Фантастическая реальность Наталии Гиляровой

Наталия Эрнестовна Гилярова – писатель, художник, сценарист. Лауреат конкурсов «Илья-премия», «Белая Скрижаль», «им. Булгакова», «Русский Гофман», «Белый мамонт», «Хороший текст», «Марюса Вайсберга». Автор книг «Неигра» (2012) и «Финтифля» (2020), которая была опубликована в импринте «Литературного бюро Натальи Рубановой» и вошла в Длинный список литературной премии «Национальный бестселлер». О своем писательском опыте, радостях и разочарованиях, Наталия рассказала в интервью Ridero.

Сборник рассказов «Финтифля» вышел через 8 лет после первой книги «Неигра». Как долго он рождался?

 Я пишу неторопливо, но издатели всё равно значительно от меня отстают… «Неигра» содержит мои ранние сказочные повести и была издана через двадцать лет после того, как написана. «Финтифлю» я завершила также двадцать лет назад. А третья, «Оранжевая книга», уже десять лет, как написана и, следовательно, ещё через десять, может быть, увидит свет.

Вы отражаете реальность сквозь призму фантастического реализма. Почему этот жанр вам близок?

Потому что реализм может быть только фантастическим, так как реальность, в которой мы живем, совершенно фантастическая, иногда до жути, иногда до восторга. Нет нужды её упрощать. «Остранение» по Шкловскому позволяет автору представить реальность более наглядно, а читателю увидеть её, соответственно, ярче. Цель – та же, что и у классического реализма, но инструменты уже другие (ведь жанр – это один из инструментов автора).

Я не всегда пользуюсь выразительными средствами фантастического реализма. Например, на «Ридеро»  я поместила презабавный роман в жанре пародии (на несколько разновидностей fiction сразу). Он называется «Манная каша» и опубликован под псевдонимом Симолина Пап.

И много ещё чего испробовала. Абсурд очень выразителен. Когда-то, в начале пути, я заметила, что яркие мысли, изначально похожие на фантастических океанских рыбин, изложенные на бумаге, напоминают тех же рыбин, издыхающих на песке без воды.  Это если излагаешь без затей. С тех пор ищу разные средства добиться того, чтобы эти прекрасные глубоководные чудища предстали на бумаге живыми, дышали…

За год ваша книга прошла путь от «литподполья» до номинации на «Национальный бестселлер». Это было неожиданно?

Да, это было головокружительное ощущение. И всё благодаря существованию «Ридеро» и стараниям Натальи Рубановой, ее профессионализму и неравнодушию к литературе в целом. На «Ридеро» я послушала ее выступление,  как литагента, и послала ей рукопись. Со свойственным ей утонченным вкусом и музыкальностью, она оценила мою работу, и выпустила книгу в своём импринте «Литературное бюро». А потом номинировала её на премию «Национальный бестселлер».

«Финтифля» набрала наибольшее число отзывов Большого жюри премии «Национальный бестселлер». Рецензии довольно противоречивые – сильно ли вас расстраивают отрицательные?

Возможно, книга попала не на свой конкурс. Она ведь перпендикулярна самой идее «бестселлера». Расстраивают ли меня негативные рецензии? Ну как может расстраивать мнение людей, которые не относятся к твоей референтной группе? Из этих рецензий видно, что их авторы не поняли предмета, о котором взялись рассуждать, и даже судить. Некоторые просто злились, и от бессилия проникнуть в суть схватились даже за опечатки, писали о них. Попался даже кто-то до того простой, что не считал провокационного характера названия «Финтифля» и заключил, что раз на обложке написано «Финтифля», значит, под обложкой тоже она… Зато какая радость – нашлись те, кто сумел понять и оценить! Вот это было и прекрасно, и совершенно неожиданно! Ради этого стоило послать книгу на конкурс.

Кто ваш читатель?

Для книги «Финтифля» это – эстет, обладающий поэтическим слухом и потребностью заглядывать глубже поверхности вещей. Для следующей книги – «Оранжевой» – возможна и более широкая аудитория. Книга тоже эстетская, но всё же это роман с захватывающим сюжетом, с неожиданными поворотами, то есть может служить и развлечению. «Оранжевая книга» будет интересна и любителям социально-философской фантастики. Пока напечатан только фрагмент в журнале «Урал» №5 за 2021 год.

В целом я стремлюсь навстречу читателю, хочу стать понятней. Не проще, а именно понятней. Моя задача – научиться облекать даже сложные мысли в прозрачные слова. Джеймс Джойс – не мой ориентир. Хочу, чтобы те доброжелательные читатели, с которыми я разговариваю посредством своих книг, меня понимали правильно. Зачем иначе вообще разговор?

Сейчас вы работаете над новой книгой? 

У меня в работе несколько проектов одновременно, потому что всё рАвно интересно, не могу выбрать что-нибудь одно. Кажется, скорее всего завершу травелог, основанный на впечатлениях от моих путешествий в Грецию. Думаю, книжка выйдет весёлая и познавательная, отнюдь не эстетская, а для всех любопытствующих.

Наталья Рубанова, писатель, критик, литагент: «История литературного успеха Наталии Гиляровой такова: наше знакомство произошло в первый год пандемии – я получала ещё бОльшее количество рукописей, чем обычно. Гилярова прислала мне сборник рассказов в духе фантастического реализма «Финтифля» – прислала после моего литагентского вебинара, который я проводила весной на «Ридеро». Сначала я не обратила внимания, но, вчитавшись, поняла: передо мной – писатель, а не «проходной» автор, и мы начали работать. Сделали книгу, которую я поставила в свой импринт «Литературное бюро Натальи Рубановой», где каждый текст проходит строгий отбор: случайных авторов нет. Книгу также разместили в «Списке литературы» Ridero. А в 2021-м я номинировала этот сборник рассказов на премию «Национальный бестселлер». Книга не долетела до шорт-листа, но получила едва ли не самое большое количество разноплановых отзывов Большого жюри премии – одиннадцать.

В этом же году по моей рекомендации Гилярову приняли в Союз российских писателей: союз, которым руководит Светлана Василенко. Я также посоветовала Наталии отправить прозу и эссеистику в литжурналы: «Знамя», «Урал», «Текстуру», канадский «Новый Свет», поделилась мейлами редакторов. И везде её тексты опубликованы: всё решил дар слова. Мы сделали также интервью в газете «НГ-Экслибрис», которая, среди прочих, как и старейший литературный журнал «Знамя», писала о её нацбестовской книге «Финтифля». И всё это за год с небольшим: неплохо, не так ли? Притом что до этого Наталия Гилярова долгое время находилась в литподполье. Что ж, паззл сложился. Это хорошая история профессионального успеха: пусть не очень громкого, но реального. Успеха талантливого писателя, несмотря ни на что работающего в сложном сегменте интеллектуальной литературы. А ведь текст попал в мои руки буквально с улицы, из «самотёка»… редчайший случай успеха Наталии, которая пишет сейчас новый роман».

Интервью Натальи Рубановой с Наталией Гиляровой для «НГ ExLibris»

Рецензии на сборник «Финтифля:

«Ниточка, из которой выплетает (или, если хотите, глина, из которой лепит…) своих героев автор, — живая, живородящая. Получаются из нее очень узнаваемые типажи: «В личике наблюдалось то неизъяснимое, что составляет главную загадку жизни. При этом фигурой он отличался грациозной и соразмерной, как египетская статуэтка…». Или: «У Юли большие оттопыренные уши, утяжеленные еще очками, сутулая спина, волосы оттенка тараканьей лапки…». По мне, некрасивая — та же финтифля, ошибка природы, самый творчески одаренный человек, на которого все махнули рукой, а он сидит себе тихонечко в углу и сочиняет гениальный вздор» (Игорь Михайлов, «Вся эта renyxa», журнал «Знамя», №11, 2020). 

«Вообще, все в этой прозе бежит, прыгает, тянется, крутится, движется, не стоит на месте. От того и жизнь сама кажется какой-то живой. Никакой рутины. Гилярова как будто сквозь цветное стеклышко на нее смотрит, и все вокруг преломляется и преломляется, причудливым становится, волшебным. И даже серое – уже и не серое вовсе, а цвета, может, такого, какого и не было никогда. Но в голове-то попробовать представить и новый можно. Вдруг получится» (Надежда Геласимова, рецензия для «Нацбеста»).

«Мир рассказов Наталии Гиляровой необычный, странный, можно сказать – абсурдный, можно сказать – волшебный. Мир, преображенный фантазией. Границы между реальным и придуманным прозрачны и проницаемы. «Вот что я люблю, – старичок простер обе руки, потянулся к рисунку <…> и влетел в него <…> лёг спать на пригорке, на солнышке, под лопухом» («Посылки в рай до востребования»). Нематериальное в этом мире обретает видимые и ощутимые очертания. «Комната Кирилла заполнена его мыслями, и воздух в ней густой». По вечерам освещенная комната «просачивается» в распахнутое окно, повисает на уровне восьмого этажа, и «страшно за внутренний мир, оказавшийся на улице» («Читальня»)» (Сергей Беляков, рецензия для «Нацбеста»).