Бесплатный фрагмент - Я рядом

Пролог

Повсюду росли березки. Толстые, старые, и тоненькие, молодые. Под ногами шуршало кружевное золото. Ветер казался легким, однако пронизывал до самых костей.

Осень…

Вся улица состояла из нескольких домов, построенных, приблизительно, в конце девятнадцатого века.

Между ними скромно поблескивала узкая дорога, с мокрым, разбитым асфальтом и раскисшими обочинами. Вдоль нее тянулся бугристый тротуар. Справа, на остатках травы, на опавшей листве, ярко выделялось красное пальто.

Будто очень крупный цветок. Жизнерадостный.

Неуместный.

Пейзаж дышал заброшенностью, тишиной и покоем.

Девушка лежала ничком у проезжей части. Красный беретик. Сапоги на каблуках.

Ветер трепал длинные каштановые волосы убитой. Они опутывали торчащий из тела нож, будто паутиной.

Служебные автомобили безмолвно сверкали проблесковыми маячками. Следственная группа тоже немного прониклась атмосферой. Лишних разговоров не вели. Каждый молча делал свою работу. Кто-то писал протоколы, кто-то фотографировал, кто-то осматривал место происшествия.

Прокурор Игорь Ясенев перевел взгляд на бурые пятна крови, расползшиеся по рыхлой влажной почве.

— Волоком тащили?

— Сама ползла, я думаю! — стоящий рядом с ним судмедэксперт Серафимыч кивком головы указал на позу трупа. — Ее, наверняка, схватили за одежду. Она расстегнулась и метнулась бежать. Сбросила пальто, как ящерица хвост… Видишь, или она, или, скорее, убийца… Бросили ее шмотку под деревья. А тут… Вот, гляди, где кровь начинается…

Кровь начиналась в метре от Игоря. И продолжалась до самой потерпевшей.

Следователь Миша Доноров закончил фотографировать и достал планшетку.

— Личность установили? Серафимыч! Ты чего, как в замедленной съемке?

Судмедэксперт неторопливо приблизился к своей подопечной.

— Спешка нужна только при ловле блох! Сейчас снимем отпечатки, посмотрите по базе… А может, чем черт ни шутит, найдем в кармане паспорт. Или еще какую документину. Чего торопиться-то? Она и так никуда не убежит. Все… Отторопилась.

Миша Доноров тяжело вздохнул. Философствующий Серафимыч присел на корточки и опытной рукой перевернул убитую.

Игорь кивнул оперативникам. Те бодро обыскали пальто…

— Оп-па! Глядите! — Один из парней нащупал в подкладке что-то плотное, шуршащее. — Михаил Артурович! Тут, вроде, наркота зашита…

— Ну, точно! Я же говорил, никуда не денется! Вот! Водительское! Никольцева Виктория Николаевна! — Серафимыч помахал розовым пластиковым прямоугольником. — В кармашке было.

— Это амфетамин! Нет, героин! Нет, какая-то дрянь из той же темы! — галдели полицейские.

Теперь Миша только успевал вертеть головой.

— Жесть! — изрек Игорь. — Дамочка-то, похоже, наркокурьером была.

— Мобильник в кулачке… — продолжал Серафимыч. — Включенный. Даже не разряженный. Молодежь, забирайте. Вдруг там записан диалог с убийцей?

— В протоколе не забудь указать! — Игорь подошел к Мише. — ICQ есть? Мы же можем выйти на связь с ее партнерами по торговле наркотой. И взять их…

Миша отдал планшетку Ясеневу и проверил содержимое телефона.

— ICQ есть. Потом детально осмотрю.

— Если подельники нашего жмурика еще не в курсе, что ее больше нет! — добавил Серафимыч. — А то мало ли…

Следователь Доноров аккуратно поместил смартфон в пакет и перевязал его. Привычно наклеил бирку.

— Вот именно. Если не они угробили! Так, где у нас гражданка, которая ее обнаружила? Объяснения уже взяли?

День близился к завершению. Серые сумерки окутали мокрые улицы. В историческом центре города зажглись золотистые огни Аллеи Фонарей. Их отражения поблескивали рябью на влажном асфальте.

Заместитель прокурора Юлия Сергеевна Корсакова вышла из суда. Поежилась от зябкой сырости осеннего вечера. Заторопилась к машине. Там ждал муж, адвокат Максим Александрович Корсаков. Ее Макс.

Тот отчего-то хитро улыбался.

Юля потянула дверцу… Навстречу ей взметнулось привидение! Синее, круглое, объёмное. Послышался довольный смех.

Девушка с визгом отшатнулась. Ее первым желанием стало развернуться и бежать, пока хватит сил. Но…

— Хороших выходных! — радостно завопил Макс.

Из машины выпорхнули разноцветные воздушные шарики, поднялись и медленно потянулись в темное-темное небо.

Юля заставила себя улыбнуться, плюхнулась на пассажирское сидение и постаралась унять глупую дрожь.

— Красиво. Спасибо.

Сияющий от собственной выдумки парень бодро завел машину. Юля покосилась на него и поделилась сокровенными переживаниями:

— Слушай, Макс, а Шмурыгину второе условное нарезали. Опять на свободе будет шастать.

Все-таки хорошо быть замужем за почти коллегой! Кто еще так поймет ее переживания? Кто с полуслова оценит всю опасность этой новости? Сможет ощутить весь спектр эмоций…

— Да фиг с ним! — Максим тронулся с места. — Сколько веревочке ни виться, всё конец будет. Или он одумается… Или в результате нарвется на кого-то, кто ему башку открутит.

— Или он кому-то сам голову открутит, — вздохнула Юля. Равнодушие любимого задело ее.

И о своей главной тревоге она предпочла промолчать….

После процесса Шмурыгин, этот местный безбашенный извращенец, прошел, задел плечом стоящую в сторонке Юлю, чуть не сбивая ее с ног, и подмигнул: «До скорого, сладкая моя!»

«Конечно, никакой реальной угрозы в этих словах не было. Но ведь противно и как-то… Неспокойно, что ли. Так, всё! Хватит! Пусть попробует подойти! Надо купить перцовый баллончик. И не думать о плохом!»

Глава 1

Две недели спустя.

Фактическая зима наступила раньше календарной. Впрочем, здесь это повторялось каждый год.

Далекий рассвет едва брезжил над старинными часами. Падали снежинки, укрывая город белоснежным покрывалом. Заметая все поверхности. Тонкий слой снега казался мягким и ласковым. Но на самом деле… Кололся, хрустел и царапался ледяными коготками.

Точно, как страх.

Юля Корсакова осторожно поднялась на скользкое крыльцо.

Раннее утро. Пустая улица. Пустое здание прокуратуры.

Все в порядке.

Громкое «Бамм!» заставило Юлю вздрогнуть и уронить ключи.

«Это просто пробило семь утра. Что за глупая паника!»

И все же она торопливо подняла связку, почти вбежала в спасительную темноту родной конторы, а затем торопливо заперла дверь. Сделала глубокий вдох.

Знакомый запах офисной мебели, свеженапечатанных документов и старого дома… Безопасность…

В сумочке завибрировал телефон.

СМС с незнакомого номера гласила: «Доброе утро детка. Не спиться? Я еле удержался чтобы не помочь тибе открыть этот хлипкий замок!»

Ахнув, испуганная девушка невольно огляделась.

Никого.

Старый дом жил своей жизнью. Под лестницей тихо позвякивали стекла, выломанные из развалившихся шкафов. Очевидно, по ним только что пробежала мышка. На улице медленно прошла тяжелая машина. Заскрипели деревянные части первого этажа. Из новой части здания эхом отозвалось еле слышное чирикание.

«Тут все безопасно. Все как всегда. Просто и понятно. Сигнализация. Чирикают датчики при отключении…

Что?

Отключают сигналку? Кто?!»

Над головой послышались тихие шаги.

Юля, плюнув на свой страх перед мышами, бросилась прятаться под лестницу. Стекло предательски захрустело под ее весом. Беглянка, замирая от ужаса, забилась в самый дальний угол. Прислушалась…

Кажется, тишина?

В глубине здания что-то брякнуло. Заскрипела дверь.

На лестнице прозвучал знакомый мягкий голос:

— Привет. Что-то срочное? Извини, я не мог вчера перезвонить…

Юля с облегчением покинула свое укрытие.

— Доброе утро! — ее напускная бодрость не смогла скрыть напряженный тон.

К тому же, девушка с запозданием поняла, что вся обмотана паутиной. Впрочем, кажется, шеф нисколько не удивился странным выходкам своей подчиненной. Очевидно, уже привык к ее нестандартности.

Сам он выглядел, как всегда, безупречно. Идеальные стрелки на брюках. Идеально ровный галстук. Аккуратно подстриженные белокурые волосы. Очки в тонкой золотистой оправе. Ангельские черты. Вредное выражение лица…

Юля торопливо отряхнулась и позвала:

— Игорь Павлович!

— Что такое? — недовольно уточнил блондин, убирая мобильный в карман.

— Вы сегодня без машины?

— Не рискнул ползти по снегу на летней резине. В выходные переобую… Это так важно?

— Я думала, я здесь одна.

— Юля, говори уже! — поторопил Ясенев. — Ты просто пообщаться захотела, что ли?

— Да нет, если честно, нервы сдали… Игорь Павлович, меня Шмурыгин достает. Уже дней десять… Пишет с незнакомых номеров. Описывает, чем я занимаюсь, присылает фото. Демонстрирует, что следит за мной.

— Угрожает?

— Нет пока. Но мне страшно.

Игорь снял очки и задумался.

— Давай, Руслану подбросим заморочку. Пусть его бойцы ищут, что за номера, на кого зарегистрированы. Опрашивают людей. И… Расскажи подробно. Кто, где, когда, как.

Они пошли наверх, обсуждая ситуацию.

Не догадываясь, что их разговор слышит кто-то еще.

Руслан Ремизов стоял у стены, засунув руки в карманы, и внимательно смотрел на потерпевшую.

Вокруг сверкало битое стекло. Валялись обломки мебели. Разгромленное кафе походило на поле боя. Владелица истерично плакала и осыпала проклятиями своего бывшего возлюбленного.

Оперативники и участковый выполняли свою обычную работу. Одни фиксировали следы совершенного преступления, другие быстро опрашивали официанток.

— Здесь есть служба безопасности? Почему не среагировали? — устало спросил Руслан.

— Все происходило так быстро!

— Нет, просто мы им за этот месяц не платили!

— По-человечески могли помочь!

— Им все по камерам видно!

— Нет, сюда камеры не направлены!

— Девушки, говорите не все сразу, хорошо? — Руслан направился к двери, когда зажужжал телефон. — Ну, вот… Поработали, ничего не скажешь. Парни, дальше сами, потом отчитаетесь. А меня уже отвлекают!

«Интересно, что опять нужно прокурору… Ни свет, ни заря?»

…Сердце отчаянно билось. Она попыталась бежать, но… Он схватил ее.

— Ты ведь просто ломаешься, детка. Хочешь меня? Конечно, хочешь!

— Нет! Оставь меня в покое!

— Не шуми… Я ведь тоже молчу, правильно? Молчу… Пока… И о тебе… И об остальных красотках… А если вдруг заговорю? А? Если?

Он грубо шарил руками по ее телу. Вернее, по ее курточке.

— Я видел тебя вчера. Ты вышла из ванной. Такая секси-секси! Ну, раздевайся. Ты ведь специально не задернула шторы? Ты знала… Ты знаешь, что я смотрю на тебя. Каждую ночь…

— По-мо-ги-те!!! — отчаянный девичий крик прорезал тишину переулка.

Безнадежно.

Вокруг — пустырь, оцепленный остовами заброшенных зданий. Сухая трава. Замерзшие деревья без листьев. Островки первого снега…

А вдалеке кипела жизнь: шумели стройки, росли новенькие многоэтажки. Что-то рокотало, стучало, гремело. Там много людей… Но туда не добежать.

Слишком крепко он вцепился в ее куртку. Даже если расстегнуться… Сбросить одежду, как ящерицы сбрасывают хвост… Это не поможет.

Ничто и никто не поможет. Ее никто не спасет. Как всегда — она наедине со своими проблемами и страхами!

— Спа-аси-ите-е-е!!!

Он заткнул ей рот.

— Не нужно так себя вести… Будь ласкова…

Она забилась в его руках. Постепенно сопротивление стало слабеть… Жертва затихла, лишившись чувств.

Дежурная часть, как обычно, пила кофе, затягивалась сигаретами и вела успокаивающие беседы по телефону.

— Кто, вы сказали?.. Бывает. Сейчас, отправим к вам экипаж…

— Пьяный? Так. С топором? Так. Адрес?

— А вы точно знаете, что она потерялась? Девушки часто исчезают с радаров, потом возвращаются невредимыми…

Руслан Ремизов прошел к старшему по смене и сел возле его стола.

— Сеня, проверь по «Папилону». Пальчики.

— Руслан! — сзади подошел другой сотрудник. — У нас интересная тема. Шмурыгин тут одной девахе жизни не давал. Соседке своей. Видеокамеры у ее окон ставил, у дома подкарауливал…

— И?

— Он ее душил, но не добил. Она сейчас у нас. Сидит, заявление пишет.

— Класс! — Руслан потер руки. — Не отвертится теперь! Извращенец… Я хочу ее сам допросить.

— Допросишь… Обязательно. Девочка-то — твоя старая знакомая. Сколько лет в розыске числилась.

Руслан хмыкнул и встал. День обещал быть интересным.

Глава 2

В которой у Кости Лисицына заводится секрет от любимой

Константин Сергеевич Лисицын, он же Лис (молодой человек, внешне и повадками напоминающий хищника, подарившего ему кличку), мирно спал, обнимая прильнувшую к нему красивую блондинку, Олесю Александровну Корсакову.

Они еще не подали заявление в ЗАГС, но уже приняли историческое решение жить вместе.

Влюбленная парочка выбрала гнездышко из жилищного фонда своего работодателя — ООО «Черномор» — и принялась обустраиваться. Дизайнер Леся наводила уют. Костя бодро таскал мебель, вешал светильники и прикручивал карнизы. Усталые, но довольные, почти-молодожены падали на новенький диван, ужинали под телевизор и засыпали.

Вот как сегодня, например…

Ночь шла своим чередом.

На стене тикали бамбуковые часы — память о сентябрьском отпуске в Сочи. В кухне хрустел новый холодильник.

«Это ли не счастье-е-е?» — меланхолично забормотал телефон.

Костя торопливо открыл глаза.

На дисплее отражался незнакомый номер.

Костя схватил смартфон и метнулся в ванную.

— И кому не спится? — рявкнул он.

— Котя, — всхлипнул женский голос, — Котенька!

Костю Лисицына никто на свете никогда не называл Котей. Посторонние пользовались официальными именем — отчеством, близкие — различными формами имени или фамилии… Но, точно, не такой!

— Красавица, а ты номером не ошиблась? — уже мягко уточнил парень.

— Не ошиблась! Костик… Это же я! Ну, Яна! Ну, вспомни! Мы с тобой сексом сквозь забор занимались! В бору! Помоги мне… Ну, вспомнил меня?

— Ааааа… — с Лиса слетел весь сон. — Вспомнил, точно. Забор из решетки был. Ты ее чуть не погнула, когда…

— Да! Костя, я завязала с порнухой!

— Я тоже! — осторожно уточнил бывший актер фильмов для взрослых, действующий совладелец ООО «Черномор» и без пяти минут любящий муж.

— И у меня теперь денег нет! А Алиса в тонком пальтишке по снегу… В школу ходит… В первый класс… Представляешь?

— А это кто, Алиса в тонком пальто? — сердце Кости замерло от нехорошего предчувствия.

— Это наша дочка! Я порно бросила, когда забеременела от тебя! И даже не сомневалась, сразу решила рожать!

Костя присел на корточки и прикрыл глаза.

«Что и требовалось ожидать! Не может же все идти ровно и хорошо! Обязательно откуда-нибудь проблема высунется! Блин, да ведь эту Яну и не помню почти! Офигеть, а вдруг, правда, моя дочка? Нет, может, нет? Что делать-то?! И что теперь будет? Ну, ясно, я свою дочь не брошу! А вдруг моя Леся… меня бросит?»

— С чего ты думаешь, что она — от меня? Ты же… В трех сценах из шести вообще не со мной… Ну, ты понимаешь! — жалобно прошептал Лис.

— А в двух — вообще с тремя по очереди и за раз! — захихикала собеседница. — Я сначала на Жеку и Васька думала. Но Алиса же растет! С каждым днем больше ясно, на кого похожа! Локоны рыжеватые, глаза голубые…

— У меня серые! С зеленым оттенком!

— Ты цвета не различаешь?

Костя встал, включил свет и посмотрел в зеркало. «Хммм, при таком освещении, возможно, и голубые… Вот блин!»

— Так это… Что ж… — Костя почесался и сел на край ванны. — Тогда я готов признать ребенка!

Яна торопливо сменила риторику.

— Алисонька тебя не знает! К моему мужу привыкла! Папой его зовет!

Лисицын нахмурился.

— Если у тебя есть муж, чего тогда звонишь?

— Муж есть! А денег нет!

Костя хмыкнул.

— Разводишь меня, как последнего лоха, верно? Давай, наверное, сходим на анализ ДНК!

— А пока ждем результатов, пусть дитё замерзает, да? — нажала Яна.

«Нет, это не дело! Даже если дочь не моя! Жалко детеныша!» — решил сердобольный Костя Лисицын.

Он вырос без родителей, в казенном учреждении. Разумеется, там ребят кормили-одевали, но… Он очень ярко помнил тонкие, грубоватые, почти не согревающие курточки. И наставления воспитателей — одежду нужно беречь, на новую денег не напасешься…

«Что мне — жалко, что ли? Отстегну ей рубликов, а там поглядим!»

— Куда тебе чего перевести? — уточнил он.

— Наличкой отдать! Чтобы муж никогда не узнал! У меня нет карточки! Я с его зарплатной хожу! — зачастила Яна.

— Ладно, — покладисто пожал плечами Лис. — Называй сумму…

Страшно…

Очень, очень страшно.

А самый кошмар — ассоциации с последними секундами Виктории… Хотя… Было бы из-за чего переживать. Подумаешь! Виктория эта! Шалава, наркокурьер и многое, многое другое… Как таких земля носит… Без нее мир стал чище.

Не стоит об этом думать. Лучше посмотреть в окно, на огоньки родного города.

Основательно подзабытого, но, тем не менее, родного…

Глава 3

О пользе противоправных выходок

Чем занимаются отставные киллеры международного масштаба?

О чем думают миллионеры, томящиеся от непонятной печали?

Что беспокоит одинокого молодого человека, бывшего сотрудника «Apple», недавно заселившегося в новые апартаменты?

На эти вопросы с легкостью мог бы ответить Дмитрий Арсеньевич Граф, системный администратор ООО «Черномор»… Подходящий под все три описания.

Мог бы. Но Граф, как правило, не любит обнажать свою душу, и отделывается уклончивыми ответами. Он вообще удивительно сдержан. Даже с близкими людьми не раскрывается полностью.

И каждый из них может знать только одну грань его души…

Названые братишки — Костя Лисицын, Игорь Ясенев и Степан Владимирович Королев, (пока не появлявшийся в этой истории) видят Графа тем мальчиком Димкой, с которым когда-то жгли костры на берегу реки и играли в Мушкетеров. Откровенно говоря, он и сам себя ощущает именно таким.

Еще одна личность, занимающая прочные позиции в сердце Графа — его наставник, Правый Альберт Романович — видит в Димке своего любимого ученика и, практически, сыночка. Хотя именно Правый в свое время создал из Димки Призрака — потрясающего профессионала в части выслеживания, раскручивания, убийств… Он единственный знает о Димке слишком много, но — далеко не всё.

Некоторые жители города столкнулись исключительно с темной стороной личности Графа и опасаются его. А некоторые напротив — знают только светлые черты, и считают парня героем. Но об этом тоже как-нибудь в другой раз.

Если кто пока не в курсе, Граф — аристократичного вида молодой человек, ему тридцать лет, волосы черные, непослушные, глаза еще темнее, пронзительные. Кожа стабильно покрыта легким загаром загадочного происхождения. В одежде преобладают темные тона. Пользуется автомобилем «Фольксваген-Поло» темно-синего цвета и синим айфоном.

Итак, Димка находился дома. С недавних пор он обзавелся постоянной берлогой, однако еще не привык к этому. Делать ремонт, обживаться — нет, Димке не хотелось ничего. Графа прессовала неясная тоска. Он круглые сутки пропадал в виртуальном мире.

Вот и теперь парень неохотно отвел от монитора усталые черные глаза, мельком отметил зарождающиеся за окном проблески рассвета, и… вернулся к компьютеру.

Вместе с тем, сон всё более безжалостно и неумолимо заявлял о своих правах.

Димка сопротивлялся из последних сил. Пил кофе. Менял позу. Бесполезно.

«Ничего не поделаешь. Придется устроить себе перерыв. Эх, почему человека нельзя перезагрузить простым нажатием на нужные кнопки?»

Граф поднялся и подошел к окну.

Там белела настоящая зимняя сказка. Мохнатые от снега деревья. Укрытые «мягким пледом» тротуары и парковки. Димка полюбовался открывшейся картиной, машинально отмечая, что в Калифорнии такое редко увидишь…

«А совсем скоро будет Cristmas… Новый Год. Хотя нет, еще не скоро. И всё же… А я впервые за много лет вынужден отмечать его без Правого. This is a cruel reality… Может, просто взять и… нарисоваться у него? Ага, а вдруг Анфиса Федоровна хочет побыть с ним private? А вдруг они к ее дочке уйдут?»

Граф невесело улыбнулся.

«Может, мне кошку завести? Буду с ней шампанское открывать… Да нет, глупости. Ответственность слишком серьезная! Кошка — это не девушка, поматросил, да бросил. Нет! Together forever! Это на всю жизнь!»

Димка расстелил аккуратно сложенный белый плед, поставил телефон на зарядку и подошел к компьютеру, собираясь его выключить.

Внизу на панели задач возник маленький конвертик. Непрочитанное сообщение на электронную почту.

Граф приподнял брови и щелкнул мышкой «открыть».

Письмо адресовалось не ему… Но с первой строчки Димкино сердце ускорило ритм. Причем далеко не от радости.

«Думаишь меня остановят замки? От судьбы запиратся бесполезно. Не прощаюсь сладкая.»

К электронному посланию прилагался файл.

Димка нахмурился и открыл его.

Ого!

Фотографии его Феи… Юли Корсаковой. Юленька на крыльце прокуратуры. Юленька возле автомобиля Макса. Юленька забирает Настю у Софьи Григорьевны, та посылает воздушный поцелуй… Очевидно, не подозревая, что их запечатлели на фото.

«Мне это не нравится. Не-ет… Совсем не нравится!»

Сон как рукой сняло. Димка распечатал послание и, разумеется, фото. Сел на край стола, перечитал еще раз.

«Wow… Кто бы мог подумать… Какая полезная и хорошая была моя идея: взломать Юлечкину почту и поставить свой электронный адрес для отсылки копий входящей корреспонденции… Well, возвращаемся к письму. От судьбы не запереться, так-так. И что у нас за грамотей тут философию разводит? Какому придурку жить надоело… Sorry, перефразирую, кому вздумалось обижать мою Юленьку?»

Граф взглянул на электронный адрес.

«Хорошо придумано… "Feik110011100@rambler.ru». Фейк. Открытым текстом: фейк. Well…»

Он пришпилил новенькие изображения своей ненаглядной над компьютерным столом и ласково улыбнулся им.

Давно ли это было…

В гостинице «Тихая Лагуна». В начале этого лета.

Димка стоял у пустой регистрационной стойки и осматривался.

Лестница на второй этаж вдруг озарилась появлением неземного создания — феи с шоколадными локонами и глазами цвета крепкого кофе.

Синяя форменная юбка облегала идеальные бедра. Свободная голубая рубашка с короткими рукавами подчеркивала высокий бюст и стройную фигурку. На плечах девушки сверкали майорские погоны, но Граф увидел просто звезды, случайно зацепившиеся за изящные плечики феи.

Дмитрий потерял дар речи.

Неожиданно фея вспорхнула… Точнее, Юля Корсакова зацепилась каблучком за ковровую дорожку на лестнице и грохнулась вниз — прямо в объятия Графа.

Димка замер, сжимая в руках так внезапно сошедшую с небес мечту.

— You’re beautiful! — выдохнул он.

…В «Стреле Амура», кафе, работающим, как ночной клуб…

ДиДжей объявил медленную композицию «You’re beautiful» по специальной просьбе Графа… Для Феи, очаровавшей своего спутника с первого взгляда.

Юля растерялась и покраснела.

Димка подал ей руку.

Прекрасная, романтичная композиция как раз подходила для первого свидания.

Идеально… Все шло просто идеально.

Влюбленный, а может, просто околдованный, Граф нежно держал ее за талию.

— Вот про это я и думал, когда смотрел на закат. Моя жизнь заискрилась, я влюблен, я встретил ангела, я в этом уверен…

«И пусть она с другим, но мы доиграем в любовь,» — мысленно закончил он перевод.

…Их отношения закончились, так и не начавшись.

У Юли дома.

Граф сел на диван и разместил ее дочку Настю рядом, приобнял девчушку.

— Ждем твою маму, детка. Где же наша мама?

Юля вихрем влетела за ними следом.

— Чего ты хочешь? — со страхом спросила она.

— Вообще я хотел поговорить с вами обоими, с тобой и твоим мужем…

— Дима…

— Сядь, Юленька. Кроме этого дивана, тут есть прекрасное кресло — качалка. Думаю, умиротворяющие, покачивающие, ритмичные движения — это как раз то, что тебе сейчас нужно.

Юля подчинилась, как кролик удаву.

— Я хотел, чтобы ты знала… В первую очередь, ты. Мнение твоего мужа мне безразлично… Я не сумасшедший. Все, что я делал, было подчинено здравому смыслу и законам логики…

— Скажи… Что ты намерен делать?

— Поговорить с тобой. Попрощаться навсегда.

Он поднялся, взял Настю на руки и пошел к двери.

Юля метнулась за ним. Настя тем временем открыла в ее сотике телефонную книгу.

— А что за граф, мам? Настоящий граф? С замком? — Настя нажала вызов.

Димкин айфон заиграл красивую, романтическую мелодию, Юля узнала начало композиции «You’re beautiful», под которую они с Димкой танцевали в «Стреле».

— Ты прекрасна, это правда, — грустно улыбнулся Димка, поставил Настю на ноги и достал айфон, нажал «Отклонить вызов», — No connect.

Юля бросилась к Насте и судорожно обняла ее.

— Юль, запомни, если еще меня с вами обеими судьба столкнет, Настя рядом со мной всегда будет в безопасности, — правильно понял ее чувства Граф.

— И ты тоже. Рядом со мной вы обе всегда будете в безопасности. Не волнуйся, моя Фея. Я сумею тебя защитить, — пообещал он.

Глава 4

Кошмар на Хеллоуин

«Да, должно сработать…

Удачно получилось — когда дома были только маленькая Настя и эта балбеска… Вроде бы, Элеонора? Прийти под видом проверки счетчиков, воткнуть крошечные камеры слежения в кухне, ванной и прихожей… Да, это было блестяще, просто блестяще!»

Октябрь заканчивался, но погода больше напоминала начало декабря.

Тихо похрустывал снег. Человек в темной одежде аккуратно стряхнул его с обуви и вошел в подъезд. Поднялся на нужный этаж.

«Нет, не нужно торопиться! Здесь? Сейчас? Глупо. Не-ет, есть идея получше…»

Он развернулся и сбежал обратно.

Анастасия Максимовна Корсакова, серьезная личность пяти лет от роду, хихикая, кружилась у зеркала в карнавальном костюме ведьмы. Родители умиленно любовались своей крошечкой. Сестра Юли Корсаковой, Элеонора Лазарева, бодро аплодировала.

— Не совсем понимаю странное желание матери твоей подруги превратить день рождения дочери в тусовку нечистой силы, хи-хи-хи… Но, конечно, ты просто очаровательна, даже в таком виде!

— Так если Ульянка родилась в Хеллоуин! — втолковала непонятливой тетушке продвинутая Настя. — Вот у нас и будет… Шабаш.

Элеонора махнула рукой.

— Как ни назови, а одна фигня: карнавал. Но зачем сразу наряжаться в нечистую силу? Можно было устроить тусовку русалочек. Или слёт фей.

Юля вздрогнула.

«Мне становится дурно от одного упоминания слова, которым прозвал меня Граф… Этот сумасшедший поклонник… А еще — без пяти минут убийца моего мужа и почти похититель дочки!»

В памяти всплыл финальный разговор.

— Я хотел, чтобы ты знала… В первую очередь, ты. Мнение твоего мужа мне безразлично… Я не сумасшедший. Все, что я делал, было подчинено здравому смыслу и законам логики… Юль, представь ситуацию… Если у детей нет ни матери, ни отца… И, кроме трех мальчишек и маленькой сестрички, в целом мире у тебя вообще никого… Совсем никого, Юля! А ты уже подросток, ты чувствуешь себя рядом с ней взрослым и сильным, ты знаешь, что в ответе за нее, ты ее единственная защита… Как ты у Насти, да? И вдруг с этой крохой что-то сделали… ужасное… Разве ты не перевернешь весь мир, чтобы найти негодяя и заставить его пожалеть об этом?

— Ты мог Макса… Я не буду при Насте.

— Мог, Макса — мог, — согласился Димка, и задумчиво посмотрел вдаль, — а когда дают пожизненное или… в США нет моратория… Юль, кто-то спрашивает родных и близких преступника, что они на этот счет думают?

— Скажи… Что ты намерен делать?

— Поговорить с тобой. Попрощаться навсегда.

Он поднялся, взял Настю на руки и пошел к двери.

— Не отпускай ее бегать одну. Может, это из-за Ксюшки… Или из-за детей в заброшенном доме… Но мне всегда кажется, что малышам угрожает опасность. Ладно, Юль, пока…

Юля метнулась за ним. Настя тем временем открыла в ее сотике телефонную книгу.

— А что за граф, мам? Настоящий граф? С замком? — Настя нажала вызов.

Димкин айфон заиграл красивую, романтическую мелодию, Юля узнала начало композиции «You’re beautiful», под которую они с Димкой танцевали в «Стреле».

— Ты прекрасна, это правда, — грустно улыбнулся Димка, поставил Настю на ноги и достал айфон, нажал «Отклонить вызов», — No connect.

Юля бросилась к Насте и судорожно обняла ее.

— Юль, запомни, если еще меня с вами обеими судьба столкнет, Настя рядом со мной всегда будет в безопасности, — правильно понял ее чувства Граф.

«Слава богу, что у меня с ним „No connect“! — поёжилась Юля. — Быть же такому… Мало того, что в тридцать лет у этого типа продолжаются бредни про мушкетеров… Граф де Ла Фер, блин, Атос, чтоб его… Мало того, что вбил себе в башку, будто Макс убил его названую сестру Ксюшку… А та жила себе, в ус не дула, ни о ком из них не вспоминала… Так ведь еще ума хватило гоняться за Максом и собираться его угробить… На полном серьезе! Дааа, кабы не поддержка дружков — Игоря Ясенева и Кости Лисицына — Графу плохо бы пришлось… Потому что Ксюшка и их четвертый друган, Степа Королев, оказались вполне вменяемыми, заложили Графа со всеми потрохами… Ладно, проехали. Вспоминать этого придурка не желаю!»

Правда, дочь отнюдь не разделяла мамину антипатию к «просто Диме». У нее с Графом сложились удивительно доверительные отношения. Настя совсем не боялась его. Никогда.

«Как хорошо, что последнее время этот тип не маячит на горизонте! Одного маньяка Шмурыгина по уши достаточно!» — подытожила Юля.

Тем временем сборы ребенка на бал шли своим чередом.

— В выходные мой двоюродный брат Тимофей приедет, — сказал Макс, — наверное, даже не узнает тебя, Настёна.

— Естессно. Я уже взрослая леди! — Настя обмахнулась черным ажурным веером.

Юля сбегала на балкон и принесла веник, специально купленный для этой вечеринки.

— Транспортное средство подано!

— Шикарный головной убор тоже! Позвольте… — Элеонора надела на племянницу широкополую остроконечную шляпу.

— Мы будем колдовать! — Настя снова закружилась. — Сим-салабим, абра-кадабра, бум!

— Ты не опоздаешь? — глянул на часы Максим.

Настя побрызгалась мамиными духами и важно ответила:

— Женщин торопить нельзя! Не все необходимые ей моменты понятны мужчинам!

— Проводи ее, — одними губами шепнула Юля.

Максим так же незаметно кивнул и невинно сообщил:

— У меня клиент подъехал, пойдем, дочка, вместе, в одни двери. Ты к своей Ульянке на первом этаже зайдешь, а я дальше побегу.

— Разумно! — одобрил невидимый наблюдатель. — Но недостаточно. Да.

Вечеринка удалась.

Повсюду стояли светящиеся тыквы с широкими улыбками. Таинственно шуршали гирлянды из бумажных летучих мышей. Мама Ульянки, она же Верховная Ведьма, придумывала веселые конкурсы, вроде полетов на метле и приготовления зелья на скорость. Маленькие ведьмочки визжали от восторга!

Ульяне подарили новый телефон. Довольная именинница фотографировала почти каждый миг.

Настя, конечно, оставалась дольше всех. Когда гости разошлись, две лучшие подружки полюбовались фотоотчетом о прошедшем дне. Затем вместе навели порядок после праздника. А потом девчонки как-то плавно перешли к превращению кошки Снежки в черного кота… Покраска флегматичной белой красавицы удлиняющей тушью подходила к завершению, когда вдруг послышался звонок.

— Что там еще? — удивилась Ульяна.

— Не знаю. Давай, посмотрим? — предложила Настя.

Они дружно выглянули в прихожую.

Ульянина мама, уже в своем обычном облике, подошла и открыла входную дверь. А там…

А там оказался самый настоящий скелет!

Черная одежда с нарисованными флуоресцентной краской костями полностью скрывала своего владельца. Вместо лица сверкал зубастый череп.

— Максим, это вы? — ахнула хозяйка дома.

— Нет, это не Макс! Это Призрачный Гонщик! — уведомил ее гулкий, неестественный голос. — Я за Настей!

Насте показалось, что вошедший ниже ростом, чем ее папа.

— А я со скелетами не хожу! — известила она.

— Настюша, пойдем, это я, дядя Тимофей. К вам в гости приехал! — уже более человеческим тембром позвал Призрачный Гонщик. — Извини, что не угадал с костюмом. Думал, тебе понравится. Твой папа мне рассказывал про вашу вечеринку…

— Аааа, — смягчилась девочка, — тогда ладно! А мы тебя только в выходные ждали.

Она быстро накинула длинную шаль (негоже ведьме ходить по подъезду в пуховике!), села верхом на веник и помахала хозяевам:

— Я улетаю, но скоро еще прилечу!

— Э-э-э… В подъезде нет света… Вы разрешите взять одну тыкву для освещения? — нежно поинтересовался Призрачный Гонщик.

— Да! — с восторгом завопила Ульянка.

И, прежде чем ее успели остановить, сфоткала живописную группу — Гонщика, Ведьмочку и тыкву.

Насте почудилось, что дяде Тимофею это не понравилось. Но он весело попросил сбросить фото Настиной маме, и потянул девочку к выходу.

В подъезде, действительно, оказалось очень темно.

— Нам на пятый! — известила Настя и заспешила к ступенькам. Но дядя шагнул наперерез, подхватив ее.

— Не торопись, деточка. На улице тебя ждет еще один сюрприз… Поездка на Призрачном Байке!

— Я же не одета для прогулок. И замерзну. Надо взять куртку и джинсы! — рассудительно возразила Настя.

— Я согрею тебя своим теплом! — как-то странно заверил Призрачный Гонщик, направляясь к входной двери…

Юля накинула олимпийку с капюшоном. Подкрасила губки. Взяла ключи, чтобы идти на первый этаж, забирать дочку.

В кухне зачирикал телефон. «Ой, смс! Ну вот, как не вовремя! Повезло, что я еще не успела обуться… — рассудила девушка, возвращаясь. — Ого! Сообщение от ребятишек… Какая оригинальная фотография! Аниматоры, что ли? Или кто-то домашний нарядился? Жуткая моська, но малышне такое нравится… Похоже, веселье еще в разгаре? Тогда не стану мешать!»

Юля разделась и поставила чайник.

Настя совсем не хотела выходить в холод осенней ночи.

— Мама будет меня ругать!

— Ну что ты… Твоя мама будет очень тихой и спокойной… Обещаю… Очень… А ты такая красивая девочка… У тебя есть мальчик?

Дядя больно сжал Настину попку, девочка вскрикнула.

До двери из подъезда оставалось несколько шагов. Вот они спустились по последним трем ступенькам… Шаг… Второй… Холод «тамбура».

— Я не хочу никуда идти! — запротестовала Настя, пытаясь вывернуться.

— Рот закрой! — прошипел «скелет», роняя тыкву.

Свеча в полете погасла. Тыква с хрустом стукнулась об пол и, конечно, разлетелась на куски.

Настя взвизгнула и стукнула скелет веником. Она уже поняла, что это вовсе не дядя Тимофей… Но тогда кто это?

— Ааааааа!!! — заголосила девочка. — На помощь!!!

— Тихо!

«Костлявая» рука протянулась к кнопке домофона. Настя отчаянно забарахталась, продолжая колотить веником своего похитителя. Тот чуть не уронил ее и сердито выругался. И вдруг Настю подхватило нечто невидимое. А из кромешной тьмы послышался смутно знакомый мужской голос:

— Всем выйти из сумрака, Ночной дозор!

«Гонщик» вовсе не хотел отпускать свою жертву, за что и поплатился. Послышался звук удара. «Костлявые» руки сразу отцепились от перепуганной девочки. Невидимый спаситель Насти легко оттолкнул его с дороги и поставил ребенка на пол.

— Ведьмочка, давай домой! Осторожно только.

Настя заревела от ужаса.

— Темнооооо… А-а-а-а-а!

«Призрачный Гонщик» дернулся, но сразу же снова взвыл и отступил подальше. Очевидно, снова получил от «Ночного дозора».

Почти невидимая рука слабо различимой в темноте фигуры взяла Настю за плечо и повела к лестнице.

— Поднимайся, держись за перила и иди! Спокойно, аккуратно! Тебе сейчас ничего не угрожает!

— Мне страшно, — пожаловалась Настя.

— Не бойся. Все хорошо! Рядом со мной ты всегда будешь в безопасности…

Настя, всхлипывая, побежала наверх. Споткнулась… Упала… Разбила коленку… Побежала дальше…

Она уже поднялась на свой этаж, когда поняла, что раньше слышала последнюю фразу.

Произнесенную этим же голосом.

Глава 5

В которой Максиму приходится очень волноваться

В подъезде, где недавно бродили инфернальные существа, работала следственная группа. А именно — участковый уполномоченный неторопливо заканчивал осмотр места происшествия. Максим Корсаков и Руслан Ремизов стояли в стороне, стараясь не мешать.

Тусклая лампочка над дверью освещала неприглядную картину. Повсюду алели брызги крови. На стенах, на полу, на входной двери.

Но ни трупов, ни обрывков одежды, никаких иных улик…

— Образцы биосреды, — напомнил Руслан.

— Взял уже, — меланхолично отозвался полицейский, — на экспертизу отправим. Не учи хромого ковылять!

— И что это докажет? — адвокат Корсаков скрестил руки на груди. — Ну, допустим, это кровь Шмурыгина. И что? Скажет, да, приходил я в ваш подъезд, упал на ступеньках, нос разбил. Зачем приходил? Ах, адрес спутал, к другу шел. Тот, оказывается, давно переехал. И чего?

— Поглядим, — глаза Руслана блеснули нехорошим огнем.

Максим старался не показывать свою панику.

— Поглядишь? Что, взяли его? Молодцы твои ребята!

— Нет еще… — смутился Ремизов. — Залег на дно. Телефон отключен. По адресу его обычного места жительства никто не открывает. Я думаю… Юле и Насте лучше пока пожить у твоих. В частном доме, полном родственников, как-то безопаснее.

Костя Лисицын вышел из машины.

Вокруг темнели вековые сосны. Под ногами хрустел свежий снег.

Вдалеке алел зимний закат.

По скользкой асфальтированной дороге, от турбазы, приближалась тонкая девичья фигурка в старом пуховике и растянутой шапке с помпоном.

— Привет, Котя! — издалека защебетала она. — Ох, я и замерзла! Давай деньги скорее!

— Привет, Яна, — Лисицын подал ей пакет со Смешариками и огляделся, — ты на чем?

— За меня не беспокойся! Сколько там?

— Пятьдесят тысяч.

Яна оступилась и чуть не шлепнулась на землю.

— Я просто не знаю, сколько хорошие детские шубки стоят! — Костя сунул руки в карманы. — Если понадобится еще больше — звони.

Яна испуганно попятилась, не сводя с него глаз. Похоже, ожидала появления оружия и немедленного расстрела.

— Давай, довезу тебя, куда захочешь? — предложил парень.

— Н-нет…

— Не «нет». Я отвезу тебя, и… Я имею право увидеть Алису.

Девушка вздрогнула, но к машине приблизиться не рискнула.

— Посмотри, конечно. Фотки на телефоне.

Она подала ему мобильный. Простенький, черный, с отбитым краем.

Костя с замирающим сердцем открыл изображения…

Малышка смеется. Малышка возле зеркала. Малышка пьет чай.

«Действительно, узнаваемые рыжеватые локоны. Цвет глаз на картинках не разобрать. Качество фотографий оставляет желать лучшего!»

— Алиса, — нежно проговорил Лис.

Яна поёжилась. Повертела головой. Зябко переступая, накинула капюшон. Огляделась, и протянула руку:

— Ну, всё, хватит! Давай его сюда!

Она волновалась и, отчего-то, чуть не плакала.

Костя помедлил, сжимая пальцы. Фото дочери удерживало его взгляд, как магнит — иголку.

— Котя, пожалуйста! — затараторила Яна. — Не надо… Не лезь в ее жизнь. Не делай ей хуже! Сам же понимаешь! И… За материальную помощь спасибо. Ну, всё! Прошу тебя! Всё!

Костя вернул телефон, достал сигарету и щелкнул зажигалкой.

— Мне тоже дай, — уже спокойнее попросила Яна.

Несколько минут они стояли, вдыхая дым, и молчали.

— Умеете вы, девки, душу ранить, — изрек Лисицын.

Где-то каркнула ворона. Яна снова вздрогнула, выбросила окурок и торопливо попрощалась.

— Поехали, доброшу тебя, куда надо, — Костя завел машину, брелок тихо заверещал, — чего по холоду пешком бегать.

— Нет. Спасибо. Еще увезешь куда-нибудь… Давай. До свидания! — Она отошла подальше.

…Лис вырулил между соснами и покосился в зеркало заднего вида. Тоненькая, миниатюрная девушка одиноко стояла в темнеющем лесу, провожая взглядом удаляющийся автомобиль.

«Какая ты беззащитная, Янка. Не знаю, почему, но мне за тебя тревожно. И грустно… Надо же, какая странная штука — жизнь! Еще недавно я ее даже не вспоминал, эту случайную партнершу… А сейчас… Жалко, блин, глупышку…» — думал Костя.

Максим Корсаков вошел в здание суда и бодро поздоровался с приставами. Те читали местный сайт в Интернете.

— Труп опять нашли, — сообщил один из них Максиму, — опять деваха. В бору зарезали.

Телефон в кармане завибрировал. Руслан.

— Тебе клиента подбросить по-родственному? Жену угробил в бору… Читал вечерние сводки?

Макс хмыкнул.

— Только что про этот труп говорили… Давай. После процесса приеду.

Не успел он отключиться, как снова прошел входящий вызов. На этот раз — с незнакомого номера.

— Макс, — всхлипнула охрипшая девушка, — Это я! Узнал?

Максим сосредоточился… Неа, не вспомнить!

— Что случилось? Эээ… Катенька?

— Какая Катенька! Это же я… Ну, твой случайный романчик в отпуске! Забыл?

Макс поморщился.

— Лерочка? А что с голосом?

— Умираю я, Макс, — плакала девчонка, — пневмония!

Корсаков сел на подоконник.

— Серьезно? А может, тебе лекарство какое нужно?

— Нееет… Макс… Я тогда сына родила… Возьми его…

Максиму почудилось, будто земля уходит у него из-под ног.

— Лер, ты хочешь, чтобы я забрал ТВОЕГО сына?

— Я умру вот-вот! — рыдала несчастная девушка. — Это не только мой, но и твой сын! Я столько лет молчала, ничего не просила! Но сейчас нужна твоя помощь!

Корсаков потерял дар речи и выразительно протестующе застонал.

— На что дитя содержать? — прохныкала Лера.

Макс приободрился.

— Вот это уже деловой разговор! Сколько и куда перечислить?

— По 35 тысяч ежемесячно? — загробным тоном предложила собеседница.

— А анализ ДНК? — намекнул Макс.

— Не позволю ребенка травмировать! Ему десять, он все понимает!

Адвокат ехидно хмыкнул…

— Ой, я передумала! — воскликнула Лера. — Я согласна на анализ! Установим отцовство, потом — алименты, наследство, всё, как положено…

Макс понял, что проиграл, и сдался без боя:

— Не надо никаких анализов! Тридцать тысяч ежемесячно, и я согласен оплачивать ему поездки на каникулы.

— Пусть так. Переводить будешь на Киви-кошелек…

— А увидеть — то сына можно? — сумрачно спросил новоиспеченный родитель.

— Можно даже в кафе с ним сходить. Только, ради бога, никаких вопросов про маму! В смысле, про меня. Он и так переживает!

В реабилитационном центре «Цитадель» шел обыкновенный рабочий день. По длинным коридорам, выкрашенным персиковой краской, разносился запах свежей выпечки. По лестнице стучали шаги, слышался галдеж ребятни, возвращающейся из школы. Где-то верещал младенец.

Она стояла в коридоре, имитируя, что наклеивает плакат. На самом деле — ждала Никиту. Чтобы хорошенько проинструктировать юного артиста. И простимулировать его желание помогать ей…

«Вот ведь дети пошли! Раньше, бывало, дашь пацану конфету, он для тебя на Луну запрыгнет! А теперь обнаглели, деньгами берут!»

Сзади подошла девочка лет четырнадцати.

— Добрый день, лёд тронулся.

— Как-то быстро тронулся! — она огляделась. — Надо под лестницу, а то здесь кругом видеокамеры… Не посекретничать! Ты иди вперед, жди меня там. Я тут кое с кем поговорю, и сразу — к тебе.

Ребенок оказался худеньким, огненно-рыжим и очень подвижным.

«Не в мою родню…» — решил Макс.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Никитка. Я в третьем классе учусь. У вас машина крутая. У меня тоже такая будет! У моего друга много машинок, ну, игрушечных. А такой, как у вас, нет! А зачем вы меня в кафе позвали? Себе взять хотите? Не, я с бабушкой хочу жить, она меня скоро насовсем заберет! А телефон у вас какой, с игрушками? А мне обещали подарить, но обманули! И собаку не подарили. Ненавижу школу. А вы где работаете?

Максу показалось, у него от этой трескотни голова пошла кругом.

«Ну, ничего от меня нет! Может, не мой сын?..»

Подошедшая официантка Евгения улыбнулась обоим и положила меню на столик.

— Какая красивая телка! — зашептал Никита.

«Хотя, с таких лет на женщин заглядывается… Может, и мой…»

— Никита, будешь сладкий пирог?

— У меня на ягоды аллергия. Там же клюква, да?

«У Насти до трех лет тоже была. Похоже, и анализа не надо… Мой!»

На телефон с писком обрушилась смс.

«Юля-то в курсе уже? Или рассказать»

Максиму снова подурнело.

«НЕ ВЗДУМАЙ!!!!!!!»

«Единовременная выплата — 100 000 рублей! Как раз мне на похороны! И тайна умрет вместе со мной…»

— А еще я люблю играть в комп! У моего друга есть! — бесхитростно докладывал Никитка.

Макс затравленно огляделся, отбил смс «хорошо» и стал листать меню.

— Никит, может, тогда шоколадное пирожное?

В новенькой квартире, залитой лучами заходящего солнца, стояла тишина. Равномерное гудение вентилятора ноутбука не нарушало общего безмолвия.

Граф привычно бродил по лабиринтам Сети. По понятным причинам в виртуальном мире он чувствовал себя комфортно, словно рыба в воде.

«Та-ак, все понятно. Ладно, теперь заходим на Юленькин ящик… Отправляем нашему Фейку письмо с вирусом… Давай, вирус, давай, родной, не подведи!»

Экран мигнул и выдал отчет об успешной отправке.

Минуты потянулись, как жевательная резинка.

Димка сходил на кухню за чипсами. Постоял у окна.

Вспомнил про брызги чужой крови на своей одежде, забросил ее стирать. Принял душ. Поставил айфон заряжаться…

Долгожданное новое сообщение на электронную почту заставило его встрепенуться. Граф одним прыжком очутился возле компьютерного стола.

«Ага, попалась, добыча, попалась! Вот ведь, как забавно: сидит сейчас где-то… И не подозревает, что из охотника стал жертвой! Ну что, теперь, вообще — проще простого…»

Пальцы Графа застучали по клавиатуре. То ли сознательно, то ли нет — получилась какая-то торжествующая дробь.

А затем снова стало тихо.

Глава 6

Охотники и жертвы, только кто есть кто?

«Канцелярия в прокуратуре — все равно, что сельский клуб. Сюда стекаются сотрудники, желающие взять или отправить почту, откопировать документы, уточнить различные вопросы, получить бумагу, ручки, прочие офисные премудрости… Сюда заглядывают посетители по дороге в кабинет прокурора. Сюда приходят представители других ведомств…

Нигде не ощущается кипение жизни так, как в канцелярии.

И нигде не сможешь так ярко почувствовать себя рыбкой в аквариуме…»

Это ощущение — постоянного наблюдения — стало преследовать Юлю. Она старалась убедить себя: «Шмурыгин — всего лишь тупой, наглый хам. И бояться нечего! Ежу понятно: он скоро забудет про меня и отвяжется!»

Но нервы оставались напряженными, будто гитарные струны. И атмосфера почему-то оставалась ожидающе-тревожной.

Будто невидимый звукооператор включал постукивающее сопровождение, нагнетая волнение у телезрителя.

А может, это заунывный шум работающего ксерокса так влиял на ее настроение?

Юля заверяла выползающие листы печатью «Копия верна» и аккуратно складывала их к иску.

Сбоку послышался щелчок фотоаппарата.

Девушка в ужасе обернулась и увидела своего коллегу — новенького парня. Тот, улыбаясь, фотографировал ее на телефон.

— Юля, зацени!

— Ой! — она мельком взглянула на снимок… Украшенный мексиканской шляпой. — Прикольное фото. Но… Удали, пожалуйста. Не люблю свои изображения!

«Совсем я с ума схожу. Ну, что здесь такого, ну, хотел человек пошутить…»

Юля бросила косой взгляд на окна. Разумеется, там никого не увидела. Однако спокойнее не стало.

«Это все расшатавшаяся психика. И Шмурыгин. Я стала бояться людей. И везде воображаю слежку. Подглядывание, преследование… Хотя… Наверное, иногда не воображаю! Откуда-то ведь он берет свои картинки? Снимает… Бессовестный! Следит. Невидимка драная!»

Она торопливо собрала документы и убежала к себе в кабинет. Не подозревая, что к ней уже летит новое электронное послание, со свежими фото «Юля в канцелярии».

И «Настя выходит из школы».

Димка Граф очень не любил маньяков. Он не верил в различные психические расстройства, и считал, что если человек в целом вменяем — значит, разумен. Точка. Следовательно, все преступления, совершенные под влиянием каких-то особых свойств личности — обыкновенные сознательные правонарушения.

Граф перелистал электронные варианты писем преследователя Юли Корсаковой. Распечатал последнее…

«Твоя дочка просто красавитса, ей со мной понравиться. Или ты хочешь сама?»

— Перебор уже, — сказал Димка монитору, — тебе самому не понравится. Я об этом позабочусь, обещаю. Только еще не решил: сегодня или завтра. Надоел ты мне, чучело безграмотное, хуже горькой редьки…

…Ранние осенние сумерки укрыли его от посторонних глаз.

Юля подходила к дому, похожему на осажденную крепость. Через несколько шагов она будет недоступна.

Или нет?

Он поднял телефон и сделал несколько фотографий.

Димка включил преобразователь голоса и набрал домашний номер Корсаковых — старших.

Трубку сняла Настя.

Преобразователь не понадобился.

— Привет, — сказал Граф, — из Ночного Дозора беспокоят. Скелет больше не появлялся?

— Привет. Нет, — Настя хихикнула, — а правда, кто вы на самом деле?

— Твой друг, Настенька. Твой друг… Пожалуйста, будь осторожна. Конечно, по возможности я оберегаю тебя. Но ты уж, пожалуйста, помогай. Не ходи нигде одна, держись подальше от посторонних. Ага?

— Ага! Я не хожу. Я с родителями езжу!

— Ну, всё, до связи.

Настя положила трубку и, подпрыгивая, убежала играть.

Хлопнула входная дверь.

— Дочура, привет! — Юля торопливо раздевалась. — Как ты тут?

— Мам, а кто мне звонит и просит быть осторожнее? Ты кого-то попросила меня напугать? — весело прокричала девочка.

Юля чуть не уронила пуховик.

— Когда?!

Поздним вечером Максим Корсаков принимал ванну, пытаясь расслабиться после трудного дня. Неожиданно к нему, впервые за всю семейную жизнь, ворвалась супруга.

— Посмотри сюда! Это уже ни в какие рамки! Я сейчас к себе на электронку зашла! А там…

Максим подскочил и плюхнулся обратно.

— Юля! Я все объясню! Не верь никому! Это все неправда и провокация!

— Какая неправда? Ты о чем? — уже потише спросила девушка. — Вот, смотри… Про ребенка гадости пишет. Скотина драная!

— Про ребенка… — прошелестел Макс, едва не теряя сознание.

— А еще… Нет, ты только взгляни на это! Гад распоследний! Заколебал меня!

Макс нырнул в пену, выбрался с мыльной, белой «шапкой» на макушке и запричитал:

— Юленька! Я всё объясню! Я не знал ни о чем! А если бы знал, первым делом бы сказал тебе… Но я не знал!

— Что случилось? — насторожилась Юля.

— Это всё происки врагов! — крикнул Макс и погрозил кому-то невидимому мокрой мочалкой. — Ты так точно сказала, умница моя! Только последняя скотина может писать эдакую чушь моей жене! Зная, как сильно я тебя люблю…

Юля не поняла, причем тут любовь Макса, но решила отложить обсуждение подробностей на потом.

— Происки врагов, говоришь? Так уж явно, не друзей… Хотя можно ли назвать Шмурыгина врагом? Так, обычный непуганый идиот…

— Шмурыгин? — заметно полегчало Корсакову. — Он, да?

— Ну, а кто еще!

Максим потер лицо, не замечая, как снова украсил себя пеной для ванны. И сразу стал похож на снеговика с пышными щеками.

— Юленька, а что Руслан? Или этот… Шмурыгин… Умнее всего уголовного розыска вместе взятого?

…Она медленно прошла к окну. Лунный свет блеснул на глянцевых волосах. Узкая тень ее стройного силуэта упала на стол с телефоном.

Тот внезапно завибрировал.

Она вздрогнула и ответила.

— Слушаю!

— Думаешь, спряталась? Просто мне сейчас некогда тобой заниматься!

Она узнала этот голос.

— Неужели нашел очередную несчастную? Или опять доводишь ту, которой разгромил кафе?

— Нет… Та в прошлом. А эта… Она будет счастлива! — горячо заверил ее плывущий шепот. — Я умею сделать женщине хорошо. А ты отвергла меня. И ты об этом пожалеешь… Очень… Очень пожалеешь!

— А ты не боишься, что я тебя закажу профессиональному убийце?

Раскатистый хохот… Гудки отбоя.

— А ведь я не шучу, — сказала она трубке.

Костя Лисицын не мог заснуть.

Парень ушел на кухню, чтобы не разбудить спящую возлюбленную, и раз за разом набирал номер Яны. Та не отвечала.

Костя аккуратно закрыл дверь и распахнул окно. В комнату ворвался свежий морозный воздух. Костя достал сигареты.

Одну за одной… Легче не становилось. Холод уже казался нестерпимым…

Сотовый вздрогнул, готовясь взорваться громким рингтоном.

Ура!

Лис торопливо чиркнул пальцем по дисплею.

— Яна! Слава богу! Я уже думал, ты решила сменить номер!

Ответом стало тихое дыхание.

— Не молчи, — умоляюще попросил Костя, — прошу тебя! Яна, я все время думаю про Алису. Расскажи мне о ней?

И опять — тишина.

— Яна, я же обещал не лезть в ее жизнь, я не буду! Но я имею право знать! Это же и моя дочь!

На той стороне возникло явное замешательство. А потом… Незнакомый мужской голос уточнил:

— Котя, вас, наверное, Константин зовут, да? Яна умерла. Ее убили. Вы приедете в отдел полиции дать объяснения, или вас нужно приводить силой? Ваш номер и адрес мы запеленговали, прятаться бесполезно…

Лис открыто высказался нецензурной бранью и махнул рукой:

— Сам приеду. Утром. Подождите! А где… Где Алиса?

— Не могу сказать, такими данными не располагаем. Кто такая Алиса?

— Дочь Яны! Это же мой ребенок!

— Никакой информацией не…

— У вас что, совсем души нет? Скажите хотя бы, что моя дочка жива и здорова!

— В паспорте потерпевшей дети не вписаны. Назовите точные данные Алисы? Дату рождения, фамилию, адрес?

Руслан Ремизов вернулся с работы, как всегда, глубоко за полночь. Ольга не спала, ждала его. Грела котлеты, кипятила чайник и гладила кота Пончика.

— Ужинать будешь?

Руслан кивнул, поцеловал жену и ушел в ванную.

Вернулся он в одном полотенце, мокрый, посвежевший и уже более довольный. Вошел в родную спальню. Зажег свет. Обернулся…

На подоконнике сидел рыжеватый смазливый парень и показывал жестом: «Тсс!»

— Извини, я дверь отмычкой… — сказал гость.

— Еще не легче! — возмутился хозяин.

Костя, а это, конечно, был он, громко зашикал, призывая Руслана соблюдать тишину.

Тот закатил глаза и скрестил руки на груди. Уронил полотенце. Сердито открыл шкаф. Натянул трусы.

— Задолбали вы все, — вполголоса пожаловался усталый парень.

Лисицын тактично отвернулся и негромко позвал:

— Слушай, почти родственник! Ты же, хоть и мент, но ведь такой же человек… Можно с тобой, как с нормальным… Пошептаться… Только чтобы девчонки ничего не узнали?

В голове Руслана замелькали предположения и догадки.

«Что могло привести Лиса ко мне? Среди ночи? По секрету от девчонок? Обалдеть, пробрался за спиной у Оленьки… Неужели что-то случилось с Леськой? Да нет, он бы так спокойно не разговаривал, он бы паниковал… Значит…»

— Дела мафиозные? — сдвинул брови почти родственник.

— Неее… — вздохнул Костя.

— Тогда рассказывай подробно.

— Руслан, тут такое дело. Жесть вообще. Я в ауте.

Руслан застегнул домашние джинсы и надел футболку «Я люблю свою жену». Не так давно у них с Ольгой была очередная годовщина свадьбы, и Олеська притащила им футболки с признанием в любви друг дружке…

При мысли о романтичной натуре Леськи, Ремизов еще строже взглянул на ее возлюбленного.

— Лисицын, не темни. Говори, бегом!

Костя зажмурился и выпалил:

— Помоги мне негласно найти мою дочку.

Ремизов потерял дар речи. Впрочем, сразу же обрел его обратно, и выдохнул:

— Это за кого же мы маленькую сестренку моей жены замуж отдать хотели?!

— За обычного здорового парня, у которого могут быть дети! — огрызнулся Лис.

Руслан сердито чертыхнулся.

— И ты не знаешь, где твое дитя, хочешь его найти, а Леське об этом, значит, ни слова?

Костя умоляюще сложил руки.

— Она меня бросит, если узнает! А Алиска где-то одна-одинешенька! Яну… Ну, ее мать… Убили!

Руслан прошел по комнате.

— Яну.

— Да.

— Фамилия?

— Без понятия. Я с ней в свое время… Ну… Случайно, короче. Она меня сама нашла… Недавно…

После сбивчивого рассказа Кости, Ремизов уже не сомневался, что речь идет о зарезанной в бору девушке.

— Я тебе скажу, но неофициально, — решил начальник угрозыска, — Яну твою… Судя по тому, что ты говоришь — в тот же день и почти там же, под соснами, зарезали. Денег при ней, кстати, не было. Но телефон лежал в сумочке. Так что, ограбление в любом случае исключаем. А теперь главное… У нее нет детей.

— Быть того не может! Я видел нашу дочку! Руслан, не пугай меня! Где может быть Алиса?

Руслан взял свой сотовый и набрал дежурную часть.

— Привет, угрозыск, Ремизов. Будь другом, сходи к нам… Срочно нужно проверить телефон потерпевшей…

Руслан говорил еще что-то, но Костя его не слушал.

«Алисонька тебя не знает! К моему мужу привыкла! Папой его зовет!»

— Руслан… Яна мне говорила, Алиса считала супруга Яны отцом. Где он?

— Под стражей, — Руслан закончил разговор и убрал телефон. — Он — основной подозреваемый. Но я тебе этого не говорил.

— Как бы то ни было… Маленькую надо искать! — Лис встал с подоконника, выражая готовность прямо сейчас бежать на поиски. — Слышишь? Давай оперативно! Я — по своим каналам, ты — по своим… Это же ребенок!..

И добавил еле слышно:

— МОЙ ребенок…

Глава 7

Жуть в зимнюю ночь

Юля Корсакова вошла в родную квартиру и шестым чувством определила: кто-то здесь был.

Девушка настороженно огляделась.

Никого.

Обстановка та же, что и всегда. Зеркало… Полочка с телефоном… Диван… Все вещи на своих местах.

И все же…

Юля на цыпочках прошла в кухню. Вооружилась до зубов — схватила любимую скалку. Ощутила прилив храбрости и крикнула:

— Кто здесь?

Словно в ответ, зазвонил телефон.

Юля с колотящимся сердцем вернулась в прихожую. Поддела скалкой трубку. Сбросила ее на полку… Помедлила… Осторожно приблизилась и ответила старательным спокойным голосом:

— Слушаю.

— Привет, — шепот ударил по напряженным нервам, будто ток.

— Кто это?

— А ты не знаешь, красавица?

— Ты понимаешь, что делаешь? Ты угрожал моему ребенку. Это переходит все границы. Тебе что, свобода не дорога?

— Милая… — он выдержал паузу. — Я всегда рядом, и до сих пор никто меня не поймал. Подумай об этом…

— Оставь меня в покое!

— Не обещаю.

Трубка в руке Юли противно запищала.

«Вот ведь, гад какой… И звонит на городской, чтобы номер не определился!»

Девушка обессилено опустилась на диван в прихожей.

На улице сгущались зимние синие сумерки.

Сгущались…

Сгущались…

Все больше напоминая полноценную темную ночь.

Она стояла совсем одна. Освещаемая только слабой мерцающей лампочкой над подъездом.

Под ногами тихо поскрипывал тонкий слой свежего снега.

Она обернулась в последний момент. Чтобы увидеть, как над ней взметнулась рука…

Переулок спал.

Спали старые дома, стоящие стройным рядом вдоль нечищеного тротуара.

Спали раскидистые деревья, одетые в изморозь, будто в белоснежные пижамы.

Не спали только отдельные человеческие существа.

Тишину переулка прорезал рычащий шум двигателя. Напротив развалившегося, но еще не заброшенного, домика остановился Хёндай-Солярис.

Спустя несколько минут можно было увидеть, как одна фигура, согнувшись под тяжестью другой, бредет к покосившимся воротам. Вторая — безжизненно волочилась по снегу. За ней тянулся кровавый след.

И снова послышался рев мотора.

Из темного автомобиля появился стройный силуэт.

В отделе полиции царила обычная суета. Носились оперативные работники. Группы немедленного реагирования выезжали на места происшествий, возвращались с них. Кто-то вел по коридору задержанных. Одни «клиенты» вели себя тихо, другие кричали, ругались и обещали жаловаться во все инстанции.

В кабинете начальника уголовного розыска кавардак не ощущался. Только разноцветные рыбки мелькали в прозрачной воде своего аквариума.

— Красота-а-а… — выдохнул эксперт Серафимыч. — Вот тут, пожалуй, и побуду. Надо прийти в себя… Чего-то я промерз на последнем осмотре…

Руслан Ремизов поставил чайник и взглянул на время.

— Отдохни, конечно. Так что, личность трупа не установить?

— Трупа? Или отдельных фрагментов? Да еще обгоревших?

Руслан нахмурился.

— Знаешь, Серафимыч, мне такой расклад не по душе.

— Как будто кому-то может нравиться! — согласился тот. — Давай, кофе с коньячком?

Руслан хмыкнул и набрал номер дежурного.

— Андрей, скажи патрульным, пусть круглосуточный магазин на вокзале навестят. Нам тут для дела коньяк понадобился.

Серафимыч показал большой палец.

— Респект! Взрослеешь не по дням, а по часам! Так о чем мы беседуем? Ах, да… Я, конечно, всё понимаю… Но взрыв баллона бытового газа — это тебе не баран чихал. Нееее… Там ловить нечего и некого.

Руслан потер подбородок.

— Неустановленный труп — тоже не баран чихал. Тем более, на месте происшествия найдены пятна крови. Ваши же эксперты говорят — кровь принадлежит женщине. Понимаешь? А вдруг — очередная зарезанная девчонка? И специально взорвали, чтобы мы не поняли?

Серафимыч раскованно развалился на стуле.

— Фантазия у тебя! Кровь-то на дороге, а не на месте происшествия. И ее немного. Дали в нос какой-то шалаве, наверное. Но, если хочется, если душа просит… Ну, значит, расследуй… Коту делать нечего — он дела расследует. Утечка из газового баллона, емкостью… Ах, чтоб его — из головы вылетели цифры… Электричества в доме нет. Ну, закурил он…

— Допустим, даже, закурил! — кивнул Руслан. — Но он или она?

— Он… Она… Хоть оно! Бум был коротким и сильным! — подытожил Серафимыч. — Уно моменто… В общем, все умерли.

Ранним утром дворник, убирающий снег, был удивлен обилию странного бурого льда возле подъезда.

— Краску, что ли, разлили? Или здесь резали кого?

В это же время, с другой стороны дома, появился Граф.

Он скользнул по бурому льду оценивающим взглядом, поднялся на крыльцо и позвонил в домофон.

Никто не открыл.

Граф не сдавался. Он достал айфон. Набрал чей-то номер. Подождал немного…

Никто не отзывался.

Димка слегка ухмыльнулся и кивнул. Мрачно, но очень понимающе.

Глава 8

В которой Лис становится зайцем. Подсадным.

Две недели спустя, кабинет Руслана Ремизова внезапно начал откровенно бесить своего хозяина.

Завал документов на столе напоминал Эверест. Большой аквариум раздражал бессмысленной суетой своих обитателей.

Руслан отвернулся к окну.

Заснеженный пейзаж не радовал. Пыльные кактусы сердито щетинились колючками. На подоконнике чернели грязные разводы.

«В отпуск пора…»

С другой стороны стола послышалось сопение. Допрашиваемый человек решил напомнить о себе таким тактичным способом.

Руслан Ремизов потер красные от недосыпания глаза и устало обратился к нему:

— Вас совесть не мучает?

Парень агрессивно вскинулся. Если бы не наручники, наверное, он бросился бы на оперативника с кулаками.

— Я не убивал Яну! Как вы не понимаете!

— Я уже не про Яну. С твоего компьютера выходили на связь с «аськой» девушки, торгующей наркотиками, Викторией Никольцевой. И с реабилитационным центром «Цитадель». Ты вообще вменяемый? Ребятишкам наркоту впаривать?

— Какую… Наркоту… — собеседник даже заикаться начал.

— Обыкновенную. Короче, выбор не шикарный. Или колись по убийствам и говори, где ребенок. Или сядешь по букету статей.

— Я не виноват!!! — взревел парень и в припадке бессильной ярости попытался столкнуть аквариум.

Попытка не увенчалась успехом. Стеклянный куб стоял, будто влитой.

— Ясно, — Руслан махнул рукой, — всё, чеши обратно в камеру.

Когда подследственного увели, Ремизов снял трубку рабочего телефона и набрал номер Кости Лисицына.

— Привет, почти родственник, — тихо проговорил он, — ничем тебя не обрадую. Дочь твоя как в воду канула. Поквартирный обход делать негде — дом на отшибе, на два хозяина, и эти единственные соседи Яны давно в город переехали. В поселке и на турбазе никто никогда Алису не видел. Жулик наш молчит, в глухую несознанку уходит. Стыдно признаваться, но… Ищи по своим каналам.

«Мафиозным».

Конечно, полицейский не сказал прямо, но слово прозвучало в воздухе.

Костя озадаченно кивнул и закончил разговор.

Проблема оказалась глобальнее, чем он мог ожидать. Не рассказывая никому, Лис уже давал задание по поиску дочки своим… подчиненным.

Тоже безрезультатно.

Но ведь Алиса была. Это не сон, не глюк, не бредни. Лис сам видел фото. Ему говорила о ней ее мать…

— Яна — Яна, — грустно прошептал Костя, — отчего ты столько времени прятала ее от меня?

Лис прошел по квартире. Постоял у зеркала. Вернулся в кухню и включил телевизор.

— Жанр: триллер, детектив, приключения. Этот сериал возвращает нас на Бейкер-стрит, 221б, где проживают уже давно знакомые персонажи: гениальный сыщик Шерлок Холмс и его друг и… — взахлеб затараторила девушка с экрана.

«Ого… — Костя сделал погромче. — Если это не знак, то я не знаю, что! А ведь правильно… Придется мне самому стать Шерлоком Холмсом! И прежде, чем взяться за дело, следует предварительно изучить матчасть!»

К большому разочарованию Лиса, фильм никто показывать не собирался. О нем только рассуждали.

— Ну и ладно! — умный парень выключил «зомбоящик» и взял Олесин планшет. — Сейчас скачаю Конан Дойла и буду читать! А завтра… Вооруженный новыми знаниями… Сам найду доченьку, без посторонней помощи! Ну, а что? Неужели я тупее Руслана? И вообще! Ведь логично! Если полиция бессильна, на сцену выходит частный сыск!

Кроссовки мягко щелкали по лестнице. Эхо шагов разносилось по всему подъезду. Будто откликаясь, на этажах загорались лампочки.

Юля и Настя поднялись и без стука вошли в незапертую дверь.

На опустевших лестничных площадках погас свет. Подъезд погрузился в непроглядную темноту.

После этого, с верхнего этажа, минуя датчики движения, к квартире Ремизовых беззвучно скользнула темная фигура.

…На небольшой кухне царила теплая, домашняя атмосфера.

Ольга Ремизова готовила горячий шоколад. Ароматная упругая сладость пузырилась в яркой, нарядной кастрюльке.

Юля, Настя и Олеся сидели возле стола, жевали свежевыпеченные круассаны и пили чай из крупных кружек. Прямое нарушение всех правил сервировки придавало атмосфере еще больше расслабленности и спокойствия.

Девчонки наслаждались выходным днем…

Но одна из них никак не могла настроить себя на отдых.

Юля нервно теребила маленькую ложечку, беспрестанно помешивала чай без сахара и усиленно заставляла себя мыслить позитивно.

Настя беззаботно жевала вкусняшки. Леся рассказывала о новостях дизайна помещений.

— Раньше это был ужас-ужас, а теперь, на тебе, новый стиль! Лофт называется. Смысл в том, что, будто бы, в помещении ремонт не сделан!

— Ой, мне бы не понравилось! — воскликнула Настя.

«Действительно, что попало, а не стиль!» — согласился подслушивающий.

— У меня дома всю жизнь дизайн «отпуск в свинарнике!» — призналась Юля. — Типичный лофт, наверное?

— Плохо! — отозвалась Оля. — Нет, если это просто творческий беспорядок и свобода самовыражения, то нормально… Но если говорит о скрытой усталости и начале выгорания…

— Девочки, вы не о том! Тут-то всё специально так делают! Убирают межкомнатные стены, вместо обоев — штукатурка, под потолком специально здоровенные балки, крупные, грубые… Зато мебель — шик! Очень дорогой диван ставят, а на пол — меховой ковер, желательно, белый! И…

— Неее, этот твой лофт — точно не для меня! Не понимаю таких новомодных извратов… — Ольга поставила кастрюльку на стол. — Налетай, девчонки!

Те не заставили просить дважды и «налетели».

Густой, тягучий запах шоколада достиг лестничной площадки. Темная фигура беспокойно переступила с ноги на ногу. Очевидно, человеку тоже хотелось попробовать.

Внизу, на первом этаже, что-то громко хлопнуло. Сквозняк потянул по всему подъезду. Незапертая дверь Ремизовых дрогнула и приоткрылась.

Голоса находящихся там девчонок теперь звучали еще отчетливее.

— Мне не терпится скорее закончить ремонт в нашем новом гнездышке! — конечно, это сказала Олеся.

— В стиле лофт? — ужаснулась Настя.

— Это сейчас там практически лофт! — хихикнула дизайнер. — Нет. У нас будет интерьер в стиле хюгге! Натуральные материалы. Светлые тона. Деревянные полы. Обилие осветительных приборов. Деревянная мебель. Подушки, пледы, ковры. Винтаж. Природный декор. Хюгге означает покой, кайф от уютных бытовых мелочей… Наслаждение простым и незатейливым счастьем!

— Я тоже не отказалась бы от такого, — оценила ее сестра.

— Ой, девочки… Вы такие молодцы… Интерьеры, ремонты, вкусняшки… А у нас дома бесконечный бардак и полуфабрикаты! Я вообще никакая хозяйка! Ничего не успеваю! И хочу в отпуск. Ну, или хотя бы разок провести субботу-воскресенье спокойно! Хоть немножко покоя! В этом самом стиле хюгге! — призналась Юля. — Не могу уже, работа достала!

— Только работа? — с намеком уточнила Ольга.

— Ну, вроде, да… — с ходу поняла ее лучшая подруга. — Навязчивый товарищ давно не звонит, не пишет…

«Действительно. Что-то давно тишина в эфире. Непорядок, пора недоработку исправить!» — хмыкнула темная фигура.

Решение пришло мгновенно.

Перешагнуть порог. Взять авторучку, лежащую возле телефона. И…

Болтовня на кухне продолжалась. Никто не замечал присутствие в квартире постороннего человека.

«Чирикайте, птички, чирикайте…»

Стена в прихожей украсилась надписью: «я рядом».

Авторучка исчезла в кармане.

А автор записки растворился в темноте подъезда.

Макс Корсаков сидел в своем кабинете, как в осажденной крепости. Широкое окно защищали простые, но плотные жалюзи. Позади Макса синела глухая стена без окон, и мирно гудел принтер. Напротив стола раскинули свои объятия шкафы с документами… С оторванными дверцами… С хорошим запасом виски.

На мониторе чернели буковки, складывающиеся в текст обвинительного заключения. Но Макса проблемы клиента интересовали мало. В его голове уже формулировались тезисы обвинения на него самого…

«Такого-то числа, месяца и года, около 1 часа 30 минут, находясь в номере… — Макс вздохнул, вспоминая подробности. — Корсаков Максим Александрович, в состоянии алкогольного опьянения, по взаимному согласию, совершил неоднократный половой акт с гражданкой… Черт, я даже фамилии ее не знаю… Валерией Валерьевной… Что повлекло рождение совместного сына Никиты Максимовича…»

Очень живо представилась коллегия присяжных: родители, сестры… Элеонора Лазарева… Сурово сдвинутые брови, насупленные лица…

«Конечно, все вынесут единогласный вердикт: «Виновен!» А потом Юля меня убьет.

Ох, где бы незаметно 100 000 найти?»

Максим потер лоб и извлек из стола неприкосновенный запас — бутылку «Джека Дэниэлса».

После нескольких стаканов жизнь показалась куда проще.

Максим решительно поднялся. Выход из положения вырисовывался ярко и понятно.

«Взять кредит. И всё.

Только Юленьке не говорить…»

Корсаков, пошатываясь, спустился на первый этаж, пинком открыл дверь и вывалился в холод декабря. Прошел на подземную парковку. Вдохнул свежий, морозный воздух, перемешанный с парами бензина.

Кажется, полегчало.

И на душе, и физически.

Максим сел в машину. Включил двигатель.

Удача, определенно, в этот день смотрела в другую сторону. Максим даже не успел вырулить на центральную улицу, когда на обочине мелькнули сине-красные проблесковые маячки. Парень в обмундировании сотрудника ГИБДД махнул жезлом…

«Может, это не мне?» — слабо утешал себя Макс, пытаясь прокрасться мимо.

Крякающий сигнал и требование остановиться, озвученное через усилитель, разрушили последнюю надежду улизнуть.

Знакомство с приключениями великого сыщика повлияло на артистичную натуру Кости Лисицына в неожиданную сторону.

Истории о переодеваниях, слежке всколыхнули в памяти давно известные сюжеты о внедренных агентах и разведчиках.

«Если этот… отрицательный герой… ментам ничего не говорит, то хорошему, полноценному бандиту выложит все, как миленький! — Костя взял смартфон и состроил максимально угрожающую физиономию. — Один косяк: кто ж меня к нему пустит? Хотя… А чего, Ремизов наш, от халявной помощи откажется? Поеду, переговорю с ним…»

Спустя несколько минут, Лис бойко вошел в отделение полиции и нагло, не здороваясь, двинулся мимо девушки на посту.

Та фыркнула и откинулась на спинку стула.

Магнитный замок легко выдержал натиск Костиной уверенности.

Лис дергал дверь с нарастающим смущением… и наконец, сменив тактику «бронетранспортер» на любимый прием «мое оружие — моя улыбка», подытожил:

— Замуровали… Демоны! А что, красавица, к Ремизову никак не попасть?

— Он вас ждет? — «красавица» невольно поддалась обаянию лукавой смазливости парня и потянулась к телефону.

— Ждет, ждет… — Костя строил глазки.

Он не знал, умел ли Шерлок Холмс флиртовать, но что может сравниться с беспроигрышной, годами отточенной тактикой…

Руслан не брал трубку. Дежурная развела руками. Костя огорченно вздохнул и склонил голову набок. Искоса глянул и сокрушенно пожаловался:

— Я с опозданием приехал. А мне надо к нему. Позарез! А он не дождался…

— Он никуда не уезжал. Здесь ходит… Ладно, пробегай! — дежурная размагнитила вход и приветливо улыбнулась.

Зато Ремизов встретил его мрачно. На него Костины чары действовали слабовато.

— Лисицын, чего тебе опять?

— Не опять, а снова! Всё то же! Хочу найти Алису! — Костя привычно постучал рыбам.

— Отстань от них! — пробурчал Руслан. — Они пугаются.

— Я просто поздоровался. Хвостатики меня знают и помнят.

— Не обзывайся. И вообще! У вот этих мелких рыбок память короткая: пара часов, и ты снова страшный незнакомец с шумным поведением.

Костя плюхнулся на стул.

— У этого, который Яну убил, чего, такая же короткая память?

— Лисицын, иди, куда шел, и не сыпь соль на рану. Или ты явился явку с повинной писать? — бубнил Ремизов.

— Явку не хотелось бы, — с намеком проговорил Костя, — а вот в изолятор… Не откажусь. Ага?

— В изолятор, в изолятор мне бы… Здесь я был, а там я не был… — щелкая мышкой, пропел Руслан… И поднял голову. — Лисицын, тебе что — сесть захотелось?

— Нет. Не сесть. А найти дочку. Я-то — не вы. Я быстро правду из него вытащу. Руслан, ну, не вредничай! Если сами не можете ни черта, то людям не мешайте!

Ремизов почесал затылок.

— Куда мир катится… Бандиты приходят и просятся, чтобы их в ИВС оформили… Я, в принципе, не против! Но за что тебя туда?

— А ты сообрази! — подмигнул Костя. — Тебе же лучше знать! И учти, чтобы мне туда не больше, чем на сутки… Лучше еще меньше…

Руслан приподнял брови, взвешивая все «за» и «против».

— Хммм… А что… — он придирчиво оглядел Костю. — Ну-ка… Встань.

Костя встал и растопырил пальцы в «козе».

— Не придуривайся! — строго велел полицейский. — Я серьезно думаю… Ладно, уболтал! Метнись, купи в «Монетке» самое дешевое трико и серую футболку. И кроссы побезобразнее…

Димка давно не ощущал себя настолько одиноким.

Вообще-то он давно научился справляться с печальным настроением. Граф сидел у компьютера, листал фотографии Юли и Насти. Пил кофе. Переписывался с приятелями и с Альбертом Романовичем.

Но сегодня одиночество не отпускало. Оно, как хищный зверь, затаилось глубоко в душе, готовое выпрыгнуть и вцепиться Димке в горло.

«Хуже всего, когда не можешь поговорить про свои переживания с близкими… А можно ли их в этом случае назвать близкими? У каждого своя жизнь, всем не до меня… Никому я не нужен… Так, всё, прекращаю ныть. Вот, сейчас пойду, и… Куплю еще кофе! И круассанов! И чипсов!»

В дверь позвонили.

Димка, не торопясь, направился открывать.

Увидев, кто стоит на пороге, он испытал смешанные чувства. Радость, удивление, разочарование, недоверие — все одновременно.

— Ого, кто про меня вспомнил. К добру ли это? — саркастически ухмыльнулся парень, и сам себе ответил: — Вряд ли! Ладно, как бы то ни было… Я рад.

Через полчаса Руслан гримировал Костю под задержанного гопника.

— У нас на раЁне не звонЯт, а звОнят, — рассмеялся Лис, переодеваясь.

— На корточки сядь… Закури… Нормалёк. Похож. Только вот… На фига с утра брился? — опер побарабанил пальцами по столу. — И еще…

Он подошел к шкафу, порылся и извлек бутылку водки.

— Рот прополощи, но не глотай. В кактусы выплюнь, эти живучие, не помрут. И немножко на одежду…

Лис послушался.

— А мы — не кактусы, нам пить надо! Но, блин… Сто грамм принять нельзя, сразу менты загребают, в натуре! — он уже веселился от души, обыгрывая свой новый имидж.

— Вроде, и похож, и что-то не то… — покачал головой Ремизов.

— Если что, я всегда могу закосить под опасного бандюгана! — доверительно сообщил Костя.

— Не закосить, а быть самим собой… И всё равно… Не нравится мне наша авантюра… — сомневался оперативник.

До сих пор ему не приходилось делать что-то подобное. Нет, он помнил главные правила, зазубренные при первоначальном обучении: давать четкие инструкции, продумывать план операции, не подвергать агента опасности…

Не дать информации о сотрудничестве просочиться в криминальные круги.

«Кстати, да! О чем он думает?» — Ремизов понял, что обязан озвучить вопрос.

— Лис, у нас город маленький. А если твои друганы узнают?

— Не узнают! И вообще. Ради Алиски, кровиночки маленькой, можно и рискнуть!

«Опять же… Кто сказал, что я стану делиться полученной информацией с… кем-то? Включая тебя?» — мысленно добавил Костя.

— Ты уверен, что…

— Уверен! Кстати, добавим образу достоверности! — Костя немного взлохматил себе волосы. — Руслан, тресни мне по моське. Только не слишком. Но так, чтобы губу разбить.

— Хорошая идея! — Руслан старательно приложил будущего родственника…

В коридоре послышался шум. На пороге возник еле стоящий на ногах Макс Корсаков.

— Я стёкл как трезвышко! — с порога известил он.

«Точно. Так и зайду!» — Костя с интересом уставился на нежданного визитера.

— Твою мать, Лисицын! — Макс, конечно, тоже узнал жениха сестренки. — Что, сколько веревочке не виться? Повязали? Так-то давно пора, конечно! Но… Если они тут тебя бьют, я могу помочь написать жалобу!

— Вот ведь, одни перебежчики кругом… — хмыкнул Ремизов.

А Костя зарделся и запротестовал:

— Я сам пришел. По делам! Никто меня… Ничего и никак!

— Вижу. Блин, Костя! Тебе адвокат нужен? Я, конечно, не дежурный, но… За сто тысяч! А? — приставал гость.

— Ты чего тут… Чего вообще приперся? — рявкнул Руслан.

— Права отобрали! — плаксиво пожаловался Корсаков. — За вождение в состоянии…

— Нестояния. Бедняга, прямо жертва ментовского беспредела! — съехидничал Лис. — Руслан, сначала со мной давай, решим вопрос.

Ремизов снял трубку и набрал номер.

Пока он произносил отрывистые инструкции, понятные только коллегам, Макс ошалело хлопал ресницами и язвил:

— Не грусти, Лис. В тюрьме сейчас макароны дают…

— Вот и посидишь, насладишься! — огрызнулся парень.

— Меня никто сажать не собирается! А будешь хамить, я все Олеське расскажу! — Макс погрозил пальцем, потерял равновесие и обнял аквариум.

— А будешь меня доставать, я Юле про тебя расскажу…

— А я… Про тебя… Своей маме! Твоей будущей тёще!

— О чем? Это просто инсценировка! — вступился Руслан. — Все, Лис, давай, иди. Удачной охоты…

— Ну, ни пуха… — почесался Корсаков и сполз на пол.

Костя хмыкнул и отправился «колоть объект».

В изоляторе мало что изменилось с тех пор, как Лису довелось здесь побывать. Тот же подвал, те же тесные помещения, двухъярусные кровати, слабая лампочка и сильная духота.

«Бррр, хорошо, что я сюда ненадолго!..»

Конвоир, как договаривались, практически втащил его в камеру. Костя вяло перебирал ногами и протестующе ныл:

— Это беспредел, я стёкл, как трезвышко, я напишу президенту…

Сосед безразлично, вскользь, глянул на него и вновь принялся изучать потолок. Вернее, верхнее спальное место, нависшее над его лицом.