Бесплатный фрагмент - Вы пришли

Мой критик

Я приехала в аэропорт за два часа до своего рейса. Села на мягкую скамейку рядом с молодым человеком.

Он спросил:

— Вы долго будете здесь сидеть?

— Мой рейс через два часа.

— Посмотрите за моим багажом, я пойду, прогуляюсь, — радостно сказал и исчез из моего поля зрения.

Я достала из сумочки недавно распечатанную повесть «Похождения студентки Зины», стала внимательно читать, делая карандашом на полях пометки.

Время шло незаметно.

— Я пришёл, — бодро поставил меня в известность паренёк, — теперь вы можете прогуляться, я посмотрю за вашим багажом.

«Он прав» — подумала я, положив повесть поверх своего багажа, сказала:

— Спасибо, — и отправилась осматривать близлежащие киоски.

Вернувшись, обнаружила, что он читает мою повесть. Я села на своё место, он продолжал читать. Глупая самодовольная улыбка светилась на моём лице.

Объявили начало регистрации его рейса. Он привстал, посмотрел на часы и снова углубился в чтение.

— Продолжается регистрация на рейс, — машинально одной рукой взялся за ручку своего чемодана, в другой продолжал держать повесть, спеша дочитать её до конца.

Наконец перевернул последнюю страницу. Я делала вид, что смотрю по сторонам, но сама трепетала в ожидании услышать его мнение.

— Заканчивается регистрация, — он аккуратно положил повесть на то место, откуда взял и побежал к стойке на регистрацию, оставив меня в неведении.

— Ну, как? — окликнула я его.

— Что как? — спросил он на ходу.

— Повесть вам понравилась?

— Нет «хеппиенда», — недовольно бросил он, нарочито изменив английское слово. Молодые люди любят на свой манер переделывать некоторые иностранные слова.

У такого замечательного паренька после прочтения моей повести испортилось настроение. Мне стало грустно.

«Счастливый конец обязательно будет!» — решила я и стала писать продолжение.

Деревенская свадьба

Лида с утренним автобусом ехала в город Н делать в парикмахерской причёску. Андрей наконец-то предложил выйти за него замуж.

Радуясь красиво взбитым пахнущим лаком волосам, девушка пошла к живущей неподалёку своей тёте, где её родственники готовились к обряду выкупа невесты.

Переодеваясь в свадебное платье, помолвленная услышала шум подъезжающих машин. Это за ней приехал Андрей на легковой машине, а следом подъехал колхозный автобус с безудержно весёлыми односельчанами. Жители кирпичной пятиэтажки, оповещённые тётей Лиды о готовящейся свадьбе, быстро выстроили около подъезда баррикаду из лавочки, табуреток и некоторого другого хлама.

Жених, угостив всех желающих водкой и конфетами, по тесному подъезду пробивался к квартире, держа в руках букет цветов для своей невесты.

В новом «Дворце Бракосочетаний» звучал торжественный марш. По широкой лестнице молодые медленно и торжественно шли на второй этаж. За ними следовала весёлая компания гостей с беспечными открытыми физиономиями. Все они были одеты по-праздничному. Молодые модницы щеголяли современной модной одеждой. На других, а это в основном пожилые деревенские женщины, повязаны платки, бывшие в моде ещё лет тридцать тому назад. Для такого торжественного дня их вытащили из старых кованых сундуков.

Гости весело галдели, но в зале бракосочетаний все вдруг замерли, наслаждаясь красотой и торжественностью момента зарождения новой семьи.

Идя в банкетный зал, односельчане громко наперебой поздравляют молодожёнов.

Посреди огромной парадной комнаты накрыт стол. Красивые бокалы, шампанское, бутерброды, фрукты. Обстановка строгая и официальная, стулья отсутствуют. Гости снова примолкли. Наскоро выпив по бокалу шампанского и закусив долькой апельсина, разноцветной толпой спешат в автобус. С песнями и шутками едут на свадьбу в село.

Молодые покатались по городу, возложили цветы к памятнику защитникам отечества, покрасовались на центральной площади. Лида желала оставить на память побольше фотографий, где она такая красивая и счастливая.

Растроганная мамаша с хлебом и солью встречает сына с женой на пороге дома. Дети и молодёжь посыпают молодых крупой, зерном и мелкой монетой.

«Нужно больше откусить и первой войти в дом. Тогда я буду главной в семье», — думает Лида.

— Говори речь, — толкает соседка мамашу.

— Доченька, — расплакалась та и бросилась целовать Лиду.

Молодожёнам дали по бокалу шампанского, они выпили, разбили в дребезги бокалы и вошли в дом. От волнения Лида не заметила, кто из них откусил больше хлеба, кто первый вошёл в дом. Она чувствовала себя королевой, взоры всех гостей устремлены на неё.

Счастливые сели во главе стола, около них большой торт, украшенный двумя лебедями, хрустальные бокалы, шампанское.

Столы стоят в двух комнатах, окруженные лавками, застланными чистыми ковровыми дорожками и покрывалами. Там, где кончаются лавки, примостились табуретки и стулья. В центре каждого стола, прижавшись друг к другу, стоят бутылки водки и сухого вина. Их окружают тарелки с винегретом, огурцами, помидорами домашнего консервирования, салатами из квашеной капусты. Холодец из свинины, холодец из петуха, холодные мясные изделия. В больших тарелках лежат тёплые пирожки с печенью, с капустой, с картошкой, с горохом. По краям стоят стеклянные рюмки для вина, стаканчики для водки, тарелки, вилки, ложки, которые долго хранились в укромном месте, ожидая подходящего случая. И вот их достали, перемыли, вытерли полотенцем.

Ближе к молодым посадили свидетелей, близких родственников и молодёжь. Два стула оставались пусты, их приготовили для самых важных персон: Зины и Артура.

Во второй комнате празднуют женщины с детьми на руках, готовые в любой момент выскочить из-за стола по требованию ребёнка; дальние родственники и соседи; помощницы, обслуживающие свадьбу, и не званные гости.

Фимиамом рассыпаются тосты и поздравления. Все пьют и едят, расхваливая молодых. Между гостей с подносом идут кума с кумом. Гости достают из карманов примятые купюры, кучей складывают на поднос для молодых.

Казалось, уже все насытились, но постоянно подаются всё новые и новые горячие мясные блюда: голубцы, котлеты, жареная в собственном соку свинина.

В разгар веселья появились Зина с Артуром, они приехали на дорогой иномарке. Мамаша сразу засуетилась, проталкивая дорогих гостей на приготовленные для них почётные места. Дочь в модных тёмных очках. Никто не обратил внимания на её запудренный толстым слоем синяк под глазом и на навернувшуюся на ресницу слезу, слезу зависти к этим людям, способным беспечно веселиться, и досады на то, что её надежды на счастье не сбылись. Тост Зина произносить отказалась:

— Извините, мы торопимся, у друга мужа сегодня день рождения. Он нас пригласил, мы должны быть у него.

Самые дорогие гости встали и сквозь освобождённый для них застывшими в почтительных позах гостями проход, направились к выходу. Мамаша засеменила за ними:

— У брата свадьба, останьтесь. Артур если надо, езжай один, пусть дочка останется, поможет мне, повеселится на свадьбе брата, с невесткой подружится.

— Кума тебе поможет, — съехидничал зять, вежливо открывая заднюю дверцу машины и ласково помогая усадить спутницу. Они уехали.

— Богатая у тебя дочка, счастливая ты, муж у неё богатый и ласковый, не то, что наши балбесы, — завидует кума мамаше.

Польщённая похвалой мать довольно заулыбалась и повеселела.

Лица гостей всё больше соловеют. Приглашённый гармонист раздвинул меха гармони. Стол придвинули ближе к стене, освобождая место. Гости пустились в пляс. Плясали так, как никто сейчас уже не умеет. Такое не увидишь по телевизору на современных раундах и фуршетах, можно только увидеть в исполнении знаменитых профессиональных танцевальных коллективов. Либо в старых фильмах изображая гостей, лихо пляшут талантливые артисты.

Женщины расправили осанки, взяли в руки платочки. В отличии от танца живота, который часто можно созерцать по телевизору, в русском танце женщина горда, танцует с достоинством, никакого намёка на флирт. Олицетворение хозяйки, девичьей гордости. Такую хочется завоёвывать, за такой, как за каменной стеной.

Мужчины кружатся вокруг женщин в присядку, показывая свою удаль, так, что поскрипывают деревянные полы.

Притомившись, танцоры снова сели за столы. Подали чай.

До поздней ночи гости пели, плясали, веселились.

На рассвете следующего дня по грязной улице села Л ехала двухколёсная повозка. Когда-то она была колёсным безрессорным экипажем с двумя оглоблями для конной тяги. Со временем одна оглобля оторвалась. Коней заменили машинами и тракторами, повозка валялась без дела.

И вот сейчас она снова понадобилась.

На повозке лежит продолговатый невысокий ящик с соломой, в нём восседает Шутовской цыганский барон — крупная неряшливо одетая женщина в старой фетровой шляпе с бутафорской бородой, нарисованными сажей густыми бровями и усами. Во рту у неё незажжённая папироса. В руках крепко держит кнут, им погоняет свою тягу: крупного парня в высоких резиновых сапогах, тащившего за одну оглоблю по непролазной грязи телегу. Рядом, помогая ему, бегут другие «цыгане»: женщина в длинной широкой цветастой юбке с ярко накрашенными свеклой щеками, женщина в капроновом платочке, повязанном у подбородка, женщина в шерстяном платочке. Все они разношёрстно одеты и безудержно веселы.

Наконец, телега застряла в кювете. Шустрый мужчина, желая помочь, расторопно толкнул задок телеги, от чего она перевернулась. Шутовской цыганский барон оказалась вся в грязи, отчего впала в неистовое веселье. Поднимаясь, ещё больше перепачкала брюки и наполовину выбившуюся из пояса белую мужскую рубаху. Жилетка расстегнулась, подчёркивая дородную женскую фигуру.

Под одобрительный хохот процессии селянка в капроновом платочке проникла в спальню, где ночевали молодожёны, и стащила простыню, замазанную бурыми пятнами.

Лида в это время зашла к подруге, та ей поправляет причёску перед вторым днём свадьбы.

Шутовской барон, вытерев свои грязные руки о простыню, стоит, широко расставив ноги, чтобы снова не упасть; размахивает простынёй, как флагом; заглушая общий гул, уверяет всех из буйной ватаги, что невеста была девственницей.

Новоиспечённая свекровь с добровольными помощницами из гостей накрывает стол.

— Выйди на минутку, — позвала её самая прилично одетая участница процессии. Мамаша, ничего не подозревая, накинув пальто, вышла за ворота, где её тут же посадили в тележку и повезли под общий хохот и улюлюканье по улице. От тряски бедняжка сразу же легла на солому и цепко ухватилась за края ящика, чтобы не упасть в грязь. Так как никто не заметил исчезновения матери, процессия вернулась.

— Ты думаешь выкупать свою мать, мы её выкрали, — скорчив свою причудливую грязную рожу, кричит через забор Андрею женщина — барон.

Молодожён берёт бутылку водки со стаканом и направляется к восторженной толпе.

Подвыпившие сельчане с трудом вытаскивают свекровь из ящика с соломой.

Шумная процессия, пресытившись своими выходками, расходится по домам переодеться в чистое платье, дабы снова вернуться на свадьбу.

Поздно вечером, моя посуду, мать довольно улыбается:

— Ну вот, теперь всё как у людей.

Романтики

Фантазёр и романтик по натуре Виталий чувствует себя хозяином необъятной Родины. Везде хочет успеть, гордится, что вносит свой вклад в строительство грандиозных строек народного хозяйства.

Как же БАМ обойдётся без него? Зина подождёт. Жёны обязаны любить и ждать мужей, особенно, если мужчина чувствует ответственность за судьбу Отечества. На первом месте всегда любовь к Родине.

Счастливый первооткрыватель из окна скорого поезда любуется необъятными бескрайними просторами Сибири.

Душа компании уже подружился с попутчиками, а это в основном парни, покинувшие тёплые уютные гнёздышки ради великой стройки века. В детстве октябрята и пионеры, комсомольцы рвутся на БАМ совершать подвиги, покорять тайгу, заставить эту дикарку работать на человека.

Возвращающийся из отпуска укоренившийся бамовец рассказывает, как после принятия решения о строительстве Байкало-Амурской железной дороги в одна тысяча девятьсот семьдесят четвёртом году он в числе первых строителей в конце июля прибыл на берег Байкала. Постановление Центрального Комитета Коммунистической партии Советского союза и Совета министров Союза Советских Социалистических республик поддержал комсомол. Со всех уголков необъятной страны для сооружения новых железнодорожных путей высадились комсомольские отряды. Жили в палатках, вечерами у костра пели под гитару. Основное время конечно работали на трассе. По выходным ловили рыбу, охотились за грибами и ягодами. Ягоды собирают специальными совками, до того их много. Необъятные просторы! В среднем, на один квадратный километр приходится всего два жителя. В почёте героизм, смелость, стойкость. Вся страна заботится об участниках самой грандиозной стройки мира. К осенним холодам первопроходцы переехали из палаток в утеплённые вагончики. Наиболее шустрые женились на поварихах, местных жительницах.

— Зимой по выходным брожу по тайге на лыжах, вдыхая живительный аромат елей и пихты. Живу на станции М в двухквартирном коттедже. Нам нужны не только железнодорожники, но и врачи, учителя, парикмахеры. Эта наша земля. Большая честь участвовать в освоении несметных богатств Сибири.

Виталий прошёлся по плавно качающемуся составу в вагон-ресторан.

За одним из столиков смешная девушка руками ест курицу.

— Птицу можно есть руками дома, а в ресторане по этикету положено при помощи ножа и вилки, — ухмыльнулся парень, присаживаясь напротив неё. Он тоже заказал курятину, — и куда мы едем?

— Наш институт шествует над комсомольским отрядом. В библиотеках таёжных посёлков дефицит книг, кроме серии для школьной программы. Комитет комсомола института бросил клич собрать книги. Студенты и преподаватели завалили книгами всю комнату. Везём в подарок подшефному отряду прорву художественной литературы. А ещё будет концерт. У нас отличный вокально-инструментальный ансамбль. Приходите вечером на концерт.

— Так вы артистка?

— Я студентка пятого курса. Кружки художественной самодеятельности сейчас есть в каждой школе, а в высших учебных заведениях и подавно. Драм кружок у нас ведёт профессионалка после театрального училища.

Теперь ухмыляется студентка, наблюдая, как выскальзывает зажаренная часть куриной туши от неловких движений ножа и вилки визави. Ему становится неловко, аж смутился, но настойчиво продолжает гонять аппетитный окорочок по тарелке. Наконец, чуть не разбив соскользнувшим ножом фарфоровую посуду, отложил столовые приборы и руками взял курятину.

Чтица, уверенно держа в правой руке с отточенными ноготками нож, а в левой вилку, доедает котлету.

Виталий присматривается к интересной девушке. Всё при ней: фигура, доброта, обаяние.

«Но нравлюсь ли я ей? Учится в политехническом, там цвет интеллигентности, уйма красивых умных парней. Держится почему-то особняком от своих вокалистов. Слишком разборчива. Ей нужно что-то другое. Что? Такую, прежде чем поцеловать, год обхаживать нужно».

Мужчина взгрустнул. Вспомнилась Зина, такая простая и доступная.

Вернувшись в своё купе, решительно заявил:

— Нужно письмо жене написать.

Радостные попутчики тут же предложили бумагу, ручку и конверт.

Виталий написал немногословное письмо:

«Родная! Разлука наша не на долго. Устроюсь, обоснуюсь, заработаю денег, получу квартиру, заберу тебя. Жди и готовься».

Свободолюбивый романтик схитрил, убеждая в письме Зину, что едет только ради квартиры и заработка. Его притягивала яркая необычная занимательная жизнь.

На ближайшей станции Восточно — Сибирской железной дороги налегке пассажир выбежал из вагона опустить в почтовый ящик письмо. Попутно купил у обступивших поезд колхозниц толику горячей ароматной картошки, трёхлитровую банку груздей домашнего посола, бутыль парного молока, домашней колбасы и конечно серы.

Смолистое вещество пронизывает кедр изнутри, при порезах выходит наружу. Застывшую смолку местные жители именуют серой, постоянно её жуют. Хвойная живица очень приятна на вкус, полезна для здоровья.

— Бабки нам начистили картошки, отваривали, обжаривали на сливочном масле. Закутали в одеяло, чтобы не остыла. Налетай, пока горячая!

Попутчики извлекли из рюкзаков и сумок запасы провизии, столик ломится от изобилия продуктов.

Аппетитная еда сопровождается беззаботными шутками, грёзами о счастливой таёжной жизни.

Закончив трапезу, парни под гитару поют о жизни в палатках, романтике, героическом труде; мечтая в короткие сроки закончить прокладку железнодорожных путей, построить новые города, освоить месторождения. Быть Бамовцем почётно, молодёжь гордится причастностью к бурному развитию таёжного края.

— Просыпаемся. Сдаём постельное бельё. Через полчаса прибываем на станцию Лена. Туалет замкну. Одевайтесь теплее. В Усть-Куте минус сорок градусов, — предупредила проводница.

Поёжившись на морозе, Виталий осмотрелся. Из соседнего вагона студенты в дублёнках осторожно выносят аппаратуру.

— Ух, холодно, — дрожит чтица, в одной руке неся сумку, в другой объёмную стопку книг.

Виталий помог перенести с перрона на привокзальную площадь громоздкую аппаратуру. Сам отправился в штаб.

Самодеятельные артисты дабы избежать переохлаждения, затеяли игру в хоккей. Поставили два портфеля, таким образом оформив импровизированные ворота. Вратарь Чтица в сапожках прыгает попеременно то на одной, то на другой ноге, согреваясь в ожидании, когда вокалисты вспомнят, что нужно забить гол. А гол в ворота игроки не торопятся забивать, гоняют деревяшку валенками, толкая при этом друг друга. Им лишь бы не замёрзнуть и не простудить горло. Они не в первый раз гастролируют, поэтому предусмотрительно одели тёплые полушубки и катанки, в отличии от этой модницы.

— Привет, Лёха, — обнял Виталий кореша, для которого героизм стал повседневным правилом жизни.

Закаленные в невзгодах и опасностях ветераны строек века быстро перешли к решению насущных вопросов.

— Лады. У меня срочное мероприятие, нужно шефов встретить и отвезти в базовый посёлок М. Поехали со мной, будет интересно. А потом тебя пристрою на самый ответственный участок, как опытного первопроходца. Своим примером будешь молодёжь учить.

На автобусе друзья подъехали на привокзальную площадь. Обменявшись крепким рукопожатием с комсоргом института, помогли погрузить аппаратуру и книги.

В базовом посёлке остановились у двухэтажного здания Дома культуры, возведённого по типовому строительному проекту, одобренному приказом министерства культуры.

— Аппаратуру осторожненько, новенькая, — беспокоятся вокалисты, занося громоздкие приборы на второй этаж.

Руководитель агитбригады отозвал Алексея в сторонку:

— Штаб ВЛКСМ выделил деньги для банкета, нужно закупить продукты, организовать помещение.

— Вечером к началу концерта привезём с трассы комсомольцев. После концерта активисты ударной комсомольской стройки, дислоцированные недалеко от посёлка, помогут накрыть столы.

Едва только стало темнеть, начали прибывать бамовцы из всех строительных подразделений округи. Народ с веселым гулом устремился по лестнице на второй этаж занимать свободные места. Вскоре зрительный зал заполнили до отказа. Не поместившиеся толпятся в дверях.

Занавес раздвинулся. Комсорг института произнёс торжественную речь. В ответ Алексей, публично поблагодарив, пожал ему руку.

Раздались шумные рукоплескания.

На сцену с приветственной речью выходит конферансье, представляет вокально-инструментальный ансамбль.

— Наш адрес Советский Союз! — Поют певцы популярную песню композитора Тухманова, на слова Харитонова, зал им подпевает.

Пока музыканты отдыхают, девушка нежным голосом читает стихи, сначала патриотические, затем лирические.

Виталий, сидя в первом ряду, рассматривает чтицу. Её очертания завораживают. Высокая шатенка с голубыми глазами действительно необычайно хороша собою. Её взгляд устремлён вдаль поверх голов, но временам она поглядывает на хорошо и крепко сложенного атлета.

Все глаза устремлены на неё. Кое кто записывает на магнитофон сладкую речь. Виталий невольно ревнует свою попутчицу, хотя не имеет на это никакого права.

Когда при громе рукоплесканий она скрывается за кулисы, он под звуки популярных мелодий ждёт, вперив взгляд в розовые тюлевые шторы, когда она снова выйдет и окинет его взглядом; с такой красавицей ему не доводилось встречаться.

Автобус увёз жителей близлежащих посёлков.

Оставшиеся зрители, сияя от удовольствия, сели за заваленный яствами стол вместе с возбуждёнными успехом артистами.

Чтице особенно понравились помидоры в собственном соку и сладкий жёлто-зелёный перец, плавающий в томате:

— У Вас в магазинах такие деликатесы продаются?

— Это наш бамовец из Запорожья домашние привёз, недавно из отпуска вернулся.

— Как вкусно! Сибирские помидоры не успевают краснеть на корню, дозревают в помещении.

Банкет плавно переходит в танцы. Сначала под магнитофон, затем вокально-инструментальный ансамбль играет популярные зарубежные ритмы, талантливо копируя прославленных артистов.

В полутёмном зале видны танцующие силуэты. Так как девушек мало, чтица пользуется невероятным успехом, но вежливо разговаривая с приставучими ухажерами, ищет глазами Виталия. Она изыскивает причины держаться около него. Наконец, к досаде докучливых поклонников, красивая пара танцует танго. Однако, как только его руки опускаются ниже изящной талии, а мускулистый торс атлета приближается к великолепной груди, с доброжелательной улыбкой девушка отстраняется на безопасное расстояние. Рассчитывающий на быстрое обольщение кавалер остывает. Таких сначала ведут в ЗАГС, а потом? Такая не догадается постирать ему носки, а заставить духу не хватит.

Его руки опускаются в нерешительности, красавицу сразу увлекает другой.

Перед устремлённым в растерянного ухажёра взглядом, говорящем о страстном к нему влечении, меркло всё. Будь, что будет, Виталий жаждал сделать предложение этому сокровищу. Завладеть и никогда не отпускать.

Расталкивая беззаботную публику, он направился к ней, но был тут же остановлен:

— Ты куда? Занимай очередь. Все хотят на ней жениться. Вот скромный товарищ ещё ни разу с ней не танцевал.

Виталий поостыл. Искусство для всех. Хотя излучающая свет чтица проняла мужчину до костей, он ушёл писать письмо гражданской жене.

***

Чтица едет в поезде в общем вагоне, сидя притулившись на боковой полке средь незнакомцев. Завидует тем, кто спит на верхних полках. Даже на третьей, предназначенной для багажа, спали. Все полки заняты. А ей не досталось места. Почему, только ей невдомёк.

А комсорг группы, любовница солиста, знает. В качестве конферансье можно взять любого чтеца. Свою однокурсницу попросила включить в список комсорга института потому, что та нравилась барабанщику, он давно её любит, в этой поездке надеялся завладеть симпатягой. Но наивная, не поняла или не захотела понять его намерений. Вела себя с ним холодно и неприступно. Больше эту недотрогу с собой на гастроли они не возьмут. Чужой никто не уступил места.

Бедная девушка, дрожа в холодном общем вагоне, всю ночь думает о Виталии. Этот романтик соответствует всем её требованиям о муже: крепкий, основательный, приземлённый, легко сходящийся с людьми, умеющий устроиться в этой жизни. За таким она пошла бы на край света.

А он не заметил своего настоящего счастья, за которое нужно было немного побороться.

***

Виталий опустил в почтовый ящик очередное письмо Зине:

«Хватит мне быть бригадиром, переводят на самый ответственный километр трассы начальником участка. В столице БАМа Тынде получу квартиру.

Впрочем, если хочешь, можешь приехать сейчас, такие люди здесь нужны. Но первое время придётся остановиться в общежитии. Там тепло, это бывший сельский двухэтажный дом культуры. Если не приедешь, получу отпуск, приеду сам и заберу тебя в собственную квартиру. Жди!

Обратный адрес: Тында. Главпочтамт. До востребования».

Влюблённые на сенокосе

Ранним утром Инна с Любой спешат к заводу.

Вместительный «Икарус» везёт персонал технических отделов косить сено в подшефный колхоз.

Модные, расклешённые к низу джинсы облегают красивую фигуру Инны, прекрасно гармонируя с голубой, в белый горошек приталенной рубашкой на выпуск, сшитой на заказ в ателье опытной портнихой.

Спортивные брюки девушка купила в Риге. Ради экскурсии в Саласпилс* она приехала в Латвийскую Советскую Социалистическую республику ранним утром на поезде всего на один день. Прямо около вокзала с помощью рупора гид зазывал экскурсантов.

Набрав достаточное количество желающих, экскурсовод пригласил занять места в припаркованном на привокзальной площади автобусе. Быстро пролетели два десятка километров пути.

Концентрационный лагерь существовал во времена Второй мировой войны на территории оккупированной Латвии всего в восемнадцати километрах от Риги.

Музейные экспонаты, подтверждающие издевательства нацистов над заключёнными, производят на экскурсантов сильное впечатление.

Не все дожили до освобождения от рабского ига фашистов Советскими солдатами, среди которых воевали родственники Инны.

Вечером в ожидании поезда, переживая ужасы концлагерей, туристка бродила по сумеречным, прилегающим к железнодорожному вокзалу, невзрачным улочкам.

Когда в раздумье шла сквозь арку, от тёмной стены отделился молодой человек и бросился к ней, как к подруге:

— Девушка, купите джинсы, всего за пятнадцать рублей.

От неожиданности путешественница оторопела, но быстро сориентировалась. Она не планировала покупки, у неё имеется добротный спортивный костюм, повседневный модный брючный костюм, сшитый в ателье строго по фигуре, осыпанный уймой комплиментов. А здесь какие-то рабочие штаны и так дорого.

Инна продолжила свой путь, но он преградил ей дорогу:

— Я их за тридцать продавал, одни остались.

— Ах, вы спекулянт, такие пять рублей в магазине стоят, — равнодушно изрекла прохожая, намереваясь пройти мимо.

Незнакомец взмолился:

— Я их своей жене покупал, она такая же стройная и красивая, как Вы. Купите, мне на билет пятнадцать рублей не хватает, помогите.

Инне стало его жалко, отдала ему пятнадцать рублей, он сунул ей пакет и убежал, опасаясь, что девушка передумает.

— Новые брюки одела, а вдруг порвёшь? — Беспокоится пожилая коллега.

— Ну и что? Сейчас в моде рваные джинсы, — возражает Люба.

— Что за мода такая? В рванье ходить? Значит, можно не умываться, не причёсываться, — читает нравоучения опытная женщина.

— Для чего в моду вводят дырявые джинсы? — Недоумевает Инна.

— Чтоб народ к бедности привыкал. Ха, ха, — доносится смех с последнего сидения, — можно ходить с дырками на чулках, не нужно чинить, ставить заплаты на дырявое место. Ходите дамы в рванине, но с маникюром.

— Я раз видела по телевизору за рубежом в изорванных брюках артисты выступают, лохматые, развратные. Разве это красиво?

— Да, катятся вниз нравы современной молодёжи, — поддерживает дискуссию водитель.

— Приехали! Дружненько выходим.

Интеллигенция весело работает. Инна вместе с остальными сгребает сено граблями и укладывает на тракторную тележку.

Кузьма на своей машине едет на свидание с возлюбленной. Все его мысли подчинены одному желанию: добиться её немедленно. При его должности он не может тратить много сил и времени на ухаживания. Сегодня девушка обязательно ему покорится, она создана для него, это её участь. Он твёрдо уверен, что она уступит ему физически. Чувствовал, что он для неё единственный, и лишь только он имеет над ней неограниченную власть. Главное, посадить это чудо природы в машину. Для него всегда организуют уютную комнату и вкусный ужин на базе отдыха, до сих пор не сданную в эксплуатацию.

В обеденный перерыв помощники колхозников разделились по отделам. В тени на траве расстилают скатерти, все выкладывают из сумок что-нибудь вкусненькое: котлеты, запечённое мясо, домашнюю колбасу. Каждый старается блеснуть своим кулинарным мастерством, прихватив домашние разносолы. Активисты дополняют полевое застолье вином, колбасой, сыром и другими продуктами, купленными на общие деньги. От обилия вкусной аппетитной пищи поднимается настроение.

Работники располагаются вокруг скатерти, кто сидя, кто полулёжа. Неспешная пирушка сопровождается громкими разговорами, смешками.

Специалист из соседнего отдела, высокий хорошо сложенный мужчина лет под сорок, кивками и жестами старается пригласить Инну в свою компанию. Она сталкивалась с ним по работе, знает, что звать его Леонид, а отчества не помнит. Девушка отрицательно помахала ему рукой. Он, обратив внимание, что она постоянно общается с подругой, отвёл ту в сторонку для конфиденциального разговора.

— Пойдём, прогуляемся, — попросила Люба.

— Не хочу, устала.

— Пойдём, ну пойдём…

Подчинившись настойчивой просьбе, Инна нехотя встала, пошла за подругой.

Незаметно подкрался Леонид, потянул Любу к своей компании, та увлекла за собой приятельницу:

— Пойдём, неудобно отказываться.

Довольный собой Леонид незаметно для девушек столкнул с единственного пенька, на котором удобно сидеть, молодую женщину.

Инна сыта, немного выпила сухого вина. Не хочется приспосабливаться к незнакомой компании, но всё же она для приличия присела на освобождённый для неё пенёк. Ей предложили выпить вина, но она отказалась. Красавица хочет уйти, чувствует неловкость. Мужчины подшучивают над её раскрасневшимися щеками, а она всё больше смущается. Но Люба не собирается покидать застолье.

Уходить то некуда. Инна, смирившись, слушает пение сидевшей на ветке птички, пропуская мимо своих ушей кажущиеся ей неприличными шутки и анекдоты.

Вдруг все притихли. Подошёл он, крепкий коренастый властный, решительный мужчина, лет тридцати пяти. Очнувшись от неожиданности, активисты засуетились, стараясь усадить визитёра на лучшее место. Когда он говорил, все замолкали.

Влюблённая впервые видела его так близко, её без того розовые щёчки стали пунцовыми.

Кузьма как никогда счастлив, ему хочется как можно быстрее увлечь предмет своей страсти и избавиться от навязчивой компании.

— Как вас звать? — Поинтересовался он, внешне безразлично, не теряя своего достоинства; стараясь, чтобы окружающие не заметили повышенного интереса к кому-либо.

— Я Люба, а это Инна, — кокетливо отозвалась подруга.

Мечтательница до сих пор не знала, как зовут её любимого. Набравшись смелости, спросила:

— А вас как звать?

— Ты что? — Изумлённо прошептала Люба, дёрнув её за рукав.

Инна поняла, что сказала глупость. Ей казалось, что все недоумённо на неё посмотрели, не скрывая усмешек, а один толстенький мужчина с брюшком рассмеялся, делая вид, что смеётся над анекдотом, который недавно вспомнил.

Снова все начали заниматься тем, что обычно в этих случаях делают: кто ел, кто подшучивал над соседом, кто ухаживал за дамами, а кто и за мужчинами; каждый при этом вёл себя достаточно интеллигентно.

— Кузьма, — услышала вчерашняя студентка сквозь охватившую её завесу неловкости, — вы, наверное, недавно к нам прибыли? Откуда?

Её нерешительный ответ развеял гул голосов, старающихся привлечь внимание руководителя. Отвлекаемый от лирической беседы навязчивыми работниками торопливо встал и отошёл на некоторое расстояние:

— У меня сегодня выходной. Я ехал мимо и случайно здесь оказался. Все вопросы в рабочее время, — с досадой объяснил он последовавшему за ним специалисту и отозвал Леонида.

Сразу же все обедающие один за другим стали лениво подниматься с насиженных мест. Женщины взялись наводить порядок.

Подруги присоединились к играющей в волейбол компании. Физкультурники организовали круг; мяч подбрасывают дамам лёгкими волейбольными движениями, шутя при этом и говоря комплименты. Инна легко и весело отбивает все подачи.