Бесплатный фрагмент - Нижегородский край. Штрихи биографии

Сергей СТЕПАНОВ — ПРОШЕЛЬЦЕВ

НИЖЕГОРОДСКИЙ КРАЙ. ШТРИХИ БИОГРАФИИ

История не терпит суесловья,

Трудна её народная стезя.

Её страницы, залитые кровью,

Нельзя любить безумною любовью,

Но не любить без памяти нельзя

Ярослав Смеляков

1

ГЛАВНЫЙ БОГАТЫРЬ ЗЕМЛИ РУССКОЙ

Кто он? Плод народной фантазии или реальный человек?

Чьи мощи в Киеве?

Ещё в 1594 году дипломат и путешественник Эрих Ляссото, направленный германским императором с поручением к запорожским казакам, по дороге заезжал в Киев и писал впоследствии о том, что там ему показали гробницу «Ильи Моровлина». Плохо владевший русским языком Ляссото, вероятно, исказил слово «Муромец» (Ляссото Э. Дневник. Мемуары, относящиеся к истории Южной Руси. Киев, 1890). С другой стороны, в летописях Киево-Печерской Лавры упоминается Илья Муромский (но не Муромец) по прозвищу Чобитко. Согласно преданию этот Илья оставил службу ратную и надел монашеский клобук, как это делали многие русские воины. Постриг он принял при игумене Поликарпе во время княжения Ростислава Мстиславовича, который находился на престоле с 1164 по 1182 год. Но это и вызвало споры среди историков. Былины относят подвиги главного русского богатыря ко времени князя Владимира, жившего задолго до этого.

В 1963 Межведомственная комиссия Минздрава УССР провела экспертизу мощей, в результате которой было установлено, что это был мужчина, умерший от ранения в области сердца. Выяснилось, что его рост составлял всего 177 сантиметров, хотя в те годы усопший был на голову выше своих соплеменников. Особенно поражала длина кисти — 25 сантиметров. Но в то же время пальцы на руке были сложены в троеперстие, и газеты запестрели сенсационными разоблачениями: дескать, Православная Церковь сознательно всё фальсифицирует, поскольку крещение тремя перстами было введено на Руси патриархом Никоном, несколько столетий спустя. Тогда же было выдвинуто предположение, что в Лавре покоится человек. принадлежавший к монглолоидной расе. Это в пух и прах разбивало все теории и гипотезы о происхождении богатыря.

В 1988 году Минздрав Украины провёл повторную экспертизу останков, захороненных в Киево-Печерской Лавре. Для получения объективных данных применялись самая современная по тому времени методика и сверхточная японская аппаратура. На этот раз «монголоидность» мощей не подтвердилась, и теперь уже в фальсификации обвинялись члены предыдущей комиссии. Но зато был установлен возраст монаха, правда, весьма и весьма приблизительный — 40—55 лет, а также время его погребения — XI- начало XIII века. Но всё это никак не вязалось с былинами. Там паче, что причиной смерти монаха явилась обширная колотая рана в области сердца, нанесённая, по-видимому, копьем. Оно одним ударом пробило руку и грудь погибшего.

Но самым большим сюрпризом было то, что эксперты Минздрава Украины выявили такие дефекты позвоночника усопшего, которые могли задолго до смерти вызвать паралич нижних конечностей. А ведь былины как раз повествуют о том, что Илья Муромец просидел «сиднем» тридцать лет и три года. Что это, совпадение? Или же монах и является подлинным героем былин?

Муром или Моровск?

Муромский краевед Сергей Лапшин считает, что главный русский богатырь — реальное лицо. Там, где когда-то стояла изба Ильи Муромца, в доме под номером 279 по улице Приволжской в селе Карачарове, обитает сегодня Валентина Михайловна Гущина, которая причисляет себя к прямым его потомкам. Кстати, род Гущиных тоже силушкой обижен не был. Дед Валентины Михайловны, Афанасий, иной раз выпрягал лошадь из саней и сам тащил воз в гору.

Но некоторые исследователи утверждают, что Илья родился недалеко от Киева — в Моровске (Моровийске) под Черниговом, который в древности назывался Муромском. Поскольку в преданиях говорится, что до Киева Илья добрался очень быстро, эта версия очень правдоподобна. И в то же время, согласно былинам, он происходил из села Карачарово. Может быть, тут какая-то ошибка? Или налицо смешение географических названий? Недалеко от Чернигова есть древний город Карачев, в котором проживают 17 тысяч человек. Более того, недалеко от Карачева, что в Брянской области, протекает река Смородинка, которая упоминается в былине, а на берегу её, в Орловской области, находится село Девятидубье, или Девять Дубов. Местные старожилы указывают на то место, где будто бы было расположено гнездо Соловья-разбойника. На берегу Смородинки можно увидеть огромных размеров пень, который по преданию, сохранился от девяти дубов. В общем, похоже, как с градом Китежем, смешались и время, и место действия.

Некоторые исследователи считают, что Соловей-разбойник — не сказочное чудище, а тоже реальная историческая личность, разбойник, промышлявший в лесах по дороге к Киеву. На это указывает его отчество, которое называется в былинах в трёх вариантах: Ахматович, Одихмантьевич и Рахматович, А Соловьём этого разбойника прозвали за то, что он извещал о своём нападении свистом (или, возможно, давал свистом сигнал своей банде к нападению).

М. Забылин ещё в конце позапрошлого века 1880 году писал: «Когда… христианская вера проникла в Россию, то она не повсюду и не сейчас подавила славянское язычество, что видим из борьбы Ильи Муромца с Соловьём-разбойником, который, по сказаниям, был не кто иной, как беглый жрец, скрывавшийся в лесах, что и могло случиться со многими жрецами и идолопоклонниками, державшимися упорно своего язычества и бежавшими от преследования» (Забылин М. Русский народ его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. Москва, 1880).

В дальнейшем Илья Муромец совершил множество других подвигов, участвовал в сражениях, защищая от врагов землю русскую. Современники отмечали его невероятную силу, поэтому в памяти людей он остался, наверное, самым великим русским богатырем. Достаточно вспомнить картину «Три богатыря», на который Илья Муромец изображен в центре — как самый сильный и могучий.

В былинах и легендах Илья Муромец, Алеша Попович и Добрыня Никитич часто вместе совершают подвиги. Но на самом деле они никогда не встречались. Их разделяли века — Добрыня Никитич жил в Х веке, Алеша Попович — в XIII веке, а Илья — предположительно в XII-м. Но когда легенды столетиями передаются от одного поколения к другому, они обрастают новыми подробностями, знаменитые персонажи начинают совершать новые подвиги, а временные рамки постепенно размываются и смещаются. Вопреки легендам Илья Муромец никогда не служил князю Владимиру Великому. Они просто не могли встретиться.

Но если это действительно так, и Илья Муромец — историческая личность, то почему о нём крайне мало упоминаний в летописях? Во-первых, от тех времен сохранилось не так много письменных источников, что вполне естественно, если вспомнить, какую бурную историю пережила Русь. Орды завоевателей не раз сжигали и полностью разрушали города. В одном из пожаров, например, однажды сгорела вся библиотека Печерской Лавры. А сколько было вообще таких пожаров?

И ещё один аргумент. Про Иисуса Христа вообще в дошедших до нас письменных источниках ни словечка.

В былинах говорится, что Илья Муромец был женат на Златыгорке. Но семейные предания Гущиных рассказывают о другом. О том, что князь Владимир хотел женить богатыря на своей племяннице, Забаве Путятичне, но Илья Муромец отказался и тем самым навлёк на себя княжеский гнев. Владимир якобы даже изгнал его из Киева, и защитник Отечества совершал свои подвиги в других местах. А женился он на дочери князя Глеба, невинно убиенного вместе со своим братом Борисом и причисленного к лику святых.

И — опять нестыковка! Если князь Владимир и Илья Муромец никогда не встречались, то откуда всё это? Может быть, больше надо доверять именно легендам и преданиям?

Но самое главное доказательство того, что Илья Муромец был реальной исторической личностью, служит обследование развалин храма Святой Троицы в Карачарове. Согласно преданию богатырь при его закладке вырвал с корнями на берегу Оки три огромных дуба и сам поднял их на гору. Остатки этих или других деревьев и сегодня находятся в основании разрушенной церкви.

Сейчас в селе Карачарове действует другой храм — в честь святых мучеников Гурия, Симона и Авива с большими иконами Муромской Божией Матери и Ильи Муромца. Эти иконы, как утверждает, краевед Сергей Лапшин, оказывают на верующих целительное воздействие.

Кто они — «калики перехожие»?

В Муроме рассказывают такую историю. Будто бы дед Ильи Муромца был язычником и, не признавая христианство, однажды разрубил икону. С тех пор проклятие пало на его род — все мальчики будут рождаться калеками.

Через десять лет после этого появился на свет Илья, и казалось, проклятие исполнилось: мальчик с детства не мог ходить. Все попытки вылечить его не увенчались успехом. Но Илья не сдавался, упорно тренировал руки, развивал мышцы, становясь все более сильным, но, увы, ходить не мог.

Шли годы, и, наверное, не раз ему казалось, что нужно смириться с судьбой: он навсегда останется калекой.

Но когда Илье исполнилось 33 года, произошло нечто необъяснимое. Настал день, который круто и навсегда изменил его жизнь. Согласно былинам, заглянули к нему «калики перехожие» — так звали в то время странников на Руси. Они дали «испить питьеца медвяного» и сказали: «Растяни, расправь свои ножки-то, да сойди с печи — понесут они тебя, понесут, удержат ножки резвые» (Былины, т. 5. Российская академия наук. Институт русской литературы, Санкт-Петербург- Москва, издательства «Наука» и «Классика», 2006).

Гости не обманули: ноги понесли богатыря туда, где он был более всего нужен: в Киев, на службу княжескую.

Что это? Чудесное исцеление? Возможно. Но как странные гости сумели исцелить, казалось бы, безнадежно больного? На этот счет существуют разные предположения. Например, что странники были волхвами и знали секреты древних заговоров. А другие ученые предполагают, что это был случай самоисцеления, объяснить который наука пока не в состоянии.

Как бы то ни было, Илья встал на ноги после 33 лет неподвижности. Но возникает вопрос: кем на самом деле были «калики перехожие»? Бродячими нищими или же принадлежали к касте языческих жрецов, хранителей древних знаний, в том числе и медицинских? Может быть, это были загадочные гиперборейцы? Но ответа нет. Хотя… В одном из старинных изданий былин прямо сказано: под видом «калик» явились в Карачарово сам Иисус Христос с двумя апостолами.

Секреты волхвов

Какими же тайными знаниями обладали волхвы?

— Это были прекрасные психологи, — говорит доктор медицинских наук Григорий Данилевич. — Они могли анализировать события, обладали быстротой мышления, а главное — у них хорошо было развито шестое чувство — интуиция.

Мнение Григория Марковича разделяет и кандидат биологических наук Лидия Макарова.

— В печати промелькнуло сообщение о том, что ученые, похоже, нашли «материалистическую» основу мистического шестого чувства, — говорит она. — Всё очень просто: оно передается с генами. Но при одном условии: если хромосома Х будет унаследована не от матери, а от отца. А вот тут-то и самый главный секрет волхвов: откуда они вообще могли знать про существование хромосом? Как, наконец, каким путем именно эта искомая хромосома передавалась по наследству? Ответа нет.

Но волхвы подвигли современных ученых на глобальные исследования человеческого мозга. Их интересовало прежде всего, что такое предчувствие вообще.

Мозг — самый таинственный орган в теле человека. Он хорошо защищён, его питает отдельная кровеносная система. Мозг потребляет почти половину всего кислорода, получаемого организмом. И при этом используется всего пять-десять процентов имеющегося интеллектуального потенциала. Почему?

Тут выясняется, что наше мышление разделено на абсолютно независимые друг от друга системы. Одна из них, довольно простая, как бы обслуживает сам организм: при увеличении нагрузок ускоряет работу сердца, стимулирует работу других внутренних органов. Другая система (она уже на порядок выше) занимается обычными житейскими делами: добычей пропитания, обеспечением безопасности, благополучия семьи. Но есть и третья система, получившая название «разум номер три», о которой мы пока мало что знаем. Знаем только одно: именно эта система и призвана использовать свободные ресурсы мозга.

То, что такое случается, в принципе известно. Так, после непрерывных размышлений нашему великому химику Дмитрию Менделееву приснилась в готовом виде таблица, названная его именем, а конструктору Сергею Королёву — идея о параллельном размещении ступеней на космическом корабле. Литературные сюжеты своих будущих книг, разработанные до мельчайших подробностей, видели во сне Федор Достоевский и Михаил Булгаков. Что это? Гениальное озарение? Или же обычная работа каким-то непостижимым образом включенного «разума номер три»?

Есть основание, что дело обстоит именно так, а не иначе. И Менделеев, и Королёв, и Достоевский, и Булгаков (да, наверное, не только они) унаследовали от своих предков ту самую хромосому, которая отвечает за интуицию. Может, они были прямыми потомками волхвов?

— Но есть еще один аспект у этой проблемы, — снова вступает в разговор Григорий Данилевич. — Волхвы обладали не только шестым, но и седьмым чувством. Они могли четко ориентироваться в пространстве, словно в голове у них был компас.

О том, что таким чувством человек действительно наделён, можно судить по целой серии «невероятных» случаев, когда, заблудившись, люди безо всяких ориентиров находили нужную тропу, которая выводила их в обитаемые места. И тогда возникает вопрос: а чем человек хуже почтового голубя, пчелы или перелетных птиц?

Оказывается, ничем. Ещё в 1975 году Ричард Бейкмор из Массачусетского университета открыл целую группу бактерий, способных двигаться только строго в направлении северного магнитного полюса. Это объяснялось тем, что внутри каждой из них находился кристалл магнетита — магнитного железняка. Такие же кристаллы, а иначе говоря, магнитные компасы, обнаружили потом и у голубей, и у лососевых рыб, и у пчёл. А совсем недавно — и у человека.

Это удалось сделать биологу Джозею Кришвингу. По его словам, магнитного железняка в мозговых оболочках у нас ровно столько, сколько необходимо для работы простейшего компаса. Но почему мы не используем это седьмое чувство на полную катушку, непонятно, наверное, растренировались.

Духи и двойное зрение

Но и это ещё не всё. Считалось, что волхвы обладали двойным зрением, то есть особым даром видеть то, чего не видят обычные люди.

— Мне сдаётся, что тут смешана правда с вымыслом, — говорит Григорий Данилевич. — Согласно преданиям, эффекта двойного зрения волхвы достигали за счет общения с духами, причём у каждого был свой дух-покровитель. Волхвы приносили им богатые подношения, поили мёдом и молоком, кровью жертвенных животных. И духи якобы не оставляли волхвов даже когда их заключали в темницы. Принимая облик любой земной твари, они проникали к своим любимцам и выполняли их поручения и предсмертные пожелания. Тюремщики бдительно следили, и если вдруг появлялся паук или таракан — это было ещё одним свидетельством связи заключенного с нечистой силой. Козявок уничтожали, потом и узников. Но я лично в такие рассказки не верю, хотя мистика нас окружает всюду

Цари и волхвы

Совсем неоднозначно относились российские государи к волхвам. То их одаривали богатыми подарками за благоприятные предсказания, то, наоборот, предавали лютой казни. В 1493 году, например, на берегу Москвы-реки были сожжены в клетках князь Лукомский и поляк Матиас, которые подозревались в ворожбе с целью свести в могилу Ивана III. А вот супруга Великого князя всея Руси Василия Ивановича, Соломония, чтобы преодолеть бесплодие, выписала из Городца ведунью Степаниду. Но, увы, как писал князь Курбский, «уродились два сына: один прелютый и кровопийца (Иван Грозный, — С.С.-П.), а другой без ума и памяти и бессловесен» (Курбский А. М. Письма» к разным лицам. Санкт-Петербург, 1868).

Надо сказать, брат Ивана Грозного, Юрий Васильевич, действительно был душевнобольным. Он умер в 32 года. Впрочем, и сам монарх, по-видимому, тоже не был абсолютно здоровым.

Обращался к волхвам-прорицателям и Борис Годунов, но ничего хорошего они ему не предсказали. А первый царь из династии Романовых, Михаил Федорович, в 1635 году учинил настоящий сыск, когда золотошвейка Антонида Чашникова нечаянно выронила в царской палате из платка какой-то корешок. Та призналась, что прислала ей этот корень, «чтобы муж любил крепче», её родственница. Ни с одной, ни с другой царь не церемонился и сослал в Казань (Скрынников Р. Г. Михаил Романов. Москва, издательство АСТ «Ермак», 2005).

Наверное, это было опрометчивое решение. Вскоре скоропостижно скончался пятилетний Иван, сын Михаила Федоровича, а спустя три месяца, ещё младенцем, второй сын, царевич Василий.

Государь вспомнил про Чашникову и её родственницу: не они ли наслали порчу? Но женщины уже покоились в сырой земле. Тогда обвинили в этом на всякий случай московских ворожей Настасью и Ульянку. Обе скончались от жестоких пыток.

Разлетелись сороки по родным краям

Шёл последний год царствования Ивана Грозного. А тут ещё в небе появилась яркая комета. К чему это? Что произойдёт? И повелел государь прислать в Москву из всех концов государства самых известных по тому времени прорицательниц.

Всего их набралось 13. Они представляли Архангельск, Вятку, Сольвычегодск, Белов, Орел, Тотьму, Пелым, Соликамск, Полоцк, Лух, Смоленск, село Просвиряково. Из Нижнего Новгорода отрядили в столицу Феклицу, занимавшуюся волхованием.

Ведуньи объяснили доверенному царя Бельскому, который каждый день посещал их, что Иван Грозный умрет 18 марта. Назвали конкретный день и даже час.

Так и вышло. Государь сел играть в шахматы, но неожиданно покачнулся, схватился за грудь и упал замертво. А предсказательницы поплатились за свой точный прогноз — их повелели сжечь.

Легенда рассказывает о том, что гадалки превратились в сорок и разлетелись в родные края. Кто знает, может быть, это и так.

У великих нет могил

Муромские краеведы причисляют Илью Муромца к народности мурома, обитавшей в дремучих лесах и вытесненной славянами с обжитых мест во время их колонизации восточных земель.

Племя это было неславянское, а, скорее, финно-угорское, хотя некоторые исследователи считают мурому тождественной мордве. Племя упоминается в «Повести временных лет»; к XII века оно было полностью ассимилировано восточными славянами. Вот откуда взялась версия о том, что предки Ильи Муромца имели отношение к монголам: представители этой народности были широкоскулыми и плосколицыми.

Если муромские краеведы правы, богатыря, прославившего своими подвигами землю русскую, могли похоронить по обычаю этого племени. Тела наиболее почитаемых людей мурома сжигали, обертывая их в полотно и подвешивая на высокое дерево. Считалось, что таким образом душа умершего быстрее попадёт на небо.

Было это именно так, или же в Киево-Печерской Лавре действительно похоронен защитник Отечества, а народная молва просто переместила его из одного времени в другое, сегодня вряд ли кто-то скажет определенно. Да и так ли важно, чтобы истина была установлена? Главное, что Илья Муромец существовал! А у великих, как сказал поэт, нет могил, потому что они бессмертны. И память о Илье Муромце хранится многие века. В 1913 году имя богатыря получил самолёт-бомбардировщик, созданный русским авиаконструктором Игорем Сикорским. Имя «Илья Муромец» носил бронепоезд в Великую Отечественную. Бронепаровоз установлен в качестве памятника в Муроме. А памятник богатырю есть даже во Владивостоке.

ОТМЫТЫЕ ДЕНЬГИ

История денег всегда была динамичной и нередко трагической. Девальвация валюты, введение новых налогов, денежные реформы в России чаще всего оборачивались мятежами, погромами, войной сословий.

Монеты нижегородской чеканки

Самыми древними монетами являются монеты из электра, или электрона, — сплава золота и серебра, появившиеся в греческом городе-государстве Лидии в Малой Азии в 685 году до нашей эры. На Руси первая «денга» была выпущена великим князем Владимиром в 972 году уже новой эры. Но, оказывается, свои копейки штамповали не только в Киеве, Новгороде и Владимире.

В 1961 году в лесу у села Черная Промза Большеберезняковского района Мордовии колхозники нашли глиняный горшок, в котором хранилось свыше ста золотоордынских и почти две с половиной тысячи русских монет. 1707 из них были отчеканены в Нижнем Новгороде. До этого археологи и нумизматы даже не подозревали, что такое вообще могло быть. А оказалось, что великий князь суздальско-нижегородский Дмитрий Константинович спокойно чеканил свою монету ещё с 1366 года — гораздо раньше, чем это стали делать в Москве.

Спустя двадцать лет после удивительной находки в Мордовии в песке на берегу Тёши около села Пятница Арзамасского района был выкопан еще один клад — из 42 серебряных монет. Все они были «родом» из Нижнего и Городца, когда там правил брат Дмитрия Константиновича, Борис. Городецкие монеты представляли собой тонкие листки неправильной овальной формы размером с ноготь. На их лицевой стороне был изображен четырехконечный прямой крест с точками между концами, а на монетах Дмитрия Константиновича — летящая птица. На обороте — непонятные письмена, похожие на арабскую вязь. Это была дань ордынским ханам — только они тогда разрешали или не разрешали чеканить русским князьям свои монеты. Впрочем, после Куликовской битвы начинают исчезать с монет и арабские буквы.

Последним, кто чеканил монеты на Нижегородчине, был князь суздальский и городецкий Иван Васильевич Горбатый (Центральный архив Нижегородской области, ЦАНО). Даже после того, как Нижегородское княжество стало подчиняться Москве (это случилось в 1451 году), он продолжал своевольничать.

Впрочем, своевольничали и другие. В коллекции Юрия Артемьева из Балахны есть деньги, пущенные в оборот в 1917 году нижегородским акционерным обществом «Свобода». Временное правительство приравняло их к «керенкам», но вскоре власть захватили большевики, и эти деньги стали никому не нужны. Наконец, в начале девяностых годов прошлого века на Нижегородском заводе имени Фрунзе были выпущены собственные, «заводские» деньги — так называемые «зелёнки», которыми рабочие рассчитывались, в столовой.

«Чумные» монеты тоже воровали

В 1654 году Нижегородчину навестила страшная азиатская гостья — бубонная чума. Эта «трясовица с пятнами» (Центральный архив Нижегородской области, ЦАНО) косила людей тысячами. Нижегородский воевода сообщал в Москву о том, что «августа с 31 числа по ноябрь по 25 число померли: Благовещенья монастыря архимандрит Сергий, Спасского собору протопоп Конон, да соборных и приходских церквей попов и дьяконов 13, всего же в Нижнем от морового поветрия померло скорою болезнью всяких чинов 1836 человек, а в Нижегородском уезде с язвами и без оных 3666 человек» (там же).

Чтобы смертельная болезнь не распространялась, принимались самые разнообразные меры. Ставили «заставы крепкие», «засекали» дороги, перекапывая их рвами и заваливая срубленными деревьями. Дома, где умирали пораженные чумой, сжигали. А в феврале 1655 года вышел уникальный царский указ: «денги золотые и сосуды золотые и серебряные и деревянные заморные (побывавшие в руках у больных чумой, — С.С.-П.) мыть в реке текущей и выносить на реку не дотыкаючись руками здоровых людей, коих Бог пощадил, а мытые сосуды с немытыми не мешать» (Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском университете. Книга вторая. Москва, издательство университета, 1883).

Но государев указ выполнялся только в первые дни. Когда в Нижнем стали отмывать в Волге «чумные» деньги, возник соблазн, и часть их была похищена. Отмывальщиков совсем не смущало то, что можно заразиться и умереть от «черной смерти».

История склонна к повторам

Да, к сожалению, это так.

Один из денежных бунтов, получивший название «соляной», произошел в Москве два с половиной века назад, причем его закоперщиками были арзамассцы — служивые люди Дмитрий Нетесов, Иван Исупов и Панкрат Нечаев.

В 1646 году все прямые налоговые сборы в России были заменены одним косвенным — акцизом на соль. Но уже через год боярская Дума вернулась к прежним налогам, в частности, к так называемым «стрелецким деньгам», однако потребовала, чтобы их уплатили за два прошедших года. Это вылилось в массовые народные волнения в 1648 году. Дело закончилось убийством бояр Плещеева, Траханиотова и инициатора введения соляного акциза — думного дьяка Назара Чистого. Своего дядьку, Бориса Ивановича Морозова, который был крупнейшим нижегородским вотчинником, царь все-таки умудрился спасти, отправив его в ссылку. Последние дни боярин доживал в отдаленном монастыре.

Но прошло 14 лет — и снова всё повторилось. На этот раз страсти разгорелись из-за медных денег, которые принуждали брать наравне с серебряными. И опять в числе «идейных вдохновителей» бунта был нижегородец Мартын Жедринский. Почему — даже предположить трудно. На роль народного лидера он не претендовал.

Началось всё с того, что к Стрелецкому приказу кто-то подбросил письмо с требованием казни царского тестя Ильи Милославского. Жаждали крови также его родственника Ивана Милославского и сборщика «пятой деньги» Василия Шорина. Последний, «построшась убийства, скиня с себя доброе платье, вздел крестьянское и побежал с Москвы в телеге» (Буганов В. И. Медный бунт 1662 года. Москва, издательство «Молодая гвардия», 1968).

Дальнейшие события накатывали стремительно. Прознав про это, огромная толпа двинулась в Коломенское, где находился царь. Но тот, «видя их злой умысел, что пришли не по добро и говорят с угрозами, и проведав, что стрельцы к нему на помощь пришли, закричал и велел тех людей бити и рубити до смерти и живых ловити» (там же).

При «распросе» Мартыну Жердинскому «дано было на дыбе тридцать ударов». Спустя день — ещё сорок. Его хотели казнить, но государь неожиданно «смилостивился» и повелел «отсечь токмо руку» и отправил в ссылку (ЦАНО).

Кроме Жедринского, в Медном бунте участвовали и другие нижегородцы: Сидор Лапнинский, Михаил Артемьев, Микула Харламов и Григорий Логинов по прозвищу Волк. Все четверо были «биты кнутом», их тоже сослали в Сибирь (там же).

Волнения из-за ввода новых монет или бумажных ассигнаций вспыхивали и потом. И при Петре I, и при Екатерине II, и при других российских монархах. Да и при большевиках. И дело доходило до курьезов. В Якутии, например, в годы гражданской войны расплачивались… этикетками от винных бутылок.

Первые советские купюры появились в марте 1919 года. Но часть их досталась контрразведке Деникина, и она напечатала на белых полях изображение фиги, а внизу — следующую надпись: «Посмотри на этот кукиш. Ну-ка, что на них ты купишь?» (Решетникова Л. Г. История денег. Тюмень, издательство Тюменского государственного университета, 2013). Теперь каждая такая купюра стоит минимум несколько тысяч рублей. И коллекционеры покупают.

Совсем не гладко проходили денежные реформы, а их было не так уж мало. В 1922—1924 годах прошли сразу три деноминации. Сначала у рубля исчезли четыре нуля, потом еще два, и наконец, он подешевел еще в 50 раз. Такого же рода фокусы, правда, с несколько меньшим обнулением, проделывали в 1937—1938, 1947, 1961, 1991 годах. Августовский кризис 1998 года в очередной раз свёл на нет усилия властей сдержать инфляцию. И снова последовала денежная реформа. Когда теперь ждать следующую? Кто-то пророчит, что совсем уже недолго.

ЛОВЧИЛЫ ПРОШЛЫХ ВРЕМЁН

Экономические преступления — это не изобретение последних лет. Начались они ещё при Владимире Мономахе.

Дать «на лапу»

Князя засыпали челобитными. Заёмщики просили приструнить ростовщиков, которые давали деньги с условием возврата долга, а плюс к нему ещё и его половины. И Владимир Мономах, выражаясь современным языком, повелел снизить кредитную ставку. Всего на 10 процентов.

Но ростовщики продолжали драть семь шкур, несмотря на то, что кого-то из них прилюдно били батогами. Но никого, Значит, по всей видимости, Владимир понимал, что от его веления мало что зависит: экономические законы приказами и указами не отменить. То, что он делал, были только половинчатые меры. Ростовщики задаривали ревизоров Мономаха богатыми подношениями, и они никаких карательных мер не предпринимали.

Тогда власти относились к этому значительно мягче. А вот потом…

Особенно много такого рода прецедентов возникало на Нижегородчине в конце XIX- начале ХХ века. Но тоже всё спускалось на тормозах. Вот характерный пример.

Председатель Лопатинского кредитного товарищества возглавлял одновременно и Сергачскую земельную кассу. И однажды он додумался до того, что приобрёл для своих пайщиков сельхозинвентарь у… себя же самого, причём дороже, чем он стоил на самом деле.

Счетовод сразу же обратил на это внимание. Его тут же уволили. И председатель кредитного товарищества уверовал в свою безнаказанность. Выдавал ссуды подставным лицам, списывал дивиденды на свои собственные вклады, указывая в отчёте, что они якобы были выплачены членам товарищества.

Вкладчики стали жаловаться во все инстанции. Однако уголовное дело вскоре было закрыто «за недоказанностью преступления» (ЦАНО). Без сомнения, следователь что-то поимел от махинатора.

«Мышиное» золото

История эта приключилась на Нижегородчине почти два века назад. Но имена некоторых проходимцев так и остались неизвестными.

Все началось с того, что на Ветлуге было налажено серийное производство фальшивых денег, «мягких», как их тогда называли. Первой жертвой злоумышленников стал купец-старовер из Семёновского уезда Максим Алексеевич Зубков.

Однажды к нему явился «торговый» человек и предложил выгодную сделку: якобы он может уступить за полцены ассигнаций на 10 тысяч рублей. Зубков понимал, что, скорее всего, они поддельные, но качество денег было отменным. В казначействе, куда Максим Алексеевич принёс купюры, никто ничего даже не заподозрил. И Зубков принял предложение человека, назвавшегося вымышленной фамилией.

Но весь фокус заключался в том, что первая партия денег, которую приобрел купец, была не фальшивой, а настоящей. А вот вторую партию — уже 20 тысяч — Максим Алексеевич хорошенько не проверил. И тут же попался. Его нагрели в общем итоге на 7 тысяч целковых. Да еще и в острог посадили. А человек, сбывший ему фальшивки, бесследно исчез.

Вторую попытку нажиться за счет поддельных ассигнаций предпринял некто Ушаков, который, как гласят полицейские протоколы, действовал под фамилией Дюков. Но он бурной деятельности не развернул — вскоре оказался за решеткой. И пробыл там несколько лет. Но как только вышел на волю, опять принялся за старое (ЦАНО).

Ушаков познакомился с другим авантюристом — настоящая фамилия его неизвестна. Он назывался Якимом Прохоровичем Стуколовым. Этот Стуколов за два десятка лет до описываемых событий исчез из старообрядческого скита, а потом вдруг объявился снова. Но многие, кто его помнил в молодости, совершенно не узнавали. То ли он так сильно изменился, то ли просто воспользовался чужими документами. А выдавал себя за паломника, много лет странствовавшего по святым местам не только России, но и зарубежья.

Авантюристы связались с богатыми купцами, тоже староверами, Яковом Андреевичем Трифоновым и Арсением Скорняковым, занимавшимися катальным ремеслом — производством шляп, шапок и валенок. Деньги у них водились. Работали Трифонов и Скорняков с размахом: обеспечивали своей продукцией и Тверь, и Новгород, и Суздаль, и Ветлугу, и Вятку, и Рязань, и Тулу, и даже честь Украины.

Ушаков-Дюков и Стуколов нанесли визит и тому, и другому. И под страшным секретом сообщили, что на Ветлуге есть в достатке «земляное масло», то есть золото. И Стуколов показал замшевый мешочек с золотым песком.

Глаза у купцов разгорелись. Стали спрашивать, где эти самые места. Но Стуколов отвечал уклончиво. Дескать, сначала надо деньги вложить в предприятие, землю купить, пробить шурфы. Говорил вроде бы дельные вещи: золото даром не даётся. Зарой в землю деньги — только тогда она станет тебе отплачивать. И в итоге мошенники потребовали с Трифонова и Скорнякова 50 тысяч.

Те все-таки проявили благоразумие, выложили для начала только три тысячи и решили съездить на Ветлугу, расспросить хорошенько местных жителей, а потом показать золотой песок специалисту по горному делу. Но поездка только укрепила купцов в достоверности рассказов Ушакова-Дюкова и Стуколова. Игумен Красноярского скита и иноки, вступившие в сговор с мошенниками, очень красочно описывали богатства Ветлужского края, утверждая, что золотые россыпи появляются после гроз, когда в землю вонзается «золотая молонья».

Золотой песок у Стуколова Трифонов и Скорняков приобрели по дешевке. Не за триста рублей, а всего за сорок. Но так было задумано изначально: надо было еще раз убедить «тысчячников», что никакого обмана нет. Песок был настоящим, добытым в Сибири. Это подтвердил и «специалист по горному делу». Но он хорошо знал Нижегородчину и заявил, что золота на Ветлуге нет, а есть только золото «мышиное» — серный колчедан, который действительно содержит в себе блестки, напоминающие золотой песок. Но драгоценного металла из них не добыть — при плавке ничего, кроме гари, они не дают (ЦАНО).

В общем, из этой аферы ничего не вышло. Трифонов и Скорняков пожаловались властям и вскоре несколько человек из Красноярского скита — пособников Стуколова и Ушакова-Дюкова — были взяты под стражу. А вот вдохновители авантюры успели скрыться…

Фальшивомонетчики

Фальшивые деньги появились в России едва ли не в то же время, когда выпустили настоящие. И Нижний Новгород играл в их распространении не последнюю роль.

В старину монеты пробовали на зуб — это было верное средство распознать подделку. А вот с бумажными деньгами дело обстояло гораздо хуже — что толку, если их куснёшь?

Впервые их наштамповали при Екатерине II. Инициатива принадлежала новгородскому губернатору Сиверсу. А проект воплотил в жизнь генерал-прокурор князь Вяземский.

Для начала собрали медных монет на три миллиона рублей. На такую же сумму напечатали ассигнаций. Они даже пользовались большим спросом, чем «презренный металл» — занимали меньше места.

Но возросли расходы казны — и печатный станок включили на полную мощность. Естественно, доверие к ассигнациям сразу же упало. В последнее десятилетие XVIII века за один бумажный рубль давали только 60 копеек серебром. Появились фальшивые купюры, и можно было лопухнуться в два счёта. Умельцам ничего не стоило превратить цифру «2»в семёрку. Таким образом, ассигнация достоинством 25 рублей становилась 75-рублёвой.

Пришлось принимать срочные меры. 75-рублёвые купюры изъяли из обращения. Отыскали и тех, кто промышлял подделкой денег. Это были братья Пушкины, никакого отношения к великому поэту не имеющие.

В середине XIX века центром изготовления фальшивок становится неприметная деревенька Гуслицы, находившаяся на перекрестке дорог, ведущих в Москву, Нижний Новгород и Рязань. Здесь занимались этим практически все — от малых детей до убелённых сединами стариков. Полиция прекрасно знала, что поток подделок идёт именно отсюда. Однако не производила никакого шевеления. Она была надёжной «крышей» для фальшивомонетчиков.

Впрочем, блюстителей порядка можно понять. Во-первых, они сами получали прибавку к жалованью, а во-вторых, нужно было арестовывать всех поголовно, в том числе и «своих» — фальшивки изготовляли даже писари станового пристава. В сговоре был и весь персонал Нижегородской ярмарки, где в основном и сбывались поддельные ассигнации. И они ходили как бы параллельным курсом. За фальшивый рубль давали 25 копеек.

Все попытки покончить с преступным бизнесом были безрезультатны. За индустрией подделок стояла сила, которую сегодня называют мафией. И она передавала эстафету из поколения в поколение. И фальшивомонетчики не перевелись и наше время. Им на помощь пришла современная техника.

У правоохранителей тоже техники навалом. И получается, что техника воюет сама с собой.

БЕЗ НАЛОГОВ ЦАРЬ НЕ МОГ, БЫЛ ОН СПРАВЕДЛИВ, НО СТРОГ

Как сообщают летописцы, Батый, вторгшийся в пределы княжества Рязанского, потребовал от князя Юрия Ингваровича десятины со всего: «с князей и с людей, и с коней белых, вороных, бурых, рыжих и пегих» (Соловьев С. М. Сочинения, т.1, Москва, издательство «Правда», 1988). Не так уж и много. Но князья рязанские гордыми были. «Если нас не будет всех, то всё ваше будет», — отвечали они (там же).

Правда, потом условия свои чингизиды изменили. Согласно Новгородской летописи, послы были отправлены к Батыю после поражения рязанских войск на реке Воронеж. Это посольство возглавил сын князя Фёдор. Батый принял дары послов и устроил в их честь пир, где пообещал не нападать на Рязанское княжество. На пиру чингизиды начали требовать у послов их дочерей и жен. Получив отказ, монголы перебили посольство. (Повесть о разорении Рязани Батыем. Великое наследие. Классические произведения литературы Древней Руси. Ленинград, издательство «Художественная литература», 1987).

Потом на налоги стали смотреть россияне по-другому. И платежи, в отличие от нынешних, были не до такой степени обременительными, Хотя, как сказать. По свидетельству иностранного путешественника Маржорето, в XVII веке Москва и Псков платили по 12 тысяч рублей торговой пошлины, Казань — 11 тысяч, Смоленск — 8 тысяч, Нижний Новгород — 7 тысяч, даже больше, чем его «тёзка» — Новгород Великий (Ключевский В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. Москва, издательство «Прометей» МГПИ, 1991).

В то же время, как писал другой путешественник, Гербештейн, «торговой пошлины взималось со всякого товара, привозного и вывозного, по цене с рубля по 7 денег, да ещё с пуда по 4 ленги» (там же).

Большие налоги платили россияне на войско. Были «пищальные», «посошные», «жемчужные» сборы — на оружие, порох, фитили и так далее. При царе Алексее Михайловиче брали с населения сначала двадцатую, затем — десятую, а под конец — каждую пятую деньгу. А кроме этого, ещё и муку, сухари, крупы, толокно. Реквизировали подводы, брали с 60 дворов по лошади с проводником, телегою и со всую упряжью, с путевыми припасами. Приходилось тратиться на выкуп военнопленных, субсидировать стрельцов, ямщиков, палачей, платили так называемые «прорубные деньги — за позволение зимой из рек и озер воду черпать, платье мыть и скот поить» (Костомаров Н. И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. Москва, издательство «Экономика», 1993).

Налогов не собирали в том объёме, который планировался. Должников наказывали кнутом или батогами. Но всё же людей не оставляли без средств к существованию. В указе царя Алексея Михайловича говорилось: «Если посадские люди налоги платить не станут, у таких дворы их, лавки и имения отписать на великого государя и ждать два года, пока они не заплатят недоимки» (Соловьёв С. М.Сочинения, т.12).

БЕЗ УШЕЙ — В СИБИРЬ

Колокол звонил призывно, как при пожаре. А когда сбежался посадский люд, все увидели воеводу — лежит чуть живой. Ехал из гостей вместе с соседом-помещиком Кашинцевым, поссорились. А в драке вырвал Кашинцев у воеводы полбороды…

Криминальная хроника XVII века

Случай обычный для того времени. Преступлений (в сегодняшнем понимании этого слова) на душу населения совершалось ничуть не меньше, чем нынче.

Всякие они были, да и кара за них тоже была разной. Ирина Маурина, например, «кликала на Федьку Якимова, и он одержим был нечистым духом» (ЦАНО). В результате Якимова увезли в Суздаль, где он «кончился смертью лютою» (там же), Что касается колдуньи Мауриной, то о судьбе её ничего не говорится.

Нравы, конечно, поражают. Иван Долгоа был наказан кнутом за убийство жены. Он уличил её в неверности. Баженову отсекли правую руку за такое же преступление. Только он уличить свою супругу в неверности не смог — сказал, что расправился с ней потому, что она «утаила два аршина сукна сермяжного» (там же).

Но были и жестокие казни. Кому-то отрубали голову, кого-то топили, сажали на кол.

Свидетельства иноземцев

Один из иностранцев, посещавших Московию в те годы, Олеарий, писал, что на Руси вместо петли и топора в качестве наказания применяли кнут и батоги. Редкий день обходился без этого. Таким образом карали и за воровство. Вору резали ухо и запирали на два года в острог. Если он совершал повторную кражу — отрезали второе ухо и ссылали в Сибирь (Ключевский В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. Москва, издательство «Прометей» МГПИ, 1991).

Нередко секли и женщин. Правда, если они не были замужем, у них появлялся шанс избежать наказания. Ежели вдруг находился человек, который изъявлял желание взять преступницу в жёны, её отпускали.

Способов и видов казней существовало великое множество. Согласно Соборному уложению «убившую мужа своего надлежало окопать в землю безо всякой пощады, хотя бы дети убиенного и ближние его родственники и не захотели, чтобы её казнили» (ЦАНО).

Одну из таких сцен описывал другой иностранец — Таннер: «Завязав преступнице руки назад, её закопали по пояс в землю… Но на её беду напали на неё голодные собаки, во множестве бродившие по городу, и после отчаянного сопротивления несчастной, защищавшейся зубами, растерзали её, выкопали из земли и разнесли по кускам» (Ключевский В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. Москва, издательство «Прометей» МГПИ, 1991).

Ужасное становилось неужасным

Чем же был вызван разгул преступности в те далекие годы?

Историк Сергей Михайлович Соловьёв писал: «Кроме неправильности и грубости семейных отношений вредное влияние на народную нравственность оказывали насилия государственные, совершавшиеся в обширных размерах; человек привыкал к ним, и ужасное становилось неужасным» (Соловьёв С. М. Чтения и рассказы по истории России. Москва, издательство «Правда», 1989)

Фантазёры

Смертная казнь практиковалась с незапамятных времён. Древние иудеи лишали жизни тех, кто «ложился с мужчиной, как с женщиною», кто был уличён в кровосмешении, кто злословил на своих предков (Учение Пятикнижие Моисеево. Москва, издательство «Республика», 1993).

В Древней Греции такая кара ждала тех, кто пренебрежительно относился к могилам павшихв бою воинов. В Китае — контрабандистов.

На Руси жизни можно было лишиться в два счёта. При Петре I смертью карались такие преступления, как самовольная порубка дурав, богохульство, идолопоклонничество, похищение денег, подлог, дуэль, лжеприсяга, блуд. При этом простым «усекновением» головы дело не ограничивалось. Фантазия тех, кто вершил суд, была беспредельной.

Распни его, распни!

Едва ли не самым распространенным видом казни в древности было распятие. Смерть на кресте считалась у римлян и израильтян позорнейшей казнью, к которой приговаривали лишь закоренелых злодеев и изменников. Распятым обычно перебивали голени, что приводило к быстрой смерти от удушья, поскольку, чтобы дышать на кресте, нужно приподнимать грудную клетку, опираясь на ноги. Если же голени не перебивали, человек умирал от обезвоживания организма.

После подавления восстания Спартака римляне распяли по обочинам дорог 6 тысяч восставших рабов. Александр Македонский, разгневанный упорством защитников финикийского города Тира, таким же образом казнил 2 тысячи человек. Точно так же был лишен земной жизни Иисус Христос.

Между прочим, распятие до сих пор сохранилось в законодательстве Судана. Правда, с одной оговоркой: оно осуществляется уже после повешения осужденного. В Поволжье за всю его историю чекисты распяли зачинщиков при подавлении крестьянского восстания в Урене в 1918 году. Во время Великой Отечественной фашисты прибили гвоздями к кресту горьковчанина Юрия Смирнова, попавшего к ним в плен.

Чёрный юмор Ивана Грозного

В сталинские времена на страницах одного исторического журнала разгорелся спор: кто из великих правителей был самым изобретательным по части способов смертной казни. Назывались имена властителя Рима Калигулы, китайских императоров. Но победил Иван Грозный. Чего он только не выдумывал! Новгородского епископа Леонида зашил в медвежью шкуру и затравил собаками. Одну из своих жен, Василису Мелентьеву, якобы изменившую ему, приказал положить в гроб живой и закопать. И «юморил» направо и налево. Некоего Овцына повесил вместе с овцой; рыбаков, которые привезли царю несвежих осетров, выпотрошил, как потрошат рыбу. Неугодных монахов привязал к пороховой бочке, которую взорвали, дабы «святоши аки ангелы воспарили ко своему Господу». Французскому послу, вовремя не снявшему перед государем шляпу, эту же шляпу прибили к голове гвоздями. Но апогеем жестокости можно по праву считать казнь главы Иностранного приказа Ивана Висковатого. Гости, созванные царем на пир, отрезали от него, ещё живого, куски мяса и ели его сырым. А попробуй не съешь!

Впрочем, гости, приглашенные царем, не знали, чего опасаться. Один из опричников, Иван Реутов, так «неудачно» «отхватил кусок», что Висковатый умер. Тогда Грозный обвинил Реутова в том, что он сделал это нарочно, чтобы сократить мучения главы приказа, и повелел казнить его. Но царский приказ не был выполнен. Оказалось, что опричник заразился чумой. Он успел умереть без посторонней помощи.

Иван Грозный обожал комбинированные виды казни. Казначея Никиту Фуникова-Курпеева обливали попеременно то кипятком, то ледяной водой. В конце июля 1570 года, присутствуя на массовой казни в Москве, государь распорядился, «вырезать из живой кожи ремни, а с других совсем снять кожу». В Новгороде приказывал обливать людей специальным горючим составом, который воспламенялся как «коктейль Молотова». После этого жертв привязывали к саням и пускали лошадей вскачь. Тела оставляли на снегу кровавые полосы.

Особые казни предусматривались для изменников. Их варили в больших котлах в зависимости от тяжести преступления — либо в масле, либо в вине, либо просто в воде. (Жильцов С. В. Смертная казнь в праве Древней Руси. Москва, издательство «Правоведение», 1997). Что было мучительней, неизвестно.

26 секунд небытия

Что страшнее? Виселица? Секира палача? Расстрел? Сожжение? Расплавленный металл в горле? Крыса в животе? Смерть на колу? Ответить на этот вопрос пытался французский врач Николаус Миновици. Но так ни к какому выводу и не пришел.

Всего он насчитал 34 разновидности казней, хотя их, по всей видимости, куда больше. И начал Миновици свои эксперименты в 1905 году с удавления. Опыты проводил на самом себе.

Экспериментатор, разумеется, постарался обезопаситься. Через блок, приделанный к потолку, он пропустил шнур, один конец которого врач держал в правой руке, а другой конец, завязанный петлей, набрасывал себе на шею. Затем Миновици ложился на пол и тянул веревку правой рукой до тех пор, пока мог выдержать. Лицо врача багровело, в ушах возникал неприятный шум, перед глазами вспыхивали огненные круги. Постепенно Миновици усложнял опыты и пытался «привыкнуть» к состоянию повешенного путем затягивания петли до 6−7 раз подряд в течение 4−5 секунд. Наконец, он решился на эксперимент почти в чистом виде: не лежал на полу, а висел в петле, которую через блок держал ассистент.

Максимальная продолжительность нахождения в петле составила 26 секунд. Описывая свои ощущения, врач констатировал: «Как только ноги оторвались от опоры, веки мои судорожно сжались. Дыхательные пути были перекрыты настолько плотно, что я не мог сделать ни вдоха, ни выдоха. В ушах раздался какой-то свист, я уже не слышал голоса ассистента, натягивавшего шнур и отмечавшего по секундомеру время. В конце концов, боль и недостаток воздуха заставили меня остановить опыт. Когда эксперимент был закончен и я спустился вниз, из глаз моих брызнули слезы» (Глязер Г. Драматическая медицина. Опыты врачей на себе. Москва, издательство «Молодая гвардия», 1965).

Наиболее «эффективная» технология повешения была разработана в середине позапрошлого века Королевской комиссией по смертной казни в Великобритании. «Специалисты» по казням исходили из «гуманной» необходимости «наступления скорой и безболезненной смерти путем смещения позвонков без отделения головы от тела». В соответствии с рекомендациями экспертов «длина веревки должна подбираться с учетом роста и веса осужденного — чтобы добиться разрыва спинного мозга, но без отделения головы». Однако на практике достичь этого непросто. Зачастую, при неверном расчете или неопытности палача, разрыва спинного мозга не происходит, и осужденный погибает от удушения. Так погибали осужденные на повешение в прошлые века. Их путь к смерти был долгим и мучительным.

Среди множества примеров можно назвать казнь декабристов в 1826 году. Три веревки оборвались, и тела упали вниз. Ещё живые смертники получили травмы.

Веревки заменили, но они были так длинны, что декабристы ногами касались помоста, и это продлило их мучения. Вероятно, то же самое испытал и советский разведчик Рихард Зорге. После того, как тело его сняли с виселицы, тюремный врач, зафиксировал, что сердце повешенного билось ещё 8 минут.

Укоротить на голову

Этот вид казни сейчас применяется только в Саудовской Аравии, Йемене и Объединенных Арабских Эмиратах. А раньше был распространен повсеместно: и в Древнем Риме, и в Османской империи, и в средневековой Европе, и в России. Таким способом были казнены английские короли Ричард II и Карл I, шотландская королева Мария Стюарт, французский король Людовик XVI и его жена Мария-Антуанетта. В Англии укоротили на голову талантливого поэта графа Серрея, жён короля Генриха VIII Анну Болейн и Екатерину Говард, в Испании — Нуньеса де Бальбоа, открывшего Тихий океан, в России — Стеньку Разина, Емельяна Пугачева и бесчисленное множество других людей — как заурядных уголовников, так и выдающихся, талантливых.

Большевики, придя к власти, отменили смертную казнь. Но ненадолго. А обезглавливание они несколько усовершенствовали. Во время Гражданской войны применили для этого шашки. Как свидетельствуют документы Архива русской революции, во время расправы в Пятигорске в 1918 году над генералом добровольческой армии Рузским и его соратниками «палачи приказывали своим жертвам становиться на колени и вытягивать шеи. Вслед за этим наносились удары шашками. Среди палачей были неумелые, которые не могли нанести удара с одного взмаха, и тогда заложника ударяли раз по пяти, а то и больше. Рузского рубил сам Атарбеков — руководитель ЧК. Других четвертовали — рубили сначала руки и ноги, а потом уже головы» (Архив русской революции, т. 5—6, Москва, издательства «ТЕРРА» и Политиздат, 1993).

Костер бушевал и палил…

Нижегородчина обошла другие регионы России по гибели людей от огня. Невыносимую муку испытывали старообрядцы, которых приговаривали сжечь заживо. Они тысячами всходили на костер, как мятежный протопоп Аввакум. Но этот огонь еле тлел — протопопа коптили, как рыбу или свиные окорока. А вот сподвижница Стеньки Разина Алена, атаман-вор-старица, захваченная царскими карателями в Темникове, была сожжена на костре, который «бушевал и палил даже в отдалении» (ЦАНО).

Нижегородские раскольники и сами порой приговаривали себя к смерти. Они считали, что огонь очищает душу. Но в других странах так не думали. Там руководствовались другим: сожжение — один из самых мучительных видов смертной казни. И самый, пожалуй, дешевый. Наверное, этим руководствовался и персидский царь Дарий II, который заживо сжег свою мать.

Костры, на которых сжигали еретиков и ведьм, в Средние века запылали по всей Европе. При этом если осужденный раскаивался, то его предварительно душили, после чего бросали в огонь уже мертвое тело. Если же обвиняемый упорствовал, его полагалось сжечь заживо. Особое усердие в борьбе с еретиками проявили английская королева Мария Тюдор, получившая кличку Кровавой, и верховный инквизитор Испании Торквемада. По данным историка Х. Льоренте, за 18 лет деятельности Торквемады на костер взошли 8800 человек (Григулевич И. Р. Инквизиция. Москва, Политиздат, 1976).

Не отставала от Европы и Русь. Когда в 1411 году в Пскове началась эпидемия чумы, по обвинению «в напуске болезни» были сожжены 12 женщин. При царе Алексее Михайловиче «запалили в срубе старицу Олену за волховство, чернокнижничество, чародейскими бумаги и коренья» (Скворцов К. В. Избранные произведения. Москва, издательство «ИХТИОС», 2010).В Тотьме в 1674 году та же участь постигла некую Феодосью «по оговору и порче». В 1701 году сожжение было применено к Гришке Талицкому и его соучастнику Савину за распространение возмутительных «тетрадей» о Петре I. Обоих осужденных в течение нескольких часов «окуривали едким составом, от которого у них вылезли все волосы на голове и бороде, и все тело медленно тлело, как воск» (там же).

До Гражданской войны в России считалось, что последней жертвой огня была ведьма из мексиканского города Камарго — костер унёс её жизнь в 1860 году. Но, увы, это была не последняя жертва. «Ужаснее всех погиб ротмистр Новацкий, которого матросы считали душой восстания в Евпатории, — вспоминал Деникин о расправах большевиков в Крыму в январе 1918 года. — Его, уже сильно раненного, привели в чувство, перевязали и тогда бросили в корабельную топку» (Деникин А. И. Очерки русской Смуты. Москва, издательство «Наука», 1991). Впрочем, и белые поступали точно так же. В 1920 году были сожжены в паровозной топке руководители военно-революционных организаций Дальнего Востока Сергей Лазо и два его ближайших соратника.

Камнеметание

В Библии о такой казни упоминается довольно часто. В Коране тоже. Побивание камнями до сих пор практикуется в некоторых мусульманских странах, в частности, в Иране. Здесь осужденного привязывают к столбу, после чего по команде судьи начинается камнеметание. Такая казнь очень мучительна, поскольку камни не очень большие. Это специально оговаривает статья 119 Исламского уголовного кодекса Ирана.

Считается, что это наказание ввел халиф Омар. Он принародно поклялся, что сам пророк Мухаммед сказал ему, что это нужно делать в отношении прелюбодеев и прелюбодеек. И Омару поверили.

В докладе «Международной амнистии» приводятся свидетельства очевидцев о подобных экзекуциях. Осужденные на казнь не умирают сразу. Их, как правило, добивают лопатами.

Против лома нет приема

Историк А. Ф. Кистяковский считал, что этот способ лишения жизни самый мучительный из всех когда-либо существовавших. Он описывал его так: «К эшафоту привязывали в горизонтальном положении андреевский крест, сделанный из двух бревен. На этом кресте растягивали преступника так, чтобы лицом он был обращен к небу. Затем палач, вооруженный ломом, наносил удары, переламывая кости рук и ног, а затем и позвоночник. После этого преступника и крест вращали и оставляли жертву в таком положении умирать» (Леусенко Д. А. Судьба великого юриста в зеркале русской трагедии. Научные труды РАЮН. М осква, «Юрист», 2012, т. 1, выпуск 12).

Но был ещё один вариант лишения жизни — колесование. Осужденного укладывали на эшафоте с вытянутыми руками и ногами. Потом по его телу с силой катали тяжелое колесо, обитое железом, чтобы раздавить и размозжить все кости и внутренние органы, превращая тело в бесформенную массу.

Начинали обычно с ног. Потом перемалывали руки, затем позвоночник и, наконец, череп. Но это было редко, по особому указанию судей. Как правило, казненный, если он не умирал от болевого шока, мучился на колесе в течение нескольких часов.

Колесование применялось и в античные времена, и в Средние века.

Металл-убийца

Римский полководец Аквилий был для понтийского царя Митридата, как кость в горле. Легионы Аквилия, действуя партизанскими методами, совершали неожиданные вылазки и громили его гарнизоны. И тут же исчезали.

И все-таки Митридат застал врасплох своего врага. В 88 году до нашей эры в битве при Прототахии греки он разгромил римлян, а самого Аквилия взял в плен. Митридат придумал, по его мнению, казнь, достойную полководца. Он велел залить ему горло расплавленным золотом (Всемирная история, т.2, Москва, издательство «Наука»).

Персидский царь Артаксеркс II на такие фантазии, как Митридат, был не способен. Он приказал обезглавить одного из своих воинов, который принимал непосредственное участие в убийстве брата Артаксеркса Кира. Однако мать Артаксеркса попросила сына отдать ей приговоренного к смерти. У нее фантазии было побольше. С легкой руки царственной мамаши убийце сначала выкололи глаза, а затем залили в горло расплавленную медь (там же).

В средневековой России до 1672 года подобным образом казнили фальшивомонетчиков. Однако из экономии лили в глотку не серебро и не золото, а свинец, который мошенники подмешивали в благородный металл.

Смерть на колу

Рекордсменом по этому виду казни был господарь Валахии Влад III, также известный как Влад Цепеш, Колосажатель (позднее он стал вампиром Дракулой, персонажем большого количества фильмов и книг). А прозвище Колосажатель Влад получил за жестокость в расправе с врагами и подданными, которых сажал на кол. Известен случай, когда Цепеш созвал к себе 500 бояр и спросил их, сколько правителей помнит каждый из них. Оказалось, что не больше семи. Это почему-то вызвало гнев Цепеша. Он приказал всех бояр посадить на кол в его столице Тырговиште. В то время, когда они умирали, Влад завтракал, наблюдая агонию своих жертв.

Колам с посаженными на них людьми, придавались различные геометрические формы, рождаемые безудержной фантазией Цепеша. При этом Влад специально следил, чтобы конец кола ни в коем случае не был слишком острым — обильное кровоизлияние могло слишком рано прекратить мучения жертвы (Коган А. Ш. Войку, сын Тудора. Кишенев, издательстао «HYPERION», 1990)

Экзотика

О таких казнях, как подвешивание за ребро на крюк, вспомнили в фашистской Германии. Страдания осужденного в этом случае могли длиться очень долго. Но и Саддам Хусейн тоже применял это смертоубийство, расправляясь с восставшими курдами в 80-х годах прошлого века.

Хорошо, что в Ираке акул не водится. А вот англичане в южных морях, расправляясь с бунтовщиками, бросали их, обвязав канатом и снабдив ножом и дубинкой, в воду, кишащую этими хищниками. Если бунтовщику удавалось отбиться от акул, это объявляли Божьей волей, поднимали его на палубу и даровали прощение.

Такой же экзотикой была и смерть от крысы. Клетку без дна или просто ведро, где находилась голодная крыса, ставили на живот связанному осужденному. Крыса моментально начинала прогрызать внутренности. Надо сказать, что этот вид казни, применявшийся в древности в Китае, был реанимирован во время культурной революции, а еще раньше — в годы Гражданской войны в Киевской чрезвычайке (Архив русской революции, т. 1—2).

Другим страшным видом казни было обливание человека водой на морозе. В заявлении Центрального бюро партии эсеров от 31 декабря 1918 года говорилось, что в Воронежской и Нижегородской губерниях сотрудники ЧК «превращают людей в ледяные столбы». 29 декабря 1918 года так был казнен Феофан (Ильменский), епископ Соликамский. Его раздели, привязали к длинной жерди и опускали в прорубь, пока священнослужитель не покрылся льдом (Фельштинский Ю. Г.,Чернявский Г. И. Партия социалистов-революционеров в первые годы советской власти. Вопросы истории. 2006. №2)..Таким же образом фашисты казнили и советского генерала Карбышева.

По свидетельству бывшего телохранителя Саддама Хусейна Карима, Хусейн нередко растворял неугодных ему людей в кислоте. Для этого в одной из тюрем был сооружен небольшой бассейн, окруженный заборчиком из кованого железа. В бассейне плавали ещё не растворившиеся до конца чьи-то останки (Раззаков Ф. Ю. Век террора. Литмир, электронная библиотека). Впрочем, это не было оригинальным изобретением иракского диктатора. В середине прошлого века сирийцы таким образом уничтожили лидера Ливанской компартии Фараджаллу аль-Хелу (Быков Д. Варварские казни современной элиты. Собеседник, 2015, 23 мая).

Цивилизованные смертоубийства

Когда Великая французская революция перешла к массовому террору, палачей стало не хватать, да и топоры нужно было точить постоянно. И депутат Национального собрания, врач по профессии Гильотен изобрел гильотину — машину, отсекавшую голову тяжелым ножом, падающим сверху. Ей была суждена долгая жизнь — вплоть до 1981 года.

Расстрел стал применяться сразу же, как в Европу был завезен порох. Сегодня 86 стран из 100, где смертная казнь не запрещена и не заморожена, применяют именно этот вид высшей меры. Но, увы, эта смерть бывает особо мучительной. «Иногда стрельба неудачна, — докладывал руководитель расстрельной команды начальнику Московской ЧК в 1920 году. — С одного выстрела человек падает, но не умирает. Тогда в него выпускают ряд пуль: наступая на лежащего, бьют в упор в голову или грудь. 11 марта Р. Олеховскую, приговоренную к смерти, никак не могли убить. 7 пуль попало в нее, в голову и грудь. Тело трепетало. Тогда Кудрявцев взял ее за горло, разорвал кофточку и стал крутить и мять шейные хрящи» (Забвению не подлежит. Книга вторая. Нижний Новгород. Волго-Вятское книжное издательство, 1994).

А теперь немного статистики. Если в России за 80 лет (с 1826 по 1906 год) было расстреляно по приговору суда 40 человек, то в СССР лишь за 1985−1988 годы более двух тысяч человек. Для сравнения: за тот же период, по официальным данным, в Алжире казнено 12 человек, в Анголе —15, в Бенине — 8, в Болгарии — 32, в Венгрии — 2, во Вьетнаме — 3, в Габоне — 1, в Гане — 37, в Гвинее — 2, в Гвинее-Бисау — 7, в Индонезии — 19, в Китае — 500, на Кубе — 4, в Мавритании — 3, в Мозамбике — 4, в Румынии — 2, в Сомали —50, в Таиланде — 34, на Тайване — 17, в Югославии — 4 человека.

В большинстве стран сегодня практикуют повешение, электрический стул или инъекции. Но не всегда это эффективно. В 1947 году в штате Луизиана остался жив после включения тока 17-летний негр Вилли Фрэнсис. Аналогичные истории случались и в дальнейшем. Для казни Джона Луи Эванса в апреле 1983 года в штате Алабама пришлось в течение 14 минут трижды подавать ток напряжением в 1900 вольт, прежде чем была констатирована смерть осужденного. В декабре 1984 года во время казни Альфы Отиса Стивенса в штате Джорджия он мучился 8 минут, пока не подали второй разряд. Уильям Вэндивер был убит только после пятого разряда тока.

«Вышка» на все времена

В Уложении царя Алексея Михайловича смертной казнью каралось 50 разных видов преступлений, при Петре I — уже 200. Но императрица Елизавета, не переделав ни одного закона, за 20 лет своего правления не приговорила к «вышке» ни одного человека! А вот Павел I смертную казнь вообще отменил. Его преемник, Александр I, снова её ввёл, правда, с оговоркой: только для тех, кто совершил воинское преступление, причем в походе.

После восстания декабристов смертной казнью карались осужденные за государственные, а также за военно-уголовные преступления. По прикидкам либерального деятеля начала позапрошлого века Николая Таганцева, с 1825 по 1905 год в России было казнено 894 человека, а вот с 1905 по 1908-й — 2200. Но именно в это время начался разгул терроризма.

Временное правительство в марте 1917 года отменило высшую меру наказания. Но мораторий продолжался недолго — до июля. Большевики 28 октября 1917-го под давлением левых эсеров, входивших в правительство, сделали было реверанс и тоже выпустили декрет, согласно которому смертная казнь отменялась. Но уже в начале следующего года был расстрелян адмирал Алексей Щастный, который отказался затопить военные корабли в Балтийском море. И — пошло-поехало.

Чекисты, которые заправляли палаческими делами, не испытывали жалости ни к кому. «Всего расстреляно уголовных преступников, уличенных в грабеже, хищениях, — 20 человек, — значится в докладе „О деятельности Нижгубчека за сентябрь 1918 года“. — Большое внимание комиссией было уделено борьбе с пьянством, и с этой целью арестовывались как пьяные, так и те, у которых приобретались спиртные напитки. Как те, так и другие привлечены к уголовной ответственности, а некая Анастасия Ловыгина за систематическую торговлю денатуратом и массовое спаивание красноармейцев была расстреляна» (там же).

При Сталине масштабы казней приобрели невиданный дотоле размах. Он затмил своей жестокостью и Чингисхана, и Тамерлана, и Калигулу, и так обожаемого им Ивана Грозного. Расстрелы производились по всей стране, где попало. О многих таких местах мы до сих пор не знаем — чекисты надежно хранят свои тайны.

…а курильщикам «носы пороть!

В 1993 году в ходе археологических раскопок на территории нижегородского кремля была найдена курительная трубка, которой пользовались наши далёкие предки.

В Европу табак попал впервые в конце XV века. Его завезли спутники Колумба из Америки. В России появился в 1553 году. И народ пристрастился к «бесовскому зелью». «Были такие охотники до табака, что готовы были отдать за него последнюю деньгу, и всегда почти платили… вдвое и втрое против настояшей цены, потому что он был запрещён», — писал историк Николай Костомаров (Костомаров Н. И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. Москва, издательство «Экономика», 1993).

Запретил табак царь Михаил Фёдорович. В Нижний Новгород пришёл его указ; «О табаке заказ учинить крепкой под смертной казнью, чтоб нигде русские люди и иноземцы табак не держали и не торговали» (ЦАНО).

В 1649 году вышло «Уложение», в соответствии с которым курильщикам было приказано «пороть носы (отрезать — С.С.-П.) и ссылать в Сибирь». Но на это не обращали внимания. Уложение не работало. Табак для конспирации называли «свекольным листом», вместо трубки использовали коровьи рога, а дым пропускали сквозь воду. Иной раз докуривались до одури.

Власти издавали всё новые и новые указы — бесполезно. И до царя Алексея Михайловича дошло, что тут ничего сделать нельзя. И он, дабы поправить финансовые дела государства, разрешил продавать табак от казны, но только в Сибири. Впрочем, потом стало понятно: тем самым он хотел привлечь население в необжитые ещё края.

Но народ в Сибирь не потянулся. Зачем? Табачок привозили контрабандой заезжие восточные купцы, и он обходился значительно дешевле.

…Сегодня на Нижегородчине дымят едва ли не с младенческого возраста. В то время, как Запад к табаку давно охладел. В отличии от россиян многие европейцы поняли, какой вред наносит курево организму. Потому и живут дольше.

ЧАСОМЕРИЕ СТЕННОЕ С ГИРЯМИ

Что представляет собой время? Куда оно течёт? Это достоверно не знает никто. Но, тем не менее, все мы пользуемся часами, история которых уходит в глубину столетий. Сегодня часы окольцевали нам руки, пробрались в компьютеры, мобильные телефоны — практически всюду, где есть люди. Они вписывают нас в реальность, заставляют подстраиваться под ритм бегущего времени.

Самые первые

Наши предки жили по солнечным часам. Однако довольно точно определялм время. Так, в Новгородской летописи говорится, например, что Куликовская битва продолжалась ровно три часа. Но и раньше, начиная ещё с XI века, летописцы указывали не только дни, но и часы событий, казавшихся им достойными упоминания.

Первые на Руси механические башенные часы смастерил афонский монах по имени Лазарь. Это было в 1404 году. «Сей часник наречётся часомерие, на всякий час ударяет молотом в колокол, размеряя и рассчитывая часы ночные и дневные», — говорилось в летописи (ЦАНО). Великий князь Василий заплатил мастеру 150 рублей — колоссальную по тем временам сумму.

В других городах «часники» (часовщики) появились гораздо позже. В Нижнем Новгороде, например, — в 1598 году, когда было закончено строительство колокольни Печерского монастыря. Бревенчатая, восьмистенная, высотная, она была украшена башенными с боем часами. Эти часы потом перенесли на новую, каменную колокольню.

Но совершенно непонятно, каков был их механизм действия. В анналах истории четко зафиксировано: механические часы были созданы ученым и изобретателем Гюйгенсом в 1657 году, то есть намного позже. Но башенные часы были такой же реальностью, как сегодняшние «Роллексы». Они, кстати, исправно отсчитывали время вплоть до 1704 года, когда обнаружилось, что здание колокольни сильно обветшало. Монастырские власти били челом московскому начальству: «Колокольня- де, где часы, шатер деревянный згнил и стала- де быть от того часам обноска и повреждение» и просили разрешения на ремонт (ЦАНО).

Ремонт был сделан, но 28 января 1751 года в монастыре случился пожар. Пламя охватило деревянные части колокольни, и часы остановились. Но, к счастью, ненадолго. В том же году их отремонтировал кузнец из села Бор Фёдор Халезов.

Уже в то время часы в Печерском монастыре были не единственными. Более современные, говоря сегодняшним языком, более накрученные, музыкальные, украшали Рождественскую церковь. Часы с боем были установлены и на колокольне Крестовой церкви с примыкавшей к ней архиерейским домом. Архиерей должен был знать, который час, чтобы успеть к молебну.

Что касается первых стенных часов, то их, по всей вероятности, привёз в 1634 году в числе других редкостей московский окольничий Василий Петрович Шереметев, назначенный нижегородским воеводой. Это был очень образованный человек, терпимо относящийся к людям разной национальности и вероисповедания. Современники, побывавшие у него в доме, с удивлением рассматривали «яблоко большое неметцкое, писано на нём землемерие» (так воспринимался тогда глобус), «трубку большую свертную окозрительную, смотрится во что дальнее, а в неё смотря, видится близко», «стекло зажигательное большое» и, конечно же, «часомерие стенное с гирями» (Смирнов Д. Н. Нижегородская старина. Нижний Новгород, издательство «Нижегородская ярмарка», 1995). Но опять-таки непонятно, что это было за «часомерие» такое.

«Яйцо» Кулибина

Иван Кулибин, сын хлебопашца из села Бор, с детства выделялся своей смекалкой и тягой к «рукомеслу». То игрушечную мельницу на ручье построит, то движущуюся повозку смастерит, то еще что-нибудь. Когда семья перебралась в Нижний Новгород, Иван Кулибин (ему было всего 15 лет) сумел отремонтировать часы-куранты колокольни Рождественской церкви, о которых уже рассказывалось выше. Они молчали лет десять, не меньше. И после этого стал заправским часовщиком. Ремонтировал и часы-«луковицы», и деревянные «ходунцы», и часы с «кукушкой». И сам сработал свои, собственной выделки.

У Кулибина нашёлся, говоря современным языком, спонсор — купец Костромин. Он субсидировал работу, доставал необходимый материал, а Кулибин тем временем сотворил шедевр — часы-яйцо с музыкой и мини-театром. Он хотел преподнести их в подарок Екатерине II, когда она посетила Нижний Новгород, но работа была ещё не закончена, и Кулибин вручил своё детище императрице в 1769 году.

Три года корпел Кулибин над этими часами. Корпус их был из серебра с позолотой, а внутри помешался уникальный механизм, состоящий из 427 деталей. Циферблат был расположен снизу яйца. Для удобства пользования мастер сконструировал специальную подставку, которая позволяла видеть стрелки часов, не переворачивая корпус. Часы не только показывали время, но и звонили каждые четверть часа.

Но больше всего поражал миниатюрный театр. В конце каждого часа внутри корпуса открывались маленькие створчатые двери. Появлялся «гроб Господний», приваленной камнем. У «гроба» стояли воины с копьями. Спустя полминуты возникала фигурка ангела, камень отваливался, воины в испуге падали ниц. Затем у гроба появлялись фигурки двух женщин, и куранты трижды играли мелодию молитвы «Христос воскрес» (Кулибин И. П. Автобиография. Журнал «Русская старина», 1873, №11).

За свою жизнь Кулибин создал несколько оригинальных часовых механизмов, но до нашего времени дошли только один.

Заведующий курантами

За 16 лет до этого другой нижегородский мастер — крестьянин Семён Иванов — подал прошение в Сенат, в котором заявлял, что сможет исправить часы на Спасской башне в Московском кремле, которые, по его мнению, «то отстают, то уходят вперед» (ЦАНО).

В Сенате с интересом отнеслись к предложению Иванова. Его пригласили в Москву и приняли на работу в Оружейную палату «заведовать курантами». Вскоре часы на Спасской башне стали показывать точное время.

УТРАЧЕННЫЕ РЕЛИКВИИ

Мы много чего потеряли. В том числе и свои реликвии.

Похороненный звон

О колоколах Макарьевского монастыря ходят легенды. Их было слышно даже за 80 вёрст. Однажды их звон отогнал от округи эпидемию чумы. И группа исследователей под руководством Фёдора Шипунова из Института литосферы пришла к выводу, что колокола действительно работают как генераторы энергии в ультразвуковом диапазоне. Эта энергия разрушает болезнетворную среду. При звоне колоколов в клетках вредных микробов свёртываются белки. Тифозная палочка, например, погибает за несколько секунд.

Макарьевские колокола ищут давно. Их было то ли девять, то ли даже двенадцать. Самый большой из них весил 314 пудов — пять тонн с гаком. Неизвестно, когда они появились в монастыре, который был основан в начале XV века. Однако вскоре монастырь был сожжён золотоордынским ханом Улу-Махметом (Улу-Мухамедом), захватившим Нижний Новгород и даже собиравшимся сделать его своей столицей. Скорее всего, тогда, в 1439 году, колокола были другие.

Только в XVII веке муромчанин Авраамий восстановил монастырь. Вскоре вблизи его выросла слобода Крестцы. Сюда стали приезжать купцы, продавать свои товары. Возник небольшой торг, положивший начало знаменитой Макарьевской ярмарке.

Шли годы. В первой четверти позапрошлого века Макарьевская ярмарка была перенесена в Нижний Новгород. Доходы монастыря оскудели, вдобавок ко всему там случился крупный пожар, и он был упразднён.

Обитель в очередной раз восстановили в 1883 году. Однако, когда к власти пришли большевики, дни Макарьевского монастыря были сочтены. Часть колоколов разбили большими молотами, часть утопили в Волге целиком. В 1928—1929 годах в бывших кельях поселились воспитанники детского дома, а во время Великой Отечественной войны здесь разместился госпиталь. В 1943 году монастырь был причислен к Лысковскому зооветеринарному техникуму, в храмах держали скот и хранили корма.

Но Макарьевский монастырь снова возродился. А колокола никак не найдут. Звонят теперь другие. Правда, отыскался один, но не из Макарьева, а из села Мигино Сергачского района.

По краю этого колокола вьётся затейливая вязь букв. Отдельные слова прочитать уже невозможно. Разобрали только то, что отлит он на заводе Николая Бакулева в посёлке Слободском Вятской губернии. Там же были отлиты и колокола Макарьевского монастыря. Может, и они найдутся скоро?

…Когда я уезжал из Макарьева, вдруг ударил один из колоколов. Один раз, потом с протяжкой ещё и ещё. И поплыла над Волгой величественная мелодия благовеста, и показалось, что облака рассеялись, и стало светлее.

Этот колокол привезли в Макарьев из деревни Сельская Маза. Отлит он тоже в Вятской губернии на заводе братьев Бакулевых в 1856 году. Весит не 314 пудов, а всего двадцать. Но звон его возрождает надежду, что всё у нас изменится к лучшему.

Брошен и забыт

Три четверти века был на службе пароход «Волгарь-доброволец». Она началась в 1918 году, когда работягу-буксир заковали в броню, оснастили орудиями и пулемётами и отправили в самую гущу Гражданской войны.

История повторилась в годы Великой Отечественной. «Волгарь» воевал под Сталинградом, подвозил сюда снаряды, горючее. Нередко — под бомбёжкой, под градом пуль. Но ему каждый раз сопутствовала удача.

Потом корабль был плавучим музеем, рассказывал о Волжской флотилии. Курсировал по Волге и Каме, швартовался к причалам северной столицы, бывал на Дону и Вятке.

После «выхода на пенсию» «Волгарь-доброволец» оказался под Костромой. Там он подвергся разграблению и едва не сгорел. Вот такой печальный финал.

Эльдар Рязанов любил «поплавки»

Ржавеет под Ростовом-на-Дону и пароход, построенный ещё до Первой мировой войны. Сначала он назывался «Великая княжна Татьяна Николаевна». Большевики переименовали судно в «Спартак», а затем — в «Ласточку». И после съёмок фильма «Жестокий романс» про него основательно забыли.

Пароход приобрела за бесценок частная фирма. Хотела переоборудовать в ресторан-«поплавок». Однако не вышло. Фирма прогорела. Пароход брошен.

Когда незадолго до смерти в Нижнем Новгороде гостил Эльдар Рязанов, его ввели в курс дела. Он обещал что-нибудь придумать. Увы, не успел…

Гора металлолома

Такая же судьба постигла и первое судно на подводных крыльях, которое ветераны флота хотели сделать памятником. Ровно через сорок лет после того, как «Ракета-1» отправилась по маршруту Горький-Казань, его разрезали на металл.

Это судно было построено на заводе «Красное Сормово» под руководством главного конструктора Ростислава Алексеева в 1956 году. Его продемонстрировали на Московском международном фестивале молодежи и студентов, и «Ракета» вызвала бурю восторга. Алексеев был удостоен государственной премии.

Срок эксплуатации первого лайнера на подводных крыльях был определён десятью-пятнадцатью годами. Однако он бороздил волжские просторы гораздо дольше.

Накануне празднования 300-летия российского флота, в 1996 году, администрация области обратилась непосредственно к Борису Ельцину с просьбой разрешить поставить «Ракету» на вечную стоянку. Денег на это нижегородцы не просили — ветераны флота вызвались всё сделать сами

Борис Николаевич такого разрешения не дал. И когда шла подготовка к помпезным торжествам, неизвестные злоумышленники украли подводные крылья «Ракеты», трапы — всё, что представляло мало-мальскую ценность. В пункте приёма металлолома даже не поинтересовались, откуда взялось такое количество дюралюминия, меди и других цветных металлов. А потом последовало указание из Москвы: разрезать корпус судна. Причём поручили это именно тем людям, которые под покровом ночи занимались элементарным грабежом в затоне Парижской коммуны, где стояла «Ракета», ожидая решения своей судьбы, никем не охраняемая.

2

ИГРАЮ НА ПУШКУ!

Долгое время считалось, что на территории Нижегородской области казаков не было. На самом деле это не так.

Кто охранял крепости?

В IX—X веках часть нынешней территории Нижегородчины была заселена мордовскими племенами, относящимися к угро-финской языковой группе. Этот народ имеет древнюю самобытную культуру, богатое поэтическое творчество: многочисленные мифы, легенды, эпические и обрядовые песни, сказки. Уже в середине первого тысячелетия нашей эры у мордвы были широко развиты металлообработка, ткачество, производство глиняной посуды.

Но славянская колонизация протекала там, где прежде проживали в основном именно мордовские племена. Переселенцы направились на верхнюю и среднюю Оку, чтобы оттуда спуститься на юг. Мордва не то что принимала их с распростертыми объятьями, но относилась к пришельцам вполне терпимо — у них можно было поучиться земледелию и ремеслу.

К началу XIII века в бассейн реки Мокши устремились рязанские князья. Но они относились к местному населению высокомерно, распоряжались землёй, как хозяева, возводили крепости иной раз на местах святилищ. И мордва взбунтовалась. В 1209 году в городке Кадоме был убит рязанский наместник.

Князья, испугавшись массовых волнений, сделали вид, что ничего страшного не произошло. Коренное население приняло условия игры. С той поры колонизаторы держали себя в рамках, да и мордва тоже проявляла лояльность. Смешанные браки перестали быть редкостью.

Дальнейшее продвижение русичей на восток было остановлено монголо-татарами. Только с XV века колонизация возобновляется. К Московскому княжеству отходят районы верхней Оки — территория от нынешних городов Касимов, Елатьма и далее, вдоль речных систем рек Цны и Мокши.

В 1552 году, после удачного похода на Казань, Иван Грозный присоединяет междуречье Оки и Волги к Московскому государству и начинает серьезно заниматься делом обороны восточной, юго-восточной и южной Руси от степных кочевников и ордынцев. Создается регулярная служба по охране границ от Крымской и Ногайской Орд. Тогда же было заложено много крепостей, в том числе в городах Темникове и Арзамасе, а несколько позже в селе Павлово.

Принятый за основание Павлова 1556 год — дата условная, на самом деле село возникло раньше. Если точнее, это были два села: одно — на Спасской горе, рядом с острогом, другое — вдоль речки Тарки. И назывались они тоже по-разному: Павлов острог и Павлов перевоз.

Кто же охранял эти крепости? Тут были и казаки, и стрельцы, и пушкари.

Правительство разделило всех служилых на две группы: кормовых и поместных. Первые получали от казны содержание натурой и деньгами. Вторые вместо государева жалования наделялись землей — в деньгах правительство всегда ощущало недостаток. И земли получали главным образом казаки, стрельцы, пушкари и ямщики. Больше всего таких наделов появилось на территории теперешнего Павловского района Нижегородской области.

Стрельцы несли гарнизонную и пограничную службу. Гарнизон крепости «Павлов острог» в XVI веке состоял из 50 человек во главе со стрелецким сотником.

Искупая вину

Во время Смуты Павлово оказалось в самом центре событий. Прежде всего, потому, что гарнизон, выражаясь современным языком, не подкованный политически, присягнул Лжедмитрию II. И жестоко за это поплатился. В декабре 1606 года острог захватил нижегородский воевода Алябьев. По его приказу кого-то из стрельцов выпороли кнутом, кому-то «взрезали ноздри и посекли пальцы на руках» (ЦАНО), кого-то сослали в Сибирь.

В 1612 году, когда формировалось Нижегородское ополчение, стрельцы искупили свою вину. Кондрат Семёнов, его сын Ларка, Григорий Афонасьев, Федор Захаров и другие геройски сражались с поляками под знаменами Козьмы Минина и Дмитрия Пожарского. И павловчане были прощены. Стены и башни острога привели в порядок, а главную, Спасскую, башню доверили охранять лучшему из стрельцов — Стенке Михайлову. Крепостные орудия поддерживали в полной боевой готовности пушкари братья Савка и Тимошка Потаповы.

Азарт есть азарт

Жалование стрельца составляло 3 рубля в год. Выдавался также паёк — 12 четвертей ржи и овса (1 четверть равна 12 пудам). Разрешалось прирабатывать «рукомеслом», но при условии, что доход от него не превысит рубля в год. Служба была пожизненной — пенсион получали только искалеченные. Впрочем, и они без дела не оставались — служили воротниками, охраняли подходы к кремлю.

В 1621 году царь Михаил Федорович утвердил «Устав ратный, пушкарских и других дел». В соответствии с ним артиллеристы, приняв присягу на верность государю, должны были «слыть приветливыми и трезвыми, не клеветниками и не лаятелями, не хвалиться или возноситься своей мудростью, никого не хулить и смуты своей похвальбою не чинить» (ЦАНО). Но особо строго карался блуд. Устав предписывал «такого пушкаря чины и службы лишать и от снаряда и от товарищей с бесчестьем отгонять» (там же).

Стрельцы старались все эти правила соблюдать, но 20-е и 30-е годы XVII века были на редкость мирными: никаких военных действий, никаких осад — тоска, в общем, смертная. И оттого, что нечего было делать, днем и ночью резались служивые в зернь и кости. Правда, и тут — с оглядкой на Устав, который разрешал проигрывать не свыше 30 копеек в год.

Но азарт есть азарт. Спустив все наличные деньги, оставшись в одном исподнем, кое-кто из стрельцов шел ва-банк. «Играю на пушку!» — объявлял он. Это означало, что он делает ставку, намереваясь оплатить проигрыш, если счастье ему изменит и в очередной раз, не раньше, чем в следующем году. А в качестве залога использовалась его персональная пушка.

В 1622 году государево село Павлово было пожаловано царем в вотчину боярину Ивану Черкасскому. Тот ничего не делал зря. Он выделил крестьянам сто десятин своей земли, но потребовал за это ежегодную плату. А стрельцы были освобождены от податей. Не зная, что с ними делать (владеть собственным гарнизоном Черкасский не имел права), он стал называть их казаками. Стрельцы-казаки развозили по деревням царёвы указы, охраняли обозы с продовольствием, которые направлялись в Белокаменную. Но поскольку платили им сущие пустяки, стали в свободное время ремесленничать. Естественно, по «своему профилю» — изготовлять холодное и огнестрельное оружие. Так началась слава павловских умельцев.

Разинцы Павлово не взяли

Последние десятилетия XVII века ознаменовались мощными крестьянскими выступлениями. Самым кровопролитным из них был бунт под началом Стеньки Разина. Немало городов захватил он, немало людей загубил, а уж сколько награбил, это не поддаётся подсчетам.

Один из его отрядов, которым руководил Савва Морозов, скрытно подошел к Павлову. Он состоял из 500 человек. Тем не менее, 24 павловчанина успешно отбили несколько атак неприятеля. Крепость не сдали. И нападавшие не стали вредить своим братьям-казакам — ушли на север. Их буквально по пятам преследовали царские каратели, но некоторым удалось скрыться в буреломных лесах.

Пережив в лесах одну или две зимы, разинцы легализовались в глухих деревнях, но сохранили свои обычаи и традиции, передавали их из поколения в поколение. Некоторые из них оказались в Павлове. В 1708 году потомки казаков пополнили войско атамана Кондратия Булавина, а потом поддержали и Емельяна Пугачева.

Все ценное изъяла Москва

Казачество внутри страны (на границах России оно осталось) после стрелецкого бунта было ликвидировано указом Петра I в 1699 году. Часть павловских казаков направили в армию, другая часть стала крестьянами и ремесленниками. Оружие своё павловчане тщательно смазали и спрятали под трапезной Спасо-Преображенского собора. Его обнаружили только в 1839 году, и оно долгое время украшало залы дворца графа Шереметева, предки которого были владельцами Павлова с 1745 года. Сейчас все наиболее ценное находится в Оружейной палате Московского кремля.

Не нашли только золотую саблю, именное оружие, подаренное, как гласит предание, Стенке Михайлову то ли князем Дмитрием Пожарским, то ли другим предводителем нижегородского ополчения — князем Трубецким. Потомки Михайлова якобы закопали бесценную реликвию, принадлежавшую раньше богатому польскому шляхтичу Зебржидовскому, под одним из дубов, которые росли на Ведьминой горе. Но клад этот, согласно легенде, заговорённый, он не даётся в руки. А дубы вывернуло с корнями сто с лишним лет назад во время урагана.

Богатыри — не вы…

Много всяких баек ходит о павловских казаках. Жили до ста лет, играючи взваливали на плечи тяжеленные крепостные мортиры, вязали в узлы железные полосы, вдвоем-втроем возы через брод перетаскивали…

Говорят, что черпали силу свою они от самого высокого дуба на Ведьминой горе. Вроде бы оберегал он их от пуль и пушечных ядер, от стрел и острых клинков, даровал здоровье и завидное долголетие.

Закопав под этим дубом золотую саблю, потомки Стенки Михайлова, спрятали в дупле цепь, звенья которой указывали, сколько шагов надо отсчитать, чтобы найти сокровище, и в каком направлении надо двигаться. Но однажды во время грозы дуб поразила молния. Золотая цепь вроде бы расплавилась, и теперь узнать, где клад, невозможно.

Свое неофициальное название эта гора получила после того, как на дубах, как гласит легенда, повесили двух взятых в плен казаков из отряда Саввы Морозова. Предание рассказывает, что ведьмы сцепились в клубок, пытаясь овладеть отрубленными руками казнённых — считалось, что обладание ими даёт небывалую силу и могущество, власть над миром. Но не вышло у них ничего — бунтовщики были преданы церковной анафеме, ведьм разогнали казаки. Правда, документов о том, что кого-то сожгли за ведовство на костре, в архивах нет. Вероятно, страшная сказка.

Дубы и белый камень

Из преданий известно, что на Ведьминой горе казаки подпитывались энергией, черпали здесь силу. Но тогда здесь росли дубы, а это — мощный источник положительной энергии, пробуждающий в человеке внутренние резервы. Когда дубы погибли, положительная энергия поступать перестала.

Впрочем, многое зависело и от пластов известняка, выходящих на поверхность.

— Известняк — это не что иное, как остатки раковин и скелетов морских организмов, которые дали жизнь человечеству, — говорит кандидат геолого-минералогических наук Владимир Королёв. — Он продлевает нам жизнь. Не случайно, что из белого камня построили Грановитую палату Московского Кремля и Кремлевский Архангельский собор, знаменитую церковь Покрова на Нерли. Именно известняком обкладывали надгробия могил, из белого камня делали нательные кресты, иконки… Он — опора и охрана для всего православного мира, и он помогал казакам обрести веру в себя, отвагу и мужество в боях с врагами. Именно бел-камень вместе с положительной энергией, которую давали дубы, и даровали Павловским казакам силу, отвагу и оптимизм, которых так не хватает нашему поколению.

Увы, в советское время известняк решили использовать для хозяйственных нужд. Его практически весь выбрали.

* * *

Сейчас казачество возрождается. Возродится ли оно в Павлове? Многие павловчане — за.

3

ГДЕ Ж ТОТ ХЛАДНЫЙ ПРАХ?

Два с половиной века приходили люди в Спасо-Преображенский собор нижегородского кремля, чтобы поклониться праху великого гражданина Козьмы Минина. Его гробница находилась здесь до 1929 года (в том году собор взорвали большевики). Мощи освободителя Москвы от поляков сейчас согласно официальной версии покоятся в кремлевском Михайло-Архангельском соборе. Но, похоже, это вовсе не его останки…

Славный род

Год рождения Минина неизвестен. Историки полагали раньше, что он появился на свет в 50-х-60-х годах XVI века и не в Нижнем Новгороде, а в Балахне. Отца его звали Анкудином. Был он солепромышленником.

В Писцовой книге 1591 года есть такая запись: «За балахонцем Минею Анкудиновым есть владения… Козьма Минин живёт в Нижнем Ногороде, жена у него Татьяна Семёновна, сын Нефед» (ЦАНО). И вот тут-то возникли вопросы. Нижегородские архивисты утверждают, что никакой родственной связи между Миной Анкудиновым и Козьмой Мининым нет. Отвергают и версию о его татарском происхождению. И совсем уже неубедительна гипотеза тульских краеведов, которые якобы отыскали потомков Минина на тульской земле. Они исходят из того, что у Минина был ещё один сын, Леонтий, ссылаются на его прапраправнука Николая Васильевича Минина, участвовавшего в русско-турецкой войне 1877—1878 годов. Нет, это просто однофамильцы.

В начале позапрошлого века император Николай I дал указание нижегородскому губернатору Махотину разыскать потомков Минина. Таковых найти не удалось, и Махотин пошёл на подлог. Составил фиктивную родословную, в которой потомками Минина значились самые богатые купцы. Но она была возвращена с пометкой монарха; «Махотин, ты — дурак?»

Напророчила юродивая

За то, что Минин, как говорилось в указе царя Михаила Федоровича, основателя династии Романовых, «на помочь пришёл и Московское Государство очистил» (ЦАНО), царь пожаловал ему звание думного дворянина, положил 200 рублей жалования в год и назначил в поместье села Ворсму и Богородское с девятью окрестными деревнями.

В конце 1615 года государь направляет Козьму Минина в Казань «для розыска зачинщиков мятежа» — там взбунтовались служилые татары и черемисы. Но, возвращаясь в Москву, Минин скоропостижно скончался. Как это произошло, при каких обстоятельствах, остаётся тайной. Историки даже не знают точной даты случившегося, предполагают, что смерть отыскала Минина в апреле или мае 1616 года. Не прошло и четырех лет после его звездного часа.

Тело думного дворянина привезли в Нижний Новгород. И тут начинается самый настоящий детектив.

Надо, видимо, начать с того, что жила в Нижнем Новгороде в те далекие годы юродивая, звали ее Марфушей. И когда хоронили Минина за оградой Похвалинской церкви, неожиданно запричитала:

— Могилу спасителя забыли. Могилу спасителя погубили.

Кто-то дёрнул её за руку, чтобы она замолчала, — не ко времени были её странные высказывания и совсем не к месту. Но Марфуша продолжала талдычить своё, хотя на неё никто не обращал внимания — больной человек, что с неё взять?

А между тем слова юродивой оказались пророческими.

Чьи мощи были в запаснике?

В 1672 году царь Алексей Михайлович повелел перенести мощи Козьмы Минина в Спасо-Преображенский собор, получивший статус кафедрального. Этот храм был возведён еще в 1225 году, но потом неоднократно перестраивался. После того, как собор совершенно обветшал, на его месте вознеслось ввысь новое пятиглавое здание с высоким крыльцом, многочисленными арками, с золочеными коваными крестами.

Храм посещали вместе с прихожанами и многочисленные паломники. Они прибывали в Нижний Новгород отовсюду, чтобы почтить память великого гражданина земли Русской. И его гробница поражала воображение богатством отделки. Центральное место занимала бронзовая доска с надписью: «Се Минович Козьма здесь телом почивает, — всяк истинный, кто Росс, да прах его лобзает!». Между прочим, кто автор этих строк, не установлено и по сей день.

30 мая 1722 года, в день своего 50-летия, как вспоминали современники, Петр I «по окончании обедни спустился в склеп к могиле Минина, перед которой склонился до земли и сказал: «Вот истинный избавитель России» (ЦАНО).

Теперь на месте Спасо-Преображенского собора стоит здание городской администрации. Храм взорвали. А прах Минина, по всей видимости, кто-то сумел тайно вынести. Считалось, что он оказался в запасниках архитектурного музея-заповедника, где находился три десятка лет.

Откуда взялась подделка?

В начале 60-х годов прошлого века с легкой руки Никиты Хрущева Советский Союз охватила эпидемия официального патриотизма. Начало ей положил полёт Юрия Гагарина, но это действительно был народный герой, а другие «народные герои» с того момента стали назначаться, причем везде бросились искать хоть мало-мальски значимую личность, оставившую след в истории.

Нижний Новгород в этом плане стоял особняком. Народного героя искать не было нужды. Им жители нашей области уже несколько веков считали Козьму Минина, и это был достойный человек, не в пример учрежденным свыше. Оставалось только провести широкомасштабную кампанию, чтобы продемонстрировать, как подвиги предков влияют на повышение производительности труда и братскую сплоченность с пролетариатом стран капитализма. И прах Минина извлекли из фондохранилища музея-заповедника

Но тут партийных чиновников Горького едва не хватила кондрашка. Экспертная комиссия во время вскрытия останков заключила: «Теменные кости, совпадающие по стреловидному шву, тонкие, относительно небольшого размера, юношеские, хорошо сохранившиеся; кусок очень тонкой черепной кости, по видимому, детской; две нижние челюсти — вторая соответствует подростку 10—12 лет; три шейных позвонка детского или подросткового возраста…» (ЦАНО). Кроме того, в захоронении присутствовали также «три бедренные кости взрослого человека, одна из них сломанная; крестец, позвонок шейный, нижняя челюсть, часть тазовой кости, три височных кости, позвонок шейный, ключица — тоже взрослого человека» и «несколько обломков костей, не поддающихся определению» (там же).

Но ранее, еще в 1929 году архивист Иван Вишневский обнаружил два захоронения в церкви Скорбящей матери. По его мнению, это и были останки Козьмы Минина и его сына Нефеда.

Однако никаких источников, указывающих на то, что останки Минина покоились не в склепе Спасо-Преображенского собора, попросту не было. Предположение Вишневского сочли весьма спорным

Сегодня трудно судить, чьи это были останки. Скелеты не взяли на хранение в музей, экспертизы не проводили, их, видимо, просто оставили в котловане, вырытом для сооружения нового здания.

Как бы там ни было, а широко разрекламированная компания по перезахоронению праха народного героя оказалась под угрозой срыва.

Впрочем, по части всяких фальсификаций и мистификаций партийным руководителям тех времён равных не было. И они отправили акт экспертизы, снабдив его грифом «Совершенно секретно», в фонды Исторического музея, куда в годы советской власти доступа не было никому. А неизвестно чьи останки торжественно перенесли в Михайло-Архангельский собор, где они находятся и сейчас.

Загадки остаются

Род Мининых, как известно, пресёкся. Сын спасителя России, Нефед, умер бездетным. Но за могилой Минина у Похвалинской церкви ухаживали прихожане, вряд ли бы при переносе его мощей в Спасо-Преображенский собор произошла какая-то ошибка: со дня смерти думного дворянина прошло всего полвека, кто-то даже помнил, как он призывал народ изгнать иноземцев.

Подмена, по-видимому, произошла позже. Доброхот, а им, скорее всего, был священник, вынесший мощи из подготовленного к взрыву Спасо-Преображенского собора, либо просто попутал и взял останки кого-то другого, либо он сделал это сознательно, спрятав кости где-то в другом месте. Основания для опасений были: в то время их могли просто уничтожить. Следовательно, выход был только один: направить чекистов по ложному следу.

Но можно выдвинуть и ещё одну версию. Не исключено, что, взорвав Спасо-Преображенский собор, борцы с «религиозным дурманом» спохватились: а ведь про захоронения в храме они забыли начисто! И задумались: а не нагорит ли им за это по первое число? Ладно, уж там какие-то князья нижегородские — про них и не вспомнят. Другое дело — Минин… И решили задним числом себя реабилитировать. И таким образом за останки Козьмы Минина были выданы кости, случайно попавшиеся под руку.

Какая из этих версий верна, сказать трудно. Где искать прах Минина, тоже вряд ли кто скажет точно. Да и стоит ли? Мало ли народных героев, у которых могил нет, и в то же время их помнят?

ЗАВЕШАЮ ЛЮБИМОМУ ГОРОДУ»

Благотворительность… Сегодня помощь людям, обиженным судьбой, воспринимается неоднозначно. Некоторые даже считают, что по этому поводу должна болеть голова не у граждан, а у правительства, что поддержка детдомовцев, инвалидов и других, не слишком-то социально защищенных россиян, — своего рода пиар, погоня за дешевой популярностью.

Так ли это?

Её называли святой

Первое упоминание о благотворительной акции в письменных источниках датировано началом семнадцатого века. Это было страшное время, преддверье Смутной поры. Летом 1601 года шли бесконечные дожди, пшеница и не думала поспевать, стояла «зеленая, аки трава» (ЦАНО). Народ ещё как-то смог перебиться зимой, еще были какие-то припасы, а вот на следующий год, когда опять солнце в небе совсем не показывалось, начался «глад великий». Люди, как свидетельствовал летописец, ели «всякую листву, траву и мертвечину». Некому было даже похоронить умерших.

Какие чувства владели тогда нижегородцами? Забыли ли они в таких экстремальных условиях христианские заповеди? Нет! 72-летняя вдова помещика Григория Осорьина владевшего селом Лазаревским, Ульяна, в первый голодный год безвозмездно кормила окрестных крестьян, отменила и оброк, и барщину. В 1602 году продала свое имущество, снова стала помогать тем, кто опухал от голода, больным и увечным. А когда деньги кончились, вместе со своими дворовыми собирала в лесу желуди и съедобные корни, пекла лепешки из лебеды. Ее называли святой, её и причисли к лику святых через десять лет после смерти. Ульяна Осорьина умерла в 1604 году.

По примеру Козьмы Минина

О призыве Козьмы Минина собирать средства на формирование народного ополчения, чтобы спасти Россию от иноземцев, написано много. Гораздо меньше известно о том, что когда Наполеон двинул свои войска к Москве, нижегородцы решили повторить то, что принесло успех Минину и Пожарскому. Дворяне, собравшись 25 июля 1812 года в Макарьеве, постановили отдать в ополчение по четыре крестьянина с каждой сотни имевшихся у них крепостных. В общем итоге набралось свыше 12 тысяч ополченцев, причём в полном обмундировании.

Собирали и денежные средства. И люди состоятельные, и те, кто не мог похвалиться своим достатком, не скупились на святое дело. Некоторые отдавали последние сбережения. По негласному соглашению купцы вносили в фонд ополчения четверть своего дохода, мещане и цеховые (то есть, рабочие) — по рублю с каждого. Всего было собрано свыше 20 тысяч рублей. Участие в этой благотворительной и патриотической акции приняло почти три с половиной тысячи нижегородцев.

В начале ноября ополчение, отлично вооруженное и хорошо экипированное, выступило в поход. Путь его лежал через Муром, Рязань и Орел на Украину, а затем и за пределы России. Ополченцы с боями прошли Варшавское герцогство, Силезию, Богемию, Пруссию и Саксонию.

Дома теперь задами не смотрят

Когда в 1834 году император Николай I вместе с графом Бенкендорфом приехал в Нижний, город ему не приглянулся.

— У вас природа сделала все, чтобы украсить город, а люди делают все, чтобы его испортить, — сказал он нижегородским чиновникам. И, указывая, на домишки, лепившиеся по склону Оки, добавил: — Ваши дома на меня задами смотрят.

А тут ещё, как назло, царская карета застряла в непролазной грязи. Это Николая просто взбесило. И он самолично разработал план генеральной реконструкции Нижнего, причем повелел: две кремлевские башни — Северную и Часовую — «комфортабельно отделать для царя и царицы» (ЦАНО). Николай I, как выяснилось совсем недавно, намеревался отказаться от короны и переехать в Нижний Новгород «для уединенного проживания». Надо сказать, что этот его замысел не осуществился.

Но для того, чтобы воплотить в жизнь планы императора, требовалось много денег. Кое-что городские власти нашли, но это «кое-что» быстро кончилось. И тогда откликнулись горожане. Не только толстосумы, но и простой люд — всем хотелось жить в сносных условиях. Средства на реконструкцию городских улиц и площадей собирали в течение десяти лет, а продолжалась она с перерывами лет сто, если не больше. Не закончилась и сегодня. Только вот пожертвований на это от граждан больше не поступает — еле-еле сводят концы с концами.

Богатые тоже жадничают. А в то время только один купец Федор Переплётчиков, оставив пост городского головы, передал в дар Нижнему Новгороду Никольский (ныне Мытный) рынок и двухэтажный каменный дом с лавками и двумя флигелями на Рождественской улице и по Ильинскому съезду. В официальном документе Федор Петрович написал совсем не официальные слова: «Завещаю любимому городу» (ЦАНО). Средства, полученные от сдачи в аренду этих строений, расходовались на постоянные и единовременные пособия беднякам.

В 1844 году нижегородские дворяне вскладчину построили Александровский дворянский институт, а в 1852-м — Мариинский институт благородных девиц. Все свои имения этому институту завещал помещик Михаил Брехов.

30 июня 1893 года в газете «Нижегородские губернские ведомости» была помещена следующая заметка: «Ярмарочным комитетом по примеру прошлого года отпечатаны благотворительные марки, по которым будут отпускаться обеды из народных столовых. Марки эти могут быть приобретаемы всеми желающими, которым представляется прекрасный способ оказать нуждающимся помощь путём раздачи этих марок».

Заметка весьма примечательная. Старые газеты пестрят объявлениями о всяких благотворительных акциях. В 1896 году ярмарочный комитет продаёт рабочим товары по сниженным ценам. В том же году предприниматель Михаил Сухарев начинает строительство «воспитательного дома для призрения подкидышей (ЦАНО). С целью «искоренения попрошайничества» нищие направляются в дом трудолюбия, где каждого трудоустраивают. Владелец мельницы Дмитрий Башкиров организует первую в городе больничную кассу, которая помогала семьям погибших и получивших увечья рабочим и роженицам.

Судьба страны для них была не безразлична

1893 год. Смертность в России самая высокая в Европе. Зарплату сельским учителям задерживают. Из-за нехватки мест дети не могут пойти в школу.

И тут сказали своё веское слово люди зажиточные, для которых судьба страны была далеко не безразлична. Председатель биржевого комитета М. Шипов, купцы С. Курбатов, братья Башкировы и Блиновы выступили с инициативой предоставить казне беспроцентный заём в размере 100 тысяч рублей на строительство реальных училищ. А вскоре другой купец, Щелоков, открыл на свои деньги первое такое учебное заведение.

1893 год вообще был «урожайным» на благотворительные акции. После пожара в селе Бор, который уничтожил 226 домов, «Нижегородские губернские ведомости» извещали о том, что для «подаяния первоначальной помощи образован комитет под председательством уездного предводителя дворянства». Летом того же года в Нижний Новгород прибыл «летучий отряд лдля лечения глазных болезней». Он был командирован попечительством ведомства императрицы Марии по просьбе нижегородских предпринимателей. Губернское земство, в свою очередь, пригласило 11 врачей «для борьбы с могущей здесь появиться эпидемией холеры».

Сюрприз ожидал и девушек, вступающих в брак. Семь невест из бедных семей получили по сто рулей от городской управы. На эти деньги можно было даже приобрести избу в деревне.

Но, пожалуй, апофеозом благотворительности нижегородских купцов было завещание Николая Бугрова, опубликованное в газете «Волжский вестник» после его смерти в 1911 году. Согласно этому документу 10 тысяч десятин земли передавались крестьянам тех селений, где Бугров «имел в различное время своё место пребывания».

Так замаливали грехи

Крестовоздвиженская часовня (позднее рядом появилась и церковь) была возведена на личные средства архимандрита Епифана (в миру Евфимия Перфильева). Он участвовал в судебном процессе над патриархом Никоном, которого отрешили от власти и сослали в монастырь. Потом Епифан осознал свою ошибку и решил замолить грехи. Часовня строилась им в память об опальном патриархе. Кстати, весь Крестовоздвиженский монастырь содержался за счет пожертвований нижегородцев.

Вскоре пример архимандрита нашёл подражание. У богатых людей грехов, которые требовалось замолить, хватало. И храмы стали появляться один за другим. Церковь Успения на Ильинке — благодаря старанию управляющего рыбными и соляными промыслами в Астрахани Алексею Олясову, Рождественскую и Смоленскую (в Гордеевке) церкви построил купец Григорий Строганов, храм Похвалы Пресвятыя Богородицы — костромская помещица Дарья Никонова (она воздвигла его в память по служившему в нижегородском гарнизоне своему супругу), церковь Всех Святых (Петропавловскую) — купцы Егор и Александр Неудакины…

Блиновы

К 1869 году купцы Блиновы скупили практически все участки земли, прилегающие к Софроновской площади (ныне площадь Маркина) и решили построить огромное по тем временам четырехэтажное здание в русском стиле. В 1878 году работы были завершены. В пассаже разместились магазины, конторы, банки, ресторан, гостиница, телеграф, биржа, а верхний этаж был сдан под доходное жильё.

Блиновых первого поколения было трое: братья Федор, Аристарх и Николай. Федор Блинов стал одним из первых судовладельцев, начавших использовать паровую тягу. В 50-х годах позапрошлого века ему принадлежало три парохода, а позднее — ещё три, а также многочисленные баржи. В подрядах по перевозке соли и хлеба Федору Блинову помогали Николай и Аристарх. Прибыль они пустили на устройство в Нижнем Новгороде городского Общественного банка, призванного заниматься изысканием средств на благотворительность и благоустройство города. Впоследствии Блиновы финансировали приюты, богодельни и лечебницы.

***

Сегодня наше общество возвращается к нормальному развитию. Всех нас призывают вспомнить евангельскую заповедь: «Блаженны милостивые, которые будут помилованы»? Но милостивы ли сами призыватели, всё ли делают они, чтобы народу жилось лучше?

САМОЗВАНЦЕВЫ ЧУДЕСА

Первый самозванец был, согласно наиболее распространенной версии, холопом боярина Михаила Романова (тёзки и близкого родственника будущего царя). Борис Годунов использовал это для того, чтобы сместить с поста одного из самых серьезных соперников в борьбе за власть — патриарха Филарета Романова. Его отправили в глухой монастырь, трое его братьев погибли в ссылке.

Но Лжедмитрий I, освободив Филарета, не спешил приблизить ко двору семью, которой когда-то прислуживал сам. Только за несколько недель до своей бесславной кончины самозванец пытался найти поддержку у Романовых. Будущему царю, ещё подростку, он подарил посох в виде рога, оправленный золотом с чернью.

Филарет Романов занял пост ростовского митрополита. После гибели самозванца и низложения нового царя, Василия Шуйского, один из Романовых, Иван, вошёл в состав боярского совета, так называемой Семибоярщины, возложившего на себя временную власть в стране. А Филарет Романов стал плести интриги, заигрывая и с Лжедмитрием II, и с польским королем Сигизмундом III. В конце концов, он признал очередного самозванца своим двоюродным братом, а потом точно так же от него отрёкся.

По большому счету, первый самозванец погиб достаточно случайно. Он пользовался поддержкой у народа, но пал жертвой заговора, который возглавили Шуйские. Подвело его то, что, не рассчитав свои силы, Лжедмитрий I неудачно выпрыгнул из окна и вывихнул ногу. Как писал иноземец Масса, если бы ему удалось укрыться в толпе, он был бы спасен, поскольку «народ истребил бы всех вельмож и заговорщиков» (Ключевский В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. Москва, издательство «Прометей» МГПИ, 1991)

Отрепьев хотел жить. Купец Мыльник разрядил в него пищаль, но весь окровавленный, самозванец №1 встал и сделал несколько шагов. В него стреляли, тело его рубили и кололи (потом кто-то насчитал больше двадцати смертельных ран), предали неслыханному поруганию. Заговорщики хлестали труп кнутом, на живот бросили самую безобразную маскарадную маску, а в рот всунули дудку. Некоторые же присутствующие горько плакали. В общем, умом Россию не понять…

В день своей коронации Василий Шуйский приказал убрать тело Лжедмитрия I c Красной площади. Труп привязали к лошади и выволокли в поле за Серпуховские ворота. Там его бросили в «Убогий дом», где находились тела умерших бродяг.

Тут-то и начались настоящие чудеса. Когда самозванца везли через ворота, налетел страшный ветер, и с них сорвало верх. Ударили морозы, хотя на календаре был май. Распустившиеся листья почернели и свернулись, трава пожухла. Рядом с богадельней, где лежал Лжедмитрий I, из земли появлялись огни, а ночами слышались «великий плащ, и бубны, и свирели, и прочая бесовская игралища». (Отрывки из летописного сборника, принадлежащего Новгородскому Николаевскому Дворищенскому собору. Новгородские летописи. Санкт-Петербург, 1879).

Замок на «Убогом доме» никто не трогал, а труп самозванца наутро обнаружили лежащим на земле у входа, а рядом сидели два голубя. Даже когда тело опустили в яму и засыпали землей, он был найден совсем в другом месте. И пошёл слух, что «Дмитрий» сам себя оживил. Толковали об этом даже после того, как останки самозванца сожгли. Долго еще гуляли по Москве «подмётные письма», написанные якобы его рукой.

ЛЕНИН С ПУШКИНЫМ ДРУЖИЛ…

Сегодня в Нижнем Новгороде живут пять семей Лениных, пятнадцать Пушкиных, Суворовы, Кутузовы, однофамильцы философа Юнга, физика Эйнштейна, разбойника Робин Гуда.

Здравствуй, Резвая кобылка!

Согласно «Писцовой книге» по Нижнему Новгороду, составленной в 1621—1622 годах, жили в то время здесь люди с весьма экзотическими, по нынешним меркам, именами: Волк, Капуста, Шило, Щука, Злыдарь, Репех, Козлец, Возгреша, Буян, Муралей, Острохвост, Хорёк, Ратманка, Русинка и даже Резвая Кобылка по фамилии Тимофеев. Но это тогда никого не шокировало.

В 1701 году Петр I запретил употребление имен неканонических. И они плавно перешли в фамилии. Сколько их сегодня, не знает никто. Даже такой авторитетный специалист по ономастике, руководитель одного из отделов Института этнографии Академии наук России Владимир Никонов. В его коллекции больше ста тысяч фамилий, но это, как он считает, едва ли не десятая часть от их общего количества.

Кузнецовы — вне конкуренции

Какая же у нас самая распространенная фамилия? Иванов? Петров? Сидоров? А вот и нет! Больше всего среди нас Кузнецовых, чуть меньше Смирновых. Ивановы только на третьем месте. Ну а Петровы и Сидоровы даже в первую десятку не входят.

Эта десятка состоит в основном из «зверских» фамилий типа Волков, Зайцев или Медведев. Но и птичек наши предки тоже любили-жаловали. Очень много Соловьёвых, Журавлёвых, Воробьёвых, Скворцовых, Синицыных, Голубевых, Гусевых, Уткиных. Впрочем, не меньше и «хищных» фамилий вроде Соколовых, Орловых или Ястребовых.

«Рыбных» фамилий тоже навалом. Всяких там Карповых, Карасёвых, Ершовых, Лещёвых. Закономерность простая: распространенность фамилии прямо зависит от того, какая порода рыбы преобладала в то время в данной местности. Сомовых, например, больше всего в бассейне Пьяны. Осетровы живут на берегах Волги.

Весьма неоднозначно относились наши предки и ко всяким козявкам. Похоже, уважали. В изобилии водятся у нас Жуковы, Таракановы, Слепнёвы, Блохины, Муравьёвы, Шмелёвы. А Молевых, Мухиных и Комаровых — просто туча тучей.

С «растительными» фамилиями похуже. Самая распространенная из них — почему-то Виноградов, хотя виноград на Нижегородчине не вызревает. С «древесными», такими, как Березины, Калинины и Рябинины, соперничают «садово-огородные»: Гороховы, Капустины, Лукины, Репины, Малинины. Короче, полный набор того, что росло на грядках. Вот только Картошкиных почему-то не встречается. Несправедливо как-то по отношению ко второму хлебу.

Зело любили наши предки давать прозвища друг дружке по профессиональной принадлежности. Кузнецовы и Ковалёвы — вне конкуренции. А на втором месте почему-то Поповы. Если присовокупить к ним Пономарёвых, Дьячковых, Псалтырёвых и Протопоповых, то с полным основанием можно сказать, что священников и храмов в старые времена было великое множество.

На распространенность ремесел указывают и другие фамилии: Кожевниковы, Мыльниковы, Гончаровы, Плотниковы, Печниковы, Мельниковы, Мочаловых Лаптевы, Сапожниковы — этот список можно продолжать до бесконечности.

Чемпионы

Некоторые фамилии свидетельствуют, что когда-то у их обладателей были хозяева: Батраковых, к примеру, значительно меньше, чем Князевых, Бариновых, Генераловых, Купцовых, Барчуковых. Между этими Бариновыми и Генералами непонятно почему затесались Фабрикант и Бухгалтер.

Очень много фамилий, связанных с чертами характера, с внешностью человека: от Доброхотовых до Хапугиных, от Трусовых до Удаловых и Шальновых. Сюда же можно, наверное, причислить Черномордика и Шкоду.

«Чемпионы» по самой короткой фамилии — Ям и Ец. Из трех букв фамилий больше 30: Гор, Ишо, Гус, Гай, Быц, Ешё, Жук, Щит, Они, Роа, Тих, Фин и другие. А вот самая длинная фамилия — Бравоживотовский. Чуть-чуть отстают от неё в «километраже» Радомысльский, Бруликтовская и Рябокобыленко.

А взять «алкогольный» набор. Тут чувствуется поистине российский размах: Чекушкин, Сивуха, Кайфман, Пьяных, Стаканов, Бухалкин, Бутылкин, Колотило, Флягин, Запойнов, Бухман, Просандеев, Пьянзин, Дурнопейко. Несколько уступает набор «дурацкий»: Олухов, Дурнищев, Дурнев, Дурнов, Дуркин, Дурачев, Дурасов, Дурандин.

Но красотой мы, как и умом, тоже не отличались. Худяковых, Кощеевых, Дряхловых, Пузановых, Горбуновых, Горбачевых, Глуховых, Безруковых, Хромовых, Косолаповых, Беспаловых, Безноговых, Безносовых, Кошелап, Безушко, Косоротиковых, Недоростковых, Плешивцевых, Толстогузовых, Лупоглазовых значительно больше, чем Кудрявцевых, Любимовых и Румянцевых. Жуть, да и только.

«Тёзки» великих

Теперь о тёзках великих людей. Ими у нас — хоть пруд пруди: Пушкины, Добролюбовы, Белинские, Куприны, Боборыкины, Карамзины, Рылеевы, Вознесенские, Симоновы… Есть Суворов, Кутузов, Мазепа и даже Казанова. Живут в Нижнем Новгороде однофамильцы философа Юнга, ученого Бора, художников Верещагина и Саврасова, физика Эйнштейна, юриста Плевако, композитора Шумана и разбойника Гуда (правда, зовут его не Робин). Есть свои, доморощенные Бабаджанян, Вега, Бродский, Витте, Гапон, Герцен, Набоков. Проживают с и пять семей по фамилии Ленины. Родом они из деревни Дубки, а фамилию свою получили от очень плодовитой бабы Лены. Там и председатель колхоза тоже был Ленин.

Оригиналы

А вот список самых неприличных фамилий: Какашкин и Какушкин, а также Какалов, Бесштанко, Бляхер, Беспорточный, Глистин, Голопупова, Гнояная, Догадило, Матковская, Писанец, Херанова, Попель, Сучкин, Педик, Голубых и даже Попукалов.

Другие фамилии звучат вполне прилично, но вызывают улыбку: Аблизалова, Барабашкин, Бездверная, Зая, Груша, Зубозлаева, Какао, Канцлер, Ересь, Живоглотов, Жидких, Забава, Кутья, Мышелова, Дуда, Неправда, Пампуха, Пивторидядька, Пискозубов, Плакса, Подтележникова, Поправка, Грех, Поваляшко, Сучкоусов, Ухвостьева, Халабуда, Хребто, Циферблат, Бородавка, Бублик, Врулина, Глюк, Гоношилкин, Господинчик. Есть что-то и в духе нашего времени: Депутатов, Коммерческая, Кремлёвская. Ещё забавнее некоторые сочетания имен и фамилий: Фея Луговая из Дзержинска, Сильва Зайкина и Мимоза Животовская из Нижнего.

И еще один словарик, без комментариев: Синяк, Синезубов, Сухомуть, Питьём, Батц-Лопатников, Песня, Шурубура, Облаев, Пендюра, Собакинский, Дуболазов, Мохнорыло, Негодяев, Нетяга, Гвоздь, Занога, Глобус, Закон, Жлобо, Любивая, Борщ, Бегун, Трясоногов, Фиалко, Пинхасик, Поднебеснов, Сони, Спектор, Селектор, Сачёк, Секундо, Нужда, Хутор, Костоглодов, Музыка, Хватаймуха.

В последнее время неблагозвучные фамилии нижегородцы стали менять значительно чаще, чем раньше. Один из жителей Канавинского района пожелал стать… Бен Ладеном — ещё когда тот был жив, но его удалось отговорить. Довод, что миллионы долларов, назначенные за голову международного террориста, его семье не достанутся, а у него самого возникнет немало проблем, попал в цель. Удалось отговорить и весьма агрессивного избирателя, который выбрал фамилию Противвсех. Но он официально заявил, что если на следующие президентские выборы выдвинет свою кандидатуру Путин, он обязательно поменяет свою достаточно распространенную фамилию на фамилию Противпути. Кстати, законом это не запрещается.

НЕ АНТИХРИСТ, НО БЛУДЛИВ

Об Антихристе — сыне Сатаны — богословы, астрологи, писатели и поэты говорят уже в течение многих веков. Бесчисленные пророчества связывают его появление с концом света, с ужасом от ожидания этого таинственного врага.

Слухи о том, что Антихрист родился или вот-вот родится, муссировались, как правило, в переломные эпохи. Назывались и конкретные даты: 999-й год, 1366-й, 1376-й… В 1412 году Винченцо Феррар «прознал из достоверных источников», что Антихристу уже исполнилось девять лет (Пернатьев Ю, Пророчества знаменитых ясновидящих. Литрес, электронная библиотека, 2014). Но, увы, «достоверные источники» оказались недостоверными.

Протопоп Аввакум, по его словам, видел Антихриста своими глазами. «Ведут его ко мне два в белых ризах наголо человека, — писал он. — Плоть-то у него вся смрадна, зело дурна, огнём дышит, а из ноздрей и из ушей пламя смрадное исходит… И дурно мне стало и ужасно» (Житие протопопа Аввакума. Горький, Волго-Вятское книжное издательство, 1988).

Когда староверы стали утверждать, что Антихрист воплотился в патриарха Никона (это было в 1666 году — прорицатели напророчили, что именно в этом году Антихрист заявит о себе), Аввакум опроверг эти домыслы. «Никакой это не Антихрист, — заявил мятежный протопоп. — Антихрист у нас на Руси не родится. А Никон — это шиш Антихристов, плутишко. Я Никона знаю. Недалеко от моей родины родился, между Мурашкина и Лыскова, в деревне, отец у него черемисин, а мать русалка. А он, Никитка, колдуном учинился, да баб блудить научился, да к чертям попал в атаманы» (там же).

Никон был избран патриархом после смерти его предшественника, Иосифа, в 1652 году. Он вынудил царя дать обещание не вмешиваться в дела Церкви. И тут начался раскол, поскольку новый патриарх задумал привести русские православные обряды и книги в соответствие с греческими.

Перед Великим постом 1653 года Никон предписал совершать крестное знамение тремя перстами, что противоречило актам Поместного Стоглавого Собора 1551 года, закрепившим двоеперстие. Собор 1654 года положил начало делу унификации московских книг в соответствии с греческими, напечатанными на Западе. В 1656 году всех, крестящихся по-старому, объявили еретиками и предали анафеме.

Но и Никон, в конце концов, подвергся опале. В декабре он был сослан в Ферапонтов Белозёрский монастырь, а после смерти Алексея Михайловича его перевели под более строгий надзор.

Ссылка продолжалась до 1681 года, Никону, уже тяжело больному, было разрешено вернуться в Воскресенский Новоиерусалимский монастырь, на пути к которому он скончался. Но на его реформах крест не поставили. Они остаются в силе до настоящего времени.

А что касается Антихриста, то по-прежнему пророчеств о его приходе не счесть. Как и о конце света. Наверное, эти темы будут муссироваться, пока существует человеческая цивилизация.

БЕЙ ПЕРВЫМ, ФЕДЯ!

Среди увеселений, игр и забав кулачные бои в старину были популярны не меньше, чем посещение «позоров бесовских со скоморохами», катание на коньках и салазках, курение «смердящей вони», то есть табака, и карточные баталии. Но забавы эти практически каждый раз кончались смертоубийством и тяжкими увечьями, хотя некоторые их приветствовали. «Кулачные бои — это совсем не была драка, ссора, вражда или что-либо подобное, а нечто вроде игрища», — можно было прочитать в журнале «Русская старина» (1913, №6).

Ледовые побоища

Перенесёмся в век семнадцатый. Нижний Новгород, Кунавино, масленичная неделя. Именно в это время и проходили на Оке ледовые побоища. Так описывал их неизвестный автор в поэме «Масленица»:

Зачинщик с кулаком, детина удалой,

Его друзья с распухлыми щеками…,

Сугробы снежные потоптаны ногами.

Иной лежит в снегу, сраженный в битве, ниц,

Нет шапки на главе, нет ратных рукавиц;

Все ищут в кулаках довольную причину,

Чтоб небо для других казалося с овчину (ЦАНО).

А вот другое описание: «Все пространство между Нижним базаром и Кунавинской слободой было заполнено зеваками, — свидетельствовал в 1679 году Питер Штуард (скорее всего, фамилия искажена; на самом деле Стюарт, — С.С.-П.) неизвестно каким образом попавший в Нижний. — В центре выстроились две шеренги бойцов, русские называют это „стенка на стенку“. Ристалище начиналось после свистка. Перед этим участники его обоюдно хулили друг друга, прибегая к крепким выражениям. Потом уже они под рёв и ободряющие звуки толпы, под гул барабанов приступали к активным действиям. Бой велся по всем правилам воинского искусства: правая сторона двигалась на левую „клином-свиньей“, а левая пыталась обойти нападавших с флангов. Бойцы поражали друг друга в грудь, лицо, живот бились неистово и жестоко. Смотреть было страшно: свернутые набок скулы, разбитые в кровь лица, сломанные члены… При этом собравшиеся поглазеть приветствовали каждый удачный, на их взгляд, удар, после чего человек может стать калекой. Хотя, надо отдать должное: соблюдались и какие-то правила. Если человек падал или переступал со льда на берег, его больше не трогали. Нельзя было пускать в ход ножи, бросать в глаза песок… Но больше всего меня удивило то, что за разворачиваемым действом наблюдали стрельцы, храня олимпийское спокойствие, и считали своим долгом ни во что не вмешиваться» (Ключевский В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. Москва, издательство «Прометей» МГПИ, 1991).

Иностранцу это было в диковинку. Для россиян — обычное дело.

Церковь была против, но…

Как писал историк Николай Костомаров, ещё начиная с ХVII века, «церковь карала отлучением предающихся таким забавам; участники их изгонялись из церквей, а убитые в примерных схватках, кулачных и палочных боях и вообще заплатившие нечаянно жизнью за удовольствие потешиться на этих турнирах «да будут, — сказано в правиле Кормчей (тогдашнем церковном законе, — С.С.-П.), — прокляты и в сей век, и в будущий». (Костомаров Н. И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. Москва, издательство «Экономика», 1993). Увы, все призывы и угрозы священнослужителей были напрасными.

В 1743 году Синод в очередной раз официально обратился в Сенат с требованием запретить кулачные бои, а также народные пляски, скачки и «другие бесчинства». Узнав об этом, нижегородский полицмейстер Метревелев объявил войну любителям почесать свои кулаки, а заодно плясунам, игрокам в бабки и городошникам. Но те стали собираться не в Кунавино, а где-нибудь на выселках, куда полиция наведываться побаивалась.

Неожиданно для нижегородского полицмейстера 11 июня того же года Сенат отверг предложение церковников. Согласно его «Особому Указу» кулачные бои и «подобные общие забавы в свободные от работы праздничные дни… служат для народного полирования, а не для какого безобразия» (там же). И Метревелев остался, что называется, с носом. Выход был только один: наблюдать, как люди убивают и калечат друг друга. И никого за это упечь в каталажку было нельзя.

Правила боя

Участники кулачных боев практически всегда, хотя, конечно, были и исключения, неукоснительно соблюдали неписаные правила, своего рода дуэльный кодекс. Причем не имело значения, где происходили потасовки: правила кулачного боя были одними для всех регионов России. Каким образом они распространились по такой огромной территории, непонятно. Во время боя можно было ударить только стоячего, присевший или упавший человек считался неприкосновенным. Если кто-то высказывал подозрение, что в руке у противника находился подозрительный предмет, подозреваемого отводили в сторону и обыскивали.

Сами кулачные бои разделялись на два типа: «стенку против стенки» и «сцеплялку-свалку». Если в первом случае противники шли друг на друга «армиями», то во втором каждый выбирал себе противника и бился только с ним — до полной победы или поражения. Потом подсчитывали, чья взяла.

Но самым любимым зрелищем с давних времён были одиночные бои. Так, в исторической песне о Мамстрюке Темрюковиче рассказывается о подобном поединке, устроенном во времена Ивана IV. Главный герой этого сказания — брат молодой жены Ивана Грозного, Марии Темрюковны, приехавший с нею на свадьбу, «изошедший семь городов, поборовший семьдесят борцов» (Мальбахов Б. и Эльмесов А. Средневековая Кабарда, Нальчик, издательство «Эльбрус», 1994). Но «крымский татарин» (на самом деле Мамстрюк Черкасский был кабардинцем) дважды был побит русскими богатырями Мишкой и Потанькой. Судьей обоих поединков, если верить автору, был сам Иван Грозный.

Мордобой по правилам был праздником как для самих его участников, так и для многочисленных болельщиков. За несколько часов до него противоборствующие стороны (обычно из разных слобод) устраивали массовые гуляния. Шли к месту предстоящего сражения принаряженные, с песнями и музыкой, увлекая за собой «группы поддержки».

Первыми начинали стекаться к месту боя подростки. Останавливаясь, они затевали словесную перепалку с болельщиками из другой слободы. Это было своеобразным предисловием к основному действию. Спустя некоторое время юные бойцы (они не могли сдержать своих эмоций) бросались навстречу друг другу. Происходила короткая потасовка — «замуривание».

Это было прелюдией настоящей схватки, когда «стенка» шла на «стенку». «Стенка» формировалась вожаком — самым опытным и бесстрашным бойцом, которого выбирали общим голосованием. Он определял стратегию и тактику поединка, расставлял людей, менял их местами в ходе сражения. Ему беспрекословно подчинялись. Но если он первым оказывался на снегу, бой часто прекращался досрочно. Сторонники поверженного лидера капитулировали и признавали себя побеждёнными.

Иногда, если «стенка» включала в себя сотню-две человек, бои проходили в два приема. Допускались в число участников и зрелые мужики, хотя любителей почесать кулаки среди них, давно уже остепенившихся, было гораздо меньше. Резерв с той и другой стороны зорко следил за ходом боя, и по мере надобности подтягивались свежие силы.

Когда сражение заканчивалось, «стенки» отходили на исходные позиции, унося с собой раненых и убитых. Раненым оказывали первую помощь. Спонсоры угощали отличившихся бойцов водкой и пивом.

При уже упомянутом полицмейстере Метревелеве произошел один характерный случай. Наблюдая, что их «команда» терпит поражение, несколько болельщиков не выдержали и кинулись на подмогу. Но правила это строго запрещали, и любимая «команда» вместе с соперниками начали совместно избивать непрошеных помощников. Если бы не вмешательство полицейских, была бы груда костей и мяса.

Московские баталии

В начале прошлого века кулачные бои ещё не были забыты. «10 декабря 1906 года, — сообщала газета „Московские ведомости“, — на льду Москва-реки в Хамовниках собралась многочисленная толпа из рабочих сахарного завода В. Генера, а также из крестьян села Воробьёва. Они устроили по примеру прежних лет кулачный бой. Завязалось ожесточённое побоище толпы, достигшей 1000 человек. Был вытребован усиленный наряд полиции, которому удалось рассеять толпу. Между дравшимися были и сильно побитые».

А вот что писал в журнале «Геркулес» в 1914 году Фёдор Коломенский: «Кулачные бои «стенкой», когда число бьющихся партия на партию порой превышает сотню человек, до сих пор еще сохранились в Сибири. Но кулачные «бойцы-одиночки», — так сказать, прежние чемпионы, — повывелись, и очень мало кто помнит об их былых подвигах и об их стальных кулаках, от которых пластом лежали противники» (перепечатано в журнале «Спортивная жизнь России, 1998, №9).

Коломенский вспоминал одного из «последних могикан» — Ивана Федоровича Киреева. «Теперь это убелённый сединой старик, но ещё страшно крепкий, живой, энергичный, с характерными твердыми чертами лица, широкими плечами и массивной грудью, вынесшей в свое время немало страшных ударов лучших бойцов Москвы и других городов, — писал он. — Иван Федорович помнит отчаянные кулачные бои на Москве-реке и Яузе, когда он ходил «стенка на стенку» (там же).

По словам Киреева, бойца начинали готовить дня за два. Его водили в баню и там «разминали силу». После бани — обильное угощение с водкой, причем «накачивали» до тех пор, пока боец не сваливался «с катушек». С похмелья, на другой день, бойца нарочно морили до самого боя голодом, чтобы «остервенел». Часа за два до боя вливали в его пасть добрую чарку и давали немного закусить. Бойцы дрались с таким ожесточением, а страсти зрителей до того разгорались, что «вся картина начинала принимать фантастический характер… Дрались обыкновенно до тех пор, пока один из бойцов, вконец изнуренный, избитый чуть ли не до потери сознания, не сваливался на землю. Избитого избегали отвозить в городские больницы, а тщательно прятали в частную квартиру, где за ним устанавливался самый добросовестный уход» (там же).

А вот дополнение к этой статье, мои собственные архивные изыскания. В 1863 году в Москву кто-то из спонсоров привёз для кулачного боя с И. Ф. Киреевым нижегородца Бирюкова, и вся тогдашняя Москва взволновалась донельзя. Никто не мог его победить — ростом был за два метра, а весил килограммов 120. Но Киреев тоже был твердым орешком. Первые две встречи закончились вничью. Но третий бой оказался для Бирюкова роковым. От страшного удара в грудь великан упал и самостоятельно подняться не мог. Нынешние судьи зафиксировали бы нокаут.

Февраль 1865 года запомнился москвичам боем на Яузе-реке между обитателями Овчинниковского переулка с командой Чугунного моста. Дрались фабричные во главе с Киреевым с крючниками, нанятыми купцами Вшивой горки (крючниками называли тогда грузчиков). Фабричные победили, но хитрые купцы взамен выбывших из строя послали навстречу Кирееву с его товарищами новых бойцов. И когда с Киреевым схватились братья Мясниковы, которые пускали в ход не только кулаки, но и головы, устоять на ногах он не смог. Его ватага позорно бежала.

Но это был не последний кулачный бой. Любители почесать кулаки не перевелись и сегодня. Футбольные фанаты часто прибегают к такого рода «развлечениям».

Кулачки по-нижегородски

Самое удивительное, что в нижегородской глубинке кулачные бои устраивались до середины 60-х годов прошлого века, в советское время, несмотря на многочисленные запреты и статьи в Уголовном кодексе. По свидетельству А. Залялиева, в Перевозском и Бутурлинском районах они проходили по престольным праздникам и собирали много народа. Эти бои называли не кулачными, а дральческими.

Разумеется, местных властей и милицию об этом не извещали. Впрочем, они об этом, конечно же, знали, хотя делали вид, что ни о чём таком не ведают. Порой и сами участвовали в потасовках. А. Залялиев утверждает, что «в каждом селе и деревне было специально отведенное место для проведения поединков — дральческий сарай. (А. Залялиев Традиция кулачных боёв в глубинке Нижегородской губернии. Livejurnal, 2018, 26 марта).

Одиночные схватки кулачников разделялись на два вида: по жребию и «на раз». Жребий определял, кому бить первому Удары наносились поочередно, пока кто-нибудь из бойцов не сваливался без чувств или не просил пощады. Запрещалось бить по лицу, в солнечное сплетение и ниже пояса. Самым коварным считался удар в плечо.

Жители Бутурлинского и Перевозского районов до сих пор рассказывают о случае столетней давности. Однажды в дральческом бою в день Казанской иконы Божией Матери в селе Большие Кемары, один из бойцов вообще лишился руки. При этом сокрушительный удар нанесла… женщина, которая приехала из Княгинино. Рука её соперника оторвалась от сустава и держалась только на коже и сухожилиях.

Тот, кто выступал согласно жребию в роли резиновой груши в боях «по жребию», не имел права уклоняться, отступать, защищаться руками. Бьющий же мог финтить, замахиваться одной рукой, а бить другой, причем не только кулаком, но и ребром ладони. За соблюдением правил следил судья, которого выбирали сами дральщики. Того, кто нарушал правила, немедленно дисквалифицировали.

В боях «на раз» участвовала в основном молодежь, которая никак не могла поделить девушку. Победитель получал право объявить её своей невестой, а побеждённый вынужден был смириться. И такие бои считались наиболее опасными.

Но были еще и бои «стенка на стенку», которые в нижегородской глубинке назывались боями «врасхлестку», или петушиными. Как и везде, начинали их самые юные, а кончали седобородые ветераны. При схватке «врасхлестку», разрешалось свободное передвижение, все приемы защиты и нападения. Бой продолжался до тех пор, пока кто-нибудь не оказывался на земле. После этого все участники направлялись к пивнушке, где чествовали победителей.

Хороший дральщик всю жизнь до глубокой старости пользовался уважением односельчан. Многие из них сохраняли хорошую спортивную форму. Иван Алексеевич Корягов (или Курягов) участвовал в боях, хотя ему перевалило за 70. В молодости он убил своего соперника с перового же удара. И Иван Алексеевич до конца дней своих за него молился. Не верил, что своей собственной рукой отправил на тот свет человека.

Запрет обернулся драками

В начале позапрошлого века кулачные бои всё-таки запретили официально как «варварский обычай». Тех, кто нарушал запрет и молотил друг друга почем зря, ловили и сажали в кутузку. И случилось то, что случилось. Драки стали обыденным делом. Даже в цивилизованном двадцать первом веке.

Николай Костомаров считал, что в какой-то мере кулачные побоища… полезны. Таким образом, писал он, «русские приучались к ударам и побоям, которые вообще были неразлучны со всем течением русской жизни и делали русских неустрашимыми и храбрыми на войне».

Возможно, это и так. Известный всему миру полководец Георгий Жуков высказался как-то, что русской армии не было равной в рукопашном бою во все времена потому, что солдаты «проходили стажировку» в уличных кулачных сражениях.

Это была своеобразная начальная военная подготовка.

4

История с географией

У ГРАНИЦЫ ЛЮДИ ХОДЯТ ХМУРО

Много раз на протяжении своей истории Нижегородская губерния то ужималась в границах, то, наоборот, вбирала в себя бескрайнее пространство соседних регионов. Впрочем, процесс этот продолжается. В состав Нижегородчины, например, вошёл Сокольский район Ивановской области. Так пожелали его жители.

История вопроса

Губерния как основная административная единица в России была учреждена Петром Первым 18 декабря 1708 года. В соответствии с указом государя были образованы Московская, Смоленская, Казанская, Азовская, Архангелогородская, Ингерманландская (с 1701 года Санкт-Петербургская), Киевская и Сибирская — всего 8 губерний. В лоне Казанской губернии была полуавтономная Нижегородская провинция.

В 1714 году она стала самостоятельной губернией, хотя в то время и самой «микроскопической». Городов на Нижегородчине было всего 9.

При Екатерине Второй, когда административные единицы определились не по территориальному, а по «душевому» принципу — в зависимости от численности населения, количество губерний в России выросло до 50. При этом все уездные центры автоматически становились городами, а в результате этот статус на Нижегородчине был присвоен 13 населенным пунктам.

В 1779 году было учреждено Нижегородское наместничество. Территория его стала меньше; к Костромскому наместничеству отошёл Юрьевский уезд, а к Казанскому — вся Алатырская провинция.

До 1917 года административно-территориальное деление подвергалось корректировке ещё несколько раз. При советской власти это происходило чаще. В 1922 году территория Нижегородской губернии заметно расширилась. К ней было добавлено 18 уездов. Лысковский уезд заменил Макарьевский, а Балахнинский и Горбатовский были ликвидированы.

Но вот настал 1929 год. Постановлением президиума ВЦИК Нижегородская губерния была преобразована сначала в Нижегородскую область, а затем — в Нижегородский край. В него вошли территории Вятской губернии, Марийской и Вотской (Удмуртской) областей и Чувашии, а также часть районов Костромской и Владимирской губерний.

В первый год после реорганизации территория края делилась на 7 округов, а затем округа были ликвидированы. Взамен были созданы свыше 140 районов. В них входили почти 3 000 сельсоветов.

Реформы следовали одна за другой. В 1934 году из состава Горьковского края (он был переименован в 1932 году) выделился Кировский край. В 1935—1936 годах было проведено разукрупнение районов. В декабре 1936 года Горьковский край приказал долго жить, так как лишился и Чувашии, и Марийской АССР. И снова стал областью.

Но на этом реформаторский зуд властей не закончился. 7 января 1954 года была образована Арзамасская область, просуществовавшая до 23 апреля 1957 года. То и дело возникали новые районы, потом снова упразднялись…

На довоенной карте Нижегородской области — 61 район. На юго-востоке образовался, например, Большемаресевский с центром в селе Большое Маресево, где было всего четыре сотни домов, в том числе баня на 25 мест и дом колхозника с четырьмя койками. Тем не менее, там издавалась районная газета «Ударник полей». Вряд ли кто помнит сегодня о таких районах, как Заветлужский, Залесный, Кологривский, Линдовский, Ляховский, Наруксовский, Пыщугский, Салганский, Фоминский. Одни районы отошли к соседним областям, другие поменяли названия, а иные объединили.

Тяжела ты, шапка Мономаха!

Суздаль. 1992 год. Звонит колокол, один за другим прибывают высокие гости. Все они приехали на… коронацию. Епископ Суздальский Валентин возложил на голову Игоря Бельского (гражданина США, постоянно проживающего во Франции, и прямого потомка Суздальско-Нижегородского князя), отороченную собольим мехом и украшенную золотыми пластинами и драгоценными камнями шапку Мономаха. Закончив ритуал, епископ заявил:

— Великое княжество Суздальско-Нижегородское восстановлено.

Разумеется, эта фраза потребовала пояснения. Присутствующим было сказано, что княжество будет существовать не в качестве особого территориального образования, а «как дань историко-культурной традиции».

Но поначалу задумка у русского американца была иная. Бельский вёл интенсивные переговоры с членами российского правительства на предмет создания княжества именно как особого образования по типу свободной экономической зоны.

Однако у Бельского ничего не вышло. Воспротивились местные руководители, да и в Министерстве юстиции дали от ворот поворот: дескать, восстановление «великого княжества» подхлестнёт сепаратистские настроения. А сепаратизма тогда было хоть отбавляй.

В новейшей истории России это была первая попытка изменить существующее административно-территориальное деление. Правда, в основе её лежали причины отнюдь не экономического характера.

Ядра интеграции

Вместе с тем давно уже стало понятно: России в нынешней административно-территориальной упряжке тесно. Развитие экономики, миграционные и демографические процессы диктуют необходимость внесения существенных коррективов.

Некоторые попытки в этом отношении уже сделаны: созданы федеральные округа, которые могут стать прообразом нового устройства России. Вектор изменений, скорее всего, будет направлен в сторону укрупнения регионов.

Урезать, так урезать

Однако у идеи укрупнения есть и противники. Например, доктор географический наук Е. Шувалов еще в начале 80-х годов утверждал, что нынешний этап нашего общества проходит на фоне урбанизации, а этот процесс чрезвычайно противоречив, и, следовательно, нужно пересмотреть административно-территориальное деление в сторону разукрупнения.

По мнению Шувалова, сейчас урбанизация проходит стихийно, усугубляя социальную и национальную проблемы. Города долгое время росли хаотично. Усилились контрасты в уровне благоустройства. В большинстве регионов России (особенно на Урале и в Поволжье) уровень урбанизации значительно опережает развитие промышленности и строительства. По расчётам ученых, за последние полвека существования СССР его население (до распада) возросло на 50 процентов, в Центральной России — только на 5,6 процента.

Рождаемость падает, смертность растёт. Одновременно увеличивается и численность городского населения. Вымирают целые деревни. Пригородные зоны превращаются в составные, органически связанные с городским ядром. Мегаполисы, преодолев барьер административной границы, словно масляное пятно на воде, стали интенсивно расползаться, включая в свой состав как городские, так и сельские поселения. Возникают так называемые агломерации — скопления населенных пунктов, объединенных в целостную систему. Зачастую границы агломераций не совпадают с административно-территориальным делением, что создаёт массу неудобств. Взять, например, Волжско-Окскую агломерацию, включающую в себя Нижний Новгород, Дзержинск, Бор, Кстово и ряд других населённых пунктов. Она насчитывает около 3 миллионов человек. То есть, здесь проживает примерно 70 процентов населения области и 85 процентов городского населения. Это — гиперурбанизированный мегаполис, резко отличающийся от двух соседних — Заволжского и Правобережного. Занимая всего 15 процентов территории области, Волжско- Окская агломерация производит четыре пятых промышленной продукции.

А вот Выксунская групповая система расселения, как и Сокольский район, который «выпадал» из Ивановской области, более тяготеет к Муромской агломерации Владимирской области, имеет с ней прочные производственные и хозяйственные связи. Вот бы объединиться выксунцам с муромчанами, упрочить эти связи! Но увы! Административно-территориальное деление не позволяет. И в результате экономический потенциал этих поселений раскрыт далеко не полностью.

Как выжить?

В своё время Нижний Новгород был центром Волго-Вятского экономического района. Здесь удалось наладить чёткую кооперацию между промышленными предприятиями. Следовательно, он не был искусственным образованием. Может быть, стоит возродить эти связи, чтобы выжить в наше непростое время?

ПРИВЕТ ОТ КОБЕЛЕЙ

Наши предки на выдумку были весьма горазды. Но порой такие заковыристые названия придумывали своим родным пенатам, что хоть стой, хоть падай. Ну, что стоят, к примеру, Раздвиньнога, Заразы, Мордово или Рылово!

В 20-х годах прошлого века кое-что удалось «причесать». Канули в Лету Кукиши, Сукино, Бордели, Тупицы, а вместо них появились бесчисленные Березняки и Малиновки.

Но ревизия коснулась далеко не всех населенных пунктов. В Нижегородской области уцелели, например, Бешенцево, Большая Козляна, просто Козлы, Содомово (их аж три — в Воскресенском, Борском и Тонкинском районах), Вшивково, Грязновка (их тоже три, а плюс к ним Грязино, Грязново — в двух экземплярах, Грязная и, наконец, поселок Грязный в Гагинском районе). Но больше всего названий связано с употреблением спиртного: Питухово, Клюкино, Хмелёвка, Кирюхино, Хмелино, Хмельничьное, Винный Майдан… Список этот можно продолжать и дальше.

А вот еще более любопытные названия: Карга, Кобелево, Кучка, Логово, Мазь, Подгузково, Полизалово, Пузыри, Грабиловка, Свиреповка, Тюлени (откуда они взялись в этих краях, непонятно), Худобабкино, Чучелиха.

Но вот что волнует: как называют себя жители Пузырей или Кобелева?

МАРШРУТОМ ИВАНА ЛЕПЁХИНА

В 1768 году во время научной экспедиции под руководством академика Ивана Ивановича Лкпёхина был обследован обширный район, включая Поволжьё, Урал, Сибирь и русский Север. Целью экспедиции был, выражаясь современным языком, анализ состояния окружающей среды.

«… а сверх того, понятен и добронравен»

Он родился в семье офицера то ли Преображенского, то ли Семёновского полка Ивана Сидоровича Лепёхина, но к военной службе интереса не проявлял. По достижении 7, 12 и 16 лет дети дворян должны были являться в Герольдмейстерскую контору «для разбора недорослей и определения их в учебные заведения» (3. Бердюгин Ю. П., Рахимов Э. Х., Челябинская область. энциклопедия, Челябинск, 2003—2008).

И маленького Ивана признали более склонным к изучению естественных наук. Он поступил в гимназию, а потом в университет при Санкт-Петербургской Академии наук. Во время учёбы носил шпагу, которая в день присяги выдавалась каждому студенту. За два с половиной года прослушал курсы философии, риторики, химии, овладел латинским языком.

Лепёхин мечтал продолжить образование. Он написал прошение. В нём указал: его интересует естественная история, а поскольку в России не было такого «профессора, который бы мог обучать его сей науке», хотел бы выехать за границу (Бабий Т. П., Коханова Л. Л., Костюк Г. Г. Лепёхин Иван Иванович. Киев, 1984). И Академия наук постановила: «Студента Лепёхина отпустить для обучения истории натуральной либо в Упсале к славному Карлу Линнею, либо в какую-нибудь иную иностранную академию, потому что он в фундаментальных науках и в языках нарочитые успехи имеет, да сверх того, он понятен и добронравен» (там же).

Но в Европе шла Семилетняя война, и Лепёхин с большим трудом выехал не в Упсалу, а в Страсбург. Однако корабль при переходе из Гамбурга в Амстердам застиг шторм, судно затонуло. Студент чудом спасся.

В Страсбургском университете Лепёхин слушал лекции по анатомии и хирургии, изучал физиологию и физику. В одном из своих отчетов он писал в Академию наук в декабре 1763 года: «Как с профессором Шпильманом, так и собственным любопытством собрал 519 разных трав, которые, высушив и приклеив на бумагу, расположил по системе Линнея» (Фрадкин Н. Г. Академик И. И. Лепёхин и его путешествия по России в 1768—1773 гг. Москва, «Географгиз», 1953).

Осенью 1767 года Лепёхин вернулся в Россию. Он стал секретарём Академии наук, а с 1771 года — академиком. Участвовал во многих научных экспедициях, собрал богатые ботанические коллекции. К сожалению, многих растений из этих коллекций уже не существует.

Дневники Лепёхина стали исходным материалом для книги «Дневные записки путешествия доктора и Академии наук адъюнкта Ивана Лепёхина по разным провинциям Российского государства в 1768 и 1769 годах» (Санкт-Петербург, Императорская Академия наук, 1771—1814).

В дальнейшем Иван Иванович возглавлял Императорский Ботанический сад в Санкт-Петербурге, был инспектором гимназии при Академии Наук, участвовал в работе над «Словарём Академии Российской».

Заслуги Лепёхина этим не исчерпываются. Он первым классифицировал лекарственные растения России, дал сравнительную характеристику природных зон Земли. Два растения названы в его честь — Лепёхиния из семейства Яснотковых и Лепёхинелла из семейства Бурачниковых. Есть гора Лепёхина на Северном Урале, высота которой —1 330 метров, а также село Лепёхинка в Саратовской области и железнодорожная станция Лепёхинская Приволжской железной дороги.

Умер Лепёхин в 1802 году.

Муром и Выкса

В Муром экспедиция прибыла 22 июля 1768 года по старому стилю. Два дня Лепёхин знакомился с производством кож, а 24 июля он решил съездить за 30 вёрст в Выксу, «на железноделательные заводы, каковые принадлежали тульским купцам Поташевым» (здесь и далее цитируется книга Лепёхмна «Дневные записи…). Но тут явная ошибка. Никаких Поташевых не было. Речь идёт об Иване и Андрее Боташевых.

Увы, путешественника ждало разочарование: заводы «задолго до нашего приезда выгорели, но чтобы труд наш и иждивение не тщётно пропали, заехали на железные рудники, которые по близку сего завода находилися». Там работа кипела. Руда добывалась рытьём шурфов (их Лепёхин почему-то называет ширфами). Рудокопы получали от 5 до 8 копеек за день. Но дальше Лепёхин себе же противоречит. Он писал, что «на Выксунских заводах кроме полосного железа делают разную утварь, как–то: чугуны, чугунные котлы, топоры, молоты, ломы и сим подобные орудия».

Выходит, что заводы Боташевых работали? Возможно. О пожаре на них сведений в истории нет. Видимо, Лепёхин просто был введен в заблуждение. Или просто его занимало другое. Он восторгался обилием рыбы в Оке. В ней тогда водились и судаки, и язи, и лещи, и лини, а также караси, плотва, головли, чехонь, пескари, щуки, окуни, ерши и даже стерлядь, белуга, осётр. Обитали в реке и вовсе незнакомые нам густёры, сницы, костёры. Рыба сниц — скорее всего, синец, разновидность леща, костёры — близкие родственники стерляди. Густёра ещё водится, это рыба семейства карповых. Но не в Оке.

Савослейка и Кулебаки

Из Мурома путь Лепёхина лежал в Нижегородскую губернию. Он заночевал в деревне Савослейка, о которой ничего примечательного сообщить не мог. Теперь здесь авиационная часть, созданная в 1940 году. Савослейка воевала в Великую Отечественную, сформировала и отправила на фронт 7 истребительных авиаполков. В августе 1946 года личным составом полка началось освоение первого советского реактивного истребителя Як-15, пилоты учились летать на МиГах…

Но проследуем дальше за Иваном Лепёхиным. «После полуночи, — писал он 1 августа 1768 года, — приехали мы в небольшую деревушку Кулебаки, отошедшую от Мурома на 38 верст». Больше ничего о той деревне он не сообщает. Думал ли он, что деревушка стает городом? Город этот расположен на автомобильной дороге Владимир-Арзамас; в нескольких километрах от него протекает река Тёша, правый приток Оки.

Ровно за сто лет до приезда Лепёхина в Писцовой книге Арзамасского уезда за 1678 год приводились сведения о селе Новый Усад, к которому была приписана деревня Кулебаки. В 1719 году во время проведения первой переписи населения России, которая проходила в 1719 году при Петре I (деревня принадлежала его жене Екатерине) отмечалось, что в Кулебаках было 58 дворов, но имелся постоялый двор. В примечаниях значилось: «Хлеб родится самый плохой по всей округе». Да и не мудрено: местность здесь болотистая.

Визит Лепёхина во многом посодействовал тому, чтобы деревня в 1781 году получила статус села. Этим селом в 1799 году владели Василий Николаевич Самарин и его жена Мария Васильевна. Их преемница, Александра Васильевна Валуева, построила Воскресенскую церковь. Летом 1866 года в Кулебаках начала работать первая доменная печь — это считается датой основания Кулебакского металлургического завода.

Уже при советской власти, в 1932 году, село стало городом. Социальные катаклизмы привели к тому, что население его по сравнению с 1979 годом сегодня уменьшилось на 15 тысяч человек и сейчас здесь проживает всего 33 тысячи.

Мигранты в своей стране

Далее путь Лепёхина лежал через деревни Ломовку, Хрящёвку, Тёплую, сёла Гремяцкое и Соксан, а также через деревню Голяшинку. Ломовка на современных картах есть. Это посёлок с населением почти в полторы тысячи человек. Тёплая — нынешнее село Тёплово. Село известно своей Троицкой церковью, возведённой ещё в 1840 году. На берегу реки Тёша бьёт родник, открытый праведником Иоанном Терентьевичем Яшиным, жившим в отшельничестве около Дальне-Давыдовской и Кутузовской женских общин.

Село Гремяцкое — ныне Гремячево, посёлок городского типа. Довольно большой — в нём проживают более пяти тысяч человек. Здесь тоже много ключей на берегах реки Тёши. Они бьют с силой и шумом, отсюда и название населённого пункта.

С одним из ключей, который назван в честь иконы Божией Матери «Скоропослушница», связана печальная история. В сентябре 1937 года были осуждены «за открытие якобы исцеляющего источника ушедшие с колхозных работ с целью проведения контрреволюционной деятельности и антисоветской агитации» крестьяне Иван Серединин и Анна Казакова и монахиня Мария Гусева» (Горьковская правда. 1937, 20 ноября). Середин сгинул где-то на Колыме, Гусева умерла в тюремной больнице, а Казакова, оттрубив 8 лет в лагере, в 1949 году снова была арестована и сослана в Сибирь. Дальнейшая её судьба неизвестна.

Окрестности посёлка богаты доломитом и известняком. В 1976 году был построен горно-обогатительный комбинат «Гремячевнеруд», который выпускал щебень разных фракций и доломитовую муку — ценное удобрение для свеклы, картофеля, клевера, люцерны, гречихи, лука, льна и других сельскохозяйственных культур.

С пуском комбината в Гремячево приехало много рабочих со стороны, и селу был присвоен статус поселка. Но предприятие было официально закрыто в 2000-м году. Огромная территория, на которой находится много высотных сооружений, охраняется слабо. От некоторых из них остались только каркасы. Ржавеет дорогостоящее оборудование.

Работать в поселке негде. Здесь две общеобразовательных и одна музыкальная школы, три детских сада, Дом культуры, две библиотеки, два почтовых отделения, больница, амбулатория, отделение скорой помощи, аптеки. Трудоустроены в основном только женщины. Представителям сильного пола выбирать не из чего: либо пожарная часть, либо полиция. Но вакансий нет. И мужское население подалось в столицу, пополнив ряды гастарбайтеров из среднеазиатских республик. Разница только в том, что они мигранты в своей стране.

Арзамас

Арзамасу путешественник посвящает много страниц. Это был оживлённый город. Его согласно легенде повелел построить Иван Грозный во время своего похода на Казань в 1552 году.

Население Арзамаса, за редким исключением, ходило а лаптях, и Лепёхин пускается в пространные рассуждения о… вреде этой обуви. Наверное, это первый в истории России панегирик экологии. «Любители лаптей могут много говорить вопреки, — писал Иван Иванович. — Они могут приводить крестьянскую бедность, скорый подрос липы… Липы, бесспорно, скоро подрастают, но не соответственно их вырубанию… Вычислять все преимущества лесных угодьев и небережливое с оными обхождение крестьянин должен».

По наблюдениям Лёпёхина, все строения в городе, кроме двух монастырей, были деревянными. И вновь путешественник призывает к сохранению леса, убеждая жителей Арзамаса нагнуться и поднять то, что лежит у них под ногами: «Берег Тёши столь много содержит в себе извёстного камня (известняка, — С.С.-П.), что его не только для Арзамаса, но и для пяти таких городов было бы довольно; притом добывание оного не великого стоит труда: ибо он лежит почти наружу».

Состояние медицинского обслуживание населения вызывает у Лепёхина тихий ужас: «Хотя город и снабжён ученым лекарем, однако люди в болезнях своих полагают более надеяние на незаконно ко врачеванию рождённых, как то: на старух, мальханиц, ворожей и прочая». Один из таких самодеятельных врачевателей, отставной военный, долго водил Лепёхина по окрестностям Арзамаса, показывая якобы лекарственные растения. О плакун-траве говорил так: «Плакуном её называют для того, что она заставляет плакать нечистых духов… Она одна в состоянии выгнать домовых дедушек, кикимор и прочих и открыть приступ к заклятому кладу, который нечистые стерегут духи». И Иван Иванович развенчивает эти и другие суеверия.

Арзамас славился своим кожевенным промыслом, мылом, луком и гусями, за что арзамасцев называли «луковниками» и «гусятниками». Лепёхин вникает в технологию изготовления кож и поташа, раскрывает другие «фирменные» секреты горожан. Ему нравится их незлобивость и покладистость. Знал бы он, что спустя всего шесть лет Арзамас одним из главных очагов восстания под руководством Емельяна Пугачёва, что сюда будут введены правительственные войска, а в ноябре 1774 года в город будет доставлен в железной клетке главный мятежник. Сам Александр Суворов под конвоем сопровождал его в Белокаменную.

Лепёхин посетил Арзамас накануне его «золотого века», который пришелся на 1775—1850 годы. Тогда в городе появились Воскресенский, Спасо-Преображенский соборы, магистрат и многие другие величественные здания. Сейчас в городе 36 церквей и четыре монастыря, его население превышает сто тысяч человек. Здесь много промышленных предприятий, это город науки, учебных заведений, учреждений культуры и здравоохранения.

А вот заветы Лёпехина в сфере экологии не всегда соблюдаются. Возможно, это стало причиной страшного взрыва 4 июня 1988 года. Он унес жизни почти ста человек, 800 было ранено, город ещё долго залечивал нанесённые ему раны.

Как бы есть, и как бы нет

Лепёхин сообщал в своих «Дневных записях…», что следующим населённым пунктом на его пути было село Кириллово. Такого села давно уже нет, а «двойников» его хватает. Нет и упомянутой Лепёхиным деревни Пяшлины. А вот село Холостой Майдан сохранилось. В нем всего три улицы и полуразрушенная церковь Троицы Живоначальной. Она стоит как немой укор тому, что происходит с нашими деревнями и сёлами.