«Почти научная фантастика» — не отдельное произведение, а сборник из четырех небольших повестей. Герои в них разные: носитель «изначального ДНК Создателя», позволяющего творить реальность, чужой своему миру психолог, нашедший друзей среди потерпевших крушение инопланетян, древние боги — точнее Истоки — настоящие космические инженеры, ставшие на каком-то этапе своего существования земными людьми и, наконец, руководитель маленькой экспедиции по поиску новой планеты для эвакуации целой цивилизации.
Все четыре повести имеют явные общие черты. Прежде всего повествование в них скорее визионерское, чем художественное. Необъяснимые события могут так и остаться необъяснимыми — ни героям, ни автору, ни читателям это неважно. Перенесся герой внезапно в другое место — и ладно. Стало небо вдруг зеленым в крапинку — и хорошо. Все равно эти события создают не столько внешнее пространство, в котором герои действуют, сколько внутреннее пространство их состояний и эмоций. Тем и важны. Плюс к тому автор не слишком старается выстраивать повествование под ту или иную художественную задачу, а просто описывает, что видят его персонажи, что они чувствуют — и правило чеховского ружья автора не слишком волнует.
Стиль не нейтральный и безликий, а достаточно индивидуальный, он запоминается и узнается, так что в итоге возникает впечатление, что на самом деле во всех повестях рассказчик один и тот же, просто почему-то путается в реалиях.
Еще одно характерное свойство повестей — поэтичность, причем даже не самого текста, а скорее того способа восприятия мира, который свойственен героям. Научные термины спокойно используются наравне с «планетными энергетическими уровнями» и прочей эзотерикой. Все это не минус, а вполне легитимное свойство жанра, выбранного автором.
Теперь пару слов о жанре, в котором работает автор. Сборник Савиных без зазора укладывается в традицию, которая существовала в советской фантастике в 1970-е годы. Можно вспомнить такие имена, как Владимир Щербаков, Дмитрий Де-Спиллер, Дмитрий Шашурин, Михаил Чернолусский, Юрий Медведев, Елена Грушко и другие.
Фантастичность их книг, как и повестей Светланы Савиных, заключается не столько в научных чудесах будущего (хотя в луддизме их, безусловно, заподозрить нельзя), сколько в изменении человеческой природы под влиянием самой Вселенной. Эта концепция развития человека действительно находится на стыке между наукой и эзотерикой, а ее основные принципы изложены в идеологии русского космизма, которая была очень популярна в разные периоды истории нашей страны.
Произведения фантастов, работавших в этом жанре почти никогда не становились широко известными и не получали литературных наград, но свой читатель у таких произведений безусловно есть.