Там, где нас не ждали

Вы знаете, что у каждой планеты есть сердце? И я не знал. Даже если бы знал, что с того? Это было бы просто информацией к размышлению и не более. Это знание не способно ни спасти, ни уничтожить. Оно просто есть, как факт, как истина.

Но, вы знаете, что сердце планеты — это не просто кусок каменной глыбы, скрытый глубоко в ее недоступных недрах? Оно живое и способно чувствовать: любить, сострадать, беспокоиться или ненавидеть и пылать жаждой мести. И тогда во Вселенной рождается смысл любого существования или события. И зная это, вдруг ясно осознаешь, что ничто не случайно. Не случайным было наше путешествие, не случайным было то, что произошло с каждым из нас. И даже закончившись в одной реальности, оно продолжится в другой, и так до бесконечности. Что-то в глубине простого человеческого сердца подсказывает, что это именно так. И мы, счастливые своим неведением, летим навстречу своей судьбе, летим туда, где нас не ждут. Может и хорошо, что мы даже не догадываемся о той ловушке, что уже приготовлена для нас. Ловушке, о которой мы, возможно, так никогда и не узнаем…

«Шелковый путь» приближался к орбите Сириуса.

Участники экспедиции сами дали такое название кораблю, надеясь, что таким образом обеспечат себе спокойное путешествие. И долгое четырехлетнее путешествие действительно оказалось без каких-либо непредвиденных сложностей. Это было двухъярусное разведывательное судно, оснащенное всем необходимым для комфортной жизнедеятельности экипажа. На первом ярусе располагались лаборатории, а во втором жилые отсеки и командный. В состав экспедиции входило восемь человек.

Капитаном корабля был Дорс Немон. Ему недавно исполнилось пятьдесят, выглядел он солидно, даже давно не стриженая растительность на лице не умаляла его авторитета. Подчинялись ему беспрекословно.

— Капитан Дорс, — окликнул его взволнованный помощник Зоран Тед. — Приборы засекли сигнал с Сириуса!

— Приступить к расшифровке!

— Есть!

Зоран был счастлив. Это была его первая экспедиция и вот, наконец, появилось что-то, разумеется, кроме прелестей грудастой блондинки Лорит, чему можно уделить внимание. Душа пела от восторга.

Он — Зоран первый услышал странные прерывистые звуки, исходящие с Сириуса или уж если не с него, то откуда-то оттуда — из скопления разноцветных планет, окруженных чернотой космоса и глыбами астероидов. Он верил: такие сигналы могли посылать лишь разумные существа, только они могли создать эти гармоничные звуки, похожие на посвистывание иволги, и только они могли усилить их.

Зоран не сомневался — это послание! Представить только совсем скоро он и его друзья смогут увидеть внеземной разум! Значит, все эти годы они летели не зря.

Воодушевленный идеей капитана расшифровать сигнал, он решительно приступил к выполнению задания.

Лорит — его молодая жена нежилась в постели, даже не подозревая, чем занят муж. Поженились они полтора года назад на этом корабле и свидетелями были их друзья. По закону женитьба считалась фиктивной, но Лорит делала все, чтобы семейная жизнь была более полноценной, неограниченной лишь выполнением любимой супружеской обязанности.

В последнее время на всем экипаже сказывалась близость цели путешествия. Осознание этого приободрило всех.

Ченз Мим — механик то и дело подшучивал над всеми, кроме, разумеется, своей женщины — Мериэм Хорис. Уж она знала, как поставить на место чересчур развеселившегося красавца блондина с родинкой на левой щеке. Одного ее хмурого взгляда хватало, чтобы Ченз усмирил свое воображение.

Нельзя сказать, что у Мериэм отсутствовало чувство юмора, просто она знала меру и на дух не переносила критики в любой адрес.

— Мериэм, беги скорее в командный пункт, — в ее лабораторию стремительно ворвалась Наддин, — Зоран заканчивает расшифровку сигнала с Сириуса!

Мериэм была вынуждена оторваться от микроскопа.

— Сигнал с Сириуса?

— Да, беги скорее, капитан велел всем собраться. Я побежала будить Иссиндию. Если встретишь Алена, предупреди его!

— Хорошо. Уже иду.

Мериэм поспешно закрыла чашечки Петри и поставила их в сейф. Осмотрев все ли в порядке, покинула лабораторию.

Наддин была уже далеко. Лифт уносил ее на второй ярус. Новость казалась ей очень значимой, она не могла спокойно на нее реагировать. За прошедшие четыре года полета, наконец-то появилось что-то интересное. Вопрос о существовании космического разума для нее отпал сам собой, непременно хотелось поделиться своими размышлениями с Иссиндией. Только она выслушает ее и успокоит — ведь она как никак доктор психологических наук, выполняющий на корабле роль врача и дипломата.

А Ален — это я. Я — это тот, чьи записи вы, возможно, читаете, и тот, кто не уверен, попадут ли они когда-то в руки людей.

Пока я молод, мускулист. Женщины находят меня красивым, сексуальным, кареглазым брюнетом. В общем, всех я устраиваю во всем, и себя, разумеется, тоже. Не стану расписывать свои достоинства — хвастовство давно искоренилось из моей души.

Моими обязанностями было следить за исправностью систем жизнеобеспечения и безопасности в целом. Кроме этого в случае недееспособности капитана управление кораблем автоматически переходило в мои руки. Иначе дело обстояло, если капитан погибал: все решали выборы.

По инструкции каждый член экипажа мог быть заменен другим человеком, так что кроме основных обязанностей, мы все без исключения отлично разбирались и в других областях космической разведки.

Так вот, не прошло и полчаса, как капитан Немон призвал нас для проведения экстренного собрания, мы в полном составе терпеливо ждали сидя в крутящихся креслах, когда же, наконец, нам объяснят, в чем собственно дело.

— Ченз, ты уже починил топливный резервуар? — как-то без особого интереса спросил Дорс. Сам он продолжал что-то писать в судовом журнале.

— Починил, но шеф, ты же не для этого нас здесь собрал. В моей работе проколов не бывает.

— Ты прав, топливный регулятор, меня интересует меньшего. Зоран, как у тебя дела?

Зоран так увлеченно отстукивал на клавишах только ему понятную «чечетку», и лицо его светилось от предчувствия, что вот-вот перед ним явит лик судьбоносное открытие. Он походил на фаната, верящего в неизбежность победы своей команды.

— Еще минутку и все будет готово.

— Мериэм, — обратился к биоинженеру капитан, — тебе удалось найти защиту от вируса, вызвавшего простудное заболевание Иссиндии?

— Да, мутировавший вирус гриппа очень неустойчив во влажной среде с повышенной щелочной реакцией.

— А как твое самочувствие, Иссиндия?

Иссиндия. Я не спускал с нее глаз. Она была великолепна: большие серо-зеленые глаза, черные, как крылья ресницы, узкие брови, короткая черная челка, прикрывающая широкий лоб. Лицо ее еще было бледным из-за болезни, но выражение его казалось жизнерадостным даже без улыбки. Есть такие люди, которые, не улыбаясь, кажутся улыбающимися, счастливыми, а когда улыбаются, то не раскрывают рта, словно они что-то скрывают. И это что-то не обязательно неровный ряд зубов.

Иссиндия — загадочная женщина: хрупкая, как китайская вазочка, мудрая, как сфинкс, страстная, как пламя. Она — моя любовь, и радость, и печаль.

— Я чувствую себя превосходно, спасибо.

Ченз опять не выдержал:

— Капитан Дорс, зачем мы собрались здесь?

— Терпение Ченз, терпение, я же невиноват, что вы оказались непунктуальны. Вы пришли за десять минут до назначенного времени. Ждите.

Ждать пришлось минуты три. Мы молча переглядывались друг с другом, демонстрируя полное равнодушие по поводу предстоящего собрания. Но это было лишь внешнее прикрытие истинных чувств. Все знали со слов Наддин о полученных сигналах, и без сомнения тревога одолевала всех.

— Прочтите, капитан… — голос Зорана в напряженной тишине прозвучал как-то безрадостно.

— Итак, друзья, Зорану удалось расшифровать полученные сигналы от скопления планет в районе Сириуса.

Капитан подошел к компьютеру и, прочтя текст, на несколько секунд словно онемел.

Почувствовав неладное, мы вскочили с мест и окружили капитана.

«Мы вас не ждем!» — гласило послание.

— И это все? — удивился я разочарованный сообщением внеземного разума.

— Что это значит? — спросила Лорит. — Может ты неправильно перевел?

— Если кто-то сможет перевести по-другому, — сердито произнес Зоран, — то можете занять мое место.

Зоран даже вскочил, но рука Ченза, опущенная на его плечо, заставила его сесть.

— Никто не сомневается в твоей компетентности, — заявил он, — успокойся.

— Кроме жены… — нахмурившись, добавил Зоран.

— Дорогой, я не хотела тебя обидеть, — начала оправдываться Лорит. — Просто я не ожидала…

— Мне кажется, — перебил ее капитан, — они вполне имеют право на такой прием. Хорошо, что сразу не направили на нас одно из средств уничтожения.

— Но они могут держать нас на прицеле, — робко предположила Иссиндия.

Подобная перспектива никого не обрадовала.

— Слушайте, — произнес Ченз, — а может нам надо им свое послание отправить?

— Наши сигналы не могут пробить звуковые потоки и без знания нашего способа общения они вряд ли поймут, в чем заключаются наши намерения.

— Давайте хоть попытаемся. Это ведь не смертельно.

Все ждали, что решит капитан.

— Хорошо, — после долгих раздумий согласился Дорс. — Переведи на систему знаков: «Мы Земляне, идем с миром».

Зоран выстроил цепочку знаков, которые были разработаны еще учеными на основе исторических сведений в космологии. Странно, ученые мужи утверждали, что жители Сириуса не раз прилетали на Землю и что некоторые племена до сих пор хранят о них немало интересных артефактов, но так почему нам — Землянам нельзя ступить на их планету?

Послание было отправлено. Зоран вздыхая, прокомментировал:

— Теперь осталось только ждать.

— Долго? — участливо спросила Мериэм.

— Не знаю.

— Скорее бы, — буркнула Лорит. — Ожидание меня жутко утомляет.

Наддин и Ченз молча направились в носовую часть корабля, чтобы из широкого окна посмотреть на холодную бездну космоса, усеянную мириадами ярких без мерцающего ареола звезд.

— Капитан, там впереди какое-то свечение, — первым заметила странное явление Наддин.

Все подошли к окну.

— Оно кажется, приближается…

— Ченз, срочно отключи питание двигателей до полной остановки корабля, — приказал Дорс. — Всем остальным занять свои места и сохранять спокойствие.

Ослушаться или возразить никто не посмел.

Я встал у пульта обороны. В случае чего был готов в любую минуту устроить ракетно-ядерный обстрел любого подозрительного объекта.

Капитан молча вглядывался в космос. Оранжевое туманное сияние, которое увидела Наддин, вскоре приобрело форму разрезанного пополам гигантского мяча, который стремительно приближался к нам.

— Что у тебя, Зоран?

— Пока ничего.

— Ален?

— Цель в пределах досягаемости.

— Мериэм?

— Размеры объекта увеличиваются по принципу цепной реакции. Внутренняя структура хаотична и находится в постоянном движении. Пока это все, что удалось выяснить.

— Наддин?

— Внешний радиационный фон остается неизменным.

— Иссиндия, что у тебя?

— Слишком сильные звуковые помехи. Объект не реагирует на волновые воздействия.

— А ты, Ченз, что скажешь?

— Если наше послание заставило нечто пройти в движение и встать на нашем пути, то не лучше ли сменить курс и подойти к Сириусу с тыла?

Перед Зораном опять возникло уже знакомое всем послание: «Мы вас не ждем!» на этот раз надпись как-то странно вибрировала, словно стол под компьютером дрожал.

— Капитан, сигнал, посланный с Сириуса, приобрел мощь. Это сильный поток волн, система приемников не рассчитана на такое давление

Тут вдруг на несколько секунд мигнуло другое послание: «Мы Земляне, идем с миром!»

— Они отражают наши сигналы! Возможно, они их даже не прочли!

Эмоции Зорана текли через край: не понятно было то ли он обрадован такому повороту событий, то ли наоборот напуган до полусмерти.

Мне стало кое-что ясно в этой ситуации, и я не замедлил высказаться по этому поводу.

— Капитан, пока не поздно надо уносить ноги. Тактика иноземлян мне понятна. Их планету или систему планет окружает защитное поле. И любое внедрение в него, любые помехи вызывают бурную реакцию. Как действует это поле нам лучше не знать, но то, что оно готовиться устранить нас, как источник помех, я не сомневаюсь. Думаю, только наша ликвидация их вполне устроит.

Дорс вытащил из нагрудного кармана сигару — это была особая сигара — одна из десяти, подаренных ему самим президентом «Космонацкорпорейшнл» (КНК) за заслуги перед человечеством. То, что капитан достал столь ценную сигару я счел недобрым знаком. Он долго ощупывал ее пальцами, прежде чем закурить, и все это время молчал. Затянувшись, он вынул ее изо рта, потом посмотрел в мою сторону.

По отсеку распространился запах табака с примесью каких-то пряностей. Лорит поморщилась, демонстрируя свое отвращение к курильщикам.

— Ален, сколько на твоем счету боевых операций? — поинтересовался Дорс.

— Только учебные, капитан.

Почему-то взгляд Дорса заставлял меня нервничать.

— Если тебя всегда учили, что при первых признаках опасности надо уносить ноги, то ты отличный ученик.

Смеяться никто не стал.

— Но, капитан, я… — дурацкая привычка — меня всегда так и тянуло оправдаться! Я наверно испугался, что слова капитана принизят меня в глазах товарищей и тем более Иссиндии.

— Успокойся, Ален, — перебил меня Дорс, — я приму твои предположения к сведению. У кого какие мысли по поводу объекта прошу их высказать.

— Может, направим к объекту зонд и посмотрим, что будет? — тут же предложила Мериэм.

— Хорошее предложение, — одобрил капитан, — исполняй, Мериэм.

— Слушаюсь!

Стоя у пульта биоинженер легко вывела в космос исследовательский зонд и, задав направление, отправила его навстречу с объектом. Зонд был похож на черный цилиндр с четырьмя прижатыми по бокам опорами. В носовой части располагались датчики и сигнало — передающие устройства, а в остальной система энергообеспечения.

Объект стал напоминать гигантскую воронку, словно это солнце, разрезанное пополам с таким необычным явлением, как черная дыра посередине.

Мы напряженно следили за зондом.

— По данным зонда температура вокруг него нулевая, — сообщала Надин, — запредельное магнитное притяжение… Вряд ли удастся вернуть зонд. Сигналы прерывистые… Что происходит?

И вдруг зонд, врезавшись в огненное чрево исследуемого объекта, взорвался. Вспышка спровоцировала за собой изменение формы объекта с круглой на треугольную, причем один из острых углов был направлен в нашу сторону.

— Ничего хорошего при близком контакте нас не ждет, — заключил Ченз.

Дорс нервно стряхнул пепел на пол. Не хотел он просто так сдаваться, но ответственность за судьбу команды вынудила его принять важное решение.

— Ченз, заводи двигатели. Я беру управление на себя, — и обратился ко всем нам: — Ну, что выход пока только один: уйти подальше от защитного поля. Всем пристегнуться и молитесь, кто как может…

Корабль «Шелковый Путь», ведомый опытным капитаном, был послушен его рукам и стремителен, как стрела, выпущенная из арбалета.

Уйти от смертоносного объекта оказалось не так-то просто: он рос слишком быстро, с каждой минутой занимая все больше пространства за нами, ни на секунду не исчезая с боковых иллюминаторов.

Неожиданно корабль врезался в невидимую преграду. Удар был так силен, что нас отбросило назад.

Придя в себя от потрясения, напуганные случившимся, едва оценив обстановку, все мы пришли в неописуемый ужас…

— Нам конец! — завопила Лорит. — Мы погибнем!

— Но мы еще живы, — пытался успокоить ее Зоран.

— Эта штука нас раздавит!

Капитан пострадал серьезнее всех. Во время столкновения он ударился головой о панель и теперь лежал на полу, истекая кровью. Наддин кое-как добралась до него и пыталась привести в чувство. Наддин приходилась ему внучкой.

— Капитан Дорс, очнись, — уговаривала она. — Дедушка, ты не можешь меня оставить одну…

Ей на помощь пришла Иссиндия.

— Надо перевязать ему голову.

Необходимые материалы она нашла в аптечке.

Ченз в это время проверял состояние корабля и его мрачный вид не обещал ничего хорошего.

— Разгерметизация жилых отсеков, — с горечью сообщил я. — Давление падает.

Ко мне подошла Мериэм. Она с трудом держалась на ногах, а лбу ее красовалась большая ссадина.

— Что это было?

— Возможно защитное поле, — ответил я.

Оранжевый объект приближался, пугая неизбежностью столкновения.

— Ченз, ты можешь заставить эту машину двигаться? — Мериэм перешла на крик. — Мне хочется умчаться отсюда, куда подальше!

— Бесполезно, мы застряли!

Паника все больше овладевала нами.

— Сделайте что-нибудь! — требовала Лорит.

Она походила на растрепанную, перепуганную птицу. Ее истерика передавалась нам.

— Мы ничего не можем! — заявил Зоран. — Ален, может ты выпустишь ракеты по объекту?

— Будет только хуже. Взрыв нас уничтожит!

Корабль тряхнуло и все смолкли. Было ясно, что оранжевая субстанция коснулась корабля. Скоро все закончится…

— Я не хочу умирать, — заплакала Лорит, прижимаясь к Зорану. — Я не хочу умирать…

Зоран молчал, устремив взгляд куда-то в пространство.

Конечно, никто из нас не хотел умирать. Мы были молоды и полны сил. Предстоящая смерть казалась нам бессмысленной.

— Как все чертовски глупо получилось, — произнес я, походя к Иссиндии.

Она уже забинтовала голову Дорса и, увидев, что я направляюсь к ней, поднялась с колен. Наддин беззвучно плакала над капитаном, касаясь волосами его сурового лица.

— Извини, — прошептал я первое, что пришло в голову.

— Я никогда тебе не говорила… — робко начала она. — Я люблю тебя.

— А всегда тебе об этом говорил, помнишь?

Она кивнула и посмотрела на иллюминаторы. Оранжевое вещество накрывало их словно одеялом, продвигаясь к носовой части.

— У нас мало времени.

— Его почти нет… — сказал я, и коснулся губами губ Иссиндии, успев заглянуть в ее серо-зеленые глаза, и крепко-крепко обнял.

Раздался взрыв: яркий и беззвучный. Последнее, что я помню — это то, что в глазах Иссиндии уже не было страха. Это была первая трагическая смерть в нашей жизни…

***

Это был бы трагический конец нашей экспедиции, если бы не воля случая. Мы канули в небытие для всех, кто остался на Земле корректировать наш полет, для наших друзей, втайне завидовавших нам, для родных, которые остались ждать нашего возвращения, но все же мы остались живы.

Первой пришла в себя Лорит. Как она потом нам рассказывала, она испугалась мысли, что в живых осталась только она одна. И потому, когда ей удалось привести меня в чувство, она окружила меня заботой и вниманием, не переставая причитать:

— Ален, миленький, хорошо что ты жив. Я их будила — они не оживают. Ты не представляешь, как это страшно ходить среди покойников в темноте…

Действительно вокруг была непроглядная тьма. Я даже на миг решил, что ослеп, но вскоре кое-какие силуэты смог разглядеть. Существо, суетящееся около меня и без конца разговаривающее хрипящим от волнения голосом, я с трудом узнал.

— Лорит, это ты?

— Да, это я. Они не оживают, Ален. Может ты сможешь их разбудить? Мне так нужен Зоран. Он всегда мог меня успокоить.

Лорит не находила себе места: она все время меня касалась: то приглаживала волосы, то трогала лицо, особенно глаза, словно не верила, что я жив. Когда я попытался сесть, она активно принялась мне в этом помогать. Руки ее были очень холодные и от их прикосновений меня пробирал озноб.

— Ален, я боюсь сойти с ума, — призналась она, — меня всю трясет от страха. Я не могу включить свет и все время о них спотыкаюсь… Здесь такой беспорядок…

— Лорит, успокойся. Ты теперь не одна. Сейчас я встану и мы во всем разберемся.

— Я думала мы погибнем. Почему мы еще живы?

— Не знаю.

Прежде чем встать я попытался отыскать Иссиндию, но ее поблизости не оказалось. Похоже, наши объятия не были столь крепкими, как хотелось думать.

В стороне что-то звякнуло. Звук напугал Лорит и она умолкла на несколько секунд, но видимо лишь за тем, чтобы, собравшись с духом, спросить:

— Что это, Ален?

— Если это не корабль трещит по швам, то, думаю, еще кто-то пришел в себя.

Я продвигался на ощупь, все время натыкаясь на обломки: то мебели, то техники, ноги зацеплялись за провода — никогда бы не подумал, что в командном отсеке может быть такой хаос.

Лорит шла следом, норовя ухватиться за меня холодными руками.

Звякнуло еще раз, словно кто-то ударил по пустой железной бочке.

— Эй, — окликнул я, надеясь на ответ, — кому в детстве не давали барабан?

— Ален, кто здесь? — Лорит перешла на шепот. — Это Зоран? Это он?

— Не знаю.

Я наклонился и почти на коленях принялся обшаривать подозрительное место. Препятствием послужил стол.

— Надо его убрать. Стол кого-то придавил.

Лорит безропотно пришла мне на помощь. Кое-как его удалось приподнять и сдвинуть в сторону. Под ним находилась Мериэм.

— Кто это? — спросила Лорит.

— Мериэм, — ответил я, убедившись повторно, что это она и есть. Только она зацепляла волосы широкой заколкой и только у нее были такие длинные жесткие волосы.

Мериэм медленно приходила в себя. Она вздрагивала и иногда сильно дергала ногами, но на этот раз беззвучно, так как не доставала больше до металлического перекрытия на столе.

— Мериэм, очнись. Лорит, может ты пока посидишь с ней, а я разыщу остальных. Главное побольше разговаривай.

— А если она умрет? Я… боюсь.

Я промолчал, не находя слов, чтобы придать ей смелости.

Лорит неохотно принялась за работу.

— Мериэм, — прерывисто шептала она, — только не умирай, я боюсь мертвецов, ведь ты же не хочешь, чтобы я сошла с ума. Верно, не хочешь, так что держись. Мериэм, почему ты не оживаешь? Ален, кажется у нее агония!

Я уже успел немного отойти от нее. Почему-то мне казалось, что от болтовни Лорит очнется даже мертвый.

— Не мели чушь! Она должна очнуться!

— Я делаю все что могу, Ален!

Я на кого-то наткнулся. Вскоре понял на кого: человек лежал на боку, его голова была перевязана бинтом, пульс отсутствовал. Лицо его было холодным как пальцы Лорит.

— Капитан Дорс, — вздохнул я и принялся искать Наддин. Она должна была быть где-то рядом.

Наддин сама выдала свое местонахождение, издав болезненный стон.

— Отстань! — пробурчала она, когда я попытался привести ее в чувство.

— Наддин, вставай. У тебя все цело?

— Угу, — она вяло зашевелилась. — Вроде… спину только ломит, но жить буду.

— Остальные где-то здесь. Ты посиди пока, а я их разыщу.

— Кто это хнычет? — она услышала причитания Лорит.

— Лорит Мериэм в чувство приводит.

— Аа… — и спохватилась: — А как капитан?

— Никак. Сожалею… По крайней мере, ему теперь лучше, чем всем нам.

— Он… умер? — бесстрастно спросила она.

— Да.

Я не услышал, заплакала она или нет. Мне самому было тошно, но не до слез. Я должен был найти Иссиндию.

Ченз, Иссиндия и Зоран к счастью оказались живы. Вскоре мы все пытались приободрить Лорит, которая была безутешна из-за смерти Мериэм. Да, Мериэм умерла, не приходя в сознание, и никто ничего не мог изменить.

Наддин держалась превосходно, словно смерть дедушки и Мериэм случались для нее каждый день.

Ченз держался как и следует настоящему мужчине.

— Ченз, сможешь наладить освещение? — поинтересовался я.

— Сделаю, что смогу.

Сначала он подключил к аккумулятору лампу. Этого было достаточно, чтобы получить представление о полученных разрушениях.

Целые сутки ушли на анализ ситуации. Из-за того, что все приборы странным образом без видимых причин остановились, определить, где мы находимся не представлялось возможным, и сколько времени «Шелковый Путь» бесцельно плутает по космическим просторам, узнать мы тоже не могли. Просто чудом было то обстоятельство, что корабль оставался целым. Устранив причины, приведшие к разгерметизации многих отсеков, мы восстановили в них нормальный микроклимат и вскоре имели возможность использовать их по назначению.

Это был самый трудный космический день в жизни команды. Он помог нам приготовиться к тому, что ждало нас в будущем.

Тело капитана и Мериэм решено было хранить в специальной морозной установке. Мы надеялись, что, вернувшись на Землю, достойно похороним их.

Все это время Лорит пребывала в шоке, она автоматически делала все, что ей говорили и молчала. Наддин выглядела смирившейся, но не отчаявшейся. Иссиндия была рядом с подругами, словами и делом внушая им желание жить, несмотря на горькие потери. Я не слышал, что она им говорила, но слова ее возымели нужное действие: ко времени, когда мы все — шестеро собрались в столовой, женщины выглядели гораздо лучше, они даже приоделись.

Обстановка в отсеке обрела почти домашний фон. На столе были в основном паштеты из искусственного белка с добавлением ароматизаторов.

— У нас еды осталось максимум на месяц, — сообщила Иссиндия. — Вследствие внешнего гипертермического воздействия испорчено восемьдесят пять процентов плантаций белка. Остальные пятнадцать функционируют ниже среднего уровня. На восстановление уйдет не один месяц.

— А как система водоснабжения? — спросил я у Ченза.

— Нужна полная замена очистительных установок. Через пару недель ее загрязнение превысит все допустимые нормы.

О том, чем это грозит, догадывались все: кишечные расстройства, дерматозы и более изощренные неприятности.

Тут впервые за несколько часов подала голос Лорит.

— Мы ведь вернемся на Землю? — с надеждой спросила она.

— У нас нет другого выхода, — решительно ответил Зоран. — Если не Землю, то любую другую пригодную для нас планету мы просто обязаны найти.

Ужин проходил вяло, без аппетита. Ченз пытался шутить, но вскоре оставил это безнадежное дело.

— Нам нужен капитан, — слова Иссиндии застали всех врасплох.

Ее тут же поддержала Наддин:

— Давайте проведем голосование. Я за Алена!

— Беру самоотвод, — горячо возразил я. — У Зорана больше опыта в управлении кораблем.

— Ален, боишься ответственности? — кольнул Ченз.

— Предлагаю Ченза! — заявил я, пресекая назревающий конфликт. Мне так хотелось сказать в его адрес крепкое словечко, но я сдержался, понимая, что за «подколами» и шутками он пытается скрыть переживания из-за смерти Мериэм. А он переживал и в этом я не сомневался.

Ченз на мгновение растерялся, но лишь на мгновение.

— Я за Алена! — выкрикнул он и, усмехаясь, посмотрел на меня.

Кажется, в этом споре я проигрывал.

— Я за тебя Ален, — тихо проговорила Лорит, и положила свою руку на мою. В ее глазах было столько преданности, как у верного пса, что мне стало не по себе.

Я переглянулся с Иссиндией. Она слабо улыбнулась, давая понять, что против меня голосовать не будет.

Все посмотрели на Зорана. Что скажет он? Но в сущности его слово уже не могло повлиять на исход голосования.

— Я за Алена, — выразил он свое мнение.

— Ну, вы ребята, даете, — недовольно проворчал я.

— Итак, большинством голосов капитаном корабля «Шелковый Путь» выбран Ален Кадерсон! — веселым тоном начал свою речь Ченз. — Зоран, не забудь отметить в судовом журнале о назначении нового капитана, — и повернулся ко мне: — Не нервничай капитан, ты всегда можешь на меня рассчитывать.

— Ну, берегись, Ченз. Я твоих шуточек терпеть не буду! Что ж раз вы все решили, то я приступаю к своим обязанностям с завтрашнего дня. Наддин, составь к завтраку список ночного дежурства, а сегодня все свободны.

Все разошлись, прихватив с собой использованную посуду. За столом остались только я и Иссиндия.

— Ты почему не идешь спать? — спросил я ее.

— А ты? — и не дождавшись ответа, предложила: — Пойдем ко мне.

Я немного помедлил.

— Ты готова все начать с начала?

В ее глазах появился задорный блеск, она улыбнулась и подойдя вплотную, сказала:

— Да, мой капитан…

Начали мы еще в столовой, а продолжили в ее каюте.

Через девять часов Ченз настойчиво стучался в каюту, пытаясь разбудить капитана, которого там, разумеется, не было. Но он быстро сообразил, где я могу находиться.

В каюту Иссиндии стучать он не стал, как объяснил потом — из вежливости к нашим чувствам.

— Что случилось? — спросил я, заметив, что команда собралась в отсеке управления без моего на то приказа. Им словно нечем было заняться. Едва я вошел, сразу почувствовал нависшее в отсеке нетерпение, и по оживленным взглядам догадался, что произошло нечто из ряда вон выходящее.

Ченз шумно вздохнул, встал и подойдя к одному из встроенных в стену иллюминаторов, произнес:

— Капитан, взгляните.

Я подошел к нему. Под нашим кораблем медленно проплывала голубая планета, окруженная туманной атмосферой.

— Почему сразу не сообщили? — сделал я строгий выговор.

Ченз окинул меня удивленным взглядом, но промолчал.

Ответила Наддин:

— Мы уже час кружимся вокруг нее, и прежде чем тебе с Иссиндией портить настроение, сами провели поверхностный анализ объекта, — Наддин подошла к нам, она была в смятении, не решаясь продолжить.

— И что вы узнали? — сменил я гнев на милость.

— Мы не можем сойти с ее орбиты, не хватает мощности двигателей. Ченз, объясни…

Ченз кивнул.

— В реакторе произошло истощение радиационных материалов, словно из них выкачали всю энергию. Необходима замена ядерных блоков. И кстати, у нас есть и хорошая новость… — он интригующе замолчал, но я без слов понял его намек.

— И вы готовы рискнуть? Мы ведь не знаем что это за планета, и где она находится на наших картах.

— Нам все равно нужно провести наружные ремонтные работы, — сказал Зоран. — Это же такой шанс! Дар небес! Неужели, Ален, тебе не хочется ощутить под ногами твердую землю?

— Еще как хочется, — заверил я. — Но я не хочу рисковать.

В отсек вошла Иссиндия. Остановившись возле единственного работающего монитора, она какое-то время вглядывалась в ряды цифр, и, наконец, сообщила взволнованным голосом:

— Нам повезло: атмосфера пригодна для дыхания, планета почти необитаема.

— Почти — это как? — поинтересовался я.

— Прогресс эволюции невысок: от бактерий до высших растений.

— Что живности совсем нет?

— Исходя из полученных данных — нет. Если только они не живут под слоем гранита и песка.

— Она чем-то похожа на Землю, — заметила Наддин

Лорит не вмешивалась в наш разговор, она с отсутствующим видом покачивалась в кресле, тихо напевая печальную песенку:

«Ты ушел во тьму и дождь,

В ветер, в холод лютый.

С любовью в сердце чудо ждешь,

Ненужный никому ты…»

Я вопросительно посмотрел на Зорана. Тот в ответ пожал плечами.

— У нее депрессия.

— Лорит, — окликнул я ее.

Она перестала петь и недоуменно посмотрела на меня.

— Ты как?

— Я в порядке… если вас интересует мое мнение на счет этой планеты, то мне плевать! Из корабля я не выйду даже под страхом смерти, — после небольшой паузы добавила: — Что решили, будто я сошла с катушек? Не дождетесь!

— Лорит, о чем ты говоришь? — начал оправдываться Зоран. — Никто так не думает.

— Не надо! Я все по вашим глазам вижу! — она встала и спешно направилась к выходу.

Мы молча провожали ее взглядом. У передвижной двери она остановилась, оглянулась и сказала, окинув нас беглым взглядом:

— Кажется, я устала… Если понадоблюсь, вы знаете, где меня искать.

— Я поговорю с ней, — после ее ухода пообещала Иссиндия, и отправилась следом.

Нас осталось четверо, трое из которых ждали, что же я решу. Я не спешил оправдывать их ожидания. Понять желание друзей ощутить под ногами твердую землю, было не трудно. Мне и самому было любопытно полюбоваться на пейзажи неизвестной планеты, но останавливало предчувствие опасностей, подстерегающих неопытных исследователей. Почему-то я был уверен, что опасностей на планете будет предостаточно. Если бы я стал о них упоминать, то думаю мой рейтинг начал бы стремительно падать. А стать объектом насмешек Ченза мне совсем не хотелось.

— Хорошо, мы приземляемся! — наконец решил я.

Все сразу заволновались, бросились по своим местам, готовые выполнять любые распоряжения.

— Я знал, что ты это скажешь, — глаза Ченза светились от радости. — Это не Сириус, конечно, но на худой конец и она сгодится!

— Надеюсь, местные аборигены не будут против нашего вторжения, — произнес я, подмигнув Наддин.

Наддин нахмурившись пожала плечами.

Посадка прошла вполне благополучно. Это был наш первый и последний опыт приземления на неизвестной планете. Но если подумать, другого шанса у нас просто не было…

Воодушевленные удачей, мы смотрели в иллюминаторы и улыбались. Анализ атмосферы был утешительным — это обстоятельство все больше разжигало в нас желание ступить на твердую землю.

— Я и Зоран отправляемся в разведку. Ченз, останешься за главного. — Ченз недовольно поморщился. — Приказы не обсуждаются! — заявил я. — За пределы корабля в ближайшие сутки не выходить.

Через час я и Зоран были готовы отправиться в путь. На нас поверх одежды были надеты легкие скафандры с двумя баллонами кислорода на всякий непредвиденный случай. Кроме этого полный комплект боевого оружия, зонды и прочее оборудование.

— Возвращайтесь скорее, — напутствовала Наддин.

Иссиндия тоже вышла проводить меня. Мы крепко поцеловались на дорожку.

Лорит не вышла проводить мужа, чем очень его расстроила.

— Выходите на связь каждый час, — посоветовал Ченз.

— Разумеется, — грустно улыбнулся Зоран. — Счастливо оставаться!

Прежде чем свежий воздух ворвался сквозь щели открываемого люка, мы успели надеть шлемы. Оказавшись снаружи, отошли от корабля и посмотрели вверх на лица друзей, внимательно следивших за нами через иллюминаторы. Потом дождались, когда закроется шлюз, помахали им руками и отправились в путь.

Под ногами хрустел красный, похожий на миниатюрные кристаллики, песок. Этот хруст напоминал хруст снега, он был слышен даже сквозь шлемы.

— Как дела? — спросил я спутника.

— Отлично! — Зоран показал мне поднятый вверх большой палец левой руки, одетой в черную перчатку.

Вокруг долины, на которой приземлился наш корабль, стояли, словно грозные великаны остроконечные бурые скалы. Солнце скрывала сизая пелена: то ли такие здесь облака, то ли дым. Последнее предположение оказалось верным. Примерно через час пути мы увидели вдали дымящийся вулкан. Серьезной опасности он для нас и оставшихся в корабле членов команды не представлял.

— «Шелковый Путь», я «Странник», — произнес в рацию Зоран. — Как слышно? Прием…

Голос подал Ченз:

— «Шелковый Путь» вас слышит хорошо. Как дела?

— Жаль вездеход не взяли, а так все отлично.

— Не надо было топливо использовать на реактивы.

— Не напоминай, Ченз.

— Ладно, проехали. Прием окончен.

Пройдя несколько километров мы действительно жалели, что вынуждены совершать путь пешком. А все из-за решения капитана Дорса использовать топливо не по назначению. Никто тогда с ним спорить не стал, а вот сейчас мы отдувались за его решение. Хотя без этого решения мы вряд ли бы дожили до этого дня. Кто же знал, что фильтры воздухоочистителей время от времени оказываются засорены тяжелыми фракциями, выделяемыми в процессе роста белковых плантаций. Выделения были незначительными, но они накапливались, образовывая очень устойчивые соединения, мешающие работе воздухообменных установок. Топливо как раз и сгодилось для производства реактивов, применяемых для очистки этих фильтров. И за годы использования его запасы значительно сократились.

— Ты знал, что у Мериэм была скрытая форма эпилепсии? — спросил я приятеля, когда меня утомило молчание.

— Нет, это правда? — Зоран замедлил темп ходьбы. Он все прочел по моему лицу. — Как ей удалось пройти медконтроль?

— Наверно, она очень постаралась.

— А ты как узнал?

— Решил как-то покопаться в ее лаборатории.

— Ну и…

— Все выяснил. Она разработала препарат для личного применения, который как-то влиял на сосуды головного мозга, не позволяя болезни прогрессировать. Но за последние месяцы полета запасы некоторых ингредиентов почти закончились. Она писала в одном из дневников, что покончит с собой, если почувствует себя обузой для команды.

— Она говорила, что всегда мечтала отправиться в космическое путешествие, — вспомнилось Зорану. — Но думаешь, внезапный приступ эпилепсии мог стать причиной ее смерти?

— Вполне вероятно. Только вот, что меня смущает: в ее записях особо отмечены результаты нескольких опытов, в которых были получены опасные для жизни вещества.

— Хочешь сказать, что она подумывала себя отравить?

— Кто знает, кто знает…

Установить истинную причину смерти было делом техники, но стоило ли начинать экспертизу? Не наведут ли мои действия на появление ростков недоверия друг к другу? У каждого из нас свои тайны, и ради светлой памяти биоинженера Мериэм Хорис, я решил оставить все свои сомнения при себе.

— Не стоит говорить об услышанном остальным.

— Заметано, шеф. Я — могила!

Данные приборов обнадеживали. Чтобы сэкономить в баллонах сжатый воздух, я решил снять шлем. Зоран с тревогой в глазах наблюдал за процессом.

— Ты серьезно рискуешь, Ален…

Я сделал первый глубокий вдох, и блаженно зажмурился, подставив лицо лучам белого солнца.

— Снимай шлем, Зоран. Этот воздух чище, чем на нашем корабле.

Парень без возражений избавился от шлема.

— На первый взгляд воздух идеален для дыхания, — после долгой паузы проговорил он.

— А мы удачно приземлились, — поднявшись на холм, заметил я.

«Шелковый Путь» находился в центре огромного по площади горного кольца, словно в жерле огромнейшего вулкана. Причем с корабля горы казались гораздо меньше, чем в действительности, причиной тому были сизые облака, скрывающие большую их часть.

— Из-за этих облаков мы могли врезаться в горы.

Угадал мою мысль, Зоран.

— Нам нужно узнать, что за ними и поискать, чем заполнить баки наших вездеходов. Надеюсь, мы не навечно здесь застряли.

До заката мы достигли подножия гор. Уставшие, измученные долгой дорогой, мы решили здесь заночевать. Нам нравилось думать, что костер, горевший из несгораемых пластин, работающих на обычных батареях, был первым костром, зажженным на этой планете человеком. Пусть он и не был настоящим костром, но все же это был первый след, который мы оставим после себя. Это будет как слова, вырезанные на дереве: «Здесь был…», служа пусть и недолго загадкой для местных исследователей.

После ужина Зоран лег спать, а я решил бодрствовать на всякий случай. Прослушиваясь к звенящей тишине ночи, меня наполняло такое тревожное чувство, будто я оказался с завязанными глазами посреди океана в самый штиль. Над головой светили звезды. Они были не такие как на Земле. И дело не в том, что незнакомые, а в местной атмосфере. Из-за нее они все казались розовыми.

Чтобы не задремать, я включил электронный блокнот и принялся записывать свои наблюдения и впечатления, произведенные этой планетой. А также вычислил период вращения ее вокруг своей оси. Сделав вывод, что сходство с Землей имеется и дежурить мне до середины ночи еще часа три.

В бинокль я пытался разглядеть хоть какие-то признаки местной фауны. О флоре я и не говорю — ни одной травинки, словно растений на планете нет вообще. Но ведь известно: первое впечатление обманчиво. Растения все же были, и это мы установили еще на корабле, прежде чем опуститься на планету.

А животных в поле зрения не было. Даже насекомых мы не встретили ни разу. Кругом тихо и только слышно дыхание Зорана, да скрип песка под нашими телами.

Далеко над горизонтом из-за горы, похожей на острошляпый гриб, медленно выплыла самая яркая звезда. Чем ближе она подплывала к нам, тем яснее становилось, что это не спутник, а отдельный космический объект из разряда планет. На его оранжево-зеленой шарообразной поверхности можно было различить черные пятна. Когда планета появилась над нашими головами, образуя на небе ореол из различных оттенков красного цвета, мое дежурство закончилось. Я разбудил Зорана, а сам быстро и крепко уснул.

Разбудило меня яркое белое солнце. Его жгучие лучи касаясь песка, заставляли его искриться и потрескивать, будто песчинки ломались на части.

Я резко вскочил и огляделся. На душе стало тревожно, когда я не увидел рядом Зорана. Первым делом я схватил передатчик и прокричал:

— Зоран! Зоран! Отзовись! Где ты?

— Я уже возвращаюсь, — послышался ответ.

— Зоран, где тебя носит?

— Не горячись, Ален. Я нашел чудное местечко.

— Зоран, ты не должен был никуда уходить! Мало ли какая хрень здесь водится!

— До встречи, Ален, у меня заряд кончается.

И он отключился, не желая выслушивать мои нотации.

— Недоумок! — в сердцах воскликнул я, зашвыривая передатчик в рюкзак.

Примерно через полчаса на горизонте появился Зоран. Только увидев его, я вздохнул облегченно. Хотелось высказать ему все, что я думаю о нем и его поступке. Но я решил взять себя в руки. Еще издали я заметил загадочную улыбку на его лице. Он определенно был доволен собой.

— Ален, а что я нашел… — восторженно произнес он.

— Хорошо, что не тебя нашли, — съязвил я.

— Ты что злишься что ли?

— Нет, радуюсь!

— Да, перестань. Подумаешь, решил погулять немного. Ничего же не случилось.

— Зоран, ты где находишься? На даче своей бабушки? Ты мог нас всех подвести. Погибнуть в конце концов!

Зоран устало опустился на землю. Потом долго и пристально смотрел на меня. Чувствуя, что пауза затянулась, вопросительно произнес:

— Ну, ты все, закончил? Я могу доложить о результатах разведки?

— Валяй, — сухо ответил я.

Зоран стянул с плеча рюкзак и, порывшись в нем, извлек на божий свет горсть круглых предметов.

— И что это? — скрывая интерес, спросил я.

— Орехи — самые настоящие! Попробуй…

— Спасибо, не хочется. А ты, догадываюсь, уже ими позавтракал. И не боишься?

— Нет. А.Н. в них признаков яда не обнаружил.