Бесплатный фрагмент - 5+5

История первая. Румба

Я танцую за колоннами в первой линии. Нас, одиночниц, на каждом занятии всё больше и больше, а мальчишек всё меньше и меньше: они всегда в дефиците.

В спортивных бальных танцах партнёров не выдают и партнёрами не меняются, у каждой девочки — свой, личный, персональный, единственный, станцованный с ней мальчик.

Мы делаем общую для всех участников коллектива разминку, а затем делимся на две группы.

— Пожалуйста, девочки, у которых пока нет партнёра, освободите середину, — каждый раз вежливо просит руководитель, и мы покорно отходим на второй план.

На середине работают перспективные дуэты в немыслимых танцевальных туфлях! Эти девушки и юноши кажутся мне настоящими Принцами и Принцессами, я любуюсь ими! Сегодня дуэты чистят свои вариации — готовятся к рейтинговым соревнованиям.

А у нас за колоннами свои рейтинги! Мы — обычные девчонки, занимаемся бесплатно для своего общего развития, поэтому между собой добровольно делимся на мальчиков и девочек.

Я учу мужскую партию в каждом танце и в дуэте всегда встаю за мальчика. Девочки любят меня за безотказность, а я просто люблю танцевать! Какая разница, мужская или женская партия? Для меня — никакой! Главное, я востребована за этими дурацкими колоннами! Для каждой девчонки я — самый надёжный и преданный партнёр. Я не стесняюсь быть мальчиком и в парикмахерской стригусь только в мужском зале.

На первом в моей жизни конкурсе бального танца на мне белая рубашка, галстук-бабочка, удлинённый танцевальный жилет и чёрные брюки со стрелочками. Моя партнёрша — девушка Оксана, она немного выше и полнее меня, но приглашённые судьи не знают в лицо участников и не замечают подвоха, они просто не предполагают, что такое возможно, а мои руководители не предают меня: я — старожил коллектива, занимаюсь без партнёра пятый год подряд. В конкурсном оценочном листе партнёром Оксаны числится Евгений Зайцев.

Я люблю танцевать всегда и везде: в любую свободную минуту вспоминаю танцевальные партии, а ночью мне снятся мои танцевальные сны.

В школе я принимаю участие во всех спектаклях драмкружка. У меня эпизодические и почти безмолвные роли, самая яркая из которых — совушка-сова. В одной из сцен я «пролетаю» туда-сюда, размахивая руками-крыльями. И почему совы не танцуют?

Не танцевать я не могу, поэтому ухожу из драмкружка и записываюсь в КВН. Вот оно, счастье: мне поручают подготовить танцевальный номер! Две моих одноклассницы и три мальчишки из параллельного класса старательно повторяют за мной движения, а потом мы бегаем по магазинам, чтобы купить для выступления нашей команды одинаковые футболки.

Каким-то совершенно непостижимым образом я умудряюсь спать по шесть часов в сутки, не дремать на первых уроках в школе, выполнять домашние задания и хорошо учиться. Почти каждый вечер я провожу в ансамбле бального танца.

Мы репетируем в фойе, только в нём есть паркетный пол. Обожаю после занятия подняться на балкон и, затаив дыхание, смотреть, как танцуют взрослые дуэты.

Глазами я знаю почти все основные движения «Румбы», но ещё никогда их сама не танцевала: в «Е» классе нельзя исполнять этот танец. Для меня «Румба» — это настоящее сексуальное откровение, начиная от короткого платья с глубоким декольте спереди, совершенно обнажёнными спиной и руками, до её философских глубин! В этом танце любви партнёр — уверенная, мощная, страстная сила, а партнёрша — нежная, лиричная, трепетная, зовущая. Мне кажется, что «Румба» придумана специально для того, чтобы подчеркнуть красоту линий женского тела и пьянящую чувственность музыки. Кубинские акцентированные мелодии с волшебной паузой на «четыре-раз», во время которых партнёрше можно неожиданно замереть, изогнувшись в красивейшей позе, воплощают все мои эротические фантазии и восторги юной души.

Если можно так сказать, «Румба» — мои первые познания о любви между мужчиной и женщиной. В этом танце позволено всё, о чём я только мечтаю: кружить голову мужчине кошачьей гибкостью, возбуждать непокорностью, очаровывать и быть коварной. Я уже придумала свою будущую «Румбу»: женские хитросплетения любовного сюжета в этом танце закручиваю я, а партнёр раскручивает мои придумки и ведёт к логическому завершению лишённый всякого смысла наш любовный разговор.

Нервная и безумно манящая, «Румба» сводит меня с ума, я могу смотреть на неё часами. Румба — это шёпот и крик, яркий свет и полная тьма!

— Кто здесь? — голос охранника прерывает мой чувственный полёт, я вздрагиваю от неожиданности. — Уже очень поздно, иди немедленно домой, девочка! Тебя, наверное, ищут родители!

Родители меня не ищут. Они мне доверяют. Они понимают, что я не смогу жить без своего увлечения.

Я неохотно спускаюсь на первый этаж. В тёмном гардеробе нахожу и снимаю с вешалки одинокое пальтишко. В зеркале отражается девочка-подросток в очках: в моём хрупком теле ещё не сформировались женские округлости, я отстаю в физическом развитии от шестнадцатилетних сверстниц, к тому же, у меня плохое зрение.

Как и все девчонки в моём возрасте, я жду «Румбу» — танцевальный шквал безумной любви!

История вторая. Самба

Иногда я начинаю подозревать, что Лариса — самое популярное женское имя в танцевальном мире.

Когда мама отправляла папу в ЗАГС регистрировать меня после рождения, то она написала ему на листочке имя «Екатерина», на всякий случай, чтобы не забыл, пока доедет. Разволновавшийся папа не смог вспомнить, в какой карман положил мамину записку. Регистраторше он честно признался, что точное имя, о котором договорился с женой, он не назовёт, за две недели после рождения ребёнка они столько разных имён проговаривали, что он сейчас засомневался, какое же из них надо вписать в Свидетельство о рождении. Вроде бы, в слове был раскатистый звук «р» посередине. Мария? Ирина? Валерия? Нет, имя было другим.

— Наверное, Лар-р-р-иса! — подсказала сотрудница ЗАГСа, делая акцент на нужном звуке, и заулыбалась. — Красивое и очень модное имя, думаю, что Ваша жена именно так хотела назвать дочку.

— Да, да! Лариса! Точно! — согласился папа, не подозревая, сколько маминых слёз ему предстоит осушить.

В итоге, я — седьмая Лариса в танцевальном ансамбле! Так смешно вышло: юноши — Александры и Сергеи, а девушки — Ларисы и Татьяны! Если быть точной, то ещё есть две Наташи, три Лены, Ирина, два Виктора, и… Слава. Он мне больше всех парней нравится.

Слава танцует со своей партнёршей несколько лет. Они даже внешне похожи, как брат и сестра: у обоих вьющиеся тёмные волосы, голубые глаза, один рост и комплекция, они и улыбаются одинаково красиво. Про Славу и Иру все в один голос говорят: «Гармоничная пара».

В тот вечер я опоздала из-за школьного мероприятия и пропустила все танцевальные новости.

— Славке ищут партнёршу, — сообщили мне по секрету девчонки из моей группы. — Его Ирка больше не придёт, они расстались.

— Разве они не муж и жена? — удивилась я. — Всегда думала, что они — семейный дуэт.

— Нет, они были просто партнёрами, — с нескрываемой радостью в голосе говорят девчонки. — Ира не будет танцами заниматься, она выходит замуж.

— Нам-то от этого ни жарко и ни холодно, нас всё равно не выберут, — отвечаю я.

— Лариса, останься, пожалуйста, после занятия, — голос руководителя неожиданно прервал наши разговоры. — Попробуй потанцевать со Славой. В субботу областной Дом культуры просит от нас несколько номеров в концерт. Ты учила сценическую композицию «Самбы»?

Боже мой! Свершилось! Верить или не верить? Конечно, я знаю наизусть все композиции!

Сердце стучит так громко, что я отвечаю невпопад, не слышу ничего, я просто смотрю на Славу и понимаю, что мне достался самый лучший и самый красивый партнёр!

Мы пробуем работать над «Самбой». Да, с парнем танцевать сложно, особенно, если он — продвинутый танцор, а ты впервые в жизни встала в классический дуэт! Я обливаюсь потом от усердия.

— Музыку ты слышишь, движения выполняешь правильно, надежда есть, что станцуемся, — сказал мне Слава после прогона танца. — Но у меня будет к тебе просьба: подумай над своим образом. Поменяй цвет волос, например. Со своим природным цветом ты не выразительная, понимаешь? Давай критически оценим наш дуэт. Я — брюнет, значит, ты должна стать блондинкой, тогда мы просмотримся с тобой на контрасте. Можешь, конечно, и в брюнетку превратиться, но ты слишком худая, чёрный цвет сделает тебя ещё тоньше. Посмотри на меня: в меру упитанный Карлсон!

Я то краснею, то бледнею, а Слава по-доброму улыбается. Он умеет обратить в шутку любую самую сложную тему. Никогда ещё ни один парень не был так откровенен в разборе моей внешности.

Таким образом, я — серая мышь. Мне надо покрасить волосы, нужны контрасты. Нет проблем!

На другой день я забегаю в парикмахерскую и обесцвечиваю волосы.

Теперь уже точно мышь, только белая! С выбеленными волосами совсем не видно выражения глаз. Нужна тушь для ресниц! Где её взять, если моя мама не пользуется тушью и не покупает её, да и мне тушь никогда не была нужна?!! Как же я не подумала о косметике? Через три часа генеральная репетиция, руководитель просил всех быть при полном параде.

Я строгаю на тёрке хозяйственное мыло, наливаю чайную ложку плакатной туши в кастрюльку и варю адскую смесь для ресниц: уже не помню, от кого я слышала этот старинный рецептик.

Время не ждёт, необходимо вдохновить Славку и забыть про то, что в прежней танцевальной жизни я была мальчиком. Теперь всё будет по-новому!

Мне выдали домой платье бывшей Славкиной партнёрши для стирки и переделки. Оно мне сильно широко, я ушила его в два раза, но всё равно платье не сидит, а висит на мне. Примеряю под него зимние рейтузы, мне хочется быть капельку потолще. Пойдёт! В свой крошечный лифчик нулевого размера я равномерными стежками прикрепляю вату.

Да, так лучше, у тела появился объём. В довершение образа крашу губы маминой розовой помадой, подвожу ресницы и выбегаю на генеральную репетицию.

— Отлично! Молодец! Мне нравится! — говорит восхищённо Слава, оценивая моё преображение в блондинку. — Я провожу тебя сегодня, можно?

Только не надо меня провожать! Зимой я не ношу капрон, а в простых колготках из магазина «Детский мир», поверх которых надеты гамаши, я ужасно стесняюсь себя.

Сегодня какой-то странный день принятия кардинальных решений. Ладно, я мороза нисколько не боюсь. Блондинка должна во всём быть на недосягаемой высоте!

— У тебя голые ноги? — спрашивает Слава, и в его глазах отражается ужас.

А в моих глазах начинает жутко щипать мыло: мороз усилился, ресницы то замерзают, то оттаивают, нестерпимое жжение!

— Нет, это новые капроновые колготки — невидимки, мне их отец привёз из Германии, — отвечаю я с таким невозмутимым видом, что сама начинаю верить в своё враньё. — Ладно, пока, Слава, проводишь меня в следующий раз!

Я вскакиваю в отъезжающий троллейбус, мне невыносимо холодно и жутко болят глаза. Какое везение — на задней площадке нет пассажиров: я достаю из сумки гамаши и надеваю их настолько стремительно, что могу соперничать в скорости одевания с солдатами в армии.

Так дело не пойдёт! Самое главное сейчас — косметика и приличные колготки: детский сад закончился, у меня есть партнёр.

И вот долгожданная суббота. Нас везут на автобусе в Дом культуры. Бр-ррр! Ледник! Мне кажется, что на улице теплее, чем в концертном зале. Через несколько минут я забываю о холоде.

Мы танцуем «Самбу»! Она такая задорная, энергичная, пронизывает весельем всё тело. Мы со Славой улыбаемся друг другу, даже смеёмся во время танца, настолько нам радостно. «Самба» — это фейерверк эмоций! Мы успеваем покачивать бёдрами в такт музыке и делать «пружинку», смягчая ноги в коленках. Ох, уж эта пружинка: раз-и-два, раз-и-два! Все части тела двигаются в согласии друг с другом, как Швейцарские часы!

Яркая и жизнерадостная «Самба» будоражит кровь! Я поворачиваюсь под рукой у Славки, кручусь и верчусь, как волчок, не чувствуя усталости. Мой природный темперамент проснулся в этом танце, я уже не «замороженная сосиска», как дразнил меня Славка, когда мы повторяли композицию перед выходом на сцену, а настоящая «перчинка»!

Своей зажигательностью «Самба» обязана Бразильским карнавалам, но мы со Славой танцуем не карнавальный и не народный вариант, а спортивную бальную «Самбу». У нас яркие костюмы. Моё короткое платье расшито блёстками, оно сверкает и переливается в лучах искусственного света, создавая атмосферу праздника. Быть может, зрителям и не совсем понятен замысел этого танца, но их заводит зажигательная Бразильская музыка, и они начинают аплодировать нам от всей души, а мы стараемся их радовать. Это так здорово — радовать зрителей!

— Умница! Королева Самбы! — шепчет мне, смеясь, Слава.

Наш задорный танец, словно разговор влюблённых: пьянящий и молодой! Моё «бразильское тело» ритмично и энергично выдаёт движения, нас увлекают энергетика и скорость этого танца, я чувствую, как растворяюсь в ритмичном безумии вместе со Славкой.

«Самба» несёт меня навстречу счастью!

История третья. Венский вальс

У бальников есть три активных сезона в году: осень, зима и весна. В июне бальная жизнь постепенно замирает: взрослые танцоры отправляются в отпуск, у студентов начинается сессия, а у школьников — каникулы или выпускные экзамены.

На последнем майском занятии Слава сказал:

— Вот, Лариса, мы и протанцевали три месяца, я даже и не заметил, как они быстро пролетели. Это «Самба» раззадорила: за такой короткий срок мы с тобой сделали немыслимое — наработали спортивный уровень и отличный «D» класс. Спасибо тебе!

— Всего три месяца, — поправила я и замолчала: он уже сообщил всем, что уходит из нашего коллектива, потому что бросает танцы.

— Что поделать, человеку свойственно искать себя, — многозначительно ответил Слава.

— Ты уходишь из-за того, что у тебя сейчас плохая партнёрша? — мой каверзный вопрос прозвучал нелепо.

— Я не говорил, что ты плохая. Ты, наоборот, старательная и хорошая. Просто так решил.

Слава долго прощался со всеми танцорами: благодарил, пожимал руки и обнимался. Я не стала участвовать в этой процедуре, так как не хотела расставаться с ним.

— Страдаешь? А мы завидовали тебе, думали, что ты со Славкой до «Зондера» дойдешь, — посочувствовали девчонки.

— Золушки из меня не получилось, принц сбежал, а с ним рухнули все мои надежды, — я попыталась ответить как можно веселее, но глаза меня выдали.

— Не плачь, будут и на нашей улице партнёры! — успокаивали меня подруги. — С другой стороны, ты и так была счастливицей целых три месяца, постыдись реветь. Мы-то вообще никогда с ребятами не танцевали.

Я нарочно долго переодевалась, чтобы не идти на остановку вместе с девчонками, общаться ни с кем не хотелось.

Слёзы лились по щекам неостановимыми ручьями. Я не сразу поняла, что мне помогает плакать весенний дождь.

Раскаты грома заставили спрятаться под деревом.

— Девушка, Вы разве не знаете, что во время грозы нельзя стоять под деревьями, — прокричал над ухом какой-то парень в военной форме.

Я упрямо стояла под деревом и молчала.

— Дождь только начинается, ещё можно найти укрытие, дайте мне руку! — скомандовал он.

Мы ушли недалеко: волна ливня бросила нас в подъезд ближайшего дома.

— Возьмите мой китель, он сухой внутри, а то так недолго и заболеть! — парень протянул его мне. –Вы где живёте?

— А Вам зачем? — ответила я ему вопросом на вопрос.

— Транспорт не ходит, стоят автобусы и троллейбусы. Уехать Вам сейчас не удастся. Находиться здесь тоже смысла нет, дождь зарядил надолго. Через квартал мой дом, отогреетесь, одежду просушите, чайку попьёте. Бегать умеете? Готовы к марш-броску?

— Готова, — буркнула я.

Взявшись за руки, мы побежали, что есть мочи.

Он жил в обычной двухкомнатной квартире. В одной комнате располагался дедушка — участник Великой Отечественной войны, а в другой — он с родителями.

— Давайте знакомиться, — приветливо встретил отец. — Меня зовут Алексей Тихонович, это — Тихон Петрович, дедушка Игоря, а это — его мама, Ольга Николаевна.

— Очень приятно! А меня зовут Лариса, — сказала я.

— Ой, Ларисочка, Вы промокли до нитки! Скорее примите горячий душ! Оденьте моё платье, оно должно подойти Вам по размеру, — сказала Ольга Николаевна, доставая из шкафа светлое платьице. — Я в нём двадцать три года назад познакомилась с отцом Игоря.

Когда я вошла в гостиную в красивом платье, раскрасневшаяся и смущённая радушием хозяев, стол уже был накрыт.

Мы пили чай, потом дедушка показывал свои ордена и медали, рассказывал про Победу над фашистами и о том, что он рядовым прошёл всю войну и дошёл до самой Вены. И там, встретив известие о Победе, он танцевал вальс на городской площади, его танцевали все — и солдаты, и жители города.

— Я немного поиграю на аккордеоне? Вы не будете против? — спросил у меня папа Игоря.

— Не буду против, я очень люблю музыку, — ответила я.

Алексей Тихонович заиграл «Майский вальс».

— Весна сорок пятого года, как долго тебя ждал Дунай! Народам Европы свободу дал жаркий и солнечный май, — запели родители Игоря, им стал подпевать дедушка и мы с Игорем: слова этой песни знает наизусть вся страна, потому что Отечественная война и Великая Победа — это неотъемлемая часть жизни любого советского человека.

— Разрешите пригласить Вас на вальс, сударыня! — сказал Игорь.

Я ответила ему реверансом, и мы закружились в танце, заполняя собой всё пространство небольшой гостиной.

Я обожаю «Венский вальс»! Пожалуй, обаятельнее, чем вальс, нет в мире танца.

Мы с Игорем понимали друг друга и вальсировали по третьей позиции ног, по очереди пропуская друг друга. Спортивный «Венский вальс» требует простора, стремительного продвижения вперёд и в сторону, это — скоростной танец. А мы танцевали классический «Венский вальс» с его техникой мелких шагов, позволявшей быстро кружиться на месте. Этот вальс знали наши бабушки и дедушки, его танцевал Тихон Петрович на площади Вены в День Великой Победы.

Постановка корпуса у Игоря была безупречной.

— Вы так хорошо танцуете! — похвалила я его.

— Спасибо, очень приятно! Я занимался бальными танцами в военном училище, — ответил Игорь.

— Чувствуется, что у Вас есть танцевальная школа, — мне хотелось продолжить разговор о танцах.

— Пойдешь за меня замуж? — неожиданно выпалил Игорь и покраснел.

— Я…я ещё школьница, не могу я замуж пойти, — смутилась я.

— На днях уезжаю по распределению. Первый отпуск у меня через полгода. Приеду за тобой. Согласна, Лариса? — спросил Игорь.

— Согласна, — ответила я, не раздумывая ни секунды, и мы снова закружились в «Венском вальсе».

Моя левая рука лежала на предплечье Игоря, а правая была в его ладони. Я чувствовала мышечную силу: Игорь умел прекрасно вести в вальсе, танцевать с ним было легко и приятно.

Не только шёлковая ткань платья с нежными бутонами тюльпанов по белому полю идеально подходила для этой необыкновенной минуты, казалось, что и мы с Игорем, такие трепетные и молодые, совсем не случайно танцуем вальс под салюты ликующих молний и радостные раскаты майского грома.

Платье, действительно, идеально село на мою фигуру — оно изящно облегало талию! Широкая, лёгкая, летящая юбка-солнце придавала ему особое очарование. В этом платье я чувствовала себя Королевой «Венского вальса»!

Игорь отвёз меня на такси домой.

— С тобой всё в порядке? — спросил папа. — Почему не сообщила, что задерживаешься?

— Доченька, где ты была? Мы с отцом места себе не находим, не знаем, где тебя искать, — такой встревоженной я ещё никогда не видела маму.

— Всё нормально. Сначала на танцах была, потом с родителями жениха знакомилась, — ответила я.

— Ты бы о выпускных экзаменах подумала, доченька, сейчас надо постараться, чтобы в аттестате были хорошие оценки, — мама хотела, чтобы я поступила в институт и получила высшее образование.

— Ладно, пусть отдыхает, уже поздно, завтра поговорим об экзаменах и о женихах, — сказал примирительно отец.

Я не могла уснуть. Всё думала о предложении, которое сделал мне Игорь.

Осторожно, чтобы не разбудить родителей, я включила наш старенький семейный транзистор на минимальную громкость и прижалась ухом: