Бесплатный фрагмент - Апокалипсис. Спасение

Предисловие

Внутри актуальных в наше время христианских теологических концепций находят место отдельные заблуждения, происходящие от игнорирования Апокалипсиса или ошибочных его толкований (хиллегоризм, трибуляционизм, диспенсационализм и др.). В этой книге, через призму Откровения Иоанна Богослова, исследован ряд аспектов вероучений, которые прямо или опосредованно затрагивают вопрос спасения.

Отправной точкой для идеи написания этой книги стало интервью профессора Московской духовной академии Алексея Осипова, где он озвучил некоторые аргументы в пользу апокатастасиса — представления о безусловном всеобщем спасении.

В развитие этой темы, помимо мнения Осипова, также критическому анализу подвергнуты взгляды на спасение, высказанные святым Григорием Нисским и современным богословом Дэвидом Бентли Хартом.

Следует отметить, эта книга не ограничивается одной лишь фиксацией на апокатастасисе, хотя о нем будет довольно сказано в надлежащем месте. Задача настоящего исследования гораздо шире: рассмотреть с апокалипсического ракурса христианскую сотериологию — учение о спасении.

Изображение на обложке — остров Патмос, Монастырь св. Иоанна Богослова (фото автора).

Часть 1. Начала спасения

Первородный грех

Понятие «спасение» неразрывно связано с такими определениями как «грех» и «смерть». Это логично, ведь если требуется спасение, то должна быть причина — от чего спасать.

Поворотным моментом в истории человечества стало грехопадение Адама и Евы. Первые люди обитали в Эдемском саду в состоянии невинного блаженства. Однако в один из дней, поддавшись искушению от Диавола, нарушили запрет Господа и вкусили от Древа познания добра и зла (Быт 3:1—7). Описанное событие в богословии получило название первородного греха, поскольку он стал первым грехом человека.

Грех — это нарушение Божией заповеди. Соблюдение принципа справедливости требует, чтобы совершивший проступок был наказан. Первые люди, по совершении греха, были изгнаны из Эдемского сада и лишились бессмертия (Быт 3:8—24).

Согрешение Адама и Евы привело к изменению природы людей.

Св. Иоанн Дамаскин: «Естественные и беспорочные страсти вошли в человеческую жизнь вследствие осуждения из-за преступления, как, например, голод, жажда, утомление, слеза, тление, уклонение от смерти, боязнь, предсмертная мука, что по природе присуще всем людям» (Точное изложение православной веры, 20).

Апостол Павел: «Посему, как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим 5:12).

Последствия греха отразились не только на человеке, но и на всем окружающем мире:

«Потому что тварь [все сотворенное Богом] покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих» (Рим 8:20—21).

Из этого становится понятно, почему в конце дней вместе со спасением людей происходит и преображение мира:

«И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет» (Откр 21:1).

Существенную роль в совращении человека сыграл Сатана, укрывшийся под образом змия (Быт 3).

Художники обычно изображают змея-искусителя в виде большого удава, устроившегося в ветвях яблони. На самом деле слово «змей» (ивр. nahash, hanachash) имеет более широкое значение в смысле «пресмыкающийся». Действительно ли в этом тексте речь идет об удаве или ином представителе подотряда змей? По-видимому, нет.

Во всяком случае, пророк Исаия упоминает «левиафана, змея прямо бегущего» (Ис 27:1).

А в Откровении Иоанна Богослова этот момент разъясняется так:

«…Великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною…» (Откр 12:9; ср. Откр 20:2).

Дракон — это попросту ящер или, если угодно, динозавр. Кого-то может смутить, что этот древний ящер оказался говорящим (Быт 3:1, 4—5). При обычных обстоятельствах таких способностей от динозавра, да и от змеи, ожидать было бы бессмысленно. Но в обстоятельствах сверхъестественных это возможно. Например, в Библии приводится история с Валаамовой ослицей, которая заговорила по Божьему произволению (Чис 22:23—33; ср. 2 Пет 2:16). Следуя за Иоанном Богословом, можно предположить, что дракон-динозавр говорил не без участия падшего ангела, называемого Диаволом или Сатаной. Подобное рассуждение находим у св. Иоанна Златоуста:

«…Слова принадлежали диаволу, который возбужден был к этому обману своей завистию, а этим животным воспользовался, как удобным орудием…» (Беседы на книгу Бытия, 16).

Падшие ангелы

Согласно книге Неемии сотворение ангелов Бог совершил одновременно с образованием космического пространства и духовного неба: « [И сказал Ездра: ] Ты, Господи, един, Ты создал небо, небеса небес и все [ангельское] воинство их» (Неем 9:6; ср. Пс 32:6).

Ангелы были свидетелями того, как Бог творил Землю и звезды: «Где был ты, когда Я полагал основания земли?.. при общем ликовании утренних звезд, когда все [ангельские] сыны Божии восклицали от радости?» (Иов 38:4, 7).

Священное Писание упоминает несколько ангельских чинов, что подразумевает определенную их иерархию: серафимы (Ис 6), херувимы (Быт 3:24; Пс 17:11; Ис 37:16), престолы (Кол 1:16; ср. Завет Левия), господства (Кол 1:16; Еф 1:21; ср. Завет Левия; Енох 10:34), силы (Рим 8:38; Еф 1:21), власти (Кол 1:16; Еф 1:21; ср. Енох 10:34), начала или начальства (Рим 8:38; Кол 1:16; Еф 1:21), архангелы (3 Езд 4:36; Иуд 1:9), ангелы (Быт 16; Рим 8:38).

Сатана или Диавол изначально был ангелом в чине херувима:

«Ты находился в Едеме, в саду Божием; твои одежды были украшены всякими драгоценными камнями; рубин, топаз и алмаз, хризолит, оникс, яспис, сапфир, карбункул и изумруд и золото, все, искусно усаженное у тебя в гнездышках и нанизанное на тебе, приготовлено было в день сотворения твоего. Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и Я поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония» (Иез 28:13—15).

Желая оспорить верховную власть, Диавол с частью ангелов восстали против Бога:

«И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним» (Откр 12:7—9).

Затем из зависти Сатана способствовал падению человека:

«Бог создал человека для нетления и соделал его образом вечного бытия Своего; но завистью диавола вошла в мир смерть, и испытывают ее принадлежащие к уделу его» (Прем 2:23—24).

Поскольку Диавол соблазнил Адама и Еву обманом, то он называется первым лжецом:

«Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи» (Ин 8:44; ср. 1 Ин 3:8).

Будучи поверженными, часть падших ангелов, иначе называемых бесами или демонами, оказались заключены в бездне:

«Бог ангелов согрешивших не пощадил, но, связав узами адского мрака, предал блюсти на суд для наказания» (2 Пет 2:4).

«И ангелов, не сохранивших своего достоинства, но оставивших свое жилище, соблюдает в вечных узах, под мраком, на суд великого дня» (Иуд 1:6)

И запечатал бездну, чтобы они находились там до последнего времени:

«Сотворивший небо и землю со всем благолепием их, связавший море словом повеления Твоего, заключивший бездну и запечатавший ее страшным и славным именем Твоим, которого все боятся, и трепещут от лица силы Твоея» (2 Пар Мол Ман 2).

В конце времен эта бездна будет распечатана и бесовские полчища, подобные рою саранчи, вселятся в грешников, чтобы мучить их:

«Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладязя бездны. Она отворила кладязь бездны, и вышел дым из кладязя, как дым из большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладязя. И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы. И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям, которые не имеют печати Божией на челах своих. И дано ей не убивать их, а только мучить пять месяцев; и мучение от нее подобно мучению от скорпиона, когда ужалит человека. В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них» (Откр 9:1—6).

Другой части падших ангелов было попущено обитать в воздушном пространстве:

«Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских, потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф 6:11—12; ср. Еф 2:2; Дан 10).

И те и другие бесы при Втором пришествии Иисуса Христа будут низвержены в преисподнюю:

«И будет в тот день: посетит Господь воинство выспреннее на высоте и царей земных на земле. И будут собраны вместе, как узники, в ров, и будут заключены в темницу, и после многих дней будут наказаны» (Ис 24:21—22).

Когда же настанет день Великого суда, то их предадут святым для осуждения:

«Разве не знаете, что мы будем судить [падших] ангелов..?» (1 Кор 6:3).

«Сатана будет освобожден из темницы своей и… [будет] ввержен в озеро огненное и серное» (Откр 20:7, 10).

Ветхое проклятие

Человек стал смертным (Быт 2:17; 3:19). Также для него закрылся доступ к райскому саду: «И изгнал [Бог] Адама, и поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни» (Быт 3:24; ср. Быт 2:8). Возможность вкушения от древа жизни становится лишь обетованием отдаленного будущего (Откр 2:7).

В ветхие времена после смерти душа человека отделялась от тела и отправлялась в ад, где находились в заключении падшие ангелы. При этом души людей не имели возможности покинуть преисподнюю.

По причине закрытости рая, в ад отправлялись души как грешников, так и праведников. Из этого общего правила подразумевались несколько исключений.

Первым попавшим в рай считается патриарх Енох, сын Иареда (Быт 5:24; Сирах 44:15—16; Евр 11:5).

Другим праведником, живым восхищенным на небо, является пророк Илия Фесвитянин (4 Цар 2:1, 11; Сирах 48:12; 1 Мак 2:58; Мал 4:5—6)

Некоторые толкователи причисляют к попавшим в рай также пророка Моисея (Втор 32:48—50; 34:5—6; Иуд 1:9).

Итак, за исключением отдельных случаев, всех людей, в том числе праведников, ждала адская участь.

Однако в аду или шеоле праведникам отводилось отдельное место, получившее в иудаистской литературе наименование «Авраамово лоно» (Четвертая книга Маккавейская, Апокалипсис Софонии).

Об этом разделении упоминается также в Новом завете, в притче Иисуса:

«Некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон и каждый день пиршествовал блистательно. Был также некоторый нищий, именем Лазарь, который лежал у ворот его в струпьях и желал напитаться крошками, падающими со стола богача, и псы, приходя, лизали струпья его. Умер нищий и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово. Умер и богач, и похоронили его. И в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его и, возопив, сказал: отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем. Но Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь — злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь; и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят» (Лк 16:19—26).

В апокрифическом Евангелии от Никодима, которое имело хождение среди ранних христиан, Адам и прочие ветхозаветные патриархи изображаются находящимися в преисподней и ожидающими Мессию-Спасителя, который освободит их из ада и возведет в рай (глава 20).

Сошествие в ад, восшествие в рай

Хотя Евангелие от Никодима и является неканоническим источником, однако та его часть, которая касается схождения Христа в ад и Его восшествия в рай, достаточно хорошо соотносится со Священным Писанием и Священным Преданием.

Прежде всего, отметим слова апостола Петра, сказанные в день Пятидесятницы, ссылаясь на пророчество царя Давида:

«Он [Давид] прежде сказал о воскресении Христа, что не оставлена душа Его в аде, и плоть Его не видела тления» (Деян 2:31; ср. Пс 15:10).

О том же Петр пишет в первом соборном послании:

«Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом, которым Он и находящимся в темнице духам, сойдя, проповедал» (1 Пет 3:18—19).

«Ибо для того и мертвым было благовествуемо, чтобы они, подвергшись суду по человеку плотию, жили по Богу духом» (1 Пет 4:6).

Толкователи видят указание на сошествие Мессии в ад также в некоторых пророчествах Ветхого завета (Иов 38:17; Пс 23:7; Ис 45:2—3; Ос 13:14).

Неизбежность адской участи в ветхозаветные времена доказывается тем, что даже праведный Христос после смерти попадает в шеол. Но, оказываясь в аду, Иисус разрушает смертельное проклятие и дарит человечеству спасение от уз преисподней. На это прямо указывает апостол Павел:

«Посему и сказано: восшед на высоту, пленил плен и дал дары человекам» (Еф 4:8; ср. Пс 67:19).

«Отняв силы у [бесовских] начальств и властей, властно подверг их позору, восторжествовав над ними Собою» (Кол 2:15; ср. Евр 2:14—15).

Евангелие от Никодима сообщает весьма живописные подробности означенного события, нашедшие отражение в православной иконографии.

Николай Лесков отмечает:

«Памятник, который передает это, — есть икона „Воскресения с сошествием“ древнего, греческого типа… Древний иконописец или изограф не смел фантазировать, а он рабски воспроизводил только то, что установлено „Подлинником“. Что же такое мог принимать в соображение первый сочинитель рисунка? Вот тут и является огромное значение апокрифа, без которого совсем нельзя понять (и никто не понимает), откуда и на каком основании на многочтимую воскресную икону древнегреческого типа нанесены такие „деяния“ в аду и в раю, для которых в канонических книгах нет указания» (Сошествие в ад).

По апокрифу, властителем преисподней является демон по имени Ад, а властителем смерти — Сатана. Здесь усматривается аллюзия на известное место в Апокалипсисе, связанное со снятием четвертой печати: «И вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя Смерть; и Ад следовал за ним» (Откр 6:8).

Христос побеждает Ад и Смерть, сокрушает в преисподней «врата медные и вереи железные» (Пс 106:15), иначе говоря, открывает заключенным в темнице духам путь к освобождению. Или, как сказано Иисусом в Откровении: «Имею ключи ада и смерти» (Откр 1:18). Вследствие чего святые обретают спасение.

По Матфею, часть праведников воскресли в теле, чтобы засвидетельствовать эту победу Иисуса:

«И гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим» (Мф 27:52—53).

Другой части праведников надлежало проследовать на духовное небо.

Господь, согласно Евангелию от Никодима, поручил праведников архангелу Михаилу, который сопроводил их в небесный рай. Внутри рая уже находились двое святых мужей — Енох и Илия Фесвитянин. Также им встретился там иной муж, бывший преступник, один из распятых с Иисусом.

Здесь апокриф делает отсылку к Евангелию от Луки, повествующему о благоразумном разбойнике:

«Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? и мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (Лк 23:39—43).

Сам же Христос не задержался в раю, а воскрес плотию.

Воскресение Христа

Согласно Марку, после воскресения Иисус явился сначала Марии Магдалине (Мк 16:9). Подробное изложение этого явления находим в Евангелии от Иоанна. Когда Магдалина плакала у гроба, она увидела стоящего рядом Иисуса, но сначала приняла Его за садовника. Когда же Он назвал ее по имени, Мария узнала в нем Христа. Тогда Он поручил ей возвестить апостолам о предстоящем Вознесении (Ин 20:11—17).

После этого Иисус многократно являлся разным людям, главным образом, своим ученикам (Мф 28:9—20; Мк 16:12—17; Лк 24:13—50; Ин 20:19—21:24; Деян 1:3—8; 10:40—41; 1 Кор 15:4—7).

Апокалипсис называет Иисуса Христа первенцем из мертвых (Откр 1:5). Этот момент требует объяснения. Из ветхозаветной и новозаветной историй мы знаем немало примеров воскрешений. Но воскресение Христа среди них стоит особняком. Иисус — первый, кто воскрес с преображенным телом.

Апостол Павел называет воскресшего Иисуса новым или последним Адамом (1 Кор 15:45; ср. Откр 1:10, 17—18; 2:8; 22:13). Именует же Его подобным образом в следующем контексте: «Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное» (1 Кор 15:45).

Здесь имеется в виду возвращение воскресшего тела к изначальному состоянию, аналогичному как у первых людей до грехопадения. Апостол выделяет два основных свойства: бессмертие и одухотворенность тела.

Первое свойство обусловлено победой Христа над смертью. Второе свойство подразумевает обладание преображенным телом способности преодолевать физические законы.

Действительно, когда Иисус воскрес, то погребальные пелены, которыми Он был обвит, остались лежать неповрежденными (Лк 24:12; Ин 20:5—7). Христос мог становиться невидимым (Лк 24:31), проходить сквозь запертые двери (Ин 20:19), перемещаться в пространстве (Мф 28:16—17; Ин 21). В то же время Его тело сохранило возможность вкушать пищу (Лк 24:41—43) и было осязаемым (Ин 20:27).

Иисус Христос называется первенцем из мертвых (Откр 1:5) не только потому, что первым воскрес с преображенным телом, но и потому, что открыл этот путь спасения для всех людей.

Об этом свидетельствуют слова самого Иисуса: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет» (Ин 11:25).

Об этом же учил апостол Павел:

«Если же Дух Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса, живет в вас, то Воскресивший Христа из мертвых оживит и ваши смертные тела Духом Своим, живущим в вас» (Рим 8:11).

Ветхозаветная вера в воскресение основывалась на пророчествах Исайи (Ис 26:19), Иезекииля (Иез 37:1—14), Даниила (Дан 12:2—3). Указания на это находим также в неканонических Второй книге Маккавейской (2 Мак 7:9, 14; ср. 2 Мак 7:20—38; 12:38—45) и Третьей книге Ездры (3 Езд 2:16—23). На воскресение уповает праведный Иов (Иов 19:25—26).

Сохранялась вера в конечное воскресение и в новозаветную эпоху (Лк 14:13—15; Ин 11:24). Однако уже в то время в среде иудеев существовала саддукейская секта, чьи адепты отрицали воскресение (Деян 23:8). Их заблуждение разоблачил Иисус Христос (Мк 12:18—27; Мф 22:23—33; Лк 20:27—39).

Саддукейская ересь проникла даже в некоторые христианские общины, их обличает апостол Павел:

«Если же о Христе проповедуется, что Он воскрес из мертвых, то как некоторые из вас говорят, что нет воскресения мертвых? Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес; а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша. Притом мы оказались бы и лжесвидетелями о Боге, потому что свидетельствовали бы о Боге, что Он воскресил Христа, Которого Он не воскрешал, если, то есть, мертвые не воскресают; ибо если мертвые не воскресают, то и Христос не воскрес. А если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна: вы еще во грехах ваших» (1 Кор 15:12—17).

Вознесение Иисуса, Утешитель и таинства

На сороковой день после Воскресения Иисуса апостолы собрались в Иерусалиме (Деян 1:1—5). Христос, дав им последние наставления, вознесся на небеса:

«Сказав сие, Он поднялся в глазах их, и облако взяло Его из вида их. И когда они смотрели на небо, во время восхождения Его, вдруг предстали им два мужа в белой одежде и сказали: мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо? Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо» (Деян 1:9—11; ср. Мф 26:64; Мк 16:19; Лк 24:50—52; Ин 6:62).

По слову Сына Божия, после того как Он покинет этот мир, взамен от Отца будет послан Утешитель Дух Святой:

«И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет… Утешитель же, Дух Святый, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам… Когда же приидет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне… Но Я истину говорю вам: лучше для вас, чтобы Я пошел; ибо, если Я не пойду, Утешитель не приидет к вам; а если пойду, то пошлю Его к вам… (Ин 14:16—17; 14:26; 15:26; 16:7; ср. Лк 24:49; Деян 1:4—5).

Это обетование исполнилось на пятидесятый день, во время праздника Шавуот, когда апостолы и ученики Иисуса собрались вместе, и на них сошел Святой Дух в виде огненных языков (Деян 2).

С тех пор Святой Дух освящает Церковь. В особенности Его действие проявляется в церковных таинствах, в которых христианам сообщается Божественная благодать.

Обычно выделяют семь таинств:

Крещение — таинство приобщения человека к Церкви и очищение его от грехов через погружение в святую воду;

Миропомазание — освящение человека через помазывание его ароматическим маслом (миром);

Евхаристия — таинство, при совершении которого верующие через хлеб и вино причащаются Телом и Кровью Иисуса Христа;

Исповедь — раскрытие верующим своих грехов Богу в присутствии священника и получение отпущения грехов от имени Господа Иисуса Христа;

Елеосвящение — таинство призывания благодати Божией для исцеления души и тела через помазание елеем тела больного;

Священство — таинство посвящения в священнослужители, совершаемое епископом;

Венчание — христианский супружеский союз мужчины и женщины, заключенный через священнодействие в храме.

Как полагают некоторые толкователи, «семь духов Божиих» в Апокалипсисе (Откр 1:4; 3:1) могут указывать на семь таинств Церкви.

Посредством таинств верующим передаются дары Святого Духа. Апостол Павел отмечает:

«Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу. Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно» (1 Кор 12:4—11).

Духовные дары ценны не сами по себе, а как свидетельство соприкосновения христианина со Святым Духом. И чем теснее это взаимодействие, тем ближе человек к святости, а значит и к обретению конечного блаженства.

Таким образом, церковные таинства способствуют делу спасения.

Крещение и мученичество

Когда Иоанн Креститель пророчествовал пришествие Христово, он совершал обряд крещения во оставление грехов, приготовляя народ к приходу Мессии. При этом принимавшие слово пророчества исповедовали свои прегрешения и совершали омовение (Мф 3:6; Мк 1:4; Лк 3:3; Ин 1:23).

С явлением Иисуса Христа обряд крещения преобразовался в таинство. О существе этого различия Иоанн Предтеча прорек следующее:

«[Бог] Пославший меня крестить в воде сказал мне: на Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым. И я видел [схождение Духа на Иисуса] и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий» (Ин 1:33—34).

Христос подтвердил:

«Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» (Ин 3:5).

В беседе с самарянкой Иисус сказал:

«Если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: дай Мне пить, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую» (Ин 4:10).

При этом Он подразумевал Крещение как прообраз воды жизни (Ин 4:14; Откр 21:6; 22:1, 17) и путь к стяжанию Святого Духа (Ин 7:37—39).

По велению Господа таинство Крещения стало совершаться во имя Святой Троицы: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа» (Мф 28:19).

Через христианское Крещение верующий освобождается от прежде содеянных грехов, возрождается к новой жизни и спасению под благодатью (Рим 6).

Крещение — сильное лекарство, изглаживающее любой грех уверовавшего. Но лекарство это может быть применено лишь единожды, о чем засвидетельствовано в христианском Никео-Цареградском Символе Веры: « (10) Исповедую едино крещение во оставление грехов».

Поэтому после Крещения следует воздерживаться от прегрешений. А если они все же возникают, то их надлежит отпускать через Исповедь.

С некоторого времени, в особенности начиная с эпохи победы христианства, в Церкви широко распространилась практика крещения малолетних детей, в том числе новорожденных. Этому способствовали слова Иисуса Христа: «Пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие» (Мк 10:14; ср. Мф 18:4; 19:14; Лк 18:16; 1 Кор 14:20).

Над младенцами крещение совершается по вере родителей и восприемников — крестных отцов и матерей. Крестные несут ответственность за христианское воспитание крестника, поручаются за веру крещаемого и обязаны разделить труды родителей по его воспитанию.

Также несколько слов следует сказать и о христианском мученичестве, которое порой называют «крещением кровью», о чем упоминает раннехристианский апологет Тертуллиан:

«Правда, у нас есть второе крещение, и именно крещение кровью; но оно также единое. О сем-то крещении [т.е. распятии на кресте] Иисус Христос сказал: крещением имам креститися [Лк 12:50; ср. Мф 20:22], хотя и был уже крещен; ибо Сей есть пришедый не водою точию, но водою и кровью [1 Ин 5:6], пришедший омыться водою и прославиться кровью. Для сего-то также, желая призвать нас водою и соделать избранными кровью, Он произвел из ребр Своих сии два крещения [Ин 19:34], потому что верующие в кровь Его должны очищаться водою, а очищающиеся водою должны пить кровь Его. Сие крещение пополняет крещение водою, и вознаграждает недостаток оного, если кто имел несчастье его лишиться» (О крещении, 6.16).

Исповедание христианской веры, невзирая на угрозы или насилие со стороны нехристей даже до смерти, способно изглаживать многие грехи. Известно немало случаев, когда мученики-христиане признавались святыми, то есть достигшими спасения.

Исповедь и Евхаристия

Таинство Евхаристии (греч. εὐχᾰριστία — благодарение) было установлено Иисусом Христом на Последней вечере с двенадцатью апостолами:

«И когда они ели, Иисус, взяв хлеб, благословил, преломил, дал им и сказал: приимите, ядите; сие есть Тело Мое. И, взяв чашу [вина], благодарив, подал им: и пили из нее все. И сказал им: сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая» (Мк 14:22—24; ср. Мф 26:26—28; Лк 22:19—20; 1 Кор 11:23—25).

Евхаристию иначе называют Причастием, поскольку через вкушение освященных хлеба и вина верующие приобщаются Телу и Крови Христа (1 Кор 10:16). Телом Христовым также именуют Святую Церковь как единение всех истинных христиан (1 Кор 12:12, 27; Еф 1:22—23; Кол 1:24), а Кровь Христова олицетворяет очищение от греха (Откр 1:5; 1 Пет 1:19; Евр 9:14). Поэтому участие христианина в Евхаристии приближает его к спасению.

Или как сказал Иисус:

«Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день» (Ин 6:54).

Однако, как отмечает апостол Павел, «кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1 Кор 11:27—29).

Исходя из этого, в Православной Церкви принято перед причащением исповедоваться священнику, чтобы очистить душу от грехов. Исключение делается только для малолетних детей, поскольку считается, что они неспособны сознательно грешить.

Таинство Исповеди или Покаяния установлено Иисусом Христом, что следует из Его слов:

«Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф 11:12; ср. Лк 16:16).

«Так написано, и так надлежало пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день, и проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима» (Лк 24:46—47).

Разумеется, достойное Причастие не гарантируется предварительным исповеданием грехов. Прохождение через Покаяние необходимое, но не достаточное условие.

Св. Симеон Новый Богослов об этом пишет так:

«Подобает нам знать, что есть пять классов людей, которым воспрещается от святых отцов приступать ко Святому Причастию: первый — оглашенные, как еще некрещеные; второй — крещеные, но возлюбившие срамные и неправедные дела, как отступники от святой жизни, для коей крещены, как-то: блудники, убийцы, лихоимцы, хищники, обидчики, гордецы, завистники, злопамятливые, которые все, будучи таковыми, не чувствуют, что суть враги Богу и находятся в бедственном положении, почему не сокрушаются, не плачут о грехах своих и не каются; третий — бесноватые, если они хулят и поносят божественное таинство сие; четвертый — те, которые пришли в чувство и раскаялись, прекратили греховные дела свои и исповедались, но несут наложенную на них епитимию стоять вне церкви определенное время; и пятый — те, у которых еще не созрел плод покаяния, то есть которые не дошли еще до решимости посвятить Богу всю жизнь свою и жить прочее во Христе жизнию чистою и безукоризненною. Эти пять классов очевидно недостойны Святого Причастия. Достоин же причаститься Пречистых Таин тот, кто чист и непричастен грехов, о коих мы сказали. Но когда кто-либо из таких достойных осквернится каким-либо осквернением, как человек, тогда, конечно, и он недостойно причастится, если не отмоет покаянием того, чем осквернился. Таким образом, и тот есть ядый и пияй недостойне, кто, будучи достоин, не приступил достойно ко Святым Тайнам» (Слово 33. К причащающимся Божественных Таин).

Еще один немаловажный момент. Иисус, обращаясь к апостолам, а через них и к их преемникам — современным священникам, говорит:

«Примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин 20:22—23; ср. Мф 16:19; 18:18).

Христос дает им право не отпускать грехи на Исповеди, если для этого имеется веская причина. Более того, Господь упоминает и такой грех, который вовсе не может быть изглажен через покаяние:

«Истинно говорю вам: будут прощены сынам человеческим все грехи и хуления, какими бы ни хулили; но кто будет хулить Духа Святаго, тому не будет прощения вовек, но подлежит он вечному осуждению» (Мк 3:28—29; ср. Мф 12:31—32; Лк 12:10).

Возвращающийся на свой грех

Через Исповедь душа очищается, а через Причастие освящается. Но далеко не всегда надолго удается сохранить это состояние. Несмотря на искренность раскаяния, человек склонен вновь ниспадать ко греху.

Апостол Петр пишет об этом так:

«Ибо если, избегнув скверн мира чрез познание Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, опять запутываются в них и побеждаются ими, то последнее бывает для таковых хуже первого. Лучше бы им не познать пути правды, нежели, познав, возвратиться назад от преданной им святой заповеди. Но с ними случается по верной пословице: пес возвращается на свою блевотину, и: вымытая свинья идет валяться в грязи» (2 Пет 2:20—22).

Здесь апостол делает ссылку на книгу Притчей Соломоновых:

«Якоже пес, егда возвратится на своя блевотины, и мерзок бывает, тако безумный своею злобою возвращься на свой грех. Есть стыд наводяй грех, и есть стыд слава и благодать» (Притч 26:11 LXX).

Церковный человек, согрешив, приходит на Исповедь и кается. Спустя некоторое время, когда снова согрешит, опять кается. Но если из раза в раз приходится исповедовать один и тот же грех, то есть ли в этом смысл?

Важно помнить, что таинство Исповеди — это не только действие: «покаялся — очистился», но и путь исцеления. Тот, в ком болезнь греха укоренилась неглубоко, исцеляется быстро. Если же греховная страсть проникла в сердечные глубины, то исцеление от нее может быть долгим. Тут потребуется настойчивость и терпение. Раз за разом побеждая последствия страсти, человек постепенно приближается к тому, чтобы восстановить контроль над собой и не поддаваться уже греховным соблазнам. Только перестав быть рабом греха, можно стать подлинно свободным. Это порой сложно, но реально. Если бы это было невозможно, то не было бы и святых.

Протоиерей Дионисий Свечников сформулировал «Девять советов для борьбы с грехом». Перечислим их кратко:

1. Зрите в корень — попытайтесь определить причину греха, боритесь прежде всего с ней, а не только с последствиями.

2. Пресекайте в корне — не ждите пока грех окрепнет, боритесь с ним при малейших проявлениях.

3. Призывайте имя Божье — если не можете побороть грех, то просите Божьей помощи в молитве.

4. Регулярно прибегайте к таинствам Исповеди и Причащения — это наиболее действенные лекарства против греха.

5. Сосредоточьтесь на проблеме — не пытайтесь побороть все грехи разом, гораздо сподручнее побеждать их по очереди.

6. Советуйтесь с духовником — воспользуйтесь мудростью опытного наставника.

7. Изучайте опыт Церкви — порой решение проблемы можно найти в творениях святых отцов.

8. Молитесь святым, которые преуспели в борьбе с грехом — помощь святых угодников не будет лишней.

9. Не ждите быстрых результатов, но с Божьей помощью возможна победа и над страстями, и над лукавым.

Цель жизни христианской

В 1903 году вышла книга Сергея Нилуса «Великое в малом». Произведение представляет собой сборник очерков как о простых православных людях, так и о святых подвижниках. Центральным местом книги являются заметки о Серафиме Саровском, и в особенности найденная автором в архивах Николая Мотовилова рукописная запись беседы св. Серафима о цели христианской жизни, где затрагивается в том числе и тема спасения.

Читателям, незнакомым с полным текстом этой беседы, настоятельно рекомендуется прочитать ее целиком. Здесь же мы ограничимся лишь кратким изложением.

В ноябре 1831 года в Саровской пустыни произошла беседа св. Серафима с мирянином Николаем Мотовиловым.

«Господь открыл мне, — сказал великий Старец, — что в ребячестве вашем вы усердно желали знать, в чем состоит цель жизни нашей христианской, и у многих великих духовных особ вы о том неоднократно спрашивали. Но никто не сказал вам о том определительно. Говорили вам: ходи в церковь, молись Богу, твори заповеди Божьи, твори добро — вот тебе и цель жизни христианской. А некоторые даже негодовали на вас за то, что вы заняты небогоугодным любопытством, и говорили вам: высших себя не ищи. Но они не так говорили, как бы следовало. Вот я, убогий, Серафим, растолкую вам теперь, в чем, действительно, эта цель состоит. Молитва, пост, бдение и всякие другие дела христианские, сколько ни хороши они сами по себе, однако не в делании только их состоит цель нашей христианской жизни, хотя они и служат необходимыми средствами для достижения ее. Истинная же цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святаго Божьеяго. Пост же, и бдение, и молитва, и милостыня, и всякое Христа ради делаемое доброе дело суть средства для стяжания Святаго Духа Божьяго. Заметьте, батюшка, что лишь только ради Христа делаемое доброе дело приносит нам плоды Святаго Духа. Все же не ради Христа делаемое, хотя и доброе, но мзды в жизни будущего века нам не представляет, да и в здешней жизни благодати Божией тоже не дает. Вот почему Господь Иисус Христос сказал: „Всяк иже не собирает со Мною, той расточает“ [Мф 12:30]».

Мотовилов поинтересовался, как же обрести Духа Божия? Св. Серафим приточно пояснил о сходстве стяжания духовного капитала с накоплением денежного капитала. И пояснил, что без благодати Духа Божия спастись невозможно.

Одним из способов снискания благодати является молитва: «Надобно молиться лишь до тех пор, пока Бог Дух Святый не сойдет на нас в известных Ему мерах небесной Своей благодати. И когда благоволит Он посетить нас, то надлежит уже перестать молиться… при нашествии Духа Святаго надлежит быть в полном безмолвии, слышать явственно и вразумительно все глаголы живота вечного, которые Он тогда возвестить соизволит. Надлежит притом быть в полном трезвении и души, и духа и в целомудренной чистоте плоти… и в общение с Ним не может войти никтоже от скверны плоти и духа».

Есть и другие добродетели, способствующие стяжанию благодати Духа Святаго. Надлежит приобретать те из них, которые дают большую духовную пользу: «Дает вам более благодати Божией молитва и бдение, бдите и молитесь; много дает Духа Божияго пост, поститесь; более дает милостыня, милостыню творите и таким образом о всякой добродетели, делаемой Христа ради, рассуждайте».

Мотовилов удивился, разве Дух Святый может быть виден? Серафим Саровский уверил, что святые всегда узнают, когда бывают в Духе. И разъяснил «в чем состоит различие между действиями Духа Святаго, священнотайне вселяющагося в сердца верующих в Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, и действиями тьмы греховной, по наущению и разжению бесовскому воровски в нас действующей». И добавил: «Благодать Духа Святаго есть свет, просвещающий человека».

После этого Мотовилов спросил: «Каким же образом узнать мне, что я нахожусь в благодати Духа Святаго? Надобно, чтобы я понял это хорошенько!».

Тогда о. Серафим взял его за плечи и промолвил:

— Мы оба теперь, батюшка, в Духе Божием с тобою!… Что же ты не смотришь на меня?

Мотовилов отвечал:

— Не могу, Батюшка, смотреть, потому что из глаз ваших молнии сыпятся. Лицо ваше сделалось светлее солнца, и у меня глаза ломит от боли!…

Св. Серафим сказал:

— Не устрашайтесь, ваше Боголюбие! И вы теперь сами также светлы стали, как и я сам. Вы сами теперь в полноте Духа Божияго, иначе вам нельзя было бы и меня таким видеть. Благодарите же Господа Бога за неизреченную к вам милость Его. Вы видели, что я и не перекрестился даже, а только в сердце моем мысленно помолился Господу Богу и внутри себя сказал: «Господи! Удостой его ясно и телесными глазами видеть то сошествие Духа Твоего, которым Ты удостоиваешь рабов Своих, когда благоволишь являться во свете великолепной славы Твоей!» И вот, батюшка, Господь и исполнил мгновенно смиренную просьбу убогого Серафима… Как же нам не благодарить Его за этот Его неизреченный дар нам обоим! Этак, батюшка, не всегда и великим пустынникам являет Господь Бог милость Свою. Эта благодать Божия благоволила утешить сокрушенное сердце ваше, как мать чадолюбивая, по предстательству Самой Матери Божией… Что ж, батюшка, не смотрите мне в глаза? Смотрите просто и не убойтесь — Господь с нами!

Мотовилов поднял глаза и увидел как бы в середине солнца, в самой блистательной яркости его полуденных лучей, лицо святого.

— Что же чувствуете вы теперь? — спросил о. Серафим.

— Необыкновенно хорошо! — ответил Мотовилов.

— Да как же хорошо? Что именно?

— Чувствую я такую тишину и мир в душе моей, что никакими словами выразить не могу!

Мотовилов также отметил и другие свойства нахождения в Духе: необыкновенная сладость, неизреченная радость, внутренняя теплота, бесподобное благоухание.

Св. Серафим промолвил: «Благодать Божия должна обитать внутри нас, в сердце нашем, ибо Господь сказал: „Царствие Божие внутрь вас есть“ [Лк 17:21]».

Монашество и девство

В первые века новой эры внутри христианства возникло монашество. Верующие, которые жаждали стяжания Святого Духа и Богообщения, принимали обет частичного или полного отвержения мирской жизни, чтобы больше времени уделять молитве и служению Богу. Монашество развивалось по двум основным направлениям: отшельническому и общинному.

Отшельничество, очевидно, брало за образец аскетизм и пустынножительство Иоанна Предтечи. Помимо отречения от благ мира, монашество подразумевало также и безбрачие.

О целомудрии или воздержании апостол Павел писал так:

«…Хорошо человеку [мужчине] не касаться женщины… Впрочем это сказано мною как позволение, а не как повеление… Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я. Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться» (1 Кор 7:1, 6, 8—9).

И далее пояснял смысл целибата:

«…Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене. Есть разность между замужнею и девицею: незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святою и телом и духом; а замужняя заботится о мирском, как угодить мужу. Говорю это для вашей же пользы, не с тем, чтобы наложить на вас узы, но чтобы вы благочинно и непрестанно служили Господу без развлечения» (1 Кор 7:32—35).

О том же говорил апостолам Иисус:

«…Есть скопцы, которые из чрева матернего родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит» (Мф 19:12).

Христос отмечает физическое целомудрие скопцов, возникшее от рождения или от увечья, подразумевая, что если таковые будут вести благочестивую жизнь, то получат возмещение в будущей жизни, как о том пророчествовал Исайя:

«Ибо Господь так говорит об евнухах: которые хранят Мои субботы и избирают угодное Мне, и крепко держатся завета Моего, — тем дам Я в доме Моем и в стенах Моих место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям; дам им вечное имя, которое не истребится» (Ис 56:4—5).

Но более высоко Иисус ставит духовное целомудрие, добровольный обет безбрачия ради приобретения лучшего места в Царстве Небесном, дабы быть ближе к Богу.

Затрагивает тему праведного девства и Апокалипсис:

«И взглянул я, и вот, Агнец стоит на горе Сионе, и с Ним сто сорок четыре тысячи, у которых имя Отца Его написано на челах… Это те, которые не осквернились с женами, ибо они девственники; это те, которые следуют за Агнцем, куда бы Он ни пошел. Они искуплены из людей, как первенцы Богу и Агнцу, и в устах их нет лукавства; они непорочны пред престолом Божиим» (Откр 14:1, 4—5).

«…Которые не осквернили одежд своих, и будут ходить со Мною в белых одеждах, ибо они достойны. Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедаю имя его пред Отцем Моим и пред Ангелами Его» (Откр 3:4—5).

Более подробно апологетический взгляд на праведное безбрачие развивает св. Мефодий Патарский в книге «Пир десяти дев или о девстве». Подобным образом также рассуждают многие церковные писатели.

Путь ко спасению

Среди трудов святителя Феофана Затворника особое место занимает книга «Путь ко спасению», написанная владыкой на основе лекций по нравственному богословию, прочитанных им в Санкт-Петербургской духовной академии.

Во введении он обозначает основную проблему спасения: «…Цель человека указана — в общении с Богом — и путь к ней изображен: это вера с хождением в заповедях, при помощи благодати Божией. Приложить бы только слово: вот путь! Иди! Легко сказать: вот путь, иди! Но как сделать это?

…Пусть обратился кто к Богу, пусть возлюбил закон Его; самое шествие к Богу, самое хождение путем закона Христова необходимо ли уже и будет успешно потому только, что мы возжелали сего? Нет. Кроме желания, необходимо еще иметь силы и умение действовать: нужна мудрость деятельная. Кто вступит на истинный путь богоугождения или начнет при благодатной помощи стремиться к Богу, путем предначертанного закона Христова, тому неминуемо будут угрожать опасности сбиться на распутье, заблудиться и погибать, воображая себя спасаемым. Сии распутья неизбежны по остающемуся, даже и в обращенном, греховному позыву и расстройству сил, которые и в сем состоянии способны представлять вещи в превратном виде — прельщать и губить человека. К сему присоединяется лесть от сатаны, который неохотно расстается со своими жертвами, и когда кто из области его пойдет к свету Христову, гонится вслед его и всякие расставляет сети, чтобы снова уловить, и нередко действительно уловляет. Следовательно, и тому, кто имеет уже желание идти указанным путем к Господу, необходимо еще указать все уклонения, возможные на сем пути, чтобы шествующий наперед был предварен о сем, видел имеющие встретиться опасности и знал, как избежать их».

Первым шагом к спасению отец Феофан справедливо считает таинство Крещения. Раскрывая значение и смысл этого таинства, он делает различие между крещением взрослого человека и младенца. В последнем случае святитель указывает на важность правильного воспитания ребенка родителями.

Полученная в Крещении благодать по причине возникновения грехов имеет свойство утрачиваться. Для ее восполнения предназначено таинство Покаяния. Феофан Затворник подробно описывает процесс от осознания христианином своей греховности и духовного пробуждения, до очищения и стяжания дара возбудительной благодати, и далее — облечения силою свыше в таинстве Причащения.

В книге раскрываются ступени на пути восхождения к совершенствованию веры и характер борьбы с внешним и внутренним злом. Большое внимание святитель Феофан уделяет практической стороне вопроса созревания и укоренения жизни во Христе, предлагая аскетические упражнения, способствующие укреплению духовного бытия, а также правила брани со страстями.

Завершается книга обзором темы вознесения ума к Богу и общение с Ним через безмолвие и бесстрастие.

Лестница в небо

В VI веке игумен Раифского монастыря обратился к иноку Синайской обители Иоанну, известному подвигами отшельничества: «…Преподай нам невежественным то, что ты видел в боговидении, как древний Моисей, и на той же горе [Синае]; и изложи это в книге, как на богописанных скрижалях, в назидание новых Израильтян, то есть людей новоисшедших из мысленного Египта и из моря житейского».

Иоанн повиновался и написал книгу «Лествица райская, или Скрижали духовные». Книга изображает путь монашествующего в виде восхождения по тридцати ступеням лестницы, ведущей на небо. Образ лестницы в рай заимствован из библейской истории патриарха Иакова, который «увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, Ангелы Божии восходят и нисходят по ней» (Быт 28:12).

Согласно Иоанну Синайскому, прозванному Лествичником, упомянутые ступени восхождения к спасению таковы:

1. Отречение от мирского жития;

2. Беспристрастие или отложение попечений и печали о мире;

3. Странничество или уклонение от мира;

4. Смирение и послушание;

5. Скорбь о грехах и покаяние;

6. Память о смерти;

7. Радостотворный плач;

8. Кротость и безгневие;

9. Удаление памятозлобия;

10. Избавление от злословия и клеветы;

11. Предпочтение молчания;

12. Правдивость;

13. Отвержение уныния и лености;

14. Борьба с чревоугодием;

15. Целомудрие;

16. Борьба со сребролюбием;

17. Нестяжание;

18. Искоренение нечувствия души;

19. Сокращение сна, усердие к братской молитве;

20. Бодрствование и телесное бдение;

21. Победа над боязливостью и укрепление в вере;

22. Искоренение тщеславия;

23. Избегание гордости;

24. Кротость и бесхитростность;

25. Смиренномудрие;

26. Рассуждение помыслов, низложение страстей и укрепление добродетелей;

27. Безмолвие души и тела;

28. Молитва;

29. Бесстрастие;

30. Вера, надежда и любовь.

Хотя книга преподобного Иоанна Лествичника адресована прежде всего для монахов, однако и обычному человеку можно почерпнуть в ней немало ценного при должном подходе. В качестве руководства для изучения данного труда можно порекомендовать толкование «Как читать „Лествицу“ мирянину», вышедшее из-под пера епископа Германа (Осецкого).

Мытарства земные и воздушные

В Евангелии от Луки есть притча Иисуса о неверном домоправителе:

«Один человек был богат и имел управителя, на которого донесено было ему, что расточает имение его; и, призвав его, сказал ему: что это я слышу о тебе? дай отчет в управлении твоем, ибо ты не можешь более управлять. Тогда управитель сказал сам в себе: что мне делать? господин мой отнимает у меня управление домом; копать не могу, просить стыжусь; знаю, что сделать, чтобы приняли меня в домы свои, когда отставлен буду от управления домом. И, призвав должников господина своего, каждого порознь, сказал первому: сколько ты должен господину моему? Он сказал: сто мер масла. И сказал ему: возьми твою расписку и садись скорее, напиши: пятьдесят. Потом другому сказал: а ты сколько должен? Он отвечал: сто мер пшеницы. И сказал ему: возьми твою расписку и напиши: восемьдесят. И похвалил господин управителя неверного, что догадливо поступил; ибо сыны века сего догадливее сынов света в своем роде. И Я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители» (Лк 16:1—9).

Смысл этой притчи поясняет св. Феофан Затворник:

«За что похвален неправедный эконом? Не за правду, а за то, что умудрился выпутаться из стеснительных обстоятельств, в какие попал. Это умудрение и есть то, что хотел внушить Спаситель. Он как бы говорит: видите, как поступил этот управитель? Не стал охать и ахать или ждать, пока беда всею тяжестию обрушится на его голову, а тотчас, как узнал, что грозит беда, взялся за дело и ухитрился отвратить ее. Так ухитряйтесь и вы отвратить главную беду, грозящую вам. Какую беду? Ту, что ведь вы грешны, а за грехи что ожидает вас? Осуждение и такое состояние, в коем вы будете бедственнее всякого бедствующего. Вы находитесь теперь совершенно в таком же положении, в каком тот управитель. Вот-вот будете отставлены, то есть придет смерть и поставит вас в то горькое положение. Не предавайтесь же беспечности, не тратьте попусту время, но позаботьтесь отвратить беду и обеспечить свое будущее. — Мудрость правителя в чем состояла? В том, что он умудрился обеспечить свое будущее. Умудритесь и вы то же сделать. Как? Чрез благотворение и милостыню. Облегчайте участь нуждающихся, — и это спасет вас» (Письмо 4).

Действительно, помимо Крещения и Исповеди, у христиан имеются иные средства для изглаживания грехов или смягчения наказания за них.

Св. Феофан Затворник как средства спасения упоминает благотворение и милостыню. Св. Серафим Саровский в беседе о цели христианской жизни добавляет к ним молитву, бдение, пост и вообще всякую добродетель, делаемую Христа ради.

Эти средства являют собой земные мытарства, то есть как бы уплачивают налог за нераскаянные на Исповеди грехи. Указанные средства не заменяют Покаяния, но облегчают вину за грехи, пропущенные от раскаяния по забывчивости или по неосознанности.

Помимо этого Священное Предание учит и о воздушных мытарствах, происходящих с душой человека после смерти. Наиболее известное их описание содержится в житии преподобного Василия Нового. Григорий, ученик св. Василия, рассказывает историю о мытарствах инокини Феодоры, которые он по молитве преподобного удостоился лицезреть в видении.

После смерти человека ангелы возносят его душу на небо. По пути наверх она проходит ряд испытаний, именуемых воздушными мытарствами, где бесы обличают грехи усопшего, чтобы он был осужден.

Видение Григория называет двадцать таких испытаний-мытарств, соответствующих двадцати грехам:

1. Суесловие и сквернословие; 2. Ложь; 3. Осуждение и клевета; 4. Чревоугодие и пьянство; 5. Лень; 6. Воровство; 7. Скупость и меркантильность; 8. Лесть и взяточничество; 9. Тщеславие и неправда; 10. Зависть; 11. Гордость; 12. Гнев; 13. Злопамятство; 14. Разбойничество и убийство; 15. Колдовство и спиритизм; 16. Блуд; 17. Прелюбодеяние; 18. Извращения; 19. Идолослужение и ереси; 20. Немилосердие и жестокосердие.

Этот перечень как будто аккумулирует в себе запреты из десяти заповедей Моисеевых и так называемые семь смертных грехов.

На основе истории о восхождении на небо преподобной Феодоры Константинопольской можно сделать выводы о том, как преодолеваются воздушные мытарства.

Какие-то воздушные мытарства человек проходит без задержки, по причине отсутствия соответствующих нераскаянных грехов. В других случаях его выручают земные мытарства, то есть совершенные благие дела. В некоторых случаях на помощь приходят молитвы за усопшего, уплачиваемые под образом «золота».

Описание воздушных мытарств не следует принимать буквально. Вот как об этом пишет иеромонах Серафим Роуз:

«Разумеется, не существует воздушных „застав“ или „будок“, где собираются „подати“, свитков и письменных принадлежностей, которыми записываются грехи, „весов“, на которых взвешиваются добродетели, „золота“, которым уплачиваются долги, — во всех подобных случаях надлежит понимать, что эти образы лишь пояснительные средства, используемые для выражения духовной реальности, с которой сталкивается душа» (Душа после смерти, 6.1).

Так или иначе, если душа успешно проходит воздушные мытарства, то далее направляется в рай. Если же она спотыкается на одном из мытарств, то определяется в ад. В результате чего осуществляется посмертный частный суд, предваряющий окончательное определение участи человека на Последнем Суде.

Проблема покаяния за порогом смерти

Души, попавшие в ад, уже не могут изменить свою участь, поскольку им становится недоступно покаяние. Покаяться в грехах можно только во время земной жизни.

Св. Феофан Затворник: «Вот ныне или завтра придет смерть, и покончит все наше и запечатлеет собою участь нашу навсегда, ибо после смерти нет покаяния. В чем застанет нас смерть, в том предстанем мы и на суд» (Слово в неделю мясопустную).

Св. Григорий Нисский: «Ибо в смерти никому не будет уже возможности болезнь, причиненную ему грехом, уврачевать памятованием о Боге; потому что исповедь имеет силу на земле; а во аде сего нет» (Толкование на Псалом 6-й).

Но почему исповеди или покаяния в аду не предусмотрено? Рассмотрим эту проблему с двух ракурсов: внешнего и внутреннего.

С внешнего взгляда, исповедь — это церковное таинство, совершаемое священником, облеченным властью свыше прощать грехи покаявшемуся. В аду нет Церкви, нет благодатного священства. Даже если бы кто восхотел исповедаться в преисподней, то ему не к кому было бы обратиться со своей требой.

С внутреннего взгляда, состояние грешника в аду таково, что ему невозможно обратиться к подлинному раскаянию. Различные богословы пытались дать объяснение такому адскому состоянию души, но не всегда эти объяснения оказывались корректными.

Так, например, профессор Алексей Осипов в одной из публичных лекций высказал следующее мнение:

«Наверное, вы все… слышали, что Церковь говорит: после смерти, голубчик, поздно каяться… Действительно, и это совершенно однозначное учение Церкви, то есть однозначное учение отцов: все уже, [смертью] окончено время покаяния. Что, Бог не разрешает каяться? Не может этого быть. В чем же тогда дело? Игуменья Арсения Себрякова… пишет, что со смертью человека у него отнимается воля… Даже не отнимается, а исчезает воля. Оказывается, эта воля к действию, она сопряжена с нашей телесной храминой. Разрушается она, разрушается наша способность к действию. Человек может быть и хочет, да не может. Воля отнимается. Она [игуменья] выразила — объяснила, если хотите — устойчивое учение Церкви о том, что после смерти нет покаяния. Почему? Воли уже нет… Страсть в нашей земной жизни то вспыхнет, то угаснет… Тело — это такая толстая броня, эти кожаные ризы, что они как буфер все удары [страстей] смягчают. Здесь у нас редко бывает страсть с необоримой силой… Страсти у нас проявляются, угасают и редко когда действуют в полную силу, когда мы уже теряем себя. Святые отцы решительно говорят, что все страсти коренятся в душе человека… И вот со смертью тела происходит, я бы сказал, страшное дело — уже ничто не смягчает действия страсти, с одной стороны. С другой стороны, ничто не может удовлетворить страсть. Вот, начинается страдание души… Эти страсти, с которыми мы не боролись, которым мы не дали начатка борьбы, там [в аду] они обнаруживаются во всей силе, и там начинается огонь и червь неусыпающий» (О покаянии после смерти и молитве за усопших).

Если тезис об исчезновении воли у человека из-за лишения тела абсурден сам по себе, и не нуждается в особых пояснениях, поскольку воля есть качество духа, а не плоти. То предположение о свойстве тела смягчать греховные страсти требует некоторого рассмотрения.

Прежде всего, страсти бывают двух видов — связанные с телесностью и не связанные с телом. Осипов об этом не упоминает и ни одну из страстей конкретно не рассматривает, что выдает слабую проработку его гипотезы.

Страсти, связанные с телесностью (чревоугодие, блуд и т.п.), очевидным образом не гасятся телом, а наоборот — провоцируются позывами плоти. Желудок урчит не для того, чтобы исчез аппетит, но скорее соблазняет набить брюхо. Органы сладострастия возбуждаются не для того, чтобы охладить пыл вожделения, но скорее разжигают его сильнее. Увы, тело не защищает от страстей данного вида.

Страсти, не связанные с телом (злоба, гордыня и т.п.), тем более не способны гасится плотью, поскольку никак от нее не зависят. Это доказывается уже тем, что падшие ангелы наделены указанными пороками. Духи злобы (Еф 6:12) и Сатана, отпавший от Бога через гордыню (Иез 28:17), тому свидетельствуют. В то же время верные ангелы Божии способны удерживаться от греховных страстей, и для этого им не нужна телесность как некая защита.

Пожалуй, единственный случай, когда через тело устраняется тяга к отдельным грехам — нахождение человека в тяжелой болезни. Но это скорее исключение из общего правила. Притом, как отмечают святые отцы, Бог попускает болезни, дабы человек имел возможность задуматься о грехах, чем открывается путь к раскаянию. Здесь хотя и задействовано тело, однако не оно борется с грехом, а приходящая к покаянию душа.

Теперь обратимся к первоисточнику, на который ссылается Осипов в своих заблуждениях, и определим: действительно ли там об этом говорится? Вот что пишет преподобная Арсения Усть-Медведицкая (Себрякова) на самом деле:

«Когда человек живет земною жизнию, то он не может познавать, насколько дух его находится в порабощении, в зависимости от другого духа; не может этого вполне познавать потому, что у него есть воля, которою он действует как когда хочет. Но когда со смертию отнимется воля, тогда душа увидит, чьей власти она порабощена. Дух Божий вносит праведных в вечные обители, просвещая их, освещая, боготворя. Те же души, которые имели общение с диаволом, будут им обладаны. Вот потому святые отцы, зная тайну эту, руководствуют нас к истинному обетованному спасению путем не мечтательного делания, но действительного подвига душевного и телесного. Со смертью разрушится мечта. Она разрушается и при жизни, когда сном ли, болезнию ли, усталостию, разъяснением, различными искушениями ослабеет наше произволение направлять себя на добро. Видим мы в эти часы и дни немощи, что наша храмина создана была не на камени, а на песке мечтательности: не составляем хороших мыслей — и не пребывают они в уме, не сочиняем добрых чувств — и нет их в сердце, и расхищает диавол ум наш и увлекает сердце туда, куда попускает его увлекать живущее в нас зло. А чтоб это зло искоренилось из естества нашего, нужна особенная благодать Духа. Но и со стороны человека, Богу помогающу, нужна деятельность немечтательная. Она бывает немечтательная тогда, когда человек действует теми именно свойствами, какие есть в нем, очищая их отречением от греховности, а не унижением своих человеческих свойств. Труд в заповедях Божиих — единый неложный путь ко спасению; он врачует самое естество греховное, образует его в подобие Божие и делает так, что всякое добро естественно его сердцу, как всякая истина естественна возрожденному [Духом Божиим] уму» (Письмо 45, к Петру Александровичу Брянчанинову, 21 июня 1875 года).

Как видим, Арсения Себрякова совсем не упоминает о якобы имеющемся свойстве тела смягчать греховные страсти. Правда там есть слова «со смертию отнимется воля»; Осипов выхватил их из контекста и построил на этом свои домыслы. Но для правильного понимания следует рассматривать указанное выражение в связке с дальнейшей мыслью. А дальше преподобная пишет о порабощении диаволом души грешника, а значит и его воли. То есть нераскаянный грешник, находясь в преисподней, становится беспомощным перед греховными страстями и «души, которые имели общение с диаволом, будут им обладаны».

Воля не исчезает, но проигрывает сопротивление злу. Отчего же уступает тьме добрая воля души в аду? Очевидно, оттого что, в преисподней человек уже не имеет той помощи от Бога, которую имел, живя на земле. А в одиночку слабой душе грешника не устоять перед силой искушения. Впрочем, и праведнику без Божьей помощи не всегда сподручно выстоять против зла. Так, из Евангелия знаем, что апостолы не могли совладать с бесом, пока его не изгнал Господь (см. Мф 17:14—21).

Кроме того, душа, привязанная ко греху, не находит в аду удовлетворения страсти, мучается этим, и тем сильнее впадает в зависимость ко злу. В то же время, чтобы «зло искоренилось из естества нашего, нужна особенная благодать Духа», а ее в аду как раз и нет.

Посмертная участь души

В притче Иисуса о богаче и Лазаре (Лк 16:19—31) показывается различное положение душ в аду. Грешный богач страдает в огненных муках, а блаженный Лазарь располагается в особом месте, именуемом лоном Авраама, куда определялись праведники до того, как Христос открыл путь в рай. Между адским пеклом и лоном Авраама «утверждена великая пропасть», препятствующая переходу из первого место во второе или обратно.

То есть душа даже из одной части ада в другую не может запросто перемещаться, тем более — перейти в рай.

В западном богословии в средние века утвердилась ошибочная мысль, будто бы посмертные муки способны освобождать душу от грехов. В результате чего в католичестве возник догмат о чистилище как особом месте, из которого души, пройдя очистительные мучения, могут переместиться в рай. Эта концепция наиболее известна по «Божественной комедии» Данте Алигьери. Латинское представление о чистилище опровергал на Ферраро-Флорентийском соборе (1438—1445) св. Марк, митрополит Эфесский.

Однако улучшить положение души в аду все же возможно. Во Второй книге Маккавейской определенно выражается мысль об облегчении участи умерших с помощью молитв за них со стороны живых (2 Мак 12:43—45). Особенной силой в этом смысле обладают молитвы Церкви и ее святых, которые Апокалипсис уподобляет драгоценному фимиаму (Откр 5:8; 8:3—4).

Согласно церковному учению, великую силу имеет Сорокоуст — поминовение усопшего за Литургией на протяжении сорока дней.

Полезны душам умерших панихиды, домашние молитвы, а также творимые в воспоминание об усопших добрые дела, такие как милостыня, пожертвование храму.

Конечно не должно надеяться, будто спасение можно купить за деньги. Это ясно следует из слов Иисуса Христа о том, что «трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие» (Мк 10:24). Притом, что лепта бедной вдовицы оказывается для Бога весомее, чем щедрое пожертвование богача (Мк 12:41—44; Лк 21:1—4).

Тем не менее, все вышеупомянутые вспомогательные средства важны и могут существенно ослабить страдания души в аду.

Здесь будет кстати привести притчу о силе адских мук:

«Один расслабленный, изнемогая в духе терпения, с воплем просил Господа прекратить его страдальческую жизнь.

«Хорошо, — сказал явившийся однажды больному Ангел, — Господь, как неизреченно благ, соизволяет на твою молитву. Он прекращает твою временную жизнь, только с условием: вместо одного года страданий на земле, согласен ли ты пробыть три часа в аду? Твои грехи требуют очищений в страданиях собственной твоей плоти; ты должен бы еще быть в расслаблении год, потому что как для тебя, так и для всех верующих нет другого пути к небу, кроме крестного, проложенного безгрешным Богочеловеком. Тот путь тебе уже наскучил на земле; испытай, что значит ад, куда идут все грешники; впрочем, только испытай в течение трех часов, а там — молитвами Святой Церкви ты будешь спасен».

Страдалец задумался. Год страданий на земле — это ужасное продолжение времени. «Лучше же я вытерплю три часа», — сказал он, наконец, Ангелу. Ангел тихо принял на свои руки его страдальческую душу и, заключив ее в преисподних ада, удалился от страдальца со словами: «Чрез три часа явлюсь я за тобой».

Господствующий повсюду мрак, теснота, долетающие звуки неизъяснимых грешнических воплей, видение духов злобы в их адском безобразии, все это слилось для несчастного страдальца в невыразимый страх и томление.

Он всюду видел и слышал только страдание, и ни ползвука радости в необъятной бездне ада: одни лишь огненные глаза демонов сверкали в преисподней тьме и носились пред ним их исполинские тени, готовые сдавить его, сожрать и сжечь своим гееннским дыханием. Бедный страдалец затрепетал и закричал; но на его крик и вопли отвечала только адская бездна своим замирающим вдали эхом и клокотанием гееннского пламени. Ему казалось, что Уже целые века страданий протекли: с минуты на минуту ждал он к себе светоносного Ангела.

Наконец, страдалец отчаялся в его появлении и, скрежеща зубами, застонал, заревел, что было силы, но никто не внимал его воплям. Все грешники, томившиеся в преисподней тьме, были заняты собою, своим собственным только мучением.

Но вот тихий свет ангельской славы разлился над бездною. С райскою улыбкою подступил Ангел к нашему страдальцу и спросил:

— Что, каково тебе, брат?

— Не думал я, чтоб в устах ангельских могла быть ложь, — прошептал едва слышным, прерывающимся от страданий голосом страдалец.

— Что такое? — возразил Ангел.

— Как что такое? — произнес страдалец. — Ты обещал взять меня отсюда через три часа, а между тем целые годы, целые, кажется, века протекли в моих невыразимых мучениях!

— Что за годы, что за века? — кротко и с улыбкою отвечал Ангел. — Час еще только прошел со времени моего отшествия отсюда, и два часа еще быть тебе здесь.

— Как два часа? — в испуге спросил страдалец. — Еще два часа? Ох, не могу терпеть, нет силы! Если только можно, если только есть воля Господня, умоляю тебя — возьми меня отсюда! Лучше на земле я буду страдать годы и века, даже до последнего дня, до самого пришествия Христова на суд, только выведи меня отсюда. Невыносимо! Пожалей меня! — со стоном воскликнул страдалец, простирая руки к светлому Ангелу.

— Хорошо, — ответил Ангел, — Бог, как Отец щедрот, удивляет на тебе благодать Свою.

При этих словах страдалец открыл глаза и видит, что он по-прежнему на своем болезненном ложе. Все чувства его были в крайнем изнеможении; страдания духа отозвались и в самом теле; но он с той поры уже всладость терпел и переносил свои страдания, приводя себе на память ужас адских мучений и благодаря о всем милующего Господа» (Письма святогорца, 15).

Что же касается шансов человека миновать адскую участь и после смерти оказаться в раю, то об этом Евангелие говорит так:

«Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись? Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно, но не Богу, ибо все возможно Богу» (Мк 10:26—27).

Таким образом, душа может избежать ада и попасть в рай только если ей способствует Бог, главным образом, через установленные Им церковные таинства Крещения, Исповеди и Евхаристии.

Всеобщее воскресение

Попадание в рай не является конечной целью спасения. Также как и попадание в ад не составляет финальный приговор. Окончательная участь людей будет определяться на Последнем Суде, перед которым произойдет воскрешение всех умерших людей во плоти.

Вера во всеобщее воскресение ведет свое начало с древних времен.

В Книге пророка Исаии читаем: «Оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела! Воспряните и торжествуйте, поверженные в прахе: ибо роса Твоя — роса растений, и земля извергнет мертвецов» (Ис 26:19).

Пророк Иезекииль возглашает: «Была на мне рука Господа, и Господь вывел меня духом и поставил меня среди поля, и оно было полно костей, и обвел меня кругом около них, и вот весьма много их на поверхности поля, и вот они весьма сухи. И сказал мне: сын человеческий! оживут ли кости сии? Я сказал: Господи Боже! Ты знаешь это. И сказал мне: изреки пророчество на кости сии и скажи им: „кости сухие! слушайте слово Господне!“ Так говорит Господь Бог костям сим: вот, Я введу дух в вас, и оживете. И обложу вас жилами, и выращу на вас плоть, и покрою вас кожею, и введу в вас дух, и оживете, и узнаете, что Я Господь. Я изрек пророчество, как повелено было мне; и когда я пророчествовал, произошел шум, и вот движение, и стали сближаться кости, кость с костью своею. И видел я: и вот, жилы были на них, и плоть выросла, и кожа покрыла их сверху, а духа не было в них. Тогда сказал Он мне: изреки пророчество духу, изреки пророчество, сын человеческий, и скажи духу: так говорит Господь Бог: от четырех ветров приди, дух, и дохни на этих убитых, и они оживут. И я изрек пророчество, как Он повелел мне, и вошел в них дух, и они ожили, и стали на ноги свои — весьма, весьма великое полчище. И сказал Он мне: сын человеческий! кости сии — весь дом Израилев. Вот, они говорят: „иссохли кости наши, и погибла надежда наша, мы оторваны от корня“. Посему изреки пророчество и скажи им: так говорит Господь Бог: вот, Я открою гробы ваши и выведу вас, народ Мой, из гробов ваших и введу вас в землю Израилеву. И узнаете, что Я Господь, когда открою гробы ваши и выведу вас, народ Мой, из гробов ваших, и вложу в вас дух Мой, и оживете, и помещу вас на земле вашей, и узнаете, что Я, Господь, сказал это — и сделал, говорит Господь» (Иез 37:1—14).

Пророк Даниил пишет: «И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление. И разумные будут сиять, как светила на тверди, и обратившие многих к правде — как звезды, вовеки, навсегда» (Дан 12:2—3).

Праведный Иов исповедует: «А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога» (Иов 19:25—26).

Во Второй книге Маккавейской, описывающей события II века до н.э., находим доказательство веры иудеев той эпохи: «Царь мира воскресит нас, умерших за Его законы, для жизни вечной… Умирающему от [нечестивых] людей вожделенно возлагать надежду на Бога, что Он опять оживит» (2 Мак 7:9, 14; ср. 2 Мак 7:20—38; 12:38—45).

Третья книга Ездры провозглашает: «И воскрешу мертвых от мест их и из гробов выведу их, потому что Я познал имя Мое в Израиле. Не бойся, мать сынов, ибо Я избрал тебя, говорит Господь. Я пошлю тебе в помощь рабов Моих Исаию и Иеремию, по совету которых Я освятил и приготовил тебе двенадцать дерев, обремененных различными плодами, и столько же источников, текущих молоком и медом, и семь гор величайших, произращающих розу и лилию, через которые исполню радостью сынов твоих. Оправдай вдову, дай суд бедному, помоги нищему, защити сироту, одень нагого, о расслабленном и немощном попекись, над хромым не смейся, безрукого защити, и слепого приведи к видению света Моего, старца и юношу в стенах твоих сохрани, мертвых, где найдешь, запечатлев, предай гробу, и Я дам тебе первое место в Моем воскресении» (3 Езд 2:16—23).

В Новом Завете центральной темой является Воскресение Христово. Но и о всеобщем воскресении упоминается вполне определенно:

«…Когда делаешь пир, зови нищих, увечных, хромых, слепых, и блажен будешь, что они не могут воздать тебе, ибо воздастся тебе в воскресение праведных. Услышав это, некто из возлежащих с Ним сказал Ему: блажен, кто вкусит хлеба в Царствии Божием!» (Лк 14:13—15; ср. Ин 11:24).

«Не дивитесь сему; ибо наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло — в воскресение осуждения» (Ин 5:28—29; ср. Ин 6:39—54).

«…Мужи братия! я фарисей, сын фарисея; за чаяние воскресения мертвых меня судят» (Деян 23:6; ср. Деян 24:14—20).

И в Евангелии и в Апокалипсисе утверждается, что при всеобщем воскресении состоится Великий Суд, по решению которого часть людей (святые и оправданные) получат вечное спасение, а остальные (безбожники и грешники) будут преданы на вечное мучение. Как того требует справедливость.

Однако, несмотря на ясность и недвусмысленность слов Писания, среди некоторых толкователей укоренилась крамольная мысль: мол, милосердие Божие настолько велико, что вечные муки не такие уж и вечные, а потому спасенными могут оказаться в том числе закоренелые злодеи. И таким образом, дескать, спасены будут вообще все люди, а может быть даже падшие ангелы и Сатана. Разумеется, такой богословский подход небесспорен.

Так чего же более в деле Божественного спасения: милости или справедливости? К этому вопросу мы еще вернемся.

Пока же отметим, что в Библии наиболее полно эсхатологическая картина спасения описана в Откровении Иоанна Богослова. В связи с этим весьма показательны серьезные попытки запретить эту книгу, исключить из библейского канона или иным способом принизить ее значение.

Часть 2. Отвергнутый Апокалипсис

Каноничность Откровения Иоанна

Апокалипсис или Откровение Иоанна Богослова — книга, без которой христианская эсхатология была бы неполной. По сути, Откровение Иоанна единственная апостольская книга, где последовательно изложен Божественный замысел по отношению к человечеству и Церкви, в особенности касающийся событий Конца времен. Поэтому неудивительно, что Апокалипсис весьма почитался среди отцов и учителей Церкви, некоторые из которых лично знали Иоанна Богослова либо его учеников.

Св. Папий Иерапольский (ок. 70 — ок. 160) не только читал Апокалипсис, но и слышал проповедь апостола Иоанна. Св. Иустин Мученик (ок. 100 — 165) называет автором Апокалипсиса апостола Иоанна Богослова. Св. Дионисий Коринфский (ум. ок. 170) цитировал Апокалипсис в своих письмах. Св. Мелитон Сардийский (ум. ок. 185) написал сочинение «Диавол и Апокалипсис Иоанна». Св. Ириней Лионский (ок. 130 — 202) считал Апокалипсис каноническим Писанием и много его цитировал. Климент Александрийский (ок. 150 — ок. 215) причислял Апокалипсис Иоанна к числу канонических книг. Тертуллиан (ок. 160 — ок. 230) признает Апокалипсис Иоанна каноническим. Св. Ипполит Римский (ок. 170 — ок. 235) написал книги «О Евангелии от Иоанна и Апокалипсисе» и «О Христе и Антихристе». Ориген (ок. 185 — 254) составил к Апокалипсису свой комментарий. Св. Киприан Карфагенский (ок. 205 — 258) числил Апокалипсис в каноне Нового Завета и цитировал его. Св. Мефодий Патарский (ок. 260 — 312) цитировал Откровение Иоанна как богодухновенную книгу.

Вместе с тем Апокалипсис не сразу попал в канон христианских книг. И даже попав в канон, Откровение Иоанна долгое время считалось спорным. Хотя новозаветный канон начал складываться со II века, но официально он оформился лишь в IV веке, когда Константин Великий легализовал христианство в Римской империи. Предварительно каноничность Апокалипсиса была подтверждена Гиппонским (393) и Карфагенским (397) поместными соборами, а до этого Откровение было включено в несколько частных канонов, например, в канон Муратори (II век). Однако только к VI веку каноническое достоинство Апокалипсиса стало общепринятым. Окончательно каноничность Откровения Иоанна была установлена на Шестом Вселенском соборе в 680—681 годах.

Евсевий Кесарийский (ок. 263 — 340) относил Апокалипсис к сомнительным книгам:

«Тут, кстати, перечислим уже известные нам книги Нового Завета. На первом месте поставим, конечно, святую четверицу Евангелий, за ней следуют Деяния Апостолов; потом Павловы Послания, непосредственно за ними — Первое Иоанново и бесспорное Петрово, а потом, если считать его подлинным, Апокалипсис Иоанна, о котором в свое время поговорим. Это книги бесспорные. Среди оспариваемых, но большинством принятых Послания, именуемые одно Иаковлевым, другое Иудиным, и Второе Петрово, также Второе и Третье Иоанновы, может быть, они принадлежат евангелисту, а может быть, какому-то его тезке» (Церковная история, 3.25.1—3).

В этом мнении Евсевий следовал за Гаем Римским (ум. ок. 217) и св. Дионисием Александрийским (ум. 265). Подробнее об их взглядах скажем далее.

Керинф и Апокалипсис

Евсевий Кесарийский приводит мнение Гая Римского (ум. ок. 217) и сочувствующего ему св. Дионисия Александрийского (ум. 265) о том, что Апокалипсис будто бы написан еретиком Керинфом:

«Мы знаем, что в это время жил и глава другой ереси — Керинф. Гай, слова которого я приводил уже раньше, в своих рассуждениях пишет о нем: «И Керинф в откровениях, написанных будто бы великим апостолом, помещает лживые рассказы о чудесах, показанных ему ангелами; он говорит, что после воскресения наступит земное царство Христово и люди во плоти, вновь поселившиеся в Иерусалиме, будут рабами желании и наслаждении. Враг Писания, он, желая обмануть людей, говорит, что тысячелетие пройдет в брачном празднестве».

И Дионисий, бывший в наше время епископом Александрийским, во 2-й книге «Об обетованиях», говоря об Иоанновом Откровении, так вспоминает об этом человеке, следуя древнему преданию:

«Керинф, создатель ереси, названной по его имени «керинфовой», напутствовал свои выдумки внушающим доверие названием. Вот основное в его учении: земным будет царство Христово; осуществится то, к чему он сам стремился — а любил он плоть и был очень чувствен, — и можно будет жить, как он мечтал: желудок и то, что ниже его, будут вполне удовлетворены едой, питьем и брачным сожитием. Все это он думал облагообразить, называя празднествами, приношениями, жертвами»» (Церковная история, 3.28.1—5).

Св. Дионисий Александрийский в данном случае выражает не столько собственное воззрение, а скорее ссылается на слова неназванных лиц, в числе которых очевидно подразумевается и Гай Римский:

«Дальше, непосредственно за этим, Дионисий говорит об Откровении Иоанна следующее:

«Были и до нас люди, совершенно отвергавшие эту книгу; пересматривая главу за главой, указывая на ее непонятность и бессвязность, они объявили ее подложной. Они говорят, что она не принадлежит Иоанну, что под густым слоем невежества тут нет никакого откровения, что автор этой книги не был не только апостолом, но вообще не принадлежал к святым и к членам Церкви и что в ней облагородить свои вымыслы именем, заслуживающим доверия, пожелал Керинф, основатель ереси, по его имени названной. Вот учение, им проповедуемое: Царство Христа будет земным, и там будет все, к чему стремился и о чем мечтал он сам, человек очень чувственный, очень плотский: чрево и животные побуждения будут полностью удовлетворены едой, питьем, брачными союзами, а также тем, чем он рассчитывал это облагообразить, — празднествами и жертвоприношениями»» (Церковная история, 7.25.1—3).

Гай Римский и св. Дионисий Александрийский ошибочно приписывают гностику Керинфу авторство Апокалипсиса и хилиастические воззрения. Однако гностицизм проповедует освобождение от материи вообще и от плоти в частности, а хилиазм учит о воскресении плоти. Таким образом, мнение о хилиазме Керинфа абсурдно, так как гностицизм несовместим с хилиазмом. Указанное мнение, как и предположение о написании Керинфом Апокалипсиса, происходят от ереси алогов, не принимающей Евангелия от Иоанна и его Апокалипсиса. Эту ошибку о будто бы хилиастических взглядах Керинфа, заимствовав ее из «Церковной истории» Евсевия Кесарийского, затем повторяли без рассуждения и другие писатели. Авторы более рассудительные позволяют себе выражать сомнение в такой точке зрения.

Наиболее типичный пример трансляции этого заблуждения находим у Якова Алфионова:

«Несмотря на такой очевидно грубый чувственный характер хилиастических воззрений Керинфа, многие западные ученые стараются оправдать его и придать ему чисто духовное значение. Мало того, они не хотят даже видеть в нем первого распространителя грубых чувственных ожиданий устроения на земле 1000-летнего царства Христова. «Первоначальное происхождение и распространение хилиазма, говорит напр. Мюншер, приписывается обыкновенно Керинфу, хотя можно решительно утверждать, что хилиазм вообще весьма мало и в самой незначительной степени гармонирует с характером и направлением гностических систем. Правда [говорят], Керинф учил, что, после первого воскресения праведников, Иисус устроит для них 1000-летнее царство в Иерусалиме, где они будут наслаждаться всевозможными радостями и удовольствиями, но при этом надобно заметить, что известия, касающиеся его хилиастических представлений, заимствуются обыкновенно из двух источников — из свидетельства пресвитера Кая [Гая] и епископа Дионисия — самых ожесточенных противников хилиазма и потому весьма склонных представлять одну только дурную сторону этого учения. По этой простой причине мы имеем полное право сомневаться, чтобы Керинф, страстно ожидавший устроения на земле 1000-летнего царства Христова, все счастие и блаженство этого царства представлял под формою одних только чувственных благ и наслаждений. Еще менее имеем мы права считать его отцом и первоначальным распространителем грубого чувственного хилиазма, так как многие из отцов и учителей древней церкви видели в Керинфе чрезвычайно злого еретика, но в то же самое время разделяли его хилиастические представления, напр. Св. Иустин мученик и Св. Ириней, еп. лионский» [Münscher. Dogmengeschichte. T. 2, стр. 418. Marburg, 1818]. «Мы осмеливаемся освободить от упреков известного еретика Керинфа, — утверждает другой западный ученый — Лохерер — и оправдать его от возводимых на него обвинений противниками хилиазма — пресвитером Каем [Гаем] и еп. Дионисием — в том, что он будто бы первый распространял это учение между ортодоксальными христианами в самых грубых чувственных формах. Что этот еретик не только веровал в земное мессианское царство, имеющее продолжаться 1000 лет, но даже первый распространял учение о нем между христианами — это не подлежит никакому сомнению. Но чтобы блаженство этого царства он представлял исключительно в удовлетворении чувственных похотей, этого нельзя допустить, не став в прямое противоречие с его гностическими принципами» [Locherer. Kirchengesch. стр. 161]. С особенным усердием пытается оправдать Керинфа Неандер от обвинений, возводимых на него за его привязанность к грубому чувственному хилиазму. Блаженство 1000-летней субботы, по его словам, Керинф не представлял под формою таких грубых чувственных представлений, как свидетельствуют пресвитер Кай [Гай] и Дионисий, еп. александрийский. Чувственный характер блаженства праведников в 1000-летнем царстве Христовом вообще не соответствует миросозерцанию Керинфа. Если этот известный еретик учил о существовании в 1000-летнем царстве Христовом брачных удовольствий, то при этом необходимо заметить, что брачные празднества в тогдашнее время служили общеупотребительною формою для изображения блаженного единения Мессии со своими последователями. Гностики точно также изображали блаженство плиромы под формою брачных празднеств, брачного союза между σοτήρ и σωφία, между природою духов и ангелами. Человек, незнакомый с ориентальным языком символов, может пожалуй перетолковать в дурную сторону то, что не позволит себе сделать человек сведущий в этом отношении [Neand. Gesch. christl. Relig. und Kirche. T. 1, стр. 450]» (Хилиазм первых трех веков).

Далее Яков Алфионов, отмахиваясь от во многом здравых рассуждений упомянутых ученых, пытается представить керинфианскую ересь в виде эклектической смеси иудеохилиазма и гностицизма, однако в исходном пункте его построений лежит ложное сообщение Гая Римского, а потому и воздвигнутые на таком основании заключения столь же несправедливы.

В свое время св. Ипполит Римский даже написал книгу «Главы против Гая», где обличил заблуждения Гая Римского касающиеся Апокалипсиса.

Необходимо отметить, св. Дионисий Александрийский вряд ли всерьез верил в авторство Керинфа по отношению к Апокалипсису. Целью Дионисия была дискредитация Откровения, поскольку он был противник хилиазма, содержавшегося в 20 главе этой книги. Поэтому версию Гая он, также как и затем Евсевий, приводят лишь для шокирования читателя, чтобы затем представить «менее шокирующую» версию предполагаемого авторства, которая также нацелена на лишение Откровения апостольского происхождения.

Пресвитер Иоанн

По предположению Евсевия Кесарийского Апокалипсис якобы был написан неким пресвитером Иоанном:

«Папию [Иерапольскому] приписывают сочинение из пяти книг под заглавием «Истолкование Господних изречений»… Вот его собственные слова:

«Я не замедлю в подтверждение истины восполнить мои толкования тем, чему я хорошо научился у старцев и что хорошо запомнил. Я с удовольствием слушал не многоречивых учителей, а тех, кто преподавал истину, не тех, кто повторяет заповеди других людей, а данные Господом о вере, исходящие от самой Истины. Если же приходил человек, общавшийся со старцами, я расспрашивал об их беседах: что говорил Андрей, что Петр, что Филипп, что Фома и Иаков, что Иоанн и Матфей или кто другой из учеников Господних; слушал, что говорит Аристион или пресвитер Иоанн, ученики Господни. Я понимал, что книги не принесут мне столько пользы, сколько живой, остающийся в душе голос».

Следует обратить внимание, что Папий упоминает двух людей с именем Иоанна: одного, упомянутого им раньше вместе с Петром, Иаковом, Матфеем и прочими апостолами, он, несомненно, считает евангелистом Иоанном; другого Иоанна помещает в числе людей, стоявших рядом с апостолами, ставит впереди него Аристиона, прямо называя его пресвитером. Правдивость этого сообщения подтверждается тем, что в Асии называли двух людей с этим именем, а в Эфесе и ныне есть две гробницы, и каждая зовется Иоанновой. На это необходимо обратить внимание: если не считать автором Откровения, известного под именем Иоаннова, первого Иоанна, то, значит, все эти видения были второму» (Церковная история, 3.39.1—6).

В отрывке из книги св. Папия Иерапольского, который цитирует Евсевий Кесарийский, имя «Иоанн» упоминается дважды. И существует два взгляда на толкование этого места.

В соответствии с наиболее распространенным истолковательным подходом, в обоих случаях имеется в виду апостол Иоанн Богослов. В первый раз св. Папий говорит о том, что слышал рассказы людей, знавших апостолов и в их числе Иоанна Зеведеева. Во второй раз св. Папий утверждает, что лично слышал проповеди апостола Иоанна, которого именует пресвитером, то есть старейшиной или старцем. Равно и всех апостолов в целом он именует старцами. Впрочем, апостол Иоанн Богослов в письмах сам называл себя старцем (2 Ин 1:1; 3 Ин 1:1), также как и апостол Павел (Флм 1:9).

Согласно другому подходу, изобретенному Евсевием, речь будто бы идет о двух Иоаннах, из которых второй не тождественен евангелисту Иоанну. Поводом к этому служит упоминание «пресвитера Иоанна» после Аристиона. Такой аргумент нельзя считать неотразимым. Аристион входит в число апостолов от семидесяти (Лк 10:1—2; Четьи-Минеи) и совместно с «пресвитером Иоанном» св. Папий называет их учениками Господними, причисляя обоих к апостольскому сонму. Вероятно, Папий в большей степени общался с Аристионом, поэтому упоминает его первым. Вместе с тем св. Папий выделяет Иоанна особо, персонально называя его пресвитером или старцем. В любом случае, как бы Евсевий не пытался принизить статус «пресвитера Иоанна», ясно, что речь идет об апостоле, ученике Иисуса Христа.

При этом несколько анекдотично выглядит дальнейший пассаж из этой же главы книги Евсевия, где он обвиняет св. Папия Иерапольского в слабоумии: «Я думаю, что он [Папий] плохо истолковал апостольские слова и не понял их преобразовательного и таинственного смысла, ибо был ума малого» (Церковная история, 3.39.12). Евсевий сначала ссылается на св. Папия, как на церковный авторитет, а затем тут же опускается до оскорблений в адрес святого.

Для поддержки своей версии «двух Иоаннов» Евсевий привлекает мнение св. Дионисия Александрийского:

«Затем Дионисий, исследовав все Откровение и указав, что невозможно понимать его в прямом смысле, говорит:

«Окончив свое, так сказать, пророчество, пророк объявляет блаженными тех, кто хранит это пророчество и помнит его самого: «Блажен, кто соблюдает пророческие слова этой книги; я, Иоанн, видел и слышал это» [Откр 22:7—8]. Что он зовется Иоанном и что книга эта написана Иоанном, я не спорю, как не спорю, что это человек святой и вдохновленный Богом, но мне трудно согласиться, что это апостол, сын Зеведеев и брат Иакова, написавший Евангелие от Иоанна и Соборное Послание…

Следует верить словам Иоанна, что написал это именно он. Но кто он, это не ясно…

Я думаю, что у апостола Иоанна много тезок. Любовь к нему, восхищение им, желание быть таким же возлюбленным от Господа — все это делало его имя дорогим: так в семьях верующих часто называют мальчиков именем Петра или Павла. В Деяниях есть и другой Иоанн, прозванный Марком, которого Павел и Варнава взяли с собой и о котором сказано: «Был у них прислужником и Иоанн» [Деян 13:4]. Он ли написал это Откровение? — Вряд ли. И того ведь не написано, что он отправился вместе с ними в Асию, а только сказано: «Отплыв из Пафоса, Павел и его спутники прибыли в Пергию Памфилийскую; Иоанн же отделился от них и вернулся в Иерусалим» [Деян 13:13]. Я думаю, что автором был кто-то другой, тем более, что в Эфесе, говорят, есть две гробницы и каждая называется Иоанновой»» (Церковная история, 7.25.6—7, 12, 14—16).

Св. Дионисий Александрийский также как Евсевий полагает автором Апокалипсиса «другого Иоанна», но определяет его как человека благочестивого: «святой и вдохновленный Богом». В качестве одного из возможных вариантов авторства рассматривает апостола от семидесяти Иоанна Марка, спутника апостола Павла и соратника апостола Петра. Однако Дионисий затем отвергает эту идею на основании того, что Марк будто бы никогда не был в римской провинции Асия, хотя в Деяниях апостолов говорится: «Варнава хотел взять с собою Иоанна, называемого Марком. Но Павел полагал не брать отставшего от них в Памфилии и не шедшего с ними на дело, на которое они были посланы» (Деян 15:37—38). Из чего явно следует то, что Иоанн Марк отделился от Павла в малоасийской Памфилии.

Апостол Марк известен как автор одного из канонических Евангелий. Возможно, ему же принадлежит Послание к евреям, которое обычно атрибутируют апостолу Павлу, другие же исследователи не считают его Павловым. Могло ли случиться так, что Иоанн Марк написал Апокалипсис, а затем тот ошибочно был приписан авторству Иоанна Богослова? Хотя Марк и пребыл недолго в Асии, нет никаких достоверных сведений о его заключении на Патмосе. Но главное — все ранние писатели Церкви единогласно свидетельствуют о принадлежности Откровения апостолу Иоанну Зеведееву.

Тайнозритель Откровения

Св. Ириней Лионский, ученик св. Поликарпа Смирнского, имевшего общение с Иоанном Богословом, сообщает:

«Еще яснее о последнем времени и о десяти царях его, между которыми разделится владычествующее ныне царство, показал ученик Господа Иоанн в Откровении, изъясняя, что такое десять рогов, виденных Даниилом… Откровение было незадолго до нашего времени, но почти в наш век, под конец царствования Домициана» (Против ересей, 5.26.1, 5.30.3; ср. Евсевий Кесарийский. Церковная история, 3.17—18).

Тем самым Ириней подтверждает авторство Иоанна Зеведеева и написание Апокалипсиса около 96 года.

Св. Ипполит Римский с ним солидарен:

«В самом деле, он был на острове Патмос и видел откровение страшных тайн, которые он излагает подробно и научает ими других. Скажи же мне, блаженный Иоанн, апостол и ученик Господень, что ты видел и слышал…» (О Христе и антихристе, 36).

О том же пишет св. Иустин Мученик (Разговор с Трифоном Иудеем, 81) и другие отцы Церкви.

В более позднее время писатели, в неполной мере владевшие Священным Преданием, стали ставить под сомнение авторство Иоанна Богослова и, как следствие, — подлинность Откровения.

Евсевий Кесарийский приводит некоторые подобные аргументы, воздвигаемые св. Дионисием Александрийским:

«…Мне трудно согласиться, что это апостол, сын Зеведеев и брат Иакова, написавший Евангелие от Иоанна и Соборное Послание. Меня приводят к этому заключению и весь характер изложения у обоих писателей, и выбор слов, и построение данной книги. Евангелист нигде — ни в Евангелии, ни в Послании — не пишет своего имени и ничем о себе не заявляет…

Иоанн нигде не говорит о себе ни в первом лице, ни в третьем. Автор же Апокалипсиса сразу, в самом начале, выдвигает себя вперед: «Откровение Иисуса Христа, которое Он дал, чтобы показать рабам Своим вскоре. И Он показал, послав через ангела Своего рабу Своему Иоанну, который свидетельствовал слово Божие и свидетельство Его и что он видел» [Откр 1:1—2]. Дальше он пишет письмо: «Иоанн семи Церквам в Асии: благодать и мир с вами» [Откр 1:4]. Евангелист же не поставил своего имени во главе Соборного Послания, но начал, избегая всего лишнего, прямо с Божественного откровения тайны: «О том, что было от начала, что мы слышали и видели очами своими» [1 Ин 1:1]. За такое откровение и Господь объявил блаженным Петра: «Блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой Небесный» [Мф 16:17]. Ни во Втором, ни в Третьем посланиях, которые считают Иоанновыми, хотя они и кратки, Иоанн не называет себя по имени, а пишет как о безымянном: «старец». Этот же счел недостаточным, однажды назвавшись, приняться за рассказ, а начал вновь: «Я, Иоанн, брат ваш, соучастник в скорби, и в царствии и в терпении Иисуса, был на острове Патмос за слово Божие и за свидетельство Иисуса» [Откр 1:9] и под конец добавляет: «Блажен соблюдающий слова пророчества этой книги и я, Иоанн, видевший и слышавший это» [Откр 22:7—8]…