Разметка

Наша жизнь — дорога с разметкой. Мы движемся строго по ней или мечемся из ряда в ряд. Кто-то дерзко пересекает двойную сплошную, а кто-то даже не догадывается, что нарушает правила…

Но всегда ли мы сами решаем, как будет размечен наш путь?

Глава 1

Май, 2012

Сумерки только подкрадывались, приглушая свет. В лесу, в пойме, так тихо, что хочется и говорить шёпотом. Кажется, рассмеёшься, а деревья зашумят листвой: «Ш-ш-ш! Молчите!»

Хорошенькая девушка с волосами цвета кофе прислонилась к дубу. Позируя, лукаво заглянула в объектив фотокамеры.

— Ксюш, причёску поправить?

— Нет. Вот так стой, — подруга прицелилась, сделала снимок. Ещё ракурс, ещё.

— Мил, улыбнись.

Девушка чуть наклонила голову, рассмеялась. В карих глазах заиграли чёртики.

— Отлично! Смотри в сторону.

Зашипели деревья.

Кто там?

Мила инстинктивно повернулась.

Неподалёку стоял какой-то мужчина. Невысокий, коренастый. Сердце ёкнуло: маньяк? Увидела «Лэнд Крузер» в кустах. Нет: человек.

— Чё тут делаете? — спросил незнакомец резким голосом. — Чё снимаете?

— Себя, — с максимальным дружелюбием ответила Мила.

— Частная собственность! — рявкнул мужик. — Камеру сюда!

Ксюша схватила сумку с земли и бросилась бежать.

— Ключи, ключи давай! — кричала Мила, протягивая руку. Подруга нашла в кармане брелок от машины.

Мужчина гнался за ними.

Вот их серебристая «тринашка». Мила выхватила ключ, нажала на кнопку, рванула дверь…

Незнакомец вдруг остановился и холодными пустыми глазами посмотрел им вслед.

***

Гадалка озадаченно разглядывала фигуру из воска. Получилось нечто странное. Особая форма импрессионизма.

— Проблема у тебя, Костя.

— Точно, Катюш.

Катя не была похожа на гадалку. Скорее, на француженку: каре с чёлкой, жгуче-чёрная окраска, тёмные глаза. Приятная. Но не молодая. Лет сорок. Или больше?

Посетитель по-свойски облокотился на стол. Симпатичный брюнет. На лице лентяйская щетина, карие глаза пытаются разгадать, что она там видит, в лепёшке из воска.

— Всё серьёзно, — промолвила Катя. — Какое-то было препятствие.

— Столб, — подсказал Костя с самоиронией.

— Машина, — рассмотрела гадалка. — Сильно разбил.

— Чужую, — кивнул он.

— Костя, как так? — воскликнула «француженка» уже в роли человека.

Тот заулыбался с деланной небрежностью:

— Завернул вокруг столба. Неудачный дрифт.

— Кость, взрослый мужик! — Катя покачала головой.

— Кать: за тридцать семь лет первый раз такое. Здесь что-то не то.

Гадалка внимательно изучила форму ауры.

— Да: кто-то тебя сглазил.

— Кто?

— Узнаем, — она сосредоточилась. — Машина чья?

— Девчонки.

Вспышка в памяти: синяя «Субару». Скольжение… Кураж… Дым из-под колёс… Рыжая девчонка показывает большой палец и снимает видео. Вот в этот момент Костя и отвлёкся на секунду.

«Субару» — в хлам.

Ещё картинка: шок. Женская истерика.

— Что делать?! Папа меня убьёт!!!

— … Молодая? — отвлёк голос Кати.

— Лет двадцать.

— Ты с ней недолго общался, — читала по воску гадалка.

— Недельку.

— Проблема у тебя, Костя! А страховка?

Он безнадёжно махнул рукой.

— Обычная. Попал я, Катюх. Она папе пожаловалась. И видос у неё есть.

Катя вдруг оптимистично заверила:

— Есть человек, который тебе поможет.

— Кстати: да! — осенило Костю, и он выбрал номер в мобильном телефоне…

***

Сумерки окрасили небо в чернильный оттенок. Жёлтые огни фонарей, как акварельные краски размывали его синеву, вычерчивали ленту проспекта и мелькали за окном авто. Стрелка спидометра быстро поднялась к отметке «120» и через несколько сотен метров рухнула вниз. Чёрное мерседесовское купе «CLK 240» затормозило на светофоре. Симпатичный брюнет, придерживая левой рукой мобильный телефон, нетерпеливо включил первую передачу. На губах появилась заразительная улыбка.

— Да ладно, Костя, всё нормально будет! Не проблема, — рассмеялся, стартуя со светофора. — Найдём компромисс. Нет, ну если ты хочешь поехать со мной… — славировал между машинами. — Ой, вот не надо! Сочтёмся. Всё, Кость, до связи! — бросил телефон на кожаное сиденье светло-коричневого цвета, сделал музыку громче. В глазах — азартный блеск. Дерзко переставил купе в средний ряд, объехал «Авенсис». Восемьдесят… сто… сто двадцать… Снова торможение с мощной инерцией. Чуть не пропустил нужный поворот! Направо — и яркие огни проспекта остались позади.

Чёрное купе остановилось на парковке у офисного здания. Темно. Пусто. Брюнет выглянул из «Мерседеса», всматриваясь в неприветливые окна. На втором этаже в одном из них горел свет. Взял телефон с кожаного сиденья и, на несколько секунд засомневавшись, набрал чей-то номер. Длинные гудки.

— Мдя! — ответил резкий баритон.

— Анатолий Михайлович? Это Дмитрий Адамовский.

— Второй этаж, двести десятый офис, спроси у охраны.

— Не вопрос.

Голос в трубке исчез. Брюнет нажал кнопки стеклоподъёмников и снова озадаченно посмотрел на окна. Взял сумку от ноутбука и открыл большую дверь авто.

Охранник оглядел его без эмоций. Просканировал взглядом: потёртые джинсы, чёрная футболка с белой абстрактной надписью; атлетическое телосложение, рост где-то за метр восемьдесят. Тёмные волосы пострижены в стильном беспорядке. Выразительные черты лица. И глаза: как у волка. Светлые. Почти голубые. Брр! Чёрные ресницы чуть опустились, и прохладный ультрафиолет стал немного мягче.

— Документы есть?

Брюнет показал водительское удостоверение. «Адамовский Дмитрий Владимирович», — прочитал охранник.

— Второй этаж, направо и прямо.

В коридорах пусто и тихо. Дима повернул направо и уверенно направился к кабинету с номером «210». На губах отразилась ироничная усмешка. Взглянул на дверь — так, словно это был портал в другое измерение, открыл…

В прокуренном кабинете за столом сидел светловолосый мужчина лет за сорок.

— Добрый вечер.

Тот выдохнул порцию дыма и рассмотрел гостя. Пристально, липко. Ехидно.

— Здорово! Это ты, ети его…

— Не я, — с порога открестился Дима. — Брат. Двоюродный.

— Жалко! — протянул Анатолий. — А то бы я… приложил, — и повторил: — Точно не ты? Документы покажь?

— Да ладно! — с невозмутимой улыбкой Дима кинул на стол сумку от ноутбука, открыл…

— Во как! — Анатолий сделал затяжку, глядя на пачки денег. — Как в кино. Га-га! — воткнул сигарету в пепельницу. — Сколько?

— Как договаривались.

— Не фальшивые?

— Из банка.

Анатолий недоверчиво прищурился и распаковал первую стопку. Тщательно пересчитал купюры. Набрал сумму на калькуляторе. Между делом спросил:

— Лет тебе скока, Дмитрий?

— Тридцать шесть.

— Тоже дурной такой?

— У меня бизнес, — уголок его губ скривился в скептической ухмылке, — когда уж мне!

— А с головой чё? — перебил собеседник.

— Нормально всё, — в интонации Димы просквозило раздражение.

— А мне сорок семь, — Анатолий послюнявил пальцы и снова стал считать деньги. Отвлёкся: — По сотне?

— Да.

— Я не экс… энто… экстре-мальничаю, как вы, молодёжь. У меня — рыбалка, охота. Люблю пострелять! — он вдруг цепко всмотрелся в Диму. — А чё у тебя глаза такие?

— Какие?

— Волчьи.

Пауза. Чёрные ресницы необычных глаз часто заморгали и опустились, скрывая ультрафиолетовое свечение. Губы остались спокойными, и только намёк на усмешку в уголке рта показал, что Диму это задело.

— Друг у меня был, — продолжал Анатолий, — с такими глазами. Тоже, кстати, Дмитрий, — осмотрел оставшиеся пачки. Договорил: — Помер. Ох, ети вашу…

И продолжил молча и быстро пересчитывать купюры.

— Всё сходится? — наконец, спросил Дима.

— Ага, — Анатолий достал из стола подготовленную расписку. Но что-то вспомнил и полез за телефоном. — Щас. Увидишь.

На экране смартфона — любительская съёмка.

Синяя «Субару». Костя — за рулём. Смеётся. Отмашка! Визг шин. Красиво закручивает пятак! Резина начинает дымить. Скольжение… Столб.

Дима невольно заржал.

— Вот…!

— Смешно? — упрекнул Анатолий.

— Нет, — тот быстро стёр улыбку. — У меня бы лучше получилось. Можно мне перекинуть?

— Ща перекину! — пригрозил Анатолий. Сунул бумагу. — Привет рас… долбаю твоему. Увижу — в бараний рог, об столб…

— Не вопрос, — Дима забрал расписку, сумку, нетерпеливо поднимаясь со стула. — Ещё раз извини. До свиданья?

— Добро, — крякнул Анатолий и формально пожал ему руку. Дима дежурно улыбнулся, открыл дверь… И вдруг услышал глухой странный голос:

— Дим, это ты?

Повернулся. На него уставились пустые глаза Анатолия.

Мороз по коже! Ответил:

— Нет, — и вышел.

По коридору почти бежал. Бросил «до свиданья» охраннику, нажал брелок сигнализации, оглянулся. Анатолий неподвижно стоял у окна. Дима выругался, запрыгнул в «Мерседес». Зажигание, фары, резкий разворот. Нажал на газ так, что вырвал мусор из-под колёс и вылетел с парковки.

Зазвонил телефон. Дима выковырнул его из ноутбучной сумки, не отрывая взгляда от дороги, и ответил:

— Да, Костя!

— Всё получилось?

— Конечно, — сбросил скорость. — Кстати…

Пауза.

— Алё, Дим, куда пропал?

— Да тут я, — тот остановился на светофоре и отрешённо посмотрел вдаль через перекрёсток. — Ладно, потом скажу.

— Что случилось?

Дима не заметил зелёный, выругался, вместо первой передачи включил третью.

— Тьфу, ёпс! Кость, до связи! Перезвоню, — бросил телефон на сиденье и опять стартовал с пробуксовкой.

Глава 2

Рыжая девушка в модно-рваной мини-юбке брела к торговому центру «Европа» и разговаривала по телефону. Огромные каблуки босоножек попадали в стыки тротуарной плитки; она останавливалась на секунду, выдёргивала ногу и продолжала дефиле. Маленькая, худенькая, в короткой джинсовой курточке поверх чёрного топа. Шальной ветер, налетающий с Волги, трепал её кудрявые локоны и шипел в трубку.

— Пап, ну я «Рэндж ровер» хочу!

— Какой «Рэндж ровер», Юль? — доносилось в ответ. — «Матиз» куплю и катайся!

— Ну, папа! — она возмущённо растопырила пальчики с красными ноготками. — Что я, как дура в нём буду?

— Зато никакой дурак за руль точно не сядет!

— Пап, я тебе потом позвоню, давай, — насупившись, Юля кинула телефон в сумку. Тоскливо взглянула на мост. Он ещё не зажёгся вечерними желтыми огнями, но уже дразнит пролетающими по нему авто. Сейчас бы туда, за Волгу. С кем-нибудь.

И вдруг… Он шёл навстречу: симпатичный брюнет, и в руке у него был ключ от машины. Не разглядывая долго, Юля правдиво споткнулась и рухнула ему под ноги.

— Девушка, ну что же вы? — сказал Мужчина Мечты и помог ей подняться.

— Ой-ёй! — она сморщилась от боли, схватилась за коленку. — Сломала!

Он с незлой иронией усмехнулся:

— Куда подвезти?

Доковыляв до «Мерседеса» с номером «878», Юля сразу перестала хромать. Ага! Похоже, билетик с выигрышем. Но хозяин купе — это вообще джек-пот. Нельзя отпускать! Вспомнив о ноге, которая действительно слегка болела, Юля заползла в «Мерседес». О, блаженство! Не нужно ждать такси или идти на этот ужасный подземный трамвай, в котором ездят усталые бедные люди.

Вспыхнула лунная подсветка приборов. Вот он: приятный звук двигателя. И запах ненавязчивого древесного парфюма.

— Как зовут тебя? — спросил мужчина мечты.

— Юля, — она живенько повернулась, по-кошачьи всматриваясь в его потусторонние светлые глаза. — А тебя?

— Дмитрий.

Юля с наивной непосредственностью погладила светло-коричневую кожу сиденья.

— Какого года машина? Двадцать-ноль-ноль?

— Третий, — ответил Дима с прагматичным скептицизмом.

— С турбиной?

— Нет, — на губах его отразилась та же небрежность. — Атмосферник.

Заулыбался:

— Откуда такие познания?

Юля нескромно изучала его лицо. Мимоходом пояснила:

— Машину себе присматриваю. Ты женат?

— Развёлся.

— Почему? — предположила: — Изменял?

Дима негромко засмеялся:

— Вроде того.

Юля, оценивая, согласилась:

— Ты симпатичный. Не удивительно, — вспомнила новый вопрос: — Дети есть?

Он кивнул:

— Дочь. Восемь лет.

Юля едко подковырнула:

— Не жалко, что бросил?

Дима в тон огрызнулся:

— Я её не бросил.

— А тебе сколько? — снова живенько заглянула ему в глаза.

— Тридцать шесть.

— Ты такой старый?

Он фыркнул насмешливо:

— А тебе хоть восемнадцать-то есть?

— Мне, — глумливо улыбалась она, — уже двадцать один, вообще-то. Замуж пора.

Дима смеялся.

— Может, поедим где? — недовольно перебила Юля. — Есть хочу ужасно.

После ужина они оказались в постели у неё дома, а через неделю Юля приехала погостить к Диме… Да так и осталась пожить.

***

День явно не задался. Сначала Мила поругалась с какой-то девчонкой на перекрёстке. На пути к дому два раза попала в ямы. Возмутилась. Осудила себя за грубую реплику. Стала повторять, что «…за рулём — эмоций нет!» Включая с хрустом вторую передачу, опять расстроилась: синхронизаторы износились. Но как сказали ребята в сервисе — это не критично. «Переключай медленнее. Мы же не на Формуле один!» Ну да, больше похоже на ралли по бездорожью.

Повернула во двор. О-о-о… Как всегда: проблема с парковкой. Полсотни машин. Вот где ей теперь приткнуться? Чертыхаясь, Мила зашла на второй круг. Но навстречу выползла серебристая «BMW» с номером «340». Ни встать, ни разъехаться!

— Ну, а ты куда? — взмолилась Мила, нажимая на тормоз. — Подождать нельзя?

Пришлось сдавать назад. «BMW» с чёрными стёклами пролезла мимо.

Обогнув соседнее здание, Мила, наконец, нашла свободное место за полкилометра от подъезда. Всё: теперь домой, ужинать. Переобулась в туфли на высоком каблуке, вышла из серебристой «тринадцатой». Ай, нет! Забыла! Горел значок, что антифриза мало. Надо глянуть. И куда он девается? Открыла капот. Дохнуло жаром, как из печки и ещё чем-то специфическим жжёным. Это вам не духовка с пирожками! Оценила уровень розовой жидкости в бачке. Вроде нормально. Но чуть-чуть долить можно.

— Девушка!

Обернулась. А, это наглая «трёшка» с номером «340»! Точнее, её хозяин. Симпатичный!

— Вам помочь? — брюнет, улыбаясь, направился к ней.

— Как вам сказать? — начала Мила, смущаясь из-за неожиданного внимания. — Если вы знаете, куда уходит антифриз в этих машинах… — и предвосхитила предположения: — Оба радиатора меняли! Кран печки тоже.

Брюнет рассмеялся. Заглянул под капот, что-то проверил, потрогал.

— Да нормально всё. Долить?

— Горячий ещё, — проговорила Мила, невольно преображаясь в мягкую, беззащитную девочку. Убрала длинные волосы за плечи. — Я потом, сама.

— А муж? — посмеивался незнакомец с карими глазами.

Мила засмотрелась на его лентяйскую щетину, спортивное тело под чёрной футболкой. С неподдельным очарованием отмахнулась:

— А… нет мужа! Некому мне помогать, — и привычным уверенным жестом закрыла капот авто.

Брюнет, явно, забавлялся.

— Можно я помогать буду? — приготовил мобильник. — Телефон подскажете?.. Зовут как?

— Мила.

— Костя, — он снова обаятельно улыбнулся. — Приятно познакомиться? Если завтра я позвоню… Можно? Увидимся?

Завтра. Манящее и зыбкое слово!

Костя позвонил в восемь вечера.

— Мил, привет, — прозвучал приятный голос в трубке. — Если я заеду за тобой через полчаса?.. Не поздно? Нормально?

— Нормально.

Он ещё спрашивает! Да, конечно! Мила восторженно вскрикнула, бросила телефон на диван и стала экстренно собираться на свидание.

— Ну, где этот карандаш? Где? — рылась она в косметичке. Вытряхнула содержимое на стол. Макияж за семь минут, ещё пара штрихов. Так, одежда: чёрное платье? Голубое? Или юбка? Что делать, что делать-то? Выдернула два варианта из шкафа. Оценила. Чёрное платье, из кружева. Добавить к нему бирюзовое колье, джинсовый жакет, туфли на каблуках. Отлично! А сумка? Тёмно-синяя! Быстро выхватила из белой всё содержимое: права/документы на машину, кошелёк. Запихнула в сумочку синюю, туда же бросила косметичку. Расчесала длинные каштановые волосы, подправила горячими утюжками несколько прядей. Всё, она готова. Даже ещё пять минут осталось.

Костя ждал её у подъезда. Улыбнулся:

— Ну что, покатаемся? — и вырулил со двора.

У него была комфортная манера вождения. Ничего показного. Легко, энергично, разумно. Наслаждаясь поездкой.

— …Значит, ты ламинат продаёшь? — на губах Кости появилась приятная улыбка. — Знакомая тема.

— Так ты… — предположила Мила. Он согласно кивнул:

— В строительной компании работаю. Комплектую объекты. И свои, и чужие. Коммерс. Купи-продай, — по-доброму усмехнулся. — Четвёртый год уже!

— А до этого?

— Машины гонял, из Европы. Я повёрнут на автомобилях. Хобби у меня такое.

Глаза Милы вдохновлено блеснули.

— У меня тоже.

— Заметно, — смеялся он. — Что любишь?

Они обсуждали марки авто, спорили над её пристрастием к купе. Сошлись на том, что «…и пусть провиснут двери, и отвалятся», но это красивый кузов.

— Машина для эгоиста, — подшучивал над ней Костя.

— Для удовольствия, — с улыбкой уточняла Мила.

— Назад никого не посадишь.

— Я езжу одна. Или вдвоём.

— Уговорила. Будешь покупать — обращайся. Подберу.

И сделал музыку громче.

Дорога уводит вверх, на мост. Это — как взлёт. Спина вжимается в сиденье, по коже бегут мурашки. Чёрные стёкла опущены. Ветер треплет волосы, путает, развевает. Мила улыбнулась: прекрасные мгновения! Скорость, темнеющий горизонт; приятный мужчина рядом. Искры взаимного притяжения.

— К воде поедем? — предложил Костя и повернул направо.

Закончился посёлок. Дорога нырнула в лес. Огромные деревья зашипели, зашептали что-то и притаились.

В душе — холодок. Мила напряжённо читала ауру. Ещё минуту назад Костя был свой, не страшный, тёплый. А сейчас… Украдкой взглянула. Нет, всё тот же симпатичный брюнет. Молчит. Музыку выключил. Мила закуталась в ментальный плед. Он — ни при чём. Это тени. Чьи-то чужие, страшные тени.

Они сидели у реки на засохшем обломке дерева. Смеркалось. Вода стала тёмной, неприветливой, и редкие всплески на поверхности иногда нарушали тишину.

— Кто это? — прислушалась Мила.

— Рыба.

— Точно?

— Ну не водяной же? — Костя тихо рассмеялся. Окинул её ласковым взглядом, так, словно собирался дотронуться, но не решился.

— Холодно?

— Нет. Нормально, — Мила обхватила себя руками, прячась в джинсовый жакетик. Каштановый локон соскользнул ей на лицо.

— Тебе не бывает одиноко? — спросил Костя, незаметно любуясь на мягкие черты Милы, затушёванные волосами, кружево чёрного платья, лаковые ноготки на пальцах, сжимавших локоть.

— Я привыкла.

— А мне бывает. Не люблю находиться дома один.

Снова послышался всплеск. Теперь о водяных подумали оба.

— Пойдём? — предложил Костя и подал ей руку.

Чёрные деревья шептались и затихали, словно наблюдая, как эти двое идут к оставленной у дороги машине.

— … А что рисуешь? — спрашивал Костя. — Покажешь?

— Конечно.

— Значит, дизайну учишься? Работу хочешь поменять?

— Сложный вопрос! — по-доброму смеялась Мила. — Я ещё не профессионал.

— Ну, какие твои годы! — подбодрил Костя; и заинтересовался: — Кстати, а сколько тебе?

— Ой, — печально отмахнулась она. — Много.

— Не больше, чем мне? Это я уже старый, мне тридцать семь.

— Тогда я молчу, — Мила в шутку горестно закрыла лицо рукой. Призналась: — Мне на год меньше.

— Отлично выглядишь! — оценил Костя и распахнул для неё дверь «BMW».

Стёкла закрыты. Включен подогрев сидений, приборы размечены угольно-красным. Свет фар отпугивает тени, прожигает чернильную тьму. Снова посёлок, мост. За ним — мегаполис. Он дышал своей жизнью, манил электрическими огнями, пробуждал кураж в крови. На губах Милы — улыбка. Вот она, магия красоты! Прямо по курсу — новостройки в двадцать пять этажей. Урбанистический пейзаж. Какой вид! И возможно, сейчас кто-то смотрит оттуда на горизонт и маленькие точки машин, бегущие по ленте моста.

— Завтра увидимся? — спросил Костя. — Найдёшь время?

— Конечно, — заверила Мила.

Глаза её искрились от предчувствия счастья.

Глава 3

Юля курила на балконе с витражными окнами, оценивая обзор с седьмого этажа. Старый элитный дом. Вот у неё — новостройка. Но квартира значительно меньше. Стряхнула пепел. Оглянулась. Дизайн, конечно, шикарный. В нём стиль, новизна, лёгкость. А балкон — вообще прелесть. Столик, плетёные кресла с подушками. Как в кафе. Если б ещё курить разрешали… Высунулась в открытую створку. Глянула вниз. Дима приехал! Жадно, словно торопясь доесть, затянулась дымом. А с кем это он? Юля пригляделась. Брюнет на «BMW». Что-о-о? Только не он! Быть такого не может! Прощаются, расходятся. Юля бросила сигарету с балкона и замахала руками, развеивая дым. Фух, сойдёт.

Но не это сейчас главное.

— Дим, — встретила она его в прихожей. — А кто сейчас с тобой был?

— Брат двоюродный, — тот бросил сумку и ключ от авто на столик.

— Брат? А его… Костя зовут?

— Да, — в ожидании подвоха озадачился Дима.

Юля драматично закатила глаза.

— Он мне машину разбил! В курсе?

Пауза.

— Какую? «Субару»? На столб завернул? — Дима ошалело перестал моргать: — Так вы с ним… встречались?

Юля отмахнулась, пряча эмоции за небрежным жестом.

— Нет. Потусили дня три.

Дима смотрел на неё с неподдельным ужасом.

— Значит, это я отцу твоему деньги отвозил? Анатолий Михайлович…

— Ты? — ещё сильнее изумилась Юля. И подтвердила догадку: — Да, это мой папа.

Дима закрыл лицо рукой.

— Вот твою ж…

— Что? — ухмыльнулась Юля. — Поругались?

— Нет, — на автопилоте он взял ключ от авто. Проговорил: — Сюрприз! Прям, судьба! А мама кто?

Юля на секунду опустила глаза.

— Её нет.

— Извини.

— Да ладно, — отвернулась, сосредоточилась. — Пропала она, пять лет назад.

— То есть?

— Ушла из дома и не вернулась. Как люди пропадают?

— Искали?

— Конечно, — Юля съежилась, словно маленькая птичка. — Снится папе всё время. Говорит, ходит по лесу и зовёт его.

— Почему по лесу? — Дима нервно перебрал ключ; зрачки стали яркими, глаза — ещё светлее.

— Спроси его. Ездит иногда, ищет, — она заметила перемену и добавила пикантности: — Или выпьет, сядет с фотографией и спрашивает: «Маша, как мне тебя вернуть?»

— Понятно. Извини, — Дима коснулся её рукой. Сказал: — Я скоро, — и вышел.

Вечер он провёл в бильярдной с Костей.

… — Ну ты попал! — злорадно посмеивался тот. — Ладно, я… Но ты: почему? В миллионном городе нашёл именно её!

— Не знаю, — Дима выбрал шар. Прицелился. Засомневался. Обошёл стол с другой стороны. — Из-за тебя всё.

— Здрасьте!

— Зря смеёшься, кстати, — лёгким касанием уронил шар в лузу.

Костя взял мел.

— Что, злая на меня?

— А то! Она теперь на «Матизе» ездит, — Дима несерьёзно заулыбался. — Что ржёшь-то? Её папа наказал.

Сказал… и промахнулся.

— О, — поддел Костя, — рука дрогнула. Ты чё-т прям боишься его.

— Ты это, звезда «Ютуба», — напомнил Дима, — не забывай, кто вместо тебя поехал.

— Помню: должен, — согласился Костя. Поискал удачную пару шаров. Уточнил между делом: — А что с ним не так-то?

— Да всё так, — Дима, наблюдая, отставил кий. Усмехнулся. И озадаченно предположил: — Только кажется мне, что он слегка того, шибанутый. Не думаешь?

***

Вечер. Уже девять часов, а Костя ещё не позвонил.

Мила листала фото в ноутбуке. Оценивала. Неудачные выбрасывала в «корзину». Хорошие перемещала в отдельную папку. Отвлекалась на телефон. Но он молчал.

Как быстро привыкаешь к вниманию! Ни дня без Кости. Они вместе всего лишь неделю, а жизнь кардинально поменялась. Увлёк, зацепил, задурманил. И теперь Мила сидит за своим ноутбуком, ждёт звонка и не может сосредоточиться на деле хотя бы минут на пять. Работай, Милка, работай! Выбери достойные снимки. Та-ак, а вот это что за шедевр? Увеличила фото. На заднем плане запечатлелся тот самый злой мужичок. Вон он, стоит за деревьями, смотрит. Мила максимально приблизила фрагмент. Черты лица размытые. И ореол позади фигуры, как на испорченной старой плёнке. Что это?

Усмехнулась. На привидение похоже.

Звонок.

Мила схватила трубку.

— Привет, — улыбался Костя в эфире, — я тут задержался по делам. Может, завтра увидимся?

— Ну… давай, — с деланной лёгкостью согласилась она.

Обещания… Это — будущее в кредит. И, порой, без гарантии возврата.

***

Анатолий курил в просторной столовой вместе с Юлей.

— Чё трубку дома не берёшь?

— А я… — она, замявшись, стряхнула пепел с тонкой сигаретки. — Не живу там. Я у друга.

— От, ёпс! Кто такой? — Анатолий скептически прищурил один глаз.

— Дима зовут, — предвосхитила нотации: — У него строительный бизнес.

— Я его знаю?

— Нет, — Юля поспешно сделала затяжку. — Хотя… Ты его видел.

— Видел? Эт где-й-то? Напомни.

— Ну… он тебе деньги за мою машину привозил.

— Ох, ё… — Анатолий поперхнулся дымом; лицо стало красным. — Его-то ты где нашла?

— Случайно…

— Твою дивизию! Силы небесные, — пробормотал отец. Выдохнул. Воткнул сигарету в пепельницу. — Тебе, Юль, что в лоб, что по лбу. Ничему жизнь не учит.

— Но… — возразила она с напускной беспечностью, — Дима нормальный.

— Нормальный? — фыркнул Анатолий. — Тоже мне! — толстые пальцы нервно повертели телефон на столе. — Так: день даю. Уходи от него.

— Чего вдруг? — Юля уронила пепел на пол; в жёлтых глазах — недоумение. — Пап, может, я сама решать буду, а?

— Я сказал — день, — складки в углах его рта стали ещё резче. — Слышала?

— Почему?!

— Обсуждать будем? Ключи от квартиры давай? — он протянул руку.

— От машины тоже? — съязвила Юля. Бросила сигарету, вскочила из-за стола. — Я буду с ним жить! Хочу и буду! И замуж выйду!

— Ну-ну, — неожиданно тихо ответил Анатолий. — Дерзай.

Юля упрямо поджала губы и, не прощаясь, выскочила из дома.

…Звонок Анатолия застал Диму в машине.

— Ну, здравствуй, Дмитрий, — услышал он в трубке резковатый голос, и мороз пробежал по коже.

— Вечер добрый. Чем обязан?

— Ты встречаешься с моей дочкой?

Тот промолчал.

— Дима, зачем ты вернулся?

— В смысле?

— Голову мне не морочь? — Анатолий ухмыльнулся; добавил тише: — Я знаю, что ты там. Чую. Слышишь, демон?

Дима хотел нахамить, но… телефон словно приклеился к уху, а по затылку поползли колкие мурашки.

— Отстань от нас! — говорил хрипловатый голос. — Дочку мою не трогай, понял? Я тебя найду и вытащу. Понял?

Дима ошалело молчал.

— Алё! — прикрикнул Анатолий. — Чё там? Чё замер?

— Да понял я, — проговорил тот, паркуясь у тротуара.

— Добренько, — похвалили в трубке. — Глаза у тебя — как у демона, Дмитрий. Знаешь? Сожрёт он тебя!

Конец связи.

…Лес. Полумрак. Женщина в белом. Бежит, спотыкается. За ней — Анатолий. «Маша, вернись! — кричит он. — Маша, вернись!» Она не успеет… Не спрячется… Так жутко… Липко… Рука коснулась спины…

Дима вскочил на постели. Светало. Юля тихо сопела рядом. Он озадаченно посмотрел на неё. С неприятным чувством отодвинул подушку подальше и снова уснул. Без видений.

Глава 4

Совершенно случайно на улице Советской Мила встретила музыканта Сашу.

— Милк, ты, что ли? — окликнул тот и кинулся навстречу. — Тебя не узнать!

— Привет-привет, — заулыбалась она.

Ну, здравствуй, «неформальное» прошлое!

За последние лет десять Саша даже не изменился. Разве что, постарел. Чем не рок-звезда из двадцатого века? Его как будто телепортировали из прошлого в настоящее. Всё те же длинные белые волосы, собранные в поредевший хвост. Чёрная футболка в стиле девяностых с изображением рок-группы. Заношенные джинсы. И сигарета в руке.

Бывает, встретишь кого-то и недоумеваешь: а что у вас было общего?

— Ну, как ты? — спрашивал Саша. — Где? Что с музыкой?

Мила дружелюбно улыбнулась:

— Я теперь просто слушатель. Давно уже. А ты?

— Я? У меня новый проект! Зайди в Интернет, найди такую группу…

Саша увлечённо рассказывал о записи в студии, концертах, новых инструментах, идеях. Но: за все десять лет звёздная слава к нему так и не пришла. Подытожил:

— В нашем городе бесполезно музыкой заниматься. В Питер надо ехать. А ещё лучше — в Штаты.

Замолчал. Разглядел Милу с любопытством. Её бежевую юбку в офисном стиле, босоножки на каблуках, тёмно-синюю блузку в мелкий горошек. Волосы, уложенные крупными локонами. Поинтересовался:

— Замуж не вышла?

— Не-а.

— А тот музыкант?

— Забыла уже давно. И не напоминай, — Мила рассмеялась и выглядела при этом совершенно очаровательно. — А ты, Саш?

— Я — женат. Давно уже! Что, Милк, может, как-нибудь встретимся, поболтаем? Ты сейчас куда? На трамвай?

— Нет, я на машине.

— Правда, что ль? — Сашка неподдельно удивился. — И как, прям сама ездишь?

— Конечно езжу. А ты?

— Я? Не, машины — это не моё. Да ну на фиг! Тем более сейчас — их столько… — он замахал руками, словно хотел остановить невидимый несущийся на него автомобильный поток. — Или ты въедешь, или в тебя.

— А мне нравится, — смеялась Мила своей красивой улыбкой. — Наверное, это или дано, или нет.

— У меня друг есть, — поддержал тему Саша, — вот у него — «BMW». Повёрнут на машинах. И жена у него сама ездит, на красной «Тойоте». Моя когда с ней познакомилась — загорелась — тоже хочу! Я ей сразу сказал: на фиг надо? У меня столько денег нет. Жить надо по средствам. Правильно? — и завершил разговор предложением: — Ну что, давай созвонимся? Покажу своё творчество. Рад был увидеть.

***

Час ночи. Остановившись перед дверью квартиры, Саша отдышался: лифт не работал, и на четвёртый этаж пришлось подниматься пешком. В поисках ключей запустил руку в джинсовую куртку. Нащупал опустевшую пачку сигарет, горсть гитарных медиаторов. Обследовал другой карман: жвачки, мелочь, телефон. В третьем… ага, ключи! Потихоньку открыл дверь. Обычно в это время Яна спала, и будить её не хотелось.

Разулся, покачнулся, ударился о полку с обувью. Янкины туфли шлёпнули его по затылку и запутались в метровых космах.

— Бли-и-ин! — зашипел Сашка, мотая головой.

От грохота Яна проснулась. Выглянула из спальни. Светлые волосы пикантно растрёпаны, голубые глаза сонно щурятся. Красивая! Спросила:

— Что там? — и, обнаружив, как муж пытается вынуть застёжки туфель из своей шевелюры, в ужасе ахнула: — Саш! Ремешки оторвёшь!

— А волосы вырву — ничего?

Она фыркнула:

— Ничего, пострижёшься!

— Щаз, — съязвил Саша. — Помоги лучше.

— Не буду. Ты пил, — Яна недовольно надула пухлые губки и скрылась в спальне.

— Иди, иди, — бурчал Сашка, стряхивая обувь на пол и отправляясь на кухню. — Всё ей не так! — открыл холодильник. — Пожрать бы чего!

Достал остывшие котлеты и, поедая их с солёными огурцами, задумчиво замолчал.

***

Снова дорога. За бортом — всё ещё жарко, в салоне «BMW» — плюс двадцать два.

— Заедем на пять минут к одному другу, — объявил программу на вечер Костя, — а потом — на стройку.

— Далеко? — улыбалась Мила, любуясь им сквозь тёмные очки.

— Очень далеко, — заверил тот.

— Это хорошо, — она тихо рассмеялась.

Они проехали через какие-то дворы, арки, переулки и оказались у старого офисного строения. Костя набрал номер на телефоне.

— Сань, ну выходи, я подъехал.

Выключил кондиционер. Опустил чёрные стёкла. Тёплый воздух сразу заполнил салон авто, прикоснулся к холодной коже. Мила посмотрела на вход в здание. Да так и замерла в удивлении: оттуда появился музыкант Саша и направился прямо к ним. Костя выскочил из машины, пожал ему руку.

— О! — донёсся голос Саши. — Мил, привет!

Та улыбнулась, поднимая тёмные очки.

— Привет!

— Знакомы, что ли? — загадочно улыбнулся Костя. Сашка кивнул в знак согласия:

— Да, в рок-группе играли когда-то.

— Да ладно!

Сашка убрал за ухо прядь метровых белых волос.

— Давай, что там закачал?

Костя отдал ему флэшку и, поговорив минут пять, попрощался:

— Ну, мы поехали.

— Удачи, — пожелал Сашка, снова рассмотрел Милу с интересом. Помахал рукой: — Пока! — и как богомол попрыгал по ступенькам обратно в здание.

Чёрные стёкла закрыты, включен кондиционер — так, что становится зябко, и Костя берёт курс на южную окраину города.

— Значит, ты у нас рок-звезда? — губы его несерьёзно смеялись.

— Нет, не звезда, — она отрицательно покачала головой. Улыбнулась. Напряжённо, испуганно. — Развлекалась по молодости.

«… У меня друг есть, — звучал голос Саши, — у него «BMW»… Жена сама ездит… на красной «Тойоте».

Холод по телу.

Как? Быть такого не может! Он же сказал…

Иллюзия сказки поблёкла, потемнела и превращается в страшный сон. Обманывал? Зачем? Что-то не сходится, где-то ошибка. Костя не мог! Он не способен на такую откровенную ложь!

Спросить? А вдруг… не о нём была речь?

Смешно! Саша — друг — «BMW». Ещё аргументы? Но, может… не живёт с женой?

— Что? — улыбнулся Костя. — О чём задумалась?

И включил музыку.

Снова дорога. Мощное ускорение авто, так, что спиной ощущаешь сиденье, и мурашки бегут по коже.

Мила тайком взглянула на Костю. Один вопрос. И честный ответ. Но… готова ли она его услышать?

— Может, перекусим? — предложил Костя после посещения строящегося коттеджа.

— Давай, — поддержала Мила.

Они купили сок, горячие блины с начинкой, выбрали место поуютнее на берегу Волги и стали ужинать в машине. Смеялись над чем-то, Костя вытирал ей руки салфеткой, рассказывал истории из поездок. Вышли из авто, смотрели на звёздное небо. Костя обнял её ненавязчиво. Любуясь, нежно провёл ладонью по щеке, рассыпал по плечам каштановые волосы.

— Красивая ты, — и губы его слегка, словно пробуя на вкус, коснулись губ Милы.

Она ответила на поцелуй. Ещё и ещё… Прикасаться к нему — волшебно приятно. Она гладила его небритую щетину. Обнимала, всем телом осязая тепло. Ловила взгляд. Слушала сердце. Целуй… Не отпускай… Да, таких отношений ей не хватало! Не животной страсти, не постели без чувств, не банальных приставаний. Она искала романтики; эмоций; душевных мелочей. Общения. Понимания, взаимного обожания…

Нашла?

Разве есть фальшь в этих объятиях? В том, как он гладит ей волосы? В мягких прикосновениях губ, и как закрываются у него глаза… Если это считать ложью, то какова тогда правда?

Сейчас так хорошо! Что легко принять любые факты и не задавать вопросов. Жизнь сама расставит всё по местам. От неё не спрячешься. Завтра. Или позже. А сейчас есть слово «мы». Суверенный мир, где мысли и разговоры о третьих лицах не допускаются.

Они ехали в город полупустой дорогой, слушали музыку, и тёплое соприкосновение взглядов делало их чуть ближе, чем раньше.

Мила рассказывала, как друзья хотели её подвезти и забыли на дороге.

— …Я открываю заднюю дверь, а там — мешок. Я дверь захлопнула, иду к другой…

(Костя уже смеялся).

— А они уехали! — Мила, хохоча, развела руками. — Звоню другу своему, а он меня ещё и сбрасывает!

— И что? — на лице Кости приятная улыбка. Карие глаза искрятся от смеха; слушает Милу, не отрывая взгляд от дороги. Она им невольно любуется. Повернулась, пряди шелковистых волос скользнули на лицо.

— Вернулись через пять минут. Так они ещё с задним сиденьем разговаривали! Не важно, что никто отвечает. А я когда позвонила… Друг мой обернулся: мол, совсем, что ль ку-ку? А меня нет.

— Ох, Милка! — Костя ласково потрепал её по волосам. — Хорошо с тобой!

Она улыбалась. Безмятежно, по-доброму. А полумрак-сообщник надёжно скрывал её тайну.

Глава 5

Сумеречный свет. Страшные деревья. По лесу бежит женщина. У неё светлые волосы, белый сарафан. За ней гонится Анатолий. «Маша, вернись! — кричит он. — Маша, вернись!» Она падает. Анатолий цепляет её за плечи, переворачивает. «Нет! — кричит женщина. — Не надо!!! Нет!» Он сжимает ей горло…

Дима вскочил на постели.

Половина пятого. Рассвет уже скоро. Юлька спит с беззаботностью ребёнка. Кудрявые локоны спутались, разметались. Брр! Дима забрал свою подушку и побрёл в гостиную. Липко… Мутно… Дремотно… Посмотрел в окно. Чтоб исчезло видение и не возвращалось.

Небо за Волгой уже побелело. Мерцают запоздавшие звёзды. Безлюдное, тихое время. Сейчас бы чашечку кофе. В одного, в кресле на балконе. Хорошее желание. Только позже. Завтра. Взяв это на заметку, Дима забрался на диван и снова уснул.

… — Юль, покажи фотографию твоей мамы, — попросил он вечером.

— Зачем?

— Снилась она мне.

Бормоча что-то шёпотом, Юля отыскала в тетрадках глянцевый снимок. Сунула колко:

— Вот.

Дима с интересом его подхватил… И замер.

— Что? — хмыкнула Юля скептически.

— Ничего, — он смотрел на фото, на рыжеволосую женщину из сна, и по спине пробегал холодок. Вернул снимок. — Красивая. Жаль, что пропала.

Взял ключ от «Мерседеса», телефон и уехал.

…Он сидел с Костей в «Террасе» и без аппетита ужинал.

— Я не знаю, что это. Ладно, просто сон, — Дима озадаченно помолчал. — Но я узнал её на фотографии! Откуда, Кость? Из головы Юльки?

— Очень может быть, — прагматично предположил Костя. — Хочешь, телефон гадалки дам?

— Спасибо. Я сам разберусь, — Дима повертел стакан с водой. — Заканчивать надо эти отношения.

— А зачем начинал? — Костя по-доброму усмехнулся. — Жил бы один в своё удовольствие.

Дима взглянул вопросительно и отрешённо.

— Хочется кого-то любить. Я давно никого не любил.

***

В субботу Дима и Юля отправились на турбазу в компании его друзей. Полпути они препирались из-за машины.

— Дай я сяду за руль! — приставала Юля. — Ну, дай я сяду за руль!

— Нет, — не уступал Дима.

— Ты жмот!

— Юль, — он грубо выругался, — может, ты дома поживёшь?

— Выгоняешь? — ощетинилась она. — Злыдень!

Он сдержался; только резче нажал на газ, невежливо напирая на бампер чужой машины. Три секунды. Выскочил на встречку, объехал.

Юля схватилась за подлокотник сиденья. Насупилась. Чокнутый! Ещё выкинет по дороге! Водит, как чёрт. Покосилась обиженно. Красивый, зараза! Что тело, что лицо. Глаза спрятались под шторами чёрных очков, в уголке губ оттенок презрения. Но инстинкты сильнее разума. Он ей нравится. Так нравится, что Юля готова терпеть любые выходки. Только бы опять оказаться с ним в постели. От одной мысли голова кружится! Таких, как он — ещё не было. Она его не отпустит. Обовьёт сетями — объятиями, заманит, зажжёт… И всё простится. Всё.

…Компания друзей оказалась чрезвычайно скучной. Евгений, которому тридцать восемь, и его жена Ольга, тридцатисемилетняя старуха. Ну, Женя, ещё ладно. Симпатичный. Чёрный «Лэнд Крузер» у него. Но вот любых женщин в обществе Димы Юля принципиально не переносила. Разговаривают, смеются. В теме все трое. Аж зло берёт!