Бесплатный фрагмент - Беседы с педагогом Дмитрия Хворостовского

Беседы с педагогом Дмитрия Хворостовского

Впервые я услышал о Екатерине Иофель в ноябре 1993 года. Перелистывая американский еженедельник «Time», я натолкнулся на статью о баритоне Дмитрии Хворостовском, незадолго до того одержавшем победу на международном конкурсе вокалистов в городе Кардифф, Уэльс, Великобритания. Называя Хворостовского «гордостью Красноярска», автор статьи, Michael Walsh, писал, что женщины и музыка занимали большую часть времени блестящего сибирского исполнителя. «Но, отметил Walsh, есть женщина, оказавшая на него особенно глубокое влияние: его педагог Екатерина Иофель, [которая — священник С.Ю.] научила его давать простор воображению, чтобы „голос раскрывался подобно букету цветов“».

Прошло двенадцать лет. В июне 2005 года я стал диаконом, сохранив за собой место в канцелярии Орловского епархиального управления. Отслужив литургию в кафедральном соборе, пришел на работу. Стояла солнечная, теплая погода, вечернее богослужение было еще нескоро. Мой непосредственный руководитель, архиепископ Орловский и Ливенский Паисий (Самчук), которому в августе исполнялось семьдесят пять, отлучился в больницу. Сотрудники епархиального управления куда-то разбежались, обычных в такое время посетителей не было. Воспользовавшись затишьем, я вспомнил о старой журнальной статье. Взглянув на часы, посмотрев на видневшиеся в окне старые ели, подумал: «Диакон — певческая профессия: отчего не позвонить в Красноярск? Педагог Хворостовского не может не дать дельного совета». Придвинув к себе телефонный аппарат, набрал красноярский номер. Через несколько секунд в трубке прозвучал высокий молодой голос:

— Диакон Николай, епархиальное управление!

— Простите, сказал я, вам известно что-нибудь о Екатерине Йофель?

— Да, известно!

— Не могли бы дать ее телефон?

Спустя двадцать минут я снова звонил в Красноярск. На другом конце провода ответил низкий, интеллигентный, старчески-хрипловатый голос. Нервно запинаясь, я спросил:

— Екатерина Константиновна Йофель?

В то время я не знал еще как произносится фамилия моей собеседницы и, следуя транскрипции американского издания, озвучил ее как «Yofel» (Йофель).

— Да, ответили мне, но я не Йофель, а Иофель!

— Правда ли, продолжил я, что Вы — один из педагогов Дмитрия Хворостовского?

Меня недовольно одернули: