Секс Президента

В магазин, где я работаю охранником, пришла работать новая продавщица, Алла. Обыкновенная женщина, молчаливая, добросовестная. В форменной одежде, черной юбке до колен и красной жилетке, одетой на белую рубашку с коротким рукавом, Алла не отличалась от других своих «сестер» по ремеслу. Женщина как женщина. Ну, ничего особенного. Длинные светлые волосы стянуты сзади заколкой, минимум макияжа и чуть стоптанные туфли на низком каблуке дополняли картину.

Дело было зимой. Вечером, перед закрытием магазина, мы все переодеваемся, так сказать, по «гражданке», кто во что. Меня удивила Алла. Из раздевалки, кстати, одной на всех, она появилась в зале совершенно преображенной. Высокие сапоги до колен, короткая юбка, обтягивающий свитер с высоким воротом. Оказалось, что у Аллы есть грудь, талия и приятное лицо. Волосы она распустила по плечам, накрасила губы и глаза, да и взгляд ее как будто что-то обещал. «Как она преобразилась», — подумал я. Нет, я не старался ничего предпринимать, тем более ее «клеить». Работа есть работа, да и не в моем характере сразу знакомиться ближе с интересной женщиной. А Алла была не очень разговорчива, как я уже говорил, и нравился ли я ей, сказать было трудно.

Прошло полгода. Алла вошла в коллектив, завела подруг и уже не была такой замкнутой. Бывало, и мы перекидывались с ней шутками или разговаривали понемногу. После отпуска, как мне показалось, Алла поправилась.

— Отдыхала у мамы, — сказала она. — А у мамы, сам понимаешь, из-за стола просто так не уйдешь.

— Алла-то поправилась, — сказал я напарнику. — И щеки стали шире, да и попа.

— Видал я таких, — отвечал мой напарник, Андрей, — когда работал на заводе. Подобных «дам» можно было «снять» за стакан крепленого вина. Вон, у нее рожа заплыла. Это не от мамы, это от запоя.

Андрей ошибался, Алла была не из «таких». Она кормила двух маленьких детей и, как поговаривали в магазине, ее недавно бросил муж.

Иногда мои обеды совпадали с обедами Аллы. Мы сидели в столовой (она же раздевалка) за столом друг против друга и кушали. За едой мы почти никогда не разговаривали. Алла садилась в мягкий стул, стоявший к столу боком, а я на скамейку. Доставая еду из своего контейнера, продавщица параллельно звонила детям или искала что-то в мобильном телефоне. Почти всегда две верхние пуговицы рубашки-поло у нее были расстегнуты. В комнате действительно было душновато. Я ел из своего контейнера и бросал иногда взгляды на верхнюю часть белых грудей, поглядывающих на меня весьма соблазнительно. А еще у Аллы была привычка, оттянув верх рубашки, дуть себе на грудь. И на самом деле, в магазине часто бывало жарко, да и труд продавщицы требовал определенных усилий.

В конце рабочего дня мы, сотрудники магазина, переодевались по очереди. А Алла почему-то всегда занимала помещение дольше других. Обычно, перед тем, как зайти в раздевалку, я стучал в дверь, нет ли кого там. В этот раз я тоже постучал.

— Да, заходите.

Я зашел. Алла сидела на скамейке в одних трусиках и футболке. Увидев полуобнаженное женское тело, я отпрянул.

— Да заходи, Артем, я уже почти оделась.

Пикантность ситуации заставила меня преодолеть первоначальный страх и я остановился, держась за ручку двери.

— Ну, если я не помешаю.

А сзади, в зале, были люди. И в любой момент сюда мог кто-нибудь войти. Алла встала, отвернулась и стала натягивать джинсы на стройные ножки. Я повернулся к своему шкафчику и начал тоже переодеваться, боковым зрением следя за женщиной. Алла застегнула брюки, снова села на скамейку, взяла руками за низ футболки и потянула ее наверх. Я застыл на месте. Сняв футболку, Алла осталась совершенно с голым торсом. То есть, ее груди, ее манящие белые груди, были прямо рядом со мною, на расстоянии вытянутой руки. Я повернулся к женщине. Внутри меня что-то замкнуло.

Я знал, что мне не следует заниматься сексом. Еще давно, в юности, я обнаружил в себе некоторое раздвоение личности. Вне секса, в общении, в том числе и с женщинами, я был нормальным, так сказать, человеком. Но когда дело доходило до интимных отношений, у меня включался какой-то механизм и я превращался в Президента. Да, да, в Президента. Женщина, мой интимный партнер, становилась моей подданной, ничтожеством, подлой рабыней. И ничто меня уже не могло остановить до самого оргазма. Я обращался к доктору. Но врач сказал, что это, мол, в порядке вещей и многие мужчины именно так себя и ведут в сексе. Я ему где-то поверил, а где-то и нет.

Я повернулся к Алле. Ее голова оказалась на уровне моего живота. Она бросила на меня вопросительный взгляд. А рукой прикрыла грудь футболкой. Я взял продавщицу за подбородок.

— Ну что, Дрянь, готова ли ты к встрече с Президентским Членом?

— Артем, не надо, могут войти.

Я ее не слушал. Вырвал из рук футболку, ставшей преградой между мной и белой грудью. Потом медленно расстегнул брюки и спустил их на пол. Алла сидела не шелохнувшись, глядя перед собой расширенными глазами. Я снял трусы. Мой член уже прочно занял доминирующее положение, он был тверд как камень. Я приблизился к женщине вплотную и начал водить пенисом по ее телу, по плечам, по грудям, по шее.

Алла смотрела на пенис, как кролик смотрит на удава, завороженно и со страхом.