Идентификация убийцы — 2

Глава 1

В предвкушении предстоящего торжества, Евгений жмёт педаль газа. Машина резво бежит по грунтовой дороге, подпрыгивая на ухабах. Рядом с местом водителя в пассажирском кресле находится невеста Евгения. Её имя Татьяна. На крутом повороте ей показалось, что машина готова перевернуться.

Таня замерла от страха:

— Женька, не гони, как сумасшедший, — крикнула она.

— Танюшка, не волнуйся, — смеётся Евгений, — мы с машиной неразлучные друзья. Она нас не подведёт.

— Ага. Не волнуйся. Вместо ЗАГСа, окажемся на больничных койках», — сказала Таня.

Евгений слегка отпустил педаль газа. Машина перестала резво прыгать, как молоденький козлик. В городской черте он переходит на скоростной режим, который предписывают дорожные знаки. Ему не хочется встретить полосатую, как зебра, полицейскую палку, приказывающую водителю остановиться. Парковка, где обычно оставлял Евгений машину, когда приезжал к невесте, оказалась занятой. Пришлось колесить в поисках свободного места. Оно нашлось вдали от дома. Шагать к нему пришлось не менее десяти минут.

Когда они подходили к подъезду Тани, из ближайшего автомобиля выскочили два человека в чёрных комбинезонах. Женя почувствовал сильную боль в голове, словно в ней взорвалась граната. Сознание его погасло, как гаснет электрическая лампочка, когда кто-то нажимает клавишу выключателя. Евгений не мог услышать крика смертельного ужаса своей возлюбленной, Не мог прийти ей на помощь. Прошли три-пять секунд, как бандиты, совершив своё чёрное кровавое дело, влетели в свою машину. Она завизжала колёсами по сухому асфальту, прыгнула вперёд и понеслась по дороге.

Сцену нападения видел Пётр Паршин. Он находился в своей машине неподалёку от места нападения. Пётр стал преследовать бандитов. Он на ходу позвонил в полицию. Сообщил об убийстве, и что он едет за машиной преступников. Они находятся в чёрной иномарке с заляпанными грязью номерами.

Долго гнаться за бандитами не пришлось. Вскоре их машина вспыхнула ярким факелом и остановилась. Подойти к ней из-за сильного жара, исходящего от горящей машины, было невозможно. Она горела, как облитый бензином деревянный сарай. Внутри неё находились два человека. Они минуты две, или три метались по салону, стучали по окнам кулаками. Разбить стёкла голыми руками не удавалось. Их прочность превосходила возможности невооружённого человека. Пётр с ужасом смотрел на полыхающую машину с людьми внутри. Через несколько минут движение в салоне прекратилось. Пётр услышал сирену пожарного автомобиля, и вернулся к дому, где произошло убийство.

Место преступления по периметру отмечено красной лентой. Внутрь никого не пропускает полицейский кордон. Там работает следственная бригада. После вспышек фотокамер, к осмотру жертв нападения приступил эксперт.

— Что скажешь, Димыч? — Обратился к нему дежурный следователь. Его зовут Иван Петрович.

— Вызывай скорую, Ваня.

— Они живы?

— Парень дышит, есть пульс.

— А девушка?

— Она мертва, — сказал Димыч.

Прозвучала сирена машины скорой помощи. Сильные руки подхватили Евгения Кротова, уложили на каталку, и вкатили её в автомобиль.

Димыч сложил свои инструменты в портфель, и поднялся на ноги.

— Труп можно доставить в морг.

— Чем порадуешь, Димыч? — спросил следователь.

— Удар сильный. Преступник высокий, крупного телосложения.

— Орудие убийства?

— Возможно, бита, или толстая палка, похожая на неё.

Иван Петрович оглядел толпу любопытных, собравшуюся вокруг красной ленты, ограждавшей место трагического события:

— Большая группа свидетелей. Толя, поработай с ними, — сказал он.

Оперативник Анатолий плотного сложения, не менее ста восьмидесяти сантиметров ростом. Он усмехнулся, услышав о свидетелях. И начал опрашивать, собравшихся поглазеть на место трагедии. Ему нужны сведения о преступниках, и их приметах. Каждый, кому Анатолий задаёт вопросы, отвечает, что поздно подошёл к месту убийства, и ничего не видел.

Большая толпа свидетелей начала растворяться, словно снежный ком под жаркими лучами солнца.

— Граждане. Кто видел убийство, прошу остаться. — призывает полицейский.

— Бесполезно, Толя, — проговорил тихим голосом эксперт Димыч: — зря надрываешься. Наши люди не хотят быть свидетелями. Они опасаются, что потом замучают допросы и протоколы. Потребуется ещё и в суде давать показания.

Минут через пять-шесть на месте остались молодая девушка лет двадцати, пожилая женщина за семьдесят лет и Пётр Паршин, который преследовал бандитов.

Оперативник обратился к девушке: — вы видели момент нападения?

— Да. Я находилась неподалёку от молодой пары.

— Как вас зовут? — спросил он.

— Меня зовут Людмила Сорокина.

— Вы живёте в этом доме?

Людмила махнула рукой в сторону подъезда:

— Да. Квартира сто двадцать восемь.

— Людмила. Вы знаете пострадавших?

— Знаю.

— Как их имя и фамилия?

— Девушку зовут Таней Бахминой. Парень её жених. Его зовут Женей Кротовым.

— Они живут в этом доме?

— Таня живёт, теперь уже жила, в квартире триста второй. Где живёт Женя, я не знаю.

— Людмила. Опишите нападавших бандитов.

— Я не смогу описать их. — сказала Людмила.

— Почему? — спросил Анатолий, — вы их видели с близкого расстояния.

— У меня память на лица плохая, — ответила Людмила. — Я не смогу описать даже своего отца.

— Если повстречаете их, узнать сможете? — спросил оперативник.

— Не уверена. — покачала головой Людмила.

В разговор вступила пожилая женщина:

— Я смогу узнать бандитов, если встречу их ненароком. У меня память на лица хорошая, дай бог каждому.

Полицейский повернулся к ней и внимательно оглядел:

— Как вас зовут? — он взял ручку и достал из папки лист бумаги.

— Меня зовут Глафирой Петровной, — представилась она полицейскому.

— Расскажите, что вы видели, Глафира Петровна, — попросил Анатолий.

— Я дремала, пригревшись на солнышке. — рассказывает Глафира Петровна. — Таня со своим женихом мирно шли к подъезду. Вдруг из машины выскочили два бандюгана. У них в руках толстые палки. Они убили Таню. Её жениха увезла скорая. Неизвестно, выживет ли?

— Вы заявили, что разглядели бандитов. Опишите их. — попросил полицейский.

— Они были одеты в комбинезоны. — сказала Глафира Петровна.

— Бандиты высокие, или маленькие? — задал вопрос оперативник.

— Высокие, высокие. — кивает головой Глафира Петровна.

Она оценивающе оглядела полицейского.

— Они, пожалуй такого же роста, как и ты, мил человек. — сказала она.

— Они толстые, или худые? — продолжает Анатолий задавать вопросы.

— Не худышки, не заморыши.

— Они толстые? — задаёт уточняющий вопрос Анатолий.

— Нет, не толстые. Сильные, крепкие мужики.

— Лица бандитов разглядели? — опять задал вопрос полицейский: — Поможете составить фоторобот?

— Чего, чего? — недоумевает женщина.

— Фоторобот составить. — отчётливо повторил полицейский.

— Никогда не делала фортобота, или как он там называется. Даже не знаю. — неуверенно проговорила Глафира Петровна.

— Надо попробовать, это не сложно, — сказал полицейский, — Проедем в отделение.

Свидетелей провели в кабинет. За столом сидит молодой человек, не старше двадцати пяти лет. На нём серый костюм, белая рубашка, и тёмный галстук в мелкую крапинку.

— Присаживайтесь, граждане. Меня зовут Иван Иванович Ломов. Я следователь. Мне поручено дело по разбойному нападению. — Проговорил хозяин кабинета: — Молодые люди, подождите в коридоре.

Людмила Сорокина и Пётр Паршин покинули кабинет.

— Как вас зовут? — начал допрос следователь.

— Меня зовут Глафира Петровна. Я вашему человеку всё рассказала.

— Я знаю, — сказал Иван Иванович, мне нужно составить протокол допроса.

— Какого такого допроса? — недовольным тоном спросила Глафира Петровна.

— Словам никто не верит, — как малышу таблицу умножения, поясняет следователь пожилой женщине. — В деле нужна бумага. Слова забываются, а бумага остаётся навсегда. Верно, Глафира Петровна?

— Верно, — ответила Глафира Петровна. — Слово, как воробей. Улетел, и нет его.

— Поэтому, нужно записать ваши показания, — сказал Иван Иванович. — Назовите вашу фамилию, имя и отчество. Также нужен и адрес вашего проживания.

— Меня зовут Черепкова Глафира Петровна. Живу на улице Российской, дом двенадцать, квартира сто сорок четыре.

— Пострадавших знаете, Глафира Петровна? — задал вопрос следователь.

— Как же не знать? — вопросом на вопрос ответила Глафира Петровна.

— Назовите фамилию и адрес пострадавших.

— Бахмина Татьяна Васильевна. Квартира триста вторая. — ответила на вопрос Глафира Петровна.

— Второй пострадавший, которого увезла скорая, вам известен? — задал вопрос Иван Иванович.

— Знаю, что он жених Танечки, — ответила Глафира Петровна. — Его зовут Женя Кротов. Его отчество, и место проживания мне не известны.

— Спасибо за сведения, Глафира Петровна. Прочитайте протокол, и подпишите его.

— Зачем читать? Я подпишу.

Следователь проводил Глафиру Петровну до дверей, — подождите в коридоре эксперта.

— Подожду. Нужно, так нужно. Мне сейчас спешить некуда.

В кабинет вошла Людмила Сорокина. Она не остановилась у дверей, как это сделала Глафира Петровна. Людмила прошла к столу, и села на стул.

— Представьтесь, пожалуйста, — попросил следователь.

— Меня зовут Людмила Ивановна Сорокина.

— Где вы проживаете?

— Улица Российская, дом двенадцать, квартира сто двадцать восемь.

— Вы там же зарегистрированы?

— Да, там же. Другого жилья не имею.

— Пострадавших знаете? — спросил Иван Иванович.

— Знаю только Танечку Бахмину. С её женихом встречаться не приходилось. — ответила Людмила.

— Вы далеко находились от места нападения бандитов?

— Нет, не далеко. Метрах в десяти, или пятнадцати.

— Хорошо разглядели нападавших?

— Не могу сказать, что хорошо разглядела. — Ответила Людмила: — Всё произошло чрезвычайно быстро. Они выскочили из машины, совершили кровавое дело, запрыгнули в неё, и нажали на газ. Прошло секунд пять, или десять, не более.

— Заметили, как они были одеты?

— На них были чёрные комбинезоны. Такие носят строители. — сказала Людмила.

— Особые приметы были у нападавших?

— Возможно, были, но я не заметила.

— Спасибо, Людмила Ивановна. — Сказал Иван Иванович. — Подождите в коридоре. Придёт эксперт, нужно будет составить фоторобот.

— Но я не помню их лиц, — запротестовала Людмила.

— Вам не терпится покинуть отделение? — спросил следователь.

— Я не спешу. Подожду, если это нужно. — виноватым тоном проговорила Людмила. Только в составлении фоторобота я ничем не смогу помочь.

— Пригласите молодого человека, ожидающего в коридоре. — попросил Иван Иванович.

Петра Паршина в кабинете встретил внимательный взгляд следователя. Вначале Пётр ответил на вопросы о себе и пострадавших. Следователь записал ответы в протокол, и продолжил допрос.

— Вы можете описать нападавших?

— В момент нападения я смотрел в другую сторону. Видел только последний акт. Жертвы упали на землю, а два молодчика влетели в автомобиль. Их лиц я не видел.

— Вы погнались за преступниками? — Спросил Иван Иванович.

— Да, стал преследовать их. Сообщил о погоне в полицию. Ёк Макарёк.

Следователь удивлённо посмотрел на Паршина.

— Что произошло с машиной преступников? — Спросил он.

— Она вспыхнула внезапно. Подойти к ней, и спасти её пассажиров было невозможно. Они заживо сгорели. Ужасная смерть. Ёк Макарёк.

— Они не смогли открыть двери? — спросил следователь.

— Сквозь тонированные стёкла было видно, как они метались в салоне, стучали по стёклам, и дверям. Выбраться из машины им не удалось.

— Что произошло дальше?

— Я услышал сирену пожарной машины, и покинул место, где горел автомобиль с людьми в его салоне.

Дверь кабинета открылась. В неё заглянул эксперт: — Иван. С кем составлять фоторобот преступников?

— Бери двух женщин, которые в коридоре. Молодой человек, Пётр Паршин, тоже пойдёт с тобой.

На составление фотороботов, потребовалось более двух часов. Свидетели часто спорили между собой о чертах того или иного фрагмента лица. Смотрели много вариантов, прежде чем приходили к согласию.

Сохранившиеся номерные знаки сгоревшей машины, и фотороботы, позволили Ивану Ивановичу идентифицировать преступников. Ими оказались ранее судимые за грабёж Иван Павлов и Алексей Никитин.

Глава 2

Василий Бахмин стоит на балконе. Он опирается грудью на перила, и оглядывает внутренний двор между тремя домами. Дома, если смотреть на них с высоты птичьего полёта, образуют букву П. Двор большой. Широкая, подъездная дорога, служит ещё и местом парковки автомобилей. В ночное время она ими заставлена полностью. Сейчас, в дневное время, их не много. В центре двора большая детская площадка. На ней располагаются четыре песочницы, где в песке играют малыши. Василий смотрит на них, и радуется. Пройдёт, наверное, пару лет, и он будет разглядывать со своего балкона за игрой в песочнице своего внука, или внучки.

В комнате заверещал звонок телефона. Мария спит в спальне. Она ночью зачастую не спит, дневной сон ей необходим. Василий Филимонович отвлёкся от наблюдения за шалунами в песочнице, и подхватил свои тросточки. С трудом передвигаясь непослушными ногами, заковылял к столу, где находился аппарат. На другом конце провода настойчивый человек, он обязательно хочет услышать кого-нибудь из четы Бахминых.

— Кому я понадобился? Кто такой настойчивый? — пробурчал Василий Филимонович, и взял трубку. — Алло, я слушаю.

— Вы, Василий Филимонович Бахмин? — в трубке прозвучал резкий голос.

— Да. Я Бахмин.

— Вам знакома Татьяна Васильевна Бахмина?

— Конечно, знакома. Она моя дочь.

— Простите меня за плохую весть, — голос в трубке немного помягчел, — она погибла. Приезжайте в отделение полиции, нужно провести опознание.

Весть о смерти дочери подействовала, как удар дубиной по голове. Трубка едва не выпала из руки Василия Филимоновича. Он сгорбился, словно на него навалилась огромная тяжесть, непосильная для него. Хотя он давно привык к превратностям судьбы, и её ударам, но такая весть поразила его. Ноги были малопослушными, сейчас совсем отказались держать его. В груди что-то хрустнуло, боль разлилась по ней, словно Василий Филимонович выпил кипяток. Он сел на стул, и несколько минут приводил дыхание в порядок. Сердце билось так, словно он только что пробежал стометровку. Воздух из груди вырывается с хрипом, как из рваных кузнечных мехов. В его руке ожила телефонная трубка, молчавшая несколько минут: — Василий Филимонович, вы меня понимаете? Опознание мёртвого тела — процедура абсолютно необходимая. Вас когда можно ожидать?

Василий Филимонович сумел справиться с бессилием: — Ни я, ни моя жена, не сможем к вам подъехать. Мы не ходячие. По квартире ещё кое-как ковыляем, на улицу не выходим никогда. Лестница для нас — неодолимая преграда.

Голос в трубке спросил: — Как же нам быть? Поскольку родственники есть, протокол опознания должен быть подписан.

— Мне сейчас не до вашего протокола.

В глубоком горе Василий Филимонович положил голову на стол. Он молчит, но из глаз его текут потоки солёной влаги. Он пробыл в таком состоянии около часа, возможно, значительно большее время. Затем взял телефон, потыкал в него пальцем: — Яков, мне больше не к кому обратиться. У нас большое горе.

— Василий Филимонович, что случилось?

— Яша, какие-то бандиты убили Таню и Женю.

Трубка взорвалась громким криком:

— Что? Я сейчас подъеду.

Через двадцать, или тридцать минут прозвенел звонок домофона. Василий Филимонович подхватил двух своих верных помощников, помогающих преодолевать пространство, и заковылял к домофону.

— Яша, это ты?

— Да, это я, Василий Филимонович. Откройте.

В квартиру ввалился мужчина респектабельного вида, одетый в чёрный костюм, белую рубашку и галстук.

— Яша, хорошо, что ты приехал. Беда-то, какая. — Со слезами сказал Василий.

— Что случилось, Василий Филимонович?

— Таня и Женя ещё вчера должны были приехать с дачи. Сегодня у Жени мальчишник. Но из нет и сегодня. Час назад звонили из полиции. Сказали, что Таню убили, нужно приехать на опознание.

— Василий Филимонович, вам никуда ехать не нужно.

— Полицейский просил приехать на опознание.

— Я поеду в полицию. Всё разузнаю, потом вам сообщу. Не могу сказать точно, но ошибки бывают во всех ведомствах.

— А если… — Василий не смог договорить фразу.

— Положитесь на меня, Василий Филимонович. — сказал Яков.

Глухо стукнула входная дверь. Яков Бурцев покинул квартиру Бахминых. Встретиться со следователем, который вёл дело о разбойном нападении на чету будущих молодожёнов, оказалось не совсем просто. Якову сообщили, что следователя зовут Иваном Ивановичем Ломовым. Он несколько минут назад уехал, и никто не может назвать его местонахождение. Якову посоветовали только ждать его, на погоню за ним уйдёт гораздо больше времени. Без следователя осложняется процедура опознания. Кроме того, Яков собирался узнать некоторые подробности нападения, и перспективы его расследования. Не остаётся ничего иного, как ждать его приезда. Яков прохаживается по коридору отделения полиции, где расположен кабинет Ивана Ивановича. Иногда он садится отдохнуть на скамейку, стоящую невдалеке от двери, открытия которой он ожидает.

Часа через два Иван Иванович протопал по коридору, открыл дверь ключом, и прошёл в кабинет. Яков постучал в дверь, и приоткрыл её: — Разрешите войти, Иван Иванович?

— Коли вошли уже, проходите к столу, присаживайтесь. Кто вы? Зачем ко мне пожаловали? Чем я вам могу быть полезен?

Яков прошёл к столу, сел на предложенный стул:

— Меня зовут Яков Михайлович Бурцев. Я приехал, чтобы опознать Татьяну Васильевну Бахмину.

— Вы её родственник?

— Нет, не родственник. Жених Бахминой, вторая жертва бандитского нападения, мой близкий и лучший друг. Поэтому, я хорошо знаю Танечку Бахмину. Теперь уже, вернее сказать, знал её.

— У Бахминой в городе проживают отец и мать. По правилам, они должны опознать её, и подписать протокол.

— Они не смогут подъехать к вам.

— Почему?

— Они еле-еле передвигаются по квартире.

— Они всё-таки ходят по квартире. Могут и приехать на такси.

— Лестница для них является непреодолимой преградой. Если мне нельзя провести опознание, то у вас есть два выхода. Вы можете отправить четыре человека, чтобы привезти их на опознание, затем отвезти домой. Или отвезти труп из морга к ним домой.

— Шутить изволите, Яков Михайлович?

— Нет. Я не шучу. Дело обстоит именно так.

— А вы, Яков Михайлович, можете помочь им, и привезти их в морг?

— К сожалению, не могу. Их нужно нести на руках с четвёртого этажа, затем поднять обратно. Я никак не равняюсь с Юрием Власовым. Мне такое не по силам.

— Ну что же Яков Михайлович. Вы убедили меня. Пойдёмте в морг, он располагается не далеко. Напишем протокол опознания. Вы его попишете. Возможно, что это не Бахмина.

Работник морга поднял простыню, и открыл лицо тела. Яков Михайлович сразу узнал в трупе Таню Бахмину. Женя Кротов долго не хотел знакомить друга со своей будущей женой. Он не был уверен в том, что друг, завзятый ловелас и бабник, не начнёт ухаживать за Танечкой.

— Да, это Татьяна Васильевна Бахмина.

— Распишитесь в протоколе опознания, и можете быть свободным.

— Скажите, Иван Иванович, что со второй жертвой нападения, Женей Кротовым? Они ведь были вместе, когда на них напали бандиты?

— Евгений Кротов жив. Он получил тяжёлую травму. Я не знаю, куда его увезла скорая.

— Как вы предполагаете, Иван Иванович, удастся найти злодеев?

— Их не нужно искать, Они не успели далеко отъехать с места преступления. Они сгорели в своей машине. Можно сказать, что справедливость восторжествовала.

— И на этом всё?

— Да, всё. Вы подписали протокол опознания, и я закрываю дело, поскольку, разыскивать некого. Преступники погибли.

— Это точно, что сгорели в машине именно они?

— Да, известно. Есть свидетель, который видел момент нападения. Он погнался за бандитами на своей машине, и видел, как их машина вспыхнула, и сгорела. Всё произошло на его глазах. Из-за сильного жара, он не мог близко подойти к горевшей машине, и оказать помощь, тем, кто в ней находился. Дверки машины, по какой-то причине, заклинило. Есть данные экспертизы, что в машине находились два сгоревших трупа.

— Скажите, Иван Иванович. Когда можно забрать тело? Хоронить придётся мне. Родители абсолютно беспомощные люди.

— Да хоть завтра. Нам тело больше не нужно.

Глава 3

Яков вернулся к Бахминым. Дверь ему открыл Василий Филимонович. Он сразу заковылял в комнату, где на диване сидела Мария. Пока Яков, нарочито медленно, снимал костюм, вешал его в шкаф, и расшнуровывал туфли, Василий успел доковылять до дивана, и сел рядом с Марией. Яков прошёл в комнату, и увидел два застывших, напряжённых лица, и устремлённые на него две пары глаз, с вопросительным выражением. Яков долго молчит. Он не знает, как, какими словами преподнести этим милым людям страшную весть.

Долгого молчания и неизвестности не выдерживает Василий Филимонович:

— Ладно, Яша, говори всю правду. Мы не будем биться в истерике. Мы с Машей, пока тебя не было, своё отплакали.

Мария кивнула головой, и из её глаз градом потекли слёзы. Лицо сморщилось от душевной боли и страдания.

— Машенька, не разводи сырость. Мы с тобой договорились об этом.

— Прости, Вася. Я буду сдерживать себя.

— Вот так-то лучше. Ну что, Яков? Не тяни. Там в морге наша дочь?

— Как ни прискорбно, это она.

— Яша, у нас с Машей к тебе большая просьба. Займись организацией похорон, сам понимаешь, что нам это не под силу. Сбережения кое-какие у нас есть, их должно хватить.

— Вы об этом не беспокойтесь. Я все заботы о похоронах возьму на себя.

— Яша, а что с Женей Кротовым? Его тоже убили?

— Нет, Женю не убили. Ему нанесли тяжелейшую травму головы, Он, возможно, выживет. Должен выжить, у него молодой, здоровый организм. Пусть только попробует не выжить, тогда я сам придушу его.

Угроза прозвучала так комично, что, убитые горем, родители Тани скривили губы в непослушной и горькой улыбке.

— Итак, дорогие мои. Мне нужны документы Тани. Я поеду. Как бы то ни было, как бы тяжело не было, заниматься похоронами нужно.

Яков Михайлович из интернета выписал адреса похоронных служб. Поехал до ближайшего заведения. Похоронная служба называется «Спи спокойно». Его встретила молодая, лет двадцати трёх, девушка. Она на рецпшине оформляет заказы, и продаёт изделия, нужные для проведения похорон.

— Я вас слушаю. Что бы вы хотели получить у нас?

— Мне нужен полный цикл похорон молодой девушки. Что можете предложить?

— В полный цикл, как я понимаю, входит могила, гроб и полное сопровождение похорон?

— Вы правильно понимаете, мне это и нужно.

— Отпевание усопшей будет? Священника нужно приглашать?

— Нет, нам священник не нужен. Мы все люди не религиозные.

— Хорошо, я всё поняла. Вы подождите минут тридцать. Можете за это время посетить кафе. Оно располагается неподалёку от нашей конторы.

Через тридцать минут Яков вновь был в конторе «Спи спокойно». Яна, такое имя прочитал Яков на бейджике, выдала смету с расчётами стоимости услуг.

Яков внимательно прочитал её:

— судя по цене, я у вас собираюсь покупать баллистическую ракету?

— Скажете же такое? Баллистическую ракету? Если вас не устраивает сумма оплаты за услуги, я сделаю вам скидку.

— Семьдесят процентов?

— Нет, такую скидку я не вправе совершать. Меня за это могут уволить.

— Тогда мне не нужно скидки, работайте спокойно. Я найду другую контору, где сумма оплаты услуг не будет кусаться, как свирепая, ядовитая змея.

— Нет. Нет. Не уходите. Скидка пятьдесят процентов вас устроит?

— Пятьдесят процентов? Такая скидка вполне устроит. Вы оплату карточкой принимаете?

— Принимаем любой вид оплаты.

— Скажите, Яна. Тело находится в полиции, в их морге. Куда его доставить?

— Теперь это уже наша забота, вы только оформите документы на получение тела нашей конторой. Мы сами доставим его в тот морг, где с ним проведут все необходимые процедуры. Вы здесь немного подождите, всего несколько минут, я приведу нашего агента, который будет сопровождать похороны.

Через три, или пять минут Яна вернулась. С нею пришла женщина лет пятидесяти, слегка полноватая. Льняные волосы свободно падают на плечи. Яна представила её: — Наш агент Таисия. Теперь все вопросы будете решать с нею. Удачи вам в этом скорбном мероприятии.

Таисия сразу приступила к делу: — Как вас зовут? В процессе похорон придётся с вами общаться.

— Меня зовут Яков Михайлович. Можно просто называть Яковом, или Яшей. А как мне обращаться к вам?

— Зовите меня Таисией Фёдоровной. Нам необходимо обменяться телефонными номерами, чтобы в любое время была возможность, связаться друг с другом.

— Понятно. Вот вам моя визитка. — Яков вынул из кармана пиджака свою визитную карточку, и подал её Таисии.

— Хорошо. Вот вам моя визитка. А теперь нужно проехать в морг, оформить документы, чтобы мы могли в любое время взять тело.

На это ушло довольно много времени. Пришлось говорить с несколькими сотрудниками отделения полиции, всем объяснять, что родители усопшей девушки, по состоянию здоровья, не могут сами взять тело, что они совсем не ходячие, с большим трудом передвигаются по квартире. Наконец, все подписи получены, документ оформлен. По нему, получить тело из морга может Таисия Фёдоровна, агент похоронной службы «Спи спокойно».

У неё чувствуется большой опыт проведения подобных мероприятий. Сегодняшние похороны проходят немного не так, к чему она привыкла. Родители Танечки, которую сегодня хоронят, не бьются в истерике. Они сидят в раскладных креслах, в которых молодые ребята из компании Якова Михайловича, вынесли их из квартиры. Они наотрез отказались подойти к гробу на прощание с дочерью.

Василий объяснил их поступок так:

— Мы с Машей хотим запомнить нашу Танечку живой, весёлой и смеющейся. Мы не хотим, чтобы она нам запомнилась с маской смерти на лице.

Процедура похорон закончилась. Сформировали могильный холмик, и завалили его цветами. Василий попросил Якова Михайловича:

— Последняя наша просьба, Яша. Разреши минут десять нам побыть на могиле, полюбоваться на весёлое, задорное лицо Танечки. Мы больше никогда не сможем побывать здесь.

Дома Василий и Мария разошлись по разным углам. Мария легла на кровать, из её глаз потоком полились слёзы. Она заплакала навзрыд, громко, уже не сдерживая выплеск эмоций. Василий оккупировал кухню. Он достал из шкафа и поставил на стол большую бутылку коньяка. Она осталась в холодильнике с тех пор, когда его несостоявшийся зять покупал спиртные напитки для праздничного стола. Василий прилагал массу усилий, чтобы не вспоминать Танечку, их единственное дитя. Они с Машей возлагали на неё большие надежды. Его усилия оказывались напрасными. Её смеющееся лицо смотрит на него отовсюду, куда он кинет свой взгляд. Основательно измученный, он проговорил сам для себя, в пустоту маленькой кухни: — Напьюсь сегодня так, как никогда не было за всю жизнь.

Василий не стал продолжать прерванную мысль, налил полный бокал коньяка, и выпил его залпом. В голове слегка замутилось. Когда литровая бутылка закончилась,

Василий лёг на кровать, обнял подушку, и произнёс громким пьяным голосом:

— Танечка, почему тебя долго нет дома? Где ты? Приходи скорее.

Глава 4

.

Михаил ходит по квартире, и в нетерпении смотрит на часы. Часовая стрелка взбесилась. Михаилу кажется, что она опережает минутную.

— Анечка, поторопись, — крикнул Михаил, — если будут пробки на дорогах, мы опоздаем к поезду.

— Я готова, — прозвенел голос Анны, — заводи машину, Миша. Я выйду через минуту.

Стуча колёсами на стыках рельсов, подкатил поезд. Из вагона выскочила Ирина, и бросилась на шею Михаилу и Анне.

— Дорогие родители. Я соскучилась. — Прожурчал её голос.

— Мы тоже соскучились, и спешили к поезду, — со смехом проговорила Анна, — Миша торопил меня каждую минуту. Он боялся опоздать к поезду, а мои часы показывали мне, что ехать рано.

— И хорошо, что спешили. — Сказала Ирина: — Вы не опоздали.

— Ага. Не опоздали, — рассмеялась Анна, — приехали за тридцать минут до прихода поезда.

— Ни одной пробки на дороге. Потому быстро доехали. — оправдывается Михаил.

— Ну, ну, родители. Не ссорьтесь. Берегите хорошее настроение. — звонко расхохоталась Ирина.

Обратная дорога заняла вдвое больше времени. То в одном месте, то в другом, возникали пробки. Машина простояла в них больше времени, чем двигалась по дороге. Зачастую, скорость движения автомобиля не превышала черепашью.

Ирина медленно, маленькими шажками меряет квартиру. Она рассматривает её, словно оказалась в ней первый раз.

— Хорошо дома. Я поняла, теперь и почувствовала смысл пословицы: «В гостях хорошо, а дома лучше». — растягивая слова, проговорила Ирина.

Из кухни раздался призывной голос Анны. — Миша, Ира. Мойте руки. Стол с пирогом ждёт вас.

Пока обедали никто не проронил ни слова. Закончив трапезу, Ирина отвалилась на спинку кресла.

— Мама. Ты никогда не говорила мне о своих родителях. Я предполагала, что они умерли.

Оказывается, у меня такие милые и бабушка, и дедушка. Я не заметила, как пролетело время, когда была рядом с ними.

— Ира, ты с ними подружилась? — спросила Анна, — Они не болеют?

— Не болеют. — ответила Ирина, и сама задала вопрос, — Бабушки сидят на скамейке, и обсуждают какую-то трагедию. Что произошло?

— С чего ты взяла, что они что-то обсуждают? — спросила Анна.

— Я мельком слышала, когда мы проходили мимо них. — ответила Ирина.

— Ира. Отдохни с дороги. Выйдешь из дому, всё узнаешь. — Анна хочет оттянуть неприятный разговор.

— Предки. Не темните. Что случилось? — настаивает Ирина.

— Аня, расскажи. Теперь Ира не успокоится, пока не узнает. — Попросил Михаил, — так Ира?

— Так, дядя Миша. — ответила Ирина.

— Так ведь она не успокоится, если и узнает. — возразила Анна.

— Если мама не может, расскажи ты, дядя Миша. Что здесь произошло в моё отсутствие?

— Ира, ты помнишь Танечку Бахмину? — спросила Анна.

— Как не помнить? Она старше меня, но мы дружили. Нас некогда называли «Не разлей вода». Мы стали реже видеться, когда её родители попали в аварию. С нею что-то случилось?

— Она умерла. Две недели назад её похоронили.

— Как умерла? — воскликнула Ирина, — молодая, красивая, здоровая. Она же собиралась замуж.

— Её убили. — тихо проговорила Анна.

Ирина пару минут молчала, осмысливая полученную информацию, затем спросила:

— Нашли злодея?

— Я не знаю. Миша тоже не в курсе. Мы были в отъезде. — сказала Анна, спроси дядю Мишу Паршина. Нападение на Таню произошло метрах в десяти от него. Он всё видел.

Часа через два Ирина собралась выйти из дома, и бодрым голосом произнесла: — Мама, мы вдоволь наговорились. Пора мне прогуляться, иначе забуду, как выглядит мой дом, и моя улица.

Ирина выпорхнула из дома навстречу солнечным лучам. Её встретил лёгкий ветерок и клумбовое разноцветье. Тёмное облако набежало на солнечный диск, отчего пропали тени, плетущиеся за прохожими.

Ирина вошла в подъезд, где проживает семья Бахминых. На звонок в квартиру длительное время отвечает тишина. Минуты через три, или четыре она услышала за дверью негромкий кашель и шарканье ног. Ирину встретил Василий Филимонович. Последний раз она видела его около полугода назад, когда прибегала посмотреть на Танино свадебное платье. Сейчас он выглядит стариком, словно за полгода постарел не менее, чем на десять лет. Ирина заглянула в пустые, безжизненные глаза Василия Филимоновича. Ей до боли в сердце стало жаль его.

— Дядя Вася, можно войти? — Жалобным тоном спросила Ирина.

Василий Филимонович посторонился, и сделал тростью приглашающий жест. Из комнаты послышался голос Марии.

— Входи, милая. — произнесла она.

В её воспалённых от слёз глазах, Ирина увидела боль и отчаяние.

Мария всхлипнула:

— Нет больше нашей Танечки.

Крупные капли потекли по её щекам. Василий Филимонович закончил шаркать ногами, доковылял до кресла, и взгромоздился в нём.

Он взял руку Марии, гладит её, и говорит с нежностью в голосе:

— Ну, ну, Машенька. Со слезами и глаза вытекут. Танечка была бы недовольна твоим плачем.

Мария вытерла глаза, и попыталась улыбнуться. Вместо улыбки, Ирина увидела на её лице гримасу боли.

— Вася. Я уже не плачу. — прошептала она.

— Примите моё соболезнование. — с горечью сказала Ирина.

Она замолчала, поскольку, не могла найти утешительных слов. Мария взяла трости в руки, и стала с трудом подниматься с кресла.

Она обращается к мужу:

— Вася. Что же мы встречаем дорогую гостью почти у порога?

— Тётя Маша. Не беспокойтесь, пожалуйста. — воскликнула Ирина.

— Мне вполне по силам пройти на кухню, и накрыть на стол. — промолвила Мария, — я знаю обязанности хозяйки, и могу их выполнять.

— Тогда позвольте мне вам помочь? — попросила Ирина.

— От помощи не откажусь. Вдвоём сподручнее. — сказала Мария.

Они прошли на кухню и застучали посудой. Когда Василий приковылял на кухню, на столе исходил паром электрический самовар. От чайника идёт густой аромат чая.

— Скажите, дядя Вася и тётя Маша, как вы хоронили Таню?

— Похоронными делами занимался друг Жени Кротова.

— Как зовут этого друга?

— Тебе он зачем нужен? — Спросила Мария.

— Хочу повидаться с ним, чтобы показал мне могилу Тани.

— Его зовут Яков Бурцев. — ответил Василий.

— Как и где его можно встретить? — Вновь спросила Ирина.

— Его адреса мы не знаем, — ответил Василий, — но у нас есть его телефон.

— Дайте мне его номер телефона, я с ним созвонюсь, и договорюсь о встрече.

— Рядом с тобой на стене висит бумажка, на ней написан номер телефона Яши. У тебя есть ручка и бумага? — спросила Мария.

— Нет. К сожалению, я не взяла с собой. — растерянно ответила Ирина.

— Ничего страшного, — сказал Василий, — возьми бумажку. Я номер помню наизусть. Приходилось созваниваться с Яшей не один раз.

Ирина сняла со стены бумажку с номером телефона Якова Бурцева, и положила её в сумочку.

— Ещё я хотела спросить у вас. — задала вопрос Ирина. — Кто был так зол на Таню, что решился на зверство?

На кухне повисла тишина.

Через две, или три минуты ответила Мария:

— Нам такой человек неизвестен. Я думаю, что нападение спонтанное.

— Я так не думаю. — возразил Василий, — нападение не было случайным. Ни у Тани, ни у Жени бандиты ничего не взяли. Следовательно, они шли убивать.

— Тётя Маша. Нужно сбегать в магазин за молоком и хлебом? — спросила Ирина.

— Нет, милая, не нужно. Нам соседка уже принесла продукты.

— Коли не нужно, я побежала. — сказала Ирина, и захлопнула входную дверь. Раздался щелчок собачки английского замка.

Абонент не спешит отозваться. Ирина долго слышит длинные гудки. Мобильник ожил, когда Ирина собиралась отключить его.

— Я слушаю. — прозвучал приятный мужской голос.

— Яков Михайлович? — спросила трубку Ирина.

— Да. Это я у аппарата. Слушаю вас.

— Меня зовут Ирина. Я подруга Тани Бахминой. Мне необходимо с вами поговорить.

— Вы где находитесь, Ирина? — спросила телефонная трубка мужским голосом.

— Я около дома, где живут родители Тани, — сообщила Ирина, — я буду сидеть на скамейке около их подъезда.

— Ждите, Ирина. Я прибуду минут через тридцать.

Прошло минут двадцать. Рядом со скамейками остановился автомобиль. Из него вышел вальяжный мужчина немного выше среднего роста. С его данными можно играть героев любовных сериалов.

— Вы ждёте меня? — обратился он с вопросом к Ирине, сидевшей на скамейке.

— Яков Михайлович? –в свою очередь задала вопрос Ирина.

— Я с вами разговаривал по телефону. — ответил мужчина.

Он прошёл к скамейке, вытер платочком место для себя, и сел рядом с Ириной.

— Какие вопросы есть у вас ко мне? — спросил он.

— Не нужно выкать, Яков Михайлович. Мне всего пятнадцать лет.

— Хорошо. Не буду выкать. — согласился Яков Михайлович, — о чём ты хотела поговорить со мной, Ирина?

— Таня Бахмина была моей старшей подругой. Я была в отъезде, поэтому не знаю, где её похоронили, — сказала Ирина, — её родители не могут ухаживать за могилой.

— Ясно. Едем сейчас. Я покажу тебе могилу. Ты узнаешь, как её найти в безбрежном море последнего успокоения. — сказал Яков Михайлович.

Ирина слегка поёжилась, и внимательно оглядела его с головы до ног. Яков Михайлович понял её опасение.

Он рассмеялся и сказал:

— Не опасайся меня, Ирина. Я твой друг. Я согласен с тем, что говорит пословица. Друг моего друга и мой друг тоже.

— Кто был вашим другом, Таня, или её жених?

— Женя Кротов мой лучший друг, — ответил Яков, — что решила, Ирина, едем?

— Едем. — отозвалась Ирина.

— Вы знаете что-либо об убийстве? — спросила Ирина, когда ехали на кладбище.

— У меня нет никакой информации. — ответил Яков, — по просьбе Василия Филимоновича, я опознал Таню в морге, и организовал похороны.

— Жених Тани жив? — задала вопрос Ирина.

— Женя живой, но находится в коме. Меня к нему не пропустили. — ответил Яков.

Доехали до кладбища. Яков провёл Ирину к могиле. Внутри металлической оградки располагается мраморный памятник. С овала смотрит смеющаяся Таня. Могила утопает в свежих цветах. Им от силы пара дней.

— Яков Михайлович. Цветы принесены не две недели назад, а не раньше позавчерашнего дня. Вы не знаете, кто мог их принести? — Спросила Ирина.

— Не могу знать. — ответил Яков на вопрос Ирины, как солдат отвечает на вопрос генерала.

Ирина рассматривает лицо на овале памятника. Нижняя его часть прикрыта цветами. Ирина пригнула цветы.

— Что такое? — Вскрикнула она: — Яков Михайлович. Ошибка в дате смерти Тани.

— Такого не может быть. Я сам проверял. — Не поверил Яков Михайлович.

Ирина держит цветы пригнутыми, чтобы была видна дата смерти на овале. Яков убедился в ошибке.

— Ничего не понимаю. — Бормочет он: — Я сам проверил памятник и фотографию. Всё было правильно сделано, всё было в порядке.

— Не расстраивайтесь, Яков Михайлович. — Сказала Ирина: — Всё образуется.

С кладбища ехали в молчании. Оба заняты своими мыслями. Ирина не сразу вернулась домой. Она больше часа гуляла по прилегающим улицам. Затем вернулась к дому, позвонила в квартиру Петра Паршина. Дверь открыл долговязый мальчишка лет десяти.

— Чего тебе? — Недружелюбно проговорил отпрыск Петра.

— Тимоша, позови отца. — Попросила Ирина.

— Его нет дома. — Ответил Тимоша.

Ирина вернулась домой. Ночью она плохо спала. Когда закрывала глаза и отдавалась во власть сна, перед глазами возникало смеющееся лицо Тани Бахминой. Оно тут же начинало скукоживаться и рассыпаться, словно состояло из песка. Ирина просыпалась. Через некоторое время сон вновь одолевал её, и картина повторялась. Забылась Ирина перед утром, когда небо начало бледнеть.

Проснулась она поздно. Дома никого не было. Ирина этим была довольна. Не нужно объяснять причину происхождение кругов вокруг глаз, которые она заметила в зеркале. Она приготовила крепкий кофе. С удовольствием выпила его. Затем плотно позавтракала. Пришлось разогреть в микроволновке блюда, приготовленные мамой. Ирина ещё раз внимательно оглядела в зеркале своё лицо, и осталась довольная.

Она вышла на улицу, и увидела паркующийся автомобиль. Из него вышел Пётр Паршин, и направился в сторону своего подъезда. Ирина бегом помчалась навстречу.

— Дядя Петя, вы торопитесь? — Прокричала она.

Пётр остановился: — Чего тебе?

— Вы видели момент нападения на Таню Бахмину. Расскажите. — Попросила Ирина.

— Сейчас я занят. Приходи вечером домой. — Сказал Пётр и вошёл в дом.

Ирина потыкала по клавишам, и поднесла мобильник к уху: — Юрка, ты где?

— Ирка, привет. Я дома. — Ответил мобильник голосом Юрия.

— Выходи. Я жду рядом. — Попросила Ирина.

Юрий мгновенно выскочил из дома, словно на его спине работает пропеллер.

— Что случилось? — Нетерпеливо произнёс он.

— Задача со всеми неизвестными. — Пробурчала Ирина.

— Зайдём ко мне. — Предложил Юрий: — Квартира пустая. Думать никто не помешает.

— Лучше подышим свежим воздухом. Погода благоприятствует прогулке.

— Я не возражаю. — Ответил Юрий.

Они зашагали по тротуару. Их обливают лучи солнца, и обдувает ветерок. Ирина долгое время не произносит ни слова. Юрий не выдерживает молчания: — Ирка, у тебя неприятности?

— Пока я была в отъезде, убили мою давнишнюю подружку. Её похоронили. Сегодня я была на кладбище. — В объяснении Ирины возникла пауза.

— И что? Кто-то разрыл могилу? — Вопросом заполнил паузу Юрий.

— Если бы так. Меньше было бы вопросов. — Задумчиво произнесла Ирина.

— Так что случилось? — В голосе Юрия послышались нотки раздражения.

— Не сердись, Юрка. После захоронения прошло больше двух недель. Могила усыпана свежими цветами.

— Нет ничего особенного. Родственники посетили последнее пристанище. — Уверенно произнёс Юрий.

— В том и дело, что родственники не посещали могилу. — Сказала Ирина.

— У твоей старой подружки нет родственников? — Не поверил в объяснение Юрий.

— У неё только родители, но они обезножили. Посетить могилу дочери без посторонней помощи не могут.

— У них есть друзья. Они помогли прибрать могилу, и украсить её цветами.

— Родители после похорон не были на кладбище. Они мне сами об этом сказали. Есть ещё одна странность. На фотографии иная дата смерти. — Сказала Ирина.

— При изготовлении памятника могла произойти ошибка. — Высказывает Юрий свою версию.

— Меня возил на кладбище Яков Михайлович. Он занимался похоронами, и клянётся, что проверял памятник после изготовления. На овале была дата именно того дня, когда произошло убийство. Похоже, кто-то поменял фотографию на памятнике, и поставил другую дату. Спрашивается, зачем?

— Твою подружку убили? — Спросил Юрий.