Анатолий Владимирович Шалагин

Тайна Мафусаила. Первыми разведчиками России в Средней Азии были подростки

Недавно вышла в свет книга «Караван уходит в Чиру», которая рассказывает о противостоянии иностранной и российской разведок на Южном Урале и в сопредельных странах. Причём не в советские годы, а гораздо раньше – в XIX веке. Автор книги – южноуральский писатель-краевед Анатолий Шалагин, благодаря которому многие южноуральцы узнали о земляках-разведчиках, которые действовали в ближайшем окружении Гитлера и могли спасти уникальный архив Бунина. Корреспондент «АиФ-Челябинск» Эльдар Гизатуллин: Вы неоднократно писали о противостоянии России и других держав, в частности Англии. Получается, эти процессы неизбежны, а ситуация будет повторяться вновь и вновь? А есть ли у России, согласно той же истории, некие вечные друзья? Анатолий Шалагин: Вечных друзей в мировой политике не бывает. Об этом свидетельствует вся история человечества. Политические, военные и экономические союзы существуют ровно столько, сколько существует заинтересованность участников таких альянсов в их необходимости. Изменятся обстоятельства – и казавшийся незыблемым союз распадётся за довольно короткое время. Примеров тому немало. Из относительно недавних – распад самодостаточного СЭВ. Вообще, в политике вчерашние враги могут стать друзьями и наоборот. Такое в мировой истории случалось довольно часто. Невольно вспоминаются слова редко цитируемого сегодня Карла Маркса: «В политике ради известной цели можно заключить союз даже с самим чёртом; нужно только быть уверенным, что ты проведёшь чёрта, а не чёрт тебя». Словом, у России не было и никогда не будет вечных друзей. Впрочем, как и у других стран мира. Всё то, что уже не единожды случалось, будет повторяться. И задача любого государства, если оно, конечно, заинтересовано в самосохранении, состоит в умелом лавировании в постоянно меняющемся мире. Важно также понимать, что на современном этапе развития человечества межгосударственные союзы создаются для доминирования в каком-либо вопросе либо для противостояния такому доминированию со стороны отдельных государств или их альянсов. Если говорить об Англии, то история противостояния с ней весьма масштабна и по времени, и по географии. Глобальные отголоски той «войны» мы видим и сегодня. Кто знает, не будь этого противоборства в XIX веке, где бы сегодня были США и существовали ли они вообще как государство. Ведь чтобы насолить Британской империи, озабоченной сохранением своих колониальных завоеваний, Россия одной из первых признала независимость США, а когда над молодым государством нависла угроза интервенции, из Кронштадта за океан были отправлены русские военные фрегаты, и это тогда сыграло решающую роль. Дальнейший ход истории, кстати, подтвердил тезис о том, что вечной дружбы в мировой политике не бывает. – В своих книгах вы рассказываете о малоизвестных страницах истории отечественной политической разведки, внёсшей значительный вклад в обеспечение успехов России того времени. А кто из разведчиков XIX века, по вашему мнению, достоин отдельного романа или фильма? – Таких людей было немало. Взять хотя бы Дарью Христофоровну Ливен. 30 лет она была личным конфидентом трёх русских императоров. Важнейшую разведывательную информацию добывала из самых высших кругов политического истеблишмента Лондона и Парижа. На фоне достижений этой разведчицы пресловутая Мата Хари просто меркнет. Или журналист Яков Николаевич Толстой. Среди его многочисленных агентов был, между прочим, личный секретарь Наполеона III. Вершиной разведчика Толстого стали материалы, полученные накануне Крымской войны. Если бы этими сведениями военное и политическое руководство России воспользовалось, итоги войны могли быть другими. Кстати, он сообщал, что Австрия, клявшаяся России в верности, предаст и выступит на стороне агрессоров. И она, как известно, подло ударила в спину. Это тоже иллюстрирует вопрос о вечных друзьях. – В своей новой книге «Караван уходит в Чиру» вы рассказываете о «пастырях». Кто они? – К сожалению, в архивах информации о «пастырях» немного. Понимая, что без глубинной разведки в странах Центральной Азии России не удастся создать стратегический буфер на южных рубежах империи, оренбургский военный губернатор Василий Алексеевич Перовский и председатель Оренбургской пограничной комиссии Григорий Фёдорович Генс приняли решение о создании специальной группы разведчиков, которым предстояло проникнуть в среднеазиатские ханства, легализоваться там и получать стратегическую информацию, необходимую для принятия правильных политических решений. Такая группа была создана. Она состояла из юношей, имевших, скажем так, азиатское происхождение, но в силу различных обстоятельств воспитывавшихся в русских семьях. Сколько их было в реальности, сказать сегодня трудно. Я нашел упоминание о шестерых. Каждому из них был присвоен свой оперативный псевдоним по именам христианских пастырей. Этих мальчиков готовили к заброске на секретных базах пограничной комиссии, которые размещались в окрестностях Троицка, Верхнеуральска и Орска. У каждого была своя легенда, по которой им предстояло жить за кордоном многие годы. Одним из них был Михаил Иванович Мякишев, казах по происхождению. Его в годовалом возрасте обнаружил в степи отряд оренбургских казаков на месте выгоревшего казахского стойбища. Усыновила этого мальчика семья Мякишевых из Санарского посёлка. Так он и стал Михаилом Мякишевым. Под оперативным псевдонимом Мафусаил он провёл в Бухаре 30 лет. При этом в родном посёлке о его местонахождении ничего не знали. Многие «пастыри» погибли на чужбине. – Что это за орган – пограничная комиссия? Была ли эта разведка в нашем понимании? – В структуре управления обширной Оренбургской губернии существовала такая комиссия, на которую возлагалось решение вопросов, связанных с повседневной жизнью казахских родов, находившихся в подданстве Российской империи. Наряду с этим на комиссию возлагалась и организация разведки в степи и сопредельных с ней странах. Поэтому председатель комиссии назначался лично императором по представлению оренбургского военного губернатора и министра иностранных дел. Упоминавшийся выше Григорий Генс проработал на этой должности 30 лет. Он сделал очень многое для успешности разведки в этом регионе. – Как считаете, могут ли повториться события тех времён в будущем? Сейчас снова граница проходит близко от Южного Урала, а среднеазиатские страны снова интересуют другие державы. – Когда-нибудь события могут повториться. Но пока, к счастью, Россия граничит с дружественным Казахстаном. Свою роль в сохранении стабильности в нашем регионе, безусловно, играют ШОС и ОДКБ. Будем надеяться, что стабильность будет сохранена и в дальнейшем. Но вы правы, интерес ряда стран в дестабилизации обстановки имеется. И в России это понимают. – Если говорить о более позднем времени, вы упоминали имя Станислава Глинского. Его действительно можно назвать одним из прототипов Штирлица? – Станислав Мартынович Глинский – это яркая личность в довоенной истории советской внешней разведки. Начинал он на Южном Урале, а в 1930-е годы был резидентом в ряде европейских стран. У него действительно много заслуг, его агенты работали в ближайшем окружении Гитлера. Но, повторюсь, это было до 1941 года. Поэтому прототипом Штирлица его трудно назвать. А вот другого нашего земляка, Исхака Ахмерова, многие историки отечественной разведки относят к числу прообразов «полковника Исаева». И хотя в годы войны он работал в США, многое из того, что мы знаем о Штирлице, было сделано резидентурой Ахмерова. В том числе и установка факта сепаратных переговоров американцев с нацистами в Берне. – А есть ли значимые фигуры среди разведчиков-южноуральцев более позднего времени? – Конечно, есть. Но о них ещё не положено говорить. О заслугах разведчиков общественность узнает через десятки лет после их смерти. Да и то не всегда. Из рассекреченных имен могу назвать имя Владимира Ивановича Завершинского, уроженца села Тарутино Чесменского района, генерал-полковника СВР. Он руководил одним из важнейших управлений внешней разведки, был первым заместителем директора СВР. Конечно, подробности его многолетней деятельности остаются под грифом «секретно». Владимир Иванович, кстати, лауреат народной премии «Светлое прошлое». – По вашему мнению, история и политика связаны между собой? – Отвечу словами немецкого писателя Зигмунда Граффа: «История – это политика, которую уже нельзя исправить. Политика – это история, которую ещё можно исправить».

https://www.youtube.com/watch?v=OF6E5clcHQA&feature=share

С «пастырями» тайной войны познакомили в Челябинске

Добровольное вхождение казахских жузов в состав Российской империи, походы русской армии в Среднюю Азию. Об этом – две его документально-художественные повести: «Горящие свечи саксаула» и «Караван уходит в Чиру». Сейчас наши «соседи» и не только они называют те события колонизацией, путая, может быть, осознанно, с колониализмом. – Колонизация была – это заселение пустующих земель. Тогда как колониализм – это порабощение народов на захваченных территориях, - говорит Шалагин. - К середине XIX века между русскими пограничными линиями, с востока и запада охватывающими степь, добровольно пошедшую под русский протекторат, существовала брешь порядка 800 верст. И в этот огромный район проникали южные племена: вырезались целые аулы, включая стариков и детей. Убийства, похищение людей было обычным в те времена делом для степных мест. Беспокойные «соседи» облагали подданных Российской империи закятом, который разорял и без того небогатых кочевников. Англичанам очень не хотелось допустить роста влияния России в Средней Азии, им нужен был выход к Каспию с его ресурсами. Презентацию своих книг в челябинской «публичке» автор назвал «Пастыри» тайной войны» - почему так? Кто были эти «пастыри»? – В Оренбургской губернии в середине XIX века формировалась специальная агентурная группа подростков, которым предстояло проникнуть в глубь среднеазиатских ханств, осесть там и поставлять стратегическую информацию в Оренбург, - говорит Шалагин. - В документах эта группа именуется «пастырями». Мне удалось проследить судьбы шестерых. Сколько их было в реальности, не знаю. История пастырей удивительна. Свой жизненный выбор делали подростки возраста 15–16 лет. Причем, подвиг их был тайным для родителей. Пастыри работали «в поле» (как говорят в разведке) не год и не два. Например, Мафусаил, ставший героем моей книги, провел в Бухаре 20 лет. В 1830–1840-­е годы Южный Урал был самой горячей точкой нашего пограничья. Россия в своем южном подбрюшье не имела стратегического буфера, который мог бы в случае серьезного столкновения защитить империю. А предпосылки для конфликта были: Англия стремилась обезопасить свое колониальное приобретение – Индию. Для этого Британская империя пыталась окружить Индию подконтрольными государствами. Интересы России столкнулись с интересами Британской империи. Линией противостояния стала степь со среднеазиатскими ханствами. Анатолий Шалагин рассказал на встрече, что в конце XIX столетия мог сложиться политический альянс из России, Германии и Японии. Но Англии удалось сделать так, чтобы он не сложился. «Сейчас можно только предполагать, что если бы такое произошло, то ХХ век мог бы быть не таким кровавым, каким он стал с двумя мировыми войнами». Сергей Белковский https://lentachel.ru/news/2019/04/05/s-pastyryami-taynoy-voyny-poznakomili-v-chelyabinske.html

Что общего у уральской деревни Санарка с среднеазиатским ханством?

Наверное, редкий современный челябинец сможет дать на это ответ. Вспомнит, что про деревню Санарка не забывали при губернаторе Петре Сумине, потому что он был оттуда родом.Но это – Южный Урал. А ханства и Бухара – за тридевять земель. Вроде, все так. Но те, кто прочитал книгу «Караван уходит в Чиру» ответ знают. Потому что в этой документально-художественной повести действия происходят и в Санарке, и в Троицке, и в Оренбурге. А еще в Бухаре и других далеких от Урала землях. Часто в «ткань» произведения вплетаются сведения об Англии и императорском дворце в Санкт-Петербурге. Можно сказать, благодаря произведению уральского литератора и краеведа Анатолия Шалагина современный читатель узнает, что в середине 19 века степи Южного Урала оказались в центре геополитики. Действия в книге строятся на событиях, связанных с Оренбургской пограничной комиссией. Не всем известно сегодня, но в 30-40-е годы XIX столетия степи Южного Урала были самой горячей точкой на российском пограничье. Интересы России столкнулись тогда с интересами Британской империи. И местом такого противостояния стала степь и среднеазиатские ханства. Поэтому Оренбургская губерния и Южный Урал оказались в центре геополитики. «Повесть «Караван уходит в Чиру» – о добровольном вхождении казахских жузов в состав России и походах русской армии в Среднюю Азию», - говорит Анатолий Шалагин. В постсоветское время те события называют колонизацией и экспансией. У Шалагина такое мнение на этот счет: «Да, делается очередная попытка переписать историю. Но документы свидетельствуют, что к середине XIX века между русскими пограничными линиями была брешь, растянутая почти на 800 верст. Туда проникали южные племена, настроенные агрессивно. Вырезались целые аулы, включая стариков и детей. Поэтому, если говорить о современных оценках тех событий, то не следует поддаваться эмоциям, а нужно изучать конкретные архивные документы. А они свидетельствуют о том, что приход русских тогда воспринимался как освобождение от многолетней тирании». Читая сегодня про события, происходящие в середине 19 века, когда в России еще не произошла отмена крепостного права, понимаешь, что многое напоминает и сегодняшние геополитические события, происходящие в мире. Тогда англичанам не хотелось допустить роста влияния России в Средней Азии, им нужен был выход к Каспию с его ресурсами. И, конечно же, Лондон боялся, что Россия доберется до Индии, их основной колонии. Дорогу туда России «перегораживали» среднеазиатские ханства. Стоит отметить, что новая книга уральского автора стала продолжением его повести «Горящие свечи саксаула». Обе книги показывают, что история отечественной разведки началась не с 1917 года, как полагают многие. На протяжении веков Россия вела успешную разведку против сил, представлявших угрозу государству. Кстати, сотрудничеством с русской разведкой гордились Александр Грибоедов, Ян Виткевич, Иван Тургенев, Николай Гумилев… Они понимали, что делают для своей родины большое и нужное дело. О том, как и для чего работали российские разведчики в середине 19 века, рассказывают книги Шалагина. В советское время мы знали имена пионеров-героев, участвовавших в гражданскую и Великую Отечественную войну. Но, оказывается, были подростки-герои и в середине 19 века. В Оренбургской губернии формировалась специальная агентурная группа подростков, которым предстояло проникнуть вглубь среднеазиатских ханств, осесть там и поставлять стратегическую информацию в Оренбург. Как это делалось, ведь ни телефонов, ни интернета не было. Да и поезда в те края еще тоже не ходили. «В документах эта группа юных разведчиков называлась «пастырями», - говорит Шалагин. - Сколько их было в реальности, я не знаю. Мне удалось узнать о шестерых. Почти все они погибли на чужбине и были похоронены под чужими именами далеко от родины». - История «пастырей» меня просто восхитила. Причем, подвиг этих подростков был тайным для их родителей. Они работали «в поле», как говорят в разведке, ни год и ни два, - говорит Анатолий Шалагин. Обе повести задумывались автором синтетическими: документальное краеведение сочетается в них с художественным вымыслом. Повествование в повести «Горящие свечи саксаула» начинается с факта, который зафиксирован в архивных документах. Казачья семья усыновляет, как тогда писали, киргизского мальчика, родителей которого убили воинствующие соплеменники. Автору повести захотелось представить, как могла сложиться его судьба в тех исторических событиях, которые разворачивались не только на просторах Оренбургского края, но и за его пределами. Сюжетные повороты в книге – не вымысел. И в эту историческую канву была вплетена вымышленная судьба конкретного человека. «А если говорить о цифровом соотношении историзма и художественного вымысла, то я бы определил его, как 70/30», - считает автор. В повести встречаются знакомые каждому школьнику имена - Пушкин, Даль. Что они делают в современной повести об Урале? «И Пушкин и Даль появляются в повести не вдруг… Оба были связаны с Оренбургской губернией. Александр Сергеевич написал свою «Капитанскую дочку» после того, как лично побеседовал со свидетелями пугачевского бунта. Для этого он специально приезжал в Оренбург. Ну а Владимир Иванович Даль здесь служил. Это была своеобразная ссылка для автора запрещенных в царской России книг. Для меня самого было очень интересно узнать, что Даль был не просто хирургом по своему образованию, но и обладал уникальным качеством, которое, я думаю, оценят практикующие хирурги – Даль одинаково умело пользовался хирургическими инструментами и правой, и левой рукой. Это нередко бывает весьма значимым. А Пушкин почерпнул идею будущего гоголевского «Ревизора» именно в Оренбурге. Разве это не интересно?», - говорит Анатолий Шалагин. Давно с таким интересом не читал книг о нашем крае. Художественно-документальные повести Шалагина меня поразили, прежде всего, тем, что понял, как мало мы знаем о своем крае. И еще – как много здесь было и есть интересного. Скажу коротко: в книгах, как уже отмечалось, события на Южном Урале переплетены с событиями геополитики. Какая связь между двумя повестями? «Главные герои те же. И время одно и то же. «Караван уходит в Чиру» - это дополнение к «Свечам…». Надеюсь, читателям будет интересно вновь встретиться с Михаилом Мякишевым, о котором меня часто спрашивали после выхода первой повести». Сергей Белковский https://lentachel.ru/news/2019/02/09/chto-obschego-u-uralskoy-derevni-sanarka-s-sredneaziatskim-hanstvom.html?fbclid=IwAR3BwxJ6mB09BSLSrRZs0jF1Cbnsg1VipgFO0eKxEdiND5IfPNgL3DEaB-o

Юные пастыри тайной войны

Историк разведки, краевед Анатолий Шалагин воссоздает эпизоды истории Урала и России, о которых раньше «забывали». Добровольное вхождение казахских жузов в состав империи, походы русской армии в Среднюю Азию… Об этом – две документально-художественные повести, написанные Шалагиным: «Горящие свечи саксаула» и «Караван уходит в Чиру». Сейчас наши «соседи» и не только они называют те события колонизацией, экспансией. – Анатолий Владимирович, попытки переписать историю давно не удивляют. А если отбросить эмоции? – Давайте обратимся к документам, хранящимся, кстати, не только в России. К середине XIX века между русскими пограничными линиями, с востока и запада охватывающими степь, добровольно пошедшую под русский протекторат, существовала брешь порядка 800 верст. И в этот огромный район проникали южные племена, настроенные весьма агрессивно: вырезались целые аулы, включая стариков и детей. Убийства, похищение людей – обычное в те времена дело для степных мест. Беспокойные «соседи» облагали подданных Российской империи закятом, который разорял и без того небогатых кочевников. Терпеть такое приходилось долго. Россия была занята делами в Европе. Этим пользовалась Великобритания, решая свои геополитические задачи. Англичанам очень не хотелось допустить роста влияния России в Средней Азии, им нужен был выход к Каспию с его ресурсами. И конечно же, Лондон интересовался Южным Уралом… – А что конкретно привлекало англичан? – Многое. Однажды при прохождении торговым караваном таможенного контроля среди товаров были обнаружены обычные с виду камни. Потом выяснилось, что это образцы железной руды с горы Магнитной. Мало того, были найдены бумаги с точными координатами месторождения. Расследование показало, что руда предназначалась англичанам, ждавшим груза в Ташкенте. Довольно часто на Южном Урале выявлялась английская агентура, собиравшая сведения о гарнизонах и укреплениях. Словом, интерес был – В дореволюционной истории наших спецслужб есть малоизвестные страницы? – На Южном Урале, в то время в Оренбургской губернии, в середине XIX века формировалась специальная агентурная группа подростков, которым предстояло проникнуть в глубь среднеазиатских ханств, осесть там и поставлять стратегическую информацию в Оренбург. В документах эта группа именуется пастырями. Сколько их было в реальности, не знаю. Мне удалось проследить судьбы шестерых. Почти все они погибли на чужбине и были похоронены под чужими именами за тридевять земель от родины. История пастырей удивительна. Свой жизненный выбор делали подростки 15–16 лет. По современным меркам – дети. Но они шли на риск осознанно. Причем подвиг их был тайным для родителей. Пастыри работали «в поле» (как говорят в разведке) не год и не два. Например, Мафусаил, ставший героем моей книги, провел в Бухаре 20 лет. – Роль Урала как опорного края державы связывается обычно со временем Великой Отечественной войны. Почти забыт Оренбург как стратегический перекресток на карте России XIX века. – Да, в 1830–1840­е эти края были самой горячей точкой нашего пограничья. Россия, уже разгромившая Наполеона и игравшая первую скрипку в европейской политике, обладала громадной территорией. Однако в южном подбрюшье империя не имела стратегического буфера, который мог бы в случае серьезного столкновения защитить метрополию. А предпосылки для конфликта были: Англия, стремясь обезопасить свое основное колониальное приобретение – Индию, пыталась окружить ее подконтрольными государствами. Интересы России столкнулись с интересами Британской империи. Линией противостояния стала степь со среднеазиатскими ханствами. В Туркменистане и в дореволюционные, и в советские времена стоял памятник героям сражения за Геок­Тепе. Снесли. Зачем? Пишут новую историю. И так во многих местах. Приходится заниматься этой темой еще и ради того, чтобы там не забывали. https://vpk-news.ru/articles/47946?fbclid=IwAR2_0CR-kd0WeX8BoMA8BW0Dh0dnkjnFIblMReuxn1MhU7-nHa7hc5dxTi0

Как гора Магнитная «попала» в историю про разведчиков

«Южный Урал в первой половине девятнадцатого столетия не был глухоманью, оторванной от геополитических мировых процессов, - считает историк спецслужб уральский краевед Анатолий Шалагин, - Наоборот, он зачастую был в центре глобальных исторических событий». Два года назад вышла книга Шалагина «Горящие свечи саксаула». В историческую канву вплетена вымышленная судьба героя документально-художественной повести. И вот теперь выходит новая книга уральского литератора -«Караван уходит в Чиру». «Главные герои те же. И время описываемое - то же. «Караван уходит в Чиру» - это дополнение к «Свечам…». Надеюсь, читателям будет интересно вновь встретиться с Михаилом Мякишевым, о котором меня часто спрашивали после выхода первой книги», - заметил автор. При прохождении торговым караваном таможенного контроля среди товаров нашли вроде бы обычные с виду камни. Выяснилось, что это образцы железной руды с горы Магнитной. Мало того, были найдены в караване и бумаги с точными координатами железорудного месторождения. Расследование показало, что руда предназначалась англичанам, ждавшим груз в Ташкенте. «Довольно часто на Южном Урале выявлялась английская агентура, собиравшая сведения о гарнизонах и укреплениях», - говорит Шалагин. Так история горы Магнитной «попала» в его повествование о разведчиках середины девятнадцатого столетия. https://lentachel.ru/news/2019/01/23/kak-gora-magnitnaya-popala-v-istoriyu-pro-razvedchikov.html?fbclid=IwAR2ryPtsQU5elJqKpw_VdWnwKPh2Lt0Kmyztf50sVMFVAjmh7RoSsOa4ag8