрую снедь — нарезанный сыр и ветчину, круассаны, помидоры, багет. Виктор не остался в стороне, и на столе появилась бутылка Бордо и пара пластиковых бокалов.

— Живём! — с энтузиазмом возгласил Даня.

Поезд неслышно покатился.

2

Виктор с наслаждением вытянулся на верхней полке, покачиваясь вместе с вагоном под ритмичный стук колёс. Вино приятно грело его изнутри. Снова вспомнилось недавно прочитанное. Как же так вышло, что Александр, император великой России, согласился на условия маленького Корсиканца? Конечно, положение у царя было не из лёгких, но Бородинское сражение не было полным разгромом, и силы у армии ещё сохранялись, как и всеобщая поддержка простого народа. Где же была та императорская гордость, что должна была поднять страну на борьбу до последнего? Россия в тот момент надолго стала лишь тенью великой империи, подчинённой воле Наполеона. «Кодекс Наполеона» диктовал законы, французские маршалы стояли у руля, и вся огромная страна была словно игрушка в руках «великой армии»! Понадобилось время и исторические потрясения, чтобы как-то выправить эту ситуацию, но можно ли было этого избежать?..

Даниэль похрапывал на нижней полке. Дробно стучали колёса. Помнится, когда они недавно дискутировали об этом, Даня излагал свою точку зрения иначе.

— Пойми, благодаря тому что всё так сложилось, Россия стала частью «великой семьи народов» французской империи, и взяла от этого лучшее! Наука и образование, торговля и промышленность, технологии! В кооперации с лучшими умами того времени мы смогли подняться из петровских и павловских бородатых феодальных времен! Идеи французского Просвещения легли на благодатную почву, в кои-то веки народу привилось уважение к личной свободе и правам человека, страна узнала на практике что такое порядок и справедливость… В результате Россия уже давно в ряду великих держав числится не как завоеванная территория, а как равноправный партнёр в единой европейской семье. И мы с тобой, между прочим, с удовольствием пользуемся общими европейскими благами, вуаля!

Так-то оно так, но мы возможно потеряли свою национальную самобытность. Элементы французского языка прочно укоренились в повседневной речи. Куда не кинь взгляд — везде «Bonjour’, «Merci’, «Pardon’… Французская мода, искусство, даже кухня оказали влияние на культуру, сильно разбавили понятие «русская душа», исконные традиции и обычаи. Вон, даже великие русские писатели вроде Льва Толстого сочиняли свои произведения на «суржике» — смеси русского и французского. Что же в этом хорошего? А печальная судьба русского императорского дома? А засилье иностранцев? А…

На этом месте сон сморил Виктора, его глаза закрылись, и он погрузился в мир грёз, где история текла иным руслом. Во сне он увидел Россию величественную и непокорённую, где прошлое и будущее сплетались в единую мелодию, звучащую гимном свободы и независимости. Виктор видел себя почему-то в средневековых рыцарских латах сидящем на закованном в латы же коне, указывающим своей армии в туманную даль, где виднелись уходящие за горизонт полчища врагов, и произносящим: «Кто к нам с мечом придёт — от меча и погибнет».

3

Первый день в Париже начался с волнения и ожидания. Виктор и Даниэль, едва успев оправиться от дороги, поспешили на конференцию, где уже собрались ведущие умы в области управления временем.

В просторном зале Парижской Академии Наук яблоку было негде упасть. Но так как молодые российские учёные были одними из докладчиков, для них были зарезервированы места на первых рядах. Только молодые люди успели поприветствовать коллег и занять свои места, как заседание началось. На кафедре появился ведущий академик европейской академии Хронократии, уважаемый господин Этьен Бертье. Быстро окинув зал пронзительным взглядом и погладив седую бородку, он откашлялся и произнёс следующую речь.

— Уважаемые коллеги, представители научного сообщества!

Немногим более двадцати лет назад наш мир столкнулся с одним из самых поразительных открытий в истории науки — возможностью управления временем. Как мы знаем, это открытие, как и многие другие великие научные прорывы, произошло совершенно случайно, в ходе экспериментов, первоначально не имевших никакого отношения к изучению времени.

Исследователи Парижской Академии Наук использовали мощный квантовый компьютер, который на тот момент был вершиной технологического прогресса, для проведения опытов с человеческим мозгом. Целью было изучение воздействия на мозг образов, созданных компьютером, и возможности создания киборга или супер-человека. Испытуемые подключались к системе датчиков, которые воздействовали на их мозг и считывали обратную связь. Ваш покорный слуга был непосредственным участником тех событий, и помнит всё как будто это случилось вчера. Я позволю себе занять несколько минут вашего драгоценного времени и вспомнить некоторые детали, свидетелем которых я был лично.

Однажды один из испытуемых рассказал удивительную историю. Он утверждал, что во время сеанса побывал в римском легионе во время военной экспедиции в Британию, где он был рядовым легионером и даже удостоился чести разговаривать с самим Гаем Юлием Цезарем. И что был этот сон так ярок, а воспоминания так ясны, как будто было это наяву. Испытуемый стал утверждать, что он был выбран проконсулом в числе других доверенных легионеров, чтобы тайно создать стратегический резервный схрон оружия, доспехов и некоторого количества драгоценностей, вскоре после высадки на остров.

Испытуемый настаивал на том, что он помнит все детали схрона, и эти детали были настолько точными, что один из учёных нашей группы, имевший контакты с британскими коллегами, предложил проверить эту информацию. Каково же было всеобщее удивление, когда на указанном месте был действительно обнаружен клад, и некоторые из предметов точно совпадали с описанием, данным ранее!

Стали анализировать записи того самого сеанса. До мельчайших деталей расспросили и зафиксировали «воспоминания» испытуемого, сравнили с имеющимися историческими данными, и оказалось что многие детали также совпали! Происходившие события, детали быта, одежда, пища, оружие и амуниция, организация военного дела, образы и характеры военачальников, климат, каждодневные интересы людей и их озабоченность тем что происходило в их родных провинциях на материке, и многое другое прямо или косвенно было проверено и так или иначе нашло подтверждение.

Важно отметить, что испытуемый не был специалистом в истории или археологии. Он вообще в жизни был молодым врачом, 28 лет от роду! Хотя вскрылась одна маленькая деталь — незадолго до эксперимента он читал «Записки о Галльской Войне», которые как известно написал Юлий Цезарь, и будучи под впечатлением, размышлял об этом и обсуждал в семейном кругу. То есть, этот сон был, как и полагается, навеян событиями из реальной жизни. Ничего удивительного: нам часто снятся сны «по мотивам». Но совсем не часто мы долго помним каждую деталь сна, скорее наоборот, всё очень быстро забывается. А тут даже спустя 2 недели человек был в состоянии поделиться подробностями. Правда, позже в какой-то момент он признал что уже не может понять, то-ли повторяет уже много раз пересказанное, то-ли действительно помнит.

Учёным стало понятно, что благодаря сложившимся в эксперименте обстоятельствам чудесным образом произошло переплетение сна и реальности, прошлого и настоящего. И что благодаря «вещему сну» человечество получило подарок в виде ранее неизвестного клада из прошлого, а также рассказов о деталях военной жизни того времени, которые дали пищу для ума историкам и послужили источниками для нескольких диссертаций.

Решено было попробовать повторить эксперимент, поставить, как говорится, чудо на службу Науке. Однако результат повторился не сразу. Потребовалась долгая работа, испробовали много разных комбинаций и настроек, прежде чем мы снова достигли успеха.

Новые сновидения принесли дополнительные детали. Было отмечено, что сны данного человека были только из одной эпохи, только из одного временного интервала, хотя и с каждый раз меняющимися обстоятельствами и сценариями.

В какой-то момент испытуемый начал осознавать во сне, что он на самом деле спит, что вызывало у него чувство ужаса и пробуждение.

После нескольких успешных «хождений в прошлое» у испытуемого стало ухудшаться самочувствие. Он стал быстрее забывать свои сны, путаться в «показаниях». Появился страх перед новыми сеансами. Он жаловался на тяжелые условия жизни в снах, холодный климат, множество опасностей от преследовавших римлян местных племен бриттов. Ему перестало хотеться возвращаться в свои сны. В конце концов, мы были вынуждены оставить его в покое и продолжить эксперименты с другими участниками.

К сожалению, ни один из последующих испытуемых не смог повторить успех первого. Мы тщетно искали правильные параметры воздействия, меняли условия эксперимента, но никто не мог вспомнить ничего после пробуждения. Мы уже были готовы признать, что первый случай был уникальным и неповторимым, когда в качестве последней попытки мы решили провести сеанс с одним из наших коллег, пожилым профессором-историком, специалистом по Византийской империи.

После первого же сеанса профессор проснулся в восторге. В своем сне он оказался мудрецом-астрономом из Венеции 12 века. Возникло новое отличие: хотя он не помнил как он попал в новую обстановку, он ясно осознавал, что это сон, и торопился проверить, насколько точно современная наука отражает реальность того времени. Он активно общался с окружающими, задавая вопросы и собирая информацию. Окружающие люди считали его за это странным, но он смог узнать многое о жизни Венецианской республики того времени, быте, экономике, культуре, военных действиях. А главное — он стал свидетелем уникальной встречи между императором Фридрихом Барбароссой и папой Александром III в соборе Сан-Марко, что позволило точно определить историческое время сна.

Профессор ощущал, что в любой момент сон может быть прерван, и изо всех сил старался запомнить как можно больше подробностей. Как истинный учёный, он попробовал удержать для реального мира какие-нибудь артефакты, вроде ювелирных украшений. Но увы, этого не получилось. Мы приходим в другое время без ничего, и возвращаемся как пришли. Только нематериальные знания, память и опыт — вот что мы можем взять с собой обратно…

Так сперва узкому, а потом и широкому научному кругу стало понятно, что совершено прорывное открытие, перед нами не просто фантазии или галлюцинации, а возможно, настоящие путешествия во времени.

Последующие расширенные изыскания, при поддержке распределенных компьютерных мощностей, позволили нам точно описать и взять под управление процессы перемещения во времени, понять их природу, предпосылки, условия, риски, последствия и побочные факторы. Было создано не только уникальное оборудование, но и, я считаю это главным — протоколы, гарантирующие успех, повторяемость и управляемость временного прыжка. Прыжка в прошлое, разумеется, потому что будущего, как известно, не существует.

Открытие вызвало огромный резонанс в научном сообществе. Среди историков и археологов возникло особое волнение, ведь перед ними открывались новые горизонты для исследования прошлого. В медицинском сообществе также произошли оживленные дебаты относительно воздействия таких экспериментов на психику и физиологию испытуемых. Появились новые направления исследований, направленные на изучение влияния «путешествий во времени» на мозг и сознание человека. В конечном итоге, эти открытия не только расширили границы нашего понимания времени и сознания, но и сплотили научное сообщество в поисках новых ответов на древние вопросы.

Вместе с тем, уже тогда многие коллеги, да и простые обыватели, выразили опасения относительно этических аспектов «путешествий» в прошлое, необходимость недопущения причинно-следственных связей, источников временных парадоксов, которые могут привести к изменению будущего и переформатированию нашего реального мира.

В тот волнительный год была основана европейская Академия Хронократии, имеющая ныне филиалы во всех странах единого европейского союза, успешно решающая нетривиальные задачи контролируемых перемещений во времени на благо цивилизации.

Мы переступили порог новой эры в истории человечества, эры, когда прошлое является не таким уж и далеким. Спасибо вам, уважаемые коллеги, за энтузиазм и за труды. И всё же мы только в начале пути. Многое ещё предстоит. Мне выпала большая честь открыть двадцатую ежегодную научную конференцию Академии Хронократии. Хочу пожелать вам плодотворных дискуссий, обмена опытом, зарождения новых идей. Merci beaucoup!

Под аплодисменты монсеньор Этьен Бертье поднял руки вверх в приветствии, и покинул кафедру. Был объявлен перерыв.

4

Доклад молодых российских учёных был запланирован на следующий день. В нём речь шла об инновационном улучшении протокола временного прыжка. Вопрос был настолько животрепещущим, что коллегам был выделен главный зал заседаний, и он был полностью заполнен. В воздухе пахло ожиданием сенсации.

Виктор активировал голографический дисплей, и зал озарился изображениями временных вихрей и путешественника, замершего в моменте перехода.

— До этого момента продолжительность пребывания человека в прошлом регулировалась в ручном режиме сопровождающей командой. Наблюдающие могли лишь догадываться, что делает и где находится хрононавт в момент пробуждения, опираясь на показатели мозговой активности. Учитывая нелинейность времени во временном прыжке, где один час может охватывать как значительный, так и незначительный отрезок жизни, путешественник не имеет возможности самостоятельно определить момент завершения миссии, и полностью зависит от действий сопровождающей команды.

Даниэль подхватил мысль, выразившись как всегда образно:

— До сих пор наши хрононавты были как пешки, брошенные в поток времени без возможности контролировать своё возвращение. Но наш новый метод, получивший рабочее название «Обратный Отсчёт», даёт им свободу выбора, сколько времени они хотят провести в другой эпохе.

— Будь то десять дней, два месяца или даже год, — добавил Виктор, — хрононавты теперь могут точно задавать длительность своих миссий при подготовке к прыжку.

Зал восторженно загудел. Виктор попросил тишины и продолжил:

— Однако наш метод имеет и побочный эффект, над устранением которого мы сейчас активно работаем. Установка точного значения длительности нахождения в прошлом делает весьма затруднительным понимание, сколько хрононавт проведёт в капсуле времени. Мы можем дать только примерную оценку. А это, в свою очередь, затрудняет планирование использование капсулы, которая, как мы все знаем, имеется в единственном экземпляре и чрезвычайно востребована на годы вперёд.

— Наша лаборатория Временных Трансформаций Московского Университета усердно работает над этим вопросом, уже имеются внушающие оптимизм промежуточные результаты. Мы будем чрезвычайно рады в скором будущем представить их уважаемой публике в виде публикации в нашем научном журнале, — сообщил Даниэль.

…Когда доклад был окончен и отзвучали аплодисменты, Виктор вдруг осознал важность момента. «А ведь наше открытие больше не принадлежит московской лаборатории» — подумал он. — «Теперь оно принадлежит миру!»

5

Не так уж и часто Виктор и Даниэль попадали на настоящие банкеты. Тем более с классическим дресс-кодом. Фраки были взяты напрокат, и оказались изготовленными по-старомодному. В них наши герои чувствовали себя неуютно и жарко. Они опасались делать резкие движения, и вынуждены были держаться прямо, как солдаты на параде. Отчего спины у обоих уже болели, и они мечтали поскорее сбежать, когда официоз закончится.

Но сбежать не получалось. Слишком большой фурор произвел их доклад на симпозиуме. Каждый считал своим долгом подойти к молодым людям и побеседовать с ними, выразить свое восхищение и предложить сотрудничество.

Академик Этьен Бертье появился внезапно.

— Коллеги, ваши исследования впечатляют, — сказал он улыбаясь, протягивая руку. — Вы осознаёте, что попали в историю? Вне всяких сомнений, ваша лаборатория заслуживает постоянного места в составе Академии Хронократии. Я постараюсь ускорить все процедуры, чтобы вы поскорее получили финансирование и ресурсы, необходимые для продолжения вашей работы. Готовьтесь к переходу на совершенно новый уровень, messieurs!

Виктор и Даниэль обменялись взглядами, полными радости. Цель поездки выполнена и перевыполнена! Они благодарно закивали в знак признательности, насколько позволяли им их фраки.

— И ещё, — добавил академик Бертье, и в его прищуренных глазах загорелись озорные огоньки — в знак признания ваших успехов, пока вы здесь, в Париже, я хочу предложить вам уникальную возможность: прыжок в прошлое безо всяких утомительных оформлений, разрешений и подготовок. Без обязательств, без научной программы, отчётов и формализма. И — что немаловажно — без очереди! Просто пожить там, осмотреться, насладиться, и вернуться назад. Как обычный отпуск, только в экзотическом месте. Это конечно авантюра, и она должна остаться строго между нами, но результаты вашей работы заслуживают соразмерного поощрения, а что для настоящего исследователя может быть лучше чем на себе испытать свои же открытия! Как вы на это смотрите, мон шер?

Друзья были ошеломлены. Невероятно. Он случайно не шутит? За такую авантюру можно запросто по шапке получить!

Но нет, monsieur Бертье не шутил. Правда, если честно, он такого сам от себя не ожидал, но нисколько не жалел о своём предложении. В нём всё ещё жил дух бунтаря — того самого Этьена, который двадцать лет назад дневал и ночевал в лаборатории, шёл наперекор традиционной науке, верил в чудо, слушал свою интуицию, принимал смелые решения, и благодаря этому привёл общество к открытиям планетарного масштаба. Азарт овладел им и сейчас. Он очень захотел отблагодарить этих талантливых мальчишек, так похожих на него в юности. А другого способа, кроме как сделать это тайно, и не было: ультрасовременная капсула времени парижского филиала Академии была забронирована на годы вперёд, к тому же существовали строгие регламенты её использования, сродни подготовке астронавтов.

Виктор и Даниэль, не сговариваясь, наперебой принялись горячо благодарить французское светило науки, боясь что он передумает.

— В таком случае, — академик огляделся и понизил голос, — слушайте внимательно. Наша Капсула времени плотно расписана на годы вперёд круглосуточно. Но именно на завтрашнюю ночь, с полуночи до шести утра, одна стоящая на очереди научная команда внезапно отменила своё бронирование. Я узнал об этом, и распорядился не отдавать слот другим. Никто не знает, что капсула будет свободна. Мы воспользуемся моментом чтобы один из вас попытал счастья и увидел один из прошлых миров, который больше всего занимает его воображение. Держите рот на замке. Ведите себя как обычно. Завтра вечером, ровно в девять, приходите в мой кабинет на инструктаж.

Тут Этьен заметил, что Виктор и Даниэль как будто бы немного огорчились от его слов.

— В чём дело, шер ами? — озабоченно спросил он.

Молодые люди признались что рассчитывали, что оба смогут принять участие во временном прыжке.

— Весьма хорошо понимаю вас, — покачал головой академик, — но к сожалению за шесть часов я боюсь мы и с одним-то едва управимся. Шанс уникальный. Вам предстоит сложный выбор, но я надеюсь это не станет для вас предметом обиды и ссоры. Вот что. Чтобы не думать долго, по старинке киньте-ка вы жребий. Хоть это и не научно, но в таких ситуациях помогает. Да хоть бы вот этот, — Бертье отстегнул от манжеты своей рубашки серебряную запонку и передал её Даниэлю, поклонился, пожал коллегам руки, заговорщицки приложил палец к губам, и удалился.

6

Тянуть жребий было решено в баре отеля. Заказав по бокалу дорогого шампанского, они принялись за дело.

— Кто из нас сегодня счастливчик? В какой руке у меня запонка? — Даниэль протянул Виктору два кулака.

Виктор, не раздумывая, указал на левую руку. Даниэль разжал кулак, повернув руку ладонью вверх. На ладони лежала прямоугольная серебряная запонка с изображением песочных часов и надписью «Академия Хронократии».

На Даниэля было жалко смотреть. Виктору стало жалко своего друга. С сочувствием он предложил:

— Ну хочешь, давай попробуем ещё раз!

Даниэль помялся.

— Ну ладно, давай попробуем. Только теперь ты.

Виктор отвёл руки за спину, спрятал запонку и протянул кулаки. Даниэль напряжённо смотрел на них, словно сканируя кулаки рентгеновским излучением из глаз.

— Здесь, — наконец отозвался он, решительно коснувшись правого кулака Виктора.

— Эээ, дружище, извини! Ничего личного, но сегодня удача не на твоей стороне, — Виктор вздохнул и показал пустую ладонь. Запонка была в другой руке. — Не принимай близко к сердцу!

Даниэль был расстроен. Он не мог поверить и принять, что дважды судьба-индейка обманула его.

— Ну и ладно! — Даниэль попытался улыбнуться. — Вуаля! Ну и пусть. Меньше беспокойства. Гора с плеч. Давай лучше выпьем!

Друзья заказали ещё по бокалу, выпили за успех предприятия, и разошлись по номерам.

Виктор с облегчением сбросил ненавистный фрак, и отправился под душ. Стоя под струями горячей воды, он размышлял о воле случая. А было ли то, что он дважды вытащил жребий, случайностью? Или судьба таким образом возлагает на него особые надежды, которые он теперь должен оправдать? В какое прошлое забросит его завтра прыжок? Что он там увидит? Получится ли быстро сориентироваться? Как извлечь максимальную пользу из предстоящего путешествия?

Вопросов было много, и хотя ясных ответов пока не было, Виктор почему-то был спокоен. Он знал это чувство, когда вот-вот задача решится, части пазла обязательно сложатся. Ему казалось будто он уже знает как всё будет, просто боится себе в этом признаться. Просто нужно немного подождать, успокоиться, взять паузу. Здоровый сон будет здесь как нельзя кстати. А завтра будет день — будет песня!

7

В течение всего следующего дня Виктор и Даниэль были заняты рабочими делами на симпозиуме. Встречи, обсуждения, доклады, деловая чехарда. Но весь день Виктор думал о предстоящем событии и никак не мог сосредоточиться. Даниэль понимал это и взял на себя большинство хлопот по взаимодействию с коллегами.

Виктор не мог точно знать, в какое время забросит его прыжок. Но исходя из того, о чём он много читал и размышлял уже довольно продолжительное время, он подозревал что это будет всё-таки Россия времен победы Наполеона. Исходя из этого, следовало и подготовиться, хотя до встречи с академиком оставалось лишь несколько часов. «Перечитать дайджест по тому времени, подумать какие сведения можно добыть для науки… Или же действительно поступить по совету Бертье — плюнуть на всё и просто насладиться? Гулять, наблюдать, общаться, примерять на себя как бы я мог жить в том времени? Наверное, так будет лучше всего. Тем более что не понятно в каком качестве я появлюсь там. Одно дело граф, другое — крепостной крестьянин. Строить сейчас сценарии — дело неблагодарное. Сориентируемся по обстановке!»

Ровно в 9 вечера молодые люди стояли у дверей кабинета академика Бертье. В зале приёмов был полумрак. Свет был притушен, секретаря не было, телефоны молчали. Было тихо. Старинные напольные часы, дребезжа, проиграли мелодию и начали бой, отсчитывая часы. На девятом ударе двери кабинета академика распахнулись, и он появился перед ними.

— Добрый вечер, я ждал вас, прошу в кабинет! — Бертье отступил в сторону и широким жестом показал коллегам куда пройти. В просторном кабинете академика тоже было темно. Только за столом тёплым и уютным светом горела настольная лампа, и в углу, где стояли уютные драпированные кресла с округлыми спинками и кривыми ножками, горел торшер, тоже старинный. Туда все и направились. Разместившись, они начали разговор. Слово взял академик.

— Как прошёл день? — Бертье начал издалека. — Надеюсь, силы ещё остались? У нас есть три часа, нужно использовать их с умом. Позвольте узнать, кто из вас сегодня примет на себя уникальную миссию хрононавта-отпускника?

Виктор развёл руками, а Даниэль указал на него, сокрушённо качая головой: — Этот господин перед вами, монсеньор!

— Отлично! Ведь выборы были мирными, не так ли? — Бертье посмотрел на Даниэля. — Не переживайте, коллега, мы найдём способ повторить это предприятие и для вас.

— А вам, мон шер, мои поздравления, — академик перевёл внимательный взгляд на Виктора. — Но не расслабляйтесь! Без должной подготовки вам будет нелегко, так что ещё неизвестно кому больше повезло.

Мысль Бертье пришлась по вкусу Даниэлю, и он, поникнувший было от тяжести ситуации, воспрял духом.

Обратившись к Виктору, академик сказал: — Я не сомневаюсь что вы знаете все протоколы наизусть, но я рискую всем и не хочу чтобы что-то пошло не так. Поэтому давайте ещё раз обговорим основные моменты, от начала до конца.

Виктор кивнул.

— Итак. Вы перенесётесь в то историческое время, которое больше всего занимает ваш ум, во время сна. Мы здесь не можем, во всяком случае пока, регулировать в роли кого, где и как вы осознаете себя там. Мы также не сможем контролировать чем вы там будете заниматься. И мы не сможем вас выдернуть обратно в случае опасности. Поэтому на вас ложится обязанность: вести себя сообразно обстоятельствам, соблюдать максимальную осторожность, не лезть на рожон. Бывали случаи когда хрононавты погибали в своих снах. Это единственный вариант проснуться досрочно, но я уверен — вы этого не хотите, не так ли?

— Конечно нет, монсеньор, — улыбнулся Виктор. — Я буду осторожен.

— Хорошо. Вы будете помнить, что вы из будущего. Но ваш багаж знаний будет ограничен контекстом эпохи. Вы не сможете вспомнить ничего из того что могло бы вызвать временной парадокс. Ваша деятельность и образ жизни должны быть нейтральными — это одно из главных правил хрононавта, за которое он отвечает головой.

На этом академик остановился и многозначительно помолчал.

— На кону стоит не только ваша жизнь. Не создавайте ситуаций, которые могут изменить будущее. Мы не знаем, чем это может закончиться. Однако наиболее вероятным результатом для вас лично станет невозможность возврата назад. Вы никогда не увидите своих родственников, друзей и коллег, этого привычного мира, и навсегда останетесь в тех неидеальных обстоятельствах, куда вас закинул прыжок. Можно сказать и так, что у вас останется только одна жизнь — та, в которой вы осядете навечно. А мы, ныне здравствующие, можем исчезнуть, и хотя даже не почувствуем этого, но лично мне не хотелось бы чтобы это случилось. Понимаете меня?

— Очень хорошо понимаю, монсеньор — ответил Виктор тихим голосом. — Я буду внимателен.

— Надеюсь. Мы ведь все хотим, чтобы ваше путешествие было увлекательным, запоминающимся, и завершилось без эксцессов. Чтобы вы могли вернуться к своим исследованиями и порадовать нас ещё многими замечательными открытиями!

Академик встал, прошёлся по кабинету заложив руки за спину, и снова помолчал.

— Вы решили, какую максимальную продолжительность путешествия вы установите? Испытаем ваш «Обратный Отсчёт» заодно, интересно будет взглянуть.

— Думаю поставить максимум в 35 дней. Когда отведенное для эксперимента время в прошлом подойдёт к концу, то я вернусь обратно принудительно. Это видится мне оптимальным сроком для полного погружения. Чтобы успеть всё посмотреть, и уже захотеть вернуться. Как раз я в отпуске уже два года не был, вот заодно и отгуляю!

Академик согласно покачал головой.

— Логично. Да будет так.

Разговор продолжился почти до полуночи. Убедившись, что предыдущая научная команда покинула павильон полигона, коллеги переместились туда и стали готовить оборудование к прыжку.

Капсула времени стояла посередине зала. Это была полупрозрачная капсула с местом для размещения одного хрононавта в положении лёжа. К ней подходили многочисленные провода. Невдалеке, за прозрачным сплошным барьером, располагался центр управления, с мониторами, панелями, и прочим сопутствующим оборудованием. Ничего необычного. Суперкомпьютер, разумеется, находился в другом месте, и соединялся с полигоном посредством кабелей.

Электронные часы показывали 00:05 19 августа 2024 года. Нужно было торопиться. Бертье щелкнул тумблерами, в павильоне зажегся свет, управляющие панели заиграли индикаторами, голографические экраны зажглись разноцветными трёхмерными картинками. Виктор помог академику инициировать нужные сценарии, и с помощью принесенного картриджа внёс изменения в настройки для активации «Обратного Отсчёта». Даниэль тем временем занимался Капсулой.

Закончив с компьютерной частью, Виктор спустился в зал испытаний. Там было тихо. Чуть слышно приятно жужжала вентиляция и помигивали лампочки. Капсула раздвинула стенки, давая возможность хрононавту залечь и удобно расположиться в ней. У Виктора было такое ощущение что сейчас его положат в эту Капсулу, она примет вертикальное положение, как ракета, и с рёвом и клубами дыма вознесётся в небо.

Зайдя в специальный закуток, Виктор переоделся в комбинезон хрононавта. Даниэль помог ему правильно надеть и расправить капюшон, пронизанный датчиками, проверил что все застёжки застёгнуты, посторонних предметов нет, и жестом показал академику, что всё готово. Академик в микрофон дал команду:

— Укладывайтесь!

Виктор лёг на кушетку Капсулы Времени. Даниэль какое-то время пристёгивал датчики, проверял крепления и контакты. Убедившись что всё в норме, он ободряюще взглянул на Виктора, и пожал его руку.

— Желаю тебе оттопыриться по полной, дружище! Тебя ждёт незабываемый экспириенс, воспользуйся им грамотно! Уверен, ты справишься! — Даниэль хитро подмигнул и отошёл от Капсулы.

Оставшись один на своей половине лабораторного павильона, Виктор поднял глаза и увидел на стене напротив крупными буквами написанный лозунг: «Respecte le passé, crée le futur!» — «Уважай прошлое, создавай будущее!»

«Звучит как напутствие», — подумал Виктор. Створки Капсулы плавно затворились, и наш герой остался в тишине замкнутого пространства. Свет, проникавший через стенки Капсулы, медленно стал затухать, и вскоре наступила полная темнота. Виктор ожидал что же будет дальше. Его веки стали тяжелеть, и его стало клонить в дремоту. Ощущения были схожи с теми что испытывает человек сидя в салоне самолёта перед вылетом, когда пилоты понижают давление в салоне. Виктор не сопротивлялся своим ощущениям. Он закрыл глаза и вскоре, сам того не заметив, провалился в глубокий сон.

8

— Савва Ильич! Савва Ильич! Просыпайтесь! Опять в амбар лезут! — громкий голос вырвал Виктора из забытья. Кто-то оживлённо тряс его за плечо.

— А? — Виктор встрепенулся, приходя в себя и открывая глаза.

Он лежал на животе поперек широкой деревянной кровати в просторной горнице. В комнате было светло от утреннего солнца. Он был одет — в цветастой жилетке поверх мятой синей рубахи-косоворотки, и просторные холщовые портки в полоску. Юфтевые сапоги-гармошки стояли рядом с кроватью.

Над ним склонилась худая чернобородая фигура мужика непонятных лет с выпученными глазами. Он не переставал трясти Виктора за плечо.

— Ладно, будет тебе! — Виктор дернул плечом, сбрасывая с себя надоедливую руку. Он было хотел собраться с мыслями, оглядеться получше, стряхнуть с себя сонливое состояние, но острая мысль пронзила его: «Спасать добро!» Он явно знал что делать. Тело само подпрыгнуло на кровати, перевернулось, Виктор вскочил и, проворно наматывая портянки и засовывая ноги в сапоги, принялся раздавать указания мужику, которого как будто хорошо знал:

— Фадей, ты давай к входу в амбар, отвлекай их, а я зайду изнутри. Вилы у меня с собой. Митьку пошли к соседу за подмогой. Сколько их?

— Да кто ж их знат, вроде трое, — Фадей заторопился к двери, грохоча сапогами по деревянному полу.

Виктор как будто знал этот дом, и куда ему нужно идти. Заглянув за дверь, он достал припрятанные вилы, и в спешке запрыгал по ступенькам вниз. Выбежав во двор, он сощурился от яркого солнца и голубого неба, и, пугая кур, побежал к амбару. Он знал: там хранится его богатство, то чем он живёт, благодаря чему он благополучествует — товары для торговли. И сейчас самое главное — отвести беду, защитить свою собственность.

Зайдя в амбар через заднюю дверь с вилами наперерез, он прислушался. У ворот, выходящих на улицу, происходила возня. Похоже ломали замок. Послышался крик Фадея:

— А ну вон отсюда, босота залётная!

В эту секунду что-то громко звякнуло. «Сбили замок, ироды!» — мелькнуло у Виктора в голове. Загремел засов и заскрипели петли отворяющихся ворот. На противоположной стороне амбара возникла полоса света. Сжимая вилы, Виктор бросился мимо полок и тюков с товарами к входу. Перед собой он увидел трёх расхристанных патлатых мужиков без шапок. Один держал в руках большой камень. Пахло перегаром.

Все трое остановились и мутным взглядом уставились на Виктора, вернее — на вилы, которые тот держал в руках.

— А ну назад, сукины дети! — неожиданно для себя угрожающе рявкнул Виктор, и медленно пошёл на непрошенных гостей.

Те попятились назад. Один был до того пьян, что не удержался и завалился на спину, да так и остался лежать. Другой, стоящий впереди всех, сгорбившись и выставив вперед ладони, несвязно забормотал:

— Тих тих тих, барин, мы того, ошиблись дверью видать, тих тих тих, уже уходим, тих тих тих!

Виктор перевел взгляд на третьего.

— Бросай камень, дура!

Тот послушно бросил камень на землю, ещё немного попятился, и вдруг, резко развернувшись, побежал, вихляя, по улице. Но тут же запутался в полах своего армяка, и упал. Закопошился, стал неуклюже подниматься.

Виктор заметил, что не знает этих пришлых. Стало быть, решили грабануть «на авось», не зная толком что внутри. Эти едва ли вернутся сюда снова.

Тем временем, воспользовавшись замешательством и падением своего подельника, главарь тоже пустился наутёк.

Из переулка послышался топот — это соседи спешили на подмогу.

9

Мерно стучали ходики. Фадей внёс только вскипевший самовар. От самовара тянулся сизый дымок. Заложив руки за спину, Виктор в задумчивости расхаживал по комнате взад-вперед. Скрипели половицы. Мягкий ковёр скрадывал звуки шагов. Из открытого окна тянуло осенней прохладой, запахами увядших листьев.

— Фадей, какой сегодня день?

— Неужто запамятовали, Савва Ильич? Неделя, воскресный день.

— А число какое?

— Вчерась Новолетие праздновали, стало быть, сегодня второе сентября-с!

Фадей установил самовар, вынул из буфета чашки и блюдца, одну поставил под носик. Ловко орудуя руками, расставил на столе блюдо с баранками, пиалу с кусковым сахаром, масленку и банку с душистым малиновым вареньем.

— Присаживайтесь, милостивый государь, а я пойду гляну как там с новым замком, — сказал Фадей и удалился.

Виктор подошёл к зеркалу и посмотрел на себя. «Так вот значит как. Так вот значит кто я теперь». На Виктора смотрел молодой мужчина лет двадцати пяти, с черными слегка завитыми кверху усами и стриженой по моде бородкой. Черты лица были похожи на его, Виктора, лицо, и голос вроде тоже, и руки, и комплекция. Но Виктор чувствовал себя гостем в этом теле.

Он помнил, что на самом деле живёт в будущем, а сюда попал временно, вроде как на экскурсию. Что у него нет никакой особой миссии, кроме как приятно проводить время и получать удовольствие.

«Хорошенькое удовольствие — от налётчиков вилами отмахиваться», — подумал он.

Попытавшись вспомнить кем он является в своей настоящей жизни, Виктор понял что не может этого сделать, как не силился. Зато он прекрасно осознавал, в роли кого оказался. Потомственный московский купец второй гильдии, уважаемый и преуспевающий гражданин, живущий в добротном фамильном доме в Замоскворечье, держащий двор и чайную лавку, торгующий китайским чаем, специями, печеньем и сладостями, и имеющий ещё одно место в торговых рядах на Чистых прудах. Фадей — его верный приказчик, ещё при папеньке служил. Родители его померли уже лет пять как, оставив всё хозяйство на единственного сына. Потому и жениться не успел: дело стало всё время отнимать, не до того стало. По дому управляет тот же Фадей, да его жена, добродушная Марфа. Есть несколько приходящих наёмных, да мальчишка Митька, фадеев сын, на побегушках. Вот и вся его «семья».

«Получается, я человек серьёзный, заметный, от меня люди зависят… Не забалуешь» — Виктор усмехнулся. — «Могу ли я вот так просто оставить лавку, людей, и пойти странствовать по свету удовольствия ради? Вероятно, придётся как-то совмещать… И с чего это воры среди бела дня распоясались, да пьяные уже с утра заявились? Или это нормально для этого времени?»

Вернувшийся Фадей вывел Виктора из размышлений.

— Замок новый навесили, Савва Ильич, всё прибрали, слава Богу. — приказчик снял картуз, вошёл в залу, покрестился на иконы в Красном углу.

— Садись Фадей, выпьем чайку, — предложил Виктор.

Фадей пристроился к столу и принялся разливать по чашкам ароматный свежий чай. В комнате было прохладно, и от чашек поднимался пар.

— Однако, Савва Ильич, так мы долго не продержимся. Вы, конечно, правильно решили не уезжать, чтобы товар наш защитить, но нас всего двое мужиков-то на такое хозяйство, и так уже третью ночь не спим.

За окном неожиданно что-то ухнуло, будто разорвалась бочка пороха, спугнув вороньё с деревьев. Каркая и галдя, птицы поднялись над домами и полетели в сторону Кремля. Зазвонили церковные колокола. Фадей встал, перекрестился, подошёл к окну. Рука Виктора тоже сама потянулась ко лбу, чтобы перекреститься.

— С нами крестная сила! — Фадей озабоченно посмотрел поверх крыш домов, на горизонт, где на другой стороне Москвы-реки золотом горели маковки куполов Кремля. — Вроде как пушка стреляла… Что же будет с нами? Почто оставлены еси и Богом и государем?

Колокола продолжали звонить, и Виктор понял что был это не обыденный «малиновый звон», а тревожный набат, предвещающий что-то плохое, трагическое, неизбежное.

— Вчерась цельный день обозы через город проходили, — сообщил Фадей. — Марфушка сказала. Полно, сказала, раненых да побитых, все чумазые, перевязанные, господа офицеры мрачные, угрюмые, да всё молча, молча проезжали. А за ними чиновники московские, обозы да кареты доверху барахлом набиты, до того доходило что сами господа рядом шли, не то кони не тянули. Сказывают, одна купчиха диван на повозку умудрилась затащить. Вот на кой он ей сдался, диван этот? Либо уронит по дороге, либо дождь испортит, либо на налётчиков нарвётся да всё равно бросит…

И тут на Виктора нахлынула новая волна понимания. Москва, покинутая жителями, ждала своей участи, а именно оккупации войсками французской армии! Он очутился в гуще событий, в самом историческом моменте! Какая удача!

— А ещё сказывают люди, что француз прямо на пятки нашим обозам наступал, так что даже давал, говорят, нашим дорогу, словно и не было Бородина! — добавил Фадей, поглядывая на Виктора, как бы желая увидеть на его лице выражение горя и стыда, которое испытывал он сам.

Виктор выпил остаток чаю, поставил блюдце на стол, поднялся и подошёл к окну. Вместе они стояли, смотрели на Кремль, слушали набат, и думали каждый свою думку. Ещё и недели не прошло после страшного, кровопролитнейшего бородинского сражения, и вот Москва без боя покоряется Наполеону. Горе, горе и позор государству Российскому! Нам, конечно, не впервой: двести лет назад поляки и литовцы уже занимали Москву. Но то были времена древние, смутные. Сейчас же государь император слава Богу здравствует и правит, времена прогрессивные, так неужто только народное ополчение способно защитить народ русский от поругания? А как же армия? Где же сам Александр Павлович? Отсиживается в Петербурге. А ну как Наполеон двинет к столице?

Надев картуз, Виктор решил пройтись. Всё равно лавка уже неделю как была заперта. Для защиты он захватил с собой небольшой кинжал в ножнах, повесил на пояс поддевки.

Начиналась золотая осень. Берёзы, словно стражи уходящего лета, шумели ветвями. Город погрузился в тишину. Колокольный звон умолк, и только ветер продолжал свой бесконечный разговор с листвой. Улицы, обычно полные жизни и суеты, теперь пустовали. Балчуг, сердце купеческого дела, замер в ожидании чего-то неизбежного. Все заведения, опасаясь беды, были закрыты, а некоторые даже укреплены досками, словно щитами перед лицом врага. «Не поможет», — автоматически подумал Виктор, но взял идею на заметку.

Дойдя до моста через Москву-реку, он остановился, поражённый видом. Кремль, величественный и неприступный, словно белоснежный корабль, возвышался перед ним. Закатная заря играла на золотых куполах, и казалось, что они мерцают и переливаются всеми оттенками огня. Виктор, затаив дыхание, вглядывался в эту знакомую древнюю красоту.

Он подумал о том, как много поколений видели этот же Кремль, как много судеб переплелось с его стенами. Он представил себе царей и князей, бояр и простых людей, захватчиков и ополченцев, которые в разные времена боролись за него или защищали его. И вот теперь он, Виктор, стоял здесь, связанный невидимой нитью с будущим, в котором Кремль всё так же будет услаждать взоры людей.

Но мир этой картины был внезапно нарушен. На противоположном берегу, под стенами Кремля, наметилось движение. Виктор, присмотревшись, понял — это французы. Он узнал их сине-белые мундиры, различил золотые эполеты на плечах офицеров, услышал отрывистые команды. Солдаты быстро и деловито рассредотачивались, выставляли караулы, сходились в строй и двигались дальше. Их было много, очень много. Вот они уже были на подходе к угловой Беклемишевской башне, готовые разделиться на две группы — в сторону Васильевского спуска и на мост, в противоположном конце которого стоял Виктор. Это уже было слишком опасно, нужно было немедленно уходить.

Стараясь остаться незамеченным, Виктор повернул было назад, как внезапно послышался дробный стук копыт. Из-за угла показался экипаж: гнедая кобыла, запряженная в бричку, в которой сидела девушка. Увидев её, Виктор подумал сначала, что она просто решила невовремя прогуляться, но тут же его охватило беспокойство. Лошадь, судорожно тряся головой, не уменьшала скорости. Не сбавляя темпа на повороте, она поскользнулась на мостовой и чуть не упала, но всё-таки восстановила равновесие и помчалась еще быстрее прямо на Виктора. Девушка была белее мела, но молчала. Она держалась из последних сил, уцепившись двумя руками за козлы. Её бешено мотало вправо-влево. Повозка приближалась. Виктор увидел бешеные выпученные глаза лошади, несущейся на него, и понял что должен действовать. «Помогите!» — отчаянно крикнула девушка. Когда бешеный экипаж поравнялся с ним, Виктор попытался зацепиться за него, чтобы остановить.

Тем временем французские солдаты, уже успевшие взойти на мост со стороны Кремля, заметили суматоху и подняли тревогу. Их офицер, будучи верхом, быстро выхватил пистолет и не целясь выстрелил в сторону лошади. Животное, взвившись на дыбы, завалилось влево, проломило ограждение моста и начало падать в реку, увлекая повозку за собой. Девушку выбросило из переворачивающейся брички, но, на её счастье, Виктор стоял совсем рядом, и сумел поймать её. Оба упали и откатились на самый край моста. Лошадь и повозка с грохотом оказались в воде.

Мост был невысокий, так что вода брызнула вокруг и щедро окатила их. Лошадь, барахтаясь в воде, издала жалобное ржание. Виктор лежал на спине, девушка была без чувств в его объятиях.

Французские солдаты, ошарашенные происходящим, сбежались к месту происшествия. Офицер, сделавший выстрел, спешился и тоже подошел к ним. Он был высок, суров и седовлас. «Вы молодец, месье,» — сказал офицер, глядя на Виктора с уважением. «Вы спасли ей жизнь.» Он подал Виктору руку, помогая подняться. Вместе они аккуратно перенесли девушку на мостовую и уложили на поддевку, которую Виктор для этого снял. Офицер выпрямился и скомандовал своим солдатам разделиться. Одним он приказал вытащить лошадь и повозку из воды, другим — развести костёр.

— Спасибо, господин офицер. Если бы не ваш меткий выстрел… — растерянно сказал Виктор по-французски. Офицер удивлённо поднял бровь.

— Вы говорите по-французски?

Виктор ответил утвердительно.

— Приятная неожиданность, — офицер протянул ему руку в белой перчатке. — Жан Дюваль! Капитан линейного полка.

— Виктор! — начал было молодой человек, но замялся, замотал головой. — Вернее, Савва Ильич Лебедев, купец второй гильдии.

Мужчины раскланялись. Ответственные за огонь солдаты уже соорудили костёр из обломков развороченного ограждения моста. Жан и Виктор поднесли всё ещё находившуюся без чувств девушку поближе к огню. Быстро вечерело, стала сгущаться осенняя прохлада.

Лошадь вытащили из воды. Она обессилела и понурив голову стояла поодаль, уже не проявляя никаких признаков агрессии. Скособоченная и помятая бричка, впрочем, казалась ещё на ходу. На шее лошади виднелась глубокая царапина. Пуля вероятно задела её по касательной, не причинив большого вреда но изрядно напугав.

Виктор с любопытством рассматривал девушку, которую только что спас. Она была молода, с правильными благородными чертами лица. Ее русые, как пшеница, волосы вырвались из под берета и украшали ее бледное лицо. Она была без чувств, но в ту же секунду как Виктор стал присматриваться к ней, глубоко вздохнула и открыла глаза. Они были голубые, как небо. Увидев над собой лицо Виктора, она слабо улыбнулась и произнесла тихим голосом: «Благодарю вас, мой спаситель».

— Кто вы? — спросил Виктор, глядя на неё.

— Меня зовут Мария, — ответила она. — Мария Петровна. Я дочь графа Колокольцева. Мы живём здесь неподалёку. Не знаю, что бы я делала без вас.

Виктор улыбнулся.

— Пустяки! Я просто оказался в нужное время в нужном месте, — сказал он. — Рад, что смог помочь.

Офицер приблизился к ним.

— Вы оба смелые люди, — сказал он учтиво. — Позвольте узнать, что с вами приключилось? Отчего вы были в бричке одна, милая барышня?

Девушка присела и, закутавшись в полы поддевки, протянула руки к огню. Её руки дрожали. На глазах выступили слёзы.