Гарем — сказка

Глава 1. Бигуди

— Би-гу-дииии! — тревожный девичий голосок терялся в молодом перелеске. — Ну, где ты притаилась, проказница?

Серая коза приблудилась ко двору сибирской деревушки, где проживал дед с двумя внучками, полгода назад и из-за густых кудряшек колечками получила необычное для животного имя — Бигуди.

Семнадцатилетняя Ирида, младшая внучка, и рогатая плутовка как-то быстро сдружились. Не разлей вода, будто родились в один день.

Старшая Машка убежит на вечеринку, а младшая обнимет подружку за пушистую шею и шепчется с ней:

— Красавица моя кудрявая, девочка моя лупоглазая, как же ты будешь без меня, когда я осенью в город учиться уеду? Может, наплевать и в деревне остаться? На ферме лишние руки всегда пригодятся, и ты всегда сыта будешь.

— Мбе-ее! — машет бородкой козочка.

— Так ты не хочешь меня отпускать, подружка?!

Девушка и раньше замечала за рогатой собеседницей, будто та прислушивается к каждому ее слову. И сейчас решила лишний раз убедиться в своей правоте.

— Машка меня Ридкой-уродкой обзывает, согласна?

Коза, пережевывая сочную траву, молчала.

— Так ты другого мнения?

— Ме-еее, — стукнув задним копытом, Бигуди, фыркнув, чихнула.

Девушка прильнула к кругленькому крохотному зеркальцу, вынутому из кармана джинсов.

— Нос чуть картошкой. И все-таки, я — красавица! Три деревни проскачи, а тоньше моей талии не найти! Вадим — сосед, видала, глаз с меня не сводит, слыхала, как по вечерам под моим окном свистит?

Довольная своим личиком Ирида кокетливо захлопнула крышку зеркальца и, отправив его на прежнее место, заявила:

— Сегодня к Вадьке вечером выйду и вообще замуж за него выскочу, утру нос сестре с ее многочисленными ухажерами.

Коза демонстративно отвернулась, задрав кверху хвост.

Возмущенная Ирида, развернув козу за рога, прочеканила каждую букву отдельно:

— В ы й д у замуж за Вадима!

Перевернувшись в прыжке, строптивая коза попыталась поддеть рогами девушку.

— Так ты бодаться, лохматая негодяйка! Вот сплавлю Машке, она тебя выдрессирует по струнке ходить.

Серая коза, приподнявшись на задние ноги, что есть мочи, толкнула передними копытами негодующую девушку в грудь.

Ирида упала. Ой, как невыносимо больно, как в детстве, когда с крыши на нее свалился снежный козырек. Нет силы дышать…

— Бе-еее, — Бигуди будто смеялась в правое ухо.

Девушка из-под наливавшихся тяжестью век с недоумением наблюдала, как беленькие березки расплывались и принимали очертания невиданных доселе деревьев…

***

Машка тормошила заспавшегося храпящего деда:

— Дед, Ридка исчезла, как сквозь землю провалилась вместе со своей ненормальной козой.

Высохший от глубокой старости дед Степан зевнул:

— Че орешь, опять до утра гуляла, оторва! Ирида на лугу, поди, как всегда.

— Да нет ее нигде, даже завтрак не готовила! — До девушки дошло, что теперь на нее свалится все домашнее хозяйство. — Искать ее надо, — и, вздохнув, тихо добавила: — Пропала… как мама.

Старика передернуло. Анна сгинула много лет назад, оставив на него малых дочек, неужели все повторяется, и теперь любимая внучка Ирида повторяет судьбу своей матери?

***

Боль в груди отпустила. Ирида поднялась в недоумении: перед нею расстилалась необъятная долина дивной неземной красоты. Возвышающийся замок и другие постройки с круглыми крышами утопали в сочной тропической зелени. Это точно не их сибирская глубинка.

— Я у-мер..ла? — выдавила из себя девушка в изумлении.

— Не-е-ет.

Ирида обернулась.

Седая, но еще не старая дама с подкрашенными черным угольком внимательными глазами, улыбалась напуганной девушке. Одежда дамы отличалась необычным восточным кроем. Легкое оранжевое покрывало, соскользнув с головы, сложилось как кубики меда у ног в сандалиях.

Незнакомка, прикрыв нос рукой, чихнула. Мышцы на лице мелко задергались. Женщина спрятала лицо в ладони и тихонечко фыркнула. В такт ее движению на голове подпрыгнули седые кудряшки.

Сердце в груди догадавшейся девушки заколотилось.

— Бигуди, неужели это ты?

Глава 2. Повелительница медного гарема

Дворец экзотической волшебной страны принадлежал Владыке Великому — Дар Султану.

К зрелым годам Дар Султан остепенился, и любовь к военным походам и лошадям сменил на интерес к молоденьким девушкам. Седина в бороду… это как раз про него.

По традиции семьи первый раз его женили в шестнадцать лет на дочери Падишаха соседнего государства пятнадцатилетней Харизе. Через десять лет он женился повторно, и его семья пополнилась второй женой — юной Ламиной, дочерью ушедшего уже в мир иной верного советника. В тридцать шестой день рождения Дар Султан принял подарком третью жену, восемнадцатилетнюю Дуну как широкий жест признательности от главного работорговца. С тех пор прошло еще десять лет.

Молоденькие наложницы из нижнего гарема по мере своего попадания всплесками пробуждали желание к невинным телам, но ни одна женщина за долгие годы не смогла родить Султану наследника или хотя бы дочь.

И сейчас в свои полные сорок шесть Дар Султан, потеряв надежду прижать к груди сына обычным путём, воспользовался услугами колдуньи, с незапамятных времен служившей их семье. Она пообещала отыскать четвертую жену в чужом, холодном, совершенно ином мире, уверив, что горячее и холодное притягивается, соответственно, результат ожидается положительный.

Таким образом, из глухой сибирской деревушки молоденькая Ирида была похищена путем обмана необыкновенной серой козой.

О том, что к дворцу доставили невесту, довольный Дар Султан лично пришел сообщить в покои старшей жены.

Сорокапятилетняя хрупкая женщина поклонилась мужу:

— Мой господин, какие важные государственные дела на сей раз привели тебя на женскую половину?

Хариза понимала, что давно не интересует мужа как объект вожделения.

Султан, сняв чалму, обнажил лысую голову, поудобней уселся на подушках, скинул расшитый золотом халат и подтянул шаровары. Затем прошелся по женщине прохладным взглядом.

Когда-то молоденькая и желанная Хариза раньше времени превратилась в высохшую старуху. Черный свободный балахон мотался вокруг ее тела, будто сорванный пиратский парус с мачты. Туфли из темного бархата, обрамленные на загнутых мысках черными жемчужинами да большой золотой перстень — вот, пожалуй, все её украшения.

— Предоставишь мне лично четвертую жену, как подобает обычаям, думаю, недели хватит для ее подготовки. — Дар Султан за локоть подтянул старшую жену вплотную к лицу, добавив: — И без выходок!

Затем, заботливо убрав со лба седеющую прядь, поцеловал женщину. Так получилось, губы съехали, и вместо намеченного лба вся нежность досталась верхнему веку.

Первая жена послушно кивнула.

— Тебя совсем не интересует наш сын Викар, мой господин? — спросила Хариза с укоризной в голосе, но заботливой рукой платочком вытерла пот с обнаженной головы супруга.

— У меня нет сына и наследника, настырная женщина! — внезапно пронзенный гневом Дар Султан откинул жену на подушки, шипя ей в самое ухо: — Еще раз назовешь сыном то, что влачит жалкое существование на женской половине, словно немощная плеть, уйдешь в нижний гарем старшей прачкой, а выродок твой получит то, что и должно было с ним случится двадцать девять лет назад — полет в глубокое ущелье со скалы.

Пнув расписную золотыми узорами дверь кожаным черным сапогом, разъяренный владыка выскочил из спальни старшей жены.

Викар родился со скрюченными пальчиками на руках и неподвижными ножками. Роды первой жены султана начались с рассветом и были тяжелыми: впав в беспамятство, Хариза чудом очнулась к вечеру, потеряв много крови при рождении первенца и навек оставшись бесплодной. Родильница подозревала, что скорей всего, младенца уронили, повредив ему спину. Спросить было не с кого по той причине, что повитуху, принесшую плохую весть Султану, в тот же день приговорили ко смерти.

Ослабленная Хариза заламывала руки, умоляя сохранить жизнь малышу. Семнадцатилетний Дар Султан согласился на мольбы умирающей супруги. Молодая мать выжила, но больше ложе с мужем никогда не разделяла — у владык не должны рождаться дети-уроды.

Позже Дар Султан повелел, шантажируя жизнью ребенка, помогать во всех его просьбах по первому требованию.

Когда мальчику было лет четырнадцать, Дар Султан увидел сына во второй раз, случайно заглянув в соседние со спальней Харизы комнаты.

Распластанное тельце подростка, огороженное подушками, покоилось на круглом коврике рядом с очагом. Зловеще скрюченные пальцы, будто когти ястреба, отразились в глазах отца. Взгляд немощного чада застрял в душе Султана пронзительно вонзившейся стрелой. Больше они не встречались. Дар напрочь выкинул сына калеку из своего сердца, а впрочем, Викар никогда в нем и не был.

Хариза орлицей кружилась вокруг сына все эти годы, затаив в душе обиду на мужа, на других жен и молоденьких наложниц.

В день свадьбы с Дар Султаном родная мать шепнула ей напоследок, поделившись великой родовой тайной:

— Помни, дочь, твои соперницы всегда и везде должны принимать пищу и напитки только из медной посуды. Рецепт бесплодия грязных свиней также уместен для женщин, но… с заклинанием. Ни одна никогда не понесет, а мои внуки станут единственными наследниками твоего великого мужа! Вот эти особые слова…

Женщина прошептала короткую фразу в самое ухо дочери.

С тех пор гарем не знал другой посуды, кроме заговоренной медной. На правах первой жены Султана Хариза назначила себя Повелительницей медного гарема.

Глава 3. Джодуга

— Нет, это нормально, не спросив разрешения, отправить меня в гарем!? — возмущению Ириды не было предела. — Наглое похищение, а как же мои родные? Дед не переживет моей пропажи!

— Ты не первая, — продолжила длинную речь седая дама. — Можешь рвать на себе волосы, покалечить себя, выброситься в окно, — женщина расслабила ткань, замотанную на талии. — Твоя судьба вряд ли изменится. Жизнь тебе предначертана долгая и, поверь, вдалеке от родных мест. Смирись и учись быть счастливой.

— Предательница, ведь я искренне полюбила тебя! — с колким взглядом девушка бросила укор в адрес бывшей четвероногой подружки.

— Джодуга — мое имя.

— Плевать! Для меня ты теперь — подлая Бигуди, вот так и верь козлам, — девушка поправилась: — козам! А ведь прикидывалась беленькой и пушистой, ведьма!

— Серенькой, — поправила женщина неопределенного возраста, расшнуровывая сандалии на миниатюрной подставке для обуви. — Тебе нужна союзница, не советую скидывать меня с тропинки, на которой отпечатались уже и твои ножки.

— Сколько тебе заплатили за мерзость, Бигудюшка?

— За работу, — уточнила Колдунья, фыркнув. — У нас мало времени, — лицо ее мелко подергивалось. — Тебя сегодня отправят во дворец Султана.

Джодуга обитала при Дар Султане, как, впрочем, и при многих его предшественниках, жизнь ее являлась сказочной в прямом смысле этого слова.

Персональный замок с многочисленной прислугой достался ей в подарок еще от прапрадеда правителя дня сегодняшнего. Человеческий облик она приняла как должное полтора века назад. Но по-прежнему с ностальгией вспоминала свой первоначальный вид…

Царственная зала поразила девушку из глухой сибирской деревеньки: великолепная серебряная посуда на резных столиках с дивными узорами, ковры ручной работы, мягкие многочисленные бархатные подушки с кисточками — всё это являлось великим творением рук мастеров.

Какая девчонка хотя бы на минутку не мечтала очутиться в сказке?

Ирида не смогла совладать с желанием зарыться с головой в манящий мягкий бархат.

Мелькнув голубыми джинсами, она уже вдыхала терпкое благовонье разноцветных подушечек.

Непослушная прядь стриженой челки мешала обзору покоев колдуньи. Девушка удивленно повертела головой.

— Такая роскошь и ни одного зеркала!

Хозяйка богатых апартаментов фыркнула в ладони, пальцы задрожали, следом по лицу пробежала мелкая дрожь.

— Покажи свое зеркальце, — совсем не приказ, а просьба шепотом вырвалась из ее дрожащих уст.

Ирида подцепила пальчиками кругленькое зеркало из кармана джинсов, щелкнула крышкой и в испуге отбросила от себя как противную жабу, ей показалось, что зеркало шевелится.

Джодуга, напротив, подняла его и как великую ценность прижала к груди.

Изумленная Ирида наблюдала, как умиротворенная бывшая рогатая подружка нежно перебирает пальцами закристаллизовавшуюся зеленую поверхность.

— Оставь его мне, пожалуйста… ведь когда-то и я была… зеркалом. Да, обыкновенным зеркалом при дворе русского царя. Вот где действительно кипела настоящая жизнь! Сколько лиц, сами не зная того, делились со мной частичкой себя, своей души, пока незнакомец в черном не приложил свою ладонь к моей щеке, потом обдал стаканом воды… — лицо Бигуди опять задрожало мелкой рябью. — С тех пор мое место здесь. В человеческом обличье я — Джодуга, что означает Волшебница, наделенная великой силой.

— Так отправь меня домой, если ты действительно обладаешь необыкновенными способностями, Бигуди, — девушка в надежде бросилась на шею седовласой даме.

— Не могу, это люди забирают свои обещания обратно. Джодуга, нет. И силы мои ослабли, к тому же. О, девочка, здесь другая реальность со своими законами. — В дверь громко постучали. — Возможно, наши дороги еще пересекутся, и верь, я на твоей стороне.

Сердечко юной сибирячки сжалось, что-то ей подсказывало: та, что так безжалостно предала, повторит подлость не единожды, и глазом не моргнув.

Глава 4. Хариза

Не успела пугливая птица перелететь с одного угла дворца на противоположный, как на женской половине обитательницы уже знали о прибывшей новой жене для Султана.

Повелительница медного гарема Хариза распорядилась поселить чужестранку в отдельное недоступное для других жен и наложниц помещение, под зоркой охраной двух евнухов. Подальше от любопытных глаз. Наступив на свою гордость в очередной раз, старшая жена шагнула через порог потаенной комнаты.

На нее уставились дикие глаза звереныша в варварских одеждах: в шароварах в обтяжку цвета неба и довольно большой полоске из белой ткани, прикрывающей девичью высокую грудь.

Русые растрепанные короткие волосы мотнулись вокруг головы, прикрыв частично нос и правый глаз, уходя вверх по косой к уху. Светлая полоска челки рассмешила Повелительницу гарема.

Улыбнувшись в черный платок, прикрывавший нижнюю часть лица, первая жена приказным тоном выдавила сквозь скрываемый смех:

— Назови свое имя будущая жена султана.

— Ирида! — выкрикнула девушка, вскочив с полосатого матраса.

Первая женщина гарема на миг прижалась к двери от неожиданного крика девчонки. Строптива, но и не таких объезжали в гареме.

— Поклонись старшей жене Дар Султана и своей повелительнице Харизе.

— Ножки целовать полагается? — с издевкой та в ответ хлопнула в ладоши и выпустила из выпученных губ звук, напоминающий тот, что портит воздух.

— Дерзкая девица, носишь имя богини радуги, а ведешь себя как простолюдинка. Прикажу доставить в твои покои ирисы, их спокойный сладкий запах пойдет тебе на пользу, — женщина скинула темный платок на плечи.

Ну откуда сельская девушка могла знать о своем громком имени? Немного смутившись от своей непросвещенности, Ирида пригляделась к той, что назвала себя старшей женой султана. Острые скулы ее застыли на худом лице треугольниками, впалые узкие глаза, обрамленные черными кругами, откровенно пугали. Потрескавшиеся губы на фоне желтоватого цвета лица дорисовали в девичьей голове образ мистической женщины с косой.

— Да, деревенщина! — Ирида топнула ножкой в белом кроссовке. — Ищите принцессу для султана, а меня распорядитесь отправить назад домой, к сестре и деду.

— Ни одна женщина не может покинуть дворец. Только в известных случаях — ногами вперед. Я не люблю Джодугу, колдунью и советницу султана, не знаю ее хитростей и штучек, с помощью которых действует, но и она должна была посвятить тебя в ситуацию, — отхлебнув глоток воды из медной чаши поднятой с маленького круглого столика, Хариза добавила: — Подчинись мне, и станем подругами.

— И ты тоже хочешь дружить со мной? Конечно, стану любимой женой Султана и всем вам капец устрою!

— Странны твои речи, чужестранка, как и одежды, — повелительница гарема решила действовать.

Постучав металлическим кольцом, встроенным в стену, она, подтянув на коленях черный просторный балахон, скрестила ноги на мягком подобии дивана.

Дверь распахнулась, и с дюжину девушек-прислужниц внесли на плечах каждая по объемному глиняному кувшину. Наполнив теплой водой ванну в дальнем углу под низкой аркой, они удалились, низко кланяясь своей госпоже. Оставшиеся две, подчиняясь взгляду повелительницы гарема, поклонились и Ириде.

— Это твои рабыни. Я дарю их тебе, они помогут раздеться и омыться.

— Еще чего, я сама! — девушка, стянув футболку, джинсы и другие мелкие детали, юркнула в просторную ванну.

Хариза опытным взглядом успела оценить точеную фигурку девушки. Султану понравится новая жена. Но уступать своим принципам она не собирается: четвертую жену ждет участь, как и всех остальных — бесплодие. Только ее мальчик имеет право наследства, и он обязательно встанет на ноги, несмотря на невеселые предсказания ненавистной Джодуги.

Девушка перевернулась на живот, расплескивая капли ароматизированной воды. На миг сомкнула ресницы и в ужасе вскрикнула: в комнате кроме женщин невесть откуда появился высокий мужчина восточной внешности.

«Султан, — мелькнуло в голове сибирской красавицы, — кто еще может смотреть на обнаженных женщин гарема».

Ирида, смутившись, развернулась в воде и, сжавшись в комочек, прикрыла грудь коленями.

— Тебе не стоит стесняться евнуха, милочка. Евнухи не мужчины. — Хариза щелкнула пальцами. — Приступай!

Подчиняясь госпоже, тот, приподняв, подхватил напуганную девушку под мышки.

Повелительница встала на колени перед голой Иридой.

— Раздвинь ноги!

— Я лягаться буду, не трогайте меня! — ярость вскипела в девушке.

— Неси ее на диван, — Хариза сверкнула острым взглядом и, добившись выполнения своей воли, минуты через три приказала раскрасневшемуся евнуху: — Доложи от моего имени Дар Султану — его четвертая жена действительно девственна. Но сначала убери всю лишнюю растительность с ее тела.

Вопли новой четвертой жены для султана слушал весь гарем. Шли подготовки к свадьбе.

***

— Это я варвар? — кипела Ирида от возмущения. — Да ваши средневековые методы вообще настоящий отстой! — и вздохнув полной грудью, крикнула в плотно закрытую дверь: — Подавитесь моими джинсами, капиталисты!

На фоне больших горшков с ирисами тонюсенькая фигурка в легких восточных одеждах в лучах убегающего солнца смотрелась потрясающе, но видеть это мог только забившийся от ее пронзительного крика в угол клетки зеленый попугай, подарок бывшей подружки Бигуди.

***

Утро следующего дня приготовило Ириде неприятный сюрприз: щеки, живот, ладони — все покрылось мелкими красными пупырышками.

Одна из прислужниц девушки немедленно доложила об этом старшей жене.

— Я не могу прикасаться и кушать из медной посуды, — пояснила сибирячка прибывшей Харизе. — У меня с детства аллергия на этот металл. От браслета из меди, что дедушка подарил, до сих пор на руке шрам остался.

Хариза закипела от злобы: как теперь сделать Ириду бесплодной, если та не переносит медь? Хотя, волноваться преждевременно, нужно срочно показать девушку султану. Возможно, взглянув на рябое лицо, он передумает брать ее в жены.

Глава 5. Встреча с Султаном

Хитрая Повелительница гарема для свидания мужа с рябой чужестранкой устроила все наилучшим образом. Чтобы у султана не было претензий к ней, первой жене, Хариза очень постаралась.

Комнату Ириды обставили по-царски. Новый ковер с причудливым орнаментом на мраморном полу ломился от всевозможных яств. Жареную бычью голову на большом круглом блюде дополнили печеные баклажаны. Мелкие жареные рыбешки, умело уложенные на листья салата, как будто плыли в морской зеленой пучине. Аппетитные соусы в мелких пиалах манили ароматом различных специй. Свежие сочные фрукты в желтой керамической вазе возвышались над солеными лепешками и грудой различных сладостей. Халва — любимое лакомство султана — в центре источала манящий запах. Напитки в кувшинах с плавными изгибами завершали по краям стола величество роскоши и благополучия сказочной страны.

Вышитые подушки, украшенные в уголках кусочками шкуры леопарда, кокетливо возвышались на полосатых матрасах и белоснежных перинах.

Наряженная в шаровары и лиф красного цвета Ирида чувствовала себя неуютно. Аллергия от еды из медной посуды за сутки почти прошла, и только пылающие щеки говорили за себя. Невесте Султана прикрыли лицо платком, расшитым драгоценными камнями. Поверх волос легла золотая цепочка с капелькой янтаря во лбу. Браслеты из драгоценного металла закрылись на запястьях дрожащих рук.

Длинное цветное покрывало с головы до пят окончательно придало красавице из сибирской глубинки образ восточной девушки из гарема.

Слезы покатились из синих глаз Ириды. Что будет с ней? Не так она представляла свою судьбу. Сможет ли полюбить старого Султана и смириться с его тремя женами. О таком она не могла подумать в девичьих грезах. Но, может, Владыка гарема и вовсе отпустит ее домой, она сможет уговорить, умолить.

Темнокожие рабыни низко поклонились и оставили невесту Султана одну. Ирида прислонилась лбом к холодной витой колонне. Страх перед неизвестностью ударил в ноги, коленки задрожали. Девушка осела, скользя изящной ладонью по ледяному мрамору. Золотые браслеты звякнули в такт движения. Нет никого, кто мог бы дать совет и спасти, значит, придется не раскисать и выпутываться самой.

Душно, Ирида откинула тяжелый от драгоценностей платок с лица и уткнулась носом в синий крупный бутон ириса. Коптящие лампы под потолком будто дрожали вместе с маленькой трусихой. Как отдаться мужчине без любви, даже не будучи с ним знакомой? Оригинальная находка промелькнула в голове семнадцатилетней девчонки: раз нельзя убежать, значит, нужно спрятаться. Кроме как зарыться в подушках больше и придумать нечего, не лезть же в холодную ванну под аркой.

— Не выдавай меня! — приложив палец к губам, прошептала Ирида зеленому попугаю, зарываясь в многочисленные подушки.

Величественное появление в гареме господина в праздничных одеждах впечатлило евнухов. Плотно закрыв за ним дверь тайной комнаты, они остались на страже. Никто не мог более потревожить повелителя.

Осторожно откидывая по сторонам подушки, Дар Султан залюбовался светлыми короткими волосами спящей чужестранки.

Таких женщин в его гареме нет. Колдунья Джодуга была права, белокожая жена обязательно родит ему наследника.

Мужчина, снимая чалму, улыбнулся в черную бороду с проседью: нос и щеки красавицы, перепачканные пыльцой цветка, придали ей вид ребенка-проказника. И все же перед ним взрослая семнадцатилетняя женщина, которая этим вечером станет его женой.

Достав из кармана полосатого халата увесистое золотое ожерелье, Султан аккуратно разложил его на одной из подушек. Сделав глоток прохладного напитка из кувшина и вытерев рукавом длинную бороду, с вожделением пробежался глазами по точеной фигурке русоволосой девушки.

Почувствовав на себе пристальный взгляд, уснувшая Ирида, вздрогнув, открыла глаза. В тот же миг мелькнула молния в узком проеме окна, и хлынул ливень.

Ее в упор, нахально разглядывал пузатый, невысокого роста, потный, похожий на карлика дядька. Глаза его блестели красными огоньками, отражая свет горящих ламп. Расчесывая и расправляя мясистыми пальцами бороду, угодившую под воротник халата, он бесцеремонно развалился на огромной подушке.

Их разделяло расстояние с вытянутую руку.

Колдунья Джодуга на досуге в подробностях рассказала Султану о его новой жене с необыкновенным имением Ирида, что означает повелительница дождя и радуги.

Раскаты последовавшего за молнией грома Дар посчитал хорошим знаком.

— Царица сердца моего, прими сей подарок, — Владыка гарема протянул девушке подушку с золотым объемным ожерельем. — В знак своего смирения и согласия ты обязана снять с меня сапоги и омыть мои ноги.

Мужчина потянулся рукой к манящей коленке девушки. Ирида молнией метнулась назад, к одной из мраморных колонн.

— Не трогайте меня, я несовершеннолетняя!

Ей хотелось бы очнуться и оказаться дома, но она проснулась здесь, и совсем не хочет быть четвертой женой старого Султана.

— По законам нашей страны каждая девушка становится взрослой в тот день, когда роняет первую каплю крови меж ног. И посему выходит, что многие из них выходят замуж и в двенадцать лет. Тебе почти восемнадцать, твое тело давно готово рожать детей. Женщина, которая подарит мне здорового наследника, будет превознесена мной до небес, да будет так! — мужчина, сложив ладони лодочкой, низко поклонился русоволосой красавице: — Джодуга смотрела в твое будущее, там ребенок, в жилах которого течёт моя кровь.

— Коза Бигуди — предательница, она могла сказать все что угодно! — девушка прикрыла уши, совсем не желая слышать такое пророчество.

— Так давай поговорим об этом сегодня за ужином, а моей женой ты станешь завтра, сейчас же у нас будет время узнать друг друга получше, — султан жестом пригласил собеседницу присесть к трапезе.

Сообразив, что Султан не собирается брать ее силой, Ирида облегченно выдохнула. Откусив с грозди одну виноградинку, она специально поперхнулась и чихнула.

Оплеванный жеваными косточками Султан вытер с бритой головы остатки винограда.

Да, до царицы этой белой женщине далеко. Поторопилась Хариза, ведь велел ей готовить четвертую жену всю неделю.

Лицо владыки неожиданно побагровело: из-под осыпавшейся пыльцы он разглядел проказу на щеках девушки. И такую женщину ему навязывают в жены? Наказание ждет всех, кто специально или по недосмотру допустил заразу к брачному ложу. Практически вырвав дверь с петель сапогом, разгневанный Дар Султан покинул женскую половину дворца.

Ирида ужинала в одиночестве одновременно довольная и недоумевающая: почему невинная выходка с виноградом вывела Владыку этой неизвестной миру страны без зеркал из себя? Шуток не понимает, точно!

Уплетая восточные кушанья, девушка стряхнула с огромного блюда сладости в пустую чашу. Любуясь своим отражением в плоской посудине, Ирида проговорила:

— Ах, как хороша!

Глава 6. Нижний гарем

Нижний гарем насчитывал около пятисот женщин от пятнадцати лет до пятидесяти. Некоторым из них даже единожды не пришлось разделить ложе с султаном. Одни горевали по этому поводу, стараясь хотя бы на миг завладеть взглядом своего повелителя в момент его очередного любовного набега на женскую половину, другие, смирялись с состоянием старых дев, проживая довольную сытую жизнь.

Этим утром лучи теплого солнца игриво скользили после ночного ливня по мокрым крепким стенам султанского гарема. Испарение струилось ввысь к убегающим облакам. Вольные капли, посмевшие упасть на столь охраняемый двор, словно показывали путь к свободе: «Смелей, за нами!»

***

Случалось старинным стенам за долгие века видеть гордых дев, мечтавших птицей устремится вверх, улететь назад под материнское крыло или сбежать к любимому, слышать их стоны и плач под поучительными плетками хладнокровных евнухов. Единицы инакомыслящих наложниц в султанском гареме — так, незначительные издержки.

Огромной честью считалось для каждого подданного этой страны, если его дочь попадет в султанский гарем и родит наследника. В таком случае рука Великого Султана одарила бы безгранично, и счастливому отцу, пристроившему дочь в столь удачное замужество, хватило бы на предначертанные судьбой годы с лихвой.

Большая часть наложниц ютилась в огромной зале, и спали прямо на полу в многочисленном ворохе тряпья, каждая имела собственный сундук с личными одеяниями и сокровенными подарками в виде украшений и различных безделушек.

Более продвинутые по любовной лестнице и те, кто уже приближался к солидному возрасту, проживали небольшими группами в просторных комнатах.

Перед главной женой Султана Харизой держала ответ управляющая нижним гаремом Пуйя, самая старшая из женщин Султана. Конечно, были и еще несколько доносчиц, пересказывающих ежедневные события своей госпоже.

Женщины гарема имели собственные обязанности: одни из них стирали, другие готовили пищу, особо приглянувшиеся забирались личной прислугой первой жены в верхний гарем.

Комната для любовных утех султана в нижнем гареме находилась под присмотром и стражей евнухов. Счастливицы, угодившие сюда на ночь с Султаном, оставались здесь еще на сутки, что-то вроде выходного дня. Главный Евнух гарема Бурдай лично вел учет каждой ночной потехи своего повелителя. Но по милости всемогущей Харизы ни одна из наложниц не смогла родить наследника Султану. Секрет медной посуды с таинственным заговором действовал безотказно.

Мылись красавицы гарема человек по сто в большой бане каждый вечер. Необыкновенно привлекательные дни для султана были те, когда он, укрывшись в соседнем помещении, мог любоваться через тайное отверстие прелестями наложниц, не смущая их. Зрелище особенно впечатляющее: девушки наклонялись за заранее рассыпанными им драгоценными камушками. Некоторым случалось по срочной прихоти Дар Султана немедленно отправляться к брачному ложу.

В таких исключительных случаях Повелитель управлялся быстро и щедро одаривал счастливицу ценными подарками.

Для провинившихся женщин имелись специальные помещения для наказаний. Сюда наложницы могли помещаться на несколько часов, дней или лет.

Сплетниц лишали еды на сутки, драчуньи могли сбрасывать свой вес три дня. Воровки получали плетями в назидание другим прилюдно, и у них отнималось все нажитое ранее богатство, зачем оно им в многолетней изоляции? Убийство в гареме за правление Дар Султана случилось лишь однажды, когда одна из поварих перевернула котел с кипящим варевом на новенькую красавицу. Наказание завистнице в устрашение всем женщинам было подобным — сварили в кипятке.

Совсем юные девушки, не чувствуя усталости от повседневных обязанностей, веселились как дети, бегая вокруг большого фонтана посредине двора. Пожилые женщины вздыхали, вспоминая себя в их возрасте: как быстро летит время! От безделья они днями просиживали на приступках у прохладной воды.

В общий выходной день кто-то отсыпался до обеда, несмотря на суету, кто-то пел, танцевал, играл на музыкальных инструментах.

Каждая могла заняться тем, что желала ее душа. Несколько девушек умели читать, но книга для чтения имелась только одна — с прописанными послушаниями…

***

Двор постепенно наполнялся наложницами в ярких выходных одеждах, многие и вовсе разгуливали, не имея на себе ничего, кроме шаровар и украшений.

Женщины, находившиеся в изоляции от остальных по разным причинам, могли сквозь узкие щели только наблюдать и завидовать тому, как веселятся другие.

Перед рассветом тюрьма гарема пополнилась еще одной провинившейся девушкой. В строжайшей тайне она была помещена туда Харизой. Повелительница, чувствуя свою прямую причастность к случившемуся, пожалела чужестранку, велев выдать той простую деревянную посуду. Несчастной бросили кусок лепешки, и засов, громыхая, отделил ее от суетливого мира гарема. В черном балахоне до пят перепуганная Ирида забилась в угол каморки, вспоминая мельчайшие подробности всего, что с ней произошло злосчастным вечером накануне.

***

Прошедшей ночью Дар Султан передумал покидать гарем и направился к старшей жене с мыслью ее придушить, ничего не расспрашивая. Уж кто-кто, а она обязана была изучить каждый кусочек тела новой жены, прежде чем отправить к брачному ложу.

Не успел повелитель ворваться в спальню Харизы, как та бросилась к его ногам. Целуя мыски сапог, женщина кричала:

— Помилуй, мой господин! Пусть твоя разгневанная рука вершит правосудие над врагами государства и не причинит вреда женщине, искренне любящей тебя. Не бери грех женоубийства, и тогда небеса смилуются, послав тебе наследника!

Женщина испугалась не за себя, а за единственного сыночка, который погибнет в тот же день, в который она покинет земной мир.

Зная, как управлять мужем, Хариза взывала к нему, лукавя. Других наследников она не допустит. И даже после ее смерти медная посуда с заклинанием будет греметь, неся бесплодие в гареме, не один год.

— Что скажешь в свое оправдание, паршивая жена? — Султан отбросил ударом ноги голосящую женщину.

— Нет в твоем гареме паршивых женщин, и новая жена здорова. Она ногтями расцарапала себе щеки и бедра в потайном месте, чтобы ты ее не тронул, — Хариза пыталась убедить мужа в заранее продуманной лжи.

— Так пусть умирает голодной смертью, как облезлая собака, или смиреной овечкой приползет к моим ногам! Брось ее в яму на палящее солнце, и лишь когда взмолится о пощаде и послушании, уступи и загрузи тяжелой работой. До чужестранки дойдет, что милость Султана, как и ярость, бывает безграничной!

Хариза выдохнула, только когда стих стук сапог разгневанного мужа. Она знала, что в таком состоянии первую, попавшуюся ему навстречу девушку, он будет мучить до рассвета. Горе той, что по неосторожности окажется на пути разъяренного деспота.

Держась одной рукой за ушибленную сапогом мужа грудь, Хариза позвонила в медный колокольчик.

Евнух, прибывший на вызов своей госпожи, получил распоряжение схватить белую непокорную женщину и бросить не в яму, как велел Дар Султан, а в самую дальнюю каморку.

Все указания своего мужа Хариза выполняла, но на свой лад. Прожив столько лет с ней в браке, Султан так и не понял, что вертит его головой в гареме женщина. И какое решение не принял бы великий повелитель, последнее слово остается за ней.

***

Ворвавшиеся к Ириде евнухи действовали бесцеремонно. Сорвав украшения и одежды с напуганной девушки, бросили в руки черный балахон.

Совершенно голая, в шоке не способная выдавить из себя и слова, она прижала к девичьей груди ворох смятой ткани.

Взмахнув саблей, старший из евнухов выдавил:

— Следуй за мной и если хочешь, оденься, иначе будешь своим голым задом греть холодные стены на потеху крысам.

Его помощники заискивающе засмеялись. Евнухи увели пленницу, лишь самый молодой задержался у клетки с зеленым попугаем.

Перепуганная шумом метавшаяся птица выкрикнула:

— Не трогай меня, я несовершеннолетняя!

Глава 7. Ламина

Довольная после сытного завтрака Ламина с трудом сбросила с матраса надутые как шар ноги. Любительница быть лично в курсе всего происходящего ночью, она просыпалась, когда солнце стояло уже высоко. В свои тридцать два, вторая жена Дар Султана более походила на пузатый чан с жиром, нежели на красавицу с пышными очертаниями.

Тяжело дыша, женщина нащупала сквозь легкую ткань уплывшую набок левую грудь и поместила ее на живот. Теперь из-за мясистой горы из двух бугров и распирающего живота она видела только пальчики ног.

Ламина пухленькая доченька визиря, став женой Султана в двенадцать лет, начала непрерывно прибавлять в весе.

Прогулки по ночному гарему, сопровождавшиеся поеданием всяких сладостей, лишь ухудшали ситуацию, но только во время еды Ламина ощущала себя по-настоящему счастливой.

Жуя сладкую пахлаву и подслушивая ночью через стенку, как Дар Султан воспитывает главную жену, Ламина довольно облизнула липкие пальцы.

— Накличет беду на свою голову упрямая Хариза. Не за горами время, когда наш господин объявит меня старшей женой! — прошептала женщина сипло и походкой степенной бегемотихи отправилась на ночную прогулку.

Ливень помешал выйти во двор, мочить свое увесистое тело под дождем ей совершенно не хотелось.

Разойтись этой ночью Дар Султан и его пышная вторая жена просто не смогли бы.

Будто тысячи иголок пронзили ступни вздрогнувшей Ламины, в освещении факелов она отчетливо разглядела впереди неожиданно появившуюся фигуру мужа. Женщина вскрикнула и тут же шмякнулась на холодный каменный пол. Повернув несколько подбородков в сторону своего господина, любительница ночных прогулок издала глубокий грудной звук:

— А, аааа…

В ту же минуту, словно хищный лев, одним прыжком очутившись рядом, Султан осыпал поцелуями необъятную грудь своей крошки-жены.

— Потерпи моя малышка, сейчас тебе станет легче…

Столько любви и ласки, сколько получила Ламина этой ночью в своих покоях от мужа, она ни разу за двадцать лет не имела. Невесомой бабочкой парила она в саду блаженства.

— О, я так хочу подарить тебе наследника, мой Дар!

Протрезвев от услышанных слов, которые каждый раз твердили все его женщины, Султан отстранился от жены. Нежно щекоча ее сразу по трем подбородкам, он, поцеловав между двух гигантских холмов, ответил:

— Конечно, моя крошечка, какие наши годы! Пусть об этой ночи тебе напоминает мой перстень.

Стянув с указательного пальца серебряное украшение с алмазом, он с нежностью попытался натянуть его на мизинец горячей руки Ламины. Затем, опять вернув на свой палец, добавил:

— Не огорчайся, я сейчас же пришлю тебе целых два, из золота!

Перед рассветом, оставшись наедине со своими мыслями, вторая жена султана вспоминала счастливые мгновения, когда любимый мужчина с такой нежностью дарил ей минуты счастья. И доказательство этому почти полный ларец драгоценных украшений. Добавив к ним еще пару одинаковых колечек, женщина вздохнула:

— Будто два близнеца. Как бы мне хотелось испытать, наконец, счастье матери.

Невыносимо больно ощущать себя сухой неплодородной ветвью в саду рая.

Тяжелые слезы катились из глаз на кончик носа, раскрасневшийся молодой еще женщины, словно прожигая горячим огнем кожу на большой груди, куда они капали и, ударяясь, разбивались вдребезги. И вместе с исчезающими влажными осколками к ней возвращалось спокойствие и умиротворение.

Ламина завтракала далеко за полдень. Щеки ее горели, и тело помнило горячие ласки мужа.

В дверь постучали, и молодой евнух, низко кланяясь, внес клетку с зеленой птицей.

— Главная Госпожа гарема распорядилась оставить под твой присмотр попугая. Четвертой жене он больше не понадобится.

От любопытства женщина перестала жевать и поторопилась спросить:

— Неужели не перенесла все прелести первой брачной ночи?

— Нет, ее за дерзость и обман еще затемно отправили в тюрьму, — парень осекся, сообразив, что выболтал то, что вообще не его дело.

Женщина тут же выпроводила несмышленого раба движением руки, и душа ее запела: «Султан отверг новую жену ради меня! Что не говори, а именно я — главная красавица гарема!»

Ламина открыла клетку и, выскребая толстыми пальцами попугая наружу, приговаривала:

— Какой же ты дохленький, посадили в неволю, изверги! Но ничего, скоро ты будешь сытенький, весь в меня. Ну, летать, может, и перестанешь, зато какие прогулки мы будем вдвоем совершать по дворцу.

Мечтающая женщина представила картину: она вся такая загадочная, шатая пышными бедрами, плывет по длинному ночному коридору с зеленой птицей на плече.

Попугай оказался необыкновенно смышленым. Как заботливая мама, новая хозяйка отдавала ему всю свою нежность. Кормя его на левом плече, все ворковала и приговаривала без остановки:

— Пушок мой изумрудненький, сегодня я покажу тебе ночной гарем.

Нетерпеливая женщина, как и обещала зеленой птице, отправилась с попугаем в путешествие по закоулкам гарема. Конечной ее целью было отыскать таинственную пленницу и посмотреть на конкурентку, несостоявшуюся четвертую жену Султана.

Евнухи прятали улыбки: вторая жена Султана в широких шароварах, переваливаясь из стороны в сторону, с обнаженным бюстом неуклюже подпрыгивая, прогуливалась по гарему. Все давно привыкли к ее причудам, но в этот раз она превзошла сама себя.

Большой попугай, сидя на ее голове, подпрыгивал в такт каждому ее движению, взмахивая крыльями. Птица и женщина — как одно целое — зрелище завораживающее.

***

Что-то зашумело в маленькой каморке Ириды. Девушка подскочила и, нащупав пустую деревянную чашку, стала барабанить ею по стене.

— Кыш!

Эти ужасные крысы уже несколько раз пытались укусить ее за ступню.

— Ай!

Кто-то уцепился ей в плечо. Пленница нащупала руками что-то живое и мягкое.

Не может быть, попугай!

— Как ты меня нашел, маленький?

— Это теперь мой Пушок, верни мне его! — женский голос из-за двери попросил жалостливым тоном.

Ламина не ожидала, что птица вдруг сорвется с ее головы и нырнет в маленькую прорезь на двери тюремной камеры. Женщина прижалась голым бюстом к холодной двери и пропихнула пухлую руку в щель.

— Пожалуйста, я полюбила его, как ребенка, которого у меня нет.

Ирида нащупала теплую ладонь просящей, и ей стало жаль женщину.

— Можно его оставить хотя бы на один день. Я понимаю, что ему здесь не место.

— Хорошо, я вернусь завтра и принесу тебе вкусной еды, — пообещала ночная гостья.

— А ты кто?

— Глупый вопрос, девочка, ну кто здесь может быть… — вторая жена султана уклонилась от ответа. — Одна из женщин нашего господина.

Начинался рассвет, вместе с ним просыпался гарем. Ламина отправилась спать.

Глава 8. Дуна

Дар Султан, развалившись в покоях Джодуги на бархатном диванчике, нервно барабанил пальцами по пустому бокалу.