Фея Грёз, или Изнанка желаний

Пролог

Здравствуйте, меня зовут Милисандра. Кто я? Да обычная классическая Фея Грёз… По поводу Пустых Мечтаний и Обманутых Ожиданий — это не ко мне…

Что умею? Да всего по чуть-чуть: исполнять мечты с собственной точки зрения, пишу, сочиняю стихи, рисую, пою и танцую. Филигранно играю на нервах, особенно мужских…

Считаю, что принцев на белом коне ждут только полные дуры: из этих двоих пользу может принести разве что конь, да и то, если вы живёте за городом…

А вообще, пока-пока, полетела я… Дела, знаете ли…

Глава 1. О чём мечтают… лягушки…

Практические занятия по исполнению желаний, согласно учебному плану, начались со второго семестра. Юные Феи на дух не выносили этот предмет. Увы, таковы древние традиции: если ты принадлежишь к этой ветви сущего, то будь любезна не отлынивать и от обязанностей перед инородцами.

Милисандра, убрав упрямо падающий на лицо тёмно-русый локон, с тоской подумала: «Всё, кончилась вольная жизнь. Теперь отправят „в люди“ исполнять чужие бредни. Вот угораздит родиться Феей… Врагу лютому не пожелаю… Ещё родители и в Академию Профильных Фейских Искусств сослали. За какие грехи, чем я им не угодила? Я — самая младшая из сестёр, но грызть гранит науки выставили именно меня. Как, видите ли, самую талантливую дочь… Ну, ничего, если мне тут не понравится, мигом схлопочу роскошное отчисление курса этак с первого! Боги, я думала лекции — кошмар! Всё познаётся в сравнении, увы! Может, всё ещё не так плохо?». — Девушка с любопытством рассматривала сокурсников. Как и любая обычная молодёжь, они сплачивались во имя трепания нервов наставникам и коллективных проказ.

Милисандра чуть не заснула под пространные рассуждения о пользе учения, которые срывались с уст жгучей брюнетки с пронзительными синими глазами, она была никем иным, как ректором Академии Нериаяль Дар Онэриль. Занятия тоже оказались банально скучными, зачаровав ручку на конспектирование, девушка занялась рассуждениями на тему: «почему меня выставили за порог, а не ту же Лильзу?».

— Если вы думаете, что в нашей профессии исполнять желания — единственная специальность, то вы ошибаетесь. В течение первого курса мы выявим основное направление ваших талантов, и дальнейшее бучение пойдёт в соответствующей тональности. Самоё главное — подход во всём должен быть не стандартным и не сильно зацикленным на результате. «Разумным» свойственно заблуждаться и желать того, что им, на самом деле, и не надо вовсе. Я смотрю, мои размышления на вас скуку навели, тогда есть идеальное лекарство — практика. Сейчас вы на пару часов окажетесь за воротами Академии. Задание такое: с помощью подручных средств и магии выполнить одно желание подопытного «кролика». Помните, мы не джинни и не луговые мавки. За раз выполняем только одну просьбу. Назовите главный признак искомой мечты?

— Их два: некоторая одержимость и сильный эмоциональный фон, — лениво отозвалась Милисандра, мечтая о чём-то своём.

— Правильно, юная леди. Можете отправляться «в поле». И помните, в Академии приветствуется нестандартный подход. Записывающее заклинание на каждом уже активировано, так что желаю успехов, господа студенты.

Приунывшая компания не сразу решилась разделиться, оказавшись за воротами. Они доставляли преподавателям немало острых ощущений своими шалостями, но сейчас о них даже не вспомнили.

Милисандра, прекрасно понимая, что толпой они себе источников желаний не наловят, отошла в сторонку. Что-то настойчиво манило её вглубь парка, разбитого вокруг Академии. Осень была в самом разгаре, кроны деревьев полыхали всеми оттенками пламени. «Эххх, местные обходят наше учебное заведение стороной. Знают, чем грозит привлечь внимание студента из народа Фей, если его на практику выпустили. На собственной шкуре прочувствовали, что особенно со студентками Академии лучше дел не иметь: себе дороже выйдет», ­– подумала юная Фея и тяжело вздохнула.

Девушка прикрыла глаза и выпустила заклинание поиска, которое перёд её мысленным взором предстало почти невесомыми серебряными паутинками. «Аха, кажется, что-то есть. Как странно у этого создания странно перемешаны эмоции: жгучее желание и панический ужас. Возможно, это и есть то самоё, нестандартное ненаглядное пособие для феячьего произвола. Надеюсь, мне удастся не только получить не ниже четвёрки за лабораторную работу, но и от души повеселиться. Учёба так редко бывает увлекательным занятием. Так, я почти на месте», — Феечка потёрла руки в предвкушении и внимательно посмотрела себе под ноги.

Маленький серый ёжик гонял по полянке лягушку. Несчастная никак не желала быть пойманной и сожранной. Именно эмоции зелёной красавицы и привлекли девушку. Колючий охотник громко сопел и топал, но сдаваться явно не собирался. Милисандра наклонилась и подняла лесную красавицу за лапку. Она сосредоточилась на неожиданно богатых эмоциях зверушки, пытаясь определить «то самоё», что ей и предстояло воплотить на практике. Девушка осторожно держала за лапку будущую жертву феячьего произвола, не давая той удрать. Во взгляде лягушки уже появилась обречённость.

«Как интересно… — В голубых как майское нёбо глазах девушки полыхало любопытство, — Наша «красавица» желает стать дриадой. Хммм, как интересно. Всё признаки желания налицо. К тому же, зеленушка обязана мне жизнью», — обездоленный ёжик обиженно сопел и тыкался пуговкой носика в сапог Феечки. На пёстрой мордочке явно читался укор: «Ну, как тебе не стыдно, бессовестная девчонка… Мне надо жирок на зиму нагулять, а ты еду отбираешь…». Милисандра взяла второй рукой расстроенного охотника и отнесла на заросшую ещё зелёной травой полянку. Колючий возмутитель спокойствие тут же самозабвенно захрупал сочными улитками, напрочь, забыв про предмет невольного спора с юной Феей.

Когда Милисандра нашла, наконец, укромный уголок, прошло прилично времени. Лягушка смирилась с тем, что её таки «отфеячат по полной», и перестала вырываться. «Аха, вот этот пенёк подойдёт, — фея вытащила из сумки кусок зелёного мела и стала аккуратно чертить круг и писать сложные символы. — Магия, магией, а технологию лучше не нарушать, — Итак, моя дорогая, тебе выпал редкий шанс получить то, о чём ты так долго мечтала. Посиди пару минут спокойно и будет тебе счастье…», — девушка аккуратно посадила зверушку на руну Дар в самом центре пентаграммы, закрыла глаза и стала читать заковыристое заклинание, сопровождая каждую строфу изящными пассами.

Когда последнее слово истаяло в звенящем осеннем воздухе, Милисандра увидела изящную девушку с серебристо-белыми волосами и пронзительными, как кусочки льда, глазами.

— Как тебя зовут, дриада? — чинно спросила фея.

— Ольгейра, — грудной голос был настолько музыкален, что, казалось, лесная дева не говорила, а пела.

— Я, фея Милисандра, исполнила твоё желание. Теперь ты сможешь жить, как дриада, а не как банальная лягушка. — Студентка озадаченно, рассматривала красавицу, с удивлением заметив недовольство на точёном личике.

Милисандра так и не добилась от Ольгейры признания, чем она ей не угодила. Юная дриада лишь обиженно морщила носик и отворачивалась от обеспокоенной её поведением феи. Девушка пробурчала себе под нос: «Ну, дело твоё. Всего хорошего», — и неспешно пошла по ухоженной дорожке в сторону Академии.

— Правильно ректоршу за глаза Яль кличут, — бубнил в голос мускулистый зеленокожий детина в жёлтых штанах из хорошо выделанной замши, — настоящая язва, какая она, нафиг, фея!

— Госпожа Онэриль и вам уже насолить успела? — Девушка с любопытством поглядывала на живого орка.

— Успела. У меня есть мечта, я хочу, чтобы моя жена была прекрасной эльфийской принцессой, но глупые гордячки не спешат в мою кибитку…

— Это ваше самое заветное желание и есть? — Лукаво улыбнулась феечка.

— Да, я — Гурдир, наследный принц клана Ардейн, желаю, чтобы всё было именно так, — важно рыкнул сердитый орк.

— Студентка первого курса, Фея Милисандра. А вы хорошо подумали? Эльфийские девушки очень специфичны, сами эльфы иной раз готовы на ком угодно жениться, лишь бы не связываться с большей частью из них. Особенно преуспели в искусстве капризов именно принцессы…

— Я готов рискнуть, честно.

— Тогда заключим договор: я выполняю ваше желание, а вы берёте на себя полную ответственность за все последствия. Если вас результат не устроит, то претензий никаких потом мне не предъявите…

Милисандра произнесла магическую клятву, Гурдир повторил точь-в-точь за девушкой. Если бы он соизволил хорошенько подумать, то не влип бы в такие серьёзные неприятности, как выяснилось впоследствии, его желание имело массу побочных негативных эффектов.

— Наше волшебство лучше всего творить при свете Луны. Сегодня Полнолуние. Скорее всего, это добрый знак. Я пока всё приготовлю для ритуала, а вы приходите на это самое место с наступлением темноты.

Когда орк ушёл, Феечка напрягла свои способности. Она справедливо полагала, что скрытые таланты должны сами помочь ей найти необходимый инструмент для исполнения условий магического договора с зеленокожим принцем. Девушка закрыла глаза и пошла, куда ноги понесли. Через минуту раздался громкий «плюх», и истошно верещащая студентка ухнула в воду. Благо, у берега было совсем не глубоко, а осень выдалась по-летнему тёплая.

— Ква! — Истошно заверещала крупная изумрудная лягушка и прыгнула прямо на макушку феи.

— Ну, сама напросилась, пучеглазая королевна. Будешь у нас эльфийской знатной девой, — Милисандра смеялась долго, ведь искусство метаморфоз в их семье удавалось всем без исключения.

Девушка осторожно вылезла из воды, держа за лапку невольную жертву феячьего произвола. Во взгляде лягушки уже появилась обречённость. Все знают, что со студентками Академии лучше дел не иметь: себе дороже выйдет… Милисандра посадила животинку в наколдованную глиняную ёмкость, поставила сосуд на согретый солнцем камень, быстренько привела себя в порядок, высушив одежду и волосы, и стала ждать урочного часа.

Гурдир пришёл, как только начало темнеть. На возбуждённом лице орка было написано такое любопытство, что Милисандра пригласила его присесть на резную лавочку для небольшого разговора.

— Господин Гурдир, прежде чем я приступлю непосредственно к колдовству, вам следует узнать о целом ряде нюансов. Для начала, я всего лишь первокурсница Академии. Согласно Правилам, мне позволено исполнить только одно ваше желание. Вносить изменения нас ещё не научили. Это программа пятого курса, а всего нас учат двенадцать лет. Вы должны понимать, что согласно магическому договору, последствия реализации вашей сокровенной мечты вы полностью берёте на себя.

Орк согласно кивнул, приготовившись и дальше внимательно слушать Феечку.

— До того, как Луна окажется в зените, вы должны успеть продумать всё до мельчайших деталей. Необходимо учесть всё тонкости будущей невесты. Это не только внешность, характер, манера поведения, но и то, насколько она будет умна, какими будет обладать талантами, и как она будет относиться к вам. Заклинание просто снимет слепок с вашего желания и обратит его в явь. При моём уровне подготовки лепить и вносить по ходу процесса мелкие и крупные изменения я не умею. Вы побродите по парку в одиночестве и составьте цельную картинку вашего будущего. Я подожду вас тут. Встретимся на этом самом месте, когда Луна будет в зените. Надеюсь, мы правильно поняли друг друга, и взаимных упрёков и разочарований не последует?

Гурдир улыбнулся, сверкнув клыками, согласно орочьему этикету, выражая своё согласие, и удалился по полутёмной тропинке в глубину парка. Милисандра очень надеялась, что он отнесётся с должным вниманием к поставленной задаче.

Наследный принц клана Ардейн прекрасно понимал, что Феечка права. Он уже тысячи раз пожалел, что не догадался сделать этой малости раньше. Орк с удивлением услышал женские всхлипы в быстро сгущающихся сумерках. Любопытство пересилило, поэтому Гурдир просто ему уступил.

У искусственного водопада прямо на бортике сидела стройная девушка. Её светлые волнистые волосы отливали серебром в свете магических фонариков, украшавших всё деревья в парке при Академии. Плечи незнакомки подрагивали от рыданий, хотя она и производила удивительно мало шума.

— Что ты тут делаешь совсем одна и кто тебя обидел? Меня Гурдир зовут, а тебя?

— Ольгейра, — всхлипнула девушка, так тихо, что орк едва расслышал.

— И кто посмел обидеть такое милое создание, как ты? — Мужчина стал стремительно приближаться, стараясь при этом не напугать дриаду.

— Да, по сути, никто. Исправить ничего, к сожалению, нельзя. Мне просто надо было крепче в голове держать, как я хочу выглядеть, — печальный вздох ясно показал, что девушка очень сильно расстроена.

— И на кого ты так сердишься?

— На Милисандру. Я всегда хотела быть пышнотелой огненно-рыжей дриадой с изумрудными глазами и смуглой кожей. Девчонка сделала из меня глупую блондинку с льдисто-голубыми глазами. К тому же, ещё и тощую, как жердь в плетне вилана, — слёзы снова заструились по щекам, создавая круги на воде в фонтане.

— Ольгейра, не забивай свою прекрасную голову штампами. Ты описала внешность большинства представительниц твоего народа. Таких «красоток» и без тебя хоть пруд пруди… — орк не выдержал и заржал, — Девушка с такой банальной внешностью, которую ты, хвала богам, не успела себе нажелать, потеряется среди подобных тебе соплеменниц. Оно тебе надо? Не уверен, уж прости, меня за прямоту.

И без того огромные глаза дриады стали почти круглыми от изумления, она даже всхлипывать перестала. Орк осторожно обнял Ольгейру за плечи и утянул к резной скамеечке, стоявшей в полутёмном уголке сада.

— Знаешь, может, я ничего и не понимаю в женской красоте. Я всё-таки из орков Великой Степи по рождению, — карие глаза выкатились ещё сильнее в стремлении очаровать расстроенную девицу, — Но, уверен, что серебристые волосы, глаза как две льдинки и светлая кожа — это необычно, как и высокий рост, и стройность. Рыжих смуглых дриад я на своём веку навидался. Такую девушку, как ты, встретил в первый раз в жизни… — Гурдир ласково улыбнулся и продолжил, — И вообще, ты что, с дуба рухнула? Белокурые бестии сами о себе распускают и поддерживают сплетни. Умная женщина никогда не покажет, насколько её природа умом одарила, особенно, кому попало. Ольгейра, обещай мне, что не будешь больше плакать? Милисандра сделала тебе такой подарок, о котором любая другая дриада и мечтать не может… Ты даже нежную эльфийку или экзотичную дроу легко за пояс заткнёшь. Расскажи мне, какой ты была бы, если бы не мудрость юной Милисандры? — Мускулистая лапища обняла девушку за талию, приглашая прогуляться за компанию по полутёмным дорожкам парка.

Ольгейра сначала засмущалась и постаралась удрать, но Гурдир не был склонен упускать такую лакомую добычу.

Волосы дриады таинственно мерцали в лунном свете, как и огромные серебристые глаза. Гурдир аккуратно вытягивал всю подноготную из девушки, удивляясь, как сильно в ней засели глупые бабьи сплетни.

— Я никогда не мечтала быть похожей на тощую эльфийку. Всегда хотелось иметь роскошные формы и изгибы, а не это… — Ольгейра судорожно вздохнула. — Мои волосы должны были быть прямыми и огненно-рыжими, глаза — насыщенного изумрудного цвета с золотыми искрами, полные алые губы и бархатистая оливковая кожа. Мне совсем не обязательно было становиться такой дылдой, плоской, почти как мальчишка. Ну, может быть, ореховые глаза и зелёные вьющиеся локоны.

Ольгейра снова судорожно вдохнула воздух, орк знал, что следующим номером программы станут почти беззвучные рыдания. «Ну, и что мне делать с этой дурёхой? Она такая необычная, что грех не прибрать к рукам. Всё родственники, друзья и знакомые обзавидуются. Вот как бы мне дать ей понять, что я от неё без ума, но при этом не спугнуть?».

— Не реви, дура, — воитель грубовато облапил девушку за плечи и отвернул к себе лицом. — Прекрати молоть всякий бред. Ты знаешь, что среди дриад такое сочетание серебра в волосах и глазах практически не встречается? Даже среди фей и эльфиек таких девушек можно пересчитать по пальцам рук. Утри сопли, и пойдём я тебя угощу настоящим пивом, как с делами закончу.

— Я получила не совсем то, о чём мечтала, — дриада вновь раскапризничалась, за что и получила увесистый шлёпок чуть пониже спины.

— Ты опять за своё? Заткнись, а то я тебя в котле сварю, — в голосе орка прорезалась злость. — Я видел трёх эльфиек и одну Фею с серебристыми волосами и розоватой кожей, но у них были обычные светло-карие глаза. По сравнению с тобой они все похожи на садовых жаб, — Гурдир подвёл её к очередному фонтану и предложил посмотреть на своё отражение.

Дриада неуверенно кивнула, но послушалась. Впрочем, она об этом потом никогда не жалела. Ей понравилось то, что предстало её взору.

Гурдир уже обмозговал, как бы ему половчее прибрать такую красавицу к рукам. Память услужливо подсказала, что если она примет от него в дар браслет с зелёными камнями, то должна будет остаться в его кибитке до тех пор, пока принц сам не решит расстаться с девушкой. Дриадские обычаи имели много нюансов. «У меня в поясной сумке есть несколько таких украшений, один из них с зелёным нефритом, самое то. Всё, Ольгейра, теперь никуда от меня не денешься…».

Луна неумолимо ползла к зениту, как диковинный сияющий жук.

— Скоро мы возвращаемся в Степь. Где-то тут у меня была одна такая хреновина, — и орк стал деловито копаться в недрах сумы. — Ага, — рыкнул Гурдир, — нашёл!

Сграбастав девушку за тонкое запястье, воин с самодовольной ухмылкой защёлкнул резную застёжку на тоненьком запястье левой руки.

Орк широко улыбнулся и подвёл девушку к ближайшему магическому фонарю. С ужасом она обнаружила, что камни в украшении зелёные: если теперь воин заявит свои права, то ей придётся стать его женой.

— Гурдир, я ещё не твоя жена!

— Ольгейра, всё уже решено. После того, как я одел тебе на руку браслет с зелёными камнями, ты стала моей законной добычей. А поэтому, заткнись! — Рявкнул мужчина внезапно, да так, что у дриады уши заложило. — Через месяц я введу тебя в свою кибитку в качестве жены. Всё будет хорошо. Ты меня тут подожди, у меня ещё осталось один-два незавершённых дельца. Путь у нас не близкий, так что на рассвете выезжаем. И ради всех богов, не набирай много барахла, — он пылко поцеловал дриаду, усадил её на резную скамеечку и куда-то ушёл, напевая вполголоса весьма неприличную гномскую песенку.

Милисандра стояла на небольшой полянке, ожидая орка. В глубине души девушка надеялась, что он всё же передумает и откажется от своей авантюры. Увы, мечты Фей сбываются гораздо реже, чем у других. Феечка тяжело вздохнула и предложила принцу присесть на упавший ствол дерева.

— Гурдир, выкиньте из головы всё, что не имеет прямого отношения к вашему желанию, иначе за последствия я не ручаюсь, — в голосе появились серьёзные нотки.

Милисандра призвала свои родовые способности и скользнула в мечтания зеленокожего воина. Каждую мелочь она старательно переносила в магическое плетение. Несчастная лягушка возмущённо квакала и тщетно пыталась выбраться из глиняной посудины.

— Я закончила создавать заклинание, отвернитесь, принц. Совсем не хочется, чтобы вы нарушили хрупкую структуру Чар Грёз, — ответом был разочарованный вздох, но перечить мужчина не посмел.

Когда последнее слово магической формулы, произнесённой про себя, унеслись к ночному светилу, серебристое сияние на миг укутало крынку с жертвой феячьего произвола. Когда оно рассеялось, на поляне возникла невысокая стройная девушка с миндалевидными ореховыми глазами и светло-оливковой кожей. Пушистые локоны были огненно-рыжими, но луна выбелила их, как и лицо. Покрой одеяния из тончайшего, почти прозрачного, золотисто-коричневого шёлка и дерзко торчащие из копны волос острые эльфийские ушки говорили сами за себя.

— Какая баба! — восхищённо рявкнул орк. — Как тебя звать-то? — Поинтересовался он, рассматривая дамочку со всех сторон.

— Гаринар, — она кокетливо захлопала пушистыми ресничками и поправила и так безупречно сидящее платье, которое почти ничего и не скрывало.

— На языке твоего народа это означает «сестра совы», значит, ты не только красива, но ещё и очень умна, — он осторожно подошёл эльфийке и нетерпеливо заглянул ей в глаза.

Гаринар бросила томный взгляд на орка, потянулась и тут заметила стоящую неподалёку Милисандру:

— Что тут делает эта непотребная девка? — девушка капризно надула губы и отвернулась от воздыхателя.

— Уймись, дура, это просто Фея, которая помогла мне заполучить тебя, — Гурдир чуть не впал в бешенство, от такой наглости.

— Пусть она уйдёт, если выполнила всё, что обещала. Убирайся отсюда сейчас же! — Гаринар сердито топнула изящной ножкой, обутой в золотую туфельку.

Эльфийка заглянула в фонтан и принялась приводить в порядок растрепавшиеся от лёгкого ветра волосы при помощи магии.

— Ты что себе позволяешь, курица? — Взвыл Гурдир и стал грозно надвигаться на девушку, сжимая и разжимая внушительные кулаки, — Вот погоди, Маяли тебя вышколит!

Феечка пожала узкими плечиками и, поймав полный ненависти взгляд эльфийки, с высоко задранным носом гордо удалилась в сторону Академии. Завернув за ближайшие кусты, она затаилась среди ветвей.

«Мда, — Милисандре смеяться совсем расхотелось, — намечтал глупый орк себе проблему на свою большую и зелёную… Ольгейра-то не только красива, но ещё и умна, а этот убойный коктейль из всего самого мерзкого в характере эльфиек и орчанок не спасёт даже хвалёная ушастая внешность…».

Спор орка и эльфийки продолжался недолго. Мужчина сердито рыкнул и, перебросив громко вопящую девушку через плечо, громко топая, направился прочь. Милисандра тенью метнулась к поваленному дереву. Обиды она не спускала никому и никогда. Подняв с земли надкушенное орком зелёное яблоко, она метко запустила его в наглую ушастую тварь. Гаринар завопила ещё сильнее, получив увесистый удар по макушке. После чего Феечка вновь задрала нос и пошла в Академию.

Девушка бесшумно поднялась на третий этаж жилого корпуса и, тихонько открыв с помощью специального заклинания дверь, проскользнула в свою чистенькую, но довольно скупо оставленную комнатку. «Хвала Богам, теперь Фей селят по одной. Во сне мы намного хуже контролируем свои способности, пока ещё полностью не обучены. Представляю, что можно было бы натворить во время спонтанного отфеячивания соседки»… Милисандра вытащила из навесного шкафчика флакон с соком бузины и склянку с вишнёвым клеем. Привычно приготовила чернила на всю неделю.

«Завтра опять придётся много писать: начался профильный теоретический курс „Самоконтроль над Фейским Способностями и методы определения приоритетов в выборе воплощаемой мечты“. Вводная лекция в пятницу нагнала на всю аудиторию такую тоску, что когда нас отпустили, мы вышли в коридор без обычного шума и гама».

Девушка окинула взглядом небольшой сундук для одежды, тумбочку, стол со стулом и узкую кровать, застеленную шёлковым покрывалом в цветочек, явно эльфийской работы. «Что-то у меня немного грязновато, опять пыль от экипажей через окно налетела. Сейчас исправлю, — бытовая магия удавалась ей очень легко, поэтому простенькое заклинание, сопровождаемое негромким щелчком пальцев, заставило всё вокруг засиять чистотой. — Ну вот, совсем другое дело».

Милисандра придирчиво осмотрела запас камышовых палочек, выбрала две самые ровные и острые и упаковала в сумку вместе с половинкой каштана и флаконом с чернилами. Сверившись со списком пар на завтра, девушка отобрала нужные книги, добавила чистые свитки для письма и специальный держатель для бумаги, чтобы она не скручивалась. Замена исписанного прямоугольника после мгновенной просушки чернил на чистый лист из толстой пачки также помогало сделать вполне простое заклинание.

Справившись с делами, Феечка аккуратно повесила покрывало на спинку стула, магически же привела себя в порядок, сменив школьное платье на легкомысленную пижамку в бирюзовую бабочку, и юркнула под одеяло. Сон сморил её мгновенно. Уж очень суматошный денёк сегодня выдался.

Утро наступило такое же пасмурное и дождливое, как и настроение у Милисандры. Что-то сильно её нервировало, но что именно юная Фея так и не смогла понять. Правда, такого рода предчувствия всегда предрекали одно: крупные длительные неприятности. Отмахнувшись от этой стороны своего дара, девушка оделась, застелила постель и, достав из стенного шкафчика три румяных булки и кувшин клюквенного морса, с аппетитом позавтракала. Опаздывать на занятия в Академии считалось признаком очень дурного тона, потому времени на самокопание у неё совсем не оставалось.

Вела предмет сама ректор Академии Нериаяль Дар Онэриль. Проверив, никто ли не вздумал отлынивать от учёбы, она начала занятие:

— Итак, господа студенты. В первую очередь, вы должны чётко уяснить для себя, что очень важно строго контролировать свои пока ещё не стабильные способности. Придётся ответственно сортировать и желания, учитывая, что вы можете выполнять пока лишь одно от отдельно взятой личности, — камышовые палочки студентов прилежно фиксировали весь материал, пока чуткие ушки внимали преподавателю. — Итак, рассмотрим некоторые отчёты по практике реализации чужих грёз. Рада, что не всё из вас выбрали в качестве подопытных собственных сокурсников или других студентов. Например, Милисандра перевыполнила практикум. Она исполнила заветную мечту обычной озёрной лягушки, сотворив великолепный образчик дриадского племени. Ольгейра вышла не только изумительно красивой, но и воспитанной и умной девушкой. Результат превзошёл самые мои смелые ожидания. Она приобрела и довольно сильный магический дар: обычная растительная магия и владение стихией Воды. Очень неожиданно, честно говоря. А вот с реализацией неуёмных амбиций Гурдира, наследного принца клана Ардейн, боюсь, ты поторопилась, девочка. Наши предсказатели в один голос говорят, что этот твой шаг породит крупные проблемы. Эльфийка вышла очень уж мерзкой, при всей смазливости длинноухой мордашки… Наложение представлений дриады о красоте на штампы в отношении эльфов орка и некоторые его упущения в проработке канвы желания привели к незапланированным качествам его «дамы сердца». Боюсь, с этим будут проблемы, причём немалые… Гаринар воплотила в себе все те недостатки эльфиек, которые толкают их мужчин на браки с инородцами: эгоизм, полное начхательство на нужды других, если ей не выгодно, чрезмерная болтливость, интересы зациклены только на тряпках, украшениях и сплетнях. К тому же, орчанки тоже склонны к интригам. Добавьте сюда орксокое коварство и склонность к азартным играм…, и вы поймёте, что напрасно зеленомордый меня не послушался… Надеюсь, всём понятно, что даже будь ты хоть сто процентно талантливая Фея Грёз, требуется соблюдать осторожность максимально? Милисандра, отразите этот факт в итогах вашей великолепной курсовой. Запомните, мечтать надо очень осторожно, чтобы потом не пожалеть, если всё станет явью. Скажу по секрету, что орк и сам не знал точно, чего хочет на самом деле. Развлекался бы и дальше в своём гареме из орчанок и человеческих красавиц, а не дурью маялся. И запишите все, что желания бывают не только у разумных. Именно поэтому, Академия стоит не в тёмном лесу, а в столице Арианы. Вам, Милисандра, ставлю отлично за практическое занятие, но настоятельно рекомендую очень серьёзно отнестись к этому предмету. Чем сильнее способности Феи, тем в большие неприятности она может влипнуть. Самоконтроль именно вам необходим самого высокого качества.

Глава 2. Умная мысля приходит опосля…

Ой, совсем не зря среди любой расы неистребимо живёт присказка: «Умная мысля приходит опосля»… Гурдир совсем замотался, пока устроил обеих невест. Гаринар, увидев на руке ещё одной девушки помолвочный браслет, закатила грандиозный скандал и перебила всю посуду в своей новенькой кибитке.

— Гурдир, это как называется? Я не хочу делить тебя с какой-то тупой дриадой с дубовыми мозгами, к тому же ещё и блондинкой на всю дурную голову.

Ольгейра посмотрела на орка с жалостью и никак не отреагировала на выпад соперницы.

— Гурдир, у тебя, что совсем вкуса нет? Она ж бледная как привидение и тупая как высохший пень. Зачем тащить её с собой? Отправь обратно в парк при Академии. Там ей самоё место. Ууууу, змея. Гурдир, я с тобой, вообще-то, разговариваю!

— Гаринар, по-хорошему, у принца должно быть не менее семи жён и огромный гарем. Я просто не нашёл достойных этой чести девушек, кроме вас двух. Есть правда моя Старшая Наложница, Маяли, но уже много лет мне не удаётся заставить эту женщину сменить свой статус. Да и её подопечные мне вряд ли позволят принудить к браку силой. А противостоять трём сотням орчанок и человеческих женщин в гневе не сможет никто, даже я… Так что, уймись, женщина, ты ни в чём нужды знать не будешь и, в отличие от наложницы, ни выкупиться, ни быть продана другому хозяину тоже. А также, чтобы вы не питали глупых надежд, скажу сразу: у вас на руке далеко не помолвочный браслет, а знак, который во всех землях означает, что вы полностью принадлежите мне.

— Гурдир, я — эльфийка, а не орчанка!

— Строптивая девка, ты — моя, тебе всё ясно? И прекрати истерику, она ничего не изменит… Смотри, передумаю и отдам в гарем… Маяли не зря свой статус получила, у неё даже самые буйные орчанки по струнке ходят, — орк, потеряв терпение, так шлёпнул скандалистку по заду, что она улетела внутрь своей роскошной кибитки, откуда вскоре донеслись истеричные рыдания. — Веди себя хорошо, малышка, иначе я очень рассержусь. Гарем может быть и не мой…

Ольгейра постаралась навести в своём новом жилище максимальный уют. Даже в пути она аккуратно перекладывала подушки и расставляла разные приятные мелочи, чтобы всё соответствовало одной ей ведомой гармонии. Больше всего на свете дриаде хотелось заткнуть чем-нибудь уши или заставить мерзкую эльфийку заткнуться.

Истеричные вопли вот уже несколько часов терзали уши оркского каравана, а глупая девка и не думала прекращать скандал. «Боги, ну как можно быть такой идиоткой? Плачь, не плачь, что от этого изменится? Самое поганое, что нам как-то придётся уживаться. Надеюсь, эта Старшая Наложница, Маяли, — женщина разумная. Гаринар совсем не понимает, что её могут отдать даже какому-нибудь нищему воину из соседней орды… У нас по оркским законам есть только одно право: ублажать хозяина или хозяйку. Боюсь, Гаринар ждут суровые времена. Ну, ничего, эта гордячка заслужила хорошую трёпку. Боги, да когда она уже заткнётся»? — Ольгейра поудобнее устроилась на застланном шелками ложе, положила на уши несколько подушек и попыталась уснуть. К счастью, ей это, в конце концов, удалось.

Гурдир чувствовал, что его терпение почти кончилось. Слушать вопли рыжеволосого недоразумения уже не было никаких сил.

— Повелитель, я могу войти? — Голос его любимого сына Фириала Маялира, сына Маяли, оторвал воина от мрачных размышлений на тему бабских глупостей.

— Заходи, сын, надеюсь, среди твоих женщин таких пока что нет? — Синие, как у матери, глаза сочувственно посмотрели на отца.

— Конечно, нет. Я никогда не обращу внимания на эльфийку. Они слишком избалованы для вольной кочевой жизни.

— Можно её как-то заткнуть, не навредив при этом?

— Я только вернулся с дозора, иначе эта наглая девка не наделала бы столько бед. Отец, на тебе и твоих воинах уже лица нет.

— Надеюсь, с Ольгейрой всё в порядке?

— Она и, правда, умная: три подушки, наложенные на уши, ощутимо ослабляют силу звука. Дриада спит, как сказала её служанка, уже часа три.

— Хоть одно приятное событие за последние шесть часов.

— Вот это глотка! Она даже не охрипла, — восхищённо обронил Фириал, её надо напускать на селения, которые мы хотим ограбить. Чтобы избавиться от её воплей, они что угодно отдадут. Должна же и от неё быть хоть толика пользы, — хохотнул молодой орк.

— Фириал, заткни эту дуру! Если не сможешь, то закатайте в кошму и бросьте на съедение шакалам. Сил уже нет слушать её вопли и стенания.

Отец и сын немного поговорили о творящихся в Великой Степи делах. Фириал добыл много интересных сведений за время своего долгого отсутствия. Потом разговор незаметно скатился на излюбленные темы: выпивка, война и, в конце концов, добрались и до женщин.

— Почему они всё такие странные? — Гурдир опрокинул в глотку пол меха крепкого вина и вонзил зубы в хорошо прожаренную свиную ногу, довольное чавканье возвестило всём в округе, что повелитель вполне доволен своим ужином.

— Отец, не забивай себе голову чепухой. Бабы — есть бабы. Конечно, встречаются и исключения. Взять тех же Маяли и Кишнак. Не смотря на приносимую ими пользу, приходится постоянно держать ухо востро. Ты вот никак не можешь понять поступков моей матери, а всё совсем просто. Её так воспитали. Ни один мужчина из народа умар не возьмёт даже в наложницы магичку. Она просто не хочет портить тебе жизнь, так как по-своему любит и уважает тебя. Её устраивает сложившееся положение дел: ты кормишь, поишь, позволяешь колдовать, даришь подарки, меня наследником сделал. Никогда не прогонишь и не отдашь её другому орку, так ведь? В худшем случае сам убьёшь и прикопаешь в степи, — Гурдир усмехнулся, соглашаясь. — Если что-то изменится, она сможет выкупить свою свободу. Став твоей женой, просто лишится этого выхода, если дела пойдут плохо. Моя мать — женщина умная и всегда просчитывает все варианты развития событий от того или иного поступка или сказанного слова. Ты ведь именно поэтому уважаешь и любишь её столько лет? Она приветлива и не противится твоим желаниям. Так чего тебе ещё не хватает, отец?

— Ты можешь заставить Гаринар замолчать? Через пару часов будет привал, хотелось бы успеть прийти в себя.

— Сонные чары одинаково действуют на всех, — сверкнул белозубой улыбкой молодой оркский шаман, — отец, лучше бы ты увёз с собой только Ольгейру. Эта эльфийская сирена попортит много крови всем, попомни мои слова, ­– и Фириал вышел вон, через несколько минут на караван опустилась благословенная тишина.

Злая, как тысяча демонов, которым дверью хвосты прищемили, Гаринар вышла к костру, когда её позвали на ужин. Молодая орчанка, испуганно косясь на эльфийку, вежливо передала ей приглашение. Рыжеволосая девушка долго приводила себя в порядок с её помощью, хотя магически все труды можно было бы окончить гораздо быстрее. В результате, когда она пришла, выбор яств уже оставлял желать лучшего. На разложенной в пятне света кошме сиротливо лежали обглоданные до белизны свиные кости, обронённое кем-то надкусанное свиное ухо и пара кусков чёрствой лепёшки.

— Гурдир, меня тут собрались голодом уморить? — Рыжая бровь лисим хвостом изогнулась над ореховым глазом.

— Гаринар, никто не думал, что ты будешь столько времени себя в порядок приводить. Любому, кто опоздает к ужину, придётся довольствоваться объедками. Либо жри, что дают, либо спи голодной, — в голосе орка явно прозвучала насмешка, но девушка сделала вид, что ничего не заметила.

Ольгейра, увидев эльфийку, поблагодарила за ужин и, сославшись на усталость, ушла к себе.

Фириал, шепнув отцу, что пойдёт и спросит, что тревожит дриаду, собирался уже скользнуть в быстро сгущающиеся сумерки, но тот поймал его за ухо и заставил сесть рядом:

— Запомни, сын, со своими бабами я уж как-нибудь сам разберусь. Ты всё, надеюсь, правильно понял?

Молодой шаман лишь молча кивнул и велел служанке принести ему мех с пивом покрепче. Совсем ещё юная орчанка кокетливо строила ему глазки и стреляла ими в сторону темнеющих неподалёку кустов. Маялир так и не смог вспомнить, к чьей кибитке принадлежит волоокая красавица, поэтому предпочёл проигнорировать недвусмысленное предложение незнакомки. «Что-то её лицо мне не знакомо. Странно всё это, очень странно». — Фириал снова сделал большой глоток и крепко задумался.

Гаринар, проводив блондинку презрительным взглядом, приблизилась к Гурдиру и ослепительно улыбнулась, позволив платью соскользнуть с округлого плечика.

— Повелитель, тут так красиво, но я боюсь одна гулять, — ореховые глаза лукаво заискрились.

Орк по-хозяйски сгрёб рыжеволосую скандалистку и тихонечко укусил за остренькое ушко.

Когда ужин закончился, и служанки под охраной воинов принялись убирать на поляне, Гурдир утянул эльфийку в сторону озера, серебрящегося в лунном свете.

Новорожденная Луна и звёзды давали не очень много света, но эльфы и орки прекрасно видели и в почти полной темноте, которая надёжно скрывала их от посторонних глаз. Лёгкий ветерок заставлял поверхность водоёма пойти рябью от маленьких волночек. Приятно шелестела листва, эльфийка вырвалась и крикнула: «Догоняй!» — И помчалась по неприметной тропке. Орк взбешённо взревел и бросился догонять беглянку. Тут Гаринар специально споткнулась и с тихим вздохом начала падать. Гурдир не успел поймать девушку, но совсем не расстроился. Эльфийка с лёгким шлепком оказалась опрокинутой навзничь. Тоненькое золотисто-коричневое одеяние из полупрозрачного шёлка соскользнуло с покатых плеч, обнажив её почти до пояса. Орк плотоядно улыбнулся и занялся любимым делом.

Растрёпанная парочка с кое-как сидящей одеждой, по-заговорщиски переглядываясь, ввалилась в отходящий ко сну лагерь. Гаринар бросила торжествующий взгляд на смущённо покрасневшую Ольгейру, и скрылась в своей кибитке, что-то прошептав орку на ухо.

Гурдир тут же направилась к дриаде и с подозрением спросил:

— Она тебя не слишком допекла, надеюсь? Тебе что-нибудь нужно?

— Всё в порядке. Не обращай на меня внимания, — глаза у орка вылезли на лоб от такого заявления.

— Ты что такое несёшь, женщина? И как ты себе это представляешь: мужчина, игнорирующий собственную невесту? Нет, никогда мне не понять прихотливых извивов женской логики. Тебе не скучно?

— Нет. Гаринар сделала мою жизнь весьма насыщенной. Даже спать приходится под четырьмя подушками на ушах. Спасибо тому, кто заткнул эту сирену.

Глаза Гурдира нехорошо сузились и стали совсем ледяными:

— Этот поганый шаман посмел к тебе приблизиться?

— Ты о ком вообще? — Во взоре дриады появилось непонимающее выражение, было видно, что она не лукавит.

— Значит, не ослушался. Тогда ему не придётся испытать на себе мой гнев. Сын Маяли всегда сначала думает, и только потом делает. Это радует…

— Я к тебе не просилась, ты меня сам умыкнул.

— Это обычная оркская практика. Наложниц мы вообще часто просто воруем, иногда их отдают, чтобы мы не грабили поселения. Так с Маяли было. Она превосходная магичка. Её отец — полный идиот. Он бы за неё такой выкуп огрёб… В её народе считают, что магичка — вообще не женщина. Если бы ты знала, сколько раз она нас спасала своим колдовством и от живых, и от нежити. У неё только один недостаток: она слишком горда. Но у жены есть служанки, а у наложницы, даже старшей, нет.

— Я её прекрасно понимаю, — задумчиво обронила Ольгейра.

— Да, какая разница, если у каждой даже наложницы — своя кибитка! — Схватился за голову от такого заявления принц.

— От твоей горластой эльфийки это не спасёт. Она даже Баньши переорёт.

— Зато набеги теперь станут успешнее.

— Это да…

— Наведи порядок у костра, а не то сварю, — дриада испуганно посмотрела на него и послушно засуетилась, собирая остатки трапезы.

Гурдир задумчиво почесал макушку и сделал мудрые на орочий взгляд выводы, подумав: «Бабе заняться нечем… Всё ясно… Завтра куплю ей букварь, набор письма, дешёвой бумаги и книг интересных. Попрошу одну из орчанок поучить её читать и писать и каким-нибудь женским рукоделиям. Будет Ольгейре, чем нервы успокаивать. Мммм, прикажу старшей жене Фириала помочь. Кишнак — баба умная, всех кобылиц сына в узде держит и прекрасно ладит с его Старшей Наложницей, Варией. Вот прямо сейчас и велю, да чтобы сама всё и купила, а денег дам».

Черноглазая Кишнак выслушала просьбу свёкра с подобающим почтением.

— Не беспокойся, повелитель, она очень умная и сметливая. Забот не возникнет. Фириал потребовал от нас с Варией, чтобы все его жёны и наложницы были грамотны и постоянно чему-то обучались. Когда руки и головы заняты, не до интриг и пакостей.

— А, так вот как Маяли в гареме порядок навела. Сколько лет я голову ломал, как ей это удалось.

Приятный грудной голос орчанки причудливо переплёлся с его раскатистым басом.

— Так мы с Маяли это всё и придумали, а когда в гареме твоего сына появилась Вария, то она тоже предложила много интересного. Нет ничего хуже, чем взбунтовавшийся гарем, особенно если на его стороне ещё и жёны. Когда всё бабы травят одного мужчину — это всегда очень жестоко, изобретательно.

— Или для заговорщиц наступят совсем уж чёрные времена, — ехидно ввернул своё ушлый принц.