Бесплатный фрагмент - Барные заметки маркетолога: почему нам всем нужно работать за баром

«Барные заметки маркетолога: почему нам всем нужно работать за баром»

Я пошла работать за барную стойку не в студенчестве, как это обычно бывает, а уже имея карьерный рост и опыт за плечами в качестве журналиста и маркетолога. Всё, что я знала о коктейлях, что моя норма — пять штук.

В один из вечеров я вдруг поняла, что мне нужно что-то более приятное, чем бесконечные презентации и дедлайны. Вселенная меня услышала в ту же секунду — мне написала подруга, что в бар, куда мы ходим, нужна девочка-барбэк (это такой человек, который подойди-подай-отойди-не мешай). В целом роль барменской секретарши меня устраивала, учитывая, что я только что слёзно просила у вселенной перемен. Основную работу я не бросила, потому что зарплата барбэка больше походит на государственное пособие нуждающимся (не европейское или американское, конечно). Днём я была маркетологом, а вечерами и в выходные торчала у барной стойки.

Работа бармена — одна из самых непростых, физически и морально. Но это и огромное удовольствие — общение с гостями, приготовление коктейлей (действительно достойных, за которыми возвращаются), чаевые за работу, новые знакомства.

Как ни странно, сколько бы я ни уставала, как бы ни ныла о зарплате, у меня всегда горели глаза. Это подтверждали все друзья, забегавшие ко мне на огонёк. А я чувствовала себя хозяйкой бала. Почти Маргарита, только Катерина.

Бар — яркий период в моей жизни, который оставил неизгладимый след в душе и отчётливое желание быть приходящим барменом. Так, на пару дней в месяц. Чтобы не терять вкус лёгкости, постоянного веселья и тяжёлой работы.

Параллельно с работой за баром я вела «Барные заметки». Часть из них вошла сюда. Одни наполнены описанием жизни в ресторане, другие посвящены работе с гостями и личным наблюдениям, ну а третьи — истории самих гостей, которые не были рассказаны по секрету. Где-то смешно, где-то грустно, где-то драма, а где-то счастье. Здесь есть всего понемногу, и непонятно, что со всем этим делать. Прямо как в жизни.

Кроме морального спокойствия и появления сил для будущего увольнения, я нашла за баром друзей, людей с интересными историями и нового бывшего. А также сходила на несколько свиданий и даже получила рабочие проекты. Прожила целую жизнь.

Самое главное: я наконец-то поняла, что мне нравится делать, а что — нет. Например, мне нравится слушать истории незнакомых людей и дискутировать с ними на самые разные темы, и совершенно не нравится выполнять длительные пятилетние стратегии развития.

Бар

Это история одного бара, каких сотни в каждом городе. Он не в самом центре, но и не на окраине. Каждый вечер сюда стекаются все соседи с района, которые уже успели перезнакомиться друг с другом, завести семьи и общих детей с собаками. Вполне можно решить, что бар открыли специально для этой большой компании, по счастливой случайности живущей в одном доме, но на разных этажах.

Почти каждый, если не знал другого близко, то был с ним знаком и непременно здоровался при встрече. Кто-то даже мог перекинуться парой фраз о чём-то личном, о чём успел узнать за разговором в один из прошлых разов.

Персоналу запомнить всех гостей было не так сложно, и уж тем более — их стандартные заказы. Вот эта рыжая девушка с кудрявыми волосами, словно у неё в роду жгучие африканцы, всегда берёт нефильтрованное пиво и терпеть не может коктейли с шампанским. А вон чуть подальше — две подруги, одна из которых смеётся громко и заразительно, выбирают коктейли покрепче, подходящие больше для мужчин. По центру барной стойки — моя любимая пара. Они уже не молоды, и наблюдать за их влюблённостью друг в друга и в жизнь — одно удовольствие. У него — ром, у неё — шампанское и цветы.

Раз в неделю приходит шумная компания друзей, которые наводят небольшую суету и громко скандируют SALTY DOG, пока им не принесут дюжину порций их любимого коктейля. Но и тогда их разговоры и смех можно прервать только едой и очередным напитком.

Есть и залётные птицы, которые либо становятся частью компании бара и приходят сюда вновь, хоть и реже постоянных соседей, но явно чаще всех остальных, либо не возвращаются больше никогда. У каждого из них — своя история, своё веселье или своя трагедия, которыми они непременно делятся здесь с персоналом или с незнакомцем, сидящим рядом.

Так мы оказываемся в сплошном круговороте чьих-то жизней, где твоя — лишь маленькая капля в огромном океане переживаний. И каждый готов разделить с тобой и радость, и тоску, и джин. Благо, джина, да и любого другого крепкого напитка, здесь предостаточно, так что никому не приходится лишний раз чудить с водой.

Хоть место одно, а жизнь всё же делится на две — та, что с гостями, и та, что с персоналом. Везде по-своему прекрасно, а подглядывать совсем не устаёшь. Вот этот официант имеет виды на новенькую администраторшу, а вон та девушка в перерывах между ланчем и ужином работает над искусственным интеллектом. А шеф-повар скидывает своей жене сообщения, чтобы она перевела на английский его резюме. Красота.

А ещё тут можно научиться гадать по заказу. Вы, наверное, не знаете, что по нему можно многое узнать о человеке. Особенно если понять, что он предпочитает пить. Это почти так же эффективно и правдиво, как посмотреть человеку в глаза или сходить к тарологу.

Например, светлое пиво пьют те, кто любит поболтать и не особо — напрягаться. Ни в жизни, ни в питье. Светлое пиво — оно и в Африке светлое пиво. Предсказуемое на вкус и абсолютно безопасное для тех, кто не хочет бежать в пучину открытий и брать на себя ответственность за случившееся.

Белое вино — для тех, у кого тоска. Они могут быть даже весёлыми, мило улыбаться и смешно шутить, но в бокале будет отражаться отпечаток грусти, и его никуда не денешь, пока вся драма не изживётся, чтобы перейти на шампанское. Шампанское, кстати, очень редкий напиток. Это вопрос редкого состояния души. Только тот, кто счастлив, постоянен и в своём выборе — даже если сегодня тоскливо, шампанскому быть: это напиток всепоглощающей радости.

Ну а коктейли — для тех, кому нужны перемены, хотя бы вкусовые. Или это коктейльный день, когда на них действуют хорошая скидка, а в планах — напиться до беспамятства, потратив минимум денег. Тоже хороший сценарий.

Впрочем, многие и не задумываются о том, что заказывают. А ведь это — хороший пункт для разбора у психотерапевта, услугами которого многие пренебрегают, и зря. Да, на помощь иногда приходят бармены, но даже они в конце концов могут лишь похлопать по плечу и предложить номерок специалиста.

К слову, о психологах — некоторые специалисты в качестве разгрузки после работы рекомендуют физический труд: мыть полы или, например, колоть дрова. Называется это компенсацией умственной деятельности физической. Такая простая физическая работа помогает избавиться от стресса, расслабиться и выдохнуть. Именно поэтому посреди этого праздника жизни я и оказалась.

Здесь я узнала и о дисциплине. Кто бы мог подумать, что за баром я встречу дисциплину пожёстче, чем в военной части. Свободной минуты просто нет, тут всегда есть чем заняться — помыть, протереть пыль, убрать в шкафах, сделать заготовки, а там уже и гостей встречать надо. При этом ты должен выглядеть отлично — выглаженная рубашка, макияж, чистая голова и помыслы. Добавьте ко всему умение шейковать и миксовать, и универсальный боец готов.

Пока в раздевалке в подвале здания я пытаюсь погладить свою рубашку, а последний раз я гладила лет восемь назад, наверху уже давным давно все трудятся в поте лица. Только-только закончился ланч, надо всё убрать после толпы офисников и подготовиться к вечеру. А это значит — начистить бокалы, сделать заготовки, проверить все остатки и сделать заказ в магазин, провести новые бутылки (проверить через штрих-код все акцизы, чтобы убедиться в подлинности) и прибраться в шкафчике, где парни опять устроили беспорядок. Славно, будет чем заняться.

И это первый жизненный урок.

Урок №1. Хороший отдых = ударная работа.

Физический труд способствуют поднятию настроения, состоянию гармонии и нахождению ответов на мучающие вопросы. Проверенный факт.

Глава 1. Крещение бармена

Придётся ещё раз рассказать обо всём по порядку. У всех бывало такое «утро понедельника», когда новый день — новая жизнь. То самое утро решения, что жить так дальше точно нельзя, пора что-то менять. Обычно именно в такой день люди увольняются с работы, обрезают каре, делают татушку, пирсинг, а потом напиваются и громко плачут весь вечер. Моё утро хоть и началось похоже, окончилось по другому сценарию. Это был январь 2019 года, когда ещё действовала магия желаний на Новый год.

Короче, по пути из спальни на кухню я окинула взглядом квартиру в поисках точки отсчёта изменений. Надо же с чего-то начать. Денег на ремонт нет (вычёркиваем из списка), полы вымыты, животные вычесаны. Дом и все его составляющие оказались вне списка срочных изменений.

В холодильнике рядом с молоком стояла початая бутылка вина, на которой и задержался мой взгляд. Нет, я не начала своё утро с вина, хотя не вижу в этом ничего плохого, особенно если это понедельник. В идеальном мире каждое моё утро начиналось бы с бокала просекко, если бы я не толстела от алкоголя так быстро. Таков уж мой метаболизм — не толстею от тонн еды, зато один бокал может оказаться фатальным для моих боков.

И всё же эта бутылка вина навела меня на мысль. На днях в одном баре искали барбэка. Это человек-помощник. Зачаток бармена. Барная секретарша. Офис-менеджер барного пространства. Короче говоря, девочка на побегушках, готовая выполнять всю грязную работу за баром — мыть посуду, протирать холодильники, делать заготовки и, может быть, даже готовить коктейли. Звучит не так солидно, как бармен, но что мне мешало зваться по-другому? К тому же пить я люблю, а спаивать — ещё больше.

Курс новой жизни был определён, и уже вечером я пила коктейль за барной стойкой того самого места, куда через неделю мне предстояло выйти в качестве официального сотрудника с личной санитарной книжкой.

Мой первый рабочий день выпал на Международный день барменов, 6 февраля. Если это не знак свыше, то я даже не знаю, как выглядит знак.

Я пришла к 15:00 — сразу после основной работы маркетологом. Всё по дресс-коду — джинсы и какая-то футболка, я причёсанная и слегка накрашенная. Точные инструкции дали только про одежду и собранные в хвост волосы, так что красить губы или нет было для меня большим вопросом, особенно в первый день.

К моему разочарованию, с фанфарами меня не встречали, хлопушки не взрывали. Хорошо — тряпку в лицо не кинули. Моему приходу были не так рады, как если бы я оказалась по другую сторону стойки. Оно и понятно. Уже не гость, но ещё и не полноценный сотрудник (как там? — not a girl, not yet a woman). Да и обучать меня надо с нуля. Я так не считала, но понимала, что заходить стоит с немногочисленных козырей.

Мой дебют состоялся с наливания пива. Спасибо родителям, что с четырёх лет я знаю, что стакан надо держать под углом, а слой пены в полтора пальца необходим для сохранения вкуса. Домашнее образование, знаете ли, остаётся лучшим в любой ситуации. Только я не учла, что наливала всегда из бутылки, а не со специального аппарата. Так что козырь оказался не тузом, но и не шестёркой. Кое-как ситуация была выправлена.

Первый день оказался для меня сплошным стрессом. Я вообще не понимала, что происходит, а главное, почему все веселятся, а мне вот совсем не весело. Гости общались с ребятами за баром, они были уже друзьями, а я стояла возле пива, одинокая и брошенная. С горою чеков, в которых ничего не понимала.

Конечно, я мешалась под ногами. И кроме вздохов и раздражения, в первый день получила выразительный взгляд упрёка. Лучшее комбо, которое можно собрать, чтобы завтра не выходить на работу. Плюс дикая усталость и сонливость. Я могла расплакаться, но спать мне хотелось больше.

Наутро я проснулась со стойким желанием не только доказать, что справлюсь, но и завоевать всех «друзей» барменов, чтобы те приходили не только к ним, но и ко мне. Ничто и никто не мог встать на моём пути. Даже я сама.

На второй день началась официальная стажировка, раз уж я не сбежала в первый. Стажировка проходила две недели. Всем премудростям барной секретарши меня обучала предыдущая девочка-барбэк. Дело на самом деле нехитрое. Днём готовишься к вечеру: цедишь ягодное пюре, давишь лимонный сок, режешь фрукты, рвёшь мяту. Вечером отдаёшь заказы — коктейли, кофе, соки, пиво, водку. На моей стороне были пиво, чаи, всякие там настойки и виски по 50. В общем, всё, что не сильно обременяло новичка.

И всё же работа на баре оказалась куда труднее, чем это показывают в «Гадком Койоте». Нужна дикая скорость, чтобы отдавать заказы, внимательность, чтобы ничего не перепутать, ловкость, чтобы ничего не разбить, и мудрость, чтобы ни с кем не поругаться. У меня был практически фулхаус, за исключением ловкости — судя по количеству битых бокалов, у нас за баром должна была перевернуться фура, гружёная счастьем. Скорость я тоже приобрела не сразу, но всё же шевелилась.

Первые три недели сложно не спать до трёх, быть всё время активной и улыбчивой, а не стоять с немым вопросом в глазах: «Когда вы уже все напьетесь и свалите?» Да, классно тусить всю ночь и ложиться спать в пять утра, но только если ты не обременён сотнями заказов, которые надо отдать в ту же минуту.

Время шло, я училась. Моим явно слабым местом были чаи. Я вообще не пью чай, потому что не умею его готовить, а тут такое дело. Чай — это же магия. Ты можешь сколько угодно готовить его по рецепту, но если не добавишь капли своей чайной души, ничего не выйдет. А чего нет, того нет. Это была моя внутренняя борьба и постоянная надежда, что клиентам понравится. Кстати, мне ни разу не возвращали чай прямо в лицо с криками, что это отрава. Так что будем считать, что «невкусный чай» не выходил за рамки моего сознания.

Коктейли мне ещё не доверяли, их приготовление нужно было заслужить упорной работой. А вот лимонады — запросто. С ними у меня тоже не шибко складывалось. Я люблю покислее, так что их постоянно возвращали с просьбой добавить сахара. В конце ко мне привязали джиггер (барный мерный стаканчик) и велели работать только с ним. А это — лёгкая форма унижения. Как если вы всю жизнь резали пирог и всем хватало, а тут вас заставили по линейке отмерять куски, ещё и прилюдно. Но и это я пережила.

Не таким уж простым делом оказался и поиск среди бутылок с морем названий той, что нужна именно сейчас. Для этого понадобились несколько дней и генеральная уборка, чтобы всё расставить по местам, пересчитать и запомнить.

По сути, когда красивая девушка появляется за баром, она становится не только приманкой для мужчин и их кошельков, но и хозяйкой на кухне. Если про первое всё понятно — это идеальная маркетинговая стратегия, которая ни разу не подводила, то ко второму есть вопросы. Твоя основная задача — неважно, барбэк ты или полноценный бармен/барвумен, — держать в порядке всё пространство, точно знать, что и где лежит — на складе, в морозильниках и в документах. Наводить порядок и уют никто не запрещает. Поставить вазочку, наполненную чем-то красивым, принести что-то шикарное или полезное или вымыть вон те столетние бутылки, к которым никто не прикасался со времён рождения Христа — этого всего не требуют, но если ты действительно любишь дело и место, то сделаешь это безо всяких просьб и обязательств.

По воскресеньям меня ждала генеральная уборка. Я протирала полки, бутылки, стёкла, поверхности. Бар — это не просто место, где ты работаешь, это второй дом, к которому и относиться надо соответственно. А настоящий хозяин — не тот, кто снял тапки и улёгся на диван смотреть телик, а тот, кто работает как не в себя на генеральных. Неважно, старший ты бармен, шеф, барбэк или официант. Все в дружном порыве протирают пыль, моют коврики, полы и ковыряются в мусоре.

С уборкой у меня тоже есть проблемы. С самого детства я ненавидела протирать всякие мелкие баночки, сувенирчики, крышечки. Они меня так раздражали, что сейчас в моей квартире нет вообще ни одной полки, а тем более — сувениров на ней. А теперь представьте: я оказалась перед двухметровым — в высоту и ширину — стеллажом, забитым бутылками, столетними банками и подарками от постоянных гостей. Совсем уж верхние полки — те, что у потолка, — конечно, не протирала. Об этом как-то узнал наш шеф и отчитал меня. Вообще меня часто отчитывали по части уборки со словами «мы думали, взяли хозяюшку, а ты». А я — животное. Вот такую свинью подложила.

Но и это мы пережили, а я научилась убирать. Правда, пострадала моя квартира, сил на которую уже не хватало. Но меня всё устраивало. В конце концов, говорят, в уборке рождается истина. Все психологи, тарологи, астрологи и другие «ологи» наделяют её целительной силой.

За две недели стажировки я немного привыкла к происходящему, подружилась с ребятами и с экс-барбэком. Первый рабочий день без неё стал для меня настоящим экзаменом. Это как после долгих и усердных тренировок гладиатора отправляют на арену. Ощущения примерно те же. К сожалению, состояние аффекта не дало запомнить этот знаменательный день в деталях. Но так как после него меня не уволили, могу сказать, что отработала я шикарно. А кто поспорит?

Урок №2. Начинать новое — не страшно.

Страшнее не попробовать и сдаться, даже не начав. Ну а если осмелился сделать первый шаг, то и второй глупо не совершить.

Коктейль №1. Кир

А вот и первый рецепт коктейля. Это французский аперитив, о котором я узнала на одном мероприятии. На цветочной ферме проходил бранч, где я отвечала за организацию и благополучие гостей. На свежем воздухе трудились повара, бегали координаторы мероприятия, подходили гости, как вдруг к нам из домика вышел довольный хозяин фермы с предложением выпить домашней черносмородиновой настойки. Я соврала, что не пью на рабочем месте, а он в ответ поделился со мной коктейлем на вечер.

Традиционный кир — это смесь сухого белого вина и черносмородинового ликёра. Но в нашем рецепте будет домашняя черносмородиновая настойка и игристое. Если вы сами не занимаетесь закрутками, рекомендую начать. Ну или на крайний случай сходить в бар с настойками и выкупить у них поллитра. Ёмкость прихватите с собой. На вашем месте я бы взяла бидон, чтобы во время прогулки появилось приятное чувство ностальгии (если вы родились в то самое время), а у прохожих — вопросы.

Ингредиенты

— Prosecco

— Смородиновая настойка (вариативно — малиновая)

— Ягоды для украшения

Способ приготовления

В охлажденный флюте (он же — бокал для шампанского) налейте 30–40 мл настойки. Долейте охлаждённое игристое вино. Украсьте бокал ягодами, а ещё лучше возьмите целую тарелку ягод в качестве закуски.

Глава 2. Барная дедовщина

Вслед за успешным прохождением стажировки и первыми отработанными днями пришла дедовщина. Точнее, я почувствовала её после только потому, что была отвлечена стрессом и новыми знаниями. А так она преспокойно существовала всегда — и с первых дней моей работы в том числе.

Мне очень повезло с командой. Три парня, под чьё шефство я попала, контролировали всё заведение. Знаете, такие старшаки, которые держат двор.

Они приучили меня к мысли, что бармены — белая кость персонала (но за пятью килограммами сахара беги сама. Вот такие придуманные на ходу правила). О классовом неравенстве внутри заведения знали абсолютно все и почитали его, однако это не мешало шутить друг над другом, придуриваться и вместе тусить, если оставались силы.

Вы знаете, как шутят над новыми сотрудниками в хореке? Работники — как школьники или молодые студенты, которые ещё не успели наладить нейронные связи, поэтому облапошить их достаточно легко. Из классики — отправить искать на кухню клиторное масло или попросить принести на бар дымный пар в кастрюле. Из самого жёсткого — отдать фирменный коктейль гостю, а в бокале — микс из всех недопитых заказов с водой. Последнюю игру проводят только с постоянниками, которые могут оценить шутку и даже подыграть. С новыми гостями так не рискуют — по шапке могут получить абсолютно все. Хотя есть и отчаянные, но слава Богу, не в моей практике.

Обо всём этом я знала и старательно избегала любых посягательств надо мной насмехаться. Настолько сильно, что два раза оказалась в неловкой ситуации. Первый раз — когда меня хотели заставить залезть в мусорку, найти пропавшую детальку, а второй раз — когда надо было отмыть полы за стойкой. Оба поручения я приняла за шутку и фантазийное унижение и высказывала свое фи. А это оказалось правдой, парни сами всё сделали, цокая на меня языками и смотря с упрёком. Я не только не заработала тут баллы, но и ушла в минус.

Спустя примерно месяц работы меня решили научить шейковать. Счастью моему не было предела — меня допустили до святого, до шейкера! Прямой знак, что меня взяли в команду, я своя! Только в ладоши не хлопала, честное слово. Это был шикарный отвлекающий манёвр, который стирает любую осторожность.

Передо мной поставили шейкер, налили туда ягодное пюре, сок, что-то ещё. В конце добавили газированную минералку и дали команду взбивать. Парни не знали, что у меня есть не только домашнее образование в области наливания пива, но и, как минимум, школьное. О чём я и заявила:

— Как будто взбивать минералку — плохая идея.

— Ты что! Нам не веришь? Мы же КОМАНДА!

«Подлецы, — думала я, — давят на мои эмоции и желание быть своей»:

— Конечно, я вам верю! Вы же повод для обратного не давали. Но что-то подсказывает мне, что так делать нельзя.

«Что-то» — это твой мозг, дорогая. Во-первых, всё, что газированное, не трясут. Здесь не надо иметь много ума, достаточно помнить, как выливается минералка, кола и даже пиво после того, как неаккуратно несёшь их в пакете.

Во-вторых, ребята в моей команде — самые отвязные шутники в баре. Накалывают всех — от персонала до гостей. Причём так искусно, что некоторые по сей день думают, что один из них ездил в Чикаго на стажировку, а не на Иссык-Куль — на водичку смотреть. О каком доверии может идти речь? Однако с первых дней они постоянно твердили, что в обиду меня не дадут, и я могу им смело жаловаться на всех. На всех, кто мог отобрать у них роль главных приколистов. Но женщины любят ушами, а слышат только то, что хотят услышать. Я слышала что-то настолько прекрасное, что в голове бегали картинки, как они идут против какого-нибудь неадекватного амбала, который посмел сказать мне за баром: «Эй, ты». Или — как они втроём нападают на моего бывшего, который пришёл ползать в моих ногах, вымаливая прощение. А они закрывают меня своими широкими плечами и приговаривают: «Пошёл отсюда, пёс, пока мы сами тебя не выгнали». В общем, стандартный пакет женских мечт и желаний.

Впервые во мне велась отчаянная борьба между разумом и сердцем. С одной стороны, нутром чуяла, что с газировкой так поступать нельзя. С другой, парни же никогда не дадут меня в обиду.

— Мы же СЕМЬЯ! — не прекращали они.

Кто? Семья? После этой фразы всё встало на свои места — развод чистой воды.

Маленькая ремарка. Так уж вышло, что считать я училась, играя в дурака с бабушками и мамой. Чтобы как-то мотивировать себя на игру, играли мы на деньги. И я не раз ловила их на шулерстве с картами и воровством из общего банка. Им же тоже нужно было как-то развлекаться. Азарт горел только в моих глазах, а они играли из-под палки, по моему приказу. Поэтому с четырёх лет я научилась следить не только за своими картами и чужими руками, но и запомнила истину — никому не верь, даже семье. Особенно семье.

Сами вспомните: самые жёсткие приколы идут из семьи — сахар заменить на соль, срезать все пуговицы на рубашках, скормить твоё любимое блюдо собаке. Если у вас такого не было, поздравляю — вы не готовы к жизни.

Кодовое словосочетание «мы семья» и внутренне чутьё вернули мне трезвость.

Все эти мысли со скоростью молнии пронеслись в голове. Зрачки сузились, я в игре. Просто крикнуть «я всё поняла!» — это убить игру, процесс и наши зарождающиеся отношения.

Взбить коктейль я, конечно, должна была, но не своими руками. Выход из ситуации сам пришёл ко мне в лице официанта:

— Вася, стой! Помоги, пожалуйста. У меня так устали руки, а я ребятам обещала сделать коктейль. Можешь шейкануть за меня? Там уже всё готово, осталось только качественно встряхнуть.

— Там что, минералка? — недоверчиво спросил и он.

— Да, а ещё сок и пюре. Отрабатываем новые лимонады для летнего меню. Предлагают варианты. Но нужно взбить. Сильными мужскими руками, — я отыгрывала свою партию до конца, нагло пользуясь тем, что я женщина.

Бармены подошли поближе к стойке — не смогли противиться желанию полюбоваться, как с честным лицом и широко распахнутыми глазами я щебечу что-то про силу мужчины и слабость женщины (которая, между прочим, вприпрыжку таскает по пять килограммов сахара из подвала).

— О, классно, новое меню! — съел наживку мой официант, не отреагировав на информацию о минералке. Бодро стукнул по шейкеру и начал взбивать.

Если бы Вася не хотел произвести впечатление рыцаря, который помогает нежному беззащитному созданию, было бы не так смешно. Гордая осанка, прищуренный взгляд и лёгкий снобизм вмиг исчезли, когда минералка начала брызгать изо всех щелей, а шейкер стал оружием пострашнее взрывчатки.

Мы смеялись с барменами в унисон, они даже похлопывали меня по плечу — я закрепила звание «своей».

Прохождение испытания стало отправной точкой к хорошей работе — теперь меня учили готовить реальные коктейли, за сахаром гоняли официантов, адекватно делили чаевые и почти не шутили надо мной. В разумных пределах. Шутили мы теперь в основном командно. Я быстро понимала, в чём соль их дальнейшего прикола, а они — моего. И мы старались друг другу не мешать.

С официантом тоже всё было хорошо, не волнуйтесь. Харизматичный парень, только окончивший школу и перешедший в студенчество, больше всего интересовался своими пикап-навыками. Ну и чувство юмора у него, конечно, было — смеялся он громче остальных. Мы дали ему заслуженный лимонад, не тот, что он приготовил, а нормальный, и мне всё сошло с рук.

За всем этим представлением в первом ряду наблюдал наш шеф бара, который обычно предпочитал не вмешиваться. Он прекрасно понимал, что тут происходит, но ни на чью сторону и защиту не вставал. Даже когда в момент раздумий я смотрела на него с немой мольбой о помощи, он просто разводил руками, как бы говоря: «Решай сама, твой выбор». Более того, подначивал, как змей-искуситель: «Ты не веришь ребятам?» — но в саму игру не вмешивался. Так было всегда. Конечно, он делал свои выводы, а возможно — внутри себя — ставил ставки. Но вмешаться в бардак, помешать нам подшутить или тем более ругать за это он не собирался.

Урок №3. Не надо никого спасать.

У всех людей есть голова на плечах, и каждый сам решает — пользоваться ею по назначению или в качестве декора. Не обязательно причинять добро и лезть со своим мнением в спор.

Коктейль №2. Berry Bellini

Распробовала его я не сразу. Выглядит он очень просто, на вкус — тоже ничего удивительного, но в летнюю жару на свежем воздухе — это лучшее, что может с вами случиться. У нас готовили со свежим ягодным пюре — я перетирала малину и клубнику, проводила всю смесь через сито, чтобы отделить косточки и получить на выходе чистый кайф. Вся фишка — только в ягодном пюре. Если вы не поленились и сделали homemade (или не пожалели денег и купили хорошее готовое пюре), то результат вас сильно порадует. Играть можно с любыми видами фруктов и ягод и экспериментировать — совершенно безболезненно. Моё сердце завоевал Berry Bellini на манговом пюре.

Ингредиенты

— Манговое пюре

— Prosecco

— Минералка

— Лёд

— Ягоды для украшения

Способ приготовления

Так как я голосую за этот коктейль в зной, подачу выбираю тоже летнюю — с большим количеством льда. В бокал из-под вина положите лёд до самого края. Поместите туда 50 мл пюре, влейте 70 мл игристого и долейте доверху газировки. Украсьте ягодами или ломтиком апельсина, вставьте трубочку и наслаждайтесь.

Вы можете самостоятельно регулировать вкус коктейля, добавляя пюре для насыщенности, а игристое — для градуса. Если хотите исключить лёд и готовить только с охлаждёнными напитками, замените винный бокал на флюте, а газировку оставьте для другого случая.

Глава 3. Новое имя

Окунуться в новую барную жизнь пришлось с первых секунд. И если точная граммовка напитков и скорость отдачи заказов зависели целиком от меня, то с моим именем произошли корректировки, от меня не зависящие.

В обычной жизни я Катерина, но в баре могу откликаться и на «девушка», и на «извините». У меня, конечно, был бейджик с именем, но это не означало, что все его должны были читать. Я и сама этим грешу. У меня не самое прекрасное зрение, так что к официантам я предпочитаю обращаться «молодой человек, извините». Как говорится, претензий к этому не имею. Но не к неконтролируемым гостям-повелителям мира сего. Особенно когда их диалог со мной начинается с «солнышко» или «малыш».

Девушкам, работающим за баром, довеском к рабочим обязанностям идёт ряд стереотипов. Начиная от доступности, заканчивая глупостью. Среди них закрался ещё один — общее имя.

Опешила я от этого в один воскресный день. Я находилась одна за баром, когда к нам вломились трое не особо трезвых мужчин — с громким и жизнерадостным «малыш». Как это обычно бывает, когда я в шоке, мои брови взметнулись вверх, а в зале повисло молчание. Настолько громкое, что мои прекрасные гости подумали, что я просто глуха, а по совместительству — нема, и просто позвали меня ещё громче:

— Малыш, — кричал самый весёлый из них, — налей-ка нам!

— О, всё же это вы меня позвали.

— Да, солнышко, конечно! Давай нам по пивку!

— По пивку так по пивку. Меня зовут Катерина, Катя.

— Котёнок, нам «лайн брю».

Брови оставались наверху, руки автоматически наливали пиво, в голове крутилось «как я до такого докатилась». Было два пути — бросить головокружительную карьеру бармена и высказать всё, что я обычно высказываю в подобных ситуациях, или попробовать решить вопрос мирным путём.

Я ушла за стенку подумать. Было много вопросов, на которые никто не учил меня отвечать.

Тем временем, пьяная троица уже вела беседы с нашим управляющим и официантами. Судя по тому, что они всех здесь знали, появляться на моём пути должны были достаточно регулярно.

Операция «Малыш» началась. Я поправила причёску, подкрасила губы, нацепила очаровательнейшую улыбку из всего своего арсенала и пошла отвоёвывать своё имя, достоинство и барную стойку.

Конечно, я осознавала, что завтра они, вероятно, ничего и никого не вспомнят, а если продолжат пить до самого вечера, то, возможно, и не доживут. Так что единственный способ оставить память о себе, помимо пыток, — это поговорить.

И мы завязали разговор ни о чём. Не со всеми тремя, конечно. Один спал на руке, второй громко разговаривал (он же назвал меня солнышком) и сотрясал воздух, ну а третий был вдумчивым и внимательным.

Разговаривала я с двумя — самым богатым человеком мира (читайте, шумным) и мыслителем. Последний был моим ключом к возврату имени:

— Солнышко, я тебе серьёзно говорю, приходи в мой ресторан, бери подруг, я вас угощу, — меня беспокоили ярая жестикуляция и биение себя в грудь, вокруг было много бутылок, которые отлично бьются.

— Знаете, это прекрасно, но нет.

— Нет, малыш, ты не поняла. Реально угощаю! Некрасиво получается, вы нам наливаете, а мы вам ничего, — перешёл он к уговорам.

— Ну, вы за всё налитое платите, не волнуйтесь. А если хотите сделать сильно приятно, от чаевых я не откажусь.

— Ну хорошо, иногда же ты не работаешь. Вот в нерабочее время приходи, я угощу просто так. Оторвётесь с подругами — поедите, попьёте, кальян покурите.

— Не поверите, но мы с подругами в нерабочее время всегда отрываемся и не сдерживаем себя. У нас даже есть любимые места. До вашего не доходили, — здесь мыслитель посмотрел на меня, как на святую и непорочную. Virgin Mary во плоти стояла перед ним, а ангельский свет озарял её с головы до пят.

— Слушай, ну правда. Давай чаевые оставим, раз нам нравится. Что ты докопался до девушки, — наконец вступил мыслитель с единственным дельным предложением за вечер.

— Кстати, меня Катерина зовут, — я улыбнулась от всего своего сердца и с томным взглядом протянула руку для пожатия, — что-нибудь ещё налить?

— Катерина, простите моего друга, спасибо вам!

Теперь честь моего имени была заботой прекрасного мыслителя. И он всех поправлял, что «девушку/малыша/солнышко» зовут на самом деле Катерина (пресвятая).

Вообще для общения с мужчинами, особенно под шафе, многого не надо. Главное, чтобы они ещё могли фокусировать взгляд, немного участвовать в диалоге и не кричали.

Интуитивный план сработал выше всех ожиданий. Были и издержки, конечно, в виде того самого мыслителя, который звал меня на свидания, целовал руки и пытался обнять при встрече. Боль и горечь от безнадёжной любви одолевала его только в нетрезвом виде, разумеется. Раз в неделю можно было и осилить, особенно когда на подмогу приходил кто-нибудь из ребят.

Кстати, чаевые они ни разу не оставили.

Урок №4. Отстаивайте свои границы, но помните, с кем имеете дело.

Любую ситуацию в жизни можно решить в два счёта, если голова холодная, а эмоции — стабильные. Поэтому действуйте из тонкого расчёта, когда скидываете с себя злость. Это не всегда открытая война.

Коктейль №3. Цитрусовая настойка

Ладно, это не коктейль. Но такой напиток можно легко дополнить кубиками льда, чтобы наслаждаться, как коктейлем. Если добавите туда минералки, то получите лёгкий лонг.

Цитрусовую настойку можно делать по-разному и с разными составляющими. У нас она готовилась из цедры лимона, апельсина и лайма. Самое сложное — срезать цедру так, чтобы не захватить белую губчатую мякоть — ее надо убирать, чтобы исключить лишнюю горечь. Можно ещё добавить лемонграсс, мне он очень нравится. Это как чесночные стрелки, только в тайском варианте.

В этом рецепте я вас вообще не ограничиваю — используйте все цитрусы, что вам приглянулись (только с манадринами не получится). А если решите использовать лемонграсс, то обязательно берите свежий и совсем немного. И вот вам сразу рекомендация — лемонграсс можно хранить в морозилке сколько угодно времени.

Ингредиенты

— Лимон

— Апельсин

— Лайм

— Литр водки

— Сахар

Способ приготовления

Снимите цедру со всех цитрусовых, что нашли у себя под рукой или в супермаркете. Закиньте всё в банку. Сверху залейте водкой и добавьте две столовых ложки сахара. Закройте крышкой (лучше, конечно, закатать банку, но можно и без лишних движений), взболтните и уберите в тёмное место. Настаиваться напиток должен пять дней. Каждый день — утром и вечером — взбалтывайте. Не сильно, очень нежно, только чтобы всё перемешать. В конце процедите всё в стеклянную бутылку. Можно хранить как в холодильнике, так и на полке при комнатной температуре.

Глава 4. Семья, еда и великая лимонная война

После полноценных трёх-четырёх месяцев работы на баре в довесок к незабываемому опыту, знакомствам и недосыпу добавляется толпа родственников. Потому что бар — вторая семья. Цыганская и еврейская преимущественно (как и моя собственная).

Стоит заметить, мы только зовёмся баром, в семью же берут всех — поваров, официантов, администраторов. А не только тех, кто льёт коктейли и воду в уши.

Все орут, ссорятся, смеются, шутят, подкалывают друг друга и безумно любят. И когда приходит кто-то не из семейного круга, даже заклятые враги, непримиримые народы великой касты барменов и безбашенной касты официантов (мне стоит напомнить, что тут всем плюс-минус 20 лет) сплачиваются во имя защиты СЕМЬИ.

Врагом может быть кто угодно — от моего бывшего и пассивно-агрессивного клиента до мирских обстоятельств в виде плохого настроения и самочувствия. Все начинают о тебе заботиться, заваривать чай, веселить и просто обнимать. Вы бы видели, как меня успокаивали, когда я купила помаду не того цвета и расстроилась. В какой-то момент я сама поверила, что это трагедия.

При этом никто не лезет во внутренние разборки, не стремится встать на чью-то защиту и, упаси Боже, призывать «жить дружно». Выкручиваться надо самому, как в любой многодетной семье. По-хорошему, сотрудники могут даже поубивать друг друга, никто и бровью не поведёт, а недостающих заменят новыми.

А твой порыв к примирению сторон встретят атакой и те, и другие. Остальные ещё прикрикнут «а не надо было лезть». Для меня это было, пожалуй, самым сложным — не встревать. Дело в том, что я всегда борюсь с вселенской несправедливостью и могу понять абсолютно любого человека, даже убийцу (поверьте, я войду в его положение), но ссоры воспринимаю как крах мироздания. Ведь всё можно решить за чашечкой кофе и гигантским тортом.

В баре я столкнулась с реальностью и отучилась разруливать конфликты. Возможно, это был самый главный урок за всю мою жизнь, который не один раз в будущем выручал меня и не давал впадать в крайности. Так что если у вас есть такая же проблема, как у меня — безумное желание всех мирить, жалеть и кричать о несправедливости, — поработайте в баре полгода. Отпустит.

От такой семейки устаёшь, конечно, дико. Как от любой (за исключением моей, они идеальны и тоже читают эти строки). Но при этом всё равно всё нравится. Немного смахивает на стокгольмский синдром, но если приглядеться, вся наша жизнь — сплошной стокгольмский синдром.

В любом ресторане/баре/кафе есть свои кланы. Воюющие, естественно, но периодически живущие в мире. Бар — белая кость, кухня — нормальная кость, официанты — смертная кость. Главная резня происходит между баром и кухней. Одни не хотят кормить вкусной едой, другие не хотят наливать вкусные лимонады. Вот такой абсурдный конфликт.

Сначала я не понимала, почему мы ругаемся, нормально же всё. Тем более когда приходил приказ от бармена не разговаривать с сушефом, а мне он ничего плохого не делал и разговаривать с ним нравилось. А тут надо выбирать, как ребёнку, которого поставили между мамой и папой. Первое время я шла на поводу, а потом вспомнила, что в первую очередь я — женщина, а значит, превосходный двойной агент. Так что была и сытая, и напоенная, даже во времена забастовок.

С едой у меня особые отношения. Я люблю её нежно и в больших количествах, а она взамен на такие открытые чувства награждает опцией «не толстеть». Похвасталась, а теперь по делу — если не поем, становлюсь страшнее фурии.