Бесплатный фрагмент - Английский сезон

Плей-лист

21 — Gracie Abrams

Change your mind — Sarcastic Sounds, Claire Rosinkranz, Clinton Kane

Little more love — Evie Irie

Fever dream — Jillian Rossi

Minimum — Charlie Cunningham

Because I had you — Shawn Mendes

Not the end of the World — Katty Perry

Tired — Gavin James

Secrets — OneRepublic

Can I Kiss You? — Dahi

Made it this far — Katelyn Tarver

I of the Storm — Of Monsters And Men

I Miss You — Løv Li

Burn Down This Room — Ruben

Forgiveness And Love — Miley Cyrus

Icy — Kim Petras

Глава 1

Роуз

Будильник назойливо пробирался в мою голову, раздражая меня. Ненавижу ранние подъемы. Я не из тех людей, кто всегда встает рано, чтобы выполнить тысячу дел, но и не из тех людей, что любят откладывать все на потом. Однако если я пролежу в кровати лишние минуты, мне придется попрощаться со своей жизнью, ибо моя мама терпеть не может опоздания. Каждая секунда моей жизни расписана. И согласно законам жизни моей мамы, все должно идти по плану, от пункта А к пункту В и так далее.

— Рози, выключи свой чертовый будильник и дай еще поваляться, — застонала в свою подушку Бренда, лежа в своей кровати, которая стоит напротив моей.

Я же продолжила валяться в своей кровати, наслаждаясь отвратительной мелодией будильника. Моя лень и мое нежелание вставать перевесило вытащить руку и отключить будильник, чтобы не мешать Бренде поваляться лишние минуты перед занятиями.

— Пожалуй, я выброшу его в окно. За прошедший год я к нему так и не привыкла, — сказала Ханна и подошла к моей тумбочке.

— Ханна, если ты выбросишь его в окно, то поломаешь цветы Роуз, — сонным голосом остановила Бренда.

Я все-таки нашла в себе силы и вытащила руку из теплого одеяла, чтобы угомонить эту дурацкую вещь, которая мешает абсолютно всем! Ария прекратилась, и Бренда радостно вздохнула.

Мои глаза были тяжелыми, когда я открыла их. Я села на кровати, протерла глаза и уставилась в одну точку на деревянном полу нашей комнаты в общежитии. Ханна села на мою кровать и продолжила красить свои глаза золотистым оттенком теней, глядя на себя в зеркальце на палетке.

— Нам нужно поторопиться, чтобы успеть позавтракать. Или нам придется доедать то, что осталось. Разве вы хотите есть разваренную рисовую кашу? Думаю, нет. Поэтому, подружки, поторопитесь, — сказала она и чмокнула меня в щеку, — доброе утро, Рози.

— Оно будет добрым, если мне дадут выспаться хотя бы месяц, — уставшим голосом произнесла я и зевнула.

Все лето я потратила на проект, который я хочу отправить в Йоркский университет в Торонто и получить от них грант. А также я потратила свое лето на то, чтобы подзаработать денег на тот случай, если университет примет мой проект. Выпрашивать деньги у матери — не вариант. Скорее всего, она объявит меня предательницей и выставит из дома.

Мы переглянулись с Брендой, вместе простонали, но встали с кровати. Я потянулась к тумбочке, чтобы взять свои ванные принадлежности.

— Я первая в ванную! — крикнула Бренда, слезая с кровати.

Я побежала за ней в нашу единственную ванную, но не успела ее догнать, как прямо перед моим носом она закрыла дверь.

— Роуз, спокойно. Ты же можешь пойти к своей маме и принять душ у нее, — предложила Ханна, накручивая свои карамельные локоны на плойку.

Я повернулась к ней и подняла одну бровь, показывая свое недовольство.

— Хочешь, чтобы я, — указала на свои растрепанные рыжие пакли и на свое помятое лицо, — в таком прекрасном виде пошла в другой корпус, чтобы помыться у мамы и выслушать ее нотации по поводу того, что я опять поздно встала?

Ханна помялась на месте, раздумывая. Она даже не заметила, как ее волосы начали дымиться от плойки.

— Ай, горячо! — Буркнула она и повернулась обратно к зеркалу. — Извини, про это я не подумала.

Внезапно замок в ванную щелкнул и Бренда высунула свою голову.

— Можешь принять душ, пока я умываюсь.

Я подпрыгнула на месте от радости и забежала в комнату.

— Люблю тебя, — быстро выпалила я и зашла в ванную.

Ванная была не очень большой. Скорее это было похоже на обычную коробку: маленькая квадратная раковина с полочкой, туалет и душевая кабина, которая уже протекала. Когда мы только въехали в общежитие, здесь был полный кошмар. Здесь было целое логово тараканов, которым было в кайф жить в сырости и плесени. Как бы противно нам не было тогда, нам пришлось делать здесь косметический ремонт за наш же счет. Зато теперь здесь все блестит и пахнет карамелью, все полочки уставлены нашими женскими штучками.

Я быстро повесила свою ванную сумку на крючок и встала под струи холодного душа. Всегда так делаю по утрам, потому что только холодная вода способна собрать мои мысли в порядок. Этому меня научил дедушка. Когда я была маленькой по утрам он частенько поливал меня холодной водой из шланга, и это правда работает. Пару секунд и ты собран.

За пятнадцать минут я успела привести свои непослушные волосы в порядок и теперь они плавными кудрями свисают с моих плеч, почти до поясницы. Моя форма, идеально выглаженная от воротника блузки и пиджака до подола юбки, ждала меня на вешалке.

— Если вы не поторопитесь, мы опоздаем, — напомнила Ханна, ожидая нас в дверях комнаты.

Бренда в это время скакала по комнате, пытаясь надеть свою юбку и найти свои белые носки, а я пыталась найти свои тетради в хламе, который я устроила вчера вечером, готовясь к новому учебному году. Хорошо, что еще мама этого не видела.

К счастью, через пять минут мы вышли из общежития, направляясь в наш главный корпус, где и находится столовая. Территория кампуса, как и всегда была ухожена, отчасти благодаря мне. Я обожаю, когда территорию украшают редкие, красивые цветы, распространяя свой прекрасный аромат. Люди уничтожают природу, а мне хочется, чтобы хотя бы здесь, на территории кампуса, остался кусочек прекрасного и нетронутого. Поэтому в свободное время от учебы я стараюсь приводить в порядок красоту кампуса.

Заходя в здание, зазвонил мой телефон.

— Ровно 8:30, — сказала Бренда, смотря на свои тоненькие наручные часы, — твоя мама, как всегда, вовремя.

— Привет, мам, — ответила я и опустила взгляд на мыски своих лакированных туфель.

Я немного отстала от девочек, чтобы поговорить с мамой.

— Доброе утро, Рози, — услышала я ее добрый голос. — Я надеюсь, ты встала сегодня вовремя и никуда не опаздываешь.

Я подняла голову и взглянула на девочек, которые указывает на время. Из-за разговора с мамой я могу опоздать на завтрак, но я лучше рискну завтраком, чем хорошим настроением мамы.

— Нет, мам, что ты, — ответила я. — Мы с девочками уже почти позавтракали.

— Ага, — задумчиво протянула она. — дай угадаю, ты проспала, и вы сейчас опаздываете?

Мою маму невозможно провести. Это же надо обладать такой чуйкой! Мне бы такую, я бы всегда чувствовала, в каком настроении сегодня она, и тогда бы я поняла, как вести дальше разговор.

— Мамуль, ты не переживай. У нас все под контролем, каждая наша минута распределена верно. Ханна не дала нам сегодня проспать.

— Ладно, — выдохнула она, — возьми тогда мне, пожалуйста, круассан с шоколадной начинкой и двойной эспрессо. Я скоро буду в кампусе, уже подъезжаю.

— А ты, что, ездила в город? — удивленно спросила я и начала придумывать ее причины.

— Да, я вчера решила устроить встречу с подружками. Она затянулась, и я решила остаться в Лондоне.

— Понятно, тогда до встречи, мам, — сказала я.

— Целую, — ответила она и повесила трубку.

Я плюхнулась на синий блестящий стул и сложила руки на стол. Недосып все еще присутствовал во мне. И желание вернуться в свою постель превышало желание пойти на занятия.

— Ваш разговор занял ровно 2 минуты, — посчитала Ханна.

— Эй, — нахмурилась я, подняв голову.

— Даже я так часто с мамой не разговариваю, хотя ей, наверное, не до меня со своими свадебный хлопотами, — ответила она, отведя свой взгляд.

Она обижена на свою мать из-за того, что она выходит замуж за человека, который ей не приятен. Но ее отчим — это еще полбеды.

— Пойду возьму нам завтрак, — сказала Бренда и встала из за стола, потрепав Ханну по плечу.

— Возьми еще шоколадный круассан и двойной эспрессо, — крикнула я ей.

Ханна встряхнула свои локоны, звеня своими металлическими браслетами и кольцами, и сделала пару вздохов. Как она говорит, этот ужасный звук не дает заснуть.

— Смотрите-ка, кто это к нам идет, — вполголоса сказала она.

В столовую развязной походкой вошел Райли, наш друг и парень, который пытается добиться любви Бренды. Но не так-то все и просто.

— Привет, девчонки, — поздоровался он и сел к нам за столик.

— Райли, за это лето ты так и не научился завязывать галстуки? — поинтересовалась Бренда, ставя поднос на стол.

Незатянутый до конца галстук, не застёгнутая до конца рубашка, взъерошенная прическа — все это создавало особый стиль Райли. Ну или как он считал, незавершенность — вечная фишка в моде.

— К сожалению, нет. Не кому меня научить. Был бы очень рад, если бы ты, Бренда, показала мне, как правильно затягивать галстуки, — ответил Райли, садясь на стул так же развязно. В его глазах танцевали искорки каждый раз, когда он видел Бренду.

А нам с Ханной всегда было забавно наблюдать за этим.

Бренда повернулась к нему и уже хотела затянуть галстук, как в столовой появилась моя мама. Рядом с ней шли трое парней и одна девушка. Каждый из них были одеты в роскошную одежду. На парнях по рубашке, футболке и толстовке, а на девушке короткий свободный топик, почти прикрывавший ее талию и строгая черная юбка.

— Минуточку внимания! — громко попросила мама, хотя все и так уже смотрели на нее и на этих новых ребят.

— По-моему, твоя мама с каждым годом все хорошеет и хорошеет, — с ухмылкой сказал Райли, уперев локти о стол.

— Да, как хорошее красное вино, — согласилась с ним Ханна, и они оба улыбнулись друг другу.

— Заткнитесь! — прошипела я и кинула салфетку на стол, чтобы они перевели свое внимание.

— В этом новом учебном году к нам присоединяться новые студенты. Они были переведены на второй курс. Прошу любить и жаловать, — сообщила мама и указала рукой на них.

Когда мама продолжила говорить, я перевела свой взгляд с Райли на маму. Точнее я хотела взглянуть на маму, но встретилась взглядом с высоким парнем, у которого были слегка растрепанные темно-русые волосы, широкие, ровные, густые и темные брови, круглые светло-карие глаза, а на подбородке была маленькая ямочка. На его шее висела серебряная цепочка с неизвестным для меня символом. Из-под его темно-синей толстовки выглядывала белая футболка.

Я затаила дыхание, когда мои глаза встретились с его проницательным взглядом. Его взгляд проходил сквозь меня. Но что-то в нем было такое, чего я долго ищу. По коже прошелся неприятный холодок.

Я отвела свой взгляд в ту сторону, где стояла моя мама. Ее слова вытащили меня из глубоких мыслей.

— Хочу также напомнить всем студентам о существовании правил в стенах нашего университета. Желаю всем хорошего дня, — с широкой и блестящей улыбкой на лице сообщила всем мама и направилась к нам.

Эти правила я знала очень хорошо. О них я слышу почти каждый день. Если кто-то меня разбудит среди ночи, я смогу без проблем перечислить их от и до в нужном порядке.

В этот золотой список входят следующие правила:

1. Никаких отношений между студентами, так как они мешают учебному процессу студента.

2. Соблюдать школьную форму, так как это скрывает социальное неравенство между студентами, что снижает риск появления конфликтов.

3. Не употреблять вещества, вредящие вашему здоровью. (Тут мама так же имела ввиду, что нельзя устраивать никакие вечеринки).

4. Вести активную студенческую жизнь, так как это повышает вашу стипендию и развивает вас.

5. Не употреблять матерные слова

Это лишь небольшая выдержка тех правил, что составила мама из наблюдения за мной и моими сверстниками.

— Эта девушка та еще штучка, — оценила Ханна одним взглядом ту девушку и продолжила разглядывать их, поедая свои орехи.

Наша директриса и по совместительству моя мама подошла к нашему столу. Сегодня на ней была яркая розовая блузка, которая свободно сидела на ней и просторные расклешенные черные брюки с высокой талией. По дороге к нам мама как всегда улыбалась и одаривала всех ею.

— Привет, ребята, — поздоровалась мама с нами и забрала свой кофе и круассан. — Надеюсь, вы хорошо отдохнули летом.

Мама хоть и является главой университета, но все-таки показывать свою материнскую любовь у всех на глазах она не хочет, дабы не злить никого.

— Да-а-а, — протяжно и с ноткой сарказма ответила Ханна. — Я искренне надеялась, что уроки будут начинаться в этом году в 10.00. Поэтому я немножечко недовольна, — сказала она и пальцами показала степень своего «немножечко».

— Я бы сдвинула расписание, но сомневаюсь, что вам очень хочется заканчивать в 3.00.

Ханна пожала плечами.

— Поэтому я и сказала «да».

Мама хихикнула в ответ и похлопала легонько по плечу Ханны.

— Мне пора бежать, а вы не опаздывайте на занятия и не забудьте, что после занятий в актовом зале будет повестка года.

Мы хором сказали: «Хорошо» и продолжили завтракать.

— Предлагаю уже на этих выходных закатить вечеринку, — предложила Ханна, сменив ногу на другую.

Бренда удивленно посмотрела на нее, я и Райли ухмыльнулись в ответ.

— Ты решила после первой же недели оказаться в кабинете мисс Флеминг?

Она махнула рукой.

— Брось, об этом никто не узнает.

Бренда с призрением взглянула на нее.

— В том году ты говорила то же самое, но потом ты все-таки там оказалась.

В ответ он закатила глаза, и мы с Райли хихикнули.

— Вы вообще не умеете отдыхать.

После завтрака мы разошлись. Нам с Брендой надо было на историю, Райли на экономику, а Ханне на рисование. Чтобы дойти до кабинета, нужно пройти по многочисленным коридорам. Об этом говорит готический стиль университета, поэтому на каждом шагу можно увидеть красивую архитектуру Англии.

Быть директором этого университета — было главной целью моей мамы. На данный момент она считается самым молодым руководителем университета. Хорошо помню, как она все ночи напролет писала научные работы, которые помогли ей устроиться сюда. Будет ли она рада, когда узнает, что мой проект выиграет? Если он еще и выиграет.

По дороге в аудиторию мы с Брендой болтали о последних событиях у знаменитостей. До аудитории оставалось совсем ничего. Мы свернули за угол и Бренда столкнулась с незнакомым парнем. Его лицо мне было знакомым. Мне потребовалось всего пару секунд, чтобы вспомнить, где я его видела. Точно. Его и представляла сегодня мама.

От столкновения все учебники, что несла в руках Бренда разлетелись в разные стороны. Парень среагировал быстрее, чем я и Бренда. Они словно замерли, когда взглянули друг на друга.

— Я…я хотел спросить, где биб…, — начал говорить темноволосый парень, почесывая затылок.

Парень растерялся, а вот Бренда, как и всегда держала себя в своей планке.

— Библиотека находиться на четвертом этаже, сначала идешь прямо, потом увидишь лестницу, поднимаешься и поворот налево, — коротко и понятно объяснила она.

Он смущенно улыбнулся.

— Э… спасибо, — сказал он и отдал учебники Бренде.

— И тебе спасибо, — сказала она, улыбаясь ему.

Подруга обошла его и подошла ко мне, а тот запавший незнакомец проводил ее взглядом.

— Что это было? — спросила я, когда мы остались наедине.

Бренда нахмурилась, размышляя о произошедшем.

— Считай, что я только что отшила парня. А что? Не всегда же им нас отшивать, — смеясь, сказала она.

Со звонком мы вошли в аудиторию и заняли свое место на пятом ряду. Преподавателя по истории еще не было, поэтому я достала свой телефон, чтобы прочитать сообщение от Мейсона.

Мейсон — мой парень, с которым я встречаюсь уже второй год. Даже сейчас, спустя 2 года наших отношений, страшно осознавать, что раньше мы были лучшими друзьями. С ним мы строили домик на дереве, вместе готовили имбирные печенья на ежегодную Рождественскую ярмарку. Было много, что сплотило нас и соединило.

— Доброе утро, самая прекрасная девушка на свете, — написал он час назад.

Его же утро в Королевском колледже начинается на час раньше моего. Сейчас 9.05. Скорее всего он уже на паре по французскому языку и во всю занят заданиями по этому предмету.

— Ты мне льстишь, Мейсон, — ответила я.

В ответ он прислал свое селфи, которое он, скорее всего, сделал заранее. Как он вообще умудряется заниматься и при этом отвечать на мои сообщения?

Сегодня он как обычно в школьной форме с символикой колледжа. А его темные прямые волосы были слегка взъерошены и влажными после игры в лакросс, но он по-прежнему остается привлекательным парнем.

— Слишком мило, — поддразнила я.

Бренда увидела сияние на моем лице и посмотрела на меня с ухмылкой и презрением.

— Вы только посмотрите на нее. Да она вся светится, — произнесла она.

— Кажется, между тобой и тем парнем что-то промелькнуло, — ответила я, позлив ее.

Я отправила Мейсону смайлик «сердечко» и отложила телефон на край стола.

— Перестань, Роуз. Я уже жалею, что не выбросила твой будильник в окно.

— Э-э-эй! — возмутилась я, а она начала смеяться.

Я перевела свой взгляд с Бренды на вход, где мистер Болдуин вошел в аудиторию.

— Доброе утро, студенты! Прошу всех занять свои места, — сказал он, подойдя к столу и поставив свой черный кожаный чемоданчик на стол.

Следом за преподавателем в кабинет вошли парень и девушка, которых представляла моя мама. Теперь я начала пристально рассматривать девушку. У нее были темные волосы, почти черные, голубые глаза, которые были подчеркнуты черной подводкой и пухлые темно-бежевые губы. На их лицах играла высокомерная улыбка, чего я в людях терпеть не могу.

— Как же это противно, — буркнула я и отвернулась от них.

— Тот парень смотрит на тебя, — прошептала Бренда.

Я снова взглянула в их сторону, отодвинувшись от Бренды. Подруга оказалась права. Его темные глаза будто проникали в меня. Я никогда еще не видела такого взгляда. Когда Мейсон смотрит на меня, я чувствую спокойствие и умиротворение. Смотря на этого парня, я чувствую, как внутри меня образуется вихрь урагана, сметающий все на своем пути. Ну и нашла же я кого сравнить.

— Хочу представить вам наших новых учащихся: Коул и Челси Брэдфорды, — мистер Болдуин поправил свои очки на переносице и почесал свою седую щетину.

Он был невысокого роста с пивным животиком. При этом он умел сочетать в себе еще и делового, строго человека. Порой мы его боимся, а порой смеёмся над его нелепостью или его шутками.

Коул поправил свой рюкзак, и они прошли по аудитории, чтобы занять свои места на шестом ряду, идущий параллельно с нашим.

Мистер Болдуин сел на свою кожаное кресло и начал просматривать список группы. Явно кого-то хотел спросить.

— Очень хотелось бы услышать кого-нибудь из Брэдфордов, — попросил он, сложив руки на столе. — Что вы знаете о Генрихе VII?

Сначала было тихо. Я уже хотела в мыслях восторжествовать по тому поводу, что приехали они сюда просто так, потому что этот университет хорошо ценят в Европе.

— Правил с 1509 — 1547 года, — раздался голос Коула.

— Второй монарх из династии Тюдоров, — продолжила Челси.

— Представитель абсолютизма.

— Тайно встречался с принцессой по имени Екатерина Арагонская.

Они чередовали друг друга, рассказывая разные факты из жизни правителя.

Я ошиблась на их счет…

— Кто-нибудь хочет продолжит цепочку фактов? Может, вы, мисс Флеминг? — преподаватель обратился ко мне.

Я быстро метнула взгляд на Челси и Коула, а потом обратно на мистера Болдуина.

— Король Генрих VII был ужасным человеком. Как его можно уважать, если он изменил своей жене, не любил дочь, родившуюся в их браке, — возмущенно ответила я.

— Мисс Флеминг, должен отметить, что вы опираетесь на его личную жизнь, — сказал мистер Болдуин.

— Может, он и изменял Арагонской, зато он усилил королевский абсолютизм, — продолжил Коул.

— Да. Также он известен своим прямым участием в Английской Реформации, что сделало страну протестантской нацией, — ответила я, вспомнив слова пре

Мне так сильно хотелось сорваться со своего места и высказать этому умнику все, что я о нем думаю. Неужели чувство отличника так во мне заиграло?

Мистер Болдуин прочистил свое горло, смирив нас взглядом. Поправил свой темно-бордовый галстук и приступил к теме сегодняшнего занятия.

Глава 2

Коул

— Ты все занятие просмотрел на нее, — с абсолютной точностью сказала Челси.

Мы сложили свои вещи в рюкзак и сумку и вышли из аудитории. Среди этих выряженных клоунов в школьную форму я чувствовал себя неловко, как белая ворона. Нежели Челси, которая и рада быть на людях во всей красе. Чувствую ли я себя комфортно в своей одежде? Определенно да.

Если школьную форму и придумали, то уж точно не для скрытия неравенства. Ты все равно видишь, какой бюджет у семьи студента. Зато в своей одежде ты можешь самоутвердиться.

Выйдя из корпуса, мы вышли на зеленую поляну перед ним и уселись на деревянную скамейку, чтобы переждать перерыв.

— И что ты хотела этим сказать? — наконец ответил я.

— Кристалл это не понравиться, если ты решил приударить за местной девчонкой, — настырно сказала она, перекидывая ногу на ногу.

Она достала из своей сумки зеленую и вонючую матчу и начала пить.

— Мне все равно, что ей понравится, а что нет, — буркнул я, взглянув на нее с поджатыми губами.

Не люблю, когда кто-то меня учит, как правильно поступать.

Челси подалась вперед, и в поле моего зрения попали ее черные крашеные локоны.

— Братец, ты не болен случайно? — осторожно спросила она.

Я резко поднял голову, чем напугал сестру.

— Брось, Челси. Мы здесь на 5 лет заточения. Какая мне теперь разница, что скажет Кристалл. Думаешь, ее когда-нибудь волновали мои чувства или как я себя чувствую? Нет. Ее волнует только статус, который она занимает благодаря моей фамилии.

Она долго смотрела на меня, пытаясь подобрать нужные слова. Но было бы лучше, если бы она посидела молча.

— А как же любовь, Коул? — тихо спросила Челси.

— Не понимаю, о чем ты. С Кристалл очень хорошо в постели и только. А любви, как оказалось не существует.

На поляне через дорогу, подальше от нас, села та сама Флеминг со своими подружками.

Мы с Челси уставились в их сторону. Со стороны это, наверное, выглядело странно и по-идиотски, но почему-то я не мог оторвать свой взгляд от прекрасных золотых волос, от веснушчатого лица, от голубых глаз и от прекрасной белоснежной улыбки. Как будто невидимый магнит тянет в ту сторону.

Кто-нибудь ударьте меня чем-нибудь тяжелым.

— Тогда не понимаю, зачем ты хочешь разбить сердце этой девушке, — жалостно сказала сестра.

— Должно же быть какое-то развлечение. И тебе, сестренка, советую кого-нибудь найти на эти жалкие 5 лет. У тебя это хорошо получается.

В ответ я получил недовольный взгляд и удар по плечу. Конечно, я прекрасно знал за что.

— Погоди, — резко воскликнула она спустя недолгое молчание. — Она же получается дочка директрисы. У них фамилии одинаковые и потом она подошла к ней…, — пыталась выяснить Челси. — Ты решил вот так вот просто перечеркнуть все? Я не дам тебе это сделать, Коул.

Я ухмыльнулся и возвел глаза в небо. Классно я выбрал себе цель. Ничего лучше я придумать не мог.

— В кого ты пошла такой занудой? — задался я вопросом и встал, чтобы уйти к своим приятелям.

Челси проводила меня своим настороженным взглядом и продолжила сидеть на скамейке.

По дороге к ним у меня завибрировал телефон в кармане джинсов: пришло сообщение от Кристалл.

— Я подъезжаю к университету. Встреть меня у ворот. *чмокающий смайлик*

Этого мне еще не хватало. Меня передернуло, когда я прочитал ее сообщение и сжал челюсти.

По правилам я знаю, что друзья могут приезжать сюда в любое время, чтобы навестить заключенных. Но зачем она решила приехать именно сегодня и именно сейчас?

— Похоже у кого-то начало дня уже не зашло, — сказал Чед, подойдя ко мне и хлопнув меня по плечу.

Я потряс перед ним свой телефон.

Николас понимающе кивнул.

— Кристалл, — поняв все произнес Ник.

Я всего лишь кивнул и убрал обратно телефон. Уж лучше бы я его не доставал. А может вообще сделать вид, что я не видел сообщение? Черт, там же написано, что оно прочитано.

— Видите ту темнокожую девушку с офигенными кудряшками? — спросил Чед и кивнул головой на компанию нашей мисс Флеминг.

Фу. Не очень-то и приятно называть девушку моего возраста «мисс». Это она должна называть меня «мистером». Ее статус ничто по сравнению с моим.

Мы с Николасом кивнули.

— Тебе нравится та афроамериканочка? — спросил Ник с ухмылкой. — Не думал, что у тебя такой специфичный вкус.

— Да пошел ты, — с улыбкой на лице пробурчал Чед и уже хотел пихнуть друга, как тот вовремя увернулся.

Чед выдавала его смущенная улыбка, которую я раньше никогда не видел за все десять лет нашей дружбы. Он опустил взгляд в пол и начал выводить своими кроссовками круги на земле. Потом он тяжело вздохнул и направился к ней.

— Раз уж ты идешь встречать свою ненаглядную, то я предпочту составить компанию Чеду, — сказал Николас, улыбаясь своей шикарной голливудской улыбкой.

— Ага, — ответил я и направился к воротам. Хотя казалось, что меня тянут туда тросом.

Роуз

— Бренда, если ты наденешь то зеленое платье на осенний был, то будешь выглядеть как та принцесса из диснеевского мультика. Забыла, как ее зовут. Роуз, ты не помнишь? — спросила Ханна.

— Ее звали принцесса Тиана, — ответила я. — И тематику бала мы еще не определили, — пользуясь случаем, напомнила я.

Я смотрела в одну точку на земле. На зеленую траву, которую колыхал слегка прохладный ветерок. Это немного успокаивало меня после истории и того невыносимого типа.

— Эй, ты в порядке? — спросила Ханна, сведя брови на переносице.

Бренда пожала плечами.

— Кажется, все дело в нашей новой всезнайке, — ухмыльнувшись ответила она.

Ханна улыбнулась, а потом начала хихикать, пытаясь отгадать, что же именно произошло.

— Задели чье-то самолюбие? — предположила она. — Ну он хоть красив? Привлекателен? — пыталась добиться ответа, но от такого напора от подруг хотелось заткнуть их рты чем-нибудь.

Я выпрямилась и расправила свои морщины на лице, подняв брови вверх.

— Я всегда была лучшей на истории. Всегда отвечала все правильно. А сегодня этот наш новенький задал мне жару, — возмутилась я. Я чувствовала, как мое недовольство берет вверх надо мной. Не говоря уже о гневе, который спал внутри меня слишком долго.

Бренда прикрыла свой рот и склонилась к Ханне.

— Не так уж все и было, — я услышала, что она сказала.

Я сделала тяжелый вдох и выдохнула весь воздух, что было в моих легких.

— Я не знаю, в чем дело, на самом деле. Просто весь сам он вызывает у меня ненависть и агрессию к нему. Как он разговаривал со мной? Это же ужасно.

— Добро пожаловать в реальный мир, малышка. Парни бывают разными. — сказала Ханна, нанося блеск на свои губы.

— Бри, кажется, к нам идет тот, кого ты отшила сегодня, — сказала я и достала свою бутылку воды из рюкзака.

— О Боже, от поклонников и прохода нет, — с сарказмом ответила она.

— А почему я не в курсе сегодняшнего отшива. Тема любви закрыта здесь. Так что мне просто необходимо услышать об этом точно так же, как сделать глоток свежего воздуха. Я даже не помню, когда ты последний раз с кем-то флиртовала, — сказала Ханна с возмущением.

Бренда недовольно посмотрела на нее.

— Это было летом на твоей же вечеринке, Ханна.

Ханна задумчиво возвела глаза в небо.

— Нет, я такого не помню, — быстро пробормотала она.

К нам подошли новенькие и присели рядом. Ханна пристально смотрела на зеленоглазого блондина с легкой щетиной. Он явно был в ее вкусе.

— Привет, — поздоровался кучерявый парень с каштановыми волосами.

Парни сели в наш кружок.

— Ты, что следишь за мной? — спросила Бренда, глядя на него со злостью.

Тема парней у Бренды закрыта на ближайшие три года. Она попала сюда не просто так из-за высокого престижа университета. Все произошло три с половиной года назад, когда парень Бренды был арестован за поступок, которого он не совершал. Все дело было в расизме полицейского, который по всей видимости ненавидит темнокожих. Бренда с другими темнокожими подняла митинг в своем районе, за что была оштрафована и полита грязью. Ей, как дочке судьи и адвоката, пришлось трудно. Она решила поступить сюда, только потому что ты живешь на территории университета, где ты находишься в безопасности.

Чед усмехнулся, опустив голову вниз, а потом снова посмотрел на нее.

— Нет, я лишь хотел загладить вину за утренний инцидент.

Бренда молчала, смотря на него с презрением. На щеках парня появился легкий румянец.

— Дело в том, что ты очень нравишься Чеду. И он пытается к тебе подкатить, — вступил в диалог блондин.

Чед посмотрел на него с презрением и возмущением. Кажется, их обоих поставили в неловкое положение.

— Ты решил в первый же день вылететь отсюда за нарушение правил университета? — с насмешкой в голосе сказала Бренда.

— Может, ты не будешь ломаться и согласишься для начала на дружбу? — предложила Ханна и протянула руку блондину. — Я Ханна.

Он мило улыбнулся ей, блеснув своими зубами.

— Николас. Можно просто Ник, — ответил он и пожал ей руку.

Я смотрела по сторонам, пока в мое поле зрения не попали открывающиеся ворота на территорию нашего университета, у которых стояла моя мама и Коул. На территорию к главному фонтану въехал черный Rolls-Royce с тонированными стеклами. Когда машина остановилась, из нее вышла девушка со светлыми волосами. Она была среднего роста, может чуть выше меня. Но фигура у нее была, как у Кендалл Дженнер. Моя мама встретила ее и повела их в сторону главного корпуса.

— Это наша подруга и соседка по комнате Роуз, но мы зовем ее Роузи, — торжественно представила меня Ханна так, будто хотела сразу понять, кто тут сидит перед ними.

— Я бы на вашем месте рискнула предлагать отношения в присутствии дочери директрисы, — продолжила Бренда, поймав волну Ханны.

Парни удивленно выпучили глаза и уставились на меня, а я готова была сквозь землю провалиться. Я ненавижу, когда кто-то указывает на то, какая я здесь шишка. Хотя не такая я уж и большая шишка здесь.

— Спокойно. Я не крыса, чтобы выдавать кого-то своей маме. Но если вы обидите моих подруг, вам придется несладко.

— Сомневаюсь, что мы навредим таким красивым девушкам, — сказал Ник, смотря мельком на Ханну.

Мой телефон запиликал. Достав его, я увидела новое сообщение от Райли.

— Райли ждет меня, — сказала я девочкам и встав с земли, направилась в главный корпус, где у меня проходит биология.

Сообщение от Райли — как спасательный круг для меня. Мне уже было невыносимо терпеть все эти нежности.

По дороге я искала свою тетрадь, копаясь в рюкзаке, в котором вечно творится бардак. И вдруг я столкнулась с кем-то в проходе.

— Смотри, куда идешь! — фыркнул противный голос девушки.

Я подняла голову и увидела перед собой ту самую девушку, что не так давно встретили. Идеальные черты лица, как у настоящей модели, чистый ровный макияж, черный стрелки и пирсинг в носу в виде маленького кругляшка. А пахло от нее, как от самой дорогой вещи в мире.

Я насторожилось под видом ее изумрудных глаз.

— Прости, я не увидела тебя, — еле волоча язык сказала я. — Ты в порядке?

Она усмехнулась и отодвинулась от меня так, будто я заразная или могу причинить ей вред. Да какого же она мнения о себе…

— Оставь свою жалость для бездомных! — слишком громко крикнула она.

За ее спиной появился Коул и подошел к нам. С ветром передо мной пронесся его сладко-пряный аромат. Я невольно посмотрела на него и встретилась с его взглядом. По коже невольно пробежался холодок. Мои ладони вспотели.

— Кристалл, довольно, пойдем, — сказал он грубым и холодным тоном, не сводя с меня глаз.

Я словно замерла в этот момент, пока он проходил мимо меня. Все как в замедленной съемке. Я даже не заметила, как Райли появился передо мной.

— Ты чего застыла? Мы опаздываем, а она в дверях застряла. Мешаешь же людям проходить, — голос Райли вывел меня из некого транса.

Я начала судорожно оглядываться.

— Э… да? — с, взглянув на него.

— Ты в порядке, Роуз? Ты какая-то странная, — заметил он.

— Нет, я в полном порядке. Пойдем?

— Ну пойдем, — сказал он, положив руку мне на плечо.

До кабинета биологии идти 7 минут. Недолго, но мои ноги настолько были ватными и тряслись, что я еле дошла до своего места.

— Как у вас с Мейсоном? Этот засранец мне даже не пишет, — спросил Райли.

До поступления мы дружили вчетвером: я, Ханна, Мейсон, Райли. Только вот Мейсон посчитал учиться здесь не так престижно, как в Королевском колледже Лондона. Ханна, Мейсон и Райли — люди, которые были со мной на протяжении всей жизни. Только с ними я снова встала на ноги после сложного периода в моей жизни. Именно они протянули мне руку и вытащили из огромной пропасти океана. Правда сейчас мне, кажется, я снова медленно ступаю в свой огромный океан, в котором раньше тонула.

Я пожала плечами.

— А мне пишет. Правда не так часто. Мне кажется, что он слишком загружен.

— Он вечно чем-то занят, — пробормотал он и оперся о стол, запустив в волосы руку.

— Не переживай, я уверена, что он скоро сможет с тобой поговорить. Может, позже, когда разгрузиться.

— Мне его здесь не хватает, — сказал Райли с грустью в голосе.

— Как и мне, — согласилась я и положила голову на его плечо. — Но я надеюсь, что он приедет к нам на Осенний бал. Нужно подождать какой-то несчастный месяц.

— Отлично, — ответил Райли и цыкнул. — Пойду отсчитывать дни на стене в своей комнате.

— Другое дело, — бодро с улыбкой ответила я.

Глава 3

Коул

Вымотанный после 3-х занятий мы отправились нашей компанией в актовый зал на повестку года. Это был всего лишь первый учебный день, а мне уже хотелось послать все это к чертовой матери и сбежать отсюда. Но если я посмею это сделать, отец перечеркнет все мое будущее. Хотя если бы я знал, что меня ждет в этом захудалом старинном месте, то ни за что не согласился бы за него. Кроме этого, Кристалл верно подумала о том, что мне здесь скучно и в качестве самого лучшего развлечения, она послала саму себя! Да это же гениально. А как только я увидел ее с мисс Флеминг, то сразу понял, что весело тут будет точно мне и никому другому.

Актовый зал представлял из себя готический театр с большими колоннами и даже балкончиками. Обстановка, мягко говоря, напрягала меня. Чем-то каждое здание напоминало обстановку и атмосферу из Гарри Поттера. Здесь можно было бы устроить хорошую фотосъемку.

Мы заняли места в 3 ряду. В зале стоял шум из голосов студентов. Я уже был готов к веселью, как передо мной появилась троица девушек, где и была сама мисс Флеминг.

— Коул, — прошептала мое имя Кристалл мне на ухо, подергивая мой галстук, который я с большим трудом завязал, ведь раньше это делала моя прислуга. — Ты придешь ко мне сегодня ночью?

От ее противного голоса мой желудок замутило. Меня буквально тошнило от нее, от того что она постоянно вертится вокруг меня. Я ненавидел все, что было в ней.

Мой взгляд был уставлен на Флеминг, на ее прекрасные рыжие волосы. Я не хотел ничего отвечать Кристалл, я лишь хотел наблюдать за ней и слышать ее красивый и чистый голос.

По всей видимости она смогла услышать голос Кристалл, так как ей пришлось громко шептать, чтобы я услышал. В ее светлых глазах я смог увидеть испуг. Но Кристалл в самый нужный момент выпустила свой яд, и она отвернулась. Мне стало противно от прикосновений Кристалл, и я одернулся.

Через какое-то время свет в зале погас и на сцену вышло трое учителей, среди которых была мисс Флеминг Старшая. У нее была необыкновенная особенность: она будто озаряла всех своей сияющей улыбкой. В моей семье это выработанная привычка: улыбаться всем и всегда, чтобы привлекать к себе людей, то есть удачу и славу.

— Добрый вечер, дорогие студенты! Я рада приветствовать вас в новом учебном году. Перед началом я хотела бы огласить повестку нового учебного года. Мои помощники уже начали раздавать вам брошюры с правилами нашего университета. Ну а я перейду к мероприятиям. Каждый год мы каждый сезон открываем балами. Так что можете не расстраиваться, ваша жизнь будет очень веселой, как и у других студентов нашей страны. Бала — это всего лишь некоторые мероприятия из тех, что будут у нас проводиться. А пока хочу передать слово руководителям оргкомитета.

С сидений перед нами сорвались мисс Флеминг и ее темнокожая подруга.

— Ну конечно, — ухмыльнулась Кристалл, — перекинув ногу на ногу.

Роуз, значит так зовут рыжеволосую девушку. Она поднялась на сцену и взяла микрофон. Свет падал только на ее бледную кожу и заставлял ее золотые волосы светится еще больше.

— Всем привет. Я и другие члены оргкомитета ждем вас, чтобы создать новые и незабываемы моменты нашей студенческой жизни, — сказала она и вернулась на свое место.

Сидящая рядом со мной Челси внезапно съежилась и отвернулась от прохода, спрятав свое лицо руками.

Я непонимающе посмотрел на нее.

— Эй, что с тобой? — спросил я.

Она осторожно повернулась ко мне, все так же пряча свое лицо.

— Я сегодня на химии случайно подпалила волосы тому парню. Мне ужасно стыдно, а он вдобавок еще и волосы остриг.

Сестра указала пальцем на парня среднего роста с развязанным галстуком и расстёгнутой рубашкой. На его лице было написано его желание: убить каждого, кто сидит в этом зале. Неужели я такой не один?

Челси вздрогнула, когда тот схватил ее за запястье.

— Трясись-трясись. Из-за тебя с моей головы упали прекрасные волосы, — сказал он и сел рядом с Роуз.

Боже мой, он еще и в их компании. Жалко. Думаю, мы могли бы сдружиться с этим чуваком.

Я повернулся к сестре.

— Значит, как травку курить и какие напитки можно смешивать мы знаем, а как правильно поджечь на химии — нет? — ухмылялся я.

Челси кинула на меня грозный взгляд и поправила свои черные кудри.

— Перестань, Коул.

Я пожал плечами, сделав глубокий вдох.

— Да я и не начинал, — потом добавил я.

Не прошло и секунды, как Челси пододвинулась ко мне со скромной улыбкой на лице.

— Чего тебе? У тебя ПМС раз настроение меняется каждые три секунды?

Но она даже не обратила внимания на мои слова и начала говорить:

— Между прочем, она мне понравилась, — призналась сестра, указывая на нее, пока Кристалл проверяла число своих подписчиков. Она посчитала, что раз она приехала в такое престижное место, как этот университет, то люди определенно должны будут на нее подписаться.

— Серьезно? — спросил я, посмотрев на Челси изогнутыми бровями.

Она внимательно смотрела на Роуз. Зная, свою сестру, у нее хорошая чуйка на людей.

— Да. Она добрая, милая, красивая. Такие, как она, тебе идеально подходят, — загадочно произнесла она.

— Значит я выбрал правильную цель.

Неожиданно она встрепенулась и шлепнула меня по руке.

— Коул, брось это дело, — вполголоса сказала она. — Не вздумай разбивать ей сердце.

Я промолчал, никак не отреагировав на слова Челси, и продолжил смотреть на профиль Роуз.

После того как наши родители разошлись, я перестал верить в любовь. Любовь и семья — красивые слова, пока не узнаешь их истинного значения. Моя мать нагло врала всем, что безумно любит отца и нас с Челси. Но как только она познакомилась с итальянским олигархом, то сбежала к нему, не оставив ни одной записки, смс-ки или голосового сообщения.

Роуз

— Ну что? Что скажите о первом дне второго курса? — спросила Ханна, положив руки на живот.

Умывшись и приготовившись ко сну, мы улеглись в свои кровати.

— Думаю, этот год будет особенным для всех, — вполголоса сказала Бренда.

Я привстала на кровати, опираясь на локти, и уставилась на нее. В комнате было темно, но благодаря уличным фонарям, я смогла разглядеть лицо подруги. Ее губы расплылись в легкой улыбке. Этим она меня пугает, поскольку Бренду очень сложно рассмешить.

— В каком плане? — спросила я.

— Ну-у-у, у Ханны точно в любовном, а у нас с тобой пока неизвестно. Хотя у тебя, скорее всего, в учебном плане.

— Кстати, ты отправила свой проект в Йоркский университет? — поинтересовалась Ханна.

Я вздохнула.

— Нет еще. У меня есть всего лишь три месяца до подачи заявок, а я еще не знаю, как сказать об этом маме. Она явно посчитает это предательством.

Я услышала шорох на кровати Ханны. Посмотрев в ее сторону, я увидела, что она перевернулась на живот, чтобы посмотреть на меня.

— А когда она бегала по свиданиям и библиотекам, ты не считала это предательством.

Я издала тяжелый стон и упала в подушку.

— Это сложно. Потому что благодаря ее стремлению, у меня и бабушки с дедушкой теперь хорошая жизнь. Не то, чтобы прям шикарная, но раньше мы считали каждый цент перед тем, как сходить в магазин, — сказала я, вспоминая то сложное время. Хоть я и была тогда маленькой, но я запомнила то тяжелое время.

— В любом случае ты должна поговорить с ней, — сказала Бренда. — Это твоя мечта, к которой ты стремилась.

— В конце концов, ты же не зря на это убило прошлый год и все лето? — подбодрила Ханна.

Я подняла голову и посмотрела на девочек.

— Вы правы. Осталось найти подходящее время, — ответила я.

Как только мы пожелали друг другу спокойной ночи, мой телефон помешал нам погрузиться в сон.

— Роуз, — тихо, но возмущенно произнесла мое имя Бренда.

— Это Мейсон, — объяснила я.

И если Йоркскому университету понравится мой проект, то это значит отдалиться не только от своей семьи и друзей, но и от парня. Только в случае с Мейсоном отдалиться от него еще дальше.

Я встала с постели, накинула на себя кардиган и схватив свой телефон, вышла из комнаты.

— Эй, не забудь отправить ему фотки топлес, — шутя воскликнула Ханна.

— Ханна, — разом возмутились мы с Брендой.

Я вышла из комнаты воодушевленной предстоящим разговором с Мейсоном. Мы очень редко разговариваем, чтобы чувствовать друг друга рядом. Но, к сожалению, образование у нас, у обоих, стоит на первом месте.

В университетской роще есть беседка. Там я всегда провожу время, когда хочется убежать от реальности и побыть одной. Роща настолько большая, что мало, кто доходил до нее, гуляя по ней. Так, что я считаю ее своей беседкой. Сев на ступеньки беседки, я набрала номер Мейсона по FaceTime и уже приготовилась услышать его милый голос.

— Привет, — ответил он, ответив на звонок.

— Привет, Мейсон, — ответила я и расплылась в улыбке. — Как у тебя дела? — спросила я и начала всматриваться в черты его лица, по которым так сильно скучаю.

— Если честно, я сильно устал сегодня. Я уже думал написать тебе перед сном и лечь спать, но я не мог не услышать твой голос передо сном, — вполголоса рассказал он.

Мои щеки еще больше напряглись от улыбки.

— Я очень рада, что ты пожертвовал своим сном ради меня. Но не стоит так больше делать. Я буду чувствовать себя виноватой, если ты не выспишься.

Мейсон ухмыльнулся. Но я видела в его выражении лица капли сожаление, и чувства вины моментально охватило меня.

— Мне осталось спать 6 часов. Так что, думаю, немного я с тобой все же поговорю.

— Как прошел твой день в новом учебном году? — поинтересовалась я и облокотилась на деревянный столб крыльца беседки.

— Было много всего. Лакросс, пять пар и еще дополнительные занятия.

Я слегка нахмурила брови.

— Разве такое количество занятий стоит твоих сил?

Он ответил тем же хмурым взглядом.

— Роузи, ты же знаешь, как для меня это важно.

— Да, знаю, но ты нужен мне еще тем спортивным полным жизни парнем, а не уставшим студентом, лишенного многих сил. Хотя-я-я, я буду любить тебя и таким.

Мейсон улыбнулся и мне стало легче.

— А как твой день прошел? — поинтересовался он и сел поудобнее на кровати.

— Как и обычный день здесь. Правда, в этом году к нам присоединились новые студенты. и знаешь, это какой-то ужас.

— Кто там? — спросил он, нахмурившись.

— О чем ты? — непонимающе спросила я, уставившись в телефон. Мейсон, будто смотрел куда-то позади меня.

— Позади тебя кто-то стоит.

Мое сердце стало опускаться все ниже и ниже. Я резко обернулась, потому что в такие моменты резину тянуть не выход. Оказалось, что в беседке стоит Коул, облокотившись о дальний столб. Теперь мое сердце окончательно ушло в пятки не только потому что он здесь стоит, но и потому что он мог подслушать наш разговор.

— Господи, Мейсон, что же ты так меня пугаешь?! — возмутилась я, повернувшись обратно.

— А что я должен был сделать? Сидеть и ждать пока ты напугаешься того типа, когда закончишь разговаривать, а потом будешь винить меня, что не предупредил тебя? — начал возмущаться он.

Мне пришлось убавить динамик своего телефона.

— Ладно, прости, Мейсон, — сказала тихим голосом я.

— Может, созвонимся завтра? — предложил он, потерев глаза.

— Конечно. Спокойной ночи, пока, — пожелала я.

— Люблю, пока, — ответил он.

Я выключила телефон и тяжело вздохнула, уткнувшись в свои руки. Коул, стоящий сзади, напугал меня до чертиков.

— Ты следишь за мной? — спросила я, потерев свои холодны и потные ладони.

— Нет. Мне сложно заснуть на новом месте, — уверенным и низким голосом ответил он.

— Поэтому ты решил подслушать наш разговор, сочтя это за сказку на ночь? — спросила я, смотря вдаль на луну и звезды.

Неожиданно Коул подошел и сел рядом со мной на ступеньки. Я автоматически отсела от него, сев поближе к столбу. Видимо он решил проигнорировать мои слова.

— Ты боишься меня? — спросил он, усаживаясь поудобнее.

Каждой клеточкой своего тела я чувствовала его взгляд, от которого по моему телу разбегались мурашки.

— А должна? — с ухмылкой спросила я. — В тебе нет ничего страшного.

Он удивленно подмигнул бровями.

— Тогда не стоило отодвигаться, — сказал он, ухмыльнувшись, глядя на меня карими глазами, светящимися от лунного света.

— Решила не стеснять тебя, — ответила я, по-прежнему смотря в одну и ту же точку.

— Ты не такая и большая, чтобы занимать много место, — возразил Коул.

Между нами повисла неловкость. Ну или мне так кажется. Коул смотрел на что-то перед собой, как и я. За рощей открываются высокие зеленые холмы, похожие на горы, а между ними теснится горная речка. В прошлом году туда мы ходили в поход — это был тот самый день, когда я открыла для себя истинное предназначение природы. Мы не только погрелись на солнышке, но и попали в грозу.

Я услышала звук рвущегося стебля: Коул сорвал цветок Камелию. Я уже хотела схватить его за руку и накричать, но почему-то мне захотелось подождать, чтобы увидеть, что он хочет сделать дальше. В данный момент я позабыла и о том, что он сорвал именно тот цветок, который я выращивала сама.

Коул начал крутить цветок в своих пальцах, а потом повернулся ко мне и вставил нежно-розовую камелию мне в волосы рядом с ухом.

— Здесь она смотрится намного лучше, — вполголоса сказал он низким бархатным голосом.

Несколько секунд он любовался цветком в моих волосах, а потом встал со ступенек.

— Спокойной ночи, Роуз, — прошептал он над моей головой, и мое тело накрыло новой волной мурашек.

Я осталась одна. Вытащив цветок из волос, я начала вертеть стебель в своих пальцах. Внутри меня что-то защекотало, и я улыбнулась.

Слова: «Здесь смотрится намного лучше» не покидали мою голову до двери моей комнаты. Из своей прикроватной тумбочки я достала шкатулку, в которой храню фотографии с полароида. Мне было жалко выкидывать такой красивый цветок, и я положила его на фотографию, на которой я запечатлена вместе с Мейсоном. Фото было сделано до отъезда в университет, когда мы гуляли в поле, недалеко от домика бабушки и дедушки.

Глава 4

Роуз

Утро следующего дня я провела в мамином домике, который находится в пятнадцати минутах от главного корпуса. Около шести часов она написала мне, что хочет позавтракать со мной. Мне пришлось со скоростью света приводить себя в порядок, чтобы к 6:30 прийти к ней и позавтракать. Но когда она прислала мне это сообщение, я не подразумевала, что позавтракать, значит, приготовить себе и ей завтрак. Да я уж лучше поспала бы час и позавтракала с девочками в столовой, чем возиться на кухне и выслушивать ее истории об очередных романтичных походах с мужчинами из социальных сетей.

Что я имею в итоге: я вожусь на кухню, как ненормальная, чтобы все успеть, а мама приводит себя в порядок.

Я намешала смесь для панкейков и отправила ее на сковородку, распределив по ложкам. Когда я поставила целую тарелку панкейков, политых клубничным вареньем на стол, мама была в полной готовности. За считанные секунды ее прическа и макияж уже были готовы. Всегда поражалась ее быстрым сборам. Мне бы такую суперспособность.

— Завтрак готов! — крикнула я ей и села за стол, накрытый былой скатертью с маленьким узором в виде цветочков.

Передо мной стояла тарелка с маленьким панкейком и кружка крепкого эспрессо. Кофе нужен мне сейчас, как глоток свежего воздуха.

Мама вышла из своей комнаты, держа в руках два платья — темно-синее и ярко-желтое.

— Синее или желтое? Что скажешь? — спросила она у меня, у человека, который каждый день ничего кроме формы не видит.

— Синее определенно испортит тебе настроение в конце дня, и ты снова будешь плакать из-за пустяка. Поэтому, желтое, — ответила я, прикинув каждое платье на ней. — Ты раньше не спрашивала моего совета в плане одежды. Куда-то собираешься? — поинтересовалась я, сделав глоток кофе.

Она скрылась в своей спальни.

— Дело в том, что, — осторожно начала говорить мама. Значит, она хочет сказать то, что мне будет не совсем приятно слышать, — я сегодня познакомилась с одним очень привлекательным мужчиной на сайте знакомств.

Я закатила глаза и начала злиться.

— Опять? — возмутилась я. — В первый раз ты соврала о своем возрасте и в итоге он развел тебя на деньги, во второй раз ты не сказала обо мне, и тот мужчина почти женился на тебе, пока случайно не узнал обо мне. Остальные твои романы я не очень хочу обсуждать. Так что на этот раз?

— Скажу, как есть, потому что ему сорок пять, и потому что у него есть пятилетняя дочь, — победно ответила она, — Ах, да, и еще он в разводе.

— Класс. Он старше тебя чуть ли не на десять лет, а ты решила стать мачехой?

Это уже неприятно. Я не готова делить свою маму с кем-то, хотя бы потому что ее любви мне никогда не хватало. Но это не единственная причина, почему я против маминых отношений.

— Ну ты уже взрослая и сама можешь о себе позаботиться, а я не против того, чтобы стать мамой во второй раз.

После последних ее слов я хотела заикнуться о своем проекте, но передумала, посчитав, что это все еще не подходящее время.

— У той девочки уже есть мать. Говоришь так, будто ты обязана стать ей мачехой, хотя тебя даже замуж не позвали.

Мама застегнула свою молнию на платье и села за стол. Сложив руки на стол, она внимательно посмотрела на меня.

— Роуз, я не понимаю, почему ты так злишься?

— Я злюсь, потому что ты собираешься дать свою любовь другой чужой девочке, у которой и так есть мама, потому мне никогда не хватало твоей любви, — выпалила я на одном дыхании, а после я уже пожалела о том, что я это сказала, потому что такого от меня моя мама никогда не слышала.

Она лишь ответила взглядом, в котором я могла увидеть только растерянность.

Я встала из за стола. Мой рюкзак стоял возле двери. Я на ходу схватила его и вышла из дома.

До столовой идти так же пятнадцать минут. За это время я успела вытереть все накопившееся слезы и протереть лицо влажной салфеткой, чтобы ребята не увидели моих грустных следов завтрака.

Я почти уже переступила порог здания, когда мой телефон завибрировал. сообщение от Мейсона:

— Доброе утро! Хорошего дня, моя любовь, — написал он.

В ответ я отправила смайлик «бьющееся сердце» и зашла в столовую.

— Вы только посмотрите на нее: она сияет, — с широкой улыбкой заметила Ханна.

Улыбаясь от уха до уха, я прошла до нашего столика и села за него.

— Мейсон назвал меня «моя любовь», — рассказала я и подставила кулак под подбородок.

— О, как эти мило, — простонав ответила Ханна с сарказмом и сделала вид, что стерла слезы.

— Ого, — удивилась Бренда и продолжила есть свой маленький бургер.

— А он пойдет с тобой на осенний бал? — поинтересовался Райли.

Я пожала плечами и достала из своего рюкзака бутылку воды.

— Только если он решится прогулять один день в университете, то да, — я улыбнулась, представив нас на балу, как мы мило танцуем и красиво смотримся со стороны, — мы будем танцевать на осеннем балу.

Ханна на протяжении нескольких минут разглядывала голову Райли.

— Ханна, ты в порядке? — спросила Бренда, нахмурив брови и посмотрев на нее.

Подруга начала вертеть пальцем перед лицом Райли, и мы с Брендой переглянулись прежде чем взглянуть на Райли.

— Тут, тут что-то не так, — ответила наконец Ханна.

— Хах, Райли, как ты решился на такое кардинальное изменение? Ты же так любил свои роскошные волосы, — вырвалось у меня.

Райли поменялся в лице и допил свою газировку.

— Вон та новенькая. — Райли кивнул на Челси, сидящую за соседним столом со своей компанией в пяти метрах от нас. — Она подпалила мне их вчера на химии.

— Так тебе идет куда лучше, — сделала комплимент Бренда и Райли, буквально расцвел.

Мы тут же переглянулись с Ханной и чуть не засмеялись. Бренда же не стала сдерживать своих эмоций.

— Рано или поздно ты сдашься Бренда Миллер, — с загадочной и игривой улыбкой сказал Райли.

И в этот момент Бренда чуть не подавилась.

К нам подошла Челси. В своих руках она держала пончик с клубничной начинкой, а в другой — сиреневый шафран.

Улыбка тут же спала с моего лица.

— Привет, — произнесла она дрожащим голосом, оглядев нас всех, она задержала взгляд на Райли.

Я чувствовала, как в ее голосе было чувство вины.

— Я хотела извиниться за вчерашнее происшествие, — продолжила она и протянула Райли пончик. — Обычно я никогда такого не допускала, я очень хороша в химии.

Райли закатил глаза и сжал губы.

— Мне все равно в чем ты хороша, — сердито ответил он. — Вот это, — он указал на свои короткие волосы, — уже не вернуть.

— Райли, расслабься. Тебе обрезали волосы, а не твой инструмент, — поддержала Хана, пошутив не самой лучше шуткой. Засмеялась только Бренда. Даже Челси не засмеялась, хотя по ее лицу казалось, что она немного была рада, что кто-то посмел его на место поставить.

— Я сказала это к тому, что могу делать всю твою домашнюю работу в течение этой недели.

— Мне от тебя ничего не нужно, — прошипел Райли, смотря прямо на нее.

Девушка вздрогнула от злобного взгляда Райли. Ее глаза буквально наполнились слезами.

— Ну ты и придурок, — сказала Бренда разочарованным голосом, когда Челси вернулась к своему столику.

— И я с ней согласна, — поддержала Ханна, кушая свои орехи.

— Да вы посмотрите на тот столик, — Райли указал на тот, за которым сидела компания Челси.

Парни смеялись. В том числе и Коул, чей взгляд внезапно встретился с моим.

— Знаешь, не похоже на то, что это было наиграно, — сказала я Райли, опустив свой взгляд и пытаясь стереть из памяти те карие пронзительные глаза.

Бренда заметив это, подняла руку и показала им средний палец.

Я снов взглянула на Коула и перевела свое внимание на цветок, когда глаза Коула сами опустились, как бы указывая на то, чтобы я посмотрела, что там. Вокруг цветка была обернута белая бумажка и закреплена красной ленточкой.

— Что там? — спросил Райли, кивая на цветок.

Пожав плечами, я начала разворачивать бумажку.

«Этот цветок идеально подходит твоим глазам»

— Ну? — нетерпеливо сказала Ханна.

Я догадывалась, кто это мог быть. И этот кто-то снова начинал меня злить. Ладно один цветок, но второй цветок это уже перебор. Он, что хочет так все цветы со всех клумб перервать? Я полезла в рюкзак за ручкой, чтобы написать ответ Коулу. Ханне удалось выхватить бумажку и прочесть.

— Что это значит? — спросила Бренда.

— И кто это пишет такие романтичные записки? — следом спросила Ханна.

Я посмотрела на подруг сердитым взглядом.

— Зная ваше любопытство, я ничего вам не скажу, — ответила я и забрала у них бумажку.

— Роуз Флеминг, с вами неинтересно вести разговор, — обиженно ответила Ханна и надула свои губки.

Мне не пришлось долго думать, что написать ему в ответ. Он сорвал еще один цветок с клумбы, которую я сама выращивала.

«Если ты решил, что это мило: срывать мои же цветы, а потом и дарить их мне, то ты глубоко ошибаешься! Это самый глупый подарок, который я когда-либо получала»

Я завернула обратно бумажку и встала из за стола, чтобы прогуляться до шкафчика Коула. К счастью, ему достался не самый лучший шкафчик в, как раз через которую упадет моя бумажка.

Челси

Мой папа однажды сказал мне, что быть опозоренный, значит медленно тонуть в грязи. Примерно так я себя чувствую сейчас, после того, как подпалила Райли несчастные волосы. Это ужасное и гадкое чувство. Знал бы об этом папа, он бы точно решил, что я еще один позор семьи после Коула.

— Так и будешь смотреть на свое яблоко? — спросил брат, вырвав меня из раздумий.

— Отстань. из-за тебя я еще больше опозорилась перед ним, — обиженно ответила я. — И все ради твоей никчемной игры.

— Челси, — угрожающе заткнул мне рот Коул.

— Какая еще игра? — услышала Кристалл и повернулась к нам с нахмуренными бровями.

Коул закатил глаза и сжал челюсти.

— Тебе послышалось, Крис, — ответил брат и поцеловал ее в щечку.

Меня чуть не стошнило.

— На этот раз ты, братец, ошибся: не на того человека удочку закинул, — остро сказала я и, взяв свой поднос с крошками и яблоком, покинула их стол.

Направляясь к мусорному баку, я встретилась с загадочным взглядом Райли. По его внешнему виду нельзя сказать, что он из богатой семьи. Так, что я не должна его бояться. Но почему происходит обратный эффект? Я развернулась на 90 градусов и отвернулась от него.

Запихивая нас сюда с братом, наш папочка позаботился о том, чтобы у каждого были факультативные занятия. Так, Коул попал в команду по лакроссу, а меня определили в оргкомитет. Как говорил официальный сайт университета попасть в оргкомитет сложно. В него должны входить студенты, обладающие сообразительностью, креативностью, организованностью и самым главным — высокими оценками. Из всего перечисленного у меня есть только высокие оценки и сообразительность, которая нужна была мне, когда я чуть не спалилась с наркотиками прямо на уроке в школе. Тем не менее я сижу в кабинете с Роуз, Брендой, Райли и еще парочкой незнакомых мне ребят.

— А она тут что делает? — решил узнать Райли, тыча на меня большим пальцем и показывая свое недовольное лицо Роуз.

Я увидела, как вся эта обстановка напрягала Роуз.

— Райли, перестань уже, пожалуйста, — вежливо попросила Бренда.

Парень в ответ цыкнул и провел рукой по коротким волосам. Наверное, это его привычка: проводить по волосам. Но, к сожалению, на какое-то время я успешно лишила его этой возможности.

— Что ж, до осеннего бала остался месяц. Нужны идеи, как мы будет его организовывать. Думаю, в этом году мы должны провести его лучше, чем в том. Челси, — обратилась ко мне Роуз с вежливой улыбкой, — ты можешь посмотреть фотографии с прошлого года на сайте университета во вкладке «Наши мероприятия».

Как только мы встретились с Роуз взглядом, внутри что-то кольнуло. Я вспомнила себя, когда мне сделали очень больно. И именно такую же боль Коул собирается причинить Роуз. В ее глазах нет ничего плохого, но мне мучительно смотреть на нее и представлять, как она потом будет страдать. Но, если она узнает все правду, то я буду рада, если она хорошенько врежет моему брату.

Я уже тысячу раз пожалела, что узнала о планах Коула на учебу здесь. В предыдущий раз его уже вышвырнули по такой же причине. Теперь он, видимо, собирается сделать то же самое. Только вряд ли папочка поможет разобраться с этим во второй раз.

— Думаю, мы успеем за эту неделю что-нибудь придумать. Согласны? — спросила Роуз.

Все ребята разом ответили: «Да».

Мы собирались на перерыве между занятиями и как раз еще оставалось время до начала истории. По дороге в аудиторию я встретила Коула возле своего шкафчика.

— Как прошло собрание? — поинтересовался Коул, когда я проходила мимо него. Он будто спиной меня заметил.

Я издала резкий сердитый вздох и облокотилась спиной о шкафчики.

— Просто великолепно, — ответила я с сарказмом в голосе, хотя в чем-то правда и была.

Коул, стоя у шкафчиков, вертел цветок, тот самый, который я отдавала Роуз.

— Она что-то ответила? — спросила я уже более спокойным голосом, когда увидела на лице брата очень-преочень странную улыбку. Я поняла, что такой улыбке на его лице я не видела никогда.

В ответ на мой вопрос Коул кивнул.

— Да, ответила. Кажется, игра берет не тот оборот.

— Что? Дай посмотреть, — потребовала я и выхватила листок из рук брата.

Прочитав записку, я не особо поняла к чему клонит Коул. Но мое отношение к игре не поменялось.

Глава 5

Роуз

Я с нетерпением ждала выходных, чтобы навестить бабушку и дедушку дома, в Брайтоне. Именно там я провела все свое детство, пока мне не исполнилось 18 и мама не забрала меня в университет. Ради этого я даже встала с утра пораньше без каких-либо напрягов и проблем. Надеть привычную удобную одежду было просто прекрасным решением. Свободные джинсы идеально сидели на моей талии, а полосатая футболка, заправленная в джинсы, идеально сочеталась с ними. Я подошла к зеркалу, чтобы сделать прическу, но заметила то, чего я надеялась никогда больше не увидеть. Кости ключицы выпирали сильнее, чем обычно, под глазами появились синяки, да и сам цвет кожи был бледнее моего обычного.

Как я могла не заметить этого раньше?

Я в полном ужасе…

Недолго думая я достала весы из-под своей кровати. Последний раз я взвешивалась неделю назад. Ровно 50 килограммов, когда должно быть 55. Видимо зря я отказалась от препаратов и нормальных калорий. Мама расстроиться, если узнает. Вернувшись к зеркалу, я задрала свою футболку и увидела, как мой позвоночник начал снова выпирать. Мне ничего не оставалось делать, кроме того, как надеть кардиган, который сможет хоть как-то спрятать мои проблемы, ставшие частью моей жизни.

Девочки еще спали, когда я вышла из комнаты. Мама написала, что ждет меня на парковке. На улице уже были студенты. Кто-то занимался бегом, кто-то отдыхал на поляне.

Подходя к воротам, я увидела самый неожиданный сюрприз. Возле маминого кабриолета стоял Мейсон! Боже мой! Последний раз мы виделись в последних числах августа. Кажется, что за это время упорных тренировок мышцы моего парня только подкачались. Не веря своим глазам, я побежала к нему навстречу. Его широкая и настоящая улыбка разогнали мою тоску.

— Как же я рада! — воскликнула я, уткнувшись в его толстовку, пропахнувшую гелем для душа и его потом. Но каждый его запах делал его еще более привлекательным.

— Я решил сделать тебе сюрприз, — тихо произнес он, когда мы отпрянули друг от друга.

— Может уже поедем? — раздался слегка недовольный голос мамы.

Посмотрев на меня влюбленным взглядом, Мейсон взял мой рюкзак с плеч и положил его в багажник маминой машины.

Дорога до Брайтона занимала около часа езды на машине. Даже в дороге Мейсон не упустил шанса позаниматься. Каждые десять минут я надеялась, что он отложит в сторону учебники и мы сможем поговорить или вместе послушать нашу любимую музыку. Но нет. Вместо этого я заткнула свои уши музыкой группы Daughter. Что бы он не говорил мне о своей учебе, я все равно считаю, что он неправильно распределяет свое время. Но Мейсон не станет меня слушать, если я опять заговорю об учебе.

Мамины родители живут на окраине Брайтоне. Вокруг домов, расположенных там, одни поля, а если подняться на наш домик на дереве, который мы построили вместе с Мейсоном и моим дедушкой, то можно будет увидеть пирс Брайтона. До сих пор для меня это самое красивое место на земле.

Как только мы заехали на подъездную дорожку, мама посигналила несколько раз. Рядом с дорожкой находилась оранжерея, в которой занималась своими растениями бабушка. Недалеко от центра Брайтона находился ее магазин, в котором она продает невероятной красоты букеты.

Мейсон слегка простонал, когда он вылезал из машины. И я даже не сомневалась почему. Из двухэтажного типичного английского дома вышел дедушка в своей клетчатой фермерской рубашке, чтобы помочь нам с вещами. Не то, чтобы мы так много вещей набрали на эти два дня. Как сказала мама, бабушка опять чем-то увлеклась и назаказывала в интернете много разной всячины.

— Привет, папуль! — сказала мама и чмокнула его в щечку.

Мейсон пожал ему руку, и дедуля похлопал его по плечу. В свои 59 он выглядит таким живым и жизнерадостным. Отчасти все это благодаря китайским методикам, которым его обучает бабушка. Когда очередь дошла до меня, то я крепко-крепко обняла дедушку, и мы вошли в дом.

Бабушка встретила на не самым лучшим образом: она стояла в гостиной в позе «собака мордой вниз».

— Привет, милая, — сказала она мне, выглядывая между ног.

— Бабуль, может, тебе помочь? — предложила я и подошла к ней, потому что испугалась за ее кости.

— Нет, Рози. Благодаря этим методикам я чувствую себя на все тридцать лет, — с большой радостью сказала она.

В комнату зашла мама.

— Так уж и чувствуешь? — Риторически спросила она, подойдя к нам. — Может тогда сразимся в марафоне по бегу? — Предложила она.

— Пожалуй я пойду в свою комнату, — сказала я и удалилась.

Я поднялась на второй этаж, где находилась моя комната. В ней я провела все свои восемнадцать лет. Я была рада, что мама не забрала меня в 15 лет, когда уже получила должность директрисы в ЦЛУ.

В моей комнате все было точно так же, как и всегда. Здесь ничего не менялось, кроме кровати и стола. По левую сторону от входа стояла моя кровать, спинка которой украшена светодиодами. Над ней висели полки, на которых стояли мои любимые книги с выделенными цитатами и стояли фоторамки с моими любимыми фотографиями.

— Я помню, как ты собирала все свои вещи и ушла жить в домик на дереве, сказав, что ты стала взрослой, — вспомнил дедушка, войдя в мою комнату.

Я улыбнулась.

— Да, мне тогда было шесть. В тот день я поссорилась с мамой, — вспомнила я.

— А на дерево ты потащила и игрушки, и вещи, даже Мейсона взяла с собой, сказав, что в следующем году вы сыграете свадьбу, — смеясь вспоминал дедушка.

— Вы сплетничаете обо мне? — в комнате появился Мейсон.

Я повернулась к нему.

— Нет. Мы всего лишь вспоминаем наше детство. Помнишь, как мы ушли жить в домик на дереве?

— Это когда я решал с тобой неравенства? — спросил он как ни в чем не бывало.

Я покачала головой, молча удивляясь, как такое можно не помнить. Он даже сейчас думал про задания. Я просто поражаюсь.

— Ладно, молодежь. Бросайте свои сумки и спускайтесь на кухню.

Недолгое время мы смотрели друг на друга. Я пыталась одним взглядом передать ему воспоминание, а он своим взглядом показывал, что ничего не понимает или просто не помнит. Иногда я думаю, что кроме физики, математики, информатики, Мейсон ничего не понимает.

На обеденном столе стояла фирменная дедушкина шарлотка с сочными яблоками, которые он вырастил в своем саду. Мама уже успела переодеться в джинсовые шорты и клетчатую рубашку, концы которой были завязаны на талии. Зайдя на кухню, она облокотилась о тумбу, взяла ложку и шоколадную пасту, а потом посмотрела на меня, постукивая ногой по полу.

— Ты в порядке? — осторожно спросила я.

С той нашей ссоры я практически с ней не разговаривала. Но долго злиться друг на друга мы никогда не можем.

— Что у вас с Мейсоном? — строго спросила она.

После ее неудачного опыта с моим папой, который бросил нас, узнав о том, что скоро станет папой, она не разрешает мне заводить парней, пока я не окончу университет. Это решение распространилось и на правила университета.

— Ничего. Мы просто близкие друзья. О чем ты вообще? — я сделала вид, что ее не понимаю. От волнения мои ладошки начали потеть. Лишь бы она ничего не поняла.

Она почесала затылок и отвела взгляд в сторону. Но мама по-прежнему нервничала.

— Когда вы увидели друг друга там, на парковке, мне так не показалось, что вы просто друзья.

Я лишь улыбнулась ей в ответ, не желая продолжать этот нелепый и никчемный разговор.

— Мы просто друзья, мам. Мы вместе с пеленок, мы, как брат и сестра, — сказала я. — К тому же он не в моем вкусе, — добавила я первое, что пришло в голову, и пожала плечами.

Мама вскинула бровями и отложила ложку с пастой.

— А какие мальчики в твоем вкусе?

Она буквально хочет вывести меня на чистую воду. Прямо сейчас она застала меня врасплох.

— Ну-у-у, русые парни, — болтнула я первое, что пришло в голову.

— Вот когда ты получишь свой диплом, только тогда сможешь привести домой своих русоволосых. Ясно? — строго спросила она.

— Ясно, — ответила я.

Она обрадовалась тому, что я не стала ей перечить и подошла ко мне, чтобы обнять и поцеловать в макушку.

— Ну что? Мы пообедаем сегодня или нет? — возмутилась бабушка, зайдя на кухню, делая разминку для рук, пока она не села на свое место.

Наконец-то этот допрос закончился, и мы начали обедать. Бабушка уже успела налить всем китайский навороченный чай. Честно, пахло от него, как от потных носков. Но я не могла прямо сказать об этом ей. Это бы расстроило ее.

Бабушка с дедушкой настолько увлеклись этими методиками, что они с мамой целых двадцать пять минут говорили только о том, какие китайцы молодцы. К этому времени на моей тарелки лежал уже третий кусок шарлотки. За этот день я должна набрать хотя бы три килограмма, чтобы мама злилась чуть меньше. Завтра мама по расписанию будет взвешивать меня.

— Ты в порядке? — спросила мама, когда я пристально смотрела на этот несчастный кусок пирога, не взлаивающий в мой желудок.

Я думала, китайцы ей гораздо интереснее.

— Да, в полном. — Ответила я. — Просто очень сильно соскучилась по дедушкиному пирогу, — сказала я и с «большим хотением» набросилась на кусок.

Все четверо уставились на меня презрительным взглядом.

— Ты опять начала терять вес? — Мама сразу это поняла.

— Совсем чуть-чуть, — я взяла оборону.

— Сколько?

Маме нужно было знать только число, чтобы понять масштаб моей катастрофы.

— Четыре килограмма, — быстро выплюнула я эти слова и отвела взгляд обратно в тарелку.

— Флоренс, не беспокойся. За эти два дня мы раскормим нашу малышку, — спокойно ответила бабушка и потрепала меня по плечу. Ее слова легли на меня, как бальзам на душу.

Я многообещающе посмотрела на маму. Она не хотела еще больше разочаровываться и просто кивнула. Как бы то ни было я снова обрадовалась, что этот разговор закончились.

Обычно в выходные бабушка занимается цветами, чтобы в воскресенье все отвезти в магазин. Поэтому сегодня я помогала ей в оранжерее. Это было лучшим выбором, поскольку я не смогу разговаривать с мамой и смогу насладиться любимыми цветами.

До того, как я заболела анорексией, никто в нашей семье не занимался цветами в серьез. Тогда бабуля просто ухаживала за самыми обычными цветами, что росли возле крыльца. А когда мне поставили диагноз и дали неутешительные прогнозы на будущее, мой мир рухнул. Он буквально потух и все его краски в миг погасли. И однажды меня потянуло помочь бабушке. Тогда я смогла прикоснуться к краскам жизни, к самой жизни. Я будто попала в момент, в котором смогла создать жизнь. Я нашла смысл своей жизни только благодаря им.

— Как тебе? — спросила бабушка, подойдя ко мне и показав мне букет из лилий.

Я повернулась к ней, облокотившись о флористический столик и внимательно приглянулась к цветам.

Бабушка держала в руках букет лилий, который был обернут крафтовой бумагой.

— Очень красиво, — ответила я, смотря с легкой улыбкой на лице.

Бабушка отложила в сторону букет и подошла ко мне.

— Роузи, в чем дело? На тебе лица нет, — волнующе спросила она.

Бабушка была для меня еще одной лучшей подружкой, которой я выкладывала абсолютно все. Наверное, потому что она, как и мама чувствовала все, что происходит со мной сейчас. Однако она понимала меня лучше всех, учитывая нашу разницу в возрасте. Я отложила в сторону ножницы, сделала глубокий вдох и повернулась к ней.

— Просто все идет не так, как надо.

Все стало наваливаться на меня как снежная лавина, превращающаяся в снежный ком, который летит прямо в меня, а я стою одна среди гор и мне некуда деться. Примерно так я себя чувствую сейчас.

— Поделись со мной, — продолжила она.

— В общем, — сказала я, пытаясь собрать мысли в кучу. На языке вертится проект, о котором мне следовало бы рассказать бабушке, а я не могу найти правильные слова, чтобы это сделать. — Я сделала один проект, который я бы хотела отправить в Йоркский университет, поскольку они дают грант на осуществление проекта, а об этом я не знаю, как рассказать маме. Да и Мейсон, — сказала я и слегка простонала, — он слишком много времени уделяет учебе, а про меня и своих друзей он как будто бы забыл. Я чувствую, как мы отдаляемся, а я не знаю, что делать в такой ситуации. Потом я узнала, что мой вес начал падать. Опять, — последнее слово я буквально выплюнула из последних сил, что остались во мне, пока я все это говорила.

— О, милая, — сочувствующе произнесла бабушка и обняла меня с теплом. — В жизни бывает не всегда легко что-то сделать, принять какое-то решение или найти выход из сложной ситуации. Я тоже была в почти такой же ситуации, когда выходила замуж за твоего деда, — сказала она невзначай и я укоризненно посмотрела на нее. — Ну, помимо меня была еще одна девушка, но она была такой занозой в заднице, зато какая красавица была. Я не знала, стоит ли мне выходить замуж, если есть такая конкурентка, которая каждый день ошивалась возле него. Но тогда я просто опустила руки, отдав ситуации в руки судьбы. И все решилось само собой. Порой нам нужно отстоять все испытания, чтобы стать сильней, Роуз. Сделай шаг, которого желает твое сердце, и не жалей ни о чем, — сказала она.

— Но, когда речь идет об университете, друге слеш парне, анорексии, сложно отдать все в руки судьбы, — вырвалось у меня. Почему мой мозг именно сейчас сформировал мысли совсем не так, как хотелось бы?

Бабушка встрепенулась и вопросительно посмотрела на меня.

— В смысле друге слеш парне? — решила уточнить она.

Упс…

— Кажется, мне пора, — сказала я, глупо улыбнувшись.

Я схватила свой телефон со стола и рванула к выходу. Как и часто я делаю, сейчас я тоже бегу от проблем.

Вариантов куда бежать у меня не было. Мама и дедушка уехали в город на рынок. Поэтому моим любимым местом был домик на дереве. Будучи ребенком мне было в разы легче в него забраться в силу своего роста. Зато, когда я залезла в него я снова ощутила себя той беззаботной Роузи, которая была самым обыкновенным ребенком и жила каждым моментом. Это было прекрасное время, когда я жила под защитным куполом, остерегающим от моих проблем. Наверное, взрослеть — это и есть разбираться со своими проблемами, пытаясь осмыслить каждый свой шаг. И это не так-то легко.

Я плюхнулась на кресло-мешок и устроилась в нем поудобнее. Напротив, меня было большое окно, благодаря которому отсюда открывался чудесный вид на пролив Ла-Манш. Уединившись здесь, мне хотелось позабыть о своих проблемах, которые ждут моего решения за стенами этого домика. Кажется, бабушкины слова начали работать. Мне хотелось поступить так, как я хочу сердцем, но головой я понимаю, что могу упустить грант, лишиться парня и угробить свое здоровье.

Я чувствовала себя маленькой рыбешкой, которая потерялась в большом, темном и опасном океане. В такой период жизни мне так сильно нужна поддержка. Хочется, чтобы кто-то протянул мне руку и вытащил меня. К сожалению, чем старше ты становишься, тем сложнее найти эту руку.

Глава 6

Коул

Эти два выходных дня тянулись безумно долго. Так долго не длилась даже самая скучная лекция в моей жизни. Пока парни отдыхали в Лондоне, я вплотную обдумывал ход своей опасной игры. Подслушав тот разговор и увидев того парня, я с разу понял, что Роуз есть что скрывать. Она не похожа на директорскую дочку. Она самая обычная девушка, которая хочет жить, как и все нормальные подростки. Эта мысль чем-то зацепила меня. Роуз не вешает на себя корону, которую ее статус может легко дать. Скорее наоборот, она стремится вести себя так, будто мисс Флеминг и вовсе не ее мать. Я хорошо ее понимаю.

Слова Челси потихоньку начали влезать в мою голову, потому что когда-то ей сделали точно так же больно: попользовались ее сердцем и бросили в самый ужасный период ее жизни. Но в этой игре, которую я веду что-то не так. Я всегда добивался своих целей и сейчас, на Роуз стоит моя метка, которую я должен достичь.

— Ты долго будешь туда пялиться? — равнодушно и в то же время нервничая спросила Кристалл, отщипывая свою кукурузную лепешку.

— Что? — переспросил я, взглянув на нее.

Она вскинула бровями и откинула в сторону свою лепешку.

— Серьезно, Коул? Ты уже пять минут смотришь на эту никчемную девицу.

— И? — пытался вывести ее. Иногда мне нравится ее злить, потому что, когда она злится, то весь день со мной не разговаривает. Идеальный вариант для меня.

Кристалл цыкнула, допила свой стакан сока и оставила нас, схватив свою миниатюрную сумочку. Так-то лучше.

Николас даже похлопал меня по плечу, похвалив меня.

— Так держать, дружище, — сказал он.

— Кто-то играет с огнем, — добавил Чед.

Здесь бы я не назвал Кристалл огнем. Огнем бы я назвал Роуз. Во всех смыслах этого слова.

Роуз

— Ну и как прошли ваши выходные? — спросил Райли, развернув упаковку от бургера.

Я сложила руки на столе, а потом одной подперла одной подбородок. С того момента, как я вернулась я нахожусь в унынии.

— Если ты о вечеринке, то ее не было, — сказала недовольным голосом Ханна, сердито кушая свою картошку фри.

— А чего это так? — усмехнувшись спросил он.

— Потому что мисс Флеминг поставила охрану и в корпусах, и в общежитии, и по всей территории, чего раньше не делала, — продолжил возмущаться она и посмотрела на меня.

Я с ухмылкой посмотрела на ребят.

— Значит, и новая компания, вела себя прилично? — удивленно спросила я.

Ханна почесала висок.

— Да, но я бы предпочла считать это затишьем перед бурею, потому что элита нашего университета еще не вернулась, — расстроенно ответила она.

— Кто знает? Эта компания мне все равно не нравится. — Сказала свое мнение Бренда, посмотрев на меня. — Те трое, кроме Коула и Челси уезжали в город потусоваться. Коул и Челси — часть коллектива, но почему-то не поехали с ними.

— К чему ты клонишь, Бренда? — не понимала Ханна.

— Не знаю, — ответила она, пожав плечами. — Что-то с ними явно не так и все это очень странно.

— Возвращаясь к элите, — произнес Райли, — я до сих пор не понимаю, почему они занимают главное место в университете, когда твоя мама директриса.

Я вскинула руками и бровями.

— Райли, если моя мама директриса, это не значит, что я здесь самая главная ЦЛУ, — возмутилась я. — Я такая же обычная, как и вы.

Конечно, я понимала, по какой причине элита университета занимает главное место здесь. Эта великолепная девятка состоит из детей влиятельных людей Великобритании. И принимать таких студентов маме на руку. Я же в свою очередь этого никогда не приму, потому что это не справедливо по отношению к тем, кто действительно хочет учиться и получить престижное образование.

Бренда резко переключилась на другую тему.

— Как прошли ваши выходные с Мейсоном?

Райли заныл, услышав игривый тон Бренды.

— Только давай без твоей этой милоты. И так тошно от всего.

— Если бы это еще была милота, — вздохнула я.

Все трое уставились на меня, как на ненормальную.

— Что? Мейсон за все эти два дня уделил мне лишь три часа, не считая того времени, что уходило на сон. Три часа! — возмущалась я.

— О нет, — пробормотала Ханна, смотря куда-то вдаль, за мою спину.

В этот момент мне захотелось что-нибудь кинуть в подругу за то, что она меня не слушает, но, когда я обернулась, желание резко отпало.

— Я думала, что папуасы съедят их, пожарив их на костре, — с сарказмом сказала Ханна. — Жаль упускать такой деликатес.

Бренда закатила глаза.

— На Багамах нет папуасов, Ханна.

— Я знаю. Просто понадеялась на то, что с ними что-нибудь да случится.

Райли повернулся обратно.

— А ты жестока к своей сестре, — подметил он.

— Засунь свои слова туда, откуда ты их взял. Никакая она мне не сестра. Я никогда ее не буду считать сестрой, даже сводной. С этой стервой у нас нет ничего общего, так что придерживай свой язык, когда она рядом.

Мама Ханны и отец Ванессы решили отправить Ванессу вместе с Ханной в ЦЛУ, понадеявшись на то, что это поможет им сблизиться и наладить отношения. Но шел второй год, а их отношения только накаляются. Будь я на месте Ханны, я бы никогда не пошла на компромисс с такой сводной сестрой. Она готова пойти на все, чтобы изжить Ханну.

— Ах, как же я рада оказаться дома, — торжественно и довольно сказала Ванесса, улыбнувшись, как самая настоящая стерва.

В столовой сразу стало тихо. Все студенты переключились со своих завтраков на нее. За эти три месяца она практически не изменилась, даже лишних килограммов она не брала, лишь только загорела. Все те же каштановые волосы, безупречный макияж и та же короткая юбка, которая не пыталась скрыть ее длинные ноги.

На лице Ханны я смогла прочитать гнев и ненависть. Но она очень сильная, чтобы не реагировать.

Они взяли себе еды и направились в нашу сторону.

— Она либо опрокинет на меня свой поднос, потому что она взяла колу и кремовый суп, либо оскорбит, хотя я на 99 и 9 процентов уверена, что она опрокинет его на меня, — предположила Ханна.

— Ну или все сразу, — добавил Райли, тем самым разозлив Ханну.

Я легонько хлопнула его по плечу.

— Ты очень хороший друг, но придержи свои мысли хотя бы сейчас — сказала я и поджала губы, зажевав губу.

Как только моя рука опустилась на его плечо, он тут же вскочил, скорчившись — он явно не ожидал моего удара.

— Ай, больно же, — ответил он.

— Будешь знать, как поддерживать подругу, — сказала Бренда.

Страх стал надвигаться на нас все больше и больше, потому что приближалась Ванесса. Мне сложно было смотреть на Ханну, поэтому я приковала свой взгляд на тарелку Бренды и прикидывала сколько ложек ей придется еще съесть, чтобы опустошить тарелку.

— Ханна! — услышали мы ее противный голос. Я подскочила, услышав это. — Я никак не могла оставить тебя без сувенира из Багам, — продолжила она и положила на наш стол магнит. По моим меркам, это оказался самый дешевый магнит.

Руки подруги сжались в кулаки. Я не раз замечала на ее ладонях красные следы и ранки от ногтей. Но, кажется, сейчас я поняла, насколько ей тяжело справляться с гневом и злостью.

— Жаль, что ты не поехала отдыхать. Отдых пошел бы тебе на пользу, а то так жалко смотреть на твои мешки под глазами и бледную кожу.

Я не смогла выносить ее дальше. Упоминать свое положение в университете — вещь самая ужасная, к которой я могу прибегать в самом крайнем случае.

— Кажется, я вспомнила, что хотела сделать, — заговорила я. Ванесса тут же переместила свой слишком заинтересованный взгляд на меня. — Вот увидела тебя и тут же вспомнила, что хотела зайти к своей маме и рассказать, что это ты подменила контрольные тесты. И да, запись с камер у меня есть, если ты думаешь, что, удаляя записи, ты удалила их навсегда.

Ванесса засмеялась своим высокомерным смехом и подняла одну руку, чтобы поправить волосы. Но когда она стала ее опускать, то задела поднос и опрокинула его на Ханну.

— Вот же стерва, — вскрикнула подруга, когда горячий суп попал на ее кожу.

Мы с ребятами кинулись к ней с салфетками и начали все вытирать, боясь ожогов.

— Упс, — сказала она и ушла со своей компанией к своему столику.

Как только они отошли от нас на несколько метров, на душе стало полегче.

— Ты в порядке? — спросила я, смотря на нее.

Ханна хлопнула ладонью по лбу и вздернулась.

И снова раздался этот ядовитый смех.

— Заткни свой грязный и помойный рот! Это мы должны были поехать отдыхать, а не вы. Если ты думаешь, что и в этом году тебе так повезет, то даже не мечтай. Я перейду все границы! — голос Ханны раздался по всей столовой, как гром среди ясного неба.

Вся одежда подруги была в супе и выглядело это совсем не как кремовый суп, а как будто кого-то стошнило на ее одежду. Признаться честно, в этой ситуации я растерялась. Я понимала, что Ханне нужно помочь, но она на взводе, а помощь ей нужна. Я отошла от подруги и начала оглядываться по сторонам. Наверное, это легкий приступ паники. Увидев Николаса в своем поле зрения, я немного выдохнула. Он точно как-то может разрядить обстановку. Хорошо, что я видела, как он понравился Ханне.

Николас подошел к нашему столику и встал перед Ванессой, закрыв спиной Ханну.

— Кажется, тебе здесь не рады. Впрочем, как и за любым столиком. Так что проваливай отсюда, — сказал он спокойным, но властным голосом.

Ванесса смотрела на него невозмутимым взглядом и в последний момент, перед тем, как уйти, усмехнулась, показывая, что она по-прежнему здесь главная.

Парень развернулся к Ханне и внимательно посмотрел на нее.

— Эй, ты в порядке? — спросил он осторожно.

В этот момент я, Бренда и Райли переглянулись. Возможно, мне и показалось, но, по-моему, Николас и Ханна что-то скрывают.

— Да, — тихо и уже спокойно ответила она, смотря вниз и прикусив щеку. — Кажется, мы отвлекли тебя от завтрака. Извини.

Двумя пальцами он аккуратно поднял ее лицо и взглянул в ее глаза. Что-то особенное было в этом моменте. И мне сложно было понять, что это. Взглянув на Бренду, она понимающе кивнула и улыбнулась.

— Выше нос и не забывай иногда выпускать свои коготки, — подбодрил он ее и ушел к своему столику, где его ждали ребята с такими же лицами, как и у нас с Райли.

Оставшись вчетвером, я пересела к Ханне и обняла ее. Наверное, так я могу ей оказать поддержку: без слов, без эмоций, просто дать ей понять, что я рядом и она не одна.

— Между вами так и летают маленькие искорки, — не смог удержать и сказал Райли.

Я бы сказала это не самый подходящий момент.

— А что у вас с Челси, Райли? — спросила Бренда и Райли запульнул в нее комок мятых салфеток.

Подруге удалось увильнуться и в итоге: салфетка попала в Челси…

Она обернулась в нашу сторону. Мы, девочки, резко отвернулись, словно мы не причем, а Райли отчаянно посмотрел на нее. Он почесал затылок и захватив на полу свой рюкзак, вышел из столовой пораженным.

У многих ребят из оргкомитета не было первого занятия, и я, недолго думая, решила собрать оргкомитет.

— Итак, есть какие-нибудь идеи? — спросила я у ребят.

Райли помотал головой. Челси — тоже. Остальные ребята подавали идеи, которые были похожи на предыдущие балы или не превосходили их. Мне хотелось чего-то такого необычного, большого и грандиозного.

— У меня есть одна идейка, — сообщила Катрин из параллельной группы. — Как насчет того, чтобы сделать этот год тематичным? Например, осенний бал в стиле Бриджертонов. В сериале очень много балов и все они очень красивы.

Белле с третьего курса понравилась эта идея.

— Я могу помочь составить плей-лист, — предложила она. — Можно взять песни на современный лад и те, что есть в сериале. Думаю, это будет круто.

— Я могу помочь найти нужные костюмы, — предложила Челси осторожным голосом. Посмотрев на нее, я заметила, как Райли резко обернулся в ее сторону.

— Отлично! — воскликнула я. — Осталось решить вопросы с декорациями, меню, пригласительными.

— А что за пригласительные? — переспросила Челси, слегка нахмурив брови.

— Можно пригласить кого-то из друзей. Но обычно студенты приглашают своих родителей или вторых половинок, — ответила ей Бренда.

— На сегодня все. На следующей недели будем искать время для постановки танца, следите за доской объявления. Всем хорошего дня, — сказала я и взяла свой рюкзак с пола.

Глава 7

Коул

Я начинаю находить плюсы в этом месте. Сделать первым занятием физкультуру — было неплохим решением. Свежесть осеннего утра в поле бодрит, как только ты выходишь на него. И мне это как раз и нужно, чтобы привести свои мысли в форму. Раньше мне этого не хватало, когда я просыпался после очередной тусовки с ужасным похмельем. Да, пускай ломка и есть по алкоголю и легким наркотикам, но это не та дорога, которой я бы хотел идти и которую я обещал своей матери. Я часто думал после ее ухода: есть ли какой-то смысл в том, чтобы стремиться к чему-то? Она всегда говорила правильные вещи, а сама поступила, как самый слабый человек.

Раньше я хотел прожить эту жизнь так, чтобы на старости лет мне не стыдно было умирать. Сейчас я не знаю ничего о том, что хочу сделать для своего будущего. Как будто огромная пропасть окружает меня вокруг, а мелкие камнепады предупреждают о том, что время не стоит на месте. Мне как никогда не хватает правильных слов или решений на свои проблемы. Но с уходом мамы я оборвал все наши связи общения, потому что такое простить и отпустить в прошлое я не смог. Я до сих пор держу эту боль в своей душе и в своем теле.

— М-да, пробежка с утра — то, что нужно, — сказал Чед запыхавшимся голосом.

Мы остановились возле стадиона после небольшой пробежки. Я ухмыльнулся, позавидовав его веселым выходным. Поставив руки на бедра, я посмотрел на друга сверху вниз — он завязывал свои шнурки.

— Я так понимаю, ты вчера ушел в полный отрыв? — уточнил я.

— Да, в нашем баре вчера была улетная тусовка, — присоединился Николас. — Но знаешь, что, Коул? Наш приятель и глазу не повел ни на одну девчонку в клубе. А были там между прочем красотки люксового класса, — с широкой улыбкой на лице, сказал Николас.

Я вскинул бровями и захохотал, похлопав Чеда по плечу.

— В чем дело, Чед? — поинтересовался я.

Но он лишь отмахнулся и посмеялся.

— Они мне просто надоели, — ответил он.

— Правда? А я думаю, что все дело в той привлекательной афроамериканке, — предположил Ник и указал подбородком в сторону той девушки.

— Можно подумать, ты ни на кого не запал здесь? — ответил Чед и приобнял Ника за плечо.

Я посмотрел, куда указывал друг и увидел там не только новую подружку Чеда, но и саму Роуз. Погода сегодня была пасмурная, но взглянув на ее рыжие волосы, внутри себя я почувствовал странное тепло. Со мной такого никогда не было. Я не могу понять, почему среди тысяч девушек в этом кампусе я обратил внимание именно на нее? Моя начатая игра уже начинает пугать и меня самого.

— Ну что ж, моя самая любимая группа! — мы услышали голос нашего преподавателя, а за ним и хлопок в ладоши.

Он и некоторые ребята из группы вышли в центр поля с завернутыми спальными мешками. Я перевел взгляд на остальных ребят: все стояли с рюкзаками.

— А что происходит? — спросил я у своих друзей.

Они оба стояли нахмуренными и видимо ничего не понимали так же, как и я.

— Судя по всему, мы идем в поход, — сказал Чед.

— Какой к черту поход? — выругался я.

— О, нет. Там же столько насекомых, — заныл Николас.

— Парни, мы влипли, — пришел к выводу я.

Мне было тошно смотреть на преподавателя, который с улыбкой читал инструкцию, как правильно вести себя в лесу. Я ни разу не ходил в поход. А сейчас мы даже не готовы к нему. Но природу я всегда любил и люблю. Ничего прекраснее в мире нет. Надеюсь, что мой первый поход не пройдет комом, как первые блины.

Роуз

Я всегда любила походы. Быть наедине с природой и в тишине — прекрасно. Я частенько сбегала с кампуса к горам, чтобы посидеть на холме с видом на горную речку и на красивые скалы, как бы опасно это не было.

Мы разобрали свои рюкзаки с палатками, взяли свои спальники и отправились в лес, что находится рядом с нашим кампусом. Как сказал учитель, дорога до нашего места займет около часа. По дороге кто-то запевал песни, чтобы было не так скучно. Ханна и Бренда сплетничали о блоггерах в Instagram, а я наслаждалась природой вместе с песнями Seafret и успевала по дороге фотографировать новые незнакомые цветы. Я так делаю, чтобы изучать их и потом стараться найти семена для посадки.

Наслаждаться природой с чистой головой было бы прекрасно, но из моей головы не выходят мысли о Мейсоне. С последней встречи он до сих пор мне не позвонил. Лишь два-три сообщения утром и ночью одно, а прошло уже три дня. Я вспоминаю слова бабушки, но от них мне легче не становится. Я так и вижу, как мои проблемы превращаются в длинные тугие веревки, и они медленно закручиваются в морской узел.

— О чем задумалась? — спросила Бренда, выдернув один наушник из моего уха.

Я издала протяжный вздох.

— Много о чем, — произнесла я, смотря в правую сторону на кустарники с дикой ягодой. — О Мейсоне, о проекте, и еще кое о чем.

— Ты до сих пор не сказала своей маме? — удивленно спросила Ханна.

Я растерянно посмотрела на нее, пытаясь понять, о чем она говорит, а поняв, я на долю секунды поджала губы от неловкости и легкого стыда. Я ведь обещала девочкам, что поговорю с ней.

— Нет, потому что на выходных мы чуть не поссорились из-за Мейсона. Она посчитала, что у нас отношения. И пускай это так, она зачитала мне целую лекцию, когда нужно заводить отношения. В общем не нашла того самого момента, чтобы рассказать.

— Будь я на твоем месте, я бы ничего не говорила маме. Я бы спокойно отдала свой проект и ждала бы своего часа. Если бы он победил, то поставила бы маму перед фактом. Тогда она уже ничего не сможет сделать, — рассудила Ханна.

— Как много «бы» ты сказала, — заметила Бренда.

Я сняла свои наушники и убрала их в карман худи.

— Кстати, звонили мои родители, — сказала Бренда.

— Есть какие-то новости о Крисе? — спросила я.

На лице подруги промелькнула легкая улыбка, дающая нам с Ханной маленькую надежду на то, что есть хорошие новости.

— Да. Мама сказала, что будет рассматриваться новое ходатайство. И есть надежда на то, что оно что-то изменит в деле Криса. Но пока его семилетний срок никто не хочет снять, потому что было найдено, что Крис и раньше принимал участие в подобных в вещах, — рассказала подруга.

— Самое главное, что есть надежда. Она всегда важна, — сказала Ханна и обняла Бренду, положив руку на ее плечо.

Я сделала так же, и Бренда обняла нас, а потом качнула по бокам и сказала, что сегодня — не время грустить.

Мы стали подходить к нашему месту. Оно находилось на берегу горной речки. Учитель сказал располагать свои палатки за пятнадцать метров от реки, чтобы нам было не так жестко спать на камнях.

Это был наш третий поход за всю студенческую жизнь. Но я считаю, что это классно: выйти куда-то всей группой на свежий воздух.

Я распаковала свою палатку и за пять минут смогла ее собрать. Потом я убрала в нее все свои вещи и вышла к девочкам. К этому времени все палатки уже стояли, как надо. Ну или почти. Выйдя из своей палатки, я не сразу поняла, почему девочки смеются. А обернувшись, поняла, что к чему. Святая троица не могла собрать свои палатки. Выглядело это ну уж очень смешно. Ник читал им инструкцию, Чед пытался выпутаться из палатки, которая накрыла его, а Коул пытался сам собрать без чьей-либо помощи. Рядом с ними стоял Райли, который на пару с Ником командовал, что и куда.

— А что Райли там делает? — спросила я, указывая на него пальцем.

— Он решил выпендриться перед Челси, — сквозь смех сказала Ханна.

— Он решил так сказать показать ей, что он тут самец, — добавила Бренда.

— Какой кошмар, — прокомментировала я, засмеявшись.

Выражение лица Райли передавало полную серьезность дела. Он делал это все так, будто всю жизнь собирает всем палатки. А когда очередь дошла до Челси, то он застыл, смотря на нее. Я видела, как ей было неудобно просить помощи. Друг весь напрягся. Его надо спасать.

Я подошла к ним.

— Челси, я могу помочь тебе собрать палатку, — предложила я ей.

Лицо Райли покраснело, несмотря на то, что на улице градусов десять и дует ветер.

— Я совсем забыл закрепить свою палатку, — типа вспомнил он и отошел к своей палатке.

— Я была бы очень благодарна тебе, — ответила она, улыбнувшись мне.

Когда стало темнеть, учитель разжег костер, и ребята помогли ему принести бревна, чтобы на них можно было сидеть. Мы сели вокруг костра. Я надеялась, что Райли сядет рядом со мной, но он предпочел компанию Бренды, чем мою. И в итоге ко мне подсел Коул и Челси. Кто-то взял с собой зефир, кто-то сосиски, а кто-то собрался приготовить бутерброды на костре. За компанию с девочками и Райли я решила поджарить зефир. Хотя в этом смысла нет, потому что по левую сторону от меня сидит Николас, который мило общается с Ханной, а Бренда сидит рядом с Ханной, Райли и Чедом. Радует одно, что здесь нет Кристалл, а у Ванессы и ее друзей внезапно обнаружилась простуда.

Я взяла прутик у учителя и надела на него зефирку. Поднеся к костру, я почувствовала, как тепло согревает мою руку. Вечером стало еще холоднее и моя жилетка с меховым наполнителем мало, чем помогала, как и мой желтый свитер. Убрав прутик от костра, я смогла полакомиться приторным зефиром с поджаренной корочкой. Одновременно я достала и телефон. На часах уже восемь вечера, а от Мейсона ни слова. Я решила взять инициативу в свои руки.

— Привет, — написала я ему.

— Роуз, у тебя не найдется еще зефирки? — ко мне обратилась Челси, огибая туловищем своего брата.

— Конечно, — с улыбкой ответила я и нагнулась вниз к своему рюкзаку. Достала несколько зефирок и передала их Челси.

Я вернулась обратно к своему телефону. Мейсон прочитал и ничего не ответил. Он прочитал и вышел из сети. Да что с ним такое.

— Мейсон, в чем дело? — снова написала я.

Меня это все стало настораживать еще больше. Пожалуй, в одном мама точно была права: отношения отнимают слишком много времени. И я это заметила. Да я весь день жду чертового сообщения от парня, который даже не хочет мне отвечать.

— С первым осенним холодком жизнь начнется сначала, — услышала я справа от себя очень знакомые слова.

Я замерла. Порыв моей агрессии куда-то испарился. Лишь эта фраза била по мне.

Когда-то и я произнесла вслух эту фразу, увидев ее на мамином запястье. Тогда она сказала, что это ее самая любимая книга. Толком она ничего не объяснила: зачем она сделала эту татуировку. Сказала только, что эти слова для нее очень значимы. И сейчас, услышав их от Коула, я вернулась в воспоминания и догадки, почему они так важны для моей мамы.

— Что? — спросила я, повернувшись к Коулу.

— «Великий Гэтсби». Год публикации 1925, — ответил мне Коул.

— Я знаю, что это «Великий Гэтсби», но к чему ты это сказал? — не понимала я.

Сейчас я посмотрела в его глаза, в которых плясали ярко-оранжевые искорки огня. Из-за тени черты его лица стали мягкими и не такими уж и пугающими, как показалось мне это сначала. Внутри меня возникло странное желание пройтись пальцем по изломам света. Какого черта?

— В твоем рюкзаке, — он кивнул на мой рюкзак, — лежит «Великий Гэтсби». Никогда не видел, чтобы девушки читали что-то вроде этого. — Пояснил он. — Для меня это странно.

А я никогда не видела, чтобы парни вроде него читали книги. Наверное, он читает, раз смог процитировать. Этот человек не перестает удивлять меня.

— Ты слишком образован. Увидев тебя впервые, я бы так не сказала, — ответила я и обняла себя. Костер не сильно согревал меня.

В ответ на свои слова я услышала смешок и резко посмотрела на него.

— Что? — спросила я.

— Ты первая, кто это заметил, — произнес он вполголоса, смотря как горит костер.

Что-то внутри меня защекотало в зоне живота. Теплота начала сводить мне кости.

— Наверное, потому что все студенты, чьи родители супербогаты учатся в ЦЛУ не ради знаний, а ради статуса и будущих возможностей. Поэтому я удивилась, когда вы с Челси заговорили на истории, — пояснила я ход своих мыслей.

Он ничего не сказал. Коул по-прежнему смотрел на костер. Наверное, думает о чем-то, а может быть и о моих словах. Хотя, это вряд ли.

— Ты так удивился, что я читаю «Велтикого Гэтсби». А что по-твоему мы должны читать? — спросила я. Хотя он и странно прозвучал, все же мне было интересно.

— Ну… Челси обожает читать мангу. Знаешь такие японские книги?

Я кивнула.

— А остальные, что любят… Я не знаю…, — пожав плечами, ответил он.

Я свела брови к переносице.

— Журналы и интернет говорят, что у тебя столько девушек было, а ты не знаешь, что они читают, — удивилась я.

— Ты читала обо мне? — ухмыльнулся он.

Черт. Я что только что проболталась?

— Я? Нет. Это мои подружки рассказали мне, — отмахнулась я, хотя, наверное, он понял, что я солгала.

Коул закусил щеку и потупил взгляд в пол.

— Что ж. Я бы не стал верить всему, что написано в журналах или в интернете.

— Значит у тебя было не так много девушек? — вырвалось у меня.

Коул вопросительно посмотрел на меня, и мое лицо обдало жаром. Только не понятно из-за того, что кто-то добавил в костер полено или из-за того, что Коул посмотрел на меня загадочным взглядом.

— У меня было много девушек для статей, но для меня у меня не было ни одной, — ответил он и засунул руки в карманы своей ветровки.

— Ясно, — ответила я.

— Поэтому я и не знаю, что те девушки читали и читают ли они вообще.

— А как насчет Кристалл? — решила спросить я, пользуясь случаем.

— Я уже ответил тебе на этот вопрос, — пробормотал он и накинул на голову капюшон.

Кажется, он не сильно хочет разговаривать. Собственно, а почему это я должна с ним вообще разговаривать? И что это на меня нашло?..

Я отвлеклась на свой телефон, который завибрировал в момент нашей тишины. На ярком дисплее высветилось «Мейсон», и я не могла не обрадоваться тому, что он дал о себе знать.

— Прости. Сильно устал за последние дни и уже ложусь спать. Спокойной ночи, — написал он мне.

Да он что издевается надо мной?

После его сообщения мне захотелось выкинуть телефон в костер.

Я издала возмущенный возглас, и, кажется, он был слегка громким.

— Мейсон — твой парень? — снова раздался голос Коула и опять неожиданно.

— А? Нет. С чего ты взял? — спросила я и вспомнила, как он подслушал наш разговор, по которому сложно сказать, что мы с Мейсоном близкие друзья. Совру — он поймет, что это ложь. Скажу правду — он расскажет всем.

— Сложно предположить кем он тебе приходится после того разговора в беседке, — ответил он, ухмыльнувшись и подтвердив мои догадки.

— Мы близкие друзья. Он для меня, как брат, — начала оправдываться я, хотя все так и есть.

Волнение охватило меня. Кажется, я медленно стала уходить под воду в своем большом океане.

— Ты врешь, Роуз, — произнес он и я почувствовала, как будто у меня что-то отобрали и не хотят возвращать.

— Значит, Кристалл — твоя девушка, — парировала я.

Парень наконец взглянул мне в глаза. От его взгляда по моему телу пошли мурашки.

— Нет, она моя кузина.

— Ты врешь, Коул, — сказала я. Потому что я видела, как они ведут себя, когда они наедине, и о родстве там и речи быть не может.

— Так же, как и ты, — ухмыльнулся он.

Паника усилилась.

— И что ты собираешься делать? — осторожно спросила я.

— Если мы с тобой сделаем сделку, а потом директриса узнает, что у Кристалл здесь есть отношения ей ничего не будет, потому что ее родители платят за университет, а вот если она узнает про твои отношения, то тебе будет плохо.

— Так значит вот какой ты, — сказала я, все понимая. Он опасен для меня. Раскрывая тайну ему, я медленно попала в его сеть.

— Здесь ты не солгала. Однако я ничего не собираюсь делать во вред тебе, — ответил он и повернулся обратно к костру.

Я забрала свой рюкзак, переступила через бревно и ушла в свою палатку. К счастью, мой уход мало кто заметил, поскольку большая часть группы уже собиралась спать.

В палатке я уже расстелила свой спальный мешок, достала свою теплую клетчатую пижаму красного цвета, переоделась и легла в мешок. Я легла на спину и уставилась в треугольной потолок своей палатки. Свет луны тускло пробивался в мое пространство. Рядом со мной лежал мой телефон, в котором Мейсон, наверное, ждал, когда я отвечу. Или нет, потому что уже почти двенадцать, он устал и ему нужно выспаться. В этот раз я просто завела будильник и легла спать, пытаясь выкинуть из головы мысли о смс-ках и о самом главном — о разговоре с Коулом.

Глава 8

Роуз

На выходных я, как и обещала Челси, собралась съездить до Лондона. У меня были все возможности, чтобы это сделать. Только один человек не позволял мне.

— Нет, Роуз, я не разрешаю брать с собой Челси. Ты можешь съездить сама или со своими друзьями и купить все необходимое, — сказала мама и кинула папку с документами на стол. Я знала, что вывожу ее из себя, но меня так воспитали, что всегда нужно стоять на своем.

— Мам, только она знает, что купить, в каких количествах и какого качества должен быть материал.

— Я сказала свое слово.

Впрочем, мама была воспитана так же. Я, как и она всегда стоит на своем. Мы обе как прочные стены, которые нельзя ни сдвинуть, ни сломать.

Я судорожно вздохнула. Зная маму, я знала один прием, который частенько помогал мне совершать свои безумные поступки.

— Хорошо, я поняла. А как тогда я должна доехать до города? У меня нет прав, ты вся в делах на этих выходных.

— Возьми с собой Райли. У него ведь есть права.

Класс. Поездка будет вдвойне интереснее.

— О'кей, я поняла.

— Вот и славно. Хорошей дороги, — пожелала она мне, улыбнувшись.

— Ага. Пока, мам, — ответила я и вышла из ее кабинета.

Снаружи меня поджидала Челси. Одним взглядом она спросила, на что я просто помотала головой. Я решила пока не разглашать все карты нашей поездки.

— Нет, она не разрешила. Однако у меня есть один план. Она просто не узнает о том, что ты поедешь со мной, — рассказала я, когда мы отошли на пару метров от ее кабинета.

Челси облегченно выдохнула, и мы направились в свои комнаты, собирать вещи. Оказавшись в своей комнате, я набрала Райли. Он согласился побыть моим водителем на эти выходные. Только и ему я не стала ничего рассказывать. Порой промолчать — единственное лучшее решение.

Для того, чтобы все получилось пришлось встать в пять утра! С каким же стоном я это сделала.

— Девочка, будь потише, — пробормотала Ханна.

Один маленький плюс в этом есть. Ванная в полном моем распоряжении. Я надела желтый свободный свитер, расклешенные джинсы и белые кеды. Каждый день ровно пятнадцать минут я трачу на свои волосы. Пришлось долго вырабатывать скорость, чтобы уметь за короткое время приводить их в порядок. Я взяла свою сумку через плечо, телефон и вышла из комнаты. Девочки по-прежнему спали.

На парковке уже ждал Райли, жуя жвачку. Я за километр слышала, как он ею чавкает — настолько было тихо на улице. Все студенты, как будто назло решили не вставать сегодня рано на пробежку. Чавканье Райли постоянно раздражает Бренду, хотя я за все время нашей дружбы уже привыкла к этому и нахожу это как еще один элемент стиля Райли.

Встретившись, мы обнялись.

— Выглядишь как всегда прекрасно, — сказал он мне, когда я обошла машину, с другой стороны.

Я посмотрела на него так, словно мне больше нечего добавить. Райли усмехнулся и сел в машину.

— Можем ехать? — спросил он, заводя двигатель маминого кабриолета.

— Нет, мы ждем еще одного человека, — волнуясь сказала я и в боковом зеркале увидела Челси, быстро идущую к машине. Она накинула на голову капюшон черного худи. Только вряд ли это как-то поможет, если нас все-таки заметят. Я поправила зеркало и увидела рядом с ним еще одного человека — Коула. Какого черта?

— А он тут что делает? — возмущенно спросила я.

Из-за поднятой крыши я не смогу обернуться назад и посмотреть. Пришлось крутить боковое зеркало.

— Что ты делаешь? — спросил Райли, заметив, что я кручу зеркало. — И о ком ты? — Райли выглянул из машины и понял, о ком я говорю. — А что она тут делает?

— Нам нужно купить ткани для костюмов на бал, — ответила я и приготовилась к началу новой атаки.

— А без нее никак?

— Нет, Райли. Прости, но придется потерпеть ее этот день, — сожалея попросила я.

Челси и Коул подошли к машине и сели на задние сиденья.

— Никогда бы не мог подумать, чтобы директор университета так зарабатывали, — дружелюбно поприветствовал Коул, пристегивая ремень безопасности.

Я хорошо помню, как мама копила деньги на хорошую машину. У нее с детства была мечта купить себе кабриолет, чтобы гонять на нем по шоссе и петь песни Бритни Спирс. Хотя она и директор такого высокого по уровню университета, в душе она тот еще ребенок. Мама даже не сразу стала воспитывать меня. Ее воспитание началось, когда мне исполнилось двенадцать, и то только потому что об этом ей, мягко говоря, намекнули бабушка и дедушка. Именно они воспитывали меня с самого моего рождения. Так что эта машинка для нее самое дорогое, что есть. Ну, конечно же после меня и ее родителей.

— Эй, а где привет? — сказала ему Челси, пихнув его в бок. — Прости, — сказала она мне. — Я не смогла его оставить. Он, как маленький ребенок, попросился взять его с собой.

— Я не хочу еще одни выходные сидеть в этом захудалом месте, — буркнул Коул, устраиваясь поудобнее.

— Класс, — выдохнула я, пытаясь не париться уже сейчас о том, какие последствия могут нас ждать здесь по возвращению.

Райли развернулся ко мне и посмотрел на меня гневным взглядом.

— Не надо, Райли, пожалуйста. У меня нет прав, а машину я доверяю только тебе. Так что, пожалуйста, давай хотя бы этот день проведем спокойно, — попросила я.

На его лице я увидела долгожданное смирение.

— Я тебя не вижу, и ты меня не видишь, — сказал он, покосившись взглядом на Челси и завел двигатель.

Мысленно я скрестила пальцы и набралась терпения на эту поездку. Внутри меня было крутое волнение. Даже несмотря на то что, в детстве я устраивала маме те еще квесты, которые удавались мне на ура, мне страшно от того, что что-то может пойти не так. Ближе к моим пятнадцати она хороша просекла мои выходки и теперь следит за мной внимательно, прямо как хищник за своей добычей.

— Особое правило! — вспомнила я, повернувшись к ребятам. — Ничего марать в машине нельзя! И трогать, кроме ручки и кнопки, тоже не желательно.

Коул тут же все потрогал из перечисленного. Я посмотрела на него сердитым взглядом. И уже хотела выгнать его, но он первым сказал:

— Не желательно — не значит, что нельзя.

Я закатила глаза и склонила голову набок.

— Хорошо. Для особо придирчивых поясняю: трогать, кроме ручки и кнопки, нельзя. Так понятно? — спросила я, подыгрываю ему.

— Да, так стало более понятно, — с ухмылкой ответил он.

Челси закатила глаза и слегка пихнула своего брата, а потом что-то шепнула ему на ухо. Явно что-то нехорошее, потому что потом глаза закатил и ее брат. Странная семейка.

Райли нажал на планшете приложение с музыкой. Из доступных плей-листов были «Бритни Спирс», «Кристина Агилера», «Битлз», «Для особого случая».

— Что это за плей-лист «Для особого случая»? — спросил он, изогнув одну бровь.

Конечно же я догадывалась, что это за плей-лист. Но лучше в присутствии таких людей, как Коул и Челси, ничего не комментировать.

— Нет, Райли. Давай лучше плей-лист «Битлз», — я слегка смутилась.

Он нажал нужный плей-лист и прибавил громкость.

— Мои дорогие приятели, — обратился к нам Коул и схватился за металлические столбики, на которых держится верхушка сиденья. Его лицо резко оказалось рядом с нашими плечами. Он взглянул сначала на Райли, а потом на меня. Внутри меня уже все задрожало. Как же хочется избавиться от него, открыв дверцу машины и выпихнуть его на дорогу.

— Не желаете ли вы поднять крышу? Мы все-таки едем в кабриолете и хочется воспользоваться этой прекрасной возможностью.

В разговор вступила Челси.

— Коул, прекрати! Сейчас и моя прическа, и прическа Роуз испортятся.

— Роузи, прошу прощения, — вполголоса сказал Райли и нажал на кнопку, отвечающую за крышу.

— Нет, Райли, нет — так же ответила я и схватилась за свои волосы. Мне было жалко свои старания, свое время, которые я потратила на то, чтобы привести их в порядок.

— Спасибо, приятель, — крикнул Коул, когда крыша открылась до конца.

В зеркале я увидела довольный взгляд Коула и сердитый взгляд Челси.

Я понимала, что, если сейчас что-то сказать, то мы вообще все рассоримся. Это желание стоит в моем списке на самом последнем месте. Поэтому я просто собрала свои волосы в пучок, закрепив резинкой. Так или иначе опрятный вид моих волос к концу дня точно испортился бы. Для веселья я надела солнцезащитные очки и довольствовалась поездкой с прохладным осенним ветерком и самой замечательной компанией, о которой только можно мечтать.

***

К счастью, мы быстро доехали до Лондона и мне не пришлось слушать весь словарный запас Коула или Райли, когда он наезжал на кочку, из-за которой ударялся головой об стекло. Могу сказать одно: Райли немножко не повезло со своим ростом, который составляет 6 футов. Не то что, я со своими 5.5 футами.

Нашим первым пунктом назначения был торговый центр Вестфилд, потому что мужская часть нашей компании вдруг захотела есть. Им даже не было достаточно того плотного перекуса в Макдональдсе по дороге. Мне лишний раз пришлось трястись за машину, зная, как «аккуратно» ест Райли. Мне кажется мы с Челси больше всего вымотались за эти полтора часа, чем Коул и Райли.

Я давно не была в Лондоне и тем более в торговых центрах. С моего последнего похода в них прошло, наверное, почти три года, один из которых я провела в плотную с учебниками для поступления и два на написание проекта.

В дороге я заметила одну странную вещь: Райли и Коул хорошо сдружились. Но мне это совсем не нравится. Во-первых, потому что Райли терпеть не может Челси, а я терпеть не могу Коула. Пахнет чем-то очень странным.

— Эти двое словно спелись, — сказала Челси.

Мы как раз шли позади них и обсуждали вещи за витринами, пока не услышали их звонкий смех на весь холл.

— Да, я с тобой согласна, — ответила я. — Но нам как-то надо продержаться этот день.

Челси кинула на меня смущенный взгляд.

— А, нет. Ты меня неправильно поняла. Я имею ввиду, что мне тяжело быть в компании с Коулом, а тебе в компании Райли.

Она улыбнулась и мне тут же полегчало.

Мы поднялись на этаж выше и зашли в зону фастфуда. Парни сразу направились в сторону KFC, а мы вздохнув направились туда же.

— А ты тоже хочешь фастфуд? — спросила Челси, почесав висок.

Я взглянула на нее.

— Нет. Вместо этого я бы предпочла кусочек пиццы и какой-нибудь газировки.

Думаю, этой еды мне хватит, чтобы набрать пару килограммов.

Ее глаза засверкали.

— Да ладно? Я обожаю пиццу! Наша мама итальянка и она нам всегда готовила на завтрак мини-пиццы по известным итальянским рецептам, — рассказала Челси, показывая на руках, как он будто посыпает пиццу сыром и обмазывает ее томатной пастой.

Мы подходили к прилавку, где продавали пиццу.

— Прости, ты сказала готовила? — осторожно спросила я.

Ее взгляд потускнел, она его отвела в сторону и засуетилась.

— Да. Наша мама бросила нас два года назад, когда нашла себе богатого мужчину итальянца и уехала к себе на родину. До сих пор не понимаю, почему она так сделала, потому что даже если сравнивать состояние его нового мужа и нашего отца, то у папы оно гораздо больше. С того момента Коула будто подменили, — рассказала она и внезапно улыбнулась смущенной улыбкой. — Прости, я слишком много болтаю.

— Нет, все в порядке. Если это секрет или тайна, я сохраню его.

Челси облегченно выдохнула.

— Это не секрет и не тайна, нет, — ответила она мне. Ее лицо поменялось, и улыбка спала. — Но для Коула это не совсем приятная тема.

Я слегка нахмурила брови и потупила взгляд в пол.

Челси улыбнулась и ускорила свой шаг, когда увидела аппетитную пиццу.

— Наверное, я возьму обычную пепперони, — сказала она и подошла на кассу.

Я рассмотрела каждый круг. Все такие сочные, пышные и наверняка вкусные. «Калории и килограммы!» — эти слова кричали в моей голове и одновременно били по мне больными палками.

— Пожалуй, я возьму кусочки пепперони и 4 сыра, а еще пепси и рожок клубничного мороженого, — сказала я молодому человеку, стоящему по ту сторону прилавка.

— Э, хорошо, мисс, — слегка смутившись ответил он и начал суетиться с моим заказом.

В это время Челси уже стояла со своим заказом. Она взяла пепперони и кофе в бумажном стаканчике. Она нескромно посмотрела на меня, когда я забрала свой заказ. Мы начали искать парней и нашли их неподалеку. Райли и Коул по сравнению с нами набрали еды, можно сказать, на человек восемь. От одного вида фастфуда меня начало тошнить. Люблю только картошку фри.

Мы осторожно присели на стулья за их стол. Они о чем-то беседовали, но я так и не поняла, о чем конкретно. Но увидев нас, Райли с осторожностью посмотрел на мой заказ. Он как никто другой знает, что при обычной обстановке я бы не стала есть так много. Его брови нахмурились, а глаза с полным пониманием, что к чему, смотрели на меня.

— Я просто проголодалась, — ответила я и улыбнулась.

— Даже сейчас ты взяла пиццу, — сказал Коул своей сестре.

Она ехидно улыбнулась.

— Ни за что не променяю итальянскую пиццу на какой-то там фастфуд.

Челси все больше и больше начинает мне нравиться! Никогда нельзя судить человек только по его статусу и внешнему виду. За этим скрывается совсем другое. Только не в случае с Коулом.

Мы приступили к поеданию. Я лишь с маленьким желанием начала есть. За все то время, что я сражалась с анорексией, я напрочь отбила свой аппетит. Его просто-напросто нет. Он появляется лишь тогда, когда из-за журчания в желудке мне становится плохо. Но я не привыкла показывать то, что находится внутри меня. Бабушка и дедушка меня многому научили. В какой-то степени я даже рада, что воспитывали меня именно они, а не мама, у которой частенько в голове дует ветер или парочка красивых и богатых мужчин.

— Ты ешь, как свинья, — сказал Коул, смотря на меня и сидя напротив меня.

К слову, все замолчали. По коже пошли мурашки, потому что я никак не ожидала услышать таких слов от него.

— Что прости? — переспросила я, словно не услышала.

— У тебя на щеке и в уголках рта паста и кусочки теста, — ответил он.

Мои глаза резко скакнули на лоб и вернулись обратно.

— У тебя, что вместо глаз увеличенные стекла стоят? — спросила я. — Я в твоей помощи не нуждалась.

— Ну как хочешь, — пожал он плечами, кинув на поднос салфетку. — Правда ты могла бы ходить потом так по улице и привлекать к себе внимание, выслушивать…

— Достаточно. Я могла бы спокойно вытереться салфеткой, как это делают культурные люди после приема пищи.

— Да? А я думал, что у дочери директрисы должны быть рядом няньки.

Я посмотрела на него оскорбленным взглядом.

— Коул, ты перегибаешь палку, — вступилась за меня Челси.

Обстановка, мягко говоря, накалилась. На лице Коула заходили желваки. Понятно было, что ему неприятно находится со мной в компании. По всей видимости мы с Челси помешали им, когда сели за стол.

— Кажется, мы лишние, — буркнула Челси и встала из за стола.

Я встала следом за ней, кинув на Коула прожинающий взгляд.

О машине и о своих желанных правах я вспомнила только тогда, когда мы вышли из торгового центра.

— Мы что-нибудь придумаем. К тому же кататься на втором этаже автобуса куда более интереснее, чем с такими черствыми людьми на кабриолете.

Но я переживаю за машину. В то же время Райли на моей стороне. Мы столько лет дружим! Бабушка нас вместе на горшок садила. Не наделает же он глупостей с маминой машиной? А что если мама позвонит ему? Прикроет ли он меня? Ну уж нет. Конкретно сегодня я не доверяю Райли, потому что, когда он на веселе он может наделать глупостей, а очухаться он может только когда станет поздно.

— Нет, Челси. Не сегодня. Мама прибьет меня, если с машиной что-нибудь случиться. У тебя ведь нет прав?

Она помотала головой. Хотя до ее ответа, я всем своим сердцем надеялась, что она скажет, что есть.

— Права есть только у парней.

Мы вернулись в фудкорт. Парни по-прежнему сидели за тем же столом и доедали свои бургеры. Мы как ни в чем не бывало вернулись на свои места.

— Вы вернулись, чтобы прикончить нас? — спросил Райли, смотря на меня дружелюбным взглядом. Я понимала, что он хочет разбавить напряженную обстановку, но, к сожалению, у него это плохо получалось.

Не зря я вернулась.

— Нет, мы всего лишь уходили в туалет припудрить носики, — ответила Челси, глядя на него своим высокомерным взглядом, как в самый первый день.

Да она просто идеально выработала эту улыбку.

Райли кивнул головой и прикончил последнюю картофелину.

— Можем ехать? — спросил он.

— Да, — сказала я, и мы все начали собираться.

Мы вышли из магазина и направились к машине. В этот раз Райли пошел со мной, потому что Челси читала свои нотации брату.

— Куда мы дальше едем? — спросил он.

— Спроси лучше у Челси, — пожала я плечами и улыбнулась.

Райли засуетился.

— Нет. Спросишь ты, а я уж повезу.

Он понял мой намек.

Мы сели в машину. Райли открыл крышу. Все же я спросила у Челси, куда нам ехать, чтобы купить ткань или платья. Лондон для меня особенный город. Ну, во-первых, Мейсон в этом городе предложил мне встречаться, а во-вторых… этот пункт еще не появился. Возможно, я так считаю, потому что ничего, кроме Лондона и Брайтона, я не видела. Брайтон слишком маленький город, а Лондон поражает любого человека своим масштабом возможностей и своей красотой.

До нужного места мы доехали с ветерком. Так даже было лучше. Я еще раз убедилась в красоте этого города. Это оказался магазинчик одной знакомой Челси, с которой они вместе шьют наряды. Магазин находился в трехэтажном здании в центре Лондона. Все витрины были заставлены манекенами в красивых нарядах прошлых веков. В самом магазине витал запах прошлого. Это было так необычно оказаться здесь. Это место чем-то напоминало мне сувенирную лавку или скромное подобие музея.

Пока мы все рассматривали, Челси обсуждала с мисс Эванс наряды, которые нам нужны. Челси была так заинтересована во весь этот процесс, что на мгновение мне показалось, что ей нравится заниматься модой, одеждой и всем этим процессом.

Пожилая женщина, сощурив глаза, рассмотрела каждого из нас, сняла зачем-то мерки и ушла в комнату, завешанную шторкой.

Я вопросительно посмотрела на Челси.

— Она ушла за нарядами, — пояснила она, став рядом со мной.

Парни развлекались в стороне, примеряя на себя разные парики и украшения и воображали, что они графы.

Не прошло и десяти минут, как мисс Эванс вынесла несколько платьев и несколько костюмов, спрятанных в чехлах.

— Вот. Это должно вам подойти, — сказал мисс Эванс и передала нам наряды.

Мы разошлись по примерочным.

Мне досталось нежно-голубое платье из шелка и фатина с короткими рукавами-фонарями, с вышитыми узорчатыми цветами, которые были распределены по всему платью и шлейфу, тянущемуся от плеч. Линия, от которой шла юбка, находилась чуть ниже груди. В этом платье теряется талия, однако хорошо видно грудь, что очень непривычно для меня. Не смотря на эти мелочи, я в восторге от платья. Мисс Эванс будто знала, что мне нужно подобрать. В комплекте еще были белые перчатки до локтя. Их я тоже надела.

Выйдя из примерочной, я увидела Челси, на которой было золотистое платье, оно немного отличалось по узорам, но фасон был такой же. Ее глаза расширились, когда она увидела меня. Ее губы расплылись в улыбке.

— Ого! Тебе так идет это платье, голубой цвет очень подходит тебе, — сказала она мне.

— Спасибо, — улыбнулась я ей и подошла к ней, чтобы вместе посмотреться в зеркало.

Позади меня послышался звук. Я повернулась и увидела Коула. Наши взгляды встретились, и мы застыли. Наряд 19 века делает из него не парня, а настоящего привлекательного мужчину. Коул выглядит в нем очень красиво. Я заметила, как он сглотнул — его кадык судорожно дернулся. Потом он отвел взгляд в пол и поправил рукава черного бархатного фрака. Следом за ним вышел Райли. Только он засмотрелся на Челси. Мы, четверо, напряглись.

И только когда мисс Эванс подошла к нам я снова начала дышать.

Между нами встала мисс Эванс, которая рассматривала каждого из нас. Она была невысокого роста, на голове высокая шишка из седых волос, на лице высоки черные брови, как галочки и темно-бордовая помада на губах. Она, как и мы была одета во что-то прошловековое. Но под ее взглядом хочется стоять смирно и не дышать.

— Наряды идеально сели на вас, — сказала она своим низковатым голосом и улыбнулась нам. Стоило только увидеть ее улыбку, как мне сразу стало легче. Намного. — Я упакую ваши наряды. А завтра, Челси, я приеду к вам в университет и возьму мерки со студентов. Предвещая ваши вопросы к вашему балу все наряды будут готовы, у меня замечательная команда и мы все успеем в срок. Что касаемо оплаты? — спросила она и взглянула сначала на Челси, а потом на меня.

— Университет полностью покроет все расходы, — тут же сказала я.

Она кивнула.

— Спасибо вам большое, — сказали мы хором и вернулись обратно в примерочные.

На часах было два часа дня, когда мы сели в машину.

— Какая-то скучная поездка, — буркнул Коул.

Я повернулась к нему.

— Тебе здесь никто не обещал веселья. Это был твой выбор поехать с нами.

Он придвинулся к сиденью Райли.

— Приятель, может смотаемся в клуб? — предложил он, и во мне тут же поднялся гнев, как вихрь.

— Нет! Мы поедем обратно в кампус, потому что я не хочу никому создавать проблемы.

По дороге мы остановились у одного ларька с хот-догами и решили перекусить возле набережной Темзы. Мы заняли маленький квадратный столик, но зато с прекрасным видом на реку. Меня пугало количество соусов в этой булке. В мыслях я уже представила, сколько же там калорий. Меня снова затошнило. Райли заметил мое скривившееся лицо.

— Ты должна его съесть, Роуз, — сказал он мне.

Я отвернулась от булки и посмотрела вдаль на берег.

— Меня тошнит от одного взгляда на него, — ответила я.

— Следишь за своей фигурой? — с набитым ртом спросил Коул. — Тебе бы не помешало набрать пару килограммов.

— Что ты несешь? — заступился Райли, и я мысленно поблагодарила его за это.

— Это лучше ты следи за тем, что говоришь, когда со мной разговариваешь.

— А то что? — спросил он, подняв брови.

— Будешь иметь дело с моей мамой.

Терпеть не могу указывать кому-то кто здесь главный. Это ужасная вещь.

Но еще хуже было то, что он надавил на мое самое больное место. Хотя он и не понимает, о чем он говорит, внутри меня все сжалось от боли.

Обстановку разрядила Челси, когда она откусила хот-дог и весь соус брызнул на лицо Райли. Я уже предвкушаю войну, которая вот-вот разразится между ними. Мы переглянулись с Коулом. Кажется, он тоже это понял. Как ни странно.

— Да что с тобой не так-то? — возмутился Райли, пытаясь убрать с лица соус, который между прочим острый.

— Прости, прости, прости, я не специально. Я не знала, как правильно его откусить, и получилось это, — искренне сказала Челси.

— Да пошла ты! У тебя видимо руки растут не оттуда, от куда нужно. Ты слишком опасна для общества. И какого черта меня вообще дернуло поехать, — высказал Райли, кинул салфетку на стол и встал из за него.

Я повернула голову в сторону Райли — он куда-то направился, в совсем другую сторону от машины.

Челси заплакала, дернувшись из-за Райли она тоже покинула стол и направилась в другую сторону и от машины, и от Райли.

Теперь я осталась с Коулом наедине. Класс. Что может быть лучше?

— И что мы теперь будем делать? — спросила я, взглянув на Коула.

Парень пожал плечами. Он морщился из-за яркого солнца, чьи лучи пробивались через ветки деревьев. Свет солнца играл на его лице.

— Ну для начала я закажу себе еще один хот-дог.

Я наморщила лоб, изогнув брови.

— Серьезно? Они разошлись в разные стороны, а ты думаешь, как бы вкусно покушать? — возмутилась я.

— Дай им остыть, — ответил он, взглянув на меня слегка наморщенным лицом из-за выглянувшего солнца. — Челси, она как пороховая бочка. Если ее поджечь, она будет гореть, пока огонь не погаснет. А на счет твоего друга я не знаю.

— Вы же с ним так сблизились за этот день, — сказала я, решив немного позлить. Хотя кого это может разозлить.

Коул улыбнулся.

— Это что ревность? У тебя же вроде бы есть парень.

— Я не ревную. Райли мне как брат.

Коул вскинул бровями и еще больше заулыбался.

— Ну да. Как это у такого идеального человека не может быть парня?

Удар ниже пояса. И что это за язык у него?

Я закатила глаза и сделала глубокий вдох.

— Делай что хочешь, а я пошла искать своего друга. Если ты не переживаешь за то, что от пороховой бочки может кто-то пострадать, то приятного аппетита, — сказала я и уже встала из за стола.

Я сделала примерно десять шагов, когда кто-то схватил меня большой и крепкой рукой и развернул меня на 90 градусов. Повернувшись, я подпрыгнула от неожиданности и ударилась лбом о чей-то острый подбородок. Я подняла голову и увидела, как холодный и пронзительный взгляд Коула смотрит на меня. Его рука по-прежнему держала мою руку над локтем. Я чувствовала силу каждого его пальца. Но также сильно чувствовала его сильный и терпкий аромат одеколона. Запах Коула так сильно отличается от запаха Мейсона, что хочется уткнуться в его черную футболку и спать с ней.

Стоило ему отпустить меня, как я сразу же пришла в себя. Кажется, разум вернулся в свое исходное положение.

— Чего тебе? — спросила я, прикрикнув.

Парень ухмыльнулся мне в ответ.

— Я пошутил. Пошли, — сказал он и пошел в сторону парковки, на которой мы оставили машину. — Ну хоть сейчас появится возможность прокатится на этой малышке.

Мы сели в машину. Это целая пытка: сидеть с ним в одной машине. Но еще страшнее — это доверить ему машину моей мамы.

— Разве ты никогда не разъезжал на дорогих машинах? — поинтересовалась я, пристегивая свой ремень и жалея о том, что в машине только один ремень и нет кнопки катапультирования на случай ЧП.

— У меня есть машина, но я предпочитаю ездить на мотоциклах, — ответил он, заведя машину и выехав с парковки.

Я удивленно вздохнула и приготовилась к поездке.

— Ну да, как это у идеального человека не может быть и машины, и мотоцикла?

— Куда Райли мог пойти? — спросил он, решив не отвечать мне.

— Райли не из этого города, поэтому я не знаю. Предлагаю просто поехать в ту сторону.

Он промолчал. Предположительно, это было его согласие. О'кей.

— А как же твоя сестра?

— Ей нужно побыть одной. Ее время не вышло еще. Любая ее истерика занимает примерно час.

— Она же ничего с собой не сделает?

Коул ухмыльнулся.

— Сестра не из тех слабаков.

И опять удар ниже пояса.

Я была сильной в любые минуты, когда мне было больно и плохо. Но я все-таки навредила себе. А может, мне и вовсе казалось, что я сильная?

Мы выехали на дорогу, тянувшуюся вдоль набережной. Я смотрела по всем сторонам, пытаясь увидеть своего друга с размазанным соусом на лице. Мы так и не нашли его спустя сорок минут. Коул продолжал двигаться вдоль набережной, пока по правой стороне не появился выступ в виде парковки. Он тут же остановился, выключил машину и вышел.

— Куда ты? — крикнула я ему, но он захлопнул дверь.

Пришлось пойти за ним. Он шел в направлении реки. Оперся об ограждение и устремил свой взгляд в воду.

— Почему ты вышел из машины? — спросила я.

Его челюсти были сжаты, а желваки ходили. На какую-то долю я боялась стоять рядом с ним, да еще и смотреть на него. Кажется, что-то произошло. Может, я сказала что-то не так.

— Бессмысленно искать их, пока они не успокоятся, — сказал он низким тоном. Наверное, мне показалось, но он думал совсем не об этом.

— Но мы должны возвращаться в кампус. Уже очень много времени, — ответила я и тоже оперлась об ограждение.

— Знаю. Потому что, если директриса узнает, что меня нет на территории кампуса мне будет конец.

Я нахмурила брови и посмотрела на него.

— Почему? — задала я вопрос.

— Мне нельзя выходить за территорию кампуса.

— Я это уже поняла, но почему?

— Это условие моего отца, которое нельзя нарушать, — ответил он, посмотрев мне в глаза.

Я судорожно вздохнула от холода. Возле реки осенью в Лондоне особенно холодно. Мой кардиган не особенно справляется.

— Ты замерзла? — поинтересовался он, взглянув на меня краем глаза. Боковым зрением я заметила, как ветер перебирал его волосы. Возникло желание посмотреть на его волосы и уложить их, чтобы ветер их не трогал.

— Нет, все в порядке, — ответила я.

Через мгновение Коул куда-то исчез. А когда появился, то в его руках были бумажные стаканчики с горячим чаем.

— Спасибо, но не стоило.

— Стоило. Иначе я буду виноватым, если ты простынешь, — сказал он с ухмылкой в голосе. Теперь он снял с себя кожаную куртку и накинул мне на плечи. От такого милого жеста я смутилась.

Я закатила глаза и снова повернулась к реке. Смотреть на ее куда приятнее чем на его наглую ухмылку.

— Ты говоришь, как Мейсон, — буркнула я.

Он снова ухмыльнулся.

— Кстати, не забывай, что я храню твой маленький секрет, — напомнил он.

— Я это уже поняла, можешь не напоминать, — снова буркнула я.

— Могу я задать один вопрос? — спросил он осторожным голосом.

— Можешь, — ответила я, сделав глоток чая.

— Почему именно Мейсон?

Коул стоял, облокотившись боком об ограждение и смотрел на меня, ожидая моего ответа. Я же в это время чувствовала себя мишенью.

— Это личное, тебе так не кажется? — возмутилась я и взглянула на него.

— Просто не могу понять, зачем тебе такие отношения, когда много разногласий, — пояснил он.

— А с чего ты взял, что у нас их много?

— Может и немного, но они есть, — произнес он, смотря на свой стаканчик.

Несколько секунд я молчала, смотря на то, как под мостом проходит большой пароход, на котором громко играла классическая музыка. Я задержала свой взгляд на людях, которые танцевали медленный танец на палубе.

— Мы знаем друг друга с самого детства. Прошли через многое, и он был рядом, когда мне было тяжело. Дружба переросла в любовь и все, — коротко рассказала, решив не погружать его во все свои истории. Он всего лишь мой одногруппник и не более того.

— Звучит так, будто ты с ним из-за благодарности, — высказал он и точно ошибся.

— Это твое неверное предположение.

— Любовь не может долго существовать.

В этом я с ним отчасти согласна. Если бы любовь существовала вечно или долго, то мой папа не оставил бы нас. А глядя на бабушку и дедушку я задумываюсь. Может, мы просто не встретили тех самых, кто предназначен нам на всю жизнь.

— Может это и так, но я хочу, чтобы любовь не покидала меня никогда. Иначе я потеряю смысл жизни.

Потому что однажды это уже случилось, и я не хочу снова остаться на дне океана без воздуха. Любовь дает мне кислород.

— О каком смысле жизни ты говоришь? — позади меня раздался голос Райли.

Я резко повернулась. Мой стаканчик с чаем упал и разлился на асфальт.

— Где ты был? — спросила я, переведя взгляд с лужи на него.

— В баре. Выпил два шота и мне полегчало. Как будто камен с души упал, — ответил он со своей привычной улыбкой на лице.

— Вот же дурак. Я думала, что все пропало. Только где найти Челси? — задалась я вопросом и повернулась к Коулу.

— Я знаю место, куда она могла бы пойти, — сказал Коул.

Через несколько минут мы уже подъезжали к нужному месту. Это была высокая многоэтажка, отделанная стеклом. Было похоже на офис.

— Это наша с Челси квартира, которую нам подарил отец, — сказал Коул и вышел из машины.

Мы с Райли остались наедине.

— Ты остыл? — спросила я.

— Да. Теперь я полностью холодный. О чем вы говорили, когда я подошел? — спросил он, — взглянув на меня исподлобья.

— Он зачем-то спросил почему я выбрала Мейсона, а потом посчитал, что я с ним из-за благодарности.

Райли засмеялся во весь голос. Уверена, его голос слышно даже на улице. Его смех слишком заразителен, и теперь я начала смеяться.

— Какой же бред сморозил этот чувак, — сказал он сквозь смех.

Эти слова рассмешили меня еще больше.

Когда Челси и Коул подходили к машине, смех по-прежнему стоял в машине. И мне стало неловко перед Челси. Наверняка она подумает совсем не то, что должна подумать.

Они сели в машину.

— И потом Ханна сказала, что он женат и у него есть ребенок представляешь, — смеялась я.

— Опять она обломалась с сайтом знакомств, — поддержал меня Райли и мельком взглянул на Челси

Я встретилась с непонимающими взглядами Челси и Коула. Я заметила, что у Челси под глазами черные подтеки, но заметив напряжение между Челси и ее братом, я поняла, что мне лучше молчать.

— Райли, — окликнула я его. — Кажется, мы перепутали наши места.

Мысль о том, что Райли подыграл не выходила из моей головы. Зачем он это сделал, если Челси так сильно раздражает его? В крайнем случае он просто потерял нить разговора и просто поддержал разговор.

Глава 9

Роуз

В кампусе уже ждал сюрприз в виде моей рассерженной мамы. Как только мы припарковались мама уже направлялась к нам с лицом «сейчас я устрою шторм». Я сделала пару вздохов. Это помогло мне придумать историю, в которую она может поверить. Хотя, когда ее лицо было в метрах десяти, я так уже не думала.

— Как это понимать, Роуз? — возмутилась она, взглянув на меня с поджатыми губами.

— Так, — начала я говорить и махнула руками. — Я ездила только с Райли, а ребята подошли к нам, когда подъехали, чтобы помочь забрать вещи. И еще, к нам скоро приедет портниха, чтобы взять мерки для…

Она скрестила руки на груди и выставила одну ногу вперед.

— Не надо мне переводить темы, Роуз, — прервала она меня.

— Нарядов, — закончила я и отвела от нее взгляд, чтобы не терять обладание.

Она наклонилась в бок и заглянула мне за спину. Оглядев каждого из нас, она уже сделала свой вердикт.

— И нарядов вы купили четыре, а не два, — верно заметила она, указывая на костюмы, спрятанные в чехлы.

Я готова была сдаться после ее слов. Но в спорах с мамой мне не хочется сдаваться.

— Да, потому что мы заранее сняли их мерки и сейчас они пришли сюда, чтобы забрать и одновременно помочь нам с нарядами. Мам, хватит докапываться. Я ничего противоправного не сделала, так что хватит злиться и иди следить за соблюдением своих правил, — сказала я на одном дыхании с давлением в голосе. Обычно после применении этого мама всегда сдавалась.

Я отдала ей ключи от машины, взяла платье у Райли и направилась в свою комнату.

Чтобы показать свою победу, я специально не обернулась назад. Иначе она могла бы подумать, что я что-то проверяю, а она должна понять, что я устала от ее слов и сказала ей правду. Осталось только надеяться на лучшее.

Я подошла к своему корпусу и напоролась на девчонок, которые выходили из здания.

— Эй, горячая штучка, ты чего? — спросила Ханна, когда я случайно задела ее локтем.

Я обернулась, вздохнула, чтобы выпустить ситуацию с мамой, потому что после того, как я ушла от нее, я действительно начала волноваться.

— Я просто столкнулась с мамой и начала оправдываться, что я ничего не нарушила. А я нарушила ее правило, — быстро рассказала я.

— Правило из общего свода правил университета? — удивленно спросила Бренда.

— Нет. К счастью, не это, — ответила я. — Объясню вам все позже. Не хочу с ней сталкиваться. Если что, я разговариваю с Мейсоном или что-то типа того, — сказала я и побежала в свою комнату.

Я зашла в свою комнату и, закрыв дверь, облокотилась о дверь, чтобы перевести дух. На моем шкафу был небольшой крючок, на который я повесила свое платье. Расстегнув молнию на чехле, я снова увидела платье во всей его красе. Мне стоило только увидеть маленький кусочек ткани, чтобы вспомнить взгляд Коула, когда он впервые увидел меня в нем. Тут же проснулось чувство вины, которые мне пришлось подавить, закрыв платье.

Мне пришлось прикрыть Коула, чтобы он не выдал меня в самый подходящий момент для пакости. Для такого случая и подходящий повод не нужен. Он же может просто пойти и сказать ей, когда ему это взбредет в голову.

В дверь раздался стук. Наверное, Ханна не смогла дождаться момента, когда я все подробно ей расскажу. Однако, когда я открыла дверь, то увидела я совсем не Ханну.

— Что ты делаешь в женском корпусе? — спросила я дрожащим голосом.

Передо мной стоял Коул, почесывая указательным пальцем затылок. Я испугалась, что мама могла прийти ко мне в любой момент. И не зря мой страх одолел меня. Я услышала громкое цоканье каблуков. За это короткое время мы явно не успеем выяснить отношения, учитывая наши упрямые характеры. Я тут же схватила Коула за руку и, заведя в комнату, попросила залезть под мою кровать.

— Клянусь, я прибью тебя, когда она уйдет, — поклялась я.

Он залез под кровать и, чтобы не привлекать внимания к моей кровати, я слегка натянула одеяло со стороны входа, чтобы не было видно щель, а открытую сторону своей постели забросала подушками и разными вещами.

Через пару секунд раздался три настырных стука в мою дверь. Я уже начала думать, что, если она будет стучать так еще несколько секунд, то дверь слетит с петель.

— Да? — сказала я, открыв дверь.

Передо мной стояла мама с растерянным видом. Я взяла всю свою волю в кулак, чтобы не выдавать ей свои растерянность и волнение. По ее лицу я подумала, что что-то она понимала. Кажется, я начала терять свою схватку. Наблюдая в университете столько выходок студентов, она наверняка начинает догадываться, что я такая же, как и все. Одна из тех девушек, которые умеют врать своим родителям и делать все, что им вздумается. Я не раз слышала разговор мамы и бабушки о том, что если бы мой отец был рядом со мной всю мою жизнь, то я бы выросла более дисциплинированной, чем я есть на самом деле.

— Я могу зайти к тебе? — осторожно спросила она.

Я кивнула, проявив к ней сочувствие.

Как мать мне сложно ее понять — рано еще, а как человек человека — могу. Она просто переживает за меня и боится, что я могу пойти по ее дороге или сделать что-то неправильно.

Мама прошла в мою комнату и села на деревянный стул возле моего рабочего стола, на котором по-прежнему был хлам. Ее глаза расширились, увидев его. Еще бы, она всю жизнь учит меня порядку. В моей комнате он был всегда, даже пыль в ней я протирала каждый день, пока не переехала в кампус.

Я села напротив нее, на свою кровать.

— Роуз, я буду пряма, — начала она свой разговор, теребя подол своей юбки.

Под кроватью лежит Коул, человек, которому я никогда не доверю свои секреты. Впереди сидит моя мама, знающая почти все мои секреты. Почти все секреты. Разговоры с мамой всегда откровенны. Мне уже нужно готовиться к тому, чтобы вылететь в окно?

— Хорошо, — ответила я слегка дрожащим голосом.

Я начала потирать холодные ладошки от пота.

— Мне кажется, ты отдалилась от меня в последнее время, — заметила она и была права на все сто процентов, а виной всему стала я и мои запутанные мысли, которые я же и пытаюсь распутать.

Мне сложно держать секреты от мамы, потому что у нас с ней всегда было доверие друг к другу. Она даже самая первая узнала о моей болезни.

— Ну, с твоей работой не так уж легко найти время на наши посиделки за просмотром «Отчаянных домохозяек».

Я решила действовать совсем наоборот и направить все на нее. Если бы у меня была возможность дать себе жесткую пощечину, то я бы непременно это сделала. Примерно такому равна сила боли, которую я причинила мама за последнее время.

— Нет, я не об этом. А о твоем поведении. Ты стала вести себя так, как будто что-то прячешь от меня. Ты практически ничего не рассказываешь о том, что происходит в твоей жизни.

Повисло недолгое молчание. Я то отводила взгляд, то вновь смотрела на маму.

— Скоро бал. Мы с ребятами очень много работаем над тем, чтобы все прошло на высшем классе, ведь там будет много влиятельных родителей, которые делают нам репутацию. Поэтому я немного отдалилась от тебя. Прости, — сказала я. Отчасти в моих словах была правда. Так что эти слова должны быть правдой. Но почему я чувствую себя так, будто я просто оправдываюсь перед ней?

Мама уперлась о свои колени и взяла мои руки.

— И ты меня прости за мою вспыльчивость, — с легкой улыбкой на лице, которая немного расслабила меня.

Я тоже улыбнулась.

— А когда ты не была вспыльчивой, — сказала я, чтобы разрядить обстановку.

— Знаешь, когда я начала встречаться с твоим папой, он сказал, что именно за это он меня и полюбил, — вспомнила она.

Если быть честной, я терпеть не могу, когда мама вспоминает папу. Мне обидно за то, что этот человек оставил нас и ничего для нас не сделал. Он даже не помогал моей маме материально. Поэтому этого человека я просто вычеркнула из своей жизни.

Мама потянулась за своим телефоном из заднего кармана черных брюк. На ее лице появилась улыбка, которую она пыталась скрыть, но у нее это плохо получалось.

— Я нашла этого красавчика вчера вечером, — сказала она и показала мне фотографию накаченного мужчину около сорока лет. На вид он симпатичный, но сколько раз моя мама обжигалась о таких симпатичных мужчин? Миллион.

— Ты опять за свое? Наверняка у него типа много денег, а потом он опять обчистит твой кошелек, как это сделал прекрасный и милый ветеринар Джефри.

— Нет. Ты мне уже ничего не сделаешь, потому что в субботу у нас с ним свидание, — похвасталась она.

Я лишь вздохнула. Я бессильна перед маминым желанием устроить свою личную жизнь. Конечно же мне хочется, чтобы она нашла свою любовь и была счастлива.

— Ладно, мне пора идти. Мой секретарь попросил помочь ей разобрать личные дела студентов, а то он в них запутался, — сказала она и поцеловала меня в макушку.

Затем она вышла из моей комнаты и закрыла за собой дверь.

Как бы хотелось заглянуть под кровать и обрадоваться тому, что Коул испарился. Но когда я залезла, увидела там смеющегося придурка. Что вообще за глупая идея прийти в мою комнату, да и в целом прийти в женское общежитие?

— Можешь вылезать, — сказала ему я и отошла от своей кровати, чтобы тот мог нормально вылезти.

— Значит, у вас это в крови крутить романы за спиной, — засмеялся он, поправляя свою одежду.

— Не поняла, — возмущенно ответила я и сложила руки на груди, повернувшись к нему.

Он уселся на мою кровать.

— Ты крутишь роман за спиной мамы, а твоя мама крутит роман за спиной твоего отца, — пояснил он свою дурацкую шутку.

— Мой папа бросил нас с мамой, когда я еще была в ее животе, — пояснила я ему.

На какое-то мгновение он замер. Его улыбка сошла с губ за считанную секунду. Его сияние на лице буквально погасло.

Он прочистил горло.

— Прости, — вполголоса произнес он и потер глаза. Теперь он выглядел уставшим.

— Зачем ты пришел сюда? — спросила я и присела на свою кровать возле изголовья.

— Хотел спросить, кое-о-чем.

— А, другого же места и времени нет, — усмехнулась я.

— И все же. Зачем ты прикрыла меня? — захотел он узнать.

Мой мотив слишком прост. Чтобы сохранить свой секрет.

— Потому что.

Шах и мат.

На самом деле я просто не хочу показаться ему слабой, чтобы он смог ударить по моему самому слабому месту.

Коул засмеялся.

— Ты не хочешь, чтобы твоя мама узнала о том, что ее любимая доченька нарушает самое первое правило, — усмехнулся он, отведя глаза в сторону.

— Слушай, если ты пришел докучать мне, то будь так добр, свали отсюда, пожалуйста, — попросила я, встав с кровати, и снова, сложив руки на груди.

Коул встал с моей кровати и медленно подошел ко мне. В нос ударил его приятный аромат. Я напрочь отказывалась смотреть в его глаза, потому что боялась этого сделать. Мой взгляд упирался в его ключицы.

— Я знаю твой секрет, так что бойся меня, Роуз, — прошептал он и покинул мою комнату, оставив свои слова мне.

Глава 10

Роуз

До бала осталось ровно полторы недели. Мы уже успели сшить платья всем студентам. Все наряды вышли просто великолепно. Успели разослать всем пригласительные и установить декор в концертном зале. Осталось закончить дело со светом и с угощением. И конечно же отработать наш танец — он должен быть безупречным.

Я была безумно рада, когда Мейсон приехал ко мне, чтобы мы смогли порепетировать танец для бала. Этот день я бы даже отметила, как самый счастливый в моей жизни. Мы провели вместе половину дня, наслаждаясь друг другом. Будучи рядом с ним, я не хотела расставаться с ним ни на минуту. Он, как мой спасательный круг от всех моих проблем. Думая об этом, я вспоминала слова Коула, о том, что я с Мейсоном только из-за благодарности к нему. Но ведь это совсем не так? Когда мы впервые поцеловались я почувствовала что-то такое, чего не чувствовала никогда. И тут же вспоминаются мамины слова «никаких отношений, пока ты не получишь диплом». Страх того, что я могу потерять его в самый неподходящий момент. Страх утонуть в своем большом океане. Не было ни одного момента, когда бы он оставил меня одну с моими проблемами. Мейсон всегда приходил мне на помощь. Я, как и большинство девочек, представляла нашу свадьбу и будущую совместную жизнь.

— Ты же приедешь на бал? — спросила я у него, сидя на скамейке возле ворот.

Он сделал тяжелый вздох. Я знаю, как ему тяжело приходится вырываться иногда из колледжа, чтобы навестить меня, в то время, как я навещала его всего лишь один раз на прошлых выходных, чтобы договориться о встрече и провести с ним немного времени. Но радовало меня лишь только то, что бал состоится в выходной день.

— Не знаю, — ответил он, смотря в пол. — Но я буду стараться, — произнес он мягким тоном голоса и взглянул на меня. — На той недели же будут соревнования по лакроссу в вашем университете.

— Я помню, и я уверена в том, что у тебя все получится. Ты уже подал заявку в Йоркский университет?

— Да, давно уже. Кажется, в августе еще. А ты?

— Нет. Осталось не так много времени до окончания подачи заявок, а я еще не сказала об этом своей маме.

— Может, тебе и не надо ехать туда? — предложил он, но его слова задели меня. Вместо поддержки я получила обратное.

— С чего ты так решил?

— Ты боишься сказать об этом маме, но при этом ты ничего не делаешь, чтобы преодолеть свой страх и признаться ей.

— Вовсе нет. Ты же понимаешь, как мне сложно об этом сказать ей?

Мейсон судорожно вдохнул свежего воздуха и посмотрел на время.

— Мне пора, — сказал он, сжав челюсть.

Надеюсь, он сжал их потому что не хочет расставаться со мной, а не потому что не хочет продолжать разговор. Как бы хотелось, чтобы у нас было больше времени, чем оно есть на самом деле.

Я проводила Мейсона до ворот, где его поджидал его друг, у которого была своя машина. Мейсон сел в машину, и они уехали. Мне стало немного грустно от того, что он даже не посмотрел на меня и не помахал мне.

Я вернулась в свою комнату, где меня ждали девочки с допросом и расспросом. Ханна лежала с учебником на своей кровати, а Бренда сидела за своим столом и что-то писала. В комнате горели только две настольные лампы. Я обрадовалась, что они не увидят моего лица, поскольку уже поздний вечер, и на улице уже давным-давно стемнело.

Я прошла по комнате и села за свой стол, включила лампу. Вчера я с трудом составила свои учебники в ряд, чтобы было не так уж бардачно. Проведя пальцем по сенсорной панели, экран ноутбука загорелся. Как назло, вылез сайт Йоркского университета, на котором стоял таймер до подачи проектов.

Осталось два месяца, после чего моя жизнь изменится. Наверное. Я надеюсь, на то, что моя мечта сбудется и мой проект притвориться в жизнь.

— Ты почти весь день была со своим парнем, а лицо такое, будто вы расстались, — заговорила Ханна.

Я повернулась к ним. Бренда тоже.

— Мне кажется, что в наших отношениях с Мейсоном что-то не так, — призналась я и склонила голову вперед.

— Почему ты так решила? Мы же видим, как он смотрит на тебя, — сказала Бренда.

— Я бы очень хотела, чтобы Николас так смотрел на меня, — размечталась Ханна.

Мы с Брендой резко посмотрели на нее.

— Что с тобой, подруга? — спросила Бренда.

Она расплылась в улыбке.

— Он предложил мне стать парой на бал. Представляете?! — воскликнула она на последнем слове и села на кровати.

— Да ладно?! — выпалила я.

— Да!

— О Боже мой, — прокомментировала Бренда, пробурчав себе под нос.

Ханна любительница заводить отношения. И здесь, в кампусе, у нее ломка по отношениям. Но почему-то сейчас, когда речь идет о Николасе, ее лицо совсем другое. Будто это начало чего-то хорошего, великого и радостного. После всего того, что она прожила, она заслуживает счастья. Я искренне рада за нее.

Но в то же время я пыталась понять, что именно происходит в моих отношениях. Столько лет вместе, всегда рядом, три года встречаемся, а в последнее время я не понимаю, что происходит. Как будто между нами образуется трещина.

Коул

Я был слишком удивлен, когда узнал, что у такой идеальной девушки, как Роуз нет отца, а мама с ветряной головой, думающая только об отношениях. В какой-то момент мне стало жалко Роуз. Она всю жизнь росла без отца, а я всего лишь пару лет живу без мамы. Но я иногда слышу о ее жизни в Италии, а она? Вряд ли она общается с мужчиной, который бросил ее и маму.

Я отмотал на поле три часа, тренируясь перед матчем с Королевским колледжем, пока не начался сильный дождь, слишком типичный для Англии, но такой красивый. Около часа я просидел на трибунах, любуясь им. Будь у меня камера под рукой, я бы запечатлел эту красоту на память.

Все мои мышцы ныли от ужасной боли, но я был спокоен и умиротворен, потому что моя душевная боль вышла наружу, пока я тренировался. И в ближайшие время она не будет меня беспокоить.

В мыслях пробегала Роуз, бегающая по полю, усыпанному цветами. Ее улыбка и волосы озарили бы все вокруг. Стоя на своем обрыве, я видел ее где-то вдалеке, но, скорее всего, это был мираж. Она промелькнула вдали и тут же исчезла. Мне хочется выдрать свой разум из головы и выкинуть куда подальше. То, что происходит со мной мне совсем не нравится. В тот раз, когда я пришел к ней, узнать, зачем она прикрыла меня, я не знаю, какой силой меня приволокло к ней. Я бы не стал этого делать, потому что мне было все равно, но я пришел и вошел в ее комнату. Что-то происходит. Это я вижу точно. И это новое ощущение, перемешанное с неизвестными мне чувствами, пугало меня.

Глава 11

Коул

В зеркале я вижу совсем другого человека. Этот старомодный костюм делает меня красивым молодым человеком 19 века. Наверное, все девушки сходили бы от меня с ума. Впрочем, как и сейчас. Челси вертелась вокруг меня, пытаясь подправить каждую деталь моего костюма. В другой части моей комнаты нервничала Кристалл. Ее костюм ей не понравился от слова совсем. Но мне не было никакого дела до нее. В своей голове представлял лишь только то, как прекрасна будет Роуз сегодня на балу. Я бы точно отметил этот день как особенный.

— Все-таки я не пойду на этот ваш чертов бал, — решила Кристалл, и я в мыслях победно сжал кулаком.

— Но это же осенний бал для всех студентов. Там будут твои родители, — напомнила сестра и мне захотелось щелкнуть ей по лбу.

— Да. Я приду лишь на открытие и смоюсь потом через черный вход. Ванесса со своими приятелями тоже сбегут с бала, и мы собираемся устроить что-то типа закрытой вечеринки в их комнате.

— Боже. Ваши куриные мозги больше ни на что не способны, — буркнул я себе под нос. Эти слова услышала только Челси.

Мой телефон пропищал. Взяв его, я увидел сообщение от отца.

— Отец подъехал и ждет в концертном зале, — сообщил я.

Челси закончила поправлять мой костюм и принялась поправлять свою прическу и свой макияж.

Через пятнадцать минут мы уже были в концертном зале. Оргкомитет хорошо постарался над декором бала. Я будто с головой окунулся в атмосферу 19 века. По одну сторону от меня стояли столики с закусками, по другую стояла будка ди-джея, замаскированная так, что и не догадаешься, что там. С потолка свисали длинные люстры, украшенные растениями и цветами.

Наш отец уже ждал нас возле одного столика. Он улыбнулся нам и помахал рукой.

— В этих костюмах вас и не узнать, — сказал он, ухмыляясь, вместо приветствия, всё-таки не виделись почти месяц.

Он обнял нас с Челси и снова осмотрел весь зал. Уголки его губ опустились от восхищения этой красоты.

— Мистер Брэдфорт! — услышали мы женский голос. Это была мама Кристалл.

Она и ее муж подошли к нашему столику. Кристалл обняла своих родителей и поцеловала их в щечки, как и полагается людям из высшего общества. От этой слащавости к моему горлу подступила невыносимая тошнота.

— Кристалл сегодня просто бесподобна! Правда, Коул? — ко мне обратилась миссис Форд.

— Ага, — буркнул я и взял напиток в стеклянном бокале. К сожалению, на вкус это оказалось самая обычная газировка со вкусом вишни.

— Я даже не могу представить насколько прекрасна будет моя дочь в день своей свадьбы, — не могла перестать восхищаться миссис Форд. Но она делает это специально, чтобы в сотый раз намекнуть о своих планах на свою дочь и на меня. Ее даже не волнует счастье собственной дочери. Как противно.

Роуз

Сегодня ночью мне приснился кошмар. Я стояла в темном пространстве, а вдалеке светился свет, словно луч солнца, под которым стоял Мейсон. На нем была белая футболка, а его волосы были взъерошены, для него это совсем несвойственно. Я стала подходить ближе, чтобы поговорить, но он повернулся, и я увидела Коула в чёрной футболке, которая была изодрана спереди, вся его грудь была в кровавых ранах, лицо было измученным. Я хотела прикоснуться к нему, как между нами загорелся огонь, и вскоре Коул исчез. Я проснулась вся мокрая от пота.

Сейчас я стояла возле своего зеркала и доделывала свой макияж. Мой телефон лежал рядом. Около двадцати раз я пыталась набрать Мейсона, но тщетно попадала на автоответчик. Я переживала, что с ним могло что-то случится по дороге сюда — сегодня шёл ливень. За все утро я успела уже сто раз выругать себя за то, что не взяла номер телефона друга Мейсона. Но я, как и всегда верю в лучшее и надуюсь, что с ним все хорошо.

Бренда и Ханна уже были готовы и ждали меня снаружи, в холле общежития. Через полчаса состоится открытие бала, а Мейсона все ещё нет.

— Ты вся на нервах, — заметила Бренда, когда я вышла из своей комнаты.

— Попытайся сделать несколько вздохов или посчитать до десяти несколько раз, — предложила Ханна, давая мне бутылку воды.

— Кажется, я в пролёте с танцем. Мейсона нет и он не отвечает на мои звонки, — рассказала я и начала судорожно пить воду, в горле было слишком сухо.

— Почему он тебя так подводит? — возмущенно задалась вопросом Ханна и стукнула по полу каблуком.

— Если бы я только знала, что с ним сейчас и где он сейчас, — сказала я и сделала большой глоток воды.

— Но нам пора идти в сторону корпуса, — сказала Бренда и дала нам по зонтику.

В зале уже были все. Все ожидали увидеть красивых студентов в прекрасных нарядах. Я пыталась найти маму, чтобы сказать, что я, скорее всего, останусь без пары на балу, но нигде ее не нашла.

Волнение и мандраж взяли верх надо мной. Мы с девочками приткнулись возле стены за кулисами, ожидая самого ужасного часа в моей жизни. Если Мейсон не появится с минуты на минуты я буду опозорена на весь ЦЛУ и одновременно подведу свою маму.

Музыка притихла и на сцену вышла мама.

— Дамы и господа мы очень рады приветствовать вас на нашем осеннем бале. Наш оргкомитет очень старался, чтобы удивить и восхитить вас. В честь открытия нашего бала прошу на танцпол наших студентов, которые подготовили для вас танец!

Все начали выходить на площадку для танца. Мейсона нет. Он будто испарился. Все пропало. Я опозорена. Здесь каждый знает, что дочь директрисы руководит оргкомитетом и ответственна за этот бал, а я подвела всех. Мой пульс начал зашкаливать. Кажется, что мое сердце вот-вот вырвется из грудной клетки. В самый важный момент я осталась одна. Без Мейсона. В горле все пересохло, а руки начали дрожать.

— Пойдём, — услышала я голос позади себя и резко подняла голову на Коула.

Он схватил мою ладонь и быстро повёл на танцпол. Горел лишь слабый свет прожекторов, который гулял в такт музыки. Надеюсь, никто не заметил, что я появилась не сразу. Коул вклинился в круг и положил руку на мою талию, другой рукой он взял мою ладонь. Мы оказались так близко, что я забыла, как дышать. Его близость затуманила мой разум, а его томный взгляд был устремлен на меня. Я чувствовала, как мои кости сводит от его прикосновений и его взгляда. По всему моему телу шли мурашки. Я готова признаться, что со мной такое впервые. Движение за движением, а его глаза по-прежнему смотрят в мои. Он притянул меня к себе ближе, и я почувствовала его аромат, который запомнится мне надолго.

Он спас меня.

Эта мысль проносилась и проносилась в моей голове. Я и вправду была удивлена его поступку после нашего последнего разговора. Его руки так нежно держали меня, что я готова была взлетать и падать в его руки обратно, потому что знала, что он поймает меня. Хотя это и были всего лишь три минуты танца, но за такое короткое время можно почувствовать столько эмоций и разных чувств. В этом танце слишком много движений, которые сближают партнеров слишком близко. В очередной раз, когда он притянул меня к себе, я почувствовала его дыхание на своих губах. Свежая мята, перемешанная с легким ароматом табака. Если бы моя мама знала, что здесь раскуривает очень красивый парень, она бы исключила его из школы.

Рядом с Коулом в танце я почувствовала себя в невесомости, окруженной искрящимися зарядами тока, который в любой момент могли устроить пожар, не тушимый водой и ничем.

Только когда его руки отпустили меня, я почувствовала холод и дрожь по коже. Я как будто бы прожила момент чужой жизни. Свет снова включился, и мама вышла на сцену, чтобы сказать о новых результатах, который достиг университет за последний год. Все родители и гости, находившиеся здесь поаплодировали нам, кто-то даже вскрикнул.

— Что это было? — спросила Ханна, когда мы остались втроем возле нашего столика.

Мое тело все еще помнит его прикосновения.

— Твое лицо горит, — заметила Бренда и прикоснулась тыльной стороной ладони к моему лицу.

Мое сердце вот-вот выпрыгнет из моей груди.

— Он просто подошел, взял меня за руку и повел на танец, — объяснила я, смотря на девочек, чувствуя, что я все еще в каком-то неизведанном состоянии.

— Он смотрит на тебя, — сказала Бренда, кося взгляд в сторону.

Я обернулась назад и увидела, как Коул, Челси и высокий темноволосый мужчина с бородой смотрят на меня. Жар еще больше прилил к моей коже, и я отвернулась.

— Если Мейсон объявится здесь я хорошенько врежу ему, — пообещала Ханна.

— Кажется, Коул пытается завоевать тебя, — решила Бренда, закусив внутреннюю сторону щеки. Эта идея мне совсем не нравится.

— Этого мне еще не хватало, — сказала я и взяв, стакан выпила газировку залпом. — Блин, надо было хоть немного ее разбавить алкоголем. Так не интересно.

Девочки захохотали, и мы втроем чокнулись бокалами.

— Ну хоть какая-то веселуха, — обрадовалась Ханна и налила себе еще газировки.

Около тридцати минут мы болтали с девочками и как обычно обсуждали парней. В данном случае речь шла только о Чеде и Николасе. Девочки и вправду начали сходить от них с ума. Каждые десять минут я проверяла телефон. От Мейсона по-прежнему тишина. Я просто не могла понять, почему он так поступил со мной. И снова я, как наивная дура проверяла телефон каждые пять минут в надежде увидеть там сообщение от парня.

Чед и Николас забрали моих подружек, и теперь я осталась одна, наедине со своим молчаливым телефоном. Ко мне подошел мужчина, которого я видела в компании Челси и Коула.

— Здравствуйте, — поприветствовала я его и взглянула на него.

Его взгляд был таким же пронзительным, как и у Коула. Такой же холодный и в то же время спокойный с ноткой тепла. Однако я бы сказала, что на этого мужчину больше похожа Челси, чем Коул. В его густых волосах уже виднелась седина, а под глазами были возрастные морщины.

— Меня зовут Клейтон Брэдфорд. Я отец Челси и Коула, — представился он и протянул мне свою руку, на которой красовались дорогие швейцарские часы.

— Очень приятно. Я Роуз Флеминг, — ответила я и пожала его крепкую руку.

Мужчина улыбнулся.

— Вы дочь Флоренс Флеминг? Правильно? — поинтересовался он, глядя на меня, как учитель, допытывающий ученика.

— Да, все верно, — ответила я ему, кивнув.

— Я видел, как вы танцевали с моим сыном…, — сказал он и указал мне взглядом на своего сына, который о чем-то беседовал с Райли.

Я начала волноваться. От него шла энергетика, от которой начинаешь бояться его. Я поняла к чему он клонит.

— А, нет. Вы не так все поняли. Ваш сын просто неожиданно помог мне. Я ждала своего друга, с которым должна была танцевать, а он не появился. Коул просто помог мне, не подумайте ничего лишнего.

К нашему столику подошел Коул. Мое сердце снова забилось учащенно.

— Какие-то проблемы, отец? — спросил он, презрительно взглянув на него с поджатыми губами. Между ними так и чувствовалось напряжение.

Я метала взгляд то от отца к сыну, то от сына к отцу.

— Нет, Коул. Я просто решил узнать, что за прекрасная девушка, которая танцевала с тобой, — с ухмылкой на лице ответил мистер Брэдфорд.

— Оставь ее в покое. Она не навредит ни нашей семье, не семье Фордов, — строго и понятно сказал Коул.