Бесплатный фрагмент - Кто с ножом – тот и с мясом

Авторские права на данную книгу охраняются Гражданским Кодексом Российской Федерации, Кодексом Российской Федерации «Об административных правонарушениях», Уголовным кодексом Российской Федерации . Воспроизведение данной книги целиком или любого ее фрагмента, включая иллюстрации, производится только с письменного разрешения владельцев исключительных прав.

Инструкторам рукопашного боя посвящается:

Валерию Плаксину

Амиру Ибрагимову

Андрею Фадееву

Сергею Герасимчуку

Олегу Улитину

Александру Тертычному

Андрею Смирнову

Дисклеймер

Эта книга не является альтернативой существующим методикам физического развития и воспитания человека.

Читателям, имеющим проблемы со здоровьем или предполагающим их наличие у себя, следует проконсультироваться с врачом и/или физиотерапевтом по каждой из приведенной в книге рекомендации.

Авторы и издатель не несут ответственности за любые возможные травмы и повреждения, полученные в результате следования инструкциям, содержащимся в этой книге.

Авторы настоятельно рекомендуют не выполнять самостоятельно, без контроля со стороны компетентного тренера, технические элементы рукопашного боя, описанные на страницах этой книги.

ГЛАВА 1

знакомство…

Стук колес поезда располагает к размышлениям. За окном купе тянутся пшеничные поля, за горизонт заходит пока еще летнее солнце. Сосед по купе спит на верхней полке. Однако же, мне, не смотря на позднее время, спать совсем не хочется. Поэтому тянусь за своим конспектом тренировок по рукопашному бою Стиля Кадочникова.

Тренировки посещаю всего чуть более двух месяцев, а уже столько узнал и, в какой-то степени, освоил. Вчитываясь сейчас в записи конспектов, переношусь в самое начало…

…Конец рабочего дня застал меня в отдаленном районе города, так сказать, в зеленом массиве. Желая прогуляться по только-только зазеленевшей траве, я свернул с тротуара к городскому парку. Мои размышления на тему, что и как делать завтра в офисе, прервали негромкие крики и смех, которые доносились откуда-то сбоку от тропинки. Остановившись, я вгляделся в зелень редких зарослей кустарника.

Оказалось, что звук исходил с небольшой полянки, на которой были люди в камуфляжной одежде. Они попарно выполняли какие-то элементы рукопашного боя, периодически останавливались, подходили к одному из них, и о чем-то говорили друг с другом.

Я уже видел несколько видеороликов с демонстрацией подобных приемов самозащиты, как против безоружного, так и вооруженного противника. Но тогда меня больше заинтересовала манера кувырков и способы падения. В свое время я пытался самостоятельно повторить такие кувырки, но слишком уж было жестко падать на пол, и я бросил попытки самостоятельно научиться такой самостраховке.

И вот, понаблюдав за этими людьми, я решил подойти к ним и выяснить, можно ли научиться у них подобным вещам.

Пока искал тропинку, ведущую на полянку, ситуация там изменилась: когда я вышел туда, то увидел, как один из них, вероятно, инструктор, с помощью напарника демонстрировал приемы защиты от ударов ножом.

Все остальные обступили их кружком, из-за чего мне не было видно всего, что там происходило. Но и то, что увидел, вызвало у меня неподдельный интерес и удивление: защищающийся оставался неуязвимым для ножа нападающего, и неуловимым движением отбирал у него оружие.

Признаюсь, заинтриговало это меня изрядно, однако я все еще не мог напрямую подойти к этой группе мужчин, так как инструктор, завершив демонстрацию приемов самозащиты, начал отвечать на вопросы присутствующих.

Все еще не решаясь подойти ближе, я прислушался к его речи.

— Откуда берется такое негативное отношение к Системе Кадочникова? — спрашивал Инструктор у окруживших его мужчин возрастом от двадцати до пятидесяти лет. И сам же отвечал на этот вопрос: — От того, что инструкторы, которые официально могут преподавать рукопашный бой по этой системе, как правило, простые семинаристы. Им бы самим еще учиться и учиться, а они уже преподают. И преподают не просто то, что можно обозначить универсальным термином «рукопашный бой», а примазываются к очень специфической методике обучения — к рукопашному бою Стиля Кадочникова.

Тут я вспомнил, что, действительно, в названии тех видеороликов, которые я просматривал, присутствовало словосочетание «Система Кадочникова». Также припомнилось видео с участием создателя этой системы — Кадочникова Алексея Алексеевича.

Должен признаться, что мне, не увлекающемуся боевыми искусствами, запала в душу та манера и легкость, с какой он демонстрировал приемы самозащиты.

— Конечно, люди, имеющие за плечами определенный бойцовский опыт, приходя в спортивный зал, сразу же сталкиваются с некомпетентностью таких горе-инструкторов, — продолжал Инструктор. — Ситуация усугубляется, когда ученики обращаются к таким «учителям» с просьбой продемонстрировать свою работу на скорости, приближенной к реальной… На той скорости, которая будет в настоящей схватке. В ответ ученики получают пример не совсем вменяемой работы или вовсе остаются без какого-либо ответа. Я умолчу по поводу ответов типа «боюсь покалечить человека во время контратаки и т.п.».

Последние слова Инструктора вызвали у окружавших его мужчин смех.

— На такие объяснения хочется сразу задать резонный вопрос, — не дал разрастись смеху Инструктор, — а как же контроль над противником в случае, если вам он нужен живым?! А как же управление его действиями?

Такой поворот в импровизированной лекции Инструктора очень заинтриговал меня. По своей работе я часто сталкиваюсь с процессом управления, и мне было очень интересно узнать, о каком управлении он ведет речь. Последующие слова Инструктора, хоть и не внесли ясности, все равно дали пищу для размышления.

— Почему таких вопросов типа «а покажите на скорости» не возникало, когда тренировал сам Алексей Алексеевич? — обращался Инструктор к обступившим его людям в камуфляже. — Да потому, что он спокойно приглашал самого большого и крепкого из группы тренирующихся, а то и двух сразу, и делал с ними все, что хотел. Почему этот вопрос никогда не возникал у выпускников ракетного училища, которые каждый день в течение пяти лет занимались под присмотром Алексея Алексеевича на полосе препятствий?

Не затягивая паузу, Инструктор продолжил: «Ответ на этот вопрос лежит на поверхности. Все дело в слабой подготовке и некомпетентности инструкторов. Если то количество часов, проведенных курсантами на тренировках по рукопашному бою (с соответствующей корректировкой ошибок со стороны самого Кадочникова Алексея Алексеевича) давало свои результаты — выпускник училища, занимавшийся у него, представлял собой полноценного инструктора; то в отличие от них далеко не все, кто заявляет, что является официальным инструктором по этому направлению рукопашного боя, удосуживаются хоть какое-то время уделять собственным изнурительным тренировкам, а также изучению научного материала, пусть даже в рамках учебного курса средней школы за 6—8 классы».

Свою речь Инструктор завершил словами: «Вот поэтому, думается мне, в настоящее время мы наблюдаем негативное отношение к рукопашному бою по Системе Алексея Алексеевича Кадочникова».

Уже начинало темнеть, и я решился начать разговор с Инструктором. Благо, что остальные по его команде вновь разбились по парам и стали отрабатывать показанный им элемент защиты от удара ножом.

— Добрый вечер! — начал я. — Позвольте обратиться с вопросом?!

— Здравствуйте! — ответил Инструктор с улыбкой на лице, — слушаю Вас.

— Подслушал ваш разговор, и стало интересно до такой степени, что хотел бы тренироваться у Вас, — с волнением начал я, и, чуть переведя дыхание, продолжил: — Раньше я немного слышал про Систему Кадочникова, но сегодня, после того, что успел увидеть, она мне стала чуть ближе и понятнее.

— Вот так сразу? — удивился Инструктор. — Вынужден огорчить Вас. Наши занятия для новичков закончатся уже в конце мая, а возобновятся только в октябре. По опыту скажу, что за такой короткий срок я не смогу вам дать основы рукопашного боя Стиля Кадочникова. Приходите осенью. И, конечно, не сюда, в парк, а вон в то здание средней школы. Видите?

Я озадаченно посмотрел в сторону, куда указывала рука Инструктора, отметил здание школы, и утвердительно кивнул.

— Ну, а хотя бы кувыркам, Вы сможете меня научить до конца мая? — не сдавался я.

— С этим проще, — согласился Инструктор. — За оставшиеся недели, при условии, что Вы будете посещать все тренировки (три раза в неделю), Вы научитесь кувыркаться и падать без вреда для себя. Приходите в среду к 19-ти часам на это же место.

Обрадовавшись такому ответу, я отправился домой. Озвученная стоимость занятий в месяц меня вполне устроила. Даже слегка удивила своей доступностью.

Инструктор порекомендовал принести на тренировку такую же камуфляжную форму, как у них, так как обычный спортивный костюм не выдержит эксплуатации в экстремальных условиях: твердая почва, трава, сучья, камешки быстро превратят ее в лохмотья. Так что завтра еще в магазин нужно будет сходить. Видел я тут отдел с одеждой для охоты и рыбалки.

С обувью проще: заметил, что почти все, кто был на полянке, обуты в кроссовки.

В среду я пришел в условленное время на ту же полянку. Там уже были два молодых парня лет двадцати, а также и сам Инструктор.

Когда я подошел к ним, Инструктор заканчивал разговор: «Помните, что между теоретическими формулами из учебников по сопромату и ощущением рукопашного боя имеется огромная пропасть. Вот эту пропасть нам всем нужно преодолеть. Как говорит Алексей Алексеевич: «Закон надо знать! Понимать! Ощущать!».

Уже поворачиваясь ко мне, он завершил свою фразу: «А мы так и не соизволили понять этого человека. ЧЕЛОВЕКА с БОЛЬШОЙ БУКВЫ».

Не зная, как реагировать на эти слова, я просто поздоровался и представился Инструктору. В прошлый раз как-то не получилось познакомиться.

В ответ он также представился, предложил обращаться друг к другу на «ты», а затем спросил: «Скажи, зачем ты здесь?».

Этот вопрос поставил меня в еще более затруднительное положение. Ведь в прошлый раз я дал понять, что хочу научиться самостраховке и самозащите. Именно это я постарался еще раз объяснить Инструктору.

— Нет, ты меня не так понял, — улыбнулся Инструктор. — Ты скажи мне, зачем тебе эти кувырки? Если просто для того, чтобы уметь падать без вреда для себя, то так и скажи. Если нет, то поясни.

— Если в этом смысле, то… — неуверенно начал я, — раньше я бы банально ответил, что хочу научиться правильно кувыркаться, но теперь жду от тренировок чего-то большего. Прикладных навыков и знаний.

— Дальше не продолжай! — перебил меня Инструктор. — Если будешь тянуться к знаниям, то обретешь их!

Перед началом первой тренировки Инструктор сделал одно предупреждение: «Знаешь, когда-то и я, так же стоял перед своим Инструктором в ожидании „первого урока“ по рукопашному бою Стиля Кадочникова, то есть и я когда-то не имел представления об этой методе преподавания рукопашного боя. А вот теперь имею наглость обучать того, кто так же ничего не знает об этом. Это я к тому, что в моей манере обучения будет много „отсебятины“. Кто-то это гордо называет „личной харизмой“, кто-то дает этому хлесткое определение — „мусор в голове“. Вот и постарайся отфильтровать мою „отсебятину“, отдели ее от сути того, чему научишься у меня. Хорошо?».

— Хорошо, — еще более неуверенно ответил я, — а как мне это сделать?

— Возьми на вооружение два способа, — ответил Инструктор. — Во-первых, записывай и зарисовывай в блокнот все, что, по-твоему, до тебя дошло; а во-вторых, осознай и всегда держи в голове фразу «Самолеты некрасиво не летают».

Забегая вперед скажу, что только через две тренировки до меня дошло, что и в самом деле надо записывать на бумагу все, что понял и чему научился; записывать все свои мысли по поводу того, как выполнить то, чему тебя учат. А смысл фразы про самолеты я осознал намного позже. И, признаться, она очень помогала мне в тренировочном процессе.

В течение трех недель под руководством Инструктора я постигал азы так называемой нижней акробатики — раздела подготовительных упражнений рукопашного боя Стиля Кадочникова.

Так получилось, что мне удалось убедить Инструктора в том, что для меня тренировки — не пустое место, и я продолжу заниматься и дальше. Он разрешил мне приходить на занятия в летнее время, не дожидаясь осени. И последующие два месяца я посещал вечерние тренировки у Инструктора, проходящие в городском парке.

По заведенной традиции я конспектировал все важные моменты, которые были отмечены мною на тренировках, и именно благодаря этому теперь я могу вспомнить, как все было, а также поведать об этом тебе, Читатель…

ГЛАВА 2

1. о ножах; 2. тренировки с ножом; 3.преодоление страха перед ножом…

«Как это он показывал в прошлый раз?..» — вспоминал я действия Инструктора по отбиранию ножа, направляясь по узкой тропинке на очередную тренировку.

Поравнявшись с идущими мне навстречу парнем и девушкой, я на автопилоте делаю шаг-под-шаг, и мое тело, чуть изменив вектор направления, как-то легко обходит молодую парочку.

На мгновение я отвлекся от предыдущей мысли и улыбнулся тому факту, что часы изнурительных тренировок не прошли даром: «Инструктор хорошо знает свое дело: две недели, как я старательно накручиваю на поляне километры этих шагов с поворотами „по-солдатски“, а уже есть результат!..»

Начинаю понимать, что он имел в виду, говоря, что двигаясь в такой манере, почти всегда оказываешься в более выгодном положении, чем твой противник.

Но вернусь к защите от ударов ножом. Когда я только начал приобщаться к навыкам такой защиты, то Инструктор первым делом намекнул мне на то, что на тренировках не будет макетов оружия из дерева или резины. Гарантированно освоить навыки противодействия оружию можно лишь, поработав с оригиналом такого оружия.

— Любая тренировка с ножом должна отвечать одному важному условию, — наставлял меня Инструктор. — Нож должен быть настоящим! Для начала пусть он будет с обычной заводской заточкой, но необходимо постепенно переходить к максимальной остроте лезвия.

В ответ на мое недоумение Инструктор в тот раз объяснил:

— Можно тысячу раз повторить защиту от деревянного ножа, доведя движения до автоматизма. Но, столкнувшись в реальной конфликтной ситуации с настоящим острым предметом, есть большая вероятность впасть в ступор и, как результат, проиграть схватку. Почему?! Да все просто. Психика человека дает сбой: на тренировке он имел дело с деревянным ножом в комфортных условиях; безболезненно для себя перехватывал его и так, и сяк. А тут раз, и все настоящее, острое… А если при этом еще и парочку порезов получить… с настоящей кровью…, которая на тренировке ни разу не текла, то паника сделает свое дело. Боец испугается ножа, и нож не простит ему этого. Поэтому ни в коем случае нельзя заменять оружие на учебное (деревянное или резиновое)! Оно должно быть настоящим и острым. А раз так, то и травм с порезами на тренировке не избежать.

— Посмотри, как двигаются, к примеру, бойцы с деревянным ножом в айкидо, — продолжал Инструктор, — партнер, против которого работают ножом, совершенно не боится его. Чувство страха у него отсутствует. Инстинкт самосохранения спит, похрапывая. Но дай в эту пару большой и острый как бритва нож, будет ли тогда защищающийся также плавно и уверенно вести себя в поединке?

И дело здесь не в конкретном виде единоборства, а в подмене оружия на его макет, в обмане психики. Боец должен знать, с чем он столкнется в реальной жизни.

Однако скорость на начальных этапах тренировок должна быть минимальной, и аптечка со всеми необходимыми средствами первой медицинской помощи должная быть всегда под рукой…

И как-то легко у самого Инструктора получается справляться с любым типом ножей, с которыми на него нападают ученики: будь то обычный штык-нож или же мачете.

В прошлый раз он нам целую лекцию про ножи прочитал. И даже энциклопедию холодного оружия не поленился принести, чтобы проиллюстрировать свои слова.

— Итак, перед нами нож (рис.1), предназначенный для поражения живой силы противника, — начал Инструктор в тот раз тренировку. — К нему предъявляются два основных требования: максимальная проникающая способность и максимально длинный и глубокий порез. Можно еще осуществлять ударно–дробящие действия навершием рукоятки. Но конструктивно это не важно. Основной вектор инженерной мысли развивается в упомянутых двух направлениях. А попытка создать универсальный нож, над которым трудятся несколько авторов, как правило, ведет к «проигрышу» в обоих направлениях. Примером тому является штык-нож автомата Калашникова: в совокупности с ножнами он и в качестве молотка выступает, и кусачки может быть, но как нож он совершенно не пригоден.

Затем Инструктор обратил наше внимание на два вида ножа:

— Вот, посмотрите, нож «Т8» (рис.2) от оружейника А. И. Уракова, и нож «Акелла» (рис.3) от оружейника И. А. Скрылева. Проникающие способности ножей зависят от угла сведения и толщины лезвия клинка. И эти образцы хорошо справляются с задачей проникнуть максимально глубоко при минимальных усилиях.

Обсуждая максимальную длину и глубину пореза, Инструктор показал следующий экземпляр:

— Возьмем теперь нож, у которого заточка есть и с внешней и с внутренней стороны по радиусу кривизны клинка. К примеру, нож типа «керамбит» (рис.4).

Инструктор достал из сумки точно такой же нож, что был на фото в энциклопедии, и взял его в кисть так, что изогнутое лезвие выглядывало с нижней части его кулака. Продемонстрировав несколько сложных амплитудных махов рукой с ним, Инструктор добавил:

— При работе с таким ножом возникает значительная нагрузка на запястье. Но вариация техники такой работы достаточно богата благодаря необычному хвату рукоятки. И это может стать большой проблемой для защищающегося. Убить таким ножом сложно, но крови пустить с его помощью можно достаточно.

Передав этот нож по кругу для ознакомления, Инструктор продолжил лекцию:

— А вот в качестве примера боевого ножа с внутренним радиусом заточки оцените нож конструкции И. А. Скрылева «Каратель» (рис.5). С собой у меня его нет, но на фото он достаточно детально приведен. Гарда в данном случае значения не имеет. Задача этого ножа — нанесение максимально глубокого и длинного пореза, а гарда нужна для упора при уколе и для увеличения плеча рычага при обстругивании какой-либо деревянной поверхности. Соответствующие выемки и упоры для точек опоры и приложения силы на ноже имеются, — со знанием дела рассказывал Инструктор. — У этого легендарного ножа есть и другие характеристики, достойные отдельного рассказа, но сейчас не об этом.

Посвящая в тонкости работы с холодным оружием, Инструктор обратил наше внимание на то, что держать нож в руке — это довольно-таки трудоемкое занятие:

— Можно рассмотреть еще ножи хозяйственно-бытового назначения. Возьмем, к примеру, нож непальских гурков «Кукри» (рис.6) и нож А. И. Уракова «Предчувствие необходимости» (рис.7).

— При работе с ножом «Кукри» запястье испытывает очень сильную нагрузку, и через короткий промежуток времени кисть руки начинает непроизвольно разжиматься. А вот при работе с ножом «Предчувствие необходимости» рука вообще не испытывает никакой нагрузки. Руку «не сушит» и, что самое интересное, не «закусывает» лезвие в дереве, — добавил Инструктор.

Вернув «керамбит» его владельцу, мы еще долго разглядывали различные типы ножей в энциклопедии.

Чуть позже, завершая лекцию, Инструктор заметил:

— Отдельно хочу отметить такой нож, как НДК 17 авторства А. Н. Кочергина (рис.8). В этом ноже предпринята попытка совместить колющие и режуще-рубящие свойства холодного оружия. Насколько автору это удалось с инженерной точки зрения, судить не берусь, но о таком гибриде нужно знать и быть готовым к встрече с ним.

В разговоре между собой мы вспомнили и такие виды «народного» творчества как «перо», «заточка» или «пиковина на раз» и тому подобные предметы.

С любым из них можно столкнуться в реальной боевой ситуации. Однако на тренировке такое многообразие не отработаешь, поэтому необходимо помнить о тех двух основных задачах ножа: колоть и резать. Напарник, который в паре исполняет роль атакующего, должен обеспечивать разнообразие атак, даже если в его распоряжении будет обыкновенный кухонный нож.

По этому поводу Инструктор дал нам один совет:

— Чтобы у атакующего получалась вполне сносная атака ножом, он, медленно двигаясь, все же должен моделировать всю атаку как реальную, с вложением в удар массы своего тела. А чтобы его удар был такой же, как и в бою, ему следует потренироваться наносить его по какой-нибудь преграде. Как вариант, взять нож рукояткой вперед и упереться ею в стену, а затем отжаться не менее 10—15 раз. Этот нехитрый прием даст возможность ощутить работу мышц своей руки в момент удара. И это поможет приблизить свою работу к тому, что бывает, когда один пытается нанести удар ножом другому.

Под такие воспоминания я добрался до поляны и, быстро переодевшись и захватив из сумки свой нож (настоящий, но не являющийся холодным оружием), поспешил присоединиться к парням, которые к этому моменту уже разминались.

Я думал, что знаю про нижнюю акробатику достаточно, но не тут-то было. Инструктор дал новую вводную: все кувырки и падения необходимо выполнять в комбинации с подборами и перебрасыванием ножа друг другу (рис.9).

Скажу откровенно, это действенный способ привыкания к реальному холодному оружию. Постоянное переключение внимания между несколькими двигательным задачами: элемент нижней акробатики (к примеру, кувырок вперед), незамедлительный подбор лежащего на полу хорошо заточенного ножа и последующее его перебрасывание партнеру, который к этому моменту уже завершает свой элемент самостраховки.

Инструктор в очередной раз проявил талант преподавателя — помог мне преодолеть страх перед необходимостью хватать летящий в грудь нож. Он подсказал, как правильно бросать нож партнеру: нож взять лезвием вперед неполным хватом; большой палец при этом не участвует в хвате, а прижат к верхнему ребру ладони. Рукоятку ножа с одной стороны удерживает основание ладони, с другой, по аналогии с тисками — кончики четырех пальцев (рис.10 фаза 1).

Удерживая нож, и очень дозированно разжимая пальцы рук, нужно бросить его в сторону напарника лезвием вперед. Благодаря этому к поступательному движению ножа прибавляется еще и вращение вокруг его оси (рис.10 фазы 2—5).

В зависимости от силы броска первый оборот нож может сделать на разном расстоянии от напарника. И это уже задача бросающего — обеспечить бросок так, чтобы к напарнику нож приближался рукояткой вперед (рис.10 фазы 6—7). После первого полуоборота, или же после полутора оборота, напарнику остается всего лишь принять в свою ладонь рукоятку ножа.

Понимая этот механизм броска, легче бороться с инстинктом самосохранения. Позже Инструктор показал упрощенный вариант такого броска: нож положить на свою ладонь так, чтобы его продольная ось была перпендикулярна оси ладони (острие и рукоятка выступают по бокам ладони). Сделав небольшой замах снизу-вверх, направить полет ножа в сторону напарника, чуть развернув свою ладонь так, чтобы в начале полета нож начал разворачиваться рукояткой к партнеру. Сам нож при таком броске начинает закручиваться вокруг своей продольной оси и, в зависимости от расстояния и соответствующей силы броска, приближается к напарнику рукояткой вперед (рис.11—12).

Инструктор следил, чтобы за тренировку мы перебрасывались ножами не менее 10-ти минут. А в другой раз он применил еще одну методику привыкания к работе с настоящим холодным оружием.

Он принес на тренировку две сабли для демонстрации принципов работы с длинноклинковым оружием. И вот, когда я, работая в паре, все никак не мог справиться с собой и начать защищаться от настоящего, хорошо заточенного ножа, то Инструктор, недолго думая, вручил моему напарнику одну из этих сабель. При этом он попросил напарника работать медленно, но так, чтобы смоделировать реальную атаку с ножом. А меня заставил выполнить защитное действие.

Переборов себя, пусть коряво, но все же я выполнил защиту. А потом еще, и еще раз. И странное дело, но с каждым разом становилось все проще и проще отбирать саблю у напарника. Я уже увлекся этим делом, как Инструктор остановил нас, забрал у моего напарника саблю и вернул ему нож.

— Ну, а теперь ножом! — хлопнул Инструктор его по плечу. — Посмотрим, как теперь у вас дело пойдет.

И знаете, дело пошло!!! После огромной сабли, теперь я воспринимал нож в руке напарника чуть ли не игрушкой! Мне уже не представляло никакого труда выбить нож из руки нападающего или отобрать его.

Эта тренировка запомнилась также вопросом Инструктора: «Вот скажи мне, сколько приемов ты сегодня выполнил? Сможешь повторить их еще раз? Нет? Так-то! Нет у нас особо выделенных комбинаций-приемов, которые надо заучивать! Есть боевая ситуация, и есть наше тело, наученное двигаться в нестандартных ситуациях.

ГЛАВА 3

1. жесткость конструкции; 2. суставы; 3.мышцы

— Ну как ты его руку фиксируешь, а? — расстраивается Инструктор, обращаясь к моему напарнику по тренировке. — Ты ж не выдерживаешь основного и главного условия рычага: жесткости не добавляешь.

Не понимая, что же имеет в виду Инструктор, я переглядываюсь с напарником. Вроде бы, тот очень крепко держит мое запястье после того, как перехватывает атаку с ножом. Но, учитывая то, что у нас с ним дело не двигалось с места — ни он, ни я, никак не можем выполнить защиту за счет рычага руки противника, — то мы с радостью приняли подсказки Инструктора.

Наигранно морщась, он двумя пальцами забрал из моей руки нож, лезвие которого было обмотано прозрачным скотчем, и передал его моему напарнику (на начальном этапе тренировок по неопытности я изрезал кисти своих рук. Мне уже и на работе стали задавать вопросы с подколками, мол, что это за кошка такая у меня завелась, что такие серьезные раны оставляет. Вот, я два дня назад и попросил у Инструктора разрешения заклеить лезвие ножа скотчем).

— Парни, поймите, пока вы притворяетесь, что работаете с настоящим оружием, у вас ничего не будет получаться по-настоящему, — в очередной раз Инструктор напомнил нам условия успешного освоения основ рукопашного боя. — До тех пор, пока вы точно знаете, что предмет в руке противника не поранит вас, не будет и причин для пробуждения вашего инстинкта самосохранения. А раз так, то и о корректной работе на тренировках говорить не приходится.

Инструктор попросил моего напарника атаковать, а сам повторил техническое действие, которое до этого тот исполнял. При этом он заострил внимание на ошибках моего напарника:

— Вот здесь ты не контролировал лезвие ножа, а оно запросто могло полоснуть тебя по груди. Почему? Да потому что ты знал, что лезвие безопасно, вот и не старался в полную силу, — обращался Инструктор к моему напарнику, но при этом подразумевалось, что это не только его ошибка.

Умеет Инструктор «ненавязчиво навязать», извините за тавтологию, свою точку зрения. Не произнеся ни единого слова в приказном тоне, он добился того, чтобы я сам отказался от затеи со скотчем.

Уже следующую учебную атаку я проводил с полноценным ножом, острие и лезвие которого таило в себе реальную угрозу.

Инструктор в очередной раз открыл нам глаза на очевидные вещи.

— Приняв руку противника, и намереваясь «сработать» его самого через рычаг, вспомните определение термина «рычаг», — наставлял он. — Вспомнили?

— Рычаг — это простейшее механическое устройство, представляющее собой твердое тело, вращающееся вокруг точки опоры. Стороны консоли по бокам от точки опоры называются плечами рычага, — прочитал я в своем блокноте, достав его из нагрудного кармана спецовки.

— Молодец, что записи ведешь, но плохо, что еще не выучил это определение наизусть! — то ли похвалил, то ли сделал мне выговор Инструктор, и продолжил: — Тело может выступить в роли рычага только в случае, если оно само твердое. А вы что тут мне пластическую пантомиму показываете!?

Заканчивая фразу, Инструктор указал нам на то, насколько свободно двигалось мое тело в момент, когда напарник перехватывал мое запястье и пытался сделать из моей руки рычаг:

— Видишь, как свободны его локтевой и плечевой суставы? — демонстрировал он на моей руке степени свободы, обращаясь к напарнику. — И это еще далеко не все. Глянь, как ему просто удается вывернуться из твоего захвата, пока ты пытаешься сделать болевой прием на его локоть!

— А почему это ему удается, как вы думаете? — в этот раз его вопрос был обращен уже ко всем тем занимающимся на полянке, кто обступил нас со всех сторон, желая почерпнуть для себя тонкости исполнения этого варианта защиты от ножа.

— Ну, он всем телом извивается. Вон, как у него таз двигается, да и ногами он успел пару раз переступить, — прокомментировал мои движения кто-то из ребят.

— Жесткости нет в структуре цепей его тела, — добавил еще кто-то.

— Правильно, — улыбнулся Инструктор таким ответам, — рычаг можно создать из тела человека при условии, что оно жестко сочленено, и в нем нет свободно «провисающих» звеньев. Если мы обеспечим такое условие, то сможем воспользоваться преимуществом рычага первого рода — «коромыслом» (рис.14).

Тут меня осенило: «А ведь в нашем случае защиты от атаки ножа жесткость конструкции необходимо обеспечивать не только в суставах руки, но и во всем теле нападающего: в его руке, в месте сочленения руки с туловищем, в позвоночнике, в тазобедренном суставе, в суставах ног (рис.17).

Но если ограничиваться только жесткостью сочленения звеньев руки, не заботясь о таковой в плечевом суставе, то получится жесткая консоль с точкой опоры в плече. Да, рычаг при этом получится, но он будет бесполезным — принцип рычага второго рода (рис.15) позволит крутить руку нападающего, прорисовывая фигуру «конус», но никакой положительной работы это не даст».

В конце тренировки я подошел к Инструктору с такими догадками.

— Мыслишь в верном направлении, но не надо сбрасывать со счетов варианты, когда «выключается» только рука оппонента, — поправил он меня. — Ведь не всегда же твоей задачей будет выведение противника из равновесия. Иногда достаточно провести болевой прием на руку и с помощью болевого эффекта управлять телом нападающего. К примеру, развернуть его, чтобы он шагал в нужном направлении, или наоборот, «бережно» усадить где-нибудь.

«Хм… верно!..» — молчаливо согласился я с ним, захлопнул свой блокнот, и пошел переодеваться.

Уже дома, когда никак не получалось уснуть, достал с книжной полки учебник анатомии и, найдя в нем раздел про суставы, с интересом начал изучать виды суставов и принципы их работы.

Казалось бы, вот он, ключик к пониманию того, как Инструктор «превращал» руку нападающего в жесткий рычаг. Вот они, суставы руки. Достаточно разогнуть руку нападающего в локте и перегнуть ее кисть под критичным углом, и все, рука становится закрепощенной (жесткой). Приложи к ней точку опоры, и рычаг готов к работе.

Но тут я вспомнил, как на сегодняшней тренировке Инструктор указывал на то, что при захвате руки противника необходимо вырабатывать все возможные ее степени свободы.

Я заметил, как он выкручивает руку нападающего, и при этом нож поворачивается в другую, не опасную для Инструктора, сторону.

Тогда я еще подумал, что выкручивать руку нужно для того, чтобы сделать нож менее опасным. А оказывается, Инструктор, скручивая руку оппонента по паре сил (вокруг ее продольной оси), делал руку противника жесткой, и затем использовал ее как рычаг (рис.18).

У меня в голове постепенно сложился паззл общего принципа движения конечностей человека с точки зрения рукопашного боя: кости руки, соединенные в суставе, по сути своей, не притираются друг к другу вплотную, между ними имеются хрящи, сумки с синовиальной жидкостью. Между собой звенья руки соединены за счет связок и сухожилий. Но движения в той или иной плоскости рука осуществляет все же благодаря мышцам. И бессмысленно рассматривать движение конечностей только на основании видов суставов. Важно при этом оценивать и работу мышц, их строение и особенности крепления к костям.

Я полистал книгу вперед, нашел раздел, раскрывающий тему мышц верхних конечностей, и углубился в чтение. Прочитав, решил выписать в блокнот основные моменты: различают мышцы плечевого пояса, мышцы плеча, мышцы предплечья, мышцы кисти.

Соответственно, в анатомии отдельно изложены сведения по мышцам руки: сгибание, разгибание, отведение, приведение, вращение внутрь (пронация), вращение наружу (супинация); и их функциям: приводящие в движение плечо; приводящие в движение предплечье, вращающие предплечье и кисть, а также действующие на пальцы рук.

Сначала хотел перерисовать все картинки в блокнот, но вовремя спохватился. Решил завести отдельный альбом, куда можно вклеивать ксерокопии картинок из учебника. Там же можно делать рукописные пометки (рис.19—21).

Одно дело картинки в альбоме, а другое — непосредственное ощущение работы суставов руки в момент реальной схватки. Для этого на тренировках, думается мне, будет полезным попрактиковаться с напарником выкручивать друг другу руки в различных направлениях, чтобы почувствовать реальные степени свободы, научиться «вырабатывать люфты» так, чтобы рука напарника превращалась в ту самую жесткую консоль.

А уж тогда, чувствую, не составит большого труда разобраться в принципе так понравившегося мне технического движения (рис.22 комбинация 1), которое Инструктор пару раз демонстрировал нам, но так и не заострил на нем внимания, так как не видел в нем ничего сверхъестественного. Мол, всему свое время: «Когда поймете, что к чему, то и сами будете не хуже меня проделывать подобные фишки!» — подмигнул он нам в тот раз.

ГЛАВА 4

1. работа по 3-м плоскостям; 2.параллелограмм силы

С утра, не переставая, льет дождь. И к вечеру он не стих. У меня дилемма: идти на тренировку или не идти. На полянке в парке, наверняка, слякоть, а в ямках, где мы отрабатываем способы маскировки, так и вовсе лужи.

Но не идут из головы слова Инструктора, сказанные мне еще на первой тренировке. «Если есть возможность, то всегда выбирай вариант, при котором ты можешь получить новый опыт, научиться чему-то новому!» — ответил он тогда на мой вопрос о том, при каких условиях на тренировку можно не приходить.

Вот и думаю, чему я могу научиться, если пойду на полянку по лужам и слякоти.

— А, ничего не теряю, — подбодрил сам себя, — как минимум, в этот раз я точно пойму, есть ли смысл посещать тренировок в дождливую погоду.

Доехав на маршрутке до остановки, которая ближе к центральному входу в городской парк, я заметил, как к этому входу уже подходили двое парней из нашей группы. Но они не пошли дальше по тропинке в сторону поляны, а свернули направо, к эстрадной площадке. И я последовал за ними.

Через пару минут увидел, что там, под навесом, собрались почти все, кто ходит по вечерам на тренировки к Инструктору. Мужчины разного возраста обступили его, и с интересом смотрели, как он чертил куском мела что-то на импровизированной «школьной доске» — покрашенной в зеленый цвет стене.

Сложив зонт, я забежал к ним под навес и негромко поздоровался со всеми.

— Чай будешь? — послышался чей-то вопрос, и одновременно с этим мне вручили крышку термоса, наполненную горячим душистым напитком.

— О, с удовольствием! — с благодарностью принял я чай, и тут же поинтересовался: — О чем идет разговор?

— Работу в трех плоскостях обсуждаем, — нехотя шепнули мне, и, жестом приглашая самому послушать, добавили, — видишь, погода нелетная, вот и решил Инструктор, что сегодня рассмотрим теоретические вопросы.

Закончив рисовать, Инструктор повернулся к аудитории.

— Подскажите, что здесь нарисовано? — обратился он к нам.

— Куб, — ответили мы чуть ли не хором (рис.23).

— Верно, — согласился он с нами. — А покажите, в какие плоскости вписываются стороны этого куба? — продолжил Инструктор.

Сергей, молодой парень лет 18—20, подошел к рисунку на стене и, указывая на стороны куба, проговорил: — Вот эти две — вписываются в горизонтальную, эти четыре — в вертикальную плоскости. Только две из них как бы развернуты к нам фронтально, а другие две, ммм, как это… короче, они перпендикулярны двум фронтальным, — запнулся он в конце, но все же вывернулся из затруднительного положения.

— Все верно, — поддержал его Инструктор. — Как видим, куб представлен тремя плоскостями, которые повторяются по два раза. Из анатомии мы все помним их названия: фронтальная, горизонтальная и сагиттальная (рис.25—27).

— Представьте себя на пересечении указанных плоскостей, — с этими словами Инструктор схематично набросал на стене рядом с кубом эти три пересекающиеся между собой плоскости и в точке их пересечения дорисовал фигурку человека (рис.24). — А теперь сделайте какое-либо движение, с условием, что оно будет вписываться в эти плоскости.