Бесплатный фрагмент - Капли времени

***

День завыл, закряхтел, заворочался

По прогнозу погоды — за всех,

Отсекая от имени отчество,

Замедляя движение вверх

Плоскостопием и многоточием

Из двуличных послушных гвоздей,

Без отчётности, но с полномочием

Косоглазием календарей.

На трамвайных прибрежных излучинах

Собирая горстями народ.

То, что понято, но не изучено

Через бытность всех пней и колод.

Загребая к знакомому берегу,

Чуть живым, как всегда, с бодуна,

Открывая обычно Америку

Из ближайшего к телу окна.

24.10.25

***

А вот в Северной Корее

Красят в белый облака

И пускают всех по рее

Через тёмные века.

От земли повыше ножки

Держат в поле, сняв портки.

Солнце водят на пристёжке

Хитрозадые божки.

Куличи сажают в клетки,

Чтоб не рвались по весне.

Узкоглазые нимфетки

На горячем скакуне.

Ходят органы опеки

Вдоль щербатых красных стен,

И безногие калеки

Поднимаются с колен.

А соседа с голой жопой

Учат жизни и уму.

Там у них своя Европа,

Свой Герасим и Му-му.

Любят Машу и медведей,

Сев однажды на пенёк,

Обчитавшись древних Ведов,

Выдают душе паёк.

Разорив Содом с Гоморрой,

Рекламируют семью,

Распевая дружно хором

Гимн «Айда к небытию».

И, купив журнал Россия,

Тихо дрочат по ночам,

Разгоняя энтропию

По границам и ключам.

29.10.25

***

На этапе потомственный ссыльный

В одиночестве песню поёт:

«Нашим птицам подрезали крылья,

Нашим птицам не нужен полёт».

Раз не кланялись вашблагородью

И землицу не жрали с золой,

То не знаете волю господню.

Слишком жирно дружить с головой.

От рожденья до самой кончины

С перешитым на память крестом,

Намекая — мол, вы не мужчины, —

Не венчались терновым венцом.

Сто хлебов из отборных каменьев,

Сто железобетонных сапог,

Сто веков пустоты, онеменья —

Это то, что советует бог.

На этапе, где каждый день судный,

Одиночество песню поёт:

«Нашим птицам подрезали судьбы,

Нашим птицам не нужен полёт».

03.10.22

***

Пусть лес примет меня и разложит листвой у корней.

Я устал от людей, позабывших с богами родство.

В душах выключен свет. Неуплата. И кража огней

Будет слишком логична и списана на естество

Узаконенных звёзд, светлячков и подлунных фонем,

Не способных дышать, но пустивших наверх пузыри,

Приглашая прохожих в небесный дешёвый гарем,

Там, где вечность закружится в вальсе

На раз, два и три.

Где деревья питаются кровью остывшей земли.

Лучше так, чем жечь ладан в надежде забыть приговор

И валить на глаза потускневшие в пятнах рубли,

Обратившись в кору или с матерным словом забор.

13.02.24

***

Века, века, титаны, людоеды,

Породистые или с кучей блох:

У каждого свои великие победы

И свой антагоничный бог.

Железные века, века из камня,

Протёртые сквозь сито, на паях

И ждущие луну на тёплых псарнях,

Облизывая ночью сладкий страх.

Античные, с сюжетами на вазах:

Для века главное — оставить след.

Чумные, на крестах, в противофазах.

Веков обычных, к сожаленью, нет.

Века без времени, колодники, кликуши

Бесплодные, века-крюки,

Раскинув карты, делят наши души,

С ухмылками подняв воротники.

25.09.24

***

«Занырнуть бы в Москву первозданную с головой,

Там, где рыбы хвостами чеканят по мостовой,

Воронки, побелевши, отвозят домой людей,

И портреты не ходят по плоскости площадей.

Там, где с гуся вода — не вода, а цветочный мёд,

Не уносят, а вносят на праздник башкой вперёд,

И дарёные кони не вертят земную ось,

И заточенный гвоздь — не заточка, а просто гвоздь.

В тихом омуте черти за так раздают вай-фай,

Не на небе, не завтра, а здесь, под ногами, рай,

Вместо тысячи слов лишь одно и оно — люби.

И горящее сердце у Данко всегда в груди.

За чужими глазами — не брёвна для лобных мест,

Не сума, не тюрьма, не парад заводных невест,

Кислородной подушкой встречает подводный мир», —

Говорила лисица, лаская вороний сыр.

29.08.24

***

Снимите шапки, реки и поля!

Почётный стяг держите, горы:

За облака уносит журавля,

За облака скупого кругозора.

Здесь стены жмут, законы, паспорта,

Культура с горем кочевая.

Лишь у души всё с чистого листа

И у судьбы, хотя она хромая.

Короткий век, короткий, как стрела

Монгола, скифа, сарацина.

Под ветра вой и тихий плеск весла,

Харон, вези домой земного сына!

Ограбил время дерзкий Робин Гуд,

Бросая ближе к эпилогу

Горстями свет на звёзды, на бегу.

Они — в груди горят. На зависть богу.

19.06.24

***

Я журавельным клином

в землю лягу

Под осень: между швами

красных дат,

Скрутив в кресты

остывшую бумагу.

И обниму

растаявших солдат.

20.03.19

***

Как по Волге-матушке

По́плыли гробы.

Во гробах ребятушки,

У ребят — горбы.

Белые, незрелые

От сырой земли.

Чёрные, горелые

От земной любви.

Над рекой заплатами

Шапки из берёз.

Вся страна сосватана

Реками из слёз.

В небе пляшет солнышко:

— Матушка, постой.

В горб забей мне колышек

И иди домой.

6—7.12.21

***

Проснулся День и просится гулять,

Скулит, толкает дверь, скребётся к свету.

Хозяин с бодуна: «Твою же мать…».

Застрял в кровати, как в бронежилете.

Рукою шарит в поисках воды,

Нащупав тапок, бьёт по постной морде,

Пытает слово в клочьях бороды,

Перебирает рёбра, как аккорды.

Надев трусы, намучившись с замком,

Слетев по лестнице, как по этапу,

Пса отпускает вместе с поводком.

И День от счастья задирает лапу.

01.02.24

***

Болит ли сердце у пустой кастрюли,

В которой пыль набилась, как вода,

И паутина с прошлого июля?

Какой был день тогда? Ах да, среда.

Горело небо буднично, но важно.

Летели то ли перья, то ли пух.

И голову склонил многоэтажный

Курятник со скамейками старух.

Прошла пехота. Молча возвратилась.

Потом — обратно. Ходит третий год.

И перегарные спирты этила

Смешались с гарью. Славься, мой народ.

Скреби сусеки, разрывая жилы,

Столби погосты, награждай калек,

Чтобы однажды отряхнуть от пыли

Кастрюлю. И с кастрюлей — новый век.

10.02.24

***

Гляжу назад, смахнувши год:

Империя глядит в обратку.

Кривит холёный древний рот:

Старуха собралась на блядки.

Опять муштрирует полки,

Подтяжку сделала на шее,

И губ кровавых уголки

Блестят заманчивей, живее.

Пустую грудь — в тугой корсет,

Хрустят в суставах регионы,

Ползёт ослепшая на свет,

И следом — бесов легионы.

Сминая судьбы и века

В дворцах и тихих подворотнях,

Сцедив сухого молока,

Рифмуя вдох и выдох рвотный.

«Постой, красавчик, обернись!»

Застыло время у притона,

И глаз заманчивая слизь

По мостовой разносит стоны.

06.06.22

Парк пионеров

Ильич, как дела? Перегретое место

Всё так же мани́т, хоть бревно и в архиве,

Но слышно, подходит кровавое тесто,

И тесно ему в круговой перспективе.

А в парке по-прежнему ждут пионеры,

Застыли в позиции минус лет сорок.

И плесени пятна похожи на веру.

И давит на плечи услужливый морок.

Живым о живых говорить неприлично:

Страна не поймёт и залезет под блузку.

Такая работа. Пол-литра столичной —

И вылетят пробки. И перезагрузка.

14.11.23

***

Надо сложить облака и собаку,

Ветер добавить и с ветром листву,

И непременно полночи проплакать,

Не дочитав эпилога главу.

Взяв в руки время, держаться за хвостик,

Перемахнув через школьный забор,

К богу зайти ненавязчиво в гости,

На брудершафт закрепить договор.

Спелые яблоки взяв на дорожку,

Мама, не бойся (хоть мамы и нет),

Я погуляю по звёздам немножко,

Утром вернусь. Лишь бы внутренний свет

Не выключали в уроках о важном,

Взяв пустоту за основу времён.

К бою готов мой кораблик бумажный,

Пёс, облака и за окнами клён.

12.09.23

Прокляни меня, солнышко

Прокляни так, чтоб да и вылезла

Душа алая…

И думы были бы как плиты стотонные,

Камни могильные.

Чернее самого грязного,

Чернее самого чёрного.

Чтоб стыдно глазам было

Снег потрескавшимися губами ловить,

Детей брать за ладошки мягкие

И стоять по ту сторону.

Прокляни меня, солнышко моё,

Прокляни,

Чтобы деревья резали по сердцу заживо,

Вытягивали в струны холодные.

Дома окружали кодлами,

И били, били меня до беспамятства.

Да беспамятства особого:

Заговорённого, оборотного.

И упал бы на землю коленями,

Да нет ни земли, ни коленей,

Ни даже господа.

Прокляни меня, солнышко моё,

Прокляни.

И летели бы птицы и не видели

Ни огня, ни света,

Ни рождения.

Между дней растёрло

Черновицами,

А муку развеяло б без ветера,

Ведь ветер обнимает

Ласково, неподуманно

Одиночеством калёным, переменчивым.

Прокляни меня солнышко,

Прокляни.

30.06.10

***

Руки расставив смешным крестом,

Не отпуская лето,

Кружится всё за хмельным листом

Выстрелом и дуплетом.

Швы перешиты, приглажен мех,

Стелят дорогу, вроде.

Падает в землю тревожный смех

Выдохом на природе.

Голос забрав и раздав тряпье,

Выпустив голубя мира,

Столько за жизнь нацеплял репьёв

С точками и пунктиром.

Свет пропуская, щелчок в груди:

Переоценка ноши.

Слышите, снова внутри гудит?

Боги стучат в ладоши.

04.09.23

***

Трибьют Христу. Кресты подсуетились:

Гвоздей набрали, тёрна — для венков.

Софиты ждут, толпы скупая примесь

Давно вопит, аж нитки из пупков.

Через века: «Варраву нам, Варраву!»

Варрав штук пять, лоснятся. Интервью

Уже дают. О, времена! О, нравы…

Вы неизменны к грязному белью.

Проблемка есть: в Христы нет добровольцев.

Зажрались, суки, не желают в бой,

Попрятались, зажали колокольца,

Но сей момент разрулят, не впервой.

Пока же чистят копья в гарнизоне,

Скулят собаки, скачет детвора.

Билеты проданы, но пара мест в ВИП-зоне

Ещё найдётся: 30 серебра.

14.06.23

***

Щенок давно не голубой.

Смешно, наверное, и грустно.

Чем ниже сердце запятой,

Тем легче точкой стать безвкусной.

Мороз и солнце. Классицизм,

Впрягаясь в сани без уздечки,

Несёт в совсем другие изм,

В период общей быстрой течки.

Упал-отжался: раз, два, три!

Седой младенец грезит грудью,

Отправив господу рубли,

На всякий случай став к орудью.

И носит зеркальце с собой,

Права достав земные птичьи,

Чтобы проверить, кто живой,

Но пропустив себя привычно.

12.02.23

***

Шустрый снегирь приземляется точно на грудь,

Красные капли клюёт, накрывая крылом

Целого неба заветный потерянный путь,

Что разлетается в пыль за разбитым окном.

Тысячи слов превратятся в засохший букет,

Брошенный юной невестой в солдатский блиндаж.

Падает выстрелом вверх зацелованный свет,

Снегом ложится на самый последний этаж.

Листья кружатся, ровняя с землёй города.

У снегирей есть надёжное средство — приказ,

И если высохла в душах живая вода,

То закрываются детские щёлочки глаз.

11.08.23

***

Столбовые кресты

Вдоль дороги мохнатой,

Одиночные сны

И крещенские хаты.

Между рёбер тоска,

А по горлу — граница,

Где кусок лоскута

Прячет внутренность принцев.

От курильской гряды

До прокисшей стоянки,

Меж щелчками балды

И гностической пьянки,

Где с волками лежать,

Поднимая колени,

Где тревожная мать

Прячет детские тени.

Мой расстрелянный рот

С кровотёками каши

Земляничной. Урод

На пацифике пляшет.

07.07.23

***

Заклеена речь и забита,

Зарыта под кипой бумаг.

Просеянная сквозь сито,

Прошедшая сквозь Гулаг.

Из зеркала смотрит, стареет

На гусеницах ржавых лет.

И, переболев гонореей,

От Родины жаждет — побед,

Воды — от расколотой кружки,

Креста — от пустой головы.

Летят золотистые стружки —

Слова. Наполняются рвы.

Дрожа, раздвигая колени

И падая на матрас,

Речь бьётся в кирпичные стены

С прищуром отеческих глаз.

04.07.23

***

Сбивая в стаи мыла пузыри,

Ложатся в пыль вчерашние игрушки.

Вздыхают шумно пёстрые старушки:

А он растёт, куда ни посмотри.

Упал на снег раскрашенный снегирь,

За ним — другой: погоды нынче злые.

В галоп несут по тракту вороные.

В календарях беснуется цифирь.

Мельчает дверь, уходят поезда

Соседских лиц, а иногда и наших.

В ковше давно не звёзды — простокваша.

И голубая выцвела вода.

Из всех золо́т осталось лишь руно.

Корабль в пути, шумят в душе деревья.

И не видна в тумане больше келья,

Стучит рассвет в забитое окно.

У солнца лучик выпал из гнезда.

Шагает день, зажав в ладошке крепко

Ладонь отца, на брови сдвинув кепку.

Летят качели. С чистого листа.

10.09.22

Чем пахнет душа

Чем же пахнет душа заводского монтёра

Без семейного стажа в пустой проходной,

После выпитых дней вперемешку с кагором

И за пазуху спрятанной волчьей луной?

Без фальшивых страниц псевдопервого класса

И медвежьих берлог депутатских речей?

Так, один на один, сквозь народные массы

И размолотых в крошку державных плечей,

Через мутный поток тараканьего бега,

Без подрезанных крыл и в глазницах — бревна,

Спрятав грифы «Секретно» за альфу с омегой,

За двуглавого грифа дежурного сна,

Между словом «прости», обведённого мелом,

И шекспировской драмой в притоне бомжей,

Чем же пахнет душа, унесённая телом

На один из невидимых нам этажей?..

13.01.23

Самолётик 2.0

Заплетённая косичка.

Фантик, скомканный в руке.

Поводок, на нём — лисичка.

Или мишка, весь в муке.

Крылья розами обшиты,

В фюзеляже паучок.

Самолётик любит лыжи,

Любит скрипку и смычок,

Маму с грузом 200 в брюхе,

Папу-ястреба в ночи.

Сам же — не обидит мухи,

К солнцу прыгает в лучи.

Протирает небо ватой

Через тусклое стекло:

Медицинская палата,

ИВЛ. Идёт на дно.

Видно, не хватает соли.

Не случилось бы беды…

Самолёт смертельно болен

Пароходом без воды.

02.09.22

***

Фотографию сверну,

Дуну-плюну.

Крылья вырастут: опять

Буду юным.

Между строчек загляну,

Есть живые?

Если станут буквы в ряд —

Рядовые.

Амбразурные плевки

Друг на друга,

Тут и к бабке не ходи —

Кали-юга.

Ком земельный, как медаль,

С занесеньем

В дело личное. Итог:

Воскресенье.

Сколько вещи ни пакуй —

Всё напрасно.

Дождь идёт, вселенский дождь,

Сочный, красный.

И несёт вода потом

По этапу

И солому, и пузырь…

Тонет лапоть.

16.03.22

***

Свет, забытый в сочельник

Среди божьих бумаг,

Одевается в тельник,

Называется «враг».

Прёт на передовую,

Душу бросив у врат

И молитву простую

Зарядив в автомат.

И любовь встала рядом,

Оголившись по грудь.

Понесло по отрядам

Рек молочную ртуть.

Отче наш, иже с ними,

Дай нам сил, вдохнови —

Притворятся глухими,

Притворятся слепыми,

Притворятся немыми,

Наглотавшись любви.