Бесплатный фрагмент - Стая занята

***

Астральные путешествия ни к чему народу,

народу важнее парочка бутербродов

и вечное пламя конфорок в отзвучии символа.

Жизнь манит безудержно сменой погоды,

узнать, где там скрючились вешние воды,

где в небе тюльпанные линии.

Пой, птица, гимн солнцу,

раскрой ему крылья!

В курятнике альбатроса забыли

и вывернули перья милые

внутрь шкурки, чтоб зрелищем насладиться,

из птицы морей сделать чучело в лицах,

совсем не присущее для очевидцев.

Как выдержать это насилие?

Бенгальский огонь пулемётных застрочек

вкрапляет безумие в лучшие ночи,

пока вертикален дух символа,

а линии постных и взбалмошных строчек

уймет авангард изощренных пророчеств

о будущем. Капелька синяя

от моря отстала, ко мне прилетела.

Я крыльям дала ее: взмах от предела

свершить в выходную мне форточку —

глоток кислорода и астроподхода

скормить важным курам, чтоб бдительность взвода

уснула, как резвость сорочия.

6 мар. 22 г.

***

Окалина века вершит мировую игру

внутри человека затеивает балаганчик

на пепле, — танцующих ступней не счесть на ветру, —

и люди уносятся. Шелк поглощает прогальчик.

Мне книголицо помахало незримым платком,

и я ощутила осколочных звезд колыханье.

Свирепая фурия машет, стоит, молотком,

слегка упражняясь в метании и порханьи.

Обвисшим кнутом порка века теперь говорит:

Пора поменять зверский грим на объем декораций,

Закрыть вожделенный, манящий всех праведных, вид.

И в новых сатирах воскрес гений мира — Гораций.

20 мар. 22 г.

***

В зверином городе убойного отдела

построили фонтан с подсветкой,

он радовал людей. Свиней это задело,

сломали весь фонтан, все огоньки

приезжие бомжи и дураки.

Был водяной оркестр восторга, очень редкий, —

наш город не привык к таким подаркам,

прекрасно — светлым, где не водомерки,

а огоньки рождают входы — арки,

и чудеса не требуют проверки, —

творится мир иллюзий и цветов

из радуги мелодий тайных слов.

Как жалко чуда, брошенного псам,

смывающим грязищу с жирных пальцев

и рвущих радугу. Распущенным ослам

не цветомузыку, а тюрьмы, — тьма засранцев

здесь поглотила свет,

и нас там нет.

Был водяной оркестр, фонтан с подсветкой,

играл в воде он радугой цветов,

и радости огромная карета

несла восторг. Искала нот и слов

любви там.

Кланялись полмира

оркестру, приезжая в этот город, —

кого позвал экскурсионный повод,

других — торговый, вкусом розмарина.

А по бордюрам бегали ребята,

и с ними — внук мой ангельски прелестный,

и от любви в груди так было тесно, —

томленье жаркое, увы, заката.

На склоне лет ты любишь только сердцем —

не зрением и слухом, а душой.

Недели в виноградных сгустках терций

бежали, словно за водой большой.

Внук вырос,

а фонтан обворовали

бомжовые ловцы за дармовщинкой:

все лампы выкрутили, вырвали, как льдинки,

цветную музыку в воде. Вставали

звериной плотью и топтали знаки

цветов и звуков гневные макаки,

чья жизнь велась в тухлятине, в подвале.

И только держит память, как собаки,

Помытые в фонтане, отряхались…

Сгубили счастье созерцанья. Старость

и внутренняя глухота с рожденья

распиливает скрипки на дрова.

О, Страдивари, как мы ни старались,

но мгла предела, расщепив слова

на скользкие от замысла лучины,

сжигает лучшее, и полнится молва,

что чуду музыки негласно обучила

только поэзия,

любить вольна.

14 — 15 апр. 22 г.

***

Пустотой заполняя бесценных страниц адреса

Мракобесие рулит винтами, закрутами гаек,

Счастьем жизни, слезами. Задушенные голоса,

Расплываясь кругами, над лютыми войнами тают,

Не преследуя палачей и министров наук

В расписных своих мантиях, красок японских дороже.

Только сытый, глухой расползается тварный их звук

И наглеют от спеси и жира подлейшие рожи.

Не здоровайтесь с Богом, он вам не кулёк заводной

Для списания смертных грехов.

Сытобрюхим — не в помощь.

Не люблю, когда крестится тварь воровская и сволочь,

Уподобившись ангелу, чем не спаситель наш Ной…

5 мая 2017 г.

***

Весенняя вольница солнцем раскованно хлещет,

И зимних подков расколдованы все замки,

Слетевшая с неба пыльца ничего с нас не взыщет —

Ни слез, ни объятий, — эмоции так легки:

Вот пух невесомый заоблачных выткал лошадок,

Мозги накрутил молодым — заботы так далеки!

За гранью войны есть жизнь — в ее дыхании краток

Любой диссонанс — притихли войны молотки.

Кто в масках для очищенья карманов

Готовится к лекции — веки под огурцом,

Кто рысьи уши примерил из меха — все натуралы

С десяток таких износили, раскрасив лицо.

На лицах иных смущение и улыбка

играют восторгом, радостью золотой —

босые ресницы лучи ткут, как лазеры, зыбку, —

мечты раскачают, фантазий источник святой.

А нам остается любить всю радугу эту,

Театр абсурда без лиц — один эпатаж.

Смешение стилей и нравов, летящих по свету,

По–своему накладывая татуаж.

Отцами забыты не будем, пред дедами странно красуясь,

Крепчаем, в трухлявом базаре, песчинкой кружась

И падая с голода прямо на тротуаре,

Во снах обнимашку — не мать — прижимаем, божась.

Под грифом гиббона, дракона и покемона,

В спиртном утопив интеллект, ластой бьет по башке

Любитель Державина и Толстого,

Сдающий на «пять» древний «русиш» в прикольном кружке.

21 Апреля 2022-04-23

***

Где сердце горело, там, видно, сгорела и пыль

Нет быта в любви. Огонь священен не миг.

Не плоть крематорная сердце, душа, не быль, —

Основа личности, на чем счастье стоит.

У нас для истины времени много нет.

Гремучим ветрам, терзающим любви цвет,

не надо покорствовать и в темницу лететь

за их круговертью, чтобы потом не смерть,

а жизнь тебе пульс держала, как звезды нить

внутри зодиаков держат.

Связь не дробить

на грезы романтики и секиру зеркал

сторонних взглядов.

Жизнью, сердцем любить —

и слушать, и чувствовать и перо и металл,

и вечным огнем любви с мечтой говорить.

18 апр. 22 г.

НА ВЫСОТАХ ПОЗНАНИЯ

«…На высотах Познания одиноко и холодно…»

Максимилиан Волошин

На высотах Познания одиноко и холодно.

Я ищу смысла жизни в страницах тех книг,

Что дают вдохновенье, не сплющив, как молотом,

Грандиозно написанный мной черновик.

В мире скорби, тоски, глухоты обезглавленной,

Бестолковости замыслов, тупиковых путей

Что найдешь, кроме грязных истерзанный зарослей

И вражды неоправданной в заморозках идей?..

А пойти в топь болот увядать средостением

в тусклом мороке смрада прогнивших трясин

прилепиться репьем — многолетним растением —

к человеку, чтоб этим его и спасти —

воля каждого. Как продолжать путь Познания —

книгой в собранном рюкзаке,

или дать Просвещение в минуту признания,

когда кто — то читает тебя в гамаке

на природе, на всхолмии мыслей, как зарево

так горящих, что сердцу не перенести

отреченья от них, когда путь неприкаянный

забуксовывает посредине пути.

В одичалом краю выпендрежа и наглости

так и ищут, куда бы тебя заткнуть.

Ты их преодолей, как болезнь. Узник стадности

вышевеливает совместный путь,

где общественный разум разует до смелости

и обобществит даже зубы твои, даже кости и кровь.

За припадками варварства

дикость образа мыслей — и вся любовь.

Там, в подводной стихии, в заповедном невежестве

прорубается к вздоху живая душа.

Помоги ей вдохнуть,

и в бескрайности нежности

пожалей и пойми. Это истинный путь.

6 — 8 мая 2022-05-08

***

Вылепи воздух, облекающий мое тело,

Пока узурпаторы прогресса не облекли его в саван…

Струи дождя свирепствуют оголтело,

Губы мои, открываясь, исторгнут: «Мама!»

Падая на грудь немощной бедной птице,

крылья раскрывшей мне как объятья,

бережно сушу ее проливное платье,

чтоб ей дать приют в душе своей, в островах,

куда не летит проклятье

из природно — водного урагана,

выдрессированного в мире терний,

где была дана ей страсть защитить меня от обмана,

устрашить во имя спасенья.

Обойди ее, беда, отведи простуду,

Отгони печаль и боль, исцели малиной.

Я печалить мою птицу не буду,

Стану ей Купиной Неопалимой.

6 мая 2022-05-08

***

Зеленый бархат пишет фон весны

Рождает заново людей и листья,

Рождает воду неба, глаз, да кистей

соцветья, чьи коробочки тесны.

Всё внове. Режет надвое капель

небесную

законодатель влаги,

и оседает на края бумаги

то, что ее разрушит, бессловесную,

готовую безропотно впитать,

с тем уничтожив. Даже не восстать.

Впитает сны и тополиный гул

Всех лопнувших в одномоментье почек,

Диктующих по лужам между строчек

Свой текст изгнанья. Ветра караул

Подхватывает вас под локти. Вы сутул

И неказист, идете по бульвару,

Теряя крыльев огневую пару

И времени подержанную тару,

И мыслимый на струнах ветра стул,

Гитару и пюпитр. Такой разгул

Сродни рыдающему урагану,

Сносящему дома и страны в свару

Из мелк0листовых реклам, афиш

Того, что только лишь произросло,

Как выпрастало лепестки наружу —

Из уголка — , наделало вдруг лужу, —

И в пляс по ветру!

В мире всё на слом,

Когда весна палит прямым углом

И мечется пыльцой на километры.

4 май. 22 г.

***

Тихо бабки щебечут на своем родниковом наречье,

Полведра слез налили — обопьешься, — попробуй, разжуй!

На Россию поклепы Тугарина бесчеловечны —

Сам дурак, знамо дело, кто таращится — оболдуй!

На закаты помолимся и восходы,

На огни над домами на крышах и мотыльков

от сухой мерзлой ветки —

лист прошлогодний услышим —

тихо Болдино вспомним, Сан Сергеича — будь здоров!

Пандемийное братство за нас уже отстояло

И малину в июле, и в августе молоко —

Ну, теперь только солнышка выждать и у постового

Полосатую палку на рыжую заодно

поменять.

Мы — контактные линзы Европы,

Через нас она смотрит по круглым окошкам кино,

Как мы браво живем — сахар снижен, картофель завышен,

Вместо песен — ням — ням и бай — bau.

Кошаки, запевай!

Колыбельную маме споем!

Раз — два — три… пять — шесть — семь —

Здоровеньки булы — хлеб вам всем!

18 Апреля 2022-04-19

***

Пух летит, снегопух, как мечта, озаренная детством.

Толчея облаков припасает секреты — наследство —

слитки солнца в пылающей лодке фантазии.

Поднебесные замки — подобие эвтаназии —

и не надо башкой шевелить в колокольчиках клоуна,

здесь мой дух имплицитен, и оживает в материи

В ожиданье показа готовой мистерии

И движенья, открытого Робертом Броуном.

В наблюденьях за небом случается не предвиденное:

Дверь срослась со стеной — автоген не поможет.

И балда, отдыхая медузой на облачном ложе,

Выдыхает историю, в жизни народа увиденную.

И балда с лабудой проболтают полжизни о бусах

фонарей — раз уж Ленин вкрутил лампу смысла с горошину

в потолок всех избушек, — там пол, да и тот перекошенный.

В черной бане балды изучаются меры и вкусы,

В белой бане салаты в лохани покрошены —

смысл вещей в изученье лица скоморошины.

22 июня 2022-06-23

***

В сиреневом бреду, в тенистой ляпоте

Неистовый родник, печалься обо мне,

Пройди насквозь небес в сердца моих людей,

Их выведи ко мне среди других затей.

Ты знаешь, где меня искать, а где нельзя,

Где, жизни торопя, идет печаль моя,

Канатом перетрет ступени о причал,

Так что стропил не знать и не гореть свечам.

В сиреневом бреду о жизни неземной,

Где мне доступней свет, где выйдет вон юдоль,

И одинокий луч узнает параллель, —

идет насквозь меня. Ты губишь. Пожалей.

Вкрути же солнце среди черных туч,

и прекрати грозу, я знаю, ты могуч.

И флейта и свирель настигнут, разберут

на музыку небес печали — не на лом,

и разобьют мне грусть на крошки — важный труд, —

она пытала, жгла меня, брала в полон.

Не видела себя, не верила судьбе,

Теряла оберег в сиреневом дожде,

А трепет листьев мог предотвратить в пылу

Незримый перелом в потерянном дыму.

20 — 21 июн. 22 г.

Посвящение писателю Светлане Василенко

Невероятна грусть на склоне дня:

Дождь, крики чаек, западня

Из ощущений расставания.

Не вычитает расстоянье,

И мир души наполнен добротой,

Мне принесенной в жизнь простой

Улыбкой, пониманьем и сияньем

добра. Я выключаюсь в черновик,

но пишется по-белому. Родник

и грусть восполнит, и благоуханье,

и царственно могучее крыло,

осенена которым. Естество

надмирно принято. Осанна!

Пусть Вам благоволящий бог дорог

Пришлет ко мне таинственный виток

пути. И встреча озарит, как счастье.

О, бог дорог! Верни ко мне крыло,

Оно как-будто рядом, и светло,

И свет души как первое причастие.

19 июн. 22 г.

***

Хаос бездушия жрет мое время

Топает лошадью в комнатах гула,

Это комбайн пылесосомотора

И винтовая архитектура

Медленноверной шурупозакруткой

Ввинчивает в крылья метры металла.

Ангел терпенья фарфоровохрупкий,

Не упади, — шаткой полки халтура

Вздрагивает. Слон танцует в подвале

Вальс, — гибким хоботом вьется по горлу,

Сдавливая заодно и сердце,

Быстро сминает в лепешку корону,

Чтобы свое проявить иноверство.

Как заглушить пылесос и топот,

Выжить в тотальном росси — ремонте?

Бог чтоб услышал мой гневный ропот,

Дал белой обуви пару, Ле — Монти.

Мне б улететь на другую планету

Без обезьяноподобных кластеров,

Без синхронии экспериментов

В недрах судьбы, как в стержнях фломастеров.

19 июня 2022-06-20

***

В век геноцида и глобального грабежа

Организаторские флажки дрейфуют по ветру

И выделяют ковид-носящий спрей, —