Бесплатный фрагмент - Альманах

Ольга Новокрещенова

Застывшее время

— Катька, подавай!

Девушка словно вышла из ступора. Подкинув мяч, и замахнувшись правой рукой, она ударила по нему. Мяч перелетел на другую сторону и началась игра.

Волейбол, — что может быть лучше? Особенно, в хорошей команде и против сильных соперников. Катя не была самой высокой и самой сильной, по сути, её брали лишь из-за хороших подач и пасов, остальное у неё довольно сильно хромало. Волейболисты должны быть ещё, плюс ко всему, с хорошей реакцией, а Катя, к сожалению, её не имела.

Девушка ростом была примерно 170 сантиметров, с длинными толстыми косами цвета молочного шоколада, тонкой талией, — благодаря ей она могла протиснутся в узкие щели и помочь, например, детям достать игрушку. Синие шорты до колен и зеленная футболка с белой надписью «BEAUTIFUL» (мама выбирала) смешно свисали с Кати. Руки и ноги, по словам той же мамы, были «Ну, вот одни кожа и кости! Что же это такое?!». Хотя одноклассницы частенько спрашивали Катьку, на какой диете она сидела, чем занималась?

Катя тряхнула головой, отгоняя некую… дремоту? Мяч летел на девушку, и она уже на автомате крикнула:

— Я! — Катя приняла мяч снизу, направляя его к связующему, тот послал его к шестому номеру. Парень подпрыгнул и атаковал. Противники не успели сообразить, и мяч упал на пол.

— Хорош, Славка! — сказала Катя, но тот даже глазом не повел. Девушка закатила глаза.

И так несколько раз, — прием, пасс, атака. Однако… Противники блокировали мяч и атаковали. Мяч полетел на Катьку. Причём, не как-нибудь, а с какой-то невероятной силой. Девушка зажмурилась, а в следующий секунду всё буквально остановилось.

Катя распахнула глаза, — все стояли как вкопанные, как статуи! Мяч висел над полом, тренер был с поднятой рукой и со свистком во рту, а остальные странно пялились неподвижными взглядами на Катю.

— Что происходит?! Ребята?

Одноклассники и противники из параллели, все так же неподвижно стояли. Катя в ужасе побежала прочь из спортзала, в надежде, что это просто игра разума.

Выбежав из спортзала, девушка обнаружила школу абсолютно пустой и… заброшенной. В панике Катя побежала к выходу из школы. Спустившись по лестнице на этаж ниже, добежала до главной двери. Та не поддавалась. Девушка начала тяжело дышать, паника мигом охватила её, и тут же куча вопросов появилась в голове. Как? Почему? Что случилось? Почему школа заброшена и пустынна?

Тут Катьку окликнул голос.

— Успокойся и иди за мной, — Катя обернулась. За спиной стояла женщина в старом сером плаще с поднятым воротником, который полностью закрывал её лицо, да и вообще, полностью её фигуру. — Иди в подвал, — сказала женщина и медленно поковыляла куда-то в сторону.

— Стойте, кто вы?.. — последние два слова девушка сказала как-то в себя. Отчего-то Кате хотелось довериться незнакомке, — может, она знает, что здесь произошло?

Спустя пару минут они вдвоём спускались в школьный подвал, куда обычно заходили старшие и занимались не пойми чем. Дойдя, так сказать, до «дна», женщина поковыляла к выключателю, чтобы зажечь свет и хоть что-то разглядеть в этом мраке. Наконец подвальную комнату осветила маленькая лапочка с тусклым светом. В подвале было пусто. Лишь генератор внаглую стоял посередине помещения.

— Ты должна найти ключ от генератора времени! Ты найдешь и заведешь его! А время пойдет своим чередом, ты должна…

— Минуточку, кто вы, и почему время вообще остановилось?!

— Генератор сломался, нужен ключ от него, чтобы завести, — сказала женщина, поковыляла куда-то к старым полкам и начала там копаться. Катя, нечего не понимая, схватилась за голову и с лицом «Ачтопроисходит?!» спросила незнакомку.

— Ну, хоть предположительно, где этот ваш ключ?

— Он в учительской на третьем этаже, — улыбнулась женщина. — Ах, да. Если захочешь разморозить какую либо вещь, дотронься до неё. Она отморозится на пару секунд. А теперь шевелись, время идет… ну, ты поняла, — сказала с усмешкой незнакомка. Катя закатила глаза и развернувшись побежала прочь из подвала.

Катя со страхом и любопытством разглядывала опустевшую школу. Недавно покрашенные в зелёный цвет стены были облупленны и покрыты трещинами. Потолок, казалось, вот-вот обвалится. В углах отвратительно для глаз нависала паутина с жуткими длинноногими пауками. Девушка поморщилась. По телу прошлись неприятные мурашки, дополнявшие ощущение одиночества и пустоты.

Поднявшись на третий этаж, Катя направилась в учительскую. Шаги девушки эхом отдавались по коридору, что весьма напрягало в такой ситуации. Не заметив, Катя наступила на пробегающего мимо таракана. Треск панциря пронёсся странно громким гулом. Катя закрыла уши, потому что давящий на мозг звук она просто не могла терпеть. Наконец пытка звуком закончилась, и девушка пошла дальше с расплющенным тараканом на подошве кроссовки.

Катя почти дошла до учительской, как вдруг почувствовала, будто кто-то касается её спины. Девушка в ужасе махнула рукой и развернулась. Никого не было.

— Браво, Екатерина, теперь у тебя ещё и глюки… и сама с собой разговариваешь, — совсем невесело сказала она вслух. Девушка повернула в сторону учительской, как вдруг откуда ни возьмись перед ней появились столы, шкафы и ящики самых разных размеров и форм.

Перелезть через них никак, протиснуться в щель — тоже. Катя осматривала коридор в надежде на… Взгляд девушки упал на открытое окно. Катька подбежала к нему и выглянула на улицу. С виду всё было нормально, но в тоже время нет. Как и в школе, кругом было пусто. Катя повернула голову налево и убедилась, что напротив учительской тоже есть окно. Под карнизом проходила водопроводная труба.

Девушка решилась пройтись по ней и добраться до открытого окна. Глубоко вздохнув, Катя перекинула ноги и медленно начала опускаться на трубу, держась за карниз или что там попадалось под руку. Девушка медленно передвигалась по трубе. Неожиданно она почувствовала, как опора уходит из под ног. Перед глазами всё плывет, время, которое и без того стаяло, казалось, начало идти ещё медленнее. Было ощущение, что Катя проведёт в падении вечность.

Удар об твёрдый асфальт. Голова неистово трещит. Локти, ноги, спина, — всё ноет и болит. Тяжело дышать, легкие словно заперли в тесной клетке. Чувствуется, как из головы медленной и тоненькой струйкой течёт горячая кровь, создавая вокруг Катиной головы лужицу. В глазах тёмные пятна, хочется опустить веки. Тяжёлый выдох, Катя закрыла глаза и отключилась.

Вокруг слышится гул. Человеческий гул. Человеческие голоса! Катя моментально открывает глаза и резко принимает сидячее положение, от чего в глазах чернеет, а в голове слегка отдает болью. Девушка хватается за голову и, моргнув пару раз, осматривается, где она оказалась.

Удивлению девушки нет предела. Она лежит на медицинской кушетке. Вокруг неё ребята. Они то и дело что-то спрашивают и странно смотрят на Катю.

— Дарья Александровна, Старшова очнулась! — на зов девочки прибегает медсестра.

— Старшова, как голова? Что-нибудь болит?

— Нет, всё в порядке. Что… что случилось? — спрашивает нечего не понимающая Катя. Ребята засмеялись, а медсестра улыбнулась.

— На физкультуре ты врезалась в штангу, причём сильно. Ты потеряла сознание. Ну, судя по всему, до крови дело не дошло, так что отделалась ты, Старшова, синяком да шишкой, — сказала Дарья Александровна. — Сейчас от головной боли кое-что принесу, — медсестра ушла в кабинет с препаратами.

Память Кати медленно приходила в норму. Девушка вспоминала, что именно было на физре до… штанги. Но как столкнулась и почему?.. И весьма странные вещи ей привиделись в отключке.

Катя легла обратно на подушку и закрыла глаза. Она просто не понимала, что здесь происходит, и реально ли всё это?

Виртуальный герой

С холма открывался прекрасный вид на летний лес. Кругом ели и сосны, а посреди всей этой зелени голубое озеро. Уже вечерело, поэтому в воде отражались лучи заходящего солнца. Ветер покачивал листья, создавалась приятная мелодия леса, под которую так и хотелось сесть на траву и начать медитировать.

Двое сидели на качелях, прикрепленных к толстой ветке сосны. Девушка с рыжими волосами и в костюме доктора слегка отталкивалась от земли ногами, раскачивая качели, и что-то вещала своему собеседнику. Парень вполуха слушал её. Со стороны могло показаться, что он похож на скелет. Бледен, худощав, острые скулы, темные волосы зализаны с помощью геля назад.

На его лице отчетливо читалось раздражение и равнодушие к тому, о чем говорит его собеседница. В общем-то, Валентайму эти разговоры давно были поперёк горла. Он один из Героев своего мира, виртуального мира, который создан большими людьми. Всё, буквально всё прописано в системе и программах. Если кому-то следует быть Героем и спасать мир, то именно он обязан это делать. Всё, что связано с этим — он выполнит. Любое отклонение является ошибкой. Если подобное случается, к «вирусу» подсоединяют «психолога», задача которого вернуть Героя обратно в Систему. Если этого не сделать, «вирус» будет обращать против Системы других, и всё приведет к краху. Раньше такого ещё не случалось. Большие люди твердили, что никто просто не осмелится совершить революцию.

Вдруг этот «кризис» случился с Валентаймом. Беллатриса, так зовут психолога, уже который сеанс пыталась убедить его в обратном.

— Мы возвращаемся к одному и тому же, ты понимаешь? Я сколько должен повторять, что я не желаю быть героем. Я не желаю спасать этот мир! — уставшим голосом говорил парень.

— Ты должен следовать Системе, только так мы можем выжить, — голос Беллы был ровным и спокойным. Похоже, девушка нарочно не замечала раздражение со стороны Валентайма.

— Тебя заело? Ты только одно и твердишь постоянно! Объясни, почему я должен следовать программе? Почему я не могу стать кем-то другим? Делать то, что мне по-настоящему нравится?

— Для каждого из нас прописана определенная программа. Следуя ей, наш мир будет процветать и существовать в гармонии. Ты — Виртуальный Герой, ты должен защищать наш мир от вирусов.

— Нет. Не должен. Не желаю. В Системе и без меня полно Героев, пусть они этим и занимаются.

— Каждый в нашем мире важен. И если каждый будет выполнять то, что ему прописано, тогда…

— Не продолжай, я знаю эти слова. Лишний раз повторять не надо, — Валентайм наклонил голову и вздохнул. Разговор опять стал заходить в тупик. Впрочем, так и проходили все сеансы.

Валентайм ненавидел этот мир. Каждый индивидуум с шаблонным установленным мышлением, каждый делает то, что ему написали, никто не желает чего-то нового, все счастливы. Это и бесило парня. Зайди в любой магазин и тут же обнаружишь, что всё везде одинаковое, все следуют инструкции. А задай вопрос вроде бы на вид разным консультантам, и тебе незамедлительно ответят одно и тоже. Валентайм не понимал…

Как он пришёл к этому? Очень просто. В очередной раз, когда парень спасал «предназначенный программой город» от вируса, он поймал себя на мысли, что все злодеи поступают одинаково. Пусть они в прошлом и бывшие «системники», но действия у них одни и те же. Что-то разрушают, ловят «принцессу», пускаются в длинные монологи, дерутся с Героем и проигрывают.

— Достало… — тихо произнес Валентайм.

— Что?

— Скажи, тебе нравится твоя работа?

— Смотря, с кем работаю, — лицо девушки выражало некую непринуждённость и уравновешенность. Определённо, каверзными вопросами её точно не застанешь врасплох.

— Например, я.

Беллатриса усмехнулась.

— А как же правило — говорить только правду? Или на тебя это не действует? — язвительно произнёс парень. Белла не обратила внимание на колкость. Вместо этого она обернулась, посмотрела в глаза Валентайму и с широкой улыбкой произнесла:

— Мне приятно с тобой работать, — рыжая сделала пару шагов вперёд. — А теперь, я думаю, тебе надо немного расслабиться. Компьютер, перемести нас на координату…

«Вечный оптимист… Как примитивно! Да таких как она я каждый день встречаю по несколько. Всегда слепых и не видящих дальше своей программы!», — подумал Валентайм, прослушав, куда собиралась перенести их девушка.

Парень успел лишь подняться с качелей, как неожиданно и он, и Белла начали распадаться на пиксели, а потом и вовсе исчезли. В виртуальном мире это было естественно. Обычно так и перемещались системники, но кроме них этим мало кто пользовался. Да и к чему? Ведь все счастливы, находясь там, где им прописано программой.

Валентайм и Беллатриса оказались около того самого озера. Вода покачивалась от лёгкого ветерка. Заходящее солнце оставляло последние блики на водной поверхности. Наверное, природа, окружавшая системников, была единственным, от чего парень не хотел отказываться. Большие люди постарались на славу, создав такие прекрасные места и пейзажи.

— Скажи, пожалуйста, что тебя толкает на это всё? Почему тебе не хочется жить в гаромонии и четко следовать предписанному? — разорвала молчание Белла. Валентайм фыркнул и закатил глаза. Вопрос девушки окончательно разрушил дамбу его терпения. Он решил выплеснуть то, что по-настоящему думал обо всём этом и о самой Беллатрисе.

— Система — это красивая ложь, слишком красивая, чтобы в неё верить, настолько красивая, что заставляет меня… делать то, что другие системники посчитают сумасшествием. Но я не какой-нибудь зеленоволосый чокнутый. Я всего лишь вижу правду. Вижу насколько наша жизнь никчёмна. Мы раз за разом повторяем одни и те же действия, никуда не стремимся, не пробуем что-то другое. Такое, что изменило бы нашу жизнь, превратило наше существование в нечто особенное.

— Зачем ты думаешь за всех? Другим нравится их жизнь. Она им в радость.

Валентайм не понимал её. Нельзя сказать, что Белла была глупой, однако сейчас она казалась именно такой. Девушка либо прикидывалась, что не понимает философию парня, либо искренне верила в непогрешимость созданного мира. Это ужасно бесило Валентайма. То, что она не видела всей правды и прикрывалась Системой.

— Валентайм, ты не в порядке, прекрати нести бред и вернись в программу, я тебя прошу.

— Я в порядке, просто я пытаюсь заставить других очнуться. Сейчас всё так ясно, но неужели никто не видит, что происходит? — парня колотило. Как никогда раньше, ему хотелось набросится на Беллатрису и трясти её до тех пор, пока она не поймет.

— Я устал быть обыкновенным, мне плевать на взгляды «системников»!

— А ради меня? Ради меня ты можешь вернутся к программе? — каким-то умоляющим голосом произнесла Белла, от чего парень чуть не прыснул от смеха. Но ярость и раздражение сдержали его.

— Не хочешь ли ты сказать, что влюбилась в меня, дорогуша?

Белла хранила молчание. Это был тот самый момент, чтобы сломить её.

— Что, если я вдруг сорвусь и рассмеюсь прямо в лицо? Стерпишь ли ты? Меня нельзя любить. Как ты, пай-девочка из Системы, смогла влюбиться в такого, как я? Или тебе понравился тот парень, который спасал мир?

Валентайм подошел почти вплотную к Беллатрисе. Он схватил её за подбородок и дернул вверх, чтобы она смотрела прямо ему в глаза.

— Я уйду, оставив после себя горький осадок в твоем сердце. Ты будешь раз за разом вспоминать мои слова, осознавая, насколько была глупа. Захочешь найти меня, и когда это случится, я выжгу твое сердце, потому что я ненавижу тебя!

Из каждого слова сочился яд. Парень нарочно говорил медленно, чтобы каждое слово въелось в память девушки.

— Нет… Я хочу, чтобы ты остался. Прошу. Я хочу, чтобы ты верил, что однажды Система принесёт тебе большое счастье. Я хочу, чтобы ты выиграл все битвы, которые тебе предстоят. Ты же останешься? — Белла глотала слезы. Голос у неё дрожал. Но, не смотря на это, она продолжала твердить одно и тоже.

«Упрямая идиотка!» — промелькнуло в голове у Валентайма. Парень усмехнулся.

— Нет. Не останусь. Перестань твердить про Систему. Это предупреждение, нравится тебе это или нет. Мне надоело слушать, я говорю тебе: не пытайся снова повторять одно и тоже! Мне не место здесь, не в этом мире. Я устрою войну за перемены. Я изменю тут всё. А когда я закончу, войду в мир больших людей.

— Но… Валентайм… Ты же Виртуальный Герой, ты не можешь так поступить…

— Больше нет. Разве это сложно понять?

Валентайм чувствовал удовлетворение. Он не испытывал сожаления о сказанном, напротив, это было в радость. Видеть её сломленную, поверженную и разбитую, стоящую с мокрыми глазами и не знающую, что делать дальше. Валентайм улыбнулся и зашагал прочь от Беллы.

Солнце окончательно зашло за горизонт, на небо поднималась Луна. Небо постепенно заполнялось звёздами. Ветер стих настолько, что, находясь в лесу, можно было услышать бегущего зайца или летящую сову. Система лишилась ещё одного Героя. И это было бы не так заметно и значимо, если бы Герой не обратил слова в действие.

— Сейчас самое время забыть о прошлом, стереть из памяти последние события, спрятаться за маской безразличия, мистер Президент. Я мог бы много чего сказать, ведь это всего лишь игра, — Валентайм широко улыбнулся, наводя пистолет на мужчину. Прозвучавший выстрел обозначил падение великой Системы.

Бывший Герой добился по-настоящему большого успеха. Он единственный, кто смог… дойти, достичь, победить. Система не справилась с таким натиском и просто «сломалась».

Большинство погибло, выжившие попали в плен. Те, кто не захотел пойти за Предводителем, были приговорены к смерти. Поговаривают, что он вышел в реальный мир, в мир людей. Однако, неизвестно, увенчалось это успехом или оставалось лишь вымыслом.

А где Юстес?

— А где Юстес? — спросила Элли.

— Мы не знаем, — ответили сестренки Кетти и Микки.

— Зато знаем, что он мастер прятаться, — проворчал Рон. — Надоел уже.

— Ну да, он мастер. Надо обидеться на него! — воскликнули сестры.

— Нет, лучше давайте искать его вместе, — сказала Элли.

Дети разбежались в разные стороны на поиски друга. По всему двору были слышны крики: «Юстес! Юстес! Выходи!». Устав бегать туда-сюда, Элли, Кетти, Микки и Рон присели на скамейку.

— Заберу у него мои машинки! — Рон скрестил руки на груди и стал похож на взрослого.

— Ребята, я пришёл! — на голос все повернули головы. Перед ними стоял Юстес, полненький мальчик в панамке и кульком конфет в руке.

— Где ты был?! — одновременно спросили друзья.

— Кушал. А что? Я конфет вам принес, — искренне улыбнулся мальчик.

— Ну ты… хороший друг! — засмеялся Рон, а вместе с ним и остальные.

В твоих глазах есть шутка

Вот живешь себе одиноко и грустно, но в один день появляется она — лучшая подруга. И ты уже не ведаешь той печали, что преследовала раньше. Сиди, смейся где-угодно и как угодно над совершенно, казалось бы, странными шутками.

Например:

— Во имя сына левой ноги, ты гений! — кричит она.

— Я знаю. Сверхразум. Плюс одна хромосома.

— Ты больная? Плюс одна хромосома? Не говори мне тут такое, я биологию сдаю.

— У меня одной не хватало, а щас нормально. Сверхразум, — вдохновленно говорю я.

— Значит, ты обыкновенная, а не умная. У тебя их семь было, что ли?

— Семь — это мой IQ.

Наш смех слышен, кажется, на другом конце города. Прохожие с негодованием смотрят на нас. Но нам безразлично.

— В твоих глазах есть шутка, — говорит она.

— Ты «дурак»? В моих глазах зрачок и радужка. Ой, всё, а ещё биологию сдаёт!

Ужасы в однушке

Макарун проснулся в своей однушке в Москве. На часах было 11:15.

Потянувшись и зевнув, парень поднялся с кровати. Спал он обычно в одежде, поэтому Макарун поплелся сразу на кухню выпить кофе. За приятным напитком он вспомнил, что скоро должен придти Денис. У друзей должен был состоятся поединок в Injustice.

Где-то через полчаса прозвучал звонок в дверь.

— Макар! — радостно сказал Ден.

Парни пожали друг другу руки.

— Да-да, привет…

— Ты что, только встал? — Денис был явно переполнен позитивом.

— Представь себе… проходи.

Денис и Макарун уселись на диван. Пока телевизор и приставка включались, Ден повествовал о том, как провел свидание с очередной новой подружкой вчера вечером.

— Я ей говорю: «Подожди, а как же цветы?», а она…

Вдруг послышался грохот на кухне. Друзья переглянулись и поспешили туда. Тарелка, что стояла на тумбе, сейчас находилась на полу. От неё остались лишь осколки. Тут раздалось:

— Мааррр!!

— Это дед Василий пришел за нашими душами! — пролепетал Денис.

— Не глупи. Трубы, наверное…

Снова раздался звук чего-то упавшего. Судя по всему, настольной лампы.

— Я, пожалуй, подожду тут, ладно? — говорил Ден. — Знаешь какие-нибудь молитвы?

— Пойду, посмотрю, — твердо сказал Макарун. — А ты пока убери осколки.

Макар смело пошёл в гостинную. Шли минуты. Признаков жизни не было.

— Макар? Ты жив? Вот так всегда, как в кино. Идёшь один — погибаешь. Дед Василий, отпусти его! Пожалуйста! — кричал из кухни Денис.

— Ну, смотри, кто пробрался ко мне, — весело сказал возвратившийся Макарун. Парень держал на руках серого котёнка и почёсывал его за ухом.

— Дед Василий вселился в котенка? Круто!

— Пожалуй, так и назову. Васька.

Правила всемогущества

Мужчина в чёрной мантии сидел за небольшим лабораторным столом. Пододвинув к себе пару склянок с жидкостями, он в каждую капнул немного приготовленного им эликсира. Каждая жидкость отреагировала по разному. Одна стала прозрачной, другая выпустила дымок, а третья поменяла цвет на розовый. Мужчина улыбнулся и записал все это на пергаменте.

Вдруг послышались шаги. Причём, кто-то явно бежал. В кабинет ворвался мальчик лет восьми.

— Папа, мои друзья говорят, что я не стану Королем! — пожаловался он.

— Конечно, Короли никогда не жалуются, особенно на друзей, — сказал с упреком Джеймс.

— Ладно, отчего они так решили?

— Потому что, когда мы играли в «Королевство», они сказали, что я не похож на Короля! Я слишком мягко… мягко… мягкотелый! — наконец-то произнес мальчик.

— Нейтан, а что от меня ты хочешь?

— Скажи им, что я буду Королем! Пускай, и не скоро, — топнул ногой Нейтан.

— Лучше сядь ко мне на колени, я расскажу тебе Правила Всемогущества, — улыбнулся мужчина.

Нейтан, немного поёрзав на коленях отца, сел, как ему было удобно.

— Ну, слушай. Представим это в виде рецепта пирога, что готовит твоя мама. Для начала, нужно спокойствие и уравновешенность. Правитель не должен постоянно бегать туда-сюда по замку с криками «Я рыцарь века!». — На это замечание Нейтан покраснел от стыда. — Второе, твердая рука Короля. Твой характер, твои приказы должны быть тверды как стальной меч. Чтобы ничто не колыхнуло тебя. Так же важен ум и хорошее стратегическое мышление. Ум для народа и его блага. А стратегия, чтобы обманывать врага. Можно немного дружелюбия и благородства. Приправить «пирог правителя» можно обаянием и чувством, что ты нужен своему народу. Основа для теста готова. То, какая начинка будет у пирога, исключительно в твоей власти. Я, например, положил знания алхимии и архитектуры.

— Ого, пап! Я знаю, что положу в мою начинку!

Нейтан спрыгнул с колен и побежал к выходу.

— Нейтан! Что же положишь-то? — крикнул в след Джеймс. Но след мальчишки простыл.

Джеймс откинулся на спинку стула и погрузился в раздумья.

Полночь

Дело было поздней ночью.

Возвращался я домой после вечеринки в соседней деревне. И тут мой мотоцикл закашлял, фыркнул и заглох. Моему удивлению не было предела. Только недавно проверял его техническое состояние.

— Чёрт! Старый драндулет! — я слез с него и со злости пнул по колесу. Сев на корточки, попытался разглядеть, что же сломалось. — Где мой телефон? — похлопав по карманам, я понял, телефон остался дома.

Это было отвратительно. Без связи, один, ночью, с заглохшим мотоциклом. Для полного счастья не хватало маньяка-убийцы или чего-то подобного.

Я прошел немного вперед, в надежде увидеть фонари каких-нибудь машин.

Неожиданно ухнула сова. Никогда бы не подумал, что этот звук будет так страшен. За ним последовала, будто специально, череда того, чем можно запросто напугать слабовольного человека. Скрежет, писк, хруст палки, да даже шелест листьев. Меня затрясло. Сказать, что я забоялся — ничего не сказать.

— Прекрати, Игорь! Ты же мужчина, а трусишь, как ребенок. Соберись! — говорил я себе.

И готов был поклясться, что в этот момент слышал, как кто-то звал меня. Сердце ушло в пятки.

Я медленно стал отходить назад к мотоциклу. Не рассчитав расстояния, запнулся об его колесо и упал. Последнее, что я помнил, — боль в голове и зовущий меня голос. Дальше темнота.

Очнулся на рассвете.

Затылок неприятно болел. Я рванул к мотоциклу.

— Что за?…Как?!

Это было поразительно, — мой «драндулет» был полностью починен. Без проблем заводился, да и к тому же бак полный бензина. Приятно удивлённый, я повернул ключ зажигания и покатил вперед, домой.

С тех пор старался не ездить этой дорогой, а то мало ли.

Татьяна Князькова

Тайный контракт

Страх, нет, хуже. То ощущение, когда сковывает ноги, а к горлу поступает комок, и ты вроде и дышишь, а вроде и вздохнуть-то не можешь, — настолько тебя переклинило. Обратной стороной ладони стираю с лица пот и глубоко вздыхаю. Думала, развлечение себе нашла, подавшись к Ним. Думала, повеселюсь, скуку убавлю в своей жизни. Убавила. Только вот хваленная команда оказалась подпольными убийцами, и ты, девочка, записалась к ним в команду. Ну, и что теперь?

Держа в руках холодный металл под названием пистолет, не зная его марку и полное название, на что способно это холодящее руку оружие, ты пытаешься сосредоточиться, охладить разум. Не получится. Считанные минуты оставались до нужного момента, когда появится та цель, какой-то важный человек, который нагадил Им. А сердце начало ещё сильнее биться.

Раздался хлопок дверью, да такой громкий, что пол, кажется, сотрясло. Цель злилась, металась, бранила стены самым отборным матом, а потом остановилась, схватилась за голову и упала на диван.

Из своего укрытия, могучего шкафа, что стоял в темной половине комнаты, ухом я улавливала всхлипы. «Сегодня точно не твой день», — мрачно подумала я, но любопытство брало вверх. Так всегда, — глупый интерес: как и что смогло довести человека до такого состояния.

Во мне, сколько себя помню, жило чрезмерное любопытство. Что довело, например, суицидников до самоубийства? Или, к примеру, почему муж зарезал свою жену?..

А мысли все кружились возле ауры смерти, словно о единорожках и подумать нельзя. Но нельзя. Одно хорошо, — эти мысли остудили разум и чувства, наступило какое-то странное, пугающее спокойствие. Словно так и должно быть. Но ведь признай, у тебя был шанс уйти, отказаться от задания, но ты это не сделала. Почему же? Из-за того, что уже сдружилась с женской частью команды? Это же глупо. Тебе просто с ними хорошо общаться, но из-за этого нельзя поступаться своими же принципами. Какие ещё могут быть причины?

На ум ничего не приходило, а значит, ответа или не было, или мне предстоит его ещё разгадать.

Вот и сейчас мне хотелось разгадать причину нервного состояния этого на вид статного мужчины, который сейчас скрючился на небольшом диване и смотрел в пол. Ответ не заставил долго себя ждать. Человек взял в руки телефон, шустро набирая какой-то номер, а потом, когда на другом конце прозвучало «Алло», он принялся быстро выговариваться. Речь можно было сравнить со звуком, когда надутый шарик сдавливают, и из него стремительно выходит воздух с противным свистом.

Свистя, громко и сбивчиво тараторил, а голос его дрожал. Так я и узнала, что он прогорел в бизнесе, жена узнала об его измене и выгнала из дома. Вот, по сути, и всё.

Ничего интересного и неординарного. Человека можно сломить такими мелочами, хотя в обществе его боялись, как зайцы боятся большую злую собаку. Вдох — выдох, и пора выполнять приказ. Дверца шкафа медленно отворилась, и её скрип утонул в пространстве комнаты, растворившись в потоке самой жизни. По крайне мере, жизни чужой.

В тот момент я себе пообещала: «Нет, — думаю, — всё будет не так!». Я как-будто заключила контракт со своими чувствами, — не оступиться в такие моменты, не показывать слабости и не робеть перед своими же собственными эмоциями. Взамен я могу находиться с такими же монстрами, как и я. С Ними. Ведь именно эта причина не позволила мне уйти.

Это был мой собственный тайный контракт.

Вылазка на природу

В глаза ударил яркий свет. Нужно было прищуриться, чтобы увидеть две фигуры на его фоне. Эти фигуры стояли почти неподвижно, но, приглядевшись, можно было различить их еле уловимые движения. Поняв, что я пришла в себя, статуи сдвинулись с места. И теперь передо мной появились два полицейских. Оба были в опрятной форме, подтянуты, разрушая своим видом все стереотипы про заплывших жиром ментов.

— Рад, что вы очнулись, — начал один, что был повыше и потемнее другого. — Мы хотим задать вам пару вопросов, надеюсь, вы сможете нам ответить на них.

Я молчала, и лишь кивнула, при этом стараясь вспомнить, из-за чего я могла загреметь к ним.

— Мы вас просим говорить правду, — вступил второй.

Оба вышли из тени, и теперь я могла различить черты их лиц. Первый был, как мне и показалось до этого, выше второго, темноволосый, имел вполне суровое лицо. А второй всё вокруг озарял своей милой улыбкой, а светлые волосы, серые вроде, еще более придавали ему дружелюбный вид. Родинка на щеке возле глаза делала его просто милым.