Бесплатный фрагмент - Бизнес-Софт 90-х: как это было?

Введение

В настоящее время на рынке программного обеспечения России представлено множество отечественных и зарубежных программных продуктов, ориентированных на поддержку решения различных задач организационно-экономического управления предприятиями. Какие-то известны огромному числу людей, какие-то лишь небольшому кругу пользователей и специалистов. Какие-то занимают довольно узкую нишу, а какие-то используются очень широким кругом предприятий самого разного масштаба и отраслевой принадлежности. Какие-то отечественные разработки появились относительно недавно, а какие-то существуют и развиваются уже давно, уходя своими корнями ещё в самое начало 90х.

Ответ на вопрос: почему к настоящему времени сложился именно такой расклад сил на рынке делового программного обеспечения, когда одни программные продукты являются доминирующими, а десятки и даже сотни других малоизвестны и не выходят за узкие рамки своих отраслевых или региональных ниш, нужно искать не только в специфических современных свойствах этих продуктов, но и в истории их развития от момента создания до наших дней.

Я более десяти лет, изучал процессы развития многих существующих программных продуктов, реализующих функции поддержки решения задач организационно-экономического управления предприятиями, в качестве стороннего наблюдателя: председателя экспертной комиссии международного конкурса «Бизнес-Софт». За период с 1991 по 2001 гг. конкурс проводился 8 раз и в нём принимали участие десятки фирм с сотнями программных продуктов. При этом многие участвовали многократно. Поэтому у меня имелась возможность достаточно подробно изучить множество существовавших тогда и существующих по настоящий день программных продуктов в их историческом развитии. При этом экспертная комиссия конкурса не только изучала сами продукты, но и имела множество прямых контактов непосредственно с руководством десятков фирм-разработчиков и их ведущими специалистами, получая информацию непосредственно из первоисточников.

Разумеется, за это время накопилось множество наблюдений и было сделано немало разного рода обобщений. Большая часть этой информации уже была опубликована ранее во множестве статей и книг. Однако системного изложения вопросов, связанных со становлением российского рынка программного обеспечения организационно-экономического управления пока не было. Эта книга является попыткой восполнить этот пробел.

Особо обращаю внимание, что везде речь идёт о 90х годах или самом начале нулевых. Дело в том, что в настоящее время выражение «Бизнес-Софт» используется в названиях фирм и даже других конкурсов. Например, в Интернет приходилось видеть упоминания о конкурсе «1С: Бизнес-Софт», который не имеет никакого отношения к материалам книги. Складывается впечатление, что те конкурсы 90х многие, включая их организаторов, по разным причинам хотели бы забыть. Но известно же: мамонты когда-то вымерли, но их кости раскапывают до сих пор. Так что можете считать, что находитесь на раскопках…

Вы не найдёте в книге формальных сведений о прошедших конкурсах: сроках проведения, числе участников, количестве номинаций и тому подобной статистике. Об этом лучше сказали бы его организаторы и, в первую очередь, Николай Комлев. Здесь нет систематизированного описания тех сотен программных продуктов, которые выставлялись на конкурс за всё время его проведения, а также сведений о разработавших их фирмах. Многие из этих фирм вполне успешно функционируют до сих пор, а их продукты много лет используются огромным числом организаций и продолжают развиваться. За этими сведениями лучше обратиться непосредственно к их разработчикам. Исключена большая часть лирики, касающейся фактической работы организаторов конкурса и экспертной комиссии по просмотру, анализу и оценке представленных на конкурсы программ. Изложение не придерживается какой-либо строгой хронологии связанных с конкурсом событий и тем более не вводит какой-либо их «научной» периодизации.

Всё, что тут есть — это субъективно упорядоченная автором совокупность выводов о начальном периоде развития российского рынка прикладного программного обеспечения, ориентированного на решение задач управления предприятиями, дополненная некоторыми малоизвестными деталями, позволяющими лучше понять историю его становления в том виде, в каком он находится в настоящее время.

Разумеется, все предлагаемые в книге обобщения и выводы субъективны и автор никоим образом не считает их истиной в последней инстанции. Наверняка, некоторые участники тех событий с ними не согласятся и/или посчитают их неверными. Нет проблем! Всякий имеет право на собственное суждение. Равно, как и я, который увидел их так, как преподношу. Я не разрабатывал программ, которые упоминаю, не принимал решений о том, как их развивать и продвигать. Но на протяжении минимум 10 лет наблюдал, как они развиваются и непосредственно общался с сотнями людей, от которых это развитие зависело. Поэтому имел возможность сравнивать и обобщать доступные мне данные в той или иной степени непредвзято.

Возможно, некоторые высказанные соображения покажутся читателям слишком голословными, не подкреплёнными необходимыми деталями. Но на протяжении 8 конкурсов, в ходе которых были отсмотрены и оценены сотни программных продуктов я только тем и занимался, что изучал, коллекционировал и описывал их детали, постепенно обобщая сведения об отдельных листьях и ветках до уровня деревьев и их отдельно стоящих групп. Причём в историческом развитии. Пришла пора увидеть лес в целом.

Если бы я написал эту книгу в середине нулевых, то, скорее всего, о чём-то написал бы иначе, о чём-то умолчал и, наверняка, написал бы больше текста, привёл больше деталей. Тогда и небо было голубее, и солнце светило ярче: а вот давай эту деталь рассмотрим, а теперь эту, а ещё и вот эта сюда относится… Но со временем суета проходит и в сознании утверждается осознанная необходимость медленно спуститься вниз. Теперь, спустя 20 лет, мне уже нечего терять, кроме своих цепей, а фильтр времени перевёл в долговременную память только то, что действительно важно. Поэтому пишу эту книгу ничего не утаивая, но отфильтровав всё, что непосредственно не касается восприятия леса в целом.

Эта книга, как и многие из почти 40 изданных мной, будет иметь поддержку на сайте http://shurem.ru в разделе «Поддержка книг». Там будут выкладываться дополнения, которые я не счёл нужным включить в печатный вариант книги. По желанию читателей могут быть открыты тематические форумы. А желающие обратиться ко мне напрямую могут сделать это по адресу shurem@mail.ru.

Как всё начиналось

В 1983 году я закончил факультет экономической кибернетики Московского экономико-статистического института (МЭСИ). Тогда очень хотелось заниматься экономико-математическим моделированием. И я совершенно не мог представить, что когда-то буду заниматься автоматизацией управления и напишу об этом сотни статей и немало книг. Но по распределению я и мой друг — Олег Данченок — попали в организацию с длиннющим названием: «Проблемная научно-исследовательская лаборатория математического обеспечения автоматизированных систем управления МЭСИ». В сокращении ПНИЛ МО АСУ МЭСИ. Разумеется, никаким экономико-математическим моделированием там не занимались…

В первый же месяц мы отправились в совхоз, «на картошку». И только после отбывания месяца сельхозработ нас с другом «подселили» в комнату, которую уже занимали два других сотрудника. Одного звали Борис Нуралиев, а другого — Юрий Трусов. Люди как люди. Но существенно больше других сотрудников лаборатории увлечённых выполняемой ими работой проектировщиков и программистов. Носили на «машину» рюкзаки с магнитными лентами и перфокартами, огромные ЕС-овские диски, раскладывали на столах километровые листинги PL/1-программ… При этом Борис частенько на нас с Олегом цыкал, если мы слишком увлекались беседами на нерабочие темы. А Юра Трусов всегда молчаливо сидел за разглядыванием листингов.

Над соседней комнатой Борис власти не имел, и там царила полнейшая вакханалия, возглавляемая Димой Чистовым. Там без остановки беседовали на любые «светские» темы, вспоминая про работу только к моменту написания отчётов начальству.

Никто тогда и подумать не мог, что впоследствии Борис Нуралиев станет основателем огромной 1С: Империи, а Дима Чистов — автором десятков книг, хорошо известных сотням тысяч пользователей продуктов компании 1С.

По окончании «срока отбытия» молодыми специалистами, Дима в 1984, а я в 1986 году перешли на работу на кафедру «Автоматизированные системы обработки экономической информации» (АСОЭИ) Московского финансового института. Борис же остался в ПНИЛ МО АСУ МЭСИ из-за каких-то проблем с кандидатской диссертацией. И, казалось, пути разошлись.

Разумеется, поначалу мы с Димой Чистовым довольно долго оставались на самой бесправной должности ВУЗовских преподавателей — ассистентов. Преподавательских часов было очень много. А часто ещё и заставляли «заменять» доцентов. Платили крайне мало. Особо себя приложить было негде. Особых перспектив быстро защитить диссертации и «выйти в люди» тоже не было: по негласно заведённому порядку ты обычно должен был «отсидеть» в ассистентах 5—6 лет.

Но в конце 1986 года «перестройка и гласность» разрешили в стране зачатки капитализма: можно было создавать частные кооперативы, у которых имелись приличные права. Особенно в части обналичивания безнала.

И жизнь стала налаживаться…

Оказалось, что навыки программирования вполне востребованы. Сначала в 1988 году появились какие-то работы связанные с медициной: автоматизированные классификаторы нозологий и связанные с ними задачи. «Кооператоры» из числа сотрудников твоего же ВУЗа просто в конце месяца доставали из кармана несколько купюр крупного номинала и тебе вручали. При этом суммы были существенно больше зарплаты ассистента.

Но уже с 1989 года «кооператоры» стали обращаться с предложениями запрограммировать что-либо «бухучётное». Надо сказать, что бухучёта я тогда совсем не знал, поскольку в МЭСИ нас этому не учили. И вообще относился к бухучёту как к чему-то скучному и не имеющему отношения к «высокой» науке. Но первый раз, узнав размер возможных гонораров за выполнение работ по программированию каких-то бухучётных задач, тут же согласился.

Обычно стоимость договора составляла величину порядка 5000 советских рублей, из которых примерно 1500—2000 уходили посредникам — каким-то кооперативам или центрам НТТМ (центр научно-технического творчества молодёжи), а остальное — мне. Согласитесь, что при моей тогдашней зарплате ассистента ВУЗа в 125 руб. это были неплохие деньги и уже через некоторое время я с ухмылкой посматривал на наших доцентов с зарплатой 320 руб. и даже профессоров с зарплатой в 450 руб. Несколько таких договоров в год и начинало казаться, что «жизнь удалась». Другой вопрос, что на эти деньги в 1989—1991 уже трудно было что-то «достать». Зато ещё можно было слетать на Камчатку или в подобные интересные, но труднодоступные места. Или быстро «погасить» оставшиеся долги по кооперативной квартире по неизменным «старым» ценам.

Иногда приходилось создавать «творческие» бригады из близких друзей, чтобы они получали у НТТМ деньги за сделанную мной работу и потом мне отдавали. Просто НТТМ не мог выплатить несколько тысяч рублей одному частному лицу. А на бригаду из нескольких человек мог. Поэтому надо было эту сумму разделить на нескольких человек, чтобы суммы у каждого были не слишком большие. По крайней мере, не слишком нарушающие «облико морале» советского человека.

Тогда казалось, что 30%, которые забирает НТТМ, фактически за обналичку, это страшная обдираловка и паразитирование на исполнителях. Мне же надо было ещё и людей надёжных собрать, которые мои денежки не заныкают, а в сберкассе получат и мне налом отдадут. Накрыть им «поляну» и всё-таки чего-то дать «за труды». Боже мой! Сейчас, насмотревшись на «распилы» в науке, где у реальных исполнителей вполне «официально» забирают 70—80% и более, те НТТМы кажутся просто щедрыми благодетелями.

Впрочем, были и другие, более жёсткие варианты, когда на тебе элементарно зарабатывали посредники. Например, один крутой кооператор, который обычно платил мне за труды 2—3 тыс. руб, впоследствии рассказывал, что потом перепродавал мои поделки по 10—15 тыс. руб. При том нескольким покупателям… Я не понимаю как «это» покупали, но покупали же. То есть спрос на автоматизацию бухучёта уже тогда, на закате советской власти, был вполне реальный.

Цифры и детали могли быть разными, но в те времена так или примерно так работали многие. Но, понятно, что всё это ещё была кустарщина. Я как вспомню свои первые программы, писанные на Karat_M (советский вариант FoxBase) — полнейшая кустарщина, которая писалась, что называется «на коленке». Главное, чтобы хоть как-то работало, а в случае чего можно было и перелатать. Тем более, что на dBase-подобных системах всё можно было сделать довольно легко.

Своего домашнего компьютера тогда ещё не было — стоили они тогда, в конце 80х как несколько автомобилей. Даже дороже моей вполне приличной советской кооперативной «трёшки». Поэтому машинное время приходилось «доставать» всеми правдами и неправдами.

Иногда заказчики привозили компьютер на дом. Это означало, что ты, фактически, запираешься на время выполнения заказа дома и стараешься никому, даже близким друзьям, не сообщать о его наличии. Поскольку тогда было известно много случаев грабежей и разбойных нападений в целью выкрасть компьютеры. Как-то ко мне пришла небольшая компания и я их упорно не пускал в свою комнату, где стояла эта ЭЙ-тишка. Но один из гостей всё-таки туда заглянул. Потом вышел и на ушко прошептал: «Жень, я никому не скажу». Человек был понимающий — как раз мой основной НТТМ-щик.

А если компьютер домой не привозили, то приходилось работать на чём угодно, что достанется. Даже на какой-то советской технике — «ослабленном» варианте IBM PC XT с ужасным «чёрно-белым» экраном от которого мгновенно начинали болеть глаза. А что делать: «овчинка» выделки стоила. Даже как-то значительную часть какого-то проекта пришлось делать на Роботрон-1715. Там можно было запустить что-то dBase-подобное, «наклепать» основные исходные коды и потом уже перенести их на «нормальную» технику.

Впрочем, я, как ассистент кафедры вычислительной техники, имел определённые привилегии. Профессоры и доценты к машинам особо не подходили, поскольку начитывали студентам «голую» теорию и не особо понимали в нормальных «персоналках». Поэтому время «доставалось» нам, ассистентам.

Уже тогда просачивались слухи, что есть частные разработчики с масштабами куда как серьёзней, чем у меня или других знакомых мне кустарей-одиночек. Но и так всё было хорошо. И потому я этими организациями не особо интересовался. Но они сами стали иногда «выходить» на меня.

Уж не помню как, но одной из первых таких организаций оказалась тольяттинская фирма «Комсофт», руководитель которой — Виктор Шпилевой — предложил мне подрабатывать внедрением в московских организациях их программы по расчёту заработной платы. Условия были интересные, но почему-то мне тогда не захотелось заниматься чужим софтом и я порекомендовал ему моего коллегу по кафедре — Дмитрия Чистов. Дима взялся за эту работу и потом, насколько я помню, нисколько не жалел об этом. Программа была очень серьезная, и он хорошо на её внедрениях поднабрался знаний о существующих на реальных крупных предприятиях алгоритмах расчёта заработной платы, что позволило ему потом долго «царить» как большому эксперту в этих вопросах.

Потом ко мне обратился Олег Данченок (это с ним мы когда-то распределились в ПНИЛ МО АСУ МЭСИ) с другими предложениями подработать. Их тогдашняя «контора» успешно «окучивала» большой белгородский комбинат. В Белгороде они тогда сидели практически безвылазно, но сил на всё не хватало. И некоторые задачи отдавали «на сторону». В том числе мне. Потом ещё был какой-то кооператор, который отхватил несколько хороших заказов у весьма крупных оптовых продавцов. Поначалу он честно платил, а потом стал «заныкивать» заработанное моим непосильным трудом. Кстати, потом получилось узнать, что он этих заказчиков «кинул» на весьма приличные суммы.

То есть «движуха» была непрерывной. Уже даже не всё сейчас могу вспомнить. Хоть на память никогда не жаловался. Но тут появился Николай Комлев… И жизнь на 10 лет развернулась в ином направлении.

Осенью 1991 года они с Александром Сладковым задумали провести конкурс бухгалтерских программ. Александр тогда работал в авторитетнейшем журнале «Бухгалтерский учёт», фактически, основном издании для бухгалтеров. И они быстренько вышли на вполне серьёзные организации, разрабатывавшие программы для бухгалтеров и уговорили многих поучаствовать в конкурсе. Но нужны были ещё и эксперты. Не долго думая, они обратились в главный «бухгалтерский» ВУЗ того времени — Московский финансовый институт. Разумеется, на нашу кафедру, где тут же и «зацепили» меня и Дмитрия Чистова.

На первом конкурсе, который проводился в самом конце 1991 года были и эксперты из других организаций. Но в итоге крепче всего «зацепились» за конкурсы только мы. Хотя в последующих конкурсах появлялись и другие эксперты. Николай Комлев любил периодически «разнообразить» состав экспертной комиссии.

Сейчас я не могу уже вспомнить большинство участников первого конкурса. Дело в том, что тогда бегание по экспертизам в различные организации мы ещё не воспринимали как «основную» работу. Я, например, параллельно делал ещё несколько довольно выгодных проектов, связанных с бухучётом и планированием. Ну, посмотрел программы, вопросов позадавал, анкеты заполнил, сдал их Николаю Комлеву и какие-то гонорары получил. Потом места каким-то образом «расставили». Но старые мои дела казались выгоднее. А конкурс — провели и ладно. Не знал я ещё тогда, что за ближайшие 10 лет будет ещё 7 конкурсов. По-моему, об этом тогда никак не догадывались ни Николай Комлев, ни Александр Сладков…

Но жизнь превзошла все ожидания. И после публикации результатов конкурса уже намного больше разработчиков деловых программ такого рода заинтересовались конкурсами. И уже весной 1992 года Николай Комлев опять пригласил меня и Диму Чистова стать экспертами следующего, второго конкурса. При этом были озвучены уже более привлекательные, чем в первом конкурсе, условия участия экспертов. И я тут же согласился. О чём никогда потом не жалел. Старые виды «левых» работ к тому времени уже поднадоели. Стали проявляться «кидалы». Но, главное, работа экспертом конкурсов оказалась невероятно интересной. Ты всё время изучал что-то новое и мог очень быстро «набираться» довольно редких и качественных знаний. Тебе всё это преподносили «на блюдечке с голубой каёмочкой». Да ещё и платили за это.

Например, я достаточно хорошо помню первые встречи с фирмой «Инфософт». Сразу было видно, что люди отлично знают бухучёт и хорошо поднаторели в способах его формализации, совершенно необходимых при разработке универсальных и многофункциональных программ, которые они разрабатывали и распространяли. Я чувствовал, что знаю меньше. Но вида подавать было нельзя: ты же должен был строить из себя всё знающего эксперта! Просто важно надувать щёки или сползать в «общие» вопросы совершенно не хотелось и потому приходилось довольно интенсивно учиться.

Иногда даже азам системной организации бухучёта. Например, несмотря на некоторый личный опыт разработки программ для автоматизации различных разделов бухучёта, я к началу второго конкурса ещё не особо понимал важности такого понятия, как «развёрнутое сальдо». Первым мне обратил на это внимание Дмитрий Соколов. Тогда он работал в фирме «Аклис» и был ведущим разработчиком программы «Гобсек». Кстати, он там придумал очень хорошую системную модель универсального информационного моделирования для наиболее массовых задач бухгалтерского учёта. Жаль, что его система впоследствии «умерла».

Дима Соколов тогда обратил моё внимание на то, что свёртывание сальдо на счетах взаиморасчётов может существенно сказаться на качестве отчётности, поскольку в ряде случаев может существенно занизить валюту баланса и привести к «приукрашиванию» финансовой устойчивости и платёжеспособности компании. Как я ему был благодарен! Поскольку тогда практически все программы не могли без специальных ухищрений вычислять развёрнутое сальдо. А многие не могли и с ухищрениями. И у меня тут же появилась возможность легко «валить» разработчиков на очных экспертизах достаточно простыми примерами. А находить методологические ошибки в чужих программах также стало важным компонентом нашей экспертной работы.

Вся эта работа занимала очень много времени. А ведь мы ещё и преподавали. Слава Богу, к тому времени уже были кандидатами наук. Хоть на это не надо было тратить время. Но теперь надо было не только бегать по фирмам, заполнять анкеты и писать внутренние отчёты. Николай Комлев поставил строгое условие нашего «функционирования»: писать статьи, много статей.

Опыт был. Но до того времени и я, и Чистов обычно писали только статьи в научные сборники. Там «полагался» и до сих пор «полагается» сухой язык, переполненный специфической научной терминологией. Сейчас я этот язык авторефератов, которым впоследствии, но уже в нулевых «наелся» выше крыши называю «научно-бюрократическим». Писать по-журналистски, с шутками и прибаутками было не положено. Пришлось переучиваться.

Никогда не забуду свою первую статью для журнала «Мир ПК» по результатам второго конкурса. Больше никогда в жизни я так долго одну статью не писал. Редактор — Анна Павловская — вытрясла тогда всю душу. Мы многократно встречались и часами работали над текстом. Проблема была в том, что сама Аня на тот момент практически ничего не понимала в данной тематике. Но очень хотела хотя бы примерно разобраться. И потому требовала писать и переписывать текст многократно. Чтобы было понятно любому читателю журнала. А я-то изначальный текст написал, предполагая наличие у читателя определённых, пусть и минимальных экономических познаний, которые, как мне казалось, должны быть у всех.

Тут сработала плохая школа «научно-бюрократического» языка статей в научные сборники. Порой создаётся впечатление, что многие авторы там намеренно пишут чрезмерно заумно, чтобы остальным было непонятно. Пересыпая текст часто совершенно ненужной наукообразной терминологией. По этому поводу впоследствии хорошо высказывался Олег Викторович Голосов — мой научный консультант по докторской диссертации: «Большинство пишут, что знают. Но мало кто знает, что пишет».

Но в итоге статья вышла, и очень хороший опыт был получен. Потом писать статьи о деловых программах стало намного проще. И их были изданы сотни. Причём значительная часть даже не под моей фамилией, хотя писал именно я.

Помню тогда я всё время «плакался» Диме Чистову на то, как меня «истязает» редактор журнала. Он просто меня не понимал. Но только до тех пор, пока сам не стал «отлаживать» уже свою статью для «Мира ПК» с тем же редактором. Потом он надолго стал её бояться: «Писать для Мира ПК? С редактором Анной Павловской? Упаси, Господи!».

Лично для меня опыт, полученный на втором конкурсе, проводившемся на протяжении всего лета 1992 года, был чрезвычайно важным. Удалось познакомиться с множеством интересных, умных людей, «насмотреться» на множество самых разных проектных решений, узнать много нового, понять как надо эффективно проводить экспертизы и, в конце концов, как про всё это писать в статьях, которые тогда просили во множестве изданий.

Можно много написать и про впечатления от других конкурсов в их естественной хронологии. Но они уже в каком-то смысле были «рутиной». Хотя и очень интересной рутиной. Поэтому дальше будет не по «хронологии», а в попытках сделать некоторые обобщения из всего, тогда увиденного.

Делиться надо!

Как отмечалось в предыдущей главе, уже к концу 80х годов существовало множество программистских кооперативов и ещё больше отдельных кустарей, выполнявших заказные работы по программированию различных бухгалтерских задач. Здесь история покрыта мраком и сейчас вряд ли кто-нибудь в состоянии более-менее точно сказать сколько их было и как-то систематизировать цены соответствующих договоров.

Первой, кто серьёзно потеснил кустарей-одиночек, и вышел на промышленные тиражи бухгалтерских программ по невысоким ценам, стала фирма «Хакерс Дизайн» с программой «Финансы без проблем». Программа была построена на новаторских принципах, которых ни у кого тогда не было, но значительную их часть многие потом переняли. Подробнее об этом будет сказано далее. Кроме того, в «Хакерс Дизайн» придумали новаторский метод её распространения. Был составлен список тысяч предприятий СССР и по их почтовым адресам наложенным платежом высылалась дискета с программой и краткой бумажной инструкцией.

Расчет оказался правильным. Поскольку цена для предприятия была копеечной, кота в мешке выкупали, чтобы посмотреть, что там внутри конверта. В итоге программа разошлась тысячами экземпляров, а «Хакерс Дизайн» получили вполне приличные деньги на её дальнейшую раскрутку. Массовый тираж дал им возможность потратиться уже и на телевизионную рекламу. По-моему это была первая в тогда ещё СССР массовая реклама отечественного программного продукта на телевидении. В 1991 году её довольно часто крутили несколько центральных каналов. И это при том, что, фактически, организация «Хакерс Дизайн» состояла всего из двух человек: Аркадия Водяника и его жены.

Справедливости ради, надо сказать что уже тогда в 1990—1991 гг. было немало вполне серьезных частных фирм, поставлявших деловое программное обеспечение для автоматизации решения задач бухучёта и всего связанного с ним, а также предоставлявших услуги по его пусконаладке: Атлант-Информ (Москва, Минск), Инфософт (Москва), Парус (Москва), Комсофт (Тольятти), Комтех (Москва) и много других. Пусть извинят, если кого-то здесь не помянул. Нет цели перечислить всех. Хочу сказать только одно: деловой софт делали и внедряли многие, но такой известности и такого тиража, как у «Хакерс Дизайн», на тот момент не было ни у кого.

Сейчас «Хакерс Дизайн» мало кто помнит. Хотя программа до сих пор используется на многих предприятиях и всё ещё есть немало энтузиастов (правильнее было бы сказать — фанатов) программы «Финансы без проблем», которые пишут на встроенном в неё специализированном языке программирования сложнейшие настройки для решения специфических задач своих клиентов.

Как же получилось, что сейчас все знают про 1С и мало кто, про безусловного лидера тех времён — «Хакерс Дизайн»?

В своё время, выступая перед журналистами, Борис Нуралиев неоднократно указывал, что, по его мнению, главной ошибкой «Хакерс Дизайн», позволившей 1С довольно быстро серьёзно потеснить её на рынке, а потом и почти полностью вытеснить, стало утверждение рекламы «Хакерс Дизайн» в виде обращения к директорам о том, что после приобретения их программы «Финансы без проблем» бухгалтер фирме не понадобится.

В «Хакерс Дизайн» упирали на свойство своей программы автоматически формировать любые совокупности необходимых записей на счетах при оформлении множества типовых хозяйственных операций. Это был явный перебор, поскольку без профессионального мнения бухгалтера относительно оформления многих хозяйственных операций, не обойтись даже сейчас, после многих лет развития и относительной интеллектуализации учётных программ. К тому же база знаний «Финансов без проблем» о типовых операциях была невелика. В «Хакерс Дизайн» считали, что раз в программе есть гибкий механизм настройки типовых операций, то сам пользователь может один раз настроить программу под себя и потом пользоваться ей, что называется «на автомате».

Но ведь кто-то такую настройку должен был выполнить! И этот «кто-то» должен был обладать довольно продвинутыми бухгалтерскими знания и техническими навыками. То есть в любом случае профессиональный бухгалтер должен был очень серьёзно «приложить руку» к настройке программы. Да к тому же должен был ещё и хорошо разбираться в технических деталях её использования. Но на тот момент уровень компьютерной грамотности конечных пользователей был невысок. И это ещё очень мягко сказано. Часто и бухгалтер, и директор видели персональный компьютер впервые и, перед тем, как показывать им порядок применения программы, их, для начала, надо было учить основам компьютерной грамотности.

Но главное было даже не это. Решение о приобретении программ для автоматизации учёта на предприятии, как правило, принимал всё-таки не директор, а бухгалтер. И когда бухгалтер видел рекламу, в которой утверждалось, что после приобретения программы он станет не нужен, то выбор, естественно, делался в пользу другого поставщика.

Таким образом, всего одна рекламная ошибка во многом свела на нет результаты быстрого первоначального взлёта. На мой взгляд, это стало следствием того, что Аркадий Водяник переоценил свои силы: одновременно вёл разработку своей весьма новаторской программы и выполнял функции исполнительного директора фирмы. А по-видимому, это плохо совместимые виды деятельности: для разработки программ нужен один склад ума, а для управления маркетингом — совсем другой.

В других компьютерных фирмах, по крайней мере ориентировавшихся на массовый тираж программных продуктов, уже тогда это понимали и разделяли разработку и маркетинг между разными сотрудниками.

Например, именно так было в 1С. Борис Нуралиев — сам великолепный проектировщик и программист — в каком-то смысле «наступил на горло собственной песне» и полностью переключился на выполнение функций исполнительного директора фирмы, передав руководство разработкой своему младшему брату — Сергею.

Кстати, есть свидетельства о том, что Борис ещё долгое время скучал по программированию. Когда-то мне довелось слышать рассказ человека, который, придя на визит к Борису рано-рано утром, когда в офисе ещё никого не было, застал его за кодированием чего-то на Ассемблере. И это в то время, когда 1С уже «гремел» по всей России и странам бывшего СССР. В ответ на вопрос: зачем он это делает, когда у него есть множество весьма квалифицированных сотрудников, тот отшутился в том смысле, что есть задачи, которые он не может никому доверить.

Я думаю, что в этом рассказе нет никакого преувеличения, поскольку сам три года работал с Борисом в одной организации и даже сидел с ним в одной комнате. Поэтому мог наблюдать насколько фанатично они с Юрой Трусовым увлечены своей работой проектировщиков и программистов. В отличие от большинства нас, молодых специалистов, которые исповедовали модный тогда в Советском Союзе принцип: «если они считают, что они нам платят, то пусть считают, что мы работаем».

Перефразируя известного поэта можно сказать так:

Суров он был, он в молодые года

Умел рассудку страсти подчинять.

Учил он жить для дела и работы,

А свой досуг в работу превращать!

Примерно так. И в 90-е, и начале нулевых ничего не изменилось. Судя по рассказам не вынесших ритма жизни в 1С сотрудников, которым я склонен доверять.

Но вернёмся к теме смены лидеров рынка в 1992—1193 гг.

Есть важный факт, который мало кто упоминает. Дело в том, что фирма «Хакерс Дизайн» изначально базировалась в Мариуполе. После распада СССР Мариуполь стал Украиной. И на достаточно продолжительное время разорвались банковские связи. Платежи, которые из всех республик бывшего СССР (в основном России) шли к «Хакерс Дизайн», попросту не доходили из-за неразберихи в банковской и почтовой сфере. А пока фирма переезжала в Москву, искала и обустраивала офис, прошло несколько месяцев, в течение которых доходы «Хакерс Дизайн» резко сократились по не зависящим от них причинам. Они долго не могли давать рекламу, потеряли некоторые важные связи. В итоге упущенное время серьёзно повлияло на рыночные позиции фирмы.

У 1С, базировавшейся в Москве, такой проблемы не было. Они успели выйти на рынок именно тогда, когда основной соперник резко сбавил обороты. Насколько я помню, их первая бухгалтерская программа «Мини-Бухгалтерия» была выпущена в феврале 1992 года. Но, разумеется, никак нельзя говорить о том, что только это обстоятельство быстро сделало 1С безусловным лидером рынка.

Тут напрашивается следующая аналогия. В своё время операционная система от IBM OS/2 была выпущена на рынок на пять месяцев позже Windows 3.1, которая за это время успела полностью захватить рынок. В итоге IBM так и не смог сколько-либо серьёзно продвинуть OS/2 даже несмотря на то, что в техническом отношении она была намного совершеннее, чем Windows 3.1 Миллионы пользователей персональных компьютеров ждали многозадачную среду и тут же согласились на то, что им предложили. И никакие недостатки Windows 3.1 уже роли не играли: за счёт выигранного времени все с ними вынужденно смирились. Как в известной пословице: на безрыбье и рак — рыба.

Так же и здесь: рынок ждал недорогой программы для ведения учёта. Сначала «хватали» «Финансы без проблем». Но как только её распространение и продвижение приостановилось по указанным выше причинам — все переключились на другой продукт.

Вообще говоря, создаётся устойчивое впечатление, что на рынке побеждают не самые лучшие, а самые продвигаемые технические решения. То есть маркетинг важнее потребительских свойств самого продукта. И в этом смысле говорить об эффективности рыночной экономики можно лишь с большой натяжкой. И то, предварительно ответив на вопросы: эффективной для кого и для чего? Чем, кстати, страдает общепринятая экономическая теория в её фундаментальных положениях вроде принципа относительных преимуществ Д. Рикардо, антикризисных рекомендаций по стимулированию потребления Дж. М. Кейнса и многих других. По-видимому, это есть одна из важнейших причин, по которой титулованные академические экономисты так и не смогли спрогнозировать ни одного серьёзного кризиса.

Возвращаясь к нашим баранам, уместно сделать небольшое отступление по поводу самого названия 1С. По официальной версии, которую Борис Нуралиев неоднократно излагал на пресс-конференциях, название с цифрой впереди было выбрано исходя из желания всегда оказываться вверху любого списка фирм, отсортированного в естественном порядке: сначала цифры, а потом буквы по алфавиту.

Однако мне известна и другая версия. Сначала 1С писался как 1S, а выбор аббревиатуры 1S был связан с тем, что на клавиатурах советских компьютеров не было знака доллара ($). А единичка — это как бы перечёркивание буквы S, при котором как раз и получается изображение доллара. Разумеется, эта инсайдерская версия происхождения названия фирмы очень быстро была забыта и потом общественности преподносилась именно версия, увязывающая название с порядком сортировки. Но почему тогда не «1А»? Кстати, потом этот принцип именования многократно использовался другими, включая партнёров 1С. Например, на память тут же приходит название «1АБ» — Первый Архитектор Бизнеса».

В отличие от «Хакерс Дизайн» и других разработчиков, фирма 1С выстроила продвижение своей программы на иных принципах. Они сделали ставку на партнёрскую сеть и очень выгодные условия привлечения партнёров. Насколько я помню, первые продаваемые ими «коробки» были существенно дешевле «коробок» у их конкурентов. Правда и доступный прямо из коробки функционал первой «Мини-бухгалтерии» образца 1992 года был существенно меньше, чем у конкурентов. По сути дела, здесь можно было только вводить проводки и получать основные бухгалтерские отчёты по остаткам и оборотам счетов за выбранный период, а также печатать основные формы документов и регламентированной отчетности. В большинстве же знакомых нам (экспертам конкурса) на тот момент программ можно было наряду с этим ещё и вести достаточно развёрнутый учет товарно-материальных ценностей, основных средств, считать зарплату по довольно сложным, унаследованным из советских времён алгоритмам. В некоторых разработках уже были специализированные подсистемы, ориентированные на учёт взаиморасчётов с поставщиками и покупателями по принципу «документ в документ». И ещё много всякого разного.

В «Мини-бухгалтерии» и её последующих развитиях в ближайшие годы ничего этого не было и в помине. Но она стоила очень дёшево, позиционируясь как программа для малых предприятий, которые в тех условиях плодились очень быстро. Приобретая задёшево эту коробку они получали минимально необходимый набор функций, который для большинства из них был вполне достаточен.

Но главное было даже не в минимальной цене. Основной трюк состоял в том, что можно было либо купить одну коробку за 10 тыс. руб, либо подписать дилерский договор и получить 3 коробки за 15 тыс. руб. Многие на это соглашались. В итоге они получали коробку с необходимыми функциями для себя всего за 5 тыс. руб. и возможность перепродать 2 другие коробки уже по той цене, которую сами назначат. Но надо было ещё их и продать. А для этого нужно было «покрутиться». Многие «покрутились» и тут же поняли свой интерес. Стали закупать ещё и ещё и перепродавать. В итоге 1С не нужно было налаживать какие-то связи с регионами, поскольку они налаживались сами собой, через многочисленных партнёров, быстро почувствовавших вкус к такой работе.

Не все простые решения гениальны, но все гениальные — просты. И такое решение 1С именно из их числа.

Следует отметить, что 1С были в несколько лучшем положении с точки зрения налаживания контактов в регионах, чем другие производители бухгалтерского софта в крупных городах. Дело в том, что они к 1992 году имели хороший опыт создания партнерских сетей, поскольку уже имели некоторую сеть, ориентированную на продвижение самых популярных на тот момент электронных таблиц Лотус 1-2-3. Сейчас Лотус забыт и все знают только Excel. Более продвинутым известно, что есть ещё и электронные таблицы из бесплатных пакетов Open/Libre Office, которые ничем не хуже, а в чём-то и лучше Excel. Но в самом начале 90х Лотус 1-2-3 был куда популярнее в мире, чем Excel.

Насколько мне известно, американцы в самом начале 90x хорошо вложились в продвижение Лотуса в тогда ещё существующем СССР. И их советским партнёром на тот момент была именно фирма 1С. Они и проспонсировали создание региональной партнёрской сети, которую 1С успешно создал.

В начале 1992 года Сергей Нуралиев написал бухгалтерскую программу и её продажи по стране запустили через эту уже готовую сеть параллельно с продажами Лотуса. И очень быстро оказалось, что продажи «Мини-Бухгалтерии» идут куда как более успешно, чем продажи Лотуса.

На момент первого (и последнего) участия фирмы 1С в нашем конкурсе «Бизнес-Софт» (второй по счёту) к середине лета 1992 года ежемесячно продавалось порядка 200—300 «коробок» с программой. И продажи быстро росли от месяца к месяцу. К концу 1992 — началу 1993 года ежемесячные «отгрузки» составляли уже более 2000 коробок. Конкуренты знали об этом и было явно видно, что завидуют. Поскольку хоть и сами росли, но совсем не с такой скоростью. Помню на какой-то совместной пьянке, на которую Николай Комлев собрал практически всех ведущих московских разработчиков бухгалтерского софта, Борис Нуралиев посидел совсем немного и, сославшись на срочные дела, быстро ушёл. После чего кто-то из присутствовавших злорадно заметил: «Пошёл коробки закатывать». Вообще-то ИТ-эшники (по крайней мере из мне знакомых) весьма интеллигентные граждане и никогда открыто не «цапались» друг с другом, не проявляя ревности и зависти. Даже по отношению к явным конкурентам. А многие даже дружат с тех пор до настоящего времени. Но в отношении к 1С всегда чувствовалась некоторая зависть, пусть и хорошо скрываемая.

Таким образом, не исключено, что именно наличие сети партнёров сыграло весьма немалую роль в начальном быстром продвижении продуктов 1С.

Однако неверно было бы считать, что без партнёрской сети по продвижению Лотуса победное продвижение продукции 1С по России и странам СНГ было бы невозможно. Эта сеть как на дрожжах быстро росла сама собой за счёт рассмотренного выше механизма: купи три коробки по цене полутора коробок и навари на перепродаже двух. При этом, подписав дилерский договор, партнёр надолго получал скидку более чем в 50%. В результате те, кто мог успешно перепродать первые две «лишние» коробки покупали их ещё и ещё. Насколько я помню, в те времена никто больше таких огромных скидок не предлагал. Видимо, жадничали. И опомнились только через два-три года. Но было уже поздно…

Те, кто застал начало 90х годов в осмысленном возрасте хорошо помнит времена «становления капитализма» в России. Заводы останавливались, зарплату не платили и всё это на фоне дикой инфляции. Люди брались за любую работу, выживали торговлей чем угодно. И 1С со своим слоганом «Станьте нашим дилером» и минимальным порогом входа в этот бизнес здесь попали точно в десятку.

На любой компьютерной выставке 90х первое, что бросалось в глаза на стенде 1С был именно этот, написанный огромными буквами, слоган — «Станьте нашим дилером». Он же фигурировал в любой рекламе. По-видимому, именно ставка на относительно независимых партнеров, которые имели практически полную свободу в своих действиях, вкупе с очень низким порогом входа новых партнёров в этот бизнес и огромными скидками на приобретение продуктов 1С для всех, выполнявших минимальные партнёрские обязательства, и стали основными причинами быстрой рыночной экспансии 1С. Кроме того, сама компания в те времена практически полностью отстранилась от сервиса, связанного с пусконаладкой своих продуктов. Даже у очень крупных покупателей. Полностью отдав эту весьма прибыльную сферу деятельности партнёрам.

А партнёры быстро смекнули, что оказывать сервисные услуги по пусконаладке очень и очень выгодно. Гораздо выгоднее, чем просто перепродавать коробки. Например, мой старый друг — партнёр 1С с более, чем 20-летним стажем — в те годы говорил мне примерно следующее. «Я с клиентами заключаю договор, где прописываются действия, которые должна выполнять система автоматизации учёта и стоимость этих работ. А цена самих коробок в договоре вообще не упоминается. То есть я их как бы дарю клиенту». При этом продажная стоимость коробки у него обычно составляла не более 1/7 от общей суммы договора.

У других партнёров, возможно, были другие пропорции между стоимостью дополнительных услуг и продажной ценой поставляемых заказчику коробок. Но масштаб соотношения примерно понятен. Такие огромные доли сервисных услуг легко можно объяснить тем, что в те времена функционал программных продуктов 1С был относительно беден. Это сейчас функционал прямо из коробки более чем избыточен. Но тогда эти программы приходилось приводить в соответствие с отраслевой и внутрифирменной спецификой деятельности заказчика только приложив весьма немалые усилия по их перенастройке. Благо уже тогда имелись немалые возможности по программированию специфичных для конкретных пользователей бизнес-процессов на платформах разных версий «1С: Бухгалтерий».

Насколько я помню, другие разработчики делового софта тоже активно стремились в регионы. Но обычно там создавались филиалы, либо дочерние структуры, так или иначе подчинённые головному офису. Финансовые взаимоотношения между «дочками» и «мамками» у всех были разные и, понятное дело, особо не афишировались. Но, по моим данным того времени, «мамки» всё-таки стремились забрать у «дочек» побольше и, кроме того, довольно жёстко регламентировали их действия. То есть опять-таки жадничали.

В противоположность этому региональные партнёры фирмы 1С были фактически независимы от неё. Надо было лишь выполнять некоторые партнёрские обязательства типа ежемесячного объёма закупок. Причём закупать надо было не так-то и много. Точных цифр не помню, но эти траты были партнёрам вполне посильны. При этом вполне выполнялась известная русская пословица: «с мира по нитке — Тришке кафтан». Партнёров уже были тысячи. И, если каждый покупал хотя бы на минимальную сумму, то фирма 1С всегда имела устойчивый денежный приток.

Некоторый курьёз состоял в том, что план по закупкам надо было выполнять не только по сумме закупок, но и по количеству коробок. То есть в 1С хотели, чтобы партнёры закупали не только дорогие, но и очень дешёвые продукты. Только что упомянутый мной друг жаловался, что план по суммам закупок всё время значительно перевыполняет, поскольку продаёт только относительно дорогие продукты. Но, чтобы выполнить план по количеству, закупает еще и кучу коробок с дешёвыми продуктами, которые попросту складируются или дарятся клиентам в виде не очень-то и нужных им бонусов.

По-видимому, такая политика 1С в отношении своих партнёров попросту объяснялась тем, что изначально была сделана установка на обеспечение их устойчивости. Логика такова: можно хорошо жить, работая с одним-двумя крупными клиентами. И это спокойнее, чем бегать по десяткам и сотням мелких. Но только до той поры, пока «всё хорошо» у этих крупных клиентов. Если же у них возникнут проблемы, то ты тут же и сам пойдёшь на дно. А наличие массового клиента даёт некоторую устойчивую платформу: один разорится — другие останутся. Или новые мелкие бизнесы появятся на месте старых, разорившихся. Борис Нуралиев неоднократно в своих выступлениях перед партнёрами и журналистами давил именно на это обстоятельство. Кризис 1998 года показал, что это — правильно. Что всего лишь в очередной раз подтверждает известную народную мудрость о том, что нельзя класть все яйца в одну корзину.

Кстати, насколько я помню, осенью 1998 года, когда доллар пёр вверх с неудержимой скоростью и мало кто понимал что делать в этой ситуации, большинство разработчиков деловых программ резко снизили цены на свои продукты. А меньше всех снизил (или вообще не снизил?) цены только 1С. Продажи упали, но всё-таки не так сильно как у других. Наверное, из-за массовости рынка, ориентации на небольшие бизнесы. К тому же к тому времени ещё и «подкатила» революционная по отношению к предшествующим продуктам 1С седьмая версия их технологической платформы, открывавшая партнёрам совсем иные возможности по наращиванию объёма предоставляемых клиентам услуг. Продажи-то в основном шли именно партнёрам, а не конечным потребителям. А им ведь план по закупкам надо было выполнять…

Нынешнего состояния рынка делового софта я не знаю, поскольку давно удалился из этой сферы деятельности. Однако куда не обратишься по деловым или бытовым вопросам — почти везде на экранах мониторов можно видеть что-то явно 1С-подобное. Благодаря тысячам партнёров создана огромная 1С: Империя, об истинных финансово-производственных масштабах которой, наверное, никому не известно, кроме самого Бориса Нуралиева.

Как-то, осенью 2014 года я готовился к выступлению на одной научной конференции. Тематика выступления касалась отнюдь не ИТ-рынка: я хотел «позаливать» слушателям об относительности понятия «экономическая эффективность» как научной категории вообще. В частности, обратить внимание на социальную значимость тех или иных действий и компаний, как её составную часть, существенно отличающуюся от традиционно принятых измерителей финансовой эффективности. В качестве примера, который был бы всем понятен была выбрана именно деятельность 1С, создавшей огромную сеть партнёров.

Фактически, усилиями одной фирмы была создана огромная подотрасль, в которой заняты сотни тысяч, если не миллионы сотрудников в России и многих странах бывшего СССР. Эти люди не страдают от проблемы трудоустройства и даже в депрессивных регионах имеют зарплату, обычно существенно превышающую средний региональный уровень. А ведь не было бы группы компаний 1С и их продуктов — не было бы и их партнёров с огромным числом трудоустроенных в 1С: Империи людей с относительно неплохой зарплатой. То есть социальная значимость деятельности 1С огромна. И об этом журналистам стоило бы писать почаще.

Однако до сих пор в большинстве публикаций с обзорами ИТ-рынка больше пишут о финансовых показателях, забывая, что есть и другие критерии значимости той или иной хозяйственной деятельности. А что в реальности важнее: финансовая или социальная сторона — это ещё один вопрос к «экономическим теоретикам». Оценивать экономические явления только по финансовым измерителям это как сравнивать два квадрата, ориентируясь только их высоту, без учёта ширины, периметра и площади…

Например, в разных обзорах нередко приходилось читать, что лидером рынка делового софта в России является SAP. Дескать, у них выручка и прибыль больше, чем у других. А много ли рабочих мест в России создано усилиями SAP? А много ли людей в своей ежедневной профессиональной деятельности смотрят в экраны, отображающие вывод её продуктов? Уж явно меньше, чем у многих других российских поставщиков софта. А что: значимость продукта к жизни больших совокупностей людей совсем к категории экономической эффективности не относится?

Да и если меряться только финансами, то в данном случае надо сравнивать не только отдельные частные фирмы, но и их взаимосвязанные конгломераты. А тут я убеждён, что 1С: Империя по совокупности всех задействованных в её деятельности финансовых потоков просто вне конкуренции. Другой вопрос, что сколько-либо доподлинно измерить эти показатели стороннему наблюдателю просто невозможно, поскольку большинство партнёров попросту непубличные компании. Оно, конечно, отчетность многих где-то публикуется. Но ты попробуй всё это сыщи при нынешней организации российской статистики. У нас даже диссертации с новыми методиками расчёта макроэкономических показателей снабжают примерами по данным других стран. Спрашиваешь аспиранта: «А почему Вы Англию выбрали?». Ответ: «А там все нужные данные в открытом доступе и хорошо структурированы».

Моя программа не может неправильно считать…

21.12.1994. 1С в первый раз проводили «День бухгалтера во МХАТе». Мероприятие было заранее широко разрекламировано и собралось множество участников: сотни бухгалтеров, партнеры, сотрудники, журналисты. Было много выступавших с разъяснениями проблем, актуальных для многих бухгалтеров того времени. Запомнилось, что выступавшие не сразу стали давить на интерес именно к программам 1С, а больше говорили именно о бухгалтерских проблемах. Ведущие партнёры устроили выставку своих разработок, созданных на базе продуктов 1С. Поэтому про программы больше говорили в кулуарах, на стендах партнёров в фойе. То есть посетивший мероприятие бухгалтер мог не быть пользователем продуктов 1С, но всё равно получал полезную для себя информацию.

В последующем 1С неоднократно проводили такого рода массовые мероприятия. Во МХАТе, Лужниках, цирке на Вернадского и, наверное, ещё много где. В последующем такие массовые сборы стали проводиться и в крупных региональных центрах. И везде, по крайней мере, по моим данным, всегда был аншлаг. Успех таких мероприятий, наверное, объяснялся именно тем, что они не превращались в какую-то рекламную акцию, где людям промывали бы мозги сведениями о полезности программ 1С. Насколько я помню, всегда в первой части акцент больше делался на предметной стороне вопроса: бухгалтерской практике.

Выступали многие известные специалисты. Собственно говоря, анонс их выступлений и был рекламной визиткой подобного рода сборов. Чиновники из Минфина обычно выступали с обтекаемыми речами, не особо вдаваясь в конкретику, которая как раз и интересовала собравшихся бухгалтеров-практиков. Но настоящий аншлаг начинался при разъяснениях деталей и ответах на конкретные вопросы бухгалтеров. И здесь уже «царили» другие люди. В особенности хотелось бы вспомнить выступления Сергея Харитонова. Казалось, что этот человек мог дать ответ на любой вопрос. Причём не общими, обтекаемыми фразами, а вполне конкретно и по делу. При этом мгновенно переключаясь из специфики одного раздела учёта к специфике другого, от особенностей учёта в одной отрасли к особенностям учёта в другой. И это по несколько часов кряду. Впоследствии мне Сергей говорил, что жутко выматывается от этих выступлений, а кажущийся экспромт основан на многодневной подготовке.

Похоже, Сергей Харитонов понимал бухучёт лучше и конкретнее, чем сами производители его правил из Минфина. Не случайно на защите его докторской диссертации Александр Бакаев — главный минфиновский методолог бухгалтерского учёта тех времён — в научной дискуссии сказал примерно следующее: «Сергей Александрович не просто полностью понимает то, что мы написали, но даже и то, что мы имели в виду». Действительно, о том, что они (чиновники) имели в виду, по официальным документам часто можно было только догадываться. Конкретики очень часто не хватало, поскольку общие слова нормативных документов можно было понимать совсем по-разному.

Фактов конкретных не знаю, пальцем ни на кого не показываю, но что-то мне до сих кажется, что расплывчатость в словесные формулировки нормативных актов тех времён вносилась чиновниками сознательно. Чтобы потом люди ходили на платные семинары по их разъяснению. Чтобы потом покупали книги с растолкованиями «разных вопросов», выходившие в те времена чудовищными тиражами огромным числом наименований. Причём большинство этих книг в основном представляли собой цитатники официальных документов, где цитаты надёргивались применительно к рассматриваемому в книге вопросу с небольшими авторскими пояснениями. И ведь всю эту макулатуру раскупали!

Теперь представьте себе бухгалтера, на которого непрерывно сыпятся всё новые и новые нормативные документы, нередко вводимые «задним числом». Он их прочитал, но не всё понял, как ни старался. И это немудрено, поскольку, как уже только что указывалось, написаны они были специфическим «чиновным» языком с часто весьма обтекаемыми и неконкретными определениями и формулировками. Для того, чтобы разобраться с деталями человек покупает всё новые и новые книги с растолкованиями полётов чиновничьей мысли. И опять нужных ответов не находит. Ходит на платные (кстати, весьма недешёвые) семинары по растолкованию. И там иногда ответы находит, а иногда — нет.

В этой связи расскажу следующую историю. В 1995 году мы с Эммой Алексеевной Умновой писали книгу «Компьютерный учёт в торговле», посвящённую программному комплексу «БЭСТ» фирмы «Интеллект-Сервис». Эмма Алексеевна больше занималась бухгалтерскими постановками задач, а я расписывал технологию их решения непосредственно в среде программ этого комплекса. Поначалу всё шло довольно гладко: цифры контрольных примеров хорошо «бились» с данными, получаемыми как результат выполнения программ. Но в какой-то момент произошёл, что называется затык.