Империя ветров: Магиня-Бастарда

Глава 1

Легкомысленный молодой ветер летел, радуясь жизни. А почему не радоваться-то? Он бессмертен, как все эфемерные существа.

Ветер — энергия и сила.

Он любил летать низко над землей, волнуя травы, а потом отдыхать где-нибудь среди ветвей деревьев. Иногда он шалил, поднимая коротенькие юбочки у девушек, сильнее оголяя и без того открытые ноги. И летал он, конечно, не один. По всему свету порхают много мужчин-ветров и женщин-ветров. Или ветрянок? Не важно.

Ему была почти тысяча лет, но он считался очень юным. Потому как бессмертные существа считают возраст пустой формальностью. У него было три старших брата.

Вот и сегодня ветер сбивал бело-розовые лепестки с яблонь, и, услышав громкую музыку в многоэтажке, подлетел к открытому балкону и увидел трех молоденьких девушек в нарядных платьях. Они громко смеялись, что-то рассказывая друг другу.

Особенно хороша была одна: хрупкая, с медно-рыжими волосами ниже бедер, огромными, на пол-лица, глазами, опушенными темно-рыжими длинными ресницами. Ветер засмотрелся на нее и со всей силы врезался в ствол тополя, растущего у подъезда. От боли схватился за лоб и громко завопил, только его никто не слышал. Люди не могут слышать ветров, если те не готовы пустить их в свой мир. На лбу мгновенно выросла огромная шишка. К нему сразу же подлетели еще три ветра. Это оказались те самые братья. Невидимый для всех, он сидел на газоне около панельной девятиэтажки и громко стонал.

— На что ты так засмотрелся? — с горестным смехом спросил Рыжий, поднимая золотую голову брата и осматривая ушибленное место.

— Не важно, куда я смотрел, — морщась от боли, проворчал золотоволосый ветер.

— Золтан, это не просто невнимательность? — сочувственно улыбался светловолосый брат.

— Лар, мне сейчас не до шуток, — отмахнулся Золтан. — Помоги привести голову в порядок, иначе она сейчас треснет от боли.

Лар, а правильнее назвать его Ларитан, и рыжий Пэтриел положили руки на голову Золтана, нажимая какие-то точки и боль постепенно успокаивалась.

Только один из братьев не принимал участия в лечение Золтана. Он стоял, скрестив руки на груди, и прищурено смотрел на него.

— А ведь на самом деле, ты никогда не врезался в деревья. Кто или что тебя могло так поразить?

— Ри, не начинай! — сдвинул брови Золтан. — Все равно не расскажу.

— Значит, это был «кто»! — веселился Пэтриел

— Пэт, не хохми, — серьезно попросил он рыжего. — Ну, хорошо, — Золтан согласился показать им медно-рыжую девушку.

Они поднялись на уровень шестого этажа к открытому балкону. ОНА стояла одна. Ветры увидели маленькую девочку лет пятнадцати. Вцепившись в балконные перила, она смотрела куда-то ввысь огромными зелеными глазами, в которых потерялись, словно осенние листья, рыжие крапинки. Казалось, что она хочет там что-то высмотреть.

Тонкие черты лица были напряжены. Хрупкая, с точеной девичьей фигуркой, она старалась разглядеть в небе что-то неведомое. Ветры тихонечко подлетели к ней. Золтан слегка махнул рукой. Длинные пряди перелетели с плеч на спину. Девочка улыбнулась, словно увидела близкого друга.

— Золтан, она ведь совсем юная, — Лар серьезно посмотрел на брата, но тот даже не удосужил его взглядом. Он, не мигая, смотрел на нее. — Золтан! — снова окликнул его Ларитан. — Она — человек и век их короток. Тебе лучше ее забыть.

— Я не смогу, — чуть шевеля губами, ответил Золтан. — У меня было много разных интрижек, но это… Это другое. Мне кажется, что эта маленькая девочка неспроста нам встретилась, — он посмотрел в глаза своих братьев тоскливо-серьезным взглядом. У меня не получится, понимаете? Ее брат просил присмотреть за ней.

— Ты сошел с ума! — воскликнул Пэт. — Нам нельзя связывать себя серьезными узами с людьми! Это запрещено законом!

— Тихо, Пэт, — Лар остановил брата жестом. — Пока ничего страшного не произошло, а потом… потом, видно будет. — он похлопал младшего по плечу. — Нам пора. А тебе лучше полежать в постели.

Ветры улетели.

Прошли года.

— Ты что совсем сошел с ума?! — шепотом спросил блондин, стоящего рядом молодого парня со светло-золотыми волосами.

— Нет, — серьезно ответил тот, рассматривая, как мирно спит в своей кровати молодая девушка.

Длинные рыжие волосы раскинулись по подушке…

— Сколько ей лет? Это все та же девочка? — заметил рыжий.

— Через пару дней ей исполнится двадцать, — ответил золотоволосый, — и я хочу сделать ей подарок на день рождения.

— Точно сбрендил! — закатил глаза черноволосый. — А ты о ней не подумал? Может, ей вовсе не нужен твой подарок? А?

— Если подарок будет не интересен, я отменю его, — спокойно ответил золотоволосый. — А сейчас мы не будем мешать ей спать… Это её весна…

И она сама Весна…

Глава 2

Весна справляла свой последний месяц. Все вокруг распускалось и старалось показать себя во всей красе. Коты, хоть и далеко уже не март месяц, орали и мешали спать ночами. Чтоб им пусто было! В воздухе витали феромоны, сводившие с ума самых железных мужчин. Легкомысленные платочки, завязанные на девичьих шейках, подрагивали разноцветными крыльями, а высокие каблучки удлиняли стройные ножки.

Одно слово: Весна!

Буйство красок! Буйство мыслей, и не всегда в том направлении, куда надо. Буйство страстей! Самое прекрасное время года! Голова не готова закончить сессию, но приходится сосредотачиваться. А все мое существо просится на природу, поближе к шашлычкам и костерку… Елы-палы! Скорей бы каникулы!

Я поморщилась от яркого солнечного лучика, что проник сквозь стекло окна и смотрел мне в лицо. Он, видимо, хотел, чтобы глаза открылись и поднялась? У него получилось!

«Красота! Никому не позволю испортить свой день рождения!»

Плюсов сегодняшнего дня было еще несколько. Во-первых: это была суббота, а значит, что не надо было спешить в институт. Во-вторых: родители собирались уехать на дачу, дабы не мешать подросшей молодежи развлекаться. В третьих — я пригласила на день рождения только двух своих близких подруг, с которыми дружила с самого детства и перед ними не надо было что-то из себя представлять. Они и так знали меня, как облупленную. Никого из института приглашать не стала.

Это только мой день рождения и проведу его так, как считаю нужным.

Итак…

Я — Алиса.

Как приятно потянуться и, откинув одеяло, подняться и открыть фрамугу окна.

«Теперь в ванну!» — скомандовала сама себе и направилась из комнаты.

Повалявшись в теплой душистой воде минут двадцать, вымыв длинные, рыжие волосы, я закрутила их вместе с полотенцем чалмой и накинула легкий короткий халатик на голое тело.

Включила маленькую кофеварку и по квартире разлился кофейный аромат. Блаженно закрыла глаза и глубоко вдохнула этот запах. Чашка наполнилась напитком, я поставила её на стол, где уже стояло блюдце.

Хорошая это или дурная привычка, но мне очень нравилось, чтобы чашка обязательно стояла на блюдце. И красиво и практично.

Выпив кофе, и закусив его бутербродом с твердым сыром, пошла приводить себя в порядок. Сначала надо было высушить и расчесать волосы. Я пожалела, что мамы нет сейчас рядом. У нее так ловко получалось разобрать мои волосы после купания.

«Не расчешу — обрежу вас!» — пригрозила мысленно волосам и они, словно по волшебству, выпрямлялись под гвоздиками массажки и как-то странно быстро высыхали. Интересное дело!

В открытое окно, раздвигая легкие шторы, врывался теплый весенний ветер и поднимал концы волос. И от этого ветерка мокрые пряди становились совершенно сухими и ухоженными.

«Волшебство дня рождения!» — с улыбкой радостно вздохнула я и, решительно выдохнув, направилась к платяному шкафу. — «Что же мы сегодня выберем?»

Прикладывая к себе одно за другим платья и снова вешала их обратно, а одно платье ветер подхватил и закинул подол на руку.

«Ну, это так это» — решила я и положила его на кресло.

— И как это называется? — нахмурившись, потребовал ответа черноволосый от золотистого.

— Я просто ей немного помог, — хитро улыбнулся тот.

— Брат, никто не против твоих выходок, когда тебе просто скучно, но сейчас все по-другому.

— Ты прав, сейчас все по-другому, — согласился золотистый с некоторой грустью и улыбнулся чему-то уголками губ.

— Вы не сможете быть вместе, — блондин положил ладонь на плечо парню с золотистыми длинными волосами. — А я не хочу, чтобы ты потом рвал себе сердце на части.

— Справлюсь…

Ближе к полудню пришли подруги. Катя, невысокая крепкая шатенка, и Лиля, высокая, но худенькая с пышной копной пепельных кудрявых волос до плеч. Алиса рядом с ними почти не выделялась. Невысокая, хрупкая, с ладной фигурой. Дома девушки сидеть не хотели и пошли прогуляться по городу.

Накинув на выбранное, зеленое с белым растительным рисунком, платье легкий плащ, и на ноги туфли на среднем каблуке, возможно, придется много ходить, я с подругами выпорхнула на, залитую солнцем улицу.

Сначала мы пошли в городской парк. Аттракционы недавно открылись после зимы и подруги катались пока не устали. Потом съели по приличному обеду в кафе, закусив мороженым. Они не виделись три года. Учились кто где и встречаться часто не получалось, а двадцатилетие из их троицы первая справляла я.

У подружек были сердечные друзья, а у меня все время занимала учеба и как-то не получалось ничего серьезного, а просто мимолетных романов мне не хотелось. Я, как Алиса из страны чудес, ждала какого-то чуда, хотя понимала, то прынца точно не достанется, а для первого впечатления от близости с мужчиной кого попало не желала. Вот и томилось мое чистое девственное тело в ожидании чего-то особенного.

А, собственно, чего ему томиться-то было? Я, как всякая молодая девушка старалась разнообразить свою жизнь и радоваться так как мне того хотелось. Но… У подружек были пары, а у меня…

«Так ведь еще не вечер! И мне только двадцать. А, как известно, в двадцать лет жизнь только начинается. Значит, спешить пока некуда!» — утешала себя.

— Мне Ромка предложение сделал, — краснея, созналась Лиля, и показала тоненькое колечко с бриллиантиком.

— Поздравляем!!! — закричали Катя и я, соскочили со своих мест, чтоб обнять подругу. — Когда свадьба?

— Через три месяца, — уже не смущаясь, ответила подруга.

— Мы приглашены, надеемся?

— Конечно! И хотела вам отдать пригласительные, — Лиля достала из сумочки два белых конверта с нарисованными золотыми колечками.

Я разглядывала белоснежно-розовое приглашение на свадьбу лучшей подруги и с непонятной грустинкой думала о том, что когда-нибудь и тоже буду раздавать приглашения на свою свадьбу подружкам. Такие же белоснежные, как первое свадебное платье. А пока первая замуж выходила Лиля.

«У меня еще два года учебы», — сказала я сама себе. — « Какая тут свадьба?»

Но хотелось праздника души! Тепла мужского тела. Чтоб не одной проводить вечера в своей комнате. Чтоб было кому на плечо положить голову и просто помолчать. Хотелось объятий сильных рук. Хотелось бежать к кому-то на свидание и получать цветы… Хотелось, чтоб меня ждали и дождались… И целовалась я последний раз в девятом классе.

«М-дя… Невесело как-то получается…»

Пока мучилась невеселыми размышлениями, девчонки о чем-то болтали и смеялись, а я глупо улыбалась тому, что им хорошо, думая о своем.

Вечер опять встретила одна, сидя на своей кровати с ноутбуком на коленях. Прошлась по соц сетям и приняла поздравления от знакомых и совершенно незнакомых мне людей. В «гостевых» было полно поздравительных открыток с различными пожеланиями. Я всем послала благодарность за поздравления. Снова осталась одна. Мне стало грустно до слез, но сдержалась.

Нашла в интернете какую-то старую оперетту и улеглась на кровать. Артисты пели свои арии, чему-то смеялись. В глазах начало пощипывать и прикрыла веки. Кажется, засыпаю. Спать не хочу…

Уснула.

Сны я видела не часто. Они почему-то виделись цветными и реалистичными, а потом сбывались, поэтому к снам я относилась очень осторожно. В этом сне ко мне пришел высокий молодой мужчина с золотистыми волосами и серыми глазами. Красивый до невероятности! Золтые волосы спускались потоками почти до талии. Серые глаза смотрели с ласковой смешинкой. Высокий, стройный… М-м-м… Мечта… Он долго стоял рядом с кроватью и смотрел на меня. Потом несмело присел на краешек кровати, наклонил голову к плечу и произнес:

— Привет, — губы дрогнули в улыбке.

— Привет, — ответила я. — А ты кто?

— Золтан.

— И кто же ты такой, Золтан? — я удивленно раскрыла свои яркие зелено-золотистые глаза, пару раз удивленно хлопнув длинными темно-рыжими ресницами.

— Ветер, — спокойно ответил молодой мужчина.

— Ага… — старалась выглядеть умной. — Ветер… Вот так ко мне во сне приходит ветер собственной персоной и просто говорит: « Привет»! Брееееед! — вытащила из-под головы подушку и накрылась ею.

— Я не бред, — попробовал обидеться засмущавшийся красавец, снимая с моей головы постельную принадлежность. — Я боялся, что ты не поверишь в мое существование и пришел к тебе на грани сознания.

— Правильно боялся, а еще лучше, совсем бы не приходил! — потом меня осенило! — То есть ты можешь приходить ко мне, когда я еще не совсем крепко заснула?

— Это сегодня так пришел, а вообще-то я могу приходить, когда хочу, — он мило улыбался.

Ну, прям, невинное дитя!

Когда хочет? Интересненько получается! Припомнила, как сегодня волшебным образом высохли мои волосы, сразу же становясь расчесанными и блестящими. Платье, которое само перекинулось мне на руку… Сложив во сне два и два, у меня глаза снова раскрылись:

— Так волосы и платье тоже твоих рук дело?

— Я просто помог тебе немного, — Золтан виновато улыбнулся.

Твою дивизию!!! За мной постоянно шпионят целыми сутками, а я только сейчас об этом узнаю! А, может, и не он один? Сколько этих ветров на свете летает и все глазеют в не зашторенные окна? Если сказать, что я была зла, то, значит, ничего не сказать. Из глаз, даже во сне, то и дело разлетались молнии. Вот хорошо бы хоть одна врезалась ему в задницу! А часто, когда остаюсь одна, после ванны гуляю по квартире совершенно голая. Ой! И в эти самые моменты мне на шестом этаже не укрыться от слащавых глаз? У-у-у-у! Сейчас кого-нибудь прикокаю!

— И сколько вас таких извращенцев? — рассердилась не на шутку.

— Мы не извращенцы, а помогал тебе только я, — оправдывался ветер. — И иногда отворачивался, — краснея, сознался он.

— Даже не знаю, что сказать? А, если я сейчас проснусь, ты исчезнешь?

— Если ты захочешь, то могу не уходить.

Странное какое-то состояние пробуждения. Словно не спала, а пребывала в другом измерении. Словно это не ты лежишь и спишь, а твое тело и душа живут каждый отдельной жизнью.

Все так и было! Открыла глаза и увидела сидящим у себя на постели сероглазого молодого человека… Тьфу, ты! Ветра… Волосы у него были светло-золотистые, почти до пояса, как во сне. Покрытые легким сиянием. Он сидел, смотрел на меня и улыбался кончиками губ. Улыбка у него добрая, мягкая и такая уютная, что мои губы сами растянулись в ответ.

Интересное ощущение, что я медленно и верно схожу с ума. Мозг не успевал переваривать столько новой информации. Здравствуй местная психушка! Этот летучий голландец не отводил от меня нежного взора.

— У тебя сегодня день рождения и я хочу сделать тебе подарок, если ты не против, — Золтан снова мягко улыбнулся.

— Я даже не знаю… — мои глаза скосились на парня недоверчиво.

— Боишься?

— Немного…

— Ты просто постарайся мне довериться.

Довериться! Не слишком ли это просто? Да и как довериться незнакомому ветру, которого знаешь всего час? И этот час мы разговаривали во сне. Кажется, скоро дело с потерей мозгов пойдет быстрей?

Ветру показалось, что раздумье слишком затянулось. Он поднялся с постели, подошел к двери и протянул мне руку, приглашая идти за ним. Как завороженная, я поднялась следом за ним и вложила в его узкую, но крепкую ладонь свою маленькую ладошку. Ветер провел через общую комнату к балкону и открыл дверь.

Он открыл дверь, и мне показалось, что нахожусь, окруженная потоками ветров. Распущенные длинные рыжие волосы раскидало по плечам. Поежилась. Ветер снял свой камзол и надел его на меня. Однако, не по росту! Словно на меня надели пальто ниже колена. Мы вышли на балкон, и ветер, распахнув, не понять откуда взявшиеся, полупрозрачные белесые, огромные, как у ангела, крылья, снова внимательно посмотрел мне в глаза и спросил:

— Ты мне доверяешь?

Я кивнула в ответ, хотя сама еще не поняла до конца, доверяю или нет. Черт! А у меня выбор есть? Согласилась на подарок — надо принимать! В следующее мгновенье меня за талию крепко обхватила его рука, и инстинктивно тоже обхватила его за талию двумя руками и мы взмыли вверх. Коротко взвизгнула и еще плотнее прижалась к ветру. Глянула вниз: мы зависли над моим балконом выше перил. Он ничего не говорил, а только улыбался, что вселяло какую-то уверенность в том, что он меня не сбросит с высоты.

— Полетели?

Я снова испуганно посмотрела вниз: шестой этаж! Но в надежных руках Золтана мне было спокойно, и кивнула. В одно мгновенье мы поднялись над крышами домов и полетели над раскинувшимся под нами городом. В темноте любимый город был прекрасен, переливаясь разными огнями. Я видела, сверкающую огнями фонарей, набережную и саму темную реку. От центра к окраинам расходились светящиеся лучи дорог. Дома смотрели на нас множеством, залитых светом, окон. В каждом виделись люди, работали телевизоры… По дорогам и мостам через реку проносились машины, освещая путь фарами.

Ветер иногда посматривал на меня, одаривая счастливой улыбкой. Я оглушенная увиденным, не могла ничего ответить. Раскрытыми от восхищения глазами, то смотрела на великолепие вечернего города, то в ласковые серые, с золотыми крапинками, глаза ветра. Да и какими словами можно было бы описать ощущение полета, ощущение счастья от происходящего? Ведь такого ни у кого и ни с кем не было! И у меня такого не было, а теперь, словно птица воробей, летаю, и никто меня не видит, зато я вижу всех!

Больше часа длился наш полет. Вот, наконец, снова мой балкон, на который меня мягко опустили. Я все еще не могла отойти от эйфории полета и со счастливой улыбкой смотрела Золтану в огромные глаза и не могла от них оторваться. Тонула в их нежности. Меня подняли сильные руки, понесли в мою комнату и поставили возле кровати.

— Тебе понравился мой подарок? — чуть хриплым голосом спросил ветер.

— Я еще не могу прийти в себя, — тихо ответила, не отрывая от него взгляда. Меня притягивали эти серые омуты и тонула в них. — Такого со мной никогда не было, — не зная, как выразить свои чувства, уткнулась ему в грудь. — Спасибо тебе.

Потом почувствовала, как осторожно меня обняли сильные руки ветра и легонько прижали к себе. Так приятно было ощущать себя маленькой и хрупкой рядом с ним. Это — то самое, о чем давно грезилось во сне и на яву? Что-то произошло, словно тоненькая молния змейкой пробежала между нами. Под щекой, птицей в клетке, билось сердце ветра. Моя макушка едва доходила ему до подмышки. Я впервые ощущала так близко твердое мужское тело. Под тонкой белоснежной рубашкой от малейшего движения тела перекатывались упругие мышцы. Широкие плечи, узкие бедра… Откуда ты — моя мечта?

Томный взгляд нового знакомого изучал мое лицо. Ветер так сильно хотел поцеловать Алису, но сдержался, понимая, что на сегодня и полета достаточно, чтоб не спугнуть.

— А, где твои крылья?

— Они появляются только перед полетом.

— А я их увижу когда-нибудь еще?

— Конечно. Но сейчас мне пора… — голос ветра звучал чуть хрипло и сдавленно.

Я кивнула.

— Прилечу, как только смогу, — ветер погладил меня по голове.

Снова понимающий кивок головой.

— Не скучай. И… не провожай, дорогу знаю, — с этими словами Золтан отпустил меня и вышел из комнаты и, как я поняла, из квартиры знакомым мне путем — через балкон.

«Он улетел, но обещал вернуться… Милый… Милый…» — вспомнились слова из старого мультфильма.

Милый… Да, полностью согласна. Я только теперь заметила, что до сих пор стою в его камзоле, словно в пальто, сняла и положила на кресло, погладила плотную ткань, потом легла на кровать, но уснуть не могла. Плечи вспоминали объятия молодого красивого ветра, ладони — тугие мышцы его тела. Так хотелось снова его почувствовать рядом. М-м-м-… Мне понравились ощущения прикосновения мужчины…

Ноутбук все еще включен. Нашла любимое кино «Знакомьтесь, Джо Блек» и принялась смотреть. На экране мелькали знакомые сцены из фильма, а перед глазами проносились пейзажи ночного города, залитого огнями. Порой мне казалось, что это не огни родного города, а глаза ветра… В голове звучала незатейливая романтическая музыка… Сон пришел, как всегда, незаметно.

Глава 3

Красивый белокаменный замок окружала толстая крепостная стена. В стене по направлениям частей света стояли деревянные, окованные прочным железом, широкие ворота. Крыш замка не было видно: они потерялись где-то в облаках, лишь средние башни да небольшие башенки, что пониже, показывали свои островерхие красно-коричневые крыши. Сводчатые окна украшены затейливой каменной резьбой. Великие небесные мастера постарались на славу. В небольших и средних башенках, прилепленных, словно ласточкины гнезда, было только по два-три небольших окна, но украшенные такой же резьбой.

Замок стоял величаво, словно говоря: я оплот всего того, кто и что здесь существует.

Светловолосый молодой высокий человек поднялся по широкому высокому крыльцу и вошел в центральную часть замка и привычным жестом сделал какой-то знак дворецкому. Дворецкий исчез.

Из общего зала наверх вела широкая белая каменная лестница с витыми балясинами. На огромной площадке между этажами она расходилась двумя белыми крыльями и исчезала где-то на втором этаже. Огромную стену между лестницами украшала картина со сценой военных действий между странными сказочными существами.

На вид молодому человеку было лет тридцать три-тридцать пять. В тренированной фигуре чувствовалась сила и плавность движений. То, что еще называют породностью. Быстрым шагом он направился к двери, что приютилась слева под лестницей. Резко распахнул её и закрыл за собой.

Это оказался кабинет со стеллажами, заваленными бумагами и свитками. У окна с тяжелыми портьерами цвета бутылочного стекла, стоял двух тумбовый массивный стол. За столом сидел и что-то писал мужчина средних лет с длинными, до талии светлыми волосами, убранными в затейливые косы, в которых затерялись две пряди черная и золотая. Мужчина поднял удивленные глаза на молодого человека:

— Здравствуй, сын. Чем обязан таким спешным визитом?

— Отец, — сын сел в одно из кресел, что стояли с другой стороны стола. — Отец, я прошу тебя поговорить с Золтаном.

— Что стряслось? — мужчина оставил недописанным письмо.

— Пока ничего, но он, так нам показалось, влюбился в земную девушку. Наши доводы он отказывается понимать.

— Вот как… — отец потер переносицу и сдвинул густые светлые брови.

Тентар вен Ойделн — Великий вождь клана Южного ветра. Ростом чуть больше четырех локтей, еще широк в плечах, могуч, как дуб. Светло-голубой атласный костюм, расшитый изысканным узором в на тон темнее, прекрасно на нем сидел. Он вышел из-за стола и прошелся по кабинету. Потом внимательно посмотрел на сына.

— Ларитан, ты действительно полагаешь, что он не понимает всех неприятностей? Может быть, ты сгущаешь краски?

— Сегодня Золтан решил ей показаться. Пять лет он наблюдал за девушкой, а сегодня ей исполняется двадцать лет и он решил сделать подарок: полетать над городом! Ты ведь не хуже меня знаешь, что нам нельзя показываться смертным.

Много тысячелетий назад четыре клана ветров Северный, Южный, Восточный и Западный решили закрыть свои владения от взора людей. Тогда люди не понимали, что стихии нельзя приручить, и пошли войной на их земли. Почти вековая война унесла многие и многие жизни с обеих сторон. Именно в это самое время главы кланов ветров и решили уйти за облака, чтобы люди не захотели вновь их поработить. В заоблачных высях они выстроили себе замки, а сами облака стали их оплотом. Люди снизу видели только белые кусочки ваты, плывущие по небу, и не знали, что сверху облака представляли собой зеленые поля, леса, среди которых текли ручейки и реки.

И вот самый младший сын вождя клана Южных ветров Золтан вен Ойделн влюбился в земную девушку. Тентар понял бы обыкновенную интрижку с человеческой женщиной. Их у его подданных было не мало, но то, что рассказал ему старший сын, ни к чему хорошему не могло привести.

Старший сын вождя клана Южных ветров, Ларитан вен Ойделн, выглядевший лет на тридцать три-тридцать пять, на самом деле он уже разменял две тысячи шестьсот семидесятый год. Он был самым долгожданным ребенком в семье, потому что супруга Тентара Ладирена долгое время не могла выносить дитя. Сказалась долгая война, но когда он родился, радости не было предела. Тентар устроил большой праздник в честь рождения наследника. В последующие годы Ладирена родила мужу еще трех сыновей. Ими отец очень гордился. Через десять лет после рождения младшего сына, жену отравили. Тентар долго старался найти отравителя, но все поиски оказались тщетными.

И вот теперь надо было что-то решать с младшим. К Золтану Тентар чувствовал особую нежность, но старался не показывать вида и не выделять его среди остальных детей. Только изредка он приходил к еще маленькому сыну в спальню и гладил по золотистой головке. Сын вырос, но отец не переставал приходить к нему ночами. Только теперь он просто смотрел, как Золтан спит.

Ларитан не мешал отцу думать и не окликал его. Он понимал, случилось не предвиденное, и просто так эту проблему не решить. Подождав еще некоторое время, Ларитан осмелился спросить:

— Что ты решил, отец?

— Пока ничего, — тяжело вздохнул Тентар. — Мне следует самому поговорить с Золтаном. Тогда и будем решать.

Ларитан поднялся с кресла, слегка поклонился отцу и вышел из кабинета. Разговор был окончен.

В общем зале Ларитана ждали братья, прислонясь спинами к подоконникам. Они поднялись ему навстречу.

— Что сказал отец? — нетерпеливо спросил рыжеволосый Пертиэл.

Он был вторым сыном Тентара. Такой же статный, высокий. На вид двадцать семь-тридцать лет, но на самом деле ему уже исполнилось две тысячи тридцать семь лет.

— Ничего не сказал, — покачал головой Ларитан. — Отец хочет сам поговорить с Золтаном.

— Я представляю, как тяжело сейчас отцу, — расстроено проговорил черноволосый сын вождя, Кадриан. — Ему сложно будет говорить с Золтаном на такие темы, но он не станет щадить его душу.

Братья замолчали и, думая каждый о своем, разошлись по покоям, но вскоре встретились вновь, не сговариваясь, в покоях младшего брата.

Золтан, счастливый, влетел в общую залу, никого не замечая. Слишком много было сегодня впечатлений. Душа пела, хотелось танцевать и делать сумасбродные поступки.

— Золтан, — от этого голоса молодой ветер вздрогнул. Он узнал голос отца. — Сын, кажется, тебе есть, что мне рассказать?

Золтан напрягся, как струна и душа петь перестала. Он понял, что отец знает про Алису и их полеты над городом, но не обижался на старшего брата. Понимал, что тот поступил так, чтоб сделать только лучше и безопасней для клана и всего народа ветров.

— Слушаю тебя отец, — как можно спокойней спросил Золтан. — Почему-то я знаю, о чем ты хочешь со мной поговорить.

— Пройдем в кабинет, незачем развлекать слуг, — предложил Тентар и они закрыли за собой дверь. — Надеюсь, ты не в обиде на братьев?

— Почему я на них должен быть в обиде? За то, что они рассказали про мои полеты над землей с девушкой? Нет. Нисколько не обижаюсь на них. — Золтан пожал плечами.

— Тебе придется оставить эту девушку, — жестко приказал Тентар.

— Я люблю ее, отец, и не собираюсь так быстро отказываться от нее. — Сын был тверд в своем решении.

— Ты понимаешь, что другие кланы могут не внять твоим порывам? — Чуть повысил голос вождь. — Главы кланов имеют право потребовать отказаться от нее и я ничего не смогу сделать. Все будет зависеть от большинства голосов на Совете.

— Это мне известно, — спокойно ответил Золтан и уселся в кресло, стоящее возле стола отца. — Но что же мне делать? Вырвать сердце? — боль отразилась в глазах молодого ветра.

Тентар подошел к сыну сзади, рука сама потянулась погладить по золотым волосам, как в детстве, но он не стал этого делать и сжал кисть в кулак.

— Сынок, можно пока это все обставить, как интрижку и никто не придерется.

— У меня нет с ней интрижки, отец! — воскликнул Золтан. — Пять лет я боялся приближаться к ней, тронуть за руку, а сегодня пришел сначала во сне, а потом на яву. Решил, что она достойна такого подарка, как полет над городом. Если б Алиса не захотела, я бы ушел, стерев из ее памяти воспоминания. — Молодой ветер некоторое время помолчал, собираясь с мыслями, а Тентар не перебивал сына. — После полета она не смогла выразить своих эмоций и уткнулась лицом в мою грудь. Я забыл, как надо дышать… — Улыбка скользнула по его губам от воспоминаний.

«Это серьезней, чем я думал», — Тентар стал серьезней. — « Сын пойдет за нее до конца!»

Он на самом деле не знал, что делать. Влечение Золтана к земной девушке может вызвать непредвиденные последствия, если узнают в других кланах. Страх потерять сына в войне между кланами был равносилен страху потери, если он вдруг захочет стать смертным из-за нее.

— Мне интересно, что ты намерен делать и как действовать дальше? Могут возникнуть разногласия между кланами.

Золтан посмотрел на отца и тот увидел, как меняется взгляд сына и становится решительным, а глаза потемнели.

«Да. Эта девочка для него много значит», — мрачно подтвердил сам себе Тентар.

— Можно вынести на совет кланов декрет о разрешении браков между людьми и ветрами, но только по любви. Разрешение на такой брак может дать Оракул. Он увидит искренность чувств и истину намерений.

Тентар удивленно поднял брови.

Хм…

— А ты не так прост, как думают о тебе братья, да и я, признаюсь, — подобие улыбки скользнуло по его лицу. — Об этом надо подумать. Я, конечно, вынесу в ближайшее время на совет твое предложение в свете того, что прошло много лет со дня войны и люди изменились, но уверен, найдутся противники.

— Знаю, — спокойно ответил Золтан. — Просто надо уверить, что, если такие браки будут, то у ветров разбавится кровь, что благотворно повлияет на нашу расу. Все будет зависеть от Оракула, а неудачи в совершении брака просто можно стереть из памяти человеческого партнера.

Тентар с удивлением смотрел на младшего сына и не узнавал его. Его маленький мальчик, которого и к политике не допускали по причине молодости. Думали, что у него на уме только одни развлечения, выдает совершенно резонное предложение с полным обоснованием оного.

Как жаль, что не ему судьба благоволила стать наследников вождя клана. Из него получился бы хороший правитель.

— Хорошо, сын, — согласился отец. — Принимаю твое объяснение и предложение. Через две недели состоится Совет, и я постараюсь сделать все, что смогу.

— Спасибо, что понял меня, папа, — Золтан подошел к отцу, в порыве чувств, обнял его и вышел из кабинета.

В его спальне ждали уже все братья, а Кадриан даже умудрился заснуть, но чуть дверь открылась, и Петриэл принялся тормошить брата.

Золтан оглядел братьев и улыбнулся им. Он не таил на них обиду или злость. Напротив, он был благодарен им за разговор с отцом.

— Ну, не томи, — не выдержал долгой паузы Петриэл. — Что сказал отец?

— Отец меня понял и я попросил его внести на ближайший Совет Вождей кланов предложении о возможности браков между людьми и ветрами. А справедливость брака и его искренность должен решить Оракул. Если что-то пойдет не так, можно просто стереть из памяти событие.

— Ничего себе! — в один голос закричали удивленные братья.

— Гляньте-ка, наш золотиночка стал политиком! — Ларитан подхватил младшего брата под мышки и поднял над своей головой.

— Я говорил, что он у нас самый умный, — подхватывая брата, закричали Петриэл и Кадриан.

И все рухнули на огромную постель с веселым смехом, устраивая кучу-малу.

— Завтра просыпаться будет не кому, — заметил Ларитан. — Уже утро.

— Ну, до обеда у нас есть время выспаться, — весело предложил Кадриан.

И с ним все согласились.

Глава 4

Я только открыла дверь в аудиторию, как меня окружила толпа радостных одногруппников. Все старались потискать меня, обнять, сказать что-то хорошее или просто поздравить с днем рождения. Кто-то сунул мне в руку букет огромных желтых хризантем. Мои любимые! Пытались покачать на руках, но я с веселым визгом отказалась. А то вдруг поймать забудут? Как, все-таки приятно, что к тебе хорошо относятся и стараются не забыть твоего праздника.

«Это продолжается волшебство, наверное».

Я улыбалась всем и любила всех вокруг! Душа пела и всем-то хотелось сказать много хорошего.

Потом пришел преподаватель и, узнав причину возбужденного состояния своих студентов, подошел ко мне и пожал руку с поздравлениями.

Учеба пошла своим чередом. Занятия одних предметов сменялись другими. Мы бегали из одной аудитории в другую. После института я шла вечером домой, неся тяжелый груз науки в сумке. Легкие порывы весеннего ветерка слегка касались лица и, мне хотелось закрыть глаза чтобы, открыв их вновь, увидеть огромные серые глаза Золтана.

Кто он мне? Я не знала. Странное смятение прочно засело у меня в голове и сердце. Новые ощущения врывались в мою душу, а я старалась их построить в очередь и классифицировать. Получалось плохо. Мне было непонятно, почему такой, не просто красивый, а потрясающий парень, пусть и ветер, появился именно у меня во сне? Вспоминала, какие у него сильные руки и мой организм начинал диссонанс, которого у меня раньше никогда не наблюдалось. Широкие плечи… мускулистая грудь… узкие бедра… длинные стройные ноги… Да с него, наверное, лепили Аполлона! М-м-м-м! После того, как снова представила ветра, я обняла себя за плечи, закрыв глаза… Мне снова всплыло в памяти лицо с серыми глазами, в которых рассыпались золотые искорки.

А есть ли душа у ветра? Какая она? Что говорит ветер, когда завывает в печных трубах или летает среди ветвей деревьев? Что он поет луговым цветам или когда колышет золотые нивы? Как он завлекает вас, подхватывая и развевая ваши волосы? Вы видели, как он танцует с осенними листьями в аллеях? А как он умеет кружить со снежинками? Известно ли кому, что душа у ветра совсем не ветряная, а нежная и, порой, ранимая.

Я теперь точно знала, что у ветра есть душа. И ту душу, которую увидела у Золтана, была, наверное, самая прекрасная. Чистая, светлая…

«Я влюбилась», — объявила я сама себе. И тут же встряхнула головой, прогоняя все то, что нафантазировала. — « Дура!» — обругала я себя. — «Напридумывала черт знает что и рада! Не прилетит этот Карлсон больше никогда! Ладно, хоть день рождения не пропал даром». — говорила так, но сама не верила своим словам.

Неправда! Он прилетит. Ведь я его жду… Я жду…

С такими мыслями я дошла до автобусной остановки. Автобус пришел на редкость быстро и оказался почти пустым. Ехать мне минут пятнадцать. Усевшись на свободное сиденье, я закрыла глаза. В голову нагло лезли мысли о ветре. Да что же это такое?

«Взрослая и очень неглупая девушка срочно ищет мозги!» — подмывало меня подать объявление в газету, а еще лучше, в «бегущую строку»!

«Устала?» — спросил меня кто-то в моей голове.

Глаза сами собой распахнулись. Огляделась — никого не увидела рядом. Снова прикрыла веки и в голове заговорил глюк.

«Не ищи меня, Алиса. Не увидишь», — сказал тихий знакомый голос.

«Золтан?!»

«Да. Узнала по голосу?»

«Не совсем. Просто у меня нет больше друзей, которые роются в моей голове, болтают всякое и летают над землей, словно мухи». — Сделала вид, что рассердилась.

Меня коснулась теплая волна. Оказывается, так можно передать улыбку. Золтан улыбался мне мысленно. Как все же странно то, что со мной происходит. Чувства странно обострились. Я начала открывать что-то новое в себе только еще не поняла что. Ментальные прикосновения Золтана вызывали приятное ощущение странного очень легкого то ли пощипывания, то ли покалывания, скорее все это можно было назвать энергетической щекоткой в месте прикосновения. Интересно, а он тоже ощущает эту щекотку? Почувствовала, как к моим плечам прикоснулись незримые ладони.

Я открыла глаза: на следующей остановке мне выходить. Автобус остановился, двери открылись, выпуская меня на улицу.

— Не тяжело таскать такие сумки молоденьким девушкам? — я обернулась на голос и увидела довольного ветра.

Он стоял передо мной, сияя от радости встречи. Все его существо показывало, что он ждал эту самую встречу. Одет он был как все молодые люди нашего времени: темно-зеленая ветровка, черные джинсы и темные кроссовки, только длинные золотистые волосы были стянуты в низкий хвост.

— Привыкла, — скорбно покачала я головой, и мои сумки перекочевали в его руки. — А в прошлый раз ты был одет по-другому.

— Мне не сложно менять одежду, — спокойно сказал Золтан. — Это морок.

— Морок? Это что, колдовство такое? — мои брови поползли вверх.

— Ну да. Я не должен выделяться из общей толпы.

Ветер спрашивал, как прошел сегодня день? Я рассказала ему, что меня встретили с поздравлениями мои однокашники и вот даже цветы подарили. И продемонстрировала ему три шара желтых хризантем. Так за разговором мы вошли в подъезд и поднялись на лифте на шестой этаж. Открыла входную дверь и посмотрела на ветра. Он словно ждал приглашения.

— Войдешь?

— Если приглашаешь, то с удовольствием войду, — ответил, довольный Золтан, заходя вслед.

Родителей не было дома. В прихожей зазвонил телефон. Я подняла трубку.

— Алиса, — кричала в трубку мама. — Мы не могли до тебя дозвониться. Нас отправляют в командировку до конца лета. Мы уже дома все свое собрали и уехали. Деньги знаешь, где лежат, за квартиру и свет заплати сама. Всё, доча, целую! — В трубке послышались гудки.

Я посмотрела на ветра растерянным взглядом и положила трубку на место. И как это называется?

— Что-то случилось? — встревожено спросил он.

— У родителей командировка случилась до осени. Снова в поля поехали.

— Зачем? — не понял ветер.

— Они у меня геологи. Что-то ищут все время, а в свободное от изысканий время воспитывают меня. — я вздохнула, посмотрела на ветра. — Снимай свой морок, пойдем на кухню готовить ужин.

Ветер сделал пасс рукой — современная одежда улетучилась, и он остался в белоснежной рубашке с широкими рукавами и узкими высокими манжетами и темно-зеленых бриджах, камзол от которых лежал на кресле в моей комнате. Сапоги сверкали свежей чисткой.

«Хорош! Просто сказка!» — ветер заулыбался. — «Заметил, блин!»

Холодильник был забит до отказа всякой всячиной. Видимо, родители успели позаботиться о бедном дитяти и сбегали по магазинам. Это уже радует. Настроение все равно куда-то улетучилось.

— Яичницу с колбасой будешь? — я уставилась на ветра из-за двери объемного холодильника.

— Не знаю, что это такое, но буду.

Пусть бы только не согласился! Варить сегодня не было никакого желания.

В сковородке заскворчало масло и румянились ломтики сырокопченой колбасы. Я окинула оценивающим взглядом Золтана сверху вниз и разбила четыре яйца. На свой взгляд получила немой вопрос с изломом бровей.

«Что? Тебя так еще никто не оценивал?»

Себе я разбила парочку. Через пару минут мы поедали быстрый и вкусный ужин.

— Я все-таки не понял, почему ты меня одарила таким взглядом, словно хотела поджарить?

«Не выдержал! Бинго!»

— Я ошенивала твои вожможности по уништожению жареных яиш, — постаралась улыбнуться, но с полным ртом это сложно.

— Понятно, — и ветер отправил в рот приличный кусок жареной колбасы.

Вскипел чайник и выключился. Я закинула в кружки по пакетику черного чая, налила кипятку и поставила напротив наших тарелок.

— А это что? — Золтан потянул за веревочку вверх и из кружки поднялся мокрый заварочный пакетик.

— Чай. Черный. В пакетиках.

Он попробовал и его гримаса выразила полное недоумение.

— Так ведь он не сладкий!

— Вот тебе чайная ложка, — я достала из ящика маленькую ложечку. — Вот тебе сахар, — показала на маленькую сахарницу, стоящую на столе. — Сам разберешься, сколько тебе надо сыпать.

Ветер разобрался тремя ложками сахара в кружку.

Поужинав, я отнесла в свою комнату сумки с книгами и конспектами, выложила все на стол и принялась отбирать все, что нужно для завтрашних занятий. Надо было приготовиться и выучить задания.

— Чем будем заниматься? — спросил ветер, усаживаясь в кресло рядом окном.

— Я собираюсь приготовить на завтра задания. Учебу никто не отменял.

— Это надолго?

— Часа два.

— А мне чем заняться? — поинтересовался он у меня.

Пожала плечами. Ну не знала я, чем в свободное, от моих занятий, занимаются ветры. Фу! Тавтология получилась!

— Тогда подремлю в кресле. Согласна? — я оказалась не против.

Ветер сел поудобней в кресло, вытянул длинные ноги и скрестил на груди руки. Глаза закрыл и задремал.