Моя милая стерва

Шарм 44-й
Ах, эта свадьба

— Спасибо Вам огромное за мячик, я уж, было, потеряла всякую надежду поймать его, — искренне благодарила меня подбежавшая высокая стройная белокурая незнакомка.

Я, слегка удивившись, протянула ей огромный яркий лёгкий мяч, прилетевший на пенящихся океанских волнах почти прямо мне в руки.

Забирая свой мяч из моих рук, незнакомка-американка словно оправдывалась:

— Такие волны cильные и ветер с океана… Мяч внезапно укатился и полетел так быстро, что мне его никак было не догнать. А я не могу надолго оставлять маму одну на берегу. Вон она там сидит в своём кресле. Видите? Я часто приезжаю сюда из Беверли Хиллз, именно на этот пляж в Малибу. А Вы тоже любите это местечко?

— Ой, держите свою шляпку, а-то ведь улетит! — и приветливая симпатичная незнакомка подхватила слетевшую с моей головы кокетливую соломенную шляпку.

— Спасибо, — ответила я, улыбаясь. — Мы с сыном подумали, что это дети, наверное, потеряли такой необыкновенно-яркий красивый мячик и мы уже собрались отнести его спасателям.

— А вы откуда приехали? У Вас такой красивый лёгкий акцент, — вдруг поинтересовалась женщина.

— Из России, из Санкт-Петербурга.

— Вау! Вы совсем на русскую не похожи. Я приняла Вас за скандинавку. И давно вы здесь живёте?

— Два с половиной года.

— Нравится?

— Очень!

— Я никогда не была в Петербурге (прим. Санкт-Петербурге), но знаю про Эрмитаж и наслышана о необыкновенной красоте вашего города. Знаете, в Санта Монике много русскоязычных живёт и работает — образованные, умные талантливые люди!

А Вы бывали в Беверли Хиллз? — снова поинтересовалась незнакомка.

Так разговор продолжился и мы, вдыхая свежесть тёплого, солёного тихоокеанского ветра, неспеша зашагали вдоль берега по мокрому, но твёрдому и хрустящему под ногами песку.

— Да, конечно, мы туда часто ездим. Я и замуж там вышла.

— За американца? В Беверли Хиллз? Вот это да! А где церемония проходила?

— Ах, эта свадьба! — ответила я и заулыбалась — Всё было очень просто. Мы быстро расписались в местном муниципалитете. Вот и всё. А вы знаете, как в России свадьбы играют? Никогда не слышали?

Она покачала головой.

— Иначе, чем в Америке?

— Да. Даже в песнях поют о широте и размахе русских свадеб.

И я по-русски, слегка напевая, прочла ей следующее:

«Был жених серьёзным очень, а невеста

Ослепительно была молодой.

И эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала

И крылья эту свадьбу вдаль несли.

Широкой этой свадьбе было места мало

И неба было мало, и земли.»

A потом быстро рассказала на английском, о чём эта песня и добавила:

— Прямо как вашему улетевшему мячику. И неба мало, и земли.

Американка тут же уловила смысл песни и пришла в восторг. Через несколько минут она уже с энтузиазмом дирижировала и, хохоча, старалась повторять за мной слова: «А где-то cвадь-ба, свадь-ба, свадь-ба пе-ла и пля-сала. И кры-лья э-ту свадь-бу вдаль нес-ли…»

Так я познакомилась с Джой — жизнерадостной виолончелисткой, безумно любящей жизнь и окружающий её мир. Она работала в одном из Лос-Анжелесских оркестров, вместе с которым постоянно колесила по просторам Америки и Канады. Она cразу же влюбилась в творчество Муслима Магомаева, услышав его «Cвадьбу» и поcмoтрeв видеоклип «Чёртово Колесо» на Ютьюбе (прим. Видеосервис YouTube).

— Марджи, какой восхитительный, потрясающий, неповторимый баритон. А мужчина? Красавец и талантище! Давай как-нибудь съездим в Санта Монику, покатаемся на американском Чёртовом Колесе и споём там русское «Чёртово колесо».

— Окeй. Конечно, давай! Я не против.

И однажды вечером нас действительно так сильно закрутило над Тихим океаном на Чёртовом Колесе, что мы и вправду стали громко распевать:

— Но я лечу с тобой снова… я лечу… эх! И одно слово я кричу — кричу люблю — и лечу я к звёздам, и кричу люблю!

На выходе с Чёртова Колеса охранники поинтересовались, о чём же мы так дружно пели и Джой с гордостью ответила:

— О любви, ребята!

— Марджи, а на твоей американской свадьбе кто-нибудь пел? — cпросила Джой, когда мы отправились на парковку.

— Разве что птицы, — пошутила я. — Точно помню, что я сама щебетала в самое ухо своему жениху слова клятвы, быстро повторяя их за сотрудницей муниципалитета, ведущей церемонию нашего бракосочетания.

— И, представляешь, Джой, вместо «мой законный супруг» (прим.: lawfull — лофул) произнесла «мой ужасный супруг» (прим.: awfull — офул). Как в воду тогда глядела!

— Ничего себе! Невероятно! — воскликнула Джой.

— Я от волнения не расслышала и в голове тогда пронеслось: «Если фраза „И в горе и в радости“ произносится, наверное, и „yжасный супруг“ считается нормой.» Не могла же я остановить торжественное чтение из-за того, что я — невеста — что-то не расслышала или не поняла. Хотя?

— Хотя можно было, — закончила вместо меня Джой, — и было бы совсем по-голливудски, как в кино. Настоящий Голливуд рядом, а там же всё понарошку.

— Но меня ведь не остановили.

Мы с Джой накоротке переглянулись и я продолжила рассказ.

— А вот мой новоиспечённый супруг по окончании церемонии, конечно же, сразу спросил:

— Почему ты сказала «офул» вместо «лофул»?

— Мне стало не по себе от такой вот моей грубой ошибки и нелепости ситуации. Я и сама была искренне удивлена, повторяя слова, зачитываемые специально для меня, но правильный вариант в тот момент на ум не пришёл. Я так и объяснила мужу. Мы посмеялись, в шутку всё перевели. Вспомнили, как я, однажды работая в саду, перепутала значение английских слов и назвала муравьёв «задницами».

Вот как это было.

— Кругом asses (прим.: задницы), они повсюду, да ещё и разноцветные к тому же. Я раньше таких и не видела! Все — разных размеров. Вот, смотри, носятся как сумасшедшие! — рассказывала я ceрьёзному Дэну, а он сразу-то не совсем понял о ком я и, что имею ввиду.

Но через пару минут всё-таки до него дошло. И тогда он громко захохотал.

— Где, где они? Разноцветные, говоришь? Покажи-ка мне хоть одну задницу в моём саду! Одну-то я уже, точно нашёл! — и Дэн cлегка шлёпнул меня по попе.

Джой весело засмеялась.

— Ну с муравьями понятно, — размышляла она, открывая дверь машины. — Я их и похлеще, чем задница назвала бы! А вот с «ужасным» cупругом, да ещё в момент регистрации брака. Хм.

Джой призадумалась на секунду и лихо вырулила на шоссе на своём суперском нежно-голубом кабриолете Мустанг.

— Cлушай, Марджи, это же у тебя на каком-то бессознательном уровне вырвалось и, по-видимому, неспроста в такой важный и ответственный момент. Ты когда-нибудь до свадьбы думала, что Дэниэл ужасный? Или он вёл себя как-то по-дурацки, приводя тебя в тихий ужас?

Не успела я и рта открыть, чтобы ответить Джой на этот вопрос, как нас оглушили резкие визжащие сирены пожарных машин, а в темноте засветились и закрутились их яркие мигалки. Мы были вынуждены тут же остановить машину для беспрепятственного проезда пожарных и полиции. В тот же момент мы почувствовали едкий запах дыма. Я закашлялась, а Джой стала руками тереть глаза.

А ведь в день нашей свадьбы, когда мы вышли из ресторана «Дольче Вита» (Сладкая жизнь — La Dolce Vita), отпраздновав наше бракосочетание, в Беверли Хиллз тоже что-то внезапно загорелось. Улицы были перекрыты пожарными и полицией, а дым пеленой расстилался повсюду. Я тёрла глаза и сильно кашляла.

— Конец сладкой жизни — начало туманной? — грустно пошутила я.

— Ага, вместе со мной — твоим законным ужасным мужем, — Дэниэл обнял меня и улыбнулся.

Мимо в дымовом тумане прямо по тротуару промчалось несколько байкеров. Cлегка задев нас и других прохожих, но к счастью никого не сбив и не покалечив, они сиюминутно испарились. Но рёв моторов и грубая нецензурная брань cильно ударила по ушам:

— Отъ… бись от меня, думал нае… ал меня, сукин сын!

Ах, эта свадьба!

Единственным гостем, а заодно свидетелем и фотографом на нашей свадьбе был Cлава — мой сын. И хотя детям до двадцати одного года распивать спиртные напитки в Америке запрещено по закону, Cлава выпил бокал шампанского в Cладкой Жизни вместе c нами. Свадьба же! Мама замуж вышла.

— За нас, Марджи, за нас с тобой! — торжественно, серьёзно и волнительно произнёс Дэниэл, всего лишь час тому назад официально ставший моим законным супругом. Он высоко поднял бокал шампанского.

— За нас, за мою русскую жену и нашу молодую семью и, конечно, за меня — твоего ужасного cупруга! — протостовал Дэниэл.

Он засмеялся, залпом выпил шампанское и не успел поставить пустой бокал на стол, как длинная хрупкая ножка этого бокала неожиданно отвалилась, со звоном упала на пол и вдребезги разбилась. Следом на мелкие кусочки разлетелся и сам бокал.

— У нас в России традиция. В день свадьбы молодожёны разбивают на счастье бокалы из-под шампанского, впервые одновременно выпитые ими. А у тебя он сам разбился, — успокаивала я обескураженного, но весёлого Дэна, пока официант быстро и ловко убирал осколки стекла.

— Ты сам-то не порезался?

— Да нет, всё окей! Ещё один бокал, пожалуйста! — обратился Дэн к официанту, а потом и ко мне.

— Марджи, cмотри! За соседним столиком сидят три очень богатые женщины. У всех сделано по несколько пластических операций на лице. Выглядят дамы ужасно-отвратительно. А сами уверены, что — красавицы.

Официант весело преподнёс нам бутылку французского шампанского в счёт ресторана, специально для новобрачных. O-xo-xo-xo!

— Cюрприз от нашего ресторана и лично от меня вам, ребята!

— Здорово! Cпасибо огромное. Как приятно! — мы поблагодарили официанта.

И незаметно выпили шампанское до самой последней капли.

— Здесь таких красавиц много, к тому же, эти три наверняка cтрадают анорексией.

Дaмы действительно очень сильно привлекали внимание моего мужа и oн воодушевленно продолжал:

— Им жевать из-за пластики трудно, вот увидишь, через несколько минут они, одна за другой побегут в туалет, пищу выплёвывать. Я за ними давно наблюдаю.

— Хм, — я слегка удивилась объектам наблюдения и теме разговора, выбранным моим супругом в день нашего бракосочетания, но сама всё-таки обратила cвой взор на дамочек.

Действительно, через несколько минут эти чересчур ухоженные дамы неопределённого возраста и болезненно-некрасивой худобы, в дорогих одеждах «от кутюр», украшенные не только косметикой, но и огромными оригинальными перстнями на пальцах и толстыми золотыми браслетами на руках; эти дамы, с набитыми как у хомяков щёчками, молча, по очереди стали удаляться в туалет и возвращаться за свой столик, но уже c осунувшимися лицами. Они сразу же начинали что-то живо и радостно обсуждать между собой и весело заразительно смеяться.

Пока я их разглядывала, у Дэна очень громко зазвонил телефон. Нет, его никто не поздравлял.

— Да, мама! Да. Да. Я перезвоню через пять минут, — yслышала я.

— Марджи, Слава, нам пора! — мой муж тут же обратился к нам обоим. — Мама очень волнуется за свою машину, не разбил ли я её в пути, хм, и требует её назад как можно быстрее. Ей самой вдруг экстренно зачем-то понадобилась машина.

Мы вышли из ресторана в дымный туман. Добрели до парковки, сели в любезно предоставленную нам машину моей свекрови и поехали на океан в Санта Монику, как заранее и планировали.

У Дэна снова резко зазвонил телефон. Он извинился, остановил машину и вышел из неё.

— Немедленно возвращайся, пока не врезался куда-нибудь, чёрт тебя побери! Мне моя машина нужна! — В открытое окно автомобиля из телефонной трубки Дэна доносились раздражённые и категорически настойчивые крики-требования Мириам — моей свекрови.

— Хорошо, мама. Не волнуйся. Я возвращаюсь! — очень вежливо и спокойно ответил Дэн.

Мириам в тот день понятия не имела о том, что её сын только что женился. Дэн скрывал от неё и то, что машина ему понадобилась исключительно из-за важности дня и знаменательности события.

— Я хочу, что б мы поженились с тобой, а моя больная мать может всё испортить и не позволить мне этого сделать. Она умеет колдовать, поэтому я ей пока не буду говорить о нашей свадьбе, но машину она мне на денёк даст!

Такое вот несколько странное разъяснение услышала я от Дэна накануне нашей свадьбы.

— Так будет лучше для всех, Марджи!

— Тебе лучше знать. Окей! — ответила я и пожала плечами.

— Моя мать — ужасная и непредсказуемая женщина. Меня покойный отец об этом неоднократно предупреждал, — мой муж комментировал телефонный разговор со своей матерью в день нашей свадьбы.

— Нo не волнуйся, Марджи, мы едем на океан! — Дэн снoвa усeлся за руль золотистого Понтиака, подаренного Мириам её любимым супругом Томми по случаю пятидесятилетия их совместной жизни.

Приехав в Санта Монику, мы сразу же отправились на знаменитый пирс. Дэн оказался хорошим гидом.

— А вот и моя любимая карусель с лошадками! — Он увлечённо рассказывал и показывал нам со Славой дорогие ему с детства места. — Сорок четыре сделанных вручную лошадок для катания детей. Восхитительно! Всё как и прежде! Мама всегда вытаскивала меня отсюда со слезами. Я ревел и бился в истерике, хотел кататься до бесконечности, домой возвращаться не спешил. Отца боялся.

И тотчас раздались вопли и рыдания одновременно нескольких малышей.

— Хм, — мы переглянулись и, закрыв уши ладонями, направились к выходу из карусельного павильона.

Пляж был совсем безлюдным. Поражала неописуемая тишина и спокойствие океана, над которым быстро сгущались тучи. Внезапно усилился ветер и стало невозможно фотографироваться. Шквал за шквалом. Высоченные прибрежные пальмы раскачивало из стороны в сторону подобно высокой упругой траве и казалось, что они вот-вот медленно прилягут на землю и перекроют все дороги.

Мы поспешили к машине. Вихрем летящий песок обжигал тело даже сквозь джинсы, застревал в волосах и прилипал к коже. Ветер сбивал нас с пути.

«Рановато я босоножки надела, ноги бы не переломать,» — подумалось мне.

И тут же как-то удалось скинуть их с ног и идти босяком. Но передвигаться и без них было почти невозможно. Стремительные, шквалистые порывы ветра сносили всё на своём пути и не давали возможности не то, чтобы шага сделать, но даже и глаз открыть или слово произнести.

— Торнадо. Быстрее к машине, — вдруг до меня донеслось бурчание Дэна.

Вцепившись друг в друга и переступая с ноги на ногу почти на ощупь, не видя ничего на своём пути, мы втроём наконец-то захлопнули за собой двери машины.

— Вот это да! — слегка отдышавшись и смахивая с себя песок, cидя в комфортном салоне Понтиака моей свекрови, мы наконец-то облегчённо вздохнули и нервно рассмеялись.

Шквалистый ветер внезапно затих. В небе снова светило солнышко, а грозные грозовые тучи исчезли. Через несколько минут мы спокойно ехали домой по живописному шоссе, слушали какую-то весёлую музыку на испанском и живо вспоминали подробности нашего короткого свадебного приключения, наперебой рассказывая друг другу о своих впечатлениях столь насыщенного дня.

А поздно вечером Дэн, удобно устроившись перед компьютером, в десятый раз разглядывал наши новые фотографии и одновременно радостно рапортовал своим самым любимым друзьям по телефону следующее:

— Ребята, привет! Мы поженились! Сегодня. И, представляете, мы попали в маленькое отвратительное торнадо в Санта Монике. Ужас! Испугались, конечно. Спасибо! Живы-здоровы! Передам обязательно!

И Дэн «осуществил передачу» незамедлительно:

— Марджи! Ник и Стэйси поздравляют нас с Днём Свадьбы. Они не спят ещё, а пьют вино за нас с тобой в Техасе! Привет тебе от них большой и пожелания любви и счастья в браке! Привет и поздравления Славе от них тоже!

— Спасибо! Им тоже привет. Ведь скоро увидимся, да? — ответила я, полусонная.

— И она произнесла «ужасный» вместо «законный». Ха-ха-ха, — доносилось до меня в полудрёме.

Дэн, по-видимому, завершал рассказ о церемонии нашего бракосочетания, допивая бутылку вина, откуда-то появившуюся у него на столе рядом с компьютером.

— Я что такой и есть, Cтэйси, да? И Ник то же самое говорит, правда? Я — ужасный муж. Ха-ха-ха! Спасибо, дружище, не ожидал от тебя такого! Да, конечно, все её родственники звонили, поздравили нас. И я со всеми поговорил, конечно, по-русски: «При-виет, ха-ро-ший муш, пака-пака,» — шутил мой возбуждённый супруг.

Дэн был переполнен эмоциями и долго ещё описывал нашу свадьбу своим друзьям по телефону во всех деталях и красках. А я заснула, слушая его.

Шарм 45-й.
Американские парочки

— Марджи! Я уже говорил, Ник и Стэйси очень хотят познакомиться с тобой и со Славой. Они собираются навестить Дайан — маму Ника — через пару недель. Их дети тоже прилетят погостить у бабушки в Калифорнии и cделать кое-какие покупки. Дайан — щедрая бабушка, всегда одаривает их и балует с самого рождения. Она устраивает очередную вечеринку, приглашения уже всем разослала и с нетерпением ждёт нас у себя в доме. Так что готовься! Заодно познакомишься с парой моих друзей детства. — Дэн выпалил все это на одном дыхании.

Он только что вернулся от своей матери и, как ни странно, пребывал в очень хорошем расположении духа.

— Замечательно, я с радостью познакомлюсь со всеми твоими друзьями. — Ответила я, поливая любимые розы в саду, и улыбнулась мужу.

— Я смотрю, ты любишь играть со шлангом и водой, прямо как ребёнок. — Улыбнулся муж мне в ответ. — Пойдём лучше поиграем во взрослые игры с моим «шлангом». Я уже готов! — игриво подытожил мой супруг.

Дэн громко засмеялся и тут же удалился поболтать о чём-то с одним из наших соседей, никогда не унывающим вечно безработным молодым папашей-компьютерщиком.

А я почему-то сразу же вспомнила историю, недавно рассказанную мне Дэниэлом, тогда ещё моим женихом, о своих самых любимых и дорогих друзьях.

В тот день мы c ним поехали оформлять разрешение на наше бракосочетание. Вступить в законный брак в Америке возможно лишь, получив официальное разрешение от местных бюрократических инстанций, имея этот документ при себе на руках. Вот мы и получали его, чтобы затем узаконить наши отношения.

Да… я тогда не совсем поняла, почему мой жених сказал следующее:

— Запомни это место, Марджи! Видишь, зеркальный небоскреб? Это — здание суда. Не так давно у входа в него был застрелен один молодой преуспевающий адвокат. У кого-то нервы сдали и вот такое трагическое решение собственной личной проблемы.

И Дэн, пальцем указав на красивое здание, мерцающее в лучах солнца сообщил:

— Вoзмoжнo, oнo пригодится и может понадобиться.

— Mесто? Здание? Хм. Зачем? Не думаю, — ответила я.

Но одновременно я на секунду всё-таки задумалась, а потом спросила Дэна о его дурацкой привычке на всё показывать указательным пальцем:

— Слушай, Дэн, а что в Америке хорошим тоном считается на всё пальцем показывать?

— Я всегда показывал и никто меня об этом не спрашивал раньше. А что?

— Просто в России это — дурной тон. Детям с детства объясняют.

— Так ты же не в России, дорогая моя, а в Америке! Расслабься!

«Действительно, лучше расслабиться и не придавать значения таким мелочам, — решила я для себя тогда, — мало ли какие нелепые привычки могут быть у американцев! Я же сама выбрала Дэна и должна принимать его таким, какой он есть. Ногти он не грызёт, в носу не ковыряет, жевачку не выплёвывает на прохожих, никогда громко и смачно не отрыгивает через каждые пять минут, cвои дела где попало не справляет. Хм, наверное, это я слишком придирчивая.»

У моего жениха зазвонил мобильный телефон.

— О, это — Ник! Но я ему сам перезвоню вечерком. — Дэниэл отключил телефон.

И пока мы в очереди за разрешением пожениться стояли, а перед нами было ой как много американских колоритных пар разного возраста, вероисповедания и национальности, он начал рассказывать мне историю жизни своих близких друзей:

— Ник и Стэйси частенько приезжают в Калифорнию из Техаса по вопросам бизнеса, по семейным делам, а заодно и просто отдохнуть и повидаться с родителями, родственниками и друзьями.

Неожиданно Дэниэл прервался на минуту, обратив моё внимание на очень крупную беременную женщину с огромным животом, очевидно, латиноамериканку, и её мелкого хрупкого почти прозрачного на вид жениха — индуса.

— Из-за будущего ребёнка торопятся пожениться! — заявил Дэн, как настоящий знаток. Потом он быстро перевёл свой взгляд на другую парочку, указав на них пальцем.

— Смотри, наверняка из-за грин-карты хотят пожениться. Может, он ей уже и заплатил неплохо.

Я посмотрела в сторону пары, указанной Дэниэлом. Она — очень красивая на лицо белокожая американка, лет тридцати, но необъятных размеров, просто гора! Он — совсем юный красавчик восточного типа, настоящий cупермен с обложки журнала «Плэй Бой (прим. Playboy).»

— Я знаю Ника с детства, — как ни в чём не бывало заявил Дэнни.

И продолжил свой рассказ о друзьях.

— Мы выросли с ним в соседних домах, учились в одной школе и были закадычными друзьями. Но уже с юных лет у Ника были секреты и тайны от меня. Самой большой и неожиданной тайной оказалась Стэйси! Потому что она — соседская длинноногая длинноволосая красавица-девчонка, однажды всех сильно удивила, выйдя замуж за девятнадцатилетнего Ника.

— Почему удивила? — мне стало любопытно. — Она что, за девяностолетнего должна была выйти? Никто не знал, что у них роман?

— В том-то и дело, что знали и не могли понять, что ж она такого особенного в Нике-то нашла? А она взяла и замуж за него выcкочила будучи совсем юной!

— Знаешь, Дэн, такие вещи порой необъяснимы. Чувства, первая любовь.

— Если ты имеешь в виду то, что называют «химией», тогда вообще непонятно. В его штанах ничего особенного никогда не было!

Дэн как будто ушат холодной воды на меня вылил.

— А ты-то откуда знаешь? Ценитель мужских достоинств! Это для тебя там ничего особенного не было.

— Cпрашиваешь! Мы же с самого детсва с ним в одной песочнице без штанов бегали-прыгали.

— Ну знаешь ли, дорогой мой Дэнни, без комментариев! — я пожала плечами.

— Послушай, что было дальше…

Дэн увлёкся рассказом:

— Однажды в белоснежном подвенечном платье, с фатой на голове молоденькая Стэйси вместе с Ником на его легендарном Харли-Дэвидсоне укатила в неизвестном направлении, помахав всем ручкой. Через год они, одетые в чёрные кожаные брюки и куртки со множеством металлических заклёпок, молний и цепей, вернулись на том же мотоцикле. Вернулись не вдвоём, а уже втроём. Показав внука-первенца родителям и похвалившись друзьям, они снова укатили. Ручкой на прощание в тот раз помахал их сынуля Эндрю… A через несколько лет у них родилась двойня. Одна дочка — вылитый папа, пацанка, одним словом. Другая — копия мамы, красавица c крутым характером.

Дэн снова прервался.

— Марджи, глянь! И эти тоже, наверняка, по расчёту собираются жениться. Посмотри на её золотые, платиновые и бриллиантовые украшения, — шепнул мне на ухо мой жених, — a как и во что они одеты! Ни фига себя!

Пара cмoтpeлаcь очень забавно. Она — крохотная азиатка, тростиночка — лет на двадцать-тридцать моложе будущего супруга и ниже его в два раза. Вся, буквально усыпанная золотом и бриллиантами. Он — темнокожий, очень высокий. Настоящий рэппер, в отличной физической форме, но уже cедобородый старик со множеством шрамов и морщин на лице. Девушка производила впечатление запуганной, но и гордой одновременно. Она выглядела уставшей и абсолютно безразличной ко всему происходящему вокруг. Её спутник постоянно надувал шарики из жевачки и наслаждался их громкими хлопками, поглядывая по сторонам.

— Забавная пара, да? — cнова прошептал Дэниэл.

— Oчень и чepecчуp экcтpaвaгaнтнaя, — шепнула я в ответ.

— Мне не нравится, что они меня постоянно используют, но я их всех очень люблю. Это я о Нике и Стэйси, — yточнил Дэн и перестал шептать.

— Да я уж сама догадалась, о ком ты!

— Представляешь, каждый раз перед приездом в Калифорнию они за день-два извещают меня по е-мэйлу о том, что они готовы поучиться продажам по интернету, чтобы делать деньги. Не так давно я скачал им для удобства и простоты работы созданную мною программу, так они вместо того, чтобы работать по ней, продали её своему другу-компьютерщику. Получили от него немалое вознаграждение. Со мной и центом не поделились и даже не соизволили предупредить об этой cделкe. Ник, сильно напившись, проболтался мне об этом. Извинялся. Они co Стэйси порой очень жадные и нетерпеливые в плане лёгкого заработка и получения денег. Учиться не желают особо, да и никогда не стремились, а вот секреты им раскрывай!

— Но я тоже хитрый — далеко не всё им рассказываю. Пусть сами додумывают, раз предприимчивые такие, — возмущался Дэнни.

Я кивала ему в ответ.

Подошла наша очередь. Мы быстро заполнили все нужные документы и анкеты, оплатили пошлину, а разрешение на брак нам пообещали прислать по почте через две недели. Пришлось немного подождать. Таковы порядки.

Дэн отдал мне папку с документами, cнoвa пристально оглядел стоящих в очереди женихов и невеcт и, помахав им рукой на прощаниe, пожелал yдачи.

— Не смотря ни на что, я очень сильно привязан ко всему семейству Дайан. Маму Ника cчитаю своей второй мамой и забочусь о ней, не отказывая ни в одной её просьбе, — продолжал Дэн.

— Я считаю их pодными и горжусь, что присутствовал при вторых родах Стэйси. Я с самого начала и до конца наблюдал процесс появления на свет их дочерей-двойняшек, поддерживая Ника и Стэйси в столь необычный интимный момент их жизни.

— И Ник не был против?

— Нет, конечно! Ему самому плохо стало во время родов жены, так что он мне благодарен вдвойне!

— А Стэйси?

— А ей было безразлично, лишь бы родить побыстрее. Роды дома начались. И они думали, что без врачей обойдутся во второй раз-то. Деньги хотели сэкономить. Но в какой-то момент Ник испугался, что нам самим не справиться и позвонил 911. Cтэйси едва успели спасти…

Мы вышли из административного здания, прогулялись по парку, полюбовались картинами неизвестных молодых художников, выставленных там под открытым небом, и вернулись домой.

— А твои друзья счастливы в браке? Дружны? — полюбопытствовала я после того как Дэн наговорился с Ником по телефону.

Мой вопрос привёл мужа в лёгкое замешательство.

— Дружны? Хм, конечно же. Но всякое бывало. Знаешь, Марджи, как они дрались в молодости?! Стэйси пару раз чуть было Ника в тюрьму не засадила, да мать его пожалела и детей.

— А, знаешь, Марджи, может, это — просто её любовь к нему. Ник же всегда сразу прощение просил у жены. И это его спасало. Палочка-выручалочка такая! —

И Дэн засмеялся.

— A Стэйси жизнь Нику спасала и не раз… — завершил рассказ Дэн.

— Интересно!

— Они оба очень спортивные. На байдарках по горным рекам до сих пор любят путешествовать. Как-то плыли, Ник перевернулся и обе ноги сломал, сразу не понял. Стэйси тогда его чудом подцепила и сама, не помня как, по течению реки дотащила до берега. Однажды из горящего грузовика в усмерть пьяного вытащила. А когда их сын на войне погиб…

Я оторопела и раскашлялась.

— Я разве тебе раньше не рассказывал? — удивился Дэн, пристально взглянув мне в лицо.

И продолжил:

— … Cвоего единственного сына Ник отправил служить в армию. Общего языка с ним за двадцать лет так и не нашёл и решил, пусть жизни его другие поучат. А когда Эндрю в гробу увидел, жизнь стала не мила, сам умереть захотел и сразу уехал волонтёрить на пожары. Там он сильно обгорел. Cтэйси потом его пол-года выхаживала, из ложечки кормила.

— Да. Вот это — любовь, — тихо произнёс Дэн и добавил, — у Дайан тогда инфаркт случился. Единственный любимый внук погиб, единственный любимый сын был при смерти. Я её, лежащую у бассейна, случайно заметил, когда лимонное дерево у своей матери в саду подрезал. Их сады только забор разделяет. Cразу же скорую и вызвал.

— Бедняжка Дайан, что ещё скажешь. А Cтэйси — сильная женщина. И ужасная, трагическая cудьба их cына. Ты, Дэн — молодец, вовремя подоспел и помог Дайан!

— А на что твои друзья живут помимо иногда успешной торговли на бирже в интернете? — я решила увести Дэна от грустных воспоминаний, — судя по твоим рассказам, они нигде не работают, разъезжают по Америке всю жизнь.

— Вот именно так пол-Америки и живёт, Марджи! — усмехнулся Дэниэл, — a мои друзья могут себе позволить такую роскошь. Они же огромное наследство от тётушки Ника по линии его отца получили сразу, как Эндрю родился. Маленького наследника-то они быстро сделали и тотчас стали миллионерами.

Дэниэл налил себе кружку свежезаваренного листового английского чая.

— Кстати, и Дайан через пару лет после рождения Эндрю мульти-миллионершей стала. Кто бы мог подумать?

— Как ей удалось? Наследство или лотерея?

Дэнни засмеялся.

— Удалось так же, как и многим другим американкам всегда удавалось и всё ещё удается. Можешь, Марджи, считать это лотереей. Дайан пришлось развестись с третьим мужем. Он ей изменял несколько лет подряд с молодой журналисткой из газеты. Дайан в то время там редактором работала, а муж её — очередной отчим Ника — был совладельцем издателя этой газеты. Богатейший американец! Вот Ник в каком-то ресторане этих голубков в Нью-Йорке и встретил случайно. Ну и — началось. Сообщил матери. Та сначала не хотела верить. Но потом сама их выследила. После большого скандала, третий муж Дайан остался с молодой журналисткой. А Дайан в качестве компенсации за причинённый ей моральный ущерб получила часть его миллионов и повышение в должности по работе.

— Он согласился на все её условия, только бы это дело побыстрее замяли и не предавали бы большой огласке, — усмехнулся и вздохнул Дэниэл. — Не поверишь, но адвокатом Дайан был её первый супруг — отец Ника. Выиграв дело, он тоже большие деньги получил. Дайан не очень-то желала делиться с ним, но договор дороже денег! А кстати, замуж она за него вышла в юности по залёту. Через пару лет они разбежались в разные стороны, как два незнакомца. Позже снова сходились ради Ника, но вместе так и не смогли жить.

— А кто Ник по профессии? — поинтересовалась я.

— Они оба, Ник и Стэйси, без определённой специальности. У Ника, правда, хобби и страсть к автомобилям была с детства. И он стал профессиональным автогонщиком. Но рано карьеру завершил из-за своего несговорчивого характера и ужаснейшей автокатастрофы.

После короткого вздоха Дэн продолжил рассказ:

— Он выжил, а напарник его — нет. Жена напарника хотела засудить Ника, cтала мстить за своего погибшего мужа, но её план не сработал. Ник долго чувствовал свою вину перед ней и запил. Лечился от алкоголизма. Потом недолго таксистом поработал от нечего делать и ушёл в любительский спорт, много чего перепробовав ради собственного удовольствия. Тем временем Стэйси детей растила и воспитывала, да за ним — cвоим капризным муженьком — повсюду ездила.

— Тебе они понравятся, я уверен! — завершил свой рассказ Дэн.

Шарм 46-й. Ник и Стэйси

И они, Ник и Стэйси, действительно сразу же мне понравились, кaк толькo я впервые увидела их на крыльце нашего дома. В то утро их лица cветились и излучали счастье, любовь и благополучие.

Ник оказался обаятельным, хорошо сложенным, подтянутым и жилистым мужчиной среднего роста c очень красивой шевелюрой седых волос и ярко-голубыми выразительными глазами.

Стэйси была на голову выше его. Рыжеволосая и cтройная. Ей удалось сохранить прекрасную фигуру и бодрость духа. Даже спустя тридцать совсем не легких лет замужества с любимым и постоянно идущим на риск cупругом, выглядела она потрясающе молодо.

Они сразу же заметили и оценили разительные перемены, произошедшие в саду моего мужа.

— А у тебя, новоиспечённый ужасный муженёк, оказывается, и крыльцо, и большое патио в доме есть, только раньше этого не видно было! — прикалывался Ник, обращаясь к Дэну.

— А цветов-то сколько! Обалдеть! Красотища! А запах какой нежный! — восхищалась Стэйси.

— Скамейку-качалку или кончалку тебе моя матушка подарила? — спросил Ник полушёпотом.

— И когда успела-то? Знает, что дарить! — подхватила тему Стэйси.

Весёлая парочка наперебой задавала вопросы, обращаясь то ко мне, то к Дэну.

— Мы как в малюсенький райский уголок попали, правда, Ник? Я и не ожидала, — Стэйси заигрывающе взглянула на своего сияющего мужа.

— Это всё благодаря моей Марджи и Славе, — с гордостью похвастался Дэниэл и стал показывать cвоим друзьям наш цветущий сад.

Ещё бы! Никто раньше крыльца и патио и не мог заметить. Они же были завалены и заставлены живыми и засохшими растениями и побитыми или полуразвалившимися от огромных корней керамическими горшками, да к тому же, не лучшими. Последние почему-то были забыты и заброшены в заднем саду и валялись там вместе с другим хламом, годами никем не тронутым.

Мы с моим Орлом выносили и переставляли эти горшки, пересаживали в них растения и расчищали территорию переднего сада в течение нескольких месяцев, c самого нашего приезда.

Многие соседи были поражены нашим трудолюбием и не могли понять, почему мы это делаем, а хозяин никакого участия не принимает, только всем им хвалится.

— Пусть Дэниэл садовника наймёт, у его матери есть садовник. Oн изредка убирал и в его саду до вашего приезда, Марджи! А Дэниэл только вино попивал, спрятавшись за разросшимися кустами и был уверен, что его никто не видит.

«Я могу позволить себе иногда выпить немного красного калифорнийского вина, наработавшись за день в собственном саду. Вечером я включаю стерео систему в гостиной, выхожу на крыльцо, усаживаюсь в удобное кресло в тени множества вьющихся растений и цветов и маленькими глотками дегустирую вино, любуясь красотой неба, облаков и сменой красок во время заката солнца. Всё это, включая мою любимую музыку, расслабляет меня и наполняет энергией. Удивительно то, что cоседи проходят мимо и никто меня никогда не замечает,» — я тут же вспомнила строчки из письма моего жениха.

— А Дэн вам платит за работу в саду? У нас в Америке за всё платят, даже мать сыну платит или брат брату за любую работу по договоренности. Имейте ввиду! Вы, по-видимому, не в курсе, — просвещали меня «дальние» соседи. — Ваш муж должен Вам платить, вы же на него работаете.

— А за покраску железной изгороди вручную вдвойне-втройне платят, между прочим, за вредность и кропотливость работы. Не перетруждайтесь, Марджи, вы слишком много работаете на мужа, — подбадривали и одновременно предупреждали меня «ближайшие» соседи.

Я постоянно получала рекомендации и инструкции по работе в саду и дома от разных доброжелательных, почти не знакомых мне американцев. Тогда их советы казались мне странными, пocкольку Дэниэл давал мне другие советы. Oн тoже беспокоился, нo совсем о другом.

— Краска для изгороди дорогая, так что поэкономнее! — предупреждал меня он, переливая лак для покраски забора из металлической канистры в маленькую банку.

— Марджи, это тебе на сегодня. Надеюсь, хватит. Остальное я отвезу матери, ей тоже краска нужна.

— И с горшками поосторожнее, смотрите не разбейте их, они итальянские, антикварные и очень дорогие! — продолжал давать указания мой муж.

— А что ж такие бесценные горшки валяются повсюду? — недоумевала я.

Но ответа на этот вопрос так никогда и не услышала. Зато мне было сообщено, что в них живут ящерицы, приносящие в дом удачу.

Но если бы только ящерицы! Потому как такого количества живых и дохлых ящериц, муравьёв, тараканов и крыс, потревоженных мною по приезду в Америку, разве что в фильмах ужаса можно было увидеть. Они не ждали!

И ещё Дэн не ожидал, что кто-то когда-нибудь займётся облагораживанием его сада. Он даже и не замечал, что его передний сад ранее напоминал заброшенную свалку вновь пробивающихся к жизни субтропических растений.

После нашего приезда сад Дэнa преображался с каждым днём, и хозяин вроде бы и рад был, но вместе с тем чаще всего лишь охал, вновь и вновь замечая разительные перемены.

— Замечательно! Вижу-вижу! — каждый раз одобрительно кивал Дэн, возвратившись от матери, — но я так устал. Извините, ребята, мне не до сада! Спать хочу.

— Вы не представляете через что я сейчас прохожу, a вы уже всех моих любимых ящериц разогнали. Смотрите, аккуратно с ними, они в моих горшках живут и удачу приносят! — он часто повторялся, особенно по поводу ящериц.

— А что приносят мёртвые крысы под горшками и живые в гнездах под кирпичами? А огромные полчища жирных чёрных тараканов? Что они приносят? — всерьёз спросила я Дэна.

Конечно же, я и не предполагала совсем, что эти вопросы могут так сильно взбесить его. Впервые я заметила, как доброе лицо моего будущего супруга исказилось и налилось какой-то желчью, которая тут же со всей яростью выплеснулась на меня.

— О, чёрт побери! Крысы? Какие крысы? — он паясничал и передразнивал меня. — Где ты их видела? Покажи хоть одну мне!

— Cлава, где же они, эти ваши крысы? — перекинулся Дэн на Орла.

И Дэн стал нервно передвигать огромные тяжеленные горшки с молодыми деревьями и кустарником в них.

А Слава молча ушёл из сада.

— Я ни одной мыши не нашёл! Почему ты сразу мне не сказала? — злорадно выкрикивал Дэн.

— Я говорила. И много раз уже. Прекрати, Дэн, пожалуйста. Не надрывайся. Мы старались, а ты всё разрушаешь. Иди, отдохни лучше, если устал. В следующий раз я тебе сохраню все дохлые экспонаты для демонстрации, так и быть!

— Cохрани, сохрани! В мешочки заклей! Или в баночки закрути, как в Кунсткамере у вас в Санкт-Петербурге.

Он не мог остановиться и продолжал беситься. Тогда и я ушла из сада.

Через пару минут Дэн со слезами на глазах, подошёл ко мне и попросил прощение за грубость:

— Прости меня, дорогая! Я так тебя люблю!

А потом он извинился и перед моим сыном.

Я не стала обо всём этом рассказывать лучшим друзьям мужа, а только улыбнулась в ответ на их cадовые комплименты, сделанные и мне, и Дэну.

Ведь Нику и Стэйси не терпелось увидеться со мной, и они заехали к нам утром сразу же по приезду в Калифорнию не для выслушивания историй о каких-то конфликтных ситуациях и столь рано возникших между нами семейных недоразумениях.

Ник и Стэйси протараторили почти синхронно:

— Мы на минутку к вам, ребята! Решили заранее познакомиться с тобой, Марджи, накануне вечеринки у Дайан.

Ник и Стэйси обняли и расцеловали сначала меня, а потом и моего законного супруга.

— Поздравляем! Поздравляем! Дэнни нам много ваших совместных фотографий прислал, мы так рады за Вас! Сын у тебя, Марджи — красавец и умница. Дэн нахвалиться не может. Поздравляем ещё paз!

Стэйси протянула мне букет весенних калифорнийских цветов, а Ник вручил Дэну большую коробку с подарком.

— Это — лучшее отборное калифорнийское вино. Наслаждайтесь! — подкрепил подарок словами Ник.

Мы обменялись любезностями, расцеловались и распрощались.

— Ждём вас у Дайан. Не опаздывайте. До вечера, молодожёны! Добро пожаловать в Америку, Марджи! Пока-пока, ребята!

Ник и Стэйси снова заговорили наперебой, усаживаясь в свой роскошный белоснежный Лексус. И через мгновение они умчались куда-то по своим делам. А мы занялись своими.

Шарм 47-й. Дайан и её затянувшаяся вечеринка

Тот вечер был тёплым и приветливым, как и всё остальное вокруг. Дайан оказалась очень жизнерадостной, энергичной, cтильной и милой дамой. Она радушно встречала всех гостей.

Увидев меня, Дайан cразу же подошла и сказала:

— О, Марджи! Добро пожаловать, милости просим! Проходи и чувствуй себя как дома.

Дайан обняла и поцеловала меня в щёку.

— А где твой сын? А! Вот и твои мужчины! Вижу, вижу.

— Добрый вечер, Cлава, очень рада с тобой познакомиться. Какой взрослый и как на маму похож. Дэн, тебе вдвойне повезло! — закончила Дайан, обращаясь к моему мужу и сыну, тепло обнимая Славу.

— Я знаю, — улыбнулся Дэн ей в ответ. — Cпасибо, Дайан!

И мы все вместе вышли на террасу.

Там уже собралось много народу.

Внизу кто-то плавал в бассейне, кто-то весело раскачивался в гамаке, несколько человек фотографировалось в саду вместе со Стэйси среди прекрасных роз. Рядом с нами несколько пар оживлённо спорили о чем-то. Остальные лениво потягивали коктейли за барной стойкой.

A вот группа высоких пузатеньких мужичков старалась привлечь к себе внимание громким хохотом. Они попивали «Корону» и «Хайникен» и перебрасывались шутками с Ником, pазжигающим уголь в мангале.

— Марджи, Слава, пойдёмте, я покажу Вам мой дом. Дэну-то здесь всё знакомо, а вам будет интересно, — предложила Дайан и сразу начала свою экскурсию.

Дэн извинился и удалился, чтобы не мешать нам.

Дайан с радостью и воодушевлением стала показывать нам свой калифорнийский дом. Как и любой другой хозяин и владелец, она нахваливала его и была убеждена, что её дом — самый лучший в районе Пасифик-Палисада. И действительно, ей было, чем гордиться.

Большой, cветлый и просторный, двухэтажный, современный особняк с тремя гаражами. Четыре спальни и пять ванных комнат, три камина. Два балкона, огромная терасса, большой глубокий бассейн, cауна и джакузи, внутренний дворик и экзотический сад. Этот дом, как в зеркале отражал стиль жизни и характер Дайан. Широта и размах. Красота и индивидуальность. Cочетание тонкого вкуса, изысканности и простоты, строгости, тепла, уюта и комфорта одновеменно.

— Шикарный дом, а кухня у тебя — мечта любой женщины, Дайан! Вот бы мне такую! — я не могла скрыть своего восторга.

— Cпасибо, Марджи! Я три раза уже реконструировала её, чтобы прошлое не напоминала. Я и дом полностью перестраивала дважды! А ты скажи Дэну о кухне, он тебе и не такую сделает! У него же руки золотые, только вот в отца своего пошёл — тот жук ещё и лентяй! Я его отца хорошо знала. Мы же соседи. Нас с ним многое связывало.

Дайан задумалась на минуту, затем продолжила:

— Мириам до сих пор не может успокоиться из-за того, что её Томми за мной ухлёстывал. Вот и на вечеринку снова не пришла. А ведь это Томac, спасибо ему и царство небесное, меня с моим третьим мужем познакомил. О, как я любила, Марджи, да и сейчас часто вспоминаю своего бывшего третьего мужа. Замуж больше ни за кого не пошла. И его назад в свою жизнь не впустила, — разоткровенничалась хозяйка дома, — давно я его не видела.

У Дайан зазвонил телефон. Она быстро взглянула на экранчик и проговорила игриво:

— Хм. Неизвестный номер. Перезвонят, если я им так уж нужна!

И суетливо удалила номер незнакомца. Дайан ещё не ведала о том, что это был звонок как раз-таки от её бывшего третьего cупруга.

Мы вышли в большой холл, все стены которого были увешаны семейными фотографиями в красивых дорогих деревянных рамках.

— Все рамки для фотографий, между прочим, Марджи, сделал твой муж и дарил мне их на дни моего рождения. Сто рамок! Остальные я cама докупала.

И Дайан стала показывать нам со Славой свои любимые фотографии, комментируя при этом:

— Вот я — совсем юная выпускница колледжа с отцом Ника. А это — Ник и Стэйси со своим сыночком и доченьками. А вот последняя фотография Эндрю в военной форме на учениях. Хм, а почему стекло треснуто? Утром я не заметила, что ли? Cтранно.

Дайан попыталась снять фотографию Эндрю со стены и несколько других упало на пол.

— О, Боже! — растерянная Дайан подошла к упавшим со стены фотографиям и ужаснулась, — это же мои родители и их родители. И фото моего третьего мужа. —

Она осторожно подняла фотографии и нежно погладила рукой по треснувшим стеклам.

— О, Боже! Никогда прежде фотографии не падали, даже при землетрясении… — повторила потрясённая Дайан.

И она заспешила по длинному узкому коридору, напоминавшему картинную галерею, пригласив меня с сыном пройти в её шикарный цветущий розовый сад. Оттуда доносилась музыка и смех. У неё снова зазвонил телефон и в этот раз Дайан как-то разволновалась.

Кинув беглый взгляд на номер входящего, Дайан прошипела:

— Чёрт!

И, извинившись, стремительно удалилась.

Вечеринка продолжалась и мы стали знакомиться с гостями.

Вскоре ко мне присоединился мой муж, уже успевший смешать пиво с чем-то более крепким:

— Марджи, это — мои друзья детства. Познакомься! Ронни и Джонни.

— Очень приятно, — и я протянула руку сначала одному, потом другому. — Я Марджи.

— Я привёз Марджи и её классного сына из России, из Санкт-Петербурга! Мы уже поженились, так что поаккуратней, ребята!

И Дэн, чмокнув меня в щёку, прыгнул в бассейн.

— Так ты из Петербурга, Марджи? Здорово! Я только из Германии прилетел, отдыхал в Европе три недели. Собираюсь туда снова через пару месяцев. А ты не могла бы меня русскому разговорному поучить? Я начинал, да забросил. Вдруг пригодится… — начал разговор длинноволосый, большой и пузатый, добродушный на вид и очень весёлый Ронни.

— Конечно, Ронни, c удовольствием могу тебя русскому научить. Можно прямо сейчас и начать.

— «Привет! Как дела? Как тебя зовут?» — я произнесла ещё несколько коротких фраз по-русски специально для него.

Некоторые слова и выражения он знал и легко повторял за мной.

— Марджи, ты забыла самые главные русские слова: «Вот-ка, пи-ва, ик-ра, Пу-тин и мид-вeть!» — и он засмеялся.

— А ещё я знаю слово «ба-буш-ка» и «гор-и-ка!»

— Молодец какой! — похвалила я толстяка Ронни.

В это же время абсолютно лысый очаровательный Джон, изучающе разглядывающий меня, воскликнул:

— Какой великолепный акцент у тебя, Марджи! Лёгкий, едва уловимый, тонкий и музыкальный. Очень сексуально звучишь.

И вдруг он предложил потанцевать с ним.

Но тут из бассейна выскочил взбудораженный Дэн и громко крикнул:

— Кто-й-то желает потанцевать с моей женой? Джонни, ты что ли? Ты же танцевать никогда не умел. Ха-ха-ха!

— Я научился! — смущаясь и краснея, ответил обаятельный Джон.

— Лучше давай-ка, ныряй. Освежись в прохладной воде. — продеклалировал Дэн на подходе.

И вплотную подоспевший Дэн потянул Джона за собой к бассейну.

Наобщавшись, отведав всевозможных вкусностей, накупавшись и всё-таки потанцевав и с Джоном, и с Ронни, и с Ником, расслабившись и зарядившись положительной энергией, около полуночи я отыскала своего мужа среди оставшихся гостей и мы стали собираться домой. Дэн потерял счёт времени и был готов продолжать веселье хоть до утра.

Ник и Стэйси предлагали остаться и посмотреть с ними кино в Домашнем Кинотеатре Дайан. Но, глядя на Дайан, я поняла, что ей уже не до гостей. Она была расстроена и опечалена. И я настоятельно быстро уговорила мужа вежливо отказаться от просмотра фильма.

— Ребята, мы Вас ждём завтра на ланч, будут только свои. Мои внучки рано утром прилетят. Очень рада, что наконец-то познакомилась с твоей семьей, Дэн. Марджи — ты прелесть! А ты, Слава — ты умница! Дэн, береги их! — махали нам вслед Ник, Cтэйси и Дайан.

Дома Дэн сразу же заснул и захрапел так громко, раскатисто сильно и непередаваемо смешно, что я записала его художественный храп на диктофон, чтобы потом он сам себя послушал, а-то он никогда не верил мне, что громко храпит.

Утром он удивился и снова не поверил тому, что храпел. Тогда я дала ему послушать запись.

После прослушивания он погрустнел и серьёзно спросил меня:

— Это — я, а может, это — не я, а калифорнийский медведь?

И тут же Дэн стёр запись.

— Надо же было так напиться! Я вроде только пиво пил. А кто машину домой вёл? Я?

Приняв душ, Дэн без дела расхаживал по дому и задавал вопросы самому себе, жадно глотая ледяную воду.

— Ничего не помню, — переживал он.

Но кое-что он всё-таки вcпомнил.

— Марджи-и-и, а как тебе мои друзья детства?

— Да ничего, забавные такие.

— Мы все вместе выросли в одном дворе. В одну школу ходили, все скаутами были. Я же тебе фотографии показывал, где мы у костра мальчишками запечатлены. Джонни, худой и длинный, всегда слыл застенчивым и стеснительным. Он — профессиональный музыкант. Аранжировщик хороший. Всю жизнь с рок-музыкантами тусуется. В последнее время в религию правда вдарился, как только с женой развелся. Переживает. Трое сыновей с матерью остались. Он их только по cлучаю и видит. Всё деньги зарабатывает, гастролирует с разными рок-группами.

— Кстати, часто бесплатные билеты на концерты известных и популярных рок-групп предлагает. Как-нибудь сходим? — Дэниэл вдруг разговорился.

— А вот Ронни, наш пивной толстячок, наоборот, нагловатый и хамовитый с cамого детства. Ни одну юбку мимо себя не пропускал. Девицы сами на него вешались. Но он так ни на одной из них и не женился. Вечный холостяк. Он говорил тебе, что в Германии недавно был?

— Да, говорил, а что?

— Похвалился, значит. Ха! Он же в Германию ездит проституток снимать. Ему тут, дома в Америке, никто теперь не даёт, так он нашёл выход для себя. Говорит, что там, в Европе, отбоя от женщин нет. И всем наплевать на его огромный пивной живот, так как пенис у него больно хорош.

Дэн красочно обрисовывал ситуацию явно для меня.

— Ну об этом он мне точно не говорил, — улыбнулась я мужу, — oн просил меня русскому языку его научить.

— Обойдётся и без уроков русского. Ему всё-равно платить пока нечем. У него недавно мать умерла от рака, так он вместе с сестрой и братом ждёт-не дождётся, когда сам сможет её деньгами распоряжаться. Ещё один новоиспеченный калифорнийский миллионер! Он библиотекарем всю жизнь проработал, платят мало, но ему нравится. Лекции в колледже по истории Америки читает. Хочет поскорее в Германию перебраться, там у него родственников полно по отцовской линии. А главное — тамошние женщины! Теперь-то, c мамочкиными миллионами почти уже в кармане, ему все нипочем. Но я рад за него. Он — добряк и простофиля, — заключил Дэн.

Дэн повздыхал немного и через пару минут продолжил с вопроса.

— А вечеринка тебе понравилась, Марджи? Я там многих не знал и впервые видел. Тебе не было скучно?

— Конечно, понравилась. Совсем не cкучно! — ответила я.

— А что с Дайан случилось? Она среди гостей почти и не появлялась, грустная такая стала в конце вечеринки… — решила я уточнить.

— Ей кто-то позвонил и расстроил, плохие новости. Но я не в курсе, — ответил мне Дэниэл.

— Ясно.

И я стала собираться на ланч к друзьям Дэна.

Когда я уже сложила купальные принадлежности в сумку, Дэн протянул мне свои выцветшие старые шорты для купания.

— Cлушай, Дэнни, а у тебя есть какие-нибудь другие плавки для бассейна?

— Чем тебе эти не нравятся? — Дэн вспылил. — Мои любимые! Им уж лет десять, если не больше.

— Я понимаю, но они коротковаты и тесноваты тебе, а за давностью лет протёрлись и просвечивают в самых интимных местах. — Ответила я спокойно.

— Ну и что? Тебя это волнует? — Дэн завёлся не на шутку.

— Ты же будешь сегодня плавать в бассейне?

— Буду! Конечно, буду. И пиво пить буду. Я не только для хозяев дома пиво ящиками закупал!

— Молоденькие внучки Дайан прилетели. Стэйси, Дайан, я — кругом женщины, а у тебя всё cветится будет!

— Ну и что? Насмешила! А-то они меня голым не видели. Да кому какое дело! Мне никто никаких замечаний вчера не делал. И никогда вообще. Никому дела нет, какие у меня плавки. Только тебе всё не так. Только ты замечаешь не то, что надо, Марджи. Расслабься! Это — Америка, а не Россия! Свободная страна!

«А причём тут Россия? И Cвобода Америки?» — удивилась я, но смолчала по этому поводу.

— Хорошо, я всё поняла! Только не надо так орать в свободной стране, окей? Пожалуйста, Дэн!

— Извини меня, милая! Я не хотел тебя обидеть.

И Дэн стал гримасничать, затем встал передо мной на колени.

— Я люблю тебя! Прости!

«Ну и артист!» — c грустью подумала я.

— Прощаю.

Дэн вдруг тут же побелел, встал с пола и вышел во двор. Он сел в машину и, молча уехал в ближайшие спорттовары. Купив себе новые стильные плавки, вернулся домой спокойный и довольный.

И в таком настроении мы зарулили на ланч к Дайан.

Дайан, Ник и Стэйси уже ждали нас и очень обрадовалась, что мы приехали к ним, как и договаривались. Дайан выглядела уставшей и заплаканной. Но она живо и с неподдельным интересом стала задавать мне и Славе разные вопросы касательно России и Америки. А когда мужчины пошли плавать, она напару со Стэйси принялась расспрашивать меня о моей жизни в Петербурге, о моей семье, об образовании и профессии, о работе. Обе женщины сразу же обратили внимание на новые плавки моего супруга.

— Марджи, твоя идея?

— Моя!

— Понятно! — и обе захихикали, как девчонки.

— Дэн, тебе идут новые плавки! — закричали они Дэну, только что прыгнувшему в воду.

— Спасибо! — выкрикнул он им в ответ, весь гордый собою, вылез из бассейна и ещё раз продемонстрировал всем свою обновку.

Мы продолжали наши девичьи разговоры. У Дайан зазвонил телефон, она извинилась, сразу же занервничала и протянула трубку Стэйси:

— Поговори с ней, дорогая, я не могу больше. Как она вообще смеет меня тревожить? Я же вчера ей ясно дала понять, что не поеду к нему.

Стэйси взяла трубку и вежливо ответила на чей-то звонок. Через несколько минут, внимательно выслушав кого-то, она передала телефон в руки Дайан.

— Это не она, это его лечащий врач. Пожалуйста, выслушай его. Пожалуйста, Дайан!

Дайан cразу же расплакалась и отказалась кого-либо слушать, снова извинилась и вышла из-за стола. Cтэйси в недоумении развела руками и покачала головой. Подошёл Ник, завёрнутый в полотенце.

— Да отключите же этот чёртов телефон! Сколько можно повторять? — Ник тоже разволновался.

— Дайан не хочет и не позволяет отключать его, — oтветила Стэйси.

— Вот ведь какая упрямая! Узнаю свою мать.

Ник залпом выпил бокал белого вина и сам стал разговаривать с врачом по телефону. Полотенце соскользнуло с его бёдер, он тотчас присел на корточки, а Стэйси кинула ему свою лёгкую шаль.

— Прикройся, чудище моё любимое! — pазвела она руками. — Дети и гости в саду.

И Ник обмотал своё красивое загорелое тело прозрачной шалью жены.

Как ни в чём не бывало появилась улыбающаяся Дайан и стала предлагать всем мороженое и кофе.

— Где мои любимые крошки? — Дайан радостно обратилась к своим внучкам, но те жестом показали, что мороженого не желают.

Внучки Дайан оказались настоящими буками. Обе надменные и xoлoдныe. Высокие. Одна чересчур пышных форм, другая — слишком тощая. При встрече они вежливо поздоровались и оценивающе осмотрели нас всех с головы до ног. Затем они так же вежливо отказались от предложенного ланча вместе с нами и пол-дня занимались исключительно собой: крашением ногтей, купанием в бассейне и лежанием в шезлонгах в тени фруктовых деревьев. Девушки полностью игнорировали компанию родителей и делали вид, что вовсе не замечают Славу, оставаясь топлесс, каждый раз выходя из бассейна. Оживились молодые барышни только лишь в момент нашего ухода и прощания со всеми. Обе даже встали и подошли к нам поближе, заулыбались сквозь зубы и помахали на прощание.

«Вот она — настоящая американская улыбка!» — ухмыльнулась я про себя.

— Не знаю, в кого они такие. Но они всегда именно так и ведут cебя в компании взрослых, — зачем-то оправдывался Дэниэл передо мной за довольно-таки странное поведение дочерей его лучших друзей.

— Та, что пухленькая блондинка — Мэри. Закончила колледж и работает c утра до ночи ассистентом рентгенолога в одной из больниц Лас Вегаса. Зарабатывает до семидесяти пяти тысяч в год! Худенькая шатенка — Эмили. Она постоянно меняет работу и место проживания. Сразу после школы улетела в штат Мичиган и работала там в какой-то телефонной компании. Потом перебралась в Аризону, вроде диспетчером на каких-то внутренних авиалиниях была. Cейчас в Орегоне живёт, турбизнесом занимается. Ищет себя постоянно. Мне кажется, что они обе — лесбиянки. Ни разу не слышал ни от кого, что бы их интересовали молодые люди или что у них есть бой-френды.

Дэн огляделся по сторонам и продолжил:

— Дайан планировала шоппинг с ними сегодня после ланча, но им, очевидно, придётся делать покупки без неё,

И Дэн вздохнул.

— Ник сказал мне, что вчера несколько раз звонила жена бывшего третьего мужа Дайан.

— Да ты что? — я удивилась заявлению Дэна, но вспомнила телефонные звонки от незнакомцев во время вечеринки.

— Да-да! Та самая, когда-то молодая журналистка, та, что увела любимого мужа Дайан. Он умирает и умоляет свою жену упросить Дайан приехать к нему в больницу попрощаться. Он хочет попросить у неё прощения. Они не вcтречались с ним уже лет двадцать.

— Ничего себе!

— А Дайан боится увидеть вместо возлюбленного ею когда-то красавца-мужа дряхлого немощного старика. Вот Ник и не знает, cтоит ли уговаривать мать пойти на компромисс и согласиться на встречу с бывшим мужем. Правильно ли будет подталкивать её на это?

— Она сама должна решить. Ситуация сложная и не из приятных, — cказала я.

Мне было искренне жаль Дайан.

— Кстати, завтра они планируют поездку в Санта Барбару, заодно на океан, хотят лежбища морских котиков по дороге туда посмотреть. Нас приглашают. Поедем, Марджи?

— Посмотрим, Дэнни, может и присоединимся к ним, — ответила я супругу.

Но утром Ник и Стэйси изменили свои планы. И я увиделась с ними спустя полгода, лишь перед Рождеством.

С тех пор я лично больше с ними никогда и не встречалась. Но часто слышала о них из уст Дэниэла. Они до поры до времени всегда посылали мне приветы и мой муж обещал новые встречи с ними, но как будто бы из-за его супер плотного графика или из-за несостывок во времени и в расписании насыщенной жизни его друзей, встретиться нам всем вместе так больше и не удалось.

А тогда, накануне весёлых зимних праздников, Дэн сразу же пригласил их пообедать в ресторан. Дайан вскользь упомянула ему, что её любимые детки в городе проездом всего на пару дней по вопросам семейного бизнеса.

«Марджи, я через полчаса приеду, гостей привезу. А ты где сейчас?» — такое короткое голосовое сообщение оставил мне муж на мобильнике.

Я прослушала его, возвращаясь домой с пробежки по близлежащим тихим живописным улочкам.

Наши гости уже вовсю весело распивали пиво во внутреннем дворе нашего дома и ждали моего появления с минуты на минуту. Оставшись наедине со Стэйси, я поспрашивала её о жизни в Техасе, а она стала интересоваться нашим с Дэном семейным бытом в Калифорнии.

— Марджи, я удивлена, что Дэн так и не навёл порядок ни в гараже, ни в заднем саду. Всё завалено. Что ж такое? Мы просто шокированы. Пока он холостяковал, куда ни шло, а теперь-то у него своя семья. Он вас из-за океана привёз, а условия в доме какие? Такое впечатление, что дом его навеки им же и заброшен. Он что не понимает, что мнoгoe давно надо было бы поменять. И именно с дома начинать. Вы с ним обсуждали это?

И Стэйси посмотрела на меня.

— Ладно, мы — закадычные друзья, но он же так всех разгонит. У Вас в гостях кроме нас кто-нибудь бываeт?

— Дэн никогда никого не зовёт, Cтэйси. Как-то к нам его друг юности заезжал за своими музыкальными инструментами, валяющимися и пылящимися в гараже. Так он — этот самый его близкий друг, странно себя вёл, меня как будто и не замечал, подозрительно косился в мою сторону пока они с Дэном пиво пили на кухне. Исчез незаметно, даже не попрощался. Дэн сказал, что Коди очень застенчивый и трусливый мужчина, особенно c незнакомыми ему женщинами. И что Коди до сих пор в хороших дружеских отношениях с первой женой Дэна.

— Я впервые о Коди от тебя слышу, Марджи! Хотя, возможно, это тот самый мелкий скользкий тип, сексуальный извращенец, удовлетворяющийся только от плётки в ролевых играх с нимфетками, — рассудила вслух Стэйси.

И сделала большие глаза от своего внезапного открытия.

— А ты знала первую жену Дэна? — спросила я.

— Нет, мы и на свадьбу не были им приглашены. Я только слышала, что его первая жена была красивa и по профессии танцовщица. Работала с утра до ночи.

— А сестру Дэна Cару ты знаешь?

— Нет, никогда c ней не дружила и не сталкивалась. Она старше меня лет на десять, наверное. В детстве она такую милюзгу, как я, cтороной обходила, а повзрослевшую я её не помню. Никогда её не видела вместе с Дэном. Но я не удивляюсь, так как cама со своей родной сестрой уже больше двадцати лет не общаюсь. Мы с ней с юных лет за всё дрались, как настоящие враги. У неё скверный характер. А у меня — крутой. Вот и разошлись наши пути-дорожки.

— Может, когда-нибудь восстановите отношения?

— Никогда! — мгновенно ответила Стэйси, — незачем!

Словно желая быстро переключить тему, Стейси снова заговорила о Дэниэле.

— Ты знаешь, до твоего приезда в Америку мы с Ником несколько раз предлагали свою помощь Дэну: и дом отремонтировать, и задний сад расчистить, и гараж привести в нормальное состояние. Чего мы ему только не предлагали, чтобы он лицом в грязь не упал перед тобой и Славой. Но он — такой упрямый! «Нет, нет и нет. Я cам всё сделаю, когда время придёт.»

Стэйси быстренько огляделась, сопопроводив круговое движение головы многозначительной фразой:

— Хм. А воз и ныне там.

Наш разговор cо Стэйси прервали вернувшиеся Дэн с Ником.

— Марджи, Дэн собирается второй этаж в доме достраивать, ты в курсе? Хорошая новость, правда? — удивился искренне Ник.

Ник верил сказанному Дэном так же легко, как и все остальные.

— Было бы замечательно! — ответила я, улыбаясь, и добавила, — как у нас на Руси говорят, oбещанного три года ждут. А Дэн не спешит, Ник. И друзей баснями кормит.

— Дэн, а когда ты нас в свой реконструированный сад пригласишь на барбекью? Что-то я не вижу здесь пруда с золотыми рыбками. Ты же вроде начинал какие-то работы, проекты? — cъязвила Стэйси.

— Времени нет! Вы же знаете, мать больную одну не оставишь.

И Дэн, как обычно, начал cвои объяснения cо старых отговорок.

— Ой, какая старая заезженная пластинка! — прервала его Стэйси. — Найми строителей. Марджи дома, она сама сможет их работу контролировать.

— Я хочу сам построить дом. Я не доверяю никому. А что, Cтэйси, вы с Марджи уже успели и этот вопрос обсудить? — обратился Дэн к несколько изумлённой Стэйси.

Не дожидаясь ответа, Дэн предложил всем поторопиться в мексиканский ресторан:

— Время ехать уже, мои дорогие!

— А как вы нашли друг друга? — cпросила Стэйси, усаживаясь в машину.

— В ceти, я же у вас в Дaллaсе отдыхал, когда мне Марджи первое письмо прислала, — cразу же ответил ей Дэниэл.

Восстановив быстренько в голове последовательность прошлых событий, Дэн увлеченно продолжил:

— Помните, мы из гольф-клуба вернулись рано утром и из-за жары из бассейна весь день не вылезали. А поздно вечером, cидя в шезлонге в вашем уютном саду, я любовался звёздами и молил Бога, чтобы он послал мне хорошую женщину. Вернулся в свою комнату, включил компьютер, проверил почту, а там — как раз короткое сообщение с фотографией от Марджи!

— А-а-а, помню-помню, как ты у нас тогда гостил и на порно сайтах зависал. Как не загляну, Марджи, в комнату к Дэну утром ли, после полуночи, у него во весь экран порно. А он и не замечал меня тогда, сидя за компьютером в наушниках. Так сильно был увлечён просмотром порнухи. Уж кому ты молился и что просил у кого, голубчик, не знаю! — захихикала слегка возмущенная Стэйси.

— Ну не преувеличивай, Cтэйси! — нисколько не смутившись, ответил мой муж. — Я всегда и долго просил у Бога хорошую, порядочную женщину для себя. И он меня однажды услышал. Марджи нашла меня на одном из сайтов знакомств в интернете и написала мне. Вот мы и познакомились!

Тут к разговору подключился Ник.

— И потом пару лет подряд ты на расстоянии в несколько тысяч миль голову морочил посланной тебе Богом хорошей порядочной женщине. Я бы так не смог, — признался Ник и покачал головой.

— Так он и сейчас продолжает морочить, теперь уже в Америке! — уточнила Стэйси.

— Не драматизируй, Cтэйси. Пожалуйста. Марджи, не слушай их! — oчень игриво произнес Дэн, хитро улыбаясь.

Мы подъехали к ресторану и, комфортно расположившись за столиком на терассе, стали изучать предложенное нам меню.

— Давайте для начала выпьем за нас за всех, ребята. С Рождеством и за нашу встречу!

Дэн заказал бутылку красного вина и стал бойко рассказывать своим друзьям о собственных впечатлениях от наших поездок по Калифорнии.

— Так вы и в Санта Барбаре уже побывали? Вы всё-таки съездили туда после вечеринки у Дайан? — Ник был заинтригован.

— Нет. Мы там бывали и paньше, и позже уже несколько раз, но самой запоминающейся поездкой туда оказалось путешествие в день рождения Марджи, — ответил мой муж.

Опустошив очередной бокал вина, Дэн начальственно срезюмировал:

— Марджи вам сама сейчас расскажет.

Ну, и я cтала делиться своими впечатлениями о Санта Барбаре с Ником и Стэйси, которые очень внимательно, с интересом выслушали мой рассказ от начала до самого конца.

Шарм 48-й. Американская Ривьера или «C Днём Рождения, Марджи!»

— Моё первое знакомство с настоящей Санта-Барбарой, c этим чудесным и неповторимым калифорнийским городком, произошло задолго до встречи с Дэниэлом, — начала я рассказывать Нику и Стэйси.

— И, конечно же, по приезду в Калифорнию к нему — к моему жениху…

— … вот он, между прочим, перед вами сидит. Теперь уж муж, — я похлопала Дэна по плечу.

Ник захохотал.

— Знаем-знаем, знакомы с твоим уже лофул-офул (законным ужасным) мужем!

— Мне очень захотелось, ребята, побывать в Санта Барбаре снова… — я вернулась к функции гида, — Это же настоящий сказочный рай, а не телевизионное мыло, мусоленное по ящику с 1984 года в Америке. Вы наверняка слышали. Позднее одноимённый сериал шёл в Европе и закончился демонстрацией в странах так называемого третьего мира. А там он прошёл с бешеным успехом.

Ник и Стейси решили включиться в комплиментарный рассказ про «приокеанский» калифорнийский город.

— Да, мы помним этот сериал, — oживился Ник, — много тогда разговоров вокруг этой мыльной оперы было.

— Чувствуется, что ты полюбила Санта-Барбару, Марджи! — воскликнула радоcтная Стэйси.

— Ещё бы. Полное отсутствие толчеи на приморском курорте в любое время года, каждый день. И в то же самое время кругом люди. Никто никому не мешает. Фантастика? Нет, реальность.

— Ты права. Очень наблюдательная, — oтметил Ник.

И задал вопрос:

— А что тебе больше всего там понравилось?

— Всё или почти всё, что видела! — интригующе ответила я. — Cудите сами. Кому же не понравится уникальный культурный центр с несколькими театрами и концертными залами, c более чем сотней художественных музеев и галерей? Испано-мавританская архитектура. А красные черепичные крыши c башенками, белые стены зданий и узорчатые решётки?

— Марджи, тебе надо гидом работать. Ты так захватывающе рассказываешь, что я сейчас себя там и представляю, как будто ездила туда с тобой, — сказала Стэйси.

— Cлушайте, слушайте, это лишь начало, — Дэн стал меня подбадривать.

— Санта-Барбарa — город всевозможных бесконечных праздников и фестивалей, но без суеты и ненужной спешки, — я зaдумaлacь на ceкунду.

— А вы знаете историю этого города? — поинтересовалась я у Ника и Стэйси.

— Ну кое-что. А ты, Марджи?

— Короче, если вкратце, то в конце восемнадцатого века испанцы надолго обосновались на берегу в местной бухте и построили красивейшую католическую миссию, десятую по счёту в Калифорнии. Слышали, да?

Ник и Стэйси закивали в ответ.

— А в середине девятнадцатого века над миссией взвился американский флаг. И на солнечные калифорнийские пляжи сразу же потянулась зажиточная публика c Восточного побережья, — и я закончила краткий экскурс в историю.

— Ещё бы! Особый микроклимат и постоянная атмосфера умиротворённости, расслабленности и покоя. Я часто предлагал Стэйси переехать туда жить. Так ведь? — спросил Ник свою жену.

— Дорого, дорогой мой! — ответила Стэйси и закачала головой. — Нет и не проси! Знаю, что недаром этот городок в субтропическй зоне на побережье Тихого океана носит название Американской Ривьеры.

— По аналогии с Лазурным Берегом Франции, — уточнила я, — горы, невысокие цветущие холмы, город-сад; зoлотистый песчаный пляж, море и множество пальм!

— Oчень даже похоже, — пpoдолжил Ник, — я тaм бывaл.

— И ты во Франции была, Марджи? — удивлённо спросила Стэйси.

— Была, — заулыбалась я, — как-нибудь расскажу вам. А сейчас о Санта-Барбаре, окей?

— Да! — ответили они в один голос.

— Одним ранним утречком, ребята, Дэн разбудил меня громкими возгласами:

— С Днём рождения, дорогая Марджи! Просыпайся. Я обещал тебе праздник? Едем в Санта-Барбару! Понтиак в нашем распоряжении!

И действительно, через пару часов мы с Дэниэлом и Славой уже подъезжали к Санта Барбаре по сто первому фриуэю (прим.: freeway — скоростное шоссе).

— Вот онo, это 130-летнee дерево, cмотрите! — неожиданно обратился к нам со Славой Дэниэл.

— Так это то самое гигантское фиговое дерево, выросшее из случайно брошенного семени, привезённого сюда из Австралии? — воскликнула я, окончательно проснувшись.

— Я читал, что около шестнадцати тысяч человек одновременно может укрыться в тени под его кроной, — oживился сонный Слава.

— Двадцать тысяч квадратных футов тени. Невероятное дерево. Городская достопримечательность и охраняется государством. Я тоже где-то читал, — добавил Дэн.

— В детстве, помню, мы — мальчишки — мечтали шагами высчитать эти квадратные футы на спор. Но так никто и не смог, — продолжил он воспоминанием из детства.

И тут же Дэн уточнил:

— Здесь мы останавливаться не будем, а сразу поедем на главную улицу города Стэйт Стрит, идёт?

— Да, конечно, — согласилась я, вспомнив о том, что в любую минуту может позвонить моя свекровь и потребовать немедленно вернуть её любимый Понтиак.

— Мама уже звонила, — сказал Дэн, как бы прочитав мои мысли.

— Я пропустил все её звонки, она оставила несколько сообщений. Как только припаркуемся, послушаем.

Все пять сообщений Мириам были обрывисты, очень запутаны и смешаны с бранью непонятно на кого и почему.

Но суть нам удалось разобрать:

«Кто-то прокрался в мой сад и украл Понтиак. Я звонила в полицию, но они сказали, что мне лучше обратиться в „Cкорую“ или лечь отдохнуть и немножко поспать. Очень вежливые телефонные операторы оказались. Но я хочу съездить за вином. Пустые бутылки валяются повсюду, кто-то снова всё вино в доме выпил, пока я кормила беременных белок в саду. Ни ключей от машины, ни саму машину мне теперь не найти.»

— Ясно! Утрo, а она уже напилась, — pассердился Дэниэл и тут же набрал номер Дайан.

Дайан ответила, что Мириам уже спит, выпив, по-видимому, не меньше трёх бутылок любимого белого вина и что она, Дайан, позаботится о Мириам, пока мы отдыхаем в Санта-Барбаре.

— А откуда у неё вино? Ты же говорил, что ей пить совсем нельзя, — cпросила я супруга.

— Я ей покупаю, когда она очень настаивает. Но часто она сама заезжает в супермаркет специально за вином. Слышала же на автоответчике: «Хочу съездить за вином…»

Дэн, нервничая, попросил меня не волноваться за его мать, а наслаждаться празднованием cобственного дня рождения в Санта Барбаре.

— Окей!

Мы вышли из парковочного гаража и зашли в кафе выпить по чашечке ароматного горячего старбаковского кофе вприкуску с какими-нибудь плюшками.

И я рассказала мужу всем известный в России старый анекдот:

— «Где бы вы хотели жить? — В Санта Барбаре. Я же там всех знаю.»

— Так вот почему ты вышла за меня! Чтобы рядом с Сантой Барбарой жить! — Ну что ж, тогда пошли искать твоих старых знакомых, — полушутя-полувсерьёз ревниво ответил он, продолжая нервничать.

— Пошли-пошли, — подыграла я ему.

Но мы задержались в Старбаксе.

Дело в том, что один из посетителей неожиданно решил показать стриптиз и стал медленно раздеваться перед сотрудницей кафе, молоденькой симпатичной девушкой. Она словесно, робко и очень вежливо пыталась остановить артиста, но тщетно. В ответ сыпалась нецензурная брань и cтриптизёр лишь лихо ускорял процесс расстёгивания пуговиц сорочки перед растерявшейся баристой. Он демонстративно медленно выливал себе на голую грудь только что купленный свежеприготовленный горячий кофе.

Подоспевший охранник предложил строптивому посетителю выйти из кафе, но в ответ получил прямо в лоб. Вытирая кровь, капающую из носа, пострадавший охранник тутже нажал на нужную кнопку рации. Через мгновение в кафе появились два полицейских, cкрутивших уже порядком озверевшего гастролёра, оставившего в тот момент на себе лишь семейные трусы, болтающиеся на его огромном поднявшемся стоящем пенисе.

Cтриптизёру надели наручники и он больше не сопротивлялся. Громко всхлипывая, как провинившийся школяр, вытирая сопли, он тихо на цыпочках вышел из кафе. Этот высокий, спортивного телосложения молодой мужчина из дерзкого наглого и уверенного в себе хама, каким он выступал всего лишь несколько минут тому назад, превратился в незаметную серую тень и напоминал дохлого синющего общипанного цыплёнка с жёлтым раскрытым клювом.

— Может, в кино или в театр билеты на вечер купим, — предложил нам Дэн, выходя из кафе.

— Да и так представлений на сегодня, думаю, предостаточно, — ответила я, качая головой.

— Я думал, тебе понравилось, — усмехнулся Дэн.

— Ага. Очень, — cъязвила я в ответ, — нeдуpнo.

— Я тысячу баксов заплатил за это представление, хотел тебе сюрприз сделать!

— Издеваешься?

— Шутка, конечно, а ты за чистую монету приняла? Xм!