ВИДЫ И СТЕПЕНИ СТРАСТЕЙ
Глупца погубит нетерпение, простака его страсть сведет в могилу (Иов.5:2).
Святой Антоний Великий
Ненасытное желание богатства и удовольствий, славолюбие и тщеславие при неведении истины — суть самые злые страсти души.
Умный человек борим бывает страстями душевными через чувства (телесные), кои есть у разумных тварей. Телесных чувств пять: зрение, слух, обоняние, вкус и осязание. Через сии пять чувств, подпадая четырем своим собственным страстям, бедная душа берется в плен. Эти четыре страсти душевные суть: тщеславие, жажда утех, гнев и страх. Но когда человек с мудростью и рассуждением, хорошо повоевавши, одолеет и победит страсти, тогда уже не бывает борим, но мирствует душою и увенчивается от Бога, как победитель.
Преподобный Исаак Сирин
Не все страсти ведут брань наступательно. Ибо есть страсти, которые душе показывают только скорби. Нерадение, уныние, печаль не нападают наступательно и смело, но только налагают на душу тяжесть.
Нередко усыпляют они <страсти> одна другую, когда одна другой уступают место. Ибо страсть тщеславия заставляет уступить ей место блудную страсть, и опять страсть блудная укрощает страсть честолюбия.
Святитель Григорий Нисский
Кто без труда исчислит жестоких мучителей жизни нашей, этих неистовых и свирепых властелинов? Жестокий властитель — раздражение, другие подобные — зависть, ненависть, страсть гордыни, какой-то бешеный и свирепый мучитель, презирающий нас, как невольников, — это невоздержный помысл, порабощающий себе для страстных и нечистых услуг.
Преподобный Григорий Синаит
Страсти раздражения суть: гнев, горечь, бранчивость, вспыльчивость, дерзость, надменность, кичение и другие подобные. Страсти вожделения суть: лихоимание, разврат, невоздержность, ненасытность, сластолюбие, сребролюбие, самолюбие, всех лютейшая страсть. Страсти плоти суть: блуд, прелюбодеяние, нечистота, непотребство, чревоугодие, леность, рассеянность, миролюбие, животолюбие и подобные сим. Страсти слова и языка суть: неверие, хула, лукавство, коварство, любопытство, двоедушие, поношение, клевета, осуждение, уничижение, болтливость, притворство, ложь, срамословие, буесловие, лесть, насмешливость, себя выставление, человекоугодие, надутость, клятвопреступление, празднословие и прочие. Страсти ума суть: самомнение, превозношение, велехваление, спорливость, ретивость, самодовольство, противоречие, непослушание, мечтательность, придумывание, любопоказность, славолюбие, гордость — первое и последнее из всех зол. Страсти мысли суть: парение, легкомыслие, пленение и рабство, омрачение, ослепление, отбегания (от дела), прилоги, сосложения, склонения, превращения, отвержения и подобные сим.
Преподобный Марк Подвижник
Ум ослепляется сими тремя страстями, т. е. сребролюбием, тщеславием и сластолюбием.
Разум и вера — совоспитанники естества нашего притупились не от чего иного, как только от них <сребролюбия, тщеславия и сластолюбия>.
Раздражительность, гнев, брани, убийства и вся прочая постепенность зол, от них <сребролюбия, тщеславия и сластолюбия> весьма усилились между людьми.
Представь, что есть двенадцать бесчестных страстей. Если ты одну из них произвольно возлюбишь, то она одна займет место одиннадцати.
Как змеи, одни встречаются в лесах, а другие скрытно поныряют в домах, так и страсти — одни мысленно воображаются (в помыслах совершаются), а другие деятельно воздействуют (входят в дела и кроются в них), хотя бывает, что они преображаются из одного вида в другой.
Преподобный Петр Дамаскин
Ведение озаряет нас как солнце, и безумный самовольно закрывает глаза, т. е. произволение неверием и леностью, и тотчас предает ведение забвению, через праздность, рождающуюся от нерадения. Ибо от неразумия происходит нерадение, от нерадения — праздность, от праздности — забвение, а от забвения самолюбие, т. е. любление своих хотений и своих разумений, называемое сластолюбием и славолюбием; от них сребролюбие — корень всех зол: ибо от него происходит попечение о житейском, от которого — совершенное неведение даров Божиих и своих согрешений, а отсюда водворение других страстей, т. е. восьми главных: чревоугодия… от которого блуд, — через них сребролюбие, а от него гнев, когда кто не достигает желаемого, т. е. своей воли. От этого печаль, через которую уныние, потом тщеславие, от которого гордость, и от этих восьми — всякое зло, страсти и грех, через которые приходит (человек) в отчаяние и совершенную погибель и отпадение от Бога, и делается подобным демонам.
Названия страстей
Названия страстей следующие: лютость, коварство, лукавство, злой образ мыслей, беспорядочность, невоздержанность, обольщение, грубость, невежество, праздность, холодность, окаменение, ласкательство, глупость, беспорядочный крик, выхождение из себя, помешательство, неучтивость, дерзость, боязнь, ожесточение, леность к доброму, законопреступная прибыль, корыстолюбие, скудость (от лености), неведение, безумие, лжеименное знание, забвение, нерассудительность, бесчувствие, неправда, худое произволение, бессовестность души, медленность, болтливость, незаконность, преткновение, грех, беззаконие, законопреступление, страсть, пленение, лукавое согласие (с мыслью), беспорядочное сочетание (с мыслью), бесовский прилог (помысла), замедление, телесный покой сверх должного, злоба, падение, недуг души, изнеможение, немощь ума, небрежность, леность, малодушное порицание, презрение Бога, превращение, преступление, неверие, неудобоверие, зловерие, маловерие, ересь, соединение с ересью, многобожие, идолопоклонство, неведение Бога, нечестие, волшебство, подглядывание, догадки из соображений, чародейство, отрицание, идолонеистовство, невоздержание, мотовство, любознательность (суетная), нерадение, самолюбие, невнимание, непреуспевание, обман, заблуждение, отважность, отравление, осквернение, ядение скверного, роскошь, нецеломудрие, чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, скука, беспечность, тщеславие, гордость, самомнение, возношение, чванство, обезумление, гнусность, насыщение, сонливость, тяжесть головы (от вина), наслаждение, ненасытимость, гортаноугодие, ненасыщение, тайноядение, объядение, уединенноядение, небрежение, легкость (удобство во всем), самосоветие, бессоветие, самоугодие, человекоугодие, неопытность в добром, невразумление, необучение, легкомыслие, (невежественная) простота, нелюдимость, противоречие, спорливость, злословие, вопль, смущение, борьба, раздражительность, беспорядочная похоть, желчность, раздражение, соблазн, вражда, вмешательство в чужие дела, клевета, горечь, оговаривание, порицание, обвинение, осуждение, жалоба, ненависть, злословие, досаждение, бесчестие, свирепость, неистовство, жестокость, сплетение зла, клятвопреступление, проклинание, немилосердие, братоненавидение, неравенство, отцеубийство, матереубийство, расстройство, расслабление, принимание даров, воровство, грабеж, ревность, состязание, зависть, непристойность, насмешка, поношение, поругание, ругательство, подкуп, угнетение, презрение ближнего, биение жезлом, осмеивание, удавление, задушение, неприязнь, непримирение, вероломство, несознательность, зложелательность, бесчеловечность, бесстыдство, наглость, пленение помыслов, омрачение, слепота, ослепление, пристрастие к временному, страстность, суета, неповиновение, отягощение головы, дремание души, многоспание, мечтание, многопитие, пиянство, непотребство, распутство, беспорядочное увеселение, привязанность к наслаждениям, сластолюбие, сквернословие, женоподобие, необузданное неистовство, разжжение, рукоблудие, женопрельщение на блуд, прелюбодейство, мужеложство, скотосмешение, осквернение, похотливость, нечистота души, кровосмешение, нечистота, сквернение, частное содружество, смех, играние, плясание, хлопание (руками), неприличные песни, пляски, игра на инструментах, смелость, многочиние, неподчинение, непостоянство, порочное согласие, злоумышление, битва, убийство, разбойничество, святотатство, бесчестный прибыток, рост (проценты), обман, раскапывание гробов, жестокосердие, злое оставление (ближнего), роптание, хула, недовольство своею участью, неблагодарность, злое советование, пренебрежение, малодушие, смущение, ложь, болтовня, пустословие, неразумная радость, легкомыслие, неразумное содружество, злонравие, шутки, глупые речи, многословие, скряжничество, отягощение других, злость, неблагоприятство, негодование, многостяжание, злопамятность, злоупотребление, навык во зле, любовь к жизни, тщеславие, надменность, властолюбие, лицемерие, подсмеивание, тайные козни, изворотливость, побеждение (худым), сатанинская любовь, любопытство, приражение (к ближнему), бесстрашие Бога, непослушание, неразумие, высокоумие, хвастовство, напыщенность, уничижение ближнего, немилосердие, нечувствительность, безнадежность, оставление, ненависть к Богу, отчаяние, самоубийство, и всеми отпадение от Бога, и совершенная погибель — всех вместе двести девяносто восемь.
Эти страсти нашел я упоминаемыми в Божественных Писаниях и поместил их вместе… в порядке же не мог расположить, да и не покушался на это, как превышающее мои силы, по слову Лествичника, поищешь в злых разума и не найдешь, ибо беспорядочны все бесовские (действия) и имеют одно только намерение, в котором равняются между собою — неравные и нечестивые — губить души принимающих их злейший совет. Хотя некоторым иным людям и бывают они причиною венцов, когда побеждаемы бывают верою и терпением уповающих на Господа, и деланием доброго, и сопротивлением помыслам, борющимся с ними и молящимся на них.
Преподобный Иоанн Карпафский
Страсти плотские и душевные, как увидишь, временем и Божиим мановением истребятся, хотя бы их и много было, милость же Христова никогда не пресечется.
Преподобный Исихий Иерусалимский
Ослепляется ум тремя следующими страстями: сребролюбием, тщеславием и сластолюбием. Ведение и вера, совоспитанники естества нашего, не от другого чего, как от них отупели. Ярость и гнев, брани и убийства, и весь каталог (список) прочих страстей через них сильно утвердились в людях.
Преподобный Паисий Величковский
Прежде нужно очистить царский дом от всякой нечистоты и украсить всякою красотой, и тогда уже можно войти в него царю. Подобным образом должно прежде очистить землю сердца и искоренить терние греха — страстные дела и умягчить ее скорбями и теснотами, посеять на ней семя добродетелей, оросить плачем и слезами, и тогда уже произрастет плод бесстрастия и жизнь вечная. Ибо не вселится Дух Святой, пока человек не очистится от страстей душевных и телесных. Одному можно пребывать внутри человека: или Духу Святому, или страстям; где Дух Святой, туда страсти не приближаются, а где страсти, там не пребывает Дух Святой, а лукавый.
Прежде всего должно отгнать от себя самолюбие во всех видах пожелания предметов сего мира и уничтожить себя во всех видах покаяния: в помысле, в деле, в слове, в пище, одежде, в домашней обстановке и внутренних вещах — во всем должно смирять себя и осуждать, во всем избирать себе худшее, и, таким образом, умолкнут страсти душевные. Смирение никогда не падает, ибо ниже всех лежит. Так же необходимо усмирить плоть свою, удручая ее подвигами добродетелей и скорбями без упокоения, — и умолкнут страсти телесные. Должно удерживать и язык свой, как источник всякого зла и разорителя добра, таким образом, перестанут действовать все страсти душевные и телесные, и усмирены будут, человек будет бесстрастен и начнет приобретать жизнь вечную, враг же будет побежден, ибо окажется бессильным и все оружия и козни его изнемогут.
≈
Во внутренней пустыне жил некий старец, удручавший себя в течение многих лет воздержанием и всеми духовными подвигами. Пришли к нему некие братия и, удивившись его житию, спросили: «Отец! Как ты переносишь это сухое, бесплодное и неудобное место?» Старец отвечал им: «Весь труд этого времени, которое живу здесь, не может сравняться с одним часом вечных мук геенны. Подобает нам в краткое время этой жизни подчиниться труду и измождить страсти нашего тела, чтобы обрести некончающееся успокоение в будущей и Вечной Жизни».
ВИДЕНИЕ СТРАСТЕЙ
Когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, поднятые законом, действовали в членах наших и приносили плод смерти (Рим.7:5).
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Один истинный христианин, постоянно внимающий себе, поучающийся в Законе Господнем день и ночь, старающийся исполнять евангельские заповеди со всей тщательностью, может увидеть свои страсти. Чем более он очищается и преуспевает, тем более страсти обнаруживаются перед ним. Наконец, перед взорами ума, исцеленного Евангелием, открывается страшная пропасть падения человеческого. Христианин видит в себе падение человечества, потому что видит свои страсти. Страсти — знамение греховного смертоносного недуга, которым поражено все человечество.
В какое положение приводит христианина зрение страстей своих, своего падения? — Приводит в плач о себе, в плач горький, неутешный. Никакая земная радость не может остановить, прервать этого плача. Одна Божественная благодать останавливает его по временам, преподавая плачущему и растерзанному сердцу надежду спасения, духовное успокоение и небесное наслаждение, истекающие из мира Христова.
В какое положение приводит христианина открывшееся в нем действие страстей? — Оно восставляет его к усиленной брани против страстей. Подвижник Христов усугубляет свои молитвы, свой пост, свои бдения, свои коленопреклонения и, показуя умственно бедствия свои Богу, ходатайствует неизреченным сокрушением и болезнью сердца о помиловании. Аз же, говорит Божественный Давид, внегда они стужаху ми, облачахся во вретище, и смирях постом душу мою, и молитва моя в недро мое возвратится. Плача и сетуя тако смиряхся (Пс.34:13,14).
Придет то страшное время, настанет тот страшный час, в который все грехи мои предстанут обнаженными пред Богом — Судиею, пред Ангелами Его, пред всем человечеством. Предощущая состояние души моей в этот грозный час, исполняюсь ужаса. Под влиянием живого и сильного предощущения, с трепетом спешу погрузиться в рассматривание себя, спешу поверить в книге совести моей отмеченные согрешения мои делом, словом, помышлением.
Давно нечитанные, застоявшиеся в шкафах книги пропитываются пылью, истачиваются молью. Взявший такую книгу встречает большое затруднение в чтении ее. Такова моя совесть. Давно не пересматриваемая, она с трудом могла быть открыта. Открыв ее, я не нахожу ожиданного удовлетворения. Только крупные грехи значатся довольно ясно, мелкие письмена, которых множество, почти изгладились, — и не разобрать теперь, что было изображено ими.
Бог, один Бог может побледневшим письменам возвратить яркость, и избавить человека от совести лукавой (Евр.10:52). Один Бог может даровать человеку зрение грехов его и зрение греха его — его падения, в котором корень, семя, зародыш, совокупность всех человеческих согрешений.
Призвав на помощь милость и силу Божию, призвав их на помощь теплейшею молитвою, соединенною с благоразумным постом, соединенною с плачем и рыданием сердца, снова раскрываю книгу совести, снова всматриваюсь в количество и качество грехов моих; всматриваюсь, что породили для меня соделанные мною согрешения?
Вижу: Беззакония моя превзыдоша главу мою, яко бремя тяжкое отяготеша на мне, умножишася паче влас главы моея (Пс.37:5; 39:13). Какое последствие такой греховности? Постигоша мя беззакония моя и не возмогох зрети; сердце мое остави мя (Пс.39:13). Последствием греховной жизни бывают слепота ума, ожесточение, нечувствие сердца. Ум закоренелого грешника не видит ни добра, ни зла, сердце его теряет способность к духовным ощущениям. Если, оставя греховную жизнь, этот человек обратится к благочестивым подвигам, то сердце его, как бы чужое, не сочувствует его стремлению к Богу.
Когда при действии Божественной благодати откроется подвижнику множество согрешений его: тогда невозможно, чтоб он не пришел в крайнее недоумение, не погрузился в глубокую печаль. Сердце мое смятеся от такого зрелища, остави мя сила моя, и свет очию моею, и той несть со мною: яко лядвия моя наполнишася поруганий, то есть деятельность моя исполнилась преткновений от навыка к греху, влекущего насильно к новым согрешениям; возсмердеша и согниша раны моя от лица безумия моего, то есть греховные страсти состарились и страшно повредили меня по причине моей невнимательной жизни; несть исцеления в плоти моей, то есть, нет исцеления, при посредстве одних собственных моих усилий, для всего существа моего, пораженного и зараженного грехом (Пс.37:11,8,6,8).
Сознанием грехов моих, раскаянием в них, исповеданием их, сожалением о них повергаю все бесчисленное их множество в пучину милосердия Божия. Чтоб на будущее время остеречься от греха, присмотрюсь, уединившись в самого себя, как действует против меня грех, как он приступает ко мне, что говорит мне.
Приступает он ко мне, как тать, прикрыто лицо его; умякнуша словеса его паче елея (Пс.54:22); говорит он мне ложь, предлагает беззаконие. Яд во устах его, язык его — смертоносное жало.
«Насладись! — тихо и льстиво шепчет он, — зачем запрещено тебе наслаждение? Насладись! Какой в том грех?» — и предлагает, злодей, нарушение заповеди всесвятого Господа.
Не должно б было обращать никакого внимания на слова его: знаю я, что он тать и убийца. Но какая-то непонятная немощь, немощь воли, побеждает меня! Внимаю словам греха, смотрю на плод запрещенный. Тщетно совесть напоминает мне, что вкушение этого плода — вместе и вкушение смерти.
Если нет плода запрещенного пред глазами моими: внезапно рисуется этот плод в моем воображении, рисуется живописно, как бы рукою очарования.
Влекутся чувства сердца к картине соблазнительной, подобной блуднице. Наружность ее — пленительна, дышит из нее соблазн, украшена она в драгоценную, блестящую утварь, тщательно укрыто ее смертоносное действие. Ищет грех жертвы от сердца, когда не может принести этой жертвы тело, за отсутствием самого предмета.
Действует во мне грех мыслью греховною, действует ощущением греховным, ощущением сердца и ощущением тела, действует чрез телесные чувства, действует чрез воображение.
К какому заключению ведет меня такое воззрение на себя? К заключению, что во мне, во всем существе моем, живет повреждение греховное, которое сочувствует и вспомоществует греху, нападающему на меня извне. Я подобен узнику, окованному тяжкими цепями: всякий, кому только это будет дозволено, хватает узника, влечет его куда хочет, потому что узник, будучи окован цепями, не имеет возможности оказать сопротивления.
Проник некогда грех в высокий рай. Там предложил он праотцам моим вкушение плода запрещенного. Там он обольстил, там обольщенных поразил вечною смертью. И мне, потомку их, непрестанно повторяет то же предложение, и меня, потомка их, непрестанно старается обольстить и погубить. Адам и Ева немедленно по согрешении были изгнаны из рая и изринуты в страну горестей (Быт.3:23,24), я родился в этой стране плача и бедствий! Но это не оправдывает меня: сюда принесен мне рай Искупителем, всажден в сердце мое. Я согнал грехом рай из сердца моего. Теперь там — смешение добра со злом, там — лютая борьба добра со злом, там — столкновение бесчисленных страстей, там мука, предвкушение вечной муки адской.
В себе вижу доказательство, что я сын Адама: сохраняю его наклонность ко злу, соглашаюсь с предложениями обольстителя, хотя и знаю наверно, что предлагается мне обман, готовится убийство.
Напрасно бы я стал обвинять праотцев за сообщенный мне ими грех: я освобожден из плена греховного Искупителем и уже впадаю в грехи не от насилия, а произвольно.
Праотцы совершили в раю однажды преступление одной заповеди Божией, а я, находясь в лоне Церкви Христовой, непрестанно нарушаю все Божественные заповедания Христа, Бога и Спасителя моего.
То волнуется душа моя гневом и памятозлобием! В воображении моем сверкает кинжал над главою врага, и сердце упивается удовлетворенным мщением, совершенным мечтою. То представляются мне рассыпанные кучи золота! Вслед за ними рисуются великолепные палаты, сады, все предметы роскоши, сладострастия, гордости, которые доставляются золотом и за которые грехолюбивый человек поклоняется этому идолу — средству осуществления всех тленных пожеланий. То прельщаюсь почестями и властью! Влекусь, занимаюсь мечтами о управлении людьми и странами, о доставлении им приобретений тленных, а себе тленной славы. То, как бы очевидно, предстоят мне столы с дымящимися и благоухающими яствами! Смешно и вместе жалостно услаждаюсь я представляющимися предо мною обольщениями. То внезапно вижу себя праведным, или, правильнее, сердце мое лицемерствует, усиливается присвоить себе праведность, льстит само себе, заботится о похвале человеческой, как бы привлечь ее себе!
Страсти оспаривают меня одна у другой, непрерывно передают одна другой, возмущают, тревожат. И не вижу своего горестного состояния! На уме моем непроницаемая завеса мрака, на сердце лежит тяжелый камень нечувствия.
Опомнится ли ум мой, захочет ли направиться к добру? Противится ему сердце, привыкшее к наслаждениям греховным, противится ему тело мое стяжавшее пожелания скотские. Утратилось даже во мне понятие, что тело мое, как сотворенное для вечности, способно к желаниям и движениям Божественным, что стремления скотоподобные — его недуг, внесенный в него падением.
Разнородные части, составляющие существо мое, — ум, сердце и тело — рассечены, разъединены, действуют разногласно, противодействуют одна другой, тогда только действуют в минутном, богопротивном согласии, когда работают греху.
Таково мое состояние! Оно — смерть души при жизни тела. Но я доволен своим состоянием! Доволен не по причине смирения, — по причине слепоты моей, по причине ожесточения моего. Не чувствует душа своего умерщвления, как не чувствует его и тело, разлученное от души смертью.
Если б я чувствовал умерщвление мое, пребывал бы в непрерывном покаянии! Если б я чувствовал мое умерщвление, заботился бы о воскресении!
Я весь занят попечениями мира, мало озабочен моим душевным бедствием! Жестоко осуждаю малейшие согрешения ближних моих, сам наполнен грехом, ослеплен им, превращен в столп сланый, подобно жене Лотовой, неспособен ни к какому движению духовному.
Не наследовал я покаяния, потому что еще не вижу греха моего. Я не вижу греха моего, потому что еще работаю греху. Не может увидеть греха своего наслаждающийся грехом, дозволяющий себе вкушение его — хотя бы одними помышлениями и сочувствием сердца.
Тот только может увидеть грех свой, кто решительным произволением отрекся от всякой дружбы с грехом, кто встал на бодрой страже во вратах дому своего с обнаженным мечом — глаголом Божиим, кто отражает, посекает этим мечом грех, в каком бы виде он ни приблизился к нему.
Кто совершит великое дело — установит вражду с грехом, насильно отторгнув от него ум, сердце и тело, тому дарует Бог великий дар: Зрение греха своего.
Блаженна душа, узревшая гнездящийся в себе грех! Блаженна душа, узревшая в себе падение праотцев, ветхость ветхого Адама! Такое видение греха своего есть видение духовное, видение ума, исцеленного от слепоты Божественною благодатию. С постом и коленопреклонением научает святая Восточная Церковь испрашивать у Бога зрение греха своего.
Блаженна душа, непрестанно поучающаяся в Законе Божием! В нем может она увидеть образ и красоты Нового Человека, по ним усмотреть и исправить свои недостатки. Блаженна душа, купившая село покаяния умерщвлением себя по отношению к начинаниям греховным! На этом селе найдет она бесценное сокровище спасения.
Если ты стяжал село покаяния, вдайся в младенческий плач пред Богом. Не проси, если можешь не просить, ничего у Бога, отдайся с самоотвержением в Его волю.
Пойми, ощути, что ты создание, а Бог Создатель. Отдайся же безотчетливо в волю Создателя, принеси Ему один младенческий плач, принеси Ему молчащее сердце, готовое последовать Его воле и напечатлеваться Его волею.
Если ж по младенчеству твоему не можешь погрузиться в молитвенное молчание и плач пред Богом, произноси пред Ним смиренную молитву, молитву о прощении грехов и исцелении от греховный страстей, этих страшных нравственных недугов, составляющихся от произвольных, повторяемых в течение значительного времени согрешений.
Блаженна душа, которая осознала себя вполне недостойною Бога, которая осудила себя, как окаянную и грешную! Она — на пути спасения, в ней нет самообольщения.
Напротив того, кто считает себя готовым к приятию благодати, кто считает себя достойным Бога, ожидает и просит Его таинственного пришествия, говорит, что он готов принять, услышать и увидеть Господа, тот обманывает себя, тот льстит себе, тот достиг высокого утеса гордости, с которого падение в мрачную пропасть пагубы (Св. Исаак Сирский. Слово 55). Туда ниспадают все возгордившиеся над Богом, дерзающие бесстыдно признавать себя достойными Бога и из этого самомнения и самообольщения говорить Богу: глаголи, Господи, яко слышит раб Твой.
Услышал воззвавшего его Господа юный пророк Самуил и, не признавая себя достойным беседы с Господом, предстал своему престарелому наставнику, испрашивая у него наставления для своего поведения. Услышал Самуил во второй раз тот же призывающий голос и опять предстал наставнику. Наставник понял, что голос призывавшего был голос Божий: повелел юноше, когда он услышит подобное призвание, отвечать говорящему: Глаголи, Господи, яко слышит раб Твой (1Цар.3).
То же дерзает говорить сладострастный и надменный мечтатель, никем не призываемый, упоенный тщеславным мнением, сочиняющий в себе гласы и утешения, ими льстящий надменному своему сердцу, ими обманывающий себя и легковерных своих последователей.
Сын Восточной Церкви, единой святой и истинной! В невидимом подвиге твоем руководствуйся наставлениями святых отцов твоей Церкви: от всякого видения, от всякого гласа вне и внутри тебя, прежде, нежели обновишься явственным действием Святаго Духа, они повелевают отвращаться, как от явного повода к самообольщению.
Храни ум безвидным, отгоняй все приближающиеся к нему мечты и мнения, которыми падение заменило истину. Облеченный в покаяние, предстой со страхом и благоговением пред великим Богом, могущим очистить грехи твои и обновить тебя Своим Пресвятым Духом. Пришедший Дух наставит тебя на всяку истину (Ин.16:13).
Чувство плача и покаяния — едино на потребу душе, приступившей к Господу с намерением получить от Него прощение грехов своих. Это — благая часть! Если ты избрал ее, то да не отымется она от тебя! Не променяй этого сокровища на пустые, ложные, насильственные, мнимоблагодатные чувствования, не погуби себя лестью себе.
«Если некоторые из отцов, — говорит преподобный Исаак Сирский, — написали о том, что есть чистота души, что есть здравие ее, что бесстрастие, что видение: то написали не с тем, чтоб мы искали их преждевременно и с ожиданием. Сказано Писанием: не приидет царствие Божие с соблюдением (Лк.17:20). Те, в которых живет ожидание, стяжали гордыню и падение… Искание с ожиданием высоких Божиих даров отвергнуто Церковью Божиею. Это — не признак любви к Богу, это — недуг души» (Исаака Слово 55).
Все святые признавали себя недостойными Бога: этим они явили свое достоинство, состоящее в смирении (его же Слово 36).
Все самообольщенные считали себя достойными Бога: этим явили объявшую их души гордость и бесовскую прелесть. Иные из них приняли бесов, представших им в виде ангелов, и последовали им, другим являлись бесы в своем собственном виде и представлялись побежденными их молитвою, чем вводили их в высокоумие, иные возбуждали свое воображение, разгорячали кровь, производили в себе движения нервные, принимали это за благодатное наслаждение и впали в самообольщение, в совершенное омрачение, причислились по духу своему к духам отверженным.
Если имеешь нужду беседовать с самим собою: приноси себе не лесть, а самоукорение. Горькие врачевства полезны нам в нашем состоянии падения. Льстящие себе уже восприяли здесь на земле мзду свою — свое самообольщение, похвалу и любовь враждебного Богу мира: нечего им ожидать в вечности, кроме осуждения.
Грех мой предо мною есть выну (Пс.50:5), говорит о себе святой Давид: грех его был предметом непрестанного его рассматривания. Беззаконие мое аз возвещу, и попекуся о гресе моем (Пс.37:19).
Святой Давид занимался самоосуждением, занимался обличением греха своего, когда грех уже был прощен и дар Святаго Духа уже был возвращен ему. Этого мало: он обличил грех свой, исповедал его во услышание вселенной (Пс.50).
Святые отцы восточной Церкви, особливо пустынножители, когда достигали высоты духовных упражнений, тогда все эти упражнения сливались в них в одно покаяние. Покаяние обымало всю жизнь их, всю деятельность их: оно было последствием зрения греха своего.
Некоторого великого отца спросили, в чем должно заключаться делание уединенного инока? Он отвечал: «Умерщвленная душа твоя предлежит твоим взорам, и ты ли спрашиваешь, какое должно быть твое делание»? (Св. Исаак Сирский. Слово 21) Плач — существенное делание истинного подвижника Христова, плач — делание его от вступления в подвиг и до совершения подвига. Зрение греха своего и рождаемое им покаяние суть делания, не имеющие окончания на земле: зрением греха возбуждается покаяние, покаянием доставляется очищение, постепенно очищаемое око ума начинает усматривать такие недостатки и повреждения во всем существе человеческом, которых оно прежде, в омрачении своем, совсем не примечало.
Господи! Даруй нам зреть согрешения наши, чтоб ум наш, привлеченный всецело к вниманию собственным погрешностям нашим, престал видеть погрешности ближних и таким образом увидел бы всех ближних добрыми. Даруй сердцу нашему оставить пагубное попечение о недостатках ближнего, все попечения свои соединить в одно попечение о стяжании заповеданной и уготованной нам Тобою чистоты и святыни. Даруй нам, осквернившим душевные ризы, снова убелить их: они уже были омыты водами крещения, нуждаются теперь, по осквернении, в омовении слезными водами. Даруй нам узреть, при свете благодати Твоей, живущие в нас многообразные недуги, уничтожающие в сердце духовные движения, вводящие в него движения кровяные и плотские, враждебные царствию Божию. Даруй нам великий дар покаяния, предшествуемый и рождаемый великим даром зрения грехов своих. Охрани нас этими великими дарами от пропастей самообольщения, которое открывается в душе от непримечаемой и непонимаемой греховности ее; рождается от действия непримечаемых и непонимаемых ею сладострастия и тщеславия. Соблюди нас этими великими дарами на пути нашем к Тебе и даруй нам достичь Тебя, призывающего сознающихся грешников и отвергающего признающих себя праведниками, да славословим вечно в вечном блаженстве Тебя, Единого Истинного Бога, Искупителя плененных, Спасителя погибших. Аминь.
ВЛАДЫЧЕСТВО СТРАСТЕЙ
Всякий делающий грех, есть раб греха (Ин.8:34).
Апостол Иоанн Богослов
Тогда сказал Иисус к уверовавшим в Него Иудеям: если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики и познáете истину, и истина сделает вас свободными. Ему отвечали: мы семя Авраамово и не были рабами никому никогда, как же Ты говоришь: сделаетесь свободными? Иисус отвечал им: истинно, истинно говорю вам: всякий делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает в доме вечно, сын пребывает вечно. Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете (Ин.8:31—36).
Святитель Иоанн Златоуст
Тебе дано владычество над неразумными, чтобы ты властвовал над неразумной страстью.
Святитель Григорий Нисский
О том, что все нестроение в этой жизни берет начало от брака… и о том, каким должен быть тот, кто отрешился от брачной жизни.
Впрочем, что скупиться на обличение нелепой этой жизни, ограничив исчисление бедствий одними прелюбодеяниями, раздорами и кознями? Дело в том, что мне кажется по высшему и истинному разумению, что всякое зло в жизни, усматриваемое во всех делах и занятиях, не может иметь никакой власти над человеческой жизнью, если кто сам себя не подчинит неволе брачной жизни. Истину этих слов можно объяснить следующим образом. Кто чистым оком душевным прозрел обманчивость этой жизни и встал выше того, к чему здесь стремятся, кто, как говорит апостол, вся презрел как зловонные уметы (Флп.3:8) и чрез удаление от брака в некотором смысле отрешился от всей жизни, тот не имеет никакого общения с пороками человеческими, я имею в виду любостяжание и зависть, гнев и ненависть, желание суетной славы и все прочее в том же роде. Кто же всего этого чужд и совершенно свободен и проводит жизнь мирную, у того нет ничего, что могло бы вызвать зависть и спор с ближними, ибо он (даже) не касается ничего такого, что рождает в жизни зависть.
Возвысившись своею душой над всем миром и считая одну лишь добродетель бесценным для себя стяжанием, он проводит жизнь мирную, без печалей и борьбы. Ибо клад добродетели, хотя от него каждый человек получает долю по своим силам, всегда остается полным для ищущих его. Не таково земное сокровище, которое, если его делят, то, сколько прибавляют к одной части, столько же отнимают у другой, и избытку у одного соответствует уменьшение доли другого, отсюда у людей начинается ненависть из-за лишения и битвы за большую часть. Что же касается того стяжания, то там стремление приобрести больше не возбуждает зависти, и захвативший больше не наносит никакого ущерба тому, кто считает себя достойным равной части, но по мере того, кто сколько вмещает, (каждый) и сам удовлетворяется в своем благом желании, и у владевших богатством добродетелей прежде оно не оскудевает.
Итак, кто стремится к жизни такого рода и сокровище свое полагает в добродетели, которая никаким пределом человеческим не ограничивается, тот допустит ли когда-нибудь своей душе увлечься чем-либо низким и презренным? Будет ли он с восхищением смотреть на земное богатство, или на могущество человеческое, или на что другое, к чему по неразумию стремятся люди? Если кто по низменности духа расположен еще к подобным предметам, тот вне этого сонма, и не о нем пойдет наша речь. Но кто мудрствует горняя (Кол.3:2) и сопребывает (в вышних) с Богом, тот, разумеется, выше этого, и у него нет обычной падкости на такого рода соблазн, я говорю о браке. Ведь желание превосходить других, гордость, эта тяжкая страсть, которую, если кто назовет корнем всякого греховного терния, не погрешит в истине, получает начало более всего от брака.
Людям страсть к любостяжательности ложно приписывает имя господства над тем, что не принадлежит им. Ибо по большей части причина любостяжания — дети, а в славолюбии и честолюбии причина этого порока род, когда честолюбец хочет показаться не ниже своих предков и считаться великим у потомков, желая, чтобы его потомство рассказывало о нем детям. Точно так же и прочие, какие ни есть, недуги душевные: зависть, злопамятство, ненависть и другие того же рода имеют ту же причину. Все подобные пороки неотлучны от тех, кто вовлечен в эту жизнь. Тот же, кто отрешился от них, словно с возвышенного места издали взирая на человеческие страсти, оплакивает слепоту поработивших себя такой суете и за великое почитающих плотское благополучие. Ибо когда он видит какого-нибудь человека, чем-либо знаменитого в жизни, славящегося почестями, или богатством, или властью он только смеется безумию гордящихся этим и исчисляет кратковременность человеческой жизни, определяя срок ее согласно со словами псалмопевца (Пс.89:10), а потом, сравнивая эту малую протяженность жизни с бесконечными веками, сожалеет о безумии того, кто предается душой своей столь презренным, низким и скоропреходящим предметам.
Ибо что из здешнего стоит названия блага? Честь ли, которой многие домогаются? Разве придает она что-либо большее удостоившимся ее лицам? Смертный остается смертным, воздают ли ему почесть или нет. Или обладание многими десятинами земли? Приведет ли это обладателя к какому благому пределу, кроме того, что безумец этот будет считать своей собственностью нисколько ему не принадлежащее. От великой жадности он, как видно, и не знает, что поистине Господня есть «земля, и исполнение ея (Пс.23:1), ибо Царь всея земли Бог (Пс.46:8). Людям же страсть к любостяжательности ложно приписывает имя господства над тем, что никак не принадлежит им. Ибо земля, как говорит мудрый Екклесиаст, во век стоит (Еккл.1:4), служа всем поколениям попеременно и питая рождающихся на ней, а люди, не имеющие власти даже сами над собой, но зависящие во всем от воли Мироправителя, входящие в жизнь, когда не ведают, и вновь уходящие из нее, когда не желают, по великой суетности почитают себя обладателями земли, которая всегда пребывает, тогда как они в свой черед являются и погибают.
Итак, кто видит все это, и потому презирает все, что считается почетным у людей, и к одной только божественной жизни имеет влечение, тот, зная, что всяка плоть сено и всяка слава человечески яко цвет травный (Ис.40:6, 1Пет.1:24; Иак.1:10), сочтет ли когда-нибудь достойным заботы сено, днесь сущее (Мф.6:30), которого завтра не будет? Правильно понимающий божественные предметы знает, что не только дела человеческие не имеют постоянства, но даже и весь мир не останется навсегда таким же, а потому смотрит на эту жизнь, как на чуждую и временную, поскольку небо и земля, по слову Спасителя, прейдут (Мф.24:35; Лк.21:33) и все по необходимости потерпит изменение. Поэтому он, доколе находится в сей храмине (2Кор.5:1), как говорит апостол о теле, указывая на его кратковечность, тяготясь нынешней жизнью, скорбит о том, что пришествие сие для него продолжается (Пс.119:5). То же утверждает и псалмопевец в своих божественных песнях, ибо поистине те, кто обитает во время жизни с селении (Пс.119:5) этими, живут во тьме, поэтому пророк в скорби о продолжении этого прозябания говорит: увы мне, яко пришелъствие мое продолжися (Пс.119:5). Причиной же такой скорби он считает тьму, так как мы знаем от мудрецов, что тьма на еврейском языке именуется «кидар».
Ибо, поистине, люди, словно одержимые какой-то ночной неспособностью видеть, до того слепы в различении обмана, что не знают, что все, что считается в этой жизни почтенным или, напротив, презренным, существует только в одном представлении неразумных, но само по себе не имеет никакого значения: ни низкое происхождение, ни благородство рода, ни слава, ни знатность, ни подвиги предков, ни превозношение нынешним положением, ни власть над другими, ни подчинение власти других. Богатство и роскошь, бедность и нужда, и все несоответствия жизни, людям неопытным, которые измеряют явления чувством удовольствия, кажется, что все это имеет великое различие, но для человека с умом возвышенным все представляется совершенно равным и ничто не предпочтительнее другого. Ибо цель жизни одинаково достигается при противоположных состояниях, и каждый ее жребий имеет равные возможности и к добродетельной, и к порочной жизни: оружии десными и шуими, славою и безчестием, как говорит апостол (2Кор.6:7,8). Посредством их человек с очищенным умом и понимающий истину сущего правильно совершает путь, проходя от рождения до конца жизни определенное ему время и, по обычаю путешественников, устремляясь все далее, мало обращает внимания на представляющиеся его (взору) предметы. Ибо у путешественников обычай равно спешить к цели путешествия, проходят ли они лугами и густыми лесами или пустынными и дикими местами, ни приятное их не задерживает, ни неприятное не останавливает. Так и он неуклонно будет стремиться к поставленной себе цели и, не развлекаясь ничем встречающимся на пути, но взирая только на небо, минует течение жизни, подобно искусному кормчему направляя корабль ее к высшей цели.
И напротив, кто имеет отяжелевший ум, и смотрит долу, и преклонился душой к телесным удовольствиям, как скотина к пастбищу, живет только для чрева и для того, что после чрева, отчужден от жизни Божия (Еф.4:18), чужд от завет обетования (Еф.2:12) и ничего другого не считает благом, кроме телесных наслаждений. Он и всякий ему подобный во тьме ходит, как говорит Писание (Ин.12:35), потому что делается в этой жизни обретателем злых (Рим.1:30), в число которых входит и любостяжание, и необузданность страстей, и неумеренность в удовольствиях, всякое любоначалие и стремление к суетной славе, и прочее скопище страстей, живущих вместе с человеком, потому что пороки эти как будто держатся один за другой, и в кого входит один, в того, как бы влекомые какой-то естественной взаимосвязью, входят непременно и прочие. Как в цепи, если потянуть первое звено, прочие не могут оставаться в покое вне кругового сцепления, но звено, находящееся на другом конце цепи, движется вместе с первым, потому что движение по порядку и связи от первого звена проходит через лежащие близ него, так переплетены и соединены между собой и страсти человеческие: когда одна из них возымеет силу, и все прочее скопище пороков входит в душу. И если нужно описать тебе порочное это сцепление, представь, что кто-нибудь побежден страстью тщеславия, (приносящей ему) некое чувство удовольствия. Но за тщеславием следует вместе желание приобрести большее: ибо невозможно быть любостяжательным, если не руководит этой страстью тщеславие. Далее желание приобретать больше и иметь преимущество пред другими влечет за собой или гнев против равных, или превозношение перед низшими, или зависть к высшим. За завистью следует притворство, за ним озлобление, конец всего этого осуждение, оканчивающееся геенной, мраком и огнем. Видишь ли связь пороков, как от одной страсти удовольствия исходят все прочие?
Итак, поскольку сцепление этих страстей однажды уже вошло в эту жизнь, то мы, по совету богодухновенных Писаний, находим один способ уйти от них, а именно: удаление от этой жизни, заключающей в себе такое сочетание влекущих один другого недугов. Ибо невозможно ни тому, кому нравится жить в Содоме, избегнуть огненного дождя, ни тому, кто из Содома вышел, но вновь оглянулся на это запустение, не застыть столпом сланым (Быт.19:25). Не освободится также от рабства египетского тот, кто не оставит Египта, я имею в виду погружение в эту жизнь, и не перейдет, только не через пресловутое море Чермное, но через это черное и мрачное море жизни. Если же, как говорит Господь, доколе истина не свободит нас (Ин.8:32), мы останемся в рабстве злу, то, как может пребывать в истине тот, кто ищет лжи и вращается в обманчивости жизни? Как может избегнуть рабства тот, кто жизнь свою отдал в рабство природным потребностям? Но разговор об этом будет понятнее нам на примере. Как какая-нибудь разлившаяся от дождей река, которая бурным течением, соответственно своей природе, уносит в свое русло деревья, камни и все, что попадается, страшна и опасна только для тех, кто живет вблизи нее, для тех же, кто, остерегаясь ее, находится вдали, она бушует напрасно, так и сумятица этой жизни действует лишь на того, кто вовлечен в нее: он один подвергает себя страстям, в которые природа, совершающая течение своим порядком, необходимо втягивает тех, кто идет ее путем, потопляя их волнами житейских зол. Но если кто оставит этот «поток», как говорит Писание, и воду непостоянную (Пс.123:4), тот непременно спасется, как говорится в псалме вслед за этим, от «ловитвы зубов» жизни, как «птица», при помощи крыльев добродетели, избавившаяся «от сети».
Какое богатство? Какая слава? Какое владычество? Ибо жизнь человеческая, согласно приведенному нами сравнению с рекой, полная различных смут и несообразностей, несется неустанно вперед, устремляясь по склону естества, ни над чем, что составляет в ней предмет желаний, не останавливается и не ждет, пока насытятся этим желающие, но ко всему, что встретилось, едва лишь приблизится, как, прикоснувшись, пробегает мимо, и все, что пребывает вечно, от быстроты течения ее ускользает от чувства, так как глаза увлекаются тем, что поток представляет далее. Поэтому лучше было бы держать себя вдали от этого потока, чтобы, увлекшись непостоянным, не упустить из виду вечно пребывающего. Ибо может ли пристрастившийся к чему-либо в этой жизни всецело владеть тем, чего желает? Какое из особенно вожделенных благ всегда остается таковым? Какой цвет юности? Какие счастливые дары силы и красоты? Какое богатство? Какая слава? Какое владычество? Все это, расцветши на короткое время, не исчезает ли вновь и не сменяется ли тем, что носит противоположное название? Кто всю жизнь прожил юным? У кого до старости сохранились силы? А цвет красоты не сделала ли природа кратковечнее даже тех цветов, которые появляются весной? Ибо эти растут всегда в известное время и, отцветши на короткое время, опять оживают, потом снова опадают и снова расцветают, и на другой год вновь являют свою красу, а цвет человеческой красоты природа, явив однажды в весну юности, затем истребляет и уничтожает зимою старости. Точно так и все прочее, на время польстив плотскому чувству, затем уходит и покрывается забвением.
Итак, поскольку такие перемены, случающиеся в силу естественной необходимости, непременно удручают печалью того, кто пребывает (во власти) пристрастия, единственное спасение от подобных зол ни к чему из того, что подвержено перемене, не прилепляться душой, но, сколько возможно, удаляться общения со всею страстной и плотской жизнью, особенно же отрешаться от пристрастия к своему телу, чтоб, живя по плоти, не быть подвластным бедствиям, происходящим от плоти. А это значит жить только душой и по возможности подражать жизни бесплотных сил, в которой они ни женятся, ни посягают (Мф.22:30; Мк.12:25), но для них и дело, и труд, и подвиг созерцание нетленного Отца и украшение своего образа по подобию первозданной красоты чрез подражание ей, по мере возможности.
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Худые дела одно с другим связаны… и прочие члены порока находятся во взаимной между собой зависимости…
Гордый человек! Ты мечтаешь так много и так высоко о уме твоем, а он — в совершенной и непрерывной зависимости от желудка.
Закон поста, будучи по наружности законом для чрева, в сущности есть закон для ума.
Ум, этот царь в человеке, если желает вступить в права своего самодержавия и сохранить их, должен, прежде всего, подчиниться закону поста. Только тогда он будет постоянно бодр и светел; только тогда он может властвовать над пожеланиями сердца и тела; только при постоянной трезвенности он может изучать заповеди евангельские и последовать им. Основание добродетелей — пост.
Подвижник Христов должен отречься не только от совершения греха делом, но и от совершения его в воображении и чувстве. Каждая страсть усиливается от услаждения ею, от исполнения беззаконных требований и представлений ее тайными душевными движениями. Страсть, исполненная на самом деле или насажденная в душу долговременным сочувствием ей и питанием ее, получает владычество над человеком. Нужно много времени, нужен кровавый подвиг, нужно особенное Божие милосердие, особенная Божия помощь, чтоб свергнуть иго страсти, принятой произвольно, получившей власть над человеком, или от падения человека в смертный грех, или от преступного, произвольного наслаждения грехом в сокровенном душевном чертоге, посвященном Христу.
Невозможно, чтобы страсти, живущие внутри человека, не обнаруживались в его помышлениях, словах и действиях. Эти обнаружения страстей, когда сопровождаются каким бы то ни было увлечением, называются и признаются падениями (преподобный Нил Сорский называет их мысленным падением. Слово 3) на поприще истинного христианского подвижничества, стремящегося к совершенству. Врачуются они немедленным покаянием.
Необходим подвиг для христианина, но не подвиг освобождает христианина от владычества страстей: освобождает его десница Вышнего, освобождает его благодать Святаго Духа. Единый Святый Дух может вполне очистить человека от страстей и возвратить ему власть над самим собой, похищенную диаволом.
Никодим Благовестник
Страсти (бесы) берут в плен душу, склоняют ко греху, и мучат ее нещадно, порабощая злым навыкам, как и злокозненной враждой против ближних, воспрещенныой заповедями Владыки: осуждением, завистью, ненавистью и пр. нечестием. Поэтому все, кто обнаружит в себе эти «качества», знайте, чьи вы рабы и кто внушает вам творить зло…
Творя зло другим людям, таковой человек исполняет волю лукавого, что есть вражда против Бога и нарушение Его святых заповедей любви. Посему страстный человек, состоящий в плену у бесов и исполняющий их волю, всегда враг Божий, как и известил о том Сам Спаситель: Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает (Мф.12:30).
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Вождь всех страстей — неверие. Оно отверзает вход в душу и сребролюбию, и честолюбию, и скверным вожделениям, и гневу, и печали, и исполнению зол — отчаянию.
Вождь и дверь всех истинных христианских добродетелей — вера.
ВОЗБУЖДЕНИЕ СТРАСТЕЙ
Как сбивание молока производит масло, толчок в нос производит кровь, так и возбуждение гнева производит ссору (Притч.30:33).
Святитель Иоанн Златоуст
Когда наше тело восстает против души и возбуждает сильные страсти, вооружает против нее плотские удовольствия, гнев, зависть, тогда невозможно не положив конца этой брани, получить обетованные блага, и тот, кто не утишит этого смятения, неизбежно должен пасть и получить раны, которые рождают смерть в геенне.
Преподобный Кассиан Римлянин
Итак, Господь наш Иисус Христос, по словам Апостола, был искушаем во всем, подобно нам, кроме греха (Евр.4:15), то есть без возбуждения страсти, именно Он вовсе не испытал жала плотской похоти, которым мы бессознательно и неизбежно уязвляемся; поелику у Него зачатие не подобно человеческому, без семени, как образ зачатия Его объясняет Архангел: Дух Святый найдет на Тя, и сила Вышняго осенит Тя: темже и рождаемое Святое наречется Сын Божий (Лк.1:35).
Преподобный Илия Экдик
Страстен тот, у кого влечение ко греху сильнее помысла, хотя он и не грешит еще; сладострастен тот, у кого действие (энергия) греха слабее помысла, хотя им обладает страсть внутри; пристрастен тот, кто свободно или, лучше, раболепно привязан к тому и другому; бесстрастным был бы тот, кому неизвестны такие разные движения и состояния греховные (кто не испытывает их).
Преподобный Феодор Студит
Придите воспримем обще все готовность и ревность еще и еще служить Богу и угождать Ему. И ничто да не полагает нам к тому препон и не удерживает от того, но и от мiра отречемся пополнее, и плоть препобедим, и от родства устранимся, и удовольствия презрим, и труд изберем, и все другие дела добродетели сотворим и будем творить, чтобы оказавшись непреткновенными по своему званию, наследовать нам царство небесное. Змий страшный, всезлобный дьявол неотступно ползает около, желая погибели нашей, тайком прокрадывается, входит в сердце наше и всевает в каждого семена зла: в кого сласть греховную, чтоб за это удовольствие и одночасное наслаждение лишить его вкушения вечных благ и послать во огнь неугасающий; в кого равную убийству страсть зависти, по причине доброй славы брата, коей (завистью) омрачает ум его и, как в темноте ночной ходящему, не дает ему видеть славу Божию, чтоб явить в нем нового Каина погибельного, кого к чревоугодию увлекает, чтоб, победив подчревными услаждениями, отдалить его от Бога; на кого напускает уныние; в ком порождает отвращение к своему званию, или к сподвижникам, или к монастырю; кого заставляет тяготиться псалмопением, чтением и уединением, — а против иного невообразимую поднимает пыль страстных помыслов и движений, чтоб сбить его с правого пути и погубить.
Но мужайтеся, и да крепится сердце ваше (Пс.30:25): ибо мы уповаем на Господа, сокрушившего державу смерти, и даровавшего нам силу наступать на змию и на скорпью и на всю силу вражию (Лк.10:19). Видим пример сему во св. Антонии Великом, который так сокрушил и истлил силу врага, что тот не мог переносить даже тени святыни его. Да и все богоносные отцы побеждали его, и все в настоящем роде вседушно работающие Богу, побеждают его.
Авва Серапион
Главных страстей восемь: чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие и гордость. Пороки эти разделяются на два рода: на естественные, к которым относятся чревоугодие и блуд, и неестественные, как сребролюбие, а действие их четвероякое. Некоторые из них не могут совершаться без содействия тела, например, чревоугодие и блуд, а некоторые совершаются без всякого содействия плоти, например, тщеславие и гордость; далее некоторые принимают причины возбуждения отвне, например, сребролюбие и гнев, а некоторые от внутренних причин происходят, например, уныние и печаль.
Некоторые из них <страстей> называем плотскими, а некоторые духовными, именно плотские те, которые собственно принадлежат к возбуждению и чувству плоти, которыми она питается и услаждается, так что возбуждает и спокойные души и иногда невольно привлекает их к согласию со своим желанием… А духовными называем те, которые, происходя по склонности одной души, не только не доставляют никакого удовольствия плоти, но еще поражают ее тяжким недугом и питают только больную душу пищею жалкого услаждения.
Святитель Феофан Затворник
Вообразим, где лицо человека по обращении. Оно внутрь, в ином мире, стоит и действует иное. У него духовные предметы в мысли и духовные дела в намерении. Значит, он отошел от страстного, греховного. Когда потом построится благоприятствующий развитию добра порядок в правилах, то можно будет видеть, что он весь стоит в области света духовной, святой. Греховное, страстное устранено из внимания и лежит под гнетом правил. Оно выскакивает изредка, по временам, и опять отбегает, занимая или не занимая внимания. Оно только показывает себя внутреннему оку, напоминает о себе, хочет только, чтобы им занялись, о нем подумали, помыслили. Потому главный вид, в каком является враждебное в нас, есть помысл. Когда враг успеет занять нашу мысль худым помыслом, он уже не без прибыли, а нередко может торжествовать и победу, потому что к помыслу скоро может склониться и пожелание, а за пожеланием решение и на дело, а это уже грех и падение.
На сем основании святые отцы, внимавшие себе, виды и степени восстания страстей и увлечения ими замечают такие: набег мысли, помысл, услаждение, пожелание, страсть, влечение, решение, а за ним и дело. В образе явления своего иногда они развиваются постепенно, одно за другим, иногда же каждое является отдельно, как вне порядка, кроме решения, которое всегда есть акт не непосредственный, а предшествуемый размышлением и склонением свободы: пока его нет, чистота цела и совесть чиста. Потому все до него акты обозначаются одним словом: помысл просто или с приложением, помысл простой, страстный, похотный, потому, что он является в нас или как просто помысл, представление только греховного предмета, или как похоть, вожделение, желание, или, наконец, как страсть, как влечение. Все они позывают, искушают ум или дух на страстное, греховное, но это еще не зло, не грех, пока ум не соизволяет на них, вступает с ними в борьбу каждый раз, когда они появляются, пока не изгонит их. Пределы брани с появления помысла, похоти, страсти, влечения до их исчезновения и вычищение всякого следа их, к тому и направлены все правила этой брани. Правда, мир действует совне, равно как и сатана, но их искусительные действия доходят до нашего сознания не иначе, как в каком-нибудь из этих трех, ибо вся их забота состоит в том, чтобы поколебать внутреннее состояние, склонить на них. Сюда направляются все их хитрости, так что в этом отношении не способ, не дела, какие они обращают на нас, а то, что они метят возбудить в нас, то важно и ценно в жизни и деятельности.
И мир, и бесы, и похоть могут возбуждать одну и ту же страсть. Например, в гонениях не страдание человека цель, а помысл ропота или отчаяния, или оставления добродетели. Вследствие сего в отношении к духовной брани можно решительно положить: несмотря на то, откуда и как возбуждается греховное, всю силу и все внимание обращай на это самое греховное, с ним начинай дело и борись. Закон этот превеликой важности: он будет держать человека внутрь, следовательно, в силе и некоторым образом в безопасности. Потому-то у святых отцов все правила обращены на помыслы, страсти, пожелания и применяются к их свойству; причины же не упоминаются или если и упоминаются, то без придания им особенного в этом отношении значения и нередко без разграничения. Ибо и мир, и бесы, и похоть могут возбуждать и возбуждают одну и ту же страсть, но она от того не получает особого характера. Итак, вот куда должно быть обращено все внимание подвижника, внутрь себя на помыслы, пожелания, страсти, влечения, преимущественно, впрочем, на помыслы, ибо сердце и воля не так подвижны, как мысль, а страсти и желания редко восстают отдельно, большею же частию рождаются из помыслов. Отсюда правило: отсеки помысл и все отсечешь.
ВОЗГОРАНИЕ СТРАСТЕЙ
Кто не следует здравым словам Господа нашего Иисуса Христа и учению о благочестии, тот горд, ничего не знает, но заражен страстью к состязаниям и словопрениям, от которых происходят зависть, распри, злоречия, лукавые подозрения (1Тим.6:3,4).
Преподобный Иоанн Кронштадтский
Образность или символика есть потребность человеческой природы в настоящем духовно-чувственном нашем состоянии: она наглядно объясняет нам весьма многое из духовного мира, чего без образов и символов мы не могли бы знать. Отсюда Божественный Учитель, Ипостасная Премудрость, все сотворившая, Сын Божий Господь наш Иисус Христос поучал часто людей образами или притчами, отсюда и в храме нашем православном принято многое представлять взору христиан образно, напр., Самого Господа на иконе, Пречистую Богородицу, Ангелов и всех святых, чтобы мы соображали жизнь свою, соображали все мысли, слова и дела по образу мыслей, слов и дел Господа и святых Его; отсюда — частое изображение креста, каждение ладаном, возжжение свечей и лампад, входы и выходы из алтаря, для этого — поклоны, главопреклонения, падение ниц (мы пали глубоко чрез грех).
Все это напоминает нам о разных духовных предметах и состояниях. Образность много влияет на душу человеческую, на творительную или деятельную ее способность. Так, говорят, если мать во время чревоношения часто смотрит на лицо или образ любимого мужа, то младенец рождается очень похожим на отца, или если смотрит на портрет прекрасного дитя, то у ней рождается прекрасный младенец, так если христианин часто, с любовью и благоговением взирает на образ Господа Иисуса Христа или Пречистой Его Матери и святых Его, то и его душа приемлет духовные черты любезнозримого лица (кротости, смирения, милосердия, воздержания). О, если бы мы чаще взирали на лики и особенно на жизнь Господа и святых Его, как бы мы изменялись, восходили от силы в силу!
Так обоняние благоухания кадила в церкви или дома по аналогии напоминает нам о благоухании добродетели, а по противоположности — о зловонии грехов и учит внимательного к внутреннему чувству — избегать смрада страстей, невоздержания, блуда, злобы, зависти, гордости, отчаяния и других страстей и украшать себя всякими христианскими добродетелями; кадило напоминает нам слова Апостола: благоухание есмы Богови в спасаемых и в погибающих, овем убо воня смертная в смерть, овем же воня животная в живот (2Кор.2:15,16), подобным образом свеча или лампада напоминает нам о свете и огне духовном, напр., о словах Господа: Я — свет, пришедший в мир, да всяк веруяй в Мя во тьме не пребудет (Ин.12:46), или: огня приидох воврещи на землю, и что хощу аще уже возгореся (Лк.12:49), или: да будут чресла ваша препоясана, и светилницы горящии, и вы подобии человеком, чающим господа своего, когда возвратится от брака, да пришедшу и толкнувшу, абие отверзут ему (Лк.12:35,36), или, тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела, и прославят Отца вашего, Иже на небесех (Мф.5:16), — и самою вещью, самым существом своим учат нас соответствующим свету и огню духовным вещам или предметам, напр., чтобы сердца наши всегда горели любовью к Богу и ближнему, чтобы мы не допускали в себе возгораться страстям или геенскому огню, чтобы примером добродетельной жизни мы светили другим, как свеча светит нам в делах житейских.
Страсти, как жестокие погонщики, так и подгоняют нас, ежедневно понуждая, по нашей страстности к земным вещам, делать противное Господу и нашему истинному благу и угодное сатане льстивому.
Какое высокое достоинство, честь, счастье — молиться за людей, за это драгоценное стяжание и достояние Божие! С какою радостью, бодростью, усердием, любовью надо молиться Богу — Отцу человеков о людях Его, купленных Ему кровью Сына его! Сии суть куплени Богу и Агнцу (Апок.14:4). Внемли, о иерей Божий! тебе приходится часто разглагольствовать с Богом по готовым молитвенным образцам, да не ульстиши языком твоим, устами говоря одно, а на сердце имея другое, или говоря и не сочувствуя тому, что говоришь, если о ком молишься, да не будет в тебе диавольского лукавства и двоедушия, но сердцем и устами молись Вседержителю Богу, испытующему сердца и утробы (Пс.7:10). А чтобы тебе молиться всегда искренно Господу Богу, презирай все земное, будь беспристрастен ко всем благам и наслаждениям мира сего прелестного, тленного и скоропреходящего: к пище, питью, разным сладостям, к деньгам, к одеждам и разным украшениям или отличиям, к удобству временного жилища, вменяй все за сор, и тлен, и воду, будь воздержен, люби Бога всем сердцем, безраздельно, а не поверхностно только и кое-как, люби всею мыслию и всею крепостью, а не слегка, так чтобы ничто не могло тебя оторвать от любви к Богу, ни скорбь, ни теснота, ни гонения и беды, ни смерть, ни живот, ни все прочее, и ближнего люби как самого себя, снося великодушно его погрешности, слабости, заблуждения, возгорания страстей.
Смотри, помни: великое дело беседовать с Богом, непрестанно на нас взирающим, непрестанно нам внемлющим и неусыпно испытующим наши сердца и утробы. Да не лжет, да не будет хладно сердце твое к Богу и ближнему во время молитвы за ближних. Помни: за все Бог будет судить тебя, за всякое слово праздное или льстивое. А между тем враг исконный, отец лжи, диавол, не дремлет и всеми способами усиливается окаменить и сделать нечувствительным, лживым и лукавым твое страстное сердце, усиливается изгнать из твоего сердца веру и упование на Бога с любовью к Нему и любовь и сочувствие к ближнему, — и занять тебя единственно мирскими, временными интересами. Внемли, внемли себе, своим помышлениям сердечным, о иерей Божий, и не связывайся житейскими похотями и сластями! Сладостью твоею да будет единый Бог и душа человеческая, будь душелюбец, а не сребролюбец или сластолюбец. — Сам, Господи, устрой вся сия: без Тебе бо не можем творити ничесоже (Ин.15:5). Буди! Буди!
ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ СТРАСТЕЙ
Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. На таковых нет закона (Гал.5:22,23).
Притчи Соломона
Сын мой! отдай сердце твое мне, и глаза твои да наблюдают пути мои, потому что блудница — глубокая пропасть, и чужая жена — тесный колодезь; она, как разбойник, сидит в засаде и умножает между людьми законопреступников (Притч.23:26—28).
Апостол Павел
Дух же ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам обольстителям и учениям бесовским, через лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей, запрещающих вступать в брак и употреблять в пищу то, что Бог сотворил, дабы верные и познавшие истину вкушали с благодарением. Ибо всякое творение Божие хорошо, и ничто не предосудительно, если принимается с благодарением, потому что освящается словом Божиим и молитвою (1Тим.4:1—5).
Апостол Петр
Как от Божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия, через познание Призвавшего нас славою и благостию, которыми дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы через них соделались причастниками Божеского естества, удалившись от господствующего в мире растления похотью: то вы, прилагая к сему все старание, покажите в вере вашей добродетель, в добродетели рассудительность, в рассудительности воздержание, в воздержании терпение, в терпении благочестие, в благочестии братолюбие, в братолюбии любовь (2Пет.1:3—7).
Святой Антоний Великий
Удовольствие и радость чувствуем мы после того, как испытываем скорбное, ибо несладко пьет тот, кто не томился жаждою, несладко ест, кто не голодал, несладко засыпает, кого сильно не клонила дремота, не сильно чувствует радость, кто прежде не был в скорби: так и вечными благами не насладимся мы, если не презрим маловременные. Не будь сластолюбив и предан объядению, чтобы не возобновились в тебе прежние твои согрешения.
Святой Макарий Великий
Воздерживающийся без молитвы как устоит без ее помощи?
Преподобный Нил Сорский
Прекрасно воздержание — это начало и основание всех прочих добродетелей, потому что тело, как молодого резвого коня, укрощает и приучает оно к благочинию, постепенно усмиряя, сокращая игривость скудостию, обуздывая и делая скромными те страсти, которые роскошь доводит до упрямства и необузданности, так что они бьют ногами, рвутся из рук, в больши'е затруднения поставляют браздодержца — рассудок, и он едва уже бывает в силах удерживать и куда угодно ему направлять стремительные их порывы. О сем-то, кажется, Екклезиаст преподает урок всем людям, когда, беседуя с телом, которое прежде, при умеренном образе жизни, было кротко и благопокорно, говорит: Прииди убо, да тя искушу в веселии (Еккл.2:1) — и, дознав, что опыт неудачен, с трудом уже владея теми движениями плоти, которыми прежде владел удобно, обращает речь к утучняющему животную нашу часть веселию: Что сие твориши? (Еккл.2:2). Против обычая, к чему бы не хотел я, влечешь ты произволение, восхитив сердце, тобою угнетаемое и как бы услаждаемое несколько, носишь его по стремнинам, по краям пропастей и бездн, частию отказывающийся и частию соглашающийся рассудок без принуждения заставляешь избирать дела постыдные, не против собственной его воли, самочинствуешь над ним, и он не без удовольствия терпит твое самоуправство.
Ибо таковы вступающие в борьбу с услаждающим, восстающие против приятного, чтобы не отдаться ему в плен. Тому и уступают они, против чего восстают; на то и соглашаются, против чего по видимому спорят; тем и увлекаются, чему противятся; к тому и бегут, чего не хотят; к тому и спешат с увлечением, что признают враждебным; иногда, хотя и крепко их держат, убегают, а иногда, хотя и неприятно им это, сами сдаются; в ином случае идут по принуждению, а в ином бегут охотно; соглашаются как бы не по собственному изволению и с намерением уступают над собою победу, произвольно терпят поражение и, как бы не зная этого, радуются сему. И вероятно, об этом именно говорит Павел: Соуслаждаюся бо закону Божию по внутреннему человеку: вижду же ин закон во удех моих, противу воюющь закону ума моего и пленяющь мя законом греховным, сущим во удех моих (Рим.7:22,23); и еще: Не еже бо хощу, сие творю, но еже ненавижду, то соделоваю (Рим.7:15). Говоря же это, Апостол не допускает, что закон греховный врожден, и не учит, что владычество плотского мудрования полномочно. Ибо в таком случае всем человекам должно быть рабами греха и не иметь никакой возможности свергнуть с себя иго его; знаем же, что теперь, кто хочет, не только свободен от сего мудрования, но даже порабощает тело, господствует над страстями и самым делом доказывает самовластие воли в избрании свободы или рабства.
Пока пища утучняет тело, восстает и самовластвует плотское мудрование, узаконяя подвластным, что ему угодно. Но как скоро оно смирено умерщвлениями и жестоковыйность тела рабски подчиняется и убеждается покорствовать лучшим законам, тогда не вовлекает уже оно рассудка в погибель, но скорее само приводится им к спасительной благопокорности. И в этом каждый сам себе свидетелем, зная, о чем помышлять принуждает пресыщение чрева и о чем рассуждать советует скудное насыщение. Одно возбуждает к непомерным пожеланиям, а другое сокращает и пожелания умеренные и, если когда ревут они зверски, укрощает, приводит в покорность; и громким, всюду раздающимся гласом взывает сказанное Богом Иову: Се, зверие у тебе, траву аки волове ядят (Иов.40:10), означая сим, что страсти свою зверскую жестокость пременили на состояние скотское и подчиненное и укрощены на время, хотя и кажутся еще дышащими, а у иных и совершенно преданы смерти, умерщвленные воздержанием.
Так Иаиль убила Сисару челюстию, умертвив враждебные мудрования, потому что челюсть не доставляет уже изобильно пищу для страсти, но с умеренностию дает ей, сколько необходимо, потребное к поддержанию жизни, так что кажется она существующею в возможности, но не существующею в действительности. Так Самсон ослиною челюстию поразил филистимлян; а иначе, может быть, он не был бы в состоянии сделать сего, если бы не овладел этою оказывающею услуги гортани и чреву челюстию, захватив ее деятельностию руки и как бы сжав горстию, то есть заключив в тесные пределы, чтобы не рассеивалась обольстительностию и ненасытимостию вожделений; потому что служительницею и помощницею чрева природа соделала челюсть, которая грызущими зубами, как кирками, раздробляет снеди, корневыми зубами, как настоящими жерновами, измельчает их, а гортанью, как водопроводною трубою, готовую уже пищу пересылает в это ненаполняемое море — чрево и тем провозглашает сказанное Соломоном: Вси потоцы идут в море, и море несть насыщаемо (Еккл.1:7). И чрево, и море — одно и то же; и то и другое ненасытно зияют поглотить вливающиеся потоки, и входящее в них истребляют, одно — перевариванием, а другое — осолением, и снова алчут иной пищи, никогда не замыкают зева, не утоляют алчности непрестанным и непрерывным влиянием.
Поэтому прекрасно воздержание, оно подавляет до чрезмерности надмевающую воспалительность страстей, сколько надлежит, смиряет и успокаивает их волнение, утишает бурю порывистых ветров среди жизни роскошной, безветрием жизни скудной обуздывая, укрощая и в благотишие приводя взволнованное. И хотя при недостатке служащего к наслаждению удобнее как-то овладевать понемногу чревом (ибо чего нет, не столько раздражает, как то, что есть и видом своим возбуждает желание в алчущем); однако же воздержание при избытке всего служащего к жизни роскошной, когда это отовсюду обильно стекается и скопляется, заслуживает похвалу как высокое любомудрие, если только не подает сие повода тунеядцам подозревать при избытке в скупости и очернять сие похвальное дело осуждением в низости сердечного расположения. Одинаково трудно: наполненное водами море и волнующуюся глубокую пучину перейти как посуху немокренными стопами и провести строго правильную жизнь, довольствующуюся самым скудным содержанием, и с одной стороны не наводняемую ни одним пожеланием, тогда как с другой стекаются к ней все удобства к наслаждениям. Посему-то Соломон, восхваляя решимость души воздержной, говорит: Украшены ланиты твоя яко горлицы (Песн. 1:9), потому что челюсть как орудие питания, украшается воздержанием, обличая гнусное обжорство и приготовление изысканных снедей.
Преподобный Исаак Сирин
Очисти келью свою от излишеств, потому что сие поведет тебя к воздержанию, хотя бы ты и не хотел. Скудость во всем учит человека воздержанию.
Преподобный Симеон Новый Богослов
Говорят богоносные отцы, что Христос пришел в мир сей и даровал людям избавление и отъятие грехов. Итак, если Христос есть избавляющий людей от греха и отъемлющий их, то как они же опять говорят, что верующие умерщвляют стремления и движения страстей чрез воздержание? На это отвечаем, что оба эти положения истинны. Ибо окрестившиеся во Христа во Христа облеклись, облекаются же во Христа благодатию от Отца исходящего Духа, а из плодов Святого Духа есть и воздержание. Плод Святого Духа, говорит божественный Павел, есть любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал.5:22,23). Посему, когда кто воздерживается от греха, то не он воздерживается, но сие есть плод Духа, который есть воздержание. Итак, воздержный пусть не думает, что воздержание, им содержимое, есть дело его собственной силы, но дело благодати Христовой. Ибо Христос чрез Духа Святого дарует воздержание тем, которые прежде возжелали освободиться от страстей и избавиться от греха, и стали противиться ему, но все бывали побеждаемы им по слабости своей и отяжеляемы, — таковым, говорю, дарует Христос воздержание, чтобы ведали, судя по воздержанию, коим воздерживаются теперь от всякого греха, от какого великого зла они избавлены, и чтобы, когда взято будет у них самое движение на зло (сочувствие ему), прославляли смиренномудренно Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа, пославшего Его для избавления народа своего.
Как Христос греха не сотвори, так и тому, кто облекается во Христа, как возможно грешить? Кто же грешит, тот явно не облечен во Христа. Да подвизается убо такой христианин опять облещись во Христа, и да просит день и ночь с верою, постом и слезами сподоблену быть опять надеть на себя одежду оправдания Христова. Ибо он одет уже был во Христа во святом Крещении, но или не познал того, или презрел то и сделался за то опять обнаженным от Христа и по причине сего обнажения стал грешить. Впрочем, Христос не совершенным оставлением оставляет и такого, но дает ему прийти в чувство, познать свою обнаженность и, моляся с духом сокрушенным, взыскивать облечения в Него. Ибо кто не облечен во Христа, тот как может творить заповеди Его? Сам Он говорит: без Мене не можете творити ничесоже, как не может приносить плода ветвь, если не пребудет на лозе (Ин.15:4,5).
Христос повелевает нам веровать в Него не просто, как случилось, но веровать еще, что тем, которые веруют в Него, Он дает дары, так что которые не получили таких даров, те еще не уверовали во Христа. Христианин и верным называется по причине вверения ему даров. Верным называется христианин не потому одному, что он верует во Христа, но и потому, что ему вверены от Бога таинства, которых даже Ангелы не ведали прежде нас. В сем смысле сказал Господь: верный в мале и во мнозе верен есть (Лк.16:10). Видишь ли, что верный есть тот, кому вверяется? Кто же не чувствует и не знает, чтоб ему вверено было что-нибудь, тот или не получил благодати Святого Духа, или бесчувствен, и по причине нечувствия его она отступила от него. Ибо Дух Святой, дающий людям мудрость, и ведение, и благочестие, и страх Божий, и веру, не хочет пребывать в нечувственных.
Как никто не может вести торговлю без денег, то Господь каждому верному дает, по силе его и способности, духовный динарий, то есть дар Святого Духа, который бы всегда пребывал с ним во всякое время и во всяком деле. Кому вверен такой динарий и кто получил его, тому надлежит хранить его добре и со всем усердием и терпением стараться приумножить его. И послушай, как он может умножить его. Получает, например, кто-либо дар веры и дар терпения: верою верит он в то, что обетовал ему Бог, а терпением претерпевает скорби и напасти, которые находят на него. Видя, что его встречает многое, противное тому, что обетовал ему Бог, он терпит благодушно, ожидая, пока наконец придет время исполнению обетовании Божиих. Здесь по видимости кажется, будто человек сам перетерпевает, а на деле сила благодати Святого Духа, которую он получил, она содевает в нем терпение и твердость. Если он не забудет о сей силе благодати, ему дарованной, то умножается в нем дар, и он сподобляется получить, что Бог обещал ему дать, ибо христиане верою и терпением наследуют обетования Божий. Если же он забудет о благодати и подумает, что сам своею силою вынес бремя испытания и терпения, а не силою благодати Божией, то теряет благодать и остается обнаженным от нее; и диавол, находя его обнаженным от Божественной благодати, помыкает им, куда хочет и как хочет, — ибывают последняя его горша первых.
Итак, тем, которые именуются верными по благодати веры, надлежит сподобится получить и благодать разума, да разумеют воистину, что терпение и благодушие содевает в них Божественная благодать, и благодарение да приносят Тому, Кто возблаговолил действовать таким образом в верных, как Сам Он засвидетельствовал: сила Моя в немощи совершается (2Кор.12:9). В других подвигах действующий бывает победителем, а в подвигах веры и благочестия победителем бывает страждущий и претерпевающий до смерти. Претерпевший до конца спасается; не тот, кто изнемогает и отстает в средине или к концу подвигов, но кто претерпевает до конца. И Бог наш не именуется Богом праздного бездействия и утех, а Богом терпения и долготерпения. Он действенно производит терпение и благодушие в тех, кои предают Ему себя самих, чтобы они одержали победу дивную и новую, подобную той, какую одержал Христос Господь. Быв распят и вкусив смерть, Он победил убийц Своих и мир, и теперь уделяет от победной силы Своей и тем, которые страждут за Него, и чрез них побеждает снова тех же убийц и мир. Сие таинство надобно знать всякому христианину, чтобы не оказался кто всуе верующим во Христа, яко не ведущий таинства христианства. Ибо не сам всяк, но Христос со всяким входит опять в рай, то есть всякий человек тогда получает вход в рай, когда причастным делается Божественной благодати Христовой и верою опять стяжевает то, что имел в начале и что потерял неверием, не поверив словам Божиим, а поверив словам змия.
Труды же и поты всегда сопровождают человека в настоящей жизни, по промыслительному устроению человеколюбивого Бога, чтоб иначе не потерял он опять того, что стяжал трудами и потами. Блага, высшего для нас, то есть благодати Христовой, духовно сподобляется душа чрез святое Крещение, ибо как только крещается, тотчас воображается в ней Христос. Но как большая часть не знают приемлемой таким образом благодати, особенно из тех, кои крещены малыми детьми, то мало-помалу со временем происходит в них изменение, и в иных совсем гаснет благодать Божия, а в других остается еще хоть малая ее искра, которая, по великой милости Божией, иногда опять возгорается в них посредством веры, пастырского наставления и руководства. В тех, которые, быв обличаемы и наставляемы, возникнут к вере и упованию спасения, благодать в короткое время опять возгорается и дает ощущать себя в духе. Затем если кто приложит к сему с радостию и рукояти (что можно захватить руками, охапки) смиренномудрия и милостыни (смиренномудрия, потому что такая милость не от нас, но от Бога милостыни, потому что получивший милость всеконечно и сам должен быть милостив), то в нем разгорается великое пламя, которое освещает даже и всех соприкасающихся к нему, — о Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава и держава во веки. Аминь. (Слово 40)
Святитель Василий Великий
Нужно также преодолевать и чрево, потому что приучение чрева есть обуздание страстей, а обуздание страстей — безмятежность и тишина души, душевная же тишина — самый производительный источник добродетелей. Самое лучшее воздержание чрева — то, которое у каждого соразмеряется с телесною силою. Ибо иным и усиленное злострадание казалось не прискорбным и более представлялось отдохновением, нежели трудом, по твердости и непреклонности их телесного состава и силы. Но что сносно для таких людей, то для других бывало причиною опасностей. Ибо у одних тел с другими можно найти столько же различия, сколько у меди и железа с деревами, растущими кустарником. Посему должно выбирать воздержание по мере силы каждого.
Так, добродетели, совершаемые одною душою, равно все и всем предписываются. Таковы: «кротость, скромность, смиренномудрие, благость, братолюбие, простосердечие, любовь к истине, сострадательность, обходительность, человеколюбие. Сии добродетели преимущественно называют душевными, потому что тело к приобретению и совершению оных ничем более не содействует душе, а служит только для нее местом совещания, где душа рассуждает о сих добродетелях. Воздержание же для каждого должно быть определяемо по его телесной силе, чтобы не останавливаться на том, что ниже силы, какая есть в человеке, и не простираться до того, что выше силы.
И на то, думаю, надобно обращать внимание, чтобы, чрезмерностью воздержания ослабив телесную силу, не сделать тела ленивым и недеятельным для важнейших занятий. Ибо Бог, творя человека, конечно, не желал, чтобы он оставался праздным и неподвижным, но чтобы он был деятельным, в чем ему должно. И в раю повелел Он Адаму делати его и хранити (Быт.2:15) (хотя с сими словами соединено и высшее значение, но они и по собственному их смыслу достойны ревности и усердия); по изгнании же оттуда Он определил ему в поте лица есть хлеб (Быт.3:19). А что сказанное Адаму сказано всем родившимся от него, сие явствует из следующего: «и смерть Бог определил в наказание Адаму, сказав: земля еси, и в землю отидеши (там же), но все родившиеся от него сделались, подобно ему, участниками сего бедствия. Посему не должно делать нововведений вопреки естеству и уставам Благодетеля естества, но, их держась, надобно сохранять тело деятельным, никогда не слабеющим от неумеренности. Ибо, думаю, что знак самой лучшей распорядительности — следовать положенным уставам.
Иначе могу подтвердить слово свое и многими свидетельствами Божественного Писания. Ибо Божественное Писание повелевает работать, приводить тело в движение и больше подкреплять немощь других, нежели самому искать руки других, но нимало не велит истощать и расслаблять тело неумеренными изнурениями. И на это представляю тебе достовернейшего свидетеля — святого Павла, который негде говорит: Слышим некия у вас безчинно ходящия и ничтоже делающия (2Сол.3:11), а бесчинием называет праздность, ибо говорит: не безчинновахом у вас, ниже туне хлеб ядохом у кого, но в труде и подвизе нощь и день делающе (7,8), и что еще важнее сего: требованию моему и сущим со мною послужисте руце сии (Деян.20:34), и еще в другом месте говорит: да делающе, свой хлеб ядят (2Сол.3:12), и еще в одном месте: безмолвствовати и деяти своя и делати своими руками (1Сол.4:11).
Подвижнику надобно быть свободным от всякого надмения и, идя путем истинно средним и царским, нимало не уклоняясь ни в ту, ни в другую сторону, не любить неги и не приводить тела в бессилие излишеством воздержания. Ибо если бы хорошо было изнемогать телом и лежать дышащим мертвецом, то, конечно, Бог вначале устроил бы нас такими. Если же не так сотворил, то, конечно, что признал хорошим, то и сделал. А если такими произвел нас, какими хорошо было произвести, то грешат те, которые хорошо сотворенного не хранят, сколько могут.
Посему подвижник благочестия пусть имеет в виду одно: «не вкрался ли как в душу, по нерадению, порок, не ослабели ли трезвение и напряженное стремление ума к Богу, не затмились ли как святыня Духа и производимое ею в душе просвещение. Если исчисленные благие дарования остаются в полной своей силе, то телесные страсти не будут иметь времени к восстанию, потому что душа занимается горним и не дает времени телу для восстания в нем страстей. Если нередко бывает в жизни, что, когда размышляем о чем с напряжением рассудка, зрение и слух остаются бездейственными, вся душа бывает занята предметом размышлений, оставив чувства в стороне, то, если Божественная любовь усиливается в нашей душе, тем паче не будет у нас и времени подумать о страстях. Если же когда и восстанут они несколько, скоро усмирены будут высотою ума.
Скажи же мне, что лучше: «подражать ли плодоносным деревам, которые и сами богаты плодами и других увеселяют своим плодоносием, или уподобляться огородным растениям, которые вянут от зноя и засухи, быть, по слову Пророка, яко свекла недовареная (Ис.51:20), быть неспособным послужить собственным своим потребностям (и притом когда имеем от природы совершенные силы к удовлетворению своих нужд) и упражняться в любомудрии только вполовину, то есть одною душою, а не вместе и телом? Если бы мы находились вне тела, то необходимо было бы стремиться к совершеннейшему одною душою. Но поелику человек двояк, то и упражнение в добродетели должно быть двоякое, состоящее и в телесных трудах, и в душевных подвигах. Трудами же телесными назвать должно не праздность, а работу.
Впрочем, должно обращать внимание и на то, чтобы под предлогом телесной потребности не уклониться в служение сластолюбию. Если бы можно было выполнять надлежащие телу работы при непрестанном воздержании от пищи, то сие было бы всего лучше. Но поелику весьма немногие тела могут не упадать в силах при таком воздержании, то должно и поститься умеренно и оказывать телу самую необходимую помощь, но так, чтобы не сластолюбие руководствовало в избрании снедей, а рассудок со всею строгостью определял потребность, подобно сведущему врачу, который беспристрастно врачует болезнь, чем должно. Ибо при таком душевном расположении вкушающий пищу оказывается в любомудрии нимало не ниже невкушающего, а по намерению соблюдает не только непрестанный пост, но и неядение; попечением же о теле заслуживает похвалу, как наилучший домостроитель, потому что соразмерное питание тела и воздержание не способны воспламенять похоть и делать страсти необузданными. Это бывает следствием ненасытности и роскоши.
Указанное, насколько оно зиждется на естественных законах и свидетельствах Божественного Писания, и составляет теперь предмет нашего рассмотрения. Но поелику сказанное должно не только подкрепить словесными увещаниями, но и подтвердить этот совет примерами деятельности, то перейду теперь к самой жизни Спасителя, которую Он, пожив во плоти, оставил в образец и начертание добродетели всем, хотящим жить благочестно, чтобы и прочие, взирая на сии черты, отпечатлевали в жизни своей подобный образ, ничем не уклоняясь от первообраза отступлением в подражании. А что Спаситель жизнь Свою положил в образец совершеннейшего жития для всех хотящих Ему повиноваться, выслушай, как Сам Он ясно о сем учит: Аще кто Мне служит, — говорит Он, — Мне да последствует (Ин.12:26), разумея не телесное за Ним последование» (которое для всех не было возможно, потому что Господь, как известно, пребывает ныне телом на небесах), а точное по возможности подражание Его житию.
Как же жил и как поступал Спаситель наш? Греха не сотвори (1Пет.2:22). Как правда была бы побеждена грехом? Как ложь восторжествовала бы над истиною? Как могущество было бы преодолено немощию? Или как несущее стало бы сильнее сущего? Бог, всегда сущий и не имеющий предела бытия, не допускает конца» (Своего бытия). А грех никогда не существует» (сам по себе) и не мыслится как особая сущность. Но чрез оскудение добра получая существование более в делающих грех, нежели в том, что сделано худо, неправедными делами образуется в духовную тьму, которая, впрочем, рассеивается светом правды (потому что свет во тме светится (Ин.1:5) и продолжается только до конца самых неправд. Ибо с прекращением лукавых дел и существование греха вместе уничтожается. Сказано: взыщется грех его и не обрящется (Пс.9:36), хотя бы наказание за грехи и было соблюдаемо для грешников и мучение за неправды было нескончаемо. Итак, греха не сотвори, ни обретеся лесть во устех Его (1Пет.2:22).
Долготерпения же, незлобия, благости, кротости, человеколюбия, снисходительности, смиренномудрия, благоразумия и, словом, всякой добродетели показал Он многие примеры, которые ясно описаны в Евангелиях. Примеры долготерпения и незлобия — в том, что переносил наветы иудеев, затмевающие непрестанно новыми излишествами прежние лукавства, и хотя обличал их кротко, чтобы остановить лукавство, однако же не отмщал и нимало не наказывал, но старался благодеяниями победить их бесчеловечие и подаянием благ — усиление лукавства; напоследок же восприял крест за распявших Его. Примеры кротости и снисходительности — в том, что всех допускал к Себе со свойственною Ему благостью и дозволял смело беседовать с Собою не только людям добродетельным, но и тем, для кого было приятно и уже обратилось в привычку предаваться делам самым постыдным. Так приступали к Нему блудницы и мытари, причем они не увеличивали недуга похотливости или сребролюбия, но очищались от душевной болезни, и не столько приводимы были в стыд сознанием своего лукавства, сколько приобретали дерзновение в уповании на исцеление, потому что встречали на деле то, что превосходило их ожидания.
А какие примеры Его человеколюбия и сердоболия! То в пустыне ослабевшим от пребывания без пищи изготовляет наскоро богатую трапезу, вдвойне угощая и изобилием потребного, и чудесностью снабжения (Мф.15:32—38), то милосердует о недужных, яко бяху смятени и отвержени, яко овцы не имущия пастыря (Мф.9:36). И как врачует телесные немощи, исцеляет повреждения и омертвения членов, так разрешает душевные недуги, неразрешимые узы грехов и путы насильственных договоров, какие заключены нами с отцом греха диаволом.
А какие примеры смиренномудрия! Не только соблаговолил облечься плотию, но и быть, и почитаться сыном родителей, по настоящему состоянию низких, быть сыном Матери, почитаться же сыном названного отца. А примеры благоразумия! То обличает саддукеев, покушавшихся осмеять воскресение вымышленным рассказом об умерших семи братьях, после того как имели одну жену (Мф.22:25—32), то посрамляет учеников фарисейских с иродианами, когда, предложив обоюдоострый вопрос: достойно ли даяти кинсон кесареви, или ни? (17), получили обоюду разящий ответ, который мог в том и другом отношении обличить их неразумие, повелевая, не дать, но воздать, ибо говорит: воздадите кесарева кесареви (21), потому что монета бы кесарева, имела на себе образ и надпись кесаревы.
Вот сколько, и даже в неизмеримое число раз больше, одних главнейших подвигов! А каковы и как многочисленны Его телесные труды, ради которых особенно и приводится пример! В первом возрасте, повинуясь родителям, кротко и благопокорно переносил Он с ними всякий телесный труд, потому что они, как люди хотя праведные и благочестивые, но бедные и не в обилии снабженные необходимым для жизни» (чему свидетелями ясли, послужившие честному Рождеству), естественно, занимались непрестанными телесными трудами, снискивая тем себе необходимое на потребности. Иисус же, повинуяся има, как говорит Писание (Лк.2:51), без сомнения, показывал благопокорность и в перенесении с ними трудов.
А пришедши в возраст и оказывая Владычные и Божеские благодеяния, избирая уже учеников и намереваясь проповедовать Царствие Небесное, не требует Себе служения от других, лежа на одном боку и нежа тело Свое, но ради нашего спасения то путешествует, и всегда пеший, и служит ученикам, как Сам говорил: Аз же посреде вас есмь яко служай (Лк.22:27) и якоже Сын Человеческий не прииде, да послужат Ему, но послужити (Мф.20:28), то омывает ноги ученикам, а потом, долгое время занимаясь учением, неленостно переходит с места на место. Однажды только, и то на короткое время, употребляет подъяремное животное, впрочем, не для успокоения тела, но чтобы запечатлеть делами Своими пророчество (Мф.21:5; Зах.9:9).
А Апостолы? Не Владыке ли подражали? Не занимались ли непрестанно трудами? Посмотри на Павла, который непрерывно работает, неутомимо путешествует, плавает, бедствует, переносит непогоду, изгнание, удары, избиение камнями, душевным усердием и телесною силою противостоит всем искушениям. А если бы расслабил он телесные силы неумеренностью, то не был бы за сие увенчан.
Поэтому хорошо, душевными добродетелями и телесными подвигами подражая жизни Владыки и Его учеников и Апостолов, употреблять тело на службу самым добрым деяниям. Ибо душе принадлежит избирать из добрых дел и такие, которые совершаются при содействии тела, а телу — приводить в действие то, что избрала душа. Если же тело бессильно для приведения сего в действие, то доброе дело, сокрытое еще в произведении, остановилось на полпути, подобно какому-нибудь ростку, увядающему в земных недрах и не поступающему в употребление тем, для кого он зародился.
Но говорят: «и Господь переносил продолжительное невкушение пищи, а точно так же и Моисей, и Илия Пророк. Но заметьте то, что Господь наш однажды только совершил это; подобным образом и Моисей, и Илия. Во все же прочее время, в надлежащем порядке управляя телом и содержа его в деятельности, всегда занимаясь работами и трудами, таким образом просияли душевными добродетелями при содействии тела, жизнь деятельную соделав печатию и совершением жития духовного. Так поступал Моисей, так Илия, так и сам Иоанн, по неизреченному домостроительству долгое время живший в пустыне, по совершении же домостроительства пришедший в населенную страну проповедовать и крестить, кроме деятельности довершивший свой подвиг еще и дерзновением пред Иродом. Так поступал и весь сонм святых и Сам Иисус, проводивший время в делании. Посему отовсюду — и из законов природы, и из учения Божественных Писаний, и из того, что делали все святые, и из жития Спасителя нашего, и из правила жизни благочестивых — явствует, что гораздо лучше и полезнее иметь крепкое, а не расслабленное тело, и употреблять его на добрые дела, а не держать произвольно в бездействии.
Воздержание есть истребление греха, отчуждение от страстей, умерщвление тела — даже в самых естественных ощущениях и пожеланиях. Воздержанием начинается духовная жизнь, подаются вечные блага, уничтожается жало сластолюбия…
Воздержание показывает, что человек умер со Христом и умертвил свои земные члены (Кол.3:5).
Воздержание состоит… в совершенном отречении от собственных желаний.
Управляй своим глазом, чтобы когда-нибудь через зрение не вторглись в тебя стремительные волны вожделения.
Воздержание, употребляемое для порабощения плотского мудрования, любит Господь — изнуряя плоть, воздержание освящает ее.
Воздержание рождает целомудрие, сохраняет здоровье и устраняет препятствия к добрым делам во Христе…
Святитель Григорий Нисский
Но поскольку многие, впав в другой вид неумеренности, от излишней строгости жизни незаметно увлеклись в сторону, противоположную поставленной ими цели, и иным образом отдалив душу свою от высших и божественных предметов, низвели ее в круг мелочных забот и попечений, обратив ум свой к блюдению тела, так что не в состоянии свободно возноситься умом и созерцать горнее, будучи погружены в заботу о том, чтобы изнурять и сокрушать свою плоть, то хорошо было бы позаботиться и об этом и равно избегнуть неумеренности как в том, так и в другом случае, чтобы ни утучнением плоти не подавить ума, ни, в свою очередь, излишним ее истощением не сделать его слабым и презренным и занимающимся только телесными трудами; но всегда помнить мудрое правило которое равно воспрещает уклонение как в правую, так и в левую сторону (Притч.4:27; Чис.20:17; Втор.5:32). Я слышал от одного врача, который говорил на основа своей науки, что тело наше состоит из четырех не одинакового свойства, но совершенно противоположных между собою стихий: в нем срастворены жар и холод, и влага удивительным образом смешана с сухостью, причем противоположное соединяется друг с другом чрез сродство посредствующих связей. И эту мысль естествоиспытатель доказывал довольно остроумно, говоря, что каждая из этих стихий, по природе будучи диаметрально противоположна другой и отдельна от нее, соединяется с противоположными чрез некоторое сродство соприкасающихся свойств.
Ибо так как холод и жар одинаково могут находиться во влаге и сухости, а влага и сухость, в свою очередь равным образом могут соединяться с жаром и холодом, то тождество свойств, одинаково являющееся в противоположностях, само собой устанавливает связь между противоположными стихиями. Но для чего мне входить в исследование частностей, как одно и то же и разделяется взаимно по естественной противоположности, и опять соединяется, сближаясь друг с другом посредством родственности свойств? Мы упомянули о сказанном потому только, что излагавший такую теорию о природе тела, советовал, чтобы мы, по возможности, старались соблюдать равновесие свойств: поскольку телесное здравие состоит в том, чтобы ничто в нас не получало перевеса над другим.
Итак, если слова его сколько-нибудь истинны, для поддержания своего здоровья мы должны сохранять такое состояние тела, чтобы никакой части из тех, из которых мы составлены, не придавать неправильным употреблением пищи и пития ни излишнего увеличения, ни уменьшения, но подражать, сколь возможно, правящему колесницей. Ибо тот, если правит несогласным между собой (молодыми) конями, то ни резвого не побуждает ударами, ни ленивого не сдерживает вожжами, ни в свою очередь, своевольному или необузданному и рьяному не позволяет мчаться во весь опор, но одного направляет, другого сдерживает, а третьего побуждает бичом, пока не произведет между всеми стройного согласия в беге. Таким же образом и ум наш, правящий браздами тела, не вздумает ни прибавлять огня к жару, пылающему в лета юности, а охладевшего от страданий или времени не будет еще более охлаждать и иссушать и относительно прочих свойств также будет следовать словам Писания, многого не приумножай и малого не умаляй (2Кор.8:15; Исх.16:18); но отсекая в том и другом случае неумеренность, он будет заботиться о приращении того, чего недостает, и в обоих случаях равно остерегаться вредного телу, чтобы ни излишним угождением плоти не сделать ее непокорной и необузданной, ни чрезмерным изнурением болезненной, расстроенной и не имеющей сил для необходимой работы. Совершеннейшая цель воздержания имеет в виду не изнурение тела, но легкое его служение душевным потребностям.
Совершенная цель воздержания состоит в том, чтобы иметь в виду не удручение тела, но более удобное служение душевным потребностям.
Мудрость пусть руководит образом жизни христиан, и душа пусть избегает гибельности зла. Ибо если мы, воздерживаясь от вина и мяса, виновны в грехах воли, то предсказываю и свидетельствую: не принесут нам никакой пользы вода и овощи и постный стол, если мы не имеем внутреннего расположения, соответствующего этим внешним мерам.
Часто глаз становится входом многих смертей: видит он раздраженного и сам возбуждается к той же страсти, видит благоденствующего не по достоинству и воспламеняется завистью, видит горделивого и впадает в ненависть. Или видит красивое лицо и впадает в вожделение.
Поелику жизнь человеческая вещественна, а страсти из-за веществ, всякая же страсть имеет быстрый и неудержимый порыв к исполнению желания (потому что вещество тяжело и стремится вниз), то Господь не тех посему ублажает, которые живут вне действия на них страстей (в жизни вещественной невозможно всецело преуспеть в житии невещественном и бесстрастном), но возможным пределом добродетели в жизни человеческой называет кротость и говорит, что быть кротким достаточно для блаженства. Ибо естеству человеческому не узаконивает совершенного бесстрастия, правдивому Законоположнику и несвойственно повелевать то, чего не приемлет естество. Такое повеление уподоблялось бы распоряжению того, кто живущих в воде переселил бы на житие в воздух или, наоборот, все, что живет в воздухе — в воду. Напротив того, закону надлежит быть примененным к свойственной каждому и естественной силе. Поэтому блаженство сие повелевает умеренность и кротость, а не совершенное бесстрастие, потому что последнее вне естества, а в первом преуспевает добродетель. Посему, если бы блаженство предполагало неподвижность к пожеланию, то бесполезно было бы и ни к чему не служило в жизни сие благословение. Ибо кто, сопряженный с плотию и кровию, достиг бы такового? Теперь же сказано, что осуждается не тот, кто по какому-либо случаю вожделел, но тот, кто по предусмотрению привлек к себе страсть. Что происходит иногда подобное стремление, до этого и против воли доводит часто соединенная с естеством нашим немощь, но не увлекаться, наподобие потока, стремительностью страстей, а мужественно противостать такому расположению и страсть отразить рассудком, — это есть дело добродетельное.
Посему блаженны не предающиеся вдруг страстным движениям души, но сдерживаемые разумом, — те, у кого помысл, подобно какой-то узде, останавливает порывы, не дозволяет душе вдаваться в бесчиние.
Авва Исайя
Утончающий себя воздержанием приближается к здоровью.
Возлюбим воздержание во всей полноте его, удручая подвигом наши члены, и умертвим их для страстей, чтобы стяжать мужественное сердце против врагов наших, подобно великому пророку Илии Фесвитянину. Храни очи твои — и сердце твое не узрит зла.
Воздержание чрева смиряет страсти. Разумное о себе попечение отсекает страсти…
Преподобный Иоанн Лествичник
Воздержание порождает помышление о смерти и память желчи и уксуса, которые вкусил наш Владыка и Бог.
Преподобный Исидор Пелусиот
Кто избрал для себя самую воздержанную жизнь и довольствуется малым, тот славен и велик душой…
Святитель Григорий Палама
Человек, желающий жизни и благодати, которая в Боге и от Бога подается.., пусть бежит от смертоносного невоздержания к обожествляющему посту и воздержанию, чтобы, радуясь, войти в рай.
Святитель Пимен Великий
Если не лишить ее насыщения, душа никаким средством не будет приведена к смирению.
Преподобный Кассиан Римлянин
Мы должны знать, что труд телесного воздержания мы подъемлем для того, чтобы этим постом достичь чистоты сердца. Впрочем, труд этот употребляется нами напрасно, если, зная цель.., мы не стремимся достичь ее. Поэтому лучше будет воздерживаться от запрещенной пищи для души (то есть от грехов и пороков), в которой происходит пожирание братьев.
Помни, что в видимом воздержании плоти нет совершенства, его могут иметь и неверные по необходимости или по лицемерию. Но кто будет превышать меру строгости, тот неизбежно превзойдет и меру послабления. Кто допускает такую неравномерность, тот, без сомнения, не устоит в состоянии совершенного спокойствия, то изнемогая от чрезмерной скудости, то обременяясь излишеством.
Общее правило умеренности состоит в том, чтобы каждый, в соответствии со своими силами, состоянием тела и возрастом, вкушал столько пищи, сколько нужно для поддержания здоровья тела, а не сколько требует стремление к сытости. Кто не соблюдает одинаковой меры: то чрезмерно постится, то пресыщается, — тот вредит как молитве, так и целомудрию. Молитве потому, что не может быть бодрым, ибо от бессилия склоняется ко сну, а от многоядения не может чисто и часто молиться. Целомудрию же потому, что тот огонь плотской похоти, который возжигается от чрезмерного употребления пищи, продолжается даже и во время строгого поста.
Авва Евагрий Понтийский
Когда мы бываем вынуждены на короткое время задерживаться в городах и селениях, тогда, общаясь с мирскими людьми, мы должны более усердно предаваться воздержанию, дабы ум наш, одебелившись и лишившись вследствие сложившихся обстоятельств обычного своего радения, не совершил бы чего-нибудь нежелательного и не стал беглецом под ударами бесов.
Ангел Тмуитской Церкви Серапион сказал: любовь врачует воспалившиеся части яростного начала души; воздержание останавливает лукавые истечения желательного начала ее.
Сухоядение и равномерность в количестве пищи при душевном расположении любви ко всем скоро вводят монаха в пристанище бесстрастия..
Преподобный Марк Подвижник
Воздержный удаляется от чревоугодия, нестяжательный — от любоимания, безмолвный — от многословия, чистый — от пристрастия к удовольствиям чувственным, целомудренный — от блуда, довольствующийся тем, что есть — от сребролюбия, кроткий — от встревожения (серчания), смиренномудрый — от тщеславия, послушливый — от поперечения, самообличительный — от лицемерия, равным образом и молящийся удаляется от безнадежия, нищий произвольно — от многостяжания, исповедник — от отречения, мученик — от идолослужения. Видишь ли, как всякая добродетель, совершаемая даже до смерти, есть ничто иное, как удаление от греха, удаление же от греха есть дело естества, а не то, за что воздано может быть царствием.
Преподобный Илия Экдик
Растворивший воздержание простотою, причастником будет тамошнего блаженства.
Господь сохранит вхождение и исхождение твое (Пс.120:8), — воздержанием относительно яств и языка. Ибо кто воздержен в пище — входящей, и употреблении слова — исходящего, тот избегает похоти очес и неразумный гнев укрощает, о которых паче всего должна быть забота у подвизающегося, чтоб они не прорывались. От этого деятельность получает силу, а созерцание твердость.
Иные же о входе яств внимательную блюдут осторожность, а об исходе словес нерадят. Таковые не умеют, по Еклезиасту, исторгать гнев из сердца и похоть из плоти (Екл.11:10): чем сердце чисто созидается от обновляющего нас Духа Святого.
Пусть чрево твое горит от скудости яств, и сердце утесняется воздержанием языка; и твои силы — вожделетельная и раздражитедьная всегда будут у тебя находиться в услужении добру.
Одни только тело стараются очистить, а другие — и душу: ибо одни получили силу воздерживаться только от дел греховных, а другие — и от страстей; которые же и от похотения получили силу воздерживаться, тех весьма не много.
Святитель Иоанн Златоуст
Тот воздержан и тверд, кто побеждает страсти.
Воздержание в пище Бог повелевает для того, чтобы мы обуздывали порывы плоти и делали ее послушным орудием для исполнения заповедей.
Глаз создан для того, чтобы мы, видя им творения Божии, прославляли их Создателя.
Не для того Бог создал тебе глаза, чтобы ты делал их орудием прелюбодеяния, но для того, чтобы, взирая на Его творения, благоговел перед Творцом.
Невоздержанность омрачает.., обезображивает душу, живого делает мертвым, побуждает к совершению беззаконий, возбуждает склонность к удовольствиям, умножает ненависть, будит вожделения.
Человек воздержанный и подвизающийся в делах справедливости живет вместе с Ангелами и подражает их великолепию.
Каждую из возмущающих нас страстей постараемся исправить, чтобы, воздерживаясь от злых и совершая добрые дела, могли мы в тот страшный день удостоиться человеколюбия Божия.
Блаженный авва Фалассий
Продолжительный подвиг воздержания и любви, при терпении и безмолвии потребляют надлежащую страсть.
Блаженный Диадох Фотикийский
Воздержание есть принадлежность всех добродетелей, поэтому подвизающийся должен воздерживаться от всего (1Кор.9:25). Когда отнят будет какой-нибудь наималейший член тела человеческого, весь вид человека делается безобразным… И когда кто вознерадит об одной добродетели, расстраивается все благолепие воздержания, хотя он и не видит этого. Поэтому нужно трудиться не только в телесных добродетелях, но и в тех, которые имеют силу очищать нашего внутреннего человека. Ибо какая, например, поль за соблюдать девственность тела, если душа блудодействует с бесом непослушания? Или как увенчается тот, кто хранит себя от чревоугодия и всякой другой телесной похоти, а забывает о превозношении и славолюбии, не терпя даже и малейшего оскорбления, тогда как знает, что Свет Правды уравновесит чашу (воздания) с делами правды только для тех, которые совершали их в духе смирения.
Преподобный Ефрем Сирин
Если не воздержишься от скитания очей, то не проложишь прямых стезей целомудрию.
Подвиг воздержания относится не только к получению удовольствия от яств, но простирается на всякое устранение препятствий (к духовности). Поэтому воздержанный, побеждая чрево, не будет (в то же время) уступать славе человеческой, и преодолевая постыдную похоть, не поработится богатством или другим каким-нибудь неблагородным расположением, например гневом.
Есть воздержание языка — не говорить много и не говорить пустого, владеть языком и не злословить, не празднословить.., не клеветать одному на другого.., не пересуживать брата, не открывать тайн, не заниматься тем, что не наше.
Есть воздержание и для глаз владеть зрением, не устремлять взора или не смотреть внимательно на все приятное или на что-либо неприличное.
Испроси себе Хранителя оку твоему, пусть не смотрит оно на возбуждающее к вожделению и не передает похоти сердцу, чтобы сердце не разлучалось с Царством.
Не дозволяй глазам своим смотреть по сторонам и не всматривайся в чужую красоту, чтобы с помощью глаз твоих не низложил тебя противник твой.
Кто обуздывает очи свои, тот делается легким, а у кого взор блуждает, тот возлагает на себя бремя.
Кто постоянно хранит взор чистым и целомудренным, тот узрит наивысшую красоту рая.
Есть воздержание и в слухе — владеть слухом и не поражаться пустою молвой.
Есть воздержание в раздражительности — владеть гневом и не вдруг воспламеняться.
Есть воздержание от славы — владеть своим духом, не желая прославления, не искать славы, не превозноситься, не искать чести и не надмеваться, не мечтать о похвалах.
Есть воздержание помыслов — низлагать помыслы страхом Божиим, не склоняться на помыслы обольстительные и воспламеняющие не обольщаться ими.
Есть воздержание в еде — владеть собой и не выискивать пищи обильной или дорогих яств, не есть не вовремя…, не предаваться духу чревоугодия, не возбуждаться алчностью и вкусом пищи и не желать то одной, то другой.
Есть воздержание в питии — владеть собою и не ходить на пиры, не услаждаться приятным вкусом вин, не пить вина без нужды, не выискивать разных напитков, не гоняться за удовольствием пить искусно приготовленные смеси, не употреблять без меры не только вина, но и воды. Есть воздержание в пожелании, в порочном сластолюбии — владеть чувством, не потакать случайно возбудившимся пожеланиям, не склоняться на помыслы, внушающие сладострастие, не услаждаться тем, что впоследствии возбуждает в себе ненависть, не исполнять волю плоти, но обуздывать страсть страхом Божиим.
Воздержан тот, кто свободен от пристрастия смотреть на женские лица, не пленяется внешностью, красотой, не уловляется словами лести, не остается вместе с женщинами, особенно — нескромными, не длит беседы с женами.
Велика награда за воздержание, и нет предела его величию. Поэтому подлинно блажен, кто приобрел воздержание.
Блаженны воздержанные, потому что их ожидают райские радости.
За то воздержание, каким изнурил ты себя здесь, красота твоя воссияет в брачном чертоге.
Святитель Феофан Затворник
Те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями (Гал.5:24). Люди извратили этот порядок: распинают плоть, но не со страстями и похотями, а — страстями и похотями. Сколько мучат тело обжорством, пьянством, блудными делами, плясками и гуляньями. Самый бессердечный хозяин не мучит так свое ленивое животное. Если бы дать плоти нашей свободу и разум, то первый голос ее был бы против госпожи своей — души, что душа незаконно вмешалась в дела плоти, внесла в нее страсти, ей чуждые, и, исполняя их, мучит плоть. В сущности потребности тела нашего просты и бесстрастны.
Посмотрите на животных: не объедаются, лишнего не спят, удовлетворив плотскую потребность в свое время, затем целый год остаются спокойными. Это лишь душа, забыв свои лучшие стремления, настроила себе из простых потребностей тела множество противоестественных стремлений, которые по безмерности своей сделались противоестественными для тела. Чтобы отсечь от души эти привитые ею к себе плотские страсти, необходимо распинать плоть, только в противоположном смысле, то есть по евангельски, не давая ей вдоволь и необходимого или удовлетворяя ее потребности несравненно в меньшей мере, чем требует ее природа.
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Воздержание от угождения плотским похотям доставляет уму чистоту. Тогда воззрение ума на землю и все земное изменяется: ему открывается то, чего он до тех пор не видел, тленное в тленном и временное во временном. Помышления его начинают возноситься к вечности. Благоразумное воздержание чрева есть дверь ко всем добродетелям. Удержи чрево — и войдешь в рай.
Как должно остерегаться пресыщения, точно так должно остерегаться и излишнего воздержания.
Святые Отцы приписывают желающему внимать себе,.. умеренное, равномерное, постоянное воздержание в пище.
Постараемся мудро устроить состояние нашей плоти, давая ей столь много пищи и сна, чтобы она не изнемогла излишне и оставалась способной к подвигам, и давая их столь мало, чтобы она постоянно носила в себе мертвенность, не оживая для движений греховных.
Благоразумным воздержанием доставляется неуклонное пребывание в трезвении. Неуклонное пребывание в трезвении позволяет неуклонно следовать учению Евангелия.
Отечник
В самый полуденный зной, — поведал о себе авва Евагрий, пошел я к святому отцу Макарию и, будучи истомлен зноем, попросил воды, но он сказал: «Будь доволен тенью. Многие путешественники и мореплаватели терпят жажду не менее тебя!» Потом, когда я исповедал ему помыслы мои относительно воздержания, он сказал: «Поверь мне, сын! За все двадцать лет я не употребил досыта ни хлеба, ни воды, ни сна. Хлеб я ел весом, воду пил мерой и уснуть позволял себе немного, прислонившись к стене».
Древний Патерик
Рассказывали об авве Макарии. Когда случалось быть ему с братией, он полагал себе за правило — если будет вино, выпей для братии, но за один стакан вина не пей целый день воды. Поэтому, когда братия для успокоения давали ему (вина), старец с радостью принимал его, чтобы мучить себя. Но ученик его, зная в чем дело, говорил братии: «Ради Господа не давайте ему вина, иначе он будет мучить себя в келлии». Братия, узнав об этом, больше не угощали его.
≈
Лавсаик
Когда-то прислали Макарию Александрийскому гроздь свежего винограда. Но он отослал эту гроздь одному больному брату, которому хотелось винограда. С великой радостью получив виноград, брат этот послал его к другому брату, хотя ему и самому хотелось его съесть. Но и этот брат, получив виноград, поступил с ним так же. Таким образом, виноград перебывал у многих братий и ни один не съел его. Наконец последний брат, получив гроздь, отослал ее опять к Макарию, как дорогой подарок. Макарии, узнав, как все было, удивился и благодарил Бога за такое воздержание братии.
Скитский Патерик
Взалкал однажды утром некий старец и боролся со своим помыслом, чтобы не вкушать пищи до третьего часа. Когда настал третий час, он решился терпеть до шестого часа. Когда же наступил шестой час, он размочил хлеб и сел за стол, но опять встал и сказал: потерплю до девятого часа. Настал и девятый час, и старец, сотворив молитву, увидел силу диавола, как дым выходящую из него. Таким образом миновал его голод.
Достопамятные сказания
Однажды авва Зенон проходил Палестину. Утомившись, он сел, чтобы принять пищу у огуречного огорода. Помысл говорил ему: «Возьми один огурец и съешь, что в этом важного?» Но он отвечал помыслу: «Воры подвергаются наказанию, так испытай себя, можешь ли ты перенести наказание?». Он встал и пять дней простоял под жарким солнцем. Изнуренный зноем, он сказал себе: «Не могу снести наказания». И потом сказал помыслу: «Если не можешь вынести наказания, то и не воруй».
Соловецкий Патерик
Вот как преподобный Елеазар умел побеждать свои пожелания. Случалось, что ему хотелось вкусить рыбы. Он приготовлял ее, ставил перед собою и, не дотрагиваясь, укорял себя в невоздержании. Нетронутая пища, оставаясь в келлии, разлагалась. Тогда подвижник говорил себе: «Теперь ешь, если хочешь».
Изречения безымянных старцев
Естественно человеку чувствовать голод. Однако нужно употреблять пищу, необходимую для поддержания жизни, а не по страсти и не для пресыщения. Естествен человеку сон, но не до сытости и изнеженности тела, чтобы мы могли смирять страсти и порочные стремления тела. Избыток сна делает тупым и ленивым дух человека и его умственные способности, бдение, напротив, утончает и очищает их. И святые Отцы говорили, что бдение очищает и просвещает ум. Естественно и гневаться человеку, но не в возмущении страсти. Пусть он гневается на себя и на свои пороки: тем удобнее сможет исправлять себя и отсекать страсти.
ВОЗМУЩЕНИЕ СТРАСТЕЙ
И возведе мя от рова страстей и от брения тины, и постави на камени нозе мои, и исправи стопы моя, и вложи во уста моя песнь нову, пение Богу нашему (Пс.39:3,4).
Святитель Иоанн Златоуст
Если нас возмущает какая-нибудь страсть, но мы благочестивым умом представим себе будущий день Страшного Суда и будем иметь в виду не настоящие удовольствия, но последующие за ними мучения, то страсть тотчас отступит от нашей души и оставит ее.
Преподобный Макарий Оптинский
Удивляешься, откуда берется: зависть, злость, нетерпение и все, что только можно себе представить дурное! Все это суть твои страсти, внутрь тебя лежащие, но до времени утаивающиеся, а когда чуть явится какая вина, страсть и воздвизает свою главу и шипит, тут-то и надобно на них ополчиться, не убегая вин [причин], а сопротивляясь и укоряя себя, также призывая помощь Божию, а Господь силен подать тебе оную…
Точно, для истребления страсти не нужно желать, чтобы никто не трогал, но обличения полезны, а когда будешь себя укорять и смирять, то исцелишься. Конечно, причина искушению оному гордость, ибо от нее ревность и зависть происходят.
Удивительно, как такой велий столб паде, как ты, поползнувшись страстью сребролюбия? ну, ежели б не пробежал сей лукавый помысл, не коснулся бы тебя, то ты, может быть, мечтала бы о себе, что чужда сей страсти, а теперь и невольно скажешь: окаянен аз человек! не еже бо хощу доброе, творю: но еже не хощу злое, сие содеваю (Рим.7:24,19). Все роды страстей в нас еще сокрыты суть, и мы не знаем оных до тех пор, пока явятся вины их пред нами, а мы, быв в оных неискусобранны смущаемся от малых поползновений, а когда будем помнить, что всякое падение предваряет гордость, то и попечемся о снискании противного оной смирения, губительного страстей.
Главные наши страсти: гордость, самолюбие, а от них гнев, ярость, зависть, злопомнение, поречение ближних, презрение своего сердца, оные страсти лежат в нас сокрыты до случая: кто нам их покажет? а мы, вместо того чтобы благодарить тех людей и стараться об искоренении оных (страстей), воздвигаемся на них (оскорбивших) яростью, укоризною и злопомнением, и сами себя наветуем якоже беси. А надобно бы, чтобы борьба со страстьми нас смиряла и, видя свою немощь, прибегали бы к Богу, прося помощи Его, и получили бы оную несомненно. А мы, напротив, истязуем от других исполнения заповедей, себя оправдывая и тем мир нарушая…
Где бы ты ни жила, но борьба со страстьми необходима, ибо в нас хранится оных залог, и надобно попещися об истреблении их, а как мы узнаем оные? Тогда, как другие нам показывают, нас обличают, укоряют или другим каким образом. А ты, читая книги святых отцов, познавай, что имеешь страсти, как им противляться и как искоренять их, на все оное надобна Божия помощь.
Не надобно отвергать обличения правильного или неправильного, но понести от ближних уничижение, смотреть свои грехи, а не чужие и не судить их. Но как видно из сознания твоего, что ты делаешь все противное оному, то и наказуешься собственными своими страстями, совокупльшимися на тебе и томящими тебя, доводящими даже до отчаяния и лишающими надежды спасения.
Страсть, если лежит, то не действуется, а при открывшемся случае увидев ее, когда стараемся противляться, то по времени и истребится. А у вас нет о сем старания. Вы довольно знаете учения отеческие, когда подвигнется в нас страсть от действий ближнего или слов, то ведь не он вложил ее в нас: она лежала, имела залог, и ближний нам показал ее смотрением Божиим да исцелимся, то надобно паче благодарить ближнего, что его ради имеем случай к любомудрию о исцелении страсти и также средство к получению оставления грехов наших прощением ближнему, если точно им обижены, но при сознании и самоукорении не будем видеть его согрешений пред нами. Читайте почаще «о еже укоряти себя, а не ближняго» у св. аввы Дорофея.
≈
Что и с тобою случилось: ты была мирна, спокойна, занималась духовным чтением и прочее, но благодать Божия приуготовила тебе испытание и обличение твоего устроения. Читавши отеческие книги, ты питала свою душу и ум теоретически, и была спокойна. Но спокойствие оное было ненадежно не от вне, а от внутрь лежащих в тебе страстей: самолюбия и прочих. Явилось обличение, ты смутилась, отчего же? Явно оттого, что прежде никто тебя не трогал.
Перейди от теории к практике и научайся, как поступать при возмущении страстей и как приобретать терпение. И что ж надобно терпеть? то ли, когда мы бываем поносимы и укоряемы по вине нашей, или то, когда невинно нас поносят и уничижают? Кажется, в этом-то и состоит терпение: когда мы невинно страждем, да и Бог это знает, но посылает. Не сомневаюсь, что ты веруешь сему. Опять же, когда страсть ярости и гнева подвигнулась в тебе, то она не от них вложена, а они тебе только показали ее смотрением Божиим, дабы постаралась об исцелении ее самоукорением, и смирением, и любовью. Но как можно любить оскорбляющих: они нам злодеи? Господь знал это, а приказал: любите враги ваша, добро творите ненавидящим вас и молитеся за творящих вам напасть и изгонящыя вы, и: аще бо любите любящих вас, коя вам благодать есть, не и язычницы, ли такожде творят (Мф.5:44,46,47). Вот как спасительно нам сие заповедание: оно отъемлет от нас всякое оправдание и дает средство к излечению наших душевных болезней. Итак, случай этот, мало потрясши тебя, показал тебе твое устроение…
Ты вспоминаешь прежнюю твою жизнь и скорбишь об ней, а не знаешь, что в тебе скрывалось множество страстей, которые открываются только при случае, и потому надобно было, чтобы огнь искушений и скорбей показал тебе их и испепелил оные.
ВОЗРАСТАНИЕ СТРАСТЕЙ
Как уксус вредит ране и дым глазам, так появившаяся в теле страсть, печалит сердце (Притч.25:20).
Святитель Григорий Палама
Богатые… и наслаждающиеся, и услаждающие себя временной славой, и все те, кто воспринимает в свою душу пожелание подобных вещей, находятся близ более страшных страстей и впадают в большие, более многочисленные и отвратительные ловушки диавола. Ибо страсть обогащаться не оставляет обогатившегося, но она еще хуже возрастает, требует еще большего, чем прежде. Таковы же и похотливец, и жадный, и распутный, и невоздержанный — еще хуже становятся их пороки, а не отвергаются ими. Находящиеся же у власти и в славе, к тому же имеют силу для совершения еще больших неправд и беззаконий.
Преподобный Марк Подвижник
Как «бегство в зиме или в субботу» причиняет болезнь телу и осквернение душе: так и возрастание страстей в устаревшем теле и освященной душе.
ВОЗРОЖДЕНИЕ СТРАСТЕЙ
Ибо воля Божия есть освящение ваше, чтобы вы воздерживались от блуда; чтобы каждый из вас умел соблюдать свой сосуд в святости и чести, а не в страсти похотения, как и язычники не знающие Бога (1Фес.4:3—5).
Преподобный Исаак Сирин
Движение в низших членах тела, бывающее без усиленных помыслов бессмысленного сластолюбия, которое возбуждается с воспламенением и непроизвольно влечет душу в бедствие, без сомнения, есть следствие пресыщения чрева. Если же чрево и соблюдает, может быть, умеренность в пище, но члены непроизвольно, каким бы то ни было образом, приходят в движение, то знай, что в самом теле источник страсти. И в этой борьбе почитай для себя крепким и непреодолимым оружием — удаляться от лицезрения женщин, потому что противник не может произвести в нас того, что в состоянии сделать природа своею силою. Ибо не думай, что природа забывает о том, что естественно всеяно в нее Богом для чадородия и для испытания пребывающих в сем подвиге. Но удаление от предметов вожделения умерщвляет в членах похоть, производит забвение о ней и истребляет ее.
Инаковы помыслы о предметах, которые отдаленны, проходят только в мысли и производят собою легкое и едва ощутительное движение. Инаковы же помыслы, которые видением предмета погружают ум в самозабвение, возбуждают страсти близостью (предмета), питают похоть в человеке, как елей питает горение светильника, воспламеняют страсть, уже омертвевшую и угасшую, и пучину тела возмущают движением корабля мысли. То естественное движение, которое живет в нас собственно ради чадородия, без присовокупления чего-либо отвне, не может смутить нашего произволения, и отвлечь его от чистоты, и потревожить целомудрия, потому что Бог не дал природе силы преодолевать доброе произволение, устремляющееся к Нему. Но когда возбужден кто или раздражительностью, или похотью, тогда не сила естественная понуждает его выйти из пределов естества и выступить из своих обязанностей, а то, что присовокупляем мы к естеству по своему произволу. Что ни сотворил Бог, все сотворил прекрасно и соразмерно.
И пока правильно сохраняется в нас мера естественной соразмерности, движения естественные не могут понудить нас уклониться с пути; напротив того, в теле возбуждаются одни благочинные движения, которые дают только знать, что есть в нас естественная страсть, но не производят щекотания страсти и смятения, чтобы тем воспрепятствовать течению целомудрия, и не омрачают ума раздражительностью, и не приводят из мирного состояния в состояние гневное. Если же увлекаемся иногда чувственным (отчего и раздражительность принимает обыкновенно противоестественное стремление) и предаемся или ядению, или питию в превосходящем меру количестве, или сближению с женщинами и смотрению на них, или беседам о них, чем воспламеняется и быстро распространяется в теле огонь похотения, то естественную кротость свою изменяем при этом в свирепость, или по причине обилия влаги в теле, или по причине видения разных вещей. (Слово 77. О телесном движении)
ВОЛНЫ СТРАСТЕЙ
А кто ищет богатства, поддается искушению, попадает в ловушку множества прихотей, безрассудных и вредных, — людей они разрушают и губят в пучине страстей (1Тим.6:9).
Святитель Василий Великий
Страсти суть волны, держась выше их, будешь надежным кормчим жизни.
Телесные страсти в нас сильны, когда ум бездействен, благопокорны же, когда ум управляет и владеет телом.
Обуздание страстей — безмятежность и тишина души.
Преподобный Феодор Студит
Время призывает нас после Праздника опять к собеседованиям и обычным поучениям, и я приступаю к сему с усердием, ведая, что на сие учинен есмь, и что горе мне, если не буду возвещать вам слова истины, сколько сил есть. — Что же сказать мне вам в настоящее время? Скажу, что как, пред сим, во св. Четыредесятницу, каждый из вас, собрав духовное богатство, как в некую пристань, вступил во Св. Пасху, неся с собою многие и добрые приобретения добродетелей, как то: пост, бдение, молитву, трудолюбие и другие подобные рачения преподобные: так теперь предметом заботы и попечения вашего, — не кое-какого, — должно быть, сохранение всего того.
Ибо не следует предполагать, что как бывает в видимой чувственной пристани, так и в духовной. Там, как только вступил кто в пристань и установился, предается бездействию и беззаботности на счет морских волнений и других бедственных случайностей: здесь же, напротив, от покоя плоти сильнее рассвирепевают страсти и духи злобы нападают неукротимее, как бури какие: дух блуда, дух чревоугодия, дух любостяжания, дух лености, дух печали, дух гордости. А при этом очень уместен страх, как бы и в пристани не пойти ко дну. Взглянул некогда Св. Давид неосторожно на жену Урии, и что пострадал, знают читающие (2Цар.11:1,4); яде Иаков и насыться, и отвержеся возлюбленный, говорит Писание (Втор.32:15); осязал некто бессоветно, возгорался похотью, и родил беззаконие.
Слыша сие, внимай, бегай мест и видов опасных по греховозбуждению, свяжи строгими правилами и глаза, и слух, и обоняние, и вкус, и осязание, ястие и питие, и сон, чтоб не потопили тебя волны страстей. Ведать также надлежит, что плывущий по чувственному морю, невольно подвергается бурям и треволнениям, переплывающий же мысленное море есть господин и бури, и тишины. Ибо если он мужественно отгоняет неуместные помыслы, то исполняется тишины, соплавателем имея Святого Духа, как повествуется о св. Арсении. Но у кого чувства распущены, и кто не мешает подниматься в себе похотям на подобие волн, — тот сам для себя возбуждает злейшую бурю, и если он скоро не укротит взволновавшихся помыслов, то дойдет до того, чтоб жалобным гласом взывать: придох во глубины морские, и буря потопи мя (Пс.64:3). Я хочу сим сказать, — да господствует добрый помысел и лучшее да не препобеждается худшим, да властвует дух и да ведется он к лучшему.
Или не знаете, что наделал грех? Не ввел ли он в мир смерти? Не растлил ли землю? Не наполнил ли вселенные гробами, от начала мiра доселе? — Ибо человек был нетленен до преступления заповеди? и ничего из сказанного еще не было на деле, пока первозданный пребывал неуклонно верным данной ему заповеди. Он и вечных мук есть виновник, он и неугасимого огня геенского есть поджожка, он и червя нескончаемого есть пища, он человека в чести сущего сделал подобным скотам несмысленным. Поелику он так многобедствен и смертоносен, то надо бегать его, сколько сил есть; и избрать добродетель, которая людей являет Ангелами, сопротивляется демонам, прогоняет все страсти, и наконец, царствие небесное получает в награду, которое достигнуть буди всем нам благодатью и человеколюбием Господа нашего.
Преподобный Никодим Святогорец
Из святого Исаии
Как корабль не может отправиться в плавание, пока не закончена погрузка, так и душа не сможет миновать волны страстей, если ей не хватает каких-либо добродетелей. Так и воин, который выходит биться с врагами царя, не сможет противостать им, если выйдет не во всеоружии. И монах не сможет противостать страстям, если забудет о какой-либо добродетели. Город, обнесенный стеной, легко будет захвачен, если хотя бы в одном месте стены окажется пролом. Сколько хочешь поставь стражей у ворот, они не смогут остановить врагов у городских стен, пока пролом не заделают. Точно так же и монах, которым овладела какая-то страсть, не справится с врагами.
Преподобный Иоанн Кронштадтский
Чтобы не лишать никого благодеяний, изливаемых солнцем, все темные земные шары получили вращательное движение на своей наклонной оси и, кроме того, годовое движение вокруг своего центрального шара, как своего родоначальника. Этим двойным движением дарованы планетам перемены дня и ночи и перемена времен года, необходимые для их временного бытия — для восстановления истощенных сил физической, слабеющей природы при выполнении ее временного назначения.
Этими движениями каждое место земного шара попадает под действие солнечных лучей. Отсюда разнообразие в энергии лучей, ибо направление их, то прямое, то косвенное, а чрез то более или менее согреваются или освещаются различные поясы поверхности шара, а также и ближайшее воздушное пространство, — но последнее только чрез посредство отражающихся от земли лучей. Дело Божие и в нравственной жизни человека (из записок на книгу Бытия Филарета, митрополита Московского), озаренного впервые внутренним светом к уразумению Писаний и заповедей Христовых. Для него вскоре наступает второй период устройства его внутреннего мира, ибо волны плотских страстей мало-помалу разлагаются, и там, где бушевали порывы их, водворяется твердость и самообладание под влиянием благодатного Света, восполняющего недостатки и врачующего немощи человеческие. Постепенное разложение страстей совершается и в следующий за сим период, соответствующий третьему дню в устройстве вселенной, когда воды страстей получают границы и начинают испаряться, а волны желаний заключаются в пределы, из которых выступить не могут, и ярость их обращается назад, для блага, покоя и мира твердого духа. В эту пору благодатной жизни сердце человека, омытое от страстных волн, делается способным принять оживляющую теплоту Св. Духа и произращать плоды Духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, веру, кротость, воздержание (Гал.5:22,23).
ВОССТАНИЕ СТРАСТЕЙ
А паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого, и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие (Еф 6:16,17).
Святой Антоний Великий
Да не увлекают тебя житейские прелести, когда диавол будет влагать злые помышления в душу твою, но тотчас вспомни о небесных благах и скажи себе самому: если захочу, в моей состоит власти победить и это восстание страсти, но я не побежду, если захочу удовлетворить моему желанию. Таким-то подвизайся подвигом, могущим спасти душу твою.
Святой Макарий Великий
Мир страждет недугом порока, и не знает того. Есть нечистый огнь, который воспламеняет сердце, пробегает по всем членам и побуждает людей к непотребству и к тысячам злых дел. И те, которые раздражаются и соуслаждаются, внутренне, в сердце совершают блуд, а когда зло таким образом найдет себе пищу, — впадают и в явный блуд. Тоже разумей и о сребролюбии, о тщеславии, о надмении, о ревности, о раздражительности. Как если позван кто на обед, и предложено ему множество снедей: так и грех внушает отведать всего, и тогда услаждающаяся душа обременяется. Страсти суть неудобоносимые горы, среди них реки змей, ядовитых животных и пресмыкающихся. Представь, что кто поглощает в чрево свое человека: так и грех поглощает души. Страсти суть горящий огненный пламень и разженные стрелы лукавого, ибо Апостол говорит: да возможете стрелы лукаваго разжженныя угасити (Еф.6:16), потому что зло воспиталось и положило основание в душе.
Но мудрые, когда восстают страсти, не слушаются их, а изъявляют гнев на злые пожелания, и делаются врагами самих себя; потому что сатана весьма желает себе покоя и простора в душе, и скорбит и стесняется, когда душа не слушается. Иные так преобладаются Божественною силою, что, если видят юношу с женщиною, хотя и подумают нечто, однако же, ум их не сквернится и не совершает внутренне греха. Впрочем, и таковому не должно еще смело на себя надеяться. А есть и такие, в которых похоть совершенно прекратилась, угасла и увяла, но этой меры достигают одни великие. Как купцы, обнажившись, пускаются в морскую глубину насмерть под водою, чтобы сыскать там жемчужины, годные для царского венца и для порфиры: так и монахи, совлекшись всего, выходят из мира и пускаются во глубину моря злобы и в бездну тьмы, и из глубин берут и выносят драгоценные камни, поступающие в венец Христов, в небесную Церковь, в новый век, в светоносный град, в Ангельский собор.
Преподобный Исаак Сирин
Страсти не могут восстать на душу и смутить подвижника, если… сердце его не занимается житейским, разве только будет он ленив и нерадив к своему долгу.
Преподобный Никита Стифат
Когда ослабнут бразды владычественнейших (высших) чувств, тогда тотчас поднимается восстание страстей и приходит в движение действо раболепнейших (низших) чувств. Ибо обычно неразумным сим (чувствам), разрешась от уз воздержания (или удержания и обуздания), бросаться на предметы страстей и пастись на них, как на смертоносных пажитях…
Преподобный Феодор Студит
Страшнее меча восстание страсти, будем внимать, ограждая себя заповедями и вооружаясь отвращением ко греху.
Пусть мечи на меня оттачивают, пусть раны налагают, пусть изгоняют, пусть смертно угрожают, не боюсь я этого столько, сколько боюсь поднимающегося в смиренной душе моей дьявольского нападения, когда, царствуюший в теле моем, грех, как воинство какое вооруженное, высылает против добродетели множество неистовых страстей. Тогда страшна мне стрела сласти греховной, которая не плоть, а сердце уязвляет; тогда страшна мне кровь, которая не на землю изливается, а на душу от невидимого меча. Вот чего я боюсь и вот пред чем трепещу. Будем же внимать себе, братия мои, и смотреть, как бы не вторгся в град души нашей какой-либо наветник, или помысел гордый, или сласть греха, — хищница, или непослушание возмутительное, или самочиние губительное, или ожестение нераскаянное, или упорство несклонимое, или самооправдание неубедимое, или другое что, могущее возмутить душу. Но, как окопами какими, оградим себя божественными заповедями, и будем всегда целы и безонасны. Если же случится когда какому-либо такому хищнику войти, то как только заметим его, поскорее схватим его, свяжем и отбросим подальше куда-нибудь от себя. Вооружимся наипаче против страстей, восприяв недоступность сердца и крепость духа, чтоб, когда будем боримы, не падать, но отражать и далеко отбрасывать, восстающих на нас, невидимых врагов.
Ныне один, завтра другой демон восстает: всех надо отражать именем Господа и нуждением себя на добро.
Ныне такой демон борет, завтра нападет другой, а там еще иной какой, — блуда например, чревоугодия, высокоумия, гордости, продерзости, самочиния и других бесчисленных страстей. Против всех должны мы выступать, со всеми воевать и всех поражать, именем Господа нашего Иисуса Христа, имеющего украсить нас венцом победы в день воздаяния. Блажен, брате, слышащий сие, разумеюший и соблюдающий, прибавлю, и нудящий себя каждодневно к мысленной брани. Ибо нуждно есть дело спасения, и царство небесное только нудящие себя восхищают. Почему не должно вам дивиться, когда случится вам быть в искушении, потому что оно бывает с вами для испытания вас и обучения брани. Не малодушествуйте, когда вразумляют, обличают, налагают епитимию и, если нужно, отлучают, но благодушны будьте, бодренны, и с большим рвением беритесь за дело, ибо в этом ваше спасение, в этом — преуспеяние, в этом — мученичество, за это венцы.
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Страсти укрощаются молитвою, и когда они восстанут, творить молитву Иисусову.
Свойственно умной молитве открывать страсти, скрывающиеся и тайно живущие в сердце человеческом! Она и открывает их и укрощает.
Свойственно умной молитве открывать тот плен, в котором мы находимся у падших духов. Она открывает этот плен и освобождает от него.
Следовательно, не должно смущаться и недоумевать, когда восстают страсти из падшего естества, или когда они возбуждаются духами.
А как страсти укрощаются молитвою, то и должно, когда они восстанут, творить умом неспешно и очень тихо молитву Иисусову, которая мало-помалу уймет восставшие страсти. Иногда восстание страстей и нашествие вражеских помыслов бывает так сильно, что возводит в великий душевный подвиг. Это время невидимого мученичества. Надо исповедать Господа пред лицом страстей и бесов молитвою продолжительною, которая непременно доставит победу.
Когда восстанет страсть, старайся искоренить ее смирением и молитвою.
«Не возмущайся, не приходи в недоумение, — сказал некоторый святой отец, — когда увидишь в себе действие какой-либо страсти. Когда восстанет страсть, подвизайся против нее, старайся обуздать и искоренить ее смирением и молитвою» (Преподобного аввы Дорофея поучение 13 о терпении искушений).
Святитель Феофан Затворник
Восстания греха и страстей ощущаются на всем протяжении нашего существа.
Человек весь страстен до обращения. По обращении дух, исполнясь ревности, является чистым. Душа же и тело остаются страстными. Когда начнется их очищение и врачевание, они упорствуют и восстают за свою жизнь на гонящий их дух. Эти восстания совершаются более чрез телесные и душевные силы и поражают дух, поколику им усвояются эти силы. Но бывают движения, прямо устремленные на дух. Это разжженные стрелы, кои враг пускает из засад телесно-душевности на избегшего его тиранства пленника. Отсюда, несмотря на то, что есть в нас часть уврачеванная или целая, восстания греха и страстей выказываются и ощущаются на всем протяжении нашего существа.
ВРАЧЕВАНИЕ СТРАСТЕЙ
Истинно, истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает в доме вечно, Сын пребывает вечно. Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете (Ин.8:34—36).
Святой Макарий Великий
Господь… именуется врачом, потому что подает небесное и божественное врачевство и исцеляет душевные страсти, в некоторой мере, господствующие над человеком.
Преподобный Исаак Сирин
Пока душа не придет в упоение верою в Бога, приятием в себя силы ее ощущения, до тех пор не уврачует немощи чувств.
Страсти не могут восстать на душу и смутить подвижника, если… сердце его не занимается житейским, разве только будет он ленив и нерадив к своему долгу.
Если приобучим себя к доброму размышлению, то будем стыдиться страстей, как скоро встретимся с ними.
Прежде всех страстей — самолюбие; прежде всех добродетелей — пренебрежение покоем.
Человеку всегда должно отвращать мысль свою от страстей к естественному добру, какое Создателем вложено в природу.
Страсти суть дверь, заключенная перед лицом чистоты. Если не отворит кто этой заключенной двери, то не войдет он в непорочную и чистую область сердца.
Кто деланием заповедей и трудными делами истинного жития препобедил страсти, тот пусть знает, что законно приобрел он душевное здравие…
Если же отъяты от души будут страсти, то ум просвещается, и поставляется на первом месте естества, и не имеет нужды в вопросах, потому что ясно видит блага, обретаемые на своем месте.
Страсти отвращать лучше памятованием добродетелей, нежели сопротивлением…
Преподобный Иоанн Лествичник
Возгорение и движение гнева и прочих страстей наших происходит от многих и различных причин. Посему и нельзя назначить против них одно врачевство. А такой даю совет, чтобы каждый из негодующих старательно изыскивал приличное средство для своего врачевания. Первым делом в этом врачевании да будет познание причины болезни, чтобы, нашедши оную, получить и надлежащий пластырь для своей болезни от Промысла Божия и от духовных врачей.
Святитель Иоанн Златоуст
Великое дело одолеть самому собственные страсти, но гораздо важнее убедить и других принять тот же образ мыслей.
Святитель Григорий Палама
Плотские страсти ничем другим не врачуются, как умерщвлением тела, споспешествуемым молитвою и смирением сердечным.
Преподобный Ефрем Сирин
Четыре страсти с трудом допускают уврачевание, и это суть: самолюбие, сребролюбие, тщеславие и любоначалие, ибо не говорят: довлеет (Притч.30:10). Однако же не невозможно Богу и от них уврачевать.
Когда страсть высится, тогда да будет усилен божественный глад, но да соразмеряется оный с силами объемлемого страстью, потому что такую страсть исцелит только продолжительный труд.
Авва Евагрий Понтийский
Не отложит человек страстных воспоминаний, если не позаботится уврачевать пожелательной и раздражительной части своей, первую истончая постом, бдением и спанием на голой земле, а вторую укрощая долготерпением, непамятозлобием и милостынею. Из этих двух страстей составляются все почти демонские помыслы, ввергающие ум во всякую беду и пагубу. Но избавиться от страстей невозможно никому, если он не презрит совсем ястие и питие, имущество и славу, еще же и самое тело свое, ради тех, кои часто покушаются поражать его через них (т. е. бесов). Потому всякая настоит нам необходимость подражать бедствующим на море, которые выбрасывают вещи, по причине натиска ветров и высоко поднимающихся волн. При этом надобно, однако же, тщательно внимать, чтобы, выбрасывая подобным образом вещи, не делать этого, да видимы будем людьми. Ибо через это мы потеряем мзду свою и подвергнемся еще горше прежнего крушению, когда подует на нас ветром своим демон тщеславия.
Преподобный авва Дорофей
Вникайте умом вашим, братия, в свойство вещей и берегитесь, чтобы не вознерадеть, ибо и малое нерадение подвергает нас великим опасностям. Пошел я недавно к одному брату и, найдя его изнемогшим от болезни, беседовал с ним и узнал, что он только семь дней пробыл в горячке, и вот прошли другие сорок дней, а он ещё не находит в себе крепости. Видите ли, братия, как страдает тот, кто впадает в несвойственное ему состояние. Иной никогда не заботится о малых расстройствах своего тела и не знает, что если случится телу, хотя немного пострадать и, особенно, если он немощен, то нужно очень много труда и времени, пока он совершенно поправится. Семь дней был болен сей смиренный, и вот сколько прошло дней, а он ещё не находит покоя и не может укрепиться.
Так бывает и с душою: иной согрешает немного, а сколько времени проводит он потом, проливая кровь свою, пока исправит себя. Но в телесных болезнях находим мы различные причины: или что врач неискусен и даёт одно лекарство вместо другого, или что больной ведёт себя беспорядочно и не исполняет предписаний врача. В отношении же души бывает иначе. Мы не можем сказать, что врач, будучи неискусен, не дал надлежащего лекарства. Ибо врач душ есть Христос, Который всё знает и против каждой страсти подаёт приличное врачевство: так против тщеславия дал Он заповеди о смиренномудрии, против сластолюбия — заповеди о воздержании, против сребролюбия — заповеди о милостыне, и, одним словом, каждая страсть имеет врачевством соответствующую ей заповедь. Итак, нельзя сказать, что врач неискусен, а также и что лекарства стары и потому не действуют: ибо заповеди Христовы никогда не ветшают, но чем более их исполняют, тем более они обновляются. Поэтому ничто не препятствует здравию душевному, кроме бесчиния души.
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Страсти, свойственные падшему естеству, различаются величайшим различием от страстей, усваиваемых произвольно каждым человеком. Сила вторых несравненно значительнее силы первых. Но покаяние, как всемогущее врачевство, преподаемое всемогущим Врачом — Богом, врачует человека, производящего употребить законно это врачевство, врачует со всей удовлетворительностью от всех греховных недугов.
Такие падения — неотъемлемая принадлежность ветхости ветхого Адама: человеческого естества, падшего и зараженного грехом. Особливо новоначальный подвижник не может не увлекаться греховными помыслами, мечтаниями и ощущениями, он не может не согрешать греховными помыслами, мечтаниями и ощущениями, он не может не согрешать словом и самим делом. Согрешения эти врачуются немедленным покаянием.
Не говорится здесь о падениях в смертные грехи и о произвольно греховной жизни, которая вся — падение: здесь говорится о падениях легких от немощи, называемых грехами простительными, от которых и самые праведники не были вовсе свободны.
Свидетельствует Писание: седмерицею падет праведник, и возстанет покаянием (Притч.24:16). Соответственно очищению покаянием уменьшаются увлечения, но вместе они делаются утонченнее, неприметнее, обольщают и обманывают иногда мужей, исполненных Божественной благодати (1Пар.21:1). Увлечения эти охраняют от превозношения, служат причиной смирения, удерживают на спасительной пажити покаяния (Преподобный Нил Сорский, Слово 3).
Увлекся ли ты мечтаниями греховными, усладился ли греховными помыслами, произнес ли праздное, безрассудное слово, употребил ли много пищи или сделал что другое, подобное этому, — не возмущайся, не малодушествуй, не прилагай вреда ко вреду (Старца Серафима, гл. 10). Покайся немедленно пред сердцеведцем — Богом, старайся исправиться и усовершенствоваться, убедись в необходимости строжайшего наблюдения за собою, и, сохраняя спокойствие души, с твердостью и настойчивостью продолжай духовный путь твой.
Преподобный Макарий Оптинский
Опять принимаюсь за беседу с тобою. Господь учит нас: блажени нищии духом, яко тех есть Царство Небесное. Блажени кротции, яко тии наследят землю (Мф.5:3,5). Смотрим в себе, как мы далеки еще от смирения и нищеты духовной и кротости, когда страсти имеют свободный вход в сердце наше? Однако не печалься, что они не умаляются, а еще лежат в твоем устроении: будь уверена, Божиею помощью, твоим старанием и произволением, они умалятся, времени текущу, только при всяком оных на тебя восстании притекай к твердыне смирения и кротости, которая, как камень от волн, не сокрушится, и в чести, и в бесчестии, и в похвале, и в поношении равно пребывает, не достигше же еще сего, укоряй себя, находя вину, и страсть ослабеет… Ты просишь рассмотреть, не запала ли какая страсть тайная в тебе, подобно червю, точащая твое сердце? В письмах моих довольно писал тебе, показывая твои страсти, повторять не нужно, а только скажу словами св. Исаака: «врачевание всем им есть смиренномудрие сердца». Как хочешь так скоро стяжать сей бесценный дар? Подвизайся видеть себя худшею всех, имея вину свои же страсти и падения и неисправления, то и приидешь в доброе устроение, а не тотчас можно быть смиренною.
ВТОРЖЕНИЕ СТРАСТЕЙ
Бдите и молитесь, да не внидите в напасть (Мк.14:38)
Святитель Иоанн Златоуст
Если в самом начале, когда страсть вторгается в нашу душу, мы не воспрепятствуем ей и не заключим перед нею дверей, то, войдя, она причиняет уже неисцелимую болезнь.
Преподобный Никодим Святогорец
Брат спросил авву Сисоя:
— Почему страсти от меня не уходят?
— Сосуды страстей, — ответил авва, — внутри тебя. Отдай их в залог, и они уйдут.
Его же об этом спросил авва Иосиф:
— Сколько времени человеку придется отсекать от себя страсти?
Старец переспросил:
— Тебе нужно знать время?
— Да.
— Всякий раз, — ответил старец, когда страсть приходит, сразу отсекай ее.
Жизнь — вражеское окружение, и потому должно всегда взывать к Богу.
Будем прилагать все наши силы, братья, падем ниц перед Богом, и Его благость помилует нас и ниспошлет нам силу сбросить с себя бремя нечистых страстей. Ведь враг не успокоится и будет ежечасно преследовать нас, чтобы похитить наши души. Но Господь наш Иисус Христос — с нами! Он запрещает ему действовать, если мы соблюдаем дарованные нам заповеди.
Блажен человек, который со всем своим ведением стыдится и молится об отпущении грехов. Но горе тем, кто потратили все свое время в небрежении. Думая, что непогрешимы, они попрали собственную совесть. Им просто не хотелось, чтобы совесть их упрекала, и не понимали, что такая «малость» — в сущности превеликое дело.
Земледелец сеет зерно, но если всходов не будет, он сочтет всю работу напрасной и расстроится, что ничего не взошло. Так и человек, даже если он знает все тайны и всякое ведение, если творит великие чудеса и исцеления, если даже переносит множество самых различных страданий, даже если ему нечего одеть, он все равно должен бояться греха и не относиться к совести самоуспокоенно. Ведь у него есть враги, которые строят ему всякие козни и охотятся на него. Они не отстанут от него, пока человек не достигнет совершенной любви. И тогда понимаем, что любовь никогда не перестает.., все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. В ком есть страх Божий, тот всеми силами совершает подвиг, терпя постоянно выпадающие на его долю злострадания и храня себя, и даже после этого считает себя недостойным произносить своими устами имя Бога.
Он же говорил: «Брат, пока ты в теле, не давай поблажек сердцу. Как крестьянин не может быть уверенным, получит ли он урожай на своем поле, потому что не знает, что может произойти до жатвы, так и человек не должен сводить с сердца глаз, пока в его груди теплится дыхание. Пока он жив, хотя бы и страдал многими телесными немощами, он не знает до самого последнего вздоха, какая страсть может начать нагонять его. Вот почему ему нельзя ни на миг пренебрегать своей душой, ибо со всех сторон его окружают враги. Жизнь — вражеское окружение, и потому должно всегда взывать к Богу, прося помощи и милости.
Братья! Нужно, чтобы духовные люди, как преуспевшие в духовной жизни, так и менее преуспевшие и уже подуставшие, крепились в вере до последнего издыхания. Как говорят, кто пренебрегает малым, тот сначала впадает в малый грех, а потом постепенно и в большие. Не говори, что люди духовные, мол, не падают, и великие столпы не рушатся.
Совершит он малую уступку, поддастся вражескому внушению, не покается, и этот малый порок надолго в нем задержится и разрастется. Ведь малый грех совсем не сирота. У него огромная родня, и он соберет ее вокруг себя. Только кликни, как понаедет море друзей и знакомых. Нужно взять оружие и с боем уничтожить малый грех — тогда человек сохранит достигнутую им меру. Если он и нарушит свое бесстрастие, то лишь в той степени, какая потребна для одоления нагрянувшего зла. Но если после этого он прервет труд молитвы и не потеснит врага дальше, то будет поражен ядовитыми стрелами других страстей. И так привыкая к каждой последующей страсти, он все дальше будет уходить от Бога, оставляя себя без Его помощи. Он не хочет этого, но враги заставят его силой.
Дьявол пытается навязать нам, что маленькие грехи — это мелочи. Ведь иначе он не может вовлечь нас в еще большее зло, которое усиливается: одна страсть тащит за собой другую. Так и благое усиливается с помощью всего благого, продвигая вперед носителя блага.
ДЕЙСТВИЕ СТРАСТЕЙ
Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода (Ин.15:2).
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Действие страстей, услаждающее человека плотского, тягостно, мучительно для человека духовного, — возбуждает в нем сильнейшее отвращение. При малейшем появлении или возбуждении страсти, бежит он от нее, как от хищного, лютого зверя, как от убийцы, бежит под покров молитвы, под покров евангельского учения, под покров Божий.
Душа, не возделанная евангельскими заповедями, и тело, не возделанное трудами благочестия, не способны быть храмом Божественной благодати, храмом Святаго Духа.
Смущение и недоумение при открывшемся действии страсти служит доказательством, что человек не познал самого себя.
Смотря на себя из такого познания себя, должно хранить мир душевный, никак не смущаться и не унывать, не приходить в недоумение, когда откроется в нас действие страстей. Иногда действие это бывает легким, иногда очень сильным. Мужественно воспротивимся страстям.
Спасение наше — Бог наш, не наши дела. Делами веры, то есть исполнением евангельских заповедей, мы доказываем истину нашей веры и верность нашу Богу.
ДОСТУП СТРАСТЕЙ
Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит как рыкающий лев, ища кого поглотить (1Пет.5:8).
Святитель Григорий Нисский
К нашей жизни не имели бы и доступа страсти, если бы с самого начала распознавали мы хорошее.
Святой Антоний Великий
Побеждающий страсти плотские, венчается нетлением. Если бы не было страстей, не было бы и добродетелей, ни венцов, даруемых от Бога людям достойным.
Святитель Иоанн Златоуст
Когда в тебе зародится малая страсть, не смотри на то, что она мала, но представь, что она, будучи питаема, производит величайшие бедствия. В доме, когда мы видим загоревшимся малый клочок льна, то смущаемся и поднимаем шум, потому что смотрим не на начало, а от начала заключая к концу, беспокоимся и бегаем, чтобы погасить пожар.
Часто волны страстей, превосходящие своей свирепостью морские волны, нападают на нашу душу и производят в ней большое смущение. Человек беспечный и нерадивый, когда начинается буря, тотчас же приходит в смущение и смятение, и смотрит со страхом, как душа терпит крушение и потопляется страстями. Напротив, сильный и мужественный человек, поставив, как бы кормчего у руля, разум над страстями, не перестает принимать все меры, пока не направит ладью в тихую пристань любомудрия.
Преподобный Исидор Пелусиот
Страсть, если найдет вас обессиленными и ослабевшими, то легко поборет, а если найдет трезвенными и разгневанными на нее, то немедленно оставит вас.
Неистовые и бешеные плотские страсти надлежит укрощать, делать послушными и смирными, а если не повинуются, то и наказывать, сколько можно. Но ты, как говорят, ослабив им бразды, даешь идти, куда хотят, им же угодно кончить гибелью и пагубою. Поэтому, чтобы не вринуться тебе в бездну зол, позаботься сдержать их стремительность.
Преподобный Феодор Студит
Надлежит блюсти чувства, особенно зрение, через которое, при неосмотрительном его употреблении, наипаче обык <привык> враг наш ввергать в душу страстный огонь.
Что страсти приходят — дело обычное, но наш долг отталкивать их с первого их появления.
Священноинок Дорофей
Лукавые духи любви к миру, которые управляют плотским и пристрастным к миру образом мыслей, похотями, желаниями и страстными вожделениями, безвыходно пребывают в теле. Как говорит Господь в Святом Евангелии: …сей же род изгоняется только молитвою и постом (Мф.17:21). А также и бесстрастием. Внутреннее делание и бесстрастие отпугивают бесов. А пленение ума греховными делами и мыслями, лень, расслабленность и всевозможные удовольствия пускают их внутрь человека. И пока человек охвачен и руководим страстями, любовью к миру, различными похотями и желаниями, всевозможными удовольствиями, ленью и расслабленностью, осмеливаются бесы входить и обладать телом, причинять страдания, поощрять и понуждать ко всем страстям. Поскольку покорны такие им и послушны. Страсти — двери для бесов. Через любовь к миру, прихоти и вожделения, удовольствия, лень и расслабленность они входят в нас, как через дверь. И порабощают. И гасят духовные стремления и богатства. А свои злые семена, замыслы и действия насаждают. Бог попускает им бороться с нами из-за самомнения нашего, расслабленности и нерадения, чтоб мы не грешили и не возносились, а смирялись и терпели всё скорбное, избегая любви к миру и его обольщений, похотей и вожделений, удовольствий, лени и расслабленности.
Только природу свободной души, сотворенной Богом, не могут бесы извратить и одолеть, потому что Сила Божия не допускает чрезмерного. Случается, что даже тот, кто подвизается успешно, иногда открывает в себе вход бесам через небрежность к указанным страстям и оставление своих трудов, правила и самопонуждения. И тогда чрезвычайная борьба и тяготы наступают для него. И долгое время не может человек вернуться к прежнему своему усердию. Как-то и со мной такое случилось, и три года пребывал в такой тяжелой борьбе, что некоторые из постников полагали и говорили, будто я сумасшедший.
Когда ум оставит хранение души, тогда восстают страсти, душевные и телесные.
Когда входят бесы, наступает помрачение, рассеянность и пленение ума. От рассеянности мыслей часто приходит дремота и мрачный, ненасыщающий сон. От помрачения и пленения ума происходит грехопадение. От греха же, приводящего в отчаяние — мучение души. А рассеянность, помрачение и пленение ума, как говорил и прежде, происходят от перемены мест, необузданности глаз, разума и прочих чувств. Поэтому следует нам избегать мирских соблазнов, и каждому из нас всеми средствами старательно удерживать свои чувства и отвращать от вредоносных обстоятельств, словно коня уздой, и не пускать туда, чтоб, охраняя душевные и телесные чувства, избежать злых дел. И приставить бессонного сторожа к душе своей — трезвенный ум свой и страх Божий, чтоб не позволяли чувствам внимать злому: вожделениям, похотям и соблазнам.
А когда ум оставит хранение души, и осторожность, и различение духов, тогда на душу, на душевные и телесные чувства восстают страсти, душевные и телесные. И каждая из душевных и телесных страстей разбивает душевную силу, которая служит против нее оружием. А также душевные и телесные чувства. И более того, тотчас и душу, и тело привлекает к своим действиям. А там и ум заражается страстями, мысли рассеиваются, и человек омрачается и грешит. Если веревка стягивающая спадает, то ноша рассыпается, и если скрепы разваливаются — вещь ничто не удерживает.
ЗАЛОГИ СТРАСТЕЙ
Кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своём (Мф.5:28).
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Отечник
Брат спросил авву Сисоя: «Отчего не отступают от меня страсти?» Старец отвечал: «Залоги их находятся в тебе, выдай им залоги их, и они удалятся». Залоги страстей суть причины их. Так причина действия страсти блудной — угождение плоти, осуждение ближних. Преставший угождать плоти и осуждать ближних стяжавает силу побеждать блудную страсть.
Если и страсть тревожит нас, то мы не должны смущаться ниже этим. Смущение, являющееся при действии в нас страсти, происходит от неразумия и гордости, оттого, что не понимаем нашего душевного устроения и убегаем труда, как сказали Отцы. Мы не преуспеваем по той причине, что не знаем нашей меры, не имеем терпения в начинаемых нами делах, но хотим без труда приобрести добродетель. Чему дивится страстный, будучи тревожим страстию? Зачем смущается? Ты образовал ее в себе, имеешь в себе и смущаешься! Ты принял в себя залоги ее и говоришь: отчего она тревожит меня? Лучше: терпи, подвизайся и моли Бога. Невозможно не иметь скорби от страстей тому, кто образовал их в себе, исполняя их на деле. «Имущество их, — сказал авва Сисой, — сложено внутри тебя: отдай им этот залог, и они уйдут». Имуществом страстей, находящимся у нас в залоге, названы начальные причины страстей и произвольная любовь к страстям. Мы увлеклись начальными причинами страстей, возбудили страсти к действию, и потому невозможно нам не искушаться страстными помышлениями, они понуждают нас к исполнению страстей против воли нашей, потому что мы предали себя в руки страстей произвольно».
(Выписка из творений преподобного аввы Дорофея)
Преподобный Макарий Оптинский
Где бы ты ни жила, но борьба со страстями необходима, ибо в нас хранится оных залог, и надобно попещися об истреблении их, а как мы узнаем оные? Тогда, как другие нам показывают, нас обличают, укоряют или другим каким образом. А ты, читая книги святых отцов, познавай, что имеешь страсти, как им противляться и как искоренять их, на все оное надобна Божия помощь.
ЗАМИРАНИЕ СТРАСТЕЙ
Никто да не обольщает вас пустыми словами, ибо за это приходит гнев Божий на сынов противления; итак, не будьте сообщниками их (Еф.5:6,7).
Святитель Феофан Затворник
Как мула, навьючив, ведут, куда хотят, и еще бьют, — так враг наложил на человека бремя страстей, связал его ими, правит им посредством их и ведет, куда хочет, тиранствуя и издеваясь над ним. Праведно пророк Давид грешнику, покаявшемуся и воспоминающему о своем состоянии во грехе, влагает в уста такие слова: на хребте моем делаша грешницы (Пс.128:3). И апостол говорит, что неверные как ведомые ведутся к безгласным идолам (1Кор.12:2), то есть, как связанные влекутся по пути страстей и похотей. А что это за жизнь? Что тут человеческого? Человеческое тут все замерло, а действует только самостное, страстное, сатанинское, плод принося смерти, а не жизни. Как же теперь быть? Да так и останется человек в сей области мертвящей, пока не обратится ко Господу и пока ради его обращения благодать, пришедши, не высвободит его из сих уз смерти. Человеку душно и томительно пребывать в такой работе. Хоть и кажется иной довольным оттого, что удовлетворяет своей похоти, но внутренно не бывает у него радости и веселия.
Как ржавчина ест железо или червь точит дерево, так внутри у него жало смерти нравственно грызет его живое существо, и он томится в сем замирании. И вот, если даст Бог, придет человек в себя и, осмотрясь кругом, восчувствует тяготу своего состояния и скажет: из-за чего же я работаю этим гадким страстям? Все им делаю в угоду, а покоя не имею, только Бога прогневляю и вечную муку готовлю себе. Не хочу с этих пор покоряться им, брошу все похоти и начну работать Господу Богу, Спасителю моему, нас ради в мир пришедшему и всех грешников к Себе призывающему. Когда скажет так в сердце своем грешник и самым делом обратится усердно к Господу с сердечным сокрушением и исповедию, тогда в таинствах дастся ему благодать и сила — устоять в своем намерении и одолевать привычные страсти, с какою бы силою они ни нападали на него.
В сем действии его решимости работать Господу и в сем ниспослании ему благодати в таинствах полагается семя жизни о Христе Иисусе, которая и есть единая истинная жизнь, обнаруживающаяся и состоящая в противлении страстям и преодолении их. Пришедшая благодать оживляет дух, который, восприяв права свои, все начинает устремлять к Богу и, встречая на пути преграды страстей, их одолевает, прогоняет и искореняет. С сего времени начинается борьба на смерть, и чем решительнее кто противится страстям и искореняет их, тем быстрее выходит он из области смерти и вступает в область жизни. Когда же благодатию Божиею совсем их заморит в себе до того, что движения их или совсем в нем не будет, или оно будет как нечто чуждое, тогда в торжестве духовном он может изречь: се смерть пожерта животом, ктому не работаю греху и страстям и не готовлю стихий смерти на пагубу себе.
Так, братие, хотите ли явить в себе действующим оживление о Христе Иисусе — стойте в борьбе со страстьми и похотьми. Всякий раз, как восчувствуете вы приражение их, противьтесь им и прогоняйте их. Сказал, например, кто или сделал что обидное, приходит гнев и внушает вам сделать ему отмщение — не слушайте сих внушений, прогоните гнев и преложите его на кротость. Представляется случай к веселиям, восстает чувственность и предъявляет свои требования — подавите ее, откажитесь и восстановите трезвенность и чистоту. Выпадает такой случай, что сделай только неправое дело, то, или выгоду получишь, или приобретешь значительное отличие и повышение, приходит своекорыстие или гордость и склоняют на дело неправое — не слушайте, одолейте себя и сделайте наперекор им, как требует правда и совесть. Так и во всем, какая бы страсть и по какому бы случаю ни пришла — не слушайте внушений ее, делайте наперекор ей, одолевайте ее — и это будет значить, что вы не работаете смерти, а живете в Господе Иисусе Христе.
Лишение истины порождает в уме два зла — или мрак неведения, или растление зловерием. И то — худо, а это — еще хуже. Мрак, лишение света причиняет замирание и даже смерть, ибо ничто живое не может жить без света — вещественное без вещественного, духовное без духовного. Уму свет — истина, без нее он замирает, или заморенным бывает. Зло — великое, но о заморенном можно иметь надежду, что отойдет, очнется и оживет. Растленный же зловерием не подает такой надежды. Он поврежден внутреннейше и существенно, потому может быть возвращен к здравию только силою Божией, сотворившей естества, то есть только будучи перетворен особенною Божией благодатью.
ЗАРОЖДЕНИЕ СТРАСТЕЙ
Итак, смотри́те, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые, дорожа временем, потому что дни лукавы (Еф.5:15,16).
Святитель Василий Великий
Вопрос. Следует ли сатану называть виновником всякого греха, в уме, или в слове, или в деле?
Ответ. Вообще думаю, что сатана сам по себе не может ни в ком быть виновником греха, но, пользуясь иногда естественно происходящими движениями, а иногда и запрещенными страстями, чрез них старается небодрствующих над собой вводить в свойственные страсти дела. Пользуется же естественными движениями, как покушался поступить с Господом, когда узнал, что Он алчет, сказав: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами (Мф.4:3), и запрещенными страстями, как поступил с Иудой, ибо как скоро заметил, что он страждет сребролюбием, воспользовавшись сей страстью, тридцатью сребрениками вверг сребролюбца в грех предательства. А что и злое зарождается в нас самих, это ясно показывает Господь: из сердца, говорит, исходят злые помыслы (Мф.15:19). Бывает же сие с теми, которые по нерадению оставляют в себе невозделанными естественные семена добра, как сказано в Притчах: Проходил я мимо поля человека ленивого и мимо виноградника человека скудоумного: и вот, все это заросло терном, поверхность его покрылась крапивою, и каменная ограда его обрушилась (Притч.24:30,31). А душе, от такого нерадения опустевшей и оставленной, по необходимости следует произращать терния и волчцы и испытать над собою сказанное: когда Я ожидал, что он принесет добрые грозди, он принес дикие ягоды (Ис.5:4), между тем как об этой же душе прежде было сказано: и насадил в нем отборные виноградные лозы (ст. 2). Подобное сему есть и у Иеремии, который от лица Божия говорит: Я насадил тебя как благородную лозу, — самое чистое семя; как же ты превратилась у Меня в дикую отрасль чужой лозы? (Иер.2:21).
Другой страсти, более пагубной, чем зависть, и не зарождается в душах человеческих. Зависть есть скорбь о благополучии ближнего. Как ржавчина изъедает железо, так зависть — душу, в которой живет она.
Как… <ехидны> рождаются, прогрызая носившую их утробу, так и зависть обыкновенно пожирает душу, в которой зарождается.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.