18+
Охотники за «Кинжалом»

Бесплатный фрагмент - Охотники за «Кинжалом»

Объем: 520 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

Комитет Государственной Безопасности Эстонской ССР доводит до сведения читателей: все фигуранты и эпизоды предлагаемого ниже оперативного дела вымышлены и любое сходство с реальными людьми и событиями случайно.


Допуск к материалам разрешён только после ознакомления с I томом оперативного дела.

Строго запрещено выносить формуляр из секретной части!

Глава 1. Бег по кругу

Вы не можете быть настоящим государством, если у вас нет своего пива и своей авиакомпании.

(Фрэнк Винсент Заппа)

Сообщники:

Мэр Таллина, депутаты Заксобрания

Санкт-Петербурга

Наши:

Боб Романов — депутат Городского Собрания

Таллина

Рокки Бульба — начальник службы безопасности

Михаил Казаков — контрразведчик широкого

профиля

Время и место:

1993 год Таллин, Санкт-Петербург,

Берлин

Подрывные материалы:

Водка «Распутин», CD Billy Idol — «Cyberpunk»,

Ozzy Osbourne — «Live & Loud»

Броуновское движение

Покрытый тёмно-синей хмарью город засыпал в мёртвом равнодушии ко всему происходящему. Серый ноябрь вьюжно запел тихий блюз на огромном пространстве балтийских берегов. Студёная невская волна медленно поднималась к ординару, затопив спуски с набережной.

Шквалистый осенний ветер сорвал последнюю листву и второпях сцепился с первым мокрым снегом. Ажурные снежинки плотно облепили панорамные окна гостиницы, застилая вид на разрытую площадь Александра Невского.

За окнами трёхзвёздочной «Москвы» сердито хмурился промозглый ноябрьский вечер. В туманной дымке облаков бесследно растворился широкий журавлиный клин. Мигнув огнями, вдогонку помчался тяжёлый Airbus A300 с трёхцветной эмблемой «Air France». На многолюдном Невском проспекте собачий холод, скользко, противно и сыро.

Маститый киллер в потёртом тулупе подвинул к слуховому окну пустой ящик, оставив небольшой проём между обломками рамы и подоконником. Достаточный, чтобы вставить в промежуток ствол винтовки и прицелиться. В ночной оптике целеуказателя едва вместилась небритая физиономия постояльца гостиничного люкса.

Вдруг закачался и дрогнул пол, рухнули капитальные стены «Москвы»! Рассыпался бетонный потолок. На глазах исчезли цветные баннеры, мост Александра Невского и Синопская набережная. Вся площадь под окнами погрузилась во мрак. В темноте что-то ослепительно сверкнуло и оглушительно бахнуло. Махина здания повисла в воздухе, потеряв ориентировку и точку опоры. Казалось, земля и небо поменялись местами. Где-то рядом непроизвольно включилась реальная машина времени…

Весной 1979 года молодой сотрудник ЦРУ Майкл Шерман, легендированный в качестве канадского журналиста, забрасывается в предолимпийский Таллин. Он ожидаемо попадает в орбиту интересов советской контрразведки и после силовой разработки начинает сотрудничать с КГБ. В эстонской столице американец встречает лучшего ди джея СССР Боба Романова, который заправляет здесь контрабандой пластинок и аппаратуры.

С тех пор прошло 15 лет… В независимой Эстонии Шерман уже резидент ЦРУ, а Романов — депутат парламента и председатель комитета столичного Городского Собрания. Он лидер русской общины. Распухшее личное дело героя занимало несколько полок архива одной из спецслужб. Накануне он возглавил делегацию эстонского парламента, прибывшую в город на Неве.

В палатах Мариинского дворца, стены которого помнят российских императоров, воцарилась тишина. Прибыли Их высочество… бывший ди джей Романов. Сиятельный князь представлял в Северной Пальмире депутацию Ревельской Думы.

А накануне под окнами гостиницы «Москва» взорвался чёрный 600-й. Обычное дело: на то он и «Мерседес». Самый взрывоопасный автомобиль 90-х. Преступное сообщество Культурной столицы подготовило «горячий» приём делегации таллинских политиков, которых разместили в близлежащем отеле.

На этом месте незадолго до взрыва стоял такой же «Мерин» Боба Романова и конкретный политик уважительно осматривал воронку. Над почерневшими обломками «германца» причитал горский князь Гонгадзе, он же бывший диск-жокей Гриша Тифлисский. Из 70-х!

Ба! Узнав коллегу, Григорий летел обниматься, не снимая тяжёлого бронежилета: — Володька! Неплохо бы отметить встречу! У меня тут рядом итальянский ресторан грузинской кухни. Заодно порешаем наши вопросы, которых накопилось… уйма.

Шикарное заведение давнего поклонника «Space» процветало на Лиговке в помещении диетической столовой. Видимо, из конъюнктурных соображений ресторанчик назвали итальянским, предлагая грузинские блюда в апеннинском ассортименте. Добро пожаловать! Сенатор Романов, не раздумывая, заказал харчо по-милански и неаполитанский шашлык.

Чистокровный миланец Гиви из Кутаиси, так и сыпал заученными итальянскими фразами: — Buonasera, генацвале! Salve, Ciao! Гамарджоба!

Однако, его выдавала татуировка «ДМБ-79» на правой руке. Несмотря на неурочный час и нелётную погоду, ресторан забит до отказа поклонниками итальянской кухни с грузинским акцентом.

Стараниями Петра I знаменитые итальянские зодчие во главе с Трезини, Растрелли и Ринальди превратили здешние болота в Северную Пальмиру, заложив столицу на костях тысяч крепостных. В здешних чахоточных широтах самое продолжительное время года — межсезонье с сентября по май. Заезжие угро-финны заливают сезонную депрессию потоками дармовой русской водки, теряя при этом способность к воспроизводству.

А южане, наоборот, активизировались в тёмное время суток. И хотя ноябрьское солнце вставало в полдень, а садилось сразу после обеда, жгучие брюнеты успевали за несколько часов заметить и обаять всех пышнотелых блондинок. У итальянцев и грузин много общего, включая вина и историю, но потомки римлян никогда не станут носить галстук со спортивным костюмом.

Угостившись хачапури по-сицилийски с хванчкарой из концентрата, девицы приникали к итальянским корням в гостинице через дорогу. Казалось, рождённые под южным солнцем кавказцы, готовы охотиться за блондинками даже полярной ночью и в вечной мерзлоте. Русские классики активно поддерживали миф о пылких горских мужчинах. Мимино — национальный бренд!

Очень дорогого гостя из Таллина со свитой принимали в отдельном зале с камином и старшим шеф-поваром. И вместо холодных закусок Романова замучили цветистыми тостами о вечной дружбе и взаимовыручке.

После хачапури Георгий, наконец, обозначил приоритеты:

— Вся Лиговка только и гутарит о Бобе и его компаньонах. Ходят слухи о твоих пароходах и волне китайского товара, которая вот-вот захлестнёт наш город. Рынки в волнении. А у нас там доля!

Боб выразительно взглянул в глаза бывшему соратнику по борьбе: — Значит, ты у нас уже прокурор и директор налогового департамента? В чужой стране не позволительно задавать такие вопросы! Любопытство не украшает настоящего джигита!

Четверной грузинский подбородок, закованный в золотую сбрую, мелко задрожал, а его хозяин сменил тон:

— Я просто пошутил, такой диск-жокейский юмор. Хотел отметить твои достижения. Вообще-то, нам нужен товар в Риге. Мой шурин держит там магазины и павильон на рынке. Ширпотреба не хватает, а ассортимент просто никакой. Оплата по факту налом.

Романов криво усмехнулся:

— Жизнь вас до сих пор не научила вести переговоры! Надо уважать партнёра. Стыдно, а ещё древний народ! Скифы сидели на деревьях, когда ваш царь Фар Наваз ввёл письменность в Иберии. Так что заканчивай свою лезгинку и формируй предложения: объёмы, сроки, цена! У меня нет времени соблюдать ваши традиции. Тем более, мы не в Тифлисе.

В зал вбежал встревоженный партнёр Георгия:

— Атас, пацаны! Нас всех сдали азеры с рынка! Быстро уходим… в горы через чёрный ход! Ходу!

Романов, не прощаясь, выскочил во двор и запрыгнул в джип охраны. Через 10 минут он уже сидел в бухгалтерии своего магазина. А владельцев ресторана на улице ждали стрелки, нанятые хозяином рынка. Под град «калашей» попал упрямый Георгий, которого спасли только милицейские мигалки, ослепившие снайпера.

Операцию готовили профессионалы спецслужбы, предупредив заблаговременно продажных ментов и журналистов, ожидавших свою добычу в засаде. Разумеется, в объектив криминальной хроники должен был попасть эстонский политик Романов, как участник бандитской разборки. В самом неприглядном виде!

ЦРУшники, практически не таясь, рулили либеральными СМИ и внутренними органами Северной столицы. А политический ландшафт соседней Эстонии, вообще, кроился по заокеанским лекалам. Финансово независимый русский политик Романов явно не вписывался в убогий колониальный пейзаж. Главная контора целенаправленно сливала строптивого депутата. На берегах Невы его встречали эксперты отдела специальных операций Лэнгли.

Но этим вечером репортёры стервятники остались без сенсации, а снимать пришлось только развороченный бронежилет Георгия. Осмотрев следы от пуль на стенах ресторана, оперативники убойного отдела молча удалились. Спор хозяйствующих субъектов!

Шеф охраны Романова немедленно связался с полковником из УВД, застав его на даче с секретаршей. После обзвона персонала открылась неприглядная картина… В дежурную часть незадолго до встречи отзвонился неизвестный гражданин, предупредив о возможном покушении на грузинского авторитета.

Сообщалось также о причастности к преступлению братков из Прибалтики. Убойщики, как всегда, сидели без бензина, поэтому на задержание отправили обычный патрульный экипаж. Прибывший с мигалками луноход предотвратил худшее и распугал киллеров. Через час полковник УВД сидел в кабинете Романова. Получалось, он не отрабатывал выплаченный авансом гонорар.

Боб не церемонился с наёмником: — Пойми меня правильно: кому охота помирать в такой слякоти. Хотя, конечно, летом на пляже ещё обиднее. Мы платим деньги за информацию, а её не поступило. И всё могло кончиться международным скандалом: эстонский политик… в мафиозной разборке! Сенсация в дурдоме!

Но офицер демонстрировал тупую невозмутимость:

— Мы обсуждали только безопасность бизнеса, а вопрос личной неприкосновенности не поднимался вообще! Этим пусть занимается твоя охрана, которая прохлопала попытку покушения. Извини!

Разговор по душам не получался, и депутат Романов порекомендовал полковнику доложить о ходе следствия, если такое вообще предвидится.

После ухода милицейского начальника шеф охраны выразил недовольство: — Местные авторитеты были в курсе, но нас не проинформировали. А значит, с ними провели работу спецслужбы. И, скорее всего, не российские. Эстонским нацистам очень нужен такой скандал, да ещё в России. Проработку подготовили англичане, а на исполнение теракта отправили чеченцев. Скажем спасибо телохранителям Георгия.

С утра их превосходительства Романовъ и Громовъ почтили своим присутствием досточтимых гласных Ленсовета Санкт-Петербурга. Визит носил неофициальный характер и проходил без условностей протокола. Председатель подкомитета внешней торговли и предпринимательства соблаговолил обсудить с Ревельскими сообщниками перспективы импорта в Петербург… колониальных товаров из Поднебесной.

Вельможи двух столиц пристально изучали друг друга, вглядываясь в одинаковые казённые лица и мундиры. Стандартный дресс-код коррупционеров начала 90-х: итальянские двубортные костюмы, швейцарские хронометры и обувь из кожи убиенных аллигаторов. По обе стороны стола сидели бизнесмены от политики, и повестка дня утонула в баррелях и кубометрах углеводородов, которые опьянили гостей ценой.

За ужином депутаты обсуждали содержание протокола о намерениях, необходимого по процедуре для начала сотрудничества. Политические элиты городов договорились взаимодействовать в самых разных направлениях от космоса до разведения кроликов.

Слушая далёкие от математики выкладки коллег, ревельский спикер вспомнил Репинское полотно «Торжественное заседание Государственного Совета», написанное в этом зале заседаний.

Однако, сегодняшние обитатели дворца больше походили на революционных матросов. На ум пришли и баррикады августа 91-го, когда Мариинский стал центром сопротивления ГКЧП. В 1902 году на этих ступеньках террорист смертельно ранил Министра Внутренних Дел Сипягина. Совпадение?

Официальный визит завершился на высокой ноте в Мариинском дворце, где стороны в торжественной обстановке подписали протокол о намерениях. Бесполезный документ не предполагал никаких обязательств, кроме укрепления и расширения сотрудничества в области балета. И борьбы с нищетой!

Общественность в Таллине встретила весть о потеплении отношений с северным соседом без ликования. А придворная пресса назвала соглашение «предательством национальных интересов». После дерзкого наскока таблоидов за оппозиционную столичную власть взялись и новые министры. Радикалы требовали вернуть эстонские Печоры и Комаровку! И впридачу — Ивангород!

Мэр Таллина получил приглашение в МИД, где его подвергли остракизму за поездку в Санкт-Петербург. Глава ведомства дал понять городничему, что потепление отношений с Северным соседом не входит в планы министерства… на ближайшие 50 лет.

Взбешённый градоначальник дерзко огрызнулся:

— Ваше ведомство живёт директивами Госдепа! Разве можно говорить о какой-то перспективе. Может быть, вам и дадут подержаться за ногу хозяина. А в лучшем случае погладят по головке.

В районной управе не прекращались партизанские вылазки мятежных замов, которые превзошли себя, соревнуясь в травле Боба. В ход уже шли приёмы средневековой инквизиции и царской охранки. В конце концов, на Романова натравили армию районных пенсионеров, получивших приглашение к главе райсовета для уточнения размеров прожиточного пособия.

Взрывного эффекта повесток не могли прогнозировать даже сами авторы бесчеловечной акции. И уже через пару дней в кабинет политика Романова выстроилась многотысячная очередь бабушек, которые требовали обещанных денег. Её хвост спускался с третьего этажа по коридорам и лестницам на улицу, дважды огибая здание по периметру. Здесь теряли сознание от духоты и падали в обморок прямо на ступеньках, поэтому у входа неустанно дежурила скорая.

Боб грубо вломился в кабинет префекта Галкина с бланком приглашения в руке. И учинил там разнос: — Срочно найди мне акробатов, кто это сделал! Чувствую, ноги растут из соцотдела! Там вся база данных пенсионеров и инвалидов. Сейчас же выдать всем, кто в очереди по 500 крон. При предъявлении пенсионной книжки. И не задавать старикам идиотских вопросов. Выполнять!

Романов с Рокки отконвоировали удивлённого Галкина в отдел соцобеспечения, где на первом же компьютере обнаружили болванку искомого приглашения. Здешние казнокрады готовились «распилить» очередные 2 миллиона крон, отведённые на пособия старикам и инвалидам. Пенсионером предлагались остатки.

Пачки новеньких пятисоток в банковской упаковке только что разложили по конвертам, поделив по-братски между высшими чиновниками. Улики валялись прямо на рабочем столе завотделом.

Депутат срочно вызвал префекта полиции с оперативной группой. Эксперты изъяли из сейфа ещё 6 миллионов социальных крон и фиктивные ведомости с автографами уже получивших пособия граждан. Которые ни ухом ни рылом…

А проверка личных банковских счетов работников отдела выявила зачисление 8 миллионов адресной поддержки малообеспеченным расхитителям. После национализации этих активов отдел в полном составе перевели в уютные зарешёченные номера с видом на залив, где как раз подошло время обеда. Привыкшие к спагетти а-ля карбонара, подследственные отведали похлёбки из макарон, которые подавались к ужину отдельным блюдом. Вшивые матрасы доставили в изолятор из бомжатника.

Дело возбудили по факту хищения. Ушлые демократы нового призыва изъяли из УК все статьи за экономические преступления, поэтому соцработников задержали за обычную кражу.

Но при изъятии средств в бухгалтерии имела место и попытка суицида. Бросив прощальный взгляд на реквизированные миллионы, главбух соцотдела выпрыгнула в открытое окно. Она парила в воздухе с воплем «убийцы!», но только недолго. Накануне отдел перевели на первый этаж, поэтому рассеянная бухгалтерша угодила прямиком в мусорный контейнер.

Все возвращённые миллионы тут же раздали пенсионерам в очереди из расчёта по 500 крон на лицо. В связи с задержанием соцработников на выдачу пособий срочно бросили районо и культотдел, которые ещё только готовили свой распил.

Слухи о небывалой щедрости районной управы мгновенно облетели город и все последующие дни здание окружали толпы страждущих. В тёмных коридорах уже кипели схватки за места в очереди под лозунгом: «Вас здесь не стояло». Перед дверью соцотдела подрались ветераны войны: бывший красноармеец избил пожилого эсэсовца. Но неотложку вызвали обоим. После двухдневной осады кабинета Романова экстренно открылись кассы во всех домоуправлениях и культурном центре.

В других районах города, где выплаты не производились, проходили демонстрации и марши пустых кастрюль. Старики оккупировали свои префектуры, блокировав все входы и выходы. О жертвах и разрушениях не сообщалось. Городские чиновники за глаза проклинали Боба, но открыто бросить камень в председателя комитета горимущества они не решались.

Под окнами тысячеголосый хор пенсионеров скандировал:

— Воры, жулики, мародёры! Верните наши деньги!

Последнее, безусловно, соответствовало действительности. Романов безоговорочно признавал обоснованность таких обвинений, хотя самолично успел приватизировать только ржавый сухогруз и танкер постройки ГДР. По цене металлолома.

Логичное решение пришло неожиданно. После долгих бесплодных совещаний городское руководство привело столицу к первому дополнительному бюджету за текущий год. В ходе обсуждения документа Горсобрание обратилось в Минсоцдел с требованием срочно закрыть обязательства перед столицей в части пособий пенсионерам.

Сумма дефицита достигла сотен миллионов, но правительство задумало прокрутить фонды в частном банке. Ультраправые министры умудрялись гадить оппозиционной мэрии по мере сил, сбросив горуправе всю сумму за неделю… до конца бюджетного года. Израсходовать 100 миллионов в авральном порядке за 3 дня не позволял бюджетный кодекс. И государственный контроль.

А это значило, что в первый же день нового года вся сумма обнулится в пользу государства. Следовательно, Боб оприходовал средства фондов в порядке авансовых платежей, создав тем самым прецедент для дополнительного бюджета.

Для окончательного решения вопроса в загородной резиденции градоначальника собрался консилиум вице-мэров и глав районов. Досточтимые отцы города в поисках выхода долго бродили в лабиринтах свода законов о местном самоуправлении. Председатель комитета Романов участвовал в совете старейшин в качестве недремлющего ока законодательной власти.

Выслушав занудные реляции финансистов о «деквалификации локальных регулянтов», он встряхнул захрапевшего у микрофона вице-мэра Громова. Сиятельный князь повысил голос:

— Вы тут проводите правовой семинар по проблемам муниципалитетов! Но нам сейчас нужен нестандартный ход. Три чтения дополнительного бюджета и новый порядок начисления пособий нам до конца года не осилить. Значит, запускаем дурочку для Минфина, прокуратуры и Госконтроля. Горуправа и Горсобрание принимают целую линейку взаимоисключающих постановлений, решений и распоряжений, а райсоветы штампуют свои подзаконные акты о социальной поддержке. Аппарат финотдела, тем временем, быстренько раздаёт деньги населению.

При словах «раздаёт деньги» Громов проснулся окончательно:

— Мы в Горуправе принимаем порядок выплаты пособий, а ты в Горсобрании его отменяешь, предлагая иную процедуру. Райсоветы повсеместно вырабатывают свою законодательную базу, отвергая общегородскую. При большом стечении народа районные депутаты принимают сотни постановлений аккордно. В каждом документе не более ста фамилий соискателей пособий. Так мы усложним задачу судам. Оспаривать сотни постановлений райсоветов не возьмётся ни один судья! Подобная практика может создать нежелательный прецедент.

Сияющий князь Романов снова взял слово:

— Теперь обсудим, что нам за это будет. Обвинить любого из нас в нецелевом использовании средств невозможно. Все решения приняты в духе закона коллегиально, а чиновники действуют согласно его букве. Мы удовлетворяем родного избирателя и отрабатываем свой номер за социальной ширмой. Выводим упомянутые 100 миллионов в подконтрольный банк, через который и осуществим платежи пенсионерам.

Вице-мэр по финансам элегантно закончил комбинацию:

— Перед вами, как раз совладелец такого банка, где за 100 миллионов вам будут крайне признательны. Пенсионеры получат их сполна, но с некоторым опозданием. Мы, как политики, тоже относимся к группе риска и имеем право на социальную поддержку. И, заодно, утрём нос правым радикалам.

Следующий шаг к мировой славе Боб сделал в конце недели. Вместе с извещением о пособии в почтовых ящиках пенсионеров появились чёрно-белые листовки: «Они нас ограбили». Крупнейший городской район взорвали фотографии шикарных испанских вилл замов Галкина, представленные на фоне миллионных банковских платёжек и смет фиктивных ремонтных работ.

Рядом поместили снимки капитально «отремонтированных» по приёмным актам многоэтажек, с которых сняли даже входные двери и водосточные трубы. Разъярённые авторитеты Леон и Реваз мигом подсчитали общую сумму недоимок в общак.

По настоятельной просьбе Боба братаны подготовили своё исковое требование к казнокрадам. После ознакомления с суммой три заместителя подхватили вирусный грипп с осложнениями на опорно-двигательный аппарат. Всю троицу круглосуточно поджидали у входа в управу нанятые Бульбой молотобойцы. И пенсионеры с тухлыми яйцами. Кроме того, кабинеты чиновников ежедневно навещали гигантские человекообразные, сотрясая запертые двери.

Романов прозрачно намекнул префекту Галкину:

— Ты не спеши увольнять тройку, пусть помучаются. Тем более, для них граница закрыта надолго. Лет на десять!

В этом случае, больничный спасал казнокрадов не только от увольнения. По давней традиции при осаде крепости захватчики всегда перекрывали воду, что вызывало эпидемии, унося тысячи жизней защитников. Вспышка чумы при блокаде Ревеля войском Петра I привела к сдаче города. Однако, русский генерал Бауэр благородно выпустил остатки шведского войска через Морские ворота. Капитулянты ревельского гарнизона под развернутыми знаменами навсегда покинули город. В колонах по шестеро

В наши дни, получив вотум недоверия, градоначальники впадали в длительную и глубокую депрессию, оттягивая отставку и сдачу дел. Иногда за импичментом следовала статья о хищениях в особо крупных. Рекорд болезненности принадлежал главе Коммунального Департамента, чей недуг длился два года, сохраняя стаж и выслугу лет. Вороватого чиновника поддержал Верховный суд.

В конце концов, к процессу подключилась и подогретая Бобом самая демократичная пресса. Жёлтые страницы таблоидов обрушили на читателя виды испанских резиденций чиновников в 3D и копии фиктивных актов приёмки ремонтных работ на несколько миллионов. Городские зодчие, исходя желчью, втаптывали в грязь проекты своих пиренейских коллег. Журналисты обсуждали квартиры, полученные комиссарами полиции от расхитителей, за отказы в возбуждении уголовных дел.

Настал черёд действовать и куратору городской полиции вице-мэру Громову. Первым на ковёр был вызван столичный префект, сразу занявший в кабинете Горуправы непримиримую позицию:

— В стране рулят правые силы и с этим надо считаться. Любой неугодный заокеанским кураторам получает здесь пожизненный «волчий» билет без права на помилование. Лучше подчиниться, чем воевать! Скоро мы вытащим наружу все ваши делишки с Бобом, тогда и посмотрим. Камера с видом на залив!

Громов доложил официальную позицию Горуправы:

— Считай, один «волчий» билет ты уже получил! Твои держиморды травили наш союз на выборах, а сегодня пасут новое городское руководство. Хотя ты и подчинен МВД, Городское собрание объявит вам с комиссаром вотум. Голосов нам хватит и министру придётся отправить вас с директором в отставку. Мой совет: уходите добровольно! Иначе в прессу пойдут материалы о полицейских борделях и ментовском рэкете на рынках. Там есть и твои фотки.

Взбешённый префект пулей вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью. А через час он уже совещался с подконтрольным комиссаром криминальной полиции:

— Не знаю с кого начать? Сначала успокоим Громова: его плохо охраняют. Эта мразь угрожает мне компрой и журналюгами! Не дай бог раскопают наш туркменский трафик, тогда кранты! Сегодня же вечером вся уличная преступность просто обязана обрушится на головы Жеки и Боба. Поручи акцию чеченам: у них это дело поставлено на поток. А следы пусть ведут к пермским. Так надо!

В этот момент Громов изучал, полученные от агентов Рокки, материалы и сокрушался. Ему всегда претило ковыряться в папках с доносами и анонимками, добытыми через своих информаторов. Во что бы то ни стало хотелось одеть перчатки. На аппарат городской полиции поступало множество жалоб. Картина открывалась крайне неприглядная…

Младшие чины, не стесняясь, «рубили капусту» на рынках и в киосках уличной торговли. Рабочий день констеблей начинался с обхода будок и базаров на подведомственной территории. Во время рейдов они набивали карманы и, как водится, изымали полные мешки продуктов, не брезгуя сигаретами и жвачкой. После обеда проверяли алкогольные магазины и бары, а ближе к вечеру — массажные салоны и вертепы, выполняя там контрольные закупки. Самые ретивые служаки не упускали возможности проконтролировать выполнение санминимума киоскёршами, запираясь для этого в будках. На гигиенический перерыв.

Горемычных торгашей на рынках обривали бандитские и полицейские крыши, грабили чиновники и аферисты, превращая бизнес в мартышкин труд. В папках попадались и редкие жалобы на работников управ, требовавших взятки не по чину. Впоследствии, полицейская верхушка учредила свой общак, назвав его «фондом содействия», куда заставляли делать пожертвования всех предпринимателей.

Таким образом, в подконтрольном Романову районе под охраной полиции процветали подпольные водочные заводы, тайные цеха по разборке ворованных автомобилей, нарколаборатории и притоны. Стандартный набор товаров и услуг любого постсоветского города тянул на сенсацию только при упоминании, связанных с махинаторами боссов МВД. К счастью для себя, Громов дозвонился Бобу Романову.

Внутренний голос призывал посоветоваться с ушлым жокеем. Романов сразу ответил на звонок: — Sää on pilvinen (финск. Погода дождливая). А, как у вас в мэрии? Hemmetti! (финск. Чёрт!)

Пиратский сотовый телефон числился за финским сантехником в Хельсинки и обслуживался бесплатно. Взволнованный вице-мэр вкратце описал свою короткую встречу с префектом, не забыв про бурный финал.

Боб резко оборвал разговор: — Только не выходи из мэрии! Уже вылетаю! Я знаю этих одноклеточных ублюдков. Теперь за нами будут охотится люди комиссара!

Пока предрайсовета добирался до мэрии у входа запылала служебная «Maxima» Громова и на возгорание выехали все пожарные расчёты города. Так пришло понимание, что вице-мэру подчиняется ещё и Пожарно-спасательный департамент. Автомобиль функционера тушили 16 дружин огнеборцев и лично директор ведомства, который поддерживал давление в гидранте на могучем русском языке.

Залив мимолётом два троллейбуса и трамвай, спасатели погасили машину пожарной пеной. Придворная свита, выскочив из здания, констатировала полную амортизацию автотранспортного средства за номером «TLN 004» марки «Nissan Maxima QX». Подъехавший на место Романов сразу же выставил охрану по периметру и доложился потрясённому мэру:

— Коалиция наносит ответный удар! Пора кончать с ментами и подранками в управах. Без монолитной команды мы никто, поэтому никакой жалости к назначенцам правых сил. Выносим за ворота всех глав департаментов, районных администраций и канцелярий. Префект полиции бросил нам перчатку и лично я вызов принял! А ты, как знаешь!

В той жизни градоначальник поучаствовал в полётах Валькирий и водочных караванах, а поджоги машин считал мелкой неприятностью. С недавних пор он полностью зависел от московских связей Боба, который одним звонком мог прихлопнуть налаженный бизнес строптивого мэра.

Городской голова в который раз переступал черту:

— Плевать! Менты для нас расходный материал! Одним больше или меньше! Какая разница? Как мэр, не потерплю открытого противостояния. А поджог — это демонстрация силы. Сливай в прессу всё что есть и даже то чего нет! Я буду готовить наших к вотумам недоверия префекту и городскому комиссару.

Громов подобрал на пожарище оплавленную мензурку из термопластика: — Смотри-ка, здесь работал профи. Это химический запал, а значит применялся напалм. Поэтому тачка сразу и запылала, как спичка. Думаю, теперь всем ясно кто за этим стоит. Боевой пирогель сегодня в магазинах не продаётся!

К вельможной компании сбоку пристроился глава пожарного ведомства. Безгранично лояльный брандмейстер так и не успел закончить Академию МВД СССР, но получил там блестящую подготовку. Вольнослушателя из независимой Эстонии выставили за порог заведения, как только Прибалтика установила пограничные столбы. Сегодня у него появилась возможность заявить о себе новой городской власти, начинавшей свой выборный срок с огоньком.

Поэтому бывший полковник доложил по команде:

— Господин, хярра мэр, осмелюсь довести до вашего сведения! Это работа бастрюков из спецшколы под Ереваном! Их почерк! Недоделанные обсосы канают под диверсантов. Вроде, уже третий пистон за неделю от горных козлов.

Вице-мэр пнул ногой обгоревший протектор: — Значит, чечены тоже в теме! Кто б сомневался? Обсосы штопанные! Жаль «Максимку», ведь и трёх тысяч не прошёл. Для страховки будем возбуждать уголовное дело, и не мешало бы ответить заказчикам.

Боб отыскал на пепелище универсальную отмычку, которой пользовались только ушлые профессионалы: — Вот ещё один вещдок. Я начинаю созревать для ответных мер.

У здания мэрии уже собирались репортёры с камерами и фотоаппаратами. Щёлкали вспышки и загорелись съёмочные софиты, а неутомимый Першинг ощупывал бицепсы блондинок из сборной Грузии по боксу. Полицейские, не скрывая радости, обтянули пожарище заградительной лентой, а чиновники без комментариев удалились на вечернюю вахту. Город ни на секунду не оставался без руководства.


***


Первый ответный удар по полицейской группировке подготовили боевики из подчинённой Рокки бригады Тунгуса. Налётчиков переодели в форму спецназа команды «К». В полночь головорезы нанесли недружественный визит на арендованный у химзавода участок нитрорастворителей. Здесь круглосуточно разливался безумно популярный у населения дешёвый ароматный стеклоочиститель «Экстра столичный».

Эликсир содержал 40% этилового спирта. Бытовая химия акцизом не облагалась и чистейший реактив с этикеткой популярной водки разлетался по киоскам и рынкам. Знакомая миллионам наклейка предупреждала потребителя: «рекомендовано только для наружного употребления». Мойщикам окон состав предлагался в ёмкостях 0,33 и 0,5 литра, а для больших витрин — в литровой таре.

После применения химиката все столичные теплотрассы просто сияли чистотой. На соседней линии это же средство разливали в фирменные водочные бутылки с эмблемой «Абсолюта». Этикетки и акцизные марки изготавливала дружественная типография общества глухонемых за углом.

Аналитики службы безопасности «Global» считали заводик главной кормушкой префекта и комиссара криминальной полиции. Офицеры «крышевали» объект со дня его открытия. Даже охрану территории осуществляли вооружённые постовые в форме, разумеется, в свободное от несения службы время.

Налётчики где-то раздобыли точную карту химкомбината и всех его подземных коммуникаций. В операции приняли участие и нанятые Рокки полицейские мордовороты из группы захвата, которые вломились на предприятие, оседлав революционный тепловоз. За ними шли ряженные спецназовцы в масках с короткими автоматами, уложившие в грязь всю охрану. Работяги на линии разлива, увидев вооружённых бойцов, побросали бутылки и разбежались по территории.

Но водочный цех геройски защищался ещё целых 15 минут, подняв руки только перед гранатомётчиками. Во время обороны защитники уничтожали продукцию цеха перорально.

Очистив оба участка от персонала, Тунгус и Рокки забросали линии гранатами. Этиловый спирт в баках вспыхнул мгновенно и огненной рекой хлынул по цехам. Оставшиеся в тупике цистерны подцепили к тепловозу и вывезли на свободный путь по соседству с крупным торговым центром.

Там их содержимое наутро распробовали местные жители, издалека завидев манящую надпись «Спирт». Бесконечная очередь с вёдрами и канистрами надолго перекрыла движение транспорта по шоссе. Весь стотысячный район гулял две недели, пока не опустели обе цистерны.

Продажи очистителя упали до нуля, зато резко подскочили объёмы реализации солёных огурцов и селёдки. Полицейские попытались было навести порядок, но вскоре и сами пополнили ряды дегустаторов.

Утро следующего дня взорвалось в кабинете префекта телефонными звонками и радиосводками о пожаре. Бодрые эфирные голоса рапортовали о квадратных метрах сгоревших цехов. В былые времена Всесоюзное радио с таким же задором радовало нас небывалым урожаем зерновых на Кубани.

Первый зам префекта сокрушённо ревел в трубку:

— Огнём уничтожены обе линии и вся готовая продукция. В налёте участвовали отморозки из команды «К» и волкодавы спецбатальона. Все были в казённых масках.

Городской префект дико заорал в ответ:

— Найти и наказать уродов! Бегом! Поднять на уши всех! Я вас научу работать! Недоноски!

Но через час сотовый оператор огорчил полицмейстера ещё раз. Офицер получил сообщение: «Прекращаем обслуживание номера в связи с неуплатой». А спустя полчаса секретарша положила на стол письмо из банка о расторжении лизингового договора на служебный Jeep Cherokee.

Внедорожник шефа полиции также оплачивала Таллинская мэрия. Жандарм расстроился и впервые за десять лет забыл похлопать по попке кадровую секретаршу. Девушка обиделась: за эти годы она привыкла с утра поднимать жизненный тонус босса. Задевало и полное отсутствие интереса к её новому французскому белью, которое обошлось в половину зарплаты.

Но сегодня префект потерял основной источник дохода, и вместе с ним автомобиль и связь. А день только начинался.

Начальник полиции буквально молился на подпольный завод, который достался ему год назад в ходе обычного полицейского рейда. Его огольцы накрыли производство в самый разгар рабочего дня, когда рабочие загружали очередной грузовик с пойлом. Директор шарашки, проведя весь вечер в камере с пакетом на голове, назвал имя и телефон хозяина, которым оказался малоизвестный авторитет Буратино. Из приблатнённых.

Через неделю стороны заключили соглашение, по которому завод запускался на полную мощность, а полиция переставала замечать на прилавках стеклоочиститель и левую водку.

Но этой ночью завод спалила банда Рокки, и префект не представлял, как жить дальше? Кроме того, ему угрожали импичментом, и таинственная процедура отстранения вызывала настоящий животный страх.

Полицмейстер живо представил, как после голосования депутаты сдерут с него погоны и нашивки, а потом пропустят сквозь строй бабуинов в итальянских костюмах. Напоследок спикер сломает над головой обвиняемого депутатскую указку. Вдобавок, он получил уведомление о досрочном расторжении договора найма своей городской квартиры.

Декабрьское солнце на горизонте со скрипом отрывалось от силуэта старого Таллина. А утренние газеты вывалили в публичное пространство свежую порцию вонючей заказухи.

Репортёры ассенизаторы основательно поковырялись в отходах жизнедеятельности полицейского аппарата, наполнив передовицы сенсационным содержанием. Естественно, здесь не обошлось без фотошопа в ранней версии. Трогательная фотосессия префекта в подшефном борделе с авторитетами обсуждалась даже в доме правительства. Впрочем, глава МВД и раньше планировал убрать лихого полицая, который не признавал знака «деление».

Сегодня этот момент настал: — Давно пора ломать префекта, пусть даже руками оппозиции. Как бы он не запел перед камерами, с кем и как делился. Я об этом позабочусь!

Премьер нахмурился, глядя в окно на облезлый фасад парламента: — Первым лицам пора выгуливать бюджет следующего года в Парламенте, а мы всё топчемся с кандидатурами новых министров. Как там с голосами? Говорят, вице-спикер обещал помочь по конкретным кандидатам, но на определённых условиях? За версту чую — договорился с Бобом!

В это же время глава райсовета принимал работу Рокки:

— Всё залудили, как по нотам! Спалили оба цеха вместе с товаром и типографию не забыли. Сейчас там полно журналистов, да ещё нагрянула бригада из налоговой инспекции. Тамошнего материала с головой хватит на 10 уголовных дел, и менты порвут друг друга, как ротвейлеры.

Боб не разделял оптимизма коллеги: — Судя по всему, на нас с Жекой поступил заказ. Твоя задача добраться до исполнителей, причём уже вчера! Они не остановятся пока не выполнят работу, но какую? Мы не знаем. Пора вводить в районе чрезвычайное положение. Как в такой обстановке открывать наш новый рынок?

Капитальный ремонт арматурного цеха подходил к концу, и торговцы потихоньку завозили на объект прилавки и оборудование. Товарные запасы гноили в таможенной зоне.

Дату открытия рынка пока держали в тайне из соображений безопасности. Боб не спешил запускать новый проект, пока не устоялись волнения в городе. Загнанный в угол шериф мог испортить праздничную презентацию гигантского крытого рынка, который уже окрестили «гипермаркетом». В ближайшее время предстояло подготовить комиссаров к мысли, что с новой точки им ничего не обломиться.

Громов закрылся в своём кабинете, где одним глазом просматривал распечатку телефонных звонков префекта, полученную сегодня у оператора. Красным карандашом он подчёркивал знакомые номера братков.

Сидящий рядом Тайсон отрешённо комментировал пометки:

— Сплошь и рядом номера братанов. Полицай потерял бдительность и звонит корешам со служебного. Плевать он хотел на прослушку, а зря! Разговоры в сети NMT принимает обычный сканнер. За последнюю неделю мы кое-что услышали и записали.

Вице-мэр кивнул: — Значит, чечены получили по этому телефону добро на поджог моего «Максима», а потом доложили о выполнении. Займись-ка владельцами этих номеров, но не наглухо! Сначала хорошенько их вытряси.

Романов подошёл к окну своего кабинета, откуда открывался шикарный вид на рубежи обороны района. На чердаке и крыше под видом трубочистов засели снайперы из отряда Рокки, специально выписанные из Якутии. Вся мэрия с нетерпением ожидала развязки истории, и жокей включил последний отсчёт:

— Бульба, бери эти три телефона на контроль и отключай их вместе с хозяевами. Срок тебе 48 часов, как в кино! В день отставки префекта все трое должны наблюдать всхожесть озимых из-под земли. Уловил?!

Друзья Рокки из конторы сотового оператора мигом установили местонахождение тройки по сигналу их мобильных телефонов. Сразу же после поджога «Ниссана» трио боевиков отправилось в элитный мотель для избранных «У Нобеля», ставший любимым местом отдыха диверсантов-подрывников.

Администратор притона давно поддерживала с Бульбой неплатонические отношения и без колебаний выдала боевиков:

— Чеченцы зависают здесь со вчерашнего вечера и два раза меняли девочек. На данный момент они крепко обкурились и отдыхают в номерах.

А тем временем, авторитетные отцы города гадали: каким же будет асимметричный ответ Громова на поджог автомобиля? Новый статус вице-мэра требовал примерно наказать беспредельщиков и выставить их скальпы на всеобщее обозрение, не замарав при этом честь мундира.

На этот случай в отделе логистики компании служили два бывших инструктора «Альфы», которые по привычке провели последний отпуск в солнечной Абхазии. Отдохнули на славу, оставив гвардейцам из «Мхедриони» по десятку зарубок на прикладах.

В этом сезоне впервые за много лет пустовали пансионаты Геленджика и Гагры, куда повадились вооружённые бойцы из отрядов национальной гвардии. Ну а ведомственные санатории и дома отдыха облюбовали бородатые чеченцы с РПГ и ПКМ, отгонявшие грузинскую гвардию на исходные рубежи. Вместо пляжей таллинские дикари загорали в зелёнке, натянув на головы камуфляж. Все воюющие стороны охотились за снайперами, а поймав, казнили с особой жестокостью. На безымянных высотках здесь и там виднелись отрубленные головы бедолаг на шестах.

Но нашу парочку бог миловал от засад, и приятели привезли из отпуска не только приятные воспоминания. Гонораров скупых абхазов с трудом хватило на ленд-лизовский джип… каждому.

Этим вечером спецы оседлали единственную дорогу в мотель с целью обновить необстрелянные винтовки с оптикой ночного видения. Им не терпелось сделать первые риски на новеньких прикладах СВД-3. Охотники за скальпами затаились в ельнике перед мотелем «У Нобеля» в ожидании выхода целей на водопой. Пока парочка наслаждалась речным пейзажем, к стоянке подъехала аварийная бригада водоканала с инструментами.

Стало быть, в городе и помимо Громова хватало желающих поквитаться с горцами. Через прицелы ночного видения бросалась в глаза профессиональная подготовка ремонтников канализационных стоков. Как оказалось, один из аварийщиков поработал в карьере взрывником и привык к масштабным подрывам горных пород.

На этот раз его фантазию ограничивал только дорожный просвет «Мерседеса» горских князей. Закончив работу, минёр картинным жестом отобразил размер заряда и сыграл губами похоронный марш. Результата пришлось ждать до полуночи, но он того стоил.

Двое в костюмах от Армани вышли через парадную дверь и двинулись к 600-му. Голубая луна пустила слезу. Пролетавший над мотелем пассажирский «Фоккер», подбросило взрывной волной на десяток метров и в кабине проснулся второй пилот. Катапульта взрыва перекинула «Мерин» с пассажирами через трёхметровый забор, разбросав обломки по лесополосе у притона.

Вокруг уже начали собираться люди: кто-то выбежал из мотеля, а из бара выкинуло посетителей… вместе с рамами и стёклами.

Остов «шестисотого» пылал вместе с кавказцами, лежа на боку за оградой. Третий участник банды выпрыгнул из борделя в окно и подошёл к горящей машине. Помочь собратьям он уже не мог. Здесь его и настигли пули логистиков из «Global», после чего, потяжелевшее на 27 граммов, тело рухнуло прямо в огонь.

Пьяные аборигены устроили у погребального костра ритуальные пляски с бутылками и кружками. Убиенных чеченцев ненавидел весь район с прилегающими окрестностями, а особенно, рыночные торговцы и путаны.

Взрыв «У Нобеля» записали на счёт Громова: считай Романова, с большим знаком «плюс». Акция наглядно продемонстрировала изменение расклада сил в столице. Новая городская власть приняла бой по всем правилам военного искусства, и префект полиции ответил на вызов.

Полицмейстер второй день снимал стресс в подшефном вертепе на окраине, не забывая руководить оттуда силами правопорядка. Весёлое заведение функционировало под крышей ресторана и «почасовой бани для холостяков», фактически выполняя функции школы проституток.

Сюда перед выходом на большую панель попадали молодые дарования из провинции, проходя под надзором блюстителей бесплатное обучение древнейшему ремеслу. Полицейское начальство столицы частенько снимало сливки в здешних номерах по праву первой ночи. Комиссары проводили контрольные закупки у новеньких, тем самым давая путёвку в жизнь лучшим из лучших.

В дальнейшем девиц ждали вертепы в Турции. Префект, как мог, боролся с рутиной и формализмом во вверенном ему подразделении, демонстрируя творческий подход к борьбе с преступностью. В арсенале сыщика преобладали ролевые игры.

Сегодня он в мундире офицера гестапо проводил допрос партизанки. Пристёгнутая к креслу наручниками швея-мотористка из провинции гневно протестовала. Отказываясь от дачи показаний:

— Не услышишь от меня ни слова, палач! Давай, бей!

Префект расстегнул полицейский китель и достал плётку из секс-шопа. Предстояла самая увлекательная часть допроса — неоднократные насильственные действия сексуального характера и активная вербовка комсомолки.

Уже через полчаса он перешёл к заключительной фазе, пристегнув разведчицу наручниками к железной кровати:

— Твоё московское начальство сейчас пьёт коньяк. Тебя давно списали, а на родине попадёшь в лапы СМЕРШа. Будешь работать на меня! Не слышу ответа? Открой ротик!

Гестаповец расстегнул брюки, достав свой главный аргумент.

— Бух! Бух! — Внизу грохнул выстрел, а затем ещё серия. Гремела падающая мебель, послышался душераздирающий женский крик и шум борьбы. Префект натянул спавшие брюки и, не снимая гестаповского мундира, сбежал по лестнице в бар. Напоследок он запомнил яркую вспышку света, от чего мгновенно потерял сознание. А когда полицмейстер очнулся, в баре уже работали его смежники из управления.

Подгулявшие гости разгромили кабачок, перебив мебель и окна. Крепко досталось и охране, ну а шеф полиции подвернулся громилам под горячую руку. Его фотографии в гестаповском мундире на лестнице вертепа облетели все вечерние газеты. Перед съёмкой ему спустили брюки.

А днём позже Городское Собрание без колебаний отправило префекта в отставку большинством голосов. На том же заседании депутаты одобрили кандидатуру нового начальника полиции, пообещавшего залу побороть проституцию за год. Согласно Закону о Полиции всё руководство префектуры подчинялось верховному комиссару и министру, но назначалось только после одобрения Городской Думой.

Не имея возможности командовать блюстителями порядка, мэрия добивалась расположения стражей порядка с помощью служебных квартир и автомобилей. В крайнем случае, градоначальники не брезговали щедро премировать наиболее отличившихся.


***


Первый рабочий день нового префекта стартовал в Восточном районном отделении под присмотром Громова и Романова. Политики с удовольствием принимали построение личного состава, вызывавшее противоречивые чувства у руководства. Комиссар поприветствовал подчинённых, а шеренги невпопад выполняли команду «Смирно»! Внешним видом и выправкой войско напоминало подгулявших обозников батьки Махно.

В одном ряду не по ранжиру стояли разнокалиберные мужики и тётки в помятой и давно нечищеной форме. Пройдя вдоль строя, Боб ощутил всю гамму правоохранительных ароматов от водочно-коньячных перегаров до дорогих французских духов. На мгновение он задержался перед статной светловолосой комиссаршей.

Мадам с успехом могла участвовать в конкурсах красоты для пышных. Обворожительно улыбнувшись, она вручила Романову свою визитку: — Обязательно позвони мне! Я буду ждать!

Во втором ряду депутат заметил бывшего капитана ГАИ Кашубу, который в конце 70-х устроил настоящую охоту за машиной ди джея.

Всё началось летним вечером, когда Боб отказался выходить из «Нивы» для проверки документов. Шёл проливной дождь, но мотоциклетный инспектор заставлял водителей выходить из машин. После конфликта гаишник целенаправленно ловил «звезду» днём и ночью, задумав лишить его прав… пожизненно.

Документы на злостного нарушителя Романова регулярно уходили наверх, откуда каждый раз возвращались с пустяковыми штрафами. Руководство ГАИ тактично ограничивалось устным предупреждением! Но Кашуба не прекращал своих посягательств и начальство перевело ретивого служаку на бумажную работу.

Почувствовав недобрый взгляд давнишнего подопечного, экс-гаишник втянул голову в плечи. Но Романов давно забыл старые обиды, ему хватало новых. Однако он напомнил ретивому инспектору незабываемые моменты уходящей молодости:

— Помнишь, капитан, как проверял у меня валидол в аптечке и давление в запаске? Какое было время, не забыл? А потом была погоня по ночному пляжу в грозу!

Кашуба вдруг оживился и поднял голову: — А, кстати, как там у нас сегодня с валидолом и зелёнкой? Аварийный знак имеется?

Боб вздохнул и бросил прощальный взгляд на строй, откуда вместо груди каждого четвёртого выпирали необъятные пивные животы констеблей. Изредка бросался в глаза одинокий бюст четвёртого размера. Острый глаз политика заметил оттопыренные карманы полицейских, набитые мелкими купюрами от будочников.

Вдоль стены выстроились в ряд тяжёлые баулы с реквизированными на рынках «просроченными» сигаретами и водкой. Перед входом в префектуру владельцев дожидались новенькие иномарки, конфискованные у начинающих рэкетиров из соседнего района.

Префект тоже отметил шикарный автопарк своих новых подчинённых и пнул ногой свой старенький «Ниссан», который вмиг прожавел на глазах: — Да здесь пахать не перепахать! Для начала займёмся строевой и физподготовкой. Начнём с упражнения «упал-отжался».

Громов задержался перед «Гелендвагеном» героического начальника убойного отдела. Вице-мэр обожал напутствовать:

— Борись вдумчиво, а не, как твой предшественник! Мы с Вовой встали на кассу минимум на три года. Продержимся до следующих выборов. Станешь третьим — не пожалеешь!

Префект проявлял чудеса проницательности и ловил потоки сознания. В пустых глазах отражался убогий внутренний мир копа.

Внезапно мысли служивого обрели речевую форму:

— Давно пора менять авто и выбираться из общаги. И, вообще! Где мой наградной «Маузер»? Красные галифе?

Заявленная точка зрения сразу нашла понимание, и полицмейстер тут же пересел на новый «Лэнд Крузер», который пулей домчал его до новой служебной квартиры. Престижный мобильник вручили шофёру!

В новом клубе Боба потом отдельно обмывали четыре угла апартаментов и каждое колесо джипа, включая запаску. Заодно макнули и свежие генеральские погоны префекта, которому судьба подарила возможность отличиться. После тостов за домкрат и погружной бензонасос начальственный кортеж возвращался в город без мигалок.

На пути отцов города, как в старые времена, стоял неугомонный констебль Кашуба с радаром и жезлом. Фигура гаишника в бронзе со штатным инвентарём удостоена почётного места в паноптикуме советской эпохи! И в одноимённой киноленте «Мосфильма». По соседству с водопроводчиком и мясником. А героизм Кашубы предусматривал чугунный бюст на родине бывшего гаишника.

Кто осмелится затормозить эскорт «Крузаков» и «шестисотых» с номерами «TLN», летевший по центру под 140? Любой коллега из сопредельной страны оценил бы содеянное, как покушение на самоубийство. Но упрямый правдоборец, несмотря на мокрый снег, бросился оформлять протоколы на все пять машин. Камикадзе предъявил пьяным водителям показания радара и потребовал выйти из автомобилей.

Из кабины выскочил разъярённый полицмейстер, осыпав постовых потоками изречений из матерного словаря Перкинса второго издания. Для протокола сохранились только выражения «безмудый бастрюк» и «обхезанный мандюк», что уже говорило о громадном опыте оперативной работы. Не дослушав рапорта Кашубы, шеф полиции сорвал погоны со стоящих перед ним во фронт дорожников.

Он орал, заглушая порывы ветра: — Всем по «волчьему» билету за полное служебное несоответствие. С утра строевым в персональный отдел за документами. А теперь пошли вон!

Свежеуволенные в последний раз промаршировали к своему «Опелю» парадным прусским шагом. Под флейту и барабаны.

Вдохновлённый поддержкой мэрии, префект незамедлительно навёл порядок в рядах внутренних органов. И следующее построение Восточного отдела подтвердило позитивные изменения. Довольный генерал принимал рапорт у нового районного комиссара, которым стал бравый начальник убойного отдела.

В первой шеренге стояли по росту подтянутые молодцы, благоухающие недорогим одеколоном и пивом. Забронзовевших пузанов замаскировали во второму ряду и на флангах. Торбы с колбасами припрятали в дежурке.

А женский батальон под командой белокурой комиссарши сомкнул ряды бюстов в хвосте колонны. Боб с улыбкой вспомнил секс-бомбу Каллахан из «Полицейской академии».

Ди джей уловил её очередной призыв к служебному соитию:

— Позвони же, наконец! Я так соскучилась.

Сегодня нашёлся и повод для повторного визита в отделение, сотрудники которого возбудили на Романова целых 15 дел об административных правонарушениях. В основном по фактам выгула собак, неправильной парковки и превышения скорости. Как выяснилось, Боб ухитрился выгуливать дога, ротвейлера и мастифа в десяти городских парках одновременно. Да ещё и без намордников и поводков, превышая при этом разрешённую скорость. А затем разогнаться до 120-ти на парковке у здания Парламента.

Префект вызвал перед строем авторов этих протоколов и публично сорвал погоны. Штрафные бланки он разорвал на глазах у подчинённых. На этот раз он был более разговорчив:

— 15 штрафов! И 15 безработных с «волчьими» билетами. Запомните нашего депутата и главу райсовета, автомобили которого никогда и ни при каких обстоятельствах не останавливать. А при необходимости оказывать всестороннюю помощь и поддержку.

У выхода из отделения Боба опять одарили служебной визиткой комиссарши с телефонами и, к удивлению депутата, номером расчётного счёта в кипрском банке. Значит, констебли уже перешли на безналичный расчёт!

Из отдела полиции Романов сорвался на заседание своей комиссии в Городской Думе, где поставил на голосование дополнительную повестку дня. Глава Думы тоже присутствовал в зале и поддерживал членов комитета своим авторитетом. Сегодня решался вопрос о продаже бросовых городских земель за 3 кроны.

Правда, через год, что держалось в тайне, город собирался построить на этой территории дорожную развилку. Тогда у счастливых покупателей появлялся шанс вернуть наделы городу по тройной цене, заработав по 5—6 миллионов чистыми. Побывавший однажды премьером, Глава Думы бездарно суетился, рвался на трибуну и, в конце концов, насторожил депутатов своим энтузиазмом.

Романов продолжал удивляться несовершенству человеческой натуры, припоминая недавнее сопротивление политика перспективному проекту «Мёртвые души — 4». Не дав народным избранникам расслабиться, Боб взял слово по праву главы комиссии. Ему было, что сказать народным заступникам:

— В нашем бюджете не просто дыра, а настоящий провал! Придётся заткнуть её средствами от продажи городского имущества. Эти участки тундры толкнём в первую очередь! К ним проявляют интерес скандинавы. Буржуи не хотят связываться с советскими зданиями и коммуникациями, а собираются всё строить с нуля и по евростандарту. Данные земельные участки отвечают всем требованиям западных инвесторов. Мы создадим там новые рабочие места. В несметных количествах.

Прослушав выступление Романова, депутаты единодушно одобрили проект продажи земель, забыв обсудить стартовую цену.

Глава Думы, растрогавшись, пожал жокею руку. В кабинете Боб напомнил бывшему премьеру азы фракционной дисциплины:

— С депутатами нахрапом не получится: голосование надо готовить на президиуме. Пусть председатели комиссий поработают с однопартийцами, а для этого ты им отрежь кусок бюджета. Тогда и получишь полный консенсус. Доброе слово с конвертом дорогого стоит. Классика жанра!

Политпросвет был прерван голосом секретарши:

— Пришёл бывший главный архитектор города. Он записывался на приём. Дедушка вне себя!

В отделанный дубовыми панелями кабинет без стука зашёл герой Соцтруда, привыкший открывать все двери левой ногой. Этот лауреат Ленинской премии застроил весь Таллин бетонными коробками, выполнив все заветы партии. За что получил по заслугам государственную премию высшего достоинства. Поэтому с городским руководством он всегда был на «ты»:

— Слушай, Томас, давай рванём в Берлин! Там проводят семинар по реновации крупнопанельного жилого сектора. Полная санация старого фонда с утеплением фасадов, заменой техносетей и перепланировкой. Примут участие учёные, строители и банкиры. Немцы покажут первые реновированные дома единой серии. Может и нам какой кусок отломится?

Романов, как институтский приятель его отпрыска, держался по-свойски. Он выхватил у героя Соцтруда берлинский буклет и бегло пробежался по страницам: — Господа… разбойники, надо ехать и целой рабочей группой! Это проект нового десятилетия, рассчитанный на сотни миллионов. Технология нам давно известна. Главное — новые материалы, а деньги на европейские проекты мы найдём.

Депутат подошёл к карте города: — Огромный кусок нашего Таллина, за минусом старого города, парков и промзон, приходится на жилые кварталы. Из которых 80% составляют крупнопанельные и блочные дома всех возможных серий. Только в моём районе 700 таких домиков. Заклеим дырявые бетонные панели пенопластом и вставим стеклопакеты. Тогда сразу потребуется дополнительная вентиляция. Придётся полностью менять системы отопления, общей канализации, водо- и электроснабжения, реновировать лифты.

Лауреат вспомнил забытые навыки: — Всё это потребует 300 долларс на кв. метр и не изменит стоимость квартир. Наша жилплощадь пока продаётся по 250 долларс за кв. метр. Так что экономика здесь не пляшет, но мы сохраним городскую жилплощадь и коммунальное хозяйство. И, как мне кажется, получим доступ к ресурсной базе европейских банков. Отмыв в чистом виде!

Закончив выкладки, архитектор повеселел:

— Все мои домики после санации простоят ещё лет 50, хотя изначально мы их рассчитывали только на 25.

Неугомонный мэр, наоборот, вынашивал планы снести крупнопанельные трущобы на окраинах столицы. А сотни тысяч обитателей-неграждан депортировать на историческую родину! В Сибирь! Бесчеловечный проект одобрили в посольстве США и Эстонском МИДе.

Неподалёку… в конторе охранной полиции заговорщически подмигивал цветной дисплей комплекса акустической разведки Hewlett-Packard. Радиус захвата прибора не менее трёх километров. По заведённой традиции востроухие слухачи вели объект на пару с топтунами из службы наружного наблюдения. Последние изучали здание мэрии визуально из окон штаб-квартиры, где их и засекла служба безопасности князя Романова. Дилетанты!

Первая бутылка «Blue Label» подошла к концу и Боб распечатал вторую: — Дорогие товарищи, наш Ленинский лауреат собирается здесь вырастить ещё пару поколений трущобных троглодитов. Они активно размножаются в кулуарах Городской Думы делением и скоро захватят власть в столице. Только в этом случае твои микрорайоны точно снесут.

Пока допивали вторую бутылку, список делегатов международной конференции утопистов был готов. В него, как водится, включили ведущих урбанистов Городского Собрания. А именно: пару отставных генералов, местного юмориста, кинорежиссёра и уролога. Одним словом, элиту конструктивной оппозиции. Для спокойствия пригласили крупного психиатра.

Закрывая список, едва не забыли самого Ленинского лауреата, который в одиночку прикончил «Двин» урожая хрущевской оттепели. Бутылка сохранилась в мэрском баре от предыдущих хозяев. Осознав, что больше сегодня не нальют, главный архитектор удовлетворённо оставил присутствие. Сиятельный князь Романов по горячим следам разворачивал умопомрачительные перспективы генплана «Нью-Васюки-IV».

Рухнули стены убогих хрущёвок, на месте которых творческий гений разместил ажурные пирамиды из стекла и бетона. Пока только в мыслях. Боб возненавидел героя Соцтруда, заполонившего столичные предместья крупнопанельным примитивом. Впоследствии, сталинский лауреат прорабатывал грандиозную программу «Жильё 2000», которая завершилась, не начавшись.

Депутатская пехота в спешке готовила к конференции необходимые учебные материалы: электрокипятильники, командирские часы, водку и икру. А председатель Горсобрания уже отправил устроителям конференции дополненный список советников, куда включили Рокки и группу прикрытия.

Слухи о грандиозном распиле евросоюзных фондов в землях бывшей ГДР подтвердились. И жокею нетерпелось лицезреть сам процесс. Поздним вечером в кабинете ди джея появился и генеральный конструктор запутанных финансовых схем, известный общественности в качестве советника Министра экономики. Говорят, в 80-е он искусно консультировал бразильских коллег при строительстве муниципального жилья, утопив в малярийных болотах километры трасс водоснабжения.

Загадочные трубы ушли в трясину вместе с дренажной системой и кабельными колодцами. Топь поглотила и ревизионную комиссию в полном составе, не пощадив проектной документации. Потери списали на хищных аллигаторов и кровожадных пираний.

Сегодня корифей был краток: — Немцы не любят возиться с подставными фирмами и фиктивными договорами. Слишком много свидетелей. Откатят через крупного поставщика стройматериалов, который поделится своими акциями на предъявителя.

Марцан 93

Финансовый гуру перешёл на оперативный шёпот:

— В исключительных случаях «боковики» выводят через фирмы строительного надзора под видом архитектурных экспертиз. Когда речь идёт о принятых в Европе 5% комиссионных, всё сходит с рук. У вас же благодарность зашкаливает 50%, а это чревато отстрелом недовольных и посадками стрелочников.

Боб листал многостраничный факс из Берлина:

— Бабло не главная цель реновации. Избирателю обещано освежить районный пейзаж, что повысит всхожесть электората. А яркие фасады, как способ борьбы со стрессом, поднимают процент участия в выборах. Наши психологи без труда подготовят нужную цветовую гамму, благодаря которой избиратели бросятся к урнам с бюллетенями в зубах. Предвыборные агитки кандидатов изготовим в тех же цветах.

Эксперт удивлённо поднял брови:

— Так вы решаете тактические задачи, а где же профит? Опишите детально схему кассовых потоков проекта.

Ди джей горестно вздохнул: — Кто кого консультирует? Открою коммерческую тайну только из уважения к партнёру. Для начала разживёмся кредитным ресурсом, который поместим в правильный банк. Там прокрутим денежку до попадания на фасад. Плотно поработаем с поставщиками стройматериалов, а подряды получат только специально открытые фирмы. Физически откатов не предполагается: мы заработаем на продаже материалов подрядчикам. Кроме того, денежки пару месяцев поработают в другом бизнесе.

Швед покачал головой: — Значит, вы размещаете всю сумму на депозите в подконтрольном банке, откуда затем ряд фирм получает льготные кредиты в том же объёме. А расчёты с поставщиками и подрядчиками производятся с большой отсрочкой. Ну что же, я обсчитаю эту схему. Могу рекомендовать ряд солидных скандинавских концернов в качестве финансовых гарантов сделки.

Получив задание, финансовый аналитик приказал нурекам выкрасть экономическое обоснование проекта из сейфа Берлинского бургомистра. Партнёры обещали снять копию с секретного документа в течении недели.

Обсуждение в Думе списка участников конференции по накалу не уступало бюджетным дебатам, и вице-спикер остудил депутатов из углекислотного огнетушителя. Конфликт был исчерпан только в ходе персонального голосования. Оппозицию выставили из зала!

А в кабинете мэра уже чувствовалось дыхание зимы, остановившее комнатный термометр на отметке 15 градусов. ТЭЦ сжигала последние запасы мазута, а оплатить новые поставки было нечем.

Долги поставщикам топлива превышали 100 миллионов. Столько же город задолжал ТЭЦ за отпущенные в кредит мегаватты тепловой энергии. А граждане и организации игнорировали счета домоуправлений по сверхвысоким тарифам. Возмущённые ростом цен потребители отказывались платить.

Городской голова включил электрокамин на максимальную температуру и выслушал Громова:

— Я могу обеспечить 5—6 вертушек с мазутом хоть завтра. Нефтяники отправят топливо только под честное слово Романова. Для начала достаточно гарантийного письма за подписью мэра. Боб всё берёт на себя, а мы обязуемся оплатить нефтепродукты не позже, чем через полгода.

В кабинет ворвался сияющий ди джей: — Сегодня задушил Кириши на поставки топочного мазута. Пока дают в кредит 5 вертушек под письменную гарантию. Но в перспективе городу нужен заём на 200 миллионов, иначе не выплывем. Кто-нибудь представляет, что такое остановка блока ТЭЦ? Полный останов — смерть системы! Вывод из режима турбины и теплообменника, что в результате приведет к охлаждению трассы.

Романов изобразил окоченевшего фрица под Сталинградом:

— Потом замёрзнут трубы в домах. Народ нас не поймёт. Главное дотянуть до Нового Года и встретить свежий бюджет. А в январе снизим коммунальные тарифы процентов на 30 и займёмся должниками.

Громов добавил оптимизма переговорщикам:

— Безнадёжные долги таллинцев необходимо списывать с баланса. А кто оплатит банкротство управляющих компаний? Может руководство нашей теплоцентрали?

Не тут-то было! Процесс над беглым главой правления ТЭЦ формально длился с октября прошлого года. Свидетели по делу хищений упорно молчали, дожидаясь истечения срока давности.


***

Холодная поздняя осень 1993 года! Героические будни таллинской городской теплосети…

Когда-то господин Н (директор ТЭЦ) выбрал непрестижную специальность: «теплоэнергетика и теплотехника». Туда принимали без конкурса. Ниже по рангу стояли только ассенизаторы-смежники из учебной группы «канализация и водоснабжение». Впрочем, сегодня он рулил многомиллионными кассовыми потоками и маленьким ручейком на «чёрный» день. Кто сказал, что теплотехника полный отстой?! Погорячились, господа! Ах, если бы не одно «но».

Тяжёлая «Mobira-кирпич» свирепо подрагивала в правой руке. На том конце сотового гневно хрипел знакомый голос, принадлежавший серьёзному волостному авторитету:

— Где бабло, чудила? Даю тебе три дня! Или… сам знаешь!

Уважаемый казначей в законе не шутил: он взял в заложники Н-младшего. Это серьёзно! Городские энергетики задолжали конкретным нефтяникам за топочный мазут астрономическую сумму! Целых 20 млн. крон! Тарифы на отопление поднимались каждый месяц, и одновременно росли долги безработного голодного населения.

Финальная сцена на горке Гамлета (обрыв Тюрисалу) под Таллином. Здесь в роли принца Датского когда-то блистал сам Смоктуновский. В далёком 1964 году! Место, где не принято шутить! Обрыв 30 метров, каменистый берег и холодные воды Финского залива. Братская могила с романтическим видом на море!

Из «шестисотого», упираясь квадратной головой в крышу, выглядывал громадный человекообразный организм! Рядом с которым грозный тяжеловес Коля Валуев казался милым шалуном.

— Бедный Йорик! Я знал его, Горацио! Слышь, гоблин! — содержательный речевой обмен исчезающих гуманоидов разительно отличался от первоисточника в переводе Б. Пастернака. Удивительно богат русский язык! Когда-то Н-младший брал городские призы баттерфляем, но сегодня ему мешали связанные руки и бетонные ласты. Толстый скотч на губах сбивал дыхание.

Крупные самцы нетитульной нации «перетирали» по понятиям, подавая соплеменникам сигналы призывными жестами и гримасами. Лагерный генотип уже научился передвигаться в выпрямленном положении и держать в руках орудия охоты. Сегодня на горке многолюдно. Желающие эффективно порешать вопросы выстроились в очередь.

Примерно через час Н-старший вошёл в кабинет управляющего банком, неся в зубах подписанную платёжку… на 20 миллионов! В Эстонии стало одним долларовым миллионером больше! Держатель «общака» проследовал в направлении: чемодан-вокзал-Ривьера, указанном отцом малой нации. Помахивая тяжёлым кейсом долларс!

Он обожал зелёные купюры, особенно достоинством в 100 долларов! Раскладывал пачки банкнот на столе, нежно поглаживая выпуклые цифры и портреты Бенджамина Франклина!

Клинический случай! Неласковую Родину надо любить издалека! Медики настоятельно рекомендовали богатею сменить нездоровую среду обитания! Климат здесь вредный, а народ жадный! Любовь политиков к родным нивам принимала чисто утилитарные формы: министры от фракции «Отечество» готовились торговать отчизной на вынос! Оптовые поставки в порт заказчика!

И вот… роскошная вилла на южном побережье Costa del Sol в средиземноморском стиле. В интерьерах сказывалась широта интересов хозяина, стремление отразить богатство и многообразие жизни. Убранство дворца дополняли художественная мебель и венецианское стекло. Отсюда всё прожитое виделось в ином свете, крепло желание разоблачать коррупционный режим.

Давно пора опутать солнечную Марбелью трубами центрального отопления и драть с богатеев три шкуры! Европейский проект!

В конце года столичное Горсобрание одобрило кредитный пакет для погашения хронической задолженности теплосетей. Угадайте сумму? Правильно! Так надо!

Читателя, несомненно, беспокоит падение моральных и нравственных устоев наших политиков. Описанные вопиющие факты заслуживают осуждения, но только на следующих выборах. Стремительно разрастается паразитический класс стяжателей и мздоимцев, заполонив стеклянные офисы энергетических компаний и районных управ.

Налогоплательщик спросит: — А где же борцы за идею, мужественные и благородные депутаты, обещавшие нам на выборах кисельные берега? Почему так раздулись их защёчные мешки, поблек орлиный взор? Где же новые альтруисты-бессребреники, наши радетели и народники?

Представители класса советских функционеров вступали в КПСС с благородной целью развалить систему изнутри. Удалось! Переобувшись в полёте, депутаты бросились осваивать богатое наследие оккупационного режима.

В той забытой Эстонии действовала статья УК ЭССР за «Злоупотребление властью или служебным положением», соискатели которой наказывались лишением свободы на срок до восьми лет. Однако, на волне подъёма национального самосознания её упразднили. В начале 90-х здесь сажали только карманников и домушников! При явке с повинной!

Страна вступили в пятилетку первоначального накопление капитала! Как там у живого классика: «Консерватория, частные уроки, зубная клиника, квартирный отдел, управа района, афера, суд, Сибирь». Эстония лишилась Сибири! Тогда в Берлин!

Пустынный зал таллинского аэропорта встретил делегатов балладами группы «Police», звучавшими до самого отлёта. Заслушав перед стойкой погранконтроля два первых диска, Боб посоветовал руководству освежить репертуар. Генеральный директор аэровокзала проводил первых лиц до трапа и послушно выполнил предписание.

Делегаты взмыли в воздух под «Space Truckin’» из репертуара «Deep Purple». Всесоюзное воздушное сообщение закончилось вместе с союзом, а количество международных рейсов пока можно пересчитать по пальцам. «Люфтганза» ещё не открыла прямого рейса из Таллина, поэтому летели через Копенгаген. Датчане удивлённо рассматривали русских пассажиров с булькающими чемоданами, наполненными под завязку бутылками «Столичной».

Большинство делегатов, впервые попав на «Боинг», млело от сервиса и выбора алкоголя. Проглотив котлету из субпродуктов с порошковым пюре, избранники расхватали все халявные шкалики с красным вином и вермутом. Близорукие стюардессы не успевали пополнять батареи на тележках.

Старый Берлинский аэропорт Темпельхоф почему-то ассоциировался у Боба с образом Штирлица, чья тень уже мелькнула в зале ожидания… с чемоданом радистки Кэт. Под этими сводами звучали речи бесноватого фюрера III рейха.

Июнь 1948 года. В ответ на денежную реформу Западного блока советские силы останавливают весь транспорт на въезде в Берлин. Прекращается подача электроэнергии в американскую зону города. Когда СССР затеял блокаду Западного Берлина, на Темпельхоф каждые 40 минут прибывали транспортные самолёты.

Сегодня имперские фронтоны с колоннами обветшали и потрескались, потеряв былое величие. А немецкие орлы над входом виновато склонили головы перед жертвами нацизма из Ревеля. В объединённом Берлине который год проектировали новый аэропорт, поэтому мэрия экономила на ремонте старого Темпельхофа.

Старший группы Громов собрал соратников для инструктажа у багажной стойки, как бывало в достопамятные времена. Но вместо привычной политинформации Женя изобразил провидца:

— Зная традиционное немецкое гостеприимство могу предположить, как нас здесь встретят. Сейчас мы увидим пожилую фрау с табличкой «Tallinn», которая проводит нас на троллейбус.

Генерал понимающе крякнул: — В 45-м меня здесь встретили «фаустпатроном». Вот увидите! Они примут нас за бывших холопов из «Ваффен СС»! Поселят в общежитии для мигрантов. А потом отведут под конвоем в суповую кухню для бездомных. К арабам!

К счастью интуиция подвела прорицателя и в зале ожидания гостей встречал жизнерадостный франт пенсионного возраста с лихо закрученными усами. В левой руке он держал вывеску «Estland», а правой помахивал эстонским триколором. Гид удивлённо изучал делегатов из нищей Эстонии, одетых явно в дорогих бутиках.

Романов, Громов и вице-спикер вырядились, как на похороны дона Корлеоне: тёмные пальто до пят, мягкие шляпы и белоснежные шарфы. Гардероб дополняли дорогие туфли из кожи невинно убиенных амазонских аллигаторов.

Рядом вышагивали два отставных генерала в дорогих итальянских дублёнках и шапках из песца. Замыкали колонну дамы неопределённого возраста в норковых шубках и манто. Немецкого волонтёра смутили необъятные чемоданы гостей, судя по весу, набитые литературой и учебными материалами. Сопровождающий представился Томашем и проводил группу в небольшой автобус с эмблемой конференции.

Немец свободно говорил по-русски, налегая на мягкое украинское «г». Часто употребляемое выражение «москаль» выдавало западенское происхождение усача, за что он получил строгое предупреждение от Рокки.

Боксёр всей душой ненавидел бандеровцев: — Слышь, гуцул закарпатский, ещё раз услышу о москалях, дисквалифицирую пожизненно! Выпишу коляску! Инвалидную!

— А я думал вы патриоты и борцы с режимом. — обиделся Томаш и сделал шаг назад. Голос его дрожал!

Громадный Рокки мощно похлопал гида по плечу, и немец выронил эстонский флажок. Бедняга искал глазами полицейского.

— Это точно, таких борцов ты раньше не встречал! Вон там стоит генерал КГБ, а я сын советского прокурора. — Бульба картинно развёл руками.

Испуганный гуцул сразу пересел в хвост автобуса. Боб обратил внимание, как строго соблюдался на берлинских улицах скоростной режим в 40 км/час. Ползущие по улицам потоки транспорта производили гнетущее впечатление, напоминая эстонцам траурную процессию.

Жокей с трудом подавил желание пересесть на место водителя и втопить по городу привычные «90». Автобус постоянно обгоняли велосипедисты, для которых на тротуаре имелась специальная дорожка без ограничения скорости. Позже Громов едва не стал жертвой велонаезда, когда ступил на полосу движения двухколёсных. Вице-мэра выручил Бульба, отправив случайного велогонщика на газон незаметным хуком.

Таллинскую делегацию разместили в центральном отеле Берлина с протокольным названием «Амбассадор». Который вполне оправдывал свои четыре звёздочки над логотипом. Вечерняя прогулка по немецкой столице начиналась с привычной сценки построения контингента путан… у главного входа в отель.

Вместительный минивэн высадил партию девчонок прямо на стоянке отеля, а крепкий инструктор напутствовал по-русски:

— Все бегом по номерам и сразу к станкам! На работе песен не петь и не орать! Вас заказали всего на два часа.

Рокки подошёл справиться: — Братан, а сколько стоит твоя тёлка на час? Может, сторгуемся? Землякам скидка?

— Для тебя всего 100 марок, выбирай любую! А ты из какой бригады будешь? — Удивлённо поднял взгляд старший, изучая гардероб делегатов.

— Да я бизнесмен, — обиделся Бульба, — занимаюсь у вас маркетингом. И санацией фондов!

— Ну, ну! — улыбнулся сутенёр и оставил маркетологу визитку массажного салона «Лили».

Берлинцы отдыхали после тяжёлого понедельника и на улицах депутатам встречались только скучающие туристы. Наша четвёрка заглянула в типичный китайский ресторанчик, похожий на тысячи ему подобных на планете. Одно отличие всё же отмечалось — в заведении работали только вьетнамцы.

Глядя на смешные цены, Рокки уже собрался сделать заказ, но жизнь распорядилась по-другому. В помещение с грохотом вломились три неандертальца в кожанках и спортивных штанах, которые сразу бросились к стойке.

Совсем не обращая внимания на импозантного клиента, старший выкрикнул администратору по-русски: — Бабло давай, косоглазый! Живо! Неделя уже закончилась, а ты ещё с прошлого раза торчишь. Плати, а то всё тут разнесём на хрен!

Налётчик с размаху разбил об пол пивную кружку. Бульба без особого труда отодвинул грубияна от стойки: — Юноша, мы здесь ужинаем, а ты портишь аппетит. Клиент всегда прав! Так, что двигай отсюда! Шире шаг!

Главарь исподлобья прошил Рокки взглядом и молча вышел из заведения, не забыв увести сообщников.

Но испуганный официант так замахал руками, что у Боба пропало всякое желание заказывать. Четвёрка продолжила вечерний променад по центру Берлина. Но у ближайшего перекрёстка их поджидала вьетнамская «крыша», укреплённая русскими стропилами.

Сбежавший из ресторана звеньевой осмелел и громко подавал голос: — Братишки, а мы вас ждём. Надо перетереть тему и без байды. Это наша земля и мы здесь косим по понятиям.

Боб и Рокки нагло врезались в шеренгу маломерных троглодитов и не встретили никакого сопротивления.

Романов изучал типичные для средней полосы России физиономии: — Парни, вы даже не представились, а уже предъявляете. И, кстати, ваши вьетнамцы готовят на машинном масле, что чревато. Пока вы здесь быкуете на родине завалили вашего авторитета. Всё меняется в мире финансовых потоков.

Бульба вышел перед строем и скомандовал: — Кто здесь старший? Бригадир! Доложить по команде!

На авансцену вышел крепкий мужичок с татарским лицом:

— Я смотрящий в районе. Кликуха моя… Хан. Слыхал? Пацаны пока заехали по визе, но потихоньку пробиваем вид на жительство. Прикрываем киоски и рынки, где много наших. За нас держат мазу Боря Питерский в Калининграде и Батон в Праге.

Громов поспешил закончить ночное рандеву: — Мы серьёзные люди и прибыли в Берлин по бизнесу. Заодно проверяем, как тут братва гасится. Что мне докладывать питерским тамбовцам? Позитива пока не наблюдаю! Так и порешим!

Рокки раздвинул толпу гоблинов и попрощался:

— Вот что, бакланы! Нас не ищите, если что я сам нарисуюсь. И грузиться не надо, со временем старшие вам всё объяснят!

Обескураженные гопники робко расступились, дав дорогу четвёрке «солидолов». Рокки неплохо знал эту часть Берлина и вскоре вывел делегатов в район «красных» фонарей на Ораниенбургер-штрассе. Здесь располагались сотни борделей эконом-класса. На улочках Берлинского «Репербана» призывно мигали вывески ночных клубов и массажных салонов.

Голосистые зазывалы в костюмах с отливом бесцеремонно завлекали клиентов в стриптиз клубы, откуда доносилась характерная музыка и пьяные крики.

Сверкающие витрины заведений манили громадными натюрмортами карбонатов и свиных ножек, в купе с плакатами не менее соблазнительных ляжек и задниц аппетитных танцовщиц. В конце концов, делегаты позволили проводить себя в уютный паб с баварским уклоном и соответствующей музыкой.

Грудастые рубенсовские кельнерши виртуозно обегали дубовые столы, удерживая в каждой руке по четыре кружки пива. У окна пристроилась тёплая компания пузатых баварцев в кожаных штанах и тирольских шляпах. Мужчины отдыхали с немецкой основательностью, заливая кружку «Пилзнера» одним глотком. Лужёные глотки довольно рокотали. На столешнице булькали в котелке жирные свиные рульки в топлёном сале.

К национальной бюргерской закуске подавалась тушёная кислая капуста с корицей и горошком, которая вызывала бурную реакцию кишечно-желудочных трактов едоков. Кррахх! Вдохновлённый достижениями баварцев, Рокки попросил кельнершу повторить фирменное меню соседей… в трёх экземплярах.

Немецкие желудки в этот момент, как раз принялись расщеплять жирные кислоты свинины, сопровождая реакцию обильным выделением попутных угарных газов.

Канонада за столом не смущала музыкантов и даже вызвала живые отклики в зале. Бульба немедленно попытался повторить подвиг баварцев и одним большим глотком опрокинул литровую кружку тёмного. Немецкий напиток заплутал в закоулках русской души, и здоровяк почувствовал непривычную тяжесть в желудке. А установить прямой проток пива в организме не удавалось даже с помощью свиных рулек с капустой.

Привычные 150 водки смягчили пищевод, восстановив жизнестойкость славянского организма. Но вот только до оглушительных тирольских децибелов было ещё очень далеко. Сказывались вековые традиции и годы тренировок.

По дороге в отель Романов всё же заметил хвост, который следовал за группой с немецкой педантичностью. Перед входом в гостиницу жокей сделал провожатым ручкой, а парни из спецслужбы BND дружно расшаркались. Wegetreten! (нем. Разойдись!)

Весь следующий день Боб слушал доклады о разрушении крупнопанельных сооружений, вследствие карбонизации бетона на постсоветском пространстве… с последующей коррозией арматуры. Обозвав простую ржавчину научным термином, лекторы обещали повальное обрушение хрущёвок уже в текущей пятилетке.

Складывалось впечатление, что качественный западный железобетон не подвержен естественным процессам. И напротив, советские панели эпохи массовой застройки отличались невысоким качеством, вызывая масштабную всесоюзную карбонизацию. Громадный зал Конгресс-халле с трудом вместил делегатов из стран СНГ и бывших народных демократий, пожелавших приобщиться к реновации жилфонда. И распилу евродотаций!

Доктора загадочных наук, которые по советской иерархии соответствовали кандидатам, продолжали запугивать интернационал чиновников и депутатов. Романов припомнил, что подобным старшим преподавателям в Союзе доверяли только институтские семинары. Тем не менее, делегаты из нищей Румынии и солнечной Болгарии слушали докладчиков открыв рот, забыв про наушники с переводом.

Громов попытался понять голландского лектора, выступавшего на ломаном английском, но потом нацепил телефонную гарнитуру и переключился на русский канал. Правда, вместо подстрочника он услышал лекцию известного московского профессора о структурных изменениях при производстве сборного железобетона.

Невзирая на мелкие накладки, обед состоялся точно по расписанию, предлагая гороховый суп со шнапсом. Холодные свиные рульки с капустой вдогонку. После взрывоопасной немецкой кухни бурлящий автобус с таллинской группой потащился по разбитой Восточно-Берлинской дороге. Экскурсия на объекты европейской реновации.

Позади остались Бранденбургские ворота и участок Берлинской стены с надписью на русском: «Клинтон — это голова!» Любимую парадную площадь товарища Хонеккера, известную, как «Маркс-Энгельс плац», сносили под руководством нашего друга Гельмута. Ошибочно признанного «головой» в России. Высотки на Ленин-плац подорвали, не дожидаясь немедленной карбонизации.

Помпезные парады Народной армии ГДР остались в прошлом и на руинах демократического сектора появились первые фундаменты делового центра будущей столицы единой Германии.

Банкирам не терпелось застроить всё свободное пространство стеклянными коробками, утвердив культ финансовых пирамид. Дорожное покрытие ухудшалось по мере удаления от центра и вскоре напоминало таллинские улицы. А когда вдоль дороги выстроились знакомые многоэтажки единой серии, к депутатам вернулось чувство родины.

Восточные троглодиты даже лоджии застекляли рамами любимого синего цвета, уведёнными из соседней гвардейской части. У перекрёстка делегаты заметили танк «Т-80» с российским триколором, который лихо обогнал автобус. Бронированная машина неслась по шоссе под 90 на резиновых башмаках.

Гид довольно заржал: — Русские рванули за водкой! Потом начнут расстреливать портреты Горби на полигоне.

Таллинская группа высадилась из автобуса у типового универсама, который напомнил Бобу торговый центр «Москва», недавно переименованный в «Майами». Если бы не таблички на немецком, данный пейзаж отлично вписывался в отечественный ландшафт VI микрорайона. Прогульщики из соседней школы так же истово глушили пиво в песочнице, закусывая чипсами. Бульба мгновенно акклиматизировался и отправился на поиски ближайшего ларька.

Крупнопанельную идиллию нарушил громкий женский крик с балкона: — Marsch heraus! Lass uns gehen! Halt den Mund! (нем. Убирайтесь! Пошли вон! Закрой свой рот!)

Железобетонных аборигенов возмутили бесцеремонные гости с дорогими видео- и фотокамерами, непрерывно говорящие по мобильным на русском. А жители Восточного Берлина ещё не забыли язык Пушкина. Гид объяснил агрессивность туземцев недавним повышением квартплаты на тысячу марок.

В ответ районные активисты готовили марш пустых кастрюль и унитазов по главным улицам Берлина. Тем временем, по городу ползли упорные слухи о повышении коммунальных платежей после реновации до 2000 марок. Поэтому все жители района единодушно выступали против капитальной реконструкции Марцана. Но мнение бывших коммуняк совершенно не интересовало воротил из Бонна, которые отвергали саму возможность приватизации дармового жилого фонда.

Ещё десяток лет назад Марцан, куда завезли экскурсантов, считался визитной карточкой Восточного Берлина, его образцовой новостройкой.

В ближайшие годы здесь планировался очередной всегерманский эксперимент над уроженцами восточных земель, которых здесь за глаза называли «осси». Так или иначе все руководящие посты в объединённой Германии доставались выходцам с Запада.

Боб поделился увиденным с Громовым: — Большинство заводов бывшей ГДР закрылось и производство переносится на территорию Западной Германии. Наших друзей демократов выгнали на улицу в очередь за пособием и бесплатным супом. Мы это уже проходили! А ведь могут оставить без квартир.

Вице-мэр наморщил лоб: — В Марцане проживает примерно 250 тысяч, а это почти тысяча многоэтажек. Значит, мэрия и банки здесь распилят 5—6 миллиардов марок из фондов Евросоюза, что поднимет квартплату в разы. Безработные этого района не потянут 2000 марок квартплаты, и жильё переведут в социальный фонд. Кварталы быстренько заселят турки и арабы, которым построят мечети. Аллаху акбар!

Одинокие прохожие провожали громогласную русскую компанию настороженными взглядами, видимо, принимая гостей за мафиози, скупающих район по частям. Через 10 минут делегаты добрались до пилотного объекта реновации — квартала реконструированных многоэтажек.

Зрелище впечатляло! Оазис санации сверкал яркими красками, как «Ягуар» в ряду «Запорожцев». Утеплённые фасады радовали разноцветным акрилом, а двухскатные крыши преобразили коробки домов до неузнаваемости.

Депутаты оценили пристроенные к подъездам каркасные тамбуры с почтовыми ящиками. Затем они прокатились на новеньком бесшумном лифте и проверили остекление лоджий. Одна из типовых девятиэтажек обзавелась цокольным этажом в виде пристройки, где открылся центр здоровья. А на стыке двух хрущёвок выросла высотка бизнес-центра. На месте вытоптанных газонов раскинулся живописный дендрарий с густым кустарником и альпийскими горками.

Не забыли проектировщики удобную подземную парковку и дренажную систему. Туземцы в ужасе пялились на свершения строителей, не понимая для кого эти блага. Перед домой стояли три подбитых «Трабанта» и «Москвич».

Депутат Романов с улыбкой подвёл итог увиденному:

— Да здесь минимум по штуке DEM на метр зарыто под землю!

Громов мельком взглянул на калькулятор мобильника:

— А сколько ещё размазано по стенам. Бедным «осси» начислят по тысяче марок квартплаты, а потом выставят на улицу. Хотелось бы посмотреть бизнес-план проекта и таблицы кассовых потоков. Баланс явно не сходится.

По евроступенькам из мрамора поднимался Бульба, размахивая упаковкой тёмной «Баварии». По голосу чувствовалось: уже взбодрился. У лестницы обнаружилась новенькая урна.

Рокки открыл первую банку и поделился впечатлениями с депутатами: — В подъезде не нассано и пахнет шампунем. Даже плюнуть некуда. А бизнес-план простой: бери больше, бросай дальше! Тут миллионы бундесмарок за каждым кустом и нам с ними по пути.

Гид показал гостям и типовую квартиру с новеньким санузлом и ванной. Заодно осмотрели и кухонный блок с посудомоечной машиной и холодильником, прошлись по натуральному паркету.

Районный архитектор пояснил: — Мы провели полную реконструкцию, а точнее — глубокую. Стояла задача: вработать бюджет, что мы и проделали. А теперь пусть политики решают, как использовать этот жилфонд. Людей пока не отселяли.

В свеже отремонтированном культурном центре делегаты опробовали новенький боулинг, а Громов с Романовым побили рекорд 25-метрового районного бассейна. После разминки гости ознакомились с меню здешнего ресторана, которым заправлял бывший инструктор райкома партии.

Бургомистр района с подведёнными губками и глазками приветствовал дорогих гостей через переводчика. Он сделал упор на сплошную ликвидацию социалистического наследия в Восточной Германии, что сразу вызвало протест у генералов.

Гэбэшник взял микрофон без разрешения:

— Мы освободили от Гитлера всю Европу и не заслуживаем лекций о правде жизни. А подонки, развалившие Союз, ещё предстанут перед судом истории. Ну а русские танки всё ещё стоят в Берлине.

Немцы истолковали генеральский спич по-своему и на столах появилось тёмное пиво и водка. Бургомистр безуспешно строил глазки Бобу, но не встретив ответных биотоков, переключился на своего заместителя. Публичная демонстрация нетрадиционных отношений, как-то: поглаживание бёдер и хватание коленок не способствовала взаимопониманию сторон. Тем более, парочка вот-вот могла перейти к непротокольным процедурам.

Ошеломлённый вице-мэр выступил с ответным словом, высказав пожелание продолжить осмотр района.

Гости облегчённо вздохнули и потянулись на улицу. Когда эстонцы выходили из зала, парочка целовалась взасос. Издевательски виляя бёдрами, Бульба подтолкнул Громова:

— Жека, а тебе слабо завалить своего советника? На столе!

— Вернусь, попробую! Мне советует Маринка. Орально!

Рокки позаимствовал с приёма бутылку «Black Label» от Джонни Уокера и душевно приложился: — Вот пижоны! Разве на виски экономят! Когда идёт миллионный распил!

Он поделился трофеем с гидом: — Эй, бандеровец! Угощайся клопомором и вези нас в настоящее гетто с тараканами и крысами!

Проводник таллинской группы Томаш уже отзывался на обидную кличку, но делал это только из уважения к незалежной. Он понимающе подмигнул Бобу и что-то шепнул водителю автобуса. Пока гости допивали остатки виски, гид пересказал содержание туристкой брошюры «Марцан — город будущего», изданной в ГДР на русском языке.

Генерал авиации опять перебил экскурсовода: — Да этот бред я слышал в вашем горкоме ещё в 85-м году на 40-летие победы. Ты мне лучше покажи, где здесь был цыганский концлагерь. Мы там в 45-м садились прямо на плац, но узников уже не застали. Чувствую, их расстреляли твои бандеровцы из охраны.

Тем временем, асфальт под колёсами автобуса закончился, а его фрагменты сохранялись только на обочине и тротуаре. Уличное освещение в этом квартале давно отключили из-за самовольных врезок в сеть. Местное население платить отказывалось. От обесточенных столбов по-прежнему тянулась к домам паутина проводов. В воздухе повис знаменитый аромат кебаба в восточном исполнении, хорошо знакомый всем челнокам.

В отличие от наших дачников нуреки вымачивали баранину в вине, приправив травками, которые на 6-ти сотках не водятся. Поэтому над садовыми товариществами «Ромашка» и «Одуванчик» до сих нависает тяжёлый смог шейных карбонатов в уксусе. Но винить славян в неведении шашлыкоделия, так же глупо, как требовать в китайском ресторане щи из кислой капусты. Кебаб амбре окутал манящим облаком квартал облезлых хрущёвок, а точнее, «ульбрихтовок».

Похоже в округе одновременно дымились десятки мангалов с нежнейшей бараниной. Собаки, как явление, здесь давно исчезли. Автобус пристроился на кусочке асфальта у обшарпанной коробки точки общепита бывшей ГДР, откуда доносилась восточная музыка. Боб удивлённо разглядывал гирлянды проводов, протянутых по воздуху от столбов уличного освещения к окнам домов.

В квадрате «41—20» отчётливо ощущался запах ацетона, всегда сопутствующий производству «химки» из марихуаны.

Просвещённый Бульба тут же отметил знакомый криминальный букет: — Чёрные маскируют свои наркоточки под шашлычки, где заодно отмывают бабло. Похоже, здесь у неверных лаборатория. Они ещё и электричество со столбов прут, красавцы! На это способны только янычары.

На крыше бывшей столовки едва мерцала вывеска «Hassan Ali», а сквозь стеклянную дверь доносились восточные напевы. Вместо уличных указателей и рекламы стены пятиэтажек расписали слоганами на турецком: «Amina koyum» и «sokarim sana» (турецк. Пошёл ты… твою мать…). Послание не могло означать «добро пожаловать»!

На соседней детской площадке развернулась уличная торговля в широком ассортименте, озвученном шашлычником:

— Подходи, коллега! Бери кебаб и шашлык — всего 3 марка! Гарна девка один час дум-дум — десять марок, а чмок-чмок — пять! Возьми белый таблетка, кароший!

За спиной торговца выросли автоматизированные охранники с АК-47 в камуфляже. Бойцы громко выражались по-турецки:

— Anani sikerim! Siktir git! Katak! (Турецк. брань).

В ответ воспитанный Громов процитировал избранные места из словаря русского отборного О. А. Арбатской, и турки одобрительно захлопали.

На шум из автобуса вышел бледный Томаш с банкой «Баварии»:

— Это бывший советский военный городок и его новые обитатели. После ухода ваших ракетчиков произошёл самозахват квартала янычарами. Сегодня здесь окопались турки, которые подтянулись из Гамбурга и Киля. Наш бургомистр пока только изучает ситуацию.

В самом конце бывшей улицы маршала Конева ярким пламенем разгорался старенький «Опель». Его сегодня поджигали третий раз.

Романов подтолкнул ошарашенного вице-спикера:

— Такова перспектива моего района в ближайшем будущем. Если, конечно, не нальёте в бюджет бабла. Маргинализация пролетариата, криминальный беспредел, развал инфраструктуры и массовые акции неповиновения. А там один шаг до гражданской войны. Почему я должен объяснять азы на примерах? Моих избирателей поддержат ещё 150 тысяч русских Северо-Востока по границе с Россией. И родина-мать придёт на помощь!

Громов выхватил у турка китайский АК-47 (Type 56) и резко передёрнул затвор. Но изделие товарища Мао заклинило советским патроном и Женя вернул автомат хозяину: — Оружие надо любить, чистить и смазывать! Сын турецкоподанного!

Вице-мэр продолжил монолог: — Таким образом, мы получим Приднестровье на Балтике, а Евросоюз потеряет потенциального члена. Весьма перспективного!

К автобусу с эстонским флагом потянулись тени из подворотни и Боб дал команду «по машинам!» Турки провожали гостей автоматными очередями в воздух и криками: «Götüne koy»! (турецк. Засунь в задницу).

Генерал-пограничник громогласно вспоминал программу «Международная панорама»: — Общий подъём национально-освободительного движения на окраинах опровергает тезис о затухании классовой борьбы на современном этапе.

Испуганный водитель надавил на газ, унося испуганных делегатов на торжественный приём в Министерство Экономики. Видимо, уровень делегаций из бывших соцстран и СНГ не соответствовал рангу министра и тот мужественно проигнорировал банкет. А зря!

Но шефа с успехом заменили два зама и советник, не уступавшие патрону в красноречии. Хозяева не скупились на речи, тосты и комплименты. Что касается кухни, то она показалась Романову так себе. Вероятно, бывших собратьев здесь угощали остатками вчерашнего фуршета в честь монгольской делегации.

Имперское здание Минэкономики поразило таллинцев небывалым размахом и помпезностью. В братской ГДР дворец выполнял те же представительские функции, приняв эстафету у III рейха, что вдохновило живописцев 60-х на создание патетической панорамы строительства социализма. Хозяйственные немцы сохранили образы передовых хлеборобов и шахтёров для будущих поколений, удалив из галереи только портреты вождей.

Большинство изображённых на панно персонажей Восточных земель исчезло с горизонта, как вид. Ветераны министерства уверяли: основные портреты списаны с реальных прототипов героев труда. Изучив стандартные саксонские лица доярок и сталеваров, Романов признал среди них знатного бригадира маляров Маточкина из Таллина. На групповом портрете немецких шахтёров киевляне обнаружили фигуру героя соцтруда Стаханова. А медсестра с клизмой оказалась точной копией героической трактористки Паши Ангелиной. Соцреализм!

Сельское хозяйство ГДР процветало на фоне пустых прилавков. Поля колосились, мычали коровы, поставляя в закрома только навоз и солому. Объединённые немцы пахать не желали, а продукты возникали сами по себе. В Берлине уже отвыкли от регулярных визитов московских товарищей, позабыв традиции русского застолья. Гостям забыли подать водку к холодным закускам, чем сильно обидели бывших собратьев по борьбе. Громов поинтересовался нарушением норм этикета.

Метрдотель не растерялся: — А у нас принято принимать шнапс после обеда, запивая его пивом. Я слышал у вас в России есть пословица на эту тему.

Немец оказался бывшим вожаком Союза немецкой молодёжи, поэтому терпеливо выслушал Боба, блеснувшего идеальным берлинским произношением.

Экс-комсорг авиационного завода из Дрездена удивил Романова хорошим русским: — Я закончил МАИ, а потом работал в немецком союзе молодёжи. Но теперь не осталось ни союза, ни молодёжи. Видел я твою дискотеку на фестивале в Варшаве, а мой I секретарь скрипел зубами от злости. Ну а ты, как я вижу, снова на коне.

Уже через минуту официанты разливали водку обиженным славянам в рюмки и бокалы, а генералу в стакан для коктейлей. Поэтому через четверть часа хор делегатов уже исполнял запрещённый в Эстонии гимн Советского Союза на музыку Александрова. Бульба энергично помогал Томашу освоить текст Михалкова и Эль-Регистана. Потрясённый бандеровец очень старался.

Официанты и мелкие клерки из числа восточных немцев подпевали назло новым хозяевам Германии. Ну а боннское начальство демонстративно наливалось пивом, игнорируя незнакомый им гимн. Правительство Коля готовило решение о переносе столицы объединённой Германии в Берлин и в данный момент определялось с бюджетом проекта. На приведение к евростандарту Восточной зоны Берлина требовались миллиарды бундесмарок. Которых в госказне не наблюдалось.

С учётом экономического спада подобные инвестиции предполагали долгосрочную кредитную программу. Перспективы избавиться от архитектурного наследия социализма и одновременно распилить миллиарды марок возбуждали боннских политиков, как первое свидание прыщавого девственника. На смену безликим высоткам Хонеккера предлагались стеклобетонные коробки глобальных финансовых пирамид.

А окраинный район Марцан подлежал санации по образу и подобию скандинавских муниципальных кварталов. Наивные «осси» разглядывали пилотный дом после реновации и радовались, как дети. Кто из них мог предположить десятикратный рост квартплаты после реализации проекта? Маркс предупреждал!

Уже через пару лет безработных строителей капитализма выставят из собственных квартир, построенных за годы диктатуры Хонеккера. Восточные немцы крушили Берлинскую стену, прорываясь к благам общества потребления: японским телевизорам, американским джинсам и «Мерседесам». И вот, наконец, дорвались…

На ненавистной Ленин-плац гремела строительная техника, превращая высотки в строительный мусор. Чугунный памятник вождю работы Томского неблагодарные немцы продали арабским шейхам. Забыли неверные сколько добра сделал дедушка Ленин своей второй родине. А как бы он смотрелся в одном ряду с объединителем Германии близоруким «Горби», который пошёл по стопам учителя.

Но пока что турецкие гастарбайтеры безжалостно рубили «Роксоном» крупные архитектурные формы Хензельмана на Александерплац. Чугунный монумент соавторам «Капитала» на Маркс-Энгельс-плац сохранили для устрашения потомков.

В ходе реконструкции столичный Сенат позволил превысить этажность старой гостиницы «Stadt Berlin», признанной высотной доминантой исторического центра. За это их постигнет гнев оппозиции и суровая кара продажных СМИ.

Впоследствии, журналисты раскопают, что за каждый дополнительный этаж следовал откат в миллион марок. Среди небоскрёбов на масштабном макете Берлин-сити Боб обнаружил Aiwa-plaza и Sony-platz, которые подавляли размерами старую Ратушу и Берлинский Сенат. Воображение Романова уже рисовало 3D картинку собственного делового центра «Global» с «Бентли» у входа и шофёром-японцем.

Компания жокея готовилась к броску на Запад. Из мира грёз ди джея вывело громкое пение «Интернационала», на этот раз всеми присутствующими. Хозяева приняли гимн пролетариев за финальный аккорд семинара, что подтвердил в прощальном слове замминистра экономики и транспорта:

— Рад сообщить, бюджет нашей конференции полностью исчерпан! Но надеюсь, мы ещё встретимся на следующих стадиях этого проекта. Желаю вам так же успешно завершить финансовый год.

В ответном слове генерал авиации в отставке отметил:

— Я всегда с удовольствием бываю в Берлине. Правда, первый раз весной 45-го меня здесь встретили шрапнелью. Но после второго захода с артподготовкой всё наладилось. Так что спасибо за приглашение, нам здесь лёту всего полчаса.

Прослушав перевод на немецкий, довольные хозяева дружно зааплодировали. Романов ненавязчиво обозначил позицию, предложив заместителю министра дорогую сигару:

— Вы использовали гостей конференции в качестве живого щита. У нас в Союзе это означало: делегаты единодушно одобрили новый трудовой почин берлинских строителей!

Заместитель довольно улыбался: — Приятно иметь дело с профи. Значит, вы уловили идею нашего проекта?

Жокей с ухмылкой раскуривал «Коибу»: — Настоятельно рекомендую изучить ТУ домов 600-ой и 83-ей серий. В фасадных панелях для утепления используются пустоты, заполненные стекловатой, которая давно рассыпалась. Зимой там появляется конденсат, что крайне опасно для арматуры. В этой среде идёт процесс карбонизации бетона, а вы ещё изолируете плиту от мороза пенопластом и устанавливаете стеклопакеты взамен сквозящих окон. Как поведёт себя ржавая арматура в таком парнике?

Немец подавился дымом сигары: — Я ветеринар и слабо разбираюсь в строительных технологиях, но обязательно доведу вашу информацию до министра. Хотя проект уже запущен!

Ди джей перешёл на шёпот: — После санации, когда вырастет рента, нищие «осси» сбегут из Марцана на дешёвые квартиры в Восточных землях. Мало кто сможет платить по тысяче марок арендной платы и район обречён стать социальным жильём для мигрантов. Бургомистру Марцана придётся учить турецкий: toplama atil malidir! (турецк. Местные власти).

Чиновник развеселился: — Турки в Марцане, прекрасно! Это же пятый сон Веры Павловны. Но несмотря на объективные трудности, наш банк готов поддержать реконструкцию в Таллине под 40% годовых. Дополнительно потребуется гарантия мэрии.

Боб пускал аккуратные колечки дыма: — Под такие проценты я сам вас кредитую! Настоящие гаванские сигары тоже подорожали, но выручают кубинские комсомолки. Вернемся к этому разговору в новом году.

У выхода из министерства Романова поджидала знакомая тройка в казённых плащах, под которыми угадывались контуры табельного оружия. Старший группы корректно представился:

— Служба контрразведки ФРГ. Комиссар Фриман. Мне поручено передать вам, что мы не допустим провокаций на немецкой территории. За вами организовано наблюдение. Поспешу напомнить: вы находитесь в ФРГ! Здесь вам не ГДР! Забудьте про ваших коллег из «Штази».

Боб дымил сигарой: — А вы тот самый Фриман, что сбежал из Восточного Берлина, кажется, сотрудник «Штази»? Тогда при вас обнаружились фальшивые списки агентов КГБ. Разве вас уже выпустили из психушки?

— Это был мой брат и его лечат до сих пор. И тем не менее, мы отслеживаем ваши контакты с курдской группировкой и калининградской преступной группой.

Агент выразительно взглянул на сигару: — При оперативной необходимости мы можем задержать всю вашу делегацию на 48 часов. Без предъявления…

Ди джей угостил топтунов и оперативника сигарами:

— А у тебя хороший русский язык Фриман. Высшие курсы КГБ в Минске? 101-я школа? Немецкое отделение?

— Не угадал! Ленинградская Высшая Школа. Так что я видел твою видео дискотеку на Играх Доброй Воли в 85-м. Нас тогда всей группой отправили на эстонскую программу изучать новые происки врага. А утром я отписал отчёт руководству, в котором рекомендовал тебя посадить. Немедленно!

К компании присоединился Рокки: — Ну что, камрады, задубели на сквозняке? Давай по 150 или, как принято у вас в Европе: 4 по 40. Настоящий «Blue Label»! Вашей зарплаты хватит на пару глотков. Бульба щедро наполнил бесценной влагой складные стаканчики, с готовностью протянутые следопытами.

Романов достал карманную флягу: — Хочу предложить любимый коньяк Черчилля «Двин» урожая 43-го года. Он старше нас с вами и доставлен из личных подвалов президента Армении. Легенда о любви Черчилля к армянскому коньяку выдумана, чтобы спасти Ереванский коньячный завод от разорения.

Фриман не отвергал и любимый коньяк английского премьера: — Я в деталях вспоминаю ту дискотеку в Ленинградском Дворце Молодёжи. Мы тогда робко зашли в полутёмный зал, где едва мерцали галогены. Но через секунду тишину взорвали киловатты звука, фейерверк и лазерное шоу. Ди джей пронёсся над залом, как супермен, и приземлился за пультом. Кажется, потом исполнялся рэп на стихи Есенина. В эту чудесную белую ночь мне прокрутили ленинградское «динамо».

Рокки светился, как прожектор перестройки: — А я тогда контролировал чёрный ход. Билетов в свободной продаже не было, как, впрочем, и пролётов. Какое было время, а люди! Ну а сегодня, что за диско? Раздача тёток и таблеток. Сплошная рыночная экономика.

Романов тут же приобщил к раритетному напитку и топтунов, робко тянувших стаканчики к фляге: — Парни, а вы до сих пор ходите с «Вальтерами ПП»? Пора переходить на «Глоки». У нас братву хоронят только с ними. В крайнем случае, с «Береттами». Рокки продемонстрируй!

Бульба послушно достал из плечевой кобуры новенький «Глок» с квадратной ствольной коробкой из композита. А затем также невозмутимо и никелированную «Беретту 92» с глушителем. Немцы приготовились к стометровке врассыпную, а Фриман зашипел:

— Да это же незаконное ношение и владение! Где взял?

Романов широко улыбнулся и успокоил комиссара:

— Как где? Нашёл в туалете министерства за смывным бачком, как Майкл Корлеоне! В данный момент предпринимаю попытку сдать оружие властям. Вот письменное заявление!

Бульба одарил полицейского чарующей улыбкой людоеда:

— Вы нас дружно преследуете до ближайшего паба, где мы и оформим сдачу находок. А заодно и вспрыснем это дело!

Туристский автобус мигом домчал тройку Романова в район Веддинга, где их догнал «БМВ» наружки с допотопной антенной на крыше. Ди джей с трудом привыкал к немецким реалиям, удивлённо наблюдая генотип советского инженера за рулём «Бумера». В эстонской столице «баварцев» водили неандертальцы с амбарными цепями на шеях.

Рокки, заметив это несоответствие, каждый раз вздрагивал и сжимал кулаки. Но здесь подобное никого не удивляло. Даже завучи по внеклассной работе демонстративно передвигались на восьмёрках от «Ауди».

Как на грех, в компанию напросились оба генерала, пожелав отыскать позиции зенитчиков, которые обстреляли их в 45-м. Следы батареи привели генеральскую разведку в просторный паб «Elefant» — точную копию любимого кабачка Штирлица. Замученный музами пианист храпел на «Ямахе» у батареи пустых кружек, но его с успехом заменяло отделение вполне дееспособных ветеранов Панцерваффе.

Раскачиваясь в такт и размахивая полными кубками, деды орали «Nur herzhaft nieder» (немец. Разите врага удальцы), репетируя попурри из фронтовых песен германцев.

В промежутках Володя улавливал отдельные фразы:

— Stalingrad, … Kotelnikovo, Generalfeldmarschall von Manstein!

За дубовым столом звенели железные кресты и вставные челюсти в бокалах. Громко скрипел протез руки.

Генерал-пограничник пояснил с улыбкой: — Кажется поминают очередную годовщину Сталинграда, сволочи! Пойду начищу им хари! Жаль нет наградного!

Оба генерала, поправив свои орденские планки, в ногу зашагали к вражеским позициям. А Рокки и Боб обходили неприятеля с тыла, готовясь к неминуемой рукопашной. Фриман вызвал подкрепление по радио, ежесекундно ожидая реконструкции в кабачке Сталинградской битвы. Сражение при «Элефанте» могло иметь печальные последствия для комиссара и его службы, грозя вылиться в международный скандал.

Но Марс этим вечером уже готовился к рождеству, преподнося ветеранам праздничный подарок. В этот поздний час в пивной произошло маленькое чудо. Надо верить в чудеса!

Вся объединённая Германия готовилась завершить уходящий год новыми трудовыми победами. А контрразведчики из BND собирались оприходовать незарегистрированное оружие таллинской делегации. Но в этот момент в зале появился новый гость, которым оказался не Штирлиц и даже не его связной, а инвалид войны Клаус.

Сегодня соцотдел оплатил ему новые очки, благодаря которым он и разглядел орденские колодки и Звезду Героя под кожаным пальто советского ветерана. Не ускользнул от зоркого глаза и золотой генеральский хронометр «Полёт». На левой руке гостя.

Поскрипывая стареньким протезом, Клаус строевым прошагал к лампасным депутатам и доложился на чистом русском:

— Товарищи генералы! Военнопленный майор в отставке Мейнар поздравляет вас с прибытием в город-герой Берлин!

Командармы его тут же поправили: — Как стоишь перед генералом, махновец! Пуговицы застегнуть! Подворотничок! Ремень подтянуть! Обувь начистить! Доложить по команде!

Клаус молниеносно застегнулся и затянулся, а затем схватил со стола салфетку для чистки ботинок. Собутыльники ветерана вермахта после Сталинграда и Курской дуги валили лес под Красноярском, где освоили русский и научились пить чистый спирт.

Когда генералы представились столу, старший по бараку гауптман Шольге доложил: — Провожу политзанятия с личным составом! По теме… Желаете присутствовать?

Кельнер немедленно заменил учебные пособия и принёс карту Берлина и вин. Немецкие ветераны охотно закурили предложенные Бобом трофейные сигары и наполнили рюмки «Столичной», а вокруг расположились завсегдатаи кабачка. Воспоминания военных здесь шли на ура, особенно под русскую водку.

Уже через час под сводами гремело: — Мы отошли за Аксай на Котельниково… и наш полк атаковал позиции у Тормосина.

А Громову удалось разбудить пианиста и вытащить из подсобки баян. Редкая купюра в 1000 DEM творила чудеса и на кухне, где уже готовили молочного поросёнка и осетра с обкладкой из раков. Русско-немецкий лагерный хор под руководством Громова обрушил на собравшихся избранную советскую и западную классику, не забыв великого и ужасного Оззи.

Веселье лилось рекой: бренчала «Ямаха», наяривал баян, а фашисты ревели мимо нот немузыкальными фальцетами:

— Артиллеристы! Сталин дал приказ!


***


А утром участники спевки ветеранов Сталинградской битвы занимались рождественским шопингом, стартовавшим в Берлине ещё в октябре. Безусые Санта-Клаусы в юбках втюхивали согражданам и гостям неликвид, предлагая неслыханные скидки от завышенных втрое цен.

Православные Эстонии с недавних пор тоже бурно отмечали католическое рождество, как государственный праздник. Сочельник у славян плавно перетекал в Новый Год по старому стилю, затем в день защитника отечества и 8-ое марта. А пить прекращали, только отметив Дни Радио, Победы и… пограничника.

Последним номером программы Романов отрабатывал душевную беседу в офисе «Sony Overseas». Эта немецкая компания монопольно поставляла продукцию одноимённого японского концерна в страны СНГ и Балтии. С учётом роста продаж и под давлением новых цен «Тошибы», Боб предполагал удушить директора по сбыту «Сони» на 20% дополнительной скидки. От премиального дилерского номинала.

Для реализации задумки ди джей приготовил самураям роскошную постановку со стрельбой и красотками, непосильно озадачив Рокки: — Для удачного захода нужна секретарша модельных параметров. А точнее: рост под 190, просвет фигуры 90—60—90, ноги прямо от ушей! И всё остальное — бюст! Желательно блондинка и без комплексов. Позвони в агентство «Фламинго», но оплата только по факту.

Бульба нахмурился: — А как с профессиональными навыками? Какие будут предпочтения? Может сначала самому проверить?

— Не исключаю. Выбери на свой вкус, но не увлекайся! — Жокей выпихнул телохранителя за дверь.

Потом он долго о чём-то шептался с Фриманом в баре отеля. Как стемнело, Романов направился в берлинский офис «Сони».

По дороге в машину подсела мечта всех мужчин Берлина и области — Мисс Верхнешахтинска, а теперь и новая секретарша Боба. Босс «Global» с помощницей поднялись в приёмную президента «Sony Overseas» господина Накамури точно в назначенный час. В затихших после ноябрьского аврала отделах продаж «Global Inc.» подводили итоги года уходящего.

С первых же минут встречи роковая блондинка завладела вниманием японца, не сводившего с модели глаз. Присев на край кресла, девушка предъявила президенту основные преимущества европейского генотипа: длинные ножки с пышным бюстом. Она непрерывно меняла позы, склонялась к документам, заставляя Накамури заикаться и бледнеть.

Низкорослый азиат, даже стоя навытяжку, с трудом дотягивался, чтобы поцеловать грудь красавицы. Ну а для страстного лобзания в уста и… признания в любви президенту требовалась табуретка. Тем временем, Романов развлекал хозяина кабинета бреднями про русскую мафию и разгул преступности в Центральной Европе.

При словах: — КГБ и комиссары сеют смуту и террор, — дрогнули стены и зазвенели стёкла здания.

Под окнами на улице полыхнуло пламя и грохнул второй взрыв, который оказался намного сильнее первого. В соседних конторах вылетели окна и посыпались куски фасадов, а вскоре послышались выстрелы.

Затем раздался душераздирающий женский крик:

— Убили, полиция! На помощь!

Секретарша взвизгнула: — Спасите! — И прыгнула на колени к японцу. Дальнейшее было делом техники, которой девушка овладела ещё в горнорудном Верхнешахтинске. В этой позе самурай получал свободный доступ к главным зонам притяжения красавицы.

Всем известно, как в стране восходящего солнца относятся к сокровенному, поэтому девушка выполняла свои обязанности под столом президента. В сокращённом варианте. По окончании процедуры Накамури слабеющей рукой подписал договор с «Global Inc.» со скидкой в 25%.

Окончательная ратификация 20-страничного договора в двух экземплярах вызвала под столом определённый эффект, сравнимый с землетрясением. Японец болтал головой! Завершив акцию на высокой ноте, модель игриво вынырнула из-под столешницы с вопросом: — Кто следующий, босс? «Панасоник» или «Тошиба»?

Её взгляд остановился на подписанном документе:

— Так, это новый дилерский контракт! Если не обмыть, то не видать вам успеха. Косоглазый, тащи шампанское!

Уникальные способности миски заслуживали международной премии «Золотые губки» за рекордную норму дисконта в 25%. При брутто-обороте поставок в 70 миллионов этот интим обошёлся японцам в солидную сумму. Принимая щедрый гонорар, бывшая секретарша в качестве бонуса забежала на часок в люкс жокея. Недоверчивый Боб отважился проверить заявленные параметры, хотя бы на глазок. И на ощупь.

Не имея под рукой портняжной ленты, он использовал подручные средства, производя замеры истоков опорно-двигательного аппарата. Ди джей неутомимо поднимал и опускал фигурные ножки модели, которая стонала на двуспальном ложе люкса. Миска обслужила заказчика с рождественской скидкой.

На прощание в аэропорту Тигель Рокки одарил гида книгой Леонида Ильича «Воспоминания», которой когда-то зачитывалась вся страна. В заключительном слове жокей ёмко озвучил продуктивность Берлинской операции:

— Охренительно насеминарили! Все свободны!

После посадки в Таллине делегатов ждал приятный сюрприз: у стойки паспортного контроля пограничники задержали «разбитых параличом» заместителей Галкина. Раздобыв поддельные документы, подследственные попытались сбежать.

Расхитители несомненно собирались в Испанию, но были опознаны по полицейской розыскной карте. Вместо пожелания «Счастливого пути!» их заковали в наручники, и крепкие оперативники в штатском бесцеремонно потащили беглецов в автобус. Операцией руководил новый префект полиции, который недавно справил новоселье в апартаментах с видом на море.

Его новенький джип с утра стоял у главного входа в аэропорт под знаком «стоянка запрещена». По счастливой случайности в этот момент в зале ожидания встречали английскую рок-группу «Smokie», которая прибыла на первые гастроли в Таллин. У стойки регистрации уже хозяйничал Першинг в компании свежеощупанных блондинок.

Чутье подсказывало Бобу, что ушлый журналист появился здесь не случайно. Толпа встречающих ансамбль поклонниц «немного за 30» томилась в ожидании встречи и комментатор грамотно заполнил паузу. В редакцию поступил анонимный сигнал.

Репортёр развернул оператора в сторону задержанных жуликов и взял в руки микрофон: — Мы присутствуем при аресте группы крупных расхитителей из районной управы столицы, которые попытались бежать из страны по подложным документам. Вот они мародёры, посягнувшие на последние центы стариков и детей! Собравшиеся в аэропорту жертвы казнокрадов требуют справедливого возмездия.

Прослушав это сообщение, статные поклонницы группы, как по команде, набросились на тройку проворовавшихся замов с кулаками. Полиция молча наблюдала за избиением, не делая попыток вмешаться. От серьёзных увечий чиновников спасло только появление в зале музыкантов «Smokie», которые не ожидали такой тёплой встречи.

Под шумок Бульба завершил начатое крепкими гражданками двумя мощными ударами в челюсть. Тела подобрали санитары!

А Першинг развернулся и снова работал в кадре:

— Мы присутствуем в VIP-зале столичного аэропорта, где фанаты приготовили хлеб-соль знаменитой группе из Брэдфорда «Smokie», прибывшей к нам на гастроли. Дамы и господа! Встречайте кумиров вашей юности!

Глава 2. Охота за «Кортиком»

Капитализм — законный рэкет правящего класса

(Аль Капоне)

Пособники:

Майкл Шерман — резидент ЦРУ в Эстонии

Лора Майлс — советник посольства США

Министр Внутренних Дел ЭР, депутаты Городского

Собрания, Мэры Таллина и Нарвы

Наши: те же и

Виктор Кингисепп — основатель Эстонской

Компартии

Михаил Казаков — полковник МБ России

Время и место:

1992—1993, Таллин, Нарва, Стокгольм, Осло,

акватория Финского залива

Токсины пропаганды:

Queen — «Innuendo», Scorpions — «Face To Heat»

Ликвидаторы

Трудно себе представить более неприятное место для здорового человека, чем кабинет дантиста. Второй час Шерман подвергался лечению в новеньком стоматологическом кресле элитной Таллинской клиники. К счастью, шпиону так и не довелось познакомиться с зубодробильной техникой производства братской ГДР и, наводящей страх на агентов МИ-6, советской бормашиной УС-30. Высокоскоростная шведская турбина вгрызалась в гнилой коренной зуб резидента с весьма гуманной целью — удалить старую пломбу.

На этот раз речь не шла о капсуле с цианистым калием или спецоперации по извлечению микрокассеты. В обычной жизни всё намного проще — внука замучила зубная боль. Она и привела шпиона к лучшему дантисту столицы. Неподъёмные для таллинцев цены показались янки просто смешными. В Бруклинской зубодёрне Мойши Циммермана за те же 100 долларов лишь проверяли прикус у ребёнка.

Всё это время шпион пребывал в лёгкой прострации. Шерман получил тройную порцию наркоза. А виной тому соблазнительная медсестра в коротеньком приталенном халатике с вырезом, впорхнувшая в кабинете, словно из будуара эротического кино. Как следствие, первый укол ультракаина не возымел на резидента никакого действия.

Даже после второго он всё ещё ощущал избыток гормонов в крови и избыточное давление в левом кармане. Пациент хотел было попросить врача удалить сестру, но третья инъекция всё же успокоила буйный разведорганизм американца. Выходя на улицу с новой пломбой, Шерман, наконец, испытал всю силу тройной дозы местного наркоза, окончательно потеряв ощущение реальности.

Резидент пришёл в себя только через час на заднем сиденье служебного «Мерседеса», где он рассеянно шарил по карманам в поисках ключей. Глотки свежего воздуха, слегка отравленного выхлопными газами, в купе с ледяной минералкой сделали своё дело. Майкл медленно узнавал окружающие предметы и строения, точно определив своё положение в пространстве.

Окрестности автовокзала. Каждому пионеру Эстонской ССР знаком казённый Дом солдата на Тартуском шоссе, известный особой трагической судьбой его обитателей. В 20-е годы здесь проходили заседания военно-полевых судов, оформлявшие смертные приговоры сотням активистов рабочего движения и коммунистической партии.

С этим строением связаны последние дни жизни Виктора Кингисеппа, Яна Томпа и других революционеров Эстонии. В новой Эстонской Республике член ВЦИК и соратник Железного Феликса коммунист Виктор Кингисепп получил статус врага народа. Хотя в советские годы его именем назвали город на острове Саремаа и даже открыли музей в его честь. Современные историки поспешили назвать Кингисеппа «Первым эстонским чекистом», изъяв его имя из учебников и энциклопедий.

Годом позже раскрученным брендом «Феликс» нагло овладели шведские производители кетчупов. Зато депутаты Ленинградской области не спешили переименовывать город, названный именем заграничного революционера. В новой Эстонии «красного» героя обвинили в терроризме постфактум, не забыв приписать ему развязывание гражданской войны и попытку свержения государственного строя.

По агентурным данным после оккупации Эстонии немцами в 1918 году Кингисепп перебрался в Москву, где получил направление в ВЧК. Поэтому соотечественники вменяли ему в вину участие в революционном трибунале ВЦИК и расстрелы главарей мятежа левых эсеров. Кингисеппу также инкриминировали разгром боевых дружин эсеров, что было явным преувеличением. Говорят, чекист проявил излишнее рвение, допрашивая обвиняемых в покушении на жизнь вождя.

Бизнесмена Ксенофонта Каламатиано и бывшего члена Государственной Думы Малиновского с его подачи тоже осудили по всей строгости.

За особые заслуги Кингисеппа срочно отправили на родину для подпольной работы. После разгрома Эстляндской Трудовой Коммуны при поддержке англичан и финнов он перешёл на нелегальное положение. В мае 1922 года во время операции охранки и по доносу провокатора подпольщика арестовали на конспиративной квартире. Искалеченного на допросах в подвале охранки, Кингисеппа в спешке расстреляли, отказав Советской России в выдаче тела. А герою революции полагались правительственные похороны и законное место у Кремлёвской стены.

Шерман не утруждал себя глубоким изучением истории Эстонской революции, но прочитав по теме десяток книг, составил собственную картину событий.

В длинном ряду версий историков лимитрофа его вариант тоже имел право на существование и выглядел вполне в духе времени.

23 октября за два дня до Октябрьской революции власть в Ревеле перешла в руки Военно-революционного комитета. Но через неделю Губернский Земский совет провозгласил себя единственным носителем верховной власти в крае.

Вскоре большевики разогнали совет и наметили выборы в Учредительное Собрание, которые не состоялись из-за немецкой оккупации. Опираясь на помощь местных либералов, интервенты стали наводить свой «порядок», арестовав тысячи рабочих. При поддержке оккупантов к власти приходит I Временное Правительство Константина Пятса, а всего за год их сменилось целых три. События тех лет в Эстонии — непрерывная череда переворотов и заговоров, создание и падение правительств на штыках интервентов.

Всего за пять часов до вступления германских войск в Ревель Комитет спасения декларировал независимость республики. А через неделю сторонников Советской власти уже топили в проруби. В ноябре 1918 года Брест-Литовский мир был аннулирован Компьенским соглашением, и немцы оставили Эстонию. В Нарве немедленно провозглашается Эстляндская Трудовая Коммуна, а вслед за уходящими немцами в республику вступила Красная Армия.

Тут же на рейде Таллина бросает якоря английская эскадра, которую, как и германцев, встречают цветами. На помощь III Временному Правительству Пятса пришла финская армия, заняв Таллин. Финны при поддержке эстонских добровольцев, усиленных шведами и датчанами, отогнали красноармейцев за Нарву.

Тем временем, с территории республики повёл новое наступление на Петроград Северный корпус Юденича. Пока антибольшевистский блок под руководством генерала Марша готовил крестовый поход на Восток, в Тарту проходили советско-эстонские переговоры о мире.

Шерман упрямо разыскивал в архивах хоть какие-то свидетельства ратных свершений эстонских формирований.

Единственным фактом отмечалось вооружённое столкновение между войсками фон Гольца и латвийскими частями под Цесисом, в котором принимали участие и эстонцы. Сегодня бывшая профессура института истории Компартии заново кроила летопись республики, используя свой богатый опыт. Имена героев советской эпохи безжалостно вырезались из анналов, уступая место национальным кадрам.

В архивах МВД сохранились протоколы допросов Кингисеппа охранкой с описанием методов физического воздействия. В деле фигурировала и посмертная фотография изувеченного чекиста.

Майкл пришёл в себя настолько, что заметил хвост, следовавший за ним с самого утра. Провожатые работали по старинке тремя группами, из чего Майкл сделал вывод: его опекают профи из службы «топ-топ». «Тойота» и два «Опеля» вели резидента по дистанции, исчезая из поля зрения на открытых участках. Не скрывая благих намерений, наблюдаемый развернулся через две сплошные, проскочил по встречной полосе на «кирпич» и нырнул под запрещающий знак в подворотню.

Шерман давно изучил лабиринты проходных дворов Таллина, которые и привели разведчика во двор Департамента Охранной Полиции. В сталинской пятиэтажке, от которой за версту несло советской ментовкой, собралась пёстрая компания активных бездельников, сродни первым чекистам. В здешних коридорах пока ещё не воцарился тот совершенно неповторимый шпионский дух, присущий обители рыцарей плаща и кинжала. В этих опустевших кабинетах бывшего советского МВД ковались новые щит и меч Эстонской Республики.

Здание штаб-квартиры КГБ по соседству второй год пристально изучали американские эксперты, пытаясь обнаружить забытые архивы чекистов. В строительстве своей спецслужбы эстонские особисты опирались на плечо старшего брата из Лэнгли штат Виргиния, чьи интересы в стране представлял Майкл Шерман. Он мог бы формально вызвать директора Охранной Полиции (КАПО) в свой офис на 4-м этаже американского посольства.

В родном кабинете дипмиссии резидент привычно вгонял в краску министров и мэров 52-го балтийского штата. Но разведчику не терпелось оценить свеженазначенного подшефного в интерьере, как лидера команды единомышленников.

Вольдемар Томп был утверждён в должности директора КАПО сразу по возвращению из США, где проходил обучение в Академии национальной безопасности. Сам шеф Прибалтийского отдела лично одобрил его кандидатуру, поручив создать в Эстонии образцовую спецслужбу по заокеанскому образцу. С поправкой на национальный колорит.

При виде американского орла на значке Шермана крепкий охранник у входа вытянулся в струнку, как на параде. В коридорах ещё сохранился запах свежей краски, а только что уложенный дубовый паркет тихо поскрипывал.

Неизвестный дизайнер решительно боролся с проявлениями в этих стенах эпохи победившего социализма. Тем не менее, выпускник советского ВУЗа по специальности: «промышленная и гражданская архитектура» мыслил солидарно с зодчими, породившими этот объект в 1951 году.

Как известно, до революции 1940 года по этому адресу располагалось генконсульство СССР в Эстонии. С висячего посольского балкона товарищ Жданов объявил трудящимся Эстонии о наступлении новой эры уже в составе Советского Союза.

А в годы фашистской оккупации здесь обосновались управления СД и гестапо. После войны комплекс зданий был капитально перестроен, получив новый главный корпус в имперском стиле. В ходе хрущёвских реформ просторные здания поделили между собой МВД и МГБ, а впоследствии КГБ. Сразу после путча 1991 года, так называемую, «Таллинскую Лубянку» прибрали к рукам новые хозяева.

И приглашённый художник по интерьеру долго ломал голову, как заполнить опустевшие ниши вестибюля после выноса бюстов основоположника и Железного Феликса.

Злоключения бронзовых монументов Ильича и первого чекиста на этом закончились: бюсты исчезли в плавильной печи художественного комбината, где приняли форму барельефа первого президента Эстонии. Появление в фойе местной Лубянки изображения Константина Пятса, известного своей дружбой с НКВД, личный состав встретил с пониманием. По этому поводу в соседней церкви Олевисте (высота шпиля 123 метра) даже состоялась служба, а затем и посвящение в шпионы всех присутствующих, включая президента Пятса.

Но Майкл всё же считал отцами-основателями Эстонской Республики Ульянова-Ленина и Троцкого-Бронштейна, бронзовым бюстам которых не нашлось места в Таллине. Владимир Ильич Ленин, считай, основоположник Эстонской государственности, даже пообещал в скорости сюда вернуться. Заявление прозвучало сразу после подписания позорного Тартуского мира.

Из опустевших сегодня подвалов НКВД-гестапо-КГБ доносились отголоски выбитых когда-то в пыточных камерах признаний. В этих застенках отрёкся от власти и сам бессменный эстонский президент Пятс. Оставив потомкам недобрую память.

Отсюда арестованный глава государства отправился на заслуженный отдых в спецлечебницу НКВД. Доски памяти погибшим чекистам в вестибюле заменили портретами убиенных ими «лесных» братьев.

Внук миновал небольшой предбанник, где в 47-м перед допросом у главного инквизитора доходили до кондиции шпионы из Кувейта и Марокко. Непристойности вроде «менты-козлы!», оставленные на стенах подследственными, закрасили и прикрыли портретами расстрелянных НКВД агентов охранки Пальма, Теппиха и Линкхорста. А через пару минут Майкл уже сидел в кабинете внука героического эстонского революционера Вольдемара Томпа, недавно возглавившего Охранную Полицию. Ту самую, что пытала и казнила его деда.

Директор спецслужбы встречал куратора за столом с бюджетным кофе, коньяком и широкой улыбкой, вывезенной из штатов.

Лимит времени заставлял резидента быть лаконичным:

— Полковник, перед тобой стоят непростые, но выполнимые задачи по отработке Советского наследия. В молодой республике остались тысячи агентов и внештатных сотрудников КГБ, среди которых есть и интересующие нас особы. Их надо отыскать и взять в разработку. От этих фигурантов тянутся ниточки к агентуре ГРУ в Скандинавии и Голландии.

Директор виртуозно разлил коньяк по бокалам:

— Часть здешнего архива ГБ по дороге в Ульяновск пропала, и, как я предполагаю, может находиться в Таллине у бывших сотрудников. Там могут храниться агентурные дела информаторов или их копии, способные уничтожить сегодняшних политиков, среди которых хватало простых стукачей. В туманной и далёкой перспективе возможно оказывать давление на бывших агентов с помощью их личных дел.

Шерман усмехнулся: — Хорошо, если этими материалами не воспользуются русские. По нашим данным в Эстонии осталось не менее 5000 бойцов невидимого фронта, и большая их часть обитает в столице. А сколько здесь затерялось безработных начальников I отделов, особистов и секретчиков военных заводов? Из всей этой дивизии глубокого залегания фирму интересует всего лишь рота носителей стратегических госсекретов.

Резидент проверил коньячный букет, как заправский дегустатор: — Вы обязаны выявлять, связанных с ГБ, высокопоставленных чиновников и депутатов, выдавая им «волчьи» билеты. Иначе нам в этой стране ничего не светит!

Томп бросил на стол пожелтевшие папки с грифом «Строго секретно» под литерой «Б»: — Вот добыл документацию по интересующим фирму изделиям, которые проходили испытания в Эстонии. Хотим пошуровать в лабораториях. Все наши источники сообщают о фактах торговли персоналом этих «ящиков» секретными военными технологиями. На заказ предлагаются и сами изделия в ассортименте.

Шерман придирчиво изучал этикетки коньячных бутылок:

— Никакого самопала: мы оплачиваем только оригинальные устройства заводской сборки, которые русские испытывали на шведах. Советские подводники, не всплывая, наблюдали за морскими базами скандинавов, используя инфракрасное оборудование. Их субмарины обрабатывали шхеры импульсным оружием, от которого слепли локаторы и пеленгаторы викингов. А новейшие «МиГи» с помощью станций помех раз за разом обманывали шведскую систему ПВО. Эти чудеса техники мы обязаны добыть! Не забудь про блоки «Свой-чужой»!

Томп налегал на коньяк и ностальгировал:

— Мои бывшие коллеги много лет дурили англичан из «Интеллидженс сервис», создав здесь целую сеть фальшивых отрядов «лесных братьев». Лондон через Стокгольм регулярно получал сигналы «из леса» о новых успехах эстонских борцов. Правда, радиостанция, откуда поступали сообщения, располагалась на конспиративной квартире МГБ. На берегах Темзы операцию курировал штандартенфюрер Альфонс Ребане, завербованный НКВД за год до войны. Этот бывший лейтенант эстонской армии стал командиром Восточного батальона СС и жёг деревни под Кингисеппом.

Резидент залпом осушил бокал и прокашлялся:

— Жаль мы не вздёрнули эту фашистскую сволочь! А англичане приютили подонка в Прибалтийском отделе, где он десять лет водил хозяев за нос. «Сикрет сервис» пачками сбрасывала агентов в лагеря «лесных братьев», организованные МГБ, где их ловили чекисты. Британская спецслужба завалила отряды деньгами и спецтехникой, а русские по секрету шутили:

— Лондон финансирует нашу контрразведку в Прибалтике. В конце концов, тайное стало явным и Ребане с позором отправили в отставку. А надо было шлёпнуть этого тройного агента.

Шеф охранки уже листал секретные папки с чертежами и схемами: — Изделия разрабатывались и собирались по ту сторону Урала, а в Таллине их только доводили до ума и испытывали. Мы непрерывно прочёсываем корпуса оборонных заводов и лаборатории хитрых НИИ, а также руины по периметру. Но мои коллеги припозднились: всё мало-мальски ценное уже растащили по дачам и гаражам бывшие инженеры-конструкторы. Самые продвинутые открыли свои фирмы и потихоньку торгуют секретными технологиями. Среди постоянных клиентов преобладают арабы и китайцы, но заходят и славяне из Восточной Европы.

Директор по-советски хлопнул полный бокал «Hennessy Paradis» и выдохнул: — От этих чертежей и схем никакого толку! Здесь отсутствует самое главное — архитектура квантовых процессоров и регистров. Налицо только периферия, а её вы утащили ещё при «горбатом».

Шерман отвлёкся, изучая высоченный шпиль церкви Олевисте. На память пришли скупые строчки учебника истории:

«Огромное политическое влияние на развитие событий в Ливонии оказала лютеранская Реформация. В Таллине это религиозное движение достигло пика в 1524 году, когда толпа фанатиков ринулась в ненавистный Доминиканский монастырь, а затем в церковь Олевисте. Погромщики крушили алтари и статуи католических святых, а монахи были изгнаны из города. Еретики сожгли и церковную библиотеку».

Шерман сожалел о гибели старинных манускриптов, которые пользовались устойчивым спросом у лондонских букинистов. Между тем, он продолжал напутствовать:

— Ходят слухи о фантастической глушилке из арсенала нашего подопечного Боба Романова. Вроде бы этот генератор запирает приёмные контуры любой аппаратуры прослушивания в широком диапазоне частот. Неужели с Вовкиной станцией помех ничего нельзя поделать? Попробуйте лазерный сканнер! Пора начинать работать по-серьёзному!

Томп проворчал: — Но банда Рокки давно использует генераторы «белого шума». Лазер бесполезен! Ты ведь тоже радиоинженер. Значит, должен быть в курсе последних достижений.

Майкл вышел из присутствия в дурном расположении духа. Исполнительный, но ограниченный директор охранки производил жалкое впечатление. Сказывались школа милиции и служба участковым в рабочем квартале. Эстонскую независимость Томп встретил охранником председателя Народного Фронта, который вскоре стал премьером. Так что из лейтенантов он прыгнул сразу в генералы, оставаясь в душе типичным ментом.

Сейчас этот околоточный занимал осиротевший кабинет Министра Внутренних Дел ЭССР на улице Лай, куда раньше имели доступ только первые лица республики. Сегодня выпускник школы милиции по мере сил строил новое здание эстонской спецслужбы, получив в наследство опустошённые архивы и пару технарей КГБ. Для борьбы с многочисленными врагами республики охранка наделялась почти чрезвычайными полномочиями.

Ведь потенциальных злоумышленников в стране хоть пруд пруди: отставные военные и милиционеры с комитетчиками, партийная номенклатура и русские радикалы.

Под наблюдение охранки КАПО попали десятки тысяч подозрительных граждан нетитульной нации. Пятая колонна, составляя по численности 40% населения, в любой момент могла выступить против законной власти на стороне вероятного противника. Кремлёвские ястребы, судя по заголовкам в прессе, рассматривали независимую Эстонию, как временное явление и отрабатывали планы военного вторжения. Стратеги Госдепа пугали мирных эстонцев призраками национальных волнений и возможной гражданской войны.

Поэтому рыцари охранки взяли под контроль всех местных русских политиков и крупных бизнесменов, способных мобилизовать некоренное население.

Набранные по партийному призыву правые радикалы и дилетанты обучались на рабочих местах спецами из Лэнгли. Инструкции запрещали принимать на службу бывших комитетчиков, поэтому разведкой и контрразведкой занимались инженеры, педагоги и ветеринары. А отдел русской политики возглавил молодой астрофизик, который сразу навёл телескоп на созвездие Романова-Громова.

Охранную полицию КАПО, занявшую в русском сердце место КГБ, опасались, но без былого душевного трепета. В спецслужбе появился и отдел борьбы с коррупцией, пока не отражённой в УК Эстонской Республики. Его сверхактивные сотрудники бросились «крышевать» рассеянных импортёров алкоголя и сигарет, забывающих декларировать акцизные товары.

Сверхдоходные и убыточные фирмы-однодневки матёрых контрабандистов расхватали и поделили между собой ведущие контрразведчики. Ну а подчинённым достались мелкие расхитители из киосков и биллиардных.

Директор Томп смотрел на забавы подопечных сквозь пальцы, ведь зарплата сотрудников не позволяла заводить семьи, содержать собак и любовниц. Разумеется, начальники отделов не забывали делиться с ним награбленным. Шерман регулярно получал сигналы о подвигах полицейских «Робин Гудов», но решил не мешать опричникам, которые, как правило, трясли русских бизнесменов. Любой крупный бизнес с Россией представлял потенциальную опасность для Эстонии, как мощный рычаг влияния на местных политиков.

Резидент вышел из бывшего здания советского МВД, соединённого теперь с комитетской штаб-квартирой. В одной из ниш вестибюля он заметил портрет штандартенфюрера СС Альфонса Ребане, печально известного командира XX дивизии «Эстлянд». После сдачи в плен американцам он попал в британскую спецслужбу СИС, а точнее в одно из подразделений разведки «МИ-6».

Здесь эсэсовец возглавил Эстонский отдел, в котором готовил и забрасывал на родину сотни диверсантов в помощь «лесным братьям». Несмотря на ликвидацию бандформирований в Эстонии, Ребане продолжал отправку агентов и денег прямо в руки МГБ, получая в ответ заранее подготовленную дезинформацию. Военную разведку британцев DI встревожили сообщения о концентрации стратегической авиации в Прибалтике, поступавшие по каналам Ребане.

Проверка, проведённая с помощью законсервированных агентов, не подтвердила сигналов. Начальника Эстонского отдела отправили в отставку без содержания. МИ-6 ещё несколько лет получала рапорты «лесных братьев» о диверсиях. Но сегодня новые власти увековечили память тройного агента в бронзе.

Шерман вышел через чёрный ход, у которого оставил свой «Мерседес». Рядом в громадных джипах дожидались своих хозяев могучие охранники, которые от скуки резались в очко «на щелбаны». Турнир затягивался, и игроки потирали опухшие лбы. Вызванные на беседу боссы задерживались в кабинетах, куда заносили ежемесячные подношения. За игроками отрешённо наблюдали шофера с горстями семечек, засыпавшие всю парковку шелухой. Кто-то из свиты опознал Шермана и поприветствовал:

— Ну что, Америка? Как нас дальше душить собираетесь? Перекроете кислород, уедем в штаты! Там ведь демократия.

Внук сделал строгое лицо и сел в машину:

— Живите пока, но рекомендую учить английский — пригодится.

В ответ самый грозный телохранитель блеснул отборным «модерн инглиш» без акцента: — Sleasball, fucking pigs! (Гниды, долбаные менты!)

А на прощание криминальный квартет заревел на весь двор:

— Не валяй дурака, Америка!

Майкл вдавил в пол педаль газа и скрылся. На повороте перед Российским посольством ему преградили путь девочки из заведения «Kiss», где сегодня начиналась рождественская распродажа. Кампания проходила под лозунгом «Два часа бесплатного блаженства». Резидент прорвался сквозь кордон, но его тут же остановил полицейский, указав на знак «Остановка запрещена».

Раньше в здании борделя располагался один из спецотделов КГБ, а в «Приключениях Шерлока Холмса» здесь находилась контора Батлера. Увидев американские права, страж порядка вытянулся в струнку и отдал честь. Майкл рявкнул ему прямо в лицо:

— Моя скидка переходит к следующему клиенту! А дополнительный бонус отдашь шефу!

Полиция Старого города давно и плотно опекала здешние вертепы. И начальству приходилось с этим мириться. Констебли несли вахту на узких улочках Ревеля в доле с Краснодарской ОПГ, державшей в средневековых подвальчиках целую сеть борделей. Как правило, заведения легализовались под крышей закрытых клубов.

Молодёжная команда краснодарцев учила английский и готовилась десантироваться на берега Гудзона, где их земляки захватили первый плацдарм. Мальчики оптом покупали эстонское гражданство с благозвучной европейской фамилией, вроде: Брандт, Шмидт и отправлялись устраивать личную жизнь в «большое яблоко».

Здесь их встречали брачные агенты Мойши Кацмана. А через пару недель любви играли свадьбу с 50-ти летней гражданкой США Амалией Фернандес, боготворившей молодого эстонского мужа всего за 5000 долларов. Так краснодарские братки транзитом через Эстонию оседали в Манхеттене, где скупали реквизированные у буржуев «Мерсы» и «Бумеры». В обусловленное время лимузины всплывали в таможенной зоне таллинского порта с чистыми скандинавскими документами.

В дальнейшем их следы терялись на Кавказе, а в массажных салонах Бруклина высаживались утончённые блондинки, за которыми выстраивались очереди негритянских десантников. Центр предупредил резидента о готовящихся нелегальных поставках в штаты краденых ювелирных украшений и стрелкового оружия из Прибалтики. Грузы за океаном принимали члены двух российских ОПГ, пустивших корни в Бруклине. Шерман получил задание вскрыть возможные каналы доставки этих грузов в США.

Его агентуре удалось завербовать пару девиц из эскорт-сервиса краснодарцев, которые нашпиговали заведения спецтехникой. Эстонские коллеги прослушивали десятки километров плёнки, записанной в номерах и кабинетах массажных салонов. Для этого в штат срочно рекрутировали пенсионеров с телефонного узла, поскольку молодёжь не могла спокойно слушать эротические фонограммы с воплями и стонами.

Майкл очень надеялся на болтливость паханов в будуарах, которая могла пролить свет на тайны кладовых советского оружия в Эстонии. Братки обсуждали транзит ворованных машин, поставки левого алкоголя и прочие производственные вопросы. Но даже в парилках они не заикались о главной теме. Изредка в разговорах упоминались Романов с Громовым, которых братва называла жокеем и комсоргом, сразу меняя тему обсуждения.

— Нет, это не профиль Боба! Такой мелочёвкой жокей заниматься не станет. Вот если бы всплыл персональный «ЗИС» товарища Берии с трусиками его жертв под сиденьем! — подумал резидент и разогнался по булыжной мостовой.

Его уже ждали на территории военного завода в бывшем КБ «Микрон», где когда-то тестировали блоки самонаведения ракет «воздух-земля». Изделие с литерой Х-29. Эта система выпускалась на Ленинградском Северном заводе, а в Таллине оружие дорабатывали с учётом натовских стандартов. Закрытый «почтовый ящик» в центре города производил измерительные приборы, которые вывозили с территории завода под охраной. Сюда же в разгар «звёздных войн» доставили блоки американских ракет «Маверик» и зенитных комплексов «Иджис».

Трофейную технику завезли в Союз через Финляндию на торговом судне, как оборудование для гражданской авиации. Устройства попали к оперативникам ГРУ в одной из горячих точек на Ближнем Востоке. Затем умельцы «Микрона» и КБ «Молния» создали в лаборатории действующие прототипы натовских ракет и противоракет, на которых испытывали советские аналоги.

В результате им удалось изготовить устройство самонаведения ракеты совершенно неуязвимой для натовских ЗРК. Шарашка располагалась у Таллинского торгового порта, куда по налаженным каналам через финнов поступали элементы американских зенитных комплексов. Впоследствии, доработанные в «ящике» ракеты Х-29 испытывались на островных полигонах Пакри под Таллином, где они преодолевали редуты «натовских» противоракетных систем.

Говорят, русские разработали уникальную технологию квантовых процессоров, которая могла оставить не у дел корпорацию «Intel». И Шерман обязан разыскать «мозг» головки самонаведения, а ещё лучше всё устройство с телекамерой, лазерным и инфракрасным прицелами. Разумеется, разработчики задолго до путча перевезли все секретные приборы в Ленинград. Теперь в корпусах союзного завода засели арендаторы из Индии и Китая, завалившие страну дешёвым ширпотребом.

Засекреченную лабораторию арендовала компания-поставщик сувенирной продукции из Лондона, которую возглавили парни из МИ-6. За полгода они разобрали и собрали здание по кирпичику, составив полный список бывших работников КБ. Никаких следов ракеты или её комплектующих пока не просматривалось. Главный конструктор и разработчик процессора давно растворились в дебрях Российских НИИ, а остальной персонал скрылся на вещевых рынках.

Замдиректора «Микрона» проживал в частном доме за городом, а посланные туда на разведку сотрудники бесследно исчезли. Городская полиция в лице префекта только разводила руками. Правда, информаторы доносили Шерману о шикарных автомобилях бывшего зама по науке, который в последнее время зачастил в ресторан Китайского посольства.

Судя по всему, он уже наладил распродажу востребованной продукции своего КБ товарищам из братского Китая. Шерман распорядился установить наблюдение за виллой торговца и небольшим магазинчиком его жены. Топтуны неделями фиксировали на объекте обычную рутину.

Майкл въехал на территорию бывшего гиганта оборонки, что долгие годы закрывал высоченным забором выход к морю. В этих корпусах рождались технологии XXI века, способные обрабатывать терабайт за микросекунду в корпусе размером со спичечную головку. Для размещения такого монстра компании «IBM» понадобился бы небоскрёб в 60 этажей. Поэтому сверхкомпактный мозг новой русской ракеты играючи обманывал любую зенитную систему с десятками радаров и противоракет.

Резидент и сегодня почувствовал присутствие в этих стенах сверхразума космических масштабов. В былые времена по заводу ходили составы, гружёные сверхсекретной техникой, и лампасные генералы со свитами полковников. Каждое утро сюда спешили три тысячи рабочих высшей квалификации и пара сотен инженеров-конструкторов с допусками.

Сегодня по дороге к «Микрону» внук заметил оживление только у борделя, где гудела очередь финских лимитчиков. Пособие безработного оленевода в 10 раз превышало зарплату эстонского премьера, поэтому скандинавы чувствовали себя в Таллине олигархами.

Уже полгода, как технари из МИ-6 под видом коммерсантов обосновались на закрытых военных заводах, скупая там всё, что осталось от советской оборонки. Им помогали окрестные бомжи и «геологи», вычищая корпуса от остатков цветных и редких металлов, сохранившихся в кабельных шахтах и колодцах. Эти немытые старатели забирались в глухие подземелья и тоннели товарища Берии, где ориентировались в кромешной темноте без компаса и карты.

Наиболее ценные находки копатели сбывали подопечным Шермана, которые платили валютой. За истекшие полгода поисковики добыли в лабиринтах несколько повреждённых блоков системы наведения, но «мозг» изделия так и не выудили.

В знак благодарности Майкл вывешивал у мусорных контейнеров свои поношенные костюмы от «Hugo Boss» и «Versace», которые не поддавались химчистке. Рядом он оставлял и модельную обувь, пострадавшую от калийной соли и прочих химикатов, которыми «Спецавтобаза» по старинке вытапливала снег.

И здешние обитатели ценили неслыханную щедрость неизвестного буржуя, обновляя свой модельный гардероб от кутюр. Ансамбль сегодняшнего дефиле трассовиков от Вивьен Вествуд просился на передовицу журнала «Vogue». От главного здания фланировали авантажные модели а-ля пост-панк в костюмах от «Бриони», натянутых прямо на тельняшки. Смокинги подпоясаны ковбойскими ремнями «Texas Star».

Довершали ансамбль итальянские брутальные башмаки и шапки-ушанки. Добытчики несли на плечах безразмерные мешки стеклотары, успевая при этим заправляться ароматным стеклоочистителем из флаконов. Внук по достоинству оценил находку доморощенных кутюрье, которая при определённой доработке могла бы стать хитом сезона «осень-зима 93». Шапка-ушанка с двубортным костюмом и грубыми башмаками — сочетание способное свести с ума завсегдатаев Миланских показов. А рваная тельняшка, как символ «мачизма», окончательно оформляла тренд.

Этот писковый гардеробчик способен вернуть на Олимп даже забытых лидеров пост-панка из групп «Cure» и «Joy Division».

Эстонские топ модели продефилировали мимо, обдав американца продуктами субкультуры, букетами перегара и смрадом немытых тел. Глядя, как искатели ёжатся на ноябрьском ветру, внук решил расстаться со старым пальто и курткой «Petroff» в пользу кутюрье.

На верхнем этаже главного корпуса, где обитали английские спецы, до сих пор сохранялись метровые буквы призыва «За связь без брака!», выложенные в стене кирпичом. Лозунг напомнил резиденту о грядущем выводе российской армии из Эстонии, которым завершалась целая эпоха. Возможно, и Мировая война! А значит, агентура лишится возможности поживиться у вояк новейшими разработками. Сегодня Майкл собрался посмотреть секретный фильм о самонаводящейся ракете «Х-35» из закрытых фондов Минобороны СССР.

Материал, как ни странно, оказался качественной копией на кассете «U-matic» старого образца, которой Шермана снабдил бывший начпрод военной базы в Клоога. Хозяйственный майор запросил за фильм целых 500$, уверяя, что на ленте новое русское сверхоружие. Не снимая погон, интендант держал два больших магазина в центре города, которые набивал за счёт «Военторга».

Оборотистый каптенармус уже пустил корни в Эстонии, заведя полковой гарем из трёх жён и молодой любовницы. Возвращаться в Россию вместе с войском он не собирался и даже обзавёлся эстонским гражданством, заплатив по тройному тарифу. В регистре населения он числился коренным эстонцем из Печорского уезда в пятом поколении, что подтверждала выписка из церковной книги.

Майкл поднялся в офис на стареньком французском лифте, работавшем без ремонта ещё с Крымской кампании. Когда впервые открылись ворота императорского оборонного завода. Внук заперся в кабинете и достал кассету из сейфа. Он не доверял коллегам из МИ-6, и бритты отвечали ему солидарно. Профессиональный «U-matic» послушно проглотил видеокассету.

На экране появились титры о количестве копий и особой секретности материала. Вслед за ними Майкл увидел горный перевал и давнего знакомого Першинга в тропической натовской форме. Совсем молодой комментатор шпарил заученный текст на английском о новой системе защиты от «Стингеров». На этот раз обозреватель обошёлся без темнокожих десантников и блондинок. В кадре мелькнул такой же юный Романов в камуфляже с камерой.

Через мгновения в крупный план ворвались два ударных вертолёта «МИ-24», которые на бреющем прошлись над ущельем. Камера выхватила быстрым рапидом фигурки душманов на склоне, откуда сверкнули вспышки пусков ПЗРК.

По тонким инверсионным дорожкам Шерман сразу узнал родные «Стингеры», которые целенаправленно устремились к «Крокодилам». Но затем произошло нечто… необъяснимое. Вместо тепловых ракет-ловушек под днищами вертолётов что-то полыхнуло, да так ярко, что изображение на экране раздвоилось. Вспышку сопровождал непривычный высокочастотный свист, переходящий в оглушительный звон, с которым не справлялся микрофон на записи.

Демонстрация чудес на этом не закончилась: оба «Стингера» вместо попадания в цель закрутились на месте, как шутихи, и ударили в утёс перед «вертушками». Одна из ракет не взорвалась, а просто разлетелась на куски, попав в скалу. К обломкам снаряда метнулись тёмные силуэты в маскхалатах.

Итак, Шерман впервые наблюдал в действии секретную комплексную защиту, за которой охотились все разведки мира. Тем временем, «Крокодилы» в мониторе заходили на второй круг, обрушив на стрелков всю огневую мощь. Скалистый утёс покрылся чёрными грибами взрывов, накрывших подлых моджахедов огненным валом. Вслед за этим последовал второй дубль, отснятый другой съёмочной группой на том же склоне.

На этот раз зенитные ракеты теряли цель после яркой вспышки и взрывались в воздухе, не причинив вреда вертолётам. Оператор №2 не отличался особым видением кадра, поэтому повторный дубль показался резиденту сумбурным и скомканным. Увиденное на экране давало только общую картину боевого применения, но однозначно подтверждало гипотезу о существовании русского сверхоружия. Теперь изображение должны изучить специалисты ракетчики.

Следующий фильм на кассете тоже посвящался ракетной технике, но только другого класса. Как минимум три оператора вели съёмку на земле и столько же их было в воздухе.

Целая киностудия фиксировала на плёнку все манёвры новейшей боеголовки с системой самонаведения. Сам пуск выглядел рутинно, зато операторы подробно снимали все пируэты новой русской ракеты в зоне ПВО противника. Искусственный «мозг» системы с лёгкостью переигрывал своих собратьев в зенитных комплексах и противоракетах, которые со свистом проносились мимо. В конце концов, секретная боеголовка поразила заданный квадрат, зайдя по большой дуге с тыла.

После просмотра Шерман тщательно запечатал кассету в специальный контейнер для отправки дипломатической почты и доставил посылку в посольство. Теперь оставалось найти только могучий «мозг» системы наведения или, хотя бы сам процессор. Опрошенные англичанами бывшие инженеры «Микрона», подтвердили факты пропажи партии этих блоков перед отправкой в Петербург. Единственным носителем секретов оставался бывший замдиректора объединения, которого топтуны МИ-6 водили даже в туалет.

Англичане уже подготовили похищение учёного, но позже выяснилось, что он выполнял в КБ чисто хозяйственные функции и не имел допуска к документации. Тем не менее, коллеги связывали с ним пропажу сверхсекретных блоков и Шерман дал указание усилить наблюдение.

Резидент тяжело вздохнул и положил прямо перед собой толстую папку из архивов Лэнгли, полученную с диппочтой неделю назад. К материалам прилагалась сопроводительная записка шефа с указанием проверить описанный объект на месте в кратчайшие сроки.

Внук только усмехнулся: — Босс окончательно спятил! Проверить подземные лабиринты старого Таллина протяжённостью в сотни километров — такое могло прийти в голову только зубру «холодной» войны! Старичьё в своих кабинетах предполагало обнаружить под землёй советские арсеналы с оружием для «пятой» колонны, припрятанное на случай партизанской войны.

Но тем не менее, внук внимательно изучил содержимое папки, иллюстрированное пожелтевшими схемами и фотографиями времён II Мировой войны.

Дело за №2342 с литерой «Cosmic» открывал протокол допроса штандартенфюрера Макса Дитриха, который сдался американцам в апреле 1945 года. Эсэсовец был ведущим сотрудником покрытого тайной института «Аненербе», работу которого лично курировал Геббельс. Контора занималась изучением анормальных явлений с целью их практического использования во благо III Рейха и германского народа.

Атланты на Балтике

Американцы в конце войны охотились за немецкими ракетчиками, и «психи» из «Аненербе» их не интересовали. Но пленного штандартенфюрера всё-таки обстоятельно допросили, несмотря на абсурдность его откровений. Невероятная история Дитриха начиналась на военном совете у Гитлера осенью 1941 года, куда сам Геббельс доставил некого эстонца.

Гость сообщил вождям рейха нечто совершенно фантастическое: будто бы существует подводный тоннель, прорытый в глубокой древности, соединяющий материк с островами Моонзунского архипелага. Причём сами острова тоже сообщаются друг с другом. Мало того, вход в систему подземных ходов якобы находится в самом Таллине. Сам же эстонец был своего рода Проводником, а его семья хранила эту тайну на протяжении веков.

Но теперь он готов её открыть. Гитлер и Геббельс выслушали гостя в суровом молчании, а затем слово взял Макс Дитрих. Институт «Аненербе» изучал в том числе и наследие атлантов, которых здесь считали дальними предками арийцев. Когда Атлантида погрузилась на дно, уцелевшие представители её цивилизации расселились по миру, сохранив свои тайны. Арийцы, как прямые потомки атлантов, обязаны заполучить эти секреты, над чем активно трудились работники института.

При всей абсурдности такой гипотезы сотрудники «Аненербе» занялись поисками древних тоннелей, соединяющих континенты и острова. Правда, Дитрих позволил себе усомниться в деталях сообщения Проводника: если тоннель построен 10 тысяч лет назад, то зачем его вели в Таллин, которому всего 800 лет.

Но осенью 41-го на пути нацистского флота встала островная подземная батарея капитана Стебеля, полностью контролируя Ирбенский пролив у входа в Рижский залив. Крупнокалиберные орудия 315-ой с острова Сааремаа громили фашистские эскадры. Здесь же располагался аэродром дальних бомбардировщиков, совершавших ночные налёты на Берлин. Группа армий «Норд» уже вышла к побережью залива, но гарнизон острова держался.

Гитлер приказал немедленно уничтожить «осиное гнездо» и отправил эстонца спецрейсом в Таллин. Проводника сопровождала зондеркоманда «Игрек» и специалисты института. Но над Эстонией самолёт попал в густую облачность, началась болтанка и обледенение. Связь с бортом вскоре прервалась: этот спецрейс так и не прибыл в Таллин.

Взбешённый Гитлер приказал немедленно разыскать всех родственников эстонца по мужской линии, которым, судя по рассказу, передаётся тайна от отца к сыну. Дитрих немедленно выдвинулся тихим ходом в Таллин и приступил к поискам наследников Проводника. Гестапо добросовестно выполнило приказ, отыскав одного из зятьёв хранителя тайны, который оказался инженером по подземным коммуникациям.

В беседе с зятем Дитрих не упомянул о гибели Проводника, а наоборот, выступил его доверенным лицом. Когда штандартенфюрер предъявил ему полномочия, подписанные самим фюрером, инженер Саар без возражений выразил готовность к сотрудничеству.

Зять сообщил немцам неприятную новость: перед уходом русские заминировали все подземелья, причём использовались мины с фотоэлементами. Стоит зажечь фонарь или свечку — и всё взлетит на воздух!

В указанном Сааром месте зондеркоманда спустилась в подземный ход и двинулась вперёд, проверяя дорогу миноискателями. Основная группа шла позади на безопасном расстоянии в кромешной темноте. Впереди команду ждали малоприятные сюрпризы: сначала их атаковали летучие мыши, а потом под ногами заметались стаи голодных крыс. В такой ситуации никто не заметил, как инженер выскользнул в один из боковых проходов и исчез.

А чуть позже спереди и за спиной зондеркоманды прогремели взрывы, отрезавшие экспедицию от входа. Прошли сутки прежде, чем спасательная команда разобрала завалы и освободила пленников подземелья. К тому времени инженера и след простыл: тайными путями он выбрался на поверхность и скрылся из города, забрав семью. Гестаповцам достались только его домашние тапочки.

Дальнейшее расследование не принесло результатов, а раскопки сопровождались новыми взрывами, после которых в тоннель хлынула вода. Таинственный Проводник заманил нацистов в западню и подорвал подземную систему, которая не могла служить силам зла.

А в октябре советские артиллеристы взорвали казённики орудий и затопили островную батарею №315. Гарнизон, оказавшись в глубоком тылу противника, покинул остров. Немцы настойчиво пытались осушить казематы, но безрезультатно — уровень воды не менялся. Тогда сюда привезли пленного командира батареи капитана Стебеля, который отказался открыть секрет затопления, сказав лишь одну фразу: — Вместе с батареей вам придётся осушить всю Балтику.

Герой погиб в Рижской тюрьме, где его постигла судьба генерала Карбышева: нацисты поливали его водой из шлага на морозе. Через час при температуре — 20 капитан батареи превратился в ледяную статую. Палачи построили узников тюрьмы во дворе и заставили их наблюдать за расправой.

В дальнейшем все попытки нацистов разгадать тайны подземных тоннелей заканчивались неудачей. В затопленные штольни спускали водолаза, но он не вернулся. А землеройная машина, доставленная специально из Кёнигсберга, подорвалась через 100 метров.

Тогда немецкие инженеры принялись осваивать сохранившиеся участки тоннелей под Таллином, которые оборудовали связью и освещением. Впрочем, с захватом архипелага проблема подземелий утратила свою актуальность.

Шерман не спеша листал дело, изучая докладные записки офицеров Абвера и гестапо, вчитываясь в забрызганные кровью протоколы допросов. Подземный город время от времени напоминал о себе, а его беспокойные обитатели не давали оккупантам покоя.

В последние часы обороны Таллина два отряда краснофлотцев буквально провалились сквозь землю. Моряки прикрывали погрузку и отход своих кораблей из порта, поэтому на последний паром не успели. Следы отрядов потерялись у входа в пакгауз, где они приняли последний бой.

Гитлеровцы ворвались в помещения, но мощный взрыв похоронил наступавших и остатки арсенала балтийцев. Немецкий комендант порта утверждал в рапорте, что отряды рассеялись в лабиринтах кабельных шахт и тоннелей коллектора, прихватив с собой списанные складские остатки. Впоследствии, игнорируя комендантский час, морячки с грохотом выходили развлечься на поверхность в ночные и офицерские клубы.

Как правило, вечеринки спешно заканчивались «белым» танцем и отстрелом немецких офицеров. Тёмной ноябрьской ночью взлетели на воздух нефтехранилища военно-морской базы, а батальон охраны попал под кинжальный огонь нападавших.

Но с тех пор диверсии прекратились, а отряд моряков больше не упоминался в сводках по городу. Материалы дела хранили молчание о дальнейшей судьбе краснофлотцев и только донесение коменданта порта о захвате рыбацкой шхуны неизвестными расставило точки над «i».

Под угрозой оружия судно было заправлено топливом и вышло в море. Следователь гестапо объяснял появление отряда у пристани рыбацкой деревни наличием подземного хода в монастырь Пирита. Тайный лаз прорыт монахами ещё в XV веке.

Но этот тоннель зондеркоманда не отыскала, зато её спецы помогли исследователям составить подробную схему известных подземелий. Одну из таких карт Шерман нашёл в специальном футляре, приложенном к делу. На этом нацистская часть папки заканчивалась.

Советский раздел формуляра резиденту только предстояло добыть. Где-то под ногами шпиона орудовали русские связисты и особисты, сокрушая секретное оборудование узлов связи и центров управления. До выхода российской армии из Эстонии оставался один год, поэтому демонтаж техники в подземелье продолжался днём и ночью.

За 45 послевоенных лет советские вояки опутали Таллин с окрестностями сетью стратегических тоннелей, соединивших ракетные базы в предместье со штабами и командными пунктами. На случай войны правительственные и партийные учреждения обзавелись собственными закрытыми центрами управления, которые сооружались глубоко под землёй.

Штаб Прибалтийского округа тоже располагал Центральным командным пунктом из 8-ми подземных этажей, рассчитанных на прямое попадание ядерного заряда. Аналогичные объекты входили в структуры ПВО и штаба Балтийского Флота. Не забыли и простых советских трудящихся, для которых отстроили сеть бомбоубежищ в виде подземных гаражей в каждом районе. Точные планы этого гигантского муравейника имелись только у первых лиц комитета и штаба округа.

Строительство системы, соединившей древние подземные ходы с современными тоннелями, началось в далёком 1946 году под руководством наместников маршала Берии. Северо-Эстонский глинт под Таллином крушили динамитом и проходческой техникой, не исключались и простые отбойные молотки.

Долгие годы здесь долбили плитняк узники ГУЛАГа, которым не светило освобождение, а потом их сменили специальные строительные части. В былые годы Шерман имел возможность спускаться в тоннели в компании Казакова и Лоры, когда им требовалось незаметно проникнуть на морскую базу. В конце 80-х военные законсервировали целый ряд подземных объектов, которые при их молчаливом согласии попали под контроль коммерсантов и криминальных структур.

Говорили о подземных мастерских, где меняли масть ворованные стальные жеребцы. Там же им перебивали номера шасси и двигателей. Местная агентура сообщала о подземных водочных складах контрабандистов и подпольных ликёроводочных заводах, размещённых при командном пункте ПВО на 50-ти метровой глубине. Очевидцы не раз докладывали по команде о фургонах, исчезавших в подземном гараже таможенной зоны. Потом их видели на базе «Global», где из фур выгружали бытовую электронику для магазинов князя Романова.

На проверку очередного водочного сигнала в рабочее общежитие выехала группа захвата охранной полиции. Источник зафиксировал устойчивый запах барды — отходов производства спирта, исходивший из люков канализации под окнами. Стукач не мог ошибиться, ведь до отсидки он 10 лет промышлял на спиртзаводе. Общага автокомбината всегда отличалась своим контингентом, но сегодня день шофёра начинался уже на дальних подступах.

И хотя зарплаты здесь не видели два года, весь квартал гулял напропалую. Мужские компании с бидонами останавливали всех проходящих и заставляли опрокинуть по стаканчику. На скамейках и детских площадках уже отдыхали наиболее отличившиеся. Прекрасная половина выплясывала прямо под окнами, время от времени поднимая мужчин искусственным дыханием рот в рот. Из подъезда выскакивали разгорячённые граждане с полными вёдрами и бидонами, оглашая округу индейским кличем.

Выйдя из машины, старший офицер унюхал: в вёдрах ни вода. Но было поздно — его окружили нарушители порядка с полными кружками спирта. Тем вечером отряд с задания не вернулся и растворился в складках местности. Вся группа осуществляла оперативное наблюдение за объектом. По пластунски!

На следующий день у общежития образовалась многокилометровая пробка, а электротранспорт встал по всему маршруту. Прибывшие на место наряды полиции зафиксировали: из кранов общаги автокомбината течёт этиловый спирт. Экипаж проверил степень очистки, которую нашёл высокой, о чём и сообщил в управление. Через 3 минуты сюда примчались все патрульные машины, прихватив хозвзвод и даже задержанных из обезьянника.

Проверка чистоты этанола — это вопрос особой срочности, поэтому полиция спешила на место с мигалками. Служители правопорядка, не щадя живота, принимали состав перорально в лошадиных дозах. Но тренированные организмы испытуемых не справлялись с нагрузкой: их подкосил «халявный» фактор. Тем временем, напор в системе катастрофически падал и начштаба принял решение наполнять пожарные резервуары.

Призывы обитателей общежития были, наконец, услышаны в казармах танкистов. Бронемашины из соседней части примчались на выручку, не раздумывая. С их помощью опустели все ёмкости и даже детский бассейн, наполненный до краёв. Аварийная бригада водоканала, прибыв с большим опозданием, довольствовалась последним ведром чистого этанола.

Мастер участка констатировал несанкционированный отбор воды из трассы общаги, произведённый неустановленным лицом или лицами.

Скорее всего, водопровод задействовали для охлаждения рубашки конденсатора, как это делается в кустарных условиях. После окончания цикла персонал подземного завода перепутал вентили, и ректификат из бака попал в трубы общежития. Спецгруппа тоннельщиков проверила все колодцы в квартале, но признаков завода не нашла. Вероятно, производство скрывалось в нижних горизонтах, куда вела отдельная штольня.

Шерман лично спустился на последний доступный уровень, где ему показали кабельную шахту времён немецкой оккупации.

Майкл восхищённо ощупывал массивные муфты с аккуратными табличками на немецком «Objekt №…», соединявшие линии связи с Берлином. Возможно, эти медные жилы ещё помнят голоса Гитлера и Розенберга. На нижних полках покоились такие же рудименты советской эпохи в бронированных рубашках. Здесь преобладали бирки с перечнем пород деревьев и природных явлений: «Клён», «Ольха» или «Прибой».

По одному из таких «Ясеней» мог прозвучать роковой вопрос вождя: — А что нам скажет товарищ Каротамм из Таллина?

После этих слов имярек мог не дожить до утра. Резиденту вдруг послышался знакомый голос Рокки, который доносился из вентиляционного штрека: — Майна помалу! Опускай медленно! Не картошку грузишь! Если что, всех порву на куски без наркоза! Черепахи монгольские!

Где-то внизу подручные Боба отгружали очередную партию контрабанды, доставленную с сухогруза в обход таможенных постов. В подземном командном пункте работали подъёмники и автопогрузчики. Шерман осторожно ступал по древним плитам тоннеля: ему не давали покоя инструкции специалистов и злоключения Индианы Джонса в пещерах храма судьбы. Впереди двигались спелеологи с картой, освещая путь мощными фонарями.

Неожиданно для себя резидент заорал в шахту вентиляции:

— Здорово, Бульба! Чем там занят? Возьми в долю!

В ответ донеслось: — Привет, Майки! Бизнес не продаётся! Скирдуй свою мелочёвку на бирже! У нас аврал — конец месяца!

Неожиданно внизу заработал транспортёр и конец фразы утонул в грохоте лебёдки. Следопыты ожидаемо набрели на советский участок подземелья, где встречалось освещение и на бетонных стенах белели номера туннелей. Габариты сооружения позволяли здесь передвигаться небольшим фургонам и легковушкам. Впереди обозначились зловещие фигуры, в которых резидент вскоре опознал местных бомжей-геологов.

Сегодня квартет выступал в костюмах-тройках от «Бриони», резиновых сапогах и танковых шлемах. Вместо гитар и клавишных пост-панки орудовали резаками.

Внук поразился сноровке, с которой добытчики сдирали кабель с полок. Тут же извлекались медные жилы и оплётка. При таком рвении четверка могла за год лишить Рейхсканцелярию связи с Кремлём и Белым Домом.

Шерман приветствовал тружеников трасс и колодцев кивком головы: — Как квартальный план по цветмету? Прирост стабильный?

Старший старатель ответил за всех: — Объём фьючерсных сделок по основным металлам падает второй месяц подряд. Динамика цен на Лондонской бирже металлов удручает, а мы в минусе.

Шерман оборвал фондового аналитика: — Как пройти в штольню Шенкенберга? Срочно надо!

Ему ответил самый молодой брокер: — После коридора за номером 24 повернёшь налево и до конца. Там железные ворота. Без автогена их не снять! Но в нашем НИИ испытали лазерную резку металлов, а мы запустили аппарат в серию. У меня есть на продажу опытный образец.

Экспедиция проследовала в указанном конструктором направлении. Резидент располагал информацией о вертикальных штреках, ведущих вглубь системы, где залегал закрытый пункт управления. Отправной точкой служил проход, которым «лихие люди» Шенкенберга выходили в тыл войску Ивана Грозного, осадившему Ревель. Внук изучил вопрос, пролистав хроники Ливонской войны в изложении немецких летописцев.

В Ревеле XVI века своих щелкопёров не водилось по причине отсутствия эстонской письменности. Тем не менее, ливонцы объявили Шенкенберга национальным героем и прозвали «Ганнибалом», а Карамзин отметил сына монетчика за дерзость при взятии Пернау. В смутное время, когда рэкет и гоп-стоп считались лишь рыцарскими играми, шайка Ганнибала обирала торговый люд на дорогах и в трактирах.

Вскорости банда доросла до размеров полномасштабной ОПГ XVI столетия и магистрат даже нанял людей Шенкенберга для обороны Ревеля от московитов. По ночам при поддержке ландскнехтов эстонские пацаны лихо атаковала позиции волжских татар и новгородцев. Под залпы крепостных орудий головорезы Ганнибала раз за разом выскакивали из новых штолен. Грозные пищали с убийственным грохотом разили недругов в упор, а чугунные ядра утюжили их позиции через бойницы. Городской историограф приписывал ревельцам многочисленные победы, а русским с татарами — громадные потери.

В одной из таких стычек получил смертельное ранение царский воевода граф Шереметьев, обещавший Великому князю Иоанну взять Ревель. Гибель полководца привела московитов в замешательство и поубавила воинственный пыл. Но спустя пару дней осада продолжилась с новой силой. Защитники опасались русских подкопов. Лазутчики заметили, что земляные работы велись из специальных укрытий, недоступных стрелкам. Ревельцы копали на звук навстречу неприятелю и взрывали обе шахты. Вскоре утёсы перед крепостью превратились в швейцарский сыр, а противники потеряли счёт тоннелям.

Русские артиллеристы продолжали яростный обстрел города из мортир и тяжёлых осадных орудий, но каменные ядра не причиняли толстым стенам вреда. Захватчики так и не решились на генеральный штурм, а по весне и вовсе сняли осаду.

Шайка Иво Шенкенберга ещё пару лет промышляла в Северной Ливонии, нападая на обозы и баронские замки, пока не нарвалась на татарский отряд. В этом бою под Раквере Иво был ранен и взят неверными в плен вместе с 50-ю бойцами. За компанию с другими пленными его отвезли в Псков к великому князю, где казнили жестокой смертью заодно с соратниками.

Спустя четыре с лишним века американские рыцари из отряда Шермана опять отогнали московита. На этот раз русский повелитель сдал крепость без боя и отступил за Нарову. Теперь победители шли по местам боевой славы Иво Шенкенберга, рассчитывая взять здесь богатые трофеи.

Майкл водил пальцем по старой немецкой карте с грифом «Geheimnis», что означало «секретно», и громко ругался по-русски:

— Какой подлец это чертил! В гестапо его в пыточную камеру! Вся карта ни о чём и даже номера коридоров не пляшут.

Специалист спелеолог за спиной смущённо отметил:

— Сэр, вы держите план вверх ногами!

Резидент молча перевернул карту и всё встало на свои места. Он тут же залез ботинком в громадную кучу фекалий и отшутился:

— Нет, это не Рио! Но зато здесь нет аллигаторов и пираний.

Группа прошла последние метры немецкого тоннеля, построенного на костях русских военнопленных. За поворотом их ждал новодел от товарища Берии, прорытый тем же контингентом. Если нацисты только расширили и укрепили старые проходы, то сталинский маршал отстроил здесь настоящее метро. По туннелю можно было незаметно перебрасывать части с одной базы на другую, как в пешем строю, так и на автотранспорте.

В современной войне сооружение выглядело диким атавизмом. Тем более, ракетные установки не вписывались по габаритам под своды коридора. Шерман, вздохнув, сложил немецкую карту и проследовал за проводниками, которые двигались только по наитию со всеми предосторожностями. Внук попытался определить направление следования с помощью компаса, но магнитная стрелка крутилась, как флюгер. Поле оператора сотовой связи пропало сразу при входе в тоннель, а карманная рация молчала на всех рабочих частотах.

Один из следопытов остановился и поднял руку для очередной инструкции: — Осторожно, мы приближаемся к «русскому Пентагону»! Именно так его называют военные. Под нами 8 этажей, набитых сверхсекретной аппаратурой, которую сейчас разбирают их спецы. Скорее всего, мы уже попали в объективы телекамер и скоро нам пришлют гостинец.

За спиной раздался рёв моторов, который нарастал со скоростью гоночного болида. Из-за поворота с включёнными фарами выскочила колонна гружённых «Уралов», двигаясь по тоннелю с явным превышением скорости. Американцы трусливо шмыгнули в боковой коридор за номером «36», где стоял нестерпимый запах жизнедеятельности личного состава. Резидент принялся было считать грузовики, но после 30-ти бросил и взглянул на компас.

Прибор по-прежнему не работал, но на этот раз стрелка крутилась в другую сторону.

Колонна, наконец, скрылась в глубине штольни, а лазутчики зачихали от выхлопа мощных дизелей. Старший спец уверенно пояснил: — Алкогольный караван пошёл на склады Громова. Само-собой, в обход таможни. Вчера на морскую базу прибыл десантный корабль, под завязку гружёный водкой и сигаретами. Разгрузка в самом разгаре.

Шерман сделал шаг в глубь старого штрека, но неожиданно кто-то невидимый сильно сдавил ему голову. Затем остановилось дыхание и подкосились ноги. Из сизого облака выхлопных газов ему навстречу выдвигался отряд краснофлотцев в касках и с автоматами «ППШ». Моряки постреливали в американцев, но пули пролетали мимо. Героев-балтийцев из боковой штольни подло обстрелял комендантский взвод фашистов, за что их забросали гранатами.

С криком «Полундра!», сдобренным дежурным отборным, морячки пошли в рукопашную, отпихнув внука вглубь штрека. Майкл оставил краснофлотцев биться с неприятелем и на негнущихся ногах выбрался с поля боя. Он с трудом перевёл дух. Голова гудела и трещала от боли. Но схватка закипела с новой силой, когда на подмогу матросам подоспели стрельцы Ивана Грозного. Громадные пищали с оглушительным грохотом разили германца, пробивая каски навылет. Из-за спин стрелков выскочили кровожадные татары, рубившие кривыми саблями направо и налево.

Ругань и крики ужаса на трёх языках заполнили всё акустическое пространство пещеры. Пытаясь отползти дальше, Шерман тряс головой, которую сжимало, как прессом.

Сквозь боль мелькнула шальная мысль: — Здесь только Шенкенберга не хватало. Сценарий триллера готов!

Задумка резидента немедленно нашла воплощение и из старого коридора вынырнула вся шайка Ганнибала с холодным и огнестрельным оружием. Языковая палитра подземелья обогатилась шведским и эстонским языками, носителям которых, судя по воплям, крепко досталось в рукопашной.

Меньше всего Майклу хотелось здесь видеть спецназ ГРУ и отряд Global Inc., которые могли существенно изменить баланс сил. Но и в прежнем составе схватка принимала фантазийный характер достойный камер Спилберга и Земекиса. Из тоннеля то и дело выкатывались срубленные головы фашистов в касках, а за ними — непокрытые черепа налётчиков Шенкенберга. Чьи-то сильные руки схватили Шермана и потащили прочь с поля брани.

Где-то над головой загремел грубый мужской голос:

— Шеф, очнитесь! Нам надо уносить ноги! Они применили инфразвуковую пушку. Мы в шаге от инсульта и дурдома!

Внук с трудом приходил в себя и растерянно хлопал глазами. Моряки с татарами и нацистами исчезли во мраке подземелья, а головная боль отступила. Старший проводник виновато доложил:

— Я ввёл вам антидот, так что скоро боль отступит. Русские встретили нас инфразвуком с частотой в 10 Гц и звуковым фронтом в 120 дБ. Такой набор смертелен на расстоянии 100 метров, но мы оказались дальше, получив сотрясения мозга и отключку. При такой интенсивности звука возможны галлюцинации и абиссальный транс с дальнейшей деформацией нервных центров. Уносим ноги отсюда!

Младший эксперт добавил: — Такое оружие губительно для мужского здоровья, так что надо срочно воткнуть! Рекомендую для восстановления функции коньяк в лошадиных дозах. Причём немедленно!

На свет появился хорошо знакомый Шерману графин «Суворова». Резидент достал штатный стакан и, наплевав на этикет, перешёл к лечебным процедурам. Он с большим вниманием относился к своему мужскому здоровью.

Принимая второй гранёный подряд, Майкл решил обязательно проверить свою состоятельность сегодня же вечером. Тем временем, группа в полном составе эвакуировалась из опасного коридора, не дожидаясь новых приветов российских вояк.

«Кортик»

Резидент впервые попал в зону поражения сверхоружия, успев просмотреть в ускоренном режиме всю свою жизнь. И то, что он увидел ему не понравилось. Очень хотелось отмотать ленту в начало.

Последние недели Майкл испытывал платонические чувства без всякой надежды на взаимность. Объект безумной страсти — новая «Мисс Таллин», даже не отвечала на звонки американца, готовясь стать очередной жертвой Боба Романова. Шерман собирался осадить очередную неприступную крепость.

Но секретный объект всё ещё находился под надёжной охраной. Эксперт по советским системам ПВО подводил итоги:

— Для русских маршалов воздушное пространство Эстонии всегда имело стратегическое значение, прикрывая Ленинград от воздушных атак с Юго-Запада. По плану «Дропшот» наши Б-52 взлетали в Рамштайне и проходили над территориальными водами Голландии, Дании и Швеции, где их прикрывали скоростные «F-15» с военных баз Волкел и Тромсе. При поддержке могучих ВВС Норвегии и Швеции, поднимавших в воздух аж 80 истребителей на пару, армада подходила к точке сброса. Над Скандинавией к эскадрильям присоединялись ещё два десятка «Баффов», которые в едином порыве выпускали 500 крылатых ракет.

Шерман оперативно прикончил графин «Суворова» и отогнал головную боль. Он цитировал секретный документ построчно:

— На дальних подступах их встречали: 6-я армия ПВО, 18 истребительных авиаполков, 15 зенитно-ракетных бригад, 3 отдельных дивизии и 4 корпуса ПВО, несчётное количество авиабригад на побережье Балтики. Итого: не менее 700-т истребителей и штурмовиков классов «МиГ» и «СУ», около тысячи пусковых установок классов С-125, С-200 и С-300. Добавим сюда силы 15-й Воздушной армии. Исход такой встречи предсказать не трудно. Не забудьте про бригады «Буков».

Специалист бросил грустный взгляд на пустой сосуд и подытожил: — Русские ракетчики запускают свои «изделия», создавая в небе над Финляндией завесу ядерных взрывов, как раз во время прохождения наших крылатых ракет. Чёрт с ней с Финляндией и Северной Швецией — надо было вступать в НАТО! В этом месте образуется пролив маршала Язова, ведуший из Петербурга прямо в Атлантику. Мне начихать на Балтику: я отдыхаю в Майами!

Старший проводник, игриво подмигивая, достал из подсумка непочатую бутыль «Суворова»: — В воздухе над Балтикой 326-я тяжёлая бомбардировочная дивизия доблестного генерала Дудаева. Дальние стратегические ТУ-95 и сверхзвуковые ТУ-22М3 несут по десять крылатых ракет Х-55 каждый. С подземного аэродрома под Хаапсалу поднимаются штурмовики СУ-25 и СУ−27, обвешанные ракетами «воздух-земля», которые зачищают вражеский берег Финского залива. Где-то рядом находятся шахты баллистических комплексов Р-36М «Сатана» с разделяющимися боевыми частями.

Шерман с благодарностью подхватил графин с профилем генералиссимуса: — Значит, эти шахты соединяют стратегические объекты русских воедино. Здесь в условиях военного времени скрытно перемещается военная техника и живая сила нашего вероятного противника. Но после вывода российский войск мы займём их военные базы. Если, конечно, шахты напоследок не затопят русские адмиралы. Достаточно поднять шлюзы, обесточить насосы, и морская волна хлынет в тоннели, расположенные ниже уровня моря.

За разговорами, не спеша двигаясь по лабиринту, следопыты вышли на шум работы двигателей. В конце коридора виднелись контуры ракетных комплексов Р−36М, запряжённых МАЗовскими тягачами, которые катили вглубь тоннеля. Колонну сопровождали новенькие БТРы морской пехоты.

Шерман мгновенно запомнил все бортовые номера платформ. Он много лет изучал Таллинский укрепрайон, где ему был знаком каждый полк и дивизион. Резидент когда-то нанёс на карту залива подземную базу подводных лодок, вырубленную в прибрежных скалах ниже уровня моря. Главный проход сооружения скрывался на 20-метровой глубине, куда субмарины входили в подводном положении.

В соседней бухте ещё с Русско-японской войны соорудили хранилище глубинных бомб и минную станцию. В бесконечных штольнях, пробитых в Северо-Восточном глинте, дожидались своего часа тысячи зарядов оставшихся после двух мировых войн. При одномоментном взрыве такого боезапаса ударная волна снесёт в море неповторимый «килечный» силуэт Старого Таллина.

Здешние минёры полвека игнорировали культурное наследие ЮНЕСКО. При всех своих возможностях Шерман только догадывался о предназначении сверхсекретных объектов «Прибой», «Закат» и «Бриз», уходивших на сотни метров под землю. Сейчас он впервые спустился в проходы, откуда недавно снялась охрана внутренних войск.

Первые примитивные крепостные укрепления Колывани появились в XII веке на Вышгороде, а сохранившиеся по сей день стены и башни возвели через двести лет. За годы жизни в Эстонии Майкл преуспел на исторической ниве и даже подумывал о докторантуре. А проводив взглядом ракетные комплексы «Сатана», он освежил в памяти хроники основных Ревельских баталий.

Первая известная осада города имела место в начале XIII века, когда крепость обложили эстонские мужички, замыслив выбить оттуда датских рыцарей-оккупантов. Бастион тогда выстоял.

Сохранились летописи двух осад Ревеля войском Ивана Грозного, в которых крепость оборонялась под шведским флагом. Под угрозой вторжения московитов Ревельская власть перешла под шведскую корону без боя. Обе военные кампании русских успеха не имели. Спустя полтора века крепость сдалась без единого выстрела армии Петра I, который сразу озаботился морскими укреплениями города.

В XX столетии Таллин встречал цветами войска кайзера, вермахт и Красную Армию, причём дважды. За эти бастионы пролилось немало русской крови, да и чужой не меньше!

Новый укрепрайон зарылся в землю на дальних подступах к Старому городу, опутав крепостные холмы густой паутиной ходов сообщения.

Сама история приучила таллинцев защищаться. А советские адмиралы, постоянно оглядываясь на июнь 41-го, превратили древний город в неприступную крепость. В то время, как «килечный» силуэт Старого Таллина с башнями и кирхами охранялся государством, гигантская консервная «банка» под ним разрослась до 80-ти километров в диаметре и наполнилась убийственным содержанием. В пряном балтийском посоле мариновались «Мурены» с «Акулами» — известные Западу атомные субмарины, а также крылатые корабельные ракеты «Палтус».

Летописец терялся в догадках: почему при таком потенциале русские сдали Таллин без единого выстрела! Кому? Хотелось думать, что нормандцам. Даже в августе 41-го обескровленная Красная Армия обороняла город от наседавших фашистов целый месяц.

Что за полководец поднял белый флаг на башне при таком превосходстве? Этот вопрос зададут историкам следующие поколения. Не обошлось здесь без Троянского коня, снаряжённого за океаном коварными данайцами. Внутри подарка притаились Шерман с Лорой и десятки лучших воинов. Первыми сложили оружие глава республиканского ЦК и предводитель Верховного Совета, подняв над замком эстонский триколор.

Генсек из Кремлёвского городища избрался в президенты Союза, а его наместник, возглавив РСФСР, даровал мятежной Балтии вольницу. Освободитель прибыл в Таллин после Вильнюсских событий, подняв чарку-другую за упокой сепаратистов, поэтому признание независимости республики заняло не более часа.

Потом на исторической фотографии в Таллине среди подписантов вдруг объявились и вожди других прибалтийских республик, что не делает чести службе протокола. Правда, верифицированная декларация всё равно не имела юридической силы. Она нарушала брежневскую конституцию.

В январе 91-го у крепостной стены собрались ополченцы и рабочие союзных заводов, которым нетерпелось крепко-накрепко пожать Борису-демократу руку. Но законно избранный президент РСФСР позорно сбежал на личной машине командира 326-й бомбардировочной дивизии генерала Дудаева. Политологи-глобалисты будущего безоговорочно отдадут викторию в Ревеле рыцарям плаща и кинжала, сработавшим по лубочным грамотам Госдепа.

Впрочем, ведущий прибалтолог фирмы управлял хаосом, надеясь только на культовое «авось». Немного везения и обычное русское разгильдяйство позволили оседлать волну прилива, имитируя руководящую роль. Захватчики хозяйничали в городе, отданном победителям на разграбление, где царили анархия и культ мистера «Кольта».

Тем временем, старший проводник подсвечивал старую карту фонариком и таращился на беспокойную стрелку компаса, которая продолжала крутится против солнца. В тоннель проникли портовые звуки: корабельные гудки и сирены буксиров, а значит, группа приближалась к объекту «Прибой». Где-то внизу шёл грузовой состав и Шерман принялся считать вагоны по стуку колёсных пар. После 50-ти он бросил это занятие, и поезд продолжал движение бесконтрольно. Подземный город жил своей обыденной жизнью, готовясь к сдаче победителям.

Шерман внимательно изучил карту коммунальщиков с шахтами канализационного коллектора и кабельными магистралями.

Согласно этой схеме, где-то рядом проходил сток ливнёвки, и Майкл даже услышал шум воды. Следопыты сразу свернули в боковой коридор, откуда доносился плеск, но вместо потока нечистот их окатило волной ужаса. Древние плиты вдруг зашевелились и встали почти вертикально, а ноги резидента онемели и подкосились. В конце прохода вспыхнул яркий свет, ослепив группу. Из подземелья разнёсся эхом боевой клич викингов:

— Ver thik, her ek kom! — Берегись, я иду!

В лучах магического света блеснули булатом мечи и доспехи воинов. Послышался зловещий рык. Так и есть: соратников Шермана атаковали головорезы варяга Ульфа из Новгорода, усиленные отрядом викингов. Размахивая клинками и боевыми топорами, бородатое войско в рогатых шлемах, пронеслось по проходу, не заметив подручных Майкла.

Грозные ратники в кожаных масках шли на смерть под раскаты гитар «Led Zeppelin», а в лабиринтах гремела легендарная «Immigrant song»: — Сразиться с ордой, поём выкликая: Я иду, Valhalla! Мчимся мы молотьбою весла, нашей целью станет…

Через мгновение в главном тоннеле началась рубка — это викинги налетели на эстов. Джимми Пейдж и Роберт Плант наяривали на лютнях без остановки. Их поддерживали нон-стопом Джон Бонэм на тимпанах, и тёзка Пол Джонс на томбамарине. Внук, не помня себя, добрался до вентиляционной решётки в конце коридора, где вдохнул морского воздуха. Основоположники хард-н-хэви тоже взяли тайм-аут. К шефу на карачках подтягивались остальные участники экспедиции, с трудом передвигаясь на четвереньках.

Старший эксперт, раздав таблетки, тяжело дышал у шахты вентиляции и растирал виски: — Опять инфразвук! Галлюцинации и шок. Нам сегодня не везёт. Ещё пара таких атак и мы сами попадём в Валгаллу.

Его тихо поддержал медленно оживающий гид:

— Где-то здесь русские прячут новое электроимпульсное оружие, которое уже засветилось в округе. Весной им обстреляли наш вертолёт, что вывело из строя электронику. «Ирокез» рухнул в воду и утонул вместе с экипажем. У горожан в радиусе трёх километров отказали все телевизоры и радиоприёмники. Не устояла и электронная начинка автомобилей.

Шерман припомнил варяга Ульфа, отправленного эстами в Валгаллу при десантировании на траверзе современного Таллина. Воскрешённый в тоннеле союзник Ярослава Мудрого снова высадился на чужой берег за добычей, но угодил в засаду аборигенов.

Интерес резидента к истории края объяснялся просто: он сам рассчитывал попасть на скрижали в качестве «серого» кардинала, примеряя расхожий костюмчик. Майклу не давали покоя лавры Рейли, Азефа и Савинкова, чьи жизни не стали примером беззаветного служения народу. А секретные тома резидента в библиотеке конгресса, где он фигурировал под псевдонимами «Викинг» и «Внук», когда-нибудь прочтут благодарные потомки.

К сожалению, Шерман в свои неполные сорок, наследниками так и не обзавёлся. Зато он внимательно изучал биографии означенных предшественников. Повторять фатальные ошибки «звёздных» коллег ему совсем не хотелось, особенно после бескровной победы в Эстонии. Он мечтал начать новую жизнь с неприступной «Мисс Таллин» и медленно восстанавливал дыхание у вентиляции в потоках сероводорода от гниющих водорослей.

Старший группы сокрушался: — С такой экипировкой нам здесь делать нечего! Русские нас уничтожат, как тараканов и скормят портовым крысам. Отряду остаётся только посмотреть бесплатный аттракцион утилизации крылатых ракет в Минной гавани. Увлекательное зрелище!

Резиденту давно докладывали о новой забаве российских моряков — призовым стрельбам «Базальтами» и «Уранами». Всё происходило, как на флотских учениях. Эсминец запускал противокорабельную «Х-35» по мишени в заливе, а зенитчики уничтожали её в полёте. Старшие офицеры, торговавшие всем, чем только возможно, исключая секреты, заключали крупные пари. Ставки принимались не ниже, чем 1 к 3-м в пользу зенитчиков.

Ракетный арсенал предстояло вывозить в Кронштадт, где хватало своих «Уранов» и «Гранитов». И командование решало задачу оптимизации боезапаса кардинально.

Контуженый инфразвуком отряд поднимался вверх по тоннелю к верхней точке обрыва, откуда открывался захватывающий вид на бухту. На уровне груди в бетонной стене сооружения обнаружились иллюминаторы диаметром с покрышку легковушки, к которым сразу же прильнул Шерман.

Картина поразила даже невозмутимого внука: на гигантский подъёмник в скале заезжал гружёный «Урал» и молнией взмывал на самый верх утёса. Примерно так взлетали скоростные лифты небоскрёбов Манхэттена. Внук, кажется, разглядел в крытом кузове картонные ящики «Столичной». Партнёры Романова принимали очередную партию контрабанды, поступившую военно-морским путём.

В независимой Эстонии отношения внука и ди джея как-то не сложились. Резидент курировал политический блок, где Боб развернулся с привычным размахом. Бизнес интересы Романова давно вышли за сферу влияния Шермана, что только осложнило взаимоотношения. С некоторых пор Майкл по-чёрному завидовал везунчику жокею и в тайне желал ему успеха. Кроме того, Боб стоял на пути резидента к сердцу прекрасной «миски».

После короткого подъёма по тоннелю экспедиция вышла к смотровой площадке, где уже расположились возбуждённые каперанги и капвторанги Морской базы. Вестовые накрывали холодный стол с закусками, а адъютанты расставляли заморские бутылки.


***


За пару лет независимости «зелёные» в компании лихих инвесторов уничтожили все вонючие мясокомбинаты эстонской столицы. При этом в городе расцвело производство их расходных материалов — туалетной бумаги и алкогольных напитков, технологии изготовления которых отнюдь не озонировали воздух. Но офицеры предпочитали продукцию известных Западных брендов, хорошо известную нашим читателям. На стойке походного бара выстроились шеренги бутылок знаменитых французских коньяков, шотландских виски и русской водки, ставшей в одночасье зарубежной.

Собравшимся здесь интендантам и штабистам жалования хватало только на пару рюмок эксклюзивных напитков, поэтому большинство из них занималось бизнесом. Открыто и тайно продавались стратегические запасы топлива, продуктов питания и амуниции. Каперанги и полковники, пользуясь всеобщей неразберихой, открывали в Таллине свои бензозаправки, магазины и рестораны. Офицеры от бизнеса шили форму у лучших кутюрье, не ограничивая фантазии модельеров.

Со стороны такое офицерское собрание напоминало парад вооружённых сил Гондураса — таков был блеск погон, шевронов и аксельбантов. Большинство из присутствующих заказывало эти аксессуары из чистого золота у ювелиров. Коллекционные сабли и раритетные кортики только дополняли ансамбль. Особой любовью у сухопутных зенитчиков пользовались фигурные галифе с лампасами и фуражки с высокой тульей, украшенные высокохудожественными кокардами.

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.