Бесплатный фрагмент - Тайна святого Рамона

В поисках истины полагайся только на свое мнение…

…

Посвящается легендарному человеку, команданте кубинской революции Эрнесто Че Геваре.

«Я ношу майку с Че, а почему — не знаю…»

Аргентина. Росарио. 1939 год

Талисман

На золотом пьедестале лежал голый человек с лицом Христа и святым нимбом над головой. Тело умершего светилось божественным светом. Лик его был светел и прекрасен, руки по локоть в крови. Над покойным стояли какие-то люди, разглядывая раны на его теле. Сопровождалось это видение устрашающими звуками, похожими на шепот. Неожиданно, стала пребывать вода… Темная… Грязная… Люди превратились в черные тени, которые, убегая от воды и переплетаясь между собой, открывали свои лица, больше похожие на маски. И, как только за последней тенью пропал след, лицо святого покрылось резаными ранами и скрылось под водой.

Проснулась шаманка смертельно усталой.

Ночной кошмар напугал и озадачил ее. Под впечатлением сна старуха просидела у очага до тех пор, пока не сгорела последняя брошенная в него трава.

Звезды смотрели сквозь прорехи крыши, приглашая шаманку поговорить с богами напрямую.

От древнего племени индейцев гуарани, к которому принадлежала Вагош, остались осколки, не желающие вписываться в процесс урбанизации и предпочитающие жить на отшибе, в городских трущобах.

Здесь люди молились своему заступнику и покровителю Гуачито Гилу, для которого из кирпичных обломков был сооружен алтарь. Сюда же свободолюбивые поселенцы приносили свои нехитрые дары.

Провидица жила от соплеменников в стороне, у реки, в хижине, более или менее похожей на человеческое жилище. Сколько ей было лет, никто не знал. А сама старица этим вопросом не задавалась. Вагош, прозванная в народе «вьехо зорро» — «хитрая лиса», пользовалась доброй славой лекаря и ясновидящей, как у местных обитателей, так и среди обычных горожан. Слух о ее невероятных способностях распространялся с быстротой молнии, передаваясь из уст в уста. Денег за свои услуги старуха не брала. А вот другими подношениями отнюдь не брезговала, что позволяло ей жить немного лучше соседей.

Как и положено шаману, Вагош периодически выходила с богами на связь, стуча в бубен и взывая к звездам в поясе Ориона. Частенько можно было заметить дымок над ее хижиной и услышать пение, больше похожее на мычание. С перебором галлюциногенного напитка ауяски, сваренного из листьев лианы, песня звучала громче, а сеанс выхода в астрал становился короче…

Увидеть ясновидящую чаще всего можно было вечером или ночью, когда она собирала корешки для своих сеансов.

Мало кто, по собственной воле, осмеливался зайти к ней на огонек. Глаз у старухи был острый, язык колкий. Проще сказать, ее боялись.

Был поздний вечер, когда Вагош покинула свою лачугу и пошла к реке, чтобы там, у большой воды, обдумать значение своих видений, а заодно и набраться сил. Огромная желтая луна висела над рекой, и подозрительная тишина, как в гамаке, болталась в горячем, накалившемся за день, воздухе. Одинокая жакаранда, растущая на открытом пространстве у самого берега, источала свой невероятно обольстительный аромат. Пряный воздух расплывался по окрестности, чтобы замереть в ожидании грозы.

……………………….

Долорес уже тысячу раз пожалела, что послушала дуру Валенсию и отправилась в эти убогие трущобы. «Святая, Касильда, — думала она, — помоги мне только вернуться! И уж, тогда-то, я все выскажу этой кляче!».

В темноте пробираться сквозь заросли кустарника было и страшно, и тяжело. Колючки то и дело цеплялись за волокна шали, вырывая из нее бордовые нити. Пятна белоснежной рубашки просвечивали сквозь вязаный аксессуар, крича во всю глотку: «Налетай! В сумочке деньги!». Долорес изо всех сил старалась не наводить шума, но, как назло, ветки под каблуками ее туфель хрустели на всю округу.

Едва не падая, женщина, наконец, выбралась из жестоких объятий природы. И в тот же самый момент сверкнула молния, и раздались громовые раскаты. Прямо перед собой Долорес заметила цветущую акацию и поспешила на указанный соседкой ориентир. Мимо пришелицы пробежал бродячий пес, торопясь укрыться от непогоды. Пустые жестяные банки, подгоняемые ветром, катались по открытому пространству индейской общины, исполняя странную мелодию без мотива и гармонии.

Долорес остановилась, перевела дыхание и перекрестилась… Первые капли дождя упали в здешнюю пыль дорог.

Поравнявшись с деревом, Долорес решила, что ни за что на свете не тронется с места, подождет утра, пусть даже под дождем, вернется домой и устроит Валенсии взбучку, чтобы та не давала больше никому диких советов, шастать по ночам в поисках какой-то старухи.

— Что ты здесь забыла, белоглазая женшина? — услышала она за своей спиной и вскрикнула от неожиданности.

На нее смотрела старуха с исчерченным морщинами лицом и длинными седыми волосами, подвязанными на лбу разноцветной нитью. Долорес так испугалась, что не сразу подобрала слова для ответа.

— Я… Мне… Вьехо… Я ищу вьехо… Вьехо Зорро…

Дождь набирал обороты.

— Иди за мной…

Долорес послушно поплелась за своим проводником, оглядываясь по сторонам. К ее радости обиталище ворожеи оказалось не так далеко от места их встречи.

В хижине старуха приказала Долорес снять мокрую шаль и сесть в кресло-качалку, стоявшее у очага. Сама колдунья сняла со стены пучки с травой и, скрестив ноги, присела к очагу рядом с гостьей.

Дождевые капли, попадая сквозь прорехи в крыше в пустые жестянки, расставленные по всему жилищу в качестве ловушек, извлекали разные по тональности звуки.

Говорить колдунья не торопилась. Долорес начинать разговор не решалась. Шаманка развела в очаге огонь и сняла с пояса небольшой глиняный сосуд с ауяской. Сделав глоток, она повернулась лицом к гостье и впилась в нее глазами. Под взглядом Вагош Долорес съежилась.

— Что с ним?

— Что, простите?

— Зачем ты пришла сюда?

Креолка открыла сумочку, чтобы достать фотографию.

— Не трудись, — корявая рука Вагош легла на трясущуюся ладонь Долорес.

Шаманка протянула ей заветную флягу.

Креолка сделала глоток и почувствовала, как к горлу подкатывает дурнота, и вот-вот ее вывернет наизнанку. Странный вкус зелья не вызывал в ней доверия.

Но, как ни странно, в следующий момент слух ее обострился, тело стало ватным, в голове образовался вакуум, а голос шаманки стал глухим и далеким. Долорес погрузилась в неведомый сон наяву.

— Не бойся… Он не умрет! — шелестела Вагош. — Болезнь отпустит его!

Слышишь, как огненная птица Воладора хлопает крыльями в ожидании моих распоряжений?

Ведунья приложилась к бутылочке и стала раскачиваться из стороны в сторону, входя в транс.

Долорес на секунду открыла глаза. В очаге потрескивала трава, освещая стены лачуги с полками разноцветных склянок, сосудов, бубнов и тряпок.

— Вечная дорога ждет воина, рожденного под звездой гуарани… Жизнь и бессмертие, правда и ложь, ненависть и любовь будут колесить за ним по свету в надежде выиграть спор… Полчища врагов будут одержимы желанием избавиться от него и предать его имя забвению…

Веки гостьи отяжелели, и она стала проваливаться в сон.

Внезапно Вагош рассмеялась зловещим смехом.

— … Но разве люди способны выдержать схватку с богами!? Духи гуарани убьют любого, посягнувшего на жизнь их воина! Смерть… Смерть поцелует его палачей!!!

Глаза шаманки налились кровью и засверкали.

— Я вижу воду… И кровь… Повсюду вода… И повсюду кровь… Видишь, как бесится речной дух Куэро, чуя жертву? Лисица Нгурувилу жадно облизывает свою ненасытную пасть в ожидании добычи!

Вагош безумно хохотала, продолжая читать свои видения, но Долорес ее уже не слышала. Сон оказался сильней ее желаний.

— Жалко смотреть на этих кровожадных тварей! Они не понимают, с кем вступают в схватку!!! — наблюдая за призраками, кричала старуха.

Со стороны шаманка смахивала на сумасшедшую в приступе помешательства. Ее костлявые руки дирижировали невидимым оркестром, исполняющим для мифических «кровожадных тварей» реквием по мечте.

…………

Долорес открыла глаза. Тело было легким, настроение прекрасным, голова просветленной. Солнечный лучик, проникший сквозь дверную щель, разбудил ее своим теплом. За стенами хибары раздавалось разноголосое птичье пение. Очаг давно остыл, превратив свою жертву в пепел.

Женщина потянулась, огляделась по сторонам и на цыпочках пошла к выходу.

— Сядь! — вдруг услышала она за спиной.

Хозяйка сидела в дальнем углу жилища, измельчая в глиняной посудине белый порошок и жестом приглашая гостью присесть рядом.

Долорес послушно вернулась, брезгливо покосилась на рваный матрас, видимо служивший хозяйке постелью, и исполнила ее просьбу.

Ворожея набила порошок в трубку, чиркнула спичкой, затянулась и пустила ноздрями паутину дыма, который стал расползаться по хижине витиеватыми узорами.

— Вечная жизнь ждет того, за кого ты пришла просить…

Долорес превратилась в слух.

— Но вечная жизнь будет ему дорого стоить…

Креолка засуетилась, открыла дамскую сумочку, взяла пачку купюр и протянула ведунье.

— Да… Да… Конечно… Я понимаю…

Старуха расхохоталась.

— Ты хочешь купить дух бессмертия?

Шаманка передала трубку гостье.

Долорес, не смея ослушаться, вдохнула и закашлялась, убирая деньги на место.

— На алтарь бессмертия воин положит свою последнюю жертву.

Старуха говорила как-то странно настороженно, будто боясь, что тот, о ком она ведет речь, услышит ее.

— Тысячи дорог будут лежать под его ногами… Хитрый и изворотливый демон Векуфе, жаждущий власти, последует за воином по пятам, и изо всех сил будет стараться поработить его волю и подчинить ее себе…

И, если дьявол достигнет цели, нас всех ждут смерть и страдания…

Но духи солнца…

Долорес слушала, не понимая ни слова, и решилась перебить ведунью.

— Ну а болезнь? Болезнь?

Старуха продолжала говорить, будто не услышала вопроса.

— Я дам тебе два амулета, с которыми твой воин будет неуязвим. Пусть носит их всегда при себе, но не показывает и не дает никому в руки.

Шаманка сняла с четок — браслета два предмета и протянула Долорес.

— Что это?

— Акулий зуб… Он спасет воина от злых чар и залечит кровоточащие раны… А камень…

Вагош посмотрела на кусок кремния, как на загадочное существо.

— С этим камнем он будет бесстрашен и непобедим.

Хозяйка снова затянулась и выпустила дым.

— Амулеты защитят воина. Но, помни… В руках, обагренных кровью невинных душ, они потеряют свои силы.

Долорес хотела было о чем-то спросить шаманку, но та жестом остановила ее.

— Запомни — воину стоит остерегаться воды и крови… Воды и крови…

С каждым словом колдунья теряла силы, от чего голос ее становился все тише и тише.

В конце концов, она указала гостье на выход, давая понять, что разговор закончен.

Долорес покинула странное местечко и поспешила домой.

Когда дверь за ней закрылась, шаманка, будто жалея, произнесла:

— Дух свободы заберет у твоего воина последнюю жертву.

Птицы веселились во всю, когда Вагош сняла с пояса священный сосуд, сделала глоток и закрыла глаза, чтобы с песней чернохвостой лани вернуть себе затраченные силы.

…….

«Святая Касильда! Какое счастье!» — думала Долорес, возвращаясь домой.

Она ни слова не поняла из того, что говорила шаманка про богов и духов. Зато старуха ясно дала понять, что ее любимый внук Эрни не умрет от астмы. А что касается его врагов… Долорес отмахнулась — какие могут быть враги у одиннадцатилетнего мальчика!

«Надо будет отблагодарить Валенсию… — Долорес улыбнулась, вспомнив оплывшую жирком фигуру соседки. — Куплю ей бутылочку вина, а Истебан станцует с этой старой клячей танго». Упомянув в своих желаниях имя мужа, Долорес ускорила шаг, прикидывая на ходу оправдание своему ночному отсутствию.

Боливия. Конец 60-х

Возмездие…

Президент

Самолет набирал высоту.

Президент смотрел в иллюминатор, за которым мелькали белые пушистые облака, отчаянно пытавшиеся угнаться за железной птицей.

— Господин президент, что-нибудь желаете? — испытывая неловкость, спросила стюардесса, которой было крайне неудобно отвлекать влиятельного пассажира.

Президент повернулся к девушке, затянутую в юбку-курандаш.

— Благодарю Вас… Ничего не нужно.

Стюардесса ушла, президент вернулся к своим мыслям…

Смерть схватила его в свои костлявые руки так же неожиданно, как пасть дракона, ниоткуда возникшая за стеклом. Огненное дыхание сверкающей глазами твари расплавило иллюминатор и стало пожирать все на своем пути.

Черный дым шлейфом тянулся за горящей машиной, пока огонь не достиг цели и не взорвал топливо. Самолет, как игрушечный, надломился и разлетелся на куски.

Очевидцам авиакатастрофы всем, как одному, показалось, что в момент взрыва они видели в небе мифического летающего змея Пеучена, способного убить всякого, кто на него посмотрит.

Обломки лайнера собрали, но причину происшествия так и не нашли.

………….

Рохос

— Поспеши, Онорито! Иначе, зря старались!

— Да иди ты, — Онорио отмахнулся от назойливой жены, вышел на крыльцо, приложил ладонь ко лбу и посмотрел в небо.

Действительно, надо было поторапливаться, иначе сено намокло бы под дождем.

Онорио Рохос вышел за калитку и заспешил к дороге, ведущей вдоль полей.

Впереди, метрах в десяти перед собой, Рохос увидел девушку с точеной фигуркой, распущенными, по пояс, волосами и в длинном прозрачном легком платье. Голову юной прелестницы украшал цветочный венок.

Рохос облизал губы, посмотрел по сторонам и ускорил шаг в надежде догнать красавицу.

Начавшийся дождь намочил платье путницы, обнажив ее прелести.

Рохос занервничал и решил, во что бы то ни стало воспользоваться создавшейся ситуацией. Дорога была пуста, и ему ничего не мешало исполнить свои желания.

Красавица свернула с дороги к заброшенному озеру. Рохос похотливо осклабился — птица сама загоняла себя в силки.

Когда девушка зашла по пояс в воду, Рохос догнал ее, схватил за талию, чувствуя, как страсть наполняет низ его живота и закричал от ужаса, теряя сознание и падая в воду. Обернувшееся к нему чудовище с лошадиной горящей головой — последнее, что Рохос увидел перед тем, как испустить дух, оставляя на поверхности озера пузырьки воздуха.

— Сигуа… Ты заманила меня, — сказал он напоследок и скрылся под водой.

Когда тело крестьянина достали из воды, руки его крепко связывал цветочный венок, а рот был забит бумагой, по виду похожей на ту, из которой год назад печатали листовки о поимке государственного преступника.

……………………….

Лоцетти

Полковник Лоцетти гнал по шоссе, надеясь, как можно быстрее добраться домой, выпить коньяку и отключиться. Последнее время слишком много говорили об этом «вожде мировой революции».

Странный звук, похожий на собачий вой, казалось, преследовал его.

Трасса была абсолютно пуста, и полковник придавил педаль газа.

Звук нарастал.

Раздражаясь все больше и больше, бывший гестаповец включил радио. Сквозь помехи до него донеслись отрывки фраз.

— …легендарного команданте… Помимо «Боливийского дневника» в рюкзаке была обнаружена тетрадь с его любимыми стихами…

Полковник прорычал от злости и отключил аппаратуру.

На миг ему показалось, что на дорогу выбежал черный лохматый пес.

Лоцетти изо всех сил нажал на тормоза. Прямо в лобовое стекло летел с рогами и копытами дьявол в облике собаки. Дорога завертелась серпантином, машина со страшным скрежетом врезалась во взявшийся ниоткуда грузовик и, оставляя за собой горящие осколки, отлетела на обочину, где через секунду взорвалась.

………………

Консул

Рабочий день подходил к концу. В тишине было слышно, как тикает маятник настенных часов. Последние солнечные лучи, прощаясь, скользили по стене кабинета, с расположенной на ней коллекцией холодного оружия. Блеснув напоследок в инкрустированных ножнах штык-ножа, солнце ушло на покой.

Консул сидел за рабочим столом, считая минуты. Он не мог думать ни о чем другом, кроме дня рождения своей новой секретарши, знавшей толк в любви. К тому же девица отличалась не только сексуальным мастерством, но и внешними данными.

Консул вспомнил о сидящей в соседнем кабинете жене и поморщился.

Тут же раздался стук каблуков.

— Дорогой, по-моему, ты засиделся…

Когда супруга прижалась к его спине грудью, консул раздраженно сжал губы.

— Иди, дорогая… Иди…

— Не «Черная ли вдова» соблазняет тебя вечерами?

— Что ты, любовь моя? У меня слишком много дел, чтобы крутить интрижки с посторонними женщинами…

Консул нарочито передвинул бумаги на столе и сделал вид, что ищет пропавший документ.

— Ладно… Ухожу… Как всегда одна…

Консул торопливо нажал на кнопку вызова секретарши, как только за его женой закрылась дверь.

Офелия и правда была хороша: точеная фигурка в черном атласном платье, шелк темных гладких, затянутых в узел волос, спрятанных под крошечной черной шляпкой с вуалью, чувственный рот, обведенный красной помадой, длинные пальцы рук в тонких черных кружевных перчатках.

Консул сорвался с места.

— О, Офелия… Ты сводишь меня с ума, — хрипел он, покрывая ее поцелуями с головы до ног.

Платье шуршало под руками сгораемого от страсти любовника.

— Пойдем… Пойдем… — шептала красавица, увлекая консула за собой к подоконнику.

Потянувшись к девушке для поцелуя, любовник почувствовал жгучую боль под левой лопаткой и услышал звон разбитого стекла.

Утром тело консула с обезображенным от удара об асфальт лицом обнаружили под окнами его кабинета.

…………………..

Боливия. 2017 г од

Маркос

Старик Маркос ждал телевизионных новостей.

Вернее сказать, он просто сидел в кресле и смотрел на висящий на стене экран.

Слышал он плохо, видел и того хуже, руки его беспрестанно тряслись, пучки седых, по плечи, волос давно оставили надежду быть подстриженными, желто-парафиновый цвет лица говорил о том, что старик сильно задержался на этом свете.

Под стать видавшему виды креслу была и одежда Маркоса. Линялые камуфляжные штаны дополняли клетчатая старая, с прорехами, рубаха, надетая поверх майки цвета хаки и домашние тапочки с напрочь протертой подошвой.

Маркос не сдавался. Он изо всех сил напрягал слух, чтобы, если не увидеть, то хотя бы что-нибудь услышать.

За окном гудел яркий солнечный день, пели птицы, горланила новые песни жизнь. Свежий ветер, заигрывая и смеясь, трепал оконную желтую занавеску.

На телеэкране девушка диктор, одетая в красный вызывающий пиджак, читала новости дня.

— Ровно пятьдесят лет назад в Ла Игера был казнен известный во всем мире легендарный революционер, латиноамериканский государственный деятель, команданте кубинской революции Эрнесто Че Гевара.

В 2000 г. журнал «Time» включил Че Гевару в списки «20 героев и икон» и «Герои и кумиры XX в.» В 2013 г. его рукописи были включены в число документального наследия ЮНЕСКО, в рамках программы «Память мира»…

Неожиданно звук телевизора заглушил мерный гудящий шум. Но Маркосу уже было все равно. Он «клевал носом», собираясь уснуть.

Когда гул утих, диктор продолжила читать новости.

— Имя знаменитого на весь мир лидера кубинской революции Эрнесто Че Гевары овеяно легендами. Наибольшее их количество связано с его последними днями: долгое время считалось, что он погиб в бою, однако, оказалось, что на самом деле, он был схвачен боливийскими солдатами и расстрелян без судебного разбирательства. В поселке Ла-Игера, где это произошло, его почитают, как святого, и рассказывают о том, что всех, кто был причастен к смерти революционера, преследует проклятие…

…………………

Куба. 1959 год