Бесплатный фрагмент - Бабочка

1 Глава. Лера

Оставалось совсем немного до выхода. Ноги пошатывались даже от самого малого порыва ветра, а сердце так и рвалось наружу. Лера на местах преступлений и встречах с убийцами так не волновалась, как на данный момент. Да и погода желала лучшего, середина ноября, а ощущается как конец декабря, настолько ей холодно, что даже пальто не помогает.

— Не стоит переживать. — Сказал Николай, уложив ладонь на плечо женщины. Николай такой же сотрудник правоохранительных органов, как и Лера, а ещё он замечательный друг. В первую их встречу он показался довольно таки симпатичным мужчиной, но со временем каштановые волосы, глубокие карие глаза начинали казаться Лере обыденностью. Мужчина воспринимался как друг и коллега, не более. Хотя, большинство женщин в их отделе не стеснялись делится своими пошлыми мыслями касаемо его. Самой же Лере эти разговоры не нравились и она покидала эпицентр разгорающихся речей до их скорейшего начала. Она знала, что за костюмами, в которых тело Николая выглядело спортивным, скрывался живот, заполненный алкоголем и снеками, в общем тем, чем они закусывали во время просмотра матчей по футболу. За это можно было благодарить новогодний корпоратив. Николай был настолько пьян, что по окончанию праздника перед уходом домой, снял с себя рубашку, потому что ему было жарко. Но сегодня, это всё уходило на второй план, ведь, для большинства зрителей они предстанут как двое наилучших следователей города N, ждущих получения орденов за конкретный и неоценимый вклад в порядок, добродетель и благополучие граждан своей страны.

— Не получается унять дрожь, чувствую себя маленькой девочкой, которой через минуту вручат грамоту перед всей школой.

— Нам стоять там не более десяти минут, а потом работа-работа.

— Лучше там, чем здесь, волнуясь от ожидания неизбежного. — Через короткий промежуток времени ведущий пригласил их на сцену и представил, как полагается, конечно. Невольно на лице Леры выступил румянец, когда сам мэр города прикрепил значок и, протянув руку, одарил одобряющей улыбкой. А следом долгая речь благодарности, закончившаяся только через четверть часа, и долгие аплодисменты. Теперь Валерия Астафьева и Николай Рейн не только известные детективы города, но и цель журналистов жёлтой прессы.

…

— Мама! — Пóля прильнула к телу с таким порывом, что было не свалила Леру с ног. — Я тебя так долго ждала! Ты голодна? Я заказала нам пиццу. — Она обхватила её руку и потянула в сторону кухни.

— Смотрела прямую трансляцию? — Желая нагнать быструю дочь, Лера споткнулась о небольшую ступеньку при входе, но успела удержать равновесие, ухватившись за среднюю полку стенки. Она немного выбивалась из сложившейся картины интерьера, но стенка служила их семье долгое время и после реставрации продолжила нести службу, обычно на ней хранились ключи от дома и машины, порой игрушки Полины или просто вазы с цветами для красоты.

— Конечно! Я помахивала тебе рукой, жаль, что с той стороны ты этого не видела.

Пóля родилась в период, когда брак был на грани разрыва. Муж Леры был не только изменником, но и козлом, вечно полагающимся на некую вселенскую удачу в своих игровых зависимостях. Последней каплей стали преждевременные роды на 36 неделе беременности, вызванные стрессом, после новостей о том, что любимый человек спит с соседкой. Так Лера и узнала о его похождениях, но выставить за дверь так и не успела. После долгих ожиданий в коридоре и моральной подготовке к серьёзному разговору, она не выдержала и закрыв входную дверь на замок пошла спать. Утром муж так и не появился, где он и что с ним произошло прошлой ночью ей рассказал полицейский, который неожиданно появился на пороге дома в час дня.

— Мне жаль, — пробормотал молодой парень — примите мои соболезнования.

Истинной причиной смерти стал алкоголь, могла ли знать пожилая женщина за рулём, что сразу за поворотом к ней под колëса прыгнет не трезвый мужчина, конечно нет. Так и началась история жизни вдовы и её неокрепшей малышки. Только Бог знает, через какие трудности прошли эти двое, но «что ни убивает нас — делает сильнее». Так Лера скоротечно шла на повышение, а Пóля росла любознательным ребёнком. Они относились к друг другу не только как мама и дочь, но и как подруги. От этого их связь была крепче.

— Завтра в школу, нужно сделать уроки, а потом пойдёшь к подругам. — Кухня была не большой, как и другие комнаты в доме, но всех это устраивало, к тому же интерьер в стиле хай-тек создавал иллюзию простора в помещение, и внутри дом выглядел куда масштабнее, чем снаружи.

— Ну мам, сегодня праздник — День города, помнишь? Какие уроки! Все пойдут в кино. — Она отложила последний кусок пиццы на тарелку и сцепив руки перед собой с мольбой в глазах, посмотрела на Леру.

— Ладно.

— Ура! — Быстро поместив пиццу в рот, она начала пережёвывать его с удовольствием, будто была ещё голодна. Мама сдалась как всегда, о чём свидетельствовали сверкающие глаза ребёнка.

— Ну как я могу устоять перед этими щëчками и глазками? — Лера придвинулась к дочери и ущипнула в правую щёку, от чего Полина сморщилась. Она любила это делать, а еще поглаживать по длинным волосам дочери и смотреть в похожие на свои, голубые глаза. У самой Леры волосы были короткими, а по цвету тëмно русыми, ей нравилось оставлять их распущенными. В сочетание с постоянным серым костюмом, они выглядели гармонично и не привлекали лишнего внимания к внешности, поэтому чаще всего на работе концентрировались на вопросах, которые она задавала.

Пока рот Поли был занят, Лера поцеловала её в лоб, и проговорив, что торопится на работу, пообещала проверить после как она убрала со стола.

Карманных денег у дочери было достаточно, чтобы оплатить себе билеты в кинотеатр и купить себе что-нибудь вкусное. Наблюдая за Полей, Лера часто ловила себя на мысли, что её дочь может в свои тринадцать позволить себе больше, чем она в те же года. Осознание того, что ребёнок ни в чём не нуждается и может о себе позаботится в подростковом возрасте, успокаивало Леру и мысли о будущем дочери не были засеяны тревогами, как у других мам. К тому же, Поля участвовала в различных с
партакиадах и часто занимала первые места, а это своего рода говорило не только о спортивном теле, но и о умении упорно трудится и достигать поставленных перед собой целей. Дочь любила спорт всем сердцем и сама была рада участвовать в соревнованиях, а Лера поддерживала её в этом.

Пока дома царил уют, на работе всё было иначе. Десятки сотрудников трудились не покладая рук, даже в праздники. Кто-то работал с бумажными документами, а кто-то давил на клавиши компьютера с таким грохотом, что по всему отделу было слышно. Хоть, награда мэра не слишком повлияла на жизнь Леры и никто не выдал ей выходной, но маленький сюрприз от начальника она всё же получила. Этим подарком оказался новый кабинет, в который её перевели. За стеной её рабочего места расположился Николай, ему сделали идентичный сюрприз. Кабинет находился в дальнем углу восточной части офиса, где было меньше всего голосов, которые смогут отвлекать от дел, а также застеклённая стена с видом на город. Поэтому рабочая зона была большую часть дня хорошо освещена солнцем.

Пока Лера основывалась на новом месте, к ней заглянул Николай. Он принёс плошку с кактусом и невзначай положил её в центр стола. Ничего особенного он не сказал, лишь поздравил с новым местом пребывания и помог с тяжёлыми коробками, а после ушёл к себе. Слишком долго в кабинете находится не пришлось, через пару минут после ухода Николая их вызвал начальник.

Борис Сергеевич являлся прекрасным товарищем в беседе за кружкой пива и как можно дальше от основного офиса, но на работе к подчинённым он относился не то с грубостью, сколько в его общении Лера наблюдала холод, а порой и не заинтересованность. Это нельзя было скинуть на темперамент или описывать его как ужасного босса, скорее все работники понимали, что на его плечах куда больше обязанностей, чем у них. Он не только был ответственен за всё вокруг его происходящее, но и в случае определённой проблемы, только ему допускалось отвечать на вопросы перед журналистами. Поэтому тяжёлый график не давал ему возможности быть эмоциональным, только вечно уставшим и на нервах. К счастью, сегодня был праздник, а в такие дни Борис Сергеевич дружелюбен. Он надел свой, как он называл «счастливый» костюм и серебряные часы, которые как год уже не работают, но он их носил, потому что это был подарок супруги. У Бориса Сергеевича, как у Николая, глаза были карими, но намного темнее и ростом он был гораздо выше, а волосы он любил укладывать назад. Лера работала давно под его руководством, но никогда не замечала седины на его голове, всё потому что он часто посещал парикмахера, где его волосы подвергались окрашиванию чаще, чем это следовало бы делать. Кто знает, может через пять лет они и вовсе отвалятся, потому что уже сейчас некоторые пряди из-за сухости выбивались из общего состава и падали вниз, прямо на глаза.

— Не стойте на пороге, я не кусаюсь. — Борис Сергеевич обошёл стол и облокотился на его край. Рядом с ним беспорядочно лежали бумаги и монотонно постукивали шарики «Колыбели Ньютона». Николая они раздражали, а Леру наоборот расслабляли. Борис Сергеевич знал о предпочтениях каждого, поэтому, чтобы разговор вышел куда более информативным, он остановил механизм и продолжил говорить. — Я рад, что в моём отделе есть такие профессионалы, как вы. Это большая честь — получить награду от самого мэра, но что куда важнее, понимание населения того, что они в безопасности. Я надеюсь, вы насладились тем коротким мигом славы. Сейчас на ваших плечах окажется больше трудностей и ответственности. И я не говорю о новых делах, так как уверен, что вам всё под силу, я имею ввиду новых сотрудников, которые будут брать с вас пример и задавать много вопросов, а также сегодня я прочитал газету, в которой о вас говорилось в положительном ключе, но не забывайте, жёлтую прессу никто не отменял. Любой промах, нервный срыв, не подумав сказанная мысль — всё это скажется на вашей жизни, так что будьте осторожны с незнакомцами, да и с коллегами. Многие без опыта в этом вопросе случайно могут проболтаться или приукрасить, что не пойдёт вам на пользу. — Он сделал паузу и, откашлявшись, продолжил. — К слову, о сотрудниках и делах. В нашем отделе теперь на пять человек больше, их возьмут под крыло другие, объяснят как тут всё работает, ваша задача при необходимости помогать им, а если предложат помощь — не отказываться, если это не касается убийств и дел строгой конфиденциальности, они неопытные молодые люди, не представляют пока, что их ждёт. А теперь перейдём к делам, есть продвижение?

— Отчёт завтра уже будет готов. — Николай работал над делом о похищение молодой девушки, как оказалось её бывший молодой человек был крайне психически не устойчив и чтобы его любимая не вышла замуж, похитил её. Дело было лёгким и типичным, поэтому Николай справился с ним за пару дней, только вот с отчётом тянул.

— А у вас, Валерия? Есть изменения?

— Отчёт готов.

— Хорошо. Занесите его ко мне после обеда, он как раз через час. Вы отлично потрудились, если все дела завершены, можете уйти домой на час раньше других.

Рабочий день тянулся долго. К вечеру у Леры разболелась голова и как только она вошла в дом, не переодевшись завалилась на диван и сразу уснула. Только вечером, когда Поля вернулась домой, она смогла подняться и приготовить ужин, а потом нормально лечь спать.

2 Глава. Константин

— Надолго приехал? Если говорить честно, не ожидал тебя здесь увидеть. — Сеня переложил лёд в бокал с виски, и перемешав, протянул Косте.

— У меня здесь дела, так что задержусь. Решил навестить давнего знакомого. — Константин был из тех, кто на первый взгляд казался обычным человеком. Хотя, его высокий рост, спортивное телосложения, волосы цветом вороньего крыла и яркие голубые глаза привлекали достаточно лишнего внимания представительниц женского пола, из-за чего ему приходилось носить объёмную одежду, способную скрыть его в многолюдных местах.

Залив виски в рот одним движением, он расплатился. В городе он был второй день и просто не ожидал, что в баре за углом своей дешëвой гостиницы, он встретит своего бывшего сокамерника.

Погода в первый день его приезда встретила слабым дождём, но в джинсовой куртке становилось невыносимо жарко, поэтому сегодня он обошёлся чёрной толстовкой. Немного злило то, что не посчастливилось встретить Сеню, если кто-то из прошлого также окажется за углом совсем поблизости — это не сыграет на руку, а скорее осложнит осуществление старого плана. Маршрут построенный в телефоне, петлял с одной части города в другую, пешком по грязи было бы добираться долго, но на такси денег не хватало, жаль, что в таком большом городе экономили на общественном транспорте. Константин шёл быстро, стараясь как можно чаще сокращать путь. До нужного места с таким темпом он смог добраться за три часа. Он подумал, что и обратно следует идти также.

Когда цель была близка на экране смартфона, в жизни показался простенький дом. Одноэтажное белое строение с четырьмя окнами на фасаде, ничем не примечательное. Хозяевам точно было лень разводить сады, так как перед домом были только кусты ограждающие территорию и стриженная трава. Константин не подошёл слишком близко, с далека он заметил, что из дома выходят люди совсем ему не знакомые. Скрыться за двумя соседними домами, вид с которых открывал простор для глаз и позволял разглядеть лица незнакомцев, было хорошим решением.

Сперва на веранду вышли две пожилые женщины, они возбуждённо что-то рассказывали друг другу, что именно не было слышно, да и собственно не имело никакого значения. Женщина, что вышла первой, была в цветочной жилетке с платком из красной пряжи на голове, а также бежевых чуни. Другая же словно возилась в земле долгое время, поскольку серый комбинезон и кроссовки наполовину были покрыты грязью. После к ним присоединился мужчина. Он выглядел уставшим, а потёртые в некоторых местах джинсы с накинутой поверх белой майки косухой, что носили обычно подростки, старило его ещё больше. Ко всему выше перечисленному прибавилась тяжёлая синяя сумка в правой руке из-за чего ему пришлось всем телом перевалиться в противоположную сторону, чтобы поддержать равновесие. Дойдя до чёрного минивэна, что всё это время стоял у въезда в гараж и не привлекал к себе никакого внимания, он одним движением руки открыл его, а потом закинул сумку в заднюю часть автомобиля. Женщины попрощались и та, что была в цветочном жилетке, хромая на одну ногу направилась к мужчине, удерживая непослушное тело тростью, готовой вот-вот сломаться. Сев в машину, Константин заметил как пожилой мужчина выруливает в сторону, где он прятался. На всякий случай, чтобы не попасться на глаза, он прильнул всем телом к стене, скрыв себя полностью в тени, а деревья чьи кроны прикасались к козырькам, придавали больше шансов быть не пойманным. К его счастью, машина проехала мимо, а он смог продолжить слежку.

Оставшись одна на веранде женщина хаотично отряхнула одежду, она на первый взгляд собиралась войти обратно в свой дом, но что-то её остановило и она обернулась, крикнув в пустоту пару ласковых, и так громко, что Константин смог расслышать некоторые из них. Он не сразу понял в чём дело, но только когда проследил за взглядом незнакомки, заметил, что часть белого ограждения веранды сломана. Из тех слов, что вырвались наружу у хозяйки дома, он понял, что оно должно было быть починено. Через пару секунд к ней вышел муж. Увидев, наконец, знакомое лицо, тело Константина начало трясти. Голова сама по себе заболела, а в горле резко пересохло из-за чего сильно захотелось пить. Но хуже всего был гнев, возникший также мгновенно как первые симптомы, он переходил в тошноту и оставлял горькость на кончике языка постепенно перетекая в ожидание сладкой мести. Теперь Константин знал, настало время осуществить давний план, вот только, нужно найти жертву.

3 Глава. Лера

Прошла целая неделя после Дня Города. Жители города N постепенно вернулись в рутину. Дворники до сих пор очищали улицы от конфетти и различного мусора, оставленного людьми на дорожках площади и парков, в то время как офисные работники приходили в осознание того， что долгожданный отдых закончился. Да и погода встретила новые семь дней ливнями и холодом, пронизывающим дома, высказывая недовольство и распространяя своё настроение остальным, но Лера привыкла работать в любую погоду. Если у остальных начиналась лихорадка или они впадали в депрессию, то она чувствовала себя практически так же как и всегда. В свои 32 года — это было отличным достижением. А «практически» как никак описывало её состояние именно в этот день. Началом, нежданных событий, стал звонок от Бориса Сергеевича в пол шестого утра. Он не отчитывал, нет, ничего в таком духе не последовало. Просто неожиданное поручение застало врасплох, хотя, она должна быть готова ко всему, но даже после многих лет службы, Лера так и не смогла привыкнуть к смертям детей.

Утром Борису Сергеевичу стало известно, что в одном из парков города N был найден труп девочки-подростка. Лере поручили это дело и по дороге к месту преступления сердце колотилось бешено, больше волновал возраст погибшей, а именно то, что найденная за одним из кустов в парке девочка, была младше дочери Леры, поэтому она как никто другой могла войти в положение родителей и, как мать, прочувствовать всю ситуацию.

Когда Лера подъехала к месту, где обнаружили ребёнка, её встретила толпа зевак, окружающие зону за сигнальной лентой, явно демонстрирующей запрет на вход. Они гудели, как пчёлы в улье, явно перебирая варианты случившегося. Но погода была на стороне правоохранительных органов, этот день не был исключением и шёл на ряду с другими его предшественниками, вот только обещанный дождь не лил два дня, это могло поспособствовать сохранению улик. Лера осмотрела парк, быстро пробежав по нему взгляду и для себя подметила, что парк по себе не широкий, здесь можно лишь выгуливать собак да и только. Никакой площадки, даже песочницы, здесь детям нечем будет заниматься. Приятный холод, уже не такой морозящий, как до этого, а звук от шелеста листьев, просто передавал атмосферу одиночества и пустоты. На одном из столбов, при выходе из парка, Лера заметила приделанную камеру, что выглядела изношенной. Её корпус был направлен на арку, показывающей людям, где именно покидают это место. Она занесла ручкой находку в блокнот и дала внутри себя слово обязательно спросить об этой камере и других поблизости. Лера прошлась по тропинке вдоль толпы, осматривая лица незнакомцев, а потом всё же направилась в её глубь и пронырнув под лентой решила, что сперва следует осмотреть труп, а потом опросить тех, кто собственно обнаружил тело, с этим ей позже помог полицейский, который встретил её и проводил к женщине у скорой, что по виду на несколько лет была старше самой Леры. Познакомившись и попросив никуда не уходить, она направилась к девочке.

Следы, поза, одежда и многое другое — в общем всё, что могло помочь расследованию и дальнейшему опознанию, всё было зафиксировано в блокнот, а также сфотографировано. Через пару минут прибыл судмедэксперт, пока он обследовал первые признаки на теле, которые Лера могла упустить, она давала указания и позвонила на счёт камер одному из коллег, видеозапись пообещали предоставить через девять часов, а потом набрала и Николаю. Свидетель был, но поиски преступника могли занять день, а также встреча с родственниками погибшей. К счастью, Николаю кроме отчёта ничего сегодня не надо было делать, поэтому она попросила его, как друга семьи, сразу после работы забрать Полю и побыть с ней, а именно переночевать в зале. Ведь ночь предстояла долгая. Дочери Лера позвонила сразу после разговора с Николаем, поэтому Поля была в курсе, где мама и что она делает.

Пока Лера занималась работой рядом с трупом, свидетель неторопливо пила, предложенный одним из медбратов чай. Работа была проведена быстро, поэтому сразу после того, как двери машины закрылись и девочку повезли на обследование, Лера решила вернуться к женщине. Её расширенные зрачки и аппарат для измерения давления говорили сами за себя, но куда важнее ответить на вопрос: «Что произошло?», поскольку женщине, если станет плохо, поможет скорая, а ребёнка уже не спасти, только наказать виновного, если он имеется. Служащий правоохранительных органов знал, что необходимо делать, поэтому не препятствовал допросу, а направился к товарищам сторожить место преступления, чтобы предотвратить перемещение любопытных зевак за ленту. Лера должна была быть здесь одной из первых, но, к несчастью, узнала о происшествие позже, чем следовало бы. Женщину затрясло, заметив это, врачи накрыли её одеялом и принесли ещё стаканчик чая, но помог лишь голос Леры, вытянувший незнакомку из собственного транса.

— Где-то в пять часов утра. Боб захотел в туалет, вот я его и за куст, а там! — Она накрыла рукой было рот, но тут же отдёрнулась и сделала глоток из стаканчика. Только после этих слов Лера заметила овчарку, поводком привязанную к узкому дереву.

— Значит, вы выгуливали пса. Итак, кто-нибудь контактировал с телом, к примеру, передвигал его или оказывал первую помощь? — Лера держала блокнот в руках и записывала всё в мельчайших деталях.

— Нет, хотя постойте, Боб облизывал её. И девочка, она лежала животом вниз, я-я перевернула её, а потом делала искусственное дыхание. — Женщина запнулась и, обдумав что-то, с ужасом обратилась к Лере:– Я навредила ей? Что-то не так? Простите, я просто сталкиваюсь с этим впервые.

Если бы она знала, как Лера это ненавидит. Взрослая женщина, а смогла не только раскидать своё ДНК, так ещё и за собакой не уследить. Хорошо, что хоть запомнила, что делала, иначе судмедэксперт голову бы себе ломал. И почему этому не учат в школах? По мнению Леры человек должен знать не только как защитить себя, но и ближнего, поскольку можно больше навредит делу, чем помочь. Конечно свои переживания Лера оставила при себе и продолжила допрос, опираясь на то, что женщина просто растерялась.

— В какой момент вы осознали, что девочка мертва?

— После того, как поняла, что она ни на что не реагирует, да и тело было подозрительно холодным.

— В каком часу вы обратились в правоохранительные органы? Будет лучше, если скажете точнее.

— Где-то в двадцать минут шестого.

— Заметили что-нибудь странное?

— Вы удивитесь, но да. — И почему Лера должна была удивиться. Если есть малейший шанс найти того, кто мог быть с ребёнком до того, как этот свидетель обнаружила тело, то это было бы замечательно.

— И что же?

— Я выгуливаю Боба каждый день, живу в многоэтажке за углом. По соседству одни бухгалтеры, да банкиры или просто офисные работники — все, в общем, просыпаются к восьми. Поэтому мы гуляем обычно в шесть-семь, чтобы никого не встретить, а сегодня я решила выйти ещё раньше обычного, у меня встреча по работе важная. Смотрю, а из парка незнакомец идёт. Я его здесь раньше не видела, парк старый, мало кто гуляет в здешних местах из наших.

— Можете его описать?

— Конечно. Он был в джинсах потрёпанных и вязаной синей кофте. Я не знаю точно, но выглядел он как сорокалетний, и мужчина, если я правильно помню, чуть выше вас.

— А волосы, особенные приметы? — Женщина задумалась. И когда молчание слишком затянулось, добавила.

— Чёрные, волосы были чёрными. — Она замолчала. Выражения на лице менялись слишком быстро, чтобы разобрать чувства незнакомки, но когда начала говорить, всё стало понятным. — Ох, бедная Лиза, за что же так? — она прикрыла рукавом глаза и тихо заплакала, Лере пришлось успокаивать её.

— Лиза — это кто? Мама?

— Нет. — Лицо женщины резко исказилось в злое и выражало какое-то омерзение. Неужели она знала жертву, если так, то нужно узнать как можно больше. Лера приготовилась записывать всё, что услышит, но то о чём говорила свидетель повергло в ещё больший шок. — Мама!? Её матерью не назовёшь. — Злилась она в воздух, но казалось, что полностью эта злость направлена лишь на Леру. — Девочка детство не видела! Еë мама известная в нашем округе алкоголичка, как и отец! Вообще забросили воспитание. Ольга, родила её, когда сама была подростком. Она небось от репетитора шла, как обычно.

— Продиктуйте их фамилию и адрес. — перебила Лера.

— Да, конечно. Конустянские. — Слово показалось Лере слишком длинным и она попросила женщину повторить по слогам, а потом и адрес. — Улица Станционная, дом 42.

— Можно подробнее о семье?

— Как я и говорила, они алкоголики. Отец Владислав, работал сторожем в магазине на площади, но его уволили за драку с клиентом. Ольга же, как в декрет ушла, так дома и осталась. На улицу выходят очень редко, только за водкой. Лиза, когда выросла, так они совсем с ума сошли. Руки на неё поднимали, когда ругали, могли использовать весь свой сборник матов. Не подумайте, что я слухи вам рассказываю, я сама всё видела.

— Почему не обратились в органы опеки?

— Обращались, а толку. Они один лишь раз приехали, больше не появлялись. Мы снова обратились, а они нам: «Семья нормальная, нечего наговаривать». Может заплатили им, не знаю. Мы как могли, так и помогали. Всем домом деньги собирали и с репетитором договаривались, чтобы её в учёбе подтянуть, а то за двойки её «мама» только бить и могла.

— Значит, она вечером после репетитора через парк домой шла. — Заключила Лера. — Ответьте на последний вопрос. Камеры на выходе из парка работают?

— К сожалению, нет. Большая их часть уже давно неисправны, только для вида и висят.

— Понятно. Спасибо, вы очень помогли следствию. Хорошо, если вспомните ещё что-то, вот мой номер. — Лера протянула визитку и направилась к машине. Вот только ей не давали покоя несколько мыслей, а именно: предположительно было совершенно изнасилование, и что доказательства будут только через пару дней, а пока необходимо встретиться с родителями ребёнка и лично убедиться в достоверности слов свидетеля. Девочка мертва не менее восьми часов, а значит убита прошлой ночью. Также следует установить личность преступника, который успел скрыться, а в этом поможет база данных. Нужно будет проверить всех, кто вышел недавно из тюрьмы, этим Лера займётся сразу, как приедет в офис.

…

— Есть что-нибудь? — Николай зашёл сразу, как только в офис приехала Лера. Она пересматривала данные всех, кто потенциально мог совершить убийство. Лично, Лера знала только пару заключённых, которые исправились после отбывания срока. Их можно было пересчитать по пальцам. Николай понимал в каком она состояние, ведь, он отличный друг и человек. Поэтому в кабинет он входил с двумя кружками кофе. Он прошёл неуклюже внутрь, толкнув дверь ногой и та закрылась.

— На примете два досье. — Лера пригубила предложенный кофе, но тут же оторвалась, почувствовав боль на конце языка. — Ненавижу экспрессо.

— Горячее, так что пей медленно. — Лера смотрела, как его лицо расплывается от счастья. Она знала, что себе он делает только раф, но экспрессо по-своему бодрило, а это ей сейчас необходимо. — И кто же это? — Он указал на компьютер, намекая Лере сконцентрироваться на работе.

— Первый — Константин Аверин: год рождения — 1988, 35 лет, рост — 182 см, отбывал срок с 19 лет за грабёж, но арест продлили, за совершения убийства сокамерника и покушение на жизнь второго. Вышел ровно неделю назад. Второй — Тимофей Лепин: год рождения — 1974, 49 лет, рост — 165 см, отбывал срок с 21 года за изнасилование и убийство несовершеннолетнего ребёнка. Вышел два дня назад, и кстати, по фото и Константин и Тимофей — брюнеты, как говорила свидетель.

— Она что-нибудь ещё говорила, кроме цвета волос? — Николай не видел лиц, поскольку сидел на диванчике у выхода. Лера задумалась, и посмотрев в записи, сделанные утром, нашла нужный ответ на вопрос.

— Да, что подозреваемый чуть выше меня. Аверин слишком высок, а вот Лепин, как раз подходит. Ещё, что мужчина выглядел на сорок, а Аверин и на тридцать не тянет, хотя он старше, в общем, слишком молод на вид. — Описание практически совпадало, но точно могла ответить только свидетель, как только Лера подумала об этом, телефон завибрировал, а на экране высветился незнакомый номер. — Алло, Здравствуйте! Хорошо, сейчас скину адрес. Скажите, что приехали к Валерии Астафьевой дать показания и вас пропустят. Всё, тогда жду вас у себя. — Лера повесила трубку.

— Кто звонил? — Николай уже допил своё кофе, он вертел кружкой в руке, придерживая исключительно большим пальцем, гоняя ту из стороны в сторону. Когда раздался звонок, он остановил игру и выжидающе смотрел на Леру, ожидая конца разговора.

— Свидетель. Я ей оставила визитку с надеждой, что она вспомнит ещё что-нибудь, как раз думала об этой женщине. Распечатаю тогда фотографии мужчин и покажу ей, вдруг мы найдём убийцу быстрее, чем надеялись. Возьмём его ДНК и сравним со спермой, найденной на девочке. — Лера сделала паузу, а потом добавила. — Я поеду к родителям жертвы. Они нужны для опознания.

— Надеюсь, они не так плохи, как о них говорят. — Лера пропустила его слова мимо ушей, словно он сказал это в воздух или кому-то, кого она не видит.

— Я вот думаю, девочка по состоянию тела умерла ещё вчера. Значит Тимофей или Константин могут не оказаться убийцами, просто кто-то из них оказался не в том месте и не в то время.

— Не исключено, но порой бывает, что маньяк возвращается на место преступления. Подождём результаты.

— Коль, можно тебя кое-что попросить?

— Говори.

— Я утром просила одного из коллег собрать запись с камер видеонаблюдения, но сама сейчас уеду к родителям жертвы, так что не смогу забрать флешку. Всё будет готово только через час, её принесут в кабинет, просто нужно встретить человека.

— Без вопросов, чем я ещё могу тебе помочь? — Он встал с дивана для посетителей кабинета и подошёл к Лере, обойдя стол.

— У тебя и своих дел много, от которых я тебя отвлекаю. Спасибо, что согласился забрать Полю и с ней посидеть, я буду знать, что она в безопасности.

— Не стоит благодарить, я друг или кто? Тем более, мне не сложно. — Он подбадривающе похлопал её по плечу, и направляясь к выходу, напоследок сказал: — Ты раскроешь это дело, я знаю. Потому что преследуешь цели не только следователя, но и матери.

…

Найти нужное многоэтажное здание не составило труда, как помнила Лера в нём проживает и свидетель, но она сейчас в городе и приедет к ней только через два часа, так что у неё есть время для разговора с матерью и отцом девочки. По внешнему виду многоэтажка не отличалась от других в городе. Когда Лера прошла внутрь, её тело пронзил холод, а невыносимый запах заполнил её лёгкие. Стояла такая вонь, что сразу пробило нос, и как поняла Лера, это зловоние было от местных кошек, за которыми здесь вряд ли убирали, так как их помёт расположился и у входа, и у подножия лестницы.

Дверь, за которыми жили родители жертвы, встретила Леру лопнувшей кожей и грязным коврикам у порога. Она постучала пару раз, пока замок не щёлкнул и из-за двери к ней навстречу не высунулось лицо пожилой женщины. Но так показалось только с первого взгляда, на самом деле её лицо просто выглядело изнуренно, а впалые глаза и отёкший нос, указывали на частоте употребление алкоголя. Для Леры это было бы не солидно, но она была готова поспорить с кем-нибудь на огромную сумму денег, что муж выглядит также.

— Кто вы и что вам нужно? — Процедила через зубы женщина.

— Я Уполномоченный Следователь Следственного комитета Астафьева Валерия Романова, приехала к Ольге и Владиславу Конустянскому. По данным мне предоставленным, они проживают по этому адресу. — Лера знала, что перед ней мать Лизы, но посчитала не идти в лобовую. Кто знает как поведёт себя женщина, что осматривает её с ног до головы. Как представитель правоохранительных органов, она вынула из пальто значок и рукой выставила его вперёд, чтобы наверняка, а потом вернула назад, когда убедилась, что Ольга его тщательно рассмотрела.

— Да, Ольга — это я. Повторюсь, что вам нужно? Как я помню, мы не нарушали закон. — Она икнула, от чего оборвались последние буквы слова «закон», но она тут же исправилась, и выпрямившись, вышла к Лере в коридор, закрыв за собой дверь. Ольга точно находилась не в трезвом состоянии, но старалась не показать виду, поэтому она облокотилась к двери, чтобы хоть как-то удержаться на ногах. Что уж говорить о перегаре, который перебил запах фекалий кошек. — Чертовка опять что-то натворила? — Лера с каждой секундой убеждалась в том, что «Это», даже мамой назвать стыдно.

— Я по поводу вашей дочери и приехала. Приношу соболезнования, но вашей дочери больше нет в живых. Сегодня утром она была найдена мёртвой.

— Мертва? — На её лице исказился шок, но через мгновение как будто его и не было вовсе.

— Это сложные новости, я понимаю. Необходимо опознание, во сколько вы сможете приехать по этому адресу — Лера протянула листок, на нём гелиевой ручкой был выведен адрес морга. Ольга взяла его в свои руки, и даже не посмотрев сунула в карман куртки.

— Можно вам зада один вопрос?

— Конечно.

— Кто обнаружил тело, кто- то не с этой улицы?

— Одна из жительниц этого дома.

— Здесь всё знают мою дочь. Как она выглядит уж точно. Так что, мне нет необходимости ехать на опознание.

— Вы даже не попрощаетесь с ней? — Теперь Лера знала наверняка, перед ней не мать, а какое-то неведомое, не поддающееся объяснениям существо.

— Я не вела себя, как мама. — Ольга перевела взгляд на пол, неужели ей стало стыдно. — Лизе будет лучше на небесах, чем здесь. — Она снова выпрямилась, и оттолкнувшись рукой от двери, попрощалась. Последнее, что Ольга сказала закрывая дверь: — Забудьте наш адрес и больше не появляйтесь здесь.

Возвращалась в офис Ольга с головной болью, не ожидая того, что там её ждёт утешение в виде информации, и, конечно, флешки на столе.

…

— Вы что-то вспомнили? — Женщина снимала шапку и шарф, проходя внутрь здания, а за ней следовала молодая девушка. Лера заметила её не сразу, но когда свидетель обратилась к ней по имени, вежливо поздоровалась. — Приятно познакомиться, Светлана! Я — Валерия Астафьева. — она протянула руку для рукопожатия.

— К сожалению, всё что я знала уже у вас, а нового ничего не вспомнила, — Начала свидетель. — но Светлана Александровна, сможет ответить на интересующие вас вопросы. Она — репетитор Лизоньки.

— Тогда пройдём в мой кабинет и всё обсудим. — Лера помогла расположить женщинам одежду в гардеробной. До кабинета идти было не далеко, поэтому весь путь они провели в молчание. Один раз Светлана Александровна хотела что-то сказать, но прервала себя, и поправив на плече сумку тихо шла позади. В кабинете царила тишина, а тёплый воздух из кондиционера придал уют, поэтому женщины по виду не чувствовали себя некомфортно, когда Лера расположила их на диване, а сама села напротив, подобрав со стола блокнот и ручку. — Девочка по предварительным данным поздно возвращалась от вас домой. Вы можете это подтвердить и рассказать подробнее?

— Да, это так. Я занимаюсь с Лизой почти год. Практически каждую неделю. Если говорить точнее, то каждый четверг. Обычно она приходит ко мне в четыре часа, а в пять или шесть часов я отпускаю её домой.

— В какой час девочка ушла от вас вчера?

— Где-то в девять часов вечера. — Светлана Александровна поправила воротник на белой блузке. Было заметно, что женщина слегка волнуется, а поймав на себе взгляд Леры, сразу опустила руку.

— Почему так поздно? — Лера знала, что растерянность во время допроса, не лучший товарищ. Она постаралась отгородить женщину от её волнения, задав уточняющий вопрос, чтобы та сконцентрировалась на нём.

— Я предполагаю, что вам уже рассказали об её семье. — Светлана повернулась к свидетельнице, пытаясь найти в той подтверждение своих слов. — Понимаете, у Лизы тяжёлые отношения с семьёй, она часто старается задержаться у меня, чтобы не идти к себе домой. Я живу рядом, через парк. Вчера я предложила ей отпраздновать её день рождения у меня, поэтому она ушла так поздно. — Еë глаза покраснели, Светлана Александровна не смотрела на Леру и свидетеля, они не сразу поняли, что она плачет. Только, когда плечи начали предательски дёргаться. Лера сразу отреагировала и протянула ей платок из кармашка своего серого пиджака, порой такое бывает во время допросов и она к этому была готова. — Понимаете? — Чуть успокоившись, протянула Светлана Александровна. Она вытерла покрасневший нос и опустила руки, сдавшись внутренне от своего душевного состояния. — Она всегда добиралась домой целёхонькой, никогда у нас на улице не происходили убийства. Если бы я её провела до дома, а не отправила одну. — Она резко вдохнула, пытаясь прочистить дыхательные пути, задыхаясь от неизбежности. Тем временем платок стал таким влажным, что просто не мог впитывать дальнейшие слëзы. Лера протянула ей салфетки из маленькой коробочки на столе, и вроде стало лучше.

— Давайте сделаем перерыв, я принесу воды. Вам надо успокоиться. — Светлана Александровна кивнула, ей сложно было что-то произнести. Тем временем Лера пошла в комнату отдыха. Кулер в её кабинете уже как неделю был пуст. Когда она вернулась назад, Светлана Александровна была спокойна, только глаза остались красными, а на лице выступил лёгкий румянец. Лера протянула стакан полный воды, не ожидая, что репетитор высушит его тремя глотками. — Продолжим.

— Так вот. — Начала женщина. — Лиза ушла в девять. Утром я уже узнала, что её убили.

— Постарайтесь вспомнить во что она была одета.

— Курточка красная и джинсы, а ещё у неё в волосах заколочка в виде бантика бежевого была, я ей давно подарила.

— Я соболезную вашей утрате, для вас это большая потеря. — Лера сделала паузу, а на глазах Светланы вновь выступили слëзы. — Вы сможете её опознать? — Женщина подняла взгляд на Леру, в её глазах блестело отражение лампочки, но это как никак была просто надежда.

— Я смогу её увидеть?

— Скоро шесть вечера, вместе поедем на опознание, и вы тоже. — Обратилась она к свидетелю, что весь разговор сидела молча.

ОПОЗНАНИЕ

Перед приездом Лера заранее обсудила все вопросы с судмедэкспертом, поэтому знала, что к завершению дня необходимые улики собрали, а тело подготовили к опознанию. Лера по долгу службы, часто посещала морг и знала всё Судебно-медицинское отделение, как пять своих пальцев, но она всё равно была рада встретить врача, который приглашал пройти за ним. Они петляли по коридорам, пока не приблизились к нужной комнате, где хранилось тело Лизы. Судебно-медицинское отделение встретило их холодом, который оказался куда приятнее, чем на улице, но Светлана Александровна и свидетель, даже при таком раскладе тряслись. Нельзя было сказать, что это от температуры в помещении, а скорее всего от страха. Лера разговаривала с ними о том, что их ждёт, и старательно пыталась помочь морально подготовиться к предстоящей встрече, но судя по выражению их лиц и тому, как они физически поддерживали друг друга всё время пока шли по пустым коридорам, сложно было понять о чём они думают и как воспринят увиденное. Но как бы то ни было, они уже стояли перед каталкой и белой тканью, покрывающей хрупкое детское тело, старательно скрывая все его части от света люминесцентных ламп.

Врач обошёл металлическую кровать и встал над головой жертвы. Он не торопился открывать то, что находилось под белой простыней, но когда женщины подтвердили, что готовы посмотреть, мужчина осторожно приподнял ткань. Перед женщинами предстало окаменевшее в расслабленном виде лицо. Светлана Александровна слегка пошатнулась закрыв параллельно лицо руками, но Лера успела её поддержать телом, став некой опорой. Было видно, что ещё чуть-чуть и женщина потеряет сознание. Хорошо, что полностью ребёнка показывать не нужно, иначе были бы видны трупные пятна и следы мужских рук, на тех местах, где их не должно быть. К тому же, Лизу подготовили к опознанию, после обследования она не один час провела в холодильной камере от чего её тело не издавало неприятных запахов.

Светлана Александровна всё же собралась духом и признала в замёрзшей девочке свою ученицу. После всех необходимых процедур для протокола, Лера попросила их выйти и подождать её за дверью. Тем временем врач накрывал Лизу заново, немного помедлив он обратился к Лере с вопросом.

— Одна из этих дам, додумалась откачивать жертву, когда от неё исходил запах трупа? Или той героини здесь не было? — В его голосе прозвучал скрытый смешок. Хотя, может это вовсе нервозность. Внешне он был собран, просто эта история отозвалась и в его сердце, сделала неравнодушным ко всей ситуации.

— Она сейчас за дверью, та, что выглядела старше. Просто растерялась и не сразу обратила внимание, думай так же. — Ответила Лера, и после этих слов вышла к женщинам. — У меня есть к вам вопрос. — Лера обратилась к свидетелю, отводя её в другую часть коридора, пока Светлана Александровна старалась успокоиться, восстанавливая ритм дыхания, но у неё плохо выходило. — Я покажу вам фотографии двух мужчин. — Из кармана брюк показался сложенный лист А4 формата. Лера развернула его и протянула свидетелю, на что женщина громко охнула, и тыкнув пальцем на фото Тимофея Лепина, шёпотом, словно боясь вызвать его, пробубнила.

— Это он выходил вчера из парка.

До раскрытия дела оставалось совсем чуть-чуть, Лера чувствовала это всей душой, но не могла отрицать возможность того, что Лепин просто ошибся парком этим утром. Женщины уехали домой на такси, Лере крайне хотелось узнать адрес подозреваемого, но как оказалось и Светлана Александровна не знала этого мужчину. Когда Лера вернулась в свой кабинет и на мониторе компьютера светилось досье Лепина, в её блокноте уже было записано его место проживания, к которому на машине можно было добраться за 20 минут. За окном начало темнеть, поэтому наведаться в гости в такой поздний час было бы не совсем корректно, так как доказательств причастности к убийству нет. Она откинулась на спинку стула, и собрав все мысли воедино, вспомнила про видеозаписи. Понятно, что там будут видео только с магазинов или многоэтажек возле парка, но это уже было хоть что-то. Во флешке компьютер обнаружил только два файла. В первом запись с дома, где жила свидетель, но там Лера ничего не обнаружила, а во втором значились две записи с разных магазинов. На перемотке одного из видео ничего не было видно, но вот вид со второго магазина показался куда более информативным. Через несколько часов непрерывного просмотра, в объектив камеры попала Лиза. Её лицо было смазанным, так как качество записи желало лучшего, но Лера поняла что это жертва, только благодаря одежде, в которую она была одета. Такая же красная куртка и джинсы, что и на месте преступления. Девочка медленным шагом переходила улицу, приближаясь к стороне, где находился парк. В углу экрана светилось время «21:45», Лера нажала на паузу, чтобы ничего не пропустить, а сама тем временем записала цифры в блокнот. Потом продолжила смотреть. Пару минут ничего не происходило, пока из магазина напротив с вывеской «Рай крепких напитков» разъярённый мужчина в форме охранника, не выкинул на улицу незнакомца. Он резко приземлился на землю и судя по жестам, которыми он провожал работника магазина, был крайне недоволен произошедшим. Приложив силы, он поднялся на ноги, но слегка пошатнувшись, тут же чуть не рухнул на прежнее место. «Мужчина пьян» — заключила Лера. Поскольку в камере светилась только его спина, Лера не сразу признала в нём Лепина. Она поняла это обратив внимание на его одежду, что совпадала с показаниями свидетеля. Отряхнувшись, он направился в ту же сторону, куда четыре минуты назад ушла Лиза. Теперь дело оставалось за уликами и ДНК.

УТРО СЛЕДУЮЩЕГО ДНЯ

Леру разбудил стук в дверь. Подняв голову, она ощутила боль в области шеи, отдавшейся в голову. Вчера просмотр всех видео закончился в пять утра, о доме даже мыслей не возникло. Свою усталость Лера расценила как повод не садиться за руль, а остаться на работе. Единственным местом подходящим для сна являлся диванчик, но он не был рассчитан на то, чтобы на нём спали, мест хватало от силы на двух мужчин спортивного телосложения, плотно сидящих друг к другу. Кроме диванчика, в виде кровати Лера оценивала свой рабочий стул и диван в комнате для отдыха, но он быстро ушëл на второй план. Никто не мог сказать точно сколько по времени она проспит, а быть обнаруженной в месте, где часто собираются по утрам коллеги не очень хотелось. От диванчика всё тело ныло, а если бы она проспала на своём рабочем стуле, вероятность того, что тело бы не разболелось ещё больше, была бы близка к нулю. Включив телефон, Лера ощутила потребность подниматься и начинать работать, ведь, время, выведенное белым цветом на экране её смартфона, показывало восемь часов утра, а значит весь офис переполнен сотрудниками и вот один из них снова постучал к ней в дверь, напомнив о своëм существование.

— Входите. — Лера быстро привела себя в порядок, пятью пальцами откинув волосы назад и поправив пуговицы на верхней части рубашки, пиджак, что всю ночь служил ей одеялом, предательски спустился на пол, соскользнув с плеча. Когда Лера наклонилась его поднять, молодой парень, что зашёл к ней в кабинет, взял инициативу на себя. Наклонившись, он и не заметил, как в его сторону уже тянется за своим пиджаком Лера, чьи волосы упали на плечи, закрывая обзор. В последний момент, почти достигнув цели, они столкнулись лбами. Лера зашипела от накатившей резко боли, но всё же успела забрать пиджак с пола, уложив его на свои колени. Всё ещё держась свободной рукой за лоб, она спросила: — Зачем пришли?

— Здравствуйте! Простите, я не хотел. — Это был один из новых работников. Было не понятно, зачем Борис Сергеевич принял их в свой отдел, если им во всём была нужна помощь. Они являлись неумелыми сотрудниками, которым всё нужно было разжёвывать и подавать на блюдце, для наглядности. Молодого парня, который нарушил покой Леры, звали Дмитрием. Ему было не больше 25 лет, но в отличие от своих сверстников, прибывших служить закону, он отличался своим вездесущим носом, порой мешающим нормально работать, когда другие молча наблюдали за процессом раскрытия какого-либо дела. Лично Лера не знакомилась с ним, но слышала много жалоб на этого парня от своих коллег в комнате отдыха и, представьте, даже доброго Николая он не оставил равнодушным к своей персоне. Конечно, Лера поздоровалась с ним в первую неделю его пребывания, но дальше этого не заходила, было некогда. — Николай Рейн просил передать это. — Он протянул Лере газету. — Он сказал, что утром его вызвали в один из банков, где произошла кража, поэтому не стал будить вас. Попросил меня зайти к вам позже и отдать газету лично в руки. — Он вложил её в Лерины руки и ушёл.

По дате издания, газета была выпущена сегодня утром. Значит ещё многие не читали новый тираж, а Лера станет одной из первых. Сперва журналисты писали о проблемах в городе и налогах. Лера не понимала зачем ей читать «TalkNews», пока не натолкнулась на страницу срочных вестей.

«Сегодня в парке около улицы Станционная было обнаружено тело ребёнка, точный возраст и пол не известен. «Ничего не было видно, мы стояли за сигнальной лентой, когда труп переносили в машину скорой помощи, он уже был в мешке. В толпе ходят слухи, что это была девочка» — прокомментировал один из свидетелей с места преступления. Мы призываем граждан города N быть осторожными и не оставлять своих детей одних на улице. Следственный отдел по особо тяжким преступлениям отказался дать комментарий по этому делу. Мы предполагаем, что преступник ещё не пойман. Позаботьтесь о себе и своих близких!

TalkNews»

Сердце заколотилось, разгоняя кровь по венам с такой скоростью, что в ушах начало пульсировать. Лера краснела от бешенства, пришедшего так неожиданно, что Дмитрий испугался за свою жизнь и быстро покинул кабинет, оставив её одну. Она знала, что новости растормошат город и преступник будет понимать, что на него началась охота, из-за чего начнёт скрываться от полиции. А если до этого он и так был осторожен, то теперь вероятность его обнаружения начнёт постепенно спускаться по графику вниз. Такое может привести к продлению поимки и вероятности новых жертв, что не входило в планы Леры. Шёл второй день расследования и достаточной информации хватало. Необходимость навестить Тимофея как можно скорее возникла внезапно. Выписав из досье его адрес, она отправилась к нему в гости с подкреплением.

Обычный загородный дом из дерева с синими ставнями, встретил их скрежетом железных ворот, которые из-за сквозняка покачивались из стороны в сторону. Забор, что ограждал территорию, был сделан из шифера, на котором красовались потёртости и дыры в некоторых местах. До приезда к Лепину все обговорили свои позиции, поэтому многие уже обходили дом, направляясь к задней калитке, чтобы предотвратить побег подозреваемого. Лера, приближаясь к главному входу, сомневалась, Тимофей Лепин окажется там, но проверить стоило. Родная мать, что всё ещё жила в этих краях уж точно сможет ответить на интересующие её вопросы, а их было достаточно. Придержав ворота, она постучала пару раз, пока на другой стороне не послышались шаги и кряхтения. К ней вышла старушка. Она придерживала своё тело, облокотившись на холодную металлическую часть забора, покрытая пуховым платком женщина удивлённо посмотрела на Леру.

— Вы за Тимошей пришли? — От ветра её нос начал краснеть, а щëки покрылись слабым румянцем. Она переминалась с ноги на ногу, наверно, из-за больных ног. Лера сделала такой вывод, поскольку на одной неприкрытой калошами ноге, сильно выступали вены, как не должно было быть у здорового человека. А может ей просто было холодно стоять вот так, на сквозняке.

— Здравствуйте! Уполномоченный Следователь Следственного комитета Астафьева Валерия Романова. — Лера показала значок и тут же вернула его в карман. — Ваш сын проходит по делу об убийстве в качестве подозреваемого. Вы знаете его местоположение? — Лера старалась произнести всё мягко, но явно по выражению лица старушки, она не была удивлена.

— Ничем не могу помочь. Мой сын появлялся пару дней назад, но я его не пустила на порог. Спровадила в свободную жизнь, дав небольшую сумму. — Она говорила чётко, как заученный текст, словно готовилась к этому разговору.

— В таком случае, знаете где он мог остановиться или к кому пойти?

— А к кому он пойдёт? Если родной матери сын не нужен, то другим и подавно. — Было непонятно приняла она это как факт, или только изображает ненависть, скрывая тёплые чувства к сыну. — Могу сказать только одно, из этого города он точно не уехал.

— Откуда вы знаете?

— Он понимает, что не сможет убежать, не глупый парень. Здесь его дом. Тимоша хоть и преступник, но некуда идти. Нигде такого, как мой сын, не примут. Сердцем чувствую, что спился, но это, так вон то… — Она махнула рукой. — Всё, больше ничего не скажу.

— До свидания! — Лепина только кивнула и направилась назад.

Лера с другими отправилась на поиски, дав ориентировку всем постам, что были сегодня в городе N. Чёткая фотография облегчала процесс, не говоря уже о том, что через пару часов один из коллег заметил Тимофея Лепина, проходящего мимо гаражей, под многоэтажным зданием, расположенном на улице Каперник в трёх километрах от парка, где нашли Лизу. Сейчас Лера ехала в полицейский участок, где Тимофей Лепин ждал её прибытия.

ДОПРОС

Комната небольшая, серые стены да и только. Посередине стол для двух персон, который освещает тусклый свет люминесцентной лампы, приделанной к потолку. Лера прошла внутрь, подготавливаясь к допросу. Ей не нравились такие помещения, а зеркало Гезелла всегда оказывало небольшое давление. Через минуту привели Лепина. По выражению лица мужчины читался страх, но он тут же испарился, когда пришло осознание неизбежного. Это было его смирение с ситуацией.

Освидетельствование длилось недолго, всё необходимое уже выносили за комнату, а понятые покидали допросную. В ходе обследования, когда Лепин снял футболку, Лера увидела множество заживших на груди царапин. «Девочка боролась за свою жизнь» — промчалось в её голове.

Двадцать минут назад, ей позвонил судмедэксперт, он оповестил, что отправил ей заключение экспертизы по делу жертвы на почту.

Тимофея Лепина усадили за стол, протянув стакан воды. Он выглядел, как бездомный. Иссохший от алкоголя, с синяками под глазами из-за плохого сна. Лера распорядилась, чтобы ему выдали немного еды и дали пульт от кондиционера, чтобы прибавить температуру, иначе он весь допрос будет дрожать. Поесть принесли сразу, а со вторым возникли проблемы. Пульт долго не могли найти, в комнате было тепло, хватало на то, чтобы немножко согреться, поэтому Лера решила оставить так как есть и начать допрос. Сперва она зачитала права. Тимофей Лепин особо не вслушивался, но когда она спросила понял ли он их, тот ответил согласием. Их разговор снимали с самого начала, освидетельствование в таком случае необязательно, но Лера посчитала, что это не будет лишним. Она начала первой. Представилась, чтобы он знал как обращаться к ней, но не успела задать первый вопрос, как Лепин перебил её и взял инициативу в свои руки, буквально на секунду сбив её с мыли. Сказанное уже звучало, как признание, но необходимы детали, о которых будет знать только убийца, с этим не возникнет проблем.

— Я убил девчёнку, что уж тут скрывать.

— Вы облегчили только малую часть следствия, я уверенна, что вы всё понимаете. Но как вам известно, мне необходимы детали.

— Конечно, но поверьте я сам в ужасе от того, что совершил. Я соболезную её близким и приношу свои извинения.

— Не передо мной вам следует извиняться. — Проговорила Лера, и собравшись с мыслями продолжила: — Если вас мучает совесть, то почему вы не пришли к нам с чистосердечным признанием, что вас остановило?

— Я пол жизни провёл в тюрьме, она стала для меня неким домом. Её законы, правила поведения — вот что воспитало меня. — Начал Тимофей Лепин. — Убийца детей. Такие в тюрьме и до утра не доживают. Но Бог огородил меня, не позволил оборваться жизни так рано, а потом и дал понять какой грех я взял на душу. Я молился каждый день, просил о прощение и снисхождение, когда предстану на суде перед ним, но первые годы даже вера не спасала от страха быть убитым. Я своими руками уничтожил свою жизнь. Второго шанса не будет, если я снова сяду, то покину тюрьму только как мёртвое тело без души.

— Что на счёт детей, за них вы молились? — Лепин с презрением посмотрел на Леру, как будто она сказала какую-то глупость, не подумав.

— Если они ушли из жизни, значит это должно было произойти, но только не от моих рук, за это я буду наказан.

— Вы не пришли к нам с повинной, потому что боялись оказаться за решёткой второй раз. Только я не могу понять, как страх оказаться мёртвым, позволил снова совершить убийство, так ещё и вернуться на место преступления. Мне не нужны оправдания, просто расскажите, что произошло той ночью, по порядку.

— Когда я вышел из тюрьмы, первым делом я поехал к маме. — Лепин закрыл глаза и поводя немного пальцем по столу, словно сметал свои мысли в одну кучу, связывая их, посмотрел на Леру и продолжил без запинки рассказывать всё в мельчайших подробностях. — Я долго ждал нашей встречи, когда был не на свободе. Она ко мне не приходила, ни разу. Я всего лишь хотел узнать ответы на свои вопросы: «Почему не приходила? Почему не писала? Почему забыла своего единственного сына?», но получил лишь плевок. Моя «дорогая мама» даже на порог меня не пустила, кинула в лицо пару сотен со словами: «Ты мне больше не сын! Видеть тебя не хочу! Не появляйся здесь!». — Его лицо исказила гримаса злобы с обидой в глазах, а потом его губы расплылись в улыбке, защитная реакция или Тимофей посчитал эту ситуацию неуместной, неправильной, в его голове так не должно было происходить. Наверное, он и правда ожидал тёплый приём. — А куда я поеду? — Он задал вопрос в воздух, не желая на него ответ. Сев поудобнее, Лепин облокотил руки на стол, ссутулившись. — Педофил, убийца, преступник, много лет провёл в заключение — смесь лучшего работника, не так ли? Семью не построишь, работодатель не примет. Какие были варианты, кроме как не спиться? В этом «свободном» мире я стал мусором. Тот день. — Тимофей потëр пальцами переносицу. Его плечи то опускались, то поднимались, но от наполненности лёгких приходилось начинать сначала. Он делал из себя жертву, выстраивал по кирпичику представление, будто это девочки виноваты во всех его несчастьях, они вставали на его пути, ломали жизнь своим присутствием, а он повинен лишь в том, что лишил их жизни, когда это должен был сделать некий Бог, в которого он поверил. Бред. Лера не обращала на пустые слова внимание, она слушала только объясняющие убийство причины и пока их было недостаточно. Она дала ему волю, чтобы он высказал ей всё, что накипело внутри сердца, если оно у него имелось. Тогда, сам того не замечая, он расскажет обо всём, а она помолчит. — Я пил не просыхая. Шатался по улицам, но с моим внешним видом я был больше похож на бездомного, а деньги уже закончились. Когда допил алкоголь, решил что в трезвом состоянии начну сходить с сума. Умереть от водки, не так и плохо. Карманы пусты, а в горле пересохло, вот я и начал побираться, что смог получить от добрых людей решил потратить на выпивку. Когда зашёл в магазин, было уже поздно, меня посчитали за бомжа и вышвырнули. А что я сделал? Ничего! Я просто выглядел не так, как им хотелось. Вот я и побрёл в парк, а там эта девчонка. Так похожа на первую. Только куртка у той была синяя, а тут красная. Я подумал: «Неужели она вернулась наказать меня!». — Лепин зажмурился и проглотил слюну, скопившуюся во рту. Его горло напомнило о том чувстве, что он испытывал, когда закончилась водка, поэтому он отпил немного воды из стакана, что так же стоял на столе и оттянул воротник, давая простор гортани. Но простая вода не удовлетворила его и Лепин снова скривился от разочарования. — Помню как подходил и хватал её за руку, и то, как она билась в моих объятиях, я умолял простить меня, а потом накатило. Проснулся у одного из домов из-за боли в голове и на груди. Воспоминания приходили частями, я решил вернуться и убедиться в том, что я сделал. Надеялся, что это просто страшный сон, но когда подошёл к тому кусту, а там она задушенная, растрёпанная, без признаков жизни. Понимание того, что жить осталось совсем недолго пришло сразу, я решил убежать и спрятаться. Без еды сложно далеко уйти, а деньги я тогда в магазине вроде уронил.

— Что было дальше?

— Вы и сами знаете. Один из полицейских подбежал ко мне. Спросил Лепин Тимофей я или нет. Я испугался и дал стрекача, а он меня скрутил и на землю. — Больше ничего не нужно было, он всё рассказал. Лера сказала ему за что он будет осуждён и позвала в комнату допроса одного из тех полицейских, что наблюдал за процессом. Запись с камеры будут использовать на суде, как ДНК и заключение врача, а пока Лепина выводили наружу, сцепив руки наручниками за спиной. Лера приостановила их, попросив у коллеги секунду спросила, обращаясь к Тимофею:

— Помните, вы говорили, что поверили в Бога? — Он кивнул, с интересом наблюдая за выражением её лица. — Начинайте молиться. — Его вывели, но он продолжал смотреть только на Леру. В последний раз она видела Тимофея Лепина только на суде, когда судья оглашал приговор о пожизненном заключение подсудимого.

Вернувшись в офис, она направилась сразу в кабинет Бориса Сергеевича.

— Здравствуйте!

— Здравствуй, Валерия! Что-то хотела? — Он отвлёкся от документов, что были в его руках до прихода Леры.

— Я хочу взять отгул на один день.

— Могу я поинтересоваться, зачем? — Борис Сергеевич сомкнул руки в замок, он делал так для того, чтобы показать его внимательность и вовлечëнность к тому, что он услышит.

— Хочу пойти на похороны девочки.

— Я осознаю твоё стремление. — Он понял, про что она говорит, знал обо всём, что происходило за пределами его офиса. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, Борис Сергеевич ответил:

— Хорошо, но с условием, что отчёт по делу будет сдан в ближайшие сроки.

— Конечно.

…

На похоронах было немного людей. По разговорам присутствующих, Лера поняла, что погребение обязалась организовать соседка, собрав необходимые документы. Лера подошла к Светлане Александровне. Женщина плакала, опершись на ствол дерева недалеко от места где собирались хоронить Лизу через пару минут. Она смотрела за ограду кладбища, не обращая внимания на остальных. Лера старалась подбодрить её, но ничего не вышло, Светлана Александровна только кивнула и продолжила смотреть в даль, слабо улыбнувшись.

Дул слабый ветер, а солнце уже пару дней скрывалось за облаками, темнеющими после обеда. Когда гроб опустили медленно в яму, на землю мелкими каплями начал моросить дождь из-за чего некоторые присоединились к Светлане Александровне и встали рядом с ней. Лера подумала о том, что небо так скорбит, но сразу отмела эту мысль, походившую больше на фантазию. Укутавшись сильнее в пальто, она заметила молодого мужчину, подходящего к ним со стороны ворот, ничем не примечательного в синей жилетке с сумкой на плече. Лера отвернулась, погрузившись в размышления, которые должны были когда-то появиться в голове и занять собой весь разум, не оставляя в нём живого места. Эти дни сильно вымотали еë. Сперва она не обращала внимания на синяки под глазами, болях в мышцах и отёчности в ногах, но после того, как дело окончательно было закрыто, здоровье давало о себе знать и вспоминать, когда она оборачивалась в одеяло, расслабив под ним тело. Тогда все мышцы становились чувствительными, словно до этого они находились в постоянном напряжении. Голова гудела, а ноги сдались, посылая пульсации в позвоночник. Единственным утешением, во всей сложившейся ситуации, была Поля. Перед приездом на похороны, а точнее ещё прошлым вечером, когда Лера сама забрала дочь со школы, они провели время вместе лёжа на кровати и разговаривая обо всём, что приходило на ум.

Ещё одним нерешённым делом оказался журналист, который весь город поднял на уши своей статьёй в газете и новостных каналах. Это волновало, так как о преступнике правоохранительные органы ещё не давали никаких комментариев, но из-за тревожности жителей города N, Борису Сергеевичу пришлось отменить некоторые дела из своего списка и уделить время журналистам, что с самого утра окружали здание. И вот один из них где-то выяснил на каком именно кладбище произойдёт захоронение. Мужчина, что пару минут назад присоединился к гостям, вынув из сумки фотоаппарат приступил к съёмке всего процесса. Лера долго не обращала внимания на него, пока одна из женщин не обратилась к журналисту с просьбой прекратить снимать, но тот лишь проигнорировал её. Окончательным выходом из раздумий, стал крик незнакомки на мужчину. Лера подошла ближе, чтобы узнать причину конфликта и разрешить его, поскольку здесь похороны, а не базар где можно покричать. Выяснилось, что одна из соседок Лизы не довольна тем, что фотографируют похороны. «Зачем, а главное, для чего?» — возмущалась она. После спокойных просьб покинуть кладбище и перестать фотографировать, на которые журналист не отозвался, она просто не выдержала и по обычаю женщин пожилого возраста перешла на крик, забыв про то где находится. Лера успокоила её, а после приступила к разговору с мужчиной.

— Как вас зовут? — Начала Лера, обращаясь к журналисту, пока женщина возвращалась к остальным.

— Владимир Корчевников — журналист газеты «TalkNews», а вы?

— Валерия Астафьева. — Глаза мужчины расширились, а губы расплылись в улыбке.

— Так я про вас знаю! — Почти криком, произнëс он. — Это вы, тот следователь, что ведёт дело об убийстве ребёнка. Какая удача! — Он покопался в карманах своей жилетке, после вынув из правого небольшой диктофон. — Можете, ответить на пару вопросов?

— Извините, но я занята. Вам следует ехать к главному отделу следственного комитета, практически час назад началась пресс-конференция, там ответят на вопросы, которые вас интересуют. — Лера отвернулась, когда Светлана Александровна позвала её. Репетитор оповестила, что они собираются в столовую поминать Лизу. — До свидания, Владимир. — Она собралась уходить, но Корчевников схватил её за руку и с мольбой в голосе попросил:

— Не уходите. Они могут начать и без вас.

— В смысле? Что вы имеете в виду?

— Я заплачу, если только деньгами можно вызволить из вас подробности убийства.

— Вы хоть понимаете, о чëм говорите? — Лера с укором посмотрела на него. Несмотря на то, что он выглядел не старше 25 лет, она не понимала как в такой ситуации можно нести беспросветную чушь. Может он просто больной чудак или цепляется за любую возможность приобрести информацию о Лизе с первых рук, чтобы повысить свою значимость перед начальством. В любом случае, то каким способом Владимир хочет это сделать, показывает его только в худшем свете, не говоря уже о том, сколько бед он принесёт издательству, в котором работает. Она вытянула из его рук своё запястье, и насколько мягко смогло получиться, сказала: — Лучше уйдите отсюда.

— Всего пару комментариев. Это займёт несколько минут, а после нашего диалога, сами не заметите, как быстро они прошли. — Он говорил с такой решимостью, словно от его слов, что-нибудь изменилось бы в её решение. Лера всё так же смотрела на него, а злость от всей ситуации постепенно нарастала, как и чувство усталости. Собрав последние силы в кулак, она произнесла с лëгким нажимом:

— Убирайтесь. Надеюсь, вы не додумаетесь плестись за мной до самой столовой. — Он явно был разочарован ответом.

В свежей газете, на самой первой странице опубликовали интервью Бориса Сергеевича со всеми подробностями дела, а ниже текст, посвящённый целиком Лере.

«24 Ноября проходили похороны жертвы, убийство которой ошарашило весь город. Наш корреспондент побывал на месте захоронения, чтобы от всего нашего коллектива выразить соболезнования родственникам умершей. На похоронах присутствовали не только соседи девочки, но и репетитор, а так же Астафьева Валерия Романова — следователь, которому было поручено дело. Наш сотрудник пытался построить с ней диалог, чтобы вы, наши читатели, могли узнать о преступление как можно больше деталей, но, к глубочайшему сожалению, Валерия Романова выгнала сотрудника издательства за пределы кладбища, так и не удостоив ответами, на интересующие всех нас вопросы. Поведение следователя для нас остаётся тайной, но мы предполагаем, что Валерия Романова, просто была уставшей. Берегите себя и своё здоровье!

TalkNews».

Глава 4. Павел

До ужина остался час. Павел редко опаздывал, но сегодня хотелось намеренно задержаться, даже если это разозлит отца и мать. Покинув ванну практически голым, прикрываясь только в нижней части тела полотенцем, он надел костюм, что уже как полчаса назад занесла служанка и аккуратно расположила на краю кровати. Классический чёрный цвет надоел, но другую одежу Павел мог носить только тогда, когда его не видели подчинённые. Отец был крайне против выбора футболок и шорт. «Ты наследник компании, будь соответствующего вида!» — парировал он при каждом споре. С возрастом Павел уже привык к дотошным костюмам и галстукам, что душили его в начале, и когда ему исполнилось 20, об одежде он не заикался.

Шёл 36 год его жизни, но к чему Павел до сих пор не мог привыкнуть, так это внезапным появлениям Максима — телохранителя, которого ему предоставил Шульга старший.

— Научись стучать в конце концов. — Обратился он к Максу. Он мужчина смышлёный, спортивного телосложения, с рыжим цветом волос и голубыми глазами, а ещё Макс на пару сантиметров ниже Павла.

— Я стучал, ты просто не услышал. — Павел сдружился с Максимом ещё в детстве. Его отец Николай, работал на семью Павла садовником, пока не умер по неизвестным причинам как и мама, а Макс часто приходил с отцом, так они и познакомились. Со временем Максим возмужал и устроился телохранителем, но крепкая дружба продолжалась, поэтому наедине он обращался к Павлу только на «ты». — Ещё не собран?!

— Мама заикалась на счёт невесты, что-то мне подсказывает, что за ужином это будет главная тема для обсуждения. — Максим зашёл внутрь. Закрыв дверь, он подошёл к Павлу, что так тщательно осматривал себя в зеркале. Волосы, что напоминали воронье крыло, аккуратно были убраны назад, но некоторые из них скатились по лбу, почти касаясь брови. Павел запрокинул их к остальным и те поддались, услужливо оставшись на месте. Он любил свою внешность, особенно свои ярко голубые глаза, которые один в один были как у мамы.

— Сам знаешь, — Макс помог накинуть пиджак. — скоро компания будет в твоей власти, а после тебя? Фëдор Анатольевич только об этом и думает. — Он похлопал по плечу, словно старался закрепить одежду на теле, но сам не заметил как под его ладонью образовалась вмятина.

— У отца скоро крыша поедет от всего, что приходит к нему на ум, но даю тебе слово, что о замужестве мама первая заговорила. Женщина в возрасте, о внуках начала думать.

— Мы не можем знать наверняка. У твоего отца больше планов на этот счёт.

— Ты прав. — Павел покинул комнату, Максим вышел следом. До гостиной, где должен проходить ужин, оставалось совсем ничего. Весь свой путь Павел размышлял на тему женитьбы. Нужна ли ему жена? Жизнь с самого детства не давала повода доверять людям, а тут незнакомка выбранная отцом точно полюбит не его, а деньги.

Гостиная встретила их вычурностью. Фёдор Анатольевич любил интерьер в стиле рококо, а из-за него у Павла всегда в глазах рябило. Поместье, в котором расположилось семейство Шульга, было роскошное. Как знал сам Павел, его прадед переехал жить в Европу. Он был творческим человеком, а так же отличным историком. Одной из его идей было обзавестись семьёй, а другой, немало важной, сформировать своё издательство, и у него всё получилось. Назвал он его «TalkNews», а вернувшись на Родину решил не менять название, так как в других странах мира оно приобрело вес, к тому же звучало неплохо. Первые годы приходилось объяснять почему оставили иностранное имя издательства, но со временем всё улеглось и журналисты поуспокоились. Прадед имел высокий заработок. Далеко от столицы он приобрёл опустевшее поместье и отреставрировал его, вложив в него много средств и времени. Как говорил отец: «Дед любил антикварные вещи, ведь в них хранится история многих лет, а то и веков. Наш дом не стал исключением, раньше в нём жили графы, но после войны поместье опустело. Узнав об этом, дед решил вернуть в него жизнь».

Точки продаж дела семьи Павла были по всей стране, буквально в каждом городе продавали газеты и журналы их производства, а в социальных сетях официальная страница «TalkNews» набрала не менее 100 миллионов читателей, что в 21 веке было невообразимо много.

Компания продолжала расти, но у неё как и у других производств был период, когда всё могло оборваться. Дело в том, что мама Павла — Антонина, не может иметь детей. Отец был удивлён этой новостью, так как очень хотел наследника. Через какое-то время после печальной новости, они вместе, обдумав идею и взвесив все риски, решили усыновить ребёнка. Им оказался Павел. Многие берут младенца, чтобы было легче воспитывать, но Шульга были уверены, что и с семилетним смогут справиться. Павел вёл себя тихо, Антонине и Фёдору это нравилось, им казалось, что мальчик довольно воспитанный и спокойный, а перед тем как сказать ещё и думает, что говорит о рассудительности. Но на самом деле Павел старался не привлекать лишнего внимания к своей персоне, Шульга предстали перед ним скучными и требовательными. Переехав к ним в дом, теперь уже в их общий, Павел был поражён его размерами, на мгновение в его голове возникла мысль, что он как таракан среди громадных вещей, которые были чуть ниже его самого. Только после семнадцати, достигнув роста 182 сантиметра, он чувствовал себя подходящим своему окружению.

— Где ты пропадал? — Спокойно проговорил отец, и вытерев рот салфеткой, посмотрел на него, переминая остатки еды зубами. Отец седоват, но что ожидать в его пятидесятилетнем возрасте. Мама впрочем просила его подкраситься, но он всегда отвечал отказом. И вот сейчас локон седых волос, вывалившиеся из стада зализанных назад товарищей, закрывал обзор его блекло-серому глазу.

— Мне жаль, что я заставил вас ждать. — Соврал Павел. Боялся ли он отца? Нет. Его мнение никогда не интересовало Павла, а вот советы были не так уж и плохи, можно сказать даже полезные. Такое отношения сложилось от того, что отец часто поднимал на него руку, когда у него что-то не получалось, а всё о чëм они говорили, когда оставались наедине или со знакомыми, было наследство и компания и какая ответственность ляжет на его плечи, когда Павел повзрослеет. В общем, разговоры не присущие отцу и сыну, а скорее начальнику и заместителю. Павел думал о том, что его забрали из приюта не из-за любви к нему, а для того чтобы воспитать подходящую партию для продолжения бизнеса и создания потомков. Построились холодные взаимоотношения, им двоим было плевать на чувства друг друга, но когда мама была рядом, каждый играл свою роль: любящего отца и прекрасного сына, а насилие, оказанное в его сторону, являлось возвращением в прошлую жизнь, когда каждый день был наполнен болью и страданиями, пока в один момент всё не прекратилось, и вот за это, Павел никогда не сможет простить Фёдора, который вернул его в воспоминания. Быстро и без жалости, окунул в ту грязь, что прожил Павел и его брат.

Фëдор Анатольевич являлся также закоренелым сибаритом, но из-за возраста приходилось отменять некоторые встречи с друзьями, а потом они исчезли и вовсе, закрепив за собой только тёплые моменты его жизни. Оставив ту часть в период отличного состояния здоровья, он впал в некую периодичность и погрузился полностью в мысли о деньгах. Фёдор не был творческим человеком, поэтому внешний вид газет и журналов не менялся со времён последнего обновления, то есть ещё при жизни деда Павла, а платить дизайнерам, которых он считал мошенниками переоценивающих свой труд и превышающих за него цену, он не собирался. Единственное что он любил — это деньги. Если бы не мама, то бизнес постепенно бы обанкротился, так как отец не следил за работой компании. Раньше их издательство отличалось своими статьями, писали обо всём, кроме политики и налогов. Отдельно женщинам: про новинки в моде, скидки на товары, бытовые обновления и многое другое, мужчинам: всё для рыболовства и охоты, необходимое в дом, сантехника по низким ценам, но качественная. Интервью брали у любых специалистов своего дела, а журналисты, что работали на издательство, отличались своими знаниями и умениями. Сейчас их новости больше походили на жёлтую прессу, но отец считал, что оно и к лучшему, народ ведь любит сплетни.

В любом случае, Павел готовился в любой момент перенять дело своей семьи, к чему его готовили большую часть жизни. Отец стареет, месяц назад у него появились проблемы с сердцем и врач выписал «Монголин» для приёма три раза в день — сильное лекарство, которое следует пить по расписанию. Был выбор сделать операцию, но по диагнозам у отца было мало вероятности остаться живым, а пилюли давали хоть какие-нибудь шансы продлить жизнь.

— Мне нужно будет уехать по делам ненадолго. — Фёдор Анатольевич отложил приборы в сторону и обратился к Павлу. — Ты поедешь со мной, надо решить пару вопросов. — На мгновение он посмотрел на Антонину, которая кратко кивнула в знак согласия, сказать их общую мысль. — Мы с твоей мамой посовещались и решили, что тебе пора найти подходящую партию.

— Вы решили. Разве, я не должен всецело заняться компанией? Меня, если я правильно помню, к этому и готовили.

— Скоро ты займёшь пост президента компании, конечно ты будешь занят работой в издательстве! Мы об этом позаботились, твою будущую супругу будет искать мама. — Глаза Антонины округлились. Павел понял, что она на это не рассчитывала и не участвовала в ответе на этот вопрос.

— А моё мнение никого не интересует? — Подала она голос. — Я считаю, сын достаточно взрослый, чтобы обзавестись женой самостоятельно.

— Да, он взрослый. Но работая на износ, вряд ли у него будет время на построение отношений с противоположным полом. И ты будешь занята, а это значит, что большая часть работы компании ляжет на плечи Павла. Хочу посмотреть готов ли он взять на себя такую ответственность.

Глава 5. Константин. 1995, 2007 год

Тюремная камера встретила слабым холодом, исходящего из стен, независимо от того, что на улице во всю пекло солнце. Стояла невыносимая жара, наполненная запахом не убранного мусора и моторного масла. Константина схватили на месте преступления, опрометчиво было с его стороны идти на грабёж с бандой, когда на улице ещё не наступили сумерки.

Но выбора, как такового, у него не было, поскольку главным среди всех парней их группировки, был Володя — он являлся Константину не только наставником с семи лет, но и самым родным человеком. Не по крови, конечно, а по количеству лет, которое они провели вместе. Ему было 24, когда он взял его мальчишкой под своё крыло, помалу узнавал о жизни Константина, его прошлом, и как он сбежал с детского дома, а потом они настолько сблизились, что делились своими мыслями и идеями на будущее. Володя давал наставления, тем самым помогая Константину подняться на ноги. С таких вот разговоров он и узнал, что Владимир в возрасте десяти лет попал в детский дом, откуда он сбежал пробыв там не более двух месяцев. Сначала подворовывал, а потом это стало его смыслом жизни, так он мог содержать себя. Появлялись планы действий, а следом и постоянное место пребывания, за которое он платил старику, сдающему небольшой дом за пределами столицы, краденным. Потом в его жизни появился Константин, от которого он хотел отказаться, выкинуть на улицу, чтобы тот сам научился выживать в этом тяжёлом, для брошенных детей, мире. Но тот был таким настойчивым, что даже полюбился и вызвал некоторое привыкание своим постоянным присутствием в его жизни.

…

Их встреча произошла в одном из переулков в столице, где Владимир часто занимался своим любимым делом, а именно, воровством из карманов. Со временем он так приноровился к такому виду мошенничества, что люди, проходящие мимо, не ощущали как он достаёт кошельки из сумок дам и задних карманов брюк у мужчин. Появлялся, собственно, в этой части города он крайне редко, но не потому что она была далеко от дома, а потому что камеры, навешенные по периметру всей улицы, могли запечатлеть в своей памяти его лицо. Что сыграло бы с ним плохую шутку, если бы начались судебные разбирательства, ведь рано или поздно Владимир знал, что его руки не долго будут оставаться свободными. Когда-нибудь наручники защелкнуться на запястьях и начнётся новая жизнь, которая не сулит ничем хорошим.

Был такой же день, «вылазка за добычей» — так он его называл. Яркое солнце вышло из-за облаков, ослепляя глаза своим присутствием. Сонные люди торопились в свои пустые кабинеты, где сильно пахло хлоркой и воздух душил от жары. Пыль взлетала за проезжающими колёсами однотипных машин, которые тормозили сразу за поворотом, замыкая возникшую утром пробку.

Первой жертвой стала женщина, проходящая мимо. Она не обращала внимание на людей, злобно что-то говоря в бездушный аппарат, с которого доносились отрывки фраз: «Ничего он не узнает» и «Прекрати!». Владимир вытянул небольшой кошелёк, по весу, содержащий много монет, от чего он был увесистым и трезвонил от каждого толчка, даже мимолётного. Он шёл дальше, словно и не было той короткой охоты. Буквально за следующим углом был поворот в проход между двух многоэтажных зданий, конец его открывал выход на две другие улицы, на одну из которых преградила дальнейшее путешествие пробка. Когда Владимир обернулся, чтобы посмотреть, пуста ли другая сторона дороги, его глаз ослепил солнечный зайчик, от чего пришлось резко зажмуриться, но через время кристаллик пришёл в норму. Он не ожидал обнаружить на месте своей частой «работы» мелкого хулигана, копающегося в кармане одной из прохожих женщин. Владимир заметил его, когда вынутое по виду серебряное зеркальце чётко отразило свет в его глаз. Немного поразмыслив, Владимир решил понаблюдать за пацаном. Незнакомка не обратила внимание, когда воришка за её спиной закинул в штаны её побрякушку и ринулся вперёд, поскорее скрываясь с места преступления. Владимир погнался за ним. Мальчик, что был ему по пояс, оказался куда проворнее, чем он на это рассчитывал, и когда он обогнул последний поворот, в поле зрения уже не было знакомых чёрных волос, удирающих непонятно в какую сторону. Немного разочаровавшись, мужчина повернул назад, туда, где можно было сесть на нужный автобус, способный за небольшую сумму доставить до дома. Но не успели крыши многоэтажек скрыть его лицо за своими нескончаемыми тенями, как кто-то схватил за руку и потянул к себе.

— Зачем ты следишь за мной, дяденька? — Ярко голубые глаза смотрели не столько на лицо Владимира, сколько в его душу, заглядывая параллельно в укромные места. Он немного наклонился, от чего стал ближе, а мальчуган наоборот отпрянул, но в его взгляде не читался страх, лишь интерес и уверенность.

— А ты храбрый, пацан! Не каждый осмелится красть вещи в самый разгар дня. — Пока мальчик не отвлекаясь изучал его, он успел вынуть зеркало из кармана его штанов. Коричневые, они были покрыты пылью и в некоторых местах порваны. «Сирота, наверное, и живёт на улице. Чем-то на меня похож» — заключил в уме Владимир и отошёл на шаг, теперь ребёнок был целиком в его поле зрения.

— Не понимаю о чём вы.

— Неужели? А я то думал мне показалось, что эта вещица, принадлежала незнакомке, которая разговаривала по телефону пару кварталов отсюда. — Он поднял зеркало над головой и словно рассматривая, чтобы подтвердить лично для себя, что не ошибся, дразнил воришку.

— Верните! Это моё. — Мальчик подпрыгнул что было сил, но его тело столкнулось лишь с животом Владимира, от чего он засмеялся и повернув вещицу последний раз, кинул в руки мальчика, что уже начинал сердиться.

— Вижу, тебе нужнее. — Юнец спрятал зеркало в карман и со злобой посмотрел на него. — Дам тебе один совет. Хочешь быть свободным, воруй в многолюдных местах, я про те, где толпы. А то, как на ладони светишься. — Он потрепал волосы мальчика, почему то незнакомый человечек вызвал в нём такую бурю эмоций, что даже уходить не хотелось. Вот он смотрел на пацана, а в нём видел только своё отражение. Воспоминания сами нахлынули с такой скоростью, что мозг не успел к ним привыкнуть, как тут же Владимир дал ему команду отмахнуться и срочно вернуться в реальность. Он цокнул языком, словно это была «точка», которая подвела его монолог к концу и направился туда, куда собирался идти пару минут назад. Но мальчик, что всё это время разглядывал его, о чëм-то задумался и повторно схватил его за запястье, остановив на половине пути.

— Научите меня! — Ему точно нечего было терять, с такой уверенностью хватать незнакомого человека, может только обнаглевший мужик или отчаявшаяся девушка, что вешается на шею первого встречного. Хотя, куда ему? Единственной привлекательной частью тела Владимира являлся точëный нос, и это он сам так считал. Всё остальное он даже боялся увидеть в зеркале. К 24 годам не было ни единого участка тела без волос, не говоря уже о том, что на затылке образовывалась заплешина. А вот карие глаза кричали об усталости, но сам Владимир предполагал, что это от пива. И кожа слегка пожелтела, а это уже от сигарет, пачки которых ему приходилось выносить из дома полноценными горками, и денег на них уходило много, но никак не получалось бросить. Поэтому, Владимир испугался, когда голубоглазый парень так уверенно прицепился к нему, как пиявка. При виде себя, он бы на его месте убежал куда подальше и постарался забыть эту встречу, как страшный сон.

— Ты про что? — Искренне удивился он, а мальчик после вопроса быстрым движение руки, что так сильно сжимала запястье всё это время, достал из кармана украденную вещь, и тогда Владимира осенило.

— Вы украли это у меня, дяденька. Научите так же. — «Какой с меня учитель?» — подумал Владимир про себя, но вслух произнёс только краткое «нет», и ушёл, оставляя за своей спинной грустного ребёнка, что так же продолжал сверлить ему спину своими детскими наивными глазами.

…

После налёта ментов, началась перестрелка. Те, кто был умнее, сразу ринулись в бегство, только некоторых смогли повязать, что уж говорить про Володю, которого подстрелили в самом начале суеты, Константин просто не смог его оставить и ринулся спасать, но не заметил как с правой стороны к нему бежали с наручниками двое сотрудников полиции. Приложив к земле, они заломили его руки за спину, так он и попался.

Четыре койки, и только с двух на него смотрели озлобленные глаза, повидавшие жизнь в неволе. Двое мужчин не поленились подняться к нему навстречу, и это было понятно, новость о новеньком заключённом уже разлетелась по всей тюрьме, а им в таких местах, всегда рады, как горожане свежеиспеченному хлебу. Они встречали его почти у самого порога «хаты» — как прозвали тюремную камеру местные. Один, что был толще, кинул ему в ноги тряпку. Глупый человек бы поднял такую дань, думая что ведёт себя порядочно, дабы не напороться на неприятности, но Володя более менее подготовил его к таким вот сюрпризам, поэтому он просто поздоровался, посмотрев одному, а следом и другому в глаза. Это не было обычным «Здравствуйте», вместо этого привычного слова он произнёс целое предложение, желая каждому мира в доме. К его счастью, и глубочайшему сожалению он знал об этом. Плохая сторона заключалась лишь в том, что для получения таких вот знаний, Володе пришлось отсидеть два года, а без него жилось, как без отца.

Первый день проходил неплохо, молчание в нужный момент всегда спасало Константина, а знакомство с Сеней внесло в его жизнь больше информации. Молодой парень, почти такого же возраста, что и Константин, полноват в области щёк, но по телосложению вроде крепкий, сразу пришёлся по душе. Он, несмотря на положение, был довольно-таки разговорчив и если некоторые только приглядывались к Константину, Сеня уже разговаривал с ним, как с давним другом.

— Главное не бояться. — Сказал Сеня, он медленно пережёвывал картофель из супа, закусывая хлебом, когда Константин задавал вопрос за вопросом. Сеня порой останавливался, чтобы ответить, а потом возвращался к еде. — Здесь практически все уже сидели. У них свои правила и лучше против не идти, главное не потерять себя. Первый день всегда сложный, у некоторых тянется неделю. Тебе повезёт, если всё закончится сегодня ночью.

— До меня ещё не дошли проверки, желательно чтобы ко мне относились как к человеку, который спокойно хочет отсидеть свой срок.

— Когда настанет этот момент, старайся использовать всю свою силу, чтобы дать отпор. — Сеня как будто не слышал, что Константин говорил. Он настолько ушёл в свои мысли, что продолжал рассказывать только о проверках. Константин решил переключить разговор на другую тему, узнать своего собеседника, задав всего один вопрос:

— А что насчёт тебя?

— У меня всё сложно. — Это было краткое, но понятное предложение. Ясно, что Сеня не намерен продолжать разговор, да и в первый день допытывать что-то тоже неправильно. Главное быть готовым к любому исходу событий, от одной только мысли, что он может быть «опущен» или ещë хуже — умрёт, привело тело в лёгкую дрожь, которая усилилась с наступлением сумерек.

…

Всех разогнали по камерам ближе к десяти часам. Сил после работы не было и сильно клонило в сон, а боль в мышцах так и привязывала к койке, не давая голове подняться. После обеда Константин узнал, что Володю доставят в эту тюрьму только через неделю, пуля, что попала в его руку, застряла в глубине близко к плечевой кости, пока её доставали, кровь из раны медленно стекала вниз, а как Константин узнал позже, Владимир боялся вида крови, поэтому несколько раз упал в обморок во время всей процедуры, в результате врачи решили оставить его на пару дней под наблюдением.

Дни в тюрьме протекали медленно. Пару раз Константин чуть не отхватил по лицу, но он из последних сил давал отпор и к третьему дню, к нему уже никто не подходил. Сеня стал куда более разговорчив, если сначала он говорил достаточно и голова отзывалась слабой болью после диалогов с ним, то теперь от одного только взгляда на Сеню в желудке мутило и хотелось сбежать, лишь бы только быть в тишине. Но постольку некуда было деться, пришлось привыкать к общению с ним, к тому же больше разговаривать ни с кем не хотелось.