Бесплатный фрагмент - Амазонки

Амазонки.

(Пьеса).

Действующие лица:

Айка,

Варда,

Таяна,

Фада,

Яста.

Другие девушки,

1-й охранник,

2-й охранник,

Другие охранники,

Арох,

Бор,

Другие воины.

Слышны стоны женщин. Раздаются свист и удары плетей. Под гнетущую музыку открывается занавес. Охранники ведут связанных молодых невольниц.

ЗВУЧИТ ПЕСНЬ НЕВОЛЬНИЦ:

Захвачены, унижены, избиты,

Истерзаны рукам палачей,

Идём мы в окруженье мерзкой свиты,

За нами горьких слёз бежит ручей.

Измучены, изранены, нет силы

На привязи идти и голодать.

Скорее доплетёмся до могилы,

Чем отдых ниспошлёт Богиня Мать.

1-й охранник: (Другому). Как долго ещё идти. Девки, плетутся, как не живые, а бить сильно нельзя.

2-й охранник: Разумеется! Попортишь товар с тебя и вычтут. Да не переживай ты так, дойдём. Всё лучше, чем злых мужиков сопровождать. Те так и норовят либо задушить, либо глотку перегрызть. А тут тебе и безопасность, и маленькие радости на каждом привале! (Смеётся).

1-й охранник: Насчёт радостей я согласен, вот только насчёт безопасности ты не прав. Уж больно места здесь дикие. Не от невольниц я жду удара в спину, а от воинов местных племён.

2-й охранник: Да не трясись ты так. Все дикие племена здесь давно перебиты, а те, что остались давно из чащобы своей носа не высовывают. Смелые погибли, трусы прячутся! Наши боги сильнее здешних богов!

1-й охранник: Что, правда, то, правда. Однако не хорошее у меня предчувствие.

2-й охранник: (Достаёт бутылку). На, хлебни и выброси всё лишнее из своей дурной головы.

1-й охранник: Защищай тебя бескрайнее небо! (Отпивает из бутылки). Только зря ты увлекаешься частым утолением жажды. Вино коварно под солнцем!

2-й охранник: Не умничай. Не первый день на свете живу. (Невольницам). Стой! Привал!

Рабыни падают от усталости. Охранники располагаются поодаль, едят.

Варда: (Плачет). Я не могу больше идти. Не могу терпеть унижения и вонь. Пускай меня убьют, но я дальше и шагу не сделаю.

Таяна: (Утешает). Не плачь Варда! Человек всё снести может. Дойдём до места, отдохнём, отмоемся. А там, глядишь, и к доброму хозяину попадём. Я вот слышала, что многие рабыни только и делают, что всего лишь по дому у господина своего хлопочут. Бывает даже так, что и жёнами хозяина становятся.

Фада: Ага, бывает. Только для этого нужно шибко красивой, да статной быть. И то так везёт только одной из ста, а в её случае уж лучше сразу удавиться.

Айка: Злая ты, Фада. Разве можно так?

Фада: А ты не лезь, Айка! Это же надо было придумать твоим родителям дочку свою косулей назвать. Вот коза ты и есть! Думаешь, приглянешься кому-нибудь своими костями наружу торчащими? И не надейся! Из наших-то парней дураков не было, а нынче и вовсе не вилять тебе хвостиком. Кинут тебя разве что рабам на потеху, чтоб не бунтовали, да и то, не все ещё и позарятся.

Айка: (Заплакала). Зачем ты так Фада? Зачем? За что?

Фада: За то, что в рабство попали, за то, что убежать не сумели, за то, что не умереть хотим теперь, а выжить! Вон, Варда ноет. Так это пока только. Потому что устала сильно, и обидно ей, что изваляли её охранники. Посмотрю я, как она на невольничьем рынке себя вести будет. Уж точно топиться в колодце не станет, на мечи не бросится.

Таяна: Может оно и так. Все жить хотят! Рабство — это ещё далеко не смерть, а поруганное тело — это совсем не душа!

Фада: И я, Таяна, о том же толкую. Всё очень быстро она забудет! И будет у нас сразу две Таяны — две тихони, значит. Только не Варде о невинности сокрушаться! Все же хорошо понимают, что выбрали её, потому что товар уже не очень-то и хорош был. От неё не убудет.

Варда: Зато у меня хоть и не долго, да муж был, а ты, злая кобра, кровь поросячья, всё испытаешь впервые! И не по воле своей, а насильно, без любви, как я теперь!

Фада: А то ты мужа как будто любила! Ой, не смеши людей. Дождалась, что хоть кому-то глянулась вот и побежала скорее, пока не передумал глупый увалень.

Варда: Я-то хоть глянулась, а ты сама за своим бегала, да жених твой ненаглядный очень быстро другую невесту нашёл. Теперь понятно почему. Подобрее и поскромнее сыскал. Потёр в руках гнилое яблочко, погладил, да надкусить побрезговал!

Фада: (Бросается на Варду). Убью!

Фаде не дают приблизиться к Варде девушки и охранники.

Яста: Что же ты на других всё бросаешься? Или сама из другого теста выпечена? Что ж, поверим. Вот и покажи нам пример. Умри с честью своей нетронутой! Перегрызи себе вены или, может, предпочтёшь, головой на камень бросится? Это не сложно. Давай! Действуй!

Фада: А вот и старушка наша голос подала. Я уж думала, не дождёмся её речей умных. Нет, Яста, не стану я сама себя жизни лишать! Но и овцой на заклание идти не желаю. Уж я придумаю, как подороже свою жизнь продать!

Яста: Эх, дева, немного не о том ты думаешь. Жизнь — это не серёжки, не колечко, ею, как бусами так просто не торгуют.

1-й охранник: (Конвоирам). Эй, ребята! Раздайте рабыням хлеб, воду, а то подохнут ещё раньше времени.

Охранники подходят к невольницам, раздают им хлеб, дают напиться воды. Снова удаляются.

Таяна: Яста! Ты самая старшая среди нас. Да и имя твоё означает солнечный луч! Вот и скажи нам, как дальше быть? Смириться с неволей? Умереть с честью?

Яста: Умереть мы всегда успеем.

Таяна: Значит…

Яста: Нет, Таяна! Смирение и покорность врагу никогда не были даже отдалённо близки нашим племенам. Все далёкие матери в старое время часто сражались бок о бок с нашими праотцами! Мы ещё умеем держать оружие, но времена очень сильно изменились. Войны так давно не было, а леса наши настолько обильны помимо зверя, что мы, женщины, стали больше заниматься не охотой, а собиранием грибов, ягод, трав и кореньев. Мы стали слабее, но теперь пришло время вспомнить заветы предков и снова стать сильными. Всем вместе! Понимаете? По одиночке ничего не выйдет. А если случится так, что по пути к обретению нашей силы кому-то предстоит умереть, то что ж, пускай так и будет! И только в этом случае можно отдать свою жизнь как можно дороже. Но главной целью всегда должна быть не смерть, а жизнь, и жизнь на свободе!

Фада: Яста! Не поздно ли ты силу обрести решилась? И с кем? С мышами этими трусливыми? Разве не видишь? Они все уже давно сдались.

Яста: Не правда. Чем человеку хуже, тем он отчаянней!

Варда: Правильно! Нужно решиться. Надо бежать!

Таяна: Пытались уже некоторые. Эй, Фада, чего замолчала?

Яста: Да, пытались многие, но беда в том, что поодиночке. Фада! Вот твоё имя означает Луна, но разве ты забыла, что ночное небо от тьмы защищают ещё и звёзды!

Фада: А что? Я ещё вас, дур, на себе вынести должна была?!

Таяна: А коли умная такая, тогда почему до сих пор среди нас находишься? Чтобы удачно бежать, головой сначала думать надо.

Айка: А что толку? Вот я только и делаю, что думаю об этом. Но ничего не могу придумать. Охраны много, мы постоянно на виду и связаны теперь между собой ещё сильнее.

Яста: Связаны — не скованы!

Варда: Они отвязывают нас, когда…

Фада: И что же ты не воспользовалась этим? (Смягчившись). Ладно, хватит ссор. Сама понимаю, что всего несколько женщин ничего не смогут сделать даже развязанные. С каждой уходят, двое или трое.

Яста: Смотри на это иначе. Каждая отвлекает, как минимум двоих.

Фада: Я, между прочим, свой узел опять немного ослабила. Только самой в одиночку мне ещё долго справляться. Но если мне немного помочь, то я бы и других…

Айка: Тише! Как только наступит ночь, я зубами развяжу тебя. Но поклянись, что поможешь остальным.

Фада: Не доверяете?

Таяна: Ты удивлена?

Фада: Понятно. Клянусь Богиней Матерью!