Бесплатный фрагмент - Муха на стекле

Посвящается моей жене — единственной и неповторимой…

Пролог

Что такое сон?

Сон — это, по-моему, самая таинственная штука на свете, ну, если не брать во внимание извечный вопрос, тысячелетиями мучивший человека — откуда он пришёл в этот мир, и для чего? Из двадцати четырёх часов в сутках, третью часть их мы проводим в полубессознательном (как бы!) и обездвиженном состоянии. Мы, наделённые мышцами, зрением, слухом, обонянием и осязанием, вдруг отказываемся от всех этих эволюционных достижений и лежим часами на одном месте, подобно неодушевленным колодам, пребывая в странном, неестественном оцепенении. Среднестатистический человек из семидесяти лет жизни двадцать три года, как минимум, пребывает в таком беспомощном и беззащитном состоянии. Непонятно только — зачем?

Может быть, чтобы отдохнул наш мозг от дневных забот? Но он, как свидетельствует наука, находится круглосуточно в постоянной активности. Мозг не умеет отдыхать.

Большинство своих действий человек совершает даже не задумываясь. Вы когда-нибудь пытались осмыслить, как дышите? Как двигаете пальцами и глазами? Как жуёте и глотаете пищу? Нам кажется, что всё это получается само собой. Как только мы начинаем задумываться над элементарными, вроде бы, вещами и пытаемся их проконтролировать волевым усилием, привычные действия становятся сразу такими сложными и неестественными…

Вот и рождается в иных пытливых, человеческих умах сумасшедшая мысль, что это совсем не мы управляем своим мозгом. Мы, похоже, его только обслуживаем, как верные слуги — перемещаем в пространстве, питаем кровью, защищаем от всяческих внешних повреждений…

В непонятном сонном оцепенении, сознание человека работает не менее напряжённо, чем во время бодрствования. Особенно в фазе быстрого сна, когда мы погружаемся в мир удивительных видений. Мозг продолжает держать всё под контролем — дыхание, яркие эмоциональные переживания, движение глазных яблок под сомкнутыми веками…

Немало великих открытий и озарений случилось у людей именно в этом состоянии. Йи Суншин придумал в своём пророческом сновидении первый в мире броненосец, Дмитрий Менделеев — периодическую таблицу химических элементов, Нильс Бор — планетарную модель атома, Уильям Уоттс — способ производства дроби, Ласло Биро — шариковую ручку, Фредерик Бантинг — лекарство от диабета, Джеймс Уотсон — двойную спираль ДНК, Олег Антонов — оригинальную форму хвостового оперения самолёта. И список этот можно продолжать и продолжать…

Зачем вообще оно нам нужно, это непонятное состояние? Почему, если не давать человеку спать, он постепенно сходит с ума и, в конце концов, погибает? Отсутствие сна, между прочим, убивает нас значительно быстрее, чем голод. В среднем — всего за восемнадцать дней.

По несколько раз за ночь мы погружаемся в какой-то странный, параллельный мир. Он существует, то ли исключительно в нашем воображении, то ли отражает человеческую жизнь на какой-то другой частоте бытия… Словно бы сознание, вырвавшись из телесного кокона, самостоятельно путешествует по свету, встречается по собственной инициативе с разными людьми — как ныне здравствующими, так и уже давно умершими, взаимодействует с животными — обычными и несуществующими в реальной действительности.

Во сне мы попадаем в удивительные ситуации, наблюдаем и ощущаем то, что и описать-то словами не всегда удаётся, когда выйдешь из странного забытья. В этом параллельном мире нам по силам невозможное в обыденной жизни. Здесь нет реальных расстояний, языковых барьеров между людьми, физической боли, традиционного понятия времени… Он вроде бы похож на нашу привычную действительность, и — кардинальным образом отличается от неё.

Сновидения переживают абсолютно все. Долго прожить без них человек тоже не может, как и без регулярного погружения в состояние оцепенения. Существует даже гипотеза, что мы спим исключительно ради этих галлюцинаций… Только почему-то у одних, сны бывают длительные, многочисленные в течении ночи, наполнены насыщенными красками и событиями. У других же людей, они — мимолётные, тусклые, словно пыльное стекло, сквозь которое мало что можно разглядеть, как не всматривайся…

Кто-то отчётливо помнит потом весь свой пережитый сон месяцами и даже годами, а кто-то, едва пробудившись, тут же всё забывает напрочь… Учёные утверждают, что большинство людей могут вспомнить и рассказать утром лишь малую толику увиденного и пережитого ночью. Основная часть наших приключений во сне так и остаётся для человека навсегда тайной.

Кроме этого, мы переживаем в странном забытье вещие галлюцинации, и поразительные пророчества… А ещё, с нами случаются жуткие кошмары, от которых кровь стынет в жилах у спящих людей, между прочим, вполне реально! Кто хоть раз в жизни не просыпался ночью в холодном поту от страшного в своей натуральности видения, с бешено колотящимся сердцем в груди?

Жизнь человеческая полна тайн… Никто не может точно сказать, откуда мы пришли в этот мир и куда уйдём, когда одряхлеет наше физическое тело. Да скорей всего, никогда этого и не узнаем, проживи человечество ещё хоть сотни, хоть тысячи лет. Грустно и обидно… Но зато у нас есть разум, память, воображение и любопытство — великие двигатели прогресса. И эта книга — одна из скромных попыток заглянуть за грань человеческого бытия, приподнять завесу одной из многочисленных тайн, окружающих нас, опираясь на фантазию и личный опыт. Прежде чем начать свой рассказ, считаю нужным пояснить некоторые основные термины, с которыми Вам придётся встретиться далее.

Сновидцы, или слиперы — это немногочисленные, увы, представители человечества, обладающие способностью осознавать и контролировать свои поступки в нереальном мире.

Спрайты — люди (или животные), встречающиеся нам во сне. Бывают активные — те, кто в данную минуту находится в иллюзорном мире вместе со слипером (спит, пребывает в коме, обмороке или в другом подобном состоянии), и пассивные — те, кто бодрствует. Несколько различаются друг от друга поведением и внешним видом. Подразделяются также на живых и умерших… У последних — лёгкий синеватый оттенок кожи, заметный лишь слиперу.

Фантомы — существа из снов, не встречающиеся нам в реальности. Отличаются внутренней, красноватой подсветкой образа.

Ник (никнейм, или сетевое имя) — псевдоним, используемый человеком в интернете, обычно для общения в чате.

Ну, вот, пожалуй, и всё… Приятного прочтения!

Часть первая

Глава первая

Осознанная иллюзия

Я рос пытливым ребёнком и очень рано стал задумываться над природой человеческих сновидений. Но особенно меня увлекало, ещё с подросткового возраста, то странное и манящее состояние, появляющееся между забытьём и явью. Когда мозг понимает, что ты уже вроде бы не спишь… А сон, тем не менее, продолжается.

Поражало состояние, в котором можно было управлять своими ночными иллюзиями, активно вмешиваясь в переживаемое видение. В нём я делал глупости и всякие рискованные вещи, на которые никогда бы не решился в действительности. Дрался, путешествовал по свету, даже совершал преступления! И понимал, что в любой момент могу заставить себя усилием воли открыть глаза и убежать, если потребуется, из ставшего вдруг некомфортным сна в другой, привычный и реальный мир.

Как же это было классно — чувствовать себя безгранично свободным! Пусть лишь и в одних своих видениях… Жаль только, что подобные состояния случались у меня, очень редко, только в моменты утреннего пробуждения. И длились считанные секунды… Но это было ощущение такого волшебства и эйфории, что окончательно пробудившись, я потом долго ещё вспоминал и переживал потрясающие мгновения управляемого сна.

На неокрепшую подростковую психику подобные галлюцинации действовали, как наркотик… И словно настоящий наркоман, я стремился вновь и вновь испытать эту эйфорию. Ведь тогда, в свои четырнадцать-пятнадцать-шестнадцать лет, я был закомплексованным, прыщавым мальчишкой, сексуально озабоченным, подобно всем моим сверстникам… Но ужасно при этом стеснительным и краснеющим при всякой неловкой ситуации.

Но как стать хозяином своих снов? Возможно ли такое вообще? Эти вопросы не давали мне покоя…

Твёрдо решившись освоить непростую науку, я, для начала, проштудировал всю доступную мне литературу в ближайших библиотеках, касающуюся сновидений и возможностей управлять ими. Оказалось, что на эту тему написано немало толстых книг. Читать — не перечитать…

Я постарался, как мог, обобщить все вычитанные советы, насколько мне позволял мой небольшой, к тому времени, жизненный опыт и скромные знания в объёме неполной средней российской школы. Продумал собственную стратегию… И начал потихоньку тренироваться и экспериментировать со своим подсознанием.

Говорят, чтобы преуспеть в любом деле, необходимо обладать тремя основными качествами — желанием добиться результата, упорством в достижении цели, и природными способностями. И всё это, видимо, тогда во мне наличествовало. Добавьте сюда ещё нахальную самоуверенность юности в собственных силах, и вы поймёте всю мощь моего настроя на конечный успех.

В ходе своих многочисленных и специфических упражнений, я пробовал сосредоточиться мысленно на конкретных пейзажах и лицах людей во время засыпания… Предполагая, при этом, оказаться во сне в заранее облюбованном месте, или выйти в видении на контакт с определённым человеком. А чтобы осознанная иллюзия наступала быстро и тогда, когда мне нужно, сутками бодрствовал накануне, голодал, медитировал, делая специальную дыхательную гимнастику… А ещё, жевал на ночь лавровые листья и нюхал ладан до головокружения. Дошёл даже до того, что начал, подобно шаманам и колдунам, готовить травяные и грибные отвары, помогающие перед сном впадать в лёгкий транс.

В общем, путь к первым удачным опытам оказался долгим и трудным. Но я упорно, тайком от всех, на собственный страх и риск, двигался к поставленной цели. Слава богу, и родители, и бабушка с дедушкой, вечно занятые своими делами, смотрели на эти мои странные эксперименты сквозь пальцы… Тем более, что в школе я учился неплохо.

Особенно сложно было заставить свой мозг, чередующий в течении ночи фазы медленного (без видений) и быстрого сна, не «выныривать» самопроизвольно из дрёмы в реальность… Не перескакивать в забытье на ненужные, отвлекающие сознание образы. Задача была очень даже непростая! Смена фаз сна случается помимо нашей воли четыре-пять раз за ночь… А когда ты пытаешься контролировать свои галлюцинации, мозг должен успевать «склеивать» фрагменты видений в беспрерывную и цельную картину. Даже если сознание вынужденно периодически возвращаться в реальность.

Эти короткие пробуждения случались, зачастую, вопреки всякому моему желанию. И по закону подлости — в самый интересный момент управляемого сна! То кашель нападёт и спугнёт призрачное видение, то вдруг тело потребует поменять неудобную позу в постели, или нужда погонит меня в туалет…

Я много месяцев тренировал своё сознание, чтобы в подобных ситуациях продолжать удерживать волевым усилием состояние дрёмы. Заставлял себя не просыпаться, не выходить из контролируемого сновидения… Даже когда приходилось совершать какие-то несложные действия в реальности. Это казалось поначалу почти невыполнимой задачей!

В начале пути, на одно получившееся управляемое видение у меня приходилось не менее сотни неудачных попыток. Другой бы давно забросил столь изнуряющее психику занятие! Но я, с фанатичным упрямством, медленно приоткрывал тяжёлую дверь в неведомое…

Постепенно погружаться в управляемые галлюцинации стало получаться чаще. И находится в этом удивительном состоянии — всё дольше… Уже не секунды и минуты, а целые часы! По крайней мере, моему сознанию так казалось. Месяц за месяцем, год за годом, я упорно учился быть полноправным хозяином собственных снов…

***

Примерно, с семнадцати лет жизнь для меня окончательно разделилась на две половины. В дневной её части, я был обычным, ничем, особо не примечательным, человеком. Учился в школе, потом в колледже, встречался с девушками, ходил на дискотеки, развлекался с друзьями… Но зато вечером, едва я закрывал глаза, настраиваясь на управляемое сновидение, для меня начиналась совсем другая жизнь! И ещё неизвестно, какая из этих двух половинок бытия была более интересной…

Я постепенно стал проживать как бы две разные жизни одновременно. И никто, даже самые близкие люди, об этом и не догадывались!

Своеобразным побочным эффектом такого существования стало возникающее у меня иногда чувство недопонимания — где я нахожусь в конкретную минуту, наяву или во сне? К счастью, это паническое ощущение накрывало сознание не часто… Да и я быстро придумал способ точно определять истину.

Выручила обыкновенная монетка — из той мелочи, что всегда найдётся в кармане. Когда я начинал сомневаться, не во сне ли нахожусь, то просто подбрасывал денежку вверх и усилием воли пытался заставить её повиснуть в воздухе. Если монета замирала на уровне глаз, поблёскивая и плавно покачиваясь, вопреки всем законам физики — это был точно сон…

Я продолжал много и жадно читать специальную литературу по живо интересующей меня теме. И в семнадцать лет сформировал, наконец, собственное разумное объяснение происходящему со мной в осознанных галлюцинациях. Учёные, психологи, писатели в своих трудах выражались, как правило, многословно и загадочно… По мере погружения в суть вопроса, я вообще стал подозревать, что они и сами-то не понимали толком предназначение сна.

Суть же моей собственной теории сводилась к признаваемому некоторыми учёными мужами существованию информационного поля Земли, пронизывающего атмосферу нашей планеты подобно радиоволнам. Когда мы погружаемся в сон или какое-то иное подобное ему состояние (обморока, летаргии, комы, глубокой медитации), мозг автоматически, помимо человеческой воли, подключается к этой базе данных. Он, вероятно, считывает имеющуюся там информацию, и самостоятельно отправляет в пространство свои сигналы, как тонко настроенный сложный прибор…

Не наша вина, а, скорее, беда, что в силу каких-то неведомых причин, мы давно уже разучились эффективно пользоваться своими «передатчиками» в повседневной жизни. Хотя случаются, порой, и удивительные вещи… Некоторые люди, то ли в силу врождённых талантов, то ли в результате долгих упражнений с подсознанием, то ли после травмы или болезни, обретают вдруг способность обращаться к таинственной базе. И вот тогда у человечества появляются гениальные учёные, пророки и ясновидцы…

Информационное поле, умей мы им грамотно воспользоваться, могло бы дать людям поразительные возможности! Это — подключение к огромной библиотеке знаний всего человечества, бережно сохраняемой на протяжении тысячелетий… А, может быть, — и не только его?

Это — способность видеть прошлое и заглядывать в будущее… Возможность контактировать с сознаниями других людей. Общаться, как со своими современниками, находящимися на любом расстоянии, так и с уже давно умершими людьми… Все подобные действия вполне осуществимы в состоянии контролируемого сна. Если, конечно, человек обладает даром осознавать свои видения и влиять на них.

Именно в состоянии управляемого сна, легче всего и быстрее, устанавливается связь с глобальной информационной базой. Тогда, кстати, и наши регулярные, ночные погружения в мир иллюзий обретают смысл!

В состоянии сна мозг особо не занят повседневной рутиной по обслуживанию бренного тела. Ну, разве что продолжает контролировать процесс дыхания и нормальную работу внутренних органов… Но это для такого мощного, биологического компьютера — пустяк, а не задача!

Во сне мозг осуществляет другую, неподконтрольную человеческой воле, самостоятельную деятельность. Волны подсознания свободно путешествуют в информационном пространстве планеты. Наши мыслеобразы летят в потоке миллионов других людских мозговых импульсов, накладываются друг на друга, активно взаимодействуют… А потом проявляются в человеческих сновидениях странными картинами, спутанными сюжетами и загадочными символами.

У большинства людей в памяти, после пробуждения, остаются лишь фрагменты этих галлюцинаций. Но и они быстро забываются… А увиденное во сне людьми, как правило, не воспринимается всерьёз. Управляемые же ночные видения настолько редки и мимолётны, что вообще оцениваются обычным человеком, как нечто исключительное.

А между тем, мир снов — это целый малоизученный пласт нашей жизни… Загадочный и манящий. Ну, а коли уж судьба предоставила мне уникальную возможность окунуться в этот мир, было бы глупо не воспользоваться своими способностями в полной мере! Он явно заждался своего исследователя… Почему бы, мне и не стать им?

Вот, примерно, такую наукообразную теорию сформулировал я для себя… И чем она была хуже других вычитанных рассуждений и гипотез учёных мужей о природе человеческих сновидений? Истины ведь всё равно никто из них не ведал! А так, теория информационного поля доступно объясняла мне самому строение окружающего мира, предназначение снов, раскладывала в голове всё по полочкам… И позволяла спокойно жить дальше, не заморачивая особо мозг разгадками непостижимых тайн.

Глава вторая

Странная встреча

Когда мне исполнилось семнадцать лет, я впервые пережил контролируемый эротический сон. Это было нечто! До этих пор я ещё ни разу не целовался с девушками, не говоря уже о чём — то большем… Только мечтал о подобном. И безуспешно пытался, хотя бы в осознанном сновидении, пережить столь долгожданное сексуальное приключение. Гормоны в крови просто бушевали!

Мне в ту пору очень нравилась одна девушка… Кареглазая, темноволосая, с чуть низким, бархатным голосом, от которого кружилась голова и сердце бешено стучало в висках. Прелестницу звали Татьяной и была она на целых шесть лет старше безответно влюблённого в неё одиннадцатиклассника. Но эта разница в возрасте возбуждала меня ещё больше… Короче, я попал.

Работала моя красавица библиотекарем в центральном городском книгохранилище. Когда она выписывала мне литературу и что-то спрашивала, заполняя абонентскую карточку аккуратным мелким почерком, я, как дурак, терялся, краснел и покрывался весь липкой испариной… А она мило улыбалась своими ярко накрашенными, манящими губами, слушая мой робкий лепет. И смотрела, словно бы, сквозь меня… Я для неё был пустым местом. Одним из многих!

Однажды, когда мне совсем «снесло крышу» от этой неразделённой любви, я, дождавшись окончания рабочего дня в библиотеке, тайком проводил Татьяну до самого её дома. Сначала мне хотелось сразу же подойти и представиться… Рассказать девушке о своих чувствах, предложить дружбу. Но… Заговорить не получилось. С духом я так и не собрался… И поэтому плёлся за ней по улице следом, матеря себя за трусость и нерешительность.

Татьяна жила совсем рядом с библиотекой, в панельной пятиэтажке. Буквально в двух кварталах от места работы. Не успел я опомниться, как мы уже подходили к её дому. Девушка легко взбежала по серым бетонным ступенькам на четвёртый этаж, звонко выстукивая каблучками в пустынном подъезде… И скрылась за оббитой чёрным дерматином дверью.

Я же, как зачарованный, зачем-то тоже поднялся по гулкой лестнице вслед за Татьяной… Подошёл осторожно, на цыпочках, к запертой двери под номером тридцать шесть, вдыхая специфический запах искусственной кожи, смешанный с ещё витавшим в воздухе, едва уловимым ароматом сладковатых девичьих духов. Я жадно запоминал всю эту картину и запахи… Моё сознание впитывало, словно губка, мельчайшие подробности. Я вдруг понял, что обязательно должен придти сюда ещё раз. В управляемом сне.

И в ту же ночь у меня это получилось! Практически с первой попытки… Видно, очень хотелось мне встретиться с девушкой наедине.

Вечером, засыпая в своей кровати, я, в сладком предвкушении, принялся извлекать из памяти ещё свежие, яркие до дрожи, переживания… И выкладывать из них, словно из пазлов, картинку будущего свидания-видения-фантазии. И чувственные мысли закружили сознание…

***

Во сне я опять шёл по улице следом за Татьяной, как и наяву. Только почему-то теперь над городом нависла душная, жаркая ночь… Или это опять моя кровь стучала раскалёнными молоточками в висках от предвкушения долгожданной встречи?

Мимо проносились, ослепляя нас фарами, сверкающие автомобили, скользили по тротуару призрачными тенями прохожие… А впереди, как трепещущий голубой флаг, мелькало среди людских фигур такое знакомое платье с короткими рукавами и соблазнительным вырезом на загорелой спине. Я преследовал девушку, словно хищный зверь, по сладковатому запаху её духов. Он плыл над горячим асфальтом за Татьяной ароматным шлейфом…

Ночь рассыпала яркие звёзды по небу. На душе было удивительно легко и радостно. Я понимал, что сплю… И боялся только одного — пробуждения. Это был мой сон, и я мог творить в нём всё, что заблагорассудится! Развивающееся платье Татьяны впереди дразнило жадный взор…

Девушка подошла к своей пятиэтажке и скрылась в чреве прохладного подъезда. Но я теперь не спешил… Неторопливо поднялся следом за Татьяной по уже знакомым ступенькам на четвёртый этаж. Остановился на миг перед её квартирой и опустил горячую ладонь на прохладную, металлическую ручку. Дверь была не заперта. Я собрался с духом и тихо её отворил…

В полумраке незнакомой прихожей спиной ко мне стояла Татьяна. Она только что сбросила свои чёрные, блестящие туфли на высоких каблучках, и разминала ладонью уставшие пальчики ног… Девушка обернулась на звук аккуратно закрываемой двери. Наши взгляды встретились… В её глазах совсем не было страха. Только удивление и недоумение.

Меня вдруг снова сковала предательская робость… Но внезапная радостная мысль пронзила сознание: это всего лишь сон! И полноправный хозяин в нём — я.

Девичьи глаза влажно поблёскивали в полумраке прихожей и манили, словно две звёздочки в ночном небе… Я решительно сделал шаг вперёд, взял Татьяну за плечи и притянул её лицо к своим горячим и голодным губам. Девушка напряглась, словно пружина… Но под моими поцелуями постепенно оттаяла, стала мягкой и податливой. Восторг и ликование захлестнули сознание…

Девушка не кричала, не сопротивлялась. И даже — о боже! — начала робко отвечать на мои всё более и более жаркие поцелуи. Я поднял её на руки, совсем не чувствуя веса, и понёс в боковую комнату, где краем глаза уже успел заметить широкий, удобный диван…

***

Мне ещё никогда так не хотелось продлить своё сновидение, как на исходе этой волшебной ночи! Я готов был остаться навсегда в сладкой иллюзии. Но… Наступило неумолимое утро, и мой прекрасный сон закончился.

Целый день я ходил под впечатлением прошедшей нашей с Татьяной бурной ночи… И к вечеру не выдержал. Просто осознал, что если сейчас не увижу её — моё влюблённое сердце разорвётся от избытка чувств!

Я, естественно, собирался и предстоящий сон разделить с девушкой. И многие будущие ночи. Пусть в реальности она и не обращала на меня никакого внимания… Но ведь во сне её глаза так призывно горели! И жаркое девичье дыхание обжигало лицо… А ласковый, бессвязный лепет звучал так мило и искренне! Мне вполне хватило бы пока и этих ночей для полного счастья. Но только увидеть Татьяну в реальности я должен был сейчас обязательно!

Мне хотелось взглянуть на настоящую Татьяну, не из сна… Отразиться на миг в её распахнутых глазах, какими они мне запомнились в страстном видении. Только молча посмотреть в лицо девушке! Неужели она ничего не прочтёт в моём красноречивом взгляде, ничего не вспомнит?!

Схватив пару проштудированных библиотечных книг, я стремглав бросился на улицу… Был конец рабочего дня, часов шесть вечера. За час до закрытия библиотеки, народа в абонентском зале почти не наблюдалось… Лишь два-три человека листали в тишине потрёпанные фолианты и старые журналы возле высоких стеллажей, заставленных плотными рядами книг. Татьяна сидела за своим привычным столом, раскладывая по стопкам читательские карточки…

Моё сердце замерло. Я подошёл к столу на подгибающихся, ватных ногах, выложил из пакета книги… И внезапно охрипшим голосом сказал:

— Привет…

— Здравствуйте! — девушка недоумённо посмотрела на меня снизу вверх. В спокойных и прекрасных тёмно-коричневых глазах я, почему-то не отражался, как в потрясающем ночном видении… Она явно не помнила про наш общий волшебный сон. Ни-че-го!

Татьяна, крутанувшись на вращающемся стуле, быстро нашла мою абонентскую карточку в шкафу со множеством выдвижных ячеек за своей спиной. Повернувшись назад, вычеркнула сданную литературу, и своим очаровательным голосом строго напомнила:

— У вас ещё две книги остались — «Природа сновидений» Бесковой и «Состояние сна» Малкольма.

— Да, да… Я знаю.

— Новые книги брать будете?

— Нет… В другой раз… Я, пожалуй, пойду. До свидания!

Мои прощальные слова прозвучали тихо, почти шёпотом, и были наполнены особенным смыслом. Я еще раз с грустью посмотрел в её равнодушные глаза и направился к выходу… Перед моим взором почему-то стояла симпатичная коричневая родинка, прямо под соском левой груди Татьяны, а в ушах всё ещё звучал её негромкий, ночной смех, журчащий, словно весенний ручей. Нет, мой сон был лучше любой реальности!

***

…Ещё шесть незабываемых ночей провёл я в нежных объятиях милой библиотекарши. Мы гуляли по красивым лесам, плавали в тёплых морях, ужинали в самых шикарных ресторанах, какие только могла представить мне моя фантазия, встречали рассвет в каких-то душистых, бескрайних прериях, покрытых яркими цветами… И с неистовой силой, жадно любили друг друга.

И всё-таки, что-то было не то в наших сумасшедших свиданиях во снах… Что-то, что я и самому себе объяснить толком не мог! И это странное ощущение мучило, не давало покоя… Не позволяло мне полностью погрузиться в чувственную эйфорию.

Во время седьмого и, как оказалось, последнего нашего свидания, я спросил девушку, покрывая поцелуями тонкую загорелую шею:

— Танюш… А почему ты не разу не поинтересуешься, как меня зовут? Кто я вообще такой? Откуда свалился на твою голову? Разве тебе не любопытно?

Мы лежали, абсолютно голые, посреди цветочного, альпийского луга, на большом и мягком персидском ковре. Тёплое солнце ласкало кожу… Занесённые снегом вершины вдали подпирали голубые небеса. Нас окружала грандиозная картина, достойная кисти художника. А рядом, в ромашках и жёлтых одуванчиках, пряталась плетёная ваза с фруктами и двухлитровая пластиковая бутылка «Фанты».

Татьяна, полузакрыв от удовольствия глаза, рассеянно ответила, перебирая пальчиками мои волосы:

— А зачем? Я же и так всё о тебе знаю.

Поражённый, я сел.

— Вот как! И что же ты знаешь обо мне?

— Ты Кирилл, мой бывший одноклассник… Думал, я тебя не узнаю через столько лет? Твои бесподобные рыжие кудри? Дурачок… Когда ты после девятого класса уехал поступать в свой техникум, я столько ревела. Мог бы мне за эти годы, между прочим, и эсэмэску хоть разок черкануть! Ну да ладно, я не в обиде… Ты же явился, в конце концов, собственной персоной. И я тебя простила… Если хочешь оставаться неузнанным графом Монте-Кристо, что ж, мне несложно подыграть! Только сердце тебя с первого поцелуя узнало, извини…

В траве стрекотали кузнечики, солнце припекало кожу всё сильнее. Над нашими головами медленно проплывали белоснежные редкие облака. А я сидел потрясённый и растерянный. Мой рай в одно мгновение рухнул…

Я думал, что мы переживаем с Татьяной один чудесный сон на двоих. Ан нет — оказывается, у каждого он был свой! Пока я душил в своих жарких объятиях милую библиотекаршу, она бессовестно развлекалась с неведомым мне Кириллом, первой своей школьной любовью! Не смотря на то, что голубки давно разлетелись, в памяти влюблённой девушки образ когда-то ухаживавшего за ней мальчишки совсем не стёрся. Она думала о нём постоянно, она подсознательно ждала встречи с бывшим одноклассником…

Когда я незваным гостем ворвался в её сон, ошеломлённое Татьянино подсознание радостно заменило образ малознакомого ей парня, без лишних слов набросившегося с поцелуями на беззащитную девушку, на долгожданную фигуру какого-то рыжеволосого Кирилла! И неминуемый кошмар для истосковавшейся по своей школьной любви красавицы, тут же превратился в сладкое для нас обоих эротическое сновидение… О боже, она просто использовала моё тело, мою нежность, моё искреннее чувство!

Мне стало не по себе — больно и горько. Даже дыхание на миг перехватило… Я внезапно почувствовал себя безмозглой, резиновой куклой из секс шопа. Меня банально поимели! Пусть это и случилось во сне — обида и горе разрывали сердце вполне реально…

Я тихо сказал:

— Меня зовут Захар. И не рыжий я… Самый обыкновенный, русоволосый.

Глаза Татьяны недоумённо распахнулись… В них промелькнули непонимание и испуг. А я поцеловал эти очаровательные глаза в последний раз, поднялся и, не оглядываясь, пошёл по цветущему лугу прочь.

— Кирилл! Кирюша! — жалобно неслось мне во след. — Не бросай меня! Ну, пожалуйста! Я так долго ждала тебя…

***

…Цветы и травы под моими ногами как-то незаметно сменились серым асфальтом. Красивый альпийский луг превратился в грязные и незнакомые городские окраины. На душе было тоскливо и противно, под стать окружающему пейзажу. Мои бёдра уже обтягивали потёртые джинсы, а грудь — чёрная майка снадписью на английском языке. Мимо сновали равнодушные прохожие…

Мой бесцельный взор остановился на какой-то девушке, шедшей навстречу. Симпатичная веснушчатая физиономия, копна светлых, стриженных волос, светлая блузка, обтягивающая упругую грудь, мини-юбка на округлых бёдрах… И глаза — пронзительно зелёные, такие внимательные, заглядывающие прямо в душу.

Почему-то всё это меня дико взбесило… Надо же, разгуливает по чужому сну в таком вызывающе сексуальном наряде! Перед взором всё ещё стояло растерянное и несчастное лицо Татьяны…

Зеленоглазая девчонка вдруг мне дружелюбно улыбнулась, заставив вздрогнуть от неожиданности. Её невысокие каблучки уже цокали далеко за спиной, когда я, страшно обозлённый на весь женский род, резко повернул за ней. Мне захотелось догнать эту, непонятно от чего такую весёлую незнакомку, сорвать с неё короткую юбчонку, вместе с нарядной блузкой, завалить девушку на траву в каком-нибудь безлюдном местечке… И беспощадно отомстить всему подлому женскому роду за своё уязвлённое мужское самолюбие!

Это же был, в конце концов, мой сон. И здесь, в нереальном мире, полновластным хозяином ситуации являлся я! А мне необходимо было выплеснуть сейчас на кого-нибудь всю свою клокочущую ярость и обиду.

…Девушка свернула в пустынный переулок. Я настиг её в два прыжка, рванул за отворот тоненькой шёлковой блузки на груди. С треском полетели в разные стороны пуговицы, обнажая белоснежный, кружевной лифчик… Сейчас я отучу тебя улыбаться незнакомым парням! Моя жертва была обречена… Но тут произошло нечто невероятное.

Незнакомка отпрянула в сторону, встала в боевую стойку, вскинув перед собой сжатые кулачки и, испепеляя меня презрительным взглядом, насмешливо сказала:

— А-а… охотник за девушками из снов… То-то ты мне показался не таким, как все! Герой-любовник… А в реальной жизни ты, наверное, сама скромность и стеснительность? Из тех, кто с понравившейся девчонкой даже заговорить боится… И стоило ли ради погони за призрачными сексуальными утехами становиться властителем сновидений, тратить на это свои силы и способности?

Она помолчала, но видя мою полную растерянность, усмехнулась:

— В интернет выходишь?

Я ошарашено кивнул. Девушка просканировала меня внимательным, оценивающим взглядом с головы до пят… И, поправляя одной рукой разорванную блузку, промолвила:

— Если надумаешь использовать свои таланты для стоящего дела, а не для разных мерзостей, заходи на сайт «Нереальная реальность». Там, в чате, найдёшь Алину. Это я… Вообще-то у нас закрытый доступ, но я тебе, пожалуй, дам пароль. Запоминай, казанова…

Незнакомка перечислила длинный набор цифр и латинских букв, всё также настороженно следя за каждым моим движением. Но я, окончательно обалдевший от происходящего, уже напрочь забыл о всех своих грязных поползновениях, и только хлопал глазами, слушая странную девушку.

— Запомнил?

— Запомнил…

— Повтори!

Я послушно перечислил названные мне вперемешку двенадцать цифр и букв. Глаза у девушки нехорошо сверкнули:

— Ну, а теперь пошёл вон из моего сна, извращенец!

Последнее, что я увидел — был маленький каблучок её блестящей розовой туфельки, прилетевшей мне в челюсть слева, вместе с резко выброшенной вперёд правой девичьей ногой… И сразу же наступила кромешная темнота. Как в моих глазах, так и в офигевшем сознании…

***

Пробуждение утром было не из приятных. Голова гудела, как туго натянутый барабан. Челюсть слева ныла так, словно и правда мне врезали по ней ногой… К обиде и возмущению от Татьяниной измены примешивалось чувство неловкости и стыда. На душе было тошно, как никогда… Нет, всё-таки зря я набросился во сне на симпатичную каратистку. Подвернулась под горячую руку… Слава богу, хоть не случилось изнасилования! А вдруг бы мне это понравилось? Может быть, так и становятся маньяками — сначала в своих ночных видениях, а потом уже и наяву?

Но как это она мне ловко засветила — с правой ноги, да прямо в челюсть… Чистый нокаут! Ай, молодца… Как её там — Алина, кажется?

Память услужливо воскресила сон в мельчайших подробностях, и я растерянно сел на кровати. Что это вообще за бред несла странная девушка с зелёными глазами?! На какой такой закрытый сайт меня пригласили? Я задумчиво взял с письменного стола ручку и записал, пока помнил, на первом попавшемся клочке бумаги пароль из сна. Посмотрел на длинный ряд цифр и букв. Привидится же такое! Потом тяжко вздохнул, отбросил в сторону одеяло и поплёлся в ванную, чистить зубы…

Глава третья

Маньяк в раю

Несколько недель после этой памятной ночи мне было не до интернета. И не до осознанных снов. Я заканчивал одиннадцатый класс… Приближалась ответственная пора выпускных экзаменов. Голова просто пухла от формул и правил.

А потом, после получения школьного аттестата, необходимо было опять садиться за учебники, учить билеты и вновь сдавать экзамены… Теперь уже вступительные — в строительный колледж.

На семейном совете родители, вместе с жившими с нами дедушкой и бабушкой по папиной линии, решили лепить из меня представителя самой мирной профессии. Да и соответствующий колледж располагался очень удобно, недалеко от дома. В нашем же небольшом городке.

Ну, а мне, честно говоря, было тогда всё равно, на кого дальше учиться. Хоть на строителя, как дед, хоть на врача, как мама, хоть на школьного учителя, как бабушка… Я бы, конечно, с превеликим удовольствием пошёл в исследователи сновидений. В этакие сталкеры нереального мира… Но про подобную профессию мне никогда раньше слышать не приходилось. Да и вряд ли она вообще существовала в действительности.

С Татьяной в своих снах я больше не встречался. Любовь ушла, как, впрочем, и злость на девушку. По большому счёту, Татьяна тоже ведь оказалась обманутой и пострадавшей стороной. Когда мы с ней изредка пересекались в городской библиотеке, я, конечно же, вспоминал наши страстные свидания во сне… И даже сердце начинало биться чаще. Но… Это были уже фантомные боли.

Каких-то особенных иллюзий в ту стрессовую пору у меня не наблюдалось. Ночи пролетали в каких-то отрывочных, сумбурных видениях… В неконтролируемом сознанием режиме. Хотя нет, один необычный сон в память всё же врезался… Пожалуй, стоит о нём рассказать поподробнее.

***

Время то, как я уже упоминал, было у меня весьма напряжённое — экзамен на экзамене. И вот, после успешной сдачи одного из особенно тяжёлых испытаний, я решил сделать для себя маленькое послабление…

Накануне, по телевизору, мне попался на глаза рекламный ролик про отдых на Канарских островах. Трёхминутное видео зазывало богатых российских туристов в рай на земле — прозрачные океанские волны с барашками воздушной пены, белый песок ухоженных пляжей, прекрасный тропический климат…

Проходя через зал в свою комнату и мельком скользнув взглядом по яркой картинке на экране, я ещё подумал — надо бы отложить в памяти эти чудесные виды! Пригодятся когда-нибудь расслабиться во сне… Ролик мог стать хорошей настройкой на приятное управляемое сновидение.

Я заставил себя остановиться на ходу перед работающем телевизором. Прибавил звук и честно досмотрел всю рекламу до конца, запоминая красочные видео образы.

И вот, наступило время воспользоваться этими картинками земного рая, чтобы отключить ненадолго перегруженный экзаменами мозг от дневных забот… Поздно вечером, дождавшись, пока все домашние уснут, я выключил свой компьютер, забрался в постель и приступил к настройке сознания на управляемый сон.

Постаравшись отрешиться от всех проблем реального мира, сделал специальную дыхательную гимнастику… Не спеша и основательно. Вытянулся на своём мягком ложе, принимая самую комфортную и расслабленную позу. Закрыл глаза, постоянно прокручивая в памяти яркие виды солнечных пляжей Канарских островов… Чтобы управляемый сон состоялся, мне обязательно нужно было добиться слияния телевизионных картинок с уже блуждающим меж двух миров сознанием. Мысли начинали путаться… Я медленно и незаметно для себя погружался в забытьё.

Поймать само наступление сна мне никогда не удавалось. Ещё мгновение назад ты вроде бы лежал в своей кровати, старательно пытаясь уснуть… И вот — уже мягко ступаешь босыми пятками по горячему песку незнакомого пляжа. Сновидение началось.

***

…Я брёл на берегу океана, с любопытством осматривая экзотические окрестности. Всё было, как в телевизионном рекламном ролике — нереально синее небо над головой, белые клочья облаков, пальмы, склонившиеся над волнами, рокот прибоя… На мне болтались широченные белые шорты. Шлёпанцы на ногах… Во сне, всё в этом раю, выглядело даже ещё ярче, чем на экране. И чувствовалось острее — запахи моря, шелест листвы, прикосновение к коже лёгкого ветерка…

Людей на пляже было немного. Жизнерадостные толстушки на надувных матрацах и стройные девушки в бикини плескались вместе с беззаботными детишками на прозрачном, тёплом мелководье. В шезлонгах на берегу лежали загорелые, мускулистые мужчины, потягивая из соломинок разноцветные коктейли и соки. Между отдыхающими сновали вышколенные официанты с подносами, предлагая всем желающим бесплатные прохладительные напитки… В метрах ста от полосы прибоя, белоснежным океанским лайнером над пальмовой аллеей высился многоэтажный небоскрёб отеля. Казалось, сам воздух здесь пропитался негой и бездельем…

Я с удовольствием поплавал в прохладных волнах, понырял за красивыми ракушками недалеко от берега, пока окончательно не утомился. Выбравшись на горячий песок, нашёл свободный шезлонг, и с удовольствием растянулся на тропическом солнышке… Тут же, ко мне подскочил услужливый официант, предлагая на выбор несколько коктейлей.

…Я потягивал приятный, сладковато-кислый экзотический напиток через соломинку, чуть прикрыв глаза от удовольствия. И лениво думал, что нашёл себе неплохое место для времяпрепровождения в нереале… Надо будет почаще сюда наведываться!

И тут, что-то в моём сне неуловимо поменялось… Атмосфера покоя и всеобщей неги сменилась чувством непонятной тревоги. Это ощущение, поначалу едва заметное, всё нарастало и нарастало… Хотя внешне вроде бы ничего вокруг и не происходило. По-прежнему светило яркое солнце, набегали с шуршанием прозрачные волны на песок, плавали безмятежно люди в океане…

Вдруг ленивый, сонный пляж, в одну секунду, пришёл в суматошное движение. Люди бежали, падая и спотыкаясь от здания отеля-небоскрёба к пенной полосе прибоя. Кто-то, бросался в волны и стремился уплыть подальше от берега, кто-то с дикими воплями мчался мимо моего шезлонга куда-то вдаль по песку… Паника нарастала на глазах. Бегущих становилось всё больше и больше… Я разобрал отчаянные крики:

— Спасайтесь! Бегите… Он убьёт всех!

Причём, на хорошем русском орали все — и чернокожие африканцы, и желтолицые азиаты, с узкими глазами, и испуганные детишки всех цветов радуги. Но этот странный факт меня в сновидении почему-то совсем не удивлял…

Происходило что-то ужасное. Мой прекрасный сон плавно превращался в кошмар… Беззаботно валяться на солнышке в этом бедламе уже никак не получалось. Надо было что-то предпринимать… Или же — бежать вместе со всеми в неведомую даль, или — попробовать узнать причину столь массового психоза.

Я встал с шезлонга, подобрал какую-то узловатую палку с земли, на всякий случай, и пошёл навстречу бегущим людям. Позволить кому-то испортить мне такое хорошее сновидение, было никак нельзя…

Толпа постепенно схлынула. И вскоре я обнаружил, что иду к отелю в полном одиночестве… А когда над моей головой зашелестели ветви пальмовой аллеи, ведущей к белокаменной высотке отеля, до слуха донеслись какие-то странные звуки. Как будто вдалеке работал двигатель трактора на высоких оборотах… А ещё этот звук напоминал прерывистое жужжание миксера.

На подходе к отелю мне на глаза стали попадаться жуткие находки. В лужицах свежей крови на земле валялись части человеческих тел — руки, ноги, головы… У самого входа в отель и шагу сделать было нельзя, чтобы не наступить на кровавые куски плоти. Алые брызги и подтёки покрывали стены здания на высоту человеческого роста. Хотя я и понимал, что вижу сон, но всё равно мне сделалось, как-то не по себе. А странный жужжащий звук, между тем, слышался уже совсем рядом…

Внезапно деревянная дверь отеля распахнулась. А точнее — разлетелась на мелкие фрагменты… И в пустом проёме появился тёмнокожий, накаченный парень с работающей бензопилой в руках. От тяжёлых армейских ботинок и цветастых шорт на завязках, до широченных голых плеч и бычьей шеи — весь он был залит алой кровью. На забрызганном красными точками и подтёками лице весело блестели белки глаз… Наши взгляды встретились.

— Ты кто такой, чёрт тебя возьми?! — искренне удивился парень. — Это ведь мой сон! Убирайся!

Ну, это было уже слишком… Второй раз меня выгоняют из собственного сновидения! В первый раз, какая-то конопатая девчонка с зелёными глазами, а вот теперь — этот маньяк с бензопилой… Ну уж нет! С каратисткой, положим, я вполне справедливо получил по физиономии, хоть и совсем неожиданно для себя. Но сейчас-то уступать поле боя этому уроду мне никак нельзя…

Нас разделяли метров пятнадцать. И ещё десятки кусков человеческих тел под ногами, которые маньяк явно накрошил своим адским инструментом. Расклад, конечно, был не в мою пользу… Суковатая, тонкая палка против грохочущей, прыгающей в сильных руках бензопилы со стальными зубьями на бешено вращающейся цепи, которая так и жаждала вонзиться в плоть очередной жертвы. Страшно…

С другой стороны — моя палка в два раза длиннее его тяжёлого и громоздкого инструмента. Если изловчиться и ударить парня изо всех сил по незащищённому локтю левой руки, которой он, в основном, и держит своё оружие (правая только направляет бензопилу!), — это, наверное, будет очень больно… Маньяк тогда или выронит адский инструмент, или дёрнет его непроизвольно на себя, серьёзно поранившись сам. Всё это пролетело в моём, напряжённо прокручивающем варианты сознании, за доли секунды.

Ну, а если мне не повезёт и удар палкой не достигнет своей цели… Тогда я проснусь. Наверное… Надеюсь, сердце моё не остановится во сне от боли, когда стальные зубья вонзятся в тело! И я успею открыть глаза, выскочив из этого кошмара…

— Эй, парень! — маньяк заорал, перекрывая грохот работающей бензопилы. — Ты чего молчишь? Видишь, что у меня есть?

Он радостно потряс своим орудием и настороженно посмотрел в мои глаза. Я без лишних слов медленно подбирался к нему поближе, подыскивая, куда бы поставить ногу среди кровавых лужиц и крепко сжимая свою длинную, корявую палку обеими руками. Тёмнокожий качёк внимательно наблюдал за всеми моими передвижениями… Когда расстояние между нами сократилось до метров семи, он опять заорал, размахивая бензопилой:

— Ты, что, — совсем псих?

Кто бы это говорил! А маньяк, между тем, полюбопытствовал с тревогой:

— Ты не ирландец, случайно? Или — корсиканец?

Я отрицательно покачал головой. Потом сказал, неприязненно глядя на его залитую чужой кровью физиономию:

— Русский я… Это был, вообще-то, мой сон. И я теперь точно не уйду… Мне не нравится, во что ты его превратил!

Качёк понимающе осклабился:

— А-а… Россия! Путин, водка, Москва, матрёшка!

На этом, видимо, все его познания о стране закончились. Он замолчал, уставившись с досадой на мою палку. Я сделал вперёд ещё один осторожный шаг, изготавливаясь для единственного, решающего удара. Маньяк зло сплюнул себе под ноги:

— Чтоб ты сдох, русский!

Неожиданно его фигура с бензопилой сделалась бледной и плоской на фоне объёмной картинки окружающего мира. По запачканному кровью тёмному телу побежали зигзагами цветные полосы, словно помехи на экране телевизора. Потом изображение фигуры парня резко сжалась в чёрную точку и с лопающим звуком пропало.

Теперь я стоял перед входом в отель совершенно один… В ушах звенело от внезапно наступившей полной тишины. Я вдруг почувствовал себя опустошённым и каким-то разбитым… Поле боя осталось за мной, но радоваться этому сил уже не было. Руки мелко дрожали. Я отшвырнул ставшую ненужной палку и с шумом выдохнул…

Между тем, незаметно для глаз, окружающая картина мира стала быстро меняться. Куски тел на земле, лужи крови побледнели и исчезли, стены отеля очистились от красных подтёков, обретя свою прежнюю ослепительную белизну. Не успел я опомниться, как всё вокруг уже вновь дышало безмятежностью.

Из целёхоньких дверей отеля вышла группа отдыхающих и, как ни в чём не бывало, проследовала мимо меня к пляжу, смеясь и бурно жестикулируя. А со стороны океана возвращались в свои номера довольные туристы с детьми… Ад на острове снова сменился привычным раем.

…Я вернулся к своему оставленному шезлонгу и продолжил отдых, ныряя в прохладные изумрудные волны и жарясь под палящим, южным солнцем. Мой прекрасный сон в тропическом раю в эту ночь больше никто не нарушал…

Глава четвёртая

Сайт «Нереальная реальность»

Про девушку, отправившую меня в нокаут в нереале и про её приглашение на какой-то закрытый интернет-сайт, я, за всеми своими заботами той напряжённой поры, как-то вообще подзабыл. Но однажды, наводя порядок на письменном столе, в глубине одного из выдвижных ящиков, наткнулся на листок бумаги с цифрами и буквами… Под паролем была приписка: «Сайт „Нереальная реальность“, в чате найти Алину».

И хотя прошло уже много времени, и я был не совсем уверен в успехе своих действий — уж больно бредовым мне продолжал казаться состоявшийся во сне разговор с таинственной девушкой-каратисткой — рука как-то, сама собой, потянулась к пусковой кнопке домашнего компьютера…

Странно, но закрытый сайт с подобным названием в интернете, действительно, имелся. Чтобы попасть на него, требовалось ввести длинный пароль, ровно из двенадцати символов, как и на бумажке… И я уже почти не удивился, когда введённый с найденного листка перечень цифр и букв беспрепятственно открыл доступ к загадочному интернет — ресурсу.

***

…На первый взгляд, я попал на вполне обычный сайт, посвящённый всякой чертовщине, НЛО, параллельным мирам и прочим тайнам мироздания. Таких в сети мне раньше встречались десятки. Ничего нового… На открывшейся главной странице вверху, третью часть экрана занимала гифка, — анимированная картинка, изображавшая чёрное звёздное небо с мерцающими звёздами. А поверх их, кроваво-красными, изломанными буквами, было написано название сайта. Выглядело всё это, конечно, красиво, но как-то уж очень зловеще…

Под названием значились интерактивные разделы сайта — главная страница, форум, техника управляемого сна, образы… Каждая из закладок, в свою очередь, дробилась ещё на свои подразделы. Так, техника управляемого сновидения включала обширный список литературы по этой теме… А закладка «Образы» — скрывала большую подборку аудио файлов для медитации. Были тут и различные фото и видеосюжеты, призванные облегчить погружение сознания в контролируемые галлюцинации.

Я не удержался от любопытства и просмотрел несколько размещавшихся тут коротких фильмов… Впрочем, вполне достаточных, чтобы настроиться на перемещение во сне во всякие интересные места. Так, здесь находилось, например, трёхминутное видео с запечатлённым на нём подводным рестораном под прозрачным куполом… А ещё мне запомнились виды футуристической космической станции на околоземной орбите, похожей на большое, медленно вращающееся, колесо.

Один из разделов был посвящён постоянным пользователям сайта. Здесь размещались с полсотни фотографий разных незнакомых людей — мужчин и женщин, молодых и пожилых… Под каждым снимком стоял ник и настоящее имя зарегистрированного пользователя. Внезапно мой взгляд упёрся в зеленоглазую, женскую физиономию… Да это же каратистка из сна!

Светловолосая девушка, примерно моего возраста, широко улыбаясь, смотрела с вызовом с экрана монитора… Под фотографией было написано — «Эльфочка». Алина Скворцова».

…Значился среди разделов сайта и чат. Я попытался было с ходу зайти в него… Но на экране монитора тут же высветилось окошко: «Добро пожаловать! Введите свой ник и не забудьте поставить аватар».

Я задумался… Как себя представить здешней публике? Под своим настоящим именем? Банально… Под какой-нибудь абракадаброй из цифр и букв? Примитивно…

Неожиданно в памяти всплыло моё противостояние, в ночном видении, с палкой в руках против маньяка, вооружённого визжащей бензопилой. Я не без иронии написал в открывшемся окне: «Воин сна». Потом, порывшись в собственном компьютерном архиве, нашёл симпатичный логотип с двумя перекрещёнными мечами, соответствующий по смыслу придуманному наскоро нику, и прицепил эту картинку-аватарку к своему новому имени… Щёлкнул на клавишу «Войти», и чат открылся.

Был он тоже, вроде, вполне обычным… Сидело в нём человек сорок. Постоянно кто-то заходил, кто-то уходил… Всё это сопровождалось мелодичными звуковыми сигналами. Снизу вверх неспешно ползла текстовая лента сообщений… Я скользнул по ней глазами. Банальный интернетовский трёп ни о чём…

Моё появление в этой тусовке заметили сразу. Однако, среди десятков сменяющихся ников на экране определить с первого взгляда, кто участвует в разговоре — подросток, женщина, или взрослый мужик — было абсолютно невозможно. Я с интересом наблюдал за реакцией собравшихся в чате на своё появление, не торопясь, впрочем, подключаться к общей беседе. Переписка на экране оживилась:

«Вася ШАМАН»:

— О-па! Народ, а у нас новенький! Привет, «Воин сна»! Рады тебя видеть.

«Сбитый лётчик»:

— Салют! Присоединяйся. Новые бойцы нам всегда нужны. Сила эскадрона намного больше силы стольких же, отдельно взятых, всадников. Между прочим, Карл Маркс сформулировал.

«Вспышка СВЕТА»:

— Здравствуй, «Воин сна!» Не смущайся, новые лица у нас не часто появляются — вот все на тебя и набросились.

«Муха ЦЭ-ЦЭ»:

— Приветики!))

«Голос в голове»:

— Добро пожаловать, брат! Надеюсь, ты воин добра?

Ещё с десяток чатившихся посчитали нужным поздороваться со мной лично. Я вежливо напечатал в ответ:

— Всем привет! О чём трындим?

«Загадочная тайна»:

— Да о разном… А тебя к нам что привело?

Я не стал темнить:

— Мне нужна Алина. Есть тут такая?

«Пророк»:

— Это тебе надо к «Эльфочке». Но она ушла из чата час назад, примерно… Сказала, что ещё забежит к нам сегодня. Так что, если есть время, можешь подождать…

***

Я сидел в чате, попутно занимаясь своими делами, читая бегущие сообщения на экране. И изредка вставлял свои реплики в общий, вялотекущий разговор. Собеседники, судя по всему, были хорошо знакомы друг с другом, общались больше полунамёками, обсуждали какие-то свои планы на будущее, шутили… Время бежало незаметно.

Новый и необычный звуковой сигнал из компьютерных колонок заставил меня вздрогнуть от неожиданности и уставиться в экран монитора… В мой адрес, в чате, поступило приватное сообщение, закрытое для остальных участников продолжающегося, общего разговора.

Как оказалось, пообщаться тет-а-тет со мной захотел пользователь с ником «Вася ШАМАН». Перед именем, на крохотной аватарке у него был изображён танцующий чёрный человечек с большим бубном в одной руке, и с короткой колотушкой — в другой.

«Вася ШАМАН» писал:

— Извини за любопытство, воин… Это «Эльфочка» дала тебе пароль доступа на наш сайт?

— Да, — помедлив, ответил я. — А что, не должна была?

— Это её право, — поползло следующее, адресованное только мне, сообщение по экрану. — Вы, ведь, встретились во сне?

Этот полувопрос, полуутверждение заставил меня зависнуть на несколько минут… Что этот тип вообще от меня хочет? Я ещё ни с кем наяву не обсуждал свою тайную жизнь в осознанных снах. И с «Васей ШАМАНОМ» откровенничать на эту тему не собирался… Выглядеть сумасшедшим в глазах неведомого собеседника, то ли так тонко издевающегося надо мной, то ли демонстрирующего своих тараканов в голове новому лицу на сайте, совсем не хотелось. Но и хамить с ходу излишне любопытному пользователю странного сайта тоже особого желания не было. Я не знал, что ответить, и тупо молчал…

Между тем, «Вася ШАМАН», словно бы не заметив моего игнорирования вопроса, прислал новое приватное сообщение.

— «Эльфочка» у нас девушка особенная, необычная, — информировал меня невидимый собеседник. — Ты, кстати, первый, кто попадает через неё в наше сообщество… Странно.

— Странно — что? — не понял я.

Но теперь проигнорировали мой вопрос…

— Рад твоему появлению на нашем сайте, — скинул своё последнее сообщение «Вася ШАМАН». — Больше надоедать не буду… До скорой встречи! Уверен, мы ещё подружимся.

Болтовня в чате продолжалась, но приватных сообщений мне больше не приходило… Я сидел, следя за медленно ползущими по экрану строчками чужих переговоров, и думал — что это сейчас было? Какая-то малопонятная, короткая переписка, неизвестно с кем… Кто этот тип, почему-то не сомневающийся в нашей скорой встрече?

…Прошло уже более часа. Я подумал, что, видно, не судьба мне сегодня

встретиться с таинственной Алиной, и собрался было уже попрощаться со своим новыми знакомыми… Но вдруг раздался мелодичный звуковой сигнал, извещавший о приходе в чат очередного посетителя. Я взглянул мельком на появившийся в ленте сообщений новый ник и непроизвольно подобрался. Это была «Эльфочка».

Глава пятая

Алина

Чат радостно оживился. Чуть ли не каждый из присутствовавших поспешил отправить появившемуся в интернете пользователю под ником «Эльфочка» несколько своих тёплых слов, хотя девушки, как я понял, не было тут всего-то пару часов. Прошло уже минут десять, а лента с сообщениями, адресованными вновь прибывшей, всё ползла и ползла по экрану…

«Сбитый лётчик»:

— А тебя уже заждались, Алина! К нам тут новенький пришёл, по твою душу… Вроде, он ещё здесь.

«Сон разума»:

— Сидит, настырный… Воин, ау! Выходи из тени.

«Эльфочка»:

— Эй, кому тут потребовалась моя душа?

Я отправил девушке приватное сообщение:

— Привет, Алина! Помнишь парня, которому ты во сне засветила в челюсть ногой? Так вот, я пришёл…

«Эльфочка» мгновенно ответила таким же приватным посланием:

— Ну, здравствуй, казанова! Уже и не думала тебя здесь увидеть, честно говоря…

Дальнейший наш диалог продолжался всё также, в закрытом режиме. Причём моя собеседница, как я мог наблюдать на экране, ещё умудрялась участвовать и в общем, открытом разговоре пользователей, продолжавших безмятежно трепаться в чате обо всём на свете. Лента сообщений ползла, то ускоряя, то замедляя свой ход, в зависимости от частоты отправляемых собеседниками посланий друг другу… Я без устали стучал по клавиатуре.

«Воин сна»:

— Ты меня извини за тот сон… Я вёл себя, как скотина и получил заслуженно.

«Эльфочка»:

— Ладно, проехали… Давно удаётся управлять сновидениями? Сам дошёл, или научил кто?

«Воин сна»:

— Сам… Уже почти три года занимаюсь этим — по книжкам и так, интуитивно. Вот, стало, наконец, что-то получаться. А ты как научилась?

«Эльфочка»:

— У нас, в колледже, добровольцев набирали для исследований в институте сомнологии. Я прошла отбор, попала в специальную группу из двадцати пяти человек. Несколько месяцев учёные нас тренировали и изучали… Спали часто в лабораториях, как ёжики, утыканные датчиками и обмотанные проводами.

Из двадцати пяти человек только у меня получилось пару раз поуправлять своими сновидениями… Да и то, далеко не сразу. Я тогда просто обалдела! Ни разу ничего подобного ещё не переживала… А после окончания экспериментов — уже самостоятельно, на свой страх и риск, стала продолжать тренировки, развивать открывшиеся в ходе экспериментов способности.

«Воин сна»:

— И что, здесь, в чате, все такие — умеющие управлять своими снами?

«Эльфочка»:

— Все. Пароль доступа сюда передаётся только во сне. Это наш негласный закон. Ты, кстати, тоже можешь теперь передавать пароль встретившимся в нереале сновидцам…

«Воин сна»:

— Значит, мы все тут — своего рода избранные?

«Эльфочка»:

— Ну, если хочешь, можешь считать и так.

«Воин сна»:

— Интересно, а как другие тут стали сновидцами? И вообще — сколько нас в России? И на Земле?

«Эльфочка»:

— Сновидцы — это только одно из названий. Может быть, не совсем точное, но оно мне нравится больше других. Ещё нас, например, называют слиперами — на английский манер… А становятся сновидцами по-разному. Вот, «Вася ШАМАН», насколько я знаю, живёт в маленьком посёлке, в Якутской области. Он потомственный шаман, как и его отец, и дедушка… Вася утверждает, что сновидец от рождения.

А Алексей Петрович, «Сбитый лётчик» — свой дар получил только после тяжёлого ранения. Он служил когда-то в «горячей точке…» Их самолёт подбили. Напарник погиб, а Алексея Петровича, спускавшегося на парашюте, расстреляли боевики с земли… Теперь он инвалид — колясочник, без обеих ног. Хотя во сне бывший лётчик, по-прежнему, здоров и силён. Алексей Петрович считает, что стал слипером после длительного наркоза и клинической смерти на операционном столе… В общем, у каждого — своя история.

На этом сайте нас пятьдесят два. Уже пятьдесят три… С тобой. А сколько в стране и на планете — кто его знает!

«Воин сна»:

— А ты где живёшь? Я — в небольшом степном городке на Северном Кавказе… Моздок называется. Может, слышала? Это — в Северной Осетии… Меня, кстати, Захаром звать.

«Эльфочка»:

— Слышала про Моздок что-то. Ассоциируется, почему-то, с войнами на Кавказе…

«Воин сна»:

— Это и неудивительно! У нас, рядом с городом — крупный военный аэродром… И мощная армейская база.

«Эльфочка»:

— А я из Подмосковья… Город Чехов. Вообще-то мы здесь, на сайте, не очень-то любим распространяться о себе, и личные фотографии вываливать на всеобщее обозрение в интернете. Каждый снимок, это как дверь в моё подсознание… А оно — не проходной двор для посторонних. Слиперы тоже ведь бывают всякие… Пересекаться с некоторыми даже во сне — нет никакого желания. Именно поэтому на нашем сайте отсутствует канал видеосвязи между пользователями. И даже голосовой сети нет. Общаемся в реальности только через чат.

«Воин сна»:

— Ты — первая сновидица, кого я встретил в своей жизни. До этого мне вообще казалось, что я, чуть ли не один такой на свете, уникальный… Как ты очутилась в моём сне? Или это я попал в твой?

«Эльфочка»:

— В сновидениях ничего не происходит случайно. Если наши подсознания пересеклись, значит и в реальности мы тоже уже когда-то видели друг друга… Может на улице, или на случайном фото где-нибудь. Или мельком на видео в сети.

Я, кстати, активный интернет-пользователь! И успела по дурости изрядно «засветиться», в своё время, в глобальной паутине… А ведь человеческому мозгу достаточно всего лишь одного мимолётного взгляда, что бы навсегда зафиксировать картинку в подсознании. Мы это мгновение уже давно позабыли, а подкорка — помнит всё!

Ну, а в ту ночь нашей случайной встречи ты спал, я спала… Каждый смотрел свой сон. Два сознания витали где-то в эфире. Пересекались, наверное… Для сновидений нужна часто массовка. А мы тогда встретились в каком-то городе… Вот на роль прохожих на улице наши подсознания и вытащили из своих архивов хранившиеся там образы. Меня — для твоего сна… А тебя — для моего.

«Воин сна»:

— И если бы я не пошёл тогда за тобой — ничего между нами не случилось! Наши бы сны продолжались, каждый своим ходом. Но… Ты мне улыбнулась, а я, взбешённый изменой своей девушки, свернул за тобой, окончательно смешав и испортив оба сновидения.

С другой стороны, не зацепи меня взгляд незнакомки тогда, мы бы уж точно не встретились в реальности сегодня! Всё это так сложно и запутанно… Наша жизнь соткана из тысячи случайностей. Как наяву, так, получается, и во сне?

«Эльфочка»:

— Ладно, не забивай себе голову… Мы ведь не учёные, чтобы объяснять другим законы сна. Хотя современные исследователи и сами мало что понимают в природе ночных иллюзий…

«Воин сна»:

— Я очень хочу во всём этом разобраться! Помнишь, тогда во сне, ты предложила мне заняться стоящим делом? Что ты имела в виду?! И что я могу, как слипер?

«Эльфочка»:

— Всё зависит от твоих индивидуальных способностей и человеческих качеств… Вот тебе легко удаётся входить в управляемый сон? И как происходит настройка на него? Часто ли случаются срывы? И что привлекает тебя в нереале больше всего? Только честно!

«Воин сна»:

— Да, неудачи у меня с погружением в контролируемые галлюцинации периодически бывают… Особенно, когда стремишься настроиться на конкретного человека, или на определённую местность. А лучше всего получается попасть в осознанном сне, в желаемую точку пространства, по свежим воспоминаниям… Или сразу после просмотра видео.

Привлекает же больше всего в нереале, ощущение полной свободы действий… И собственного могущества, откровенно говоря!

«Эльфочка»:

— Поверь, тебе есть ещё куда расти. Это только начало неведомого нам обоим пути… Мне, например, достаточно уже одних фотографий, для почти что гарантированного погружения в управляемое сновидение. А «Вася ШАМАН» — вообще на одних мыслеобразах может работать! Ему не фильмы, ни фотографии не нужны, чтобы настроиться на осознанный сон… И помни, ты в нереале совсем не всесилен. И уязвим… Вот так-то!

«Воин сна»:

— Вижу, меня тут ждёт много открытий… А что, из управляемого сновидения можно воздействовать на события в реальности?

«Эльфочка»:

— У меня иногда получается… Когда во сне переживаю сильное эмоциональное потрясение. Помнишь, как я тебе врезала ногой по лицу и прервала твоё сновидение? У меня тогда злость просто зашкаливала… А ты — бац, и тут же пропал из моего сна! Я даже сама удивилась.

«Воин сна»:

— У меня полдня челюсть потом в реале побаливала…

«Эльфочка»:

— Это самовнушение! Я ведь к тебе в действительности и пальцем-то не притрагивалась… А твоё подсознание посчитало удар вполне настоящим! Вот и отреагировало так… Говорят, опытный слипер может другого человека во сне даже реально убить!

«Воин сна»:

— А ты что, восточными единоборствами увлекаешься?

«Эльфочка»:

— Занимаюсь в спортивном клубе карате киокушинкай. Это стиль такой… Впрочем, в действительности я не настолько крутая, как во сне. В нереале ведь и двигаешься быстрее, и техника идеальная, и рефлексы безошибочны… Короче, в сновидениях, я для хулиганов — опасный противник! А ты занимаешься каким-нибудь спортом?

«Воин сна»:

— Только утренними пробежками на свежем воздухе, в городском парке… Да и то — по настроению. Хотя ты права — мышцы надо держать в форме. Особенно, если ты — сновидец… Тело, оно ведь вроде, как оболочка, сосуд для сознания. А худой кувшин — вина не сохранит…

«Эльфочка»:

— Это точно! Днём качай тело, а ночью во сне — тренируй сознание… И будет тебе, слипер, великая гармония тела и духа.

***

Я никогда не считал себя большим поклонником компьютера. Да, бродил иногда по интернету, скачивал понравившуюся музыку и фильмы… Изредка играл в популярные стрелялки. Но всё это — без фанатизма. Без ночных бдений и красных глаз… У меня было другое страстное хобби — управляемые сны. А компьютер служил лишь подспорьем в этом увлечении, библиотекой образов и специфической литературы.

Однако, в тот памятный день (а потом и вечер, плавно перетекший в бессонную ночь!) я надолго засиделся у монитора. Пальцы мои устали тарабанить по клавишам, а в глазах за полночь даже появились пляшущие точки и пятна… Столько времени таращиться в экран монитора, всё же не очень полезно для зрения. Но меня так увлекла беседа с девушкой, что часы летели незаметно… Я встретил, наконец, родственную душу в этом мире.

С Алиной мы могли обсуждать то, что мне последние годы приходилось осмысливать лишь самостоятельно… Хранить всегда в себе, постоянно рискуя случайно проговориться и превратиться в объект всеобщих насмешек. Или, того хуже, — предстать в глазах сверстников и близких людей, психически нездоровым человеком.

Я привык всегда молчать о своей тайне… А тут можно было, наконец, выговориться, выплеснуть всё, накопившееся на душе! И даже получить ответы на некоторые вопросы.

Алина, я это чувствовал, понимала меня буквально с полуслова… Ей не надо было подробно описывать свои эмоции и даже особо объяснять причины многих поступков по ту сторону реальности. Она сама через всё это прошла.

А ещё мне показалось, что и девушку наш продолжительный разговор явно не тяготил… Я её, похоже, тоже чем-то заинтересовал.

Однако, пора было уже заканчивать эту затянувшуюся беседу… Я, наконец, решился и напечатал:

— Алина! Мне очень интересно общаться с тобой… Но я не привык столько времени стучать по клавишам. Правда… Уже мозоли на указательных пальцах набил! Может быть, попробуем ещё раз встретиться и поговорить во сне? Это лучше, чем таращиться в монитор… У меня к тебе ещё куча вопросов осталась! Обещаю на этот раз вести себя прилично.

Девушка, подумав пять минут, ответила:

— Ладно… Днём я сброшу тебе на электронную почту несколько фотографий. Это будет образ места нашего свидания в нереале. Пора тебе от настройки на управляемые сны по видеосюжетам уже отказываться… Ты же должен развивать свои способности, двигаться вперёд! Вот там, на месте, и продолжим наш разговор. Только имей в виду — засыпаю я поздно, не раньше одиннадцати часов вечера… А на сегодня, пожалуй, хватит уже болтать, ты прав. Спокойной ночи!

Девушка, попрощавшись с публикой, быстро покинула сайт… Несмотря на поздний час, в чате всё ещё находилось человек десять. Я тоже перед выходом пожелал остающимся доброй ночи.

«Сбитый лётчик» понимающе ответил мне в привате:

— Долго же вы с Алиной секретничали… Заходи к нам почаще! Мы с «Васей ШАМАНОМ» почти всегда тут, исполняем обязанности модераторов — следим за порядком в чате и на сайте… Если возникнут какие вопросы — задавай, не стесняйся.

Глава шестая

Первое свидание

Я выключил компьютер, быстренько разделся и завалился спать. Глаза побаливали от переутомления…

Весь следующий день, занимаясь своими текущими делами, я думал лишь о том, какие фотографии-образы для будущего свидания в нереале пришлёт мне Алина? И переживал в глубине души — получится ли без проблем погрузиться в общую, с девушкой — слипером, управляемую галлюцинацию? Всё-таки, эта была моя первая попытка осознанно встретиться в нереале с другим сновидцем.

…После обеда мне на электронную почту пришли пять фотографий от Алины. С первого снимка на меня смотрела сама девушка, запечатлённая в полный рост. Такая, какой я и запомнил её в нашем общем сне: улыбающееся лицо в веснушках, светлые волосы, клетчатая мини-юбка…

На остальных же четырёх фотографиях была… больница. Какая-то подмосковная клиника. На снимках отчётливо просматривался главный вход в центральный корпус, фойе с кожаными креслами за стеклянными стенами первого этажа, фигуры врачей внутри, в белых халатах… Особенно удивила фотография двери в реанимационную палату под номером двадцать семь. Как это прикажете понимать?

Я не знал, что и думать… Хорошенькое место для свидания! Может быть, девушка тяжело больна и сама сейчас лежит в этой клинике? Но ведь сознание слипера способно переместить человека в любую точку пространства в нереале! Музей, парк, ресторан… Почему она выбрала именно больницу для встречи?

Незаметно подкрался вечер… Часов в десять, покончив с текущими делами, я начал усиленно готовиться к предстоящему управляемому сну. Выключив компьютер, проветрил свою комнату, стараясь сильно не шуметь… С полчаса сосредоточенно рассматривал присланные Алиной фотографии, распечатанные на домашнем принтере. А перед тем, как нырнуть под одеяло, энергично помахал ещё руками-ногами… Пока не почувствовал лёгкое головокружение и приятную расслабленность во всём теле.

…В одиннадцать вечера я уже лежал в постели, закрыв глаза и продолжая перебирать в памяти снимки-образы с улыбающейся девушкой и видами незнакомой клиники. Сознание отмечало мельчайшие детали на фотографиях, сменяющих друг друга… Теперь уже перед моим внутренним взором. Время словно бы замерло. А в какой-то момент все пять присланных Алиной снимков закружились в медленном хороводе, всё убыстряя и убыстряя свой бег…

Похоже, засыпаю, отрешённо подумал я, изо всех сил продолжая мысленно вглядываться в изображения на мелькающих картинках. Прочь все посторонние думы! Сейчас надо сосредоточиться только на фотографиях… И моё сознание, отделившись от оцепеневшего тела, устремилось в самый центр этого пёстрого водоворота из присланных снимков.

***

…Я стоял перед беломраморной лестницей, ведущей к главному входу в незнакомую современную больницу, из стекла и бетона, в пять этажей. Немного кружилось и звенело в голове… Во сне была чудесная солнечная погода.

Рядом сновали хмурые люди, погружённые в свои заботы и проблемы. Похоже, я только один тут стоял такой радостный, словно именинник! Печальные лица вокруг так сильно контрастировали с моим прекрасным настроением, что было даже как-то неудобно… А я ликовал в душе — всё получилось! С первой попытки…

Итак, в управляемый сон мне войти, слава богу, удалось без проблем! И что дальше? Я с любопытством огляделся по сторонам… Алины нигде видно не было. Может быть, мне следует подняться в реанимационную палату под номером двадцать семь? Не зря же на одном из присланных снимков сфотографирована именно эта больничная дверь… Квест какой-то, а не свидание с девушкой!

…Я поднялся по широкой, мраморной лестнице и за толстым, витринным стеклом, в полупустом фойе, сразу же увидел Алину. Девушка, покусывая губы, напряжённо вглядывалась в лица входящих в клинику людей… Я улыбнувшись, помахал ей рукой. Алина, облегчённо вздохнула, и заторопилась навстречу…

— Привет! Ну, наконец-то… Заставляешь девушку ждать.

— Извини… А почему мы в больнице?

— Сейчас узнаешь. Пошли!

Мы направились к кабине лифта. Заинтригованный, я молчал, ожидая дальнейших объяснений… Девушка шагала чуть впереди. На ней был белый медицинский халат и блестящие красные туфельки на небольшом каблучке. Алина на ходу бросила искоса взгляд в мою сторону:

— Помнишь, ты спрашивал в чате про стоящее дело? Сейчас я покажу тебе, чем сама занимаюсь во сне.

— Ты что, медсестра тут?

— Нет… По профессии я — компьютерный дизайнер. Да и то — только в будущем! Мне ещё учиться и учиться… А в этой клинике лежит моя подруга. И соседка по лестничной площадке… С самого раннего детства мы всегда были вместе. В один садик ходили, потом в одну школу… Она обожала возиться с малышнёй. Мечтала стать учительницей начальных классов…

А год назад мою подругу сбил лихач — «мажор» на крутой иномарке. После аварии даже не притормозил, козёл! Полицейские так и записали в своём протоколе — мол, виновник скрылся с места ДТП в неизвестном направлении… А дело-то было в разгар дня! И свидетелей — масса… Даже номер иномарки люди запомнили! И в полицию передали. Но богатенький папа «мажора» денег не пожалел, происшествие тут же замяли… Полицейские быстро перестали искать виновника аварии и списали дело в архив.

— А что с подругой?

— Она лежит здесь в коме. С того самого дня…

Я не знал, что и сказать… Да и какие тут могут быть слова?

***

Катя, а именно так звали Алинину подругу, находилась в одиночной реанимационной палате номер двадцать семь. Подключённая к работающим медицинским приборам, с питательной трубкой в носу, девушка лежала на спине — бледная, худенькая, беззащитная… Кроме нас троих в палате никого не было. Алина встала за головой подруги и осторожно опустила свои подрагивающие ладони ей на лоб…

Бледные Катины щёки порозовели. Девушка медленно открыла глаза. Они у неё были тёмно-синие, словно два больших драгоценных камня… И лицо как-то в миг преобразилось, сделалось удивительно красивым, даже не смотря на трубку в носу и полупрозрачную шапочку, скрывавщую подобранные тёмные волосы.

— Привет, Катюш… Как ты? — голос Алины предательски дрогнул.

— Я так ждала тебя… — прошептала девушка. — Здесь просто смертельная тоска… Эти безумные сны! Ты не представляешь… Они так вымотали душу! Меня в них никто не слышит. Колют иголками постоянно, поворачивают с боку на бок, как будто я какая-то колода бесчувственная! Очень домой хочется…

Глаза девушки остановились на моём лице:

— Ты сегодня не одна? Кто это?

Я поспешил представиться:

— Меня зовут Захар. Здравствуй… те. Я друг Алины.

— А ты мне не рассказывала, что у тебя появился парень…

Лицо Алины вспыхнуло:

— Это не парень. Тьфу ты… Парень, конечно… Но не мой. Мы просто друзья.

Бледные Катины губы дрогнули в ироничной, джакондовской улыбке. Что бы не смущать подругу, она поспешила сменить тему:

— Ты не думай, я тут просто так не валяюсь… Постоянно работаю над собой! Пальцами, вот, пробую пошевелить, глазами поморгать… Но получается, почему-то, только когда ты рядом. Вот, смотри!

Девушка на пару сантиметров приподняла ладонь над простынёй и торжествующе посмотрела на нас. Катя, судя по всему, не осознавала, что находится в реальности в коме. Глаза Алины заблестели… Бодрым голосом она подробно принялась рассказывать подруге последние новости.

Девчонки посплетничали о какой-то Машке, отбившей парня у хорошей девушки Алёны. Погоревали над печальной женской долей последней… И пришли к выводу, что эта разбитая любовь ещё выйдет разлучнице боком.

Потом перемыли косточки другим общим знакомым… Я молча наблюдал за этим бесхитростным разговором. На душе было как-то одновременно и светло, и невыносимо тяжко…

Когда мы уходили от Кати, девушка на больничной койке выглядела повеселевшей, приободрившейся. Глаза её сияли, пальцы слабо, но вполне заметно сгибались, царапая белоснежную простыню.

— Ты поспи, Катюш… Накапливай силы, — улыбнулась на прощание Алина. — Я завтра обязательно забегу. Мне тут в интернете знакомый врач посоветовал интересный комплекс упражнений специально для тебя… Говорит — очень эффективный!

***

…На улице по-прежнему светило солнце. Тёплый ветерок играл светлыми прядями Алининых волос. Девушка уже была без белого своего больничного халата, в светлой, шёлковой блузке. Голые коленки сверкали из-под клетчатой мини-юбки. Мы долго шли молча по пятнистому от солнечных зайчиков тротуару, думая каждый о своём… Наконец, я произнёс:

— Жалко, что тот «мажор» так и остался безнаказанным. Сломал девчонке жизнь и продолжает на дорогой иномарке гонять! Несправедливо это…

— А кто тебе сказал, что он избежал наказания? «Мажор» свой заслуженный срок уже «мотает» в колонии-поселении. Пять лет ему присудили! Мало, конечно… Я бы дала больше.

— Полицейские, всё-таки, его задержали?

— Да где там! Сам сдался. И явку с повинной написал…

— Неужели совесть замучила?

— Ну, как сказать… Мы тоже помогли ей пробудиться. Алексей Петрович назвал это «Операцией по восстановлению утраченной совести».

— Алексей Петрович? «Сбитый лётчик?»

— Ага. Я когда в чате написала про эту трагедию, случившуюся с подругой, все наши слиперы решили подключиться, помочь найти и наказать преступника. «Вася ШАМАН» пришёл вместе со мной к Кате в осознанном сне… После разговора с опытным слипером, она вспомнила и назвала нам номер сбившей её иномарки. Даже внешность водителя за рулём описала подробно — подсознание запечатлело «мажора» навсегда!

Ну, а дальше — установить личность негодяя, изучив его страничку в «Фейсбуке», — было делом техники… Там находилось полно фотографий и видеороликов с модных тусовок и дорогих курортов… С улыбающейся физиономией этого «светского льва».

А потом мы стали являться ему во сне… По очереди. Каждую ночь! Рассказывали о девушке, которой он искалечил жизнь. Убеждали прийти в полицию и самому признаться в преступлении… Ну, и помочь пострадавшей материально, естественно.

Через месяц у молодого человека случился сильнейший нервный срыв… Папа тут же спрятал его в элитной психиатрической клинике. Наивный… Сына не вылечил ни гипноз, ни дорогущие препараты, ни самые опытные специалисты в области лечения расстройств сна.

Мы продолжали приходить к «мажору» и в той клинике — десятки самых разных, абсолютно незнакомых ему людей. И тормошили, тормошили атрофированную совесть… Он, наверное, так и тронулся умом, если бы через полтора месяца лечения не сбежал на свободу от своих телохранителей и врачей, и не явился в ближайшее отделение полиции с чистосердечным, письменным признанием. И вот тут уже даже влиятельный папа не сумел спасти сыночка от наказания…

Состоялся суд. Кате виновник аварии возместил все затраты на текущее лечение и на будущее восстановление… А сам отправился отбывать срок. Думаю, в далёкой колонии, он до сих пор с ужасом вспоминает эти кошмарные ночи и свои странные сны.

Я вздохнул:

— Только здоровье Кате уже не вернёшь. Как долго она будет в коме? Что говорят врачи?

— Они не знают. Говорят, что Катя может очнуться завтра, а может — через десять лет. При этом она всё слышит и чувствует — ты же сам видел. Я к ней ведь и в реале регулярно прихожу. Помогаю медсёстрам её поворачивать, чтобы пролежни не образовывались, умываю и разговариваю постоянно… Но она этого не помнит.

Катя извлекает из своего подсознания только наши свидания во сне, принимая их за вполне реальные события. А больничная действительность для неё — это зыбкий кошмар с постоянными уколами, с чужими прикосновениями, с разными голосами в полной темноте… Глаза-то у Кати всегда закрыты! Вот такой, перевёрнутый мир получается.

***

…Мы долго бродили с Алиной по тихим, уютным улочкам города Чехова. Наткнулись на маленький сквер и, болтая о всякой всячине, присели отдохнуть на лавочке, окружённой раскидистыми деревьями. Неподалёку от нас, по аллее прохаживался какой-то бомж с чёрным, пластиковым пакетом в одной руке и с короткой палкой в другой. Он деловито, по очереди, проверял по пути содержимое железных урн, сделанных в виде пингвинов с раскрытыми клювами.

Я задумчиво сказал, глядя на бомжа:

— Вот, где мне в реале мог встретиться этот человек? В документальном фильме? На случайной фотографии в интернете? А ведь этот образ сидит в моём подсознании, как и тысячи других…

— Такого человека из сна называют спрайтом. Ты, кстати, знаешь, что можешь управлять им здесь, в нереале? Вот смотри, сейчас я заставлю бомжа выбросить свою палку.

Алина сосредоточилась на мысленном приказе и закусила крепко губу, уставившись на бродягу… Я с интересом наблюдал за происходящим. Глаза девушки сощурились от напряжения…

Долго ничего не менялось. Но неожиданно бомж с испугом взглянул на свои руки, ойкнул, и резко отбросил палку. Отступив на шаг, он несколько секунд недоумённо таращился на неё, потом повернулся и торопливо зашагал прочь, мотая нечёсаной, лохматой головой, словно бы стряхивая с себя наваждение…

— Я внушила ему, что палка в руках зашевелилась, — хмыкнула Алина. — Словно это — живая змея.

— А мужик, наверное, подумал, что допился до белой горячки! Если за этим спрайтом скрывается реально спящий человек, то сейчас он пережил кошмарное потрясение…

— Ты прав, я поступила нехорошо, вмешавшись в чужой сон. Ладно, сейчас всё исправлю…

Алина уперлась пристальным взглядом в спину удаляющегося бомжа. Тот постепенно замедлил свои шаги… Остановился в раздумье. Потом решительно развернулся и пошёл обратно.

— Я убедила бродягу, что всё ему только показалось… И не стоит выбрасывать такую хорошую палку, — свистящим шёпотом прокомментировала свои мысленные усилия девушка, как будто бомж мог её услышать.

Бродяга подошёл к палке, поднял её, повертел задумчиво… Потом облегчённо улыбнулся беззубым ртом собственным мыслям, и заторопился к следующей урне, продолжать своё нехитрое занятие…

— Мне вообще кажется, — уже громко, не таясь, сказала Алина, — что всякие ужасные ночные сновидения случаются у людей неспроста. Может быть, так развлекаются в нереале со спящими другие слиперы? Нас ведь на Земле, наверное, немало. Наверняка существуют и настоящие негодяи — всякие там извращенцы, насильники, садисты… Используя свой дар, они превращают мирные сны людей в тяжёлые кошмары, в полигон для собственных, безнаказанных преступлений.

Я невольно покраснел, вспомнив, как проник в квартиру Татьяны… А потом и напал на Алину. Но неожиданно из глубин подсознания вынырнул чернокожий маньяк с бензопилой… И заслонил все эти воспоминания.

— Ты знаешь, а мне один такой мерзкий тип во сне попадался! — память поспешила переключиться с промелькнувших фривольных картинок на образ кровавого качка…

И я подробно рассказал девушке о своей встрече с тёмнокожим садистом. Алина внимательно выслушала мою историю. Когда я закончил повествование, она тяжело вздохнула:

— Это был «Джек-бензопила…» Он тоже сновидец, как и мы. Я лично с ним не пересекалась, но некоторым нашим, с сайта, этот придурок знаком. Рассказывали… А ты молодец, не испугался — с палкой против бензопилы!

— Ещё как испугался! Но убеги я тогда из сна — себя бы уважать перестал.

— Говорят, он — американец, помешанный на всяких кровавых компьютерных играх… Странно, что «Джек-бензопила» был в твоём сне один. Обычно, американец зверствует в компании слиперов — единомышленников… Он сколотил целую интернациональную банду из сновидцев. И вот теперь эти уроды так развлекаются в нереале — то публичные казни устраивают на городских площадях, то народ давят на грузовиках, то небоскрёбы взрывают вместе с людьми…

***

…Солнце опустилось за крыши домов. День медленно угасал. А Алина всё продолжала и продолжала меня просвещать…

— Ты обратил внимание, кстати, что во сне мы подсознательно корректируем свои собственные образы? Старики и пожилые, как правило, выглядят и чувствуют себя здесь моложе, дети — взрослее, глупые — умнее. Инвалиды во сне не ощущают своих увечий. Хилые «ботаники» превращаются в крутых и отважных парней, а некрасивые и стеснительные девушки предстают перед всеми, да и в собственных глазах очень даже обаятельными и раскованными особами…

Вот мне, например, в реальности, не дают покоя мои веснушки! У меня из-за них с детства комплекс неполноценности выработался. Чем я их только не выводила! Всё бесполезно. Постоянно про них помню… Поэтому и чувствую себя на людях вечно немного скованной. А во сне — я на проклятые конопушки внимание совсем не обращаю! Да и тебе они в глаза не бросаются, правда ведь?

— Ну, не знаю… Мне твои веснушки очень даже нравятся. И совсем они тебя не портят, честно!

Я поспешил сменить щекотливую для девушки тему:

— Интересно, а каким свой сон сегодня видел тот бомж с палкой? И вспомнит ли он нас, когда проснётся?

— Насчёт вспомнить — это вряд ли… Мы же с ним даже не общались. А ты, кстати, уверен, что в реале он тоже несчастный бродяга, копающийся в мусоре? Вполне может быть, что за этим образом скрывается вполне успешный человек… Или даже какой-нибудь олигарх! Просто, вот такой необычный сон у него сегодня случился.

Возможно, так подсознание предупреждает человека о грядущем жизненном крахе… На протяжении веков люди всегда стремились растолковывать и отгадывать свои ночные видения. Вспомни, сколько всевозможных сонников существует на свете — не перечесть!

И знай, — чем чётче ты видишь в своей галлюцинации спрайта — до мельчайших морщинок на лице, и складок на одежде — тем мощнее энергетика этой личности, тем активнее в данную минуту работает чужое подсознание… Ну, а самые ясные и отчётливые образы в иллюзиях — у нас. Поэтому, от глаз внимательного слипера другой сновидец в толпе вряд ли спрячется…

…Мы ещё долго гуляли по городу, болтая обо всём на свете, пока улицы не погрузились полностью в вечернюю синюю мглу. Зажглись ночные фонари вокруг… Засветились окна на тёмных громадах обступивших сквер многоэтажных зданий.

…Когда все волнующие нас темы были подробным образом обсуждены, и пришло время расставаться, я вполне искренне сказал девушке:

— Спасибо тебе, Алин, за этот незабываемый сон! Надеюсь, я тебя тоже не разочаровал… Мы ведь продолжим ещё наши свидания в нереале, правда? Мне бы этого очень хотелось.

— И мне … — тихо промолвила, опустив взгляд, девушка.

Глава седьмая

Вечеринка в «Жемчужине»

Совсем незаметно пролетел год. Наша дружба с Алиной крепла от свидания к свиданию. Мы общались всё чаще и откровеннее друг с другом… Как в совместных осознанных снах, так и в действительности, — в чате на сайте «Нереальная реальность».

…Однажды, я решил показать Алине красоты Северного Кавказа. Удивительные места, хорошо знакомые мне с детства, и экзотические для домашней подмосковной девушки… Несколько дней тщательно отбирал фотографии-образы для будущего романтического свидания в горах. А потом…

В красивой и яркой иллюзии мы с «Эльфочкой» лазали по зелёным склонам Пятигорска, катались на лыжах в Цейском ущелье, лакомились земляникой и малиной на Домбае, пили хрустальной чистоты воду из бурных, ледниковых рек. Это был потрясающий сон!

Мы поднялись в нём на вершину какого-то высокого холма в Приэльбрусье, покрытого густой травой, словно зелёным ковром и застыли в безмолвном восторге от развернувшейся величественной картины. В голубой дымке ослепительно сияли под солнцем снежные горные цепи. А за нашей спиной, у самых ног, в просторной долине, раскинулся современный город с белыми многоэтажными зданиями. Просто дух захватывало от такой красоты…

— А давай полетаем! — озорно сверкнула своими зелёными глазами Алина.

— Как это? — удивился я.

— Легко! Смотри и повторяй все мои движения…

Девушка раскинула руки в стороны, запрокинула голову и побежала, ускоряясь, вниз по склону холма, сверкая на солнце голыми икрами и блестящими заклёпками на джинсовых шортах. Она была похожа в этот миг на какую-то необыкновенную птицу. Я помедлил секунду и, чувствуя, что окончательно схожу с ума, тоже рванул следом, раскинув руки…

Тугой, свежий ветер ударил в грудь. Чем быстрее становился мой бег, тем сильнее чувствовалось сопротивление воздуха. И в какой-то миг, оттолкнувшись от склона, я заскользил вниз на упругих воздушных струях, потеряв всяческую земную опору… То ли падая с крутого холма, то ли уже свободно паря в пространстве.

Ощущение скоростного полёта было фантастическим! Зелёный склон стремительно отдалялся, а широко раскинутые руки, как два крыла, позволяли плавно изменять траекторию движения тела… В метрах двадцати впереди летела Алина, мастерски закладывая головокружительные виражи. До меня донёсся её звонкий смех, приглушённый свистом ветра.

— Давай, вон к той горе! — обернувшись, махнула рукой девушка, указывая на следующий высоченный холм.

Когда мы поравнялись с его шелковистой, округлой, как женская грудь, вершиной, Алина закричала:

— Делай, как я!

Она подняла руки над головой в полутора метрах над колыхающейся травой… И тело её послушно замедлило полёт, принимая вертикальное положение. Кроссовки Алины мягко коснулись вершины…

Моё приземление получилось не таким чистым. Я упал в траву на четвереньки, уткнувшись лицом в мягкую, душистую твердь. Сердце бешено колотилось… Эмоции переполняли грудь и мешали связно излагать мысли. Из горла вырывались лишь какие-то восторженные междометия…

— Ну как, понравилось? — засмеялась девушка, глядя на мою ошалелую физиономию, и стеснительно одёргивая задравшуюся при приземлении футболку. — Но учти, не во всяком сновидении можно летать, как птица! Для этого нужны свои обязательные условия — простор, соответствующий рельеф местности… А ещё — сильный и ровный ветер. Иногда попадаются во сне места, просто созданные для полётов! Как вот это.

…Потом, мы перелетали с одного холма на другой, взявшись за руки. Нам встретился в ясном небе какой-то одинокий дельтапланерист… Спортсмен в мотоциклетной каске с прозрачным забралом, в пластиковых налокотниках, судорожно вцепился в поблёскивающую на солнце металлическую раму. Он висел под красочным крылом в специальном мешке, скрывавшем человека по пояс, и с нескрываемым ужасом смотрел на нас с Алиной, свободно паривших в метрах десяти, и приветливо машущих ему руками…

Впрочем, мы не стали сильно хулиганить. Сопроводив дельтапланериста ещё с пару минут, заложили крутой пируэт и скрылись из глаз обалдевшего спортсмена за ближайшим зелёным склоном.

В нереале учишься всему на удивление быстро… Прошло совсем немного времени, и я уже летал совершенно легко, вовсю наслаждаясь невероятным процессом.

***

…Сильное впечатление в памяти оставило и первое моё посещение «Жемчужины». Так, слиперы с сайта «Нереальная реальность» называли наиболее частое место своих коллективных встреч во сне. Это был футуристический подводный ресторан, не существующий в действительности. Здесь сновидцы могли разговаривать друг с другом за чашечкой кофе, или даже за бокалом дорогого вина, словно бы в реальной жизни. Впрочем — всё по порядку…

Как-то раз, зайдя в чат к сновидцам, я получил приглашение на большую вечеринку в нереале. Поводом стал приближавшийся день рождения у активной участницы сайта, скрывавшейся под ником «Внучка Морфея». Я знал только, что в действительности её зовут Ирина. Так, по крайней мере, было написано под единственной фотографией девушки в соответствующем разделе на главной странице.

«Внучка Морфея» решила торжественно отметить своё двадцатилетие в обществе единомышленников и друзей. В осознанном сне. А местом проведения весёлого праздника выбрала как раз «Жемчужину».

Образ этого фантастического места, запечатлённого на нескольких картинках, и в коротком видеоролике, с весьма приличной компьютерной графикой, хранился в одном из подразделов сайта. Реальный проект подводного отеля, так, почему-то, никогда и не воплотившийся в действительность, кто-то из слиперов нашёл на просторах интернета. Другие участники сайта, хорошо знакомые с компьютерными технологиями и дизайном — в том числе, между прочим, и Алина — доработали понравившуюся идею…

Умельцы-слиперы, отбросили всё ненужное, и создали удивительно красивый образ для погружения в управляемое сновидение. Правда, от первоначального отеля в нём остался лишь один уютный подводный ресторан, посетителей на семьдесят. Он располагался в самом центре кораллового рифа, кишащего всяческой морской живностью, на тридцатиметровой глубине.

…Наступил день торжества. А точнее — ночь. Мы заранее договорились с Алиной в чате вместе повеселиться на юбилее у Ирины. И моя активная подготовка к контролируемому видению началась, примерно, за полтора часа до полуночи…

Минут сорок я внимательно рассматривал на экране монитора фотографии слиперов и яркие картинки подводного ресторана. Прокручивал снова и снова видеосюжет с «Жемчужиной», ставя на паузу короткий ролик, приближая и запоминая отдельные кадры. А потом, выключив компьютер и свет в комнате, удобно устроился в своей постели, закрыв глаза, в ожидании наступления осознанного сна…

Погружение в управляемую галлюцинацию, основанную на только что просмотренном видео, было для меня уже несложным делом. Дрёма быстро спутала все мысли. Я и сам не понял, как очутился внутри фильма.

***

…Просторный зал подводного ресторана был накрыт огромным куполом, хрустально-прозрачным, от самого пола до покатой макушки. За толстым стеклом мельтешили стайки пёстрых тропических рыбок, колыхались длинные, бурые водоросли. Изредка, над головами посетителей заведения, едва не задевая вершину купола брюхом, величаво проплывали здоровенные акулы.

В зале ресторана царил мягкий, глубинный полумрак… Столики с разместившимися за ними людьми подсвечивали ожерелья огоньков, вмонтированных прямо в края столешниц. На мозаичном полу плясали сине-зелёные ажурные тени от пробивавшихся сверху, через водяную толщу, тусклых солнечных лучей. Я с любопытством вертел головой по сторонам…

Столики обступили полукругом невысокий подиум, сделанный в виде раскрытой раковины и подсвеченный несколькими прожекторами. Музыканты в строгих классических костюмах играли какую-то знакомую мелодию…

Я присмотрелся и хмыкнул, узнав битлов из шестидесятых годов прошлого века. Легендарная ливерпульская четвёрка в полном составе! А чтобы не у кого не оставалось сомнений, на самом большом барабане ударной установки было выведено большими английскими буквами название знаменитой группы. Осознанные сны не переставляли меня удивлять, хотя к этому и стоило уже привыкнуть…

— Захар! — услышал я знакомый голос. За одним из столиков сидела в гордом одиночестве Алина и приветливо махала мне рукой. На девушке было приличествующее поводу шикарное платье с глубоким декольте. На груди поблёскивал крестик. И здесь же, на серебряной цепочке, тускло сиял маленький медальон в виде лука со стрелами. В ушах у Алины сверкали дорогие серьги с крупными изумрудами, под цвет глаз. На левом плече висела элегантная дамская сумочка, инкрустированная какими-то блестяшками.

Я с досадой посмотрел на свои потёртые джинсы и привычную толстовку. Эх, надо было сообразить и принарядиться… Всё-таки на День рождения явился!

Подойдя к Алине, я не удержался от комплимента:

— Ты сегодня выглядишь просто бесподобно!

Девушка улыбнулась:

— А я вот столик для нас уже заняла… Правда, здесь классно?

— Просто потрясающе! А кто догадался «Битлз» на вечеринку пригласить?

— Ах да… Ты же в «Жемчужине» в первый раз, — хмыкнула Алина. — Они постоянно тут играют. Мы, на сайте, когда свой виртуальный ресторанчик задумали, решили, что у нас обязательно должна быть «живая» музыка! Между прочим, долго выбирали популярную группу… Она ведь должна была быть хорошо известна и визуальна узнаваема любым человеком, независимо от его музыкальных пристрастий.

«Сбитый лётчик» и предложил тогда битлов. Правда, получилось всё несколько старомодненько, но… Ведь трудно встретить на Земле человека, ни разу не видевшего изображения этой четвёрки! Пусть краем глаза, пусть на долю секунды — с экрана ли телевизора, с фотографии ли… Эти лица хранятся в подсознании каждого, согласись! Поэтому мы все сейчас так ясно и видим здесь знаменитых музыкантов. Точнее — их спрайты… А вот, наверняка, ты даже не обращаешь внимания, что образы официантов в зале постоянно меняются?

— Да? Не присматривался, честно говоря… — признался я. — Вроде, ничего необычного в этих спрайтах с подносами, обслуживающих нас, нет.

— Ну, это как посмотреть. Вот я сейчас, например, подзову официанта, и к столику подойдёт человек, внешность которого знакома нашим подсознаниям. Твой и мой мозг, пока спрайт приближается, мгновенно подберёт нужный образ из своих необъятных архивов. И мы его будем воспринимать одинаково.

А если от нас этого официанта, допустим, позовёт вон та компания из трёх слиперов за соседним столиком, образ по пути незаметно изменится… И к ним уже приблизится человек, чей облик хранится в подсознаниях только этой группы людей

***

«Жемчужина» постепенно заполнялась народом… Свободных столиков в зале уже не оставалось.

Музыка внезапно стихла. Несколько секунд слышался лишь приглушённый людской гвалт. Джон Леннон пошушукался со своими музыкантами, подошёл к микрофонной стойке и на чистом русском языке произнёс:

— Друзья! А сейчас для нашей виновницы торжества — любимая Ирочкина песня!

Поблёскивая стёклышками круглых очков-велосипедов, он энергично ударил по гитарным струнам и запел:

— Мы в такие шагали дали,

Что не очень-то и дойдёшь.

Мы в засаде годами ждали,

Не взирая на снег и дождь.

Мы в воде ледяной не тонем,

И в огне почти не горим,

Мы — охотники за удачей,

Птицей цвета ультрамарин!

Битлам подпевали, во весь голос, десятки глоток. Я прокричал Алине, стараясь перекрыть этот восторженный рёв:

— Рассказать кому — не поверят! Группа «Битлз» на русском языке исполняет хит «Машины времени…» Это сумасшедший дом какой-то!

— Это — сон, — засмеялась девушка, — а в нём нет языкового барьера. Можешь сам мысленно покомандовать спрайтами битлов, хотя это и требует некоторой тренировки. Они исполнят любую песню, заказанную слиперами. А по умолчанию будут играть свои англоязычные хиты.

Песня отгремела… Музыканты отошли вглубь сцены и принялись подстраивать инструменты. А к микрофонной стойке стали по очереди подниматься люди с поздравлениями молодой юбилярше. Поскольку, я всё ещё не знал в лицо многих участников тусовки, Алина подробно комментировала мне происходящее на подиуме…

Первым к микрофону подошёл «Сбитый лётчик» с огромным букетом белых роз. Это был, примерно, сорокалетний мужчина плотного телосложения с грубыми чертами лица. Алина пояснила:

— Это Алексей Петрович встретил во сне и пригласил Ирочку в нашу компанию.

«Сбитый лётчик», между тем, начал свой спич:

— Вот уже почти два года мы знакомы с виновницей торжества. Много совместных снов пережито за это время. Мне всегда было интересно общаться с ней, как с умным и добрым человечком… Мы, между прочим, единомышленники с Ирой во всём! Она, как и я, считает, что наши управляемые сновидения должны оставаться высоконравственной территорией, а не зоной тёмных, звериных инстинктов.

Я вспомнил «Джека-бензопилу» и подумал — а вот он бы, пожалуй, поспорил… Алексей Петрович продолжал жечь глаголом сердца притихших слиперов:

— Возможно, весь этот нереальный, удивительный мир, который нам с вами, друзья, позволено осознавать, и есть то самое таинственное царствие небесное, много веков подряд безуспешно разыскиваемое религиозными людьми? Недаром ведь Библия говорит, что оно спрятано внутри каждого человека…

«Сбитый лётчик» спустился со сцены и, под взрыв аплодисментов, преподнёс Ире свои шикарные розы. Она, нарядная и чуть смущённая, сидела за отдельным столиком, уже заваленным роскошными букетами и подарками. А на подиум поднимался с цветами следующий оратор… Поздравления и комплименты сыпались на девушку бесконечным, праздничным конфетти.

…К нашему столику подошёл официант:

— Что будете заказывать?

Я вопросительно посмотрел на Алину. Девушка улыбнулась:

— Ты позволишь мне чуть-чуть покомандовать? Так… Нам два лёгких коктейля, пожалуйста. И два мороженного… Крем-брюле с шоколадной крошкой!

…Официант удалился, а Алина спохватилась:

— Ой… Ты может быть что-нибудь посущественнее хотел? Ну, первое там, второе…

Я успокоил девушку:

— Не переживай… Меня во сне чувство голода не мучает. И вообще, по ночам есть вредно!

При этих словах, я, усмехнувшись, невольно скосил глаза на соседний столик. Там сидела молодая женщина в компании двух кавалеров. Перед ней стояла большая дымящаяся тарелка с каким-то варевом, блюдо с шашлыками и затейливым гарниром, пузатый, вместительный бокал красного вина… Похоже, сегодня дама решила «оторваться» по полной программе.

Алина заметила мою ироничную усмешку, проследила за взглядом, и тоже улыбнулась:

— Это Маринка… Она в реале вечно на диетах сидит, фигуру бережёт. Зато во сне навёрстывает! Ни в чём себе не отказывает…

И словно подтверждая это, к соседнему столику подошёл официант. На подносе у него красовался изысканный торт, усыпанный свежей, аппетитной клубникой…

Между тем, к микрофонной стойке с поздравлениями поднялась очередная участница вечеринки. Алина кивнула в сторону сцены:

— А это «Игла», наша поэтесса… Сейчас будут стихи.

И точно. Худая, высокая девушка с распущенными чёрными волосами и большим носом, похожая на ворону, сняла со стойки радио микрофон…

— Сегодня я хочу почитать для тебя, Ирочка, подборку стихотворений, — чуть подвывая, по беллоахмадулински, заговорила поэтесса. — Я специально подготовила её к твоему юбилею. И — понеслось…

Впрочем, поэтическая подборка, действительно, оказалась интересной. Примечательно, что все стихотворения были посвящены только одной теме — сновидениям. Девушка кружила по сцене, словно танцуя, и выразительно декламировала наизусть классиков:

— Я весь день, всё вчера, проблуждал по стране моих снов,

Как больной мотылёк, я висел на стеблях у цветов;

Как звезда в вышине, я сиял, я лежал на волне;

Этот мир моих снов с ветерком целовал в полусне.

Нынче я целый день всё дрожу, как больной мотылёк;

Целый день от людей, как звезда в вышине, я далёк,

И во всём, что кругом, и в лучах, и во тьме, и в огне,

Только сон, только сны, без конца, открываются мне…

«Игла» перечисляла знакомые со школы имена — Валерий Брюсов, Иван Бунин, Марина Цветаева, Константин Бальмонт. Слушая обширную поэтическую подборку, я поразился, как много, оказывается, пронзительных стихотворений посвятили классики тайне человеческих сновидений! Эта тема будоражила талантливые умы задолго до нас…

***

После ещё нескольких поздравлений со сцены, Пол Маккартни объявил перерыв на танцы. Битлы заиграли красивую, медленную мелодию… На середину зала вышли первые пары. И среди них, конечно же, виновница торжества в своём шикарном, вечернем платье, под ручку с каким-то парнем. Ирина у мужчин была сегодня нарасхват…

Алина, между тем, задумчиво разглядывала хрустальный купол «Жемчужины», потягивая коктейль из соломинки. Чарующая музыка плыла над залом. Число пар в центре зала стремительно росло…

— Потанцуем? — предложил я.

…Мы заворожённо кружили в зеленоватом полумраке. Мои ладони нежно обнимали гибкий девичий стан. На душе было хорошо… Алина уткнулась конопатым носом в мою грудь. Её тёплое дыхание грело кожу под толстовкой. Музыканты давно уже перешли на другие, более энергичные ритмы… Но мы с Алиной не обращали никакого внимания на это.

Рядом, дрыгая ногами и вскидывая руки, извивалась в бешенной, дикарской пляске Ира с несколькими подругами… И ещё с десяток молодых мужчин. Каждый сегодня «отрывался», как умел…

Когда мы, натанцевавшись, вернулись к своему столику, Алина вдруг сказала:

— Знаешь, а у меня для тебя есть подарок!

Я заинтригованно посмотрел на девушку.

— Помнишь, ты рассказывал мне о встрече во сне с чернокожим слипером-садистом? И как оказался с одной лишь палкой против маньяка с бензопилой?

— Помню.

Алина раскрыла свою дамскую сумочку. Пошарив в ней, что-то достала, сжав в кулачке. Потом, девушка протянула руку ко мне и, застенчиво улыбнувшись, разжала ладонь:

— Вот…

Я с удивлением уставился на маленький золотой меч на серебряной цепочке.

— Ух ты! Красивый… Но при чём здесь моя встреча с Джеком-бензопилой?

— Это не просто украшение, — заторопилась с объяснениями Алина.- Вот… Смотри!

Девушка положила свой подарок на стол, накрыла его правой ладонью и зажмурилась… На моих глазах под её рукой материализовался настоящий меч в ножнах, украшенных золотыми пластинами. Дорогое и, похоже, боевое оружие… Алина открыла глаза, с ликующим видом посмотрела на подарок, а потом и на меня:

— Ну как?

Я медленно взялся за ребристую рукоять меча. Он удобно и волнующе лёг в мою ладонь… Придерживая левой рукой ножны, осторожно обнажил блестящий стальной клинок. Он был около метра длинной, остро заточен с двух сторон… Инкрустированная драгоценными камнями гарда надёжно защищала кисть. А самый крупный кристалл — изумруд красивой огранки — под цвет девичьих глаз, украшал навершие меча.

Несмотря на всё это, оружие было не тяжёлым, и показалось мне удобным… По зеркальному лезвию тянулась червлёная буквенная вязь на кириллице. Я прочёл вслух:

— Защитник спящих…

Алина сияла, гордая произведённым впечатлением.

— Носи мой подарок на шее во сне, и ты всегда будешь при оружии. Теперь никто не застанет тебя врасплох! Меч не требует ухода и заточки… Он никогда не сломается. Чтобы воспользоваться им, надо, как ты видел, просто накрыть медальон ладонью… И мысленно вообразить себе настоящий меч. Ну, и наоборот… Если потребуется спрятать оружие. Всё делается так же легко. Попробуй сам!

Я аккуратно вложил острый клинок обратно в дорогие ножны. Это было не просто грозное оружие — настоящее произведение искусства! Девушка ободряюще улыбнулась:

— А теперь сам спрячь меч!

Моя ладонь легла на ножны с оружием. Я закрыл глаза и мысленно сосредоточился… Через несколько секунд послышался радостный Алинин голос:

— Есть… У тебя всё получилось!

Мои глаза распахнулись… Оружия на столе уже было. Я поднял ладонь. Под ней поблёскивал маленький золотой меч на серебряной цепочке…

Одевая волшебное украшение себе на шею, я спросил у девушки:

— А что означает эта надпись на клинке?

— В средние века рыцари давали имена не только своим лошадям и замкам, но и любимому оружию, — поучительно произнесла Алина. — По-моему, очень неплохое название для меча воина добра. Я его сама придумала! Кстати, меч для тебя мне «Вася ШАМАН» помог изготовить. Качественное тайное оружие в состоянии сделать только опытный слипер. Да и то — не всякий… «Вася ШАМАН» у нас настоящий специалист по тайному оружию. Смотри, он и мне его смастерил!

Алина притронулась пальцами к своему серебряному медальону на шее, сделанному в виде изогнутого лука и колчана со стрелами, и озорно подмигнула:

— Как-нибудь постреляем по мишеням на природе!

***

…После танцев, под хрустальным куполом «Жемчужины», опять зазвучали поздравительные речи. Мы с Алиной тоже решили подойти и поблагодарить за организацию классной вечеринки уже немного подуставшую, но довольную Ирину. Она стояла рядом со сценой, слушала выступавших и потягивала коктейль через соломинку в компании невысокого мужчины с непроницаемым, восточным лицом. Девушки обменялись дружескими поцелуями… Я же, кивнув приветственно виновнице торжества, протянул руку мужчине и представился:

— Захар!

— Василий Николаев, потомственный шаман, — отвечая на рукопожатие, произнёс тот. Узкие, чуть раскосые глаза скользнули по серебряной цепочке и медальону на моей груди, надетыми поверх толстовки:

— Гм… Примерно таким я тебя и представлял себе, «Воин сна!» Когда ковал этот клинок…

— Спасибо за классный меч!

— Ты ещё должен научиться владеть им… Как мастер. Поторопись! Скоро он тебе понадобится.

Я удивился таким словам, но промолчал. Мужчина тоже не стал расшифровывать свою загадочную фразу.

Вскоре «Вася ШАМАН» извинился, сославшись на какое-то неотложное дело, и отошёл от нашей группы… А к Ире подкатил полноватый, самоуверенный мужик с бокалом шампанского в руке и, после непродолжительного разговора, бесцеремонно увёл её к своему столику.

Я заметил, обращаясь к Алине:

— Не пойму… Кажется мне, или это действительно так? Посмотри-ка на битлов… У них ведь разный цвет кожи! Один, вроде, выглядит вполне привычно… А вот у остальных троих лица какой-то синевой отливают. Или это просто игра света?

— Всё правильно, — терпеливо объяснила «Эльфочка». — Три битла — Джон Леннон, Ринго Старр и Джордж Харрисон — уже умерли. А Пол Маккартни, пока здравствует. Он — живой спрайт. Поэтому, такой же розовощёкий, как и мы с тобой.

А ещё, кстати, встречаются в наших снах фантомы… Это — образы несуществующих в действительности созданий, рождённые однажды человеческой фантазией и продолжающие бродить в информационном поле. Разные там драконы, кентавры, циклопы, русалки и прочие нереальные существа. Они, в большинстве своём, злобны, свирепы и агрессивны… Но могут и подчиняться приручившим их слиперам! Фигура фантома всегда словно бы подсвечена изнутри тревожным таким, красноватым цветом… Ты её сразу узнаешь, если увидишь!

Мир сновидений разнообразен и, кстати, многое может рассказать внимательному слиперу. Вот, ты впервые заметил сегодня синеватый оттенок кожи в нереале у умерших людей… Но и ныне здравствующие — они тоже все разные в наших снах. Ты обрати, ещё раз, внимание на официантов! Мало того, что их спрайты незаметно трансформируются при перемещении от столика к столику, так и чёткость у этих образов — разная!

Я покрутил головой по сторонам… Действительно, одни из официантов смотрелись более-менее отчётливо, хотя, конечно, и не так ясно, как образы слиперов вокруг. А вот изображения других — казались словно бы «смазанными».

— Надо же, — хмыкнул я. — А мне почему-то представлялось, что так выглядят фигуры и лица снующих по залу официантов из-за специфического освещения под водой!

— Ничего, — успокоила девушка. — Способность безошибочно разбираться в спрайтах приходит не сразу… А только со временем, и с определённым опытом. Научишься ещё… Те люди, кто в данную минуту снятся нам, и сами дремлют в действительности, это — активные спрайты. Мы их и видим более-менее отчётливо в нереале… И даже можем управлять спящими (только не слиперами!) в своих иллюзиях.

Сложнее обстоит дело с пассивными спрайтами… Это те люди, кто нам снится, но в действительности — бодрствуют. Именно их изображения кажутся здесь «смазанными…» И диктовать подобным спрайтам свою волю нам, слиперам, в осознанном сне гораздо труднее.

— Какой-то перевёрнутый, странный мир получается, — сказал я. — Плохо различим и управляем в нереале, значит — активен наяву… Спишь в действительности — чётко виден и поддаёшься чужому внушению тут. Выходит, мы живём одновременно в разных измерениях?

— Как минимум — в двух… В реальном и иллюзорном, — задумчиво заметила девушка. — А вообще-то неплохо было бы, когда-нибудь, во всём этом разобраться…

***

Побродив по залу и пообщавшись немного с другими слиперами, мы с Алиной вернулись к своему столику. Торжество уже плавно подходило к концу…

Ирина поднялась на сцену, к микрофону и, закрывая вечеринку, сердечно поблагодарила всех за цветы, за поздравления, за великолепный сон. Битлы заиграли прощальный, медленный танец.

…Допивая свой коктейль, я не удержался и полюбопытствовал у Алины:

— Вижу, ты крестик постоянно на груди носишь… Веришь в бога?

— Да… Я — православная, крещённая. Христианка из меня, наверное, никудышная — в церковь почти не хожу, посты не соблюдаю, сомневаюсь во всём постоянно… Только вот в существовании бога уверена на все сто! И в бессмертную человеческую душу… Ну скажи, а как иначе объяснить появление из ничего, из космической пустоты, такого огромного и сложно устроенного мира?

Глава восьмая

Вступление в «Дружину»

Теперь я мог свободно и откровенно говорить на волнующую меня тему осознанных снов не только с Алиной, но и с другими единомышленниками, не опасаясь ни насмешек, ни обвинений в ненормальности. Мы здесь все были такие странные… Пытающиеся существовать в двух мирах одновременно.

Разум и душа мои успокоилось в кругу людей одинаковой со мной группы крови. Каждый по отдельности, и все вместе, мы осторожно, месяц за месяцем, год за годом, продвигались вперёд по малоизведанному пути осознанных галлюцинаций. Постоянно обмениваясь впечатлениями в интернете, и полученным опытом…

После того, как я стал обладателем тайного оружия, Алинин подарок теперь был в сновидениях всегда со мной. Маленькое золотое украшение на серебряной цепочке грело душу и дарило чувство защищенности во время путешествий по иллюзорному миру.

***

Мне минуло двадцать лет… Я закончил благополучно свой строительный колледж, и меня тут же призвали в армию. Срочную службу довелось пройти в войсках связи. В маленьком гарнизоне, затерянном в лесах под Новгородом…

После года в армии, пролетевшего, в муштре и учениях, как один день, я вернулся назад, в Моздок. И сразу же поступил заочно в политехнический институт.

Реальные дела и заботы, по-прежнему, перемежались с осознанными галлюцинациями. В иллюзорном пространстве я отдыхал, развлекался, прятался, иногда, от проблем… И большинство контролируемых сновидений теперь делила со мной «Эльфочка», с которой мы вместе открывали для себя новый мир.

Мой родной Моздок представлял из себя небольшой степной городок, райцентр в Северной Осетии. Это была бывшая казачья крепость, когда-то защищавшая южные границы Российской империи от турецких вторжений и набегов горцев. Теперь же Моздок — многонациональный, тихий населённый пункт на левом берегу Терека, в окружении бескрайних хлебных полей.

Одним из крупных предприятий в нашем городке был кирпичный завод «Красный маяк». Он обеспечивал своей продукцией добрую сотню строек в округе. На заводе трудилась значительная часть взрослого населения нашего райцентра. Тут и я успел поработать недолго, сразу после армейской службы. Помощником мастера цеха… Пока меня не уволили по сокращению штатов.

— Кризис в стране, пронимаешь ли, — объяснили сочувственно в отделе кадров, выдавая мне на руки трудовую книжку. — Зарплат на всех не хватает…

Так я стал безработным студентом-заочником виртуального института. В этом престижном интернетовском вузе, после вступительных испытаний, из меня взялись подготовить дипломированного инженера-строителя. За разумную плату, естественно… И даже помочь, после успешного окончания института, с трудоустройством.

Ну, это всё ждало меня в перспективе… А пока же я, мотался целыми днями по городу в поисках хоть какой-нибудь прилично оплачиваемой работы. А вечерами — выполнял бесконечные контрольные задания и слушал лекции в интернете. Погружаясь по ночам совсем в другую жизнь…

Врач-психиатр назвал бы, наверное, такое существование раздвоением личности. Ещё бы и лечить меня принялся… Только я о своей двойной жизни распространяться не собирался. А уж врачам рассказывать — тем более!

Жили мы вдвоём с бабушкой по отцовской линии, Ангелиной Степановной, в трёхкомнатной квартире на окраине города. Дед, к тому времени, уже умер, — скоропостижно, от сердечного приступа… Родители развелись и разбежались в разные концы огромной страны, когда я учился ещё в строительном колледже. Отец, нефтяник, уехал на север за длинным рублём… А мама, она у меня по профессии военный врач, — отправилась на юг, в Закавказье, служить по контракту.

Так мы и остались одни с бабушкой, в большой и пустой квартире… Родители, хоть и находились в разводе, считали своим кровным долгом регулярно подбрасывать нам деньжат, и интересоваться житьём-бытьём. Бабушка долго верила, что не всё ещё потерянно, и папа с мамой «покочевряжатся» немного, «подержат фасон» и одумаются… Сойдутся опять жить, одной крепкой, дружной семьёй. Как и было когда-то… Но время шло, а старушкины мечты, так и не спешили сбываться.

***

…Год пролетал за годом, а руки до подаренного «Эльфочкой» меча у меня всё не доходили. Загадочные слова «Васи ШАМАНА» о том, что оружие мне скоро понадобится, периодически всплывали в памяти… Но заняться основательно фехтованием у меня получилось лишь после возвращения из армии. В двадцать один год.

А до тех пор тайное оружие всегда присутствовало в осознанных снах золотым украшением на шее… Но почти никогда не использовалось в бою. Да и не было в этом особой нужды. Я ведь в свои галлюцинации убегал не мечём махать, а всё чаще — к девушке на свидания! Однако, мы с ней, нет-нет, да и вспоминали в своих беседах странный совет потомственного шамана… И терялись в догадках — что это он имел в виду? Василий Николаев явно знал больше, чем говорил…

Но мы с «Эльфочкой» пришли к мнению, что не стоит игнорировать слова шамана. Алина посоветовала мне заняться фехтованием в реальной жизни… Тогда и во сне овладеть мечём будет намного проще и быстрее. Девушка испытала это на себе, осваивая восточные единоборства.

В реальности, безукоризненно выполнить сложный приём не дают недостаточно тренированные мышцы и запоздалые рефлексы — всё это ведь требует годы и годы специальных упражнений! Но во сне ты всегда разогрет, силён и быстр… Главное — знать, как приём выполняется! Движение за движением…

Мышечную память, опережающую, порой, на целый шаг осознанные действия, можно развить только наяву. Там, где есть реальное тело. В бесплотном же мире снов, мускулы — всего лишь иллюзия! Тренируйся, не тренируйся — эту память не обретёшь…

Пришлось согласился с Алиной. Тем более, что и занятия хоть каким-нибудь видом спорта в реальной жизни, для полного сил парня, — только во благо… Но с чего начинать?

Фехтовать мечом я никогда в жизни не пробовал. Старинное оружие и приёмы владения им видел лишь в кино… И тут я вдруг вспомнил, что мой бывший одноклассник Вадим Корольков организовал в нашем городе, ещё лет пять назад, клуб исторической реконструкции «Дружина». Он объединил человек пятнадцать таких же помешанных на средневековье парней и даже нескольких девушек. Днями напролёт эта увлечённая компания билась на самодельных мечах и саблях в городском парке, плела кольчуги, готовила простую пищу на костре…

Поначалу, все в Моздоке смотрели на ребят с подозрением, как на городских сумасшедших. Но они принципиально не употребляли спиртного, не курили… Усиленно занимались физкультурой на свежем воздухе. И местная власть быстренько сориентировалась, присвоив новому неформальному объединению статус молодёжного клуба по интересам. Вадик был назначен руководителем, а его ребятам, которых все в городе уже называли одним общим словом — реконструкторы, официально выделили постоянное место для сборов и тренировок. Ту самую, облюбованную ими поляну в городском парке…

Год от года, количество постоянных членов клуба росло, качество оружия и доспехов улучшалось. А слава нашей «Дружины» выплеснулась далеко за пределы Моздокского района… Одно оставалось неизменным: бессменным вдохновителем всей этой тусовки, по прежнему был главный рыцарь нашего городка — Вадим Корольков. Вот к нему-то я и решил обратиться за помощью…

Созвонившись с Вадиком, мы договорились о встрече в парке. Бывший одноклассник ждал меня в привычной компании своих единомышленников. На нём была просторная льняная рубаха, под старину, почти до колен… На ногах — кожаные сапоги средневекового фасона. Длинные светлые волосы стягивал на лбу узкий ремешок. Из-за рыжеватых усов и бородки, он выглядел старше своих лет… На перевязи у Королькова висел изогнутый меч в ножнах.

Мы, улыбаясь (давно не виделись!), пожали друг другу руки.

— Чего это ты вдруг решил мечом махать? — полюбопытствовал Вадим. — Вроде бы реконструкцией в школе никогда не увлекался…

— Да вот, созрел наверное! Надо хоть каким-нибудь спортом подзаняться… А то совсем закис у компа, — вдохновенно излагал я заготовленную заранее легенду. — А упражнения с мечом — это круто! Вот только поранится боюсь с непривычки… Поможешь освоить азы фехтования? Я в этом деле — полный «чайник».

— Помогу… Оружие у тебя есть?

— Нет пока. Мне бы, примерно, вот такой меч раздобыть, и научиться им владеть правильно…

И я протянул Вадику листок бумаги с рисунком подаренного Алиной тайного оружия из сна, с точными размерами клинка, гарды и рукояти. Бывший одноклассник мельком глянул на моё творчество:

— А-а… Это бастард. Ну что ж, попробуем сделать из тебя воина! Некоторые реконструкторы считают, что новички должны начинать фехтовать деревянными мечами… Или даже просто палками, на первых порах. Но, по-моему, учиться надо сразу настоящим оружием. Да и мышцы заодно свои подкачаешь реальным железом… Худоват ты для своего роста. А меч-бастард я для тебя, конечно, подберу… Тысяч за пять. Пойдёт?

— Годиться, — не стал я торговаться.

— Заниматься с оружием будем три раза в неделю, — повеселевшим голосом продолжил Корольков. — Но до этого — месячный, интенсивный курс молодого бойца… Чтобы силы были мечём махать! Каждое утро — получасовая пробежка по парку и специальные упражнения… А дальше — посмотрим на твоё самочувствие и дисциплину. У нас тут не шарашкина контора… Всё по-взрослому. Согласен?

Я вспомнил наш разговор с Алиной о том, что сновидец должен поддерживать своё тело в хорошей физической форме и, вздохнув, покорно кивнул. Похоже, моя размеренная, относительно лёгкая и спокойная, после армейская жизнь подошла к концу…

***

Вадик, несмотря на молодые годы, оказался неплохим наставником. Я у него был далеко не первым учеником. Да он, практически, всех новичков в клубе лично учил древнему воинскому мастерству… И где только Корольков, выросший у меня на глазах, нахватался этих специфических знаний?

Меч, который он мне продал, оказался немного похож на магическое оружие из сна. Размерами и формой клинка… Только, конечно, не такой красивый, без червлёной надписи на сверкающем лезвии и россыпи драгоценных камней на гарде. И без дорогих ножен… Меч был слегка тронут ржавчиной, тяжёлый и абсолютно тупой.

— Запомни, это тебе не баловство, а спортивный снаряд, — предупредил бывший одноклассник. — Если заточишь клинок — сам поранишься с непривычки, и других можешь покалечить… И ещё, полиция в таком случае, будет квалифицировать твой меч, как холодное оружие. А это — уже уголовщина. Так что лучше не рискуй!

…Теперь, каждое утро начиналось у меня с пробежки по аллеям центрального городского парка, в компании голых по пояс активистов клуба, с Вадиком во главе. Тренировался я по два-три часа в день, трижды в неделю. Гонял Корольков бывшего одноклассника безо всякого снисхождения…

Сначала, он заставлял меня отрабатывать удары мечом на вертикальной деревянной крестовине, изображавшей противника. А потом, спустя, примерно, пару месяцев, разрешил фехтовать и с живым соперником. Обычно это был или сам Корольков, или кто-нибудь из новичков, осваивающих в клубе оружие похожего класса. Вадим одобрительно взирал на моё старание и безропотное подчинение, подбадривая и просвещая бывшего одноклассника по ходу тренировок…

— Бастард — это универсальный меч, — рассуждал он с фанатичной убеждённостью опытного бойца. — Ты можешь держать его как одной рукой, так и двумя… Видишь, какая длинная у него рукоять? Как у настоящего двуручного меча! Причём, ты всегда можешь дополнить своё вооружение ещё и лёгким щитом при желании. Потеряешь немного в скорости, правда… Но зато выиграешь в защите!

Теперь о тактике… Начав бой, никогда не выступай в роли ведомого, ожидающего, что же предпримет противник? Лучше обмани его сам — взглядом, ложным выпадом… Заставь суетиться, нервничать, совершать ошибки. Бей, когда он бьёт, коли, когда он начал атаковать… Ты должен быть подвижным, как ртуть, рубить одинаково сильно с любой позиции, не бояться пропустить удар. Тот, кто заранее опасается поражения — уже свой бой проиграл.

Вадим заставлял меня снова и снова медленно повторять атакующие и защитные движения с оружием… Оттачивать технику владения мечом до полного автоматизма.

…Через полгода подобных усиленных тренировок я, конечно же, не сделался опытным бойцом. Чуть-чуть нарастил мышцы, научился уверенно передвигаться с оружием по ристалищу во время схватки… И орудовать им в поединке, именно как грозным мечём, а не тяжёлой, железной палкой. Правда, заплатить за эту науку мне пришлось не одним синяком и ссадиной… Но я был упрям, целеустремлён, и в любую погоду, трижды в неделю, заставлял себя спозаранку тащиться в парк, на изнурительные тренировки…

Повоевать же с мечом в руках в управляемом сне, мне случай долго не представлялся. Хотя испытать себя в нереале, с серьёзным противником, очень уж хотелось… Особенно, когда стало, наконец-таки, что-то получаться в учебном фехтовании.

В конце концов, я надумал отправиться в нереале со своим «Защитником спящих» туда, где мой меч смотрелся бы самым естественным образом — в средневековое прошлое… Туда, где меня ожидал выброс адреналина, ощущение реальной опасности. И где можно было сразу понять, какой я воин.

***

Осознанные сновидения на исторические темы всегда являлись для меня одними из самых ярких и запоминающихся… Иногда даже я их воспринимал, как остросюжетные художественные фильмы. В которых ты, в одном лице, являешься и главным героем, способным вмешиваться в сценарий, и единственным зрителем, наблюдающим за происходящим со стороны… Потрясающие ощущения! Вот только как гарантированно попасть в своём сне в такое «кино?»

Я попробовал было погрузиться в управляемую галлюцинацию на желаемую тему, просматривая накануне художественные фильмы про рыцарей и замки… Но, увы! Сон переносил меня не в средневековье, а на современную съёмочную площадку. Я осознавал себя одним из наряженной массовки, бегающим по команде режиссёра среди фанерных декораций… Со своим, отнюдь не бутафорским оружием! Погружения в древность не получалось.

Алина, которой я однажды рассказал в чате о нескольких тщетных попытках очутиться в средневековье, для более серьёзного постижения воинского искусства, прониклась моей проблемой. Она посоветовала входить в иллюзорное прошлое через фотографии-образы какого-нибудь сохранившегося до наших дней древнего замка. Это уж точно будет не киношная бутафория, а настоящие вековые камни с собственной энергетикой и своей историей.

Девушка даже подобрала для меня фотографии подобной архитектурной старины, где-то на просторах современной Европы… Она тоже загорелась идеей подобного путешествия во времени, и предложила отправиться в средние века вместе. Я был только рад этому!

Но всё опять оказалось не так-то просто… Да, наши сознания с Алиной переносились в башни и подземелья замка. Вот только оказывались мы с девушкой совсем не в далёком прошлом… А в том времени, когда были сделаны фотографии, используемые нами в качестве образов. А снимкам этим насчитывалось не более пятидесяти-семидесяти лет…

Мы с Алиной без проблем оказывались в нужном месте. Но только не в требуемом времени… Выбравшись из тёмных казематов на свет, мы обнаруживали себя в мире яркой рекламы, гудящих автомобилей, в окружении вездесущих, любопытных туристов с фотоаппаратами.

Так продолжалось до тех пор, пока «Вася ШАМАН», случайно прознавший, всё в том же чате, про наши мучения, не подсказал правильный выход. Он предложил попробовать сон во сне. Для желающих путешествовать во времени, этот приём, обычно, всегда срабатывает, заверил нас шаман.

А суть слиперской хитрости заключалась в следующем… Оказавшись в нереале в нужной точке пространства, необходимо было вновь заставить себя погрузиться в управляемый сон, настраиваясь уже на конкретное историческое время. Если в первом сновидении слипер попадает в задуманное место, отталкиваясь от реальной фотографии, то во втором — он переносится в определённый век, год или даже день, уже безо всякого образа — одним лишь усилием воли.

Впрочем, последнее оказалось не очень трудной задачей. Повторный управляемый сон во сне легко позволял ориентироваться во временном потоке, благодаря лишь одному усилию воли.

И вообще, с каждым, всё более глубоким проникновением в нереал, возможности человеческого сознания, оказывается, возрастают… Самое сложное было заставить себя, уже спящего, вновь погрузиться в контролируемый сон.

Несколько раз это у нас с Алиной просто не получалось, как мы не напрягали свои мозги! Однако опыт потихоньку накапливался… И однажды у нас с Алиной всё получилось. Мы с девушкой одновременно перенеслись в середину лета 1400 года от Рождества Христова. А случилось всё так…

Глава девятая

Путешествие в прошлое

В один из вечеров, я, обсудив в чате с Алиной детали нашей очередной попытки очутиться в средневековье, выключил привычно компьютер. Нырнул в постель… И, как обычно, погрузился в управляемый сон, настроив сознание на знакомые подземелья облюбованного старинного замка… Поскольку, мы с девушкой уже много раз, за последние недели, практиковали подобное, то перемещение в первую иллюзию у меня прошло без проблем.

…В каменном, гулком мешке было сыро и захламлено. Не знаю как, но видел я в кромешной темноте очень даже хорошо. Открыв глаза и осознав, что нахожусь уже в нереале, покрутил головой по сторонам… Алины рядом не было.

Впрочем, ждал мне пришлось недолго… Воздух в центре помещения внезапно задрожал. В полном мраке, со знакомым лопающимся звуком, появилась из неоткуда светящаяся, яркая точка… Разросшись, она превратилась сначала в белёсое, бесформенное пятно, а потом и в привычный девичий силуэт.

— С прибытием! — произнёс я с улыбкой. Мой голос в подземельной тишине, оттолкнувшись от каменных сводов, дробящимся эхом пошёл гулять по узким коридорам, постепенно затихая… Мы с Алиной, отвернувшись друг от друга, без лишних слов, переоделись в приготовленные средневековые одежды, спрятанные заранее в этом сне.

Девушка придумала для нас наряды пилигримов — двух странников, направляющихся на поклонение в святую землю… Если верить средневековым хроникам, в то время тысячи таких паломников бродили по дорогам Европы. Две наши скромные персоны должны были не очень сильно выделяться на этом фоне.

Впрочем, в иллюзорное средневековое прошлое требовалось ещё попасть… Пока же, над нашими головами был бывший рыцарский замок, превращённый сто лет назад в музей. И вездесущие туристы… В чём мы с Алиной уже не раз убеждались, после нескольких безуспешных попыток погрузиться во второй сон.

Для этого, у нас была предусмотрена небольшая, сухая комнатка в укромном уголке обширного подземелья, до которой ещё не успели добраться современные хозяева замка. Это забытое людьми помещение, наверняка, сохранилось в своём нетронутом виде, с самых далёких времён.

Мы перебрались в облюбованную комнатку… Положили рядышком, на земляной пол, два заранее припрятанных тут надувных матраца для плавания (моя идея!), и стали на них устраиваться поудобнее.

— Стараешься, стараешься, а результат — нулевой, — проворчала Алина, крутясь на своём ложе. — Видно, рано нам пока со своими способностями по другим эпохам шастать…

— Да ладно тебе, — сказал я примирительно, закрывая глаза. — Надо настраиваться на успех, а не на неудачу. Спи…

Мы взялись за руки, крепко сцепившись пальцами. По словам опытного шамана, этот простой приём помогал подсознаниям разных слиперов материализоваться во втором сновидении в одной временной и пространственной точке…

Растянувшись на своём матраце, я привычно принялся перебирать в памяти картинки из средневековой жизни, в очередной раз пересмотренные накануне, в интернете. Там, кстати, нашлось множество репродукций старинных картин, начала пятнадцатого века. Вероятно, даже написанных с реальных людей, вещей и строений… Чем не документальные изображения для настройки сознания на средневековый управляемый сон? Одна такая, обговорённая заранее, картинка и должна была сыграть сейчас добрую службу нам с «Эльфочкой…»

Одновременно с этим, я старался сконцентрировать свои мысли на выбранной конкретной дате — полдень, 15 июля 1400 года. И это были совсем не случайные цифры… Мы с Алиной подготовились к своему приключению основательно. Опираясь на скупые сведения, почерпнутые из средневековых европейских хрониках, посчитали этот день самым оптимальным временем для осознанного исторического сна. Самая сложная фаза нашего путешествия в прошлое началась…

***

На этот раз погружение в новый сон проходило необычно. Это был какой-то краткий миг забвения, головокружительного и внезапного провала… Такого я ещё не переживал! Моё сознание второй раз за этот сон покинуло тело… Или — лишь видимость материальной человеческой оболочки, учитывая, что одна иллюзия порождала другую? Мы с Алиной шли по неизведанному для себя пути…

Погружаясь в новый сон, я продолжал, тем не менее, рассматривать из-под каменного свода подземелья наши с девушкой неподвижные фигуры внизу, на узких надувных матрацах. Прекрасно видел с закрытыми глазами крепко сцепленные ладони… Сознание находилось внутри моего тела, и, одновременно — снаружи. Странное ощущение… Понятие времени исчезло. Тело вдруг потеряло всякую ориентацию в пространстве, а голова закружилась…

Я вздрогнул и проснулся. Если, конечно же, можно было назвать произошедшее со мной в нереале пробуждением… Осознанная галлюцинация в каменном подземелье продолжалась. Только теперь — на новом, более глубинном временном уровне.

В сердце холодной змеёй шевельнулся страх… А не слишком ли далеко я зашёл в своих экспериментах с подсознанием? Смогу ли без проблем вернуться назад? Это были жутковатые, почему-то доселе не посещавшие мой разум пугающие мысли…

Тёплая девичья рука лежала, по-прежнему, в моей ладони. Алина тихо и ровно сопела рядом.

Я постарался, первым делом, успокоиться и не паниковать. Не шевелясь и не открывая глаз, обвёл взором потолок, стены… То же подземелье, те же каменные своды, та же полная темнота вокруг. Но нет, что-то, всё-таки, кардинально изменилось…

Неожиданно меня осенило — воздух! Из прохладного и свободно гуляющего по пустынным коридорам, он сделался вдруг душным и неподвижным. Совсем другим… Да и запахи тут были иные! И разного хлама вокруг не видно.

Неужели мы, наконец-то, переместились в средние века? Всё ещё боясь поверить в осуществившуюся новую иллюзию, я сжал слегка в ладони мягкие пальцы девушки и шёпотом спросил:

— Алина! Ты спишь?

— Уже нет.

— Боюсь сглазить, но, кажется, у нас получилось…

Впрочем, смелую догадку надо было ещё проверить. Окончательно придя в себя, мы поднялись со своих надувных матрацев, осмотрели друг друга, привели в порядок одежду, и осторожно пробрались по длинному коридору к винтовой каменной лестнице. Она круто уходила вверх, к слабо пробивавшемуся солнечному свету. Это были пыльные ступени донжона, центральной и самой высокой башни замка.

Мы начали долгий, опасный подъём, опираясь на свои деревянные посохи, холодные стены, и поддерживая друг друга… Выбравшись, наконец, на верхнюю смотровую площадку башни, я сощурился от ударившего в глаза яркого, полуденного солнца. Над зубчатыми стенами, на высоком деревянном шесте, висел, едва покачиваясь, длинный и узкий флаг, раздвоенный на конце, словно змеиный язык. В этом мире стоял жаркий, летний день… Мы с радостным любопытством оглядели с многометровой высоты окрестности.

Сомнений быть не могло — вокруг царило самое настоящее средневековье! На каменных стенах, опоясавших обширную территорию замка, стояли, через равные промежутки, солдаты с алебардами. Внизу, на крепостной площади, мощёной булыжником, суетились люди в пёстрых старинных одеяниях. Громыхали въезжающие по подъёмному мосту крестьянские телеги, гружённые бочками, мешками, сеном и всякой другой нехитрой поклажей. Истошно кричала скотина, шагающая за повозками на привязи…

Крепость, окружённая глубоким рвом, заросшим по обоим берегам камышом, была построена, как и положено, на доминирующей над местностью крутой возвышенностью. С севера, к подножию холма, подступал непроходимой стеной дремучий лес. С юга и востока, до самого горизонта, простирались разноцветные лоскуты крестьянских полей.

Всё остальное пространство занимали аккуратные деревенские домики, разбросанные внизу без строгого порядка. Между соломенными, в большинстве своём, и редкими черепичными крышами возвышались небольшая ветряная мельница, с медленно вращающимися крыльями, высокая часовня и деревянный храм. На остроконечном куполе церквушки ярко сиял на солнце медный крест…

Три пыльные дороги узкими лентами разбегались в разные стороны от холма, на котором стоял замок. Северная, упиралась в лес и терялась вскоре, где-то в тёмно-зелёной чаще… Восточная — петляла между крестьянскими наделами, тая в жаркой дымке за линией горизонта. А западная, разделяя деревню надвое, убегала за холмы поменьше, возвышавшиеся сразу за жилищами простолюдинов. В общем, картина сверху открывалась взору самая мирная и безмятежная… Глядя на крутые холмы, Алина мечтательно произнесла:

— Ты посмотри только, какой тут простор! Какое отличное место для полётов… Эх, разбежаться бы вон с той возвышенности, да и покружиться над здешними лесом и полями!

— Ага, — сказал я. — Не забывай только, куда мы попали… За это удовольствие тебя здесь запросто на костре сожгут! Очень не любят в этом времени летающих девушек…

***

Мы спустились с главной башни, потолкались в шумной толпе на крепостной площади, прислушиваясь, о чём говорят люди. На двух пилигримов в грубых туниках, с посохами в руках, никто не обращал внимания… Несколько крестьян торговали с земли битой птицей, овощами, зеленью и прочей местной сельхозпродукцией. В центре площади плотники деловито стучали топорами, возводя какую-то громоздкую, деревянную постройку.

Среди прочих житейских тем, люди в толпе чаще всего обсуждали предстоящий в воскресенье местный праздник. Правда, какой — я так и не понял… Ясно лишь было, что сооружаемое на площади непонятное сооружение готовили именно к этому событию.

А ещё я обратил внимание — если мы с Алиной выглядели, как вполне нормальные люди, то остальная публика смотрелась, рядом с нами, не совсем обычно. Лица, руки, все открытые участки тела у местных жителей отливали лёгкой синевой. Хотя, это было заметно только нам с девушкой. Да и то, если внимательно приглядываться к окружающим…

Я вспомнил про давно умерших спрайтов, и почувствовал себя не очень-то уютно в такой многочисленной компании покойников. Впрочем, обращать внимание на неживой цвет кожи здешних обитателей мы с Алиной перестали быстро… Тем более, что во всём остальном, жители средневековья ничем не отличались от обычных людей.

Однако, надо было приступать к тому, ради чего мы здесь оказались. И действовать предстояло мне одному. Порядочной девушке-паломнице в средние века положено было лишь молча сопровождать мужчину, скромно потупив взор… И не проявлять никакой инициативы на людях.

Я выбрал глазами в пёстрой толпе вооружённого мечом стражника… Здоровенный парень с красным, то ли от волнения, то ли от злоупотребления элем, лицом, откровенно заигрывал с молоденькой крестьянкой, торговавшей на площади куриными и перепелиными яйцами. Стражник что-то рассказывал девчонке, улыбаясь в рыжеватые усы, а та, смущённо хихикая, с явным восхищением смотрела на своего могучего собеседника… Опершись на свой посох, я дождался паузы в чужой оживленной беседе, и обратился смиренно к здоровяку:

— Добрый человек! Не поможешь ли ты бедному пилигриму найти опытного воина, который согласится преподать несколько уроков владения мечом? Нас с сестрой ждёт долгий путь в святую землю, полный опасностей и тягот… Хотелось бы перед таким испытанием укрепить не только свою душу, но и грешное тело, прости Господи!

Стражник добродушно окинул меня взглядом:

— Отчего же не помочь… Обратись в деревню к Августину, паломник. Этого мастера даже наш господин нанимает для обучения воинскому искусству новобранцев в замке…

***

Мы с Алиной вышли из крепости, спустились в деревню и без проблем нашли нужный дом. Августина здесь знали все жители. Он не только обучал искусству владения мечом местных стражников и молодую знать, но также являлся и наёмным поединщиком.

По средневековому обычаю, правовые споры тогда решались в суде с помощью оружия. Женщинам, инвалидам, старикам и прочим немощным, разрешалось нанимать опытного бойца со стороны, вместо себя, для смертельного божьего поединка. Августин как раз и был таким воином, сражающимся в суде за деньги. А судя по тому, что до сих пор он оставался в живых при столь опасном ремесле — действительно, являлся незаурядным мастером своего дела.

…На пороге указанного крестьянами дома с красной черепичной крышей, нас встретил хмурый чернобородый мужчина, лет тридцати пяти. Он явно был не в духе, но пытался это всячески скрывать…

Августин выслушал мою просьбу и сказал:

— Хорошо, странник. Я преподам тебе несколько уроков… До воскресенья. С понедельника меня в этой деревне уже не будет. Так что, в субботу — наше последнее занятие!

— Да, да… Согласен! Я слышал от крестьян — в воскресенье у вас в замке какой-то праздник.

Августин странно взглянул на меня… Лицо мужчины потемнело, а в глазах вспыхнул на мгновение огонь. Впрочем, мастер меча тут же взял себя в руки и предложил:

— Вы с сестрой можете эти несколько дней провести в моём доме. Я беру дешевле, чем на постоялом дворе в крепости. Места у меня для вас будет достаточно… Твоя сестра поживёт пока на женской половине, вместе со старухой-знахаркой. Если не против, сегодня и начнём наш первый урок. Да… Плату за обучение я беру вперёд!

По средневековому календарю сегодня был вторник…

Глава десятая

Беда Августина

Пять дней, пять напряжённых занятий провели мы с Августином. Это была бесценная практика для меня, уже почти полгода к тому времени, обучавшемуся в реальности, в клубе «Дружина», правильно обращаться со своим бастардом. Мастер меча оказался не только профессиональным воином, но и отличным наставником. Похоже, в фехтовании мне везло на учителей…

Если на первом занятии во дворе дома Августина, я ещё чувствовал некоторую робость перед опытным и хладнокровным бойцом, отправившим на тот свет не одного искусного поединщика, то с каждым последующим уроком, удары моего клинка становились всё точнее и быстрее. А внимательный глаз мастера безошибочно указывал на типичные ошибки малоопытному воину… При этом, сам он демонстрировал поистине виртуозное владение мечём!

Сначала, Августин показывал приём медленно и поэтапно, чтобы я успел всё запомнить, а потом — молниеносно и в полную силу. Словно в настоящем бою… Мой мозг во сне жадно впитывал уроки профессионала и хитрые, оригинальные финты.

Пять занятий, это — капля в море, для постижения воинского искусства! Даже с таким опытным наставником, как Августин… В реальности, эти пять дней вряд ли бы смогли сделать из меня умелого бойца. Но это наяву… А в управляемом сне, процесс обучения проходил просто с невероятной скоростью и эффективностью.

Там, где другому бойцу требовались недели изнурительных тренировок, мне хватало и одного урока. Достаточно было всего лишь запомнить, а потом постараться безошибочно повторить показанный мастером сложный приём. И — всё! Отточенные движения навсегда фиксировались в слиперском подсознании… И легко извлекались оттуда в нужный момент сновидения.

За пять занятий с настоящим воином в нереале, я прошёл путь, равнозначный паре месяцев тяжёлых упражнений с реконструкторами Вадима в действительности. Так, по крайней мере, казалось мне во сне самому. Удивительный, стремительный прогресс в обучении, похоже, поразил даже Августина… Хотя он и старался не подавать вида.

Мастер, парируя своим двуручным мечём каскады рубящих ударов, каждый раз ловко уворачивался от моего острого, сверкающего клинка. Пробить защиту профессионала, казалось, было невозможно… Сталь бастарда звенела, встретив в самый последний момент неожиданную преграду, в виде невесть откуда вынырнувшего чужого клинка, и тонко резонировала, отдаваясь через длинную рукоять в мои пальцы. Августин кружил по двору легко и мягко, как тигр, в своём жёлтом, приталенном жакете, с чёрными узорами, не забывая при этом спокойно комментировать свои движения…

— В искусстве владения мечом существует всего семнадцать приёмов, — меланхоличным тоном поучал он меня, разгорячённого схваткой. — Все они начинаются с пяти атак… Это тебе надо запомнить, как «Отче наш». Когда соперник рубит сверху с правой стороны, следует отвечать атакой гнева с правого же плеча. Вот так…

Если твой враг самонадеян, глуп, или неопытен, и слабо сжимает меч в руке, — должно немедленно этим воспользоваться! Быстро сцепляйся с ним оружием… И закручивай с силой свой клинок вокруг его лезвия! Вот так… Этот приём позволит тебе обезоружить противника в ближнем бою. Самое же главное в поединке — это почувствовать миг… И нанести решающий удар, когда соперник увлечётся своей атакой и ничего, кроме неё, уже не видит. Вот так, примерно!

Августин резким и ловким движением выбил меч из моих рук и приставил клинок к горлу. Я замер, боясь пошевелиться, чувствуя пылающей кожей холодную, острую сталь под кадыком. Мастер опустил оружие, и поднял с земли мой меч.

— Хороший клинок, — задумчиво произнёс он, рассматривая незнакомую витиеватую надпись на лезвии и драгоценные камни на рукояти. — Дорогой… Слишком хорош для обычного паломника. А ты способный ученик, странник!

***

С Алиной, первые три дня, в этом средневековом сне, мы виделись нечасто. Времени на общение почти не оставалось. Я с Августином с самого раннего утра и до позднего вечера махал мечом во дворе… Мастер честно отрабатывал полученную вперёд плату. Девушка же возилась целыми днями со старухой-знахаркой на кухне по хозяйству, постоянно бегая с плетённой корзиной в замок на базар, за провизией… В пятницу, после утренней тренировки, Алина поймала меня во дворе и шепнула на ходу:

— Есть разговор… Давай после обеда прогуляемся по окрестностям.

…Жаркое солнце перевалило за середину четвёртого дня нашего пребывания в средневековье. Мы с мастером, уже изрядно разгорячённые с раннего утра учебными схватками, провели ещё один бой, и я смиренно попросил наставника позволить мне немного перевести дух… Августин не стал возражать.

Чем ближе было воскресенье и время его отъезда из деревни, тем более угрюмей делалось лицо мужчины… Я поймал себя на мысли, что ещё ни разу не видел улыбки на губах мастера. Да и на слова он был крайне скуп… Только изредка бросал во время занятий в мою сторону внимательные и, как мне казалось, любопытные взгляды.

…Когда последние крестьянские дома остались у нас с Алиной за спиной, а впереди замаячил тёмный лес, девушка, наконец, прервала молчание:

— Знаешь, какой праздник будет в замке в воскресенье? Публичная казнь… Будут рубить голову деревенской ведьме.

Я присвистнул:

— Вот оно что! Так это плотники, оказывается, на площади помост под плаху сколачивали. Мда… Развлечения тут у народа специфические.

— И это ещё не всё… Ведьма, шестнадцатилетняя девчонка, — невеста нашего Августина. Осенью у них должна была состояться свадьба. С зимы готовились… Старуха-знахарка, кстати, мать этой несчастной девушки.

— Да… Дела, — выдавил я.

Растерянные, с тяжёлым сердцем, мы вернулись в дом Августина…

***

Наступила суббота, последний, пятый день наших занятий с мастером. Утро началось, как всегда, с учебного поединка во дворе. Звенели привычно клинки, брызгали искры от чиркающих ударов стали о сталь. Но… То ли мой наставник был в плохой форме в это утро, то ли мастерство новичка во сне начало приближаться к уровню мастера, только я с ликованием вдруг понял, что побеждаю в поединке!

Меч сверкал в моих руках, словно молния… Я чувствовал себя быстрее, моложе, сильнее и проворнее своего учителя! Ощущение близкой победы над мастером пьянило… Но — увы! Меня захватил мальчишеский азарт атаки. И глупая самонадеянность была тут же наказана.

Неожиданная подсечка сбила с ног, опрокинула на спину… Не успел я опомнится, как уже лежал на утоптанной земле, беспомощно раскинув руки в стороны. В грудь мою упиралось остриё меча противника… Я, с раздосадованной гримасой, попробовал было подняться, но клинок придавил меня к земле.

— Кто ты такой, странник? — тихо молвил Августин, не убирая меча.- Ещё пара уроков, и я, пожалуй, не смогу тебя преодолеть… Хотя всего четыре занятия назад ты не представлял для меня никакой угрозы! Так быстро обычный человек не постигает мою сложную науку…

Откуда появляется этот твой меч с непонятной надписью на клинке? И куда он пропадает после наших поединков?! На поясе ты его не носишь, в доме моём не хранишь…

Не очень-то вы с сестрой похожи и на паломников. Божьим людям больше пристало полагаться на силу молитвы, ежедневно посещать храм… А ты старательно учишься науке убивать!

Я чертыхнулся про себя — действительно, мы с Алиной совсем тут расслабились… Надо было в местную церквушку хоть раз заглянуть за эти дни, по свечке поставить. Хороши паломники! Люди не дураки, всё подмечают…

Мастер же задумчиво продолжал:

— А знаешь, что я вчера обнаружил, когда ты с сестрой ушёл в сторону леса? Те три золотые монеты, которые вы мне заплатили… Они исчезли! Бесследно… А когда вы вернулись в дом — монеты опять появились в моём кошельке! Вот так… Золотые существуют только в вашем присутствии. Кто ты? Дьявол? Ангел?

Я молчал, лихорадочно соображая, как можно вывернуться из щекотливой ситуации. Но на ум ничего не приходило. Вот ведь влип…

Августин с тоской глянул в мои затравленные глаза и вдруг сказал:

— Мне плевать, кто ты такой, странник… Хоть сам чёрт! Молю тебя твоим господином… Помоги спасти от смерти мою невесту! Мою Якобетту. Что хочешь за это тебе отдам…

Неожиданно он отбросил свой меч и… заплакал. Некрасиво, неумело… Ненавидя себя за эту слабость. Широкоплечий, бородатый воин с сильными руками и крепкими ногами, не раз заглядывавший в глаза смертельной опасности, всхлипывал и глотал сбегающие по лицу слёзы, как ребёнок. Он был сломлен… Ну, а я — просто потрясён таким поворотом событий. Что за проклятые времена выпали на долю этих людей!

Я вскочил на ноги одним прыжком, поднял с земли своё оружие… Растерянно потоптался, сжимая меч. А потом с сочувствием коснулся пальцами плеча Августина. Его беда задела и моё сердце… Уже не задумываясь над последствием своих слов, я убеждённо произнёс, глядя в потухшие, остановившиеся глаза:

— Мы её вытащим! Вот увидишь… Обещаю! Обязательно вытащим… Не знаю пока как, но завтрашний праздник местной публике мы с сестрой — точно испортим!

***

Мне необходимо было обсудить всё с Алиной, прежде чем приступать к каким-то действиям. Ну, а для начала я поинтересовался у Августина, знает ли он, где заточена Якобетта в крепости, и сможет ли нарисовать детальный план замка? Мастер печально кивнул. Но в глазах его загорелись слабые искорки надежды… Слёзы на лице высохли, и от проявления минутной слабости не осталось и следа. Он был опять собран, хладнокровен и готов к бою.

А ведь, похоже, что Августин любит свою невесту больше самой жизни, подумал я, глядя на мужественное лицо мастера. Но вслух сказал решительным тоном:

— Нам с сестрой надо будет сейчас обстоятельно поговорить… Ты же, ступай в дом и начерти подробную схему всех помещений замка. Смотри только, ничего не пропусти…

Потом я вызвал на улицу Алину. Мы вновь направились молча к лесу, подальше от любопытных глаз и ушей… Со стороны, это выглядело так, как будто двое смиренных паломников совершают предобеденную прогулку по окрестностям.

Я рассказал девушке о том, что произошло, и о моём опрометчивом обещании Августину помочь в его беде. Алина молча слушала, опустив на грудь укутанную покрывалом голову…

— Знаешь, я так растерялся, когда Августин приставил меч к моей груди и выдвинул свои подозрения, — слова прозвучали, словно оправдание. — Даже забыл в тот момент о собственной способности управлять спрайтами во сне! Вот ведь попали люди… Разве они виноваты, что родились в такую жуткую эпоху! Наш мастер минувшей ночью почти не спал. Я слышал, как он за стенкой мерил свою комнату шагами, молился и разговаривал сам с собой…

— Старуха тоже всю ночь проплакала, — хмуро отозвалась девушка. — Ты думаешь, за что Якобетту арестовали? Соседка настучала местным инквизиторам. У этой крестьянки полгода назад корова внезапно сдохла. А потом и муж тяжело заболел… Темная баба сделала вывод, что все её несчастья начались после того, как Якобетта зашла однажды, по-соседски, попросить щепотку соли. Ну, и навела порчу на бедную семью.

А после ареста предполагаемой ведьмы вообще вакханалия началась в округе! Крестьяне, по ходу расследования, припомнили девушке-травнице приготовление мазей и отваров, которыми она исцеляла раны Августину, полученные в судебных поединках. А она лечила, между прочим, ссадины и ушибы деревенским сорванцам… Даже её внешнюю привлекательность сочли за верный дьявольский признак!

Ну, а монахи-доминиканцы, живущие в замке, заставили подозреваемую под пытками во всём сознаться. Они — мастера проводить подобные расследования… Так что, завтра в деревне и в замке, действительно, всеобщий праздник! Разоблачили, наконец-таки, долго маскировавшуюся под добропорядочную христианку хитрую ведьму… Теперь у людей в округе всё будет хорошо. Они в этом убеждены.

— Что же придумать? — мысли лихорадочно плясали в моей голове. — Очень хочется помочь… Мы бы, наверное, могли изменить судьбы Якобетты и Августина. И я это обещал. Но… Теперь меня мучают сомнения — а вправе ли мы так кардинально вторгаться в чужие жизни, в суровый быт и обычаи давно уже умерших людей? Пусть даже и во сне… Не навредим ли больше своим вмешательством?

— Каким образом? Ты же сам сказал — эти люди давно уже умерли. Они — случившаяся история… Мы с тобой, скорей всего, так никогда и не узнаем, что стало в реальности с Августином и Якобеттой. Перед нами — лишь чужие отрывочные мыслеобразы, извлечённые сознанием из глубинного временного потока информационного поля планеты… И вплетённые в наше современное сновидение. Я лично думаю, что так мы взаимодействуем с памятью бессмертных человеческих душ, живших когда-то на Земле. Как бы теперь не развивались события в нашем сне, они на реальную историю повлиять никак не смогут.

— Что ж, — подытожил я решительно. — Если здесь… То есть — там, в далёком прошлом, вся эта реальная история, возможно, закончилась для влюблённых ужасно, и мы с тобой уже ничего не можем в ней изменить, то в иллюзорном мире у их душ существует шанс на счастье! Каждый человек сердце имеет право на альтернативную, лучшую судьбу. Хотя бы во сне… Мы же в состоянии чуть-чуть подкорректировать ход событий в этой иллюзии?

— Да, — дрогнувшим голосом согласилась Алина. — Нам надо попытаться спасти бедную Якобетту… Иначе она мне всю жизнь потом будет сниться в кошмарах! Только всё следует тщательно продумать.

Глава одиннадцатая

Спасательная операция

…Мы вернулись в дом, продолжая по дороге обсуждать нюансы предстоящего, сложного и опасного дела. Увидев нас на пороге, Августин облегчённо вздохнул… Он уже успел нарисовать углём на куске холстины подробный план замка, отметив крестиками местонахождение стражников и темницу с Якобеттой. Без лишних слов, мы склонились, голова к голове, над самодельным чертежом…

— Действовать будем этой ночью, — сказал я, адресуя свои слова, в первую очередь, Августину — с Алиной всё уже, в общих чертах, было обговорено. — Нам с сестрой нужно незаметно проникнуть в замок.

Мастер задумался и, размышляя вслух, произнёс:

— Мост стража поднимает с наступлением темноты… После того, как будет разгружена и выпущена из крепости последняя крестьянская телега. Обратно мост опускается, лишь когда рассветёт — чтобы впустить в замок первого возницу со свежим молоком из деревни, господам на завтрак…

— Утром уже поздно, — нетерпеливо перебил я. — Что привозит в крепость последняя вечерняя телега?

— Сено для лошадей… А из замка эта телега вывозит по темноте мешки с навозом и грязную соломенную подстилку из хлева и конюшни.

— А вот это, пожалуй, интересно… — произнёс я, переглянувшись с Алиной. — Мы с сестрой сможем на последней повозке проникнуть за стены крепости?

— Сено, обычно, развозит Франциск… Если я возьмусь вместо него доставить эту телегу в замок, думаю, он не будет против. И вопросов лишних задавать не станет… Его семья мне обязана. Я за раненого на войне брата Франциска сражался на судебном поединке…

— Отлично! Ещё нам надо продумать пути отхода из замка… И как потом незаметно, всем вместе, покинуть ночью деревню. Если, конечно, всё сложится удачно.

***

До полудня субботы, мы втроём прорабатывали мельчайшие детали предстоящей операции… Ну, а после обеда приступили к осуществлению задуманного.

…Августин без проблем договорился с Франциском. Более того, он выкупил у зажиточного крестьянина телегу и приобрёл у него же двух запасных сильных лошадей в дорогу — в обмен на оставляемый дом и всё имущество. Ошеломлённый внезапной выгодной сделкой, прижимистый Франциск на радостях добавил к телеге ещё два новеньких колеса на смену и комплект деревянных дуг с полотняным пологом, позволявший быстро натянуть над повозкой защиту от дождя или палящего солнца в пути.

…Взвесив все варианты, мы пришли к выводу, что в случае успеха, уходить беглецам следует только через лес, по северной дороге. Тогда стража с высоких башен замка не сможет их обнаружить с рассветом, под сенью густой листвы. Да и догнать конную повозку на единственной узкой и извилистой просеке будет непросто. Особенно, если предпринять заранее кое-какие меры…

Для этого, уже на исходе дня, Августин ушёл в лес и подрубил несколько толстых деревьев в глубине дубравы, у самого края дороги. Теперь, достаточно было десятка точных ударов топором, чтобы на пути возможной верховой погони в вековой чаще вырос непреодолимый завал из мощных и ветвистых стволов.

Время в хлопотах пролетело быстро… Когда на деревню опустились сумерки, к дому Августина подъехала телега, гружённая огромным стогом душистого сена. Франциск, передавая поводья, бросил соседу, сам, наверное, поражаясь собственной щедрости:

— Ты это… Того… Господские деньги за сено можешь себе оставить… Пригодятся. Помогай тебе бог в жизни!

— Спасибо, — усмехнулся в усы Августин. — Помощь неба мне нынче очень даже понадобится…

Франциск удалился, так и не решившись напоследок задать соседу явно вертевшийся на языке вопрос — зачем это мастеру меча вдруг понадобилось лично отвозить деревенское сено в крепость? А мы с Алиной сделали глубокую выемку в стогу и залезли внутрь… Августин аккуратно заложил и замаскировал душистой пробкой из высушенной травы отверстие снаружи. Потом, мастер взобрался на козлы, присвистнул, дёрнул за поводья… И телега, поскрипывая, тронулась со двора.

…Я молча сидел в тёмном травяном мешке, покачиваясь на ходу, приобняв затихшую под боком девушку. Глаза мои были закрыты. При этом, я отчётливо видел и себя и Алину внутри большого стога… И, одновременно, наблюдал за нашей, ползущей вверх по склону, телегой. Смотрел, словно бы с высоты птичьего полёта… Удивительные, ни на что не похожие ощущения, переживаемые слипером в странном мире осознанных снов!

***

В замок мы попали без особых проблем. Стражник на воротах заворчал было, что, мол, разъездились тут всякие, на ночь глядя… Но, приглядевшись к вознице, узнал Августина и махнул рукой — проезжай! Мастера меча служивые люди уважали. Многих он в крепости лично обучал воинскому ремеслу…

А ещё, ему искренне сочувствовали. Все были в курсе, едва не состоявшейся свадьбы Августина с разоблачённой ведьмой… Вот ведь дьявольское семя — чуть не погубила такого воина!

Все знали и о намерении мастера навсегда покинуть деревню после завтрашней, публичной казни… И с пониманием относились к этому решению. Старший стражник только крикнул вслед проскрипевшей телеге:

— Смотри, долго не задерживайся! Я до смены часовых обязательно мост должен поднять.

…Когда мы въехали на безлюдную крепостную площадь, ночь уже зажгла свои яркие звёзды над тёмными силуэтами зубчатых башен. Над замком царили тишина и покой…

В центре площади, через которую пролегал наш путь, всё было готово к завтрашней экзекуции. Свежеструганные ступеньки вели на высокий, почти в человеческий рост, прочный деревянный помост. А на нём возвышалась одинокая плаха…

Несчастную Якобетту держали в темнице для особо опасных преступников, в дальнем углу замка. Отдельное помещение с толстыми каменными стенами и дубовой дверью охраняли сразу два стражника, вооружённые алебардами. Несмотря на быстро сгущавшийся мрак, полагавшийся факел для ночного освещения входа в темницу, слуги тут установить и зажечь ещё не успели…

Безмолвные фигуры часовых чернели на фоне серой стены. Крепкая дверь, которую они бдительно стерегли, была оббитая кованным железом, и запиралась на целых два навесных замка. Стражники хранили ключи на груди, на прочных верёвках. Караульные зорко следили не только за целостностью замков, но и друг за другом… Отпирать запоры своими ключами они имели право только с разрешения и в присутствии начальника караула.

Августин, по пути к месту разгрузки телеги, сделал небольшой крюк, и остановился у глубокой ниши в крепостной стене, недалеко от темницы. Мастер спрыгнул с козел, и стал, громко ругаясь, поправлять заднее колесо у своей повозки. Кроме двух молчаливых часовых, никого поблизости не было…

За слюдяными витражами узких окон, носились с горящими факелами слуги. До слуха долетали лишь дробный топот деревянных башмаков, да приглушённые голоса. Было самое удачное время для нашей рискованной затеи… Наступление ночи всегда сопровождала ежевечерняя, всеобщая суматоха, связанная с освещением обширной, охраняемой территории крепости.

Часовые у темницы напряжённо следили за невесть откуда появившейся в поле их зрения гружённой телегой, и действиям слабо различимой во мраке фигуры бранящегося возницы… Августин, выбрав момент, и скрывшись на минуту от внимательных глаз стражников за горой сена, выпустил нас с Алиной на свободу.

Мы с девушкой, скользнули бесшумно в чёрную нишу в каменной стене, и затаились. Две человеческие фигуры здесь, укутанные в длинные туники, с надвинутыми на лицо капюшонами, не всякий бы заметил и вблизи… Зато нам часовых с поблёскивающими в темноте алебардами, в метрах тридцати, было видно прекрасно. Я шепнул мастеру, направившемуся к лошадям:

— Поставишь телегу на разгрузку и быстро возвращайся сюда…

Августин отъехал. А вскоре, по донёсшимся голосам со стороны хозяйственных построек замка, я понял, что слуги приступили к разгрузке сена.

Часовые у темницы успокоились… Пора было начинать действовать и нам с Алиной. Времени до смены караульных оставалось в обрез… Моя рука сжала локоть девушки:

— Я беру правого стражника… Левый спрайт — твой. Начали!

Мы разом сосредоточились на мысленных командах стражникам, сомкнув веки… Если б кто-то из обитателей замка, в эту минуту, наблюдал за часовыми у темницы, он бы сильно удивился происходящему.

В то время, как левый стражник вдруг безвольно обмяк, обхватив свою алебарду двумя руками, его товарищ аккуратно прислонил оружие к стене, снял с шеи ключ, и открыл верхний запор… Потом, воин с невозмутимым видом занял оставленный пост. А аналогичную операцию с отпиранием нижнего замка повторил его товарищ… Теперь оба стражника, с остекленевшими глазами и отвисшими челюстями, охраняли незапертую дверь, похоже, даже не замечая этого.

…Моего плеча сзади осторожно коснулась рука подошедшего бесшумно Августина. Не открывая глаз и мысленно держа под контролем своего спрайта, я тихо приказал мастеру:

— Ты вовремя… Быстро иди в темницу и приведи к нам Якобетту… Только ради бога, поторопись!

— Как? А стражники?

— Они тебя не остановят… Не обращай на часовых внимания. Замки уже открыты… Иди же!

Августин секунду помедлил… И всё-таки, это был настоящий воин — смелый и отчаянный. Он решительно шагнул из тени, быстро преодолел под светом луны и звёзд тридцать метров каменной брусчатки… Караульные молча, не шевелясь, смотрели перед собой.

Августин остановился у дубовой двери темницы и, стараясь не коситься на бесстрастные лица окаменевших часовых, снял с кованных дужек открытые замки. Тихо скрипнули железные петли… Мастер скрылся за дверью, аккуратно притворив её за собой.

Несколько томительных минут показались мне целой вечностью… Наконец, Августин вышел из темницы. На руках у него была закутанная в мужской плащ Якобетта. Руки и ноги девушки сковывали тяжёлые кандалы…

— Вот сволочи! — не раскрывая зажмуренных глаз, прошептала Алина.

— Не отвлекайся… — отозвался я. — Быстренько запираем дверь обратно!

Августин со своей драгоценной ношей, тихонько позвякивая свисающими цепями, ещё спешил к нам, когда стражники, не произнося ни слова, уже начали закрывать темницу обратно на замки, подчиняясь нашим с Алиной мысленным приказам… Пара минут — и висевшая над крепостью луна опять освещала привычную картину — запертую дубовую дверь и двоих вооружённых караульных. Правда, выглядели они теперь какими-то растерянными, и даже напуганными. Медленно приходящие в чувство стражники судорожно сжимали свои алебарды, тискали ключи на груди… И молча косились на запертые замки, подозрительно поглядывая друг на друга.

Августин оставил Якобетту на наше попечение в непроглядной нише. А сам помчался за телегой, которую шустрые слуги уже успели освободить от душистого сена и доверху нагрузили большими, кожаными мешками с отходами… Пока караульные продолжали пребывать в прострации, мы с Алиной шёпотом объяснили Якобетте ситуацию и план дальнейших действий.

Бывшая пленница испуганно смотрела на нас глазами затравленной лани и только тихо всхлипывала… Господи, она была совсем ещё девчонка! Мы помогли ей, обессиленной и измученной пытками, бесшумно забраться в специально приготовленный мешок…

К темнице, между тем, подошли слуги с горящими факелами, закрепили один из них в специальном держателе над запертой дверью. Стражники заметно повеселели… Но быстро подтянулись, когда вслед за растворившейся в темноте обслугой показался в круге света начальник караула со сменой.

Часовые с явным облегчением передали свои нагрудные ключи заступившим на пост товарищам… Начальник караула проверил запертые замки, стукнул кулаком по дубовой двери:

— Эй, бесовское племя! Ты там? Ну-ка, отзовись!

Я в своей нише похолодел. Вот и всё… Этого мы не предусмотрели! Сейчас выяснится, что темница пуста. В крепости начнётся тревога, мост поднимется… Мы пропали! Но Алина, спасая положение, уже зажмурилась изо всех сил, посылая мысленные команды главному стражнику…

Начальник караула задумчиво постоял, переминаясь, перед запертой дверью, словно бы забыв про свой вопрос. Потом смачно сплюнул под ноги и злорадно произнёс:

— Завтра, когда палач укоротит тебя на голову, я лично сожгу за деревней поганые останки, а дьявольский пепел развею в лесу!

С чувством выполненного долга, он повернулся лицом к своему маленькому отряду, хриплым голосом произнёс команду… И караул, громыхая доспехами, растворился во мраке, оставив у запертой темницы новых стражников. Я облегчённо выдохнул…

Поскрипывая и издавая специфические ароматы, показалась, наконец, из темноты знакомая телега с горой мешков, наполненных навозом и всяким мусором. Стражники закрутили брезгливо носами, уставившись подозрительно на Августина. Впрочем, расстояние почти в тридцать метров не позволяло им что-либо разглядеть в ночи, а отходить даже на шаг от охраняемого объекта часовым строго-настрого запрещалось…

Прикрыв, уже привычно, гружённой телегой нашу нишу от глаз стражников, Августин спихнул локтём ближайший к себе мешок наземь, прямо под ноги мне с Алиной. Часовые, услышав звук свалившейся поклажи, язвительно принялись критиковать возницу-растяпу. А Августин, громко ругаясь на лошадей, слез с козел и поспешил к упавшему грузу. Я, оставаясь невидимым для стражников, помог мастеру осторожно уложить на повозку мешки… В том числе и с Якобеттой внутри.

Запах, конечно, над телегой витал ещё тот! Не для чувствительных натур… Но мы с Августином, да и обе наши девушки, пребывая в сильнейшем нервном напряжении, готовы были многое вытерпеть сейчас, лишь бы вырваться поскорее на волю из этого проклятого замка!

Потом, я и Алина, бесшумно и незаметно для стражников, забрались в телегу, и спрятались в заранее приготовленных для нас пустых мешках… Августин обошёл ещё раз повозку, поправил и закрепил груз. Лошади всхрапнули и цокая подковами, потащили, наконец, телегу к подъёмному мосту.

…У ворот замка стояли два вооружённых мечами воина. Ещё пара арбалетчиков наблюдала за ситуацией сверху, с зубчатой, каменной стены. По узкому мосту прохаживался часовой с алебардой… Языки пламени от горящих факелов плясали в ночи, отражаясь в начищенных доспехах стражников. Едва наша телега показалась в круге света, часовой, который при въезде просил Августина не задерживаться, с укоризной произнёс, обращаясь к вознице:

— Что так долго? Сейчас уже начальник караула со сменой подойдёт, а у меня ещё мост не поднят! Всё тебя ждём… Давай, проезжай быстрее!

Августин стеганул нервно лошадей… Телега резко дёрнулась и оковы Якобетты громко звякнули среди горы мешков. Стражник с алебардой на мосту схватил лошадей под уздцы:

— А ну-ка стой! Это что ещё у тебя там за звуки?

Августин, уже взявший себя в руки, хладнокровно ответил:

— Разве не слышишь? Дерьмо в мешках звенит… Будешь осматривать?

Арбалетчики на стене прыснули от смеха… А часовой, отвечающий за подъём моста, взмолился откуда-то из темноты:

— Иоахим! Да пропусти ты уже его, бога ради! Нам сейчас начальник караула такое устроит!

Стражник на мосту потоптался, помедлил и махнул, наконец, рукой:

— Проезжай! Навонял тут, дьявол…

Не успела наша телега съехать с деревянного помоста на утоптанную землю, как зашевелились, скрежеща, железные цепи. Мост медленно пополз вверх, закрывая собой на ночь вход в замок…

***

Через полчаса мы уже въезжали во двор Августина. Тишина вокруг стояла полная. Даже собаки не утруждали себя пустым лаем… Только тянули свою бесконечную песню сверчки в придорожной траве, да носились над головами бесшумными тенями летучие мыши. Как и во всякой деревне, крестьяне тут ложились спать рано. Да оно сегодня было и к лучшему…

Августин развязал верёвки и выпустил нас с Алиной из кожаного плена. Потом, он бережно извлёк из мешка притихшую Якобетту, поднял осторожно девушку на руки… Теперь уже бывшая узница, доверчиво-смущённо прислонилась бледной щекой к широкой мужской груди. Два счастливых лица, как две свечи, сияли тихой радостью под ночным небом…

Старуха-знахарка вышедшая во двор на шум, приблизившись к нам вплотную, и разглядев Якобетту, сдавленно охнула. Она кинулась к дочери и прижалась к ней всем телом… Так они с минуту и стояли втроём в полной тишине, крепко обнявшись и заливаясь слезами.

Алина подозрительно зашмыгала носом… У меня вдруг тоже что-то запершило в горле от такой душераздирающей сцены.

…Когда первые эмоции улеглись, ко всем нам пришло лихорадочное осознание необходимости срочных действий. Не время сейчас было почивать на лаврах, хотя мы и выиграли первый раунд в этой схватке… Пока отсутствие узницы в замке обнаружится, беглецы должны очутиться, как можно дальше отсюда. Там, где их никто не достанет.

Августин осторожно перенёс свою невесту в дом. Зубилом и молотком он сбил железные заклёпки с оков, освободив девушку от тяжёлых кандалов. Старуха-знахарка тут же умело покрыла целебными мазями раны на руках, ногах и истерзанном теле дочери… Принялась отпаивать её горячим лечебным отваром. Алина всё это время суетилась рядом, ассистируя врачевательнице.

Мы же с Августином, поспешно разгрузили телегу в дальнем углу двора, почистили её и застелили свежим, душистым сеном. На толстую, мягкую подстилку уложили робко улыбающуюся Якобетту, нехитрый домашний скарб отъезжающих, запас пищи в долгую дорогу…

Наш маленький обоз тронулся в путь, когда время перевалило уже далеко за полночь. Правил нагруженной повозкой Августин. Свой боевой меч мастер пристегнул к поясу… Всё было понятно без слов — невесту он теперь отдаст кому бы то ни было только вместе с собственной жизнью.

Две сильных крестьянских лошади бодро шагали на привязи за повозкой… Запасная тягловая сила в любую минуту готова была подменить утомившуюся запряжённую пару. Старуха с дочерью, обложившись наспех собранными узлами, ехали на телеге. Мы с Алиной молча шли рядом…

До края леса наш обоз добрался, не встретив ни единой живой души по пути. Под сенью вековых дубов и вязов, Августин остановил лошадей. Слабо шелестела листва над головой, изредка вскрикивали ночные птицы…

Лунный свет, пробившись сквозь кроны деревьев, упал на бледное лицо Якобетты. Я впервые смог внимательно рассмотреть невесту мастера, и поразился её удивительной красоте…

Длинные чёрные волосы обрамляли худое лицо с правильными чертами. Высокий лоб, большие карие глаза, изящные брови, ямочки на щеках, выразительные пухлые губы — всё это запросто могло свести с ума любого мужчину. И стать причиной зависти и ненависти у деревенских женщин… Неудивительно, что с обвинениями в колдовстве на неё обрушились, в первую очередь, менее симпатичные соседки — уж слишком яркая соперница подросла!

Августин спрыгнул с козел на землю и подошёл к нам с Алиной. Пора было прощаться… Я промолвил, предвосхищая слова мастера:

— Ну, вот и всё… Здесь мы, пожалуй, и расстанемся. Я с сестрой прикрою вас, если вдруг начнётся погоня… Не забудь оставить на тропе за собой завал. Прощай… Живите долго и счастливо с Якобеттой!

Августин грустно произнёс:

— А ведь я даже не знаю, как зовут тебя и твою сестру, странник…

Я протянул мужчине ладонь:

— Захар! А сестру мою зовут Алина. Куда вы теперь?

— Земля большая, — уклончиво ответил мастер. — Пока подальше на север отправимся… А там — видно будет.

— Езжайте в Россию, — посоветовал я. — У нас, конечно, тоже не сахар, есть свои заморочки… Татаро-монголы, нет да нет, всё ещё набеги устраивают. Жадные князья друг у дружки норовят лишний кусок территории оттяпать! Ну, так и у вас тут постоянно воюют… Зато у нас женщинам головы на площадях не рубят и на кострах не сжигают за знахарство. Там вас точно никто не достанет.

— Россия? — повторил с недоумением Августин. — Не слышал… Это в какой стороне?

Я спохватился:

— У вас её называют Московией. Или пока только — Московским княжеством? Не помню… Короче, держи курс на Москву. Есть такой христианский город на северо-востоке. Хороших воинов там ценят!

Августин бросил тёплый взгляд на Якобетту и с нежностью, необычной для этого сурового мужчины, произнёс:

— Мы обязательно найдём себе место в этом божьем мире. У нас с Якобеттой ещё будет много детей… Десять, или даже больше. Сыновей и дочерей. А первых мальчика и девочку я назову Захаром и Алиной… Ты не против?

Я был не против. Августин забрался обратно на козлы, кивнул нам на прощанье… И телега, поскрипывая, покатила по лесной дороге. Надеюсь, — в счастливое для этих людей будущее…

Минут через пятнадцать из чащи донеслись глухие удары топора. А потом, ночную тишину нарушили шум и треск падающих деревьев… Я опустился на траву, опёрся спиной о шершавый ствол могучего вяза и задумчиво произнёс:

— Интересно, а скоро ли в замке обнаружат, что Якобетта из темницы исчезла? И как быстро там сумеют организовать погоню?

— Чем позже спохватятся, тем у наших беглецов будет больше шансов ускользнуть безнаказанно, — ответила, покусывая длинную травинку, Алина. — И не забывай — мы тоже пока остаёмся действующими игроками. То, как надолго застрянет погоня на краю леса, споткнувшись о нас, похоже, и будет решающим фактором во всей этой истории.

Она вышла из тени на лунный свет, сбросила с плеч верхнюю тунику, и внимательно осмотрела свой оставшийся средневековый наряд. Девушка с усилием приподняла руками тяжёлые длинные юбки и деловито поинтересовалась:

— Ножик при тебе? Дай-ка мне его!

Я отстегнул от пояса маленький кинжал, служивший в средневековье больше столовым прибором или декоративным элементом мужского костюма, нежели оружием… Вытащил клинок из ножен и протянул его Алине. Девушка решительно проткнула им толстый слой юбок выше колен, и пилящими движениями острого лезвия принялась кардинальным образом менять свой имидж. Я с неподдельным интересом наблюдал за её действиями…

Через считанные минуты всё было кончено. Алина стояла передо мной в многослойной мини-юбке, сверкая под луной голыми коленками. Целая гора тряпок осталась лежать на траве. Туда же полетели и чепец с длинными завязками, и жакет со шнуровкой, туго стягивавший девичью грудь и талию… Девушка осталась с непокрытыми волосами и в свободной нижней рубашке на полуобнажённых плечах.

— Теперь всё это будет мне только мешать, — небрежно бросила Алина, возвращая кинжал.

— Смело! — сказал я, любуясь девушкой. — Боюсь только деревенские жители подобную моду не поймут… Ты же, как Леонардо да Винчи — опережаешь эпоху на целые века! А монахи — доминиканцы, если доберутся до тебя — обязательно теперь прилюдно казнят за подобный внешний вид. Как явную ведьму… Тем более, что у них там, в замке, место сейчас в крепостной темнице освободилось.

***

…Рассветает летом рано. Не успели мы подремать пару часов на прохладной земле под лиственным шатром, как на смену короткой и жаркой ночи уже пришло бодрящее утро… Поблёкли как-то незаметно звёзды над головой. А бледная луна закатилась за кроны… Сквозь просветы между стволами, мы с Алиной могли со своего места спокойно наблюдать за крепостью на холме, сами при этом оставаясь незамеченными.

Деревня, а за ней и замок, просыпались… Кое-где, на крестьянских подворьях уже хлопотали люди. Кричали деревенские петухи, блеяли козы, мычали коровы… На зубчатых каменных стенах крепости громко переговаривались между собою часовые. Тревогой в замке пока и не пахло. А значит, нам с девушкой можно было спокойно дремать и дальше…

Алина безмятежно посапывала рядом со мной на траве, подстелив под себя тунику и накрывшись обрезками собственных юбок. Я охранял её покой, то впадая, временами, в тревожное забытьё, то вскидывая внезапно голову и внимательно всматриваясь в тёмный силуэт крепости, вслушиваясь в доносившиеся звуки.

В одну из подобных минут, меня посетила очередная, парадоксальная мысль… Мы ведь с Алиной попали в этот иллюзорный мир через двойной сон. Наверное, и возвращаться в реальность будем также, в два приёма… А вот сейчас «Эльфочка» явно спит, находясь уже в двойной иллюзии!

Вполне вероятно, что она опять переживает какое-нибудь увлекательное видение… Возможно, даже — и осознанное. Просматривает сон уже третьего уровня погружения в иллюзорные миры! С ума сойти… А в этом своём очередном видении она, не исключено, тоже дремлет, и переживает новую контролируемую галлюцинацию… И так возможно без конца!

Выходит, что информационное поле Земли — настоящая параллельная вселенная, с многочисленными уровнями погружения в иллюзорные пространства… И наши сознания свободно путешествуют по ним, пока мы спим. Интересно, а сколько слоёв у этого «пирога?» И насколько глубоко может проникнуть слипер в нереал, отправляя своё сознание усилием воли с уровня на уровень? Есть ли вообще у такого погружения дно?

И вновь холодной змеёй паника сдавила моё сердце. Как тогда, в тёмном подземелье замка, когда я впервые понял, что эксперимент с двойным погружением в осознанный сон удался… А легко ли будет вернуться обратно в реальность из многоуровневого видения? Как бы не заблудиться, не пропасть в этих бесконечных мирах навсегда… Что тогда ждёт меня, спящего, наяву?

Надо бы всё это подробно обсудить с Алиной… Интересно, что она думает на сей счёт? Кстати, не забыть бы сразу после пробуждения девушки поинтересоваться — какие сны ей только что привиделись? Однако, дальнейшие события заставили меня отложить все эти разговоры с «Эльфочкой» на потом…

***

Едва рассвело, в замке, как и положено, с грохотом опустили подъемный мост, открыв доступ в крепость первым крестьянским телегам с провизией и товарами. Утро воскресного дня обещало проснувшимся людям прекрасную погоду и долгожданное зрелище на площади.

Однако, спустя, примерно, час за каменными стенами произошло явно что-то из ряда вон выходящее… Забегали вдруг с громкими криками стражники, замерли, как вкопанные, гружённые повозки перед крепостными воротами, образовав сразу шумный и бестолковый затор из людей, телег и лошадей. А потом случилось и вовсе невероятное… Опущенный подъёмный мост, скрежеща цепями, встал на дыбы, прерывая всякую связь обитателей замка с внешним миром. Фигурки людей с алебардами заметались по зубчатым стенам крепости с удвоенной энергией…

— Поздно пить боржоми! — не удержался я от злорадной усмешки. — Давайте, ройте теперь землю… Прочёсывайте каждый закоулок! Всё… Улетела птичка!

Алина встрепенулась от моих слов, протёрла кулачками заспанные глаза. Потом глянула в сторону замка, сразу всё поняла и напряжённо произнесла:

— Похоже, началось…

Глава двенадцатая

Большой переполох

Суматоха и беготня в крепости продолжалась долго. Видно, начальник замковой стражи до последнего мгновения не мог поверить, что ведьма всё-таки ускользнула у него прямо из-под носа. В служивой голове подобное просто не укладывалось… Да и как такое вообще возможно? Бесследно исчезнуть из запертой, охраняемой темницы, из неприступного замка! Точно — нечистая сила…

Он всё надеялся, наивный, обнаружить беглянку, спрятавшуюся в каком-нибудь потаённом уголке крепости, не успевшую ещё покинуть пределы цитадели! Стражники исступлённо носились по закоулкам замка, орали на путавшихся под ногами слуг так, что и нам, в лесу, было слышно…

Наконец, охрана окончательно выбилась из сил. За высокими каменными стенами наступила долгая, растерянная тишина… Тяжёлый подъемный мост, с грохотом и цепным скрежетом, вновь опустили на землю. Со стороны — как будто всё успокоилось. Даже крестьянские повозки опять возобновили своё неторопливое движение из деревни в замок, и обратно… Но в самом воздухе над крепостью продолжала витать явственно ощущаемая тревога, страх и бессильная ярость.

Всеобщее развлечение, к которому здесь так обстоятельно и радостно готовились много дней, было неизвестными силами подло сорвано… Плаха на площади, оставшаяся теперь без дела, требовала положенной ей человеческой крови, а разочарованная публика — объяснений.

Свежесрубленный эшафот без пропавшей таинственным образом жертвы, выглядел, как бельмо на глазу у правящей верхушки… Как издевательство коварных злоумышленников над столетиями устанавливаемыми порядками. Законы феодальной чести требовали найти и сурово покарать беглянку… И всех тех, кто способствовал её дерзкому побегу.

В крепости не собирались спускать это преступление на тормозах и списывать исчезновение ведьмы на волшебные способности нечистой силы. Всё-таки, средневековым обществом управляли не полные идиоты. И в сказки тут верили только до определённых пределов.

Успокоившись и поразмыслив немного, начальник стражи, вместе со старшим инквизитором, бросились по «горячим следам» распутывать это загадочное преступление… Последовали первые аресты, допросы с пристрастием лиц, подозреваемых в измене и ереси. Из числа стражников и слуг, нёсших вечернюю и ночную службу в замке, выискивались очевидцы всех странных и необычных событий последних суток…

Около полудня, из крепости выехала рысью тяжело вооружённая кавалькада. Семь всадников, в поблёскивающих на солнце латах, направились прямиком к дому Августина… Следом трусили в клубах поднятой копытами коней пыли, по июльской жаре, с десяток пеших стражников, вооружённых алебардами. Замыкала процессию парочка монахов-доминиканцев.

Нам с Алиной, из своего прохладного укрытия в лесу, было хорошо видно, как под холмом, на территории теперь уже бывшего двора мастера меча, вовсю хозяйничал предприимчивый Франциск со своими ближайшими родственниками. Крестьяне грузили на телегу какую-то домашнюю утварь, оставшуюся от прежнего владельца, о чём-то яростно спорили между собой, что-то азартно делили… Они даже не догадываясь, какой силы гроза уже сгустилась над их головами.

— Так… Августина, похоже, контрразведка уже вычислила, — прокомментировал я свои мысли вслух, наблюдая из-за деревьев за разворачивающимися на наших глазах драматическими событиями. — Этого следовало ожидать… Его близкие отношения с ведьмой и неожиданная роль в качестве возницы ночью не могли не вызвать вопросов у следствия! Рано или поздно на мастера меча обязательно должны были выйти…

Всадники из замка, тем временем, оцепили бывшее домовладение Августина. Старший из них тяжело слез с коня и, положив ладонь на рукоять меча, ступил во двор. Напуганные крестьяне, забыв про все свои споры, низко склонились в почтительном поклоне… Было их шесть человек, вместе с Франциском.

Господин сделал знак рукой и все они выстроились перед рыцарем в неровную шеренгу. Спешившийся воин медленно прошёл вдоль этого трясущегося от страха строя, надолго останавливаясь перед каждым крестьянином. Рыцарь что-то выпытывал и уточнял у растерянных людей…

А во двор уже входил разгорячённый пешим марш-броском отряд стражников с алебардами, сопровождаемый монахами в пыльных рясах. Вновь прибывшие, без лишних слов, кинулись обыскивать дом и остервенело шарить по прилегающей территории… Через минут тридцать тщательных поисков, стражники под руководством бдительных монахов обнаружили расклёпанные кандалы с рук и ног сбежавшей ведьмы. Это была первая за сегодня серьёзная удача в расследовании.

Рыцарь, терпеливо прохаживавшийся вдоль крестьянской шеренги, пока длился обыск, внимательно рассмотрел поднесённые ему монахами найденные оковы, повертел их брезгливо в руках, так и сяк… Потом, он молча подошёл к помертвевшему от ужаса, слабо понимающему, что вообще происходит, Франциску, и ударил крестьянина кулаком в лицо. Несчастный с воем рухнул на колени…

Рыцарь что-то сказал, и монахи повесили найденные тяжёлые кандалы Франциску на его толстую, красную шею. Несколько стражников кинулись связывать руки за спиной всем шестерым крестьянам. Через пару минут Франциска с родственниками, под охраной, уже вели гуськом, на одной общей верёвке, в крепость…

Рыцарь, между тем, распорядился вынести на свежий воздух из дома дубовый стол и лавку. Усевшись в тени под раскидистой яблоней, он, зычным голосом, подал команду своим всадникам, продолжавшим гарцевать в оцеплении. Латники тут же спешились и разошлись по деревне… Они вытаскивали за шиворот крестьян из ближайших домов, и сгоняли их подзатыльниками ко двору Августина.

Вскоре, на улице у ворот, под жарким солнцем, уже переминались с ноги на ногу человек двадцать мужчин и женщин, дожидаясь своей очереди к господину на допрос. Воины выхватывали по одному человеку из толпы и уводили к рыцарю, под тень яблони. А тот обстоятельно и терпеливо у каждого что-то выспрашивал…

Я вздрогнул невольно в своём укрытии, и весь напрягся, когда увидел, как шестой, или седьмой по счёту допрашиваемый крестьянин, вдруг развернулся в сторону леса и начал что-то объяснять господину, тыча пальцем прямо в наши кусты. А спустя полчаса, уже другой бдительный местный житель во дворе мастера, указывал рукой на дубраву… Сомнений быть не могло — наш поздний отъезд отнюдь не остался незамеченным жителями деревни, как это мне показалось минувшей ночью.

Спустя, примерно, часа три, рыцарь завершил дознание и отпустил, наконец, перепуганных крестьян по домам. Теперь он, неугомонный, решил собрать под яблоней на совещание всю свою карательную команду, включая оставшихся стражников и монахов. Господин властно раздал им короткие приказания, показывая рукой то в сторону замка, то в сторону леса…

Латники взобрались на коней и под предводительством своего командира пустились галопом по северной дороге, упиравшейся в дубраву. Остальные участники совещания поспешили ровно в противоположном направлении — к воротам крепости.

…Семь кавалеристов оставляя за собой густой шлейф дорожной пыли, быстро приближались к лесу.

— Как ты думаешь, сколько времени им потребуется, чтобы догнать гружённую телегу? — спросил я Алину, вскочившую со своего места при виде грозной кавалькады, явно устремившейся в погоню за Августином.

— Не знаю… У наших беглецов есть фора, примерно, в пятнадцать часов, — пожала плечами девушка. — Только разве можно сравнивать тихоходную крестьянскую повозку с тренированными боевыми лошадьми? Смотри, какие это шустрые зверюги!

Ну, ещё завал на дороге задержит преследователей на несколько часов… Самое большее — через трое суток Августина и его женщин настигнут и скрутят! Против семерых латников даже ему не выстоять… И компания у мастера меча слишком уж приметная, чтобы быстро затеряться на европейских просторах. Короче, без нас у беглецов нет никаких шансов!

Девушка осторожно выглянула из-за дерева… Рыцари были уже в метрах ста от леса.

— Попробую-ка я отправить эту компанию в другую сторону, — Алина впилась пристальным взором в надменное лицо передового всадника, ещё недавно раздававшего приказы под яблоней. Девушка сжала губы и сузила зелёные глаза, враз превратившиеся в две холодные щёлочки-амбразуры…

Латники почти уже достигли леса, когда рыцарь, возглавлявший этот маленький, но грозный отряд, вдруг поднял своего коня на дыбы. Кавалькада сбилась со стремительного галопа, смешалась в кучу… Всадники топтались на месте в облаке поднятой пыли и удивлённо взирали на своего предводителя, перегородившего всем дорогу. А рыцарь, неожиданно повернув коня обратно к замку, вытащил из ножен сверкающий палаш… Вращая грозно глазами, командир вскинул руку с обнажённым клинком над головой и истошно заорал:

— За мной! Не отставать!

Никто из всадников ничего не понял… Но привыкшие к строгой воинской дисциплине кавалеристы послушно повернули за своим командиром, тоже достав, на всякий случай, оружие из ножен. Кавалькада пронеслась вихрем через испуганно притихшую деревню к замку, размахивая клинками… А у самого подъёмного моста вдруг резко свернула на восточную дорогу. И вскоре, отряд пропал в клубах пыли, между лоскутными крестьянскими наделами. Стражники на стенах крепости в недоумении наблюдали сверху за этими странными манёврами…

Алина с облегчением откинулась на шершавый ствол вяза:

— Уф-ф… Сложный тип! Сопротивлялся изо всех сил… Чуть мозги от напряжения не расплавились.

— Так сейчас он — вне твоих чар?

— Угу… Слишком далеко ускакал. Мои мысленные приказы его уже не достают. Теперь, он там, за горизонтом, приходит в себя, наверное… А ему ведь ещё, бедолаге, со своими всадниками в чистом поле объясняться, куда это они так понеслись, сломя голову? Если предполагаемые преступники скрылись в противоположном направлении…

Глава тринадцатая

Схватка под луной

Всадники вернулись в крепость лишь под вечер — запылённые, злые, измученные. На шатающихся от усталости, взмыленных лошадях… Самым обескураженным в этой, закованной в броню, компании выглядел командир. Похоже, он так и не смог вразумительно объяснить ни самому себе, ни своим утомлённым воинам, куда и зачем беспощадно гонял их полдня по бескрайнему полю. А может, старший рыцарь и не стал ничего сочинять вообще? Командир не обязан раскрывать рядовым бойцам свои секретные замыслы…

Как бы там ни было, но этот герой первым юркнул в спасительный замок, едва всадники приблизились к подъёмному мосту. А я подумал с облегчением — теперь-то уж до утра погоню за Августином в крепости точно отложат!

Но не тут-то было… Едва стемнело, как из крепости выскочил свежий отряд бронированных всадников, и понёсся галопом по северной дороге в нашу сторону. Даже приближение ночи не охладило решимости воинов догнать и задержать подозреваемого мастера… А, возможно, — и спасённую им ведьму.

— Ты обратила внимание, что эти рыцари ведут себя совсем не так, как предыдущие кавалеристы? — заметил я Алине с тревогой. — Они не организованны, скачут толпой, не соблюдая никакого строя… У них нет даже командира! Вероятно, мы имеем дело с молодыми добровольцами-аристократами, решившими не ждать до утра и устроить свою собственную охоту на беглецов. С таким количеством самостоятельных и воинственных спрайтов у нас даже вдвоём управиться не получится… Срочно к завалу!

Баррикада находилась в метрах ста пятидесяти от нашего наблюдательного пункта. Несколько мощных стволов, обрушившихся друг на друга с разных сторон лесной дороги надёжно запирали путь. Пеший воин, ещё мог попытаться преодолеть эту преграду, прорубаясь сквозь густой частокол веток и острых сучьев… Или попробовать обойти баррикаду через непролазные кусты по обочине тропы. Но вот всаднику преодолеть завал, да ещё и с ходу, было абсолютно невозможно.

…Мы едва успели добежать и взобраться по толстым ветвям на вершину баррикады, как из-за поворота лесной дороги, сотрясая землю тяжёлым топотом копыт, выскочил закованный в латы конный отряд. Всадников оказалось ровно десять. Кто-то из них был вооружён мечём, кто-то копьём… Спины воинов прикрывали щиты, разукрашенные геральдическими символами. Судя по обилию крестов, львов и звёзд на лошадиных попонах, в погоню устремились, действительно, представители самых знатных местных семей.

Баррикада, внезапно выросшая на пути конного отряда, оказался для молодых рыцарей неприятным сюрпризом. Всадники загарцевали перед поваленными деревьями, ругаясь и споря между собой по поводу дальнейших действий. Неожиданно брань воинов прервалась на полуслове… Заносчивые аристократы увидели, наконец, на вершине завала, между задранными к небу разлапистыми ветвями нас с Алиной — две смутные человеческие фигуры. Неподвижные и молчащие. В лесу было уже довольно сумрачно. Два чёрных силуэта на фоне вечернего неба и тёмной листвы выглядели довольно зловеще…

Ближний к баррикаде всадник, вытягивая вперёд шею, пристально вглядывался в незнакомцев. Наверху стояли явно воины… Один из которых был вооружён мечём, а другой, поменьше ростом и в странном наряде, — боевым луком… Внезапно осипшим голосом рыцарь произнёс, приподнимаясь на стременах:

— Эй… Кто вы такие? По какому праву здесь находитесь?

Я твёрдо сказал, опираясь на рукоять своего бастарда:

— Сегодня вам тут нет дороги, господа. Не испытывайте судьбу… Возвращайтесь лучше в крепость!

Один из всадников выкрикнул нам раздражённо:

— Что за чёрт! Мы гонимся за ведьмой и её приспешниками… Прошлой ночью они проехали этой дорогой. У нас нет времени возиться с вами! Если вы лесные разбойники, мы щедро заплатим за проезд… И считайте, что вам сегодня крупно повезло! На обратном пути мы уже не будем такими добрыми…

— Нет, — промолвил я с сожалением. — Дальше — только через мой труп!

Рыцари сбились в тесную группу, вполголоса совещаясь. Нервно всхрапывали и перетаптывались лошади… До моих ушей долетали обрывки фраз:

— Совсем чернь распоясалась! Говорил я дяде — нечего церемониться с этими простолюдинами… Надо решаться, в конце концов, господа! Первый раз вижу разбойников, отказывающихся от золота… Да их, кажется, всего двое! А лучник — вообще, на девку похож… Спешимся и пробьёмся, господа! И хорошо бы взять этих негодяев живыми…

Всадники закончили, наконец, свои переговоры. Настроены молодые рыцари были решительно… Воины дружно слезли с коней и приготовили оружие к бою.

— Зря вы это задумали, мужики! — с досадой сказал я, сжимая рукоять меча двумя руками и глядя на выстроившихся внизу полукругом, закованных в латы, молодых рыцарей… По сути — моих ровесников.

Краем глаза мне было видно, как Алина справа хладнокровно накладывает смертоносную стрелу на тетиву своего большого лука… В голове опять промелькнула мысль — а так ли иллюзорно и безобидно наше активное вмешательство в этот призрачный, средневековый мир? А ведь оно нарастает с каждой минутой, как снежный ком… И бой сейчас предстоит совсем не учебный!

Пусть это всего лишь сон… Но переживания и страхи в нём — самые настоящие. Неужели кого-то нам придётся здесь покалечить, или даже убить?

Интересно, а если меня самого проткнут сейчас копьём — смогу ли я благополучно вернуться в реальность, находясь в двойном сновидении? И где очнусь после смерти? В первой ли галлюцинации, в подземелье замка, или у себя дома, в Моздоке? А может быть, окажусь в реальности, но только уже в глубокой коме? Вот будет неразрешимая загадка для наших районных врачей…

Рыцари, между тем, с яростными криками, в едином порыве, бросились с разных сторон в атаку. Над ухом моим тонко свистнула стрела… И один из воинов с проклятьями рухнул на землю. Между пластинами доспеха на левой ноге отползавшего к лошадям раненого, торчало оперение глубоко засевшей в бедре стрелы. А Алина уже вновь натягивала тугую тетиву…

Я поразился хладнокровию девушки и отметил про себя, что «Эльфочка» не целилась в жизненно важные места на телах атакующих спрайтов. Она не стремилась убивать молодых воинов… Стрелы метко разили в незащищённые доспехами участки рук и ног.

Ещё двоих рыцарей девушка сумела вывести из строя своими точными выстрелами, прежде чем первые воины, прикрываясь щитами, приблизились ко мне… Из под скрещённых клинков брызнули в вечерней темноте искры.

— Отходи назад! — крикнул я Алине, прыгая по стволу, словно обезьяна, обрушивая со звоном своё оружие на головы и плечи наседающих врагов… И не давая атакующим вскарабкаться на вершину завала.

Сложность обороны заключалась в том, что часть рыцарей была вооружена мечами, а часть — предпочла копья. И в то время, как одни противники рвались в ближний бой, другие — стремились проткнуть меня снизу, с безопасного расстояния, своими длинными пиками… Мне приходилось без устали крутиться волчком на узком гребне баррикады, парируя бастардом, как удары мечём, так и колющие выпады копий.

Нужно было постоянно держать в поле зрения трёх-четырёх одновременно атакующих воинов… Но мои движения не сковывали тяжёлые доспехи. А после того, как Алина, продолжая выпускать стрелу за стрелой, отступила, нам с бастардом стало, где развернуться, без опаски зацепить случайно девушку… Мой клинок грозно посвистывал в темноте, срезая ветви и листья по пути, словно бритвой.

А вот нападающие, несмотря на значительный численный перевес, чувствовали себя не очень-то уверенно… Рыцари постоянно спотыкались во мраке о сучья, путались в раскидистых ветвях, мешали друг другу, сталкиваясь то щитами, то оружием. Порой, воины оказывались в столь невыгодном положении, что даже не могли сделать нормальный замах мечом.

Ярость боя быстро выветрила последние остатки благородства… Как у меня, так и у, обозлённого нашим упорным сопротивлением, врага. Уже никто из них не кричал, что надо брать лесных разбойников живьём. И я рубил теперь наседающих рыцарей безо всякой жалости… На войне трудно оставаться человеком, если хочешь выжить.

В каждом из нас скрывается первобытная тьма… Как бы далеко вперёд не шагнула цивилизация. Человечество взрослеет от века к веку, и загоняет эту тьму в себя всё глубже и глубже… Но бывают вот такие мгновенья, когда она вырывается на свободу, превращая нас в настоящих зверей.

…Под умиротворяющим светом луны и звёзд, в чарующей тиши лесной чащи, звенела беспощадная сталь. Звучали во мраке хриплые ругательства, крики сражающихся, стоны раненых… Настоящий бой — это вам не учебная схватка по заранее оговоренным правилам. С красивыми позами и эффектными финтами… Всё проще, кровавее и страшнее. А если ты ещё и сам участник смертельного поединка, то в голове у тебя пульсируют лишь две лихорадочные мысли — убей и выживи! Главное — не красиво и правильно выполненный приём, а результат.

…Как я не уворачивался и не отмахивался своим бастардом от наседающих врагов, несколько скользящих ударов мечём и копьём в плечи и бока, в скоротечной горячке боя, всё же умудрился пропустить. И хотя от серьёзных ранений бог меня пока миловал, верхняя одежда уже вся была разодрана в лоскуты… А кое-где даже окрасилась кровью — своей и вражеской.

Алинины стрелы в ночи посвистывали, словно птицы… И, похоже, не кончались — спасибо «Васе ШАМАНУ!» Но только рыцари теперь вели себя максимально осторожно… Без спешки и излишней суеты.

Стрелы хоть и продолжали сыпаться на нападающих, ущерба тяжело вооружённым воинам, да ещё и прикрывавшим себя щитами, почти не наносили… Мне же, приходилось вспоминать самые хитрые финты Августина, чтобы умудряться сдерживать стольких врагов.

Я приседал, использовал подсечки, неожиданные для приблизившегося вплотную противника удары кулаком или локтем в лицо… Ловил тот самый момент, как учил мастер, когда рыцари, увлечённые боем, переставали следить за моими руками. Атакующие лишь водили глазами за сверкающим клинком бастарда… Вот тут-то, левый кулак в кожаной перчатке с металлическими накладками на пальцах, соскользнув с рукояти меча, наносил свой неожиданный, нокаутирующий удар в нос противнику. Отсутствие щита и тяжёлых доспехов, давало мне явное преимущество перед неповоротливыми рыцарями.

Но всё равно, врагов было слишком много… Кое-кто из них, глядя на такое моё коварство, поспешил опустить забрало на лицо, чтобы не схлопотать кулаком по физиономии. Однако, этот шаг совсем лишил атакующих обзора в условиях ночного боя… И вскоре они, как огромные, блестящие жуки, с треском ломая ветви, полетели вниз под ударами моего меча, потеряв всякую пространственную ориентацию. Впрочем, самые упрямые и менее пострадавшие после падения, очухавшись, вновь упорно лезли на баррикаду…

Увы, воинская удача — переменчива. И в какой-то момент атакующие стали одолевать меня, тесня плотной, бронированной группой… Наступил решающий момент боя. Рыцари почти уже спихнули меня с вершины завала… Где-то за спиной, внизу, верещала Алина, мечась влево и вправо, наизготовку со своим луком:

— Захар! Я не могу стрелять! Вы слишком близко друг к другу… И ты мне постоянно обзор перекрываешь. Я в тебя попаду!

Мне уже показалось, что пришло время нам с Алиной покидать этот, ставший слишком опасным сон… Не стоило дальше усугублять ситуацию. А уж сбежать от неуклюжих, пеших рыцарей нам с девушкой в ночном лесу труда не составило бы… И спокойно вернуться в свой первый сон, в подземелье замка-музея.

Решение ещё не успело окончательно сформироваться в голове, как случилось нечто неожиданное… Я увидел боковым зрением стремительную тень, мелькнувшую из-за моего плеча. Она исполнила головокружительное сальто над сражающимися, и бесшумно исчезла в темноте, за спинами рыцарей…

Это было так непонятно и пугающе для врагов, что успешно развивавшаяся атака тут же захлебнулась. Нападающие отшатнулись от меня в страхе, озираясь ошеломлённо по сторонам… А спустя ещё мгновенье, послышалась серия глухих ударов в темноте, во вражеском тылу. Двое воинов из заднего ряда атакующих, коротко вскрикнув, разлетелись в противоположные стороны, как кегли… С треском ломая ветки и громыхая доспехами, рыцари тяжело рухнули наземь, получив удары тренированными пятками в спины и затылки. Лесной мрак прорезало звонкое девичье:

— Кия!

Оглушительный и загадочный клич для европейца начала пятнадцатого века… Даже я, понимая уже, что происходит, и то вздрогнул невольно, услышав этот пронзительный боевой крик Алины. Надо отдать ей должное — внезапная контратака вышла очень своевременной!

Что же касается ошарашенных рыцарей… Наверное, очередь из автомата «Калашникова», произвела бы на них куда меньший эффект, чем отчаянный поступок бесстрашной Алины, продемонстрировавшей врагам своё карате киокушинкай.

Пока девушка стояла во мраке за моей спиной, пуская стрелы, латников лучница интересовала во вторую очередь. После нескольких её удачных выстрелов, выведших из строя троих самонадеянных рыцарей, воины сделались более осторожными и больше не подставлялись… Так что урон латникам от лучницы в бою был невелик. От её стрел бронированные воины отмахивались, как от назойливых мух… Однако, теперь, в один миг, всё внимание нападавших переключилось с меня на таинственную девушку.

Особенно рыцарей потряс внешний вид Алины, вылетевшей из темноты, словно фурия, и оказавшейся вдруг совсем рядом, в тылу… Во всей своей красе и в экстравагантном «прикиде».

Луна, выглянувшая на миг из-за облаков, ярко осветила необычную картину. У воинов даже челюсти отвисли от увиденного. От светлых, обрезанных по плечи волос девушки, не спрятанных под платком, по средневековым правилам, от её свободной нижней рубашки с глубоким декольте… И от бесстыжей, многослойной мини-юбки, едва прикрывавшей обнажённые, женские ножки.

Но больше всего рыцарей поразило то, как Алина легко этими своими стройными ножками и тоненькими голыми руками, в одну секунду, вывела из боя двух здоровых, вооружённых латников! Скатившиеся с вершины баррикады воины продолжали беспомощно копошиться, где-то внизу, со стонами и проклятьями… Такого рыцари на своём веку ещё не видели.

— Летающая ведьма! Голая бестия… Всё! Наши души пропали, — с ужасом забормотали вмиг деморализованные воины, опустив мечи и копья.

Они готовы были бесстрашно сражаться с такими же смертными бойцами, из плоти и крови, как и сами. И даже с честью умереть в бою, если будет на то божья воля… Но биться с летающей нечистой силой, использующей явное колдовство? Рисковать в случае гибели своими бессмертными душами и царствием небесным? Ведь всем известно, что нечистая сила превращает своих павших противников в вечных слуг дьявола… Нет уж, извольте!

Пусть монахи и священники воюют с нечистью… Это — их дело. В конце концов, именно инквизиторы не сумели своими молитвами удержать в оковах пойманную ведьму… Позволили ей таинственным образом исчезнуть из запертой темницы! Вот пусть теперь сами и ловят её в этом проклятом лесу…

Успокоив, таким образом, свою совесть, рыцари попробовали хладнокровно проанализировать ситуацию. И нашли её для себя крайне невыгодной. Им, похоже, и противостояла сейчас та самая, сбежавшая из крепости ведьма… Умеющая не только летать, но и легко менять внешность! Со знакомой молодым аристократам деревенской брюнетки на вот эту бесстыжую, зеленоглазую блондинку… Против людей сражаются совсем не лесные разбойники!

Кто, кроме ведьмы, может летать без крыльев в ночи, и поражать воинов в доспехах безо всякого оружия? И ещё неизвестно, сколько её приспешников скрывается здесь за деревьями… Победить людям столь ничтожными силами такое могущественное зло — нереально!

Рыцари, пятясь, начали отступать к своим лошадям. Воины сбились в тесную группу, прикрываясь щитами, ощетинившись во все стороны клинками и копьями… Похоже, перетрусившие латники уже и собственной тени боялись в столь жутком месте.

Я их не преследовал. Грудь моя часто вздымалась под изрезанной туникой… Опершись на крестовину меча, я с облегчением наблюдал сверху за организованным отходом противника, восстанавливая дыхание и силы. Алина, лёгкая и спортивная, отпрянула в сторону от пятящихся рыцарей, в два прыжка взлетела по толстым ветвям завала на вершину баррикады, и встала молча рядом со мной.

— Господа! — обратился я к рыцарям. — Не забудьте забрать всех своих раненных… Мне очень жаль, что всё так вышло. Запомните, и передайте всем… Эта дорога будет закрыта для проезда любому жителю крепости и деревни ещё три дня! Потом, мы навсегда исчезнем из ваших чудесных мест. Не стоит больше проливать кровь и испытывать судьбу, поверьте мне… Всего лишь три дня!

Рыцари, что-то зло бормоча, положили на сёдла тела тяжелораненых, помогли взобраться на коней товарищам, получившим лёгкие травмы… Я, при свете вновь показавшейся из-за ночных облаков луны, пересчитал про себя противников. Все десять на своих местах… Слава богу, убитых среди них не было. Даже лежащие кулями на спинах лошадей, наиболее пострадавшие в бою воины, подавали слабые признаки жизни и тихо постанывали…

Бесславная кавалькада двинулась шагом, прочь из негостеприимного леса. Молодые аристократы оглядывались и бросали в нашу сторону косые, ненавидящие взгляды… Мы с Алиной молча следили за всадниками.

Рыцари скрылись за поворотом, и медленный топот копыт постепенно затих в ночи… Над вековыми деревьями вновь воцарились тишина и покой.

***

После этого нас с девушкой долго никто не беспокоил. Используя удивительные способности слипера видеть сон одновременно с разных ракурсов, я, мысленно сосредоточившись, отслеживал со своего места у баррикады всё происходящее вокруг на несколько километров. Моё сознание, при этом, наблюдало и собственное, неподвижное тело, отдыхающее на траве после ночного боя в лесу, и отряд отступающих рыцарей… И даже суетящиеся фигуры людей в замке на холме.

Несмотря на поздний час, крепость продолжала жить по своему распорядку — менялись часовые, спешили по делам слуги с пылающими факелами… Я словно бы парил над ночным средневековым миром, внимательно его рассматривая.

Мне было отчётливо видно сверху всё… Даже то, что скрывалось под густыми кронами деревьев и внутри помещений замка… Причём, картинка могла приближаться, усилием воли, вплотную к глазам. И тогда я слышал, о чём говорят люди, и даже разглядывал выражение их лиц… Или, напротив, — отстраняться на максимально далёкое расстояние, и охватывать всю обозримую территорию целиком.

Так, я, отдыхая, наблюдал из своей чащи, как конная вереница побитых рыцарей добралась, наконец, до запертых на ночь крепостных ворот… Видел, как с грохотом опустился тяжёлый подъемный мост, и собравшиеся родственники с многочисленными слугами встретили возвратившийся отряд. А приблизив картинку к глазам — стал свидетелем обычных в подобном случае расспросов, суеты, причитаний женщин над раненными…

Я невольно хмыкнул, когда услышал, в каких героических красках описывали нашу стычку в лесу молодые рыцари. Быстротечный бой превратился у них в неравную, эпическую битву горстки отважных воинов с целой армией нечистой силы… На каждого героя этого славного сражения приходилось не меньше десятка могущественных противников! Только личное мужество рыцарей, молитвы и выдающееся воинское мастерство уберегли благородных бойцов от неминуемой смерти… А их души — от вечной погибели.

Но ужаснее всего, с содроганием говорили чудом спасшиеся воины, была ведьма, возглавлявшая эту грозную армию нечисти… Та самая, избежавшая волшебным образом сурового наказания инквизиции! И поклявшаяся теперь отомстить всем жителям замка и деревни.

Она летала голая на метле над головами рыцарей, метая в сражающихся людей огненные молнии, сбивавшие благочестивых христиан с ног… Ведьма прямо на глазах меняла свою личину, превращаясь то в знакомую воинам брюнетку из деревни, то в неведомую блондинку, а то вообще — в кошмарного рогатого монстра с хвостом!

Главный же её приспешник, искусный бессмертный воин, чьей несчастной погибшей душой это исчадие ада завладело и заставило верно служить себе, приказал передать людям грозное предупреждение… Рыцарям поручено сообщить всем, что ещё три дня собравшиеся в чаще силы зла, освободившие свою предводительницу из крепостной темницы, будут охотиться за забредшими в лес христианами. А потом, вся нечисть, истощив свою ярость, отправиться обратно к себе, в преисподнюю.

Женщины, слуги, стражники, даже проснувшиеся и выбежавшие на площадь дети, слушали страшный рассказ раскрыв рот… С остановившимися от ужаса глазами.

***

Я вернулся в своё распростёртое на траве тело… Разомкнул веки. Алина сидела рядом на поваленном дереве и чинила под светом звёзд порванный рукав рубахи. Заметив движение моих век, она улыбнулась, перекусывая нитку:

— Ну как, воин, пришёл в себя?

Я хмыкнул и подробно поведал девушке о только что увиденной картине в замке… Выслушав героическую историю рыцарей в моём ехидном пересказе, Алина засмеялась:

— А чему тут удивляться? Эта публика всегда всё привирала… Почитай средневековые хроники! Авторы такое там насочиняли… Кого в этих «документах» только не встретишь! И огнедышащих драконов, и русалок, и василисков, и гарпий… И всю эту нечисть героические рыцари изводили тысячами, не щадя живота своего!

— А потом эти фантазии превратились в фантомы в наших снах, — продолжил я. — Мысленные образы, рождённые человеческими страхами, непониманием и глупым хвастовством…

— Так и есть! — согласилась девушка. — Веками эти жуткие образы копились в человеческом сознании, передавались изустно в легендах и сказаниях. Литераторы с художниками расписывали, детализировали выдуманных монстров… Закрепляли их, тем самым, в памяти испуганного обывателя. А теперь вот и продвинутая компьютерная графика в фильмах и виртуальных играх подключилась к процессу…

А мысль — штука очень даже материальная! И страх — одна из наиболее сильных эмоций… Придуманные однажды фантомы живут себе потом спокойно в нереальном мире нашего подсознания! И даже с ума некоторых сводят по-настоящему…

Я задумчиво произнёс:

— Что-то мне очень редко встречаются фантомы в управляемых снах… А ведь подобные спрайты должны нам попадаться в иллюзиях, чуть ли не на каждом шагу! Сколько их сотворено людской фантазией за минувшие тысячелетия, и населяют теперь нереальный мир…

— Не факт, — рассудительно заметила Алина. — Иллюзорное пространство, по которому мы путешествуем во сне, — огромно! А мир наших галлюцинаций ещё и многослоен, учитывая двойные и тройные погружения в осознанные видения! И количество этих слоёв — неизвестно.

Люди почти ничего не знают о возможностях собственного разума… Вот, ты в реальной жизни часто с фантомами сталкивался?

— Наяву? Не во сне? — удивился я. — Разве такое возможно?

— Ну, ты даёшь! Не разу не слышал, что ли, про йети, НЛО, лох-несское чудовище, и прочие невероятные случаи, которые наблюдают люди в реальности? И не надо говорить мне про чей-то искусный обман, самовнушение, или коллективное умопомрачение! Неоспоримые факты зафиксированы на фото и видео, подробно описаны свидетелями…

— Ни разу, ни с чем таким в своей жизни не сталкивался, — честно признался я.

— И мне фантомы пока наяву не попадались, — вздохнула с сожалением Алина. — Но это не значит, что их в нашей с тобой реальности нет.

— А вот в представлении средневековых «мажоров», героически описывающих сейчас в замке свои подвиги в лесу, настоящие фантомы в их мире — мы! Да ещё и обладающие к тому же, невероятной, сверхъестественной силой…

Алина, усмехнувшись, добавила язвительно:

— Особенно, когда надо оправдаться за позорное поражение в бою! Как и в старинных хрониках, где рыцари косили своих врагов в битвах сотнями, невзирая на факты и здравый смысл… Не удивлюсь, если и мы с тобой попадём в этом иллюзорном мире, в будущем, в какую-нибудь историческую хронику. Правда, положительными героями средневекового эпоса стать нам никак не светит… Хотя, надо отдать им должное, рыцари честно признали твоё возросшее умение владеть мечём! «Искусный бессмертный воин» — звучит совсем неплохо…

— Только мне кажется, что главной звездой ночного сражения в своём рассказе они сделали всё-таки тебя!

— Хм… Ревнуешь к чужой славе? А разве я этого не заслужила? — Алина кокетливо склонила голову к обнажённом плечу. — Признайся, я ведь тебе пригодилась в бою! Разве не так?

— Эх, чтобы я без тебя делал… Серьёзно! Даже не представляю, — пришлось мне выбросить белый флаг, глядя с благодарностью и нежностью на девушку…

***

В тревожной полудрёме минул остаток ночи. Наступило туманное утро… Новость о сражении молодых рыцарей с войском нечистой силы в ночном лесу, в мгновение ока разлетелась по округе. Деревня и крепость притихли и затаились… Люди теперь, большую часть времени, сидели по своим домам, почти не показывая носа на улицу.

В тишине и покое прошёл летний день в лесу… И ещё одна короткая ночь. И вот, когда я уже было почти поверил, что проливать кровь в этом сне, — ни чужую, ни свою, — нам с Алиной, видимо, больше не придётся, события покатились, словно снежный ком с горы… Нарастая и приобретая на глазах самый непредсказуемый характер.

***

Последнее утро нашего средневекового сновидения выдалось неожиданно холодным и облачным… Едва рассвело, мы с Алиной, изрядно продрогнув, принялись, не сговариваясь разминать свои озябшие тела.

— Как ты думаешь, наши беглецы уже недосягаемы для преследователей? — поинтересовался я, энергично размахивая руками, делая глубокие наклоны и повороты корпусом…

— Не знаю, — пожала плечами Алина. — Отсюда их местонахождение теперь не определишь. То преимущество в несколько суток, которое мы им обеспечили, надеюсь, позволит Августину и его женщинам навсегда затеряться в этом мире… И начать новую, счастливую жизнь. По крайней мере, мы с тобой сделали всё, что было в наших силах…

— Значит, можно теперь просыпаться и возвращаться в своё время?

— Да… Хоть сейчас! А, впрочем, нет… Давай подарим нашим друзьям ещё одни сутки, а?! Для полной очистки совести…

— Надеюсь и сегодня никто не бросится в погоню через лес, — заключил я с оптимизмом. — Ведь молодые аристократы считают сами и, наверняка, убедили всех, что сбежавшая ведьма никуда не скрылась… И засела со своими приспешниками в дремучей чаще.

А вина Августина со старухой-знахаркой в похищении Якобетты из крепостной темницы, ещё требует серьёзных доказательств, чтобы снаряжать за ними серьёзную экспедицию! Одних оков, найденных на территории двора мастера меча, тут будет явно недостаточно… Тем более, что важная улика обнаружена в доме, уже принадлежащем новому хозяину.

Августин со старухой, кстати, никакого секрета из своего отъезда ведь не делали! И в глазах окружающих, они вообще — жертвы обстоятельств. Добропорядочные христиане, сами, чуть ли не больше всех, пострадавшие от хитрой ведьмы… Сумевшей так искусно притворившейся заботливой дочерью и верной невестой!

Глава четырнадцатая

Противостояние

Однако, в то прохладное утро нервы у властителя крепости, всё-таки, не выдержали… Или главный местный феодал просто не поверил рассказам молодых аристократов про героическую ночную битву в чаще?

Как бы там ни было, прятаться три дня за стенами замка от нечистой силы, безнаказанно хозяйничающей на его земле, владелец цитадели посчитал для себя оскорбительным. На этот раз, он решил лично возглавить боевой поход в оккупированный ведьмою лес. И мой внутренний локатор показывал, что из крепости в нашу сторону неспешно выдвинулась целая средневековая армия…

Первыми степенно шагали монахи в коричневых рясах. Возглавлял их худосочный епископ, с седой бородкой и с посохом, облачённый в белые, расшитые золотом, праздничные одежды.

Полтора десятка монахов несли с заунывными молитвами, высоко поднятый над остроконечными капюшонами, низко надвинутыми на бледные лица, большой деревянный крест. Высотой в человеческий рост. Он был инкрустирован сияющими золотыми пластинами и драгоценными камнями… А на поперечной перекладине покачивались серебряные колокольчики, издававшие мелодичный звон при каждом шаге.

Это была бережно хранимая, местная святыня… В её центре, в специальном ларце с прозрачной слюдяной крышкой, находился ржавый гвоздь, привезённый ещё сто лет назад рыцарями — храмовниками из самого Иерусалима. Говорили, что им когда-то прибили на Голгофе к кресту самого Иисуса… Реликвия, впитавшая в себя кровь Спасителя, обладала лечебными свойствами и приносила удачу в сражениях.

Следом за святыней, шли пешие тяжело вооружённые воины с мечами на поясе и большими щитами… А сразу за латниками ехал на вороном жеребце и сам предводитель похода с надменным выражением на рыжебородой и конопатой физиономии. Большой, крючковатый нос делал всадника похожим на какую-то хищную, злобную птицу. Вокруг военачальника гарцевали на сытых, сильных конях его наиболее преданные рыцари.

За своим господином, строем, по четыре человека в ряд, шагала пехота — многочисленные лучники, арбалетчики, мечники, пикинёры… А замыкал эту длинную процессию отряд благородных всадников в сверкающих латах. Всего армия насчитывала человек пятьсот, не меньше… Солидное войско по средневековым меркам.

— Ого… Похоже, они решили ударить по нам всеми имеющимися в замке боеспособными силами, — я отключил свой мысленный локатор, открыл глаза… И вопросительно посмотрел на Алину, также погружённую в созерцание ползущей по холму длинной колонны. Армия издалека была похожа на пёструю змею, словно чешуйками, поблёскивавшую доспехами и щитами.

— Что будем делать? Может, пора уже просыпаться? Не удержим ведь вдвоём такое войско…

— Убежать никогда не поздно, — рассудительно, без паники, произнесла девушка, поднимаясь с земли. — Давай-ка, всё-таки попробуем их задержать, насколько это возможно! Я попытаюсь взять рыжебородого предводителя под свой телепатический контроль… Авось получится у меня и с целой армией справиться! Надеюсь, такого важного и строгого командира солдаты будут слушаться беспрекословно…

***

На сей раз войско наступало неспешно, но основательно. Когда мы заняли привычные места на своём наблюдательном пункте, в кустах на краю леса, монахи, нёсшие золочённый крест, лишь входили на окраину деревни…

Приободрённые грозным видом и количеством собравшихся на бой с нечестью воинов, радостные крестьяне высыпали из домов. Простодушные земледельцы с благоговейным восторгом взирали на покачивающуюся святыню, во главе вооружённой колоны, в кольце непрестанно молящихся монахов и старичка-епископа.

Алина заметила негромко:

— Ты смотри-ка… На самом деле, на нас наступают аж целых две армии! Духовная, в лице этого полутора десятка монахов, вооружённых своей главной святыней… И обычная, мирская, из замковых головорезов. И мне, почему то кажется, что в силу горстки армии Христа наивные крестьяне верят даже больше, чем стрелам и мечам…

Но меня заботило сейчас другое. Я предположил:

— Тогда, выходит, у войска не один, а два центра управления? Армия рыжебородого следует за монахами, которыми командует старый епископ! Мы можем попробовать взять и над священником телепатический контроль… Нас ведь тоже двое.

— А зачем управлять монахами? Или ты опасаешься их молитв? — хладнокровно промолвила девушка. — Да пусть они несут свой крест, куда хотят… В рукопашную монахи при столь серьёзном войске точно не пойдут. Думаю, пением молитв всё их участие в походе и ограничится…

Мне вообще кажется, что монахи с епископом считают себя главными сейчас! И действовать будут исключительно по собственному усмотрению, без оглядки на светского военачальника. Сражение с ведьмой — их духовная битва. Не зря же монахи впереди целого войска идут! Армия лишь прикрывает молящихся… И охраняет святыню.

Я попытаюсь сейчас мысленно убедить нашего феодала направить своё войско подальше от леса… Один раз такой трюк у меня здесь уже сработал! Может, и сейчас получится. А вот на тебе — общее руководство обороной, мой генерал! Смотри в оба, пока я буду занята предводителем, чтобы ни один вооружённый отряд не вышел из-под нашего контроля…

Алина остановила свой сосредоточенный взгляд на далёкой пока, словно игрушечной, фигурке рыжебородого всадника на вороном жеребце. Невидимая мозговая атака на противника началась…

Я же, наблюдая за медленно приближавшимся войском, обратил внимание на одну колоритную фигуру в армии рыжебородого. Это был рыцарь, командовавший, судя по жестам и отрывистым приказам, отрядом тяжёлой пехоты, шагавшей сразу за монахами с крестом. Закованный в броню мечник, под два метра ростом, выглядел настоящим великаном на фоне других воинов… Левую сторону лица богатыря обезображивал глубокий шрам.

Возглавляемый этим рыцарем отряд, представлял, без сомнения, мощный кулак средневековой армии, призванный принимать на себя главный удар противника… И пробивать любую вражескую оборону.

Рассматривая суровых, атлетически сложённых бородачей, упакованных в железо, прошедших, видно, не одну кровавую битву, я подумал, с невольным содроганием, что противостоять таким головорезам-штурмовикам будет совсем непросто… Это тебе не с самонадеянными юнцами, рыцарями-мажорами сражаться!

План, как вывести столь серьёзную силу из возможного предстоящего боя, родился у меня мгновенно… С этим грозным отрядом было бы лучше перестраховаться.

Я приказал мысленно рыцарю со шрамом взять с подчинёнными ему латниками под защиту монахов впереди, несущих крест… И не отходить от охраняемых ни на шаг, ни при каких обстоятельствах! Великан, помешкав, послушно принялся выполнять мою волю.

Пока тяжело вооружённые воины, подчиняясь коротким распоряжениям своего командира, заключали, прямо на марше, в плотное кольцо духовное воинство, военачальник на вороном жеребце в середине двигающейся колонны, начал вытворять нечто странное… Это уже была работа Алины.

Рыжебородый предводитель, то бросал своего скакуна резко вперёд, то застывал на месте, с открытым ртом вслушиваясь в звучащий в его голове чужой, властный голос. Временами всадник ошалело и испуганно озирался по сторонам… Шедшее за ним войско, вынужденно было также, соблюдая дистанцию, то замирать на месте, то резко ускоряться на марше, чуть ли не переходя на бег трусцой. Многочисленная конная свита недоумённо гарцевала вокруг военачальника… Приближённые явно не понимали, что творится с их командующим? Да тот и сам, похоже, пребывал в полной прострации.

По мере того, как воинская колонна, подобными рывками, постепенно приближалась к лесу, мы с Алиной, пятясь, скрытно отступали в глубь чащи, к своей баррикаде… К последнему рубежу сопротивления. При этом, каждый из нас продолжал держать под контролем выбранного себе спрайта.

Если мой великан со шрамом подчинялся чужой воле без проблем, то сознание рыжебородого феодала сопротивлялось командам Алины изо всех сил… Ну, что поделаешь — не привык этот надменный господин выполнять указания других!

Лишь у самого подступа к дубраве, девушке удалось, наконец, окончательно сломить волю, и взять под свой полный контроль сознание деморализованного военачальника. Какой бы сильной личностью не был спрайт, всё-таки он опытному сновидцу — не соперник… Тем более — настырной Алине! Покорился таинственным приказам в собственной голове, в конце концов, и рыжебородый…

За сотню метров до вступления под лесную сень, предводитель остановил своего чёрного, как ночь, жеребца и вскинул властно руку. Это был приказ всем воинам замереть на месте. Однако, команду выполнила только та часть колонны, которая шествовала за рыжебородым… Сразу же образовав на дороге шумную давку и неразбериху.

А монахи с крестом-святыней и громкими молитвенными песнопениями, возглавляемые седобородым епископом, невозмутимо продолжили свой торжественный путь. Они не собирались подчиняться светской власти… Как, впрочем, и предполагала внимательная Алина, сразу обратившая внимание на этот конфликт интересов. У маленького божьего отряда был свой единственный начальник — небесный.

Командир тяжело вооружённых воинов, послушный моему мысленному приказу, также не остановился. Он выполнял телепатическую установку охранять монахов со святыней, несмотря ни на что… Людская колонна, таким образом, распалась на две неравные части. И разрыв между ними теперь медленно увеличивался… Голова зашла в лес и скрылась за деревьями. А середина, смешавшись с подтянувшимся хвостом армии, продолжала галдеть и топтаться на месте…

Воины с недоумением и глухим ропотом взирали на своего предводителя. Только что он удивлял всех нелепыми манёврами на марше и глупым выражением лица… А вот, теперь, зачем-то, вообще остановил движение колонны! При этом, господин пытался ещё что-то яростно кричать людям, поднимаясь на стременах и глядя перед собой обезумевшими глазами… Нет, с ним сегодня явно творилось неладное!

Когда же шум, вызванный столпотворением на дороге несколько поутих и воины смогли, наконец, разобрать слова своего господина, новая волна возмущения прокатилась по смешавшимся рядам… Люди не могли поверить своим ушам — им приказывали… срочно отступать к замку! И это — безо всякого боя, ещё до соприкосновения с силами врага. В ту самую минуту, когда Священный золотой крест монахи уже вносили в лесную чащу… Где затаилась коварная нечисть с проклятой ведьмой во главе!

Странный, непонятный приказ… Солдаты замерли, наливаясь праведным гневом. Многие десятки возмущённых взглядов уставились на искажённое криком лицо рыжебородого предводителя… Теперь понятно, почему монахи не остановились, проигнорировали это малодушное распоряжение! Духовные воины не побежали под спасительные стены замка, исполняя волю труса! Вот они где, истинные герои…

Слава и тому отважному рыцарю с немногочисленным отрядом мужественных латников, который, как и старый епископ, не подчинился позорному приказу! Храбрецы не оставили молящихся монахов с народной святыней, безо всякой вооружённой защиты, на поругание нечисти! Герои, наверное, ведут сейчас неравный, смертельный бой в чаще…

И в эту критическую минуту, основной части армии командующий приказывает отступать?! Да разве можно назвать такое простой трусостью? Нет, это, пожалуй, пахнет уже настоящим предательством… Сговором с нечистой силой! Теперь понятно, почему ведьме так легко удалось сбежать из тщательно охраняемого замка…

Эта внезапная, поразительная догадка прокатилась грозным гулом в вооружённой толпе. Над головами возмущённых лучников, арбалетчиков, копейщиков прозвучало, сначала негромко, а потом всё яростнее и отчётливее:

— Смерть! Смерть предателю!

Верные вассалы на холёных лошадях, обступившие предводителя тесным кольцом, шарахнулись от него в разные стороны, при этих словах, как от чумного… Ближайшие слуги первыми почуяли запах жареного и поспешили откреститься от изменника. На какой-то миг предводитель на вороном коне оказался в полном одиночестве, в самом центре окружившего его, разлившегося по обочинам дороги войска.

Кольцо вокруг надменного всадника медленно, и уже в полном молчании, сжималось… Но рыжебородый, будто бы не замечал смертельной опасности над своей головой. Он продолжал зло кричать, багровея от напряжения, на своих мрачных воинов, приказывая отрядам немедленно разворачиваться назад.

И вот, в общей неразберихе и гаме, тонко, почти неслышно, свистнула первая стрела… Она ударила рыжебородого всадника в защищённое металлической накладкой плечо, не причинив никакого вреда. Однако, этот первый выстрел стал своеобразным сигналом к нападению стаи на изгоя. И через секунду, уже с десяток новых стрел и острых арбалетных болтов рванулись к лёгкой цели. Они пробили блестящие латы, кожаные сочленения доспехов, впились в незащищённое горло…

С предсмертным хрипом, захлёбываясь кровью, рыжебородый повалился мешком с коня. Бросившиеся вперёд солдаты подняли ещё живое, трепещущее тело на копья и алебарды. С грозными криками, в едином порыве, воины со своей страшной ношей ринулись в лес, на выручку собратьям по оружию… На защиту Священного золотого креста.

***

Монахи, ведомые епископом, тем временем, с молитвенными песнопениями зашли уже глубоко в лес. Вокруг духовного воинства, приноравливаясь к их шагам, настороженно двигались с обнажёнными мечами латники… Закалённые в рукопашных схватках ветераны тревожно озирались по сторонам, ожидая нападения таинственного врага отовсюду и в любой момент.

Было тихо… Звучали только слова молитв и пересвист птиц. Непонятные, приглушённые крики долетали изредка со стороны остановившейся перед лесом армии. Там что-то происходило явно неординарное… Но насторожённым латникам некогда было обращать внимание ещё и на это.

За очередным поворотом лесной дороги участникам процессии открылся, наконец, наш завал. Нёсшие Священный золотой крест замерли… А вместе с ними остановились, как вкопанные, и латники.

Вскоре все они разглядели на вершине баррикады мою молчаливую фигуру, опёршуюся на меч, а рядом — молодую женщину с голыми ногами и непокрытой головой, в обрезанном, бесстыжем одеянии — явную ведьму. И без того дрожащие голоса духовных воинов запнулись на полуслове. Даже многое повидавший на своём веку епископ, едва не прервал спасительную молитву. Но потом, все священнослужители мужественно собрались с духом… Песнопения над лесом зазвучали с новой силой, уже громче и твёрже.

Нас разделяло метров пятьдесят… Монахи опустились на колени, следом за стариком-епископом, рядом со своей святыней, сверкающей золотом и разноцветными драгоценными каменьями. Они бережно поставили крест основанием на землю, предусмотрительно повернув его лицевой стороной к нам. Монахи, не прерывая молитв, принялось торопливо осенять крёстными знамениями себя, а также баррикаду и меня с Алиной… Как я понял — ближе приближаться к нечистой силе они не собирались.

Штурмовики, получившие приказ охранять духовное воинство и святыню любой ценой, также пребывали в задумчивости, поглядывая свирепо, то в нашу сторону, то на молящихся монахов. Воины рвались в бой… Яростные окрики великана со шрамом их едва удерживали на месте. Однако, бросить монахов и ввязаться в схватку с врагом, дисциплинированные штурмовики всё же не решались, разрываясь между чувством долга и азартом битвы.

В конце концов, подчинение приказу командира победило. Латники плотно перегородили узкую просеку, образовав вокруг поющих монахов непроходимый круг из щитов и мечей… И застыли в мрачном молчании, сверля нас ненавидящими взглядами.

Возникла парадоксальная ситуация. Наступающие замерли невдалеке, атакуя нас лишь одними молитвами, а мы стояли безмолвно на вершине баррикады, не проявляя никакой встречной инициативы…

— Однако, у нас, похоже, ничья, — с нервным смешком прокомментировал я вполголоса Алине сложившееся положение.

— Не спеши радоваться! — эхом откликнулась девушка, полуприкрыв глаза. — К нам сейчас на полных парах несётся основная часть армии… Только что они растерзали моего спрайта — своего предводителя. Теперь это — озверевшая, никем не управляемая толпа…

Не успела Алина закончить фразу, как из-за поворота показались бегущие с яростными криками люди. Впереди, словно страшное знамя, взбунтовавшиеся воины, высоко над головами, несли насаженное на длинные копья и алебарды окровавленное тело своего бывшего главнокомандующего.

Монахи прервали молитву, и с ужасом крутили головами, переводя взгляды с двух наших фигур, молчаливо наблюдавших с вершины завала за происходящим, на искажённые гневом лица бегущих… В растерзанном рыжебородом человеке в дорогих одеждах, все сразу же узнали хозяина замка. Но почему с ним так жестоко расправились? Что случилось?

Монахи с епископом вокруг креста и охраняющие их штурмовики, оказались меж двух огней. Духовные воины, в страхе и отчаянии, вновь заголосили истошно свои молитвы, ещё усерднее принявшись креститься и бить земные поклоны… А привыкшие к смертельным передрягам, суровые латники, лишь теснее сомкнули вокруг священнослужителей живое кольцо, на всякий случай выставив острые мечи и навстречу быстро приближавшимся соратникам.

С вершины баррикады, я мысленно твердил своему спрайту — могучему рыцарю с обезображенным лицом:

— Стоять! Держать строй! Охранять Золотой крест, и монахов с епископом, до последней капли крови… От нападений с любых сторон!

По движению губ богатыря, мне было хорошо видно, как он хрипло и яростно повторяет эти слова своим подобравшимся головорезам…

Вооружённая, неуправляемая толпа бешенным потоком обрушилась на ощетинившийся заточенными клинками строй штурмовиков. Казалось бы, что устоять против такого яростного напора невозможно никому… Но хаосу и анархии крайне редко удаётся взять верх над железной дисциплиной и порядком. Даже при огромном численном преимуществе… Не стал исключением и этот скоротечный бой.

Побурлив у живой преграды несколько минут, вооружённая толпа с проклятиями и стонами отхлынула назад, оставив на земле несколько корчащихся в агонии тел. Впрочем, отступив, бунтовщики тут же остановились, упёршись спинами в напирающих товарищей… И принялись осыпать ругательствами непоколебимый строй хладнокровных латников.

— Вы что, сошли с ума? — яростно орали люди в возмущённой толпе, подпрыгивая на месте от бешенства. — На кого посмели поднять свои мечи?! Мы же из одного войска!

— Вы — бунтовщики! — твёрдо и спокойно отвечали им соратники из-за стены сомкнутых щитов. — Убийство нашего господина — страшный грех. Всех вас ждёт суровое наказание от короля и проклятие церкви!

— Глупцы! — с горечью и досадой восклицали им с другой стороны, еле сдерживая напор. — Этот предатель приказал нам отступать без боя, бросив Священный крест и отдав вас самих на растерзание ведьме. Мы казнили труса… И торопились на выручку к братьям!

Латники в растерянности смолкли… И даже опустили свои мечи вниз. Впрочем, замешательство штурмовиков продолжалось недолго.

— Мы защищаем Христовых воинов, сражающихся с армией ведьмы силою Божьих молитв и Священного креста, — уже не столь уверенно прозвучали голоса из-за щитов. — И никто не помешает монахам в их духовной битве, пока она не окончена!

— Ну, это другое дело! — одобрительно загудели бунтовщики. — Пусть сражаются… Это правильно! Мы и не собирались никому мешать. Недоразумение вышло…

Монахи, приободрившись от таких слов и немного успокоившись, продолжили свои заунывные песнопения, обратившись теперь исключительно в нашу сторону. Слова молитвы подхватили и многие воины в толпе, опустившись в пыль на колени и осеняя себя крёстными знамениями… А какой-то коренастый арбалетчик с испещрённым оспой лицом, воскликнул, обращаясь к стрелкам, с энтузиазмом потрясая своим оружием:

— Братья! Нечего смотреть со стороны, как другие сражаются! Поможем Христову воинству, чем можем в их святом деле… Целься в ведьму и её приспешников!

Я только охнул от такого неожиданного поворота событий… Схватил в охапку Алину и бросился кубарем с вершины завала вниз, под защиту толстых стволов и веток. А вокруг уже свистели стрелы и арбалетные болты… Здесь, на трёхметровой высоте, на виду у всех, мы с девушкой представляли лёгкие мишени для опытных стрелков. Непростительное ротозейство с моей стороны!

Как я не старался действовать максимально быстро, одна из стрел всё-таки меня настигла… Калённый, стальной наконечник вошёл в спину, прямо в верхнюю часть левой лопатки. И пробил незащищённое тело… Сверху вниз, насквозь.

Алина, округлившимися от ужаса, глазами смотрела на торчащее у меня спереди, из-под ключицы, окровавленное остриё… На алое, увеличивавшееся прямо на глазах, пятно на тунике. Девушка готова была вот-вот разреветься…

Я же не чувствовал в горячке никакой боли. Только ощутил, как внезапно онемела, повиснув безжизненной плетью, левая рука… Мы с девушкой спрятались за баррикадой, прильнув к узкому просвету между упавшими стволами и продолжая следить за ситуацией.

— Ну вот, — с досадой процедил я. — Как это всё глупо и не вовремя! Воин из меня теперь никудышный. Левая рука совсем не слушается… Надо валить из этого сна, пока не поздно! Я ещё тут покомандую немного своим спрайтом… Покуда этот отряд головорезов под моим контролем — опасаться нечего! Они на тропе, как пробка в бутылке — всю армию держат. Солдаты с дороги в непролазную чащу с нечистой силой самостоятельно сунуться не рискнут… А ты — давай, просыпайся! Возвращайся в первый наш сон, и жди меня в подземелье замка. Я постараюсь тут долго не задерживаться…

— Одна?! А как же ты? — дрожащим голосом произнесла Алина. — Вон, у тебя из спины стрела торчит… Ужас! И спереди её тоже видно… Кровищи-то сколько! Больно?

— В реале, наверное, было бы больней. Ты мне зубы тут не заговаривай… Давай, вали отсюда!

— Я тебя в таком состоянии не брошу, — заупрямилась Алина. — Вместе сюда пришли, вместе — и возвращаться будем… Как положено, держась за руки. А вдруг тебя одного в иное время, или место выбросит?

— Да пойми ты, мне своего спрайта сейчас никак нельзя оставлять без присмотра! Если я перестану его контролировать — он тут же бросит штурмовиков в атаку на баррикаду. А следом и вся армия на нас обрушится лавиной… Мне и так с трудом удаётся удерживать на месте этих головорезов, болтая с тобой! Извини, но одновременно вернуться в первый сон у нас, видимо, не получится… Уходи!

— Хорошо, — подозрительно легко согласилась девушка. — Не будем спорить… Только тогда сначала ты возвращайся в первый сон. А я займусь этим великаном со шрамом. И не строй из себя героя! Ты же сейчас кровью истечёшь…

— О, господи! — застонал я. — Мотай отсюда! Я точно истеку кровью, пока ты упираешься… Или этот спрайт успеет отдать приказ на штурм. В то время, когда мы его будем передавать друг другу… И вот тогда остановить толпу никому не подчиняющихся воинов — точно уже не получится!

Я даже боюсь представить, что может грозить нам в таком случае… Учти — ни меня, ни тебя в плен брать не будут! Они военачальника своего не пощадили… А что произойдёт, если мы сейчас погибнем?! И где придём в себя, если вообще проснёмся? Я не знаю… Это ведь двойной сон!

Может быть, я зря паникую и всё обойдётся… Нас, в целости и сохранности, после смерти здесь, сразу выбросит в первый сон, или даже в реальность… А может — не обойдётся! И мы с тобой окажемся поутру в коме — ты в своём Подмосковье, а я — в Моздоке. Два овоща, застрявшие ночью между сном и явью.

А может случиться, что наши сердца и мозги вообще не выдержат, и откажут во сне… Хочешь поэкспериментировать?

— Ладно, ладно! — перебила меня девушка. — Не волнуйся ты так! Всё… Я ухожу. Буду ждать тебя в подземелье замка, как и договаривались… Пока ты не вернёшься!

Алина вытерла кулачком слёзы и закрыла глаза… Целую минуту, а может быть, и больше, она сидела на траве молча, неподвижно обхватив руками голые коленки и уперев светловолосый затылок в ствол поваленного дерева. Ничего не происходило. В такой экстремальной ситуации расслабиться, переключить своё сознание на красивые картинки-образы старого замка было непросто… Я понимал это и терпеливо ждал, продолжая следить за своим спрайтом.

Долгий, эмоциональный монолог отнял у меня много сил… Я подумал с равнодушной отрешённостью — интересно, а получится ли сбежать самому из средневекового сна в таком состоянии? А вдруг ничего не получится? Что тогда меня ждёт? Кровищи-то из раны и правда натекло на земле уже целая лужа… В реальности я находился бы сейчас на грани обморока. Или — уже за гранью… А во сне — ничего, держусь пока. И продолжающая кровоточить рана почти не беспокоит… Только вот сидеть на земле неудобно — торчащая из спины стрела не давала откинуться на упавший ствол.

Обстрел баррикады, между тем, активно продолжался… Стрелки, наверное, решили выпустить в нас весь свой боезапас перед решающей атакой. Они палили беспорядочно, вразнобой из боевых луков и арбалетов, целясь в узкие просветы завала. Авось, кто-нибудь да и попадёт случайно в спрятавшуюся за стволами баррикады нечисть…

Стрелы и арбалетные болты так и свистели вокруг. Они вонзались в кору, высекали щепки из деревьев, улетали куда-то в чащу, перебивая с хрустом тонкие ветки… Впрочем, мы с Алиной находились пока в полной безопасности.

Я молча наблюдал за девушкой. И в какой-то миг веки мои устало сомкнулись… Слабость растеклась тёплой волной по всему телу. Вот чёрт! Не хватало мне ещё потерять сознание в такой решающий момент… И как это состояние будет выглядеть здесь, во сне?

…Когда я через несколько секунд заставил себя невероятным усилием воли открыть глаза, фигура Алины уже побледнела, превратившись в неподвижную, словно вырезанную и наклеенную на яркий мир плоскую картинку. Потом, изображение девушки заколыхалось, пошло рябью… Раздался знакомый лопающийся звук и Алина, сжавшись в крохотную точку, бесследно исчезла. Я облегчённо вздохнул… Ну вот, девушка теперь в полной безопасности. Можно позаботиться и о себе.

Глава пятнадцатая

Русские не сдаются!

Всё-таки, с каждым погружением на более глубокий уровень сна, человеческие возможности в нереальном мире заметно увеличивались… Это я уже успел подметить. Улучшались, например, способности к восприятию умений, возрастала скорость реакции и всех рефлексов иллюзорного тела, из глубин памяти легко всплывали давно забытые знания…

Чтобы очутиться в средневековой галлюцинации, находясь уже во сне, нам с Алиной потребовалось несколько реальных безрезультатных ночей. А успешная последняя попытка погрузиться в нужный, пятнадцатый век заняла минут двадцать… По моим субъективным ощущениям в первом сне. Но теперь, чтобы вернуться обратно в подземелье, этого времени не было… Всё пошло слишком уж стремительно и непредсказуемо.

Я боялся возможных проблем, с возвращением в первый сон, поэтому и гнал от себя девушку побыстрее… У неё должна была оставаться дополнительная попытка, в случае неудачи, и гарантированная возможность спокойно переместиться в безопасное место.

Но в двойном сне сознание, безусловно, лучше управляло иллюзорным телом и взаимодействовало с нереальным миром. Второе, более глубокое погружение, явно усилило существующие способности Алины, как слипера. Я сам только что мог наблюдать это воочию.

Для возвращения в наш первый сон, девушке потребовалось всего минут пять и единственная попытка! Так быстро погружаться в иллюзорный мир у меня, например, ещё не получалось. Да и для Алины, вероятно, это было абсолютным рекордом… Причём, девушка сумела расслабиться и перебраться в другую галлюцинацию, находясь в сильном стрессовом состоянии!

Значит, и у меня такое перемещение в спасительное подземелье должно получится без проблем… И тоже, вероятно, с первой попытки. Даже при наличии проклятой стрелы, застрявшей в спине!

Внутренний голос, робко пытавшийся поспорить с такими смелыми выводами, я уже не слушал… У меня всё получится! Надо только успокоиться и настроить себя на успех…

***

А между тем, напряжение в рядах воинов, запрудивших лесную просеку в пятидесяти метрах от завала, нарастало с каждой минутой. Обстрел баррикады продолжался, но уже какой-то вялый… Тратить бессмысленно стрелы и болты лучники с арбалетчиками впустую передумали.

Бездействие возмущало этих зажатых в толпе воинов, тесно набившихся в узкую просеку, словно селёдка в бочку. Из-за давки людям даже дышать в столь ограниченном пространстве было непросто… А новые силы всё продолжали прибывать и напирать.

Такое беспомощное, малоподвижное состояние лишало воинов всякого мужества… Непонятная для задних рядов остановка в лесу выглядела, по меньшей мере, странной. Тем более, что ни ведьма, ни её приспешники показываться людям не торопились, и в бой не ввязывались.

Штурмовики продолжали стоять непреодолимой преградой на пути… Теперь, в отсутствии убитого военачальника, никто не знал, что следует делать остановившейся армии дальше?

Людей в лесу постепенно охватывали растерянность и страх. Холодные взгляды злобной нечисти и подозрительные жуткие звуки мерещились воинам за каждым деревом и кустом. Однако, пока ещё слова монашьих молитв звучали громче недовольного ропота…

Я сглотнул тягучую слюну. Ну вот и всё… Пожалуй, мне тоже пора убираться отсюда. Я оставил, наконец, в покое своего грозного спрайта со шрамом, закрыл устало глаза. Постарался выкинуть из головы всех этих свирепых рыцарей, поющих монахов, лесную дорогу, запружённую людьми… И тревожное ощущение надвигающейся опасности, напополам с непрекращающейся пульсирующей болью от стрелы в спине. Расслабился, насколько это было возможно в моём положении. И извлёк из глубин памяти образы знакомого подземелья…

Почти сразу же средневековый мир рыцарей и феодалов стал стремительно отдаляться, тускнеть. Мои предположения оказались верны — с погружением в первый сон здесь особых проблем не было. Окружающие звуки сделались тягучими и вязкими… Сознание, оттолкнувшись от одной иллюзии, тяжело полетело к другой.

Перед моим мысленным взором наполнялись цветом и объёмом каменные своды и переходы подземелий крепости… Я торопил отключить своё сознание от иллюзорного средневекового мира, вырваться поскорее из экстремального сновидения, готового вот-вот обернуться для меня кошмаром.

И вроде бы, что-то уже стало получаться… Лёгкое головокружение свидетельствовало о приближавшемся переходе в другую иллюзию. Но едва мысли окончательно теряли свою чёткость, как слабая, но вполне чувствительная боль в кровоточащей ране напоминала о себе… Она безжалостно выдёргивала меня из первых секунд начинающегося забытья, и упрямо возвращала сознание в проклятый, средневековый лес! Веки вздрагивали, приоткрывались, мысли прояснялось… И всё приходилось начинать заново.

Это была какая-то мучительная, бесконечная борьба с самим собой… Изматывающая, беспощадная и яростная. Ранение приклеило меня к этому средневековому сну, как неосторожную пчелу к варенью… И не позволяло теперь вырваться из вязкого плена, медленно и верно затягивая в свою смертельную трясину.

В какую-то минуту, происходящее вообще стало напоминать лихорадочный бег по кругу. Мысли панически метались в голове… Сознание пыталось, уже в который раз, оторваться от тела. И не могло… Средневековый сон упорно не желал меня отпускать! Несмотря на все усилия, кошмар продолжал неумолимо надвигаться, сгущаться, сдавливать в страхе сердце…

Я безрезультатно заставлял себя, снова и снова, то ли уснуть, то ли проснуться в этом иллюзорном мире. Сознание словно бы зависло между двумя разными галлюцинациями… А оцепеневшее тело оказалось в каком-то беспомощном, полуобморочном состоянии.

Окружавшая меня средневековая иллюзия не исчезала… Она продолжала существовать по своим законам сна. И время в ней не останавливалось. События на лесной дороге, пущенные мною на самотёк, бурно и стремительно развивались… А я смотрел сверху отстранённо и уже даже как-то равнодушно на разворачивавшуюся внизу, полную драматизма, картину.

***

…Могучий рыцарь со шрамом, едва избавившись от моего телепатического контроля и придя в себя, как и предполагалось, тут же поспешил бросить своих застоявшихся латников в атаку на нечистую силу, скрывшуюся за завалом. А следом за суровыми штурмовиками, с кровожадной радостью кинувшимися к баррикаде, устремилась вперёд и остальная армия — беспорядочной, разъярённой толпой.

На обочину орущего, громыхающего оружием и доспехами, людского потока, стремительно приближавшегося ко мне, вмиг оказались отброшены перепуганные насмерть монахи. В этом шуме слов молитв совсем уже не было слышно… С бледными, трясущимися губами под надвинутыми на потные лица капюшонами, вцепились воины Иисуса из последних сил в свою покосившуюся святыню — Золотой крест.

А напротив монахов, на другой стороне лесной дороги, копошился с душераздирающими воплями, в колючих кустах ежевики, сбитый с ног, старый епископ в порванной рясе. Ему казалось, наверное, что настал его последний час… Движущийся вооружённый людской поток, словно клинок, рассёк духовное воинство, и неумолимо продолжал оттеснять священнослужителей с тропы, вглубь непролазной чащи.

Крики, звон оружия, лязг доспехов слышались за баррикадой всё ближе и ближе. Это был конец…

Когда я понял, что окончательно застрял в проклятом средневековом лесу, и что сейчас мне предстоит погибнуть в нём, по спине невольно пробежал холодок. Как-то всё неожиданно получилось… Глупо! Мне ещё ни разу не приходилось умирать во сне. Ни в обычном, ни в осознанном… Тем более — жестокой, насильственной смертью.

А то, что умирать мне сейчас придётся, было понятно и ежу… Недобрые лица приближавшихся врагов никакой пощады не сулили. Против такого количества головорезов уже ни помогло бы и моё, явно возросшее в двойном сне, фехтовальное мастерство, и преимущество в оборонительной позиции, на вершине баррикады… Впрочем, и эти скромные тактические плюсы перечёркивались сейчас досадным ранением, и плохо действующей левой рукой.

Что ж, надо собраться с силами и прожить последние минуты достойно, вспыхнула и погасла в мозгу слабая мысль… Как предположила Алина, возможно, мы с ней в этом иллюзорном средневековье, попадём в какие-нибудь будущие исторические хроники. Пусть даже и в роли отрицательных героев. Но — не трусов! Это мои враги должны увидеть и запомнить.

Героическим усилием воли я заставил себя разлепить налившиеся тяжестью веки. Стряхнул расслабляющее тело безразличие и апатию… Интересно, больно ли будет умирать в иллюзии? В конце концов, смерть так похожа на глубокий сон, что их можно даже перепутать… Сознание медленно и явно неохотно возвращалось в застрявшее в средневековье тело.

Я поднялся на подкашивающиеся ноги… Запрокинул голову к небу. А погода в этом мире начинала, наконец-таки, налаживаться… И хотя солнца ещё не было видно за серыми тучами, и воздух не радовал привычным июльским теплом, кое-где уже на небосводе показались голубые просветы. Похоже, к вечеру тут совсем распогодится… Только мне этого уже не увидеть.

А штурмовики, между тем, прикрываясь щитами, вплотную приблизились к завалу, и осторожно полезли наверх по толстым сучьям и веткам… Сзади нетерпеливо напирала, бурлила и воинственно шумела человеческая река, среди которой редкими утёсами высились застрявшие в толпе всадники. Впрочем, вся эта смешавшаяся в пёструю массу армия, заметно сбавила свой шаг, предоставляя теперь штурмовикам почётное право умирать первыми.

Великан с обезображенным лицом, быстрее всех взобрался на самый верх завала, и властно поднял левую руку в кольчужной перчатке над головой… Латники, устремившиеся было за ним, послушно застыли на разных уровнях баррикады. На несколько секунд всеобщая тишина воцарилась над лесной просекой… Да такая, что стал слышен шелест листвы и безмятежное пение птиц в чаще. Штурмовики, чьи головы уже показались из-за края баррикады, рядом с могучей фигурой командира, с кривыми ухмылками уставились сверху на меня…

Я стоял внизу, в метрах пяти за завалом, посреди лесной дороги и кровожадно им улыбался. Молча и многообещающе… Впрочем, мой вид вряд ли мог кого-нибудь напугать! Из спины торчала стрела, а вся грудь была залита кровью. Левая рука висела безжизненной плетью, а в правой — нервно подрагивал длинный, острый клинок бастарда, приглашая желающих на смертельный танец…

Конечно, лучше было встретить нападавших на самой баррикаде. Там я мог продать свою жизнь значительно дороже! Но только сил вскарабкаться на завал у меня уже не оставалось… Да и какая, в принципе, разница, где умирать сейчас! Главное — как…

Командир отряда штурмовиков, хрипло произнёс, не сводя с меня холодных, голубовато-серых глаз:

— Солдаты! Кажется, это тот самый бессмертный воин, о котором нам рассказывал в замке Карл… Больше здесь никого нет.

— А не такой уж он и бессмертный! — радостно отозвался другой штурмовик, тыча в мою сторону мечём. — Смотри, он ранен… И кровь у него красная, как и у нас!

— Не знаю, кто это — обычный смертный, или исчадие ада, только притворяющееся человеком, — промолвил, возвысив голос, великан со шрамом. Командир штурмового отряда адресовал сейчас свои слова не только окружившим его, верным латникам, но и всему притихшему войску за спиной. Говоривший запнулся, но решительно закончил:

— Именем господа Бога, и нашего славного короля, я приказываю взять его живым! Он нам ещё должен рассказать, куда делась ведьма с остальными своими приспешниками, и каким образом ей удалось сбежать из запертой темницы замка… Вперёд!

Рыцарь махнул мечём, сам оставшись наблюдать сверху за операцией по пленению врага. А с десяток штурмовиков уже тяжело спрыгивали с поваленных деревьев на землю, по мою сторону баррикады, громыхая доспехами и беря противника в кольцо. По деловому, без суеты и спешки… Их место на гребне баррикады тут же заняли множество других любопытных воинов, приготовившихся поглазеть на потеху. В несколько секунд край завала сделался похож на переполненную балконную ложу в театре, в день премьеры.

Что ж, вот и всё… Жаль, Алина не увидит мою героическую смерть. Хотя это и к лучшему, что я сейчас здесь один. Осознанный средневековый сон — моя идея… А кто заварил кашу — тому её и расхлёбывать!

Глядя на неторопливые движения ухмылявшихся штурмовиков, опускающих на лица металлические забрала, разум мой медленно закипал гневом… Неужели вы, волки позорные, рассчитываете, что я буду стоять с мечём в руке и ждать, когда меня собьют с ног и свяжут, словно барана? Размечтались!

«Защитник спящих» молнией сверкнул над моей головой… От резкого движения ослепляющая боль обожгла, одновременно, и грудь, и спину. Что-то хрустнуло в левом плече, а в глазах потемнело…

До этого сновидения мне казалось, что сильных болевых ощущений в иллюзорном мире быть не должно. Да и откуда им здесь взяться, если в наших галлюцинациях мы не обладаем реальной плотью? И все ужасные раны во сне — только видимость! Но оказывается, ещё как бывает больно… Вопреки всякой логике. Иллюзорный мир существует по своим парадоксальным законам. И пытаться искать логическое объяснение происходящему с тобой за гранью реальности — пустое занятие!

Не в силах больше терпеть боль от иллюзорной раны, я бросился на ближайшего врага… Меч с лязгом и скрежетом обрушился на голову штурмовика, спрятанную в шлем, похожий на железное ведро с прорезями. От ярости и обиды за такой дурацкий конец, я заорал во всё горло, срывая голосовые связки… Отчаянно завопил — первое, что пришло на ум, чувствуя, как горячая кровь вздула вены на шее, и вновь побежала по груди из потревоженной раны:

— Русские не сдаются!

Ну, и ещё добавил несколько непечатных слов, никогда ещё не звучавших под этим европейским небом… Злость придала сил и отбросила прочь мысли о собственном будущем. Будь, что будет!

Штурмовики, впервые услышавшие мой голос, да ещё и такой яростный, отшатнулись на секунду… Они явно не ожидали подобной прыти от раненного противника. Непонятные слова про русских удивили атакующих, но не остановили неумолимо сжимающееся кольцо… Я же, вложивший все оставшиеся силы в свой последний бой, обрушивал удар за ударом на теснившие меня со всех сторон щиты, шлемы с опущенными забралами, и поблёскивавшие доспехи.

Однако, эффекта от моего отчаянного сопротивления с мечём в одной руке было немного… Закованные в железо штурмовики продолжали крепко стоять на своих ногах. Они выполняли приказ командира и твёрдо решили доставить в замок единственного противника с самыми минимальными повреждениями… А уж святая инквизиция умеет языки развязывать грешным душам! Хоть людям, хоть даже бессмертной нечисти…

Многочисленные зрители на баррикаде внимательно наблюдали за схваткой. Все наперебой советовали штурмовикам, как меня половчее скрутить, чтобы не нанести новых травм… Я был ценным пленником.

А связать меня сейчас не составляло особого труда… Хотя проклятая боль в ране и поутихла немного в горячке отчаянной рубки, я всё же чувствовал, как слабеют мои удары раз от раза. Сознание медленно погружалось во мрак… Перед глазами всё плыло.

Внезапно, башмаки мои с длинными остроконечными носками по средневековой моде, запнулись друг о дружку. Равновесие было окончательно потеряно и я, матерясь от досады, полетел кубарем, прямо под ноги штурмовикам…

Однако, сжавшееся от ожидания болезненного удара о земную твердь тело так и не встретило сопротивления. От затянувшегося падения в пропасть, внезапно разверзшуюся вдруг под моими ногами, перехватило дыхание… А я всё продолжал куда-то лететь и лететь. Звуки средневекового мира стали отдаляться.

Вместо лесной просеки, вокруг неожиданно заплескалась… вода! Солёная, морская… Тело моё стремительно погружалось в сине-зелёную бездну. Я начал задыхаться… В груди уже не оставалось запаса воздуха. Губы мои обречённо разжались… И в лёгкие, вместо спасительного кислорода, хлынула солёная вода. Я тонул в непонятно откуда появившемся море, посреди средневекового леса! Но никаких вопросов сей странный факт в моём гаснущем сознании не рождал. Мне, похоже, было уже всё равно…

Это — обморок, догадался я, прежде чем сознание окончательно не померкло. Неужели, всё-таки, плен? Даже умереть по-человечески не сумел! Извини, Алина… Всё пошло у меня наперекосяк.

Последнее, что промелькнуло перед мысленным взором, были зелёные глаза девушки, печально заглядывавшие прямо в душу… Да каменные стены подземелья из первого сна, в котором мы договорились встретиться с Алиной. Меня куда-то уносило во мраке, под медленно затихающую в ушах какофонию голосов:

— Взять живым приспешника ведьмы! Убрать мечи!.. Захар! Миленький… Вяжи его!.. Захарушка-а!..»

Глава шестнадцатая

Ночная экскурсия

«Миленький! Да просыпайся же ты, наконец, Захарушка! Родной… Не умирай!» — жалобный Алинин голос медленно возвращал моё распластанное на надувном матраце тело к новой иллюзорной жизни…

Я лежал в прохладном и тёмном подземелье. В том самом, из которого мы с Алиной и отправились в своё средневековое путешествие. Сердце колотилось, как сумасшедшее… Всё лицо, шея и даже верхняя часть груди были мокрыми.

Я, не открывая глаз, облизнул незаметно влажные губы. Знакомый солоноватый вкус непонятно откуда взявшегося моря… Того самого, в котором я едва не захлебнулся секунду назад. Надо мной склонилась тихо всхлипывавшая девушка. Я прекрасно видел в кромешной темноте каждую чёрточку её убитого горем лица… Даже сквозь свои сомкнутые веки. Алина продолжала, скорбно причитая, тормошить меня за плечи.

Я же, сам не знаю почему, всё не спешил открывать глаза… По мере того, как сердце восстанавливало свой нормальный ритм, после смертельной схватки в лесу, душу наполняли тепло и тихая радость. Так хорошо мне давно не было! Я жив, избежал позорного плена… И сумел всё-таки, непонятно как, правда, вернуться в свой первый сон! Всё плохое осталось позади. Я был в полной безопасности, и, похоже, кое-кому совсем не безразличен…

Стресс уходил, уступая место бесконечной нежности. Я изо всех сил сдерживался, что бы не расплыться в счастливой улыбке… Ишь, как убивается, зеленоглазая! Слова-то какие ласковые для меня отыскала… Никогда я таких от неё не слышал. Неужели влюбилась?!

На щеку мою, сорвавшись с длинных, девичьих ресниц упала очередная тяжёлая капля. Потом ещё одна. И ещё…

И вдруг Алина быстро приблизила своё заплаканное лицо к моему носу и осторожно поцеловала в губы. Я замер, чувствуя, как кровь опять ударила в голову. Успокоившееся было сердце вновь разорвалось в груди, словно граната…

Испугавшаяся собственной смелости, девушка отпрянула назад. Но я оказался быстрее… Моё молниеносное движение за ней было почти рефлекторным. Наши губы слились в долгом, страстном поцелуе. Алина забилась в моих руках, как птица в силках… А через несколько минуту девушка, раскрасневшаяся, помятая, вырвалась из объятий, кипя праведным возмущением, и с трудом подыскивая слова.

— Дурак! Притворщик! — её гневу не было предела. — И долго ты здесь прикидывался спящим?! Я чуть с ума не сошла! Ты… ты…

— Негодяй! — покорно согласился я, не в силах больше сдерживать улыбку. — И подлец… Но почему ты решилась поцеловать меня только, когда я оказался в бессознательном состоянии? Разве в живом виде парни тебя не привлекают? А может быть, ты — скрытая некрофилка?

— Дебил! — Алина фыркнула, и рассмеялась сквозь слёзы. — Я же тебя тут целую вечность прождала! Трясла и оплакивала твоё безвольное, неподвижное тело… То ли впавшее в кому здесь, то ли умершее там, в далёком прошлом. Ты ещё так орал во сне! Так грязно матерился… А после слов «Русские не сдаются!» — вообще затих. Мне показалось — даже дышать перестал… Я и подумала — ну всё, тебя точно убили в этом проклятом средневековье! Не знала, что и делать…

— В следующий раз, когда будешь меня оплакивать, не лей столько слёз, — я прижал тёплую девичью ладонь к своему мокрому лицу. — Ты же целое море наревела! Я еле выплыл из него, пока спешил к тебе. Помнишь, сама говорила, — ничего в наших снах не происходит просто так? Было бы очень обидно захлебнуться напоследок в твоих слезах, пройдя через столько испытаний во сне…

И я подробно рассказал девушке обо всём, что произошло у завала, начиная с момента её исчезновения. И про свой последний, героический бой поведал, и про внезапный обморок… И про неожиданное падение в морскую пучину.

Алина внимательно слушала, то и дело вытирая бегущие по щекам слёзы… В отличии от меня, она всё никак не могла успокоиться. Впрочем, к концу обстоятельного рассказа, слёзы на лице Алины почти высохли, и она пришла в себя.

— Тебя спас обморок! — убеждённо заявила девушка, когда я замолк. — Это ведь тоже, своего рода, сон… В отличии от меня, ты перенёсся сюда, в подземелье, без волевого усилия, на «автомате». Что очень странно и интересно! Вот о чём ты думал, перед тем, как окончательно отключился там, в лесу?

Я наморщил лоб:

— Ну, не знаю… Хотя нет, вспомнил! Извинение у тебя просил мысленно… За то, что зря ждёшь меня в этом каменном мешке. За то, что я, похоже, застрял в прошлом, и весь хороший сон нам испортил…

— Вот! — с ликованием заключила Алина. — Последний образ в твоём угасающем сознании был мой! И этого подземелья! И куда тебя могло выбросить в бессознательном состоянии при таком раскладе, а? Кстати, как рана, уже не болит?

— Всё, слава богу, осталось в другом сне. И стрела, и боль… И твой экстравагантный «прикид», между прочим, — тоже. Юбки-то, вон, опять на тебе все целёхонькие! Да и моя туника в порядке… Не испачкана кровью и не изрезана вражескими клинками в лоскуты! Изменился сон, а вместе с ним — время, окружающая среда, наши иллюзорные тела и одежды… Вот, сколько дней, мы с тобой находились в средневековье, помнишь?

— Чуть больше недели, кажется…

— А сколько времени пролетело за эти дни в первом сне? Здесь, в пустом подземелье, пока наши сознания жили в другой иллюзии, в далёком пятнадцатом веке? Минуты, часы или дни? Я, например, — понятия не имею… И, между прочим, в реальном мире мы с тобой уже пару часов спим, наверное. В разных городах! А сколько событий за это время пережито… Попробуй-ка втиснуть всё произошедшее в наших галлюцинациях в одну реальную ночь! Нет, во сне время течёт совсем не так, как наяву…

— Слушай, Захар! — округлились глаза у девушки. — Так ведь можно поселиться тут, в этом иллюзорном мире… И жить бесконечно долго! Не старея, не болея, не нуждаясь в еде… А в реальности, для нас, будут проходить лишь считанные часы! Красота! Вот она, почти вечная, безмятежная жизнь! Точно верующие люди говорят — царствие небесное находится внутри каждого человека… Может быть, мы уже нащупали туда дорогу, а?!

— Не знаю, что происходит со временем и с нами в осознанных сновидениях, — задумчиво сказал я, — только, вот, что-то не очень хочется мне сейчас возвращаться в реальный мир… С тобой тут так хорошо! Даже в этом богом забытом, каменном мешке, где время, похоже, вообще остановилось…

Щёки Алины зарделись от удовольствия. Умом я понимал, что видеть глазами этого в кромешной темноте никак не могу. Но, вопреки логике и здравому смыслу, всё-таки, любовался очаровательным нежным румянцем… Интересно, чем я видел эти пунцовые щёчки — сознанием или своим влюблённым сердцем?

— Если ты тоже не торопишься просыпаться, давай погуляем ещё немного в этом сне! — родилась у меня неожиданная мысль. — Побродим наверху по замку. Заодно, и в себя окончательно придём после средневековых приключений… Всё-таки, второй сон получился у нас не совсем комфортным.

— А местами даже — и экстремальным! — шмыгнула носом девушка…

***

Мы выбрались из подземелья, держась за руки, уже знакомым маршрутом наверх, на свежий воздух. Поднялись по каменой винтовой лестнице, на открытую смотровую площадку главной башни… В этом сне, снаружи была уже глубокая ночь. Однако, старинная крепость не спала… Замок освещали гирлянды из сотен ярких лампочек на зубчатых стенах и галереях, а также лучи мощных прожекторов, и оригинальные электрические светильники, имитирующие горящие факелы. Сверху вся эта иллюминация выглядела празднично и необычайно красиво.

Но не менее потрясающий вид открывался и за стенами старой крепости. Вокруг холма со средневековым замком на вершине, насколько хватало глаз, раскинулся современный европейский город — с небоскрёбами, воздушными линиями метро, огнями витрин и реклам, оживлённой паутиной автострад с потоками машин… Исчезли лоскуты крестьянских полей на юго-востоке, пропал дремучий лес с северной стороны, сгладились некогда крутые южные холмы. Всё окружающее пространство поглотил гудящий, бодрствующий днём и ночью, человеческий муравейник.

Я удивился, сколько туристов бродило по закоулкам крепости-музея в столь поздний час… Как поодиночке, так и организованными группами, во главе с экскурсоводами. Глубокая ночь этой любознательной публике совсем не мешала рассматривать старинную, тщательно отреставрированную цитадель… В крепости было светло, как днём.

Налюбовавшись сверху на виды ночного города и замка, мы с Алиной спустились со смотровой площадки донжона к туристам внизу. Люди всех оттенков кожи с фотоаппаратами, мобильными телефонами и видеокамерами в руках, прогуливались по знакомой площади, смеясь и громко переговариваясь…

Мы с девушкой пристроились к одной из организованных туристических групп. Командовала ею женщина-экскурсовод, симпатичная шатенка, лет тридцати с небольшим, в строгом классическом костюме тёмно-синего цвета и в очках, в тонкой золочёной оправе. Элегантная, стройная дама, похожая на учительницу. Она рассказывала профессиональным, приятным голосом об истории замка, об известных людях, успевших в разное время побывать тут, и даже пожить… Несколько десятков человек вокруг неё беспрестанно галдели, мешая слушать, что-то переспрашивали, записывали в свои блокноты. Сверкали фотовспышки.

Мы стояли вдалеке от экскурсовода и до наших ушей долетали лишь обрывки её фраз… А тараторила говорливая шатенка не умолкая ни на минуту:

— …Замок был построен во второй половине тринадцатого века… Сегодня его официальным владельцем является известный нефтяной магнат, входящий в сотню богатейших людей планеты, по версии журнала «Форбс…» Наша экскурсия проходит в рамках Международной благотворительной акции «Ночь музеев…» Для уважаемых гостей открыт на восемь часов бесплатный доступ к культурным сокровищам Европы… Прошу вас обратить внимание на высокое качество реставрационных работ в замке, которые регулярно осуществляются, благодаря финансовой поддержке нынешнего владельца…

Надо признаться, мы с Алиной на фоне современных туристов в джинсах и с мобильными телефонами, постоянно пиликающими в толпе, в своих средневековых одеждах, выглядели весьма странно. Видимо, это недавний стресс отшиб у обоих понимание, что лучше было бы, всё-таки, переодеться в оставленные внизу наши современные шмотки, перед выходом к людям в первый сон… Но свой глупый прокол мы осознали слишком поздно.

Первое время на нас все поглядывали с нескрываемым любопытством… Но потом люди, видимо, решили, что столкнулись с костюмированными актёрами, призванными сделать акцию «Ночь музеев» более наглядной и запоминающейся для публики. В конце концов, привыкнув к нашему экстравагантному виду и невозмутимому поведению, туристы с восторгом кинулись фотографироваться с артистами на память…

На какое-то время мы с «Эльфочкой» сделались самыми популярными персонами в замке. К нам выстроилась целая очередь из желающих запечатлеться на фоне древних башен. Мы с девушкой никому не отказывали, с удовольствием позировали рядом с туристами, и корчили смешные рожи на камеру.

Впрочем, ажиотаж вокруг нас быстро спал. Очередь желающих сфотографироваться с артистами вскоре иссякла… Любознательный народ вновь разбрёлся по закоулкам крепости, в поисках свежих впечатлений. А на площади осталась лишь наша туристическая группа, человек в тридцать… И разговорчивая женщина-экскурсовод в золочённых очках.

Несмотря на многочисленные электрические огни вокруг, и фальшивые факелы, так похожие на настоящие, тепла подобная иллюминации не давала. Напротив, ночной воздух над крепостью становился всё прохладнее… Как это обычно бывает перед наступлением утра. Алина зябко поёжилась.

— А тут совсем не июль, который грел нас в средневековом сне…

— Весна, — сказал я, — а вернее — середина мая. Насколько мне помнится, именно в это время во всём мире отмечают Международный День музеев… Замёрзла?

Я осторожно притянул девушку к себе. Алина доверчиво прижалась к моему тёплому боку. Не знаю, как ей, а мне сразу сделалось жарко под этим прохладным, майским небом…

Наш симпатичный экскурсовод всё продолжала грузить туристов исторической информацией:

— …Основными достопримечательностями замка-музея являются Священный золотой крест, на протяжении нескольких столетий служивший предметом религиозного поклонения… И, неплохо сохранившийся, большой фрагмент гобелена пятнадцатого века. Давайте, господа, поднимемся сейчас, вот по этой крытой галерее, в зал для торжественных приёмов и познакомимся с главными артефактами крепости поближе!

Цокая каблучками лаковых туфелек по старинной брусчатке, элегантная экскурсовод решительно направилась к каменной лестнице… За ней потянулась вереницей толпа послушных туристов. А позади всей этой группы, полуобнявшись и почти не разговаривая, брели мы с Алиной, наслаждаясь мирным, безопасным сном. На фоне совсем недавнего средневекового экстрима души переполняли почти что райские ощущения покоя.

Нам было здорово вместе… Двум влюблённым людям в современном мире, облачённым в одежды из давно минувших веков. Сознание не отпускало странное чувство смешения времён и миров. Всё переплелось в нашем сне — прошлое и настоящее, рыцари и туристы, живые и давно канувшие в лету…

Спустя минут десять, галдящая группа уже стояла в просторном зале с разноцветными витражными окнами-бойницами. На внутренних стенах между ними было развешено всевозможное старинное оружие, побитые молью средневековые знамёна и щиты с геральдическими изображениями… На полу лежали горкой чугунные ядра, и стояли в оружейной пирамиде древние мушкеты. В четырёх углах, безмолвными свидетелями прошедших веков, застыли закованные в блестящие латы грозные рыцари, вооружённые кто мечём, кто арбалетом… А один воин сидел на раскрашенной скульптуре коня в натуральную величину, едва не упираясь своим длинным копьём в дубовые балки потолка.

В центре зала, под большим стеклянным колпаком, находился, весь почерневший от времени, иссохшийся деревянный крест. Тот самый, запомнившийся мне ещё по средним векам. Точнее, то, что от него осталось… Шесть минувших столетий изрядно потрепали религиозную святыню, существенно проредив и число золотых пластин на ней, и количество драгоценных камней. А из шести серебряных колокольчиков на поперечной перекладине, сохранился всего один.

Другой ценный артефакт хранился тоже под пуленепробиваемым толстым стеклом… Но уже на стене. Это был знаменитый фрагмент средневекового гобелена. Реликвия представляла из себя большой лоскут льняного полотна с неровными, обгоревшими краями, размером, примерно, два на три метра. На куске ткани угадывалась издалека потускневшая от времени, цветная вышивка. Какие-то сражающиеся средневековые воины, дремучий лес… И силуэт знакомого замка на высоком холме, на заднем плане.

В зале и без того было многолюдно. А теперь, с нашей шумной, заполонившей помещение компанией, стало не протолкнуться… Женщина-экскурсовод с внешностью строгой учительницы, словно маленький, но мощный ледокол, повела свою группу туристов сразу к гобелену. Хаотично перемещавшаяся по залу неорганизованная публика под её суровым взглядом, над золотыми дужками очков, покорно раздавалась в стороны…

Мы с Алиной, увлекаемые людским потоком, приблизились к гобелену, с всё большим любопытством вслушиваясь в рассказ экскурсовода. А симпатичная шатенка, между тем, продолжала, возвысив свой тренированный голос:

— Обратите внимание на интересный сюжет, запечатлённый на этом средневековом произведении искусства… Здесь мы видим иллюстрацию к историческим хроникам четырнадцатого — пятнадцатого веков. И, в частности, ключевое событие знаменитого сражения войска Доминика Предателя с армией ведьмы. Своё прозвище этот феодал, владевший замком с 1391 по 1400 годы, получил от современников, якобы, за имевший место сговор его с нечистой силой…

Средневековая легенда гласит, что когда монахи разоблачили и поймали ведьму на подвластных ему землях, Доминик пошёл на сделку с самим Сатаной. И за огромный выкуп помог ей избежать эшафота. Однако, сказочно разбогатеть хозяину замка было не суждено… Всё полученное золото, после исчезновения ведьмы из темницы, сразу же превратилось в его сокровищнице в глиняные черепки. А за открывшуюся измену во время сражения людей с армией тьмы в дремучем лесу, жадного феодала подняли на копья свои же солдаты.

Но, как вы понимаете, это была всего лишь красивая легенда, призванная скрыть от простого народа истинные причины кровавой драмы, разыгравшейся в те далёкие и жестокие времена… Современные историки считают, что Доминик пал жертвой банальной борьбы за власть внутри своей большой семьи. Правда, для исследователей остаётся загадкой — против кого и по какому поводу выступил феодал в столь печально закончившийся для него поход? Если, конечно, отбросить всю эту, явно фантастическую, историю про золото и нечистую силу…

На сохранившемся фрагменте гобелена изображён сам владелец замка. Вот он, на переднем плане, с рыжей бородой, верхом на вороном жеребце. Мы видим, как солдат пробивает ему грудь пикой… А умирающий Доминик Предатель последний взгляд свой устремляет на полуобнажённую ведьму, летящую над лесом на выручку разоблачённому военачальнику. Вот она, в правом, верхнем углу, изображена рядом со своим верным слугой — Бессмертным воином.

К сожалению, цвета нитей за прошедшие столетия значительно поблекли… Не будем забывать, что гобелен прошёл через ужасный пожар в семнадцатом веке, уничтоживший значительную часть этого шедевра. По сохранившемуся фрагменту, мы сейчас можем, лишь весьма приблизительно, вообразить себе то потрясающее впечатление, которое производило когда-то яркое полотно, на богобоязненных жителей округи.

Кстати, вот здесь, внизу фрагмента, изображена группа монахов, несущая Священный золотой крест. Давайте, сейчас подойдём к этой, ещё одной дошедшей до нас средневековой реликвии и поговорим о ней чуть поподробнее…

— Одну минуту… Можно вопрос? — я поднял правую руку над головой, левой продолжая обнимать девушку.

— Да-да, конечно!

— А чем закончилось сражение войска Доминика Предателя с армией ведьмы? Ну, после того, как с феодалом расправились собственные солдаты?

— Легенда гласит, что монахи, с помощью Священного золотого креста и молитв, низвергли ведьму со всеми её приспешниками обратно в преисподнюю… Яростнее и дольше всех сражался с людьми Бессмертный воин. Но и он не смог устоять против христианской святыни… И, в конце концов, трусливо бежал, испарившись в воздухе. Это вкратце… Достаточно?

Ну, кто бы сомневался, мысленно прокомментировал я. А вслух, усмехнувшись и иронически переглянувшись с Алиной, только произнёс:

— Вполне… Исчерпывающая информация.

Но, видимо, что-то в моих насмешливых глазах, язвительном тоне, в купе со столь необычным внешним видом, насторожило женщину — экскурсовода. Она подозрительно уставилась на нас с Алиной поверх своих очков, вскинула недоумённо брови… Однако, служебный долг возобладал над смутными подозрениями в отношении странной парочки, и мадам добавила:

— Это хорошо, что вы спросили! Я забыла сказать… Особую ценность гобелену, кроме, разумеется, его художественной и исторической значимости, придают два интересных момента.

Это — само изображение Священного золотого креста, которое мы можем сейчас сравнивать с дошедшим до нас оригиналом… Видите, насколько богаче и изысканней он выглядел тогда, шестьсот лет назад? Кстати, этот гобелен, до сих пор оказывает неоценимую услугу реставраторам… Они могут сверять собственную работу с вышивкой, выполненной, в своё время, практически, с натуры!

И второе — само изображение ведьмы. Мы привыкли видеть этот распространённый средневековый персонаж в образе молодой или, напротив, старой женщины, с непокрытыми, распущенными волосами… Что считалось тогда крайне неприличным и вызывающим. Подобный художественный штамп сразу ориентировал бесхитростных зрителей — где на картине добро, и где — зло.

В этом женском образе, обычно, изображалась жгучая брюнетка или рыжеволосая дама, с очень тёмными, иногда — зелёными глазами… А здесь, обратите внимание, мы видим совсем иную ведьму! Нетипичную для позднего средневековья. Тут сразу два женских образа в одном! Лицо ведьмы разделено ровно напополам… Интересно, какую мысль этим необычным портретом хотели донести до средневекового зрителя создатели гобелена? Теперь нам остаётся только гадать.

Смотрите, наполовину здесь изображена зеленоглазая, стриженная блондинка… А наполовину — кареглазая, длинноволосая брюнетка. И это её странное платье, похожее на современную мини-юбку… Очень необычный для средневековья образ!

Женщина отыскала глазами в толпе туристов нас с Алиной и, улыбнувшись, кивнула в сторону девушки:

— Вот эта актриса похоже изображает одну из двух ипостасей запечатлённого здесь образа ведьмы… Молодые люди, видимо, представляют муниципальный театр?

Толпа вокруг нас несколько раздалась в стороны, и мы оказались в пустом пространстве, на острие десятков любопытных взглядов. Алина побледнела от неожиданности и напряглась у меня под мышкой… Я тоже растерялся от внезапного вопроса в лоб.

Неловкая пауза затягивалась… Экскурсовод попыталась сгладить ситуацию. Всё так же улыбаясь, она произнесла, глядя мне прямо в глаза, сквозь поблёскивающие стёкла очков:

— А её коллега, вероятно, изображает Бессмертного воина?

Теперь и у меня во рту всё пересохло…

— Так точно, — перейдя от растерянности на лаконичный военный язык, ответил я, лихорадочно раздумывая — пора, или ещё не пора, активировать свой меч, и спасаться бегством отсюда? В любое укромное местечко замка, где можно спокойно проснуться… Мало ли что взбредёт сейчас в голову этой тётке! Может быть, она возомнит, что мы с девушкой переодетые преступники, собирающиеся похитить её бесценные музейные сокровища? Или вандалы, задумавшие испортить старинные экспонаты? А может вообще — сумасшедшие террористы, спрятавшие под средневековыми одеждами пояса смертников со взрывчаткой?

В этом замке-музее полно охранников в униформе и полной экипировке — дубинка, наручники, газовый баллончик, кобура с пистолетом на поясе… Кстати, вон один из них, здоровенный негр, заложив руки за спину, с интересом рассматривает старинное оружие на стене, совсем недалеко от нашей группы! Пялится на мечи и копья, не забывая, при этом, время от времени, окидывать зал и туристов внимательным, профессиональным взглядом… Даже представить себе страшно, что тут начнётся, если бдительная экскурсовод поднимет сейчас тревогу!

А у нас с Алиной нет ни удостоверений личности, ни официальных, разрешительных бумаг на право находиться здесь в своих средневековых нарядах! И уж тем более — фотографироваться с туристами. Кто мы такие? Откуда тут появились?

Что делать?! Дёрнул меня чёрт вылезть со своим дурацким вопросом!

Спина под туникой взмокла… Я, как всегда, оказавшись внезапно в стрессовой ситуации, напрочь забыл о своей способности управлять спрайтами в осознанном сне. Только бросал тревожные взгляды по сторонам, намечая пути отхода, в случае возможной тревоги и драки с охраной. Как и всякий мужчина, я подсознательно больше полагался на свои физические возможности в момент опасности, нежели на сверхъестественные, телепатические способности…

К счастью, в отличии от меня, Алина всегда помнила о силе телепатии в управляемом сне. Да и реакция на изменившуюся ситуацию у каратистки, обладательницы жёлтого пояса, была побыстрей… Пока я озирался по сторонам, девушка успела взять себя в руки, и уже передавала хладнокровно мысленные команды запнувшейся на полуслове женщине — экскурсоводу.

Бдительная мадам сразу же забыла про нас и, спохватившись, привычно затараторила:

— Господа! А теперь я предлагаю вам познакомиться поближе с настоящей жемчужиной нашей коллекции средневековых артефактов. Пройдёмте… Вот она! Это и есть знаменитый Священный золотой крест… Он был изготовлен ещё в конце двенадцатого века из настоящего ливанского кедра, привезённого, по преданию, крестоносцами из самой Палестины!

В своё время, эту реликвию украшали 327 золотых пластин… И более ста драгоценных камней! Изумруды, рубины, сапфиры… Однако, наибольшую ценность для религиозных современников, представлял обыкновенный, ржавый гвоздь со святой земли, которым, как были тогда все убеждены, прибили к кресту самого Спасителя. Собственно, всё остальное служило лишь украшением, отделкой для этой главной детали святыни.

Хранился гвоздь в специальной, небольшой раке с прозрачной слюдяной крышкой. Ларец крепился с лицевой стороны креста, прямо по центру, для всеобщего обозрения… Вот тут! Как видите, до наших дней ни сам гвоздь, ни его драгоценный футляр, увы, не дошли…

Пока экскурсовод произносила эти, заученные наизусть, слова, туристы, отхлынув от стены с гобеленом, переместились дружно в центр зала и окружили плотным кольцом женщину в классическом тёмно-синем костюме, у накрытого прозрачным куполом креста. Мы с Алиной вздохнули с облегчением… Про нас, наконец-таки, все забыли. Теперь можно было расслабиться… И спокойно, ещё раз, рассмотреть знаменитую вышитую картину вблизи. Мы подошли к фрагменту гобелена вплотную…

— Смотри, а правда, ведь, тебя запечатлели здесь очень похоже! — поразился я. — И причёску, и остатки юбок… Только объединили с Якобеттой. Та мастерица, что вышивала ведьму, получила от заказчика твой довольно точный словесный портрет. Наверняка, нас описывал художнице непосредственный участник лесного сражения!

— Хм… А вот ты тут не очень-то на себя похож. Только по стреле в спине, да по этим вишнёвым башмакам, и можно угадать!

Я опустил глаза с изображения Бессмертного воина себе под ноги… Точно! Моя тёмно-красная обувь из бычьей кожи, с характерными для средневековой моды удлинёнными и чуть загнутыми кверху носками, тоже, похоже, вошла навсегда в древнюю историю этого иллюзорного мира… А Алина всё продолжала критиковать неизвестную, давно умершую мастерицу:

— Про лицо твоё я вообще молчу! Изуродовали! Оно у тебя тут какое-то зверское, нечеловеческое… Глаза выпучены, рот раскрыт… Просто ужас! Бр-р…

— Это, наверное, я кричу «Русские не сдаются!

Мы тихо, сдавленно рассмеялись, чтобы не привлекать больше к себе излишнего внимания.

Глава семнадцатая

Возвращение

Благотворительная акция «Ночь музеев» продолжалась до самого рассвета. Покидали замок одни туристы, им на смену спешили новые любознательные толпы, терпеливо ожидавшие до этого своей очереди за крепостными стенами. Бесплатный доступ к культурным древностям разжигал нешуточный ажиотаж у публики. И конца такому людскому круговороту видно не было…

Наша, уже немного подуставшая, но по прежнему бойкая на язык экскурсовод, вела проторенным маршрутом уже третью группу туристов. Чтобы не смущать своим видом бдительную женщину, мы старались не попадаться ей больше на глаза. Просыпаться категорически не хотелось… У нас с Алиной вообще родилась идея пройтись по собственным памятным местам этого замка. Повторить ногами маршрут, который мы некогда проделали на крестьянской телеге, спасая Якобетту… Интересно было бы посмотреть, как изменились за минувшие шесть веков старинные постройки?

Мы прошли неспешным шагом от подъёмного моста, который теперь, из-за серьёзной поломки древнего механизма, навсегда застыл в опущенном состоянии… Проследовали через крепостную площадь к бывшим хозяйственным помещениям замка. Сегодня, вместо старинных конюшни и хлева для скотины, на этом месте располагались уютное кафе с мини-кинозалом…

А вот глубокая ниша в крепостной стене, сыгравшая когда-то важную роль в нашем средневековом приключении, сохранилась! Мы с Алиной постояли немного в тёмном укрытии, целуясь и шепчась… Вспоминая и заново переживая события минувшего сна.

Пощадило время и ту самую каменную темницу, в которой держали когда-то несчастную невесту Августина… Приземистая постройка с толстыми стенами, по-прежнему стояла на своём месте, в метрах тридцати от нас. Теперь здесь располагалась небольшая сувенирная лавка. Искушение было велико, и мы не удержались, заглянули в неё…

Торговля в бывшей темнице шла бойко. Мелодичный колокольчик, подвешенный над дверью, то и дело звонко напоминал о появлении нового посетителя на пороге…

Ничего уже не говорило о том, что в лавке когда-то располагалась тюрьма. Помещение с невысоким потолком было залито ярким светом. Вдоль стен протянулись прозрачные, сверкающие витрины, за которыми сновали две молоденькие продавщицы в фирменных, тёмно-синих жакетах и юбках. Всё пространство за спинами улыбчивых девушек занимали стеклянные стеллажи с товаром, от пола до самого потолка. Здесь можно было купить картины в золочённых рамах с видами замка, майки и бейсболки со средневековой геральдикой, всевозможную сувенирную мелочёвку — пивные кружки, брелоки, бижутерию…

В лавке толкалось человек восемь. Однако, наше с Алиной появление на пороге не осталось незамеченным. Старинное облачение «артистов» позабавило и смешливых продавщиц, и покупателей… Едва мы приблизились к витрине, что бы рассмотреть бесчисленные сувениры поближе, как тут же, с другой стороны прилавка, выросла симпатичная девушка и дружелюбно полюбопытствовала:

— Что желаете, господа?

Я тоже мило улыбнулся в ответ и поинтересовался:

— Это помещение замка очень старое… А вы знаете, что тут располагалось в средние века?

— Извините, нет! — сконфужено ответила девушка. — Я здесь совсем недавно работаю… Наверное, склад какой-нибудь! Вон тут, на всё помещение, лишь одно крохотное окошко в стене… Да и то — под самым потолком. Как в амбаре… Нет, точно сказать не могу, простите!

— Шестьсот лет назад здесь была тюрьма, — сказала Алина серьёзно. — Для особо опасных преступников. Тут они проводили свои последние дни и часы перед казнью на площади.

— Ничего себе… Спасибо за информацию! — глаза продавщицы округлились, и вспыхнули неподдельным интересом…

***

Когда мы вышли из лавки под звёздное небо и зашагали к площади, я заметил Алине со скептической усмешкой:

— Ты обратила внимание, как эта девушка за прилавком, после твоих слов, бросилась записывать в свой электронный блокнот полученные ценные сведения? Интерес-то у хваткой продавщицы к истории, похоже, чисто коммерческий! По глазам видно… Скоро, надо полагать, на фасаде сувенирной лавки загорится ещё один рекламный баннер для туристов. И надпись из мигающих лампочек — «Ты ещё не был в тюрьме? Загляни-ка в наши застенки!»

А внутри магазина, туристов будет встречать соответствующий антураж — средневековые орудия пыток на стенах, всякие жуткие крючья и ржавые цепи с кандалами, свисающие с потолка… А что, очень сильный маркетинговый ход, обещающий в разы увеличить, и без того бойкую торговлю!

***

…По побледневшему небосводу чувствовалось скорое приближение утра. Над зубчатыми башнями и стенами замка плыла в ночи завораживающая старинная мелодия из замаскированных, мощных динамиков… Чарующие звуки арфы и флейт рождали в душе какое-то щемящее, приятное настроение. В эту старинную музыку врывались иногда диссонансом какофония далёких автомобильных гудков за высокими стенами, визг тормозов, вой полицейских сирен…

Мы с Алиной неспешно мерили шагами старинную брусчатку, вслушиваясь в сюрреалистическую мешанину ночных звуков. Вдруг до моих ноздрей донёсся знакомый, аппетитный аромат. Невероятный в этом месте, но, тем не менее, такой угадываемый и родной!

— Ты смотри… Картошечку жарят! — удивился я. — С лучком… Да ещё и со шкварками! Как бабушка в моём детстве готовила…

— Это, вон, из той маленькой кафешки, — повела носом Алина. — Рядом с угловой башней… Наверное, индивидуальный заказ! В настоящей средневековой кухне, на чём специализируется замковая харчевня, судя по её вывеске, картофеля быть не должно… Не открыли ещё европейцы в то время для себя этот продукт… Он же родом из Южной Америки! А в пищу его стали употреблять в Старом свете лишь в семнадцатом веке.

Неожиданно средневековая музыка над крепостью смолкла. Несколько томительных секунд царила тишина… А потом из невидимых динамиков разнеслось:

— Уважаемые гости! Наш замок, получивший статус национального исторического наследия, вот уже пятый год подряд принимает участие в Международной благотворительной акции «Ночь музеев». По уже сложившейся традиции завершается она коллективной встречей рассвета… Через час, первые лучи солнца рассеют ночную мглу. Его живительные лучи во все века наполняли человеческие сердца ощущением радости, стабильности мироздания, верой в счастливое будущее. Давайте, друзья, и мы сейчас поднимемся на стены и башни нашего древнего замка… И полюбуемся встающим над вечным миром солнцем нового дня!

Вокруг раздались аплодисменты и многочисленные туристы, поодиночке и группами, устремились по лестницам, переходам и галереям наверх… Мы с Алиной, подчиняясь всеобщему ажиотажу, тоже поспешили принять участие в красивом ритуале. Людской поток вынес нас по винтовой, каменной лестнице на уже знакомую смотровую площадку донжона.

К тому времени, как первые солнечные лучи показались из-за горизонта, на вершине главной башни собралось человек сорок. Лёгкий ветерок развевал наши волосы и одежду. Словно дети в ожидании чуда, все притихнув, устремили взоры на розовеющий восток…

Многолюдно было и на открытых площадках соседних башен, и на зубчатых стенах крепости. А вот внизу, туристов почти не осталось. Неторопливо прохаживались по брусчатке опустевшей площади лишь невозмутимые охранники в фуражках с кокардами и в чёрной своей униформе… Да сновали сотрудники музея в строгих, синих костюмах, с фирменными эмблемами на груди. Всем этим людям было не до природных красот. Они находились на работе, и не отвлекались на пустяки…

Облаков в тёмно-синем небе почти не было. Так, редкие, полупрозрачные клочки… Поблек и как-то незаметно исчез лунный серп. Погасла добрая половина звёзд… Западная сторона небосвода всё ещё клубилась ночной чернотой. А вот противоположная — начинала светлеть прямо на глазах. И сюда были сейчас направлены сотни взглядов… Благоговейная тишина воцарилась над крепостью. Множество людей, затаив дыхание, наблюдали за извечной борьбой света и тьмы…

И вот, над далёким горизонтом прорезалась узенькая, нежно — голубая полоска. Она всё ширилась, наливаясь розовыми и жёлтыми красками… Сделалось уже совсем светло. Хотя огромный город внизу был, по-прежнему залит электрическими огнями, и полон звуков ночной жизни.

Ослепительный краешек солнечного диска медленно и величаво показался из-за горизонта… Всё побеждающий, яркий свет ударил прямо в глаза, наполняя сердца людей искренним восторгом, заставляя всех невольно щуриться и улыбаться.

От столь величественной картины, у меня на душе тоже сделалось как-то радостно и празднично. Хотелось петь… Губы сами расплывались в улыбке.

Сияла рядом Алина, радуясь по-детски, занимавшемуся рассвету… Какое всё-таки у неё милое лицо и удивительного цвета бездонные глаза!

Я не удержался от переполнявших грудь эмоций, наклонился к девушке и, в избытке чувств, чмокнул её прямо в россыпь веснушек на носу. Взор мой скользнул по Алининому плечу, каменным зубцам донжона, упёрся в почти безлюдную площадь… И хорошее настроение улетучилось, словно утренний туман.

Внизу, в самом центре площади стояли трое охранников в полной экипировке. Туристы разбежались по башням и стенам встречать рассвет, и стражи порядка могли теперь ненадолго расслабиться, отвлечься от беспрестанного наблюдения за беспокойной публикой. Двое охранников лениво болтали между собой, по привычке поглядывая по сторонам, а третий, видимо, старший, докладывал о ситуации начальству по рации.

Картина была самая безмятежная… Но неожиданно, прямо на моих глазах, к стражам порядка подошла, невесть откуда появившаяся, женщина в знакомых очках, в тонкой золочённой оправе.

Наша бдительная экскурсовод, про существование которой я уже забыл, выскочила, словно чёрт из табакерки! Она с таинственным видом принялась что-то тихо рассказывать охранникам… При этом женщина изредка бросала быстрые, подозрительные взгляды на вершину донжона. Мне отчего-то сделалось тревожно…

Я сконцентрировал всё своё внимание на этой шушукавшейся группе. Мысленно приблизился и прислушался к чужим словам… Так и есть — разговор на площади шёл о нас с Алиной.

Про странных артистов, оказывается, не забыли и даже исподтишка следили за парочкой некоторое время! Проницательная сотрудница музея уже успела разузнать по телефону, что городской департамент культуры никаких костюмированных персонажей развлекать народ в замок не направлял… И вот теперь, улучив паузу в своей работе, мадам настоятельно требовала от стражей порядка, чтобы полицейские проверили у нас документы и выяснили личности.

Алина бросила ласковый взгляд на моё напрягшееся лицо, заметила нехорошую перемену в нём, и нахмурилась…

— Что случилось?

— Посмотри-ка вниз…

Девушка чуть обернулась, опустила взгляд на центр площади. Охранники и женщина в тёмно-синем костюме стояли тесной компанией, дружно задрав головы вверх. Внимательные взоры стражей порядка и подозрительного экскурсовода встретились с нашими…

Уже совсем рассвело и видимость была прекрасная. Несколько секунд мы пристально рассматривали друг друга. Сотрудница музея, при этом, всё продолжала что-то торопливо говорить мужчинам в форме. Охранники молча слушали…

Наконец, они приняли решение, бесцеремонно прервали симпатичную собеседницу на полуслове, и направились ко входу в донжон. Доносчица осталась стоять в гордом одиночестве и с открытым ртом… Так и не завершив начатую фразу. Впрочем, она и не думала уходить с площади… Бдительная дама застыла на своём месте, следя снизу за каждым нашим движением, и ожидая развязки всей этой истории. Стёкла её элегантных очков поблёскивали, как два оптических прицела.

— Всё… Мы попались, — сказал я. — В донжон существует только один вход. Он же — и выход. Совсем скоро охранники будут тут. Без документов нас точно заберут для выяснения личностей… Что будем делать?

— Надо просыпаться… — с сожалением согласилась Алина. — Всё, что хотели, мы, вроде бы, уже сделали. Причин задерживаться во сне дальше нет. Хотя я бы тут ещё погуляла…

— Мне тоже здесь понравилось, — вздохнув, сказал я, вспомнив про наш первый, и такой жаркий поцелуй в тёмном подземелье. — Но надо поторапливаться… Смотри, эта бдительная дама внизу просто глаз с меня не сводит! Она явно решила посмотреть, как нас будут сейчас арестовывать. Ишь, уставилась, очкастая! Настроишься тут на комфортное пробуждение… Ничего, красивая, сейчас мы тебя удивим по-настоящему!

— Обними меня крепче… — тихо попросила Алина. — Давай уйдём отсюда вместе.

…Оранжевый диск уже почти весь поднялся над горизонтом. Шоу со встречей рассвета закончилось… И смотровая площадка донжона начала быстро пустеть. Туристы, сфотографировавшись на фоне восходящего солнца, уже спешили вниз, продолжать осмотр развалин и артефактов, переживших века. Эта любознательная публика вечно куда-то торопилась…

Я прижал девушку к груди, уткнувшись лицом в её медового цвета волосы. Алина прильнула ко мне и засопела совсем по-детски, спрятав веснушчатую мордашку в складках туники. Нам было тепло и уютно…

Я сомкнул веки. И прошептал:

— Начали…

Перед моим внутренним взором тут же закрутились знакомые картинки-образы. Я недолго выбирал из них нужную… Время уже и так поджимало.

Вот этот образ, пожалуй, подойдёт! Перед закрытыми глазами встало изображение родной пятиэтажки. Кирпичная стена, балконы с сохнущими тряпками на «вертолётах», такое родное окно моей комнаты на третьем этаже… Я зацепился за этот маленький прямоугольник и сосредотачился на нём.

Здание многоквартирного дома стало быстро приближаться и увеличиваться в размерах… А звуки сна — постепенно стихать. Словно птица, спикировало моё бестелесное сознание прямо к знакомому окну. Я с любопытством посмотрел через двойное стекло на себя, безмятежно спящего в кровати, обнявшего крепко подушку на груди. С улицы мне хорошо была видна вся обстановка в комнате, привычные вещи на письменном столе, часы на стене и даже меч…

Сознание, с лёгкостью преодолев все преграды, влетало в неподвижную человеческую оболочку, наполняло её жизнью. Моё тело вздрогнуло, словно от разряда электрического тока… И я проснулся.

***

…Реальный мир ворвался в мой мозг множеством таких знакомых запахов и звуков! Вот только вместо Алины, я тискал в руках мягкую, податливую подушку, почему-то переместившуюся во время сна из-под головы в крепкие мужские объятия… Ноздри щекотал аппетитный аромат жареной картошки со шкварками, доносящийся из кухни…

Я улыбнулся, не открывая глаз. Давненько бабушка меня не баловала этим бесхитростным блюдом из детства! Так вот откуда жаренная картошка во сне для проголодавшегося туриста в замке, по индивидуальному заказу, по предположению Алины! Быль и небыль тесно переплелись в моём сознании в единый узор…

Я отбросил в сторону подушку и открыл, наконец, глаза. Часы на стене показывали без пяти семь. А в восемь меня, между прочим, в городском парке ждал Вадим со своими реконструкторами на тренировку…

Мой взгляд упёрся в блестящий, начищенный меч, который теперь постоянно висел над кроватью. Я тяжело вздохнул… Менее всего он занимал здесь своё место в качестве украшение интерьера. Это было каждодневное напоминание мне о необходимости поддерживать тело в хорошей физической форме. Я специально повесил бастард перед глазами, как немой укор собственной лени. Коль решил научиться владеть мечём — надо постигать науку! И не искать повода увиливать от тяжёлой работы.

Вообще-то, мне нравилось общаться с реконструкторами. Они существовали в своём отдельном мире… Также, как и я. Не курили и не пили, вели здоровый образ жизни. Читали книги, что по нынешним временам нехарактерно для подавляющего большинства моих сверстников… И презирали любое огнестрельное оружие, считая его защитой для слабаков.

Мне удалось быстро и органично влиться в дружную компанию реконструкторов. Для этих увлечённых людей я стал почти что своим… Да и мышцы за месяцы постоянных, изнурительных тренировок окрепли и налились тяжестью, привыкая к серьёзным, мужским нагрузкам. Но всё-таки, в отличии от реконструкторов, я относился к занятиям в клубе «Дружина», не как к удовольствию, а, скорее, как к обязанности, взваленной на свои плечи… К тяжёлой физической работе. Бежать вприпрыжку на каждую тренировку, как на праздник, у меня почему-то не получалось… Постоянно приходилось себя заставлять.

Я с неприязнью посмотрел на злополучную подушку. Вот позорище! Тискать её ночью, словно бабу! Надеюсь, будучи во сне, я не целовал её в реальности, представляя себе Алину…

Хочешь — не хочешь, а пора было вставать! Я сел на кровати, и взгляд упёрся в настенный календарь. 22 сентября, среда… В наших краях — начало бабьего лета. Золотая осень! Надо же, за последние восемь часов я пережил во сне июльскую жару, майскую прохладу, и вот, проснулся во второй половине сентября. Весна, лето, осень… Эти управляемые сны перемешали все времена года в моей голове!

Я облизнул губы, вспоминая вкус страстного Алининого поцелуя в подземелье. Представил просыпающуюся, после наших ночных приключений, девушку в ночной рубашке, с растрёпанными волосами, в далёком своём Подмосковье… Рука сама дёрнулась было к кнопке пуска компьютера. Но я удержался. Не факт, что Алина сейчас сидит в интернете. Скорее всего, её там нет… А меня ещё ждёт куча дел. И начинать утро с компьютера — вредно во всех отношениях! Ещё успею вечером наговориться с девушкой в чате…

Я заставил себя встать, и подошёл к большому прямоугольному зеркалу напротив кровати. Придирчиво осмотрел свою долговязую фигуру в семейных трусах, сделал несколько замахов руками, и поворотов корпусом, прогоняя последние остатки сна… Усиленные занятия физкультурой, под открытым небом, всё минувшее лето, не прошли бесследно. Моё тело обрело ровный бронзовый загар, чётче обозначились мышцы… Далеко не культурист, конечно, но и дохляком меня вряд ли кто назовёт. Хотя следует быть объективным — над прессом ещё требуется серьёзно поработать…

Я обратил внимание на маленькое красное пятнышко под левой ключицей. То ли прыщик выскочил, то ли свежий кровоподтёк нарисовался… Не болит совсем. Странно.

И тут до меня дошло — это же последствия ранения во сне… Именно отсюда торчал стальной наконечник стрелы, вонзившийся в спину и пробивший моё тело насквозь! Но это было там, в средневековом, иллюзорном мире. А здесь, в реальности, полученная рана проявилась вот таким вот бледным эхом… В виде банального прыщика.

Что это? Сила самовнушения? Хотя — чему я удивляюсь? Разве мой маленький кровоподтёк под ключицей и остановка сердца во сне, у какого-нибудь человека, от привидевшегося ночью кошмара — не звенья одной цепи? Иллюзорные события, похоже, имеют свойство активно проявляться в нашей реальности… Просто большинство людей утром не помнят всех своих снов, и не могут внятно объяснить — ни себе, ни окружающим — откуда вдруг у них появились ночью свежие синяки и царапины. Или вообще не обращают внимание на безболезненные микротравмы…

Короче, радуйся, парень, что дело обошлось всего парой прыщиков! На спине и под ключицей. Могло быть и гораздо хуже…

Размышляя над всем этим, я направился в ванную. Хватить зря ломать голову! Отставим пока мысли о непостижимых загадках наших сновидений… Здесь, в этих родных стенах, мне ничего не угрожает. Одиссей вернулся, наконец, после опасного странствия в тихую гавань своей Итаки. Я был дома…

Глава восемнадцатая

Утро воина

— Доброе утро! — заглянул я на клубящуюся аппетитными запахами кухню. — О-о, да у нас сегодня жаренная картошечка!

Бабушка оторвалась от своих кастрюль и улыбнулась:

— Вот… Давно не готовила её со шкварками… Помнишь, как ты в детстве любил? Иди, одевай штаны, будем завтракать. Я тебе ещё гренки с яйцом к чаю пожарила. Небось, опять на целый день убежишь из дома…

За завтраком я обратил внимание на бабушкины покрасневшие, увлажнённые глаза. За годы совместной жизни, особенно после того, как умер дед и разошлись мои родители, мы с ней научились тонко чувствовать друг друга. Иногда, нам даже и лишних слов не требовалось для взаимопонимания… Вот и сейчас, за натянутой улыбкой и повышенной суетливостью движений старушки, я ощутил какую-то подспудную тревогу у бабушки на сердце, которую от меня старательно пытались скрыть. Нет, так не пойдёт!

Я отставил в сторону кружку с чаем:

— У нас что-то случилось? Ты плакала? Давай, колись…

Бабушка присела на край табурета, тяжело вздохнула:

— Даже не знаю, как сказать… Может глупости всё это, маразм возрастной. Мне Гришаня уже третью ночь подряд снится. Будто хочет сказать что-то очень важное, а не может. Только печально смотрит на меня, бедненький… Своими серыми глазками хлопает, и всё молчит, сердешный. Надо бы в церковь сходить, свечку поставить… Да молитву заупокойную заказать. Третье утро уже просыпаюсь, вся в слезах… И чем я его так обидела?

Гришаня — это мой дедушка, умерший от инфаркта, в самый разгар родительских скандалов… Ещё когда я учился в строительном колледже. Григорий Тимофеевич Векшин, заслуженный зодчий Северной Осетии и орденоносец… Знаменитый, уважаемый в наших краях человек. Был…

Я задумчиво взял полную кружку со стола и отхлебнул горячий чай. Три ночи подряд являться бедной старушке во снах, да так ярко, что та потом пережитые видения целыми днями забыть не в силах? Да, это очень странно… Надо бы как-нибудь заглянуть в бабушкины сны. Что там у неё происходит?

Старушка, между тем, продолжала, перебирая складки цветастого фартука:

— В понедельник за пенсией в банк пойду. Заодно и накопившиеся деньги с карточки сниму… Настя звонила вчера из Армении, что перевела нам немного на пропитание. Ещё Никита на прошлой неделе обещал с зарплаты подбросить тысяч десять… Я, пожалуй, всё сниму, что будет. Сил нет часто в банк таскаться… Ноги болят и голова кружится. И Гришаня ещё постоянно перед глазами стоит… Тебе ничего не надо подкупить?

— Да пока, вроде, всё есть, — сказал я. — Вот на работу устроюсь, тогда вообще в банк ходить не будешь. На мою зарплату проживём. А твоя пенсия пускай капает на карточку…

Настя и Никита — это мои мама и папа. Вот уже долгое время, как мы жили порознь, вдалеке друг от друга. Разлетевшиеся по миру осколки некогда единого целого… Папа, нефтяник, жил и работал теперь где-то в холодной Тюмени. Мама, врач, — за границей, в Армении, на российской военной базе в Гюмри. Ну, а мы, с бабушкой, по-прежнему, обитали здесь, в уютной трёхкомнатной квартире на Северном Кавказе.

А ведь когда-то под этой крышей хватало места нам всем… И даже вечно неунывающему, покойному деду. Хоть и тесновато бывало порой, зато как весело и дружно мы жили, все впятером!

…После завтрака, я натянул привычный спортивный костюм. Собрал рюкзак, снял со стены и спрятал в жёсткий, гитарный кофр свой тяжёлый меч-бастард…

Музыкальный инструмент у меня, кстати, тоже имелся. Шестиструнная гитара с приятными глазу, плавными обводами… Красивая и дорогая, между прочим! Она висела на стене в моей комнате, как раз напротив кровати.

Подобно большинству людей без слуха и голоса, я обожал петь. Мечтал прилично научиться играть на гитаре… Ещё в школьные годы уговорил родителей купить мне этот популярный у подростков музыкальный инструмент. Ну, а три знаменитых гитарных аккорда показал пацану знакомый гопник из подворотни… Мой первый и единственный учитель музыки. Он же подсказал и соответствующий блатной репертуар.

К счастью, у меня хватило ума вовремя понять, что лучше на публике не демонстрировать свой вокал и умение владеть инструментом. То, что доставляет удовольствие тебе, не всегда бывает приятно окружающим… А попеть и побренчать иногда — ну очень уж хотелось! Даже осознавая, что это занятие — совсем не моё.

В такие моменты я закрывался один в своей комнате, и «отрывался» по полной… До хрипоты в горле, до ужасного расстройства струн на бедном инструменте.

Мой репертуар со временем претерпел большие изменения. От блатных песен я отказался. Завёл себе специальную толстую тетрадь, в которую записывал понравившиеся стихи Булата Окуджавы, Владимира Высоцкого, Виктора Цоя, с подстрочными аккордами, и других любимых исполнителей.

Правда, родные почему-то, заслышав первые куплеты в моём исполнении, срочно спешили покинуть нашу квартиру, деликатно стараясь никак не комментировать душераздирающие звуки, доносившиеся из-за закрытой двери. Мама с бабушкой, обычно, убегали за продуктами по магазинам, а дед (когда ещё был жив!), на пару с отцом, тут же спускались во двор сразиться в шахматы с соседями…

Постепенно, эти музыкальные приступы случались со мной всё реже и реже. А ещё через несколько лет одиноких песнопений в закрытом помещении, гитара вообще была забыта. Снимался инструмент с гвоздя на стене теперь крайне редко, незаметно превратившись в безмолвный и пыльный элемент декора моей комнаты… Зато неожиданно, вот, пригодился в хозяйстве гитарный кофр! Очень удобный оказался футляр для переноски меча в городе. Почти по размеру клинка… Ну, не таскать же мне бастард на поясе по моздокским улицам!

Городок у нас был небольшой и тихий. Достаточно озеленённый, хотя и раскинулся в степи. Его название — Моздок — удивляло многих приезжих своим необычным звучанием… Хотя в переводе с кабардинского языка, это слово обозначало простой топоним — «дремучий лес».

С высоты птичьего полёта архитектурная застройка нашего города напоминала своей формой большую подкову, лежащую на левом берегу Терека. А внутри неё шумел листвой обширный, зелёный массив с небольшим озером в центре…

Знаменитая бурная река, воспетая ещё классиками русской литературы, здесь, на степном просторе, являлась уже не такой буйной и своенравной. Поблизости не имелось ни гор, ни тесных ущелий…

Наш Терек был широкий, относительно глубокий и спокойный. Можно даже сказать — величавый… Хотя во время сезонных разливов, бешенный кавказский нрав реки проявлялся в полной мере, испытывая людей и постройки на прочность.

Равнинный Терек был окаймлён в зелёное лесное платье, по обеим своим берегам, на протяжении десятков километров… А в пределах нашего города участок некогда дикой чащи глубоко вклинился в жилую застройку.

Много лет назад, местные власти облагородили, как могли, лесные кущи, окружённые с трёх сторон домами… И дали зелёному массиву гордое название «Парк Победы». Проложили, со временем, асфальтированные дорожки между деревьями, установили освещение и лавочки… Так центр города превратился постепенно в благоустроенную зону отдыха. Вот сюда-то я и спешил ранним утром, нацепив на плечи свой рюкзак, и сжимая в руке гитарный кофр с тяжёлым бастардом внутри.

Расстояния у нас в городке относительно небольшие, провинциальные… И минут через пятнадцать-двадцать энергичной ходьбы, я был уже на месте, в самом центре тенистого парка.

С давних пор, через эти кущи протекал один из узких рукавов Терека… Когда местные власти задумали сделать благоустроенную зону отдыха для горожан, в самом центре Моздока, — эту заваленную ветками и мусором лесную протоку почистили, углубили и расширили. А получившемуся водоёму придали красивую, овальную форму…

Потом, с помощью экскаваторов и бульдозеров, засыпали узкие перемычки, связывавшие это ответвление реки с главным руслом. Оборудовали на пологом берегу искусственный песчаный пляж с тремя железными грибками и парой тесных кабинок для переодевания… И в самом сердце парка появилось небольшое чудесное озерцо — место для купания и романтичных лодочных прогулок.

А ещё через несколько лет, на той стороне водоёма, где был искусственный пляж, вырос аккуратный домик из белого кирпича. Он стал одновременно и спасательной станцией, и медпунктом, и местом проката пяти вёсельных лодок… И даже опорным пунктом полиции, следившей отныне за порядком в парке.

А вот на противоположном берегу озера песчаного пляжа не было. Здесь деревья почти вплотную подступали к самой воде… С этой стороны, к озеру выходила лишь небольшая поляна. На ней сейчас, под сенью листвы, уже чуть тронутой осенней желтизной, стояла одинокая бревенчатая избушка… С красивым, резным крыльцом, фигурными ставнями и коньком в форме лебедя наверху. Это и был штаб клуба исторической реконструкции «Дружина». Место наших тренировок…

Маленькую бревенчатую избушку, городская администрация возвела на собственные средства и подарила неформальному молодёжному объединению, когда окончательно решила взять Вадика Королькова и его ребят под свою опеку. Штаб состоял из двух комнат — крохотной оружейной, где за железной решёткой хранилась пара тупых мечей, несколько копий и луков со стрелами… И основной, представлявшей из себя просторный кабинет руководителя «Дружины».

Избушка служила местом совещаний. Как у настоящих рыцарей, здесь находился массивный круглый стол, и с десяток деревянных стульев с высокими, резными спинками, похожие на средневековые троны. За ним собирались самые опытные воины клуба, когда Вадиму необходимо было проконсультироваться с соратниками… Так называемый — «Совет «Дружины».

Я в число избранных рыцарей этого «Круглого стола», увы, не входил… Моего авторитета и воинского мастерства было пока маловато, чтобы иметь право голоса в руководстве клуба.

На эту поляну я приходил три раза в неделю, на протяжении вот уже многих месяцев… Вообще-то, и в остальные дни народу здесь хватало. Вадик находился на твёрдом окладе и обязан был высиживать положенные часы в своей избушке. В свободное от тренировок время, он, то демонстрировал приводимым с городских школ детям технику стрельбы из лука, то обучал подростков искусству выживания в лесу, то рассказывал им всякие байки из далёкого прошлого…

В своём красочном одеянии древнерусского витязя и благодаря подвешенному языку, Корольков пользовался бешенной популярностью, как у мальчишек, так и у тайно вздыхавших по нему девочек. А ещё он угощал школьников чаем из сбора лесных трав. Вадик лично готовил душистый напиток каждый день в закопчённом, медном котле на костре и уверял всех, что это очень древний рецепт.

Длиннополая рубаха с вышивкой, плетённая кольчуга поверх, чудные сапоги с остроконечными, чуть загнутыми кверху носками и кривой меч на поясе давно стали для Королькова, чем-то вроде повседневной спецодежды. Вадим играл роль этакого массовика — затейника для молодёжи, часто шатающейся без дела по парку и не знающей, куда выплеснуть накопившуюся энергию.

Чудаковатого здоровяка с мечём шпана уважала, слушала его трёп открыв рот… И охотно попивала «фирменный» травяной чай у костра, когда Корольков угощал. Но главным делом для моего одноклассника оставалась, конечно же, «Дружина…»

За прошедший год, я успел познакомиться и даже подружиться со многими реконструкторами клуба. На наши тренировки приходили десятки крепких парней… Но только человек пятнадцать из них составляли настоящее ядро «Дружины».

Зато какие это были ребята! Опытные реконструкторы, начинавшие когда-то вместе с Корольковым, и прекрасно владеющие многими видами старинного оружия… Спортивные парни, фанатично увлечённые античной и средневековой историей.

Были в клубе и девушки… Но они, обычно, приходили сюда вслед за своими молодыми людьми. Редкие в мужском коллективе девушки украшали и облагораживали одним своим присутствием суровую и грубоватую, порой, нашу компанию… В зависимости от собственных талантов и интересов, они привнести посильную лепту в повседневную жизнь клуба. Шили себе и членам «Дружины» старинную одежду, делали всевозможные обереги, пояса, браслеты… Ну и, конечно же, готовили на костре самую простую и здоровую пищу в дни занятий.

Общая трапеза на свежем воздухе, после завершения тяжёлой тренировки, стала обязательным элементом нашего коллективного времяпрепровождения. Эта традиция была придумана Корольковым, и вносила, безусловно, свою изюминку в деятельность клуба. Трижды в неделю на поляне происходило нечто среднее между занятиями спортивной секции, задушевным пикником, и кружком по интересам, объединяющим поклонников средневековья.

Впрочем, девушки в «Дружине», всегда представляли лишь незначительное меньшинство. Оно и понятно — воинское искусство, всё-таки, дело не женское… Хотя и здесь случались исключения.

Так, например, в активе нашего клуба были две миловидные амазонки — лучница, которую все звали Фёклой, и рукодельница Наташа, любительница кашеварить на костре. Никто из реконструкторов точно и не помнил, когда они уже примкнули к «Дружине…» Впрочем, всё в клубе, как и в первые дни его существования, по-прежнему держалось на авторитете и энтузиазме Вадима. Хотя иногда во взгляде Королькова и проскальзывала теперь откровенная тоска… Бумажная рутина и свалившиеся на парня чиновничьи обязанности, явно напрягали моего одноклассника. По настоящему его глаза загорались, а накаченное тело молодецки расправлялось, лишь в дни тренировок на берегу озера…

Это было время, так любимых Корольковым мужских игр, позволявших парню сбежать от опостылевшей современности в, явно идеализируемое им, средневековое прошлое. Туда, где деньги и карьера — не главное в жизни. Где слова «честь» и «патриотизм» — не пустой звук…

Вот только обременённый бумажной волокитой и навязанной педагогической деятельностью Корольков, мог теперь позволить себе самозабвенно отдаваться любимому увлечению, лишь три раза в неделю. И это время, надо сказать, он использовал с энтузиазмом фанатика, выкладываясь на наших тренировках полностью, без остатка. Не испытывая ни к кому из собратьев-реконструкторов ни грамма снисхождения… И сегодня меня ждал именно такой нелёгкий день.

Глава девятнадцатая

Чудес не бывает

…В это солнечное, сентябрьское утро у избушки с надписью над крыльцом «Штаб клуба исторической реконструкции «Дружина», собралось человек двадцать пять. Они выстроились в шеренгу, и уже приготовились к традиционной пробежке, предварявшей начало нашей тренировки.

— Долго спим! — ехидно прокомментировал появление ещё одного бойца на поляне Вадим. — А мы уже чуть было без тебя не убежали… Давай, присоединяйся быстрее!

Наш неформальный лидер повернулся к строю переминавшихся с ноги на ногу реконструкторов и скомандовал:

— Вперёд, парни! Нам тут всяких опоздунов ждать некогда! Три круга, как всегда.

И обнажённые по пояс загорелые реконструкторы побежали неспешной трусцой по береговой линии вокруг озера… Через несколько минут и я, оставив у крыльца штаба спортивную куртку и кофр и рюкзаком, присоединился к общей толпе — пыхтящей, сосредоточенной.

Во главе отряда бежал сам Вадик — с голым торсом, как и все, мускулистый, неутомимый. Здоровый, как лось… Вот сейчас он был в своей родной стихии! Забывший на время о планах и отчётах на столе в штабе-избушке… Глаза горели счастливым огнём.

Три круга вокруг небольшого озера заняли, примерно, минут сорок. Потом, мы ополоснули разгорячённые, потные тела холодной водой, восстановили дыхание, разминая попутно мускулы и растягивая мышцы… Несколько человек рискнули даже поплавать немного в озере, хотя сентябрьская вода уже обжигала кожу. Впрочем, жаркое солнце бабьего лета быстро согревало молодые тела.

Едва обсохнув, парни не торопясь, основательно принялись облачаться в принесённые с собой самодельные средневековые доспехи…

— Оружие к осмотру! — коротко скомандовал Корольков. И все опять послушно выстроились на поляне… Теперь уже — в пёструю, вооружённую шеренгу, выставив перед собой мечи, раскрашенные щиты, боевые топоры и копья.

Вадим, как и я, уже успел отслужить срочную в армии… Едва ли — не самым первым из нашего класса. Был он бывший десантник… Говорили, что Корольков сам напросился в военкомате в элитные войска, едва только ему стукнуло восемнадцать. И всего за двенадцать месяцев службы, умудрился дослужиться до старшего сержанта!

Дисциплина в «Дружине» была, как в казарме… Этот служака не больно-то давал нам расслабиться. Однако, особо возмущавшихся Корольковским единоначалием я здесь что-то не замечал… Хотя среди членов клуба находились ребята и постарше нас с Вадимом. Войско — есть войско… Пусть даже и потешное.

Медленно проходя вдоль строя, наш суровый командир придирчиво осматривал выставленное оружие, проверяя состояние мечей, остроту пик, заточку клинков… Я не раз был свидетелем, когда Вадим отлучал от поединков с оружием реконструкторов, чья экипировка ему чем-то не приглянулась. Выгонял из строя безо всяких скидок — жёстко и холодно. И новичков отстранял от боёв, и даже своих давних соратников, крутых ветеранов.

Впрочем, все всё понимали и сильно не возмущались. Да и спорить с Вадимом было абсолютно бесполезно… Он отвечал за «Дружину» своей головой и должностью. Хочешь покалечиться острым мечом или пикой — твоё полное право! Только не на территории клуба. Бери своё травмоопасное оружие и катись с поляны к чёртовой бабушке, пока не приведёшь его в положенное состояние.

Парни скрипели зубами, сверкали гневно глазами на командира, но… Никуда не денешься! Приходилось тупить о специальный камень на берегу слишком острые клинки, наращивать броню… Пока Вадим не принимал, наконец, выполненную работу и, смилостивившись, не допускал нарушителя техники безопасности до поединков с другими реконструкторами.

Старожилы клуба, были экипированы в нашем строю заметно лучше новичков. Оно и неудивительно — каждый воин доспехи и всю одежду для себя придумывал и мастерил сам, вручную. Порой — не один год… Парни месяцами плели кольчуги из стальных колец, клепали латы, ковали шлемы и забрала, даже шили сапоги и боевые рукавицы!

Увлечение исторической реконструкцией требовало не только тренированных мускулов, но и определённых знаний и навыков, в самых разных областях человеческой деятельности. Лишь настоящий фанатик средневекового военного дела мог похвастать полным набором доспехов и качественным оружием. Таких бойцов в клубе было совсем немного… Включая самого Королькова, естественно.

Новички, которых на поляне в это утро насчитывалось, примерно, половина, из всех бойцов, с завистью поглядывали на начищенные до блеска латы и клинки ветеранов «Дружины». Пластинчатые нагрудники, стальные щитки на предплечьях и голенях, шлем с опускаемым забралом — тяжеловесная, но весьма эффективная защита в жёстких схватках! В магазине такую экипировку не купишь… Хотя многие из новичков и готовы были приобрести чужие доспехи за большие деньги. Да только кто променяет тебе свой многомесячный, ручной труд и предмет гордости на презренные денежные знаки?

Увы, год регулярных занятий в клубе не сделал пока из меня опытного воина в реальности… Как я и не выкладывался на тренировках. Настоящая жизнь — не сон, в котором можно играть со временем и пришпоривать собственные физические возможности!

Впрочем, и зелёным новичком в строю я уже тоже не выглядел… Хотя и успел обзавестись лишь самым необходимым из экипировки. У меня имелся меч. И самая минимальная защита, позволявшая принимать участие в поединках.

Консультируясь с опытными бойцами клуба, я сумел изготовить себе пока лишь несложные доспехи, прикрывавшие жизненно важные органы и участки тела. Так, у меня на голове сейчас был кованый шлем с полумаской, закрывавшей верхнюю половину лица. Грудь защищал составной доспех, а предплечья и голени — стальные щитки, пристёгнутые к рукам и ногам кожаными ремешками.

Всё это, в сочетании с современным спортивным костюмом и кроссовками, выглядело, наверное, нелепо… Но так были экипированы, на обычную тренировку, и большинство реконструкторов. Самое главное, что в подобном виде Корольков допускал нас до поединков друг с другом. А это была кульминация каждой тренировки, и самая захватывающая её часть.

Около меня Вадим задержал шаг… Заметил строго:

— За бастардом своим надо следить! Смотри, клинок у тебя почернел уже… И на крестовине пятнышко ржавчины! После тренировки возьмёшь в штабе пасту Гойя… Своё оружие любить следует! Оно в бою — твой единственный верный друг. Воины в древности, вон, даже имена своим клинкам давали, как людям…

— Знаю. У моего меча тоже есть имя.

Вадик удивлённо вскинул брови:

— Вот как? Это правильно… Интересно, какое? Или секрет?

— Да нет… — пожал я плечами. — «Защитник спящих».

Корольков недоумённо повторил:

— «Защитник спящих?» Неожиданно… Хотя каждый воин вкладывает свой сакральный смысл в имя для собственного оружия. Тебе видней…

Переходя к следующему бойцу, Вадик сухо предупредил:

— К следующей тренировке, чтобы клинок блестел, как яйца у кота! Иначе с таким мечём, к поединкам больше не допущу.

Вот так! И никакого снисхождения к бывшему однокласснику… А я ему ещё по русскому языку давал списывать!

Наконец, Корольков завершил осмотр экипировки и дал добро на продолжение тренировки. После серии подтягиваний, приседаний, отжиманий в полной боевой выкладке и индивидуальных упражнений с оружием, мы перешли к долгожданным поединкам. Народ разбился на пары и тройки… И — понеслось! Над поляной зазвенели клинки, застучали глухо щиты друг о друга и боевые топоры, замелькали копья…

В спарринг-партнёры Вадим мне в это утро определил здоровяка Семёна Немцова. Парень занимался в «Дружине» ещё меньше по времени, чем я. Он осваивал двуручный меч и был, при, примерно, равном росте со мной, пошире в кости и потяжелей, килограммов на двадцать… Мы с ним часто спарринговали.

Фехтовали, примерно, на одном уровне, безо всяких затей… Оттачивали друг на друге медленно растущее бойцовское мастерство. Вот только в поединках один на один мой партнёр был явно сильнее. Преимущество в весе, всё-таки, сказывалось… Почти всегда он побеждал. Черноволосый крепыш, потомок терских казаков, Семён не очень-то верил во всякие там финты и приёмы. Главное, считал он, — сила, напор, бесстрашие в бою!

Вот и теперь, пофехтовав немного, отработав несколько базовых атак и защитных блоков, раскрасневшийся Семён предложил мне не заниматься ерундой, а перейти сразу к жёсткой схватке… К той части тренировки, где он, зараза, чувствовал своё явное превосходство над соперником!

Приятно, конечно, лишний раз ощутить себя победителем… Только вот мне было обидно раз за разом выступать в роли мальчика для битья, для этого самоуверенного здоровяка. Но Корольков лично назначал соперников в пары, исходя из одних, только ему ведомых, соображений… И тасовал бойцов по мере роста их мастерства. Видно, по его мнению, Семён для меня подходил лучше всего… А просить командира поменять спарринг-партнёра на более слабого бойца, мне не позволяла гордость.

Мы разошлись с Семёном в стороны. Отдышались, настроились… И с яростными криками бросились друг на друга. Обычно, сил наших за тренировку хватало, максимум, на три — четыре подобных бескомпромиссных сшибки, с небольшими перерывами между схватками.

Мой противник, как всегда, ринулся в атаку, с несокрушимостью носорога, полагаясь лишь на собственную массу и чуть более длинный меч. Раньше это всегда срабатывало… Что бы избежать ненужных ссадин и болезненных синяков, мне приходилось постоянно отступать, пятиться к краю поляны, под таким сумасшедшим напором. Наглую, грубую силу нахального противника могло сломить только мастерство, которого у меня, в реальности, просто не имелось.

Но в этот раз, глядя на уверенного в себе Семёна, я вспомнил вдруг совсем недавние уроки Августина. Будто кто-то невидимый шепнул мне на ухо:

— Долго ещё будешь бегать, словно мышь от кота? Для чего ты брал уроки фехтовального искусства у мастера? Пора бы уже воспользоваться наяву полученными во сне бойцовскими навыками…

Я почувствовал, как обида и ярость закипают во мне. Это ж сколько будет продолжаться?!

Так… Как там учил Августин? Наблюдай внимательно за противником. Если твой враг слабо сжимает меч в руке, сцепляйся с ним оружием… И закручивай с силой свой клинок вокруг его лезвия! Не трусь, и не отступай… Не бойся синяков и ссадин!

Я словно бы снова перенёсся в средневековое сновидение… Только вместо хладнокровного мастера, вслух комментирующего для меня свои филигранные приёмы, напротив размахивал двуручным мечом неуклюжий, самонадеянный Семён.

Уворачиваясь от чужого клинка, я постарался сосредоточиться на поединке. Злость меня просто переполняла… И в первую очередь — на самого себя. Во сне, чуть ли не на равных фехтовал с самим Августином… А тут, этому неповоротливому увальню, сопротивляться разучился!

Конечно, бой на мечах во сне, и в реальной жизни — две большие разницы… Как это ни странно звучит — наяву моё тело только мешало схватке! Сковывало полёт сознания… В мыслях своих, я давно уже разделался с нахальным Семёном. Все его многочисленные промахи, неловкие движения, грубые просчёты, прямо-таки бросались в глаза! Вот только воспользоваться чужими ошибками было мне нелегко.

Не хватало скорости и реакции в защите… И, уж тем более, — в контратаке. Тяжёлый бастард вдруг сделался просто неподъёмным. Мои движения не поспевали за мыслями… Тело работало на пределе. Я дышал, словно загнанная лошадь. Где уж тут было до применения хитрых финтов!

Немного утешало меня, что и Семён выглядел не лучшим образом… Краснолицый, потный, запыхавшийся после десяти минут активного боя. Он привык побеждать в наших схватках… Вот и теперь, парень не собирался нарушать традицию.

Правда, Семён был немного удивлён моим сегодняшним, явно затянувшимся, сопротивлением… Но силы на этот раз оказались, примерно, равны. И я держал позицию, не пятясь, как обычно, к краю поляны…

Хоть мой противник уже изрядно подустал, он всё продолжал наседать. Да только запала на заключительную атаку у Семёна явно не оставалось… Выдохся, голубчик!

Сохраняя силы, мой противник перестал, наконец, безрассудно бросаться вперёд… Понимая, что действия напролом не привели, на этот раз, к желаемому результату, он решил поменять тактику. Теперь Семён, обливаясь потом, выжидал, когда я и так сам рухну в полном изнеможении на траву, и первый взмолюсь о пощаде. А уж у него-то здоровья хватит потянуть ещё чуть-чуть резину!

Естественно, мой тактически хитрый соперник, уже считал себя победителем в нашей схватке… И вот тут мне удалось его поймать!

Собрав все последние силы в кулак, я выбросил вперёд правую руку с бастардом, тяжёлую, словно налитую свинцом… Не очень ловко оплёл своим клинком чужой меч, обхватил покрепче десницу левой ладонью… И рванул бастард двумя руками — на себя, и чуть в сторону. Так, как учил во сне Августин.

Получилось, правда, несколько коряво, но вполне эффективно. Опешивший Семён ничего не понял… Он забыл главное правило воина — всегда крепко держать в руках своё оружие. И не расслабляться, пока победа балансирует на весах удачи… Мало того, в момент контратаки противника, самонадеянный соперник сжимал свой тяжёлый двуручный меч всего одной рукой.

Наверное, со стороны Семён, в эту минуту, выглядел и эффектно. Физически сильный, статный брюнет с мужественным лицом… Не каждый сможет вот так, одной десницей, запросто, управляться со столь специфическим оружием, как двуручник. Да только бой на мечах — это тебе не красивые позы…

Оружие противника, кувыркаясь, полетело в траву, а Семён, лишившись тяжёлого двуручника, потерял равновесие. Здоровяк попятился от меня, и сел на землю, вытаращив дико глаза… Челюсть у него отвисла от удивления. А ещё через секунду парень скривился от боли, энергично тряся ушибленной правой кистью… Он недоумённо переводил взгляд с меня на свой меч, поблёскивавший в траве.

— Ни фига себе… Как это? Ты чего, сука?! — заорал, наконец, Семён, продолжая сидеть на земле, голосом, полным обиды, злости и растерянности. — Больно же ведь!

А я ткнул дрожащим от напряжения затупленным остриём бастарда в грудь поверженного противника и, тяжело дыша, произнёс:

— Всё… Ты убит.

— Тихо, Сёма, тихо! — раздался за моей спиной спокойный голос Вадима. — Всё было по-честному. Мало, что ли ты Захару синяков своим двуручником понаставил? А сам получил раз, и уже стонешь… Никто тебе не виноват — меч надо держать в бою крепко! Ступай, охлади кисть в озере… Потом подойдёшь к нашим девочкам, они тебе обработают ссадины йодом и примочки поставят, если надо. Привыкай… У нас тут не шахматный кружок!

Семён что-то зло ворча, поднялся, подобрал левой, здоровой рукой своё оружие с земли и направился к воде. Ладонь Королькова опустилась на моё плечо…

— А ты меня сегодня опять удивил, — задумчивым голосом произнёс Вадим. — То мечу своему какое-то странное имя придумал, то, вот, теперь… Я ведь тебя этому финту не учил. Исполнено, правда, слабовато… Чуть травму товарищу не нанёс! Но прогресс в фехтовании ты демонстрируешь потрясающий… Что есть — то есть! Где-то ещё уроки фехтования берёшь?

— Самостоятельно осваиваю… По видеороликам из интернета, — соврал я.

Вадик скептически хмыкнул в рыжие усы, но промолчал. А я вдруг подумал — интересная штука получается… Фехтованием на мечах в реальной жизни мне посоветовала заняться Алина. Главным образом, для того, чтобы стать непобедимым воином в своих снах… Ради появление мышечной памяти в иллюзорном мире, и точных, осознанных движений тела там, где оно — одна лишь видимость. Плюс поддержание хорошей физической формы наяву, конечно… Но сегодня напротив — именно сон помог мне в реальной жизни!

Благодаря ночной галлюцинации, я вышел победителем из, казалось бы, безнадёжной ситуации, в которую попал наяву. Шансов победить Семёна у меня, ведь, почти не было… Живи я в средние века, и сражаясь в настоящем, а не в учебном бою, приём, выученный во сне, возможно, спас бы мне жизнь. А противника моего — убил. По-настоящему! Получается, иллюзия может вполне серьёзно воздействовать на реальность… Даже в вопросах жизни и смерти! Вот это да…

***

Фёкла и Наташа, тем временем, развели костёр и повесили над огнём сразу три вместительных, закопчённых котелка. Традиционный обед на всю нашу ораву… И вскоре в них забулькало, заклубилось аппетитное варево.

Девушки у огня, в своих длинных, до пят, вышитых старинных сарафанах, выглядели настоящими средневековыми красавицами. У обеих за плечами были тяжёлые длинные косы, почти по пояс. Только у Фёклы — светло-русая, а у Наташи, как у потомственной терской казачки — тёмная, под цвет озорных, с вечной смешинкой, чёрных глаз…

Закончив с поединками, мы собрались, уставшие и разгорячённые, вокруг костра. Сбросили на траву свои тяжёлые кольчуги и шлемы, отстегнули латы… Кое-кто вообще разделся по пояс и теперь сидел на поляне с обнажённым торсом, щурясь под полуденным, осенним солнышком. Девушки раздали всем деревянные ложки и ломти хлеба, разнесли котелки по нескольким группам реконструкторов…

Сегодня на обед в клубе была уха. Естественно, по настоящему древнерусскому рецепту, как и всё у пиарщика Королькова… Наташа, следуя заветам Вадима, носившегося со своим «фирменным» чаем, умело преподносила каждый раз и свой готовый продукт, разжигая заранее наше любопытство и аппетит.

— Правда, — уточнила главная стряпуха, — вместо положенной стерляди и осетрины сегодня мелкая чернобрюшка с плотвой… Уж не обессудьте! Чем богаты… Зато выловленная нами с Фёклой своими руками утром в озере! А душистые травы-корешки в рыбный бульон брошены почти такие же, как и рекомендовано предками в Сильвестровском «Домострое…»

Впрочем, придираться к поварихам причин у нас не было. Наташа с Фёклой своё дело знали. Уха получилась наваристая и вкусная… Или это мы все так тут проголодались, после физических нагрузок?

Наверное, дружный стук деревянных ложек по железным бокам и дну котелков, звучал для раскрасневшихся у костра девушек музыкой… На некоторое время над поляной воцарилась сосредоточенная тишина, нарушаемая лишь этим глухим, дробным звуком.

Я ел уху из одного, общего котелка с Семёном, и ещё четырьмя реконструкторами. Сидя на траве вокруг закопчённой посудины, мы наперегонки черпали горячее варево, не отвлекаясь на разговоры… В большой семье, во время еды, клювом не щёлкают!

Мельком я заметил, что ложку, мой спарринг-партнёр, крепко сжимал в правой, вроде бы, пострадавшей недавно, руке… Пальцы и тыльная сторона кисти у парня были щедро измазаны йодом и зелёнкой. Девчонки с лечением раненного явно переусердствовали! Не так уж он и покалечился, сколько на него лекарств израсходовали…

Семён ел с огромным аппетитом, совсем не как раненный, изредка бросая сердитые взгляды в мою сторону. Из-за полученной парнем лёгкой травмы, заключительный этап нашей с ним тренировки, тем не менее, был окончен сегодня досрочно. Пока девушки лечили раненного, я, оставшись без противника, целый час ещё сражался в одиночестве, с деревянной крестовиной…

Сейчас, жующий горбушку Семён был похож на большого обиженного ребёнка, который не собирается разговаривать со взрослым, сделавшим ему больно. Я виновато спросил:

— Как рука? Извини, не хотел… Так получилось.

Побеждённый соперник зачерпнул разварившуюся рыбку, в стремительно пустеющем котелке, прямо у меня из-под носа (я смиренно промолчал!), и отрывисто бросил:

— Если новый приём выучил — предупреждать надо! Я бы ждал незнакомую контратаку, и так просто победу не отдал.

Я сокрушённо кивнул головой, соглашаясь с неоспоримым доводом… Вообще-то, Семён был парень добрый и незлопамятный. Вот и теперь, видя моё искреннее раскаяние, он быстро сменил гнев на милость. Опустошив вместительный котелок (а шесть едоков в нашем кругу, сделали это за считанные минуты!) и облизывая свою ложку, подобревший Семён с уважением произнёс:

— А здорово у тебя с приёмчиком-то получилось! Я даже сперва вообще не понял, как ты это сделал… Мне Вадим потом показал твой финт медленно, по деталям. Супер! Только я и с командиром ничего не запомнил с одного раза… Научишь?

— Конечно! — сказал я. И тяжело вздохнул, живо представив, как фанатично и упорно будет отрабатывать на мне новый приём этот упрямый потомок терских казаков… Нет, надо ещё что-нибудь вспомнить из финтов Августина! Рано или поздно Семён усвоит урок и больше его на старую уловку не поймаешь… А опять превращаться в мальчика для битья мне что-то уже не хотелось.

…После обеда, по традиции, заведённой Вадимом ещё с основания клуба, проигравшие в поединках, отправились к озеру, драить с песком закопчённые котелки, и мыть ложки. Плохо сражаешься — помогай девушкам на кухне…

Много дней это было, увы, моей обязанностью. Теперь же, я наслаждался завоёванным в поединке бездельем в кругу таких же победителей… И двух красавиц. Хотя у нас с Семёном и состоялась всего одна схватка сегодня, он её проиграл. И отправился драить мою ложку. Всё было честно.

Полученная лёгкая травма отнюдь не избавляла моего противника от исполнения клубной традиции. Ложку за обедом держать мог? Мог… Значит, и посуду помыть — не переломишься! «Дружина» — полувоенный клуб, и сопли тебе здесь никто вытирать не собирается.

Душу переполняло чувство глубокого удовлетворения… Забирая у меня ложку, Семён ядовито заметил:

— В следующий раз, сам пойдёшь её мыть. Вот увидишь… Больше меня на этот свой приёмчик не поймаешь!

— Поживём-увидим! — философски заметил я, растягиваясь на травке, под лучами тёплого солнышка…

Не успели сытые победители расслабиться у костра, как девушки упорхнули к штабу, о чём-то живо переговариваясь по пути. Не иначе, как вспомнили про Антона… Он, кстати, тоже сегодня был в числе тех, кому улыбнулась удача в поединках, и наслаждался законным отдыхом у огня.

Антон — это наш менестрель. В отличии от меня, у него имелся и красивый голос, и музыкальный слух. И на гитаре парень играл вполне прилично… А старенький инструмент для звонкоголосого воина, хранился в избушке, всегда под рукой. Дожидался терпеливо своего часа. Вот такого, послеобеденного…

Я не ошибся. Фёкла с Наташей уже возвращались к костру с гитарой на плече…

Антон никогда не заставлял себя упрашивать. Да ему и самому нравилось развлекать народ. Парень только подкрутил колки у принесённого девушками инструмента, потренькал на струнах несколько секунд, подстраивая гитару… И вот уже над нашим костром зазвучали первые аккорды, и проникновенные слова такой знакомой песни:

— Сpедь оплывших свечей и вечеpних молитв,

Сpедь военных тpофеев и миpных костpов

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от мелких своих катастроф…

Эту песню Высоцкого я и сам любил исполнять на гитаре, запершись в своей комнате. Но увы, так как Владимир Семёнович, мне никогда в жизни не спеть и не сыграть… И стихи подобные, вряд ли, сочиню! Такие пронзительные и выворачивающие душу наизнанку. Мне всё это не дано. Обидно.

И самый дорогой инструмент тут не поможет, и сверхчеловеческое старание… А вот гениальному Высоцкому, с его прокуренным, хриплым голосом и плохо настроенной гитарой — дано! Жечь глаголом сердца и гонять стада мурашек по коже слушателей… Заставлять людей то плакать, то смеяться, то замирать от восторга.

Вот наш менестрель Антон, любимец всех девчонок в городе, нигде вокалу специально не учился, нот не знает… Но даже он поёт и исполняет на гитаре эту песню — заслушаешься! Ну почему я не умею, как Антон?!

А над притихшей поляной летели, между тем, проникающие в самое сердце слова:

— …Только в гpёзы нельзя насовсем убежать:

Кpаткий век у забав — столько боли вокpуг!

Постаpайся ладони у меpтвых pазжать

И оpужье пpинять из натpуженных pук.

Испытай, завладев еще теплым мечом

И доспехи надев, что почем, что почем!

Разбеpись, кто ты — тpус, иль избpанник судьбы,

И попpобуй на вкус настоящей боpьбы.

И когда pядом pухнет изpаненный дpуг,

И над пеpвой потеpей ты взвоешь, скоpбя,

И когда ты без кожи останешься вдpуг

Оттого, что убили его — не тебя…

Если, путь пpоpубая отцовским мечом,

Ты соленые слезы на ус намотал,

Если в жаpком бою испытал, что почем, —

Значит, нужные книги ты в детстве читал!

…Потянулись от озера к костру, позвякивая отдраенными котелками и постукивая ложками, остальные члены клуба. Они удобно рассаживались на траве и протягивали к огню красные от холодной воды ладони… Вся наша дружная компания опять была в сборе.

А менестрель сегодня закатил настоящий концерт по заявкам… Антон был в ударе. Кто-то тихо подпевал ему, кто-то негромко переговаривался, кто-то уже смеялся чужим шуткам, слушая гитариста вполуха…

Насладившись практически всем репертуаром менестреля, разморенный солнцем народ, наконец-таки, начал потихоньку разбредаться от догорающего костра по своим насущным делам. И хотя тренировка на сегодня закончилась, несколько самых неутомимых бойцов, вновь с азартом принялись выяснять отношения на мечах в самом центре поляны… Вот ведь фанатики неугомонные!

Остальные члены клуба занимались, кто чем… Погода стояла великолепная и домой никто не спешил. Парни чинили на свежем воздухе повреждённые в поединках доспехи и оружие, трепались о чём-то лениво… А две девушки, расположившись в тени избушки, плели из тонких, кожаных полосок и цветных лент старинные украшения-обереги, для себя и для нас. Подружки вполголоса обсуждали друг с дружкой свои женские секреты…

Я же, вороша прутом остывающие угли костра, вновь задумался о сегодняшнем поединке с Семёном, и о связи снов с реальностью. В иллюзорном мире мне, как слиперу, по силам мысленно управлять волей других людей… Это — неоспоримый, проверенный уже не одним сновидением, факт. А если связь между двумя мирами более тесная, чем кажется (а сегодняшний поединок с Семёном — яркое тому подтверждение!), может быть, и в реале мне тоже доступна телепатия? Я ведь наяву раньше никогда не пробовал отдавать мысленные приказания людям.

Может быть, использование телепатии в осознанном сне, способно разбудить дремлющие возможности моего мозга и в реальности? Активизировать скрытые ресурсы… Или открыть какой-нибудь третий глаз? А вдруг?!

Мы свой мозг задействуем в повседневности лишь на треть, если учёные не врут… Может быть, я и в реальности тоже, уже давно телепат? Живу себе спокойненько, и даже не догадываюсь об этом!

От внезапно открывшихся перспектив, аж дух захватило… И в горле всё пересохло. Так… Надо срочно проверить эту гипотезу на ком-нибудь!

Я нетерпеливо огляделся по сторонам… На ком бы потренироваться? Вот, девушки, пожалуй, подойдут… Они явно ни о чём не подозревают.

Я вперил пристальный взгляд в Фёклу… Девушка сидела вполоборота на бревне, метрах в двадцати от меня и, улыбаясь, что-то тихо рассказывала подруге. Я мысленно приказал:

— Встань, Фёкла! Тебе надо срочно зайти в избушку… Поднимайся! Тебя вызывают в штаб!

Никакой реакции… Я сузил глаза и закусил до боли нижнюю губу. Мозги уже начали медленно плавиться от напряжения…

— Вставай, Фёкла! — повторял я исступлённо про себя. — Вставай, чёрт возьми! Тебя уже заждались в штабе!

Увы… Девчонки продолжали свой безмятежный трёп, не обращая ни малейшего внимания на все мои нечеловеческие усилия.

Через пару минут, я разочарованно откинул голову назад, уставившись в бездонную голубизну осеннего неба, и с шумом выпустил воздух из лёгких… Всё было бесполезно. Размечтался! Это тебе не сон, детка… Здесь чудес не бывает.

Глава двадцатая

Ещё один мир

Жизнь, стремительной и своенравной рекой, несла меня вперёд… В этот сентябрьский день, после тренировки, я успел ещё заскочить в городское бюро занятости, ознакомился с новыми вакансиями, вывешенными на доске объявлений.

Впрочем, без особого успеха… Местным работодателям требовались, как всегда, высоко квалифицированные сварщики, водители со своим автотранспортом, токари, крановщики и программисты. Дипломированный техник-строитель, без опыта работы по специальности, а по совместительству ещё и студент-заочник, был никому не интересен.

После бюро занятости, я забежал в библиотеку, поменял учебники… А потом ещё навестил приятеля-программиста на другом конце города, проконсультировался по поводу установки новой операционной системы на домашний компьютер.

…Было уже пять часов вечера, когда я, расправившись со всеми неотложными делами на сегодня, заявился, усталый и голодный, под крышу родного дома.

— Ну, наконец-то! — всплеснула руками бабушка, встретив меня на пороге. — Вот, опять целый день ничего не ел! А у меня котлеты пропадают… Я тебе ещё пирожки с капустой сделала, которые ты любишь! К чаю.

И бабушка скромно потупила взор, бесхитростно напрашиваясь на комплимент. Мой поцелуй в седую макушку заставил её засиять от удовольствия.

— Ну всё, бабуль, — проговорил я, направляясь сразу на кухню. — Слюной уже захлебнулся… Давай, накладывай свои котлеты! И чай с пирожками тоже буду. Умираю от голода…

Во время ужина, бабушка обстоятельно рассказала мне, жадно набросившемуся на еду, чем занималась целый день. Он у неё тоже выдался насыщенным…

Так, я узнал, что до обеда старушка, несмотря на больные ноги, всё же нашла в себе силы, и сходила в церковь. Поведала знакомому священнику про свой навязчивый сон с покойным мужем… И выполнила, по совету батюшки, все необходимые, в подобном случае, процедуры. Исповедовалась сама, поставила свечки Николаю-угоднику и Алексию Московскому, покровителю всех строителей, помолилась горячо Божьей Матери, заказала сорокоуст… А на обратном пути купила три килограмма самых дорогих конфет. И раздала соседским детям в нашем большом дворе, попросив тех, что постарше, помянуть добрым словом усопшего раба Божьего Григория.

— Ну вот, — завершила удовлетворённо бабушка свой подробный отчёт. — Теперь Гришане там будет полегче… И душа его успокоится.

***

…После сытного ужина, я уединился в своей комнате. И, первым делом, принялся разбирать вещи из рюкзака. Выложил на стол кусочек зелёной пасты Гойя, завёрнутый в чистую тряпицу (приводить оружие и доспехи в порядок будем потом!), библиотечные книги и шлем с нагрудником… Достал из кофра и повесил над кроватью тяжёлый меч. А сам всё поглядывал нетерпеливо в сторону включённого и уже загружавшегося компьютера… Интересно, Алина в сети, или ещё нет?

…Закрытый сайт «Нереальная реальность», похоже, никогда не пустовал. В любое время дня и ночи в чате обязательно сидели сновидцы. Иногда их было больше, иногда — меньше… В верхнем углу экрана крутился специальный счётчик, регистрирующий каждого входящего-выходящего. Если ему верить, сейчас в чате, вместе со мной, находилось двадцать семь человек…

Любопытно, кто вообще создал этот сайт? И как давно он появился в русском сегменте интернета? Алина однажды обронила в разговоре, что сайт существовал задолго до её появления тут… А кто его организовал, она тоже не знала.

С кем бы из слиперов я не пробовал прояснить ситуацию с историей создания загадочного интернет-ресурса, наши беседы заканчивались ничем… Собеседники либо дружно отшучивались, либо переводили разговор на другую тему.

***

…Алина уже сидела в чате, вовсю болтала с народом. Едва я зашёл, она тут же прислала радостное сообщение по закрытому каналу:

— Привет!!!!! Ну наконец-то! Я так по тебе соскучилась, ты даже не представляешь… Как день провёл?

— Салют! Я тоже скучал… Да в обычной суете, — затарабанил я по клавиатуре. — Тренировка, поиск работы, беготня по городу… Целый день твои веснушки перед глазами стоят! Думал о нас постоянно. А как у тебя дела?

— Тоже ничего интересного, — побежали по экрану ответные строчки. — Четыре пары в универе отсидела. Пришла домой, поужинала… И сразу в чат. Так хочется тебя снова увидеть во сне…

— Сам жду не дождусь! Только до сна ещё далеко. Кстати, где сегодня встречаемся? Какие будут предложения?

— Да я над этим уже целый день думаю! Есть одна идея… В прошлый раз ты взял меня с собой в средневековье. Приключение у нас вышло классное, хотя и опасное… Теперь моя очередь удивлять!

— За тобой я готов последовать куда угодно… Командуй! Лишь бы снова почувствовать тебя в своих объятиях.

— Я вот что замыслила… А как ты посмотришь на свидание в искусственном мире, среди фантомов? Внутри какой-нибудь увлекательной компьютерной игры? Не переживал ещё подобных снов?

— Пока нет… Но мысль интересная! Я здесь в чате читал переписку между некоторыми слиперами. Вижу, кое-кто активно пытается осваивать это направление… Почему бы и нам с тобой не попробовать? Только предупреждаю сразу — компьютерными стрелялками-бродилками я никогда особо не увлекался… Играю в стратегии и РПГ крайне редко. Если честно — убитого времени жалко… А увлечься этой заразой — так легко! Сны про компьютерные игры никогда не видел и специально проникнуть в нарисованный мир ни разу не стремился… Так что я в этой теме — полный чайник!

— Молодец, ты — сильный! А я, вот, игроманка… Думаешь, откуда у меня ник такой — «Эльфочка?» Обожаю ролевые игрушки-фэнтези от третьего лица. Люблю погулять по придуманному кем-то необычному миру, примерить на себя образ фантастической героини, пообщаться со сказочными существами, пособирать всякие сокровища… И управляемые сны про это, иногда, сами ко мне ночью приходят! Даже настраиваться не надо… Понимаю умом, что тупо убиваю драгоценное время. Трачу бесценную реальную жизнь на ерунду! Пытаюсь бороться с собой, как умею, но ничего не могу поделать… Иногда себя просто ненавижу за эту слабость!

— И меня теперь хочешь на компьютерные игры подсадить? Шучу, шучу… Ради тебя отправлюсь, хоть к чёрту на рога. Да и посмотреть интересно, что такую умную девушку привлекает в этих играх…

— Здорово! Я уже всё продумала… И даже успела подготовить. Сейчас расскажу… Это хорошо, что ты компьютерными игрушками совсем не увлекаешься. Твоё сознание и память не перегружены лишними фэнтезийными образами. Так что, велика вероятность успешного погружения в искусственный игровой мир сразу, с первой попытки!

Я тебе отправлю сейчас по электронной почте два файла и одну ссылку… Открой их, и внимательно изучи. А я обещаю пару часов не отвлекать тебя своей болтовнёй в чате…

На первом файле — видеофрагмент игры, в том месте фэнтезийного мира, где мы должны будем встретиться сегодня ночью. Пространства там огромные, заблудиться легко… А в какой точке нарисованного мира ты появишься во сне — неизвестно. Так что, запоминай места и карту!

На втором файле — скриншот, простой снимок игрового эпизода с экрана моего монитора. На этой фотографии буду я, крупным планом… Только уже в образе своего фэнтезийного персонажа — лесной эльфийки. Такой ты меня ещё точно не видел! Это, конечно, фотошоп… Моё собственное творчество, между прочим! Вроде бы, ничего получилось… Именно такой ты и увидишь меня в игре.

— А разве в нормальном, человеческом, образе нельзя встретиться? — недовольно отстучал я по клавиатуре. — И что ещё за ссылка?

— Ну, не сердись… Ты же сам хотел посмотреть и понять, что меня привлекает в этих играх. Вот я и буду вести себя и выглядеть, так, как привыкла здесь, в фэнтезийном мире. Кстати, мы, лесные эльфы, в этой компьютерной игре — дружественная людям раса. Надеюсь, ты слышал про мой народ? Мы внешне очень похожи на людей. Ну, разве что формой ушей отличаемся, и глаза ещё в темноте слегка светятся… Я тебе понравлюсь в новом образе, не сомневайся!

А насчёт ссылки… Это вход в онлайн-версию игры. В которой я и буду тебя с нетерпением ждать во сне! Популярный у фанатов фэнтезийного жанра интернет-ресурс, между прочим.

Зарегистрируйся на портале и поброди немного по этому придуманному миру, чтобы проникнуться общей игровой атмосферой… Потом, когда станешь перед сном настраиваться на погружение в управляемую иллюзию, ты должен будешь объединить в своём сознании все три полученных от меня картинки — самой игры, места нашей встречи в ней, и мой облик, в образе эльфийки. Вот тогда мы точно пересечёмся в этом нарисованном мире!

***

…Следующие два с лишним часа я старательно пытался подготовиться к предстоящему погружению в осознанный сон. Ещё во время переписки с девушкой в чате, звуковой сигнал сообщил о поступлении на мою электронную почту обещанных файлов и ссылки… Алина, и правда, больше меня не отвлекала разговорами. Она тихо сидела в чате, изредка переписываясь с его завсегдатаями…

Я же, тем временем, наблюдая одним глазом в маленьком окошке, в углу экрана, что происходило у сновидцев, просмотрел внимательно присланный девушкой видеоролик, с будущим местом нашей встречи. Это был трёхминутный фрагмент игры… В глухом лесу, на перекрёстке дорог, стояло двухэтажное, бревенчатое здание, весьма зловещего вида. На коньке поросшей мхом крыши белел рогатый череп какого-то монстра… Место было жутковатое, однако довольно оживлённое. Всякие диковинные твари, так и шастали по тропинкам с деловым видом.

На первом этаже лесного дома размещалась шумная харчевня, полная сказочного народу… Здесь же, в зале, была и небольшая торговая лавка. Посетителям лесной забегаловки, кроме еды, предлагалось всевозможное оружие, доспехи, магические артефакты и лечебные снадобья.

На втором этаже имелось несколько отдельных комнат. Что-то вроде лесной гостиницы… Почти все номера в ней были заняты. В комнатках, укрывшись шкурами, храпели на топчанах монстры самого ужасного вида — лохматые, рогатые, клыкастые…

Другой присланный файл скрывал изображение Алины в образе эльфийки. Лицо её было причудливым образом изменено в графическом редакторе. Ушки вытянулись и заострились, знакомые зелёные глаза увеличились и наполнились каким-то голубоватым, внутренним сиянием… Однако, все эти перемены совсем не уродовали лицо девушки. Она оставалась всё такой же милой и очаровательной.

Одета Алина была в короткую, зелёную юбку с бахромой, лёгкую и обтягивающую курточку с соблазнительно открытой, пухлой грудью, и высокие сапоги-ботфорты на небольших каблучках. Из-за левого плеча лесной воительницы выглядывал боевой лук и колчан со стрелами…

Под конец своей подготовки к погружению в управляемый сон, я, по совету девушки, прошёл по полученной ссылке, и зарегистрировался на игровом сайте в интернете. Это заняло не больше пяти минут… Потом, мне предложили определиться с обликом своего персонажа в онлайн игре, и с начальной экипировкой. Проходить миссию тут можно было как за людей, так и за всевозможных монстров.

Я выбрал, в появившемся длинном перечне, привычную человеческую расу — молодого воина, мечника… Чем-то даже отдалённо похожего на меня. Он был тоже русоволос, худощав и сероглаз. На поясе у героя висел огромный, двуручный меч.

Я вспомнил про своего «Защитника спящих», который теперь был всегда при мне во сне… Зачем воину два меча? Поразмыслив немного, я поменял основное оружие своего персонажа на мощный арбалет из предложенного игрового арсенала. Облачил героя в сияющие стальные доспехи…

Может быть и в моём сне выбранные настройки сохранятся? Тогда я буду оснащён покруче нарисованного здесь парня… Стану обладателем, одновременно, сильного оружия для ближнего и дальнего боя. Этакий универсальный воин. Без всякой, задуманной, как я уже понял, создателями игры, узкой специализации — либо на меткого стрелка, либо на мощного рукопашника.

Однако, куда я так тщательно готовлюсь — на войну, или, всё-таки, на свидание с девушкой?! Хотя, с другой стороны, кто его знает, что меня ждёт в этом фэнтезийном мире… Лучше заранее предусмотреть любые возможные неприятности, чтобы сразу не вылететь из игры. Ещё несколько ударов по клавишам, и незнакомый мир распахнул свои волшебные двери для нового героя…

***

Вначале, мне показали традиционный небольшой видеоролик, рассказывавший о том, как здорово жилось людям раньше, в этих нарисованных сказочных краях… До тех пор, пока невесть откуда появившиеся полчища уродов в лице кровожадных гоблинов, орков, вампиров и прочих монстров, не устроили мирным землепашцам настоящий ад на Земле. И сколько бы люди не уничтожали свирепого врага, ряды зловредной нечисти не уменьшались, а только росли в арифметической прогрессии.

Совсем упал духом несчастный народ. Так и сгинул бы, рано или поздно, в бесконечных яростных сражениях с чудовищами род человеческий… Только однажды явился людям незнакомый седой старичок, в белых одеждах и широкополой, остроконечной шляпе. То ли добрый волшебник, то ли пророк… Вот он то и прояснил нарисованному народу, а заодно и нам, игрокам, сложившуюся непростую ситуацию.