Снята с публикации
Киты плывут вверх

Бесплатный фрагмент - Киты плывут вверх

Киты — морские млекопитающие, имеющие самые большие размеры среди животных.

(научный факт)

Есть мнение, что своей смертью они не умирают никогда.

(гипотеза)


И веру в Тя вместо дел вмени…

Пролог

Помнишь, как мы плыли на Шпицберген, и наш кораблик

окружила стая китов?

Некоторые из них были больше, чем всё наше судёнышко!

Они казались счастливыми, но я то знал, что они обречены.

За чёрными скалами их ждали китобои.

Если бы не люди, киты могли бы жить вечно.

Сколько захотят!


Я прошел все ступени вверх.

Я решил все задачи.

Я прожил пятьдесят из пятидесяти.

Смот Рина меня!

Мы вместе к звёздам летим!

Оставляя внизу грязь увядших цветов

И бензиновые лужи.

ОНО смотрит на нас!


Дельфинов убивают тысячами.

Загоняют в залив, запирают выход сетями и убивают.

Режут винтами моторов и ножами.

Вода становится красной от крови.

Убийцам их не жалко, для них они только мясо.

Зачем ждать этой участи?

Ведь мы можем спастись!

(Публикации в социальных сетях)

Глава 1. Агент

Раскатистый рокот V-образной «двойки» мотоциклетного мотора «харлея» вторгся в тяжёлый сон агента, на мгновение дополнив сюжет ночного кошмара.

— Кого там ещё принесло в такую рань? — подумал спросонья Артур и, пошарив рукой по паркету около кровати, нащупал источник шума — рычащий смартфон. Машинально зафиксировав время на экране и имя контакта, поднёс телефон к уху:

— Слушаю!

Рингтон, разбудивший следователя самой могущественной спецслужбы России в четыре двадцать утра, не предвещал ничего хорошего. Звонил его босс — один из самых влиятельных людей величественного здания на площади у «Детского мира», как в шутку называли его сотрудники.

— Проснулся? Приезжай, машина за тобой уже выехала, — голос Шефа был мрачен.

— Уже еду, а что случилось? — спросил Артур, пытаясь оценить масштаб бедствия, поднявшего его с постели в честно заслуженный выходной.

— При встрече! — строго сказал Шеф, пресекая на корню всякую фамильярность и вольнодумство.

Агент быстро оделся и вышел на улицу. Дождливое июльское утро мгновенно прогнало остатки сна. Артур посмотрел под крыльцо, где спала его любимица — белая сибирская лайка, в надежде, что та разделит с ним тяготы перехода из тёплой постели в промозглую летнюю сырость, но собака, помотав головой и дипломатично погремев цепью, так и не вышла, предоставив хозяину охранять вверенную ей территорию и покой граждан собственными силами.

Служебный автомобиль за тридцать минут домчал Артура от загородного дома по Рублёвке, Кутузовскому, Новому Арбату до конторы, и в пять пятнадцать он вошёл в кабинет Шефа.

В просторном помещении, обставленном антикварной мебелью в стиле «совьетик минимализм» середины прошлого века, где из атрибутов современной жизни присутствовали лишь компьютер и сплит-система, наружные блоки которой уродовали исторический облик здания и безошибочно указывали вражеским агентам на расположение кабинетов руководства, его ждал сам Шеф, одетый ранним субботним утром в чёрный костюм с белой рубашкой и тёмным галстуком, отчего тоже казался неким артефактом давно ушедшей эпохи.

Артур уселся поудобнее в глубокое кожаное кресло и приготовился слушать о причине, побудившей начальника выдернуть его из постели в столь неподходящее время.

— Значит так, — многозначительно начал Шеф, глядя одним глазом на агента, а другим в лежащую на столе папку. — Знаешь ли ты, что с начала года в России около двухсот пятидесяти подростков в возрасте от одиннадцати до семнадцати лет покончили жизнь самоубийством, начитавшись какой-то дряни в социальных сетях? Что-нибудь слышал об этой статистике?

Артур в очередной раз поразился уникальной врождённой, впрочем, возможно, и приобретённой способности начальника к периферическому зрению, за что тот получил среди особо дерзких сотрудников прозвище «Хамелеон», и вслух произнёс:

— Ну да, возможно… неразделённая любовь, подростковые проблемы, отсутствие внимания со стороны родителей, неполные семьи, только при чём здесь мы? Нам, вроде, это не по профилю…

— Да, не по профилю… — согласился начальник. — Было… до сегодняшней ночи!

— А ночью… что? — Артур напрягся, понимая, что Шеф подводит его к чему-то очень важному.

— А ночью, точнее вчера утром, в четыре двадцать приблизительно, из окна на двадцать первом этаже жилого дома на Новом Арбате, это правительственная трасса, между прочим, выбросился пятнадцатилетний подросток.

— Ну и…

— А «ну и» состоит в том, что Ринат — так звали данного молодого человека, являлся единственным сыном одного из заместителей министра иностранных дел, и, что самое интересное, в его комнате на домашнем компьютере осталась открытой страница в одной из социальных сетей с перепиской и чётко сформулированным приказом совершить этот прыжок. В общем, коллеги собрали здесь некоторые материалы, — Шеф захлопнул и протянул Артуру лежащую перед ним красную папку. — Наши компьютерщики тоже работают, держи с ними связь, вникай, в понедельник доложишь.

Глава 2. Папка

«В понедельник доложишь!» — мысленно повторял Артур напутственную фразу Шефа, проходя в свой кабинет по длинному, пустому по случаю выходного, коридору.

Планы на субботу и воскресенье стремительно катились в пропасть, увлекая за собой груду мелких и более крупных обломков в виде неизбежного объяснения с очаровательной Кристиной, несколько задержавшейся, по её мнению, в статусе «девушки Бонда» и имеющей более серьёзные, но, увы, до сих пор не реализованные матримониальные намерения.

«Да, было что-то подобное в начале девяностых, — вспоминал агент, — когда из окон своих квартир выпрыгнули два бывших управделами ЦК КПСС, унеся с собой в могилу одним им известные тайны, в том числе о зарубежных счетах и «золоте партии». Журналисты тогда прокачивали теорию заговора, длинную руку всемогущего КГБ СССР, ЦРУ, Моссад, делились сенсационными подробностями о некоем звонке по телефону, активирующем записанную в подкорке мозга у высших партийных и государственных чиновников программу самоуничтожения, так называемый «код леммингов». Но, судя по тому, что явление не стало массовым, у секретоносителей либо появился антидот, либо единичные случаи самоубийств бывших партийных чиновников явились следствием подавленного состояния нервной системы и индивидуальной психоэмоциональной реакции на крушение привычного для них мира и образа жизни.

Спустившись по лестнице на третий этаж, Артур кивнул дежурному прапорщику и зашёл в свой кабинет. Пока грузился компьютер, агент раскрыл переданную Шефом тяжёлую кожаную папку с российским гербом. Внутри, кроме бумаг, находились компакт-диск и смартфон с наклеенным на него стикером, где был написан пароль разблокировки.

«Что же, посмотрим, что у него там», — подумал Артур, дожидаясь, пока система безопасности проверит файлы на предмет всевозможных кибернапастей.

Фото улыбающегося подростка, с друзьями, с родителями, в школе, на отдыхе.

Фото тела, подъезда, машин скорой.

Скрины переписки из социальных сетей, рисунки, ножи, стихи, звёздное небо, аудиофайлы.

Видеофайлы с детьми, бросающимися под поезд, прыгающими с мостов, крыш, окон.

Грязные заплёванные подъезды, стены, ступени, надписи, расчленённые тела людей, животных, лужи крови.

Через пару часов просмотра даже у видавшего виды оперативника стойкое рвотное чувство от увиденного окончательно вытеснило мысли о потерянных выходных.

Аналитика, карта России с флажками суицидов, материалы уголовных дел, убитые горем родители…

Список друзей, перечень групп, часто повторяющееся фото симпатичной девушки брюнетки с губами в чёрной помаде, пирсингом и изрезанными запястьями.

Биллинг мобильного: последний входящий звонок в четыре двадцать, код +33, Париж, Иль-де-Франс, Франция, абонент Roxane. Стоп, Roxane — это та брюнетка с изрезанными руками из списка друзей, на фото в траурной рамке? Продолжительность разговора одна минута пятьдесят секунд, после чего мальчик шагнул в окно.

Артур набрал коллегу из технической службы:

— Привет, можешь сделать распечатку разговора с мобильного?

Уже несколько лет в конторе работала система «Невод», записывающая и архивирующая телефонные переговоры, СМС-сообщения, электронную переписку от сообщивших свои коды добровольно либо взломанных специалистами службы мессенджеров. Архивы хранились от полугода до бесконечности, в зависимости от ранга прослушиваемого лица либо важности информации. С развитием технологий, в ближайшем будущем «Невод» собирался охватить своими сетями практически весь информационный трафик.

— Номер телефона, дата и время разговора?

Агент назвал данные биллинга.

— Понял, проверю, наш ли это клиент.

Через четверть часа коллега из технической службы перезвонил:

— Указанный номер оформлен на Нурмахматову Сорвиноз Гуломовну, гражданку Таджикистана, временная регистрация в Балашихе, сим-карта активирована неделю назад, куплена, по ходу, с рук на радиорынке или у метро. Номер у нас привязан к мобильному заместителя министра иностранных дел, курирующего Юго-Восточную Азию и Ближний Восток, попал в «Невод» по территориальному признаку — определился в сети из той же точки, что и номер чиновника, видимо, это его квартира на Новом Арбате.

— Запись разговора есть?

— Аудиофайл у тебя на почте.

— Оперативно работаете, парни! — похвалил технарей Артур.

Глава 3. Roxane

— Привет, Зая! Ты дома?

— Привет, дома…

— Родители спят?

— Спят…

— Вот и прошли пятьдесят дней… Ну как, ты готов?

— Да…

— Мы гордимся тобой! Видишь за окном звёзды, Млечный Путь, созвездие Китов?

— Да, вижу… хотя сегодня пасмурно и рассветает уже…

— Ничего, Зая, зато мы все видим тебя, мы гордимся тобой, мы ждём тебя, сделай шаг — и ты с нами, ты один из нас!

— Кис, мне страшно… немного… прыгать…

— Всем нам иногда бывает страшно... Ты готов?

— Да!

— Открыл окно?

— Открываю…

— Давай, смелее! Вставай скорее на подоконник! Встал?

— Да.

— Протягивай руки! Видишь меня?


«Стоп! — в памяти Артура всплыли фотографии друзей погибшего подростка. — А почему фото Роксаны в траурной рамке?»

Через сохранившиеся в телефоне логин и пароль он зашёл в профиль погибшего и, увидев в друзьях запомнившееся изображение, кликнул по нему.

Roxane Reich, имя на русском — Роксана Райх, записи на стене: «Роксана — ты лучшая!», «Мы гордимся тобой!», «Ты мой Герой!». Фото Роксаны в жуткой маске и костюме мертвеца на Хеллоуин, фото поезда, расчленённого тела, отрезанные голова, руки, жандармерия, фото заметки во французской газете о бросившейся под поезд девушке во время празднования Хеллоуина в Ницце.

«Мистика, — подумал Артур. — Значит, звонил мертвец через восемь с лишним месяцев после своей смерти?!»

День пролетел незаметно, за бронированным стеклом накрапывал мелкий дождик.

— На сегодня хватит, скоро встреча с Кристиной, а то при такой личной жизни самому скоро придётся откуда-нибудь прыгать… — агент, разминая затекшие ноги, прошёлся по кабинету, выключил компьютер и направился к выходу. На девятнадцать тридцать у него был заказан столик в кафе «Пушкинъ», и за оставшиеся полчаса надо было дойти до Тверского бульвара, не забыв купить цветы по дороге.

Глава 4. Кристина

Кристина, эффектная двадцатисемилетняя блондинка, после окончания факультета фундаментальной медицины Московского государственного университета работала в российском офисе Всемирной организации здравоохранения в качестве эксперта по болезням, предупреждаемым с помощью вакцин и иммунизации. С Артуром они были знакомы уже более трёх лет, вроде неплохо ладили, но до сих пор жили порознь, и всё чаще девушку мучил вопрос: где она свернула не в ту сторону? К чему приведут её отношения с человеком достаточно сложной, опасной и непредсказуемой профессии? Немедленного ответа получить не удавалось, всё как-то откладывалось на потом, а пока она, погружённая в свои мысли, шла по чётной стороне Тверского бульвара в сторону одноименной улицы пасмурным июльским вечером под раскрытым зонтом, стараясь не попасть тонким каблуком в коварные щели между свежеуложенной тротуарной плиткой.

— Чёрт! — выругалась Кристина, неожиданно споткнувшись о неровно уложенную брусчатку.

«Слава Богу, что не свалилась, хорошо бы я выглядела с разбитыми коленками!» — подумала девушка, разглядывая содранный носок дорогих туфель.

В нескольких метрах за её спиной смуглый рабочий из ближнего зарубежья с чувством «глубокого удовлетворения» наблюдавший за незапланированным гимнастическим этюдом Кристины ударил металлической кувалдой по краю тяжёлой гранитной плиты, так чтобы одна её сторона поднялась на пару миллиметров. «В подарок москвичам от гостей столицы!» — с ненавистью подумал он, похотливо рассматривая безупречную фигуру «большой белой женщины».

Придя в себя, Кристина огляделась по сторонам, заметила отведшего свой взгляд работягу и с мыслью «когда же кончится этот чёртов ремонт» продолжила свой путь, с опаской поглядывая под ноги.

— Это вам! — задумавшись, она чуть не уткнулась лицом в букет из нежно-жёлтых роз, за которым угадывался её кавалер, поджидавший возлюбленную у входа в «Пушкинъ». Пара, пройдя между двумя стосорокакилограммовыми охранниками, зашла внутрь роскошного особняка в стиле барокко, и метрдотель проводил их на летнюю террасу. Кристина любила бывать в этом кафе, возникшем из поэтической фантазии влюблённого французского шансонье, и пока её спутник заказывал восхитительную корейку ягнёнка, салат из камчатских крабов и крем-брюле с клубникою на десерт, любовалась сияющей мокрой зеленью деревьев на бульваре, золотыми куполами церкви Рождества Богородицы, безупречным интерьером одного из самых гармоничных заведений столицы.

— Как насчёт Veuve Clicquot Ponsardin Vintage Brut Rose 2004 года? — галантно поинтересовался Артур.

— Нет, ассоциации какие-то нехорошие… Я ещё замуж не успела выйти, а тут вдова… Давай Dom Perignon Rose Brut 2003 года. Потянешь? Или поучаствовать? — Кристина была из обеспеченной семьи и не привыкла экономить на мелочах.

— Dom Perignon Rose, сразу неси, — распорядился агент.

— Да, сударь, — учтиво поклонился официант.

— Ну что, Отечество в опасности? Враг не дремлет? Заставляют работать по выходным? — иронично поинтересовалась девушка.

— Хорош глумиться! Сам надеялся сегодня отоспаться. Шикарно, кстати, выглядишь! — попытался сменить тему Артур.

— Да, спасибо, я знаю… — парировала Кристина.

— Как дома, на работе?

— Всё по-прежнему, ищем вакцину от всех болезней сразу.

— И как успехи?

— По-разному…

— Слушай, мне нужна твоя помощь, — Артур знал о незаурядных аналитических способностях своей возлюбленной.

— Деньгами? — съязвила Кристина.

— Нет, информацией, — пропустив мимо ушей иронию, миролюбиво ответил агент. — Мне нужна аналитика по самоубийствам в России, Европе, мире, тенденции, рост-спад, возрастные категории, гендерные, группы риска, способы…

— Занятно! На что только не пойдут мужики, чтобы не жениться! Хочешь легко отделаться? — участливо спросила Кристина. — Что, так всё достало?

— Да нет, я не для себя, я для руководства, — заюлил Артур.

— И за что ты их так ненавидишь? — не сдавалась девушка.

— Понимаешь, тема возникла, обо всём говорить не могу, связано с государственной безопасностью… надо в понедельник с утра Шефу докладывать. Можешь, кстати, сегодня поработать на моём домашнем компьютере…

— Отлично! А то мой, похоже, безнадёжно завис… И очередной раз в истории человечества счастье отдельного индивидуума будет принесено в жертву высшим государственным интересам! Не забудь предупредить официанта, чтобы косточки от корейки упаковал нам с собой, а то мне неудобно появляться перед твоей собачкой без гостинца — не цветы же ей дарить!

Глава 5. WHO (World health organization)

— Садись, слушай и смотри, — Кристина очень серьёзно относилась к данным ей поручениям, особенно когда дело касалось государственной безопасности и имелась возможность представить данные в виде презентации. — По России, Европе и миру в целом, картина получается следующая: по данным Всемирной организации здравоохранения, ежегодно на планете около одного миллиона человек умирают в результате самоубийств. Статистика не полная, так как во многих странах, особенно с большим населением и относительно невысоким уровнем социального развития, не существует достоверной информации.

Глобальный коэффициент смертности составляет шестнадцать на сто тысяч, или один случай смерти каждые сорок секунд. За последние сорок пять лет показатели самоубийств возросли во всём мире на шестьдесят процентов. Кроме того, эти цифры не учитывают попытки самоубийств, которые совершаются в двадцать раз чаще, чем завершённые суициды. В глобальных масштабах  на самоотравление пестицидами приходится тридцать процентов самоубийств в мире.

Суициды происходят не только в странах с высоким уровнем дохода, этот глобальный феномен характерен для всех регионов мира. Хотя в странах с высоким уровнем дохода чётко прослеживается связь между самоубийствами и психическими расстройствами, многие суициды совершаются импульсивно в момент кризиса, когда утрачивается способность преодолевать стрессовые ситуации в жизни.

Кроме того, суицидальное поведение во многом ассоциируется с конфликтами, стихийными бедствиями, насилием, утратами, финансовыми проблемами, хроническими болезнями. Показатели самоубийств также высоки среди самых уязвимых групп, которые подвергаются дискриминации, например беженцы, мигранты, коренное население, лесбиянки, гомосексуалисты, бисексуалы, транссексуалы, интерсексуалы, а также заключённые.

— А в чём разница между транс- и интерсексуалами? — озадаченно спросил Артур.

— Не перебивай! Если интересно — загугли, — строго сказала Кристина.

— Проблема также в том, — продолжила она, — что многие люди, задумывающиеся о том, чтобы лишить себя жизни или совершившие попытку самоубийства, не обращаются за помощью и поэтому не получают ту помощь, в которой они нуждаются. Предотвращение самоубийств не получает достаточного внимания из-за того, что суициды являются крупной проблемой общественного здравоохранения, и во многих сообществах существует табу на открытое обсуждение этой проблемы.

На сегодняшний день лишь двадцать восемь стран сообщили о наличии национальной стратегии по предотвращению самоубийств. В глобальном масштабе наличие и качество данных по самоубийствам и попыткам самоубийств недостаточны. Лишь шестьдесят государств — членов Всемирной организации здравоохранения располагают данными хорошего качества, которые могут непосредственно использоваться для оценки показателей самоубийств.

Такая проблема низкокачественных данных по смертности относится не только к самоубийствам, учитывая щепетильность данного вопроса, а также противоправность суицидального поведения в некоторых странах. Вполне вероятно, что неполная отчётность и неправильная классификация являются большими проблемами в связи с самоубийствами, чем в связи с большинством других причин смерти.

Суициды происходят на протяжении всего жизненного цикла, и в две тысячи двенадцатом году они стали второй ведущей причиной смерти среди молодых людей пятнадцати — двадцати девяти лет в глобальных масштабах.

Что касается нашей страны, то по данным Роспотребнадзора, она занимает первое место в Европе по количеству самоубийств среди детей и подростков. За последние годы количество детских суицидов и попыток самоубийств увеличилось на треть. В стране происходит порядка девятнадцати случаев самоубийств на сто тысяч подростков, что в три раза больше, чем мировой показатель. Хотя… в данном случае мировой показатель — это всё равно, что средняя температура по больнице, так как данные даже по соседним странам со схожими социально-экономическими условиями могут сильно различаться без видимых причин. Например: Италия — 4,7; Франция — 12; Германия — 9,2; Великобритания — 6,2.

Понимаешь, подростковые самоубийства зависят от тех же глобальных факторов, что и взрослые: неверие или маловерие, психосоциальный стресс, сверхценность личного успеха, конкуренция, презрение к лузерам, одержимость известностью и богатством.

Самоубийства — это серьёзная проблема общественного здравоохранения, но при своевременных, основанных на фактах мер вмешательства, суициды можно предотвращать. Для обеспечения эффективности национальных мер реагирования требуется всеобъемлющая стратегия предотвращения самоубийств. Ну как-то так… Доклад закончен! — отрапортовала Кристина, — дальше графики, таблицы, фото и видеоматериалы. Помогла чем-нибудь?

— Да, конечно, кое-что начинает проясняться… — глубокомысленно произнёс Артур. — И прокачай, пожалуйста, тему социальных сетей, сейчас это актуально: закрытые сообщества, сайты суицидников, тёмная сторона интернета…

— Договорились, — согласилась девушка. — Завтра на работу, отвези меня домой, пожалуйста. Благодарю за прелестные выходные…

Глава 6. Шеф

Понедельник, как обычно, начался с планёрки у руководства.

— Докладывай, что удалось узнать, — Шеф выглядел довольно озабоченным.

Артур кратко изложил собранные факты и материалы.

— Да, однако! Имеем звонок сыну замминистра от погибшей вот уже как восемь месяцев девушки из страны — члена агрессивного блока НАТО, путешествующей из Ниццы в Париж, без акцента говорящей по-русски, и всё это на фоне существующих разногласий с Францией по Сирии, Крыму, террористам, беженцам и так далее, учитывая, что это не первый случай с детьми высокопоставленных чиновников, хоть и в другом ракурсе, — Шеф заметно помрачнел.

Это тебе не шины академику Сахарову прокалывать, — глубокомысленно продолжил руководитель, ностальгируя, видимо, по давно ушедшим годам начала своей карьеры в городе Горьком, ныне Нижний Новгород. — Значит так! Продолжай заниматься, я сегодня доложу, — Шеф многозначительно ткнул указательным пальцем в потолок. — И пусть руководство примет какое-либо устраивающее всех решение.

Такового долго ждать не пришлось. В семнадцать ноль пять секретарь проворковала в трубку:

— Мы вас ждем…


— Ты — первый секретарь посольства России во Франции, — без предисловий начал Шеф. — В Ницце через три дня то ли освящение, то ли выставка какая в православном русском Свято-Николаевском соборе Московского патриархата. Будут делегации от нашего посольства во главе с послом, мэрии Москвы, духовенство, в общем, много народу соберётся. Контакты наших людей тебе дадут, документы оформляй — и вперёд. Кстати, как у тебя с французским?

— Ну так, никак в общем…

— Ничего, буквы там одинаковые, чуть что, по-английски объясняйся, типа тебя недавно перевели, не успел ещё выучить, ну или подучи, три дня у тебя ещё есть, Академия рядом. — Шеф, кроме периферического зрения, отличался ещё своеобразным чувством юмора.

— Есть! Пошёл учить! — в тон руководителю ответил Артур и вышел из кабинета, плотно затворив за собой тяжёлые дубовые двери.

Глава 7. Иммигрант

Мохамед отвёл слезящиеся глаза от монитора. Это было трудно, но он выдержал! За сорок шесть дней он прошел все пять уровней игры, готовящей его к возмездию тем, кто захватил лучшие ресурсы мира: земли, недра, воду, воздух, тем, кто столетиями грабил его несчастную родину, оставляя таким, как он, участь прислуги в своих богатых европейских домах.

Мохамед вышел из подъезда жёлтого обшарпанного здания, где снимал квартиру, как и сотни иммигрантов из Туниса, Алжира, Марокко, завёл старенький краденый скутер и поехал в сторону Английской набережной. Спустившись по бульвару де-ла-Мэделин, повернул налево, проехал в правом ряду до отеля «Вестминстер», на пешеходном переходе заехал на велосипедную дорожку и, лавируя между прохожими на тротуаре, припарковал скутер вплотную к металлическому ограждению парапета «Спортинг-пляжа».

Вообще-то движение и парковка на пешеходной зоне набережной были запрещены, но работники ресторанов на платных пляжах оставляли свои скутеры, мотоциклы и даже автомобили вплотную к парапету — полиция смотрела на это сквозь пальцы.

Мохамед сел лицом к морю на белую пластиковую скамейку и стал смотреть на ряды шезлонгов, людей за столиками ресторана, всю эту праздную, беззаботную, отдыхающую публику. Чувство ненависти охватывало его душу.

Из полутора тысяч евро, зарабатываемых им в качестве водителя-экспедитора в службе доставки, двести он отправлял родственникам в Тунис, триста платил за квартиру, остальные приходилось делить между собой, супругой, с которой уже два года жил отдельно, и тремя детьми. Даже с учётом социальных пособий денег катастрофически не хватало. Отсюда ссоры с женой и вспышки гнева, из-за которых однажды она вызвала полицию, и тягостное ощущение безысходности, бессмысленности существования, обрекающее его, красивого тридцатилетнего парня, на пожизненное нищенское существование рядом с этими богатыми белыми бездельниками, получившими своё положение в обществе и состояние по праву рождения, тратящими за обед больше, чем он мог себе позволить за месяц. Зависть и ярость душили его, начала болеть голова. Не в силах смотреть на жующую и пьющую публику, Мохамед пересел на скамью спиной к морю. Мимо него медленно двигался большой белый грузовик с нарисованным на борту фургона синим китом. Толпа нехотя расступалась, недоумевая, откуда взялось на тротуаре это чудовище.

«Доставка в рестораны, — подумал Мохамед. — Стоит чуть сильней нажать на газ и… Ну ничего, скоро всё будет по-другому!»

Для него мир изменился семь недель назад, когда на его страницу в социальной сети постучалось ОНО. Это ОНО знало о его проблемах с женой, с детьми, с деньгами, мыслях о суициде, вспышках неконтролируемой агрессии.

ОНО предложило вступить в игру. Пять уровней, каждый пройденный уровень — денежный приз в тысячу евро в конверте, который надо забрать по подсказкам в определённом месте. Тех, кто прошёл все ступени увлекательного квеста, ждал суперприз — сто тысяч евро и упоительный бонус — отомстить всем этим праздным ублюдкам в дорогих квартирах, машинах, ресторанах.

«Их жизнь в твоих руках. Они будут корчиться от боли и, умирая, молить о пощаде. Но ты не окажешь им этой милости. Они не были милостивы к тебе, швырнув из презрения жалкую денежную подачку и заставив её отрабатывать, в то время как сами праздно наслаждаются всеми благами жизни. Ты отомстишь и возвысишься над ними, потому что ты — Повелитель!» — внушало ОНО Мохамеду.

Глава 8. Монах

Литургия в соборе Святителя Николая Чудотворца, что в городе Ницце, закончилась около полудня. Один из самых больших и, пожалуй, самый красивый православный храм в Западной Европе был построен в 1912 году на месте особняка в парке Бермон, где в 1865-м в двадцатиоднолетнем возрасте скончался русский наследник, цесаревич Николай Александрович, старший сын императора Александра Второго. Безутешный отец приобрёл виллу Бермон, и четыре года спустя была освящена в присутствии младшего брата покойного Великого князя Александра Александровича, будущего императора Александра Третьего, построенная на высоком основании мраморная часовня в византийском стиле. В память о скончавшемся наследнике русского престола муниципалитет Ниццы назвал ближайшую к часовне улицу бульваром Цесаревича.

С того времени до начала двадцатого века Никольская часовня и освящённая в конце 1859 года во имя святителя Николая Чудотворца и мученицы царицы Александры церковь окормляли русских православных христиан на юге Франции.

В 1896 году на Лазурный берег прибыла вдовствующая императрица Мария Фёдоровна. Поскольку прежняя церковь была мала, русская община обратилась к императору Николаю Второму и его вдовствующей матери о принятии под покровительство строительство нового храма. Его закладка была совершена в 1903 году, освящение состоялось девятью годами позже.


Иеромонах Александр раздавал благословения прихожанам, пришедшим на молитву в воскресный день. За его плечами была служба в православных храмах Сирии, Иордании, русской православной церкви в Бейруте. Пару месяцев назад решением Священного Синода он был направлен в клир Корсунской епархии и по благословлению епископа назначен настоятелем в Свято-Николаевском соборе Ниццы.

Последние два месяца всё свободное от богослужений и молитв время отец Александр отдавал подготовке выставки православной иконы в рамках Дней России во Франции, которая начиналась в ближайший четверг.

После стран Ближнего Востока Франция поначалу показалась монаху райским местом с неторопливым, размеренным течением жизни, где даже утренние службы начинались в десять часов, чтобы не вынуждать слишком рано просыпаться немногочисленных прихожан, особенно добиравшихся сюда из Монако и других окрестных городков.

Но постепенно погружаясь в окружающую жизнь, отец Александр стал ощущать растущее чувство тревоги, появившееся во французском обществе после терактов в Париже.

— Раз Господь попустил этому произойти, значит, это было послано нам как знак, как испытание, которое необходимо преодолеть, чтобы мы задумались, правильно ли мы живём, достаточно ли готовимся к Царствию Небесному, — утешал себя и прихожан священник.

«Удивительно, как западные европейцы, потомки граждан Римской империи, принявшей христианство ещё в первой половине четвёртого века от Рождества Христова, люди, чьи предки, не страшась смерти, отправлялись в Крестовые походы, легко отказались от учения Спасителя, — думал он. — При росте населения в геометрической прогрессии за последние сто лет, христианские храмы в Европе в начале двадцать первого века оказались большей частью пустыми. Некоторые из них превратились в музеи, многие закрылись или были разрушены, потому что у государства не было денег на их реставрацию, а церковные общины либо распались, либо были слишком малочисленны, чтобы взять на себя расходы. Часть церквей были ободраны изнутри до штукатурки и использовались как помещения для дискотек, концертов, вплоть до площадки для выгула собак», — с болью увиденной монахом в покинутом Богом и людьми некогда протестантском храме столицы Швейцарии Берна.

После воскресной службы и трапезы монах решил прогуляться по Английской набережной, чтобы полюбоваться необычайно красивым морем, блестящие на солнце лазурные воды которого напоминали ему краски иконописцев, изображавших небесную лазурь и божественное сияние на иконах. Путь от собора до морского берега по бульвару Гамбетта занял около двадцати минут, и, переходя проезжую часть набережной, священник обратил внимание на остановившийся в левом ряду первым у светофора знакомый чёрный мотоцикл «Харли-Дэвидсон», разрисованный белыми черепами, и сидящего на нём байкера в закрытом шлеме. Зажёгся зелёный и, заглушив все остальные звуки фирменным рокотом харлеевского выхлопа, мотоциклист умчался вперёд. «Hells Angels» — успел прочитать на его спине отец Александр.

Глава 9. Легионер

Двенадцать километров, шесть от аэропорта Cote d’Azur в сторону морского порта и шесть обратно, хотя бы три раза в неделю старался пробегать отставной капрал Иностранного легиона. Рождённый и выросший в Москве, Андрей окончил высшее десантное училище в Рязани, воевал в Афганистане в десантно-штурмовой бригаде во времена Советского Союза, после распада которого попал под сокращение российской армии в 1993 году. Будучи потомственным военным, он не мыслил себя без службы в армии и, проболтавшись год без дела, по совету сослуживца завербовался во Французский Иностранный легион — войсковое соединение, входящее в состав сухопутных сил Франции. Созданный в 1831 году королём Луи Филиппом Первым из офицеров армии Наполеона, солдат европейских стран, а также французов, имеющих проблемы с законом, Легион принимал участие во всех войнах, которые с того времени вела Франция, включая Первую и Вторую мировые войны, Индокитай, Алжир, войну в Персидском заливе.

Андрей попал в расквартированный на Корсике второй парашютно-десантный полк, входящий в состав одиннадцатой парашютно-десантной бригады, и, за двадцать лет службы пройдя Сомали, Боснию, Косово, снова Афганистан, Мали, получив французское гражданство, вышел на пенсию. Навещая живущих в Москве родителей, Андрей встретил замечательную девушку, после года знакомства женился на ней, и ещё через год у молодых в Ницце родилась очаровательная малышка.

На Английской набережной всегда полно народу, особенно в выходные, когда к гуляющим туристам со всего мира присоединяются решившие выбраться на пляж после рабочей недели местные жители. Легионер пробежал мимо Мохамеда в момент, когда тот выруливал на скутере с проезжей части на пешеходную зону. Они на мгновенье встретились взглядами, и каждый продолжил свой путь, предначертанный ему судьбой.

Глава 10. Байкер

Чёрный рычащий «Харли-Дэвидсон» катился в потоке по Английской набережной.

Мохамед проводил его глазами. Ещё недавно он мечтал о таком мотоцикле, украшенном росписью с белыми черепами на чёрном фоне, вызывающем уважение и страх у окружающих. Но сейчас это уже не важно, ужас в этот город придёт в ином обличье.

Байкер, закованный в чёрный кожаный жилет с красно-белым рокером Hells Angels и черепом с золотыми крыльями на спине, смотрел прямо перед собой, не замечая адский жар, исходящий от стодесятикубового двигателя и палящего июльского солнца.

Вообще-то Ницца считалась территорией Бандитос, но конкурирующие с ними Ангелы Ада тоже чувствовали себя на Лазурном берегу, как и во всём мире, достаточно уверенно. После «Великой нордической войны байкеров» в Скандинавии в середине девяностых и перемирия, заключённого между Ангелами Ада и Бандитос в две тысячи десятом в Ганновере, созданный в Калифорнии более шестидесяти лет назад мотоклуб, благодаря харизматичности своих основателей, стал наиболее известным мотоклубом в мире с жёсткой иерархией, уставом, членскими взносами и авторитарным руководством. Отделения клуба (chapters) действовали в почти шестидесяти странах мира, «почти как Организация Объединённых Наций, но с гораздо большей эффективностью» — шутили наиболее продвинутые члены клуба.

Сегодня члены всех мотоклубов на Лазурном берегу собирались, чтобы вспомнить товарищей из Федерации байкеров Франции, погибших восемь месяцев назад при нападении на концертный зал «Батаклан», расположенный в одиннадцатом округе Парижа, в момент выступления в нём американской рок-группы Eagles of Death Metal. В тот день погибло около девяноста человек, среди них были и братья из Ниццы.

Ганс, так звали «ангела», был выходцем из бывшего Советского Союза, осевшим после его развала во Франции в начале девяностых. Проживая в Прибалтике, он в одночасье перестал быть гражданином исчезнувшей страны, не получил как инородец гражданство независимой Латвии и, перебравшись во Францию, осел здесь в статусе лица без гражданства. Как многие бывшие его соотечественники, оказавшиеся волею судеб за границей, он хранил добрые воспоминания о советском времени и ощущал себя частью русского мира. В Латвии жили его бывшая жена, взрослая дочь, но всё это было в далёком прошлом, а в настоящем — работа в охранной фирме, Ангелы Ада и неспешная повседневная жизнь «мирного энтузиаста мотоциклов».

Остановившись на светофоре, Ганс привычно посмотрел в зеркала. С наплывом беженцев из стран Ближнего Востока, Азии, Африки, смешавшихся с выходцами из бывших французских колоний, в городе стали появляться молодёжные банды на скутерах. Они промышляли грабежами на дорогах, тротуарах и мгновенно исчезали с добычей, лавируя между рядами автомобилей и теряясь в улочках города среди тысяч других скутеристов. К тому же, если у тебя на жилете шеврон «Support Russia», приходилось быть начеку, чтобы не получить от подлого араба или негра заточкой в спину.

Глава 11. Аэропорты и города

Синий «Фольксваген-Транспортер» притормозил в восемь тридцать утра у входа в терминал Е аэропорта Шереметьево-2, и через полтора часа новоиспечённый первый секретарь посольства России в республике Франция, расположившись в одиннадцатом ряду экономкласса аэробуса А321, смотрел в иллюминатор на всё уменьшающиеся в размерах подмосковные просторы.

— Рейс двадцать четыре семьдесят компании «Аэрофлот», следующий по маршруту Москва — Ницца, время в пути три часа сорок минут… командир корабля… — слышалось из динамиков.

Самолёт в основном был заполнен соотечественниками, летящими на отдых в «высокий сезон», приходящийся на Лазурном берегу на июль-август.

«Ни одного свободного места», — подумал Артур, проходя по салону. Среди пассажиров было много детей, начиная от мирно спящих грудничков до пятнадцати-шестнадцатилетних подростков, уткнувшихся в экраны электронных девайсов.

«Что у них в голове? Кто или что может их заставить сделать необратимый шаг?» — думал агент, прокручивая в голове материалы дела.

Полёт прошёл нормально, лишь немного поболтало над Альпами. Через три с половиной часа самолёт начал заходить на посадку со стороны полуострова Кап-Ферра и, пролетев навстречу ветру вдоль линии городских пляжей, приземлился в аэропорту Ниццы, третьем после «Париж — Шарль-де-Голль» и «Париж — Орли» аэропорту Франции по пассажиропотоку.

Быстро пройдя пограничный контроль и таможню, Артур вышел в зал прилёта терминала номер два и отыскал в толпе встречающих держащего листок с его фамилией коренастого человека, одетого, несмотря на тридцатиградусную жару, в тёмный костюм с галстуком.

— Жить будете в отеле «Негреско», там остановилась вся делегация во главе с послом, — сообщил, выруливая со стоянки, встречающий.

«Мерседес» дипмиссии двигался на восток по Английской набережной. Пальмы, палящее средиземноморское солнце, лазурные переливающиеся волны, галечные пляжи и набережная, заполненные отдыхающими, — увиденное так резко контрастировало с покинутой совсем недавно дождливой и пасмурной Москвой, что у Артура невольно возникло чувство некоторой нереальности происходящего. Не прошло десяти минут, как машина остановилась на углу улицы де Ривали и набережной перед входом в отель.

Открывшийся незадолго до Первой мировой войны, «Негреско» быстро стал популярным местом встреч членов королевских фамилий и титулованных особ со всего света. Его постояльцами были Пабло Пикассо, Сальвадор Дали, Эрнест Хемингуэй, Коко Шанель, герцог и герцогиня Виндзор, Марлен Дитрих, Джина Лоллобриджида, Катрин Денёв и множество других знаменитостей. Портье проводил Артура в оформленный в стиле Людовика ХIV номер с выходящими во внутренний двор окнами. Привычно осмотрев помещение на предмет наличия шпионского оборудования, агент почувствовал специфический, вызывающий аллергию запах, исходящий от стоящей в номере антикварной мебели.

«Вот тебе и бутик-отель, не хватало здесь ещё астму подцепить!» — подумал Артур, с опаской присаживаясь в старинное кресло. Запах в номере напомнил ему запах, исходящий от чучел животных в музеях или коллекциях трофейных охотников, вызывающий у людей, склонных к аллергическим реакциям, приступ астмы. Агент подошёл к окну и распахнул его. Свежий средиземноморский воздух хлынул в номер, и дышать стало легче. Зазвонил телефон:

— Жду вас внизу у стойки портье, — раздался в трубке голос встречающего.

Глава 12. Встреча в соборе

Путь от отеля до собора через Английскую набережную, бульвар Гамбетта и бульвар Царевича проехали за десять минут. Перед массивными чёрными коваными воротами стояла небольшая толпа туристов. Водитель аккуратно подъехал к ним вплотную. Створки ворот стали медленно открываться, и Артур через боковое стекло увидел впустившего их человека — это был немолодой байкер в красно-белых цветах Hells Angels и шевроном «Support Russia» на груди.

— Добрый день, проезжайте, пожалуйста! — кивнул он водителю «мерседеса».

— Нет-нет, сегодня собор закрыт! — крикнул байкер на французском, выпроваживая ринувшихся было внутрь вслед за машиной туристов, и ворота снова закрылись.

«Интересная ситуация, когда ворота обители Бога охраняет ангел обители зла», — подумал агент.

«Мерседес» проехал ещё метров тридцать по широкой аллее, ведущей ко входу в храм, и, свернув направо, остановился.

Артур вышел из машины и моментально вспотел под палящими лучами полуденного июльского солнца. Водитель подвёл его к высокому молодому мужчине в монашеском одеянии и церемонно произнёс:

— Отец Александр, разрешите представить вам первого секретаря посольства России во Франции…

— Меня предупредили о вашем приезде, пойдёмте, я покажу вам храм, — монах пожал протянутую Артуром руку и повел его вслед за собой.

Внутри царила прохлада, и Артур, одетый в строгий официальный костюм, с облегчением вдохнул настоянный на восковых свечах, ладане и средиземноморской соли воздух собора.

— Завтра откроется выставка русской иконы четырнадцатого — девятнадцатого веков, экспонаты привезены из храмов и музеев России, а также из частных коллекций. Мы совместно с музейными работниками заканчиваем подготовку экспозиции, будет много гостей, а сегодня можете без суеты всё осмотреть, помолиться… Вот представлены иконы четырнадцатого века, северо-восточная Русь, ростовская школа, новгородская иконопись с её византинизированным стилем, Царьград — Константинополь, работы московских мастеров. Там к концу четырнадцатого века сосредоточилась художественная жизнь Руси, творили Феофан Грек, преподобные Даниил Чёрный и Андрей Рублёв, знаменитый тем, что ни до, ни после него никто не писал святые образы такой красоты…

Монах провёл Артура по всем разделам выставки и, будучи великолепным рассказчиком, сумел передать связь эпох, художественных школ, традиций.

— Я вас не утомил? Познакомьтесь, пожалуйста! — отец Александр подвёл Артура к стройному загорелому мужчине с военной выправкой.

— Андрей, звонарь нашего храма, он покажет вам колокольню и территорию вокруг собора.

Несмотря на приближающийся вечер, жара не спадала, и очень кстати после подъёма на колокольню оказался звонок от резидента во Франции, предложившего поужинать в отеле.

— Давай в «Негреско» в семь тридцать вечера, раньше всё равно все рестораны закрыты, я заказал столик в «Шантеклере», там и поговорим.

«Отлично! — подумал Артур. — Ещё успею искупаться». И распрощавшись со служителями храма, вернулся в отель.

Морская вода в это время на Лазурном берегу поражает не только цветом, но и удивительной теплотой, и, проплыв метров триста до буйков и обратно, агент почувствовал себя родившимся заново.

Глава 13. Ужин в «Шантеклере»

Резидент во Франции оказался тонким знатоком местных ресторанов и средиземноморской кухни, а «Шантеклер» — шикарным гастрономическим рестораном с покрытыми деревянными панелями стенами, множеством ковров, розовыми портьерами, розовыми скатертями, креслами с розовой и зеленой обивкой. Буйство ярких красок органично гармонировало с праздничным настроением отдыхающих, зеленью пальмовых крон вдоль набережной, нежно-розовым закатом, белыми парусами яхт, скользящих по лазурным волнам и жёлтым паромом, выходящим из порта Ниццы в сторону невидимой за горизонтом Корсики.

Официант с метрдотелем настолько дотошно объясняли достоинства и тонкости заказанных кулинарных шедевров, что у Артура сложилось впечатление, что они следят за каждым кусочком поглощаемых гостями блюд в ожидании безусловного восхищения кулинарными талантами удостоенного звезды Мишлен шеф-повара заведения. Из-за постоянно стоящего за спиной гостей официанта поговорить о делах за ужином так и не удалось, и коллеги с некоторым облегчением в душе и тяжестью в желудке переместились в наполненный джазовыми аккордами бар отеля. Здесь они, удобно расположившись под старинным гобеленом в песочного цвета креслах, наконец-то смогли поговорить.

— Я в курсе ситуации, — начал резидент, — мои ребята подобрали фактуру по Франции, особо впечатляющего ничего нет, статистика по самоубийствам, в том числе среди подростков, стабильна уже долгое время и составляет порядка двенадцати из ста тысяч. Единственно, что отмечают эксперты, — это активность суицидальных групп в социальных сетях и определённую координацию, какие-то ролевые игры, что ли. Местная полиция тоже этим озабочена, сайты блокируются, но это особо не помогает.

У меня сейчас другая проблема — по данным из Москвы, возможна террористическая атака во время завтрашнего выступления посла на открытии выставки в Свято-Николаевском соборе, французов мы предупредили, они по своим каналам ситуацию отслеживают, обещали помочь, в том числе физической защитой. Так что извини, своих дел по горло…

«Технично съезжает», — подумал Артур. — Да всё нормально, сам потихоньку разберусь… завтра помочь чем? — это он произнёс вслух.

— Утром в семь ноль ноль — в «Ротонде» завтракаем, в семь тридцать встречаемся в холле отеля и поехали. Посол подъедет к девяти, я сегодня своих людей по территории уже расставил, с утра проверю и с Богом! — резидент закончил разговор.

Глава 14. Выставка

Путь от «Негреско» до собора по полупустым по случаю Дня Республики улицам города занял около десяти минут. У ворот храма стояла бело-синяя машина национальной жандармерии с дремлющим водителем внутри. Посольский «мерседес» въехал внутрь ограды, и подбежавший сотрудник службы охраны диппредставительства доложил:

— На объекте всё спокойно, ночью каждый час обходили периметр, всё тихо, пятнадцать минут назад подъехали французы… — охранник прервал доклад. На ступенях перед входом в собор разгоралась оживлённая дискуссия на французском, отголоски которой долетали до Артура.

— А я вам говорю, нельзя в храм с собакой!

— Но, месье, у меня приказ всё осмотреть и проверить на наличие взрывчатки!

— Проверяйте территорию, внутрь с собакой не пущу! Нам что, после этого храм заново освящать?! — грозно вопрошал жандарма отец Александр.

Поджарая бельгийская овчарка терпеливо переводила умный взгляд с одного спорящего на другого, возможно догадываясь, что именно она является причиной столь эмоционального диалога.

— Извините, я начальник службы охраны посла, и мои люди всё уже проверили, вас я попрошу следить за безопасностью на улице, так как мои сотрудники не вооружены… Давайте пройдём и проверим ещё раз вместе, — дипломатично увёл жандармов в сторону резидент.

— Вот и объясни басурманам, что в храм с собакой нельзя! — добродушно улыбаясь приветствовал Артура монах. Епископ готовится к прибытию гостей, а я вот здесь воюю.

К девяти часам в ворота стали въезжать представительские автомобили.

— Если полезут, то вот отсюда! — повёл Артура направо вокруг храма резидент, указывая на невысокий заборчик из проволочной сетки, отделяющий территорию собора от жилых домов. — Французы здесь посмотрят, а я пошёл встречать руководство.

— Посол Российской Федерации… Епископ Корсунский… вице-мэр Москвы… вице-мэр Ниццы… — доносились до Артура доклады охранников по рации.

После окончания официальной части гости вышли на улицу и расположившийся на ступенях собора хор Сретенского монастыря исполнил церковные гимны и русские народные песни.

— Вроде пронесло! — подошёл к Артуру резидент. — Мы возвращаемся в Париж, а ты, если что, звони.

— Договорились! До встречи, — агент пожал руку отбывающему коллеге и повернулся к идущему в его сторону священнику.

— Гости разъехались, а вас мы приглашаем в трапезную, — широко улыбаясь, произнёс подошедший к Артуру отец Александр.

— Андрей — наш звонарь, вы с ним уже знакомы, Ганс — наш охранник, — и монах указал на колоритного мужчину, в котором агент узнал открывшего им ворота байкера.

— Исполним благодарственную молитву! — провозгласил епископ, и хор грянул гимн.

«Насколько всё красиво! — подумал Артур. — И как отличается от обыденного, житейского „а теперь слово предоставляется“…»

— Все ваши уехали, — обратился к агенту после молитвы отец Александр. — Если есть время и желание, можем вечером встретиться на набережной, посмотреть салют.

— Отлично! — с радостью согласился агент. Он остался один в незнакомом городе и не понимал, каким образом начать поиски таинственной Роксаны или того, кто прячется за её именем.

— Тогда в девять вечера встречаемся у «Негреско».

Глава 15. Салют

Вечерняя прохлада, принесённая дующим с моря ветром, сменила дневной июльский зной, и десятки тысяч людей собрались на Английской набережной, чтобы увидеть салют в честь Дня взятия Бастилии.

Мохамед тоже стоял на набережной. В паре километрах от него в сторону старого города, казалось, прямо из воды вылетали огненные сполохи и, взмывая в небо, рассыпались на тысячи ослепительно сияющих шаров, затмевающих луну и звёзды, чтобы через несколько мгновений упасть и догореть в море.

— Пора! — шепнуло ему ОНО. — Салют — это и есть Шихаб, падающая звезда, низвергнутый Аллахом Иблис. Скоро всё закончится, нам надо успеть…

Последние дни ОНО не оставляло его ни на минуту. ОНО проникло в его душу, в его тело, в его мозг. ОНО поддерживало Мохамеда в минуты душевной слабости, когда его посещали мысли отказаться от плана и бежать с полученными деньгами. ОНО знало всё о его родителях, братьях, сёстрах, детях. ОНО было везде, где был мир и разум Мохамеда.

— Иди и никому не смотри в глаза! Это слуги Ар-Раджима! Они захотят остановить тебя. Не дай им это сделать!

Мохамед быстрыми шагами пересёк набережную, обходя и расталкивая пытающихся схватить его шайтанов, спешащих к месту низвержения своего предводителя. Наконец он увидел белый фургон «Рено», припаркованный им накануне недалеко от детского госпиталя, куда они вместе с женой водили своих малышей, пока аль-Адувв не разлучил их.

— Поезжай на набережную, — прошептало ОНО. — Если остановит полиция, скажешь, что везёшь мороженое на праздник. Дальше выезжаешь на тротуар — и как в боулинге. Играл в боулинг?

— Да!

— Перед тобой будут не люди, а кегли шайтана. Твоя задача — сбить их как можно больше. Потом проезжаешь сад Альберта Первого, сворачиваешь налево, дальше на бульваре Жан-Жорес бросаешь машину и уходишь в старый город. Там тебя никто не найдёт. Садишься на скутер и едешь к жене и детям, всё устроено, жена снова будет любить тебя.

— Но меня будут искать, полиция узнает, кто брал машину в прокатной конторе!

— Бери жену и детей, до утра вы покинете Францию и будете в безопасности.

— Но на набережной полно полиции, они начнут стрелять!

— Я сяду рядом с тобой, стрелять будут в меня. Ты останешься жив, обещаю…

— А ты?

ОНО с любовью посмотрело на Мохамеда и тихо произнесло:

— Меня невозможно убить! Пока ты со мной, тебя тоже.


Андрей, оставив дома жену и засыпающую полугодовалую дочку, шёл по набережной со стороны аэропорта, любуясь последними залпами праздничного салюта, когда в пятидесяти метрах от него огромный белый фургон снёс хлипкие металлические барьеры и, накренившись на повороте, визжа шинами, вылетел на набережную.

«Что он делает?! Неужели у водителя отказали тормоза или случился сердечный приступ?!» — легионер прибавил шаг и, через пару секунд перейдя на бег, с ужасом увидел, как фургон, не сбавляя скорости, врезался в толпу и поехал прямо по людям.

— Господи! — легионер рванул что было сил за удаляющимся сеющим смерть грузовиком.

За время двадцатилетней службы в Иностранном легионе ему не раз приходилось видеть атаки смертников на начинённых взрывчаткой автомобилях, но чтобы такое случилось в его родном мирном, беззаботном, праздном, легкомысленном городе?!

Фургон петлял, перескакивая с проезжей части на тротуар, сбивая столбы, давя и раскидывая не успевших спрятаться. Легионер нёсся, перескакивая через трупы, уворачиваясь от обезумевших от ужаса людей, спешащих укрыться в боковых улочках. В Легионе много времени уделялось общефизической подготовке, в том числе бегу, солдаты показывали приличные результаты на международных соревнованиях, один боец, родом из Эфиопии, даже стал шестым на Олимпийских играх. Андрей изо всех сил бежал в надежде догнать грузовик и попытаться что-нибудь сделать, чтобы остановить обезумевшего водителя. Он видел, как какой-то отчаянный мотоциклист поравнялся с фургоном, видимо пытаясь блокировать его, и попал под колёса грузовика, боковым зрением фиксировал, как опомнившиеся полицейские безуспешно пытались догнать фургон, стреляя вдогонку в тщетной надежде остановить несущуюся смерть.


Артур с отцом Александром в окружении плотной толпы стояли на набережной рядом с «Негреско», когда закончился салют.

— Ну что, по домам? — обратился к агенту монах. — Завтра придёте в храм?

«Надо бы прийти», — подумал Артур, но не успел ответить. В это мгновение он ощутил ужас, надвигающийся на него. Долю секунды спустя он понял причину ужаса: орудийные залпы салюта сменил дикий, нечеловеческий крик, исходящий из тысяч глоток, многоголосый стон, переходящий на сверхнизкие частоты, вызывающий безотчётную панику и заставляющий разрываться сердце. Люди, сплошной стеной стоящие перед ним, мешали разглядеть причину происходящего, и агент, интуитивно понимая, что через секунды произойдёт нечто ужасное, протиснулся навстречу опасности и, высоко подпрыгнув, подтянулся на руках, ухватившись за балку павильона, установленного на набережной.

Белый, огромный белый прямоугольник грузовика мчался прямо на них давя людей! Ужас неизвестности сменился действием — агент спрыгнул вниз и, широко расставив руки, сгрёб в охапку отца Александра и стоявших рядом с ним людей и столкнул их через парапет набережной на пляж.

Время замедлило свой ход, мозг очистился от страха и суеты, и Артур, ощущая всем телом жар от раскалённого двигателя фургона и понимая, что сам он спастись скорей всего не успевает, не торопясь, как ему казалось, повернулся лицом к смерти.

Глава 16. Девочка

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет