Бесплатный фрагмент - Австралийские письма

Предисловие
Путешествие длиной в год

Жена декабриста, обратная сторона Земли и книга в письмах

Это было очень давно. В тот период, когда человечество готовилось поменять первую цифру в обозначении текущего года. На рубеже тысячелетий. Казалось, произойдёт нечто особенное. Нет, конечно, не конец света, коим нас неустанно пугали любители остросюжетных сценариев. Просто было ощущение новизны, чистого листа, возможности начать жизнь с начала и в этот раз — безупречно.

Для большинства людей эти ожидания не оправдались. После того как на цифру «один» с грохотом свалилась цифра «два», и шум её падения, разойдясь гулким эхом, постепенно затих, жизнь потекла своим чередом, привычными суматошными буднями.

Но для нас этот последний год тысячелетия был далёк от обыденного.

Мой, тогда ещё будущий муж, подал документы на обучение в Австралии. Его давней мечтой было получение степени магистра в университете Южной Австралии, у преподавателей, по чьим книгам он постигал первую ступень профессии — бакалавриат — в Тель-Авиве. В день нашей свадьбы пришло письмо с положительным ответом, — его приняли.

Началась подготовка к отъезду. «Стены» наших будней обвила «лоза» с тяжёлыми «гроздьями» дел: оформлением документов, получением печатей и подписей, походами за покупками и так далее. Но труднее всего было подготовиться к предстоящему путешествию морально. По крайней мере, для меня. В моей жизни уже была эмиграция в семнадцатилетнем возрасте из Одессы в Израиль, годы привыкания к новой стране, учёба в университете Тель-Авива. Уже многое было. Но мне ещё никогда не приходилось уезжать от своих родителей и бабушки так далеко и так надолго. Теперь же я готовилась к поездке длиной в год на другую сторону земного шара. Не могу сказать, что восторг доминировал тогда в моих ощущениях. Скорее, страх. Австралия казалась больше мифом, чем реальной страной, а год — нескончаемым периодом. Я же чувствовала себя женой декабриста, обречённо отправляющейся вслед за супругом на далёкий континент.

В Аделаиду — столицу Южной Австралии — мы были доставлены тремя самолётами, передававшими нас друг другу по эстафете в Гонконге и Мельбурне. Первый самолёт оторвал нас от израильской земли 13-го (!) января, а третий опустил на землю Аделаиды 15-го. В общей сложности в полёте мы провели около 24 часов, сделав шестичасовую передышку в Гонконге.

Город, в котором нам предстояло прожить 12 месяцев, показался мне чужим и недружелюбным. «Как я продержусь в таком странном месте целый год?» — сокрушалась я мысленно. Но очень скоро этот вопрос сменился в моём сознании на восклицание: «Как тяжело будет покидать это райское местечко всего лишь через год!»

К концу первого месяца жизни на Австралийском континенте мы уже обзавелись замечательными друзьями и знали городок как свои пять пальцев. Муж был по уши погружён в учёбу, я — поглощена неожиданно обретённой работой в исследовательском центре того же университета, в котором грыз науку мой супруг.

А дальше — побежал, понёсся по календарным квадратикам и страницам удивительный, незабываемый год, полный учёбы, работы, путешествий, знакомств с интересными людьми и общения с Австралийской природой.

Всё это время я писала домой письма. Эмоций было столько, что мои послания превращались в тетрадные подшивки с картинками, вырезанными из журналов и наклеенными на страницы между абзацами. В Израиль регулярно уходили толстые конверты с исписанными листиками, скреплёнными в увесистые блокноты. Письма получались разделёнными по тематике: города, природа, люди, еда, праздники и так далее.

Прошло время, и последний квадратик на последней календарной странице этого года был зачёркнут. Мы с глубокой грустью оторвались от полюбившейся нам земли, вернулись домой, чтобы встретить новое тысячелетие в родных пенатах, и Австралия переместилась в раздел воспоминаний.

Через пару лет после возвращения австралийские письма, сохранённые моей мамой, вновь попались мне на глаза. Перечитав их, я решила внести тексты в цифровые архивы на случай, если сами послания потеряются.

В следующий раз я обратилась к этим записям лет через семнадцать. Я наткнулась на них случайно, наводя порядок в компьютерных файлах. В этот период моя жизнь уже шла по совершенно другому маршруту, я была принята в литературный цех.

Тогда и пришла в голову мысль привести эти давние юношеские записи в порядок. В результате получилась эта книга.

Воспоминания о двенадцати австралийских месяцах и сегодня переливаются в моей памяти разноцветными картинками, несмотря на давность лет. Помнится всё в ярчайших подробностях. От резкого крика пролетающих над головой радужных попугайчиков до одурманивающего запаха мимозы в Ботаническом саду у нашего дома.

Возможно, в этих записях есть фактические неточности. Я никоим образом не претендую на научную информативность этого текста. Его главная цель — поделиться моими личными ощущениями и восприятиями событий тех лет.

Предполагаю также, что некоторые упомянутые факты уже не соответствуют истине по причине перемен, произошедших за эти годы. Сейчас, наверное, уже что-то изменилось и в Австралии, и непосредственно в Аделаиде. Но в моих письмах запечатлена та Австралия, какой она увиделась мне в далёком 1999 году, вошла в моё сердце и навсегда осталась в моей памяти.

Письмо первое
Знакомство

Несуществующий рай, заграничная командировка и тюремные заключённые

В первый день нашего пребывания в Аделаиде я приняла этот город в штыки. Одноэтажные домики в жилых районах, наглухо зашторенные окна, тихие пустые улочки — всё было таким чужим и странным. Здесь, далеко от дома, от родных, от друзей, от привычного шума и многолюдия израильских улиц нам предстояло прожить целый год.

Когда горечь немного улеглась, я стала замечать, что место это необычайно красиво, интересно и безмятежно. Любому израильтянину, привыкшему содрогаться при сводках новостей, австралийская жизнь показалась бы курортным отдыхом. Я совсем не пытаюсь сказать, что, приехав в Австралию, я обрела рай, где никогда не случается ничего плохого, где люди не знакомы с понятиями «проблема» или «горе». Как известно, подобного места на глобусе нет. Здесь так же, как и везде, люди болеют, падают, теряют работу, совершают преступления. Здесь тоже есть одинокие и обиженные, обманутые и разочарованные. Разница только в том, что в Австралии нет такой, как в Израиле, густоты всеобъемлющих проблем, от которых иногда хочется втянуть голову в плечи или по принципу страуса засунуть её в песок, которого в Израиле предостаточно. У австралийцев под боком не живут не очень дружелюбные соседи. У них вообще по географическим причинам никто под боком не живёт. При спокойном жизненном укладе у людей нет глобальных причин быть злыми и нервными, и австралийский эфир был пропитан добродушием. Так, по крайней мере, это виделось мне.

Впереди был целый год, чтобы поближе познакомиться с этой страной, её особенностями, обычаями и людьми. Я всё время ждала разочарования. Помните старый анекдот, как один человек после смерти попал в рай. А там тишина и скукотища неимоверная. Заглянул он через забор в ад, видит — веселье, музыка, танцы. Он быстренько побежал к Богу проситься в «адский» отдел. Но как только его туда перевели, сразу посадили в котёл с кипящей водой. Он опять обратился к Богу: «Почему в котёл? Я же видел, как здесь веселятся!» Ответ, который он получил, был таким: «Не нужно путать эмиграцию с заграничной командировкой».

Многим знакомо подобное «отрезвление» буднями. И действительно, приедешь куда-нибудь на короткое время по делам или на экскурсию, — магазинчики, музеи, парки — ни работы, ни забот. И кажется, что это место — просто предел мечтаний. Но стоит переехать туда же насовсем, как жизнь сразу наполняется обычными повседневными проблемами, сказочная страна теряет свой блеск, и начинают проглядывать недостатки местной действительности.

В нашем случае я ждала того же. Эта поездка была далека от развлекательного путешествия. Мой муж ехал в Австралию учиться. Мы не знали, смогу ли я найти работу, и хватит ли у нас денег дотянуть этот год до конца.

Начались будни, возникли первые проблемы и сложности; встали вопросы, на которые нужно было отвечать; появились задачи, которые нужно было решать. Но разочарование так и не наступило.

Замечательным было всё: зелёный городок, приютивший нас на этот год; природа австралийской земли, столь непохожая на европейскую; люди, излучающие доброжелательность; даже история этой страны, напоминающая скорее авантюрный роман, чем хронологию событий.

Знакомясь с новой территорией, я всегда стараюсь хоть немного исследовать её прошлое. В результате, сегодняшний пейзаж, как правило, обретает более яркие краски, становится понятнее и ближе. Открыв книгу по истории Австралии в городской библиотеке, я ощутила знакомый с детства вкус приключенческого текста.

А дело было так. Более двухсот лет назад новооткрытый континент, возможно, казался жителям Европы опасной и непривлекательной землёй. Однако английские власти нашли этим местам интересное применение: они стали высылать туда преступников. Первая группа осуждённых поселилась на территории, которая впоследствии превратилась в город Сидней.

Среди заключённых были и художники, они рисовали свою «тюрьму» такой, какой она была тогда. Гуляя по Художественной галерее, я видела много подобных пейзажей. Странно было смотреть на мрачную картину с изображением нескольких деревянных домиков, болот и песков с надписью «Сидней». Ассоциировать современный цветущий мегаполис с дикой местностью, изображённой на полотнах тех времён, было практически невозможно.

Многие жители сегодняшней Австралии являются потомками тех, кто в своё время был осуждён на ссылку. Нынешних австралийцев это не только не смущает, а совсем наоборот: довольно престижно заявить, что «мой прапрапрадедушка был выслан на этот континент, как преступник».

Нужно отметить, что весь этот рассказ имеет небольшое отношение к Аделаиде, столице Южной Австралии — первому штату страны, жителями-пионерами которого были не ссыльные, а эмигранты. Люди пересекали непредсказуемый океан и приплывали на эти, ещё малообжитые земли, надеясь на лучшую жизнь.

Не знаю, благодатным ли находили они свой новый дом. Но зато могу с уверенностью сказать, что нас Южная Австралия встретила исключительно радушно, приветила, приголубила, открыла свои сокровища и приворожила очарованием.

Письмо второе
Австралийцы нашими глазами

Автобусные истории, фути и музейный экспонат на обед

В общих чертах

Подавляющее большинство австралийцев — открытые и отзывчивые люди. Прохожие на улицах не прячут глаз, не отводят их в сторону, а, встретившись с тобой взглядом, улыбаются. Они уступают друг другу место в очереди, придерживают двери, помогают пожилым выйти из автобуса, а их дети наблюдают за этим и впитывают в себя атмосферу взаимопомощи и уважения. Мне показалось, они живут по принципу: почему бы не помочь, если можешь. Увидев нас, склонившихся над картой (да, да! Тогда мы еще пользовались обычной бумажной картой, а не цифровой аппликацией на мобильном телефоне), к нам часто подходили и спрашивали, не потерялись ли мы.

Как-то в выходной день мы с мужем собрались в гости к его сокурсникам. По воскресеньям автобусы из нашего района отправлялись только один раз в час, поэтому, если опоздаешь на свой автобус, устраивайся на остановке поудобнее, так как тебе придётся провести там, как минимум, шестьдесят минут. Или нужно будет идти в центр пешком, что займёт примерно столько же времени. Именно это с нами почти и случилось. Не дойдя всего несколько метров до остановки, мы увидели, что нужный нам автобус отошёл и поехал спокойненько в нашем направлении. Когда водитель, проезжая мимо, увидел наши отвисшие челюсти и безнадежность во взгляде, он затормозил посередине дороги и принял нас на «борт».

В другой раз я ехала в город одна и подходила к остановке по направлению движения автобуса. Обернувшись, увидела, что едет нужный мне номер, и, естественно, припустила, чтобы добраться до остановки раньше него. Где-то на середине квартала водитель посигналил мне, крикнув в окно: «Ну сколько можно за тобой гнаться?», притормозил и уже вместе со мной подъехал к остановке.

Ещё один интересный случай из «автобусной хроники»: водитель, узнав, что двое его пассажиров ошиблись и сели не в тот автобус (в этот раз это были не мы), сдав смену другому водителю на конечной остановке, взял этих людей в свою машину и повёз их в нужном направлении.

В общем, что говорить, австралийцы — тёплые и доброжелательные люди. Я не знаю, насколько они искренни в своей симпатии к иностранцам, хотя это и не столь важно. Мне кажется, искренность по-настоящему значима только в отношениях с родными и близкими, а с прохожими, продавцами, экскурсоводами, клерками и так далее нам, как говорится, с одной тарелки не есть. Но местные жители несут в повседневность самое главное, что делает жизнь спокойной и радостной: приветливость, вежливость и желание помочь.

Здоровье, безопасность и комфорт здесь являются вопросами первой важности, по крайней мере, у меня сложилось такое впечатление. По телевизору транслируется большое количество реклам анти-курения и правильного поведения на проезжей части для водителей и пешеходов. В этих рекламных сюжетах часто демонстрируются такие тяжёлые жизненные ситуации, что слабонервным и сердечникам я бы не советовала их смотреть. Но в результате в публичных местах почти никогда не встретишь курящих, дорожных аварий очень мало (особенно по сравнению с Израилем), и даже людей, говорящих по мобильным телефонам в общественном транспорте, редко увидишь. Все, что вредно для здоровья, сведено, по возможности, к минимуму.

Местные жители в основном не утруждают себя чрезмерной работой. Трудятся они пять дней в неделю. После пяти-шести вечера почти все магазины и офисы закрываются, и люди разбегаются по домам. По вечерам работают только кинотеатры и некоторые рестораны. Конечно, работники медицинской и других жизненно важных сфер работают совсем в другом режиме. Также есть и дежурные продуктовые центры, где можно отовариться в любое время суток. С голоду, конечно, не умрёшь, даже если не успел купить всё необходимое до закрытия магазинов, но ехать за «хлебом и молоком» придётся гораздо дальше, чем обычно. Если только, конечно, где-то рядом с твоим домом не приютился какой-нибудь маленький «непокорный» магазинчик, работающий по своим собственным временным стандартам. Именно так (о счастье!) было у нас. Мы обнаружили этот спасительный уголок совершенно случайно, прогуливаясь в один из вечеров между домами вдоль уснувших улочек, и с тех пор перестали стрессовать, если после работы и учёбы не успевали что-то купить. Несмотря на то, что наш «придворный» магазинчик был совсем малюсеньким, там удивительным образом умещалось множество товаров, и мы почти всегда находили на его полках всё, что нам было нужно — от хлеба и сыра до гвоздей и бельевых верёвок.

Одеваются австралийцы очень аккуратно. В будние дни на улицах большинство людей в деловых костюмах и строгих одеждах. На выходных общая картинка городских пейзажей меняется, — люди одеты просто и удобно, но всё равно адекватно и красиво.

Вначале мы с мужем были абсолютно уверены, что почти каждый встречный — это наш земляк, то есть выходец из бывшего Союза, но вблизи оказывалось, что этот «русский» спокойно разговаривает на своём родном английском. Вскоре мы поняли, что они просто очень похожи внешне на нас, а мы на них.

Интересы и хобби

Спорт здесь в большом почёте, причём не только в смысле «смотреть и болеть», но и в смысле «заниматься». Местные газеты и телевизор переполнены спортивной информацией. В Аделаиде часто устраиваются ралли, над зелёными лужайками летают крикетные шарики, по волнам скользят серфингисты, стараясь не столкнуться друг с другом, вдоль тропинок многочисленных парков и заповедников гоняют велосипедисты. Австралийский футбол по своей популярности, пожалуй, занимает первое место почётного пьедестала. Местные болельщики и футболисты называют этот вид спорта нежно и ласково — «фути».

Австралийцы показались нам заядлыми коллекционерами. В центре города на каждом шагу были расположены магазины марок, монет, телефонных карточек и так далее. Ничего удивительного в этом нет. Если у человека спокойно на душе, после работы остаётся немало свободного времени, а зарплаты хватает и на жизнь, и на удовольствия, то почему бы не увлечься коллекционированием чего-нибудь эдакого.

Познакомившись поближе с товарами во многих магазинчиках, я поняла, чем занимаются австралийские женщины дождливыми вечерами за плотно зашторенными окнами: рукоделием. Я с детства являюсь большой любительницей вышивания, вязания крючком, плетения макраме и бисероплетения. Израильтяне, к сожалению, не проявляют очень большого интереса к такому времяпровождению. Конечно, в Израиле, как и везде, есть подобные магазины, но их не так уж много, и предлагают они не слишком широкий выбор товаров. В Австралии же я просто попала в «рукодельный рай». С полок на меня смотрели журналы и книги по вязанию, вышиванию, шитью и плетению в неизбывном разнообразии и количестве. В больших торговых центрах рукодельному таинству были посвящены целые этажи, по которым я носилась, не зная, что покупать раньше. Вероятно, я походила на героя известного монолога «Склад», написанного Михаилом Жванецким и блестяще сыгранного Романом Карцевым и Виктором Ильченко. Я покупала всё, что мне было нужно и не нужно про запас, не задумываясь о том, как я буду везти всё это добро домой. Сегодня, по истечении стольких лет, в моих закромах до сих пор лежат ещё неиспользованные ленточки, ниточки, кружева, пяльцы и бусины, купленные тогда в нескончаемый прок.

Еда

Говоря об австралийцах, просто нельзя не упомянуть об их особом пристрастии: трапезам на природе. Им совсем не нужно специального повода для того, чтобы устроить пикник. Достаточно простого желания провести время вместе, пары бутербродов, бутылки вина, и — вперед — искать уютное местечко на холмах и лужайках парков. А их здесь неограниченное множество. Когда стоит хорошая погода, зелёные участки заполняются любителями поесть на свежем воздухе.

Ну, и конечно, «барбекю», то есть мясо, приготовленное на огне, или, совсем уж по-нашему, шашлыки. Это уже не просто традиция, а, по-моему, ритуал, который неизбежно ассоциируется с австралийским досугом. С семьёй, с друзьями, с коллегами по работе; в лесу, в парке, в собственном дворике — в любых ситуациях и условиях «барбекю» — излюбленное времяпровождение.

Тема приготовления мяса на огне напомнила об одной шокирующей, по крайне мере для меня, детали. Кроме традиционного мясного ассортимента австралийцы очень часто употребляют в пищу мясо кенгуру. Меня же ни на одном пикнике никто не мог заставить попробовать кенгурятину. Эти животные навсегда останутся для меня удивительными экземплярами музея природы. Есть музейный экспонат — НИ ЗА ЧТО!

Подытожим. Австралийцы, в основном, дружелюбны, интересны и легки в общении. Их вежливость и такт обеспечивают спокойную и уютную атмосферу для повседневного сосуществования. Они живут далеко не только работой. Их свободное время наполнено спортом, рукоделием, путешествиями и множеством других интересных дел.

Люди здесь, как и везде, конечно, очень разные: добрые и жадные, умные и глупые, скромные и наглые и так далее. Но в своём подавляющем большинстве жители Южной Австралии, с которыми нам довелось познакомиться ближе, чем с представителями других частей континента, доброжелательны, а, значит, создают комфортный и приятный микроклимат для жизни на их территории.

Письмо третье НЕОТПРАВЛЕННОЕ
Летняя зима и другие странности

О, эта жара!

В Израиле не было от неё спасения, и здесь — та же песня! Да ещё зимой. Вернее, в Австралии как раз сейчас лето, но на календаре-то, январь!

Израильская зима — это, конечно, тоже спорный вопрос! Я долго к ней привыкала после расставания с Одессой, где зимы часто радовали меня снегом и не слишком жестоким морозом. А на знойных просторах Израиля, в южной и центральной его части, где жили мы, — ни ледяных узоров на окнах, ни падающих в ладони снежинок, ни сверкающих заснеженных улиц. И всё-таки, уезжая в Австралию, по дороге в аэропорт мы кутались от пробирающего до костей холода в тёплые куртки. А по прибытии в Аделаиду эти самые куртки превратились в тяжёлую и ненужную ношу. Было жарко даже от того, что мы просто держали их свёрнутыми в руках.

Мы выехали из дома в середине зимы, а приехали в пункт назначения в разгар лета, хотя дорога заняла в общей сложности всего два дня. Как-то я смотрела фантастический фильм, название которого, к сожалению, затерялось в лабиринтах памяти. Герои этого фильма, оставив одного из своих коллег следить за звездолётом, высадились на неизвестной планете. Им казалось, что они пробыли там только один день, но, вернувшись на космический корабль, обнаружили, что оставшийся на борту учёный успел за это время поседеть и постареть. Временные параметры чужого мира были совершенно иными. Когда мы вышли из самолёта, и на нас обрушилась австралийская жара, мне сразу вспомнился этот фильм. Подумалось: «Ну, если мы, перелетая из Израиля в Австралию, пропустили только полгода, то нам повезло значительно больше, чем героям той киноленты. Они-то пропустили почти целую жизнь! По крайней мере, за время нашего путешествия на Земле никто не поседел».

Вообще, фраза «январским летним днём» до сих пор вызывает во мне волну внутреннего сопротивления и некоторое пошатывание привычного мироустройства. Не могу её принять, и всё! А новогодние праздники, пропитанные летней жарой, тогда просто выбили почву из-под моих ног.

«Три белых коня — декабрь, январь и февраль» в австралийском варианте совсем не белые, и даже не дождливо-серые, а зелёные и щедро украшенные летним цветением. Мы приехали в Аделаиду вскоре после празднования новогодней ночи, а подготовку Австралийских городов к моему любимому с детства празднику наблюдали уже в конце нашего пребывания на этом континенте, ровно через год.

В декабре витрины, как и положено, украсили великолепными гирляндами и сверкающими шарами, на прилавках появились филигранные ёлочные игрушки, а возле магазинов сгрудились пушистые ёлочки, готовые отправиться в дома. Но при этом температура воздуха продолжала расти, а солнце светило всё ярче и ярче. Апогеем этого диссонанса были Деды Морозы, разгуливающие в красных шортах и красных кепках от солнца с белой опушкой. Даже меня, тогда уже почти год живущую в Австралии и принимавшую почти как должное то, что названия месяцев не соответствовали привычным погодным условиям, это привело в состояние шока. Что уж говорить об ощущениях, накрывших нас, когда, сойдя по трапу самолёта на австралийскую землю в начале января, мы погрузились в жаркое и цветущее лето.

По приезде мне пришлось познакомиться ещё с одним странным явлением. Это практически невозможно объяснить, но я на физическом уровне чувствовала, что мы находились на другой стороне земного шара, или, как шутя говорят австралийцы, «underdown» — внизу. Если я вглядывалась в небо, то где-то под рёбрами холодело от ощущения того, что я могу туда свалиться. (Смешно, да?) Ночами я вцеплялась руками в кровать от жуткой мысли, что вот-вот выпаду из неё в пустоту. Это состояние отпустило меня примерно через неделю после прибытия. Одна из осей моей системы координат крепко вошла в австралийский грунт, вернув мне привычную стабильность. Моё новое расположение относительно центра Земли стало казаться естественным, а родной материк переместился в раздел «underdown». Но я до сих пор содрогаюсь, вспоминая то непонятное состояние.

В общем, начало нашего существования в австралийских реалиях было достаточно интригующим. Ну, что ж, вызов принят. Идём дальше. Впереди — четыре (точнее, три с половиной) сезона удивительного года, надеюсь, что хорошего. Ну, уж, по крайней мере, необычного — это точно!

Письмо четвёртое
Природа

Кенгуриные бои, коалы под кайфом и восьминогие охотники

Одинокий материк

Если Европа привлекает своих туристов старинными строениями и памятниками архитектуры, то главный козырь Австралии — это природа.

Книги по истории Австралии рассказывают, что когда-то эта земля была частью огромного материка. Во время Юрского периода, около 200 миллионов лет назад, Австралия с Антарктикой, видимо, в поисках уединения, откололись от большой суши и поплыли в сторону востока. Около 50 миллионов лет назад Антарктика, устав, наверно, от столь долгого соседства, отделилась и продолжила свой путь в южном направлении в гордом одиночестве. Таким образом, Австралия оказалась островом, отделённым от остального мира, и в результате Австралийские флора и фауна стали развиваться совсем не так, как на остальных материках.

Платипус, ехидна, поссум, дикобраз, тасманский дьявол, собака динго, вомбат, кенгуру, коалы — эти и многие другие создания, которых мы встретили на Австралийском континенте, были для нас просто чудом. Таких удивительных существ мы никогда раньше не видели в реальности — не на картинках, а прыгающими, бегающими и плавающими прямо рядом с нами.

Животные

Одна из самых удивительных особенностей фауны Австралии состоит в том, что большинство млекопитающих — сумчатые, то есть у особей женского пола на животе имеется «сумочка», этакий «вшитый ридикюль», куда их детеныши перебираются сразу после рождения.

Конечно, авcтралийские животные были мне хорошо известны и до этой поездки. Я, как и все, изучала их в школе, смотрела о них телепередачи, рассматривала их на страницах журналов. Но, оказавшись в зарослях высоких эвкалиптов, где между деревьями прыгали на огромных задних лапах кенгуру, с веток лениво свешивались лопоухие коалы, а из-за кустов медленно выбиралась ехидна, потряхивая длиннющими иголками, я не могла отделаться от ощущения, что нахожусь на другой планете. Мозг отказывался принимать этих непривычных существ за реальных.

Первая же встреча с кенгуру меня буквально потрясла. Было такое ощущение, что это животное, подобно Кентавру, состоит из двух абсолютно разных частей. Только в отличие от Кентавра, который объединяет в себе человека и коня, это чудо природы состоит из кролика и страуса. И ещё рычит, как собака, если чем-то недовольно. Или, при другом раскладе воображения, кенгуру можно легко принять за кролика из «Алисы в Стране Чудес», который выпил из пузырька увеличивающую жидкость, но зелье сработало только наполовину, и у кролика увеличилась лишь нижняя часть.

Кенгуру бывают разные — их около 50 видов. Самые большие — Рыжие и Серые кенгуру. Они вырастают до двух метров. А самые маленькие — размером с крысу. Многие фермеры приручают их, да и в парках дикой природы к ним можно спокойно подходить. Но я предпочитала наблюдать за этими странными созданиями издали, особенно за двухметровыми особями. Хотя один раз близкого общения с ними избежать всё-таки нам не удалось.

Мы неожиданно столкнулись с небольшой компанией кенгуру на природе, в заповеднике возле Сиднея, в руках у нас был хлеб, оставшийся от кормления попугаев. Почуяв запах сдобы, хвостатая группа проявила интерес, и мы их угостили, что, как оказалось вскоре, было очень неразумным поступком. Быстро расправившись с предложенным угощением, кенгуриная банда потребовала продолжения банкета: один из них зарычал и наградил моего мужа характерным ударом. Удар кенгуру — это особая статья. Происходит это следующим образом: «нападающий» упирается в землю крепким хвостом и задними ногами наносит резкий удар по детородным органам противника. Для сохранения рода у мужских особей кенгуру имеется в наличии мышечная система, с помощью которой они могут втягивать эти самые органы во время битвы. Но у моего супруга такая система, естественно, отсутствовала. А потому его спасла только быстрая реакция: муж успел увернуться, подставив для удара бок. В общем, мы отделались синяками и получили щедрую порцию адреналина.

Коалы, в отличие от «хвостатых кролико-страусов», — само очарование. Если вы берёте их на руки, они доверчиво и послушно обхватывают вашу шею.

Питаются они исключительно листьями эвкалиптов определённого сорта, в которых содержится какое-то снотворное или даже наркотическое вещество. В результате развалившись на ветках в самых уморительных позах, на вас из полудрёмы лениво погладывают охмелевшие глазки пушистых «наркоманов». Из 24 часов они бодрствуют в среднем только четыре. Кстати, коалы почти не пьют воду. Этот феномен объясняет происхождение слова «коала». На языке австралийских аборигенов оно означает «непьющие».

Интересно, что в Австралии существуют два вида зоологических парков. То, что называется привычным нам эпитетом «зоопарк», ничем не отличается от европейских подобных заведений. Там содержатся животные, знакомые нам с детства: слоны, мишки, тигры, львы и так далее. А вот в так называемых парках дикой природы — wildlife parks — собраны истинные эндемики, то есть животные, обитающие только в Австралии. В таких зоологических центрах, как правило, можно подержать на руках сонных коал или свободно войти в вольер, в котором обитают кенгуру и австралийские страусы Эму. Что мы с удовольствием и делали.

Страшилки

Не будем игнорировать тот факт, что Австралия славится богатым разнообразием ядовитых и опасных существ.

Во-первых, некоторые водоёмы этого материка населяют свирепые крокодилы, а у его берегов плавают прожорливые акулы. За время нашего пребывания в Австралии в газетах несколько раз появлялись сообщения о том, что «водные монстры» утаскивали ребят-серфингистов. Мы с ужасом рассматривали на опубликованных в газетах фотографиях обрывки морских костюмов погибших спортсменов.

Во-вторых, здесь обитает около 100 видов опасных змей. Одного из этих представителей мы лицезрели в непосредственной близи. (Брррррр!) Будучи ещё новичками на этой, полной сюрпризов земле, мы с сокурсниками мужа решили отправиться на пикник в дикий парк, отдалённый от людных и ухоженных мест. На дереве, под которым мы стояли в раздумьях о подходящем для перекуса месте, находилось высокое дупло. В какой-то момент мы обратили внимание, что из дупла высунулась и раскачивалась практически параллельно земле Коричневая змея, которая по токсичности яда занимает почётное второе место в мире. Решение о нецелесообразности привала в этом парке было принято незамедлительно!

А теперь самое главное — пауки. Наслышавшись разных рассказов по этому поводу, я — арахнофоб со стажем — ехала в Австралию с затаённым страхом в сердце и с поставленным мужу условием: снимать квартиру, как минимум, на втором этаже. Мои страхи, надо сказать, были вполне обоснованы. Я поняла это особенно остро, когда мы пришли смотреть наше будущее место жительства.

Хозяйка водила нас по светлым и чистым комнатам, а я пристально разглядывала тёмные углы и другие злачные паучиные местечки. В какой-то момент поиски увенчались успехом, и я разглядела на оконной раме двух маленьких восьминогих обитателей. Я торжествующе позвала миссис не-помню-как-её-звали и, кивнув в сторону окна, заявила: «У вас тут пауки!» Женщина посмотрела на оконную раму и, повернувшись ко мне, спросила: «Где?» Я снова проверила наличие найденных мной паукообразных и ткнула в их сторону пальцем. Отследив указанное мной направление, владелица нашей будущей квартиры воскликнула с усмешкой: «Разве это пауки?!» В этот момент передо мной оголилась вся «паучиная» реальность, в которую я попала.

В Австралии живёт много представителей паучьей плеяды, некоторые из которых смертельно опасны. Самый смертоносный паук водится в районе Сиднея. Это Сиднейский Воронковой паук (Sydney Funnel web spider). После его укуса необходимо введение противоядной вакцины примерно в течение получаса. В противном случае можно досрочно получить ответ на вопрос «Есть ли жизнь после смерти?» Этот «Джек-потрошитель» имеет очень свирепый вид и ужасно скверный характер. Нападая, он наносит по нескольку ударов клыками, которые достаточно мощны, чтобы пробить человеческий ноготь. К моему великому удовольствию личной встречи с этим «сиднейцем» нам удалось избежать. Аллилуйя!

В Южной Австралии, где мы проживали, обитает менее свирепый ядоносец — относительно маленький паучок с красной спинкой. После внедрения его яда у «жертвы» есть больше времени на получение вакцины, чем после укуса сиднейского «паучиного дьявола». Это маленькое создание с ярко-красным рисунком на спине проползло как-то прямо перед нашими ногами по аллее парка. Но мы наблюдали за «перебежчиком» без особого страха: Красноспинка, в отличие от Воронкового паука, не нападает без причины. Порцию своего яда он может впрыснуть в ваш организм только в качестве защиты.

Самый «интересный» представитель восьминогих — это южноавстралийский паук Охотник.

Вреда от него не больше, чем от комара, — цапнуть может, но яд не смертелен. Зато можно легко получить шок только от одного его внешнего вида.

Этот «симпатяга» — величиной примерно с мужскую ладонь. Увидев в первый раз этого монстра на стене нашей квартиры, я даже не кричала, а просто остолбенела и не двигалась всё то время, пока мой муж его фотографировал, а после выносил из квартиры с помощью большой обувной коробки.

Честно говоря, тема, связанная с опасными или просто шокирующими на вид насекомыми и рептилиями, вначале очень напрягает. Но потом к этому привыкаешь и учишься принимать меры предосторожности. Австралийских детей с самого раннего возраста приучают поднимать в саду камни только в направлении от себя и обязательно вытряхивать тапки и туфли до того, как засовываешь в них ноги. А на окнах здесь принято ставить мелкую сеточку, чтобы максимально уменьшить возможность попадания в квартиру ползучих и летающих насекомых, которых в Австралии тоже огромное множество.

Птицы

Пернатый мир Австралии, разнообразный и разноцветный, вызывал у нас, пожалуй, самый большой восторг. У каждого водоёма толпятся пеликаны, утки и другие водоплавающие птицы.

Если люди усаживаются на траве, то их тут же окружают голуби и чайки в надежде быть накормленными. Стоит подойти к берегу реки, как утки выстраиваются в очередь, питая ту же самую надежду. Деревья и лужайки парков пестрят от попугаев.

Так же, как и млекопитающие, многие здешние птицы обитают исключительно на австралийском континенте и своим внешним видом резко отличаются от тех, что привычны европейцам. Птицы кукабарра, киви и многие другие удивят даже тех, кто абсолютно равнодушен к пернатой фауне. Мы же были в состоянии непреходящего восхищения. После первой же пешей прогулки по Ботаническому парку, деревья и лужайки которого переливались всеми цветами радуги из-за множества попугайчиков разных видов и расцветок, мы помчались покупать хороший фотоаппарат. Впоследствии существенная часть нашего австралийского года была отдана попыткам подобраться к пернатым «фотомоделям» как можно ближе и как можно удачнее их сфотографировать.

Пожалуй, наиболее видные представители местных попугаев — это белые Какаду. Поистине, экзотические птицы.

Летит над тобой увесистая туша, как большая откормленная курица, и орёт голосом птеродактиля (я понятия не имею, как орали птеродактили, но предполагаю, что оглушительно и немузыкально). Инстинктивно пригибаешься.

Самые разноцветные попугайчики — это Радужные Лорикеты. Крона дерева, населённая такими пёстрыми созданиями, выглядит как новогодняя ёлка.

Характер у этих задир просто невыносимый! Они дразнят прохожих, проносясь яркой и истерично орущей стайкой прямо над гуляющими по парку людьми. Такое ощущение, что они спорят, кто из них сможет пролететь ближе к человеческому носу. Так и хочется схватить одного из пернатых «хулиганов» за яркий хвост. Но не тут-то было! Они невероятно быстрые.

Именно по этой причине запечатлеть их на фото было «невыполнимой миссией». Но несколько фотокадров, которыми мы, надо сказать, очень гордимся, эти юркие птички всё-таки позволили нам сделать.

А Кукабарра?! Вроде приличная, на первый взгляд, птица. Но стоит ей открыть клюв, как это впечатление тут же исчезает. Звуки, издаваемые этой псевдо-скромницей, один в один схожи с истерическим хохотом пьяного в стельку гуляки.

Привыкнуть к этому не так-то просто. До последних дней нашего австралийского года мы вздрагивали каждый раз, когда из крон Ботанического парка до нас доносился этот громкий раскатистый «смех». Вполне обоснованно, что название пернатой «хохотуньи» — Кукабара — в переводе с языка аборигенов означает «смеющаяся птица».