Интервью с Игорем Дуардовичем, директором журнала «Вопросы литературы»

Журнал «Вопросы литературы» – один из старейших литературных журналов России. Ему уже 62 года. С приходом новой, молодой команды в журнале стали происходить перемены. Открылась своя школа «Пишем на крыше», готовится к запуску новый сайт. Коснулись ли эти изменения редакционной политики и как «Вопросы литературы» содействуют с начинающими и опытными писателями, мы узнали из интервью с директором журнала Игорем Дуардовичем.

Rideró: Как живется сейчас толстым литературным журналам и как они меняются?

Игорь Дуардович: Позвольте немного скажу об устройстве литературного мира, как я его вижу. Мне нравится представлять литературу вроде дантовского загробного мира, где есть ад, чистилище и рай. Ад – это начинающие писатели, неофиты и дилетанты с их тусовками (у Набокова есть замечательное слово для поэтических тусовок: «павлятники»). У каждого в этом аду, особенно у поэтов, свой мнимый проводник – свой Бродский, свой Есенин, свой Пушкин и т. д. Рай – это крупные издательства, премии и известные писатели. Толстые журналы в этой системе – это срединный мир, такой Аль-Аарааф, литературное чистилище, попадая в которое пишущие подвергаются очищению искупительным огнем настоящего слова, они узнают вес слова и силу его сопротивления. И для некоторых эта правда даже большее счастье, чем реальное творчество. Знать истину о себе, избавиться от иллюзий – вот главное. Хотелось бы, чтобы те, кто в аду, больше читали тех, кто в чистилище, но они, как правило, сразу стремятся перескочить в рай. И в этом их тактическая ошибка. Правда, у кого-то все-таки получается… Чтобы что-то понимать в литературе, нужно быть в контексте, а чтобы быть в контексте, нужно не только читать себя и своих френдов, которые ставят лайки, и даже не только классику, но и стремиться к литературному сегодня, к литературному настоящему. Одну из дверей этого настоящего открывают толстые журналы.

Журналам сейчас живется очень и очень непросто. К сожалению, существенным образом, как того требует время, они никак не меняются, они давно окуклились, однако по-прежнему выполняют две важнейшие функции: экспертиза и среда. Во-первых, с их помощью продолжается отбор всего самого лучшего, что есть в современной литературе. Многие авторы журналов – известные писатели, лауреаты больших премий. Взять ту же Гузель Яхину, Романа Сенчина, Михаила Шишкина или Захара Прилепина. Из поэзии это, например, Ольга Седакова и Дмитрий Воденников. Во-вторых, журналы формируют литературную среду, которая особенно важна для начинающих, – это постоянное профессиональное и дружеское общение. И не нужно идти ни в какой Литературный институт, достаточно просто пойти в журнал, там действительно можно чему-то научиться, говорю это по собственному опыту.

R.: Кто сейчас читает толстые журналы?

И. Д.: Толстые журналы – это настоящая профессиональная среда. Их читатели – это в первую очередь профессионалы. Конечно, у нас уже не та аудитория, что была в советское время, когда «толстяки» имели многомиллионные тиражи, но тогда ведь не было интернета и целой армии пишущих в нынешних Стихах.ру и Прозе.ру. Однако в последнем случае тут и сравнивать нечего, потому что это все несерьезно. В данном случае демократизация литературного творчества ведет только к хаосу и энтропии. У «Вопросов литературы» читатель самый разный – от просто литератора-любителя (как там у Андрея Белого: «знал я несчастного, которого черное облако чуть ли не видимо взору: он был литератором») до писателя, от ученого и преподавателя школы или вуза до студента-филолога. Журнал хорошо известен за границей, и его выписывают крупнейшие университетские библиотеки во многих странах. Среди наших авторов немало иностранцев.

R.: Есть ли сейчас спрос на серьезную литературную критику?

И. Д.: Давайте для начала разберемся в слове «серьезный», ведь серьезным можно быть по-разному. Можно быть, например, фрустрированным занудой-филологом, и в этой связи мне вспоминаются слова Николая Тимофеева-Ресовского, биолога: «Основное правило – никакой звериной серьезности. Для серьезного развития серьезных наук нет ничего пагубнее звериной серьезности. Нужен юмор и некоторая издевка над собой и над науками. Тогда все будет процветать». Вот она, формула профессионализма. Так же и в литературе, и в критике. Потребность в критике есть всегда, иначе бы у нас просто не было литературы. Однако вы сказали «спрос» – и это второе слово, в котором нужно разобраться. Оно переводит нас в рыночное пространство. В этом пространстве сейчас есть спрос только на одну критику – формата «поп», как я это называю. Это ревью, отзывы, обзоры, книжные полки. Все это легко читается, но основная задача этого другая, чем в реальной критике, – это реклама. Среди критиков-рекламщиков или в среде маркетинговой критики, например, Галина Юзефович. В пространстве литературы, если мы говорим о серьезной критике, есть спрос на новые, более легкие, пластичные и скоростные форматы. Например, в журнале «Новая Юность» в прошлом году я придумал и запустил рубрику «Легкая кавалерия». В ней 12 злобных критиков пишут коротко и о главном на сегодня: книгах, явлениях, литературной и культурной жизни, а потом разные онтологические вещи, о самоощущении себя как критика и как читателя. Это такие заметки, посты, почти что критический фейсбук (Признана экстремистской организацией и запрещена в РФ), если говорить с точки зрения жанра. Рубрика оказалась востребованной. В этом году с площадки «Новой Юности» она перейдет на площадку «Вопросов литературы».

Вообще потребность в чтении серьезной критики у людей пишущих и как-то мыслящих себя в литературе должна быть изначальной. Ирония судьбы в том, что нужно читать критику, а еще лучше – писать ее самому, чтобы стать профессиональным писателем. Нужно понимать, что серьезная критика – это не просто осмысление и анализ, навигация и интерпретация. Бывает, статья пишется, подобно стихотворению, и ты ощущаешь это как некую готовую внутреннюю форму. Есть стереотип о критике как о неудавшемся писателе. Это и так, и не так. Это похоже на неразделенную любовь, настоящий критик для меня – кто-то вроде Гэтсби или даже Гумберта Набокова. Критик постоянно мечтает, надеется, верит и ждет, вновь и вновь он прощается с литературой. Я, например, как критик поэзии постоянно прощаюсь с поэзией и думаю, что скоро прощусь навсегда. Таким образом, искусство критики – это искусство прощальной любовной записки или письма безответно влюбленного. Вот это и есть серьезная критика. Кто-то пишет в отчаянии, буквально из последних сил, когда слов уже никаких нет, а одни только эмоции… Имеет право, потому что влюбленный.

R.: Как вы выбираете книги для рецензий, обзоров и публикаций?

И. Д.: Многие книги нам присылают в редакцию. Из них мы освещаем наиболее интересные – предлагаем нашим постоянным авторам для рецензирования. Особенность раздела рецензий в журнале в том, что мы пишем только о нон-фикшн, то есть рецензии на нехудожественные книги – биографии, наука, эссе, публицистика. Для художественной литературы существуют другие разделы. Например, раздел о современной литературе, который называется «Литературное сегодня». Теперь еще появится «Легкая кавалерия», где будет все самое актуальное. А вообще хотелось бы больше резонансных книг вроде учебника «Поэзия», выпущенного пару лет назад коллегами из журнала «Воздух», потому что это хороший повод поговорить о настоящем и ложном. О литературе, чтобы она жила, нужно говорить, и одних хороших книг для этого недостаточно – нужны также плохие книги.

R.: Как независимому автору со своей книгой попасть на страницы вашего журнала? Пишете ли вы про неизвестных начинающих авторов?

И. Д.: В советские годы и в годы ранней постсоветской России попасть в «Вопросы литературы», например, со своим интервью было все равно что стать признанным классиком. Однако некоторые начинающие дают фору многим продолжающим. Например, Гузель Яхина получила премию за дебютный роман, а потом еще стала пиар-проектом одного известного издательства, ее заметили. Но это, естественно, исключительный случай. В литературе же люди годами пишут, и на них никто не обращает внимания. К этому нужно быть готовым изначально, как только ты за это взялся. Я хочу сказать, что вот так просто про человека, о котором мы ничего не знаем и который никак себя не проявил до этого, каким бы талантливым он ни был, мы написать не можем. Просто не имеем на это права. Хотя бы потому, что наша основная задача, грубо говоря, не искать таланты (этим занимаются обычные толстые литературные журналы), а освещать и осмыслять уже найденное. И вот почему обычным, не только академическим, писателям важно читать наш журнал – чтобы быть в курсе.

R.: Чем школа «Пишем на крыше» отличается от других мастерских писательского мастерства? На каких слушателей вы ориентируетесь?

И. Д.: Одно из главных отличий школы – что с участниками будут работать профессиональные редакторы и филологи, то есть люди, занимающиеся авторами и их текстами постоянно. А не только известные писатели, задача которых в рамках школы – это в основном лекции, то есть рассказывать об актуальном моменте, о настоящем литературы. В этом смысле другие школы мне больше видятся такой формой проведения досуга, как сходить в кино или театр. Я читаю блоги этих школ и вижу комментарии по типу «Сегодня мы прикоснулись к великим мира сего». Как мне кажется, основная масса туда ходит именно за тем, чтобы «прикасаться», а не за знаниями и навыками. Люди идут на имена. «Пишем на крыше» в противоположность этому предлагает основательный подход. Наша «Крыша», как выразилась моя коллега Елена Погорелая, восходит к Башне, а это значит, по ее словам, что мы будем давать системные знания и апеллировать к контексту – это раз, и к сильной теоретической части – это два. Отсюда другое отличие – работа не только с теми, кто пишет стихи и прозу, но и с академическими писателями, а также с переводчиками, чего совсем нет в других школах. Это, например, студенты, пишущие курсовые, дипломы и диссертации, планирующие связать свою жизнь с наукой. Это слависты, филологи, литературоведы – в общем, наша профильная категория. Специально для них два семинара: «Молодой ученый» и «Молодой переводчик». Навык чтения и навык написания статьи, как показывает наш опыт, сегодня не прививается даже в тех областях гуманитарного знания, для которых это, казалось бы, основа основ. Наконец, еще два отличия: это цена (она у нас самая демократичная) и то, что участники платят сразу за комплекс занятий, а не за один курс известного писателя по конкретной теме, как в других школах. На кого мы ориентируемся? В первую очередь на тех, кто действительно хочет знать и понимать современный литературный процесс и быть его полноценным участником.

R.: Чьей идеей было создать при журнале школу? Кто ее делает?

И. Д.: Идея была моя, я же придумал это название «Пишем на крыше». Сама по себе наша крыша, на которой находится редакция журнала, – особое, если не сказать сакральное место для писателей, многие знаменитости по ней гуляли. Например, Булгаков, который затем написал рассказ «Сорок сороков», где описал крышу. Для меня очень важно, что в школу поверил Игорь Олегович Шайтанов, наш главный редактор. Он поддержал идею и помог ей окончательно сформироваться. Дальше мы начали все вместе разрабатывать концепцию, обсуждать разные детали – как это делать, чем это будет отличаться и т. д. Наконец, у нас появились наши партнеры, да вот вы, Rideró, предложили лучшему участнику подарочный тираж его книги. Спасибо вам, что вы с нами!

R.: Как еще планирует развиваться журнал в 2019 году?

И. Д.: У журнала, хоть он и выходит с 1957 года и прошел разные этапы и эпохи, есть огромный потенциал. На 2019 год у нас масса планов, большинство из них в рамках нашего культурно-образовательного проекта «Вопли-центр», который выполняет роль ствола древа. Сегодня мы начали меняться во всех возможных направлениях – это и формат, и технологии. В 2019 году журнал заметно похудеет (на 100 страниц) и обновит свою «одежку» – сейчас он проходит процедуру комплексного редизайна. Затем мы модернизируем сайт, на нем появятся все необходимые современные фишки: и блоги, и подписка, и рассылка, наконец, визуальный контент. Думаю, внешне мы будем не сильно отличаться от «Горького» или «Сноба». Но главный наш потенциал, который хотелось бы раскрыть, – образовательный. Это, по сути, козырь «Вопросов литературы», отличающий их от остальных журналов, где в основном просто фикшн. Мы собираемся запустить проект лекций по современной литературе от лучших авторов журнала. Лекции будут офлайн, но дополнительно мы их будем снимать на видео и выкладывать на нашем сайте. Получится своего рода вторая «школа». И еще одна новость – проект музея литературной критики при журнале, о котором больше ничего не скажу. Это пока секрет.

Игорь Дуардович – литературный критик, литературовед и журналист. Родился в 1989 году в г. Москве. Директор журнала «Вопросы литературы», ответственный секретарь журнала «Новая Юность». Член Союза журналистов России. Стипендиат Министерства культуры РФ (2014, 2015). Публикации: «Арион», «Вопросы литературы», «Знамя», «Дружба народов», «Новая Юность», «Урал», «Сноб», «Огонёк», «Новая газета».