FIFA WC (ворлд кап) 2018

Так, а здесь что? История? Ну, давайте поглядим!

В типовой московской квартире, родом из восьмидесятых, на кровати спали два человека. Вот только сразу истерить не нужно, все достаточно старомодно. Эти человеки мужчина и женщина. Да, она, как и положено, моложе. Пусть лучше так. Ведь если даже ровесников взять, то пока еще молодые куда ни шло, а чуть постарше становятся… Он-то еще перец, а она уже совсем бабка! Пусть здесь у нас будет, как раньше! Все, тихо теперь! Тихо!

#правый. Ты не понимаешь или не хочешь понимать?

#левый. Наш друг говорит — я понимаю, когда вынимаю, а ты о чем?

#правый. О том, что мы сейчас захлебнемся, если не перевернемся!

#левый. Чем?

#правый. Тем, чем нас вырвет, вот чем! Будто ты сам не чувствуешь. Давай уже что-то делай!

#левый. А почему все время я? Если что-то делай, то сразу я!

#правый. Ты договоришься до того, что через минуту больше уже ничего сделать не сможешь! А еще через минуту с тебя спросят, как ты такое допустил!

#левый. А разве с тебя не будут спрашивать? Нет?

#правый. За это не будут. За что-нибудь другое может быть, но за это всегда с таких как ты спрашивают! И ты прекрасно об этом знаешь. Все, у тебя только шестьдесят секунд! Время пошло!

#левый. Shit!

#правый. По русски!

#левый. Да знаю, знаю. Не отвлекай! Придется их будить!

#правый. Тридцать секунд!

#левый. Вот пристал!

Мужчина, лежавший на спине, всхрапнул и икнул. Девушка, спавшая рядом с ним, проснулась, перевернула его на бок и он сразу сблевнул, не просыпаясь. Она в полусне встала с кровати, обмоталась простыней и ушла в другую комнату на диван — досыпать.

#левый. Доволен?

#правый. Конечно доволен, оставалось всего пять секунд! А ты как будто нет? Или ты уже собрался расставаться?

#левый. С кем?

#правый. С чем! С этой жизнью!

#левый. Что ты, что ты! Только жену себе хорошую нашли, да и других планов еще полно. Нет, мы еще поживем. Вот увидишь!

#правый. Увижу, не сомневайся. Слушай, давай другой сон посмотрим — что-нибудь энергичное, что бы не расслабляться. Жаль только осталось всего пара часиков, не больше.

#левый. Ладно, давай.

В квартире стало тихо-тихо, как бывает светлой ночью в начале июля в Митино. От запаха собственной блевотины мужчине приснился тревожный сон. Что-то про войну и в основном звуки: рев пролетающего истребителя, стрекот вертолета, вой дизеля и лязг гусениц — все смешалось в одной грохочущей каше. Вдруг все стихло. Потом где-то вдалеке застрекотал автомат, одиночные выстрелы в ответ и снова тишина. И из этой темной вязкой тишины обрывки мегафонных фраз, что-то приказывающих, а что не понятно.

#правый. Ну все, как мама говорит — хватит дрыхнуть. Встаем.

#левый. Может еще часик?

#правый. Нет. Пора. Кажется, здесь что-то не так!

#левый. Да здесь всегда что-то не так. Что, из-за этого теперь не спать?

#правый. Встаем!

#левый. Fuck… то есть блин!

#правый. То-то же. У меня и музыка хорошая есть для этого случая.

#левый. Какая?

#правый. Вот, послушай.

#левый. Уй! Я ее с детства терпеть не могу!

Два часа спустя, мужчина проснулся с похмелья. С настоящего русского похмелья. А это значит вчера было не просто хорошо — выпили всё разнообразие, что имелось в доме. Откуда-то доносился «Рассвет над Москвой рекой», в комнате утренний полумрак, на полу пустые пивные банки, бутылки из-под водки и коньяка, наполовину выкуренная сигара, зажигалка, большая пачка презервативов. Рядом с ней валялись несколько разорванных упаковок и пара использованных. Он тупо посмотрел на них, что-то попытался осмыслить и словно очнувшись, хрипло сквозь сухую, похмельную несмыкаемость связок с гримасой счастья на лице, почти беззвучно сказал в никуда:

— Fuck… то есть блин!

Потом сделал попытку сглотнуть — нечем. Понял, что нужно пойти, попить и попытался угадать направление, где находится источник воды. Наконец он порывисто встал полностью одетый: в футболке, джинсах, кроссовках, через плечо висит небольшая сумочка, в которой обычно носят документы, деньги, телефон и прочую мелочевку. Совсем немного пошатываясь, прошел на кухню, открыл воду, какое-то время постоял, посмотрел и закрыл кран. Направился к холодильнику, открыл дверцу, снова что-то попытался вспомнить или понять, но когда не сумел ни того ни другого, закрыл холодильник, вернулся к раковине и надолго припал к струе из-под крана. Резко закончив пить, метнулся в туалет. Из-за двери раздались парочка слабых стонов и звук, несколько раз смываемого бачка. Из туалета сразу нырнул в душ. Энергично, слегка покряхтывая и пофыркивая, окатился холодной водой и в полотенце на бедрах, даже толком не вытеревшись, переместился на балкон, где глубоко вдыхая свежий утренний воздух, радостно прищурившись, попытался взглянуть на восходящее солнце с чувством заново родившегося человека. Музыка плавно и постепенно угасла.

#левый. Пойдем на нее посмотрим.

#правый. Пойдем, только тихо.

Возвратившись на кухню уже немного, но другим, он снова подошел к холодильнику, достал литровую пачку кефира, налил в единственный чистый бокал для мартини и в одной руке с бокалом, а в другой с пачкой кефира прошел в комнату, где завернувшись в простыню, спала девушка. Он недолго постоял, глядя с нежностью и плохо скрываемым вожделением, но будить не стал и вернулся на кухню. Включил телевизор. Тот негромко зашипел и на сером фоне заплясали белые точки. Пощелкав программами, понял, что везде одно и то же и выключил.

#правый. А я тебе говорил что-то не так! Говорил?

#левый. Ну, говорил, говорил. А что не так-то?

#правый. Ты не видишь? Телевизор не работает!

#левый. И что с того?

#правый. Как что с того? Если здесь телевизор не работает — это конец!

#левый. Чему конец?

#правый. Ты это серьезно? Да всему конец, всему! Вспомни, что вчера было… Вспомнил?

#левый. Вчера? Всп… Вспомнил! И что теперь делать?

#правый. Надо ждать и не дергаться, как говорит наш друг.

#левый. Ты уверен?

#правый. Уверен. Наверно.

#левый. А долго ждать?

#правый. Не знаю пока, но думаю нет.

#левый. Да дела… а помнишь, как все начиналось?

#правый. Все было впервые и вновь?

#левый. Ну, не все, но почти, а ведь времени прошло всего ничего.

Теперь бы нам в самый раз на недельку назад отскочить. Ну как, отскочим? Тогда погнали.

Шереметьево очень постарались украсить к чемпионату. Развесили лозунги «Добро пожаловать в Россию! FIFA World Cup 2018» на разных языках и только «Привет участникам соревнований» оставили исключительно на русском: для своих. Большое количество волонтеров — девушек и парней в униформе а-ля рус встречали гостей, прилетающих на самые главные матчи со всего света. Среди них и тридцатисемилетний Antony King. Высокий, симпатичный, сильный. С рюкзаком за спиной, теплой курткой в руках и детской счастливой улыбкой на полусонном, послеполетном лице.

Левый. Смотри, смотри, как здесь здорово!

Правый. Что здорово? Где здорово? Отстань, у меня в голове гудит!

Левый. Как будто у меня не гудит, как будто у нас с тобой не одна голова. Видишь, как теперь стало!

Правый. Что тебя радует, я не пойму?

Левый. Да все радует! Все! Смотри как нарядно вокруг, столько эмоций, столько веселья! А люди, люди, ты погляди какие красивые, круглые лица!

Правый. Да уж, красивые, как блины!

Левый. А какой аэропорт отстроили, а?

Правый. Чего в нем хорошего? Старый был компактный, уютный, а этот? Идешь, идешь направо — налево, вверх — вниз, как-то бестолково все, ты не находишь? И потом, я надеюсь ты еще помнишь, с какой целью мы в такую даль прилетели!

Левый. Да помню, помню, ну тебя — всегда все не так! И кто же тут наш… met?

Правый. По русски! Мы о чем договаривались? А маме, что обещали, забыл?

Левый. Конечно, не забыл, как я мог забыть, просто я не помню, как его называют на русском.

Правый. Кого?

Левый. Человека, который нас встречает.

Правый. Ну, … как его… встречал… встречаю… встречаешь… встречающий! Вот как его зовут, понял?

Левый. Понял, только попробуй это выговорить!

Правый. Раньше же у нас получалось.

Левый. Вспомнил тоже, раньше. Тогда и деревья были большими, кажется так говорят.

Правый. Не умничай. Давай вот сюда отойдем и осмотримся.

Приняв вправо, что бы не мешать потоку спешащих на выход людей он начал выискивать среди столпившихся с разными по форме и на разных языках табличками, плакатами и просто листами бумаги формата А4 в прозрачных пластиковых папках свою фамилию, и не разглядев ничего похожего, перебрался в смешанную зону. Но буквально через минуту в его кармане зазвонил телефон и радостный женский голос оповестил на русском английском:

«That her name is Alena. That she is late. But he must not worry. He needs to get the luggage. No luggage? Then he needs to go to the cafe on the right side, and wait for her to arrive. Ok coffee.»

Старбакс, как обычно, предлагал бодрящих напитков на любой вкус и кошелек. Немного подумав, Antony взял два средних в бумажных стаканах американо. Не спеша, а куда торопиться, оплатил покупку телефоном, забрал кофе и сел за столик, наблюдая за аэропортовой суетой. Не успел еще отхлебнуть и пару глотков, как тут как тут подскочила она, разинула рот, и заговорила быстро, напористо, жестко:

— Antony?

— Yes!

— I’m Alena. Hey, what are you doing? Why are you sitting down? Is this my coffee? It tastes terrible. I only drink espresso, but thanks anyway. Mmm, by the way you’re handsome! — Well let’s go. hurry up! Anyway in an hour and a half, the office will begin giving tickets for the semi-final and the final. Everyone in the office is already there, now, we’re just waiting for you.

И понеслись они по Шереметьевским ABCD.

Левый. Тебе это ничего не напоминает?

Правый. Напоминает, но …давай, пока не будем спешить!

Левый. Давай… еще на шаг отстанем.

Правый. Зачем? А… да, давай.

Алена летела чуть впереди, он следом левее, попутно ее разглядывая. Она была не высокая, но и не низкая прямо в аккурат и то, что раньше называли — статная. У нее приятные плавные черты лица, пронзительно-лазурные глаза, волосы с лёгкой рыжинкой, стянутые на затылке в тугую шишку, упругая, налитая грудь, а самое главное под коротким жакетом с логотипом WC 2018 на спине, обтянутый юбкой до колен крепкий, породистый зад. И все это настолько удачно сочеталось, что у него аж дыхание сбилось.

Левый. Ты сейчас видишь то же, что и я?

Правый. Да, но этого не может быть!

Левый. Почему не может? У отца же было!

Правый. Нельзя в одну реку войти дважды!

Левый. Ты не путай! Та река была не наша, а его.

Правый. Да ты прав. Сын за отца не отвечает, кажется так здесь считают.

Пока девушка по телефону кому-то объясняла, сколько времени у них уйдет на дорогу, ему не нужно было прятать взгляд и он полностью сосредоточился на «объекте». Спустившись на стоянку, они юркнули в красно-белый Ё-мобиль — официальный автомобиль чемпионата мира и помчались по новой платной дороге в Москву.

— The sports boss himself will be giving the tickets!

Правый. Ого, ты слышал?

Левый. Я слышал, ого!

— Да ладно? Фром хиз харт?

Алена от неожиданности даже притормозила.

— Вы говорите по-русски? А чего же они меня парили, что будет пиндос, который ни бельмеса. И почему вы не указали в анкете, что обладаете великим и могучим, тогда бы вас другой человек встречал.

Левый. Не, нам другого не надо!

Правый. Зачем нам другой?

— Меня никто не спрашивал. И не пиндос я, а австралиец.

— Оп-па! Кенгуру, коала, какаду! — искренне рассмеялась Алена. — А откуда русский знаете?

— Мама моя русская!

— А папа крокодил Данди?

— Почти, а вообще это…

Он замялся, давая понять, что ему не очень нравится эта тема. Девушка быстро извинилась, примирительно заметив, что ее порой заносит.

— Да нормально, все в порядке. — Антон поспешил загладить эту неловкую шершавость.

— А зачем вам теплая куртка или вы тоже считаете, что у нас и летом снег идет? — Вопрос из тех, что можно вовсе не задавать, но сейчас, как раз тот случай, когда лучше говорить, чем молчать.

— Нет, там сейчас зима.

— Наверное, не такая как здесь?

— Не такая, но утром, когда ехал в аэропорт, я видел ледок на лужах по краям…

— О как, ледок по краям! — Как бы удивилась Алена и решила взять паузу, сосредоточившись на дороге. Антон тоже не горел желанием продолжать разговор, он уставился в окно и стал рассматривать быстро меняющиеся московские пейзажи.

Новые дома, офисные здания и объекты инфраструктуры выставляли себя во всей красе, а оставшиеся кое-где «хрущевки» или совсем старые, непонятного назначения холупы, лукавые хозяева прикрыли большими билбордами — « FIFA WORLD CUP 14.06 — 15.07.2018». Голова у Антона слегка гудела от длительного перелета, но в целом он чувствовал себя сносно, больше сказывалась разница во времени — в Австралии наступил поздний вечер. Постепенно монотонность поездки стала убаюкивать, его чувства понемногу притупились и он уже начал клевать носом, но все время пытался брать себя в руки, отлично зная, какой заразой несет от сидящего рядом с водителем «борца со сном», и потому старательно делал вид, что увлечен пейзажем. Вдруг, из крайнего левого ряда подсекая всех, кто справа, под визг тормозов и гудки автомобильных клаксонов, им наперерез выскочила желтого цвета Лада Калина, за рулем которой сидел совсем молодой паренек, а рядом с ним такая же юная, перепуганная девчушка. Алена резко нажала на педаль тормоза, бросила машину влево. Повезло, что из-за притормозивших автомобилей полоса оказалась свободной. Разминувшись в считанных сантиметрах, автомобили поехали дальше.

— Бля, козел, недоносок, — бесновалась Алена. — Дороги вроде бы понемногу приводят в божеский вид, а вот с дураками бесполезно, их никак не починишь. Вы в порядке?

— Да, все окей.

Чуткость вернулась к Антону, вместе с ударом его головы о правую стойку и хотя она была отделана чем-то мягким, все равно через минуту на лбу с правой стороны проявилась небольшая красная выпуклость. Он усердно потер рукой ушибленное место, гул в голове немного притих, а нудная снулость вроде бы отлипла. Но помимо положительного итога резкого повышения уровня адреналина в крови, проявился и отрицательный: защипало под мышками от едкого пота, а через несколько минут включилась жесткая эрекция. Такая вот оказия случалась с ним всякий раз в момент опасности из-за чрезмерной работы надпочечников. Антон совсем не обрадовался этому факту — по опыту знал, что этот «приапизм» мог зарядить на продолжительное время. Правда понадеялся, что ехать еще долго, но к его большому сожалению, минут через десять Алена съехала на третье кольцо, а еще через десять, подъезжала на Казакова 18.

— Вот мы и приехали, нам надо поторопиться, а то босс человек занятой!

Правый. И как теперь быть?

Левый. Как? Да как есть, так и быть!

Еще не до конца «опавший» Антон, начал выниматься из Ё-мобиля, но едва собрался сделать шаг в сторону, девушка повелительным тоном вновь отдала команду:

— Так, рюкзак и куртку оставьте в автомобиле, возьмите только документы и бумажник, на всякий случай!

— За билеты заплатить?

— Да нет, в машине документы и деньги лучше не оставлять, мы же в России, мало ли.

Теперь он выполнил приказ без пререканий и уже на ходу Алена передала ему бейдж, на котором рядом с его фотографией над штрих-кодом, большими буквами написали — «Антон Джеймс Кинг».

Проскочив мимо охраны, они почти бегом понеслись по длинному коридору. У дверей в конференц-зал их встречала строго одетая, но ярко выкрашенная девица, которая пучила глаза и стучала пальцем по часам на запястье, всем видом пеняя за опоздание. Бесшумно отворив массивные двери, «крашенная» повела Антона вдоль овального стола и усадила посередине рядом со свободным креслом. Антон легким кивком головы поздоровался с сидящими за столом и только решил, приглядеться, что за народ собрался вокруг, как с другой стороны открылась дверь поменьше и в зал энергично вошел Спортивный Босс. Поручкавшись с каждым персонально, он поздравил всех скопом с выпавшей удачей — посетить два самых главных матча чемпионата мира по футболу, лучшего, по мнению Босса, по организации за всю историю проведения подобных мероприятий. И с особой гордостью он отметил эпохальный выход сборной России в полуфинал. Чинуша, всегда склонный много поговорить, на удивление быстро свернул торжественную часть. Тут же подсуетилась «крашенная» с большими, разрисованными в цвета ЧМ конвертами. Отступив в середину зала, Босс взял один, протянутый девицей и громко объявил:

— Antony Jamse King!

Правый. Вот влипли!

Левый. Да ладно тебе, давай, повеселимся!

Антон резво поднялся, сделал широкий шаг навстречу важному господину и тут, то ли напряженности и торжественности момента, то ли «на старые дрожжи», черт его теперь разберет, остатки подлого гормона заново впрыснулись в его бурлившую кровь… и оставшиеся три шага до министра он проделал с гордо поднятой «головкой». Сидящие за столом, среди которых естественно оказалась и Алена, наблюдали за ним с заметным воодушевлением. Надо сказать, что Антон «запарился» только на едва уловимое мгновение. Во-первых, все равно уже ничего не поделаешь, а во-вторых — да пусть завидуют. Похоже, что ничего не заметил только спортивный вождь. Он вручил Антону дары, энергично потряс ему руку, а потом крепко приобнял, что придало особую пикантность всей сцене. Вернувшись на место, с двумя заветными билетами в VIP-ложу и пакетом с подарками, Антон нашел глазами Алену, поймал на себе ее взгляд, (недоумение пополам с восторгом) и широко улыбнулся всем лицом.

Левый. Я же говорил, нормально получится!

Правый. Что нормального? Только опозорились и все!

Левый. Почему опозорились? Заметил, как она посмотрела?

Правый. Заметил!

Торжественная часть закончилась быстро. Босс пожелав всем всех благ, стремительно покинул конференц-зал. Народ тут же поднялся со своих мест, разноязыко зашумел и кинулся рассматривать подарки. Антон тоже решил не отставать от толпы. Вскрыв подарочный конверт, достал билеты, облюбовал со всех сторон и сунул их в большую красочную и очень тяжелую книгу «Праздник Футбола», которую выудил из пакета. Еще внутри него нашлась плюшевая игрушка — символ ЧМ и футбольный мяч ADIDAS Matreshka. Он забрал игрушку и мяч, а пакет свернув вчетверо, оставил на столе.

Левый. Пойдем, спасибо скажем.

Правый. Кому, Алене?

Левый. Да. Она милая.

Правый. Да, теплая такая…

Левый. Какая?

Правый. Ну, а как еще можно сказать по-русски?

С книгой в руке, мячом и игрушкой подмышками Антон не переставая улыбаться, направился к Алене:

— Спасибо вам огромное… я уверен, что только благодаря вашей… помощи все прошло, как… ну, так как прошло.

Корявые слова из него и вылезали коряво, а в сочетании со все еще полуэрегированным пенисом, звучали тупо и двусмысленно. Антон скривился, сконфузился, но пересилив себя самого, продолжил:

— I’m sorry, let’s go; I’ll go get my bag.

Как-то само собой, последняя фраза у него получилась по-английски.

— Ок, — Алена уловила его смущение и хотела добавить, что бы он не парился, но в этот момент к ней подошла «крашенная» и попросила разобрать документы, которые завтра необходимо срочно завизировать у Босса, пока он куда-нибудь не слинял.

— Это всего лишь на пару минут, — сказала она приторным голосом.

— Да, но мне нужно отправить своего подшефного, его вещи у меня в машине остались, автобус с гостями сейчас уедет, они же не будут ждать одного! — Попыталась отбиться Алена.

— Ой, ну отвезешь его на своем «пупсике», я что-нибудь опять не то подпишу, потом опять не оберешься.

— Тамара, по-моему ты драматизируешь, я утром приеду и все сделаем. Мне кажется наш гость уже приуныл.

— Ой, ты посмотри на его рожу, она сияет как медный таз! — «Крашенная» никак не унималась, Алена хотела оборвать ее, что бы ни ухудшать и без того неловкую ситуацию, но Антон махнув рукой:

— No problem, — пошел разглядывать фотографии советских и российских спортсменов, которые украшали стены конференц-зала.

Через пятнадцать минут к нему подошла Алена, искренне извинилась за то, что заставила себя ждать и за руку повела к выходу. Обратный путь проделали на малой скорости. Неторопливо сдали теперь уже не нужный гостевой бейдж охране, не спеша вышли из здания и пошли по улице к Алениному Ё-мобилю, который она второпях бросила сразу на повороте в Малый Демидовский переулок, заехав правым колесом на тротуар. Погоду сегодня подавали почти идеальную. Солнце понемногу склонялось к западу и не было душно. Нынешнее лето выдалось на редкость удачным. Природа, видимо, отдавала долги за прошлогодние катаклизмы. Алену с Антоном обдувал легкий ветерок, лишь изредка скользя по их лицам припозднившимся тополиным пухом. Девушка почти оттаяла от напряжения, смотрела мягко и немного лукаво прямо в зеленые антоновские глаза, провожая его в последний путь:

— Пойдете по Казакова, повернете вон там на повороте налево и по Сусальному прямо до тоннеля на Курскую.

Левый. Что вот так возьмем и уйдем?

Правый. А ты что предлагаешь? Она и так сегодня на нас столько времени потратила. Доберемся на метро.

Левый. Как знаешь, но я бы ее позвал на ланч. Уже есть очень хочется.

Правый. Можно в другой день позвать. У нас же есть ее номер телефона. Помнишь, она в аэропорту звонила?

Левый. Конечно, помню.

Алена хотела еще раз предложить упертому австралийцу его подвезти, но озадаченно замолчала увидев, что ее Ё бампер в бампер спереди и сзади подперли два черных БМВ.

— Беспредел какой-то! Людям на пустой улице места мало?

Вопрос так и остался подвешенным, потому как в ту же секунду из авто, которое притулилось сзади, вылезли будто двое из ларца одинаковых с лица — лет тридцати пяти на вид крупных парня. Скорее рыхлые, чем крепкие, будто в униформе: в спортивных штанах, поло и бейсболках. Тот, который оказался потолще сразу перешел к делу:

— Слышь подруга, давай скажи интуристу, пусть билеты отдаст!

Его слова звучали резко и увесисто под стать габаритам, он ясно давал понять, что шутить не намерен.

Правый. Нас, кажется, грабят?

Левый. Похоже на то.

Правый. Надо убегать?

Левый. Думаю, убегать уже поздно!

Правый. Как же быть?

Левый. Бить!

Правый. Так чего мы стоим? Бей, левый, бей!

Левый. Да не ори ты, бью!

Так как толстяк стоял чуть ближе, в аккурат под правую руку, ему-то Антон и зарядил точно под козырек бейсболки красивым, но тяжелым подарочным альбомом. Бац — готов! Жирная туша завалилась ему прямо под ноги рядом с игрушкой, выпавшей из-под мышки, а мяч пустился звонко вскачь по Казакова. Второй отымщик опешил, но по инерции продолжил двигаться и Антон, пригнувшись, ударил его плечом в солнечное сплетение, поймав на вдохе. Бывший, лучший молодой lock «Мельбурн сторм» и сейчас поддерживал форму, играя за любительский клуб, он буквально занес бандита в его собственный БМВ, изрядно покорежив заднюю дверь.

Правый. Let’s go faster!

Левый. По-русски, правый, ты забыл?

Правый. Да, да по-русски будет — быстрее уходим!

Левый. Куда уходим, а ее здесь одну бросим?

Правый. Ее? Нет, одну не бросим.

Левый. Тогда чего мы ждем?

Оттащив неподвижного жиробаса от его же машины, Антон сел за руль БМВ и сдал назад, освобождая дорогу Алениной Ёхе.

— Садись быстрее, поехали!

Пока он собирал разбросанные подарки, девушка, еще не отошедшая от шока, послушно выполняла теперь уже его приказы. Она села на водительское место своей машинки и стала разворачиваться на узкой дороге, все время оглядываясь на валявшихся дохляков. Меньше всего ей сейчас хотелось, чтобы кто-нибудь из них ожил.

Правый. И как она поедет, у нее руки трясутся?

Левый. А что ты предлагаешь, нам за руль сесть?

Правый. Нет, нам не предлагаю, куда мы поедем, тем более здесь руль не как у людей?

Левый. Ну они-то, как раз его человеческим считают.

Правый. Да дебилы, блин.

На немноголюдной в послеобеденный час улице пара прохожих все же сыскалась и они остановились поглазеть на заварушку. Алене наконец-то удалось совладать с нервами и закончить разворот. Она подъехала к Антону, который сумел догнать сбежавший мяч, и едва он плюхнулся на пассажирское кресло, Ё-мобиль рванулся с места, бросив пацанов валяться на асфальте. Свернув на улицу Радио девушка инстинктивно прибавила газу, и хотя в зеркале заднего вида не появилось ничего ужасного, ее потряхивало от ожидания обнаружить за собой погоню.

— Нужно было вызвать полицию? Зачем мы уехали? — Алена закусила едва заметно дрожавшую нижнюю губу.

— Не уверен, что это хорошая идея. Мне кажется вашей полиции нельзя доверять! — На вернувшуюся в третий раз на дню эрекцию, Антон совсем перестал обращать внимание.

— Ну а что теперь делать? Если грабители знали, что у тебя есть билеты и ты будешь со мной, значит, кто-то их навел?

Она инстинктивно петляла по Бауманским-Бакунинским улицам, заметая следы, но они оставались чистыми.

Тем временем горе-грабители потихоньку пришли в себя и тот, у кого на машине оказалась помята дверь, громко пенял товарищу.

— Димон, вот ты меня в блудняк втравил в натуре! «Бабла по-легкой срубим!» Теперь дверь поменять, две штуки встанет!

— Да я тут причем! Мне же эта сука сказала: будет какой-то лошарик, вы его просто припугните, он обосрется и все отдаст. За каждый билет она мне по пятере грина обещала. Кто же знал, что этот мудило бешеный такой, не за хер собачий получается огребли. Ладно поехали, а то вон какая-то дура вылупилась, щас ментов вызовет или не дай бог на телефон снимет — будем потом в интернете звездить. Рулить сможешь?

— Да!

— Тогда созвон!

Они быстро разъехались в разные стороны.

Димон, припарковавшись на набережной, звонил по телефону, но ему никто не отвечал. Тогда он швырнул дорогой смартфон на пассажирское сиденье и поехал в сторону Земляного вала. В порыве злости снова схватил свой девайс, набрал номер и закричал, перебивая длинные гудки:

— Жаба, трубу сними!

Антон задумчиво уставился в одну точку и не реагировал на вопрос Алены куда им теперь ехать. Его глодало беспокойство — нет ли подвоха со стороны его спутницы, и она осознав, в чем причина его замешательства, сразу вскипела:

— Ты что думаешь я с ними, что это я их навела? Ты больной? Антон?

Никто из них не заметил перехода на «ты».

— Я не знаю! Я восемь лет здесь не был и если честно про здешние… правила, совсем забыл. Одно дело за вашей реальностью из интернета наблюдать, другое дело самому в ней участвовать. У меня нет резонов не верить тебе, но и нет оснований доверять. Ты на мое место встань и… постой!

Левый. Так это же не она!

Правый. Но мы-то наверняка не знаем, а вдруг они вместе с той сговорились, тогда что? Помнишь эту историю с подписанием документов? Там явно что-то не так!

Пока Антон говорил, девушка, наливаясь краской и гневом, набрала полные легкие воздуха и ждала, как только он закончит «пороть чушь», она скажет ему все, что о нем думает. Но «встав» на его место и постояв на нем, Алена сначала надула щеки, а потом сложила губы в трубочку и медленно выпустила пар.

— Антон, верь не верь, но я такая же потерпевшая, как и ты. Я ни кого, ни куда не наводила… ну, в общем, как знаешь, хочешь, выходи и… иди.

Она припарковала автомобиль и в салоне повисла тишина. Остановились они у небольшого кафе, явного новодела из сэндвич-панелей, но зачем-то ему присвоили старинное название «Трактир». Прямо на тротуаре под навесами стояли столики: сидящие за ними люди, задорно и с охотой поглощали пищу. Так частенько случается летом, когда днем, что бы ни отягощать организм, человек перехватит напиток и какую-нибудь печеньку или мороженное, а вечером, как только жара спадает, голод подступает к нему с утроенной силой.

Правый. Надо бы время потянуть, осмотреться.

Левый. Надо.

Антон вдруг понял, что со всеми перелетами день сегодня у него длится уже больше суток, а ел он последний раз давно, еще в самолете. Повернувшись к Алене он категорично произнес:

— Сначала будем есть, а потом думать, у меня от голода мозг совсем засох.

— Хорошо. Только пожалуйста все ценное забери.

Они собрали свои вещи, с собой Антон взял только рюкзак и альбом, а мяч и игрушку бросил на пол между сиденьями. Столики на улице оказались заняты и приветливая девушка-менеджер предложила им пройти внутрь.

— Там уютно, работает кондиционер и почти никого нет.

— Внутри, наверное, накурено? — Засомневался Антон, табачный дым лишал его аппетита.

Алена поспешила его успокоить:

— У нас запретили курить еще перед олимпиадой в Сочи, правда потом, как это обычно бывает, какое-то время боролись с нарушителями, но в конце концов, забороли. Теперь летом на улице лучше не сидеть, народ как сумасшедший потребляет все, что дымит — сигареты, сигары, кальяны, вейпы. Посмотри — дымовая завеса!

В подтверждении своих слов она ткнула указательным пальцем в сторону куривших на летней веранде посетителей и увлекла Антона за собой. Внутри кафе оказалось небольшим, всего на десяток столиков, но уютным, почти домашним и они не сговариваясь, выбрали место у окна, что бы следить за улицей, а потом устроившись на стульях, посмотрели друг на друга и рассмеялись.

— Паранойя! — Радостно констатировала Алена.

Подошла официантка, принесла меню на русском и английском языках да еще с большими фотографиями блюд. Антон быстро выбрал себе из списка, проговаривая названия с явным удовольствием:

— Мне холодный борщ, расстегай с чавычей и домашний морс. Нет лучше два морса, один сразу вместе с кофе… эспрессо, — он вдруг осекся и посмотрел на Алену. — Извини, надо было с тебя начать!

— Все нормально, не парься, у меня процесс отбора еды занимает гораздо больше времени.

Официантка, судя по виду из подрабатывающих студенток, скучая, стояла рядом. В конце концов, Алена выбрала морковный пирог и зеленый чай.

Антон, извинившись, помчался в туалет, с наслаждением опорожнил мочевой пузырь, умылся, смочил водой ежик светлых волос на голове и немного посвежевший вернулся к Алене. В этот момент в кафе зашла пара иностранцев лет пятидесяти. Загорелые, чуть продолговатые лица, приветливое выражение глаз, широкие улыбки — они всем своим нутром рассылали вокруг себя сигналы дружелюбия, открытости и уважения. У Антона мгновенно сработал рефлекс — кивнуть в знак приветствия и улыбнуться в ответ. Пока суть да дело он решил зря время не терять, достал смартфон и полез проверять аккаунт в «Фэйсбуке», и почту в «Гугле». Алена в след за ним тоже активировала свой гаджет и углубилась в интернет.

Правый. Интересно, а раньше чем люди заполняли неловкие паузы? Сидели и тупо молчали?

Левый. Не помню. Песни, может быть, пели?

Правый. Песни? Какие песни?

Левый. Ну, наверное, разные.

Наконец официантка с именем OLGA на левой груди принесла кофе и морс и отошла к неподалеку разместившимся интуристам. Поджарый, стройный мужчина спросил ее, показывая на фото в меню:

— What nuts in this cake?

— Итс… орехи.

Антон и Алена захихикали, как по команде. Иностранцы со смущением уставились друг на друга, а OLGA, видимо не понимая причины смеха, глядела на них, обиженно хлопая накладными ресницами. Тогда Алена решила прийти всем на помощь и перевела название орехов:

— Хэйзелнэтс, пинэтс, алмэндс, кешью. Антон, а как грецкий орех по-английски?

— Волнэт!

Пока довольная собой Алена обменивалась любезностями с туристами, Антон взялся набирать смс.

— Мачете уже эсэмесит? — Вернувшись к нему, спросила Алена.

— Да, я же еще не предупредил маму о том, что долетел.

Пока он боролся с буквами, OLGA принесла борщ. Она расстелила льняную салфетку, разложила приборы и поставила перед ним огромную белую тарелку, в которой свекольник выглядел, как будто его только что выдрали из поваренной книги — мелко нарезанные овощи, сметана, присыпанная зеленью, и рядом с тарелкой небольшое блюдце с хреном. Антон шумно отхлебнул из деревянной ложки, не собираясь скрывать удовольствия от поглощения пищи.

— Соскучился! Там конечно есть русские рестораны, но они везде с местным привкусом. Сметаны, например, больше нигде такой нет, только крим. А без сметаны борщ не настоящий!

С первым управился быстро и пока меняли блюда, молча, в раздумьях смотрел на Алену. Та недавняя, неудавшаяся попытка ограбления, пробила в его симпатии к ней большую брешь в виде еще большего вопроса — она навела или нет? И если бы сейчас ее не сидело прямо напротив него и не смотрело ему в лицо ясными, чистыми и безо всяких честными глазами, то он ни секунды не мешкая на него бы ответил:

Правый. Да, она в сговоре с той!

Но он, глядя на нее в упор, не мог, да и не хотел в это верить.

Левый. Нет, не думаю! Давай еще немного подождем и посмотрим.

И потому решил ничего не решать.

Правый. Хорошо, но только смотрим в оба.

Левый. Договорились.

Похоже, что и девушка не горела желанием устраивать разборки. Вообще, вот если со стороны, то они казались, немного надоевшей друг другу парой. И когда принесли еду уже для обоих — ей пирог, ему расстегай, они также без слов взялись ее поглощать. Антон с видимым энтузиазмом, а девушка скорее механически.

— Сейчас бы водки с таким расстегаем выпить, но… не пью, — все же не удержался от комментария он.

— На мазохизм похоже, — ухмыльнулась она.

— Да, точно, — рассмеялся он.

— А почему не пьешь? Я знаю не пьющих мужиков, они все немного ущербные! — ехидно поддела она.

— Я тоже ущербный! У меня повода нет, чтобы пить! — широкой улыбкой ответил он.

— А был бы повод, выпил? — смягчила тон она.

— Да! — обрадовался подсказке он.

— По моему сегодня как раз столько поводов случилось, что можно уже не одну рюмку опрокинуть! — резонно заметила она.

— А по-моему, ни одного! — отмел ее резоны он.

— Хорошо, а что для тебя настоящий, сто пудовый повод, есть такой, хотя бы теоретически? — отбросив сарказм, спросила она.

Кажется, Антон не хотел отвечать. Во всяком случае ту паузу, которую он взял, девушка для себя объяснила именно так.

Левый. Давай ей скажем.

Правый. Зачем?

Левый. Так надо.

Правый. Как знаешь.

— Я думаю есть… если когда-нибудь решусь жениться — напьюсь! — как на духу выпалил он.

Теперь она никак не отреагировала на его слова. Почему-то ни с того ни сего они ее немного смутили. Но потом спохватилась и решила поменять вектор:

— Ты пока ешь, а я пойду «попудрю носик».

— Угу.

Он доел расстегай, допил морс, взял смартфон и набрал номер. Ему ответили сразу:

— Алё, алё!

— Николай, привет, это Антон!

В хорошо обставленном кабинете в башне «Федерация» на одном из верхних этажей, за большим столом сидели пятеро мужчин и одна женщина. Им примерно около сорока лет на каждого, все прилично одеты, с дорогими часами на запястьях. Абонент Антона восседал во главе стола — явно он здесь за главного. В дорогих, стильных очках, слегка полнеющий, слегка лысеющий, но сразу видно физически сильный, громкоговорящий и резкий в движениях.

— Король, здорово! Ты уже в Москве?

— Да, вот прилетел.

— Надо было мне сообщить какой рейс, я бы послал своего водителя, встретил бы тебя как положено.

— Да, все в порядке Николай, меня встретили из спортивного министерства. Чего тебя по пустякам беспокоить…

— Ты дуру не гони — беспокоить, я тебе кто, хер с бугра? — Николай закипел от его слов. — Братан, ты на Родине, а политкорректность свою оставь на российской границе. Ты где сейчас?

— Я в кафе обедаю или уже скорее ужинаю.

— А потом?

— Потом поеду домой. Нужно ключи у соседки забрать пока еще не поздно.

— А Елена Сергеевна где?

— Она там… за садом ухаживает.

— Слушай Антоха, у меня сейчас совещание, а потом еще одна встреча. Как все закончу, я тебе перезвоню, оки?

— Хорошо, Николай!

— Тогда обнимаю, до связи!

Николай нажал кнопку «отбой», несколько секунд смотрел на погасший экран своего восьмого айфона в золотом исполнении и с еще не погасшей улыбкой на губах, обратился к коллегам:

— Друг детства из Австралии прилетел. В министерстве спорта разыгрывали десть билетов на полуфинал и финал, заявки подали почти десять миллионов — он оказался в десятке удачников! Шесть китайцев, два негра, один араб и Антоха! В vip-ложе рядом с президентом и олигархами будет сидеть — вот проперло! Тем более такой полуфинал Россия — США! Если на обычный матч, цены на билет до трех тысяч баксов доходили, то туда, наверное, не меньше десяти!

— Николай Андреич, ты у него их конфискуй, ему они на хрена? Пусть по телевизору футбол посмотрит! Тебе-то нужнее! Засветиться в таком месте — круто! — Присоветовал сидящий рядом сотрудник.

— Посмотрим. Посмотрим! Ладно, проехали, давайте заканчивать, а то до ночи будем сидеть, а у меня еще одна встреча назначена на вечер. Наталья Дмитриевна, — он обратился к единственной за столом даме, манерной особе в строгой, дорогой одежде и с хорошим мэйк-апом — настоящей леди в русском исполнении. Помимо манер, на ней еще повисло вдоволь золота — в ушах, на шее, запястьях и пальцах. А весь этот роскошный ассамбляж украшали нарощенные, ярко-красные, длинные ногти. — Доложи, чего там у нас с РЖД?

Особа взяла небольшую паузу, ровно настолько, чтобы у сидящих вокруг мужчин обострился притупленный интерес и проговорила слова красивым, глубоким, ближе к нижнему регистру голосом.

— Я подготовила претензию, отправлю к ним в коммерческий отдел, копию Вам и замминистра, если…

— На какую сумму? — Нетерпеливо и невежливо перебил ее Николай.

— Двести пятьдесят миллионов. — Особа едва заметно поморщилась от уже привычной бестактности.

— Хорошо. Я позвоню Якушину, если долю хочет, пусть подписывает.

— Вот взгляните, пожалуйста. — Наталья Дмитриевна протянула документы.

— Давай. — Николай взял у нее бумаги, бегло прочитал и зафиксировав свое внимание на одной из страниц, громко произнес, — вот отсюда со слов «будем вынуждены обратиться в судебные инстанции» и до конца абзаца — может сократим? Тебе конечно виднее — ты юрист, но на мой взгляд «масло масляное» получается.

Леди легко и изящно поднялась со своего места, на высоких каблуках с прямой спиной подошла к Николаю, и слегка наклонившись, посмотрела вместе с ним в бумаги. Неторопливо прочла, слегка кивнув согласилась с его предложением, и длинным красным ногтем на фак-пальце прочертила по листку. Пока все присутствующие внимательно следили за ее пальцем, она уверенно произнесла:

— Хорошо, тогда Вы последние листы договоров подпишите, а это место я переделаю и отправлю.

Николай взял ручку, поставил подпись на каждом экземпляре и передал ей со словами:

— Лады, тогда до завтра.

— До свидания, Николай Андреевич. До свидания, господа.

Она развернулась и направилась к двери переполненная чувством собственного достоинства, совершенно ясно осознавая, куда сейчас направлены все мужские взгляды. Дверь за ней закрылась, и через паузу в пару секунд Николай обвел взглядом коллег:

— Как с такими ногтями жопу вытирать?

Все задумались…

— Ладно, это задание на дом, а теперь продолжим!

Алена и Антон доели еду и теперь сидели, глядя друг на друга, не зная с чего начать, что бы каким-нибудь нелепым словом не раздавить хилый росточек этих странно рождающихся отношений. Как это часто бывает в России, инициативу взяла в свои руки женщина:

— Антон, я первый раз оказалась в такой ситуации и если честно не знаю как в жизни люди ведут себя в подобных случаях, поэтому предлагаю что-то типа игры «Как стать миллионером». Знаешь такую? … Вот и хорошо, но только ты не смейся! Не будешь? … Обещаешь? … Даже если это совсем дурацкое предложение? … Тогда убираем два неверных ответа и остаются два верных. Первый: (в этот момент OLGA принесла счет. Антон взял его и, глядя на цифры, продолжал слушать) ты говоришь мне «Алена, я тебя так долго искал и не могу взять и потерять тебя вот так легко и глупо». Второй: мы просто разъезжаемся в разные стороны и все — конец фильма. Какой вариант ты выбираешь?

Левый. Чушь какая-то, да?

Правый. Ты о чем?

Левый. Ты что не слышал, чего она сейчас предложила?

Правый. Нет.

Левый. Ну, ты даешь! Она же…

Антон, пока она говорила, все время смотрел на счет и ей показалось, что ее просто не услышал:

— Антон!

— А? Ну… первый конечно. — Он быстро ответил и снова уставился на цифры.

— Что-то не так?

— Да, счет не разделили. Наши заказы, твой и мой в один почему-то записали.

— Пипец! Ну, ты и гном! — Она смотрела на него широко открытыми глазами. — В твоей жизни сейчас происходит важный момент, а ты сидишь и копейки считаешь! Давай плати, в России за все мужик платит!

Антон подозвал официантку.

— Как можно оплатить?

— ДеньгАми!

— С телефона могу?

— Нет, только наличкой или картой!

Антон открыл портмоне, достал желтый полтинник и красную двадцатку австралийских долларов.

— Такие возьмете?

— Такие не возьму! — OLGA медленно наливалась красной краской, предчувствуя скандал.

Антон вопросительно посмотрел на Алену. Она открыла сумочку, отсчитала нужную сумму и усмехнулась:

— Сегодня какие-то вещи со мной происходят впервые. Собирайся, ухажер, поедем!

— Да, да, надо ехать. А сколько сейчас времени?

Со стороны казалось, что это маленькое происшествие не произвело на него никакого впечатления.

Левый. Подумаешь!

Правый. Да действительно — подвиг!

— Начало девятого. — Сообщила Алена.

— Упс! А долго до Митино отсюда?

Они уже вышли из кафе, подошли к автомобилю и огляделись — нет ли чего подозрительного?