Бесплатный фрагмент - Amore No

Когда что-то происходит вопреки — то имеет силу.

Когда что-то происходит от души — то есть любовь.

Мактуб.

Благодарю мою семью за поддержку и безусловную любовь!

Вы мой источник вдохновения и главный мотиватор.

---

В жизни, длиною в полвздоха, не планируй ничего, кроме любви.

Джалаладдин Руми

#ЗДЕСЬиСЕЙЧАС

— Как прошёл твой день? — на автомате бросила Камилла, зайдя следом за молодым человеком в уютную светлую гостиную.

— Могло быть и лучше, но в целом неплохо, — удобно устроившись на мягком диване, ответил Ник, стараясь держать как можно более оптимистичный тон. Он вернулся с работы немного позже обычного, уставший и голодный.

— Неужели снова?

— О чём ты?

— О презентации! Ты ведь припозднился. Опять двадцать пять. Ты ждал, а этот жлоб снова перенёс встречу… Я права?

— Вообще, этот жлоб — мой босс. Можно и потактичнее, — иронично ответил Ник. — На самом деле встреча состоялась, и всё прошло спокойно. Мне так кажется, во всяком случае. Ты же знаешь его, у него всегда одно и то же выражение лица, не выдающее никаких эмоций. Реальный покерфейс. Никогда не поймёшь, о чём он думает и тем более какое решение примет.

— Надо же, какой талант пропадает. Какая многогранная и разносторонне развитая личность!

— Ка, ну прекращай. Он всё ещё мой босс.

— И всё ещё придурок. Который всё так же играет в интеллигента, с тем же покерфейсом. Инновации, корпоративный дух, бла-бла-бла, а сам жлоб жлобом! По-хамски неприкрыто ворует эти самые инновационные идеи сотрудников… не буду уточнять, у каких именно сотрудников, — она многозначительно посмотрела на Ника и жеманно покашляла в кулачок, а после небольшой паузы продолжила: — Так, о чём это я? Ах да! Сначала этот жлоб разжигает интерес, воодушевляет, обещает, ну а потом ворует идеи и в итоге, естественно, выдаёт их за свои! Поэтому повторюсь, твой босс — Жлоб!

— Ну, наверное, тогда действительно жлоб, — смеясь, согласился Ник.

— Причём с большой буквы!

— Камилла, он бизнесмен. Если бы он был добряком с душой нараспашку, то не стал бы тем, кем он является.

— Не верю своим ушам, ты его защищаешь. Ты либо святой, либо сумасшедший.

— Я реалист, который видит картинку как она есть, без розовых единорогов. — Камилла закатила глаза, он улыбнулся и продолжил: — В любом случае, предчувствие у меня хорошее. В этот раз должно получиться. Должно.

— В прошлый раз у тебя тоже было хорошее предчувствие.

— Давай не будем вспоминать, что было. — Ему стало неприятно, будто укололи острой маленькой иголочкой в бок. — Надо думать о хорошем, тогда оно притянется. Не правда ли?

— Как скажешь… да и что, собственно, остаётся? Разве что надеяться.

— Правильно, надежда умирает последней.

— И всё же она имеет свойство умирать, а этого допустить никак нельзя. Иначе зачем тогда была нужна вся эта твоя кропотливая работа? Этот титанический труд над проектом?

— Хорошо же ты думаешь о хорошем.

— Я сейчас думаю о том, что если этот жлоб проигнорирует твою работу, я приду к тебе в офис и лично выскажу ему всё! Всё, что я о нём думаю! Ну и завершу визит смачным лещом.

— А ты умеешь? — удивлённо, со смехом спросил Ник. Не дожидаясь ответа, весело задал следующий вопрос: — Ладно, не хочу знать, а то ещё и мне сейчас достанется. А с чего начнёшь разговор?

— С того, что он жлоб, естественно.

— Гениально! — он устало улыбнулся и, откинувшись на мягкую спинку дивана, закрыл глаза. — Когда меня обидят, я знаю, к кому обращаться.

— Ну хотя бы пофантазировать и помечтать я могу?

— Осторожно с мечтами, они имеют свойство сбываться, — пробубнил Ник.

— Пока что-то не особо у меня они сбываются…

— Значит, ты неправильно мечтаешь!

— Научи тогда, как надо! — саркастическим тоном выпалила Камилла, снова закатив глаза.

— Обязательно, только как-нибудь в другой раз… Давайте всё же сменим тему и дадим возможность вашему без пяти минут мужу немного отдохнуть после трудного трудового, простите за тавтологию, полного стрессов дня. И пофантазируйте лучше обо мне, а не о моём боссе.

— Идиот! Фу! — рассмеялась Камилла.

— Вот спасибо за идиота. Хотя сама же про какие-то фантазии… про леща какого-то… не хватало ещё плёток и кожаных костюмов!

— Кажется, меня сейчас стошнит.

— Говорят, у него в кабинете видели книгу «50 оттенков серого», так что твои лещи он может истолковать по-разному…

— Скажи, что это шутка! — выпучив глаза, как лемур, шокированно отреагировала Камилла.

— Отнюдь, — пожав плечами, ответил Ник. — Он даже палитру в одежде сменил, стал отдавать предпочтение оттенкам серого цвета.

— Прекрати во имя Кристиана Грея!!! — истерически рассмеялась Камилла.

Он довольно улыбнулся.

— До сих пор не понимаю, как я высидел в кино почти два часа, терпя эту муру, — на его красивом лице недовольно скривились выразительные брови. — Видишь, КАК я тебя люблю… Это ведь правда подвиг! Нет, не подвиг. Жертва во имя любви!

— Уф, а ничего, что я смотрела с тобой все серии «Звёздных войн»? Так что не надо. Ещё надо разобраться, кто кого любит больше, — довольно пропела Камилла, зная, какая будет реакция.

— Женщина! — Ник открыл глаза, которые округлились, как два бейсбольных мяча. — Больше никогда не смей даже близко сравнивать эту киносвятыню с тем, что любит читать и предположительно делать мой босс! И не серии, а эпизоды! Запомни это. «И да пребудет с тобой сила», — он театрально закрыл глаза и вернулся в прежнюю позу.

— Ладно, джедай, я тебя поняла. Хотя ты со мной только разок сходил на «50 оттенков», а я…

— Женщина! — он поднял вверх руку с указательным пальцем, не открывая глаз. — «Ты недооцениваешь силу Тёмной стороны»! — И медленно опустил руку.

— Вот за это я тебя люблю. Ты можешь оставаться оптимистом даже в такой несправедливой ситуации. А я что-то под вечер сама не своя. Наверное, пробки повлияли, — вздохнула Камилла. — Прости, что накинулась на тебя с ходу из-за этого… извращенца!

— Вот только смотри, подружкам своим об этом ни слова. Они сплетни разносят быстрее, чем Би-би-си — новости.

— Лучше сделаю в инсте отдельный пост о нём, совершенно безвозмездно!

— Камилла, — прорычал Ник, открыв один глаз и давая понять, что с шутками о его работе пора заканчивать.

— Ладно, просто даже не хочу его имя произносить, он этого недостоин. Вообще, я зря завела разговор о твоей работе. Прости.

— Что у нас на ужин?

— Я вообще-то извинилась! — обиженно ответила Камилла, уставившись на него, но Ник по-прежнему находился в расслабленной позе, с запрокинутой головой и закрытыми глазами.

Камилла решила не портить вечер, тем более предстоящий ужин. Скорчив гримасу маленькой избалованной девочки, она показала язык своему жениху, естественно, не видевшему её, и ей стало от этого смешно. — Ладно, дорогой, проехали… Расскажи, что ещё нового, интересного у тебя было сегодня, помимо работы.

— Да ничего особенного… — зевая, ответил Ник. — Хотя постой, вспомнил! Не поверишь, я сегодня встретил Дашу!

— Дашу? Какую? — растерявшись, спросила Камилла.

— Ту самую, — тут отчего-то на долю секунды на душе у Камиллы стало тревожно.

— Милый, ты что, решил в ребусы поиграть? — иронично спросила Камилла, стараясь сделать вид, что её мало волнует интрига с непонятной «Дашей».

— Ка, ты меня удивляешь, честное слово… Дашу, твою бывшую «лучшую подружку»!

— Ангелову?! — не сдержав удивления, громко спросила она.

— Ангелова? Хм… Необычная фамилия, — немного удивлённо, но всё так же спокойно сказал Ник. — Ты же знаешь, я не запоминаю фамилии твоих подруг. Но вот не припомню у тебя других Даш… И судя по тому, что она не передавала тебе привет, выходит, что Ангелова! — Он глупо засмеялся, как пятнадцатилетний подросток, сказавший что-то, на его взгляд, смешное.

— Я, представь себе, тоже не передаю ей привет, — холодно бросила Камилла и тяжёлым шагом направилась из гостиной на кухню.

На столешнице стояли два пакета с готовой правильной полезной едой. Камилла рассеянно принялась раскладывать ужин по тарелкам. Ещё минуту назад она была голодна, но теперь отчего-то уже привычное во имя идеальной худобы чувство голода притупилось. На его место пришли другие, ещё более терзающие ощущения. Хуже того: тройка гнетущих чувств. Ревность. Подозрение. Тревога.

Они жили с Ником в спокойном гармоничном состоянии уже почти полгода, что по меркам мегаполиса, согласитесь, солидный показатель. Их жизнь напоминала отлаженный механизм, ту самую спокойную гавань, которую ничто не тревожило и, казалось, уже не могло потревожить. Но это случилось. На горизонте замаячила та самая Даша Ангелова, и Камилле не оставалось ничего другого, кроме как поддаться типично женской панике. Что сразу же разбудило некогда вышедших в тираж червя сомнения и его Величества Домысла. Самоконтроль дал сбой. Камилла впервые за долгое время растерялась.

Сдерживая себя и надеясь развеять сомнения, она произнесла:

— Я представляю её выражение лица, когда ты сказал, что мы живём вместе.

— Да ничего я ей не сказал, — всё так же раздражающе спокойно ответил Ник.

— Что?! — вышло неконтролируемо громко и — что ещё хуже — возмущённо. Камилла не любила откровенно закатывать сцены недовольства, а тем более — ревности. Она считала, что ревность унижает женщину и сбивает её «котировки» в глазах мужчин. Тем более что Камилла считала себя симбиозом Маргарет Тэтчер — за железную выдержку — и Моники Беллуччи — за красоту и, очевидно, скромность.

Камилла глубоко вздохнула и медленно выдохнула носом, вспомнив техники пранаямы. Помогло — её немного отпустило. Внутренний голос как будто даже пристыдил за такую бурную реакцию. В голове зазвучал голос разума: к кому ревновать-то?! К Даше? Серьёзно?! Не было бы так смешно, если бы не было так грустно.

«Ревновать мне, Камилле Миллер! — пронеслась в голове мысль, как бегущая строка на электронном табло над сценой Большого театра, где шёл синхронный перевод итальянской оперы, которую она так любила. — Мне — востребованному блогеру, звезде инсты с миллионом живых подписчиков, ревновать МОЕГО Никки, практически мужа, между прочим! Да-да! Ещё и сделавшего МНЕ предложение в ПАРИЖЕ! Да, МНЕ, а не какой-то там Даше! Пусть и с необычной фамилией!..»

***

Как же всё-таки был прекрасен тот день… Париж. Сентябрь. Высокий сезон — и просто самый лучший месяц, чтобы провести время в городе любви. Как сейчас перед глазами МОЙ красавчик Никки, крепко держащий мою руку в своей. Он шёл уверенным шагом по узким улочкам Парижа, такой красивый и утончённый. В моей памяти его образ останется навсегда в мельчайших деталях: кашемировый кардиган цвета экрю, мышино-серая майка и темно-свинцовые джинсы.

Стояла райская погода. Солнце нежно обволакивало всё вокруг своим теплом, делая ещё ярче летне-осенние краски, которые так радовали глаз. Ник увлечённо рассказывал историю своего любимого города, а я не могла перестать думать о том, как же он хорош собой. Мой чичероне уверенно вёл меня за руку. До сих пор ощущаю в своей руке тепло его руки. Помню, как мне было тогда спокойно. В тот момент я стала маленькой девочкой, которая была готова идти на край света с человеком, которому всецело доверяла в тот момент, с человеком, который был готов защитить её от всего и всех на свете. В тот миг я поняла, что люблю его.

— Никки, как я устала! У меня кругом голова, нужен бокал холодного шампанского!

— Ещё немного, мисс «ЯНеПривыклаСтолькоХодить»! Мы уже почти у цели, — он обернулся и подмигнул. — Тебе нравится Латинский квартал?

— Безумно! Таким я Париж ещё не знала… и если бы не ты, вероятнее всего, и не узнала бы вовсе. — Я смотрела на его гордый благородный профиль и довольную улыбку — она появилась от моего комплимента. Он сжал мою кисть крепче. — Меня и правда переполняют эмоции. Особенно покорил Люксембургский сад, но больше всего, конечно, Фонтан Медичи.

Это была чистая правда, поэтому, говоря это, я улыбалась во все тридцать два зуба, следуя за Ником по старинным улочкам, пронизанным атмосферой любви и романтики. — И ты должен знать, что я никогда не забуду легенду о Галатее, которую ты мне рассказал до… до самого романтичного поцелуя в моей жизни…

Он ничего не ответил. Меня это немного задело, и тогда я обиженно добавила:

— В общем, о том, как покорить женское сердце, ты знаешь всё. Типичный бабник.

Он остановился и, повернувшись ко мне, заметил:

— Бабник? Мне показалось или это прозвучало как-то совсем неромантично и даже с укором?

— Просто я подумала, а вдруг этот красавчик проделывал такой трюк уже не раз?

— Ты правда считаешь меня красивым? — уверенно улыбнулся Никки своей голливудской улыбкой.

— Раз ответ уклончив, значит, всё-таки я права. — Я закатила глаза. — И сколько же сердец ты разбил у Фонтана скорбящей Галатеи, превратившей тело возлюбленного в прекрасную реку с прозрачной водой?

— О, надо же, ты слушала! — он игриво улыбнулся, но помню, как его смеющиеся удивлённые глаза вмиг стали серьёзными, и он сказал:

— Хорошо, признаюсь. Это правда, я действительно приводил сюда женщину.

— Я так и знала! И зачем ты мне это рассказываешь?! — Мне стало дурно, во рту пересохло. Огонь ревности беспощадно жёг меня изнутри.

— Прости, так уж вышло. Только эта женщина намного старше меня, и при встрече мы с ней обычно целуемся в щёчку.

— Ты издеваешься, да?

— Я гулял здесь с моей бабушкой. И да, я издеваюсь. — Его глаза снова улыбались.

— Знаешь что… А ведь ты злодей. — Мой ответ прозвучал драматично медленно.

— «You don’t know the power of the dark side», — пародийным голосом ответил мой спутник, ещё пять минут назад казавшийся самым романтичным мужчиной в истории.

После этого перформанса и последовавшего за ним выражения моего лица Ник явно понял, что я стопроцентно не в теме. Таким удивлённым я его видела впервые, он был таким трогательным и милым.

— Ты прикалываешься, да? Ты что, не смотрела «Звёздные войны»?!

— А, ясно! Теперь я поняла. Ты, должно быть, изображал того чувака в чёрном шлеме?

— Что?! Чувака в чёрном шлеме? Камилла! — Он рассмеялся. — Это ужасно! Но боюсь, что я бессилен перед твоей красотой, поэтому, так уж и быть, прощаю тебе этот грех.

— Благодарю, что пощадил.

— Без шуток: ты, серьёзно, не смотрела? — В глазах как будто бы ещё оставался маленький огонёк надежды.

— А что здесь такого? Да, не смотрела. Я ещё и «Игру престолов» не смотрела.

— Чёрт! Девушка, вы с какой планеты? — Он округлил глаза, вздёрнул правую бровь.

— С планеты «Я смотрю и делаю то, что хочу Я, а не то, что навязывает мне больное общество». И «Я» с большой буквы.

— Я уже это понял.

Мы рассмеялись. Нам действительно стало весело от этого глупого диалога. Должна признать, что минутка расслабления после погружения в культурно-историческую программу эпохи Просвещения была необходима. Хотя казалось, что наша эпоха взаимного просвещения только начиналась.

— Ничего, мы посмотрим всё это вместе, — серьёзно заключил Ник. — Тебе понравится.

— Я так не думаю. «Игру престолов» я смотреть точно не стану, ни за что.

— Ты так говоришь, потому что не пробовала.

— Я так говорю, потому что для меня этот сериал слишком жесток и… уж очень сер. И там всё время зима. Нет, это не моё! Я люблю, чтобы были краски, красота и любовь!

— Сопли, короче.

— Пусть так. Уж лучше розовые сопли, чем серая убогая жестокость. Надеюсь, ты не самый большой фанат и я не сильно задела твои чувства.

— Да ты просто разорвала их в клочья! — Мы рассмеялись. — Знаешь… — после недолгой паузы нежно добавил он, — ты необыкновенная. Кажется, я влюбился.

— Что, только сейчас? — Я игриво улыбнулась.

— Спроси меня об этом позже, — кажется, он засмущался. — Слушай, а ты, оказывается, вспыльчивая штучка! — подняв одну бровь, он улыбнулся, умело переводя разговор на другую тему. — Взгляд был такой испепеляющий, когда я сознался, что до тебя уже гулял тут…

— Со своей бабушкой?

— Ну, до того как я признался, что это была моя бабушка!

— Я не ревновала, если ты об этом. Просто не люблю быть «одной из» списка Казановы.

— Камилла, это не так. Не нужно судить по внешности, хоть я и правда офигенный. — Я рассмеялась, а он продолжал уверенно говорить со своей офигенной улыбкой.

— Какая самоуверенность! — Я рассмеялась. — Ладно, Дон Жуан, забыли!

— Что я офигенный? Нет, никогда не забывай об этом, пожалуйста. — Он улыбнулся. — Я прожил шесть лет в Париже, и они не прошли бесследно. За это время я полюбил этот город почти во всех его проявлениях. Много узнал о нём, вот и готов говорить часами.

— У тебя, между прочим, довольно неплохо получается. Можешь в случае чего работать гидом.

— Я и подрабатывал во времена учёбы.

— Это шутка?

— Естественно. Должен признать, что действительно знаю много, но увы — не настолько.

— А я поверила! — Я рассмеялась. — Помнишь момент, когда мы были в Пантеоне? Та пожилая интеллигентная пара, которая осторожненько к нам пристроилась! Они же затаив дыхание слушали твой монолог про копию маятника! Цитирую: «Вот он, висит под куполом, с помощью него Фуко продемонстрировал, что земля всё-таки вертится». Да, месье Николя, я всё услышала и запомнила, не нужно на меня так смотреть. Ты произвёл на них впечатление. Браво!

— Мне приятно, разумеется. Только вот старался-то я не для них, — после этих слов он поцеловал меня, крепко прижав к себе. Стоит только вспомнить те поцелуи, каждый из них, как на губах вспыхивают мириады обжигающих искр, и я до сих пор краснею. — Я хотел произвести впечатление на молодую студентку факультета философии, показав ей усыпальницу самых незаурядных мыслителей, учёных и писателей Франции. — Он был доволен собой. Его непоколебимая уверенность в себе сводила с ума, хотя и выглядела порой вызывающе.

— И у тебя почти получилось.

— Правильно, «почти», а всё потому, что мы стоим на месте — вместо того чтобы зайти вот сюда. — Мы стояли посреди очень узкой улочки, не отрывая друг от друга глаз. Взяв за плечи, Ник медленно меня развернул.

— Наконец-то привал.

— Это не просто привал, мадмуазель Камилла, это привал XVII века.

— Серьёзно? Le Procope… Я не сильно исковеркала название своим произношением? — Мне было абсолютно всё равно, куда идти с этим молодым парнем. Сердце пронзила долгожданная стрела Амура, и голову мою вскружил парижский воздух. Кажется, я была пьяна без розового шампанского.

— Вау, Никки! Экстерьер ошеломляющий!

— Знаю, Мисс Сарказм 2017, это не фешенебельное место вроде тех, что ты любишь, однако для обеда после прогулки вполне сойдёт. И я уверен, что ты изменишь своё мнение, когда узнаешь, кто любил здесь бывать! — мистически произнёс он последнюю фразу.

— Теряюсь в догадках, учитывая, что он открылся в XVII веке…

— Ну хотя бы попробуй угадать!

— Ты? — немного растерянно ответила я.

Мне не хотелось гадать, кто ещё бывал тут. Ведь Ник — единственный человек, который занимал мой микрокосмос. Кто ещё мог меня интересовать? Я смотрела на него, хотела утонуть в его глазах. Он дал моей жизни смысл. И как когда-то Фуко доказал, что земля всё-таки крутится, Ник дал мне почувствовать, что вокруг и внутри меня кружится целая вселенная.

— Нет, мой однокурсник. Возможно, ты о нём слышала. — Он наклонился ко мне и сексуально прошептал на ухо: — «Вся сила женщин — в слабостях мужчин»…

— Что?! Господи! Это правда?! Не может быть! Вольтер?

— Да, он был здесь завсегдатаем. Говорят, любил пить кофе, размышлять, записывать в тетрадку свои перлы. И всегда сидел за одним и тем же столиком.

— Ник, ты что, забронировал нам столик Вольтера?!

— Je suis désolé, это невозможно! Его столик до сих пор никто не занимает. Зато Вольтер оставил на нём трещину — говорят, в пылу ссоры ударил кулаком. Горячий был парень, вспыльчивый. У вас с ним есть что-то общее, не находишь?

— Я просто не верю своим ушам! Ты и вправду офигенный!

— Благодарю, mon chéri.

— Откуда ты всё это знаешь? И как ты запомнил, что я обожаю Вольтера?

— Как видишь, я подготовился.

— Для меня?

— Для тебя. — Он улыбался, а мне захотелось заплакать от счастья. — Ну! Чего же мы ждём? Прошу, после вас, мадмуазель.

— Как-то странно наблюдать такие изысканные и устаревшие манеры у Дарта Вейдера.

— Значит, ты всё-таки знаешь, что это не просто «чувак в чёрном шлеме». Отлично, значит, надежда ещё есть, — кивнул Ник, открывая дверь и пропуская меня вперёд.

***

— Камилл, ты слышишь меня?

— Что, прости?

— Опять ты в телефоне зависла, — устало заметил голос из гостиной. — Я зову тебя, а ты молчишь.

— Нет, голова просто разболелась. Куча мыслей… Должно быть, задумалась.

— Тебе надо отдохнуть, иди ко мне, вместе поваляемся.

— Мне надо накрыть на стол.

— Слушай, может, закажем пиццу? Или бургеры? Хочется чего-нибудь такого, сытного.

— Совершенно ни к чему! У нас на ужин всё сытно и вкусно.

— Приелась.

— Кто?

— Не кто, а что. Еда правильная приелась.

— А мне приелось то, как ты относишься к нашим отношениям.

Пауза.

— Конечно, сказать нечего. Почему? Почему ты не сказал ей, что мы живём вместе, что ты сделал мне предложение? — Я хотела добавить «в Париже», но вовремя замолчала. — Ведь это не секрет. Или я не права?

После небольшой паузы тихий недоумевающий голос прорезал тишину.

— Женщина, ты прикалываешься? Я даже не сразу понял, о чём ты.

— Мне, знаешь ли, не до приколов, Ник. Тут вообще ничего смешного нет.

— Хорошо, тогда я не буду возражать и даже не скажу, что всё это полнейший абсурд. И раз уж для тебя это всерьёз, отвечаю… — Он говорил размеренно и спокойно, хотя скрыть зловещий насмешливый тон ему было не под силу. — Я не вёл с ней светских бесед за чашечкой кофе. Встретил случайно, она меня окликнула. Я даже не узнал её сначала.

— Почему?

— Ну, она вроде как похудела.

Ник, непринуждённым тоном произносивший эти преступные слова из гостиной, даже близко не понимал, какого страшного зверя рискует разбудить на кухне. Камилле снова стало нехорошо. Она не ожидала, что её жених способен на столь вероломную наблюдательность. От неожиданности она уронила контейнер с брокколи на пол.

Послышались шаги. Ник зашёл на кухню.

— Так что на ужин? Я такой голодный… — улыбнулся он. — Тебе помочь? Знаешь, я даже рад, что ты уронила это. Терпеть не могу брокколи ни под каким соусом с самого детства, — весело пробормотал Ник.

— Что значит это твоё: «ПОХУДЕЛА»?! Значит, хорошо выглядит, да? Ты это хочешь сказать?!

— Что? О чём ты вообще? Я этого не говорил. Я же не самоубийца! — подмигнув, снова рассмеялся по-детски Ник. Кажется, он совсем не понимал масштаба происходящего, в упор не видел тучи, которая угрожающе нависла над ним. — Не смотри на меня взглядом Шерлока, клянусь, это смешно. — Он рассмеялся. — Ну хорошо, если тебе это так жизненно необходимо, слушай отчёт и анализируй. Сегодня, в районе 13:37, я заходил в то самое злосчастное кафе — на бизнес-ланч с Максом. Возможно, ты спросишь, почему не в 13:32, как обычно… Просто перед уходом на ланч… мне приспичило, ну ты понимаешь. Но из-за ремонта в офисном мужском туалете работала одна-единственная кабинка — и была занята неприлично долго. Как выяснилось, Саша-дрыщ съел эскарго на ужине в честь…

— Прекрати сейчас же этот цирк! Это абсолютно не смешно! Это тупо, слышишь!

— Ты про затянувшийся ремонт в сортире на моём этаже — или про первый раз Саши с улитками?

— Ник. Кажется. Я. Сейчас. Взорвусь! — Камилла чувствовала, что всё выходит из-под контроля, комната будто плывёт, концентрация улетучивается. Пранаяма испарилась, испугавшись совсем не йогичного желания метать молнии и гневно кричать.

— Ладно-ладно, Мисс Кипиш, — рассмеялся он. — Господи, ты же йогой вроде занимаешься, говорила, что теперь тебя не вывести из себя. «Я Будда, плывущий на лепестке лилии»… Правильно я процитировал тебя или ещё кого-то, о Великий Гуру? — Ник снова громко засмеялся по-тинейджерски — крайне раздражающе.

— Я как погляжу, у тебя с памятью проблем нет. Помнишь то, что я уже забыла. И да, возможно, я уже перешла бы на уровень выше в йоге, но пока я живу с тобой, это просто нереально. Ты и Будду выведешь из себя!

Он снова рассмеялся.

— Прекрати смеяться. Ты расскажешь или мне стоит прибегнуть к пыткам?

— И где твоё человеколюбие? — Ник театрально изобразил грусть. — Ну хорошо, хорошо. Прости. Раз уж для тебя это важно — конечно, расскажу. У меня нет секретов от тебя. Так вот, твоя подруга выходила из кафе и окликнула меня. Мы перекинулись буквально парой светских фраз, не до разговоров как-то было.

— Прекрати паясничать! Это очень серьёзно для меня. Скажи, это всё?

— Ну да. Прости, что разочаровал тебя отсутствием жареных деталей, — улыбнулся Ник. — Почему ты расспрашиваешь? Разве я тебя когда-нибудь обманывал?

— Никогда, Ники! Ты меня никогда не обманывал. Прости! Ну и чёрт с ней! — с облегчением сказала Камилла, её внутреннее напряжение, как на термометре, стало спадать.

— Только вот зонт свой пришлось ей отдать, — невзначай добавил Ник, взяв из тарелки белую спаржу. — Зелёная всё-таки аппетитнее выглядит, серьёзно…

— Что ты сказал? — Она замерла.

— Зелёная спаржа выглядит…

— Что ты прикидываешься дурачком?! При чём тут спаржа?! Я про зонт!

— На улице начался ливень, ты же рассказывала, как сама под него попала. Я-то его переждал в кафе. А она выходила в самый разгар, видимо, куда-то спешила, и я предложил ей зонт.

— Ну конечно, нужно было изобразить Супермена. А когда я тебя попросила на днях забрать из химчистки вещи по пути, ты сказал, что очень устал.

— Как одно связано с другим?! И для справки, мне по духу ближе Бэтмен.

— Ты действительно издеваешься надо мной. Я поняла, ты целенаправленно меня изводишь, и все мои сеансы с психологом и глубокое погружение в медитацию просто коту под хвост.

— Когда ты злишься, ты такая секси…

— А вот ты — нет!

— Камилла, ну что с тобой? Такое ощущение, что я свою бывшую любовницу встретил. Что не так? Я ничего не хотел и не думал в тот момент, просто отдал зонтик!

— А она, конечно же, не стала теряться и взяла. И да, я действительно попала под этот злосчастный ливень. Только вот мне зонт никто не предложил.

— Дорогая, даже не сомневайся, если бы я был рядом в костюме Бэтмена, я бы тебя укрыл от дождя своим чёрным плащом.

— Скажи, ты действительно думаешь, что у тебя хорошее чувство юмора?

— А что, нет? Ты всегда говорила, что я искромётно шучу! — Он рассмеялся, но, увидев грозный взгляд Камиллы, быстро успокоился. — Не переживай, пожалуйста, она ничего не просила, правда… Она даже не хотела брать зонтик, но я настоял.

— Ник!!!

— Что?! — Его глаза жадно рассматривали еду, которую Камилла успела аккуратно разложить по тарелкам, пытаясь отыскать что-то вкусное. — Если честно, я не понимаю, почему мы до сих пор ещё обсуждаем эту Дашу. Тебе что, зонта жалко для «заклятой подруги»?

— Я просто не понимаю, почему она вновь оказалась на моём пути!

— Если быть точным, на моём. И вообще, это просто случайность, о которой я должен был сразу забыть.

— Ты мог бы скрыть от меня это?! Встречу с этой шлюхой?

— О как! Видимо, я чего-то не знаю. Почему она шлюха?

— Ты что, её защищаешь?!

— Мне на неё наплевать, но тот факт, что я до сих пор не могу нормально поужинать, оправдываясь из-за ничего, просто бесит! — После короткой паузы он лукаво добавил: — Или ты ревнуешь?

— Что? Ревную? К кому, позволь узнать? К Даше?! — максимально брезгливо бросила Камилла, велев себе сделать голос на тон ниже, чтобы не переигрывать. — Я таких, как она, зову просто: Даша Who. Она представитель серой массы. Её даже нет в инсте! А если её там нет, значит, её нет вовсе.

— Точно, ревнуешь, — довольно улыбаясь, заключил Ник.

— А чего ты такой радостный? Я не ревную! Если мне не изменяет память, это МНЕ ты сделал предложение в Париже. Ах да… и ещё это… — перед лицом пока ещё довольного происходящим молодого человека Камилла подняла кулак. И на манер дерзкого жеста средним пальцем уверенно выставила вперёд и вверх безымянный пальчик, на котором вальяжно устроился трёхкаратник от Harry Winston. — Этот красавчик. Так почему, скажи, я должна ревновать?

— Хорошо, что ты всё это сказала, теперь осталось тебе самой всё это услышать, поверить и успокоиться.

— Ник, ответь на вопрос! Ты мог бы от меня утаить что-то, связанное с другой женщиной?

— Конечно, нет. Разве я тебя когда-нибудь обманывал? Ты же знаешь, что честность — мой конёк.

— Возможно…

— Что значит — возможно?! Это железобетонно.

— Ник! Если мы не уедем куда-нибудь в ближайшее время, я… я…

— Неожиданный поворот! Я порой просто не успеваю за твоим ходом мыслей. Дай передохнуть. Господи… — Он сделал глубокий вдох, затем выдох. — Итак, если мы не уедем, то ты-ы-ы… — выжидающе и протяжно произнёс Ник, смотря на неё удивлёнными глазами и всё так же не понимая происходящей в её сердце драмы.

— Не знаю… Я, наверное, просто сойду с ума! Ты хоть представляешь, КАК я устала?! Как я обессилена — и как любое незначительное событие, вроде твоей встречи с этой овцой Дашей, может выбить меня из колеи? Даже несмотря на то, что я сегодня прекрасно выполнила саламба ширшасану… Ты понимаешь, насколько мне нужно оказаться сейчас на море?!

— Выходит, мамба не помогает.

— Саламба ширшасану означает «стойка на голове», умник!

— Без разницы. Можно было и не понтоваться, сразу на человеческом языке сказать. Камилла, ну что с тобой? Ещё вчера всё было хорошо и позитивно… Ты была в замечательном настроении. Собиралась подобрать курсы итальянского. И договорились ведь, что поедем, обязательно поедем, но только в августе, у меня сейчас серьёзный проект в работе. Мне нужно быть тут! Это что, всё из-за зонта?

— Да при чём тут зонт? Просто я не могу столько ждать! Мне правда плохо! Этот серый пыльный город, с такой непостоянной тяжёлой погодой и дикими пробками, меня натурально изматывает… — Она печально вздохнула и после небольшой паузы минорно добавила: — Открываю инсту, а там вся лента в лете… А я сижу тут, дышу выхлопными газами и, получается, просто смотрю, кто где… Просто смотрю, но не живу. Ксюша с Викой — на Миконосе, Паша с Мариной — в Марбелье, а Регина так вообще в Сен-Тропе на 80-метровой яхте. Ну чем, чем я хуже?! Одни мы с тобой тухнем в этом душном городе, который… который душит!

— Ну, теперь мне всё стало ясно! — Ник нахмурился, между бровей появилась глубокая морщинка. — Душный город душит — оригинальная метафора! Но начинать всё-таки нужно было с конца. А именно — с этой трижды долбаной инсты! И что за подружка у тебя такая, совсем не щадит твою нежную нервную систему, делится «унылыми» буднями с яхты? Говорил, выбирай подруг получше.