25 августа мы провели совместный эфир с писательницей Яной Вагнер. Обсуждали историю успеха ее романа «Вонгозеро» (18+), который перевели на 16 языков, номинировали на «НОС», а Павел Костомаров снял по нему сериал «Эпидемия» (18+).
Предлагаем ознакомиться с ключевыми тезисами встречи.
Яна Вагнер — современный писатель и переводчик.
Родилась 8 октября 1973 года в Москве, в двуязычной семье. Ее мать родом из Чехословакии, приехала в СССР изучать русский язык и литературу, так что Яна свободно владеет чешским.
В 1994 году окончила Российский государственный гуманитарный университет, работала переводчиком, а после около 10 лет проработала в сфере транспортной логистики, за это время совершив путешествия по Европе, Африке и Латинской Америке.
Первые писательские опыты начались с Живого журнала. В 2010 году впервые опубликовала свой рассказ в сборнике «Лисья честность». Дебютный роман «Вонгозеро» вышел в 2011 году. Издан во многих странах мира, переведен на шестнадцать языков (в 2015 году роман допечатывался и на платформе Rideró). В 2019 году на экраны вышел сериал «Эпидемия», снятый по мотивам этой книги. В 2013 году свет увидел роман-продолжение истории «Живые люди». В 2017 году вышел детективный роман «Кто не спрятался».
В статье вы найдете не просто расшифровку вебинара, а полноценную статью от лица Яны. Для вашего удобства, мы разбили материал на смысловые блоки.
Роман «Вонгозеро» и правда вышел в «ЭКСМО» буквально через 2 месяца после его написания, но случилось это во многом благодаря тому, что я выкладывала главы в Живом журнале, и у романа была уже довольно большая лояльная аудитория. Однако тираж был, конечно, крошечный. Издатели сегодня готовы рисковать только со звездами первой величины вроде Пелевина, Акунина или Дины Рубиной и сразу печатать 30 или 50 тысяч экземпляров. У более или менее известных авторов приличным тиражом считается 10–15 тысяч экземпляров, а стартовый тираж неизвестного автора — 1 или 2 тысячи и, как правило, этим все и ограничивается.
«Вонгозеро» вышло тиражом 3 тысячи экземпляров, который довольно быстро разошелся. Гонорар был, конечно, более, чем скромный (я такую сумму тогда зарабатывала за неделю), и спустя год или полтора книгу в бумажном виде найти уже было невозможно. К счастью, у меня были литературные агенты, благодаря которым «Вонгозером» заинтересовались иностранные издатели. Буквально в следующем году книга вышла в Швеции, Чехии и Словакии, и вот уже десять лет продолжает неплохо переводиться в разных странах.
К тому же, книга попалась на глаза кинокомпании «Арт Пикчерс», которые выкупили права на экранизацию. Да, мы выпустили электронную версию на ЛитРес, записали аудиокнигу со студией «Вимбо» и одно время продавали, причем вполне бойко кстати, бумажную книгу через Rideró.
На самом деле, мне грех жаловаться. Мой дебютный и во всех смыслах несовершенный роман не утонул. На родине его прочитали более или менее все поклонники жанра, у него сотни рецензий на Лайвлибе, он даже вошел в какие-то списки про десять главных постапокалиптических романов. И даже фильм по нему сняли, в конце концов. Но мой первый российский издатель, подозреваю, не заработал на «Вонгозере» ни копейки, а второе русское издание появилось только через восемь лет, в кинообложке, приуроченное к выходу сериала «Эпидемия». Можно ли это считать стремительным и тем более ошеломительным успехом? Ох, не уверена. По-моему, он все-таки выглядит иначе.
Писать я начала поздно, в 37. До этого, боюсь, мне просто нечего было сказать. Меня вообще всегда изумляет, когда что-то действительно взрослое и глубокое пишут совсем молодые люди (а таких примеров немало), потому что сочинительство, в отличие от, скажем, балета — это профессия, в которой возраст — безусловный плюс и бонус. Писатель не вытаскивает идеи из эфира, и гигантскую роль играет его собственный жизненный опыт — для того, чтобы было о чем писать, нужно долгое время просто жить и впитывать. А гениальность юных, которая не укладывается в эту мою теорию, скорее необъяснимое и сверхъестественное такое шаманство. Все-таки гении из особенного сделаны теста, а обычным смертным надо сначала подрасти наверное.
Рецепт создания живого, объемного героя простой: не надо рассказывать о том, чего вы не знаете. Если вы ни разу не ходили в море, не стоит делать своим героем капитана дальнего плавания, ну или отправляйтесь в морское путешествие и серьезно изучайте вопрос. Если вам двадцать, не надо сочинять историю от имени сорокалетней разведенной женщины с тремя детьми. Вы понятия не имеете, что такое развод и каково это — иметь детей. В общем, я советовала бы искать своего героя в близком вам «социальном пузыре», который вы хорошо себе представляете.
Но и этого недостаточно: чтобы сделать героев живыми, придется отдать им что-то очень личное, свое. Самые объемные и настоящие герои получаются только из вашего собственного, часто болезненного опыта. С ними придется делиться неловкими воспоминаниями и тайными мыслями, в которых не хочется признаваться. Эта степень откровенности очень некомфортна для автора, она делает его беззащитным. А когда у вас закончится собственный материал, вам еще придется оглядеться по сторонам и сделать то же самое со своим окружением.
Дина Рубина как-то сказала: «Вы с писателем дружите, а он вас ест», и я с ней абсолютно согласна. Писатель — неэтичная профессия, и вам придется забирать то, что вам нужно для истории, у ваших близких, друзей и знакомых. Чья-то семейная трагедия, рассказанная на ухо тайна, сцена на чужих похоронах, подслушанный разговор — все это и есть ваш строительный материал. Предупреждаю сразу: вас никто не поймет и никто не простит. В идеальном мире родственникам, друзьям и знакомым писателя запрещено читать его книги, но в реальности все их прочитают. Вы обречены оправдываться вечно и все равно никогда не оправдаетесь, так что просто смиритесь и перестаньте их беречь. Они и есть — ваш капитал, источник и бесценный ресурс, и главное — они все равно узнают себя даже там, где вы совершенно не имели их в виду, в любом случае расстроятся и ужасно обидятся на вас, так что нет смысла осторожничать. Пишите про них, и все.
И еще одно: не делайте вашего героя однозначным. Японский театр «Кабуки» со злой и доброй маской, которая сразу объясняет зрителю, чего ожидать от персонажа, устарел пятьсот лет назад. И понятие «герой романа» тоже здорово эволюционировало и первое его значение — «герой» от слова «героизм» — давно уже потеряло актуальность. «Героические» герои знакомы нам по старым приключенческим романам, но сегодня это, конечно, детское чтение. Однозначный герой совершенно нереалистичен, и потому читать про него невыносимо скучно.
В 21-м веке персонаж не может быть однозначным — абсолютное зло и добро одинаково одномерны, в них нет конфликта, и к тому же современный читатель давно уже признался себе в том, что несовершенен и ждет того же от литературных персонажей. Так что в центре современного романа теперь человек несовершенный. Сомневающийся, испуганный, неуверенный, рефлексирующий. Ошибающийся. Чаще всего про него нельзя однозначно сказать, какой он — сильный или слабый, добрый или злой. Он все время разный, а значит — живой, настоящий, похожий на читателя, иначе тот не захочет ему сопереживать и, главное — не сможет представить себя на его месте. Поэтому позвольте вашим героям быть обычными людьми, не отвечайте себе на вопрос — хорошие они или плохие, даже не задавайте себе его.
Я написала пока всего три романа: «Вонгозеро», «Живые люди» и «Кто не спрятался». Они написаны в разных жанрах: дилогия о конце света и герметический детектив. И так вышло, что их прочитало довольно много людей, а я за десять с лишним последних лет получила сотни, если не тысячи отзывов на разных книжных сервисах, русских и иностранных. С этим сталкивается всякий более-менее популярный автор: люди вступают с вашими текстами, а заодно и с вами, в очень напряженные, эмоциональные, а иногда и яростные отношения. И чем больше ваша аудитория, тем больше их будет. Одни поймут вас и услышат именно так, как вы хотели, и это настоящий подарок, хотя и редкий. Другие станут писать вам «Вы гений! Вы Толстой!», и это будет незаслуженно и неловко. А третьи, и будет их тоже немало, напишут вам километры ядовитых возмущенных отзывов, а то и станут снимать про вас смешные видео на YouTube. Особенно если вы, например, беретесь за любимые многими жанры, которые обещают читателю очень четкий набор впечатлений, а потом эти читательские ожидания обманываете, и в знакомых ему декорациях рассказываете какую-то непривычную для него историю.
Я читаю все отзывы, для писателя это очень полезное понимание — как именно читатель соединяется с текстом. В каком-то смысле становится его соавтором, берет из него только то, что ему доступно, понятно и близко, а другое выбрасывает, а что-то добавляет от себя. Но гнуть границы жанров и нарушать каноны я, боюсь, не перестану, сколько бы меня за это ни ругали. Так что и в дилогии про Вонгозеро, и в «Кто не спрятался», и в новом своем четвертом романе «Тоннель» я беру от любимых жанров только классическую декорацию, а потом населяю ее неправильными героями, про которых интересно поговорить мне, и делаю с ними все, что хочу. Писательство и так — мучительное, трудное и не очень счастливое занятие, не хватало еще при этом заставлять себя делать то, что тебе не интересно.
Тут самое время сказать, что я не люблю «Вонгозеро», не считаю его какой-то особенной творческой удачей. И шумиха, которая вокруг него началась в 20-м году, с самим романом была почти не связана, конечно, и только еще сильнее все отравила. Так что когда я вижу человека с «Вонгозером» в руках, думаю: ну зачем, давайте я вам другое что-нибудь посоветую. Мне моя третья книжка, например, нравится гораздо больше. Хотя и она уже нет, потому что написана 5 лет назад, а все, что ты написал давно, тоже теперь не годится. Пока мне более-менее нравится моя четвертая книга, которая еще не дописана. Но как только я ее закончу, тоже постепенно возненавижу, и через какое-то время мне за нее будет очень неловко, и снова захочется все переделать. Это, пожалуй, такой вечный писательский невроз. И когда приходят начинающие писатели и просят совета, очень хочется сказать: бегите, ребята, втянетесь — потом не бросите. Так и бывает чаще всего, но на самом деле, ни на одном этапе работы нет радости. Пока пишешь, ненавидишь себя за то, что работаешь медленно и получается не так, как у тебя в голове. Когда не пишешь, ругаешь себя за то, что должен работать, а вместо этого тратишь время на ерунду. Когда дописал, есть краткий момент удовлетворения от того, что работа, которая тебя мучила, наконец-то закончена, но через короткое время ты начинаешь ненавидеть свой текст, жалеть, что сделал так, а не эдак, и вся история начинается сначала. В общем, нет ни одного момента в жизни, когда бы ты встал перед зеркалом и сказал: ай да я.
Тут случайно все вышло. «Вонгозеро» прочитал продюсер из компании «Арт Пикчерс», и книжка ему понравилась. Компания выкупила права на экранизацию, я была разумеется абсолютно счастлива, получила очень симпатичный гонорар и, в общем, принялась ждать фильма. Мне было ясно, что дело небыстрое и займет, скажем, год. Однако год прошел, за ним еще один, спрашивать как дела было неловко, не хотелось отрывать серьезных людей от работы.
Наконец, мне позвонили и пригласили на Мосфильм. Я не знаю, чего ожидала — возможно, что мне покажут отснятый материал. Но продюсеры угостили меня кофе и сказали: «Яна, нам очень нравится история, настало время подумать над сценарием. Только у редакторов телеканала есть пока к ней вопросы, какая-то она слишком фантастическая и неактуальная, и герои несимпатичные».
Потом на время все опять замерло, прошло еще года два, и появились независимые кино-платформы. Они искали новый материал, и одна из них перекупила права на мое Вонгозеро, чтобы сделать нормальное кино про конец света, непохожее на то, что показывают в телевизоре. Я опять ужасно обрадовалась, получила еще один симпатичный гонорар и принялась ждать фильма. Был 16-й год.
Сериал «Эпидемия» вышел в конце 19-го, и при всех моих неизбежных, как у всякого автора, к нему вопросах, он безусловно состоялся, вошел во все возможные русские рейтинги, потом его посмотрело полпланеты на Netflix и даже целый Стивен Кинг написал про него в Twitter, и я всему этому тоже очень рада. Тем более, что за это время у меня купили права и на «Живых людей», и на «Кто не спрятался», и даже на недописанный «Тоннель».
Но за десять лет я кое-чему все-таки успела научиться и стараюсь помнить, что до тех пор, пока на самом деле не начнутся съемки, ни одно из волнующих продюсерских обещаний ничего не гарантирует. И отдельно — о том, что даже если фильма придется ждать еще три года или шесть, или девять, это не так уж и плохо, потому что бог знает еще, что там выйдет за фильм. Русское кино, да и пожалуй кино вообще — это очень медленно, сложно и до последнего момента — такой фантом. Но каждые три-пять лет истекают права на экранизацию и по крайней мере снова приходит тот самый симпатичный гонорар. Который очень, правда, скрашивает писателю жизнь, потому что задача у него, конечно, никакое не кино, а совсем другая.
Тут я, пожалуй, задала бы себе вначале вопрос: кем вы хотите стать — писателем или сценаристом? Потому что если ваша главная амбиция в том, чтобы попасть в кино, с романом для этого мучиться совершенно не обязательно — эту стадию вполне можно пропустить и сразу придумывать сценарий. И вот тут вам, конечно, понадобится синопсис.
Я — писатель, а не сценарист, но по моему мнению, хороший цепляющий синопсис — это не пересказ истории во всех подробностях, а скорее внятная интригующая завязка. Не нужно сразу выдавать финал и рассказывать, в чем разгадка и кто убийца. Поставьте декорацию, опишите атмосферу, поместите туда живых продуманных героев, задайте конфликт, обозначьте вектор — для начала отношений этого совершенно достаточно. Продюсеры — такие же читатели, и если ваша завязка их заинтересует, им захочется узнать, чем все кончится, вот вам и прекрасный повод для второго свидания.
Однако если ваша задача все-таки написать книгу, то забудьте про кино, и тем более не нужно в него заранее целиться, это путь, как правило, тупиковый. Просто сядьте и пишите роман на тему, которая интересна вам, именно вас беспокоит и мучает. И если его начнут читать, если начнут о нем говорить, то скорее всего и синопсис никакой писать не придется, продюсеры заметят вас сами.
Современное русское кино наконец разбогатело достаточно, чтобы начать активно искать новые сюжеты, и современная русская проза — их самый очевидный, конечно, источник. За успешными современными романами в киноиндустрии ведется настоящая охота, экранизаций все больше с каждым годом, и права на многие известные вам книги тоже проданы, просто не запущены пока в производство.
Другое дело, что не все планы воплощаются быстро, и тем более, не все — удачно. Писатели вообще редко в восторге от экранизаций своих книг, слишком это разные форматы. Кино — коллективный процесс, и если ты не Джоан Роулинг или Джордж Мартин, как правило, твоя история перестает тебе принадлежать уже на стадии продажи прав. Все начинает зависеть от воли совсем других людей: продюсера, режиссера, сценаристов, даже от актеров — и она неизбежно трансформируется, сокращается, дополняется, а иногда выходит и вовсе совсем другая и о другом.
Если все это иметь в виду заранее, то можно попытаться получить удовольствие. Тем более, что фильм — это всегда и новая аудитория для книги, и вполне приличный гонорар, и в конце концов, можно после его выхода снять свое имя с титров или дать интервью и разнести его в щепки. Чем писатели потом часто и не без удовольствия занимаются.
В цивилизованном мире у каждого писателя, сценариста, музыканта и актера, как правило, есть агент. Человек, который представляет его интересы, ведет за него переговоры и защищает его права. В России институт агентов развит пока не очень, но и у нас ситуация неизбежно начинает меняться, так что советую обратить на это внимание.
«Яна, а зачем вам агенты?» — как-то спросил меня литературный критик Константин Мильчин. «Не понимаю, зачем вам агенты?» — любила говорить моя первая редактор в «ЭКСМО» Юлия Качалкина. Для меня этот вопрос всегда звучал так: «Киса, зачем вам деньги, у вас же совершенно нет фантазии».
На самом же деле, заключая авторский договор, вы вступаете на поле, о котором не знаете ничего или, во всяком случае, недостаточно. Вам ведь не придет в голову продавать квартиру без риелтора или судиться без адвоката? Именно агент знает ситуацию в индустрии и кому именно предложить ваш текст, представляет размер адекватного гонорара и не пропустит в договоре ни единого скользкого места (а их там обычно изрядно, особенно когда автор — дебютант).
А если вы хотите увидеть свою книгу переведенной на другие языки, без агента вам тем более не обойтись. Для того, чтобы представить книгу иностранным издателям, требуются серьезные и, главное, регулярные усилия: нужно возить ее на все ежегодные мировые книжные ярмарки, готовить релизы, проводить уйму презентаций и встреч.
Ни один издатель не располагает ресурсами для того, чтобы возиться именно с вашей книгой. Маленькие просто не могут себе этого позволить, а крупные выпускают так много книг, что до вашей у них могут просто не дойти руки. Ну и в связке с кино, если мы уж так много о нем говорим, агент — невероятно полезный посредник: во-первых, потому что нюансов и скользких мест при передаче прав на экранизацию еще больше, а во-вторых, индустрия очень маленькая, все игроки знакомы, и от агента продюсеры узнают о вашей книге еще быстрее — ей для этого не обязательно даже становиться событием и бестселлером, часто хватает просто внятного сюжета, увлекательной завязки, оригинальных героев и счастливого стечения обстоятельств.
Екатерина Шляхова, директор по маркетингу Rideró: «А еще приходите и участвуйте в конкурсе „Экранизация“, который стартует 15 сентября на нашей платформе в партнерстве с актерским агентством StarDust. В нем примут участие продюсеры сразу нескольких известных кинокомпаний, и они точно прочитают все присланные синопсисы, потому что они как раз ищут яркие истории для экранизации».
Подводя итоги, наверное скажу так: ни стремительного, ни ошеломительного успеха лучше не ждать, не говоря уже о несметном богатстве. Для этого есть гораздо более надежные и быстрые способы — инста-блогерство, например. Тексты отнимают массу времени, требуют огромных усилий, и даже это не гарантирует результата.
Но если для вас почему-то важно именно писать, то сегодня у пишущего человека путей к читателю много — как никогда прежде, и они вовсе не ограничиваются «серьезными» издательствами. Есть самиздатовские литпорталы, есть Rideró и ЛитРес, где книгу можно опубликовать самостоятельно.
Вспомните Джоан Роулинг, которой отказала дюжина разных издателей прежде, чем кто-то разглядел наконец в Гарри Поттере будущий бестселлер. От удачи тоже многое зависит, и все-таки единственный известный мне рецепт справиться с этой работой — не пытаться угодить чужим ожиданиям или попасть в какие-то актуальные тренды, и уж точно не надо целиться в перспективу экранизации или шорт-лист «Большой книги». Просто пишите о том, что важно именно вам, на пределе возможностей — до тех пор, пока не получится текст, за который не будет стыдно. И вот тут я как раз желаю нам всем удачи, она очень пригодится.
2 марта на платформе Rideró прошел вебинар с Юлией Зайцевой. Юлия — бессменный продюсер писателя Алексея Иванова, pr-специалист, автор трех книг, кандидат филологических наук. Юлия и Алексей сотрудничают со всеми ... Читать далее
9 февраля на платформе Rideró прошел открытый эфир с писателями — лауреатами и победителями премии «Лицей». Мы пригласили Ислама Ханипаева (победитель в номинациях «Проза» (2-е место) и «Выбор книжных блогеров» ... Читать далее
19 декабря на платформе Rideró прошел уже ставший традиционным предновогодний вебинар с Майей Кучерской — писателем, филологом, преподавателем писательского мастерства с многолетним опытом работы с начинающими авторами. Мы подготовили для ... Читать далее
2 ноября на издательской платформе Rideró прошел вебинар «Инструменты продвижения автора: литагенты, нетворкинг, опыт журналистики». Спикер встречи — писатель и журналист Светлана Сачкова, живущая в США. Она рассказала, какие есть ... Читать далее
