Жизни две
жизни две
а может быть и три
с переходом,
без,
без переходов.
ощущение во мне — замри!
холода —
ушедшая погода
и не карт,
а зябкой пыли дней.
я не горд
но мне уже неслышно,
как ступает,
шаркая с камней,
жизнь
с уравновешенной одышкой.
жизни две,
а может быть и все,
что случались
мимоходом,
летом.
жизни те, что осень во дворе,
жизни — крошки —
как остатки хлеба.
я из них,
как сумеречный вор,
впопыхах бежал,
не видя броду.
и спиной не ощущал укор.
как из карт
не стасовав колоду.
я молчал,
мне проще было пить,
не снимая маски, маски, маски.
и творить, не обещая жить,
и не жить, боясь своей огласки.
о теле и душе
ты снишься мне…
и главная во снах,
зловещая, гнетущая картина,
как сон, неуловима,
и как страх,
гонима, порицаема…
Любима.
Любима мной, за все года мечты,
за ветер, проникающий мне в душу.
Здесь место есть — его я не нарушу,
чужим присутствием в касании стопы
любой толпы
любого ожиданья,
где мрак и свет,
где ложь в печали сна!
и тянется простёртое молчанье
зубовной дроби — жуткая цена
всего, такого жадного, до пота,
до липких спин в плену стонавших струн —
вальсирует кровавая охота,
о теле и душе
в мире подлунн…
Жить…
Жить жутко.
Так,
А не иначе.
От слова к слову,
В ночь и в ночь —
Моя сплошная бестолочь,
И суета, как опорочь…
Известно богу —
Чмо не мачо,
Зачем же в бездну
Силой тащит,
Себе не могущий помочь?
Жить просто.
Так.
Когда ты предан,
И идол,
Он же идеал,
Что никогда не предавал,
Его ты в первый раз отведал,
И ни гроша ему не дал.
Мой тихий дол!
Девятый вал!
И сумасшествия подвал!
Зиявший яростью оскал —
Обитель сумрачного бреда:
Хотеть и жить —
Уже победа.
пыль на бутонах
одиноким цветком на заросшей траве успокоюсь.
руки выцветших листьев склоню на сухую траву.
я не каюсь но пыль на бутонах — открытая повесть.
осыпаясь, закроют они моей жизни главу…
размытый серый день
холодная нужна мне, злая тень.
в разводах от дождя скупые стены.
не искупление, не вера, только пена,
размытый
серый
день.
Пыль осадит пепел
я вспоминаю в сентябре
не зной прошедшего
не дым
не от костров глядящие мне спину
уставшие от ветра
шума волн
глаза бессонные
я ничего
не вспомню
как хотел
забыв все очертания судьбы
и руки убирая прочь от жизни
скорее был, скорее бы…
от звуков за высокою стеной
из камня дерева из извести песка
из глины
потеряв себя в ответе
движение замрет во мне тогда
и пыль осядет
пыль
осадит
пепел
Тихий Дон
светало… нынче на Дону,
земля, не уродив рассвета,
рыдала снегом. Серым светом,
луна косая, шла по дну.
глотая пыль, мутя песок,
вода, то пенилась, то билась.
часы и жизнь остановились,
там где и не было весов.
под синим небом октября,
в степи далекой и угрюмой.
через года, людей и струны,
в тумане пряталась заря…
Вьюга над Волгой
Вьюга над Волгой.
Конца нет и края!
Меркнет неистово,
неукротимо,
Свет! До безумия
передавая,
Рёвом и мраком
кроткое имя.
В яростном холоде
мартовской стужи,
Север —
загадка заснеженной силы.
Громкие проводы
южного мужа
К диким объятьям
зимней России.
Скрытая река
береги себя, вдохни, не беги.
берега твои, как дни, далеки.
…убегает, утекает река,
…ускоряют узкие берега.
и неважно, кто плывет по реке.
лишь бы дождь пройти успел вдалеке.
…поутру да на лугу быть росе
…ей в низине быть прохладнее всех…
Тайна огня
Небо свидетель, тайной огня
Яростный пепел жил до меня.
Храмы юдоли, волью неволь.
Памяти Гойи сольная боль.
Пение горлом, имени крик.
Времени порченный лик…
Жизнь в дыму и аромате
Ликует жизнь в дыму и аромате
Сжигая в пепел бочки из под рома
Наставница идет к порогу дома
На автомате.
Свирепствует как оргия в пустыне
Зловонный ветер над полями брани
И пятится и плачется и стынет
И хулиганит.
Вербуют вербы на весеннем марше
От молодости шаг в потерю смысла
Качается на шее коромысло
И машет
И машет шеей, распрямляя спину,
От плеч к ладоням наливаясь кровью
Мой меч напоминал сырую глину
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.