Бесплатный фрагмент - Понимание Промысла: очерки истории

Предисловие

В этом издании под одной обложкой собраны две книги, созданные на основе цикла семинаров по пониманию Промысла Божия, проведенных в 2018—2019 гг. в Тихорецке.

Низкий поклон владыке Тихорецкому и Кореновскому Стефану, игумену Андрею (Морозу), а также тем, помогал мне в осмыслении вопросов историософии — Михаилу Озмитель, Екатерине Озмитель, Евгению Лютько, Елене Быковой, Татьяне Харис, Радику Махмутову, Юлии Бирюковой, Алексею и Анне Мастерковым, Алексею Воробьеву, Ирине Крейниной, Андрею Лаврентьеву, Елене Дятловой, Ольге Румянцевой, Татьяне Литвин, Екатерине Святицкой, Александру Геннадьевичу Кравецкому, Владимиру Михайловичу Кириллину, Виктору Петровичу Лега, Игорю Кошелеву, Артему Копылову, Алексею Островскому и всем участников групп в facebook по историософии, по чтению Августину, по логике и по осмыслению Промысла! Спасибо Алексею Игоревичу Любжину, на чьем семинаре удалось обсудить различия в мировоззрении гомеровских поэм.

Особая благодарность моей сестре Веронике, взявшей на себя труд вычитки и редактирования текста семинара! Отдельное спасибо моей жене Екатерине, мужественно выслушивавшей черновой вариант текста каждого семинара и выделявшей сложные и непонятные места, нуждающиеся в доработке.

Без вас этой книги бы не было!

ПОНИМАНИЕ БОЖЕСТВЕННОГО ПРОМЫСЛА: ОЧЕРКИ ИСТОРИИ: ОТ ДРЕВНЕЙШИХ ТЕКСТОВ ДО НОВОГО ЗАВЕТА

Введение

Как люди древности понимали устройство мироздания и свое место в мире? Как представляли себе, откуда они пришли и куда идут?

А можно ли восстановить картину мира древнего человека?

Изучение мировоззрений и картин мира — это не только чрезвычайно интересная, но и крайне сложная тема.

Часто человек и сам не может разобраться в своем мировоззрении. Ограничивается ли человек одним взглядом на мир или человек стремится объяснять разные стороны своей жизни исходя их совершенно различных взглядов, каждый их которых подходит только под соответствующие аспекты жизни?

А если учесть, что мировоззрение человека — это очень непостоянная величина и может неоднократно изменяться, то изучение мировоззрений кажется вообще невозможным.

Как понять, какие мировоззрения являются господствующими в том или ином обществе в ту или иную эпоху?

У нас нет возможности провести социологический опрос людей прошлых эпох. У нас нет возможности поговорить с ними. Для всех эпох, кроме современной, у нас нет массовых источников, из которых можно было бы понять, как воспринимали мир простые люди, абсолютное большинство.

Так значит, у нас нет надежды?

Думаю, надежда есть.

Если мы примем некоторые допущения, то, возможно, нам удастся восстановить древние картины мира.

Первое допущение: количество мировоззрений, количество картин мира не бесконечно. Их количество в жизни каждого человека и каждого общества в любой, конкретный момент времени достаточно немногочисленно. Вероятно, их можно сосчитать на пальцах рук, возможно, даже одной.

Второе допущение: наиболее распространенные и популярные картины мира отражены в письменных текстах. Часть этих текстов сохранилась до нашего времени. И это не только труды древних историков, подобных Геродоту или Фукидиду, но и эпосы, и жизнеописания, и пророчества, и наставления детям, и философские тексты, и даже некоторые правовые документы. Особенно интересны те тексты, по которым обучали детей и которые использовались в школе, как, например, гомеровские поэмы в Греции или «Энеида» Вергилия в Римской империи. Эти «учебники» отражают мировоззрение, которое родители считали наиболее адекватным для усвоения детьми, а следовательно, отражают ту картину мира, которая воспринималась как верная. По крайней мере, родители не возражали, чтобы их дети познавали мир по этим текстам. Изучение всего многообразия сохранившихся от древности мировоззренческих текстов позволяет вычленить значительное, но не бесконечное количество картин мира. Многие из этих мировоззрений понятны нам и сегодня. Некоторые даже воспринимаются как вполне современные.

И тут можно сделать третье допущение: картины мира, модели истории, распространенные в современном мире, базируются на уже знакомых нам текстах. В своей основе практически все мировоззрения имеют уже услышанные и прочитанные истории. Просто у разных людей и культур свой набор текстов и свои предпочтения.

Если Вы согласны с этими допущениями, то можно попробовать выявить древние картины мира и сравнить их между собой.

В этой книге мы будем говорить о древних моделях истории.

А что же мы понимаем под «моделью истории»?

Ответу на этот вопрос посвящена наша книга «Кто мы? Рассуждения о философии истории».

Любая история (от истории человечества или цивилизаций до истории отдельного человека или эпизода человеческой жизни) возможна только в том случае, если рассказчик (автор) знает ответ на вопрос «Кто мы, откуда пришли и куда идем?». Без ответа на этот вопрос никакая история невозможна. Самое поразительное, что человек способен рассказывать истории только в том случае, если он уже имеет ответ на этот вопрос, хоть самый схематичный.

Традиционно считается, что всё как раз наоборот: сначала собираем факты, выстраиваем их в хронологическом порядке, систематизируем, выделяем причины и следствия и лишь затем отвечаем на главный вопрос. Но это иллюзия.

Только зная ответ на вопрос «Кто мы?», можно из всего множества фактов выбирать интересующие нас и составлять из них связную историю. Но и набор фактов, и причинно-следственные связи между ними полностью определяются именно тем, как мы ответили на наш вопрос. И когда меняется наш ответ, тут же принципиально изменяются и набор отбираемых нами фактов, и те причины, которыми мы объясняем события, и сама история, рассказываемая нами. (Это ярко видно на примере разбираемой ниже «Истории» Геродота).

Сердцевину любой истории составляет краткий ответ на вопрос «Кто мы, откуда пришли и куда идем?». Его можно (и необходимо) сформулировать в нескольких предложениях. Этот краткий ответ мы и называем «моделью истории».

Любая история уже содержит в себе эту модель. Ни одну историю невозможно рассказать, если рассказчик не имеет этой уже готовой (пусть и схематичной) модели.

Эта мысль может показаться странной, но мы попробуем проиллюстрировать её различными текстами.

В этой книге мы обратимся к древнейшим текстам Египта и Месопотамии. Рассмотрим ряд ключевых текстов Древней Греции и Рима. Посмотрим на библейские книги — как Ветхого, так и Нового Заветов.

Необходимо иметь в виду, что мировосприятие древних текстов порой существенно отличается от знакомой нам «современной научной картины мира» (хотя иногда поразительно совпадает с ней). Современная наука не рассматривает понятие «божественный промысл» принципиально. Однако большинство моделей, которые отражены в дошедших до нас текстах прошлых веков, объясняют прошлое, настоящее и будущее именно через промысл.

В этой книге мы будем подробно говорить о божественном промысле: попытаемся наметить в общих чертах историю самого понятия «промысл» и рассмотреть, как понимался промысл в древнейших из дошедших до нас текстов.

Часть I. Что такое промысл?

Сегодняшнее небогословское образование порождает в наших головах неразбериху из различных представлений, связанных с промыслом. Современные историки-атеисты исходя из своих убеждений дают неадекватное представление об истории развития провиденциального понимания мироздания. Давайте попытаемся навести порядок в наших представлениях.

Происхождение слова «промысл»

Начнем с самого слова «промысл» и выделения круга связанных с ним понятий. Рассмотрим происхождение и состав слова «промысл».

Русское слово «промысл» является калькой с древнегреческого слова πρόνοια (прóнойя), означающего заботу, попечение, промысл.

Древнегреческое слово состоит из двух частей:

приставки προ- прежде, ранее

и

корня νους — ум, разум, мысль.

Русское слово — это калька с древнегреческого:

Приставка «про» + мысль/смысл = промысл.

Похоже, «промысл» и «смысл» — практически синонимичные понятия.

Кстати, и слово «замысел» из того же ряда:

Замысел = за + мысль (заранее обдуманная мысль)

Смысл = с + мысль (соединенное с мыслью/замыслом)

Промысл = про + мысль (предварительно продуманный замысел)

В русском языке используется и слово «провидение».

«Провидение» — калька с латинского слова «providentia» — предвидение, предусмотрительность, заботливость, провидение.

Предлог pro — ранее, прежде

+ корень video — видеть.

То есть провидение — это то, что заранее увидено в разумном представлении и происходит в соответствии с этим предвидением.

Есть в русском языке и слово «промышление», являющееся вариантом слова «промысл» или «промысел».

Таким образом, в русском языке существуют три синонимичных понятия — «промысл»/«промысел», «промышление» и «провидение». Мы будем говорить о «промысле», имея в виду, что и «промысл», и «провидение» — это одно и то же, только одно слово заимствовано из древнегреческого языка, а второе — из латыни.

Кстати, в богословии используется и еще одно словосочетание, практически синонимичное библейскому Промыслу, — «домостроительство Божие». Но это понятие намного шире, чем изначальное понимание промысла.

Для понимания смысла слова «промысл» небесполезно посмотреть, что же в современном русском языке означает слово «промысел» в таких словосочетаниях как «охотный промысел», «рыбный промысел», «пушной промысел».

Понимание охоты или рыболовства как промысла означает восприятие этих занятий как заботу Бога о человеке, изначально заложенную и продуманную от сотворения мира. То есть Бог еще до создания человека и до грехопадения и изгнания из Эдема создал возможность для человека прокормить себя охотой и рыболовством. Охотничий или рыбный промысел — важная часть Промысла Божия о человеке.

А вот слово «промышленность», происходящее от слова «промысл», имеет уже отчасти противоположный смысл. Промышленность понимается как человеческое творение. И именно она теперь, а не Бог, обеспечивает человека всем необходимым для существования. То есть промышленность — это осуществление плана человека о производстве необходимых ему вещей.

«Промысел» — богословское слово, «промышленность» — слово атеистическое.

Итак, рассмотрение происхождения слова и анализ состава самого слова показывают, что «промысл», прежде всего, подразумевает разумное устройство мироздания, наличие первоначального замысла, в соответствии с которым создается и упорядочивается космос. «Промысл» означает замысел о мире, смысл, изначально присутствующий в истории. Промысл — это смысл истории мира и человека, истории, происходящей в соответствии с изначальным замыслом.

Представления, неразрывно связанные с понятием «промысл»

Коренное значение слова «промысл» подразумевает несколько принципиальных моментов.

— Необходимость Творца нашего мира;

— Уверенность в том, что люди подобны богам (Богу), что божество (Бог) является отцом всех людей;

— Уверенность в наличии смысла истории.

Кроме того, понятие «промысл» противоположно таким понятиям, как «случайность» и «эволюция», если под эволюцией понимать самопроизвольное развитие от простого к сложному.

Рассмотрим это подробнее.

Промысл и Творец

Промысл неизбежно требует присутствия Творца — Того, Кто создает мир в соответствии со Своим замыслом, согласно Своему плану. Ведь не может быть замысла без Того, Кто этот замысел продумал и осуществляет. Промысл предполагает создание нашего мира разумным началом.

Но нам сразу возразят, что древние греки уже говорили о промысле, хотя не верили в Творца.

Это отчасти верно. Но, во-первых, говоря о воззрениях древних греков, нужно иметь в виду, что это была смесь из множества противоречивых концепций и мировоззрений. Можно сразу отметить очень различные мировоззрения двух величайших поэм Эллады «Илиады» и «Одиссеи», приписываемых одному автору — Гомеру. Уже и эти древнейшие поэмы дают два, во многом противоположных друг другу, понимания мира. Мы обсудим это подробнее.

Во-вторых, если обратиться непосредственно к древнегреческим текстам, то мы увидим картину, существенно отличающуюся от той, которая показана в учебниках и в современной литературе по истории религий.

Давайте посмотрим на один фрагмент текста Гесиода «О происхождении богов» («Теогония»). В нем говорится о самозарождении Хаоса и показывается эволюция богов от простых к сложным: от безОбразных (Хаос, Гея, Ночь, Эфир и т.д.) к совершенным (Зевс, Афина, Музы и т.д.). Но кто же направляет эту эволюцию, согласно Гесиоду? Кто ее изначально задумывает и воплощает в творении?

Напомним, что Гесиод собирал сказания и соединял их в единые поэтические тексты. Сказания, приводимые Гесиодом, часто не согласуются между собой, противоречат друг другу, но, к счастью для нас, Гесиод не пытался их согласовать друг с другом. Для него важно привести сказание в той форме, в которой он его услышал. В тексте Гесиода мы можем увидеть множество древних преданий, которые сам автор считал наиболее авторитетными и не пытался создать из них непротиворечивый рассказ.

В этом тексте среди множества безóбразных богов начала творения (Хаос, Гея, Ночь, Эфир, День, Уран (Небо), Понт (Море), Океан) уже изначально присутствует Эрос.

«И, между вечными всеми богами прекраснейший, — Эрос.

Сладкоистомный — у всех он богов и людей земнородных

Душу в груди покоряет и всех рассужденья лишает…»

Эрос сразу назван прекраснейшим между всеми богами. Он изначально властвует и над богами, и над людьми.

Эрос выпадает из эволюции: он не результат эволюционного становления богов, а изначально существующее совершенство, прекраснейший между богами.

Вероятно, здесь Гесиод соединил два сказания о начале времен. Первое — о самозарождении Хаоса и первоначальных богов, совершенно нетипичное для греческого мышления. Второе — не менее невместимое в греческое сознание — сказание о Творце-Эросе, изначально совершенном боге, задумавшем и сотворившем мир. Обе истории плохо соответствовали представлениям греков. Но поэт Гесиод бережно изложил оба предания, а дальше сосредоточился на столь понятном для греков развитии: от простого и неоформленного к сложному и совершенному.

Эта неопределенность происхождения мира в тексте Гесиода (а этот текст веками являлся одним из самых авторитетных мировоззренческих и богословских текстов для древних греков) породила необходимость размышления и философствования о происхождении мира. И наряду с представлениями о вечности мироздания в древнегреческой философии присутствует и представление об Эросе-Творце. Такое понимание Эроса как изначального бога защищал, например, Платон в своем диалоге «Пир». А Парменид считал Эроса первым богом, созданным некоей «рождающей силой», существовавшей ранее Эроса. Видимо, по мнению Парменида, мир сотворен именно этой «рождающей силой», выступающей в качестве Творца.

Авторы учебников по истории религии пытаются убедить нас, что античные греки не верили в Творца. Античные тексты показывают нам иное.

Эрос — это древнегреческое понимание Творца или древнегреческая подмена Творца. Бог любви (Эрос) творит мира. Это еще пока плотская любовь (эрос), а не духовная (агапе), но уже любовь.

Античные греки НЕ были лишены представления о творящем начале.

Итак, промысл и Творец неизбежно подразумевают друг друга.

Промысл и общность божества и человека

Если человек может понять этот замысел Творца или хоть в общих чертах приблизиться к его пониманию, то значит, человек обладает чем-то общим с Творцом. Человек близок к Богу. Бог является отцом человека, его Небесным Отцом.

Не даром Зевс часто называется в древнегреческих текстах «отцом людей и богов». Полное имя этого индоарийского божества — Дьяус-питар, то есть Зевс — отец. Так это имя вошло и в римский пантеон — Ю-питер (латинское «pater» — отец). Уже в самом имени этого бога присутствует «отец».

Мир создан и существует в соответствии с замыслом Творца или разумного начала. И человек способен понять этот разумный замысел только потому, что в отличие от всех остальных живых существ обладает богоподобием, разумом, логосом.

Если же человек не подобен Творцу и не может даже отдаленно понять замысел мироздания, то и всякое понимание промысла становится невозможным, а, следовательно, человек не может даже подозревать о промысле.

Промысл и уверенность в том, что верховное божество (или Бог) является отцом всех людей, в том, что человек подобен Творцу, подразумевают друг друга.

Промысл и смысл истории

Кроме того, промысл неизбежно предполагает, что раз наш мир является претворением замысла разумного начала, то этот замысел должен иметь и свою цель. Промысл неизбежно предполагает смысл истории. Более того, смысл может присутствовать в истории только в одном случае — если история разворачивается по предварительному плану, по изначальному замыслу, в соответствии с промыслом. Смысл истории и промысл — это практически одно и то же.

Но понимание цели промысла, цели истории сильно отличается у античных языческих авторов и в библейской традиции.

Для античных языческих авторов цель истории уже достигнута. В результате эволюционного развития богов уже появился совершеннейший Зевс. Зевс уже победил и богов-титанов, и богов-гигантов, и Пифона и утвердил свою совершенную и справедливую власть над всем миром… Император Август, создавший справедливое и благочестивое государство, покоряющее все народы, уже стал богом…

История как движение от старого к новому, практически, кончилась. Сегодня единственная цель промысла — поддержание воспроизводства этого мира. Мир уже достиг совершенства, и этот мир просто нужно постоянно воспроизводить. Новые посевы созреют и будут скошены, чтобы на их месте в следующем году сеять заново. Ночи будут сменять дни, а дни — ночи. Приливы сменятся отливами, а зимы сменятся летами. Праведные будут вознаграждены, а несправедливые наказаны. И так по кругу.

Для библейской традиции понимания Промысла всё намного сложнее. Этот мир в самом его начале испорчен человеком — испорчен грехопадением. И цель Промысла принципиально иная, не похожая на языческую. Цель в библейской традиции — не воспроизводство мира, а спасение человека. Цель истории — спасение человека и человеческого рода.

Но и языческий промысл, и библейский Промысл неразрывно связаны с целью истории.

Промысл и случайность

Промысл противоположен случайности. Либо мы признаем, что мироздание и все события в мире подчиняются (или преимущественно подчиняются) разумному плану, заложенному Творцом, либо мироздание возникло случайно и развивается благодаря цепи случайностей.

Случайность — центральный момент сегодняшней «научной» картины мира. Вселенная, согласно этой картине мира, возникла случайно. Жизнь возникла случайно. Человек возник случайно. Жизнь не имеет смысла.

Вот что пишет самый издаваемый сегодня историк Ной Харари в своем бестселлере «Sapiens. Краткая история человечества»: «Насколько мы можем судить, с сугубо научной точки зрения смысла в человеческой жизни маловато. Человечество возникло в результате случайного эволюционного отбора, не имевшего ни разумной причины, ни цели. Наши поступки отнюдь не часть божественного космического плана, и если завтра планета Земля взорвется, вселенная будет себе существовать дальше, ничего не заметив».

И окончательный его вывод — «Смысл в том, что, несмотря на все свои усилия и достижения, сапиенсы не могут вырваться за установленные биологией рамки».

Противоположность промыслительного взгляда на мир и концепции, объясняющей всё случайностью, отмечалась еще свт. Василием Великим (IV в.). Комментируя первый псалом, пытаясь понять, что означают слова «ходить на совет нечестивых», он пишет: «Ибо значит уже пойти «на совет нечестивых», ежели скажешь в сердце своем: «Есть ли Бог, всем управляющий? Есть ли Бог, на Небе распоряжающийся всем порознь? … Не самослучайно ли движется мир? И не случай ли неразумный без всякого порядка распределяет каждому жребий жизни?» — Если так помыслил ты, то пошел «на совет нечестивых».

Итак, промыслительное объяснение мироздания противоположно так называемой «современной научной картине мира», имеющей мало общего с подлинной наукой и объясняющей всё случайностью.

Промысл и убеждение, что всё самопроизвольно развивается от простого к сложному

Промысл отрицает не только господство случайности, но и доведенную до логического конца идею самопроизвольного развития от простого к сложному. Эту идею о самопроизвольном развитии от простого к сложному условно можно назвать идеей эволюции, хотя нужно иметь в виду, что сегодняшние научные представления об эволюции гораздо сложнее.

Если мы считаем, что ВСЁ развивается самопроизвольно от простого к сложному, от неживой материи к живой, от неразумной — к разуму, то отрицаем существование совершенного Творца, ИЗНАЧАЛЬНО обладающего совершенным разумом, который и создал этот мир.

Если же мы признаем промысл и считаем, что мир и человек сотворены Богом, то эволюцию можно допустить только в очень урезанном виде. Тут может быть два варианта.

Первый: предполагается, что совершенный разум существовал до сотворения мира (а НЕ является конечной точкой развития мира), и этот разум (а точнее, Творец, обладающий этим разумом) создал мир, развивающийся от простого к сложному. Концепция эволюционного развития сегодня является абсолютно господствующей в современной «научной» картине мира. И компромиссная идея, предполагающая развитие от простого к сложному при изначальном существовании сверхсложного — Творца, является очень популярной. То есть в этом компромиссном варианте развитие от простого к сложному НЕ является САМОПРОИЗВОЛЬНЫМ, а направляется Творцом.

Второй вариант сочетания промысла и эволюции — представление о том, что мир в начале развивался достаточно хаотично и случайно от простого к сложному. Когда мироздание достигло высокого уровня развития, в результате эволюции появились совершенные боги. Именно они и создали разумный мировой порядок. Такой вариант представлен, например, Эсхилом (мы рассмотрим его взгляды подробнее).

Но представление о Промысле, утверждающее, что в начале существовал разумный Творец, сводит на нет саму идею САМОПРОИЗВОЛЬНОГО развития от простого к сложному. Последовательный эволюционизм никогда не сможет принять ни совершенного Творца, создающего мир, ни идеи об ИЗНАЧАЛЬНОМ совершенстве, нарушенном катастрофой, катастрофой человеческого греха.

Как изучать представления о промысле?

Когда появилось представление о промысле?

Когда появилось мировоззрение, считающее что в мироздании нет изначального разумного замысла?

Как и почему изменялись эти убеждения?

Прежде чем ответить на этот вопрос и наметить историю понятия «промысл», нужно вспомнить, что всякая история зависит от модели истории. А та история, которую мы собираемся рассказать, определяется нашей моделью истории, той моделью, которую мы разделяем.

Сосуществование противоречащих друг другу моделей истории

В основе всякого осмысления истории лежит модель истории, то есть ответ (хотя бы самый приблизительный) на вопрос «Кто мы, откуда пришли и куда идем?». И этот ответ не является выводом из рассмотрения фактов, а напротив, сами факты отбираются в соответствии с ответом на этот вопрос.

И прежде чем пытаться осмыслить любую историю нужно обозначить ту модель, в рамках которой мы будем вести повествование.

Главная проблема здесь — сосуществование в наших представлениях множества противоречивых моделей. Мы привыкли делить мир на разные сферы и осмыслять их исходя из разных моделей. Экономику мы осмысляем по марксистской модели, историю мысли — по Огюсту Конту или Гегелю, политические отношения — по Макиавелли, развитие государств — по Канту, историю религии — по Фрезеру или по Элиаде, психологию — по Фрейду или Юнгу, историю жизни — по Докинзу, историю цивилизаций — по Тойнби или Даймонду… Вариантов осмысления разных сфер может быть очень много, но привычным для является деление реальности на множество сфер, для каждой из которых есть свое объяснение. Мы можем даже понимать, что эти объяснения разных сфер жизни противоречат друг другу, но все равно пользуемся этой схемой, считая ее оптимальной.

Исходя из этой схемы глобальные процессы, например, объясняются законами эволюции и законами взаимодействия популяций и среды обитания; социальная история — законами экономики и принципами развития цивилизаций; международные отношения — законами движения мирового сообщества к союзу правовых государств; политика — столкновением интересов классов, сословий, политических элит; история религии — эволюцией от анимизма и политеизма к единобожию, а затем к атеизму; развитие знаний — восхождением от мифологии через метафизику к науке и т. д. Такое понимание истории является господствующим сегодня. Но подобный подход делает понимание истории невозможным.

Это «понимание» истории сводится к взаимодействию множества различных факторов, которые то усиливают, то ослабляют друг друга. А само взаимодействие факторов происходит совершенно случайно. Каждый фактор развивается по своему циклу, и если несколько факторов одновременно проходят через фазу кризиса, то случаются исторические катастрофы. Но при этом цели истории не существует. Существует лишь множество факторов, развивающихся по своим циклам. В итоге — всё оказывается подчиненным игре случая. При таком «понимании» можно полагать, что мы «объяснили» прошлое, однако мы не можем адекватно представить ни настоящего, ни будущего. История лишается смысла.

А можно ли вообще понять промысл, пытаясь представить историю с точки зрения марксистской, позитивистской, пост-марксистской или пост-модернистской модели?

Уверен, что это тупиковый путь.

Давайте попробуем взглянуть на историю иначе.

Давайте попробуем выбросить из головы те схемы, которым нас учили в школе. Давайте попробуем выделить главное в истории и затем осмыслить историю через это главное.

А что же главное в истории?

Эволюция? Смена общественно-экономических формаций? Формирование союза правовых либеральных государств?…

Согласно библейской модели, главное — это взаимоотношение человека с Богом, взаимоотношение народов и человеческого рода с Богом.

Исходя из этого понимания главным двигателем истории является не экономика, не смена общественно-экономических формаций, не изменение государств и государственных союзов, не развитие наук и искусств, а отношение человека к Богу, то есть мировоззрения и картины мира, верования и формы поклонения. Главное в истории — это то, как человек понимает этот мир, какое место в этой картине мира уделяется Богу и человеку. Если мы сможем это понять, то сможем объяснить и причины событий, и их последствия.

Основные черты библейской модели истории

Коль мы пытаемся осмыслить историю исходя из библейской модели, то давайте вспомним ее ключевые моменты:

1. Мир и человек сотворены Богом.

2. Мир сотворен для человека. А следовательно, можно отбросить все теории о появлении в будущем другого биологического вида, который должен сменить Homo Sapiens.

3. Мир был сотворен совершенным. И тут все теории, рассматривающие развитие только как движение от простого к сложному, тоже должны быть отброшены.

4. Человек до грехопадения напрямую общался с Богом. Значит, все представления о первичности политеизма придется отбросить.

5. Человек отвернулся от Бога, что повлияло на все мироздание. А это значит, что воздействие человека на окружающий мир намного сильнее и радикальнее, чем воздействие природы на человека.

6. Бог хочет спасти человека и создает народ Божий, в котором Бог воплощается в человека. А это значит, что есть Сила, Которая главным образом воздействует на историю, но Которая не учитывается современными историками.

7. Христос искупает грех человека крестной смертью и Воскресает. Это значит, что Христос делит историю на две части — ДО Христа и ПОСЛЕ Христа. Это значит, что центральное событие истории — Воскресение Христово.

8. Христос основывает новый народ Божий — народ Божий Нового Завета. Это значит, что главным в истории является не история цивилизаций, империй или мир-систем, а история народа Божия, история народа Божия Нового Завета.

9. История кончится вторым пришествием Христа, воскресением мёртвых, Судом Христовым и жизнью будущего века, в котором взаимоотношения Бога и человека будут полностью восстановлены.

И если мы считаем себя христианами, давайте смотреть на древние тексты, ориентируясь на эту картину мира. Лишь с этой позиции можно приблизиться к пониманию Промысла Божия и к пониманию его отличия от языческого представления о промысле.

Часть II. Древнейшие тексты (III тыс.– XI в. до Р.Х.)

Давайте рассмотрим несколько древнейших текстов. Нас будут интересовать не все тексты, а только такие, по которым можно попытаться реконструировать мировоззрение автора, понять, хотя бы отчасти, его картину мира. К счастью, таких древних текстов не мало.

Согласно современным научным представлениям, древнейшие известные тексты были написаны в Древнем Египте и в Междуречье Тигра и Евфрата. Значительная их часть переведена на русский язык и доступна как в печатных изданиях, так и в интернете.

Эти древнейшие в истории человечества литературные памятники особенно интересны тем, что написаны они ДО появления первых библейских книг, ДО появления библейского откровения, ДО выхода евреев из Египта и формирования народа Божия, ДО пророка Моисея (то есть до XIII века до Р.Х.).

Часто возникают сложности с датировкой этих текстов. Мы будем руководствоваться общепринятой в научном мире датировкой, хотя нужно иметь в виду, что научная датировка текстов может «гулять» на несколько веков, особенно когда речь идет о древнейших памятникам письменности.

Тексты Древнего Египта

На русском языке доступны переводы нескольких чрезвычайно интересных египетских текстов, датируемых концом IV — серединой III тысячелетия до Р. Х. Часть их написана в знакомой и понятной нам форме. По крайней мере, мы надеемся, что понимаем эту форму и что переводчики верно донесли до нас смысл этих текстов. Это прежде всего жизнеописания героев, совершивших подвиги для фараона и награждённых гробницами с жизнеописаниями на стенах. Именно история героя — это одна из древнейших, дошедших до нас форм повествования. Не история народа, не история страны, не история богов, а история героя, история приближенного к фараону сановника, история награжденного фараоном чиновника.

Вторая понятная и знакомая нам форма — поучение от отца к сыну. До нас дошло несколько потрясающих текстов, приписываемых фараонам, дающим наставление своим сыновьям.

Третья форма — повествование о бедствиях и катастрофах (как в форме описания настоящего, так и в форме пророчеств на будущее).

Попытаемся же прочесть эти короткие тексты, каждому из которых более 4000 лет. Постараемся их понять. Надеемся, что современные переводы этих текстов позволяют прочесть то, что хотел сказать их автор.

Жизнеописания в гробницах египетских чиновников (XXV — XXII вв. до Р.Х.)

Древнейшие из дошедших до нас текстов — жизнеописания героев, которым фараон даровал гробницы. Особенный интерес представляет жизнеописание вельможи Уны, датируемое XXV — XXIV вв. до Р. Х. Это самое объёмное жизнеописание, хотя и занимает в современном издании всего 4 страницы.

Повесть о собственной жизни, размещенная на стене гробницы. Нужно иметь в виду, что гробницы строились еще при жизни человека и жизнеописание тоже составлялось еще при живом человеке.

Представьте, что в конце жизни Вы пишете автобиографию, выделяя в ней самое важное, описывая лишь то, что действительно важно для Вас, то, что нужно сохранить в вечности.

Сначала нужно понять, для кого Вы пишете.

Для детей и внуков? Для всех, кто через века и тысячелетия вскроет гробницу и наткнется на Ваш текст? Для себя, чтобы понять, как я жил и что еще можно исправить? Для случайных читателей, чтобы потешить их рассказом? Для Бога? Для того, чтобы обеспечить себе счастливое существование после смерти?

Тексты жизнеописаний в гробницах служили именно для того, чтобы обеспечить блаженство в загробной жизни. Они предназначались для тех, кто будет решать участь чиновника после его смерти, — для богов, от которых зависит посмертная участь.

О чем же рассказывает Уна в своем жизнеописании?

Что Вы ожидаете услышать?

Рассказ о трудной жизни, полной трудов и невзгод? Рассказ об ошибках и неудачах, компенсируемых добрыми делами? Рассказ о родителях, которые его воспитали? Или о детях и внуках? Или о мудрых наставниках?

Прямо скажем, его повествование плохо укладывается в наши ожидания.

В этом рассказе нет никаких упоминаний об ошибках и неудачах, о неверных путях и ложных решениях. Есть только истории о подвигах, небывалых достижениях и заслуженной похвале от фараона, который воспринимался не как человек, даже не как царь, а как бог. И не просто бог, а бог, более великий, чем остальные боги — величайший бог!

Уна рассказывает только о своих великих достижениях, одобренных величайшим богом и вызвавшим его похвалу!

Вот как он пишет о себе: «…единственный друг фараона…», «…его величество полагался на меня больше, чем на любого другого…», «…я действовал так, что его величество хвалил меня за то…», «…и что бы ни было приказано его величеством, я выполнял все, согласно тому, что его величество повелел о том…»…

Уна не сомневается в том, что всегда творил только благо. Все его действия одобрены самим фараоном, чье величие превышает величие всех остальных богов! Ведь в этом мире «все осуществляется согласно приказу, отданному им». И все подчиненные Уны, как он убежден, счастливы в годы его правления! По крайней мере, он сам в этом не сомневается. «Я был ему (то есть фараону) начальником Верхнего Египта на радость, так что никто в нем не причинял зла другому».

Представьте себя на месте Уны, человека, уверенного, что он непосредственно общается с величайшим богом, а бог-фараон ставит задачи, которые Уна исполняет к славе этого бога. И тот вознаграждает Уну, строит ему гробницу и делает всё, чтобы обеспечить счастье в вечной жизни — жизни за гробом!

И Уна ощущает себя готовым к этому счастью и достойным его!

Он верно служил величайшему богу, честно и с полным напряжением сил выполнял все приказы фараона…

Какие же подвиги Уны описывает его жизнеописание?

По высочайшему доверию фараона он вел судебный процесс против жены фараона…

По его приказу он воевал с бедуинами, захватил их и уничтожил всех бунтарей…

По его повелению он доставляет саркофаг и гранитные плиты для пирамиды фараона…

Да, исходя из верований Уны, он достоин самого лучшего — блаженства в вечной жизни.

Как бы Вы отнеслись к человеку, который не задумываясь и с готовностью выполняет все приказы, считая, что отдающий приказы является самим богом, величайшим богом?

Наверняка, с большой опаской и осуждением…

Но Уна был убежден в том, что служит самому верховному божеству!

Или не был? Или просто убеждал сам себя, что служит богу?

Грустная история жизни… Или это просто пропаганда?

Как бы то ни было, это ясно выраженная картина мира. И в центре — величайший бог, фараон. В этом мировоззрении не нужна вера в правду, которую человек должен всегда искать и находить, руководствуясь внутренним законом; не нужна вера в то, что этот закон присутствует в каждом человеке, заложен в него, является основой мироздания. Здесь не нужна вера в то, что правда выше всех богов и фараонов. Нужен лишь внешний авторитет правителя. Фараон — совесть Египта. Он — высший бог, воля которого и есть высшая справедливость. В этом тексте не вполне понятно, как фараон связан с творением мира и замыслом, согласно которому создано мироздание. Но уже ясно, что фараон является видимым выражением совершенства этого мира. Нужно лишь подчиняться ему.

Очень интересные слова мы встречаем в жизнеописании еще одного чиновника — Пепианха Среднего. Эти слова повторяются в тексте дважды. Похоже, что этот повтор должен выразить полную уверенность, не допускающую никакого сомнения. Вот эти слова: «Как верно то, что царь живет для вас, как верно то, что бог, перед которым вы обретаетесь, живет для вас, так да воздадите вы мне хлебом и пивом из того, что имеете…». И второй раз: «Как верно то, что царь живет для вас, как верно то, что бог, перед которым вы обретаетесь, живет для вас, так да скажете вы: «Пусть Хатор… отметит верховного жреца-пророка Пепианха Среднего!».

Автор текста полностью убежден в том, что царь живет для людей, бог (вероятно, имеется в виду сам фараон) живет для людей.

Как же авторы жизнеописаний египетских чиновников отвечают на вопрос «Кто мы, откуда пришли и куда идем?».

Попробуем реконструировать этот ответ. Поскольку текст очень невелик, то и реконструируемый ответ будет крайне схематичным, без деталей. Но этот ответ вполне прочитывается:

МЫ — это верные слуги фараона. Мир сотворен для человека. Верховный бог-фараон правит миром (по крайней мере, лучшей его частью — Египтом), а после смерти возносится на небо. Мир устроен разумно и совершенно. Фараон обеспечивает своим верным подданным благоденствие и при жизни, и в посмертном существовании. Поскольку МЫ верны ему, нам обеспечено благополучная жизнь после смерти.

«Странствия Синухета» (ХХ в. до Р.Х.)

Мы располагаем еще одним интереснейшим свидетельством, ясно показывающим нам, как понималась роль фараона в мироздании в Древнем и в Среднем Царстве Египта. Это «Повесть о странствиях Синухета».

Она описывает жизнь придворного, который после смерти фараона бежал из Египта к кочевникам, сделал там военную карьеру, но через много лет по приглашению нового фараона вернулся в Египет и получил в дар гробницу.

Поражает отношение к фараону. Фараон не просто бог, он — высший, верховный бог.

Вот как описывается смерть фараона: «поднялся бог (то есть умерший фараон) к горизонту своему, царь Верхнего и Нижнего Египта Схетепибра вознесся в небеса и воссоединился с солнцем; божественная плоть слилась с создавшими ее». По представлениям авторов этого текста, фараон (бог) не умирает, а возносится, соединяется с солнцем и с богами, создавшими этот мир и человека.

А вот как описывается наследник фараона: «Он — бог, нет равного ему, не было подобного ему прежде. Он — владыка мудрости: замыслы его превосходны, повеления отменны. /…/ Он — владыка обаяния, великий сладостью, покоряет он любовью. Его город любит его более себя самого и радуется ему более, чем своему богу».

Не только люди, но и все боги почитают фараона, ведь он — «вoзлюбленный Ра, чтимый Мoнту-владыкoй-Фив, Амунoм-владыкoй-престoлoв-Oбеих-Земель, Себекoм-Ра, Хoрoм, Хатхoр, Атумoм с егo Девяткoй [бoгoв], Сoпду-Нефербау-Семсеру, Хoрoм вoстoчным, Владычицей Бутo — да oхраняет oна главу твoю, — Тридцатью бoгами над вoдoй, Минoм-Хoрoм-чужеземных стран, Уререт-владычицей-Пунта, Нут, Хoрурoм, Ра, всеми бoгами Египта [и] oстрoвoв Великoй Зелени».

Вся жизнь на земле зависит от фараона. «…ты тoт, ктo закрывает этoт гoризoнт, сoлнце вoсхoдит пo желанию твoему, вoда в реке — ее пьют, кoгда ты захoчешь, вoздух в небе — вдыхают егo, кoгда ты скажешь».

Это не просто дворцовая лесть. Это картина мира, в которой фараон — величайший бог при земной жизни. По окончании земной жизни фараон соединяется с богами, сотворившими этот мир. Человек же должен просто служить верховному богу — фараону. Больше всего повезло подданным фараона — египтянам. Только они могут быть погребены по всем правилам, чтобы благоденствовать в посмертной жизни. Чужеземцам искусство погребения не знакомо. Эта мудрость даруется только подданным фараона. Верные подданные могут быть полностью спокойны за свое посмертное будущее.

Таким образом, мир совершенен. Цель промысла достигнута. Бог-фараон правит землей и награждает своих верных подданных. С окончанием земной жизни фараон возносится на небеса и соединяется с творцами мира. Его место занимает сын. Теперь именно он — величайший бог. Мироздание вечно поддерживается в своем совершенстве. Бог-фараон поддерживает жизнь и благоденствие на земле. Люди должны верно служить ему и будут справедливо вознаграждены в загробной жизни.

Боги-творцы создали этот прекрасный мир. Этим миром правит величайший бог-фараон. Этот порядок незыблем и вечен. История достигла своей цели, теперь смысл мироздания состоит в постоянном воспроизведении этого совершенства. Таков промысл в понимании одного их самых древних мировоззренческих текстов. И ответ его автора на вопрос «Кто мы, откуда пришли и куда идем?» практически совпадает с ответом авторов рассмотренных нами жизнеописаний египетских чиновников. МЫ — это верные слуги фараона.

Но есть и иные картины мира, с иным ответом на вопрос «Кто мы?», с иным пониманием промысла.

Особого внимания заслуживает «Поучение царя Гераклеополя своему сыну Мерикару».

«Поучение гераклеопольского царя своему сыну Мерикара» (XXI в. до Р.Х.)

В этом поучении, главный упор делается на «маат» — принцип справедливости, изначально заложенный в мироздание.

Отец призывает сына говорить и творить маат, говорить и творить правду и справедливость: «Говори маат в собственных владениях, и будут благоговеть пред тобой вельможи… Твори маат, и ты будешь долго пребывать на земле. Утешь стенающего, не притесняй вдову, не прогоняй сына от имущества его отца и не смещай вельмож с их постов. Остерегайся карать опрометчиво! Не убивай, нет тебе в том пользы, наказывай побоями и заключением… Бог знает строптивцев, но бог карает и за напрасную кровь; милосердный продлевает время своей жизни».

Согласно этой картине мира, в жизни все подчинено принципу справедливости. «Ведь как сделал я, так случится со мной, сообразно сделанному; благодаря деснице божьей не преминет исполниться подобное содеянному».

В поучении есть и слова, приоткрывающие загадку творения мира. Мир создан богом для человека. Люди — это паства бога. Бог правит историей, уничтожает своих противников и наказывает лишь тех людей, которые устраивают бунт против него, желая уничтожить его совершенное творение. Люди — дети бога. И бог наказывает только тех своих детей, которые хотят погубить мироздание. Бог наказывает человека как сына, пытающегося погубить своего брата, но бог знает имя каждого человека.

Вот этот отрывок:

«Окружены заботой люди — паства бога; для них он создал небо и землю, смирил пучину вод и наполнил мир воздухом для дыхания их ноздрей. Люди — подобия его во плоти, ради них он восходит в небо; травы и скот, птицы и рыбы созданы им для насыщения их. Покарал он смертью и врагов своих и детей их, замышлявших мятеж против него. Сотворил он свет дневной ради людей, и шествует в небесах, наблюдая за ними. Воздвигнуты храмы его возле них, где внимает он мольбам человеческим. Для них создал он правителей прирожденных, чтобы поддержать спины немощных. Для них сочинил он заклинания, чтобы стали они щитом, отражающим бедствия. Помни об этом ночью и днем! Бог убивает строптивых сердцем меж людей, как человек бьет сына своего ради брата. Известны богу все имена».

МЫ — это служители справедливости, служители маат. Таков ответ автора этого текста на наш вопрос. Мир совершенен. Его совершенство поддерживает маат. Маат — главный принцип мироздания — это и есть промысл божий о человеке. Фараон служит маат. Фараон должен говорить и действовать в соответствии с правдой и справедливостью. Фараон — не высший бог, как в жизнеописаниях чиновников, а служитель правды. «Царская власть — это прекрасная служба».

Это, казалось бы, небольшое изменение в понимании МЫ требует совершенно иного ориентира в жизни. Ориентир теперь не воля фараона, а соответствие справедливости. Это по сути абсолютно иное понимание! Теперь мы ищем не то, что видимо (а это фараон и выражение его воли), а то, что невидимо — справедливость! Мы можем даже вообще не видеть справедливости вокруг нас, но, тем не менее, твердо знаем, что справедливость правит миром! И искать справедливости должен каждый человек. Главное призвание человека — не выполнение воли фараона, а поиск справедливости и следование ей.

Очень ярко эта картина мира выражена и в повествовании «Обличение поселянина» или, в другом переводе, «Повесть о красноречивом крестьянине».

«Обличение поселянина» (ХХ в. до Р.Х.)

Это история поселянина, желавшего продать товар в городе, но несправедливо ограбленного работником крупного египетского чиновника. Поселянин находит этого сановника и просит восстановить справедливость. Чиновник предпочитает не наказывать своего работника, но красноречие поселянина настолько поразило его, что тот упоминает о нем фараону. Фараон приказывает тайно позаботиться о поселянине и его семье и записать его речи. Девять дней поселянин своими речами пытается убедить чиновника, а его речи записываются. В итоге чиновник приказывает работнику вернуть поселянину отнятое, а также, вероятно, и имущество обидчика, и его самого, вместе с семьей и слугами. Справедливость восторжествовала.

В речах же ограбленного поселянина раскрывается целостная картина мира. В ее центре не фараон, а маат. И здесь маат также одновременно и богиня справедливости, и сам принцип правды и справедливости. «Когда ты плывешь по озеру справедливости при благоприятном ветре, ничто не сорвет твои паруса, ничто не замедлит ход твоей барки, ничто не сломает ее мачту, ничто не повредит ее реи. Ты не пойдешь ко дну, наткнувшись на камни у берега, и поток не увлечет тебя».

Автор полностью уверен, что миром правит справедливость. Нарушившие справедливость будут наказаны. Чтущие — будут вознаграждены. «Не твори же произвола, пользуясь своим могуществом, дабы несчастье не постигло тебя самого! Если ты не исправишь зло, оно удвоится».

В речах поселянина нет и следа чинопочитания или преклонения перед власть имущими. Обладающие властью в первую очередь обязаны почитать правду и справедливость, иначе они будут наказаны. Наказание неизбежно — здесь или в загробной жизни.

«Высшие чиновники поставлены, чтобы бороться со злом. Но кто они сами? Грабители, воры и насильники. Высшие чиновники должны быть убежищем для обиженных, а они стали притоном для злоумышленников».

И пусть даже повсюду царит неправда, чиновники бесчинствуют, судьи выносят несправедливые приговоры, но торжество Маат неизбежно. «Но если ты захочешь направить барку в порт против течения, она опрокинется, и груз ее будет рассеян по всем берегам Египта. Ты просвещен, ты мудр, ты совершенен, но только не в воровстве! Зачем же ты пытаешься подражать ворам? Все дела твои от этого идут прахом. Похоже, что самый отъявленный пройдоха во всей стране старается выдать себя за праведника. Ибо лишь тот, кто взращивает зло, проливает свое поле подлостью, чтобы превратить его в поле лжи и вырастить на нем все самое худшее, что только есть на земле».

Маат в этом тексте — главный закон мироздания.

А есть ли среди текстов Древнего Египта повествования, в которых ставилось бы под сомнение действие промысла?

Есть.

Вот, например, «Поучение царя Аменемхата».

«Поучение царя Аменемхата» (XX в. до Р.Х.)

По всей видимости поучение создано после смерти Аменемхата I придворным писцом Хети. Это поучение написано от имени убитого фараона, явившегося во сне своему сыну.

Отец учит сына никому не доверять и полагаться только на самого себя.

Он подчеркивает, что вел добродетельную жизнь в соответствии с принципами маат, принципами правды и справедливости. «Я подавал бедному, я возвышал малого. Я был доступен неимущему, как и имущему». Но принципы маат не действуют в жизни. «Но вот вкушавший хлеб мой поднял на меня руку. Тот, кому я протягивал длань свою, затеял смуту против меня».

Фараон подчеркивает, что вел жизнь по справедливости, но по отношению к себе он её так и не получил. Он был несправедливо убит своей челядью: «Я взращивал злаки… Благосклонен был ко мне Нил во всех долинах своих, — не голодали в годы правления моего, не испытывали жажду тогда, а жили в мире благодаря деяниям моим и прославляли меня. Все, что приказывал я, было уместно. /…/ Но дворцовая челядь затеяла смуту против меня».

В этом мире правит не справедливость, а удача. «Не сопутствует удача не ведающему того, что надлежит ему знать». А знать надо, что люди неблагодарны, что справедливости нет, а есть лишь сила и везение. И рекомендация сыну очень проста: «Будь отважен, воздвигай памятники свои, упрочивай укрепления свои, уничтожай врагов, которые ведомы тебе, ибо не желаю я видеть их подле твоего величества, — да будешь ты жив, невредим и здрав!»

Очень похоже на Макиавелли.

МЫ здесь — это люди, пытающиеся в этом изменчивом и ненадежном мире привлечь удачу на свою сторону. Справедливости нет. Благодарности нет. Миром правит скорее удача, чем благой промысл.

«Поучение царя Аменемхата», по наблюдению одного из крупнейших русских дореволюционных египтологов — Тураева, является вторым по популярности в Древнем Египте после «Книги мертвых». Это свидетельство того, что многие древние египтяне сомневались в существовании промысла и подобно современным людям верили в картину мира, схожую с макиавеллизмом.

Похожие рассуждения мы находим и в «Размышлениях Хахаперрасенеба».

«Размышления Хахаперрасенеба» (XIX в. до Р.Х.)

Хахаперрасенеб — один из известных мудрецов Древнего Египта.

Его размышления полны пессимизма. Он не верит ни в справедливость, ни в промысл. Жизнь наполнена страданиями и с каждым годом становится все хуже и хуже.

«Тяжелее становится год от года. Страна в смятении, опустела она для меня […] Истина изгнана, зло проникло даже в палаты их. Попраны предначертания богов. Пренебрегают заветами. Страна пребывает в бедствии. Горе повсюду. Города и области страждут. Все в нужде. О почтительности позабыли. Нет покоя даже умершим».

Настали самые тяжелые времена. Каждый творит зло.

«…испытаний таких не было со времен предков. И от этого все молчат. Вся страна в великой заботе. Нет никого, кто не творил бы зла, — все совершают его».

Почему это происходит? Для чего? Какой в этом смысл?

Совершенно непонятно. «Нет мудреца, который бы это уразумел».

Последняя надежда — получить ответ от собственного сердца. «Все зиждется на обмане. Утрачена правдивость речей. Я обращаюсь к тебе, сердце мое! Ответь мне». Но и сердце не дает ответа.

А вот еще один текст, подвергающий сомнению существование промысла, — «Речения Ипусера» (или в другом переводе — Ипуера или Ипувера).

«Речения Ипусера» (XVIII в. до Р.Х. (?) или XIII в. до Р.Х. (?))

Датировка этого текста вызывает серьезные затруднения. Язык и орфография этого литературного памятника относятся к XIII в. до Р. Х. Сам же Ипусер, если он является исторической личностью, жил в XVIII в. до Р. Х. Грамматические особенности указывают на XVIII век.

Текст очень плохо сохранился, имеет множество пропусков, очень сложен для понимания и перевода.

«Речения» подробно описывают несчастья, свалившиеся на страну.

«Воистину: сердце людей жестоко. Мор по всей стране. Кровь повсюду. Не удаляется смерть. Пелены [мертвого] вопиют еще до приближения к ним. Воистину: многие трупы погребены в потоке [в Ниле]. Река [превратилась] в гробницу, [а] местом для бальзамирования сделалась река. Воистину: благородные в горе, простолюдины же в радости. Каждый город говорит: „Да будем бить мы сильных [имущих] среди нас“. Воистину: люди стали подобны птицам, ищущим падаль».

Египет захвачен варварами. Всё в упадке.

«Воистину: смех забыт. Он нигде не слышен. То, что слышно в стране, — это стенания, смешанные с воплями. Воистину: азиаты все стали подобны египтянам, а египтяне [стали] подобны чужеземцам, выкинутым на дорогу».

Боги забыты людьми. «Воистину: человек ожесточенный говорит: „Если бы я знал, где бог, то я принес бы ему жертву“».

Страну накрыли невиданные бедствия. Пирамиды разграблены, тело фараона выкинуто из гробницы. «Смотрите: свершились дела, которые никогда, [казалось], не могли свершиться. Царь захвачен бедными людьми. Смотрите: погребенный соколом [царь], он лежит на [простых] носилках. То, что скрывала пирамида, то стоит теперь пустым [гробница царя]. Смотрите: было преступлено к лишению страны царской власти немногими людьми, не знающими закона».

Царь еще в своем дворце, но он бездействует. В этом тексте отсутствует мировоззрение, считающее фараона величайшим богом. Есть только горечь от полного отсутствия власти в стране. «Но не было руководителя в их час. Где же он [даже] сегодня? Разве он спит? Смотрите, не видна была [до сих пор] его сила. Когда мы погибали, я не находил тебя [очевидно, царя]. Меня бы не звали напрасно. Это больший грех, чем испорченность сердца».

Но автор уверен, что для восстановления благополучия нужно возродить царскую власть, возобновить религиозный культ. Тогда вернется благополучие страны. « [Но это будет хорошо: ] когда баржи будут ехать вверх по реке… [никто не будет грабить их]. Но это будет хорошо. [Но это будет] хорошо: когда будет выкинута сеть и будут ловиться птицы [для] откармливания. Но это будет хорошо: [когда будут восстановлены] должности для себя, дороги сделаются проходимыми. Но это будет хорошо: когда руки людей будут строить пирамиды, будут копать пруды, будут создаваться сады из сикомор для богов. Но это будет хорошо: когда люди будут напиваться, когда они будут пить напиток, и сердца их будут радостными. Но это будет хорошо: [когда] радость и будет на устах [людей]».

Главное для автора текста — восстановление благополучия страны. Средство — возрождение сильной царской власти. И ни слова о восстановлении справедливости, о почитании правды. Надежда только на сильную власть.

Текст содержит очень интересное упоминание о греховном падении людей первого поколения. Автор выражает сожаление, что Ра не исправил сразу же природу человека. «О, если бы он исправил их сущность в первом их поколении»! Да разбил бы он грех, протянул бы руку против него! Уничтожил бы имя и потомство его! [Люди же] желали рождать для него [для греха], и произошло несчастье. Нуждающиеся на всех путях. Вот что произошло».

Вот основная причина бедствий — люди испорчены. Люди желают греха.

Бог же, согласно представлениям этого текста, заботится о людях. Ра — бог-творец, пастырь всех людей. Он не питает зла к человеку. «Говорят, он пастырь для всякого. Нет зла в его сердце. Если уменьшится его стадо, то он проводит день, чтобы собрать его, [хотя] и огонь был бы в сердце их».

На первый взгляд, все в этом мире происходит в соответствии с промыслом и с волей бога-творца. Но бог оказывается неимоверно далеко от человека, человек забыт богом. Единственное средство восстановления нормального хода вещей — восстановление сильной власти, способной покарать беззаконников. Веками существовавшая вера в фараона как величайшего бога не позволяет автору текста понять смысл происходящих событий. Но остается уверенность, что единственный способ возвращения к нормальной жизни — это восстановление сильной власти фараона. Закон маат не действует, справедливость не действует без сильной царской власти. Получается, что не фараон служит справедливости, а сама справедливость невозможна без сильного фараона.

В этом понимании тоже много схожего с Макиавелли.

«Пророчество Неферти» (XVIII в. до Р.Х.)

Еще один текст, отвергающий промысл, — «Пророчество Неферти».

В нем описывается, как фараон Снефру, живший за 1000 лет до создания этого текста, отдает придворным приказ найти мудреца, чтобы поговорить с ним. Придворные находят великого мага Исиды. Маг пророчествует о нашествии азиатов на Египет, обмелении Нила, голоде, оставлении заботы о мертвых, кровавых междоусобицах, гибели страны, общественном перевороте, при котором низы и верхи сменят друг друга. Затем царь с Юга восстановит власть в стране, прогонит азиатов и ливийцев, усмирит мятежников. Правда будет восстановлена. Во времена этого царя вернется радость.

И в этом тексте не видно действия закона правды и справедливости. По необъяснимым причинам страна то гибнет, то возрождается. Горе тем, кто живет в плохие времена. Хорошо тем, кто живет в хорошие времена.

И эта книга, не замечающая действия промысла в истории, была очень популярна в эпоху Нового царства и часто переписывалась.

А вот любопытнейший текст, в котором содержится очень близкая к библейской идея о решении Творца погубить людей.

Книга небесной коровы (XVI в до Р.Х.)

Это сказание о старшем боге Ра, самозародившемся в Нут (Хаосе) и создавшем людей из своих глаз. Он узнает, что люди хотят восстать против него. Тогда он посылает свое Око в образе богини Хатхор, чтобы наказать людей. Хатхор готова жестоко истребить все человечество. Но Ра, увидев ее готовность погубить всех, решает их пощадить. Он готовит пиво цвета крови и заливает им землю. Видя потоки крови, Хатхор радуется и пьет кровь, оказавшуюся пивом. Опьянев, Хатхор не смогла погубить человечество. Люди решают сами уничтожить противников Ра. И Ра прощает людей.

В сказании подчеркивается забота бога Творца о человеке, о своем творении. Люди сами виноваты в том, что Творец чуть не уничтожил их: они восстали на своего Творца. Раскаявшись, люди уничтожили врагов Творца и были прощены.

Таким образом, перед нами текст о Творце мира, раскаявшемся в создании человека и собиравшемся его погубить. Но любовь Творца к человеку победила. Уже пощаженные, люди раскаялись и истребили заговорщиков против бога. Взаимоотношения Творца и человека восстановились.

В этом тексте рассказывается о промысле, по которому бог создал человека и заботится о нем.

МЫ здесь — это люди, созданные Творцом, сами разрушившие взаимоотношения с Ним, но сумевшие их восстановить.

Но окончание этой книги словно написано другим автором, исповедующим совершенно иную картину мира. В центре этой картины — магия, знание магических формул. Эти изречение призваны спасти произносящего их от зла: «Он не будет заламывать рук перед Советом, а войдет в число глав просветленных вместе с теми, кто знает изречения. Его злые дела, которые были совершены на земле, не будут подсчитаны».

МЫ теперь — это люди, обладающие тайным знанием (магическими формулами). И для них совершенно не важны взаимоотношения с Творцом. Блаженное посмертное существование обеспечивается тайным знанием.

Таким образом, начало и конец текста взяты из разных источников и отражают разные картины мира.

Более полно магическая картина мира отражена в «Книге мертвых».

Древнеегипетская «Книга мертвых» (XVI — XI вв. до Р.Х.).

Современное привычное нам наименование этой книги совершенно неверно. Древние египтяне называли этот сборник текстов «Изречения выхода в день» или «Изречения выхода к свету». Поэтому более верный перевод названия этой книги — «Книга воскресения из мертвых».

Хотя это вовсе и не книга, а собрание изречений, плохо согласующихся между собой, созданных в разное время и для разных целей. В «Книгу мёртвых» вошли частично переработанные надписи со стен пирамид (из так называемых «Текстов пирамид») и надписи из саркофагов («Тексты саркофагов»).

«Книга мертвых» — это собрание текстов на папирусе, которые клались в могилу египтянина в эпоху Нового царства. Они должны были помочь умершему сориентироваться в царстве мертвых и пройти суд, определяющий его дальнейшую посмертную судьбу. Всего известно 193 изречения (или главы) «Книги мёртвых». Но в захоронениях никогда не встречается полного комплекта — находят от одного до нескольких десятков изречений.

«Книга мертвых» — совершенно особый документ. О других документах можно сказать, что, возможно, это государственная идеология, которая существовала отдельно от верований людей. О «Книге мертвых» такого сказать нельзя. Это множество разрозненных текстов разных эпох и разных мировоззрений. И они были максимально личными — с ними человек надеялся пройти загробный суд и максимально облегчить себе его прохождение. Думаю, древний египтянин сам выбирал себе тексты «Книги мертвых», которые клали с ним в его захоронение. И он должен был отобрать то, что, по крайней мере, не противоречило его мировоззрению. Конечно, можно сказать, со временем это превратилось в традицию. И некоторые, вероятно, не особо вчитывались в эти традиционные тексты. Но, как мне кажется, в Египте человек сам готовился к собственной смерти и сам заказывал и покупал папирус с текстом из «Книги мертвых». Возможно, это самый личный из всех массовых источников по истории Древнего Египта.

Египтяне с интересом собирали все тексты, которые хоть как-то приоткрывали тайну загробной жизни. И хотя многие часто прямо противоречили друг другу, они тщательно сохранялись как возможные свидетельства о посмертном существовании.

В одних изречениях подчёркивается действие маат — закона справедливости в мире. Загробный суд зависит только от поступков человека. Тот, кто творил благо, будет оправдан, но творящие зло будут погублены. Главное — не совершать 42 грехов: не воровать, не убивать людей, не быть жадным, не лгать, не преступать закона, не быть раздражительным, не быть болтливым, не гневаться, не развратничать, не лицемерить, не совершать насилия, не творить неправды, не оскорблять царя, не оскорблять бога, не быть надменным и т. д. Да, некоторые из грехов похожи на 10 заповедей, но в целом эти 42 греха создают иное понимание зла. Это скорее наставление о благополучной жизни в мире с соседями, чем заповеди завета между Богом и людьми. Незапятнанность этими грехами дает человеку блаженство в вечности. Если же человек виновен в грехах, то его ожидает полное уничтожение.

Но в этой же главе отражена и другая картина мира, где не действует справедливость. В ней главное — знать имена богов. Тогда у человека появляется власть над ними, и он, используя это знание и магические формулы, может добиться положительного решения суда.

«Я знаю твое имя. Я знаю имена 42-х богов, пребывающих с тобою в этом Зале Двух Истин, которые живут злыми, питаясь их кровью в день ответа перед Уннефером» (Гл. 125).

«Тот, кто знает этот свиток на Земле или помещает его написанным в гроб, выходит днем в любой форме, какой пожелает, и возвращается на свое место беспрепятственно». (Гл. 1)

Можно изготовить деревянную фигурку ушебти и специальным магическим изречением заставить ее работать вместо себя в загробном мире.

«Изречение, заставляющее ушебти работать на человека в Херет-Нечер. Говорит N: 0 этот ушебти! Если Осирис N будет призван выполнять любую работу, какую выполняют там, в Херет-Нечер, и будут тяготы ему там как человеку, несущему свои обязанности, ты должен взять на себя все эти работы, которые делаются там: возделывать поля, обустраивать берега, перевозить через реку песок с запада на восток. Я сделаю это. Я здесь! — скажешь ты». (Гл. 6).

Можно положить себе на сердце скарабея, тогда оно будет помалкивать о дурных делах хозяина.

«Изречение, не дающее сердцу N восстать против него в Херет-Нечер. Говорит он: — Сердце мое матери моей, сердце мое матери моей! … не свидетельствуй против меня как свидетель, не вставай против меня в Суде! Не перевешивай меня перед хранителем весов. Ты — мой Ка, находящийся в моем теле, Хнум*, укрепивший члены мои. Когда ты выходишь в прекрасное место, уготовленное для нас там, не делай наше имя мерзким для (загробных) придворных, размещающих людей на их местах. Это будет хорошо для нас и хорошо для Слушающего, и суд будет благоприятным для разговора». (гл. 30)

Особые заклинания должны помочь спастись от множества ужасных богов загробного мира:

«Избавь N от этого бога таинственной формы, чьи брови были коромыслом весов в ту ночь призыва к ответу Разбойника /…/, ловящего арканом грешников и утаскивающего их на свою бойню, отсекающего души.

…

Избавь N от этих палачей, Убийц с острыми пальцами, жестоких в отрубании головы, находящихся в свите Осириса. Они не будут властны надо мной; я не паду [жертвой] в их котлы.

…

Избавь N от этого бога, чье лицо — морда борзой, но чьи брови — человечьи и который живет жертвами. Он — из этих, кто у изгибов озера пламени, кто глотает тела и похищает сердца-хат, кто наносит раны, будучи невидимым.

…

…избавь N от этих судей, которым Владыка Вечности дал магическую силу сторожить его врагов, судей, порождающих ужас в местах наказания и от чьего надзора нет спасения. Их кинжалы не коснутся меня, я не войду в их места наказания, я не паду в их котлы, я не буду сидеть в их капканах и приношения этих мерзостей не будут сделаны мне, ибо я тот, кто приходит без опасности, чистый, обитающий в месте покарания». (Гл. 17)

Но все тексты имеют одну главную задачу — воскресение погребенного для вечной жизни; воскресение в ином мире вместе с родными; воскресение в присутствии бога. И для этого все средства хороши: можно стараться вести жизнь без греха, а можно использовать магические средства. И часто это совмещается в миропонимании одного человека.

Это выглядит очень современным: в одних ситуациях человек руководствуется одной картиной мира, в других — иной. В одних ситуациях мы верим, что промысл действует в этом мире и в то, что почитающих справедливость ожидает благополучие, а несправедливых — наказание. Но в иных обстоятельствах мы сомневаемся в том, что справедливость правит миром и ищем технологий воздействия на нашу жизнь — научных или магических. Мы верим, что знание формул и законов, действующих в этом мире, изменяет нашу жизнь. Магическая формула, содержащая имена богов, способна защитить нас от них. Мы не пытаемся искать справедливости, а ищем формул, дающих власть над богами (над природой, над болезнями, над смертью…). Подобное мировоззрение очень современно. Меняются только технологии, но не желание покорить мир; не желание изменить свою жизнь с помощью технологий, которые можно купить.

Промысл в понимании древних египтян

Рассмотрев египетские тексты, мы можем сделать вывод, что древние египтяне, как и сегодняшние люди, по-разному смотрели на промысл.

Можно выделить четыре основных типа понимания промысла в рассмотренных древнеегипетских текстах.

Первое понимание исходит из принципа маат — закона справедливости, который правит миром и которому подчиняются и фараоны, и боги, и люди. Человек должен искать маат, чтобы достичь своего предназначения и благоденствия как в этой жизни, так и в посмертной.

Второй тип понимания промысла считает высшим принципом, управляющим миром, не Маат, а волю фараона, который почитается как высшее божество. Фараон, конечно, почитает Маат, но человек не должен искать Маат нигде, кроме как в воле фараона. Это очень похоже на имперские идеологии.

Третий тип не отвергает существования принципа Маат, но высшим считает знание — магическое знание, способное дать человеку контроль над богами, вершащими суд над умершим, и обеспечить человеку блаженство в загробном мире.

И последний тип понимания промысла сомневается в его существовании. Древнеегипетских текстов, в которых прямо отрицался бы промысл, мне увидеть не удавалось, а вот текстов, где действия промысла совершенно не видно, а на его место ставятся случай и удача, не мало.

Да, у древних египтян были совсем иные верования, совсем иные картины мира, не похожие на наши, но в целом, их понимание промысла очень похоже на современное.

Но можно выделить одну общую черту древнеегипетских представлений — история как процесс изменения порядка мироздания закончена. Порядок создан (или возник сам по себе) и утвержден навечно. Нужно найти свое место в этом порядке и попытаться обеспечить себе блаженство в вечной загробной жизни. Ждать можно только смерти и (для тех, кто в это верит) жизни за гробом. Но в самом мироздании уже ничего не меняется. Согласно некоторым текстам, этот порядок может быть нарушен, и тогда на человека обрушиваются бедствия. Единственный путь избавления от бедствий — восстановление совершенного порядка вещей. Этот порядок уже создан, и его нужно воспроизводить и поддерживать.

Особенно нужно подчеркнуть распространенное в Египте восприятие фараона как высшего бога. Тогда и Египет воспринимается как подлинное и уже существующее царство божие. Видимый бог правит в Египте. После смерти, понимаемой как вознесение на небо, фараон становится частью бога-творца. Его место занимает сын. Египтяне служат богу-фараону. Все подданные фараона — народ божий. Границы Египта — границы царства божия.

То есть перед нами абсолютное обожествление царской власти. Царская власть вписывается в промысл. Власть фараона — это главное в промысле при таком понимании. Фараон оказывается и промыслителем, заботящемся о человеке.

Это государственная идеология, которая насаждалась в Египте в эпохи сильной власти фараонов. Это не единственное понимание мироустройства в Египте, но оно здесь заметнее других. В иных культурах, в текстах иных регионов это понимание царя как высшего бога менее заметно. Хотя не стоит забывать, что в текстах Египта сосуществуют и три иных типа понимания промысла — от признания маат главным законом мироздания до сомнения в существовании промысла.

Человек Древнего Египта, как и сегодня, боялся сделать выбор в пользу одного миропонимания. Гораздо привычнее ему было разрываться между несколькими картинами мира. Слишком страшно признать свою вину перед Творцом. Слишком сложно признать, что нужно менять себя и свои отношения с богом, а не искать очередную технологию, решающую все проблемы.

Древнейшие тексты Месопотамии

Посмотрим теперь на тексты иного региона — Древней Месопотамии, междуречья Тигра и Евфрата. Именно в этом регионе зародилась письменность. Сменявшие друг друга культуры шумеров, аккадцев, вавилонян, ассирийцев оставили множество клинописных текстов. Многие из них переведены на русский язык и хорошо изучены. Давайте познакомимся с несколькими текстами, по которым можно восстановить картину мира древних жителей Междуречья.

Эпос о Гильгамеше (XIX — XVIII вв. до Р.Х.)

Центральное и крупнейшее произведение литературы Древней Месопотамии — «Эпос о Гильгамеше».

«Эпос о Гильгамеше» — один из древнейших эпосов (если не древнейший). Ученые предполагают, что устное сказание оформилось еще в XXIII — XXII вв. до Р. Х. Первые сохранившиеся записи поэмы относятся к XIX — XVIII вв. до Р. Х. Но эти записи показывают, что язык поэмы был очень древним и очень архаичным для писцов. Они уже не все в нем понимали и делали ошибки. Наиболее полная из дошедших до нас версий поэмы была переписана в VII в. до Р.Х. в Ниневии для царя Ашшурбанипала. Изначально в ней было около 3000 строк. До нас дошло около 1200 строк. Многие строки восстанавливаются благодаря эпическим повторам и по другим сохранившимся до нас версиям поэмы.

К Эпосу о Гильгамеше принято относиться как к литературному произведению, как к мифическому сказанию, почти сказке.

Думаю, что стоит посмотреть на этот текст несколько с другой стороны.

Представьте себе мир почти без книг, мир, где письменных текстов — единицы, — как и людей, которые могут эти тексты прочитать и написать. Представьте себя в этом мире, на месте этих людей, какой текст вы бы стали записывать?

Давайте вспомним, насколько сложно было в древности освоить письменность. Давайте представим, как мало было писцов и грамотных людей, насколько сложным был процесс записи текстов клинописью.

Какой же текст мы стали бы записывать и переписывать? А ведь сказания о Гильгамеше и их фрагменты сохранились во многих странах у многих народов на нескольких языках. Что же делало эти тексты столь значимыми, столь важными?

Я думаю, что писцы и читатели были уверены, что перед ними совершенно особый текст — текст, раскрывающий тайны мироздания. Автор, переписчики и современники воспринимали этот рассказ как повествование о важнейших и наиболее значимых событиях в истории, как точный рассказ о достоверных событиях, из которого ясно видно кто мы, откуда пришли, куда идем и в чем причины тех событий, которые влияют на нашу историю и на жизнь каждого из нас.

Попробуем понять, что за историю излагает этот древнейший эпос и какое понимание промысла отражено в нем.

Поэма рассказывает о величайшем из людей (по утверждению автора), о «все видавшем», постигшем все и познавшем истину, — о Гильгамеше.

Вот как начинается поэма:

«О все видавшем до края мира,

О познавшем моря, перешедшем все горы,

О врагов покорившем вместе с другом,

О постигшем премудрость, о все проницавшем:

Сокровенное видел он, тайное ведал,

Принес нам весть о днях до потопа

В дальний путь ходил, но устал и смирился,

Рассказ о трудах на камне высек…»

И Гильгамеш в этом тексте не совсем человек. Точнее, он человек лишь на треть. А на две трети — бог.

Современные историки считают, что Гильгамеш — реальное историческое лицо — шумерский царь города Урука на реке Евфрат. Шумеры звали его Биль-гамес. Жил он около 2800—2700 гг. до Р. Х. Урук — первый по времени основания город в Междуречье — именно в Уруке была впервые построена крепостная стена вокруг города. И стены построены именно при Гильгамеше.

Сюжет эпоса вкратце таков: люди Урука жалуются богам на «буйства» Гильгамеша, который не позволяет им спокойно жить и приносить жертвы богам. Боги решают создать человека, равного по силе Гильгамешу, и создают Энкиду.

Энкиду — дикий человек, живет со зверями и нападает на стада овец. Пастухи ищут от него спасения и обращаются к Гильгамешу. Тот посылает блудницу, чтобы она очаровала Энкиду. Плененный блудницей, он теряет свою силу, животные от него отворачиваются, но он обретает знание и приобщается к цивилизации. Энкиду бросает вызов Гильгамешу, вступает с ним в поединок, но ни один из них не может победить — их силы равны. Гильгамеш понимает, что нашел себе достойного друга. Затем они вместе решают добыть величайшую славу и идут в поход за ливанским кедром, убивают охранявшего кедр великана Хумбабу и с добычей возвращаются домой. Красота и величие Гильгамеша замечены богиней Иштар (богиней любви, а также и богиней-матерью, породившей человека). Она пытается соблазнить его, но он грубо ее отторгает, обвиняя в грехах и в блуде. Обиженная, Иштар требует у богов погубить Гильгамеша. Боги создают огромного быка, но Гильгамешу вместе с Энкиду удается его убить.

Тогда боги решают для наказания Гильгамеша поразить Энкиду смертельной болезнью — тот умирает. Опечаленный смертью друга, Гильгамеш ищет средство от смерти. Он сумел добраться до Утнапишти — человека, пережившего потоп, которому боги даровали бессмертие. Утнапишти рассказывает ему о потопе и сообщает, что бессмертие дает цветок, растущий на дне моря. Гильгамешу удается его сорвать. Он решает донести его до Урука и испытать на людях. Но по пути он засыпает, а змея съедает цветок и обретает бессмертие. Гильгамеш обретает горькую мудрость. Вот и вся поэма. Есть, правда, еще одна глава (таблица) — «Энкиду в преисподней» (мы ее ещё расмотрим) — но она добавлена к поэме существенно позже и отражает иное представление о мире.

Каково же представление о промысле в поэме? Есть ли оно?

Есть. Но очень ограниченное.

Боги создали человека для того, чтобы он кормил их дымом и ароматом жертвоприношений. Человек — слуга богов. Его цель — до смерти служить богам. Человеку доступна одна радость — поесть, попить, повеселиться и насладиться супружескими объятьями. Иного смысла в жизни человека НЕТ!

«Боги, когда создавали человека, —

Смерть они определили человеку,

Жизнь в своих руках удержали.

Ты же, Гильгамеш, насыщай желудок,

Днем и ночью да будешь ты весел,

Праздник справляй ежедневно,

Днем и ночью играй и пляши ты!

Светлы да будут твои одежды,

Волосы чисты, водой омывайся,

Гляди, как дитя твою руку держит,

Своими объятьями радуй супругу —

Только в этом дело человека!»

(10, СВ III, 3—14)

Этот мир приспособлен богами для себя. Человек создан лишь для того, чтобы облегчить жизнь богов. Человек должен тяжело трудиться, но в конце жизни он обречен умереть и попасть в «Дом праха», где не бывает света и люди питаются глиной. Лишь умершие цари там питаются мясом и пьют воду. Этот мир НЕ ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА! Промысл не для человека! Промысл только для богов. Жизнь человека не имеет смысла для человека. Человек может только получить кратковременную радость, но его жизнь бессмысленна.

Когда людей стало слишком много и они стали мешать богам, боги на совете решили наслать потоп и погубить людей. Лишь один бог — Эа — решает спасти человека и предупреждает о потопе человека по имени Утнапишти. Тот строит корабль и спасается вместе с семьей и животными.

Но заботится ли Эа о людях? Или он заботится о богах, которым возрожденное человечество будет приносить жертвы?

Все люди должны совершать вечный круговорот жизни. Родиться, приносить жертвы богам, а затем умереть и попасть в Дом праха. Такова незавидная доля людей, включая и царей, и героев.

Боги не вызывают особенных симпатий. Они безразличны к человеку и просто его используют.

Симпатии вызывает герой Гильгамеш, стремившийся вырваться за пределы человеческой смертности, потерпевший поражение, но достигший подлинной мудрости и завоевавший величайшую славу. И это — самая лучшая доля для человека.

Вот такая простая и печальная история! Вот такой унылый ответ на главный вопрос. Все идет по кругу! Люди предназначены кормить равнодушных к ним богов. Беды и несчастья насылаются на людей богами. Нужно смириться с судьбой человека и попытаться при жизни как можно больше получить радости — есть, пить, веселиться и предаваться плотским утехам. Никакого иного смысла в жизни нет.

МЫ «Эпоса о Гильгамеше» — это люди, которые страшно далеки от богов. Люди — несчастнейшие из всех живых созданий. Они сотворены лишь для того, чтобы выполнять грязную работу для богов. Их жизнь тяжела, всех ждет смерть, но загробная жизнь еще хуже земной.

Дополнение к «Эпосу о Гильгамеше». XII таблица. «Энкиду в преисподней»

Последняя часть «Эпоса о Гильгамеше», судя по всему, просто механически добавлена к тексту поэмы спустя века после ее изначального оформления. Но это добавление очень любопытно для нас, так как содержит в себе иное понимание посмертной судьбы человека, а значит, и иное понимание промысла.

В этом дополнении иначе рассматриваются взаимоотношения Гильгамеша и Иштар, а также причины смерти Энкиду.

Иштар изготовила для Гильгамеша палочки и барабан, которым тот собирал по утрам на работу всех жителей Урука. По молитве женщин этот барабан с палочками провалился в преисподнюю. С этого момента и начинается действие XII таблицы.

Гильгамеш очень опечален потерей барабана. Энкиду утешает друга и решается спуститься в преисподнюю. Гильгамеш наставляет его, как вести себя в преисподней, но Энкиду сделал все ровно наоборот и не смог выйти обратно. Гильгамеш обращается к разным богам с просьбой помочь Энкиду, но отвечает ему только бог Эа. Тот велит богу подземного мира Нергалу открыть в Земле отверстие, чтобы дух Энкиду смог подняться к названому брату. Дух Энкиду поднимается к Гильгамешу и рассказывает ему об устройстве царства мертвых. Доля самого Энкиду очень печальна, но есть в загробном мире и те, кто блаженствует. Блаженствуют те, кто вырастил много сыновей. Блаженны умершие в сражении — их утешают родители и жены. Но есть там и те, кто несчастны, — это те, чье тело брошено в степи без погребения, и те, чей дух не чтят люди, кого на земле никто не вспоминает.

Таким образом, XII таблица предлагает иное отношение к промыслу. Промысл имеет целью не только удобство богов, но и не забывает человека. Если человек вырастил многих сыновей, то он блажен в загробной жизни. Загробная участь вовсе не так ужасна. Жизнь за гробом может быть счастливой.

А были ли в Древней Месопотамии иные представления о промысле?

Были.

Самое удивительное, что картина мира вполне восстанавливается и по правовому документу — кодексу царя Хаммурапи.

Законы Хаммурапи (XVIII в до Р.Х.).

Кодекс Хаммурапи — это свод законов, весь текст которых записан на каменной стеле выше человеческого роста. Эта стела была найдена при раскопках на территории современного Ирана в 1902 году.

Обширное введение к законам рисует картину мира, в центре которой справедливые боги. Боги Ану и Эллиль вручили власть над людьми богу Мардуку, возвеличили Вавилон среди всех народов, установили в Вавилоне вечную царственность и поручили богобоязненному царю Хаммурапи «ради облагодетельствования людей» установить справедливость на земле, «дабы справедливость в стране была явлена беззаконным и злым на погибель, дабы сильный слабого не притеснял, а я /то есть Хаммурапи/, подобно Шамашу, /богу Солнца/ над черноголовыми /то есть семитами, населяющими страну/ восходил и страну озарял».

Боги, создавшие человека, ради облагодетельствования людей поручили благочестивому царю установить справедливость на Земле. Царь разработал свод законов, следование которым и гарантирует соблюдение правды и торжество справедливости.

Царь имеет почти божественный статус и резко отличается от всех остальных людей. Царь подчиняется непосредственно богу Мардуку.

Но царь — «смиренный и усердный богомолец», «усердно молящийся великим богам». Он собирает обильные жертвы богам — «нагромоздивший изобильный урожай для Ану и Иштар», «навечно учредивший чистые жертвы». Хаммурапи — старший среди всех царей земли — «дракон среди царей», «высокий среди царей, ведающий мудрость», «владыка царей, неудержимый в битве», «царь, заставивший повиноваться четыре страны света».

Царь служит правде и справедливости — несет их людям. Он — «провозгласитель правды, дарующий справедливость народам». Он — «пастырь людей».

«Когда Мардук для управления людьми и для установления благоденствия в стране послал меня, правду и справедливость в уста страны я вложил, плоть людей я ублаготворил».

В чем же заключается правда и справедливость с точки зрения Хаммурапи?

В твердых законах, защищающих и слабых, и вдов, и сирот, и слабых. Справедливость не только для сильных, но и для всех «черноголовых», то есть для всех народов, входящих в царство Хаммурапи.

Следует заметить, что далеко не все люди рассматриваются как люди. Полноправные люди — это только мужчины из коренного населения страны. Женщины и несовершеннолетние не обладают полными правами. Рабы же рассматриваются как имущество. Рабами за долги могут стать и полноправные люди, но их в долговом рабстве можно держать лишь три года.

В кодексе устанавливаются главные принципы справедливости. Первое — все сделки и важные договоры в имущественных и семейных отношениях заключаются при полноправных свидетелях. В важных случаях требуется и составление письменного договора. При возникновении любого конфликта прежде всего нужно опросить свидетелей.

Второе, обвинитель должен уличить обвиняемого, иначе сам будет наказан. Если это обвинение в убийстве, то при отсутствии доказательств или свидетелей вины, обвинитель должен быть убит.

При конфликтах между полноправными людьми применяется принцип «око за око». То есть выколовшему глаз должен быть выколот глаз. Но если жертва — не полноправный человек, а раб, то все решается деньгами, ведь пострадал не человек, а собственность. Если у человека убивают ребенка, то в наказание у убийцы должен быть убит ребенок. Таким образом, ребенок рассматривается тоже как имущество.

Эпилог законов подчеркивает величие Хаммурапи — «совершенного царя», который «даровал стране твердый порядок и надлежащее управление». Он заботился о порученных ему народах: «…я отыскивал для них благополучные места, (из) тяжких трудностей я открывал выход, я привел к ним свет… дал людям всех поселений пребывать на (безопасных) пастбищах и не подпускал к ним тревогу».

Законы должны соблюдаться всеми царями и после того, как Хаммурапи вознесен на небо. Это вечные законы справедливости — совершенные и неизменяемые. На царя, нарушившего эти законы, призывается гнев и наказание всех богов.

Таким образом, согласно этим законам, само создание кодекса Хаммурапи — последнее и величайшее проявление промысла. Боги создали человека, а Хаммурапи, по поручению богов, установил справедливость между людьми, «дабы сильный слабого не притеснял, дабы сироте и вдове была оказываема справедливость».

Согласно данному своду законов, история завершается торжеством справедливости, установленной царем Хаммурапи на вечные времена.

МЫ «Законов Хаммурапи» — это верные подданные царя Вавилонии. Царь Хаммурапи установил справедливость в своем царстве по поручению богов. Теперь нужно только распространить это царство справедливости по всей земле.

Сказание от Атрахасисе (XVII в. до Р.Х.)

Рассмотрим еще один интереснейший текст — «Сказание об Атрахасисе». Эта поэма начинается с описания времен до сотворения человека, а заканчивается — временами после всемирного потопа.

До потопа боги живут очень тяжело. Одни боги заставляют других трудиться в поте лица, таскать огромные корзины, выкапывать реки и каналы. В конце концов угнетенные боги восстали. Тогда верховные боги Ану и Эйа (этот бог в Эпосе о Гильгамеше назван Эа) поручают праматери богов Мами сотворить человека. Мами соглашается, но требует помощи еще одного бога — Энки (это еще одно имя того самого Эйа или Эа). Энки выясняет, кто зачинщик восстания богов, убивает его и на его крови делает из глины человека. Мами из этой глины творит 7 мужчин и женщин. Люди стали плодиться, и все тяжелые работы от богов перешли к людям. Задача людей — нести бремя богов. Люди не такие сильные, как боги, и люди смертны, но люди, как и боги, обладают разумом, потому что созданы на крови бога.

Через 1200 лет люди так размножились, что своим шумом мешают отдыхать богам. Боги насылают чуму, которая резко сократила численность людей. Благочестивый мудрец Атрахасис молится Энки, чтобы тот спас людей. Энки заявляет, что наказание послано за то, что люди не чтут богов. Атрахасис собирает людей, они возводят новый храм, приносят жертвы и чума отступает. Но через 1200 лет ситуация повторяется. Боги насылают засуху и голод. Численность людей сокращается, Атрахарсис снова молится Энки. Энки повторяет то же самое. Люди строят еще един храм. Голод прекращается. Но через 1200 лет история повторяется.

Тут бог Энлиль обвиняет бога Энки, что тот всегда спасает людей. Энлиль собирает богов на совет и убеждает их погубить человечество потопом. Энки предупреждает Атрахасиса и велит ему построить ковчег, в котором спасаются его семья, домашний скот, птицы и дикие животные. Но остальные люди уничтожены. Энки и богиня-праматерь в ужасе. Люди стали глиной. Никто не приносит жертв богам. Спасшийся Атрахасис приносит первую жертву. Все боги, «как мухи», слетаются на ее благовоние. Боги решают больше не губить людей. Теперь вводится правило, ограничивающее деторождение (контроль рождаемости): одним позволено рожать, другим — нет. Так сотворен современный справедливый порядок.

Здесь представление о промысле практически совпадает с представлением Эпоса о Гильгамеше. Человек — слуга богов, призванный нести на себе их тяжкое бремя. Иного смысла его жизнь не имеет. Промысл направлен только на комфорт и удобство богов. Даже защита людей от полного уничтожения имеет целью возможность для богов вкушать жертвоприношения. Промысл есть, но он не для человека. Понимание МЫ в этом тексте практически совпадает с «Эпосом о Гильгамеше».

Энума Элиш (не ранее XIV в. до Р.Х.)

Поэма «Энума Элиш» названа так по двум первым словам, что в переводе означает «Когда вверху…». В ней рассказывается о происхождении богов, смене власти среди богов, об эволюции богов и о создании человека.

Вначале существовали Апсу (Хаос) и праматерь Тиамат. О их появлении ничего не говорится. Видимо, они самозародились. Они и породили остальных богов. Правнук первобогов — Эйа — превосходит предыдущие поколения богов разумом и силой. То есть боги эволюционируют от бесформенных Хаоса и Тиамат до разумного и совершенного бога. Но богов слишком много, и они тревожат своей суетой праматерь Тиамат. Тогда Апсу (Хаос) задумал зло против богов. Эйа нашел, как противостоять прадеду. Он усыпил Апсу и убил его. После победы над Апсу у Эйа родился сын — Мардук — самый совершенный из богов. Но Тиамат задумала отомстить за Апсу. Она породила множество гигантских змеев. Из богов она возвысила Кенгу и поставила его над остальными богами. Боги узнают о приготовлении Тиамат к бою. Мардук соглашается сразиться с Тиамат, но при условии, что все боги покорятся ему. Боги соглашаются. Мардук в ожесточенном бою убивает Тиамат. Он рассекает умерщвленную Тиамат на две части и создает из них небо и землю. Он создал звезды-планеты как стоянки для богов, создал Луну и Солнце. Из головы Тиамат он сделал гору, из которой текут Тигр и Евфрат. Он установил и ритуалы, и обряды. По его приказу создан и человек. Для этого был убит Кенгу (тот самый, который был назначен Тиамат верховным богом). Из крови Кенгу и по указанию Мардука Эйа создает людей, которые теперь должны трудиться для богов. Боги создают Мардуку огромный храм в Вавилоне. Эти установления Мардука вечны. Боги принесли ему клятвы. Теперь его установления неизменны, потому что совершенны. Эволюция кончилась. Настало торжество совершенного Мардука. Людям для процветания нужно только почитать Мардука — царя богов.

И здесь промысл только для богов. Люди созданы, чтобы нести бремя богов. Промысл — не для человека.

Вавилонская теодицея. (XI в. до Р.Х.)

Последняя из рассматриваемых нами поэм Древней Месопотамии — так называемая «Вавилонская теодицея». Эта поэма представляет из себя диалог между Страдальцем и его Другом. Страдалец утверждает, что миром правит несправедливость. Друг раскрывает ошибочность его суждений. Друг подчеркивает, что человек не способен понять замыслы и решения богов. Промысл богов непостижим для человека. Но друг указывает и на изначальную ущербность людей. Боги «кривую речь человечеству дали, наделили его навсегда неправедностью и ложью». Человек, по мнению автора поэмы, изначально создан богами несовершенным, неполноценным. Человек неисправим. Человек никогда не был совершенным и никогда не станет. Человек и не достоин лучшей доли. Он может лишь молить богов о милости к своей ущербности. Но между миром человека и миром богов — непреодолимая пропасть. Люди ущербны и не могут понять промысла.

МЫ этого текста — это ничтожные и несчастные люди, которые и не достойны лучшей доли. Они созданы богами изначально ущербными. Люди не способны стать лучше.

Промысл в понимании древних жителей Междуречья

Как же понимался промысл в Древней Месопотамии?

Характерной месопотамской чертой восприятия промысла является представление о людях как слугах богов. Боги создали людей, чтобы переложить на них свой тяжелый труд. Боги теперь получили возможность отдыхать и наслаждаться жизнью, а удел человека — тяжелая работа и смерть.

Но и здесь, как и в Египте, существуют очень разные представления о промысле. Одни считают, что промысл — только для богов. Другие — что боги задумали этот мир для человека и при помощи царя установили совершенный справедливый порядок на Земле. Но в любом случае человек остается смертным. И единственная радость для него — ловить мгновения радости в жизни, потому что она проходит. Есть и те, кто считает, что после смерти для человека возможно блаженство. Некоторые верят, что промысл богов легко увидеть в установленной богами справедливости. Другие считают, что справедливости в мире не найти, а промысл богов не объясним.

В рассмотренных текстах Древнего Междуречья поражают две столь знакомые нам сегодня вещи:

1. Уверенность в эволюционном развитии богов. Уверенность в постепенном развитии самозародившегося мироздания от простого к сложному. Если эволюцию назвать богом, то это представление очень похоже на современное научное мировоззрение.

2. Уверенность, что история закончилась. Все изменения и развитие уже позади, а дальше только поддержание постоянного воспроизводства этого совершенного мира. Это очень напоминает уверенность Гегеля или Фукуямы, что история закончилась и дальше — лишь поддержание на постоянном и неизменном уровне совершенного мироздания.

Представление о промысле в эпоху до откровения Моисею

Итак, мы рассмотрели ряд текстов Древного Египта и Древней Месопотамии. Лишь отдельные главы «Книги мертвых» и «Вавилонская теодицея» составлены уже после выхода евреев из Египта и библейского откровения Моисею. То есть почти все авторы этих текстов не имели ни малейшего шанса услышать о библейском Откровении. Но большинство авторов этих текстов уверены в существовании промысла.

Авторы Древнего Египта знали, что человек сотворен Творцом, что Творец заботится о человеке, что люди восстали против Творца и за это чуть не были истреблены, но их спасла забота Творца о человеке. Они знали о том, что человек должен воскреснуть для вечной жизни в присутствии Творца. Они знали, что существует божественный принцип справедливости, соблюдая который можно получить вечное блаженство.

Авторы Древней Месопотамии также знали, что человек сотворен богом. Они знали, что в человеке есть частица божества. Знали, что боги хотят от людей справедливости. Они знали, что суть справедливости — в защите слабых от сильных, в защите вдов и сирот. Они знали, что Бог помогает тому, кто ищет справедливости и правды.

Только представьте себе, сколько было открыто человеку еще ДО библейского Откровения!

А чем же это представление отличается от библейского представления о Промысле?

Мы разберем этот вопрос чуть позже. Но сразу можно выделить одно яркое отличие. И в Египте, и в Месопотамии существовала уверенность в том, что развитие этого мира практически закончилось. Этот мир совершенен и задача промысла сегодня — поддерживать вечное воспроизводство этого совершенного мира. Это совсем не похоже на библейское мировосприятие.

Что же есть такого в книгах Ветхого Завета, что отличает библейское понимание промысла от небиблейского?

Пятикнижие Моисеево. Книга Исхода

Древнейшая часть Библии — Пятикнижие Моисеево. Оно начало оформляться около XIII века до Р. Х. Именно в это время и происходит исход израильтян из Египта под предводительством пророка Моисея. Именно в этот период Моисей записывает первые тексты. Пятикнижие Моисеево веками передавалось в устной форме и было записано столетиями позже. Но в его основе — тексты, составленные пророком Моисеем.

Попробуем посмотреть на древнейшее библейское представление о Промысле на примере книги Исхода.

Библейская книга Исхода, вторая книга Пятикнижия, начинается с притеснения евреев в Египте и заканчивается возведением скинии — первого святилища — и установлением богослужебных обрядов. Именно эта книга повествует о заключении Завета с народом Израиля. Именно эта книга открывает нам историю формирования народа Божия. Именно в этой книге описывается спасение Израиля от египтян. Именно в этой книге повествуется о вручении Богом Моисею заповедей для народа Божия. Это книга о раскрытии Промысла Божия в истории.

Итак, книга Исхода — это повествование о формировании народа Божия, как части замысла Бога о спасении людей. Пути промысла в этой книге еще не раскрываются окончательно, но ясно, что народ Божий, народ, происходящий от Авраама, должен каким-то образом благословить собой все народы земли. Путь спасения еще не очерчен, но поражает абсолютная уверенность в том, что Бог не оставит Свой народ, что Он найдет способ спасти Свой народ.

Еврейский народ из Святой земли при Иосифе был выведен в Египет, чтобы спастись от голода. Евреи жили достаточно компактно на севере Египта. Но через несколько поколений после смерти Иосифа фараоны стали считать их своими рабами и использовать на тяжелых работах. В конце концов, Моисей выводит из Египта всех, кто почитает Единого Бога.

В истории народа Божия важно понять, кого именно выводит Моисей, кто становится частью народа Божия.

В истории, рассказанной в книге Исхода, нам также важно понять, почему же евреям так долго не разрешали уйти из Египта.

Первое условие включение человека в народ Божий — Завет с Богом, личное признание Завета между Богом и народом, частью которого человек считает себя. Человек становится частью народа не потому, что говорит на том же языке и происходит от общих предков, а ТОЛЬКО потому, что признает Завет между Богом и народом. Как показано в Исходе, даже ушедшие вместе с евреями иноплеменники тоже могли стать частью народа Божия, если вышли всей семьей и вся семья почитала Бога по заветам, данным Израилю.

В повествовании книги Исхода, с одной стороны, рассматривается формирование народа Божия, с другой — история Египта, из которого уходят евреи. Для того чтобы получить разрешение от фараона отпустить евреев, Бог вынужден наказывать Египет страшными бедствиями, известными как 10 казней египетских.

В чем была причина этих казней? В воле фараона? В преступлениях египтян против евреев? В желании Бога ожесточить сердце фараона?

Для чего Бог посылает эти казни?

Указана ли цель казней в самом тексте книги «Исход»?

Да. Вот упоминание об этом:

Бог делает это, «дабы об имени Моем из поколения в поколение по всей земле возвещали» (9, 16).

То есть цель казней — составление истории, которую будут рассказывать из поколение в поколение, истории выделения народа Божия и отделения его от остальных народов.

Снова и снова подчеркивается, что главная цель подобного упрямства фараона и его преодоления — создание повествования, которое будет передаваться из поколения в поколение: «И сказал Господь Моисею: войди к фараону, ибо Я отягчил сердце его и сердце рабов его, чтобы явить между ними сии знамения Мои, и чтобы ты рассказывал сыну твоему и сыну сына твоего о том, что Я сделал в Египте, и о знамениях Моих, которые Я показал в нем, и чтобы вы знали, что Я Господь». (10, 1—2)

Цель казней египетских — создать прочную основу для истории, для священной истории формируемого народа Божия. Поколения израильтян веками должны осознавать историю именно на этом примере, на повествовании о формировании народа Божия и о спасении его из египетского рабства.

Но означает ли отделение народа Божия, что Бог забывает о других народах? Справедливы ли казни по отношению к египтянам?

Фараон сам признает перед Моисеем, что он и его народ грешны (9, 27). Но вновь и вновь фараон меняет решение и отказывается отпустить евреев. Все, что делает Бог для наказания фараона и египтян, вызывает лишь большее упрямство у фараона и придворных.

И снова ожесточает Господь сердце фараона.

Казни египетские не затрагивают евреев. Даже скот израильтян не поражен.

«У всех же сынов Израилевых ни на человека, ни на скот не пошевелит пес языком своим, дабы вы знали, какое различие делает Господь между Египтянами и между Израильтянами» (11, 7).

Почему же Бог выделяет израильтян?

Господь выделяет израильтян не потому, что они народ Божий, а потому, что они призваны стать народом Божиим.

По сути, вся история народа Божия — это снова и снова повторяемое отторжение из общины Израилевой тех, кто не является народом Божиим. И это отторжение начинается с самого начала создания народа. Моисей еще не вывел народ из Египта, а Господь уже приказывает ему исторгнуть из общины Израилевой тех, кто будет есть закваску в течение семи дней Пасхи (12, 15).

Это приказание Господа уже ясно показывает, что не все евреи принадлежат к народу Божию. В то же время в общине Израилевой есть и местные жители (по всей видимости, египтяне) (12, 19). К уходящим евреям примкнуло много иноплеменников (12, 38). «Если же поселится у тебя пришлец и захочет совершить Пасху Господу, то обрежь у него всех мужеского пола, и тогда пусть он приступит к совершению ее и будет как природный житель земли; а никакой необрезанный не должен есть ее; один закон да будет и для природного жителя и для пришельца, поселившегося между вами» (12, 48—49).

Бог создает народ не по крови, а по верности Завету. И главный способ создания народа — это создание истории народа, спасаемого от египетского рабства. Бог не только выводит народ. Он Сам создает и повествование об исходе, которое передает через Моисея.

Бог в тексте книги Исхода многократно специально указывает, что именно нужно отвечать детям:

«И когда скажут вам дети ваши: что это за служение? скажите [им]: это пасхальная жертва Господу, Который прошел мимо домов сынов Израилевых в Египте, когда поражал Египтян, и домы наши избавил. И преклонился народ и поклонился» (12, 26—27).

«И когда введет тебя Господь [Бог твой] в землю Хананеев и Хеттеев, и Аморреев, и Евеев, и Иевусеев, [Гергесеев, и Ферезеев,] о которой клялся Он отцам твоим, что даст тебе землю, где течет молоко и мед, то совершай сие служение в сем месяце; семь дней ешь пресный хлеб, и в седьмой день — праздник Господу; пресный хлеб до́лжно есть семь дней, и не должно́ находиться у тебя квасного хлеба, и не должно́ находиться у тебя квасного во всех пределах твоих. И объяви в день тот сыну твоему, говоря: это ради того, что Господь [Бог] сделал со мною, когда я вышел из Египта» (13, 5—8).

«И каждого первенца человеческого из сынов твоих выкупа́й. И когда после спросит тебя сын твой, говоря: что это? то скажи ему: рукою крепкою вывел нас Господь из Египта, из дома рабства; ибо когда фараон упорствовал отпустить нас, Господь умертвил всех первенцев в земле Египетской, от первенца человеческого до первенца из скота, — посему я приношу в жертву Господу всё, разверзающее ложесна, мужеского пола, а всякого первенца из сынов моих выкупа́ю; и да будет это знаком на руке твоей и вместо повязки над глазами твоими, ибо рукою крепкою Господь вывел нас из Египта» (13, 13—16).

Господь создает историю спасения и создает повествование о спасении, которое должно передаваться из поколения в поколение в народе Божием. Народ Божий — это те, кто слышал от отцов и дедов о спасении своего народа из плена. Спасение израильтян из египетского рабства становится частью семейного предания. Ради этого семейного предания и делаются все чудеса, связанные с египетскими казнями и хождением по пустыне.

Господь показывает Славу Свою именно через упорство фараона. Египтяне именно через упорство фараона узнали, что Бог израильтян — Единственный Господь. Получается, что казни египтян и упорство фараона имели цель и для самих египтян — разоблачить их идолопоклонство.

Таким образом, Бог не только ведет Свой народ, но и, наказывая другие народы, разоблачает их идолопоклонство. И единственная причина наказания народов, указываемая в Библии, — это идолопоклонство.

Невидимый Бог заботится о всех народах Земли, но для спасения людей отделяет один народ — Свой народ, чтобы благословить в нем все остальные народы.

В центре идентичности народа Божия — единая история, передаваемая веками как семейное предание из поколения в поколение. Человек может стать частью народа Божия, познавая мир через историю спасения своих далеких предков из египетского рабства.

Народ Божий создается Богом из тех, кто не были народом, из тех, кто поверил Моисею; из тех, кто приготовил ягненка на Пасху, из тех, кто кровью помазал косяки дверей.

Насильно в народ никто не загоняется. Каждый сам выбирает: верить Моисею и его объяснению казней египетских или предпочесть египетское объяснение, египетское повествование о бегстве еврейских рабов.

Народ формируется в пустыне. Все, кто вышел из Египта, погибли в пустыне. Народ формируется из тех, кто НЕ ВИДЕЛ того, что сотворил Господь в Египте, но лишь СЛЫШАЛ.

Народ формируется из тех, кто убежден в НЕВИДИМОМ, из тех, кто ВЕРИТ в то, что ему рассказали родители. Из тех, кто не сомневается в истории, услышанной от родителей. Истории о том, что Бог сделал их Своим народом.

МЫ книги Исхода — это народ Божий. Народ, созданный Богом из потомков египетских рабов. Но стать частью этого народа может только тот, кто абсолютно убежден в истинности истории, рассказанной ему родителями, — истории спасения Богом Своего народа. Путь спасения долог и труден. Но народ Божий полностью уверен в том, что Бог спасет Свой народ.

На примере книги Исхода мы сразу замечаем резкое отличие в понимании Промысла от всех рассмотренных ранее текстов.

В чем же это различие?

1. Прежде всего в том, что мироздание рассматривается не как финальное, законченное и совершенное, а как находящееся внутри начавшейся давно и продолжающейся истории спасения. Бог реализует Свой план спасения человека, Свой Промысл. В центре этого божественного замысла — формирование народа Божия. В Пятикнижии еще не раскрывается цель создания народа, но ясно дается понимание, что через этот народ должны благословиться все народы, что этот народ призван сыграть важнейшую роль в спасении человека.

2. Включение в народ Божий — это личный выбор человека.

Что делает человека частью народа Божия? Это не родство по крови, ведь частью народа Божия стали и некоторые иноземцы, ушедшие из Египта. Это не обрезание, так как многие обрезанные отпали от Завета с Богом, поклонялись золотому тельцу и, по приказу Моисея, были истреблены. Это не общие религиозные праздники, не уплата налогов, не признание власти Моисея… Не это является главным. Главное — признание Завета между Богом и народом, готовность искать и исполнять волю Божью, готовность жить по Божьим заповедям. Главное — верность Богу и отказ от идолопоклонства, от почитания иных богов.

3. В центре замысла Бога — формирование народа Божия, но и остальные народы тоже являются детьми, о которых нужно заботиться, даже тот народ, от которого спасаются израильтяне. Главное прегрешение египтян — идолопоклонство, почитание фараона величайшим богом, управляющим историей. Единственный способ разуверить их в этом — жестокие казни египетские и гибель войска и фараона. Лишь это смогло убедить, что фараон — не Бог. (Если мы вспомним тексты «Египетской книги мертвых», которые по всей вероятности, составлены уже после исхода евреев из Египта, то заметим, что там уже нет представления о том, что фараон — Бог, что спасение человека в загробной жизни зависит от фараона. Это может служить подтверждением того, что казни египетские не прошли для египтян даром, что казни уничтожили поклонение фараону как богу). Таким образом, Промысл имеет единую цель для всех народов — разочарование в идолопоклонстве и стремление к поиску и почитанию Истинного Бога.

Часть III. Древнейшие тексты античного мира

Посмотрим теперь на древнейшие тексты, которые легли в основу античной культуры, культуры Древней Греции и Древнего Рима, — тексты Гесиода и Гомера.

«Теогония» Гесиода (VIII в. до Р.Х.)

Изложение начала мироздания в поэме «Происхождение богов» (или «Теогония») Гесиода удивительно напоминает ассирийскую поэму «Энума Элиш». В обеих поэмах в начале мироздания — самозародившийся Хаос и борьба между поколениями богов. В обеих видна эволюция от бесформенных начальных богов к совершенному богу, пришедшему к власти, и уверенность, что история мироздания закончилась, мир уже развился до своего совершенства. Справедливый и совершеннейший бог правит миром. У богов теперь лишь одна задача — поддерживать мироздание на прежнем уровне, поддерживать постоянное воспроизводство этого мира.

«Теогония» состоит из нескольких частей, каждая из которых передает различные сказания. Гесиод соединяет эти разнородные истории в одну, хотя между частями присутствуют различные нестыковки и противоречия. Мы называем эти истории мифом, потому что считаем, что это — сказка, ложь. Но Гесиод и его современники, а также многие поколения после Гесиода считали эти истории наиболее правдивым и адекватным описанием истории мироздания и миропорядка, описанием настолько правдивым, насколько вообще человек может познать правду о началах мира.

Гесиод упоминает сотни богов, рисует их родословные, подробно останавливается на борьбе за власть и на смене верховного бога. Множество имен, многие их которых просто перечисляются подряд, создают поначалу образ сложного и неупорядоченного рассказа — впечатление хаотичной истории без какого-либо смысла и объединяющей идеи.

Но если вчитаться, то эта идея вычленяется. Гесиод показывает развитие от неоформленности, бесформенности, отсутствия закона и справедливости — к совершенству, красоте и благости. Эта линия не прямая, но в целом процесс улучшения и постепенного формирования благого и справедливого мира вырисовывается как главное направление развития.

Отдельным сюжетом «Теогонии» является история Прометея. Прометей характеризуется как «хитрый, искусный умом», «на выдумки хитрый», «хитроумный», но в то же время и «благороднейший».

Именно Прометей является виновником гнева Зевса на людей, так как дважды пытался обмануть царя богов. Можно подумать, что Зевс, справедливый к богам, не справедлив к людям. Но Гесиод нигде не говорит о несправедливости Зевса. Скорее, Гесиод готов видеть соучастие людей в попытке обмана.

Это история первого жертвоприношения, которое люди приносят царю богов. Прометей пытается обмануть царя богов, предлагая ему выбрать себе в жертву одну часть жертвенного животного (вторая часть остается людям). Затевая обман, Прометей покрывает несъедобные для людей кости быка блестящим жиром, чтобы сделать их привлекательнее на вид, а съедобные мясо и требуху — бычьим желудком, что делает эту часть непривлекательной. По всей видимости, речь идет о самом начале истории людей (творение человека не описывается в «Теогонии») и о первом жертвоприношении богам, которое должно стать вечным образцом жертвоприношений.

Царь богов сразу увидел обман, но дал возможность Прометею совершить преступление — выбрал кости. А затем наказал Прометея, приковав его к горам и приказав орлу выклевывать его печень, которая за ночь снова отрастала, и наказал людей, решив навеки лишить их огня.

Однако Прометей сумел обманом вынести огонь с Олимпа и дать его людям. (Видимо, Прометей был прикован к горам не сразу после обмана с жертвоприношением, а уже после кражи огня, как бы по совокупности преступлений, но Гесиод выделяет лишь одну причину гнева Зевса — «из-за того, что тягался он в мудрости с Зевсом могучим», обманывая с жертвоприношением.)

Вместе с Прометеем наказаны и люди. Им в наказание Зевс создает женщину — «прекрасное зло вместо блага». «Гибель для смертных. Женщин губительный род от нее на земле происходит. Нам на великое горе они меж мужчин обитают». Люди страдают за соучастие в преступлении Прометея. Зевс заставил людей страдать — справедливо наказал соучастников преступления. Страдания людей необходимы для наказания преступивших справедливость, для утверждения в мироздании Закона справедливости.

Но люди необходимы в истории мира. Ведь именно от женщины (человека) и Зевса рождается Геракл, сила которого необходима Зевсу для окончательного утверждения своей власти над миром. На это есть лишь два намека в «Теогонии»: 1. «…Сила Геракла, приведши к концу многостонные битвы…» и 2. «Дело великое между богов совершил он, блаженный». Гесиод не сообщает подробностей, но, по всей видимости, его слушатели понимали в чем дело. У позднейших мифографов, например у Аполлодора, сказано, что Геракл был необходим в войне богов с Гигантами, которых мог поразить только смертный (то есть Геракл). Гесиод в дошедших до нас строках поэмы не описывает войны с Гигантами, и роль Геракла остается загадкой. Но ясно, что он — необходимая часть истории победы Зевса, истории установления мироустройства. А без племени людей не было бы и Геракла. Люди — необходимый элемент истории мира и истории установления закона и справедливости.

Таким образом, повествование Гесиода имеет одну главную тему — формирование мироздания и закона справедливости. Благие и разумные законы, по всей видимости, появляются только с рождением превосходнейшего бога — Зевса, и утверждаются с его победой. Сегодня мир устроен разумно под началом благого Зевса. Мир прошел долгий и сложный путь от Хаоса и неустроенности к гармонии и закону под единым началом «отца и бессмертных, и смертных», царя богов. По Гесиоду мы наблюдаем завершившуюся эволюцию — от несовершенства начальных времен к совершенству сегодняшнего дня. История мира закончилась, началось царство благого царя богов. Смысл истории уже раскрылся, осталось только понять его каждому человеку.

Как же это похоже на просвещенческую историософию «конца истории»!

Но у Гесиода есть одно значительное отличие от просвещенческого понимания «конца истории». Просвещение видело развитие мироздания в постепенном росте человеческого разума. Гесиод — в созревании и вырастании закона справедливости, вызревании красоты и гармонии, связанных с правдой и справедливостью. Этот закон справедливости вызревает у богов. Люди от него очень далеки: погрязли в нечестивости и беззаконии. Они уже сыграли свою роль в формировании Закона и в победе благого бога Зевса. А если люди неспособны соблюдать Закон, то они должны погибнуть.

Человек — ничтожная часть этого огромного живого и разумного мироздания, управляемого единовластно!

А кто создал человека? Прометей? Боги-Титаны?

В Теогонии об этом ни слова. Гесиод в Теогонии вообще обходит тему творения человека. Он лишь рассматривает создание женщины Гефестом как наказание человеку от Зевса за то, что Прометей похитил огонь. Детали не волнуют Гесиода. Главное: человек — это создание богов. И хотя человек — ничтожное создание, не сопоставимое с богами, боги замечают его.

Мир вокруг нас — живой и разумный. И этот мир подчиняется единому благому началу. Мир единовластен, но единая власть завоевывается новым, более совершенным поколением богов. Мир постепенно развивается от простого к сложному. Зевс — наиболее мудрый и справедливый бог.

«Теогония» — это рассказ об истории развития мироздания от Хаоса к порядку и к единовластию благого бога. Этой истории не было бы без людского племени. Люди, несмотря на свое ничтожество по сравнению с богами, — необходимая часть мироздания и миропорядка. «Теогония» — рассказ о необходимости племени людей, о его роли в создании совершенного миропорядка, о смысле человеческих страданий.

В то же время, «Теогония» — это и рассказ о ничтожестве человека в сравнении с богами. Племя людское уже сыграло свою роль. Боги равнодушны к людям. И заботит Зевса только сохранение справедливости. Зевс неминуемо накажет человека за несправедливость.

Всех людей ожидает мрачный конец — царство Аида, вечное пребывание во мраке. Лишь единицам Зевс дарует бессмертие. Это лучше, чем в эпосе о Гильгамеше, где никто из людей не может избежать смерти. Да и человек здесь — не просто инструмент, созданный для принесения жертв богам, а необходимая часть истории мироустройства. Без человека было бы невозможно создать сегодняшний миропорядок под властью единого благого царя — Зевса. Но эта роль человеком уже сыграна. История окончена. И теперь человек — лишь песчинка, безразличная богам, которых заботит лишь наказание за нарушение справедливости, за беззаконие. Справедливо… и практически безнадежно…

В рассказе «Теогонии» есть потрясающее чувство движения вперед, прогресса, развития, которое до сих пор присутствует в европейской культуре. Есть убеждение, что раньше было хуже, а сейчас мы практически достигли предела совершенства.

История мироздания практически завершилась. Далее лишь торжество Закона справедливости.

А Вам ничего не напоминает происхождение богов, рассказанное Гесиодом? Мне кажется, этот рассказ о происхождение богов очень похож на современный рассказ об эволюции человека. Антропогенез как современная версия теогонии… Человек занял место бога.

Хотя, как мы увидим далее, представление Гесиода о развитии человека было прямо противоположным: если боги развивались от неоформленных и беззаконных к оформленным человекообразным существам, подчиняющимся законам и чтущим закон, то человек деградирует от совершенного золотого поколения к современному железному — худшему из всех.

«Труды и дни» (VIII в. до Р.Х.)