Обязан спасти

Книга писалась для души и от души

Женская сказка, фантазия, о мужской любви.

Книга об очередном попаданце в чужой мир, и попытке влиться в него. Привыкнуть к быту и местным обычаям. Стать своим. Преодолеть весь путь. Познать истинную любовь.

Жизнь всегда преподносит сюрпризы, когда ты думаешь, что удивить тебя уже нечем.

От автора: Прошу обратить пристальное внимание, что в книге есть нецензурные выражения. Ограничение по возрасту не ниже 18+. И помни, уважаемый читатель, книга написана в жанре СЛЭШ. Если вы не приемлете подобные отношения, не открывайте книгу.

Всем остальным храбрецам — приятного прочтения!

1 глава

Музыка оглушала. Перед глазами привычно прыгали световые зайчики. Запахом пота и секса провонял весь зал. Пьяные вопли гуляющей молодежи давили на уши…

— Блять, как же мне все это надоело, — оттолкнув от себя бокал с какой-то кислотного цвета гадостью, поморщился я, оглядывая зал. Всё, с меня хватит. Пора передохнуть от «праздника жизни». В кино, что ли, сходить или книжки почитать? Провести нормальные спокойные выходные как порядочный студент. Проблема в одном. Я «нормальных» еще не встречал, в смысле: студентов.

— Не закипай, Тёмка, — махнул рукой на мои психи прилично опьяневший Генка, по странному совместительству мой лучший не так давно обретенный друг. В принципе вообще он у меня один, поэтому какой уж есть.

Это рыжее двухметровое недоразумение сплошных мышц, пофигистически относящийся к жизни, соблюдал единственное правило: выходной создан для развлечения, так же как и особи женского пола. Благодаря его политике, я уже задолбался и сбился со счета, от какой по нумеру «разовой» дамы я отмазываю своего друга. И что характерно, всегда по лицу от возмущённых красавиц получаю именно я! Что за несправедливость?! Генка, правда, потом дико и долго извиняется, клятвенно заверяя, что подобное больше «ну, никогда-никогда, клянусь» не повторится. Я делаю вид, что верю, но после выходных все повторяется вновь. Меня бьют, он ржет.

Вот и сейчас не понимаю, что я забыл в этом клубе? Сижу, ведь, как последний придурок попиваю какой-то замысловатый коктейль, от которого одна тошнота. А для чего, собственно, все мои мучения? Снять некого, одни натуральные парочки. Танцевать в толпе совершено не горю желанием. Провоняешь потом за просто так. Так, на кой-хрен я тут торчу?!

Веселый Генка, тиская очередную мымру, хотя это я приврал, девочка довольно миленькая… Наверное… Если убрать ту тонну косметики, что толстым слоем полирует ее юное лицо.

Судя по смачным звукам, засасывает Генка ее по самые гланды, а следовательно, ночь он проведет с пользой. Не то, что я… А вот завтра, хотя нет, послезавтра, когда он ей не позвонит, и она, прождав целый день звонка, придет выяснять с Генкой отношения, мой друг выпрет меня перед собой и с виноватой улыбочкой сообщит, что мол, у него было помутнение рассудка, и вообще он ни при чем. Потому как он гей и любит меня, такого всего хорошего, до поросячьего визга. А на вопрос дамы: «С какого перепуга я там сидел и спокойно смотрел на Генкины шуры — муры?» Генка, делая вид возмущённого героя, рявкнет, что поссорились, мол, с кем из влюбленных не бывает?

Вот так и живем…

И что поразительно, ни у одной курицы даже мысли не возникает, что ей в наглую врут. Мне, предсказуемо, прилетает по щеке со всей свойственной оскорблённой женщине силой маленькой, но отнюдь не слабой ладошкой, и с гордо поднятой головой они, как правило, уходят, оставив меня поскуливать от боли. Генка моментально материализует заранее приготовленный пакет со льдом, а я как придурок даже не могу дать ему в отместку. Друг ведь, пусть и такой обалдуй.

Давно бы с ним поругался, да только с кем тогда общаться? Я плохо схожусь с людьми, предпочитая одиночество. Вот только Генка меня и может терпеть, вытягивая в разные места оттянуться. А то так бы сидел дома, совершенно не видя мир.

Самое главное, пожалуй, это его отношение к тому, что я как раз таки и являюсь самым настоящим геем. Я еще в первый день о своей небесной ориентации выпалил приставшему ко мне парню, что решил по какой-то своей прихоти сесть рядом на парах. Думал, уйдет. Не хотелось делить свое личное пространство с кем-то. Но с Генкой такой номер не прошел, в отличие о других. Он наоборот улыбнулся и, хлопнув по плечу, как старый знакомый, выдал:

— У каждого свои тараканы.

В тот момент вместо него завис я. Генка же ржал как конь, а после предложил сходить с ним в клуб, оттянуться. Я устал быть всегда один, поэтому с некоторой опаской, но согласился. Не страшно, клуб-то не для меня, вполне приличный, натуральный.

В тот вечер, стоило нам сесть за столик, Генка сразу же поинтересовался:

— Я тебе нравлюсь?

— Если только как друг, — нахмурился я. Не люблю такие разговоры, тем более с самого начала знакомства. Я же себе не любовника ищу, а друга. Совершенно разные понятия.

— Не в твоем вкусе? — я кивнул. — А какие тебе нравятся?

— Брюнеты, — раздражаясь, ответил я. Появилось желание встать и уйти. К чему такие разговоры приведут? Мальчику просто интересно стало, как «это»? Я надеялся на то, чтобы он только не оказался каким-нибудь экспериментатором, решившим попробовать секс с парнем! Терпеть таких идиотов не могу!

— А девушки вообще никак? — продолжал допытываться Генка.

— Глухо, — кинул я взгляд на выход. Чего я здесь делаю? К черту всё! Не было друзей, не хер и начинать!

— Да не дергайся ты. Я узнал всё, чё хотел. Теперь можно и отдохнуть, — и снова этот дружеский жест, хлопок по плечу. — Вон ту цыпочку в красном с аппетитной попкой наблюдаешь?

За барной стойкой стояло намалёванное нечто в ярко красном платье, обтягивающем ее телеса, с практически вываливающейся из глубокого декольте грудью и пухлыми силиконовыми губами. Какая гадость!

— Хороша, крошка, — расплылся в улыбке Генка. Второй раз смотреть на это «чудо» я не рискнул, чтобы не стошнило. Зато друг, быстро сориентировавшись, уже вовсю тискал сидящую на его коленях мадаму. А через пару дней я огреб пощечину в первый раз. От неё… Бесился я тогда знатно. Думал, что прибью этого высоченного удота, чтобы в следующий раз мозг включал, прежде чем делать.

И вот сегодня сижу и анализирую, понимая, что допекло…

Длится вся эта канитель уже около четырех месяцев. Скоро зимние каникулы, пусть и не как у школьников, но все же. Отдых в семейном гнезде мне не светит. Родители уже давно не против моей самостоятельной жизни, а всеми конечностями «за». К тому же у них есть отдушина в правильном воспитании племянников.

Видимся мы с ними крайне редко. Родственники на пару с родителями не хотят, чтобы я на мелких как-то повлиял. Я же не такой, как надо. Весь такой голубой, неправильный, практически заразный. Но я на них не обижаюсь. Полностью не отказались, вон даже квартиру помогают снимать. Бросать на произвол судьбы не собираются и на этом спасибо. Да и мне уже не восемнадцать, двадцать два — вполне взрослый парень.

Опять я в дебри воспоминаний полез. Пора прекращать.

— Тёмка, ты чего опять завис? — дернул меня за руку Генка, наконец-то отлипнув от своей очередной бабенки.

— Надоело. Мне твои клубы поперек горла стоят, — устало откинулся я на спинку диванчика. — И пить задолбало. Всё задолбало.

— Смотрю, ты совсем расклеился. Выпей, клёво будет.

— Выпью, если дашь слово, что в следующие выходные мы пойдем в «мой» клуб, — музыка внезапно стихла, словно специально для усиления эффекта, и мой ор, слышно было довольно хорошо.

— Не, я в «такой» не пойду, — затряс своей рыжей гривой Генка. — Чё я там делать буду? На мужиков глазеть?

— Ой, мальчики, а вы что? Геи, да? — захлопала своими коровьими ресницами кукла.

— Нет, он у нас Гена. А я так, мимо проходил, — хмыкнул я. Значит то, что я здесь просиживаю — это нормально, получать по морде ни за что тоже в порядке вещей, а сходить со мной в нужный мне клуб в первый раз за эти месяцы он этого не может?! И это называется друг? — Слушай, Ген, у меня такое чувство, что ты мной как последним лохом пользуешься. Я же тебя не мужиков снимать зову.

Пьяному всегда сложнее удержать эмоции под контролем. Меня как обухом по башке долбануло, стоило увидеть Генкины пьянющие полные презрения глаза. Не может быть… Ему противно? Ему противно, блять! Да, на кой-тогда он меня везде с собой тащит?! Постебаться?!

Неужели я прозрел? Охереть! Вот это я «надружился»?! Дебил! Естественно, я понимал, что мной прикрываются, но чтобы без каких-то дружеских чувств, а просто как ширмой, это… охренительно больно… Как ножом в спину.

— Да уж, Генка. Ну, ты и сука, оказывается. Я-то думал, что мы друзья, — смешно до слез. Мальчик- гей, смирись, ты всегда будешь другим, практически прокаженным для окружающих.

— Кобель… — скривился он. Еще пытается вернуть на лицо дружеские эмоции.

— Харе, Ген, всё я понял, — поднялся я из-за стола. Настроение — полная жопа. Вот так и верь людям, потом не выплывешь! Будут топить и улыбаться, твари.

— Да чё ты взбрыкиваешь-то так резко? Всё же нормально было…

— Ты считаешь, что это было нормально? К твоему сведению, я тоже живой. Такой же, как ты.

— Не хера ты не такой, — разозлился Генка, сталкивая силиконовую куклу с себя. — Ты пидорас, Тёма. Голубее неба. И вообще, я тебя не держу, можешь валить куда пожелаешь. Хрен с ним, со спором. Сам же за мной таскаешься — втюрился? Думаешь, не знаю? Вся группа в курсе. Строишь тут из себя, нормального. Сам же рад, что вообще со мной тусить можешь. Или у тебя недотрах?! Точно! Но это не ко мне, мальчик. Меня подобное не прёт. Я в компанию пидоров не записывался.

Я был в ступоре, слушая своего «друга». И вот с этим я тратил свое время? Где были мои мозги на пару с глазами?! Блять, как противно-то! И даже нет оправдания, что он в дупель пьяный, и скорее всего через минут десять отрубится за этим самым столом. Пофиг!

— А спорили на что? — друга у меня, оказывается, и не было. А раз так, то чего расстраиваться? Жизнь длинная, еще не с такими подонками столкнёшься.

— Интересно? — с вызовом бросил мне Генка, снова притягивая к себе девку. Та, видимо, мозгами вообще не отличалась, судя по тому, что все время нашего разговора слушала, раскрыв рот и затаив дыхание. Хотя бы ушла, дура!

— Сашка из параллельной группы приметил тебя шляющегося у одного из ваших клубов и кинул клич на спор. — Хотелось спросить, что делал этот самый «Сашка» в том районе. Да оно мне надо? Себя же очернить никто не хочет. Так и ведьм во времена инквизиции выискивали. Лучше пусть соседку на костер потащат, чем себя… Ладно, это все фигня, а вот сколько стоят мои нервы и дружба, мне любопытно.

— … сговорились, — я несколько выпал из реальности, прослушав его неразборчивый лепет, но основное все же уловить получилось. — Я и вызвался. Чё я не мужик, что ли? Да мне как два пальца. Да и сам ты как полный лох выглядел. Как я и думал. Лясем трясем, и ты со мной куда я хочу.

— Срок спора и сумма выигрыша? — задолбал Генкин словесный понос.

— 31 декабря в 12 часов ночи получил бы я пятьдесят штук. Каждый по десятке скинулся. А ты обломал. Слушай, хер с ним, давай поделимся. Всего-то надо, тебе дать мне разочек, 31-го, и половина выигрыша твоя. Условия такие, понимаешь? Надо именно в тот день.

— Мудак, — взорвался я, впечатывая со всей дури кулаком по ненавистной морде. Генка сразу же вырубился. Хотелось продолжить и превратить его лицо в фарш, но не невменяемого же лупить. Хотя… Визг куклы не дал нанести еще один удар. Зло зыркнул на эту сучку, все же заехал еще раз по Генкиной морде под аккомпанемент ее воплей. Завтра он будет «красавчег».

— Кстати, дамочка, он не женат, при бабле, и не гей, даже не би, так что держитесь его. Отличным мужем для Вас будет, главное с его родителями познакомиться, а там они сами его до загса догонят, — подгадил я напоследок. Заткнулась. Оценивающе окинула взглядом бессознательного Генку и кивнула. Теперь эта силиконовая мымра вцепится в Генку бульдожьей хваткой, так ему и надо. Не дожидаясь спешащих ко мне вышибал, выскочил на улицу.

2 глава

Людской галдёж как отрезало, оставив за закрытой дверью. На ночной улице было относительно тихо, не считая каких-то пьяных разборок за углом, у пожарной лестницы. Излюбленное место для укромного выяснения отношений, а по-простому, мордобоя.

Злость требовала выхода. Да хотя бы и в драке. Отчего кулаками не помахать, когда есть такая возможность? А в чью пользу драка закончится, мне похрену. Главное пар спустить…

— И чего не спится в ночь глухую? — вырулил я к честной компании, состоящей из трех гопников и одного нечто, скукоженного на земле, в некогда белом костюме. Куда он на ночь глядя в таком парадном прикиде топал? Белая ворона в ночи, не удивительно, что на гопников нарвался. Это же быдло только стадом нападать и умеет. Хотя они себя чуть ли не стаей считают. Ну, мозгами, по моему мнению, все же только до стада и дотягивают.

Это на фоне Генки я смотрелся хрупким малым, в действительности таковым не являясь. Никакой спорт школы у меня за плечами не было, но кое-что и я могу. К тому же железки потягать, наращивая мышцы, я иногда люблю. Так что с моими метр восемьдесят пять и неплохими навыками уличного боя, я могу стать не хилой такой проблемой для еще ничего не подозревающих гопников. Но на супер героя я все же не тяну. Поэтому предвкушение хорошей драки вполне здраво отдавало внутри и ожиданием болезненных ударов противника.

— Иди туда, куда шел, — огрызнулся один из них.

— Неа. Я типа герой. За слабых заступаться люблю, — ехидничал я, продолжая подходить к ним, мимоходом прикидывая, кто у них главный. Его, по всем правилам, надо вырубать первым.

— Парень, не глупи. Вали от сюда, пока цел, — надо же, а гопники-то не совсем отморозками оказались? Вежливые.

— Развлечемся? — растянул я губы в дурашливой улыбочке. Кулаки чесались неимоверно, обида на Генку, бывшего теперь друга, подстегивала. В голове мелькнула мысль, а может и правда стоит свалить? Но…

Лежащий паренек тихонько застонал, получив от одного из бритоголовых ощутимый удар в живот. Этот фактор стал в пользу драки.

— Лежи упырь. Скоро сдохнешь.

— Ай-яй, а вас в детстве мама не учила, что обижать слабого не хорошо? Тем более, втроем на одного? — поиграем в благородных героев? Что-то я немного увлекся… как бы… боком мне не вышло.

— Гер, ты как? — кинул один другому.

— Не полез бы, живым остался, — сообщил будничным тоном второй гопник, доставая из-за пазухи длинный деревянный кол с остро заточенным концом. Э… А где нормальный человеческий нож?

— Он же человек, — возмутился один из братков.

— Вы, парни, что, в вампиров не наигрались? — растерялся я. Что-то вся ЭТА ситуация совершенно мне переставала нравиться. Попахивало массовым сумасшествием.

— Спишем на него, — кивнул один из них на обморочного парнишку.

— Тогда не колом.

— Нехер было лезть. Тарсу скажу, что помеченный был.

— Идет, — крутанул головой, разминаясь, гопник. Кости позвоночника противно хрустнули.

— Понеслась! — обрадовался самый шустрый, моментально отлетевший от моего удара, спокойненько оставшись в отключке лежать на асфальте.

Я еле успеваю уходить от прямых ударов, периодически получая скользящие. Подготовка у парней явно профессиональная. И они определенно со мной играют. Я уже пожалел, что мозгов не хватило отступить. Хотя… Я дурак, и поэтому все равно бы полез, не терплю стадных разборок.

Парни успевают посмеиваться. Мне же не до смеха, тем более, когда ножом полоснули по руке. Шутки закончились, как и их улыбки. А я понял, что именно здесь я и умру, как последний героически погибший лох, посмевший влезть не туда, куда надо. Бэтмен, блядь, недоделанный!

— Ты или я? — переглянулись они. Но выбрать им я не позволил, врезав второму со всей дури, и с наслаждением слушая хруст сломанной челюсти.

— Ууу! — взвыл он.

— Дон! Ах ты, тварина! — не успеваю даже заметить движения, как гопник уже одергивает руку, погрузив в меня деревянный кол до самой середины.

Я кричу от вспышки раздирающей боли. Удивлено перевожу глаза на торчащее из моей груди древко, слабо подергивающееся в такт рваному дыханию. Теплая кровь ручьем течет по телу. Дыхание перехватывает. Я силюсь сказать, но ничего не получается.

Странно ощущать болезненное онемение тела, понимать, что из тебя в прямом смысле утекает твоя жизнь, и пораженно вглядываться в равнодушные глаза убийцы, ища в них малую толику вины или объяснения: «за что?»

Мгновения растягиваются в минуты… Для меня. Иллюзия. Но ничего не длится вечно.

Перед глазами мутнеет. Ноги подгибаются, и я, сначала осев, заваливаюсь на холодный асфальт, все еще смотря на своего убийцу.

— А про меня забыли? — громкое шипение, и глаза гопника резко распахиваются. Он удивлен, точно так же как и я минуту назад. Его сердце разодранным куском нанизано на кончик кола, что вошел со спины.

Мне сложно удерживаться в сознании. Глухой стук падающего мертвого тела рядом. С трудом поворачиваю голову, чтобы увидеть, как избиваемый до этого паренёк, свернув шею первому гопнику, с холодной нечеловеческой улыбкой схватил за голову второго, крутанув, с мерзким хрустом оторвал её и отбросил в сторону.

Попытка выдавить из себя хотя бы звук закончилась бульканьем.

— Еще живой? — надо мной склонился перемазанный грязью и кровью парень. — Хорошо же тебе досталось. Слышишь дружок? Ты умираешь.

Цепляюсь за внимательный взгляд, но не мог увидеть какого цвета его глаза. Отчего это сейчас так важно для меня. Жутко холодно, и мысли текут все более вяло. Я знаю, что умираю…

— Времени у тебя почти не осталось. Если даже я выдерну этот кол, ты все равно умрёшь. Я обязан тебе, но желания возиться с молодым у меня нет… Но и бросить тебя не могу. Не знаю, скажешь ли ты мне потом спасибо, но все же…

В глазах помутнело. Голос незнакомца постепенно отдалялся.

— Будет больно… Если выдержишь, то еще увидимся…

И меня выгнуло из-за дикой боли в груди и в шее… Видимо, я попал в ад, потому что та сжигающая меня лава, что струилась по моим венам, ввергала в мучения.

Агония длилась и длилась. Я не понимал, почему все еще жив? Хотелось только одного, чтобы всё закончилось, и эти мучения тоже. Я метался, беззвучно крича. Не осознавая и не понимая, что мне делать, чтобы пытка прекратилась?! Неужели она будет длиться вечно?! В какой-то момент в рот полилась терпкая с металлическим привкусом жидкость. Я судорожно глотал ее, практически давясь, понимая лишь одно: она гасила адову лаву во мне. Постепенно боль угасла, и я с облегчением провалился в небытие…

3 глава

Сознание вернулось резко, словно его включили. Почему так болит тело? Стадо слонов устроили пляски именно на мне? Во рту привкус ржавого железа. Что вообще со мной случилось?

— Где я? — комната не моя. Слишком обшарпанный потолок и стены. Чересчур холодно. Тускло светит лунный свет в оконные проемы, что зияют пустотой или осколками битого стекла. Помещение определенно нежилое. Заброшенное жилье? Я не на кровати, а на куче какого-то хлама не первой свежести.

— Осмотрелся? — отдаленно знакомый спокойный голос со стороны двери. — Есть хочешь?

Прислушался к себе. В животе заурчало.

— Хочу?

— Иди за мной, — развернулся незнакомец, исчезая за единственной дверью в этом помещении.

— Эй, а ты кто? Где я? Почему я здесь оказался? — передернул плечами, вроде неприятные ощущения проходят. На удивление легко поднялся и, не качнувшись от слабости ни разу, спокойно пошел следом за незнакомцем.

— Давай так, — резко развернулся парень, заставляя меня отшатнуться, чтобы в него не впечататься. — Сначала поедим, потом поговорим. Я ужасно устал, чтобы еще сейчас с тобой мозг себе выносить, пускаясь в длинные объяснения.

Пожимаю плечами, смотря в спину провожатому.

Я оказался прав относительно заброшенной многоэтажки. Судя по этажам, мы спустились с третьего. Заброшенное здание прилично заросло кустарником и деревьями. Жуткое место.

Луна, периодически прячась за проплывающими облаками, все же неплохо освещала землю. Морозный воздух приятно холодил.

— Принюхайся, — я недовольно посмотрел на свободно стоящего ко мне спиной парня.

— Зачем? Я же не собака, — что вообще происходит? И чего надо этому блондину от меня?! Этот парень очень странный. Манера держаться. Распущенные до самой поясницы белоснежные волосы, что очень необычно для мужчины. От него веяло спокойной уверенностью и неторопливостью, что в наше время практически не встречается. Разве что в глухих деревнях, где жизнь замедляет свой бег. Железобетонная уверенность в себе, вот что сильнее всего окружало блондина.

— Принюхайся, — его вздох напомнил, что он устал. Но мне то какая разница?! Я хочу есть и ответы. В какую сторону мне идти, чтобы добраться до дома?

— Так? — ёрничая, поднимаю голову, втягивая носом воздух — при этом издавая завывания.

— Неплохо получается, но оборотни всё равно за своего бы не приняли, — безразлично добавляет он.- Фальшивишь.

Нос что-то уловил. И это «что-то» отозвалось странным желанием во мне. Хотелось найти то, что так заманчиво и непонятно пахнет. Найти и… Но вот что «и», понять не получается.

— Учуял? — холодная улыбка. — Надо поесть. Тебе особенно.

— Чем так пахнет? — я сглотнул набежавшую слюну. Живот требовательно заурчал.

— Увидишь, — движения парня неожиданно оказались стремительными, я еле поспевал за ним.

Пробежав между кустами, остановились на самой их границе с дорогой.

— Улавливаешь, в какой стороне притягивающий тебя запах?

— Что за ерунда происходит?! — на грани банальной истерики прошипел я.

— Я же сказал, что сначала поедим, — от холодного тона парня мурашки устроили массовое бегство по спине. Я поежился. — Итак. В какой стороне запах? У меня нет времени натаскивать тебя. Определяйся.

— В том, — указал я в нужную сторону.

— Идем.

Мы быстро бежали вдоль дороги, но так, чтобы нас не было видно. Спрашивать, что именно происходит, я боялся. Какое-то внутреннее опасение не позволяло мне обращаться слишком вольно с блондином.

— Итак. Что ты чувствуешь? — мы как два ненормальных шпиона выглядываем из-за кустов. Ночью. Смотря на прогуливающуюся влюбленную парочку. Эти двое были настолько увлечены собой, что пройдя мимо нас, даже не заметили.

— А что должен? — уставился я на блондина. Тяжело вздохнув, довольно чувствительно обхватил мои губы пальцами и повернул голову в сторону парочки.

— Какие чувства вызывают у тебя они?

— Нормальные, — попытался я что-то там прогудеть. Блондин снова вздохнул, отпустил мои многострадальные губы и теперь уже намного сильнее надавив на голову, заставил провожать взглядом сладко целующуюся парочку. Попытка дернуться ни к чему, как не дико звучит, не привела. Хватка у этого, казавшегося на первый взгляд хрупким парня, была железная. Стало страшно. Говорят, у психически больных людей всегда сила не мереная.

— Анализируй. Что. Ты. Чувствуешь, — шепотом чеканя каждое слово, требует он.

Маньяк. Да. Точно! Самый настоящий маньяк! Бля, угораздило же мне так попасть! Что делать?!

Парочка продолжала удаляться, а блондин меня удерживать.

— Знаешь, пожалуй, я даже спрашивать не буду, как здесь оказался. Ты, иди, делай то, что тебе надо. А я пойду, ладно? И есть я не хочу. Дома поем. Мне пора. Поздно же.

— Тихо. Спугнешь, — дернул он меня, зашипев не хуже змеи. Помогите! Я в руках маньячного психопата! Спасите меня кто-нибудь! — Вечно с молодыми морока. Из-за этого терпеть не могу натаскивать молодняк. Как же меня угораздило?

— Вот видишь, я тебе на фиг не нужен. Я пойду, а? — медленно попятился я, растирая наконец-то освобождённую шею.

— Стоять, — вроде и не кричит, а как приморозило, с места сдвинуться не могу, боюсь. Страх какой-то не нормальный, всеобъемлющий. Противный. — Объясню доступнее.

— Было бы неплохо, — выдавил я из себя. Ощущения пришли в норму. Я шумно вдохнул.

— Ты привел меня сюда, потому что шел на понравившийся тебе запах. Так?

Китайский болванчик в моём исполнении.

— Запах идет от той пары. Чуешь?

Растерянно выглянул из-за кустов на удаляющую парочку, втягивая шлейф аромата, что от них остался. Пришлось снова согласно кивнуть.

— Хорошо, что хоть с этим соглашаешься, — усмехнулся блондин. — Теперь определи от кого именно пахнет.

— И всё? — с надеждой посмотрел я на этого полоумного. — Я смогу уйти?

— Не торопи события. Сначала определи кто из них.

— Ладно, — лучше согласиться. Вроде пока меня он еще не убил, хотя судя по силушке, мог размазать как блин на сковороде. Стараясь себя не выдать, крадусь вдоль дорожки вслед парочке. Как еще они меня не замечают?

— И? — я еле сдержался, чтобы не подпрыгнуть с перепугу. Пока крался, в азарте позабыл про следовавшего за мной блондина. А он умеет неслышно передвигаться, однако.

Принюхиваюсь. Парень пахнет приятно, не настолько маняще, как аромат исходящий от девушки. У меня буквально слюнки потекли и живот скрутило от желания… А собственно что за ненормальные у меня на нее реакции?

— Кто?

— Девушка, — разбираясь все еще в своих ощущения, на автомате отвечаю я.

В ту же секунду происходит неожиданное. Блондин выходит из нашего укрытия. Резко разворачивает к себе лицом парня. Тот, еще не отойдя от прерванного поцелуя с девушкой, не успевает хоть как-то среагировать. Блондин же не церемонясь наклоняет его голову в сторону и впивается в шею удлинившимися клыками. Парень громко выдыхает, но более никакого звука не издает.

Вид крови, что неаккуратной капелькой стекает по коже, вызывает животное желание сделать тоже самое, но с девушкой. Я прерываю ее визг в зародыше, резко впиваясь в сладкую нежную шею.

Рот моментально наполняется самым сладчайшим для меня нектаром. Таким тонким, слегка терпким, с еле уловимым ароматом ванили. Я наслаждаюсь этим чудесным напитком.

— Хватит. Остановись, иначе убьешь, — мозг медленно, но верно начинает переваривать полученную информацию. И когда через несколько секунд до меня доходит, что я пью кровь человека, я еле удерживаюсь, чтобы не откинуть бессознательное тело.

— Это что? Почему? Я пил кровь? А она? А я?! Как это?! Я ненормальный?! Я ее убил?! А ты? Ты тоже?! О! Я схожу с ума!

— Тихо, — спокойный уверенный голос блондина заставляет панику отступить. — Сейчас ты осторожненько положишь даму на землю. Не паникуй. Она не умерла, просто без сознания. Выпить пять литров крови, физически невозможно. Но вот тем веществом, что впрыскивается донорам через клыки, вполне можно отравить до смерти. Тебя я остановил. И через пару часов она придет в себя как ни в чем не бывало.

— А укус? — девушку я со всей возможной осторожностью опустил рядом с парнем. — Они же увидят.

— Через час, когда они очнутся, его уже не станет. Слюна у нас прекрасно заживляет. И помнить они ничего не будут, — предупредительно ответил он, не дав даже издать звук. Пришлось рот закрыть. — Нам пора. Я устал и хочу поскорее лечь отдохнуть, а ты со своими вопросами меня еще не раз вымотаешь.

Кинув последний взгляд на мирно лежащую на тротуаре парочку, побежал следом за блондином. Мысли плавали в каком-то киселе, никак не получалось собраться и всё осмыслить. Поэтому я механически передвигался следом за маячившим впереди блондином, копя силы, чтобы уже на месте узнать абсолютно всё, что меня интересует. И в первую очередь: «Не сошел ли я с ума?»

4 глава

Обратно мы добрались значительно быстрее. Необычные ощущения силы и легкости наполняли. Если я гуляю ночью, прекрасно вижу в темноте, сейчас же ночь, а я ни разу не споткнулся, хотя бежим мы через кусты, а не по тротуару, то кто я? И этот манящий, сводящий с ума запах. Вкусно… Ммм… Я пил кровь! Я. Пил. Её. Кровь… Я гребаный монстр! Я вампир?!

— Я вампир?!

— Чего ты так орешь, идиот! — рявкнул блондин, дернув меня за шкирку как котенка.

— Но я же… Ты… Что?!

— Долго же до тебя доходило, — покачал головой парень. Вернее не парень… Вампир! Самый настоящий кровопийца!

— Ааа! — завопил я, пытаясь выскользнуть из одежды, чтобы сбежать и не видеть, как у блондина удлиняются клыки.

— Да что же ты такой громкий, — прошипел он и, зажав мне рукой рот, схватил под мышку и стремительно понесся вперед. Я даже заметить не успел, как мы оказались в знакомой заброшенной комнате. Слегка подташнивало, укачало что ли?

— Не подходи! — снова заорал я, схватив какой-то деревянный обломок, приготовившись дорого продать свою жизнь.

— Во-первых прекрати так орать, нарвемся на охотников. Ты должен их помнить. Подобные тем, что тебя прихлопнули.

— Что? — опешил я. О чем он говорит? Я же не умер. Или… Кол. Боль. Холод. Я умер?!

— А ты как думал, — усмехнулся блондин, падая на ворох тряпья. — Люди с колом в груди не живут. Я ужасно устал. Много сил на твое перерождение потратил. Чем скорее я тебе основное изложу, тем быстрее закончим. Продолжим?

Я заторможено переваривал услышанное.

— Во-вторых, есть ты можешь обычную человеческую пищу, но небольшими порциями, а вот кровь пить тебе придется обязательно раз в день. Трёхразовое питание тебе более не нужно. Кровь ты попробовал, как охотиться понял. Притягательный для тебя запах это идеальный донор. Света мы не боимся, на солнце не сгораем, но зрение днем плохое, а также несколько снижается скорость и регенерация. Правда, это не смертельно. Надень солнцезащитные очки, и зрение уже беспокоить не будет. Что еще? Ах да. Крест, святая вода и другие предрассудки нам не страшны. Главный твой враг — это правительственные организации, которые создают группы охотников, вылавливающих уникумов или же таких как мы, нелюдей, и ставящие на них эксперименты. Я, как видишь, в бегах. За мной идет охота. А планета маленькая… спрятаться сложно.

— А я… — что именно хотел спросить и сам не знаю.

— А ты. А что ты? — усмехнулся вампир. — Ты оказался не в то время не в том месте. Но должен признаться, для меня это была счастливая случайность. Эти три отморозка предпочитали не заморачиваться с отловом, а убивать. Если уже отправили за мной этих, то решили больше не миндальничать. Черт! А это совсем погано! Как для меня, так теперь, паренёк, и для тебя, соответственно.

— Я-то тут причём? — откинув ненужный кусок деревяшки, плюхнулся на кучу тряпья рядом с лежащим блондином.

— Причём? Ты тормоз? Ты теперь вампир, а значит либо тебя так же отправят на закрытую базу, куда запечатывают всех. Либо… Либо ты прячешься. Но так как ты спас мне жизнь, я взамен вернул тебе твою. Ты молодой. Тебя быстро сцапают, а так как между мной и тобой в ближайшее время всё еще будет сильная связь, то вычислить через тебя меня не составит никакого труда. Достаточно тебя отпустить и проследить, ты как сомнамбула придешь ко мне, где бы я ни спрятался.

— А если поймают тебя?

— То тебя даже искать не станут. На кой им молодой вампиреныш, если в руках будет четырехсотлетний вампир? И в третьих, питаться пока без меня ты не сможешь. Либо отравишься, либо убьешь. Остановить тебя в азарте поглощения пищи могу только я. А теперь — спать.

— Постой, а что мне теперь делать? Как же родители? Учеба? Как же с ней быть?

— А кто тебе запрещает учиться дальше? Если не забыл, это я прячусь, а не ты. Продолжай ходить на свои занятия, если для тебя это так важно, но запомни одно единственное правило. Каждую минуту будь готов исчезнуть и начать все сначала. Я основное тебе разъяснил, может все же спать?

— Как же так… — в голове никак не могло уложиться, что теперь я буду вынужден жить по-другому. Привычный мир разбился как хрустальная ваза об пол.

— Знаешь что, малыш, ты пойми одну важную вещь. Осмысли ее и больше никогда не загоняйся. Ну и словечки в этом времени, — фыркнул блондин. — В том переулке ты должен был умереть, но тебе повезло получить шанс жить дальше. Со временем ты оценишь щедрость дара, полученного от меня. Сила, регенерация, молодость и почти бессмертие. Многие бы отдали за это всё, что имеют и даже больше. Так, что — цени мой дар.

И вампир замер, как будто кто-то выключил механизм. Спит что ли? А разве вампиры могут спать? Прислушался. Дышит. Очень тихо, но дышит. Значит, действительно уснул.

Меня убили гопники… Но… я жив… Это огромный плюс. Минус — это охота на нас, и я не смогу выжить без блондина. Пока не могу. Это обнадеживает, что в будущем есть шанс самостоятельно мотаться по миру. Но опять же, охотники станут преследовать и меня. Бля, да что же это такое-то?! Я гребанный кровосос! Ладно, ладно… Ну не стал бы меня спасать этот вампир, и что тогда? Да, не было бы ничего. Сдох бы в том переулке и всего делов-то! Хорошо, спасибо я блондину за его «дар», как он выразился, ещё скажу. А теперь надо привыкать жить, выпивая кровь. Жить-то хочется. Если блондин нужен мне, чтобы никого не убил в процессе, то я готов находиться с ним рядом столько, сколько понадобится. К тому же, говорят, донорство даже полезно для сдающего кровь. Надо себя на этом позитиве и затормозить.

— Вставай, — тихий голос выводит меня из сна.

— Я заснул? — поражено смотрю на ехидную улыбку вампира.

— Сопел как младенец. Просыпайся быстрее, нам надо менять место. Неспокойно мне здесь стало. Наверное, твои вопли вчера кого-то привлекли.

— Извини, — буркнул я.

— Надо сообразить, куда нам теперь податься.

— Ко мне? — неуверенно предложил я.

— Почему бы и нет? Идем.

— Слушай, а где моя куртка? Не лето на улице.

— Вчера тебя такие мелочи не заботили, — хмыкнул блондин, застегивая пуговицы на дорогом черном полупальто.

— Не понял? — протянул я, перематывая прошедшие события. И поражено замер. Вчера, когда я поперся на улицу в декабрьский холод в одном свитере, даже мысли не возникло, что замерзну. И ведь, что странно, так оно и было.

— Много думать вредно. Не переживай, тебе теперь не страшны ни холод, ни жара. Наши тела автоматически удерживают одну и ту же температуру.

— Ноль, — огрызнулся я, ощупывая себя. Дыры в груди не обнаружилось. Признаков обморожения тоже. И даже проведённый по зубам язык не получил пореза от немного увеличенных, по меркам людей, клыков. И как же вчера меня переклинило, что я даже не вспомнил о ране на груди?! А там, по сути, должна была быть огромная дырища. Счастлив, что на дуршлаг я не похож.

— 37. Устраивает? До чего же ты любопытен, — фыркнул блондин, открывая дверь на площадку. — Но учти, что в морозильнике и в духовке ты все же не выживешь. Экспериментировать не советую.

— Я дурак по-твоему?! Эй, ты, значит, идешь одетый. А я так и пойду в этом? — я оттянул для пущей убедительности свитер и с негодованием уставился на вампира.

— Скажи спасибо, что я тебя обтер от крови и дал свою собственную одежду. — Недовольство в голосе блондина росло, но через секунду этот всплеск исчез, словно его никогда и не было. Передо мной опять стоял невозмутимый парень, смотрящий на меня как на неразумное дитё. Фактически так оно и есть по меркам мира вампиров. — Но если очень хочется вернуть своё тряпье, то загляни в мусорный бак в двух кварталах отсюда. Если, конечно, его еще не опустошили.

— Спасибо, конечно, — мне стало неловко. Мне жизнь спасли, а я придираюсь как последний засранец. — Без верхней одежды в такой холод буду выглядеть несколько дико. Если в сосульку не превращусь.

Вампир в очередной раз уже привычно для меня, вздохнул и, стянув с себя широкий длинный черный шарф, обмотал им несколько раз мою шею. Вроде не должно, но стало определенно теплее. Может я еще не совсем вампир?

— Спасибо, — от чистого сердца улыбнулся я.

— Дитё, — махнул он на меня рукой. — Пора исчезнуть из этого места. Неспокойно мне. Поторопись.

Когда мы покинули пустующий дом и подошли к остановке, я вспомнил, что денег-то у меня нет. И как, спрашивается, мы заплатим за проезд?

— А… — вспомнив, что я вообще-то даже не знаю как к этому вампиру обращаться по имени и, решив, было уже спросить об этом, как произошло неожиданное. Блондин резко притянул меня к себе, обнял, и склонился к самым губам, замерев. Я остолбенел.

— Не дергайся, — на грани слышимости прошептали его губы. Со стороны можно было подумать, что мы целуемся. Я вообще-то не против, но не средь бела дня?! — Двое охотников только что отправились к нашему домику. Все же чуйка меня не подвела. Днем мне с ними справиться было бы сложнее.

— Ушли? — от страха меня потряхивало. Как вспомню непередаваемые ощущения кола в груди, так хочется бежать без оглядки.

— Да, — продолжая играть на публику, блондин отстранившись, ласково провел пальцами по моей щеке.

Стоявшая в стороне бабка, зло пробурчав что-то, сплюнула в нашу сторону.

5 глава

— Автобус. Садимся.

— Номер? — не поворачиваясь в сторону дороги, спросил я.

— Не важно.

— А деньги?

— Замолчи. Поехали, — блондин ощутимо дернул за руку, затаскивая в транспорт.

Автобус плавно тронулся. Перед нами сразу же нарисовалась кондукторша внушительных габаритов, смотрящая с вызовом. Судя по горящему взгляду, представление на остановке она видела. Блондин совершено спокойно достал из кармана деньги.

— За двоих.

— Ты оплатил проезд? — как можно тише прошептал я, ошарашено смотря на вампира.

— И что? — нахмурился он, не понимая моего праведного возмущения вперемешку с удивлением.

— Ты оплатил. А как же внушение?

— Смешной, — искренне улыбнулся он, теперь вгоняя меня в ступор от его улыбки. Он такой милый становится, вся холодность моментально пропадает, словно тает. — Мне несколько лестно, что ты считаешь меня настолько могущественным. Но внушить всем пассажирам, что я заплатил, не слишком ли глупая трата сил? Проще действительно оплатить проезд.

— Да? Наверное. Кстати, я — Тёма, вернее Артём.

— Тейгу, но ты можешь звать меня Тей.

— Наконец-то познакомились, — в животе заурчало. — Я есть хочу.

— Уже? — удивился Тей, заставив меня покраснеть от стыда. — Сказать «перетерпи» я не могу. С нашей жаждой не шутят. На следующей выходим.

Не знаю, что про нас подумала кондукторша, но одарила таким укоризненным взглядом, что рассмешила. Честное слово. А вообще мы колоритная парочка. Изящный блондин в элегантном полупальто, с лежащими на спине снежной волной волосами. И я. Высокий, кареглазый шатен с взъерошенными ёжиком, в тонком свитере, но обмотанный шарфом. И это декабрьским днем! Есть от чего удивиться.

Есть хотелось всё сильнее. И это не такой голод, что я мог испытывать раньше, будучи человеком. Сейчас хотелось есть, но вскоре вполне перерастет в «жрать!». Жажда усилилась. Стало неспокойно. Контролировать себя с каждой секундой становилось все сложнее. В нос ударили сотни манящих запахов. Я потянул носом.

— Замри, — прошипел Тей, схватив меня за руку. Я, что, уже куда-то собрался? Тряхнув головой, немного очистив от навязчивого желания поесть, сам испугался. Я находился от остановки в метрах пятидесяти. Когда успел?!

— Я же только вышел?

— Инстинкты сильная вещь. Ты извини, ребёнок, это я виноват. Привык, что питаться надо один раз в день. Но ты же только обращённый, тебе требуется в первые дни усиленная подпитка. И желательно еще и моей кровью. Далеко до твоего дома?

— Остановок семь, — огляделся я, стоически игнорируя манящие запахи, что просто обволакивали меня и туманили сознание. — Так всегда будет?

— Далеко. Не доедем с тобой в таком состоянии. — Задумался он. — Ты о жажде?

— Да.

— Всегда. Со временем ты научишься сдерживаться подольше. И только. Поэтому не доводи себя до животной жажды. Поверь, проснувшись однажды утром после подобного воздержания, ты увидишь мало приятного. Жажда вытеснит тебя из головы, и управлять твоим телом станет сама. Как думаешь, как ведут себя дикие голодные животные, оказавшиеся в гуще потенциальной еды?

Я сглотнул. И испуганно уставился на Тейгу. Тот криво усмехнулся, как будто прочитав мои мысли. А они были дикие. Я разделился надвое. Одна часть меня ужасалась перспективе, а вот вторая, та, что уже начинала поскуливать от желания впиться в чью угодно шею и поглощать теплый приятный нектар, радостно облизнулась.

— Бороться не имеет смысла. Вот и завтрак, — в нашу сторону шла миловидная немолодая уже женщина, неся в обеих руках по тяжеленой сумище. — Джентльмен не может пройти мимо, когда так надрывается дама.

— Как цинично, — прошипел я, но отказываться от еды я не способен. Лучше немного выпить ее крови, чем потом разорвать кучу народа. А последствия моей охоты, встреча с охотящимися за такими как я? Нет! С охотниками больше желания встретиться нет!

— Куда смотрит Ваш супруг?! Вам же тяжело, — всплеснул руками Тей, и так искренне, что я даже сам ему поверил. Почти поверил…

— Что? — растерялась женщина. — Муж на рыбалку уехал. А это дочка должна в гости с мужем приехать. Вот я и решила приготовиться. Встретить по-людски.

— Давно с дочерью не виделись? — интересовался Тей, сам уже спокойно забирая из рук женщины сумку. — Тём, помоги даме.

— Здравствуйте, — смутился я, забирая груз. Не по себе, что через несколько минут я буду ей перекусывать. Она этого еще не знает, а вот я уже с трудом удерживаюсь, чтобы не стоять и не пялиться на бьющуюся жилку на ее шее. Проклятие!

— Тебе не холодно? В свитере и на морозе! — всплеснула она руками.

— Я… э…